- Прошу прощения за свой внешний вид, сэр, - виновато сказал мой дворецкий. – Но у нас сегодня очень холодно, и я позволил себе одеться теплее.
Только сейчас я понял, что мой озноб был вызван не плохим самочувствием, а довольно ощутимым снижением температуры на борту корабля.
- Прекрасно, - с горечью проговорил я. – Замечательное путешествие, очень насыщенная программа развлечений. Что нас ждет дальше? Веселенький взрыв? Креативная разгерметизация? Зрелищное нападение пиратов?
- Капитан уверен, что сможет всё исправить, - утешил меня Джордж.
После завтрака я почувствовал себя лучше и решил, что в силах показаться в обществе. С помощью Джорджа я, трясясь от холода, влез в горнолыжный костюм, дополнил свой наряд теплой курткой и активировал встроенный подогрев. Очень скоро я согрелся и ощутил прилив бодрости.
В столовой было ощутимо холоднее, чем в моей каюте. Ласт и А’Пойк, одетые тепло и очень разнообразно, сидели за столом. Они держали в руках чашки с горячими напитками, согревая озябшие пальцы, от их дыхания поднимался пар. На стенах, на столе, на полу блестел тонкий налет изморози.
- Доброе утро, сэр, - кисло поздоровался со мной капитан.
- Мне бы ваш оптимизм, - буркнул я.
Ласт вымученно улыбнулся, а А’Пойк принялся многословно и довольно путано объяснять мне причины неполадок. Я ничего не понял. Более того, у меня сложилось впечатление, что и сам А’Пойк не очень-то понимает, но я решил не заострять на этом внимания. Еще успеется.
Хуже всех пришлось Молли. Весь ее багаж составляла очень модная, дорогая, но исключительно непрактичная одежда, всякие там полупрозрачные блузки, короткие платья с открытыми плечами и всё в этом роде. Выглядела она в них совершенно очаровательно, спору нет, но в данных обстоятельствах это было бы неуместно.
Сейчас Молли, по словам Джорджа, лежала в своей кровати под тремя одеялами, и жаловалась на жизнь. И я её не осуждал, хотя не люблю нытиков и неженок.
- С этим нужно что-то делать, - решительно заявил я. – Мы должны как-то помочь девушке! Я вовсе не хочу, чтобы она замерзла насмерть. А потом подала на меня в суд за несоблюдение контракта и всё такое прочее.
- Мы думали об этом, сэр, - сказал Ласт. – Но единственное, что мы можем ей предложить, это скафандр.
- Гм, - озадаченно произнес я. Я представил себе эту громоздкую штуку. – Но вряд ли хрупкая девушка сможет передвигаться в нем по кораблю. Он ведь страшно тяжелый.
- Это вы про ремонтный скафандр говорите, - объяснил А’Пойк. – Который с реактивным ранцем. Он и в самом деле очень тяжелый и годится только для невесомости. Но у нас есть ещё один скафандр, предназначенный для коротких выходов в космос. Он легкий, гибкий, в нём довольно удобно. К тому же он со встроенной терморегуляцией. Думаю, девушке в нем будет комфортно.
На том и порешили. Молли была не в восторге, но деваться ей было некуда. Пользуясь подсказками капитана (он руководил процессом из-за закрытой двери, по громкой связи), Молли кое-как облачилась в скафандр и вышла к нам злая, как сто тысяч чертей.
- Я чувствую себя снеговиком, - свирепо сказала она. – Толстым-претолстым снеговиком. В жизни не чувствовала себя так по-дурацки. Господи, надеюсь, об этом никто не узнает!
Мы горячо заверили Молли, что выглядит она очаровательно, даже лучше чем знаменитая Роза Вива в сериале «Гроза в небе» - помнится, там она вечно бегала в серебристом обтягивающем комбинезоне. Молли смягчилась и согласилась позавтракать. Атмосфера слегка разрядилась, и я поспешил воспользоваться благоприятным случаем.
- Я лечу с Молли, - заявил я.
- Куда, сэр? – с огромным изумлением спросил Ласт.
- На тот маленький корабль, - сказал я. – К этому… как его… к Бобу! И дальше на станцию. Ну или куда он там держит путь? Короче, я и Молли, мы вместе летим за помощью.
Ласт и А’Пойк переглянулись.
- Как вам будет угодно, сэр, - озадаченно сказал Ласт. – Только как-то это странно. Нет, не подумайте, что я собираюсь вас отговаривать… просто хочется знать, почему вы так решили?
Почему? Положа руку на сердце, я и сам этого не знал. Но я чувствовал, что всё это – и неполадки на корабле, и фальшивый день рожденья, и вчерашняя бабочка – всё это неспроста. Особенно бабочка. Звериное чутье, которое не раз меня выручало и которому я доверял, криком кричало об опасности. И пусть разум молчал, пусть я не мог связно объяснить, что же именно мне угрожает, но я твердо решил покинуть свою злосчастную яхту, причем как можно скорее.
Капитан очень расстроился, когда я, путаясь в словах, изложил ему свои претензии к состоянию корабля.
- Но, сэр, мы же стараемся, - огорченно сказал он. – Ремонтные киберы работают днем и ночью. Честное слово, очень скоро всё будет в полном порядке! Система рекупирации, например, уже полностью восстановлена.
Я – человек мягкий, со мной всегда можно договориться, и хорошей драке я предпочитаю компромисс. Но тут я уперся – я должен покинуть корабль, и точка! Более того, отчего-то я был уверен, что так будет лучше для всех. Словно на мне лежало проклятие, и стоит мне исчезнуть, как на нашем корабле сразу всё наладится. Но говорить я об этом, разумеется, не стал, а только твердил, что должен перейти на корабль Боба.
- Как скажете, сэр, - сдался капитан. – Не знаю только, согласится ли Боб. Вы же сами слышали, он может принять только одного пассажира. У него там просто нет свободного места.
- Место найдется, - уверенно заявил я. – Деньги! Деньги, мой друг, решают всё.
Возраст и жизненный опыт позволяют мне быть несколько циничным. Капитан скептически улыбнулся и хотел что-то возразить, но в этот самый момент кое-что случилось.
Корабль вздрогнул, словно от удара, и одновременно пропало искусственное тяготение. Всё, что не было закреплено, взлетело в воздух, а спустя несколько секунд тяготение включилось снова, и парящие предметы упали. В том числе и мой вудстерский сервиз. И хотя люди практически не пострадали, ущерб моему имуществу был причинен значительный. Слава богу, что оно застраховано.
Неприятное происшествие, что ни говори, но очень уж кстати оно пришлось.
- Вы видите? – завопил я, с трудом поднимаясь с пола (Джордж, разумеется, бросился мне помогать). – Вы понимаете? Вот о чем я говорю! Сначала то, потом это. А что дальше? Взрыв? Разгерметизация? Смерть? А я не хочу умирать! Так – не хочу! Я хочу умереть от старости, в своей постели!
Конечно, это была истерика – вполне простительная в данных обстоятельствах. Ну а чего еще ждать от немолодого, насмерть перепуганного миллионера?
- Да, сэр, - только и сказал капитан, катая желваки на скулах.
Вопрос о моей эвакуации был решен. В полном молчании мы проследовали в рубку, и капитан связался с Бобом. Как и предполагалось, тот без энтузиазма отнесся к нашему предложению взять еще одного пассажира. Более того, решительно возражал, ссылаясь на смехотворные обстоятельства.
- Нет места, - как заведенный твердил он. – Хоть режьте, нет – и всё тут. И взяться неоткуда.
Пришлось мне брать переговоры в свои руки. Иначе я рисковал остаться на яхте.
- Послушайте, Боб, - сказал я. – Я понимаю, ваше суденышко под завязку забито ценным грузом. Но вы можете избавиться от небольшой его части, чтобы освободить для меня местечко.
- Мочь-то я могу, - сказал Боб. – Только вот делать этого не собираюсь. Еще чего! С какой стати?
- С такой, что я покупаю ваш груз, - внушительно произнес я. – Называйте цену! Я не поскуплюсь.
- Вот как? – скептически отозвался Боб. – Очень мило. Только знаете что? Я от вас пока ни копейки не видал. И пока не увижу, никаких разговоров о грузе быть не может. Вот так вот!
- Я – лорд Грант! И я обещаю, что…
- Обещать мы все горазды!
- Слушайте, вы, упрямый человек! – с раздражением воскликнул капитан. – Я же вам объяснял – у нас не работает гиперсвязь! Мы не можем прямо сейчас перевести вам деньги! Но как только наладим…
- Как только у вас появится гиперсвязь, я вам стану не нужен.
В словах меркантильного Боба было зерно истины, но я не дал ему развить эту мысль. Гиперсвязь могла наладиться через час, могла через месяц, а могла не наладиться вовсе. Я не хотел рисковать. Мне нужно было убраться с яхты, причем, чем скорее, тем лучше.
- На моей руке часы, стоимостью в полмиллиона, - внушительно произнес я, и Боб притих, внимательно слушая меня. – Даже на черном рынке вы сможете выручить за них не менее двухсот тысяч. Кроме того, у меня на борту драгоценностей примерно на такую же сумму – я их вам передам сразу же, как только окажусь на вашем корабле. Я не силач с волосатой грудью, оружия у меня нет, так что свою плату вы получите.
- Ну да, - с сомнением протянул Боб. – А потом вы заявите, что я вас обокрал. И вместо денег я получу срок. Или все ваши цацки окажутся фальшивыми.
- Да черт с ним, с этим идиотом! – в сердцах рявкнул капитан. – Извините, сэр Роджер… Пусть катится ко всем чертям! Рано или поздно мы починим связь, не сомневайтесь. И уж тогда подадим на него в суд! За оставление в опасности, за вымогательство… ну, ваши юристы найдут подходящие обвинения. Мало ему не покажется, сядет лет на десять!
- Эй! – встревожился Боб. – Мы так не договаривались!
- Так давайте договоримся, - предложил я. – Прямо сейчас. Я вам – все свои драгоценности и дарственную на них. Вы нам – два места на вашем корабле. Ну, что, по рукам? - Боб молчал. - Вам этого мало? – изумился я. – Ну, я даже не знаю, что вам ещё предложить! Есть, например, серебряные столовые приборы ручной работы. Есть пара хороших картин. Есть элитный алкоголь…
- Выпивка? – перебил меня Боб, и голос его дрогнул. – Вы сказали – выпивка? Господи, что же вы молчали? Я уже месяц ничего крепче воды в рот не брал. Лечу, дружище! Спешу! Завтра же буду у вас! Готовьте ваши цацки!
Весь остаток дня мы с Джорджем усердно трудились, собирая и описывая все драгоценности, какие только были на яхте. Бедняжка Молли поливала горючими слезами каждое подаренное мною колечко, каждую цепочку. Пришлось посулить ей изумрудный гарнитур, который она видела на выставке в Бомеро; девушка тут же повеселела и по своей инициативе отдала мне изящный золотой браслетик, про который я совсем забыл. Не остался в стороне и А’Пойк.
- Вот, - сказал он, кладя передо мной часы, которые я ему вручил на день рождения. – Наверное, они тоже что-нибудь да стоят.
Я с благодарностью отказался.
- Речь шла о моих драгоценностях, - объяснил я. – А эти часы я вам подарил, поэтому они ваши. И нашему ушлому спасителю они не достанутся. Хватит с него и этого, - кивнул я на контейнер, куда невозмутимый Джордж складывал плату за проезд.
- Ой, - всполошилась Молли. – А эти украшения, ты же мне их тоже подарил! Значит, они тоже мои!
- Девочка моя, - мягко сказал я. – Если я верну тебе все твои побрякушки, в ящике останется лишь пара запонок и перстень. Он, конечно, старинный и очень дорогой, но вряд ли наш друг Боб удовлетворится этой платой. Он явно рассчитывает на большее.
Молли только грустно вздохнула – возразить ей было нечего.
Капитан в этом не участвовал, он занимался кораблем. А если мы с ним пересекались, был хмур, немногословен и на все вопросы отвечал коротко и неопределенно. Изредка я ловил на себе его взгляд – острый, напряженный, и от этого взгляда мне становилось не по себе. Конечно, это были нервы и больше ничего, но я старался держаться поближе к Джорджу.
За ужином капитан был по-прежнему молчалив. Уткнувшись взглядом в тарелку, он ковырял вилкой мясное суфле и о чем-то думал. Невольно и мы все притихли тоже, и ужин проходил совсем невесело. Я ждал от капитана какой-нибудь выходки, и дождался. Ласт вдруг поднял голову и посмотрел мне прямо в глаза.
- Вы боитесь умереть, сэр Джордж?
Вопрос был настолько неожиданным, что я растерялся. Я не понимал, куда он клонит.
- Мы все боимся, - осторожно ответил я. – Разве не так? – Вдруг ужасная мысль пришла мне в голову, и я похолодел. - Вы хотите сказать, что мы не дождемся Боба? – воскликнул я. – Что-то случилось с кораблем и мы все погибнем?
Зря он поднял эту тему при Молли, и зря я её развил. Если уж мы доживаем последние часы, то гораздо приятнее будет провести их в относительном комфорте, а не под аккомпанемент женских слез.
- С кораблем всё в порядке, - холодно сказал капитан. – Во всяком случае, его состояние не хуже, чем было. И даже лучше – вы чувствуете, что температура поднимается? Скоро нам станет тепло. Нет, я о другом. – Ласт помолчал, в каком-то затруднении глядя на меня. – Вот сегодня утром… Вы решили покинуть яхту. Вы же испугались, сэр Роджер. Правда же?
- Да, - виновато сказал я. – Я вел себя недопустимо. У меня сдали нервы. Хотя это меня не оправдывает, конечно. Я прошу у вас прощения.
Капитан отмахнулся от моих извинений.
- Ваши нервы меня не касаются, - нетерпеливо проговорил он. – Черт, даже не знаю, как это выразить… объяснить… Вот вы оставили нас втроем: меня, А’Пойка и Джорджа. Капитана, помощника капитана и пассажира. Ну, мы, как вы говорили раньше, на службе. Мы обязаны бороться за живучесть корабля и мы будем бороться до конца, это наш долг. Но Джордж? Глубоко штатский человек. Молодой человек, у которого вся жизнь впереди! Он ведь вам во внуки годится!
Движением руки я остановил его взволнованную речь.
- Я понял, - мягко сказал я. – Вас удивляет, почему я, так сказать, не уступлю ему свой спасательный круг? Почему я, старик, спасаю свою жизнь за его счет? Я прав? Вы ведь это хотели сказать?
- Ну, например! – с вызовом сказал Ласт. А’Пойк, приоткрыв рот, с испугом посмотрел на него.
- Что ж, я объясню. Вы правильно сказали, Джордж – молодой человек. И, замечу, здоровый и сильный молодой человек. Который способен сам позаботиться о себе. Который с легкостью выживет там, где старик, вроде меня, будет молить о помощи. Понимаете, о чем я? Вам не придется тратить на него столько сил, сколько вы тратили бы на меня. Более того, я считаю, - да что там, уверен! - что он может принести пользу, оказать реальную помощь. Если, конечно, я не буду путаться у него под ногами.
- Понятно, - пытаясь быть ироничным, протянул капитан. – Значит, вы спасаетесь из альтруистических соображений? Чтобы облегчить нам жизнь?
- Но это лишь одна сторона медали, - не слушая его, продолжал я. Я начинал потихоньку заводиться и даже повысил голос. – А теперь давайте взглянем на ситуацию с другой стороны. Вы не забыли, кто я есть? Я – лорд Грант! Очень богатый, между прочим, человек! Кто сможет быстро организовать спасательную экспедицию? Кто сможет заплатить за безлимитную гиперсвязь, за корабли любого класса и в любом необходимом количестве? За то, чтобы сотни, тысячи людей, позабыв о сне и отдыхе, перепахивали Космос вдоль и поперек, чтобы найти крошечную яхту? А? Кто, я вас спрашиваю? Наемный работник Джордж, у которого копейки за душой нет? Мисс Вселенная?
У меня пересохло в горле, и я закашлялся. Джордж молча подал мне стакан с тоником, я благодарно кивнул ему и жадно выпил. Капитан тоже молчал и хмурился. Кажется, он был озадачен. Сосредоточившись на этической стороне проблемы, он упустил из виду её практический аспект – целесообразность того или иного выбора.
- Но если вам и этого мало, - отдышавшись, продолжил я, - давайте спросим самого Джорджа. Клянусь, я поступлю так, как он скажет! Итак, твое мнение, Джордж!
Вы скажете – ну, что там, я же ничем не рисковал, потому что был уверен в ответе. Нет! В том-то и дело, что не был! Надеялся, это да, но уверенности у меня не было. И я с некоторым трепетом ждал ответа моего дворецкого. И Джордж, мой великолепный Джордж, этот замечательный образчик Человека с большой буквы, не подвел.
- Вы совершенно правы, сэр, - сказал он, разливая нам вино. – К тому же в программу моего обучения входит курс экстремального выживания. Так что я и в самом деле смогу принести некоторую пользу. Но прежде всего я обязан позаботится о вашей безопасности. И это уже мой долг.
Капитан был повержен. Капитан был пристыжен. Капитан с мистическим ужасом смотрел на Джорджа, обыкновенного скромного слугу, который выказал сейчас силу духа большую, чем опытный космический волк. А я украдкой вытер вспотевшие ладони.
- Извините меня, Джордж, - сказал Ласт, вставая и протягивая руку. – Я не знал.
- Не стоит извиняться, сэр, - возразил Джордж. – Нас, профессиональных слуг, многие недооценивают. Люди просто не знают, на что мы способны.
- И вы меня простите, сэр Роджер. Конечно, вы были абсолютно правы, теперь-то я это понимаю.
Мы торжественно пожали друг другу руки. Это был очень величественный момент, я чуть не расплакался. Да и у капитана подозрительно блестели глаза. Один лишь Джордж сохранял обычную невозмутимость.
Капитан и помощник уже покидали гостиную, когда Молли подала голос.
- Но, дорогой, - сказала она, наморщив лобик, - у тебя же есть капсула. Помнишь, ты мне говорил? Ну, та, которая для сна. Ты еще хотел отдать её мне. Ну так отдай Джорджу, мне-то она теперь не нужна.
Мне показалось, что Ласт замедлил шаг, чуть повернув голову, и я поспешно заговорил о какой-то ерунде. Не доказывать же ему, что никакой капсулы гибернации у меня нет и никогда не было! Что я придумал её исключительно для того, чтобы сохранить мой фарфор… Он подумает, что я беспринципный лгун, что я бессовестно морочу голову девушке… нет-нет, на объяснения у меня сейчас просто нет сил! Как-нибудь потом, когда всё закончится.
И всё же этот момент, невзирая на его незначительность, произвел на меня неприятное впечатление, так что спать я отправился в дурном настроении. У меня было странное ощущение, что я кругом виноват, что все неприятности, которые были, есть и будут, каким-то мистическим образом связаны лично со мной. Меня окружало зло, и не было от него спасения.
Уже лежа под одеялом, я достал из тайника цилиндрик, похожий на футляр для сигар, и сунул его под подушку. Просто на всякий случай. После чего успокоился и довольно быстро уснул.
Удивительно, но Боб сдержал обещание – его старая посудина побила все рекорды скорости, и уже к вечеру он приблизился к нам настолько, что его стало видно на обзорнике. Так, во всяком случае, утверждал А’Пойк. Приходилось верить ему на слово, поскольку лично я видел только россыпь холодных немигающих искорок. Одна из которых, по словам А’Пойка, заметно смещалась к нам. Но связь и в самом деле стала намного лучше, Боба мы теперь не только отчетливо слышали, но и видели.
- Какой несимпатичный, - расстроилась Молли.
Боб и в самом деле выглядел не лучшим образом: небритый, всклокоченный, с красными глазами, неопределенного возраста – ему можно было дать как тридцать, так и все пятьдесят лет. Я мог бы объяснить этой глупышке, что большинство безвестных трудяг космоса выглядят именно так, во всяком случае, на работе, но не стал этого делать – Молли хоть и дурочка, но быстро бы сообразила, что внешний вид Боба является прямым следствием условий на его корабле, лишенном всякого комфорта. И, чего доброго, отказалась бы лететь, дабы не подвергать свою красоту экстремальным испытаниям. Я бы ее уговорил, конечно, но это потребовало бы сил, времени и нервов. Ну и дополнительных расходов, конечно.
Зато Боб пришел в восторг при виде Молли. Он с восхищением разглядывал мою мисс Вселенную и был так поглощен этим прекрасным зрелищем, что совсем не слушал, что говорил ему капитан. А тот говорил о важных для всех нас вещах, так что мне пришлось отослать Молли из рубки. Боб проводил ее затуманенным взглядом и мечтательно вздохнул.
- Прекрасная девушка, - заявил он.
- Да, - сказал капитан, - красивая... Так вот, Боб, мы начинаем торможение и коррекцию, чтобы вы…
- Никогда такой не видел, - сказал Боб, покачивая головой. – Я имею в виду, вживую.
- Интересно, сколько ей лет? – задумчиво продолжал Боб. – У таких красоток нипочем не угадаешь возраст. Хотя возраст для женщины не главное. Взять мою жену: она и в шестнадцать не выглядела так шикарно.
- Чтобы вы смогли безопасно приблизиться к нам!
- Ребята мне обзавидуются – с глубоким удовлетворением сообщил Боб и плотоядно облизнулся.
Капитан, наконец, потерял терпение.
- Ты, придурок! – свирепо рявкнул он. – Если ты не сможешь взять Молли на борт, нечему там будет завидовать! Понял? Так что заткнись и слушай, что тебе говорят!
Слова эти, хоть и грубые по форме, но справедливые по сути, произвели на Боба огромное впечатление. Он мгновенно преобразился: сейчас перед нами был не истекающий слюной сексуально озабоченный бабуин, а настоящий космический волк, собранный и деловитый. Между ним и капитаном завязался оживленный диалог, они с пулеметной скоростью буквально выстреливали друг в друга какими-то терминами и цифрами; капитан играл вдохновенную фугу на пульте, ему вторил помощник на бэках, и всё это совершалось с быстротой и четкостью хорошо отлаженного механизма.
Это было прекрасное зрелище, я откровенно наслаждался им; я не сомневался, что спасение близко. А потом вдруг наступила тишина.
- Что? – переспросил капитан, бледнея.
- Восьмерка, - повторил Боб. – Ну, этот, как его… СК восемь дробь… не помню, как там дальше. А что?
Капитан не ответил: уронив руки на колени, он уставился в пространство остекленевшим взглядом. А на лице помощника отразилось отчаяние.
- Что случилось? – воскликнул я обеспокоенно. – Что означает вся эта абракадабра?
- У нашего друга Боба очень старая посудина, - похоронным тоном сказал капитан. – Ну или, если вас это утешит, у вас слишком новый корабль. Наши стыковочные комплексы несовместимы. Вы не сможете покинуть судно, даже если от этого будет зависеть ваша жизнь.
У меня подкосились ноги, и я бы упал, если бы не верный Джордж. Он подхватил меня, усадил на какой-то ящик. Словно фокусник, он извлек откуда-то флягу, скрутил колпачок и с почтением вложил флягу мне в руку.
- Выпейте, сэр Роджер, - приказал он. – Вам это необходимо.
Я подчинился. Трясущейся рукой я поднес флягу к губам, отхлебнул глоток, потом второй, не чувствуя вкуса. Крепкое спиртное обожгло мне рот, огненным валом покатилось по пищеводу.
- И что, ничего нельзя сделать? – слабым голосом спросил я, когда у меня перестали дрожать руки и немного прояснилось в глазах. Капитал мрачно покачал головой.
Но Боб не собирался так легко сдаваться. Он с вожделением смотрел на мою флягу, и это, без сомнения, стимулировало его мыслительные процессы.
- У вас есть скафандры? – спросил он.
- Есть, - сказал капитан. – Целых два: легкий и тяжелый.
- Отлично! – обрадовался Боб. – Значит, так: девушка идет первой. Вы цепляете к ней контейнер с выпивкой и деньгами, она выходит из корабля, направляется ко мне, я ее подбираю…
- Что значит – направляется? – перебил я его. – Как вы себе это представляете?
- Да как обычно. Я даю пеленг, девушка идет на него…
- Как? Как она идет на этот ваш чертов пеленг?
- Что вы из меня дурака-то делаете? – разозлился Боб. – Обычно идет, как все. Или на вашем скафандре нет реактивного ранца?
- Молли не умеет управлять скафандром, - вздохнул я. – Она никогда не выходила в открытый космос и ненавидит невесомость. Она просто не сможет пойти на пеленг, даже если очень захочет. Кроме того, я вам гарантирую панику.
- Да ладно, - недоверчиво протянул Боб. – Как это – не умеет управлять скафандром? Это все умеют. Даже моя жена и две дочки.
- Три, - сказал я, стараясь сохранять спокойствие.
- Что – три? – не понял Боб.
- У вас не две, а три дочки. По крайней мере, вы нам так сказали раньше. Помните?
Боб насупился, метнул на меня злой взгляд. А потом рассмеялся.
- Третьей всего шесть лет, - добродушно объяснил он. – На таких крох тяжелых скафандров не делают.
Он или ловко выкрутился, или говорил правду. Я склонялся к первому варианту. Он врал нам, это понятно, но у его вранья могли быть совершенно невинные причины: темные личности, подобные нашему новому другу, предпочитают не вдаваться в подробности своей биографии. Кроме того, это была наша единственная связь с миром, наш шанс на спасение, и упустить его я не мог.
- Мы сделаем так. Я загружаюсь в скафандр (худо-бедно, но я с ним управлюсь), беру на буксир Молли – её мы оденем в легкий скафандр, и мы вместе с ней…
- Нет! – перебил меня Боб. Лицо его сделалось злым, голос звучал очень твердо. – Никаких «мы». Только девушка! Она должна быть первой, вам ясно? Иначе катитесь вы к черту! Вместе с вашими денежками!
- Да говорю же вам, она не сможет! – с отчаянием вскричал я. – Ну вы же её сами видели! Она что, похожа на крутую героиню космического боевика?
Лицо Боба вдруг расплылось в улыбке.
- Нет, - с глубоким удовлетворением сказал он. – Совсем не похожа. И это здорово. – Он помолчал, явно что-то прикидывая. – Тогда вот что. Тогда сделаем так: я выстреливаю в вашу сторону фал с магнитным захватом, вы прицепите девчонку к нему, и я потихонечку подтащу её к себе.
- Господи, что за дикие фантазии? – простонал капитан. – Зачем такие сложности?
- Затем, - огрызнулся Боб. – Знаю я вас, богатеев. Вас хлебом не корми, дай только облапошить простого парня вроде меня. Так что или будет по-моему, или никак! И летите вы тогда хоть в черную дыру, лорды-милорды.
Мы переглянулись. Капитан развел руками. Помощник развел руками. А я удрученно кивнул – другого выхода у нас не было.
- Ладно, - сказал я, стараясь, чтобы мой голос звучал бодро. – Мы согласны. Только послушайте, что я вам скажу…
- Нет, это вы послушайте, - перебил меня Боб. – Я вам не доверяю, понятно? И если вместо милой крошки я увижу у себя на борту кого-нибудь из вас… - Боб извлек откуда-то некий предмет, подозрительно напоминающий смертельное оружие, и нехорошо улыбнулся. – Пристрелю. Ей-богу, пристрелю! И потом подавайте на меня в суд… если найдете, конечно…
Для меня это было уже слишком! Оставив офицеров обсуждать с этим ушлым проходимцем разные детали, я покинул рубку и с помощью Джорджа еле дотащился до гостиной. У меня колотилось сердце, перед глазами плясали мушки, и я буквально рухнул в кресло, перепугав Молли.
- Что с тобой? – пронзительно вскричала она, бросаясь мне на грудь. – Ты умираешь? О, Роджер, дорогой мой! Не умирай, пожалуйста, не бросай меня! Как же наш контракт? Кто мне заплатит, если ты умрешь?
И она залилась слезами. Джордж ловко засунул Молли в угол большого дивана, активировал аптечку и прижал её прохладный щуп к моему предплечью. Я почувствовал легкий, практически безболезненный укол, и через пару секунд мне стало легче. А уже через несколько минут я окончательно пришел в себя.
- Я не умру, - сказал я, ободряюще кивая Молли. – Не стоит волноваться, девочка. Подобный форс-мажор предусмотрен в нашем контракте, так что свои деньги ты получишь в любом случае.
- О! – выдохнула Молли, сияющими глазами глядя на меня. – Я тебя обожаю, дорогой!
- Разумеется, - съязвил я. – Ты и должна меня обожать - ведь это тоже записано в нашем контракте.
Мой сарказм пропал втуне – Молли слишком серьезно относится к подобным вещам. Она тут же пересела ко мне на колени и предложила отослать Джорджа, но я отказался. Я напомнил ей, что завтра нас всех ждет тяжелый день, и что нам всем нужно хорошенько отдохнуть и выспаться. О том, что на самом деле предстоит пережить этой глупышке, я благоразумно промолчал – только истерики мне сейчас не хватало!
У Молли есть одно ценное качество – она никогда не спорит со мной. Вот и сейчас, успокоившись, она нежно поцеловала меня и отправилась к себе. Я смотрел ей вслед, пока она не вышла из гостиной, а потом включил уником и проследил, как за Молли закрылась дверь её каюты.
- Джордж, - сказал я, убедившись, что девушка не может нас услышать. – Ты все знаешь. Как нам быть с Молли? Как её уговорить? Я очень сомневаюсь, что она добровольно согласится на такое! Ведь она и в самом деле никогда не выходила в открытый космос! Я боюсь, она запаникует там, внутри скафандра. И в панике может нанести себе увечье. А мне бы очень этого не хотелось, ведь я за неё отвечаю.
Джордж ответил мгновенно, словно давно обдумывал нашу проблему и пришел к единственному верному решению.
- Капелька снотворного ещё никому не навредила, сэр, - сказал он. – Мисс Молли весит около ста двадцати фунтов, и совсем несложно рассчитать безопасную дозу. Если позволите, я запрограммирую аптечку на производство полиседатина. Это абсолютно безвредный препарат, его прописывают даже годовалым детям.
Я с восторгом смотрел на своего дворецкого – тот, склонившись надо мной, невозмутимо ждал моих указаний. Пожалуй, прикажи я ему синтезировать яд, он бы ни на йоту не утратил своего спокойствия.
- Да, - с благодарностью произнес я. – Да, Джордж, сделайте это, пожалуйста. Пусть бедняжка просто уснет… а когда проснется, для неё всё будет кончено. Это избавит нас от массы хлопот.
- Вы совершенно правы, сэр.
(день шестой целиком в пост не поместился, поэтому сегодня же опубликую его продолжение вместе с днём седьмым)
