...
- Ты не путай сталкера и мародера! - возмущался Коряга. - Это разное. Мародер в Зону приходит только нажиться. Хабар урвал и сдриснул побыстрее. А сталкеры живут здесь и Зону знают и понимают. Тем и живем. И хабар мы берем с пониманием.
- Это с каким же? - недоверчиво хмыкнул Калецкий.
- А с таким! Вот те четверо, которых ты положил - они самые настоящие мародеры и есть. Чужой удаче позавидовали, но Зона все видит и ничего не прощает. Настоящий сталкер никогда бы так не сделал.
- Да ладно! Что-то не замечал я здесь у людей особого человеколюбия.
- Это потому, что правильных людей ты не видел. Ты на Кордоне с кем дело имел? С Вольдемаром? Так это жаба была потолще Сидора. Все под себя греб и все ему мало было. Но он за это в итоге и поплатился.
- Да? А как?
- Простым каком... - Коряга, который завелся не на шутку, когда Калецкий, рассказывая о произошедшем, назвал бандитов сталкерами, понемногу успокаивался. - Он же с наемниками связался во время большой войны. Ну а кто с ними ручкался, тот редко до старости доживал. Я, по крайней мере, таких не знаю. Вот и Вольдемар тоже недолго протянул. Использовали его и выкинули, как презерватив. В Рыжем Лесу, как раз напротив стоянки, его трупешник пацаны из "Долга" нашли. Веришь, нет - никто о нем не пожалел.
- Вот как...
- Вот так! А знаешь, как его прикончили? Повесили! Настоящий сталкер бы тебя в клетке держать не стал. Пристрелили бы, возможно, но за решетку сажать человека - Зона такое запомнит. Кордон - он и есть Кордон. Там сталкеров мало, по пальцам сосчитать можно, мародеры одни. Я тогда еще думал, что тебя и твоих парней кто-то подставил.
- И кто?
- Знать бы... Не Сидор, точно. Он чуть посылки важной тогда не лишился. Большие деньги обещал тому, кто ее вернет. И не Вольдемар. Ему с военными контры тоже не нужны были. Может быть, наемники? Они потом на Кордон глаз положили, даже отбиваться пришлось. Но Зона помогла, отбились. Был там один, Меченым звали... В общем это долгая история.
- Дело старое, кто сейчас помнит-то? - майор продолжил хлебать суп из котелка.
- Не скажи. Зона все помнит, я же говорю!
- Надо только спросить правильно... - подтвердил я.
- Как? - Калецкий поглядел на меня. - И у кого?
- Знал бы - сказал бы. Но я знаю, с кем посоветоваться. Ты действительно хочешь раскопать эту историю?
- Еще бы! Уж я бы припомнил тому, кто...
- Тогда попробуем порыться в старом хабаре.
Инга внимательно смотрела на Калецкого и браслет у нее на руке светился темно-синим в лучах зимнего солнца.
...
Бармен довольно долго присматривался к карабину, висящему за спиной у Вано. Потом видимо решил не задавать лишних вопросов.
- Знакомый ствол? - спросил его я.
- Мало ли одинаковых?
- Таких - не много. Машинка редкая и дорогая.
Бармен прищурился.
- Заходили летом иногда двое пацанчиков. Один из них как раз вот с такой волыной и был. Возможно, что с той же самой.
- Бандиты?
- Вроде бы нет. Никаких признаков. Заходили, запасались тушняком, крупой и сваливали. И на жаргоне ни разу ничего от них не слышал.
Я кивнул. "Вепрь" сменил хозяина в очередной раз.
- Эту волыну мы взяли вчера днем у мародеров. По виду - блатные, но мы с ними поговорить по понятным причинам не успели.
- Ясно, по каким. Мертвые не сильно разговорчивы.
- Да, перестарались мы. Поспешили.
- А вон тот кадр, что в угол уселся и сюда зыркает, с виду - погон, - бармен кивнул в сторону Калецкого. - Военную выправку не скроешь.
- Да, из бывших.
- Из совсем недавних бывших, позволю себе заметить. Учти: здесь таких не любят, если не в "Долге". Народ еще не забыл, как на сталкеров с вертолетов охотились.
- Вряд-ли мы кого из злопамятных встретим.
- Да, зима... Людей нет, только долговцы заходят. Пока он с тобой на него хвост поднимать побоятся, но далеко от себя его на всякий случай не отпускай. Зима - зимой, а уши и у стен есть. Вскоре о нем будут знать все, даже то, что он сам о себе давно позабыл. Куда рейд, если не секрет?
- В Рыжий Лес.
- С новичком на буксире? Ну дело ваше...
Майор тем временем поднялся со скамейки, подошел к нам и спросил у бармена:
- Водка есть?
- Конечно. Десять.
- Дай две. Я видел, что вы обо мне говорили.
Бармен выставил на прилавок две бутылки, смахнул пару десяток и ответил:
- Говорили. Я Студенту сказал, чтобы поаккуратней был и не светил тебя в людных местах. Выправку не скроешь. То, что ты погоны недавно носил - видно издалека, причем погоны были явно не рядового.
- Ну и что?
- То, что и следует. Осторожнее надо быть. Не любят здесь военных. Этот паренек - бармен кивнул на меня - себе имя уже сделал. Рядом с ним тебя никто не тронет, ни "Долг", ни "Свобода", ни "Монолит". Но лучше от него не отходить.
- Еще и "Монолит"? Они разве не в Припяти держатся?
- Они везде держатся. Но про это тебе лучше у монолитовца и спросить. Вот у него - и бармен снова кивнул на меня.
Да... Майору как-то позабыли рассказать про меня. Неловко получилось...
...
Багровый закат высветил четкий, черный трафарет заводских зданий. Кое-где лучи зимнего солнца пробивали их насквозь и казалось, что внутри пылает пожар. Громкоговоритель на вербовочном пункте "Долга" наконец заткнулся и можно было выйти на крышу, посидеть и покурить на сон грядущий.
Наслаждаясь покоем и одиночеством, я свернул небольшую самокрутку. Над крышей поплыл сладковатый дымок. Сзади послышались шаги. Инга, разумеется. Шаги легкие, драный рубероид почти не скрипит под ними.
- Зря ты это затеял, Игорь.
- Он был хорошим командиром. Вернее он и сейчас - хороший командир. Настолько хороший, что его бойцы там, на Кордоне, пошли в Зону выручать его. Практически ничего о ней не знали, но все равно пошли. Это говорит о многом. Он мог быть сто раз барыгой и торгашом, но людей он вести умел.
- Ну и что?
- Ничего. Его подставили и оболгали с ног до головы. Так быть не должно.
- Вас, братьев, сложно бывает понять... - Инга вздохнула. - Ладно. Делай, как знаешь. Сейчас с вашими принципами остается только согласиться. Мы хотели привести его к Леснику, теперь он пойдет туда сам. Побежит, если надо будет. Только ты не будь слишком доверчив, слушая Лесника и думай своей головой.
- Забавно.
- Что?
- Лесник мне то же самое говорил: "Думай своей головой!"
- Ну вот!..
- А про тебя он говорил, что ты умная.
Инга улыбнулась. Я продолжил:
- А, нет, не так! Он говорил: "Ученая баба".
- Старый пердун.
- Очень старый, да... Я с барменом потрепался насчет майора. Он в курсе этой старой истории, но не знает подробностей, только слухи, которым не очень верится. Вроде бы "Чистое небо" там было как-то замешано и это его боевики с солдатами хлестались на Кордоне.
- "Чистое небо"? Исключено. Зачем бы им? У них с охраной Зоны никогда проблем не было. Периметр на болоте дырявый. Им просто незачем.
- Я и говорю: не очень верится. Но майор рассказывал про какого-то наемника, который и уделал его парней. А "Чистое небо" как раз в то время полностью взяло болота под контроль. Может быть здесь один и тот же человек поработал? Опытный, смелый, умеющий хорошо стрелять и знающий Зону.
- Может быть он был и не один? Все-таки военные тоже помирать не хотели и в одиночку их перестрелять... Сколько их там было?
- Человек десять.
- Даже тебе понадобилась бы поддержка.
- Там ведь не спецназ ООН был. Обычная пехтура. Справился бы. Но это - я... Ты права, он наверняка был не один.
Закат, пока мы говорили, превратился в тонкую красную полосу.
...
Серый кот сидел на крыше сарая, на своем излюбленном месте. Он всегда туда забирается, когда мы приходим. Не доверяет. Странно, что снега на этом месте и вокруг него почти нет.
- Кыс-кыс-кыс!
Котище только пошевелил ушами и презрительно покосился на Ингу.
- Не пойдет, - сказал я.
- Может и пошел бы, будь она одна...
Лесник сидел на скамейке в неизменных ватнике и шапке-ушанке, с дымящейся сигаретой. Рядом, прислоненный к спинке, стоял ППШ, который я же ему и подарил в позапрошлом году.
- Да, была бы одна - пошел бы, - повторил он. - Со зверьем-то они все ладить умели, а мутантам - еще и приказывать.
- Мы многое могли... - Инга подошла к нему и села рядом, на скамейку. - Что сейчас вспоминать?
- Кто старое помянет, тому глаз вон, а кто забудет - тому оба. Но это к слову. А с чем вы сейчас старика навестили?
- Прямо уж: старика.
- Раз старый - значит старик. Завари-ка травки, малыш.
Это он мне. Ладно, придержим язык. Где у него что лежит - я знаю, а печку в сарае Вано уже разжег. Издали, сквозь дверной проем, я видел, как Инга о чем-то рассказывает Леснику.
- Это и есть тот самый?.. - спросил из-за моего плеча Коряга, притащивший охапку дров.
- Тот самый и есть. Дверь прикрой, сейчас местного чая попробуем.
- Че-т меня это пугает.
- Не бойся. Хотел бы местный хозяин с тобой разобраться - так и разобрался бы.
- Да ну!.. Этой стрелялкой что-ли, что рядом с ним?
- Ты про генерала Ткаченко слышал когда-нибудь?
- Нет, хотя что то знакомое есть. Погоди... Вот этот дед - настоящий генерал?!
- Так проходит слава в Зоне, - усмехнулся я. - Верно, Вано?
- А кто это? Я тоже не слышал.
Я помешал угли в печке, снял крышку с верхней конфорки и поставил на огонь котелок с водой.
- Ткаченко - это основатель "Долга". Вернее, один из основателей. В свое время был весьма и весьма авторитетным человеком. Имел хорошие связи за периметром и во всю этим пользовался. В один прекрасный день генерала зачем то принесла нелегкая в Рыжий Лес.
- За артефактами, наверное...
- Это уже не важно. Ткач чем-то разозлил Лесника и тот устроил ему экскурсию по-сусанинским местам. Трупы генерала и его людей нашли только через два года, да и то случайно. Кстати: на Янове и нашли.
- А-а-а! Ну, точно! Саныч же рассказывал, как ботаники новый детектор испытывали на градирне, а им на головы трупешники свалились. Вот откуда мне фамилия знакома!
- Вот-вот... Пропал Ткач, как я и сказал, два года назад, а трупы были свеженькие. Отсюда мораль: если считать себя в этом мире самым крутым, то тебе обеспечены разные приятные неожиданности, вроде пространственных аномалий.
- В общем не злить его... - сказал Калецкий. - Понятно. А про то, что...
- Пусть Инга поговорит. Со мною он все больше, как с несмышленышем общается. С ней - по-другому.
- Малыш! - послышалось снаружи.
Кричала Инга. Издевается...
- Что, тетенька!? - откликнулся я.
- Какая я тебе тетенька?
- А что, дяденька что-ли?
- Не обижайся. Иди, раз зовут.
Лесник все так же сидел на своей лавке, а Инга успела истоптать весь снег вокруг своими следами.
- Игорь, нам нужно в Лиманск сходить.
- Нас там кто-то ждет?
- Угадал.
- Слушай внимательно, Студент, - сказал Лесник. - Зона этого человека не зря к вам привела. Или он ей задолжал, или она ему что-то должна. Что - я не знаю, но случайности у нас тут не случайны. Про него я уже слышал. Приходил тут один, давно уже... Странный человек со странной судьбой. Рассказывал... И про Вольдемара этого я тоже слыхал, еще до того.
Я молчал и слушал.
- Есть человек, с которым этому вашему майору нужно поговорить. Пока еще человек. Вам бы поспешить туда, а то не успеете. В Лиманске, сразу за мостом, справа, была военная часть. Казарма и сейчас стоит, не развалилась пока. Вот в нее и загляни. Только осторожность не теряй. Может случиться так, что Зона выбор предложит: либо ты, либо майор и неизвестно напереред будет, кто важнее. Внимателен будь, понял?
- Понял.
- Тогда с рассветом и выходите. Лучше бы прямо сейчас и идти всю ночь, но ты же не один. Людей потерять можешь.
- Времени так мало?
- Мало. Вовремя вы. Или невовремя, это с какой стороны поглядеть.
- В смысле?
- В смысле, что для майора этого один мир существует, а для тебя - много.
Я еще раз глянул на кота, сидевшего на крыше. Он в ответ посмотрел на меня, как на идиота. Может быть, кот и прав? Зачем я в это ввязался? Сидел бы сейчас в Темной Долине, или на нашей базе в Припяти, но нет! Понесло разбираться. В Лиманске меня чуть не прикончили этим летом и мне совершенно туда не хотелось. Совершенно дурацкая архитектура. Двух- и одноэтажные дома, дворики, переходы между ними, маленькие лестницы, дворы, кое-где простреливаемые метров на двести и заросшие кустарником. Крыши тоже изрядно заросли. Есть, где поставить засаду.
Цел ли еще мост? Месяц назад был цел, а сейчас? Там уже все на ладан дышало. Вброд Лиманку не перейдешь, берега очень сильно фонят и если мост рухнул, то придется топать аж до Янова. Ладно, проверим завтра, тут недалеко.
- Дрова берите, грейтесь, - сказал Лесник. - Только потом наколоть не забудьте. Напилили-то осенью с запасом, но все кругляк, а у меня не тот уже возраст - топором-то махать.
...
Мост был цел. Поднять его теперь было невозможно. Ржавчина окончательно разрушила механизм. По стальному настилу мы по одному перебрались на тот берег и свернули на узкую городскую улочку. Не то, чтобы я сильно кого-то здесь опасался, но шел осторожно, внимательно осматриваясь и ища следы. Снег, однако, был девственно чист. Только наши следы вытягивались в цепочку.
- Вот она, - сказал я после очередного поворота.
- Кто? - не понял меня Калецкий.
- Казарма, про которую Лесник говорил.
- А что там?
- Не "что", а "кто". Сейчас узнаем. Вано, Коряга, присмотрите за входом.
Сталкеры заняли позиции у разбитых окон караульного помещения, а мы втроем прошли его насквозь и вышли на плац. Снова ни одного следа. Кто бы там внутри не находился, он уже давно не выходил наружу. Я долго смотрел в слепые проемы, потом махнул рукой.
Такие вот объекты мародеры всегда обшаривали в первую очередь. Привлекало их конечно же оружие. Но военные уходили отсюда без спешки. Они ничего не забыли, имущество было вывезено до последней кровати, оружейные комнаты в ротах стояли открытыми. Поживиться не получилось и оставалось только напакостить. Окна были выбиты все до одного, входные двери тоже.
- Дымком тянет, - тихо сказал Калецкий.
Я кивнул. Слабый запах я ощутил еще на плацу. Похоже, на костре что-то жарилось. Прикинув, откуда тянуло сквозняком, я свернул от входа направо. Казарменная "взлетка" кончилась дверями и лестницей в полуподвал. Ну что же, проверим, кто там шашлычком балуется...
В подвале было довольно светло. Небо было ясным, солнце стояло как раз напротив подвальных окошек и в его свете было видно, что рядом с печкой сидит на корточках человек в зеленом армейском камуфляже, однообразными, механическими движениями поворачивая что-то в печке.
Зомби. Опоздали мы... Я повернулся к майору, чтобы дать знак подниматься обратно, но он вдруг шагнул вперед и крикнул:
- Семен! Сержант, это ты!?
Это только в фильмах зомби медлительные и тупые. В Зоне зомбированный навыки обращения с оружием теряет в последнюю очередь. Вот и этот мгновенно выпрямился, выхватил из кобуры пистолет и выстрелил навскидку. Я не ничего предпринять и пуля попала Калецкому в грудь. Майор упал, негромко вскрикнув.
Я оттащил его из проема за стену. Зомби продолжал стрелять и пули с промежутком 2-3 секунды вышибали из стены куски штукатурки. Потом обойма кончилась, наступила тишина. Металлический щелчок свидетельствовал, что он сменил обойму. Я снял с предохранителя автомат, но Инга положила руку на ствол и сказала:
- Подожди, я попробую.
Вернуть зомби рассудок? Ну давай, пробуй, только не долго, а то он сейчас подойдет. Майор между тем пошевелился и попытался подняться. Из-за стены послышался сдавленный стон, стук, а затем звук падения человеческого тела.
- Все. Забери у него оружие.
Я выглянул. Зомбарь лежал ничком, пистолет валялся рядом. Пинком ноги я отправил ПМ к стене. Тем временем Калецкий поднялся. Крови на его груди не было. Как я и подумал с самого начала, мягкая пистолетная пуля не смогла пробить бронежилет.
- Ты как?
Он не ответил, но подскочил к зомби и перевернул его на спину.
- Сема! Овечкин! Очнись!
Он встряхнул его и глаза зомби медленно открылись.
- Командир? Я добрался тогда, куда ты сказал. Там ничего не было.
- Я знаю. Ты... Все нормально, короче. Ты отдохни, все хорошо будет. Сейчас... Я сейчас...
Калецкий скинул рюкзак, снял спальник, расстелил на полу и перетащил сержанта на него.
- Сестра, ему помощь нужна!
Инга покачала головой.
- Лучевая болезнь, терминальная стадия. На кожу у него посмотри и на голову. Волосы уже выпали. От него самого фонит.
- Мне плевать, сам потащу.
- Донесешь до забора. Майор, дай ему умереть спокойно.
Калецкий все так же стоял на коленях рядом с сержантом. Тем временем тот снова открыл глаза.
- Она права, командир. Детектор сдох, запасной тоже. Проверить еду нечем было, вот и... Но я еще до того дозу хватанул, так что все равно... Ты слушай, командир, что скажу. Я не зря тут два года по Зоне бродил, будь она проклята! Я все узнал...
Сержант закашлялся, прикрыл рот ладонью. Когда он убрал руку, на ней остались брызги крови. Пока он был зомби, организм кое-как держался, но теперь он умирал очень быстро.
- Вовремя вы. Слушай, майор... Тогда, когда нас из машины вытащили, я вырвался. Ты не видел? Мы с Пупком убежали. Стрелять в нас не стали, а догнать не смогли. В гарнизон не пройти было. Я пытался. Там сталкеры были на дороге, а вокруг аномалии. Тогда я укрылся, думал: днем попробую. Тоже не получилось. КПК с картой у Пупка остался. Я просидел в укрытии еще сутки. Стрельба ночью была, сталкеры с дороги разбежались и я вышел. Пополз вдоль дороги, потом поднялся, пошел. Вот только ошибся я, майор. Не к блокпосту пошел, а от него.
Рядом с дорогой нашел мертвого сталкера. Снял с него плащ, респиратор гражданский. Одел их на себя. Тут снова стрельба началась в стороне, настоящий бой был. Потом стихло все. Я думаю: "Либо наших положили, либо они тебя выручили". Ночь переждал, сходил, проверил. Вышло первое. Я ребят обыскал, нашел пистолет, патронов немного. Давай думать, что дальше делать. На блокпост вернуться - посчитают дезертиром, а пока разбираться будут, много воды утечет. Решил все-таки про тебя разузнать, чтобы не с пустыми руками вернуться. Переоделся, прикинулся новичком-сталкером и пошел к их деревне.
Про тебя никто толком ничего не знал, но большинство говорили, что расстреляли. Тогда я совсем приуныл. Вернуться - кто мне поверит? Посадили бы - и все. Так я и стал сталкером. Вытащил из тайника свой броник армейский, каску. Сказал, что трофейные. Начал к Зоне присматриваться. А потом меня один человек свел с Цезарем, который был командиром у группы наемников.
Он сразу понял, что я солдат, но сказал: " Пофиг! Еще и лучше". У них правила простые были. Выполняй приказы, не болтай лишнего и не задавай вопросов. Тогда деньги будут. Сразу автомат мне хороший выдали. Цезарь говорил: "Сочтемся!" Сочлись... В пару рейдов с ними я сходил. Что искали - не знаю. Ходили в Чернобыль, в Лиманск... Я постепенно своим стал для них и однажды Цезарь при мне разговорился по пьянке, про Вольдемара, про Сидоровича и про всех остальных.
Есть, майор, такая группировка: "Чистое небо". Они всем рассказывают, что изучают Зону. Не верь им, командир. Они врут. Главные там у них: Лебедь, Каланча и Суслик. Зону они не исследуют, а собирают сталкеров и отправляют их в ее центр. Якобы на задание, но на самом деле те или зомбируются, или уходят в " Монолит". Мало, кто возвращается. Вот оттуда монолитовцы пополнение и получают, это самая большая их тайна и есть.
Я усмехнулся про себя. Если бы это было так просто: пришел в центр и опа! ты в "Монолите". В зомби как раз превратиться легче легкого, а вот стать одним из братьев... Но в то время современного " Монолита" еще не было, а было О-сознания, которое присоединяло людей по другому. Ладно, послушаем...
- Цезарь не знал всего, но он был уверен, что все, что тогда на Кордоне произошло, как раз "Чистое небо" и устроило. Суслик и Отец Вольдемар были друзья, не разлей вода. Он же сталкерам обеспечил помощь наемников. Вот только обман все это был. Наемники выследили, где у Вольдемара люди ходят. Перебили нескольких сталкеров, а свалили на нас, на блокпост. На хабар, мол, мы позарились и хабар подбросили нам же. Вольдемар взбесился. Собрал всех своих и началось... Наемники ему кого-то из своих лучших бойцов прислали. Я даже видел его издали среди сталкеров. Шрам во всю морду, никогда не забудешь. Вот он наших и сделал.
- Я знаю, - кивнул майор. - Тоже его видел.
- Ну вот... Потом на блокпост перебросили спецназ и те сталкеров с их базы вышибли вместе с Вольдемаром. Он и его люди ушли к центру, а я так и остался на Кордоне. Последний год все больше рядом с "Ростоком" держался, поближе к "Долгу". Что меня за периметром ждало? Срок за дезертирство. А здесь, ближе к центру, ребята нормальные. Но вышло так, что я радиации хватанул в рейде. Меня несли, им тяжело было, я сам попросил меня здесь оставить и помощь прислать. Здесь у Цезаря склад был, я его нашел и сидел тут, загибался понемногу. Еда была, вода тоже и вдруг ты приходишь. Кто это с тобой? Хотя какая теперь разница...
Сержант повернул голову к Инге, спросил:
- Доктор, мне долго еще осталось?
Та покачала головой.
- Ну и ладно. Отбегался, значит. Хорошо, хоть тебе, майор, успел все рассказать.
- Я уже не майор, - сказал Калецкий. - Старший лейтенант.
- Да? А с меня вот лычки так никто и не снял. Смешно?
- Смешно... Сема, выпить хочешь?
- Спрашиваешь!.. У наемников сухой закон. На складе не было ничего.
- Держи.
Вторая бутылка из купленных в " 100 рентгенах" перекочевала в руку сержанта. Тот присмотрелся к ней.
- "Казаки" паленые. Лучшая выпивка в моей жизни.
Он поднес бутылку ко рту, глотнул несколько раз.
- Наконец то этот привкус металлический в пасти исчез. Слышь, командир... А Цезарь тоже погиб. Осенью нас монолитовцы крепко зажали рядом с Припятью. Одного нашего подстрелили, а нам крикнули, чтобы мы снарягу и оружие оставили и валили из Зоны. Цезарь ответил, чтобы они сами пришли и взяли, а один из них и вправду вышел. Без оружия. На Цезаря поглядел и сказал: "Если мимо меня пройдешь - можете уходить". Цезарь подраться всегда не дурак был. Винтовку положил, подошел к монолитовцу, тот его вырубил с двух ударов и нам повторил: "Бросайте снарягу и валите. Еще раз повторять не буду". Мы так и сделали. Тогда я дозу и схватил. Выброс был, мы в подвал залезли, а там лужи радиоактивные. И наружу не вылезешь... У меня комбез был хуже всех, вот мне и досталось. Потом снорки напали, а у нас только ножи, да еще Шакал пистолет сумел заныкать. Сюда вышли втроем.
Майор, вы того... идите... Неохота при свидетелях скорбящих загибаться.
Овечкин закрыл глаза и выронил бутылку. Водка полилась на холодный, пыльный бетон.
- Все, агония - сказала Инга.
Майор не ответил. Он все так же стоял на коленях, опустив голову и закрыв лицо руками. Я повернулся и пошел вверх по лестнице. Нужно было вызвать Вано, Корягу и решать, что делать дальше.
...
- Почти все, о ком говорил сержант, давно покойники. Весь состав "Чистого неба" погиб, когда группировка штурмовала Чернобыльскую АЭС. Подозреваю, что без наемников не обошлось и тут. Вольдемара тоже прикончили наемники, когда он перестал быть им нужен. Слышишь, майор?
- Слышу.
После смерти сержанта Калецкий очень сильно изменился. Сказался психологический шок. Не зомби, но где-то рядом. Идет, глядя под ноги, по сторонам не глядит, молчит постоянно. Я, кажется, понимал, что с ним. Он знал о гибели своих бойцов, но мертвыми их не видел, а достоверных свидетельств их смерти у него не было. Где-то в уголке сознания таилась надежда, что хотя бы кто-то из них мог выжить в Зоне. Он очень долго жил с этой надеждой, привык к ней и вот сейчас она исчезла вместе с умершим у него на руках сержантом.
Овечкина мы оставили в том же полуподвале, завалив дверь снаружи и теперь я как мог старался расшевелить майора. Получалось плохо.
- Опоздал я... - сказал он. - Если бы сразу после того дела, вместе со спецназом, но я тогда объяснительные и рапорты писал. Или хотя бы в прошлом году... Хоть бы его сумел бы вытащить.
- Вряд-ли. Скорее сам бы погиб.
- Может и так... Даже рассчитаться не с кем теперь. За меня рассчитались. Наемники - с Вольдемаром, "Монолит" - с наемниками.
Он задумчиво посмотрел в окно. Мы расположились на первом этаже той же казармы, в каптерке. Окна заслонили листами фанеры, отодранной со стен в ленинской комнате. В жестяном умывальнике разожгли небольшой костерок, дым от которого вытягивало в открытую дверь.
- Вроде и жить-то теперь незачем, да, Студент?
- Тебе видней. Ты зачем в Зону пришел? Не для того же, чтобы с Дегтярем повидаться?
- Нет. Не для этого.
- Можешь особо не стесняться. Мы в курсе, зачем и знаем, кто приказ отдал. Тебе-то зачем это надо было? За своих солдат отомстить хотел?
- Хотел. Вот только некому оказалось. И не вернуть никого, и жизнь заново не проживешь. Я, когда Вольдемару патроны и детекторы продавал, думал: "Пусть они там в мутантов стреляют и друг в друга. В нас не осмелятся". Осмелились. Ошибался я, а расплатились за мою ошибку другие. Я вроде как ни при чем оказался. А не продавал бы я - купили бы у других. Все на периметре в этом дерьме были по уши.
- Значит ты хотел бы своих бойцов спасти?
- Конечно. У тебя что, машина времени есть?
- Машины времени у меня нет...
...
Майор смотрел на Кристалл и молчал. Мы тоже молчали. Вано и Коряга остались около входа в зал, а я и Инга прошли вместе с Калецким к его центру. Он оглянулся на меня и спросил:
- И что теперь?
- От тебя все зависит.
- Загадками говоришь. Что мне делать?
- Я не знаю. Откуда мне знать, что надо делать, чтобы твое желание исполнилось?
В следующий момент майор исчез. На пол с лязгом грохнулся автомат и с этим лязгом слился негромкий стук от свинцовых контейнеров. Инга удивленно вздохнула. Я наклонился, подобрал оружие и артефакты и сказал:
- Все. Уходим.
- Что это было, Игорь?
- Помнишь, как Лесник сказал, что миров много? Наверное, есть и такой, где никогда не было О-сознания, где зона отчуждения не стала аномальной, а через периметр ездят только охотники за металлоломом. Там Калецкий честно дослужится до полковника и все его люди останутся живы. Ведь может где-то быть такой мир? Как думаешь?
- Не знаю.
- Если такой мир есть, то он сейчас там.
- Он мог бы...
- Я знаю. Агент "Монолита" во внешнем мире и все такое... Этой игрушкой в эту игру я играть не стану.
- Куда теперь?
- В Припять, на нашу базу. Сегодня тридцатое. Новый год завтра, а у нас там елка растет. Вано! Коряга! Как насчет Нового Года в Припяти?
- Можно, да! - откликнулся Вано.
- Инга?
- Я первая иду там в сауну!