Мистические рассказы
6 постов
Белый волк. Часть 2
Погруженный в мрачные думы Юрий Николаевич бесцельно бродил по поселку, не замечая ничего вокруг, пока не налетел на старушку не спеша идущую по улице.
- Вы, молодой человек, хоть бы смотрели по сторонам, - опираясь на трость, пожилая женщина с усмешкой посмотрела на летчика, - была бы я помоложе, пришлось бы Вам жениться, а так просто помогите собрать продукты.
Рассыпаясь в извинениях, Юрий Николаевич быстро собрал консервы в сумку, выпавшую из рук старушки.
- Ну что ж, раз Вы изволите вести себя как джентльмен, что в этих краях случается не часто, то сопроводите даму до дому. Заодно и мою сумку донесете, а то тяжеловато стало ходить по магазинам, а соседнего постреленка просить страшно по нынешним-то временам.
- А сами не боитесь? – Юрий Николаевич услужливо подставил старушке руку, на которую она оперлась, - волки совсем озверели.
- Меня не тронут, а ребятишек жалко. Постойте-ка, а вы молодой человек, видимо тот летчик, что попал в наши Богом забытые края, да так тут и застрял?
- Ну да, Юрий Николаевич Чубаров. Впрочем, надеюсь скоро мой самолет починят. Тогда вернусь домой.
- Ну что ж раз у нас началось знакомство, позвольте представиться: Юлиана Алексеевна Быстрицкая. К Вашим услугам. А теперь я настаиваю на продолжении беседы за чашкой чая или кофе. Что предпочитаете? У меня есть дивный кофе, привезенный с большой земли. Так что прошу….
Ошарашенный напором новой знакомой Чубаров безропотно позволил увести себя к трехэтажному дому, где была квартира старушки.
- Вот, попробуйте кофе по рецепту моей покойной маменьки. Ручаюсь, больше Вы такой нигде не отведаете.
- Ого, - Чубаров поставил на стол чашку, кофе был изумительный, - и откуда в глуши Амдермы такой дефицит.
- Внук посылает. Служит в Министерстве иностранных дел, но свою старую бабушку помнит. Но я вижу у Вас еще множество вопросов….
- Ну хотя бы… Говор у Вас не такой как у местных жителей. И вы явно имеете хорошее образование. Вам впору не в Амдерме жить, а в Ленинграде или Москве.
- Так я и есть ленинградская, - дребезжащим смехом рассмеялась старушка, - а оказалась здесь так же, как и вы, молодой человек. Я тоже стала проводником, только вот не смогла выполнить то, что должно…. Давай-ка по порядку. Родилась я еще до революции, только город тогда Петроградом называли. Родители мои были из обедневших дворян, но репрессии помыслом Божьим их минули. Образование у меня было хорошее, больше усилиями маменьки, а не советской школы. И языки знаю и на рояле играть умела….
- А сколько языков….
- Свободно говорю на четырех, кроме родного, - в гордостью поведала Юрию Николаевичу его новая знакомая, а потом горестно махнула рукой, - да только кому это тут на севере надо. Разве, что внучка смогла выучить. А так да, знаю немецкий, английский, французский и польский. Уже в Ленинграде замуж вышла, сыночка родила. А потом война. И всех разом потеряла…. Родители погибли от голода в блокаду, муж – на фронте, а кровиночку свою вывезла в эвакуацию, да не сохранила…. Тиф проклятый сделал то, что голод не смог….
Они молчали. Юлиана Алексеевна снова вспоминала прошлое, а Чубаров думал о том, сколько же пришлось хлебнуть этому поколению.
- Ну ладно, что толку вспоминать, никого уже не вернуть. В Ленинград я возвращаться не хотела. Слишком тяжелые воспоминания были. А подружка на север поехала. В Амдерме тогда геологи искали что-то. Терять мне было нечего, ну и поехала я с ней за компанию. Думала на годик, чтобы прошлое свое забыть, да как видите, осталась навсегда. Через полгода стала у меня болеть голова, да так, что думала, глаза вытекут. И ничегошеньки не помогало. А тут еще и геологи работы свернули. Не нашли ничего и решили на материк ехать. Ну и я думала, что уезжать надо, раз климат не подошел, и боли головные мучают. А как день отъезда пришел, так я ногу сломала. И ведь не поверишь, на ровном месте упала и сразу сложный перелом, да еще и со смещением. Подружка моя уехала, а я осталась. Потом наступила зима, пришлось ждать лета. А летом я опять заболела, да так, что ни о каком переезде речи не было. Фельдшерица меня выхаживала, а отправлять на большую землю боялись – думали, не выживу. А я взяла, да и выкарабкалась. А потом опять зима. Ну а потом со вторым мужем познакомилась, да и забеременела. Тут уже не о каком отъезде и речи не шло. Он промысловик был, хорошо зарабатывал. Голова болела реже и не так сильно. А потом я познакомилась с местной травницей бабушкой Татьяной, земля ей пухом. Она меня и вылечила и рассказала про все. Что шаман местный меня выбрал проводником, дозваться пытался. А я закрылась, поэтому-то голова и болела. Не услышала я зова, ничего не сделала. Вот и осталась тут. А ты молодой человек, не повторяй моих ошибок.
Чубаров со свистом выдохнул. Сказали бы ему подобное месяц назад, предложил бы обратиться к врачам. Но теперь…. Немного помолчав, он выложил Юлиане Алексеевне все.
- Вот оно что…., - старушка подперла щеку рукой, - убил, значит, начальник пограничников ребеночка ненцев. Да еще и в месте силы шамана. То-то они от города откочевали. А сознаваться он не пойдет. Видела я его…. Такой никогда не сознается, если это ему карьеры будет стоить. Что для него девочка дикарей. Тьфу и растереть….. Давай-ка мы молодой человек, вот что сделаем. Я поговорю с одним охотником. Он нас на это место силы увезет. Надо тебе услышать, что еще шаман скажет. Что хотят они в обмен на жизни ребенка и тадебцо….
- Таде…. Кто?
- Помощник шамана. Потом, потом все расскажу, если позволят. Ладно, ступайте как Вы в часть, а я пойду договариваться. Как-никак здесь почти все мои ученики….
******
Утром вернулся угрюмый Петрович.
- Ребенок-то пропал, - ответил он на вопросительный взгляд Чубарова, - да только твой сон к делу не подошьешь. А начальник наш выкрутиться. И ненцы показаний давать не хотят. Говорят, мол, не люди должны правосудие вершить. Чтоб их, этих поедателей оленины!! Так я и не договорился с ними. Только время зря потерял.
Выслушав Юрия Николаевича, прапорщик одобрительно крякнул, - лады, добро, коли так. Давай-ка я с вами поеду. А то ты, да бабка старая, да охотник не пойми какой.
*****
И снова они возле скалы. День выдался теплым даже жарким, что нечасто случалось в здешних местах.
- Ну давай, молодой человек, утраивайтесь. Вот Вам и травяной настой. Почти как пикник, - Юлиана Алексеевна с удивительной для ее возраста прытью, расстелила скатерть, выложив бутерброды, блинчики и несколько термосов с чаем, - вы, мой милый, сейчас травки попьете и спать, а мы пока откушаем, чем бог послал. Как же давно не выбиралась на природу, силы-то уже не те.
Напиток имел терпкое медово-травянное послевкусие. Сквозь дрему Юрий Николаевич слышал, как Юлиана Алексеевна спорит с мужчинами. Вот ведь неугомонная!! Он уж не чувствовал жесткой земли, разговоры попутчиков превратились в невнятный гул. Только издалека, становясь все громче и громче, доносился голос матери
- Зыба, зыба, зыбаю,
Отец ушел за рыбою,
Мать пошла пеленки мыть,
Бабушка коров доить….
Как давно это было, когда он совсем маленьким засыпал под материнский голос. И уходили детские обиды на старшего брата или дворовых ребят. И снилось небо…. Небо и сейчас было над его головой. А маленькое чахлое деревце, каким-то чудом растущее на небольшой скале взметнулось, заслонив полупрозрачными ветвями и листьями половину небосвода. Туда. Наверх. К небу. Теплый ветер материнских рук подбросил его высоко-высоко. Там внизу осталось его, Чубарова, тело. Там же сидели и о чем-то спорили Юлиана Алексеевна и Петр Петрович. А старый охотник, бросив беглый взгляд на голубую небесную чашу, устроился поудобнее. Теперь не надо торопиться. Можно было выкурить трубочку и вздремнуть. Юрий Николаевич поднимался все выше. И не было конца-края этому огромному дереву. На его ветвях можно было встретить детенышей животных. Он заметил лис, волков, оленей. Пробежал слоненок. Чубаров был готов поклясться, что видел кенгуренка. Мимо проносились сущности, которых он просто не мог разглядеть. Иногда он видел детей, как совсем маленьких, так и постарше. Где-то вдали послышался волчий вой. В нем не было злобы. Это не был клич охотящейся стаи. Был только призыв. Полет замедлился, и Юрий Николаевич с удивлением обнаружил возле себя белого волка. Короткий рык и Чубаров понял, что от него требует зверь.
- Черт возьми, как Иван-царевич на сером волке. Не свалиться бы….
Под руками жесткая шерсть, в нос ударил запах псины. А потом снова ветер в лицо Волк несся, перепрыгивая с ветки на ветку, планируя в воздухе не хуже белки летяги. Земля стремительно приближалась. Порыв ветра чуть не перевернул скатерть, растрепал волосы. Петрович, поругиваясь, ловил обрывки газет, в которых еще недавно были завернуты бутерброды. Юлиана Алексеевна приводила в порядок волосы. И только пожилой охотник, понимающим взглядом проводил внезапно возникший вихрь.
А волк уже мчался по корням огромного дерева. Здесь, под землей, все было не привычно. Огромные корни дерева терялись во мраке, где-то раздавался скрежет, стоны, крики…. Иногда попадались твари, напоминающие толи пауков, толи змей, толи сороконожек. В голове из ниоткуда возникла чужая мысль: «Это беды и болезни. Не отвлекайся. Ищи». Кого искать? Разве что шамана. Или может ту девчушку, которую он видел во сне? Чубаров вертел головой, хотя в полутьме мало что мог разглядеть. Но разглядывать и не пришлось. Худая, смуглая рука легла на загривок волка. Юрий Николаевич инстинктивно отпрянул, едва не свалившись со своего «скакуна». Шаман!! Но узнать его было трудно. От прежде аккуратного и красивого костюма остались лохмотья. Глаза горели лихорадочным огнем. Пересохшие губы что-то шептали в безумном бреду. Постепенно взгляд шамана стал осмысленным. Он, молча, смотрел то на летчика, то на волка.
- И все-таки ты услышал, человек неба, - торжествующих смех напоминал карканье ворона. Чубаров зябко повел плечами.
- Не бойся, - шаман по-прежнему держался за холку зверя, - надо идти, если отпустят….
Сразу стало понятно, что сесть верхом на зверя шаман не сможет. Волк неторопливо перебирал лапами, а шаман шел, держась за зверя. Но скоро стало понятно, что и таким способом дорогу ему не осилить. Ненец все чаще запинался, останавливался, хрипло переводя дыхание. По лицу шамана крупными каплями стекал пот, хотя Юрию Николаевичу казалось, что здесь холоднее, чем на поверхности. В конце концов, Чубаров слез с волка и пошел рядом с шаманом, поддерживая его. Десять шагов, двадцать, сто, двести…. С каждым шагом тело шамана становилось все тяжелее, а Чубарову каждый шаг давался все с большим трудом. Но поверхность тоже была все ближе и ближе. Еще немного…. Но нет. Шаман упал, судорожно заскреб по коре дерева руками.
- Не могу, - Юрий Николаевич с трудом разбирал его шепот, - не отпускают даже с хранителем…. Не могу…. Он убил ее… теперь не могу…. Кровь за кровь…. Найди из рода убийцы…. Найди…. Приведи сюда…., - в голове Чубарова возникла яркая картинка: девчушка, крича и раскинув руки бежит, а потом падает, а мужчина с ружьем стоит возле ее маленького тела, - найди… приведи….
Чубаров раз за разом пытался поднять шамана. Но проще было в одиночку сдвинуть атомный ледокол, чем взвалить на волка это ставшее неимоверно тяжелым тело. Сколько он бы еще бился? Но волк протяжно завыл и вцепился зубами в предплечье Чубарова. От острой боли летчик охнул, дернулся… И заморгал, пытаясь прикрыть глаза от летнего солнца.
- Ох, ты ж….., - Попытался привстать и тут же свалился кулем. С трудом с помощью Петровича, да охотника сел. Долго пил налитый Юлианой Алексеевной чай. И только потом, придя в себя Чубаров смог рассказать о своем странном видении.
- Кровь за кровь значит, - прапорщик вздохнул, - вот только как… Это ж целый начальник комендатуры…. Даже не знаю….
- Сказано, что не сам убийца, а из рода убийцы, - глухим голосом поправил охотник, - значит, нужна родня.
- Еще хуже, - вздохнул Петрович, - супруга у него в столице осталась. Ну не жена она декабриста, чтобы за мужем на край этой… как ее… ей… оумен….
- Ойкумены, - усмехнулась Юлиана Алексеевна.
- А дети? – охотник поднялся на ноги, оглядывая окрестности.
- Сын маленький есть. Но он так же в Москве, ну с матерью.
- Значит только сестра остается…. Жалко девочку…. Не похожа она на брата, да и видно, что досталось девчушке…. Одна как былинка на ветру, - Юлиана Алексеевна по-старушечьи пригорюнилась, подперев рукой щеку.
- А может смысл не в смерти, - нарушил затянувшееся молчание охотник, - кто была эта девочка, ну которую убили?
- Ну-у-у, - Чубаров напрягся, пытаясь через усиливающуюся головную боль вспомнить все нюансы видения, - что-то вроде будущего…. Не знаю… Очень сложно понять….
****
Светловолосая девочка читала книгу, сидя в парке на скамейке. Юлиана Алексеевна уже несколько раз продефилировала по улице, где были высажены и даже прижились к удивлению местных жителей кедры и голубые ели. Установили скамейки и местные эту улочку стали гордо называть «бульваром». Юлиана Алексеевна тоже любила прийти сюда, посидеть на лавочке, посмотреть на ребятишек и молодежь. Многие ушли по домам, да и сама Юлиана Алексеевна сходила домой, отдохнула и перекусила. А девчушка все сидела, то ли читала книгу, то ли просто смотрела. Не должно быть так. Она должна была хотя бы сходить пообедать. Что-то с девочкой не так.
- Здравствуй, юная леди, - старушка не торопясь подошла к скамейке, - что-то ты давненько одна тут сидишь.
- А ваше какое дело? – исподлобья сверкнула глазами девочка, - хочу и сижу. Место общее. Все могут.
- Могут, разумеется, могут. Позволь я присяду, - и, не дожидаясь ответа,Юлиана Алексеевна устроилась на лавочке, - а вы, конечно, Катя? И приехала в наш поселок с братом в апреле.
- Ну да, - девочка упорно смотрела на носки своих ботинок.
- А я…
- Знаю. Вы Юлиана Алексеевна. Работаете в школе. Раньше, были директором, а теперь занимаетесь музеем. И, вроде как, местная знаменитость.
- Молодец, юная леди, вы далеко пойдете, - дребезжащее рассмеялась старушка, - ну раз мы знакомы, предлагаю вкусить мороженое в том скромном заведении под названием буфет. Думаю трех часов, оставшихся до закрытия, хватит, чтобы насладиться пломбиром или шоколадным, а если найдется, то и крем-брюле.
- Я… у меня…, - девочка густо покраснела, а потом с вызовом уставилась на собеседницу, - я не люблю мороженое!! Просто терпеть не могу!!, - и тут же ее живот предательски заурчал.
- А вот, прости, не поверю. Я еще не встречала ни одной юной леди, которая отказывалась бы от мороженого. И, по-моему, ты еще не обедала. А это, смею заметить, очень вредно. Особенно в твоем юном возрасте.
- У меня нет денег! –в упор глядя на собеседницу, выпалила Катя, - вот!
Она выхватила из лежащей на скамье сумки старенький гомонок и высыпала три монетки.
- Вот! – Она поднесла ладонь к лицу Юлианы Алексеевны, - все!! Больше нет!!!
- Не густо, - невозмутимости старушки можно было позавидовать, - ну что ж. На булку даже ржаного хлеба не хватит, но можно купить пару сдобных булочек. Или бубликов с маком. Ну, или выпить несколько стаканов газированной воды с сиропом. А у меня найдется чуть побольше, и я предлагаю этим не ограничиваться. И купить не только мороженое, но и блинчики. А может я даже смогу уговорить тетю Валю, которая работает в кафе, и она сварит нам замечательное какао…. Сама иногда удивляюсь какие чудеса мне доступны.
- Зачем вам?…, - тихий шепот был едва слышен, - зачем вам меня кормить? У меня нет денег, и брат вам не отдаст то, что потратите…
- Ах, моя юная леди. Я проработала учительницей почти всю свою жизни. А учителя, если они конечно настоящие, никогда не смогут пройти мимо голодного ребенка. И чего греха таить. Я частенько прогуливаюсь на этом, простите за выражение, бульваре. Надо же совершать променад. И часто вижу тебя с книгами. Сидишь одна целыми днями. Я понимаю, что детей летом в поселке немного, но все же…. И потом у меня нет детей. А единственный внук вырос и живет далеко. Муж умер. Могу я позволить себе прихоть, и потратить немного средств на несчастную сироту….
Девочка рыдала так горько, как не должны плакать дети. А старушка гладила ее по голове и тихо шептала слова утешения.
*****
Отчаявшись уснуть, Юлиана Алексеевна открыла плотные шторы. Чем ворочаться в боку на бок, лучше почитать. А еще подумать. Угораздило же ее ввязать в эту историю с шаманом. Бедный ребенок!! И эту-то сиротку требует шаман. И что прикажете делать?! Девчушке и так не повезло в этой жизни. Причем с самого начала, когда ее матушке вскружила голову поздняя любовь. Вскружила и увлекла прочь из семейного очага, от мужа и сына. Впрочем, «муж мамы», как назвала его Катя, оказался весьма непростым человеком. При больших чинах и звездах. Так что блудную жену вернули в дом, родившуюся девочку признали. И на этом все!
- Он никогда не называл меня по имени или дочкой, ну мамин муж, - поведала Катя, размазывая слезы по щекам, - только «она» или «эта». Как будто я виновата, что родилась. И брат постоянно шпынял. Меня только мама любила. Только мама! А потом она умерла. Они с мужем ехали на машине, и попади в ДТП. Мамин муж сразу умер. А мама потом, через год. Ушиб сильный был.
Брат ее только терпел и то только потому, что мать перед смертью продала почти все имущество, кроме дачи и квартиры. А получившуюся, весьма значительную сумму отдала поверенному. И получить деньги дети могли только после достижения Катей совершеннолетия.
- Там вроде, условие такое, - всхлипывала девочка, - что я живу с братом до 18 лет. И только тогда он получит свою долю. Мне еще четыре года терпеть…. А я не могу….
****
Чубаров исподтишка разглядывал девочку. Обычный голенастый, худющий подросток. Из старенького платья выросла. Видно правда, что пыталась его перешить, причем с претензией на модные веяния. Даже нашила снизу юбки какие-то ленты. Ботинки старые, стоптанные.Такие только на даче носить. Вчера Петр Петрович, поругиваясь, сообщил, что девчушка боялась старшего брата как огня. И дома сидела только если тот был на службе. Вроде не бил он ее. Хотя кто знает? Но каждым куском хлеба попрекал, а еще происхождением…. Угораздило же. Раньше Чубаров никогда не задумывался о принципе «меньшего зла». Эх, надо было слушать деда. Но кто ж знал, что пригодится его рассказ сейчас спустя годы. «Вот как ты думаешь, Юрчик, что выбрать: гибель взвода, а это знаешь ли 51 человек или гибель целой дивизии, а то и еще похуже. Вот отправляешь ты взвод с требованием: ни шагу назад. А сам знаешь, что смертники они. И удар будет в другом месте. И туда будут отправлять все подкрепления. А сказать нельзя. Иначе не будут держаться до последнего. А это иногда важно. Очень важно. Хорошо, если отправляешь приказ об отступлении, и в части еще хоть кто-то жив. А бывает, брат, что никого не оставалось. Вот и живу теперь с этим». Долго дед не прожил. Сердце было изношено. Он ушел, когда Юрке было всего тринадцать. И тут тоже…. Что важнее: жизнь этого подростка или судьба целого поселка, а может и нескольких. Детей волки больше не убивали, но еще двух малышей искалечили. Так что…. Кто-то уже стал поговаривать об объезде из Амдермы. Опустеет этот поселок, потом следующий и следующий…. И люди уйдут с севера. И только голодный вой стаи будет раздаваться над тундрой….
****
- Давай-ка, Екатеринушка, выпей чайку. Вкусный, на травках настоянный. – Юлиана Алексеевна хлопотала возле девчушки. Ей пока решили ничего не говорить. А ну как решит, что на фоне трех сумасшедших взрослых и брат дурной за счастье. Надо просто угостить специальным чаем, да отвести душу девочки в нижний мир. А там как шаман решит. Юрий Николаевич тяжело вздохнул. Ну почему именно ему придется спускаться с девочкой? Точнее не с девочкой… а может сущностью…. Ну или как там… душа что ли? Была не была…. Чубаров вделал глоток чая, потом еще и еще…
- Где мы? – перепуганная девчушка жалась к летчику, - я…я не понимаю… что это…
- Тихо, тихо. Все будет хорошо, - Чубаров, успокаивая лопотавшую девчушку, осторожно вел ее все ниже и ниже. Странно, но в этот раз Юрий Николаевич не видел никаких существ. Только белый волк и шаман.
- Кровь за кровь, - Шаман с трудом поднялся на ноги. Катя, пронзительно завизжав, спряталась за спину Чубарова.
Была не была. Юрий Николаевич заслонил Катю. Не готов он был отдать этого, толком не жившего ребенка на смерть. Даже ради спасения от волков Амдермы, а может и других поселков.
- Не спеши, человек неба, - шаман оперся на спину волка. Странно, но зверь совсем не проявлял агрессии. А вроде как даже улыбался клыкастой пастью, - знаю, что вы там решили. Мне всего-то капля крови этой девочки и нужна. И то отданная добровольно. Мне нужна связь с миром живых и преемница. Иди сюда, милая. Не бойся, никто не обидит. Ну, тихо-тихо.
Шаман еще что-то тихо говорил Кате, которая постепенно успокаивалась. Остальное Чубаров помнил плохо. Слабость становилась все сильнее, грудь сдавило. Каждый вздох давался неимоверным трудом. Последнее, что он видел угасающим зрением была Катя. Молодая девушка раскинула руки, точно призывая кого-то. Старое, неоднократно перешитое платье сменилось на удивительно красивый наряд, переливавшийся всеми цветами зеленого и синего. А потом пришла долгожданная темнота.
*****
Звуки были едва слышны. Точно пробивались сквозь толщу воды. Кто-то быстро говорил, где-то стучали. Пахло лекарствами и спиртом. Несмотря на противную слабость, Юрию Николаевичу было удивительно спокойно. Совсем как детстве, когда знаешь, что все и всегда будет хорошо. Но открывать глаза все же пришлось.
- Очнулся!! А я-то думал…. Ты хоть понимаешь, что валялся без сознания двое суток!!! Мы с Алексевной уже не знали что и думать! То ли на большую землю отправлять, то ли родным сообщать. Ну и напугал ты нас!! – Чубаров недоуменно смотрел на тараторящего полноватого мужика в военной форме. Черт это же Петрович.
- Тише…. Давай не так быстро….. Я соображаю с трудом. И пока не могу понять, что случалось….
- Дак, как же ж. Заснули вы. Алексевна что-то вещала про путешествие душ. А потом девочка вернулась, и шаман этих поедателей оленины вышел из пещеры. А тебя никак добудится не могли. Так мы тебя и повезли. В больничку сдали, а что делать не знаем. Хорошо, что вчера Катерина, ну сестра командира нашего приехала. Сидела тут с тобой, шептала что-то. Отвар какой-то в тебя влила. Силища у нее… Ого-го!!! И она теперь с ними живет!!! С ненцами. Братец ее, правда, скандал устроил. Требовал, что б вернулась. Да куда там!! Теперь грозится в опеку пойти… Ну начальник-то наш. Да только пока он доберется до опеки той. Это ж на большую землю ехать надо. Местные-то с шаманом даже связываться не стали… накропали бумажку. Так мол и так девочке ничего не угрожает. Сама изъявила желание. И все. А самолет твой починили. Вот не поверишь. Как мы вернулись так сразу механики и справились. Да еще и пара новых двигателей по запросу пришла. Решили оставить на складах, ну на всякий пожарный. Ну давай, авиация, поправляйся. Да домой. А забыл совсем. Алексевна к тебе заскочит. Ну и шаман просил заехать. Бывай, авиация.
Юлиана Алексеевна зашла уже на следующий день. И Чубаров поразился произошедшей перемене. Нет, конечно, она не помолодела и ходила по-прежнему с тростью. Но пожилая дама точно светилась изнутри. Улыбаясь и мурлыкая смутно знакомый Юрию Николаевичу мотивчик, она расставляла на прикроватном столике тарелки с пирожками, блинчиками, печением и термос с отваром.
- Балуете вы меня, Юлиана Алексеевна, - улыбнулся летчик.
- Отчего бы не побаловать молодой человек. Если бы Вы через свой атеизм не перешагнули, да не услышали зов…. Кто ж знает, что было бы. Так, - строго добавила она, - отвар необходимо выпить до вечера. Сразу полегчает. А командир-то пограничников пропал. Ищут. Только вот, думаю я, бесполезно это все. Петрович поведал, что следы до самого берега идут и обрываются в море.
****
- Здравствуйте, - светловолосая девушка, улыбаясь, смотрела на Чубарова, - спасибо Вам.
- За что? – Юрий Николаевич недоуменно поднял брови, - вроде ничего особого….
- Вы помогли мне найти судьбу. Меня бабушка Юлиана травы учит узнавать и отвары варить. А дедушка Илко, ну шаман, обучает магии. И вот еще…. Смотрите….
У Чубарова перехватило дыхание. На руках Кати тихонько поскуливал белый волчонок ….
Показать полностью
