Юра Харитонов работал слесарем на Онежском тракторном заводе, был женат и вполне счастлив, воспитывая двух сыновей. Все рухнуло в один момент, когда Юрик случайно заглянул в телефон своей любимой. Фривольная переписка в ватсапе, интимные селфи жены, а самое главное фото чужого енга чуть не довели его до инфаркта. Потом была ругань, взаимные обвинения, слезы и вопли. Поставленная перед фактом жена призналась, что уже полгода сношается с Васьком из девятого цеха во время обеденных перерывов. Оказывается, это он, Юрик, виноват в том, что не уделял внимания, а она не «чувствовала себя женщиной». Оставив все блудливой самке, он переехал к родителям, ушел с завода и теперь не знал, чем заняться.
С этим Василием Юра захотел разобраться по-мужски, но был жестоко бит, ему сломали нос.
Навалился чернейший депресняк. Чтобы как-то развеять тоску и отыскать утерянный смысл жизни, Юра решил попробовать разные увлечения. Времени теперь вагон, а постоянно одергивающего и критикующего фактора в виде жены больше не было.
Он прыгнул с парашютом, сходил на сплав, записался на латинские танцы и фехтование. Но это все не то. После прыжка он блевал, на сплаве свалился с катамарана и чуть не утонул, на танцах поставили в пару с жирной болтливой ебанашкой, которая тут же стала брать его в оборот. Пришлось бежать. А на фехтовании досталась дырявая маска, что едва не стоило ему глаза. И так во всем. Казалось, сама жизнь прямым текстом говорила, тебе тут не место, Юра! Он часто забирался на крышу своей девятиэтажки, смотрел на суетливый серый город, курил осточертевшие за последние дни сигареты, глотал «Балтику №9» и подумывал, что неплохо бы самовыпилиться. Останавливали только мысли о родителях и о детях. Хотя, блин, не факт, что дети его.
Однажды, бесцельно слоняясь по улицам, Юрик забрел в городской террариум. В принципе, он всегда любил зверушек, особенно экзотических. Никогда не пропускал передачу «В мире животных». Но о том, чтобы завести домашнего питомца, пса например или кота, и речи быть не могло. У его бывшей постоянно вылезали какие-то аллергии, практически на все подряд. Внезапно осенило. Теперь-то он может себе это позволить! Гуляя среди аквариумов с диковинными гадами, Юрик заметил объявление, что требуется сотрудник на полный рабочий день. Недолго думая, поспешил к администрации. Повезло, в тот день он был, как ни странно, трезв. А паспорт и трудовая лежали во внутреннем кармане старенькой джинсовки. Юрика взяли без лишних разговоров.
***
Теперь Юра Харитонов трудился в муниципальном террариуме Петрозаводска. Кормил рыбок, убирал дерьмо крокодилов, помогал сменить змеям чешую и заботливо ухаживал за прочими экзотическими тварями, земноводными и пресмыкающимися. Руководство ценило такого работника, ведь Юрик больше не бухал, был ответственным и исполнительным. Никто не мог припомнить, чтобы он заболел или опоздал на работу. Директорша даже выписывала иногда премии сверх положенных десяти тысяч рублей. Знала, что тот не уйдет в недельный загул в отличие от предыдущих «кадров». А еще его любили животные. Жуки и гекконы, хамелеоны и гадюки – все тянулись к Юре, чувствуя теплоту его доброго сердца. Питомцы почти не болели и охотнее размножались с тех пор, как он устроился на эту работу. Что, конечно, существенно снижало накладные расходы террариума.
Наконец-то, он нашел свое призвание. Занятие по душе. Юрик с головой окунулся в новый для себя мир. Чтобы лучше понимать желания и потребности своих подопечных, стал читать познавательные статьи в интернете, смотрел ролики на ютубе. Однажды попался интересный пост о южноамериканских жабах. Такую информацию не писали на табличках в их заведении. Оказывается, эти земноводные выделяют необычный токсин. Стоит полизать им спинку, и сознание удивительным образом расширялось, менялось восприятие, появлялись красочные видения. Индейцы майя сотни лет использовали этих амфибий в своих ритуалах и обрядах. Надо же, хмыкнул Юра, какие интересные экземпляры у нас есть.
На следующий день, натирая после смены стекла аквариумов, Юрику показалось, что жаба подмигнула. Та самая, про которую вчера читал! Он огляделся по сторонам. Посетители уже свалили. В соседнем зале баба Нюра домывала полы. Да нет, бред какой-то… но жаба подмигнула еще раз! Она смотрела на него с ехидной улыбкой, будто ждала чего-то. Может, все-таки попробовать? Раз есть такая возможность. Не зря же в сказках добрые молодцы женятся на лягушках-царевнах. Явно такие сказания возникли не на пустом месте.
– Иди-ка сюда, дорогая… – прошептал Юрик, отодвигая крышку и просовывая руку в теплое нутро жабьего мирка. – Жениться на тебе я, конечно, не буду… хотя… кто знает.
Толстенькая амфибия с трудом уместилась в ладони и теперь поглядывала выжидающе. Давай, мол, не дрейфь, я вся твоя! Юра поднес к носу. Пахло нормально, тиной и водорослями. Бока животного терпеливо надувались и опадали. Ну, чего ты ждешь? Он быстро провел языком по скользкой спинке. Хм… интересный вкус. Еще пару раз, но уже медленно, облизнул жабу. Явно получше, чем куни, усмехнулся Юрик. Сердце чуть не выскочило из груди, когда за спиной раздался голос бабы Нюры:
– Ну и по што ты скотину трожешь, стервец?
– Проверяю, – быстро ответил Юра, убирая жабу на место. – Мне показалось, у нее температура…
– Проверяет он, совсем уже крыша поехала! Ишь, ветеринар сыскался! А ну, топай отседова, щас пол буду мыть.
Юрик аккуратно закрыл крышку аквариума и выскочил наружу. Только после этого перевел дух. Чертова бабка… может, поговорить с директором? Пусть ее уволят. Он и сам может мыть полы, зато никто не будет подкрадываться сзади и мешать общению с животными. Сделав такую мысленную пометку, зашагал к автобусной остановке. Чувствовал себя он немного глупо. Никакого расширения сознания. И видений почему-то нет. Напиздели, наверно, в этом долбанном интернете.
***
Как всегда, стоило закурить – и подъехал автобус. Дряхленький пазик выглядел как-то непривычно. Покрасили что ли?
– А вы что, автобус покрасили? – спросил Юрик, отсыпая мелочь кондукторше.
– Закусывать надо, мужчина! – проворчала она.
Вот хамка, подумал Юра, прямо как моя бывшая. Пожав плечами, он уселся возле окна и стал смотреть на унылые осточертевшие улицы. Злость на хабалистую кондукторшу куда-то ушла, но вместо привычной пустоты в сердце, он ощутил умиротворение и мягкое тепло, поднимающееся из глубин организма. А потом Юрика стало переть. Депрессивный пейзаж за окном, вроде, был все тот же, однако дома, заборы и строения начали переливаться фантастическими цветами. Вот это да! Распахнув глаза от изумления, он разглядывал сказочные картины. Возникло необычное состояние полета. Вонючий автобус пропал, и Юра теперь летел. Скользил над землей, подставив лицо ветру. Не холодному, сентябрьскому, а южному, весеннему, с запахом океана и солеными брызгами.
«Какой же красивый у нас город!» – восхитился он. А тем временем за окном становилось все светлее. Почему так? Сейчас ведь вечер. Свет пробивался из-за туч, стремительно с каждым мигом разгораясь ярче и ярче. Он даже зажмурился, но убийственная вспышка пробивалась сквозь веки. Вспышка… вспышка справа! Блять! Юрик хотел упасть, как учили в армии. Не смог. Тело не слушалось. Точнее, оно будто бы вовсе перестало существовать. С ужасом он наблюдал за растущим над центром Петрозаводска исполинским термоядерным грибом. Медленно, словно нехотя, двигалась стена ударной волны. По воздуху летели машины, фуры, целые этажи снесенных зданий, горящие вырванные с корнем деревья. Как метеоры, пролетали дико орущие страшно обгорелые люди. А потом накрыло и Юрика. Его будто стирало гигантским наждаком, размазывая атомы тела по просторам Вселенной.
Вечность спустя, вернулась возможность мыслить. Почему он еще жив? Или уже умер? Да что это за ебаный пиздец?! Юрик огляделся. В черных оплавленных строениях протяжно подвывала метель. В пустых оконных глазницах плясали ледяные демоны-вихри. Он стоял по колено в сером снегу одетый почему-то в замызганную дубленку прямо поверх майки. Нахрена он лизал эту жабу? Когда уже, наконец, отпустит?!
– ПРИВЕТСТВУЮ ТЕБЯ, СМЕРТНЫЙ! – голос прогремел прямо в голове.
– Кто здесь? – Юрик чуть не обделался от неожиданности.
– Я МИКТЛАНТЕКУТЛИ, ПОВЕЛИТЕЛЬ МИРА МЕРТВЫХ! ДАВНО НИКТО НЕ НАВЕЩАЛ МЕНЯ, ОЧЕНЬ ДАВНО! СКОРО Я ПРИДУ В ВАШ МИР, А ТЫ БУДЕШЬ МОИМ ВЕРНЫМ СЛУГОЙ!
– Но… эээ… как же меня плющит…
– ПРОТЯНИ РУКУ, СМЕРТНЫЙ! – Юрик не стал спорить, в его ладони появился короткий сияющий меч. – ЭТО МЕЧ ДРЕВНИХ ЦАРЕЙ ЮКОТАНА! С ТОБОЙ МОЯ СИЛА! СТУПАЙ ОБРАТНО И ПРИНЕСИ МНЕ ТЫСЯЧУ ЖЕРТВ!
Юра закричал, когда разрушенный город завертелся, удаляясь в колючей пурге. Он понял, что стоит недалеко от проходных родного тракторного завода, крепко сжимая пруток арматуры. Как раз закончилась смена, выходили люди. Странный трип уже стирался из памяти. Когда он успел выйти из автобуса, блин? И что он тут делает?
Неожиданно взгляд вычленил в толпе ненавистную рожу. Василий! Двинулся за ним. Теперь Юрик ощущал бесшабашную злость и прилив сил. Тело двигалось пружинисто, словно наполненное упругой эластичной энергией. Он шел вслед за проклятым хахалем, как матерый хищник за глупой дичью. Пруток в руке иногда расплывался, меняя очертания, становясь на мгновения переливающимся волшебными отблесками клинком.
Васек тем временем, распрощался с корешами, взял в ларьке бутылку пива и направился между гаражей. Юрик хорошо знал эту дорогу. Ублюдок шел к его бывшему дому! Решение пришло моментально. Он быстро влез на ближайший гараж и неистовой тенью помчался по крышам наперерез. Вдребезги разбилась бутылка с пивом, когда Юрик спрыгнул прямо перед Васьком.
– Ты чо творишь, чмо? – рявкнул негодяй.
Юрик молчал, раскручивая свой меч возмездия.
– Ваще попутал, сука? – хохотнув, Василий подхватил с земли стеклянную розочку. – Да я тя ща на ремни порежу…
Все движения этого орангутанга Юра видел, будто в режиме слоу-мо. Он с улыбкой развернул корпус, пропуская тяжелый неуклюжий выпад. В ту же секунду ударил по руке и, не давая опомниться, в морду. Хруст костей доставил Юрику массу положительных эмоций. Для закрепления эффекта еще разок врезал арматурой по щетинистой харе. В конце проулка появилась группа людей. Юрик замер. Не стал добивать поверженного врага. Гигантским прыжком он взмыл на гаражи и скрылся в сгущающихся сумерках.
***
Следующие несколько месяцев пробежали тихо и непримечательно. Он больше не лизал жабу. Ну его нафиг, думал Юрик, накладывая сушеных личинок ящерицам и змеям. По правде говоря, он серьезно опасался, что гнусный Васек накатает заяву, но время шло, и все было тихо. Трип вышел чересчур адский. Повторять его он, конечно не будет.
Так продолжалась спокойная размеренная жизнь, пока однажды его не вызвала в кабинет директорша.
– Юра, собирайся, – заявила она, перебирая бумаги на столе. – Завтра едешь в командировку.
– В командировку? – удивился он. – А куда и зачем?
– В Питер. Вот билет на поезд. Понимаешь, Юра, дело очень деликатное… – Она кивнула в сторону.
На него приветливо глядела из аквариума та самая жаба.
– Я весь во внимании, Тамара Петровна, – хрипловато произнес Юрик. Тревожный озноб пробежал по телу. Да не, она не может догадываться о его проделках… совпадение?
– Ты должен свозить Зюзечку для, кхм… спаривания.
– А что, у нас в Петрозаводске нет подходящей пары?
– Это очень редкий вид жаб. Всего два экземпляра на всю страну. Вот визитка хозяина мужской особи. Клиент перевел значительную сумму. Хотел сам приехать, но в последний момент у него возникли дела. Но сделка должна состояться в любом случае. Мы договорились, что он получит свои икринки после, если все пройдет удачно…
– Да ладно, – махнул рукой Юрик. – Понятно все. Можете не переживать, Тамара Петровна, все будет нормально.
– Юра, сумма серьезная на кону, без шуток. Ты понимаешь всю ответственность? Ты же хочешь, чтобы наш террариум развивался, чтобы закупались новые животные?
– Конечно!
– Хорошо. Именно поэтому я с тобой откровенна. Держи, двадцать тысяч рублей, это тебе на расходы. Еще двадцать получишь после поездки.
– Спасибо! – Юрик поднялся. – Все, я могу идти? Крокодил там некормленый…
– Жору покормит баба Нюра. С сегодняшнего дня на тебе Зюзечка. Возьми со склада походный аквариум и запас корма.
До Санкт-Петербурга Юрик добрался без приключений, если не считать истеричный визг проводницы, когда та увидела гигантскую жабу в аквариуме на столике купе. Он, конечно, старался успокоить несчастную женщину, но та лишь чертыхалась и до конца поездки не заглядывала в его купе. Юрик ходил за чаем сам.
***
Клиент встретил на вокзале. Улыбчивый дядька лет сорока. Звали его Геннадий. Был он весел и слегка суетлив, будто торопился куда-то.
– А вот и наша красавица! – Гена подхватил круглый походный аквариум и начал корчить забавные рожи Зюзе. Та смотрела меланхолично – навидалась в родном террариуме и не таких придурков.
– Куда двинем? – поинтересовался Юрик. – Им, наверно, требуется спокойная атмосфера…
– Это все потом, чувак! Короче, предложение такое. Сейчас мы едем на футбол! «Зенит» против «ЦСКА»! Билеты есть! Ну, ты как вообще к футболу относишься?
– Ну, я человек простой. Если предлагают, не отказываюсь, – согласился Юра. – Но… а как же спаривание?
– Ай, перестань, дружище! Ты не понял, как тебе повезло! Это же будет первая игра на новом стадионе! «Зенит-Арену» достроили, прикинь! Новости не смотришь что ли? Исторический момент! Потом внукам рассказывать будешь!
– А туда пустят с… – Юрик показал на жабу.
– Да ты не кипешуй, что-нибудь придумаем! Оставлять это чудо, конечно нельзя! Пошли в тачку быстрее, пока ее не эвакуировали! Я под знак поставил, да еще и на поребрик, чтоб далеко не ходить!
Юрик едва поспевал, продираясь сквозь толпу, за шустрым малым. Может, позвонить директорше, что он приехал? Но Геннадий постоянно торопил, а руки были заняты аквариумом и сумкой.
– Ништяк! На месте птичка! – Гена постучал по капоту белой «Мазды».
Юра закинул котомку на заднее сиденье и собрался усесться спереди, когда услышал вопль Геннадия:
– Стой! Подожди!
– Что? – Юрик так встрепенулся, что чуть не выронил драгоценный аквариум.
– Иди сюда, Генрих… ты опять выбрался из багажника, мой маленький зеленый проказник? – Гена бережно подхватил с пассажирского сидения толстого зеленоватого жабика. – Посмотри, кого нам привезли! У кого-то сегодня вечером будет «йа, йа, даст ист фантастишь!» Да, Генрих? Садись, Юра, чего стоишь? Опоздаем на игру. Только аккуратнее будь, ладно? Генрих тут везде ползает…
Геннадий предложил пронести амфибий в больших ведрах от попкорна. Чемодан и аквариум остался в машине. Чтобы жабам было комфортно, они налили в ведерки немного воды, зайдя для этого в туалет. Лишняя воздушная кукуруза полетела в унитаз. Оставили ровно столько, чтоб не было видно пупырчатых спинок.
Они двигались в орушей толпе фанатов, медленно приближаясь к громадине спорткомплекса. Юрий крепко сжимал драгоценную ношу. Дурацкая идея – прийти сюда. Надо было остаться в гостинице. Гена же наоборот веселился. Он где-то раздобыл зенитовские «розочки» и теперь выкрикивал футбольные лозунги вместе с прочим сбродом.
На входе в Зенит-Арену маялась многотысячная очередь. Всех шмонали омоновцы. Блин, что они подумают, когда обнаружат жаб? Да лучше бы нашли. Хоть не придется толкаться с этими галдящими дебилами.
– Что у вас там, гражданин? – Мощный боец преградил путь резиновой дубинкой.
– Попкорн! Че, не видишь что ли? – Геннадий нервно рассмеялся.
– Ведра откройте! И ты тоже! – велел омоновец, кивнув Юре.
– Задрали, мусора поганые! – закричал кто-то в толпе. – Дайте пройти уже, твари!
Юрик увидел, как глаза мента под защитным забралом полезли на лоб, когда Гена снял крышку. Видимо, Генрих выбрался-таки из-под попкорна. Класс, вздохнул Юра, свалим на хрен отсюда.
– Нельзя с животными! Давай в сторону!
– Погоди, командир, погоди! Может, договоримся? – быстро заговорил Гена, вытаскивая пятитысячную купюру.
– Ты чо, офицеру при исполнении суешь, чудила?! – взревел омоновец. – В кутузку захотел? Так, парни, берите вон тех долбоебов с попкорном!
Эта история имела бы гораздо более скверный конец для Юрика, но в этот момент у одного из фанатов – бритоголового крепыша в бомбере и берцах – нашли дымовые шашки. Завязалась буча. Хулиганы бросались на подмогу товарищу. Менты с матом лупасили дубинками, то и дело прячась за щитами от прилетающих бутылок из-под пива. Повалил дым, завизжали какие-то бабы. Омоновец, остановивший их с Геной, ринулся в гущу дерущихся тел.
– Пошли быстрей! – подмигнул Гена. – Вот за этот кипеш я и люблю футбол!
***
Места оказались неплохие, в середине трибун. Глядя на людские волны, Юра чувствовал легкую тошноту. Толпа кипела и бурлила, как блевотина в огромном унитазе. Сходство дополняла, медленно отодвигающаяся под бравурную музыку крыша свода. Снаружи повеяло свежестью, и стало лучше. Сквозь открывшееся отверстие поле озарил широкий луч солнца. Мурашки побежали по спине. Красиво, блин, хмыкнул Юрик.
Стали выходить команды. На циклопическом экране крупным планом транслировали рожи героев ногомяча. Он без труда узнал только Кокоркина и Кержакова.
– Кержаков, сука! Не дай бог, опять промажешь! – заорал Гена и хрипло расхохотался.
Приветственным гулом взорвались красные фанатские секторы. На поле выбежали ЦСКА. Кое-где взмыли ядовитые дымы «фаеров». Куда, блин смотрит ОМОН, с тоской подумал Юра, поглаживая Зюзю. Та, похоже, нервничала от громких звуков.
Гена снова подскочил и завопил:
– Кони, вам хана!!! Валите домой! Иии-го-го, бляха!!! – и уселся с чувством выполненного долга.
– Когда начнется-то? – заерзал Юрик. – Зюзя переживает…
– Сейчас начнут! Круто же! Ты только посмотри!
– У тебя Генрих сейчас из банки вылезет! – воскликнул Юра.
– Он же тоже заценить хочет, как Коням под хвост накидают! Верно, Генрих? – Геннадий вытянул руки, поднимая ведро с заинтересованно оглядывающейся жабой. – Смотри, друг! Смотри, родной! Историческая игра!
Походу, этот придурок уже нализался, осенило Юрика. Иначе, как объяснить такое неадекватное поведение? Внезапно он понял, для чего вся эта затея с разведением жаб. Блин, как жаль, что их террариум в этом замешан… а может сдать этого Гену ментам пока не поздно? Хм… но вдруг тогда и его арестуют, как соучастника? Юра даже вспотел. Почему, вот так всегда? Только встанешь на ноги, найдешь дело своей мечты, которое приносит практически настоящее счастье, только ощутишь вкус полноценной жизни, как перед тобой уже маячит ехидно ухмыляющаяся жопа.
Надо сваливать. Да. Можно сказать Гене, что пучит живот – мол, надо в сортир. Тот вряд ли что-то заподозрит. И бежать, бежать, бежать на поезд! Юрик уже было поднялся, но началась игра! Народ повскакивал со своих мест, надрывая глотки и размахивая флагами. Блин! Затопчут еще ненароком, или пизды дадут. Хорошо, дождемся конца первого тайма. Сделаем ноги в перерыве, правда, Зюзя?
Уже без особого интереса он следил за историческим матчем. Два десятка миллионеров вяло гоняли мячик по всему полю, отрабатывая гонорары. Вот, какой-то ниггер получил желтую карточку. Вот Акинфиев, распластавшись в воздухе причудливой каракатицей, перехватил бреющий выстрел по воротам. Трибуны взорвались гневным свистом. О, боже, простонал Юра, посмотрев на табло. Еще двадцать минут терпеть этот мрак. Он печально провожал взглядом мяч... туда-сюда… да, блять, забейте уже гол кто-нибудь, ленивые мудаки! Внезапно, буквально весь стадион подскочил и принялся истерично верещать.
- Давай, Саня! Давай! Бей, Кержак!!! Хуярь!!!
А случилось вот что. Дзюба обманным финтом перехватил мяч из-под носа Березуцкого и сделал решительный пас Кокоркину. Тот ловко перехватил подачу и, обведя двух подлетевших «Коней», послал заветный кожаный шарик через поле. Прямо под ноги набирающего разгон Кержакова. Какой момент! За миг до бронебойного удара в ворота ЦСКА стадион ощутимо тряхнуло. Шипастая бутса выдрала куски дорогостоящего газона в микронах от предательски вильнувшего шайтан-мяча. Юрик схватился за сидение. Что еще за спецэффекты? Невозможно было передать океаны ненависти неудержимым цунами хлынувшие на зенитовского нападающего. Если бы человеческие эмоции каким-то образом выделяли энергию, стадион испарился бы в неистовой вспышке клокочущей ярости. Трибуны под ногами задрожали. Охренеть, разорались. Он крепко придавил крышку, под которой забилась перепуганная Зюзя.
Свист и гул нарастал. Никто из находящихся в тот момент на стадионе Зенит-Арены не мог догадаться, что это взлетают противоракеты из замаскированных шахт Васильевского острова. Люди начали утихать, испуганно озираясь. Чудовищный вой набирал силу. Юра посмотрел наверх через открытый купол и ахнул. Голубое небо перечеркнули жирные дымные полосы уходящих в стратосферу ракет. Салют что ли, мелькнула успокаивающая мысль. Но где-то в глубине сознания другой Юрик, всезнающий и хладнокровный, мрачно покачал головой.
Подрыв ядерной противоракеты произошел на высоте шести километров над центром Петербурга. Пять из шести «Трайдентов», нацеленных на город были перехвачены. Но одна достигла пункта назначения. Сам взрыв Юрик не видел, и это спасло его сетчатку. Он не понял, как оказался на полу, сжавшись под креслом. Небо светилось выжигающим протуберанцем, ярче магниевой вспышки, ярче солнца. Глубокое чувство дежавю пронзило его естество. Он будто все уже это видел, все это пережил. И знал, что будет дальше.
А следом пришла Волна. Словно исполинская рука встряхнула чашу стадиона. В растерянности метались по полю игроки. Люди валились с трибун целыми рядами. Над распахнутым оком свода свистели огненные вихри. Юра, не веря глазам, смотрел на пролетающие стаи автомобилей, целые и разрушенные здания, раздвижные и пешеходные мосты. Как экзотическая ракета, пронеслась Петропавловская башня. Кажется, стадион тоже поднялся в воздух, превратившись в орущее неуправляемое НЛО – так его швыряло и корежило. Только сейчас он обратил внимание на непрестанно вопящего Гену. «Это все из-за тебя, гандон! – в бессильной ярости подумал Юрик. – Сидел бы сейчас в Петрике, горя б не знал!» Через секунду сверху упал шестиметровый уголок, прямо чрез распахнутый рот пригвоздив к полу Геннадия. Наверно, был плохо приварен строителями.
Когда все затихло, Юра даже удивился, что еще цел и даже невредим. Кругом неподвижные тела, конечности. Плакали и стонали выжившие. От дыма стало темно, как поздним вечером. Внешние стены и балки частично поплавились, но выдержали чудовищную температуру. Ему не хотелось думать, что твориться там, снаружи. Как ни странно, но ужас ушел, освободив место холодной уверенной ясности и спокойствию.
– Пойдем, дорогая… – Юра вынул Зюзю из ведерка и усадил на плечо. – Поищем выход отсюда. Теперь уж точно надо двигать домой…
Продолжение будет чуть позже
p.s. Бояномометр ругался на картинку
