Советую посмотреть

Давайте обсудим лучшие эпизоды 4-го сборника и после обозначим главные проблемы

s.4 ep. 3 «Spider Rose»

Самый сентиментальный и размеренный эпизод за весь сезон. Именно то, за что я и полюбил "Любовь, смерть и роботы" - лирику и размышления о вечном.

Даже излюбленное ультранасилие, которое стало одной (но не главной!) визитной карточкой сериала здесь есть в умеренных количествах. Вся жесть начинается именно в кульминационный отрезок. Вот тогда динамика резко возрастает, насилие показано изобретательно и цинично, но это логично закрывает сюжетные линии. Не самое сложное высказывание на тему одиночества и прокрастинации, но довольно изящное.

s. 4 ep. 8 «How Zeke Got Religion»

Самый яркий эпизод всего сезона.

Во-первых, этот выдержанный стиль рисовки просто красив. Какие сочные цвета, брызги крови как в фильмах Тарантино, эта фиолетового оттенка дымка - превосходно смотрится.

Во-вторых, нацисты-оккультисты - это попадание в само яблочко лично для меня. Помните начало "Хэллбоя" от Дель Торо? Это всегда в поп-культуре визуально смотрится пиздецки эпатажно и вызывающе, но как же стильно.

В третьих, несмотря на весь бодрый экшон серии, в ней есть и крутой темпоритм, когда в короткий хронометраж умудрились уместно запихнуть и лирические монологи, и флешбэк. Не только жестокое и беспощадное действо, но и смысловая нагрузка, в общем-то, присутствует.

Однозначно очень крепкий эпизод. И абсолютно любимый в этом сезоне.

_________________________________
А в чем, собственно, проблема?

Помните, какой была антология раньше? Конечно, треша и угара здесь хватало всегда, как в тех же эпизодах о умном йогурте или мини-версии зомби-апокалипсиса.

Однако, здесь всегда во главе был не только визуальный стиль, но и высказывание творца. Броский вопрос без ответа производил эффект разорвавшейся бомбы на зрителя. И именно построенные сценарии и все произведенные сюжетные перипетии врезались в память - вот где был весь сок. Сценарии, напоминаю, всё же были достаточно простые (как никак короткий метр), но элегантные.

А что сейчас?

Основная проблема мне видится следующая: упрощение и массовость.
Отсюда так много шуток о письках, один из символов сериалов - котов - стало еще больше (им даже посвящено целых 2 эпизода из 10, что, вообще-то, достаточно много). С чем это связано? Расчёт от Netflix на рилсы и хайповость вокруг сделанных мемов по сериалу?

Если раньше сборник был чуть ли не плацдармом для многих, чтобы заявить о себе, то сейчас он стал куда попсовее. Если раньше здесь куражился Альберто Миэльго со своим грязным вычурным стилем и, отчасти благодаря этому, получил признание, то сейчас у нас есть Финчер и другие уже именитые режиссёры. Понимаете в чем загвоздка?

Не хватает арт-хаусности. Не хватает голодных и бедных творцов, которые будут готовы выдать работы всей своей жизни, приправят её своей собственной болью и переживаниями, а главное - сделают это с любовью, которая вынесена в название.

Ведь смертей стало больше, а любви так катастрофически не хватает.

_________________________
Почитать эту и другие статьи ты можешь вот в этом ТГ-канале. Поддержи молодой проект подпиской. Буду рад видеть новых читателей)

Бог молчит. Значит, должен говорить человек

Не знаю, как вы, но когда я включал фильм про выборы Папы Римского я готовился к пафосу: к органам, фрескам, тихому заговору под латинские шёпоты. А получил… Триллер. Детектив. И почти что исповедь.

«Конклав» — это не про кардиналов и кадило. Это про людей, которым дали власть и совесть, и оставили наедине с Богом и друг с другом. Это как «12 разгневанных мужчин» (под 80), если бы у них были сутаны и подозрение, что кто-то из них знает нечто ужасающее.

Красота тут не в витражах (хотя и витражи хороши). Красота в сдержанности. В том, как каждый кадр будто соткан вручную, как фреска, только не Ренессанс, а модерн — симметричный, тревожный, идеальный до неловкости. Внутри — волнение, снаружи — благородный фасад. Визуально фильм настолько выверен, что хочется пересмотреть сцены просто ради композиции. Как в музее, где картина вдруг начинает говорить с тобой про справедливость, страх и одиночество в толпе.

И в центре всего этого — он. Кардинал Лоуренс, в исполнении Рэйфа Файнса. Что тут скажешь… Это как смотреть, как человек учится быть хорошим. Не «правильным», не «безгрешным», а именно хорошим — в мире, где это давно не модно. В его взгляде и скорбь, и стыд, и тёплая, не показная любовь к людям. Он идёт по фильму, как человек с тяжёлым сердцем, но лёгкой походкой. Как будто на него упала вся церковь, а он вместо жалобы встал и пошёл.

Сюжет, как и положено, прост и сложен одновременно. Тайна, подозрение, интриги. Но всё это — фон. Главное — разговор. Между идеологией и человечностью. Между верой как системой и верой как живым телом. Тут не дерутся за власть, но дерутся за право говорить от имени Бога. Что, согласитесь, немного ответственнее, чем борьба за мандат в думу.

Фильм не делает вид, что он умнее зрителя. Он просто ставит тебя в комнату, где пахнет ладаном, пылью, страхом и говорит: смотри. Смотри, как прошлое пытается договориться с будущим. Как традиция сталкивается с мыслью о справедливости. И как старый, уставший мир всё ещё может родить новое слово. Не потому что должен, а потому что больше некому.

Я смотрел и «Призрака», экранизацию другой книги Роберта Харриса, и ощущения похожи. Там тоже была эта около-нуарная атмосфера и ощущение тревоги, которое не отпускает даже на финальных титрах. «Призрак» — крепкий триллер без понтов, но с идеей. Единственное, что отличает его от «Конклава», — картинка. У Полански это выглядело чуть старомодно (всё-таки 2010), с вымытыми красками и холодными пейзажами. А у Бергера — как будто кто-то подкрутил насыщенность и расставил кардиналов, как шахматные фигуры, в идеальной симметрии. Он добавил к саспенсу красочную гармонию, сделал тревогу красивой. И она от этого стала только сильнее.

И да, удивительно, но это действительно напряжённый триллер. Без погонь, без взрывов, без наручников в финале. Просто сотня мужиков в красном сидят в зале и решают, кого из них сделать наместником Бога. А ты смотришь и не отрываешься.

Конечно, это не шедевр на века. Иногда кажется, что фильм боится быть более радикальным, более жёстким. Но, возможно, в этом и дело: «Конклав» не хочет ломать. Он хочет понять. Услышать. Понять и сказать: «Мы всё ещё можем выбирать не только между плохим и худшим». Мы ждём перемен. Мы открыты к ним.

8,5 из 10

За мудрость без занудства, за голос совести без громкого мегафона. И за то, что в мире, где все кричат, этот фильм шепчет. Но ты слышишь.

Лурман превратил классику Фицджеральда в ослепительное, но противоречивое шоу — три часа гламура, джаза и тоски по несбыточному

Это не просто экранизация, а визуальная симфония о американской мечте, где каждый глоток шампанского горчит разочарованием. У Леонардо Ди Каприо получился идеальный Гэтсби: в его улыбке — надежда, в глазах — надлом. Он играет не просто богача, а мальчишку, который верит, что можно купить счастье.

Это история не о любви, а о погоне за миражом. Зеленый огонек, роскошные вечеринки, миллионы — всё это лишь попытка заполнить пустоту.

Оценка: 8/10 (Не читал книгу, говорят она глубже, но фильм меня очень зацепил своей визуальной красотой и трагизмом)

Ну а я мягко приглашаю любителей хорошего кино в свой авторский канал. Рекомендую там интересные фильмы и сериалы разных жанров и годов, обсуждаем новинки и культовые проекты. В общем, присоединяйтесь, у нас уютно:)

Этот мир не про спасение. Он про выживание. И мечту.

Есть редкие истории, которые ты начинаешь смотришь как прикол, а потом не можешь выключить, потому что внезапно увидел важное. Ты включил ради глупости, ради трэша и мемов, а к финалу сидишь с квадратными глазами и странным ощущением, как будто кто-то прошёлся бензопилой по твоим защитным слоям. Аккуратно, и даже нежно.

«Человек-бензопила» – это как если бы Наруто родился в аду, бухал с Дэдпулом, смотрел Берсерка и читал стихи ночью в метро. У него есть всё, что мы уже видели: подросток-изгой с необычной силой, демоны, охотники на демонов, сила дружбы, и, конечно, сцены драк, которые можно печатать на футболках. Только здесь каждый из этих элементов ведёт себя как будто с похмелья – шумно, неожиданно, а местами трогательно.

Потому что Денджи (наш мальчик-бензопила) не герой. И не антигерой. Он бедный пацан, который ест хлеб, засыпает на унитазе, любит бить по яйцам и мечтает потрогать грудь. Да, звучит как плохая шутка от миллениалов, но тут кроется фокус: эта мечта — честнее большинства супергеройских монологов. Потому что мир, где живёт Денджи, не про спасение вселенной. Он про выживание, про унижение, про еду, про цену за тепло и близость. И когда ты впервые слышишь, как он говорит: «Я просто хочу нормальной еды и прикосновения» тебе смешно. А потом немного больно. Потому что в этом больше человечности, чем в сотне плащей с монологами о долге.

В этом сериале жестокость не ради жести, а ради стиля и правды (привет, Тарантино). Здесь кишки не мешают разговору о любви, смерть не мешает шутке, а грубость не мешает нежности (привет, Коэны). Это как если бы каждый эпизод был поставлен в жанре грязной поэмы: то красиво, то дико, то дико красиво. Ты ловишь себя на том, что кайфуешь от пластики анимации, как от хорошо поставленного балета… Только с бензопилой вместо пуантов и демоном-пиявкой вместо лебедей.

Сюжет первого сезона? Он здесь, он развивается, но не мешает. Всё работает на настроение: странное, липкое, яркое и живое. Как будто авторы решили не выбирать между трэшем, драмой и фарсом, и просто сразу вылили всё на стол. А получилось симфония. Кривая, но настоящая.

Идеально ли это? Пока что нет, но задел виднеется. В первом сезоне нужен крючок – и он есть. Нужна энергия – и она есть, хлещет, как кровь из монстра. Нужна душа – и, несмотря на расчленёнку, она здесь тоже есть. Просто, возможно, немытая, с рожками на голове и запахом дешёвой лапши.

Вердикт – 9 из 10. Потому что если этот парень с пилой не спасёт аниме, то хотя бы сделает его честнее.

Когда всё как прежде — это уже не то.

Мы с Ларисой закончили просмотр с чувством, которое сложно описать одним словом. Где-то между «было весело» и «зачем это было». Как будто встречаешь одногруппника, с которым вы когда-то устраивали сумасшедшие вечеринки, а теперь сидите в кофейне и слушаете, как он рассказывает, что работает в офисе, женился и ездит в отпуск в Сочи. Всё нормально. Но ты скучаешь по сумасшедшим выходкам.

Первый «Дэдпул» был как пощёчина стерильным киновселенным — с кровищей, шутками ниже пояса и разрушением четвёртой стены. Он был тем парнем, который не только нарушал правила, но и писал поверх них саркастические комментарии. Второй «Дэдпул» — тот же парень, только накачанный, с золотой цепью на шее и бюджетом Тони Старка. Всё было мощнее, громче, жирнее. Местами, увы, и тупее, но зато с душой. Как бургер на заправке с голодухи — жирный, грязный, но вкусный.

А вот третий… Он вроде бы и здесь, но как будто не до конца. Словно кто-то вытащил костюм Дэдпула из шкафа и надел его, но под маской уже не Рейнольдс, а студийная необходимость. Это не плохое кино. Тут есть драйв, есть шутки (часто изобретательные и смешные), и, конечно, Хью Джекман, который вернулся, чтобы напомнить, что Росомаха просто взял творческий отпуск. Химия с Дэдпулом искрит и прыгает, как огонь на сковородке. Ты им веришь. Это круто.

Но ты же ждёшь от Дэдпула не просто «круто». Ты ждёшь, что он снова подожжёт цирк, а не просто выступит в нём. Но вместо этого аккуратный фейерверк. По расписанию. В нужных цветах. И в рамках мультивселенной, которую, кажется, пора уже сносить за перегруз.

Этот фильм, как если бы панк-рокер, разносивший сцены в нулевых, вернулся с туром «Лучшее за 20 лет». В зале тепло, люди рады, но ты чувствуешь, что бунт ушёл, осталась только ностальгия по нему. А ведь когда-то он мог прыгнуть со скалы.

Моя оценка — 7 из 10. Это честная семёрка с любовью к персонажам, со смешными моментами, с добротной экшен-коробкой. Но сердце тихонько шепчет: «Ты ведь знаешь, что он может лучше. Ты ведь помнишь».

Если вы спросите, смотреть или не смотреть: смотрите. Ради шуток, ради Росомахи, ради Рейнольдса. Но не ждите революции. Она осталась в первом фильме, где Дэдпул ещё не был частью большого семейного фото.

Танцуй, как будто все вокруг не умирают

Иногда ты включаешь фильм с названием «Обезьяна», думая: ну, это что-то про чучело, детскую травму и скримеры из темноты. А через полчаса ловишь себя на том, что хохочешь над очередной изобретательной смертью очередного лица на экране, и одновременно удивляешься, как тут ещё умудрились поговорить про отцов, прощение и ту самую фразу: «Кто-то умрёт спокойно. Кто-то — нет. Ну и ладно. Давайте танцевать». Смешно, мерзко, красиво и чуть-чуть трогательно. Всё это — «Обезьяна».

Фильм, снятый по рассказу Стивена Кинга, как бы говорит: да, мы все когда-нибудь умрём. Но ты посмотри, как. И делает это с такой игривой жестокостью, что в какой-то момент ты не уверен — тебе жалко героя или ты завидуешь, что у тебя в детстве не было зловещей обезьянки, с которой ты бы разобрался со всеми школьными обидчиками. Или хотя бы с училкой по географии.

При этом Осгуд Перкинс (режиссёр) не просто размахивает кишками, а выстраивает сцену, будто репетировал её с Феллини. Предметы лежат не просто так, тени падают осмысленно, и если в кадре появляется гарпун, бассейн или почтовый ящик, он, чёрт возьми, станет частью кровавой композиции. Всё работает в соответствии с правилом «чеховского гарпуна».

Что удивительно, в эту мясную феерию даже попытались впихнуть сюжет про семью, травму и прощение. Работает это неровно, но и не мешает. Скорее добавляет каплю уязвимости в эту клоаку. Как будто за всей этой шутовской бойней прячется правда: смерть может быть нелепой, больной, комичной и внезапной. Но если уж её не избежать, давайте хотя бы сделаем это красиво и с монтажом в стиле «Тик-ток на антидепрессантах».

Герои — типичные хоррор-аватары: братья с разной степенью травмированности и обезьяна с богатым внутренним миром. Особенно приятно, что фильм местами не боится быть пафосным, но каждый раз, когда рискует стать чересчур серьёзным, тут же запускает в кого-нибудь острый предмет или издевательскую реплику.

Уровень «смешно, потому что ужасно» — на уровне: я не раз хохотал в голос, особенно в сценах, где смерть была не просто смертью, а монтажным каламбуром. Как будто монтажёр и сценарист соревновались: кто придумает более извращённую, но комичную развязку.

Я думаю, что «Обезьяна» не станет классикой вроде «Убойных каникул». Она слишком изящная, симметричная и слишком хорошо себя чувствует в искусстве, чтобы стать культовой. Но, чёрт побери, она знает, что делает. И делает это с широкой ухмылкой и лёгким кровавым флёром.

7,5 из 10