Сообщество фантастов

Всем привет :)

Буду краток. Очень рад, что так оперативно образовалось сообщество начписов. В связи с тем, что форма постов в этом сообществе будет иметь вид текстов (а также для того, чтобы не нарушать правила сообщества), предлагаю вашему вниманию пару удобных онлайн-сервисов для хранения текстов. Было бы здорово, если бы админ (если есть такая возможность) закрепил этот пост. Если нет - то добавил бы ссылки в правила сообщества. Итак:

http://pastebin.ru - довольно удобный онлайн сервис, хотя и используется в основном, насколько я знаю, для хранения кодов. Можно настроить параметры хранения - приватность, сроки и т.д. Из минусов - не очень приятный шрифт (субъективно), зато не нужно регистрироваться.

http://www.docme.ru - так сказать, усложнённая версия. Можно хранить документы в различных форматах, такие как pdf, doc, и прочие популярные и не очень форматы. Из минусов - для комфортного пользования необходима регистрация.

UPD.

http://online.orfo.ru, http://text.ru/spelling - сервисы онлайн проверки орфографии. Простенькие, понятно как пользоваться, кому-то, возможно пригодится (возможно, и этому посту тоже:))

UPD2.

http://www.adme.ru/zhizn-nauka/24-poleznyh-servisa-dlya-pish...

Больше (24) различных сервисов, много полезных, и не только для художественной литературы. Смысла перепечатывать всё сюда не вижу, итак всё собрано в одном месте.

Предлагаю следующую форму постинга - пикабушник (ца) выкладывает отрывок из своего опуса, а сам опус заливает на вышеуказанные сайты и даёт ссылки. Так посты будут выглядеть прилично, не будет "стен текста".

Собственно, наверное всё. Если есть, что добавить - пишите в комментах.

P.S. Надеюсь, я правильно понял систему сообществ:)

Пограничные звёздные системы Российской Империи атакованы ударными флотами Американской Сенатской Республики. Мы начинаем наши «Хроники» с описания одного из самых кровопролитных и беспощадных столкновений начала 23 века. В мировой историографии этот конфликт назван – «Второй Александрийской войной». В наши учебники истории его первый этап вошёл под названием: «Отечественная война 2215 года»...

Глава 21(5)

Леонард Ловато еще раз посмотрел на монитор, где светилась общая информация о его дивизии. Большинство крейсеров 10-ой «линейной» уже провели частичный ремонт и восстановили трансляторы полей, а значит, были готовы к новому сражению. Да много истребителей забрали с собой на тот свет эти отчаянные русские гвардейские МиГи. Но все же большая часть эскадрилий F-4 на «Саратоге» осталась цела, а летчики рвались в бой. К сожалению, серьезно пострадали целых пять эсминцев его дивизии, «Барни» вообще мало чем отличался от куска разорванного плазмой железа, летающего в космическом пространстве, но адмирал-паша Озкан сделал подарок Ловато и прислал ему в охранение авианосца две галеры из своей эскадры – существенная поддержка…

В общем, как расценил американский вице-адмирал, его 10-я «линейная» в принципе готова снова вступить с диалог с Самсоновым. Леонард понимал, что Дрейк не простит ему гибель большей части 13-ой дивизии, если тот будет в сложившихся обстоятельствах продолжать оставаться на прежних координатах и пассивно наблюдать за происходящим, поэтому Ловато отдал приказ «сниматься с якоря» и идти к переходу на «Мадьярский Пояс»…

Чтобы достигнуть сектора «врат», в непосредственной близости от которых, в данный момент времени происходил бой между Корделли и Самсоновым, дивизии Ловато необходимо было преодолеть расстояние равное двум часам пути на крейсерской скорости. Можно было периодически включать форсаж и тем самым сократить время на прибытие, но командующий 10-ой дивизией даже сейчас не мог представить, что Корделли, как бы он к нему не относился, способен проиграть дуэль с разбитыми и искореженными кораблями Самсонова. Поэтому Ловато решил не испытывать на прочность силовые установки своих вымпелов и пошел к искомому сектору на обычной скорости…

Между тем, битва, которая разыгрывалась между Семеновской дивизией и 13-ой дивизией американцев набирала обороты. Остатки 27-ой «линейной» за исключением крейсера «Одинокий» Иван Федорович бросил в преследование за отступающими османами.

Командующий не хотел сюрпризов. А вдруг в воинах султана вновь зажжется огонь мщения неверным, и они сумеют объединиться и контратаковать? Нет, пусть уж наши легкие корабли и эсминцы продолжают преследование и не дадут противнику такой возможности. Тем более что корабли 27-ой совсем не имели защитных полей, поэтому стали бы легкой мишенью для американских канониров…

Командующий Черноморским флотом находясь на «Афине» лично повел гвардейские дредноуты Семеновской в лобовую атаку на корабли Корделли. Самсонову жизненно необходимо было рассеять американцев до подхода дивизии Ловато, которая уже шла на подмогу своим товарищам. Если Иван Федорович не успеет, то русская гвардия будет зажата в клещи и полностью перебита. Но как опрокинуть 13-ю, ведь кроме пары вымпелов гвардейские корабли выглядели не лучше кораблей 27-ой «линейной»?!

Защитные поля у наших дредноутов также по большей части отсутствовали, уж лобовые энергощиты точно. Если у кого-то и сохранилась часть трансляторов, то те могли выдать не более 10-15% от первоначальной мощности, а это практически ничто в артдуэли – около двух-трех минут интенсивного обстрела. Истребителей тоже под рукой не было, сотня последних МиГов шла сейчас впереди строя «семеновцев», готовясь к бою с палубниками дивизии Корделли.

Пожалуй, единственным пилотом из всех оставшихся в живых русских истребителей, находившимся в приподнятом расположении духа, была майор Белло. Наэма наконец-то дождалась встречи со своими кровниками – американцами, и сейчас вся прямо горела от желания с ними поквитаться. Таисия не сказала ей, Дорохову и остальным членам команды «Одинокого» о гибели их командира. Все равно умирать, так уж зачем им страдать в последние минуты жизни, — подумала княжна, которая до сих пор была в прострации и все время молчала…

Потому Наэма, заряженная на предстоящий бой, была на седьмом небе от счастья. И ее не смущало численное превосходство истребителей врага и тактическое превосходство американских дивизий над русскими. Об этом пусть болят головы адмиралов, а она совсем уже скоро соберет свой первый кровавый урожай американских «фантомов» и наконец, отмстит за все, что Сенатская Республика сотворила с ее родной планетой…

— Что мы видим перед собой на экранах радаров? — спросила она своих пилотов, летящих в общем строю рядом с МиГом командира.

— Лично я наблюдаю полторы сотни «янки» на новеньких F-4, и это меня сильно смущает, — ответил за всех лейтенант Байбакулов.

— Неправильно, — покачала головой Наэма, — мы видим полторы сотни трупов «янки» в новеньких гробах… «Соколы», вперед!

Друзья, здесь вы можете прочитать роман целиком

Начало здесь.

Прошлая часть.

Роман по сеттингу настольной игры "Трапперы"

Глава 11. Разочарование

Факел расположился с кружкой у костра так, чтобы легко дотянуться до кучи сухих веток, сложенной здесь загодя. У многих эбрайлов принято: кто управляет костром, тот владеет вниманием. Опросить кулак следовало до речи Валькирии, а сейчас — сразу после обеда — лучшее время для этого. Все пятеро кишикуа уселись и улеглись вокруг кострища, молча ожидая. Их позы Факел определил как расслабленные. Интересно, что их собачьи морды укоротились, разгладились, сделались более человеческими. Впрочем, вокруг столько «хуманообразных», что принятие этой ипостаси вовсе не говорило об их желании подстроиться под конкретно Факела. В любом случае, это играло ему на руку.

Траппер подбросил в огонь несколько ветвистых палок, подождал, глядя как занимается древесина. Костёр защебетал, защёлкал, поглощая пищу.

— Итак, свободные кишикуа, — начал траппер. — Я хочу послушать, что вы увидели здесь. Какими вы находите вайкингов и их предприятие? Говорите полно и правдиво, как и привыкли.

— Здесь нечего видеть, — заявил Шонк. — Кулак, который строит новый завод. Потом, наверное, построит ещё один.

— В Тохесу мы тоже строим иногда, — добавил Хирхок. — Когда что-то нужно. Только Тохесу — большой город.

— Я не увидел чего-то нового, — подключился второй «летун» Шик-шик. — А сами вайкинги — они смотрели на меня так, будто я бродяга или Низший, а у них Клан, Исатара. Он им крыша и стены и свет, что разгоняет тьму. Они смотрели на меня, будто у меня этого нет, а у них есть, — эбрайл возмущённо фыркнул, помолчал, уставившись на Факела.

— Однажды в Тохесу я работал каменщиком, — снова влез Хирхок, — мы строили силосный элеватор.

Затем Шонк рассказал о своём опыте промышленного альпинизма, Чепуха завёл тему о колодцах… Кишикуа вспоминали прошлое, всё дальше уходя от изначальной темы разговора. Обычная эбрайлская манера. Факел терпеливо ждал. А минут через десять убедился, что им просто действительно нечего рассказать об этом месте и его обитателях.

Что это означало? Как это повлияет на его планы? В сердце вдруг зародилась тревожная тоска. С недоумением Факел следил, как она вырастает из горошины в яблоко, а затем заполняет всё его существо.

«Я пытаюсь загнать этих эбрайлов в круг, из которого они ушли, — это признание себе возникло как бы само и стало развиваться во всё более жестокие самообличения. — Моя затея не принесёт мне свободы. Наоборот, придется железной рукой неустанно поддерживать порядок. Я хочу этого? Я смогу как Валька повести за собой эбрайлов, превратить их массы в полноценный народ?»

Вспомнилось, как он вчера изумлялся бойкой работе строителей, восхищался планами Вальки и технологиями быстрого разворачивания производства. Теперь Факел отчетливо видел, что в глубине души тлел тогда и задолго до этого индикаторный огонёк, который он старательно игнорировал. Он притворялся перед собой, что ему интересно создание своего княжества, с самого начала притворялся. Пора это признать. И лучше сейчас, когда в руках еще ничего нет.

А еще ему почему-то стало вдруг обидно, что начинание Вальки никак не зацепило этих аборигенов.

Захотелось побыть в тишине. Факел поднялся (кишикуа сразу смолкли).

— В пять часов Валькирия скажет речь, — сказал он. — Можете прийти послушать. Мне интересно, как вы её оцените.

Факел вышел за ворота периметра и стал спускаться по кочковитому склону к протекавшей мимо подножия речушке. Вообще-то бродить по Планете без охраны или вездехода — не лучшая идея, но Факелу сейчас было не до осторожности. Враг подкрался изнутри, от него не спасёт ни бластер, ни быстрый вездеход. Да и врядли рядом с лагерем появятся ненавистные Вальке бандиты или опасные Низшие.

Усевшись на тёплый валун у реки, траппер засмотрелся на воду, перебирая в руках высохший стебелёк. Итак, прежде всего, нужно решить, что делать с затеей о своём княжестве. Как-никак года полтора он готовился: подобрал места, скопил оборудование и местных денег, прощупал спрос, продумал предложение. Не верится, что всё зря. А раз жаль затраченных усилий, значит, результат этих усилий какую-то ценность для него имеет. Не очень-то убедительный аргумент за то чтобы продолжать вкладываться на сто процентов. Но и отказываться — выше его сил.

Однако почему всё-таки идея оказалась слабой? Как технарь, Факел привык чётко формулировать проблему. А проблема в масштабе. Как там говорил тот вайкинг? «Великое желание». Без него эбрайлы не пойдут за тобой. Разве что рядом с тобой, да и то лишь до ближайшей остановки. Валька придумала Эусгард, но эбрайлы клюют не на него. Они, скорее, очарованы харизмой самой Валькирии. Что же до Эусгарда… Масштаб просто смешон, если задуматься, кто такие эбрайлы, насколько они отличаются от нас. Можно ли вообще построить стабильное княжество среди них? По рассказам самих эбрайлов, маленькие «страны» рождаются и умирают здесь регулярно и живут обычно не дольше нескольких лет. Значит, идея княжества ещё сыра, собственно, нет идеи, потому что нет стержневого посыла. Вот о чём следует задуматься в первую очередь. Вокруг чего сплотить эбрайлов?

Факел поднялся, побродил ещё у речки и стал подниматься по склону. Вспомнилась эбрайлская легенда, рассказанная ему Сийомлом — его информатором.

Идниш — это область на карте Планеты с размытыми границами, в которой сконцентрированы остатки эбрайлской цивилизации — города, заводы, рынки, производство. Идниш не имеет ни единой армии, ни власти, но не распадается на кучку первобытных племён веками, тысячелетиями.

Легенда гласит, что есть Владыка Идниша, который, оставаясь в тени, незримо управляет последней квазистраной Ауберы. Именно благодаря ему кланы не истребляют друг друга, и места под солнцем хватает всем. Никто не видит Владыку, но его могущество не измеримо. Как он правит — никто толком не скажет, разные вариации легенды говорят о колдовстве, божественной сущности, множестве копий Владыки, внедренных в каждый клан, о его невероятных технологиях и так далее. Это всё, конечно, сказки, но ведь на чем-то же они основаны? Эбрайлские сказки часто становятся исходными данными для трапперских приключений. Особенно такие, которые знает даже самый последний бродяжка. Впрочем, из мифа о Владыке никто не сумел извлечь хотя бы грубых предположений о направлении поисков его логова.

Интересно всё же, что (или кто, если на то пошло) заставляет эбрайлов из разных концов Идниша заявлять «я — иднищик»? Может быть, и правда, витает над этой областью какая-то магия? Иного объяснения не прослеживается.

На небольшой выровненной площадке, примыкающей к валуну со срезанным верхом, собрались почти все обитатели лагеря, недоставало только постовых. Эбрайлы издавали редкие звуки, почесывались, коротко переговаривались, казалось, они ничего особо не ждут, а просто подобно стае пингвинов или морских котиков пассивно отдыхают: все в куче, но каждый сам по себе.

Факел расположился несколько в стороне от площади на дереве среди ветвей. И тенёк и видно хорошо. Оглядывая вайкингов, он подумал, до чего их группа отличается от людской толпы на митинге или шоу. Люди в таких ситуациях обычно готовятся воспринять выступление, предвкушают или ожидают с тревогой, напряжённо или радостно разговаривают, словом, проявляют вовлечённость. Даже если их пригнали на мероприятие против воли, большинство решит: «Раз уж я здесь, посмотрю на это». Эбрайлы вели себя так, будто предстоящее их абсолютно не касалось.

Появление Валькирии Факел прозевал, увидел её уже на валуне, являвшем собой сцену. В её движениях и выражении лица Факел заметил уже привычную твёрдость лидера. Однако, поприветствовав кулак, Валька переключилась в какую-то другую роль, более мягкую, даже можно сказать, лиричную. С интересом Факел стал следить за поведением эбрайлов.

— Я знаю, в чём ваша боль, — говорила Валькирия. — Я не такая как вы, но именно благодаря этому могу посмотреть на вашу боль со стороны. И излечить её! Вы полны сил, и эти силы разрывают вас изнутри. Я научу вас, куда направить эти силы. Вы излечитесь сами, а затем будете учить других — таких же неприкаянных, какими были сами.

Эбрайлы смотрели и слушали, чуть ли не затаив дыханье. «Ну да, здесь она попала в точку, заинтриговала», — подумал Факел.

— Что может преобразовать вашу энергию и силу в радость? Какой мир бесконечен и по разнообразию и по объему? Что никогда не наскучит, не подведет тебя, всегда отзовется как часть твоего тела? И наполнит тебя радостью, гордостью за твои деяния? — Валькирия сделала паузу, пристально всматриваясь в глаза своих воинов. — Я говорю о творчестве. Знаете ли вы, что такое быть творцом по жизни? Каково это — постоянно создавать что-то, чего еще не было, и стремиться довести свои творения до совершенства? Это постоянный самоотверженный поиск и попытки сделать лучше. И в этих попытках расти, становиться сильнее! Сам процесс созидания, сначала в сердце, в мозгу, затем в реальном мире, делает тебя хозяином жизни. Теперь ты двигаешься в реке жизни, а не её воды несут тебя как безвольную щепку. А когда ты получаешь результат — в этот миг ты испытываешь счастье… Этот миг докажет, что ты достоин жить и избрал верный путь.

Глаза Валькирии полыхали, голос звенел, оголенные руки, разведенные в стороны, застыли в приглашающем жесте.

— Хочу вам кое-что показать. Мастер Дженга.

Верный помощник, стоявший у сцены на земле, достал из-за спины ножны с торчащей из них рукоятью, подкинул воительнице. Девушка ловко поймала предмет, протянула перед собой, держа обеими руками.

— Любой, кто имеет дело с холодным оружием, сразу поймет, что это не просто меч, — она плавно вытянула клинок из ножен, взмахнула им. — У него есть имя: Луч звезды. Он идеально сбалансирован, прочен, им можно рубить или колоть. Одинаково удобно, форма рукояти совершенна для хватательной кисти, будь у тебя хоть четыре, хоть восемь пальцев. Наконец, просто взгляните на него! — девушка подняла меч над головой, закатное солнце отразилось на лезвии раскаленным золотом. — Он прекрасен. Луч звезды создал один мой знакомый кузнец. Много месяцев он сотворял этот шедевр в уединении в глухих горных лесах, куда ходят лишь Низшие. Многие вожди отдали бы за Луч состояние. Но мне он достался даром. Кузнец вложил в свое детище часть своей души и гордился результатом. Оставалось только вдохнуть в него жизнь, дать мечу возможность быть примененным. Создатель Луча подарил его мне, а затем вернулся к своей работе — создавать новое произведение. По сути, я неправильно назвала его кузнецом. Он художник, а не ремесленник. И находит новую радость в каждом своём изделии.

Факел смотрел на Валькирию и пощипывал бородку. Вроде хорошо она сказала, но поняла ли её публика? Луч, меж тем, пошел по рукам, вайкинги примерялись к нему, одобрительно кивали и ухали друг другу. Даже кишикуа подержали меч в руках и выказали восхищение.

— Я хочу, вайкинги мои, — продолжала Валькирия, — чтобы вы прислушались к себе; посмотрели вокруг на своих соратников. И нашли, что вас вдохновляет. Я помогу вам в этом!

Толпа грянула приветственными восклицаниями и долго не могла угомониться.

Пограничные звёздные системы Российской Империи атакованы ударными флотами Американской Сенатской Республики. Мы начинаем наши «Хроники» с описания одного из самых кровопролитных и беспощадных столкновений начала 23 века. В мировой историографии этот конфликт назван – «Второй Александрийской войной». В наши учебники истории его первый этап вошёл под названием: «Отечественная война 2215 года»...

Глава 21(4)

Одновременно, и ярость, призывающая к возмездию, с одной стороны, и опустошение и страх с другой, поселились в сердцах османов, увидевших эту страшную запись. Взвыв от горя и отчаяния, командиры галер вошли в огневое соприкосновение с приближающимися русским кораблями. Крики проклятий в сторону неверных заполнили эфирное пространство, османы будто старались своей праведной ненавистью опрокинуть вражескую эскадру.

Но одной ненависти для этого явно было мало. В авангарде своего атакующего построения адмирал Самсонов поставил самые защищенные дредноуты, менее всего пострадавшие на прошлом этапе сражения. Впереди шли: линкор «Афина», на котором Иван Федорович продолжал находиться.

Он предлагал княжне перейти на свой прежний корабль, а самому снова вывесить флаг на «Громобое», перед этим выкинув оттуда Гуля. Но Таисия Константиновна наотрез отказалась, сославшись на то, что командующий в бою должен сражаться на самом защищенном корабле эскадры, коим считалась «Афина». Сама же капитан-командор пожелала остаться, и видимо решила погибнуть на родном ей «Одиноком». Глупая девченка!

Самсонов сделал бы все, чтобы не допустить ее смерти и гнал от себя мысли, что Таисия после сообщения о гибели Василькова сама будет искать в бою эту старуху с косой. Однако не вывести сейчас вперед тот самый «Одинокий» командующий тоже не мог. Данный тяжелый крейсер был так же невредим и сейчас шел вторым номером в авангарде. Еще одним кораблем «первой» линии атаки был линкор «Пересвет», сохранивший свои защитные энергетические щиты от налета американской авиации с помощью эскадрильи с «Афины».

Эти три великолепных дредноута вылетели далеко вперед от основного строя и первыми встретили османскую эскадру. Будто соколы схватились со стаей испуганных голубей, так «Афина», «Одинокий» и «Пересвет», невзирая на заградительный огонь, бросились на дюжину османских кораблей и открыли по ним огонь. Несколько дольше в этом плазменном аду смогли продержаться лишь два крейсера флота султана: «Эрин» и «Месудие», остальные нарушив собственный строй, разбегались кто куда, спасаясь от русских канониров.

Османы не рассчитывали на такой отпор, причем всего от трех кораблей, и боевой задор воинов султана куда-то подевался. Галеры разлетались в разные стороны, уходя от трассирующих лучей плазмы наших главных калибров. И не нашлось рядом никого, кто бы своим авторитетом сдержал начавшуюся панику. Не было в их рядах, ни легендарного «Абдул Кадира», ни прославленного «Седель-Бахра», оба этих дредноута были побеждены русскими варварами, и если уж такие мощные корабли не смогли противостоять разъяренным гяурам, то, что могут сделать остальные.

Так думали капитаны османских галер, разворачиваясь и убегая из сектора обстрела, пока еще были целы собственные защитные поля. Однако защита не помогала и несколько кораблей поддержки османской эскадры навсегда остались в данных координатах в виде космического мусора – русские канониры знали свое дело и умели вовремя сосредоточить огонь…

Все о чем говорили и на что надеялись Самсонов и Романова, когда планировали дерзкую операцию по уничтожению адмирала-паши Озкана, стало явью. Османы действительно не могли долго сопротивляться в открытом бою, не имея над собой авторитетного флотоводца, который бы личным мужеством и стойкостью придавал бы остальным сил сражаться дальше. Бой авангардов окончился, даже не успев толком начаться.

Фрэнк Корделли вмиг протрезвел, когда чуть отвлекшись на бездействие своего напарника Леонарда Ловато, он снова посмотрел на карту. Ловато продолжал по-прежнему стоять на месте у перехода «Бессарабия–Новая Сербия» и наблюдать со стороны, чем закончится это столкновение. Командир 10-ой дивизии все равно не успел бы поучаствовать в разгроме русских, когда стало понятно, что Самсонов решил всеми оставшимися силами наброситься именно на Корделли. Поэтому вице-адмирал Ловато подумал, что не будет помогать Фрэнку и пусть тот, хоть очевидно и победит русских, однако потеряет при этом еще несколько вымпелов своей «легкой» дивизии. А командующий Итан Дрейк навряд ли восполнит потери вице-адмирала Корделли из собственного резерва, так как сам недолюбливает последнего…

Однако Ловато, так же как и Фрэнк, смотревшему на тактическую карту, пришлось срочно менять план действий. Османская эскадра в дюжину кораблей в одночасье перестала существовать в качестве боевого подразделения. Сейчас корабли султана Селима оказались каждый сам за себя, и собрать их воедино было нереально, да и некому. А это значит, что буквально через десять-пятнадцать минут русские войдут в соприкосновение с 13-ой дивизией Корделли, которая после бегства союзников, оказалась в опасном меньшинстве.

Друзья, здесь вы можете прочитать роман целиком

Автор: Вячеслав Неклюдов

Юрий Анатольевич Скобелев, которого все в доме называли Юркой-алкоголиком, а кореша забулдыги – Конфуцием, считал себя конченным человеком, не имеющим ни силы воли, ни совести, а тем более какой-либо ответственности. Да честно говоря, его это особенно не волновало. В возрасте 47 лет, он выглядел на десять лет старше, а виной всему была… нет, не водка, как считали многие, хотя Юрок в ней и не знал меры. Виной тому было страстное желание в очередной раз увидеть тот сказочный и почти волшебный мир, являющийся ему в моменты полной отключки от реальности. Он видел изумительно красивые города и ажурные, почти невесомые архитектурные конструкции. Он рассматривал странные деревья, напоминающие громадные букеты цветов. А может это была инопланетная флора с толстыми как ствол стеблями? Юрка не знал. Он «разглядывал» прогуливающихся по тенистым дорожкам улыбающихся людей в странных одеяниях, где тротуары утопали в яркой, экзотической растительности. Наслаждался непривычными формами машин и летательными аппаратами. Пристально рассматривал оригинальные одеяния тех жителей и яркие витрины сказочных магазинов…

Бывшая жена, ушедшая к другому избраннику семь лет назад, пыталась все годы совместной жизни кодировать его от алкоголя и даже один раз клала в наркологическую клинику, но всех этих мер хватало ненадолго. Скобелев, давая слезливые клятвы, что подобное не повториться, срывался уже через пару недель после «излечения». Он не мог отказаться от подобных видений. В пьяном угаре Юрка себя не контролировал, распуская руки и покрывая всех отборным матом, за что неоднократно оказывался задержан вызванным супругой или соседями нарядом полиции. Никто не хотел брать такого пьянчугу на работу, и Юрий зарабатывал на жизнь редкими шабашками, ремонтируя квартиры, ломая старые здания, разгружая вагоны или воруя по мелочам. Благо ближайшие дачи находились в пределах двадцати минут езды на рейсовом автобусе, а там всегда можно было кое-чем разжиться на продажу. Иногда он помогал своему соседу Сергею Привалову в поисках черного металла, но, когда тот забурел и разжился металлоискателем, такие совместные походы практически прекратились. Серега теперь редко его приглашал, чаще всего просто в качестве грубой силы на погрузочно-разгрузочные работы. Раньше с Приваловым и забухать было можно, а теперь сосед стал заботиться о своем здоровье. Водку полностью исключил из употребления, но иногда по старой дружбе угощал Юрка пивасиком. В эти «счастливые» моменты Скобелев в благодарность за халявное угощение, рассуждал о светлом будущем, каким оно должно было быть и ругал правительство за то, что они всё испоганили, в том числе и его жизнь. Сосед в такие моменты особо даже не вмешивался в его монологи, зная из опыта, что все его аргументы «за или против» - будут тут же опровергнуты. Юрок вещал о «вечном», изредка приводя цитаты, приписываемые древнему китайскому мыслителю и философу Конфуцию, типа: «Красота есть во всем, но не всем дано ее видеть», или: «Я не огорчаюсь, если люди меня не понимают - огорчаюсь, если я не понимаю людей». Но стоило его слушателю попытаться даже намекнуть Скобелеву на то, что он сам себе противоречит этими цитатами, как Юрка мгновенно закипал и начинал с напором в голосе наезжать на оппонента, приводя в пример свои алкогольные видения. А когда аргументы исчерпывались, то в ход шли и кулаки. Все жители его дома называли подобные видения глюками при белой горячке, а его – шизофреником. Скобелев пытался описывать запахи, свои разговоры с жителями иных миров, звуки и даже тактильные ощущения, убеждая собеседника, что он все эти реально видел. Но никто ему не верил. А от такой «несправедливости» Скобелев зверел и пытался уже силой доказать свою правоту. Поэтому никто с ним старался особо не связываться, а тем более не принимать угощения или предложения выпить. А Юрка из месяца в месяц, из года в год все пил и пил, замыкаясь в себе все глубже и глубже. Он не раз уже привлекался к административной ответственности и даже не единожды отсидел 15 суток, развлекая сокамерников байками из своих глюков. Те не оставались в долгу, делясь с ним аналогичными подробностями. Но все эти чужие рассказы носили какую-то мрачную подоплеку. По ним можно было бы снимать фильмы ужасов, а видения Скобелева были совершенно другими –светлыми и чистыми. Он видел иные миры, гораздо лучше того континуума в котором жил сейчас. И самое главное – в том мире была одна странная девушка, являющаяся к нему иногда в видениях. Полное ее имя он никак не мог запомнить, поэтому красавица, смеясь, сократила его до трех букв - Ийя. Она как бы стала его гидом по тем мирам, или одному миру. Просто каждое место в видениях разительно отличалось от прежнего. Ийя же рассказывала, что, хотя у них и существует сакральный правитель, но управляют миром –ученые. А единое планетарное государство –это как большая семья, всеобщей целью которой является - достижение мира и согласия, благосостояния в огромной семье и воспитания благородных людей. Юрка честно признался девушке, что не относит себя к благородным людям, потому что его окружают одни сволочи и лизоблюды. Но он хорошо относится к человечеству в целом и у него имеется тяга к прекрасному. На что Ийя заявила, что никогда еще не встречала «такого» человека и ей очень любопытно с Юрой познакомиться. И что она просто уверена в том, что Юра на себя наговаривает, а на самом деле он такой же как они все. По ее мнению, «благородный человек», должен обладать пятью достоинствами: любовью к людям; справедливостью; верностью обычаям и устоям (например, почтением к старшим); мудростью; благоразумием и искренностью. И по ее мнению –все это она «видит» в Юре и тем более знает, что в истории Земли был древний философ по имени Конфуций, который тоже наблюдал иной мир и многое описал про него в своих трактатах. Скобелев поэтому и напивался вдрызг, чтобы вновь встретиться с той, которая его понимает. А также через свой смартфон читал все, что мог найти и по мере своих слабых возможностей понять о конфуцианстве. Видения не всегда приходили, да и Ийя в них не всегда присутствовала, но примерно в каждом десятом опьянении –Скобелев «попадал» в иной мир и все больше влюблялся в незнакомку. Естественно, для его бывшей супруги такие «виртуальные» отношения послужили еще одним значимым фактором к расставанию.

Юра был готов бросить здешнюю старую жизнь и переселиться туда, но Ийя пока не давала конкретного ответа, как ему это сделать, хотя и намекала, что подобный способ переноса сознания существует и «свободные тела» у нее имеются. Она сожалела, что Скобелев для этого еще не готов. Девушка вскользь упомянула, что Конфуций в давние времена тоже смог переселиться к ним. Поэтому Юрка продолжал красть и шабашить, чтобы купить водки, «встретиться» с Ийей и поговорить о насущном. При этом на просьбы собутыльников описать внешний вид незнакомки Юрка не мог дать точного ответа. Он давал, по его мнению, высшую оценку, описывая свою собеседницу так: «Парни. Я отвечаю вам – эта телка класса супер-люкс! Фигуристая и смазливая просто огонь! Я таких у нас даже по телевизору ни разу не видел…»

Первые, редкие алкогольные видения других миров были у Юрия без девушки, и Скобелев на самом деле считал их глюками. Когда в них появилась незнакомка и заговорила с ним –он сам себя стал считать шизой. Но как-то находясь в наркологической клинике, он сошелся с лечившей его докторшей – Светланой Савельевной. И когда она оставалась на ночное дежурство, он изредка вел с ней осторожные разговоры о других мирах. Многих специфических терминов Юрка не понимал, но суть сумел ухватить. Докторша и рассказывала ему тогда, что в моменты опьянения человеческий мозг входит в иное, измененное состояние. И у всех алкоголиков и наркоманов оно протекает по-разному. Наука в лице многочисленных ученых и философов до сих пор толком не может описать процессы мышления. И она, хотя и медик по образованию, но знает много уникальных историй, когда подобные видения оказывались правдой. Как и откуда наш мозг умеет получать дополнительную информацию, кроме слуха и зрения, никто толком объяснить не может. Но настоящие, не телевизионные экстрасенсы существуют - это факт. И они как-то умудряются получать данные из иных источников или миров, а зачастую могут лечить людей гораздо эффективнее, чем самые дорогие лекарства или хирургия. Наука не может объяснить, как подобное происходит, но она лично знает несколько человек, которые исцелились у экстрасенсов, когда медики на них махнули рукой, отправив доживать свой короткий век. И именно она верит Скобелеву, что все эти пьяные видения – не плод его больного воображения. Врач даже со смехом признавала, что Юрий подобного просто не мог придумать, да и увидеть ничего этакого не мог, потому что даже в кинотеатры не ходит.

Скобелев знал, что Светлана Савельевна воспитывает дочку и с мужем разведена. Тот бросил их, когда узнал, что ребенок родился больным – с синдромом Дауна. Дочурке недавно исполнилось четыре годика и дома за ней присматривала мама Светланы Савельевны. Врач уже смирилась, что ей придется всю жизнь приглядывать за дочкой, и как Юрка понимал – за болезнь ребенка она полностью винила себя. Но ни один ее коллега, а тем более экстрасенс не мог ей помочь. Никто просто не представлял, как можно исправить генетическую аномалию. Да и можно ли это вообще сделать в таком возрасте?

У Юрия детей не имелось, но из разговоров с доктором Скобелев понимал, что и у него мог родиться такой ребенок, поэтому в мыслях он радовался отсутствию детей, хотя и высказывал слова сочувствия Светлане…

Но вот наконец-то Ийя на очередном «сеансе связи», как она это называла, подтвердила согласие о перемещении Скобелева в другой мир. Хотя все оказалось не таким простым. Девушка предупредила Юрия, что ему предстоит пройти главный тест на «профпригодность». Она предложила ему создать некий раствор, который поможет сознанию человека переместиться через границу иных пространств. Ингредиентов оказалось довольно много. Ийя попросила тщательно записать все эти названия, и когда Юрка утром проснулся на своей кровати, то с удивлением заметил помятый листок бумаги на котором его корявым почерком были записаны семьдесят восемь наименований каких-то трав. Из них он знал или слышал едва ли треть: шафран, корень солодки и кардамон – он мог купить на рынке. Но где ему брать, например – дашамул? И что это вообще такое? И таких непонятных названий в списке было большинство. Друзья алкаши не смогли ему помочь в расшифровке, и тогда он вспомнил, что Серега рассказывал ему о «брате» Игоре - соседе писателю из четвертого подъезда. Мол, пусть он и не ученый, но ему приходится много информации для своих книг искать в интернете. «Может быть он поможет?», - решил Скобелев поймать Игоря у подъезда.

Писателя он дождался ближе к вечеру, когда тот вышел с кружкой ароматного кофе, посидеть на скамеечке, когда спадает жара.

- Игорь, прошу прощения, но кроме вас мне помочь никто не сможет. Я Юра из третьего подъезда.

- Да, я знаю, - признался сосед с седыми усами и загорелым лицом. – Но денег у меня нет.

- Я не о деньгах, - поморщился Скобелев, хотя у него и промелькнула такая мыслишка. – Вот! - протянул он тетрадный листок со списком. –Вы случайно не знаете всех этих ин… ингрит… мля…

- Ингредиентов?

- Да! – с облегчением выдохнул Юрка. –Мне позарез нужно разобраться, что это за фигня?

Писатель пробежался глазами по списку, на минуту задумался и с сомнением в голосе стал рассуждать:

- Кое-что мне знакомо. Например, вот этот «дашамул». Его в интернете, как только не называют: Дашмул, дасамул, дашамула. Но суть одна –это смесь десяти корней из Индии. Кстати свободно продается в аюрведических магазинах. Да и много чего еще можно там же купить. Я не специалист по травам, но думаю вам именно там смогут подсказать по другим компонентам. А если нужно и заказать с доставкой из любой точки мира. Юрий, но я должен вас предупредить, что все это не дешево. Если память мне не изменяет только этот дашамул стоит порядка пятисот рублей за баночку. А весь ваш список может потянуть и на десятки тысяч.

- Да? Мля… теперь вопрос – где деньги на все это взять?

- А вот здесь я вам могу подсказать! – усмехнулся в усы писатель. – Красить, белить, шпаклевать умеете?

- Ну, еп тыть!

- Ручка при себе есть?

- Карандаш подойдет?

- Да. Тогда завтра утром к 9.00 приходите вот по этому адресу в детский центр творчества, - Игорь быстро записал улицу и номер дома. –Там работает моя супруга Оксана Васильевна. Спросите ее. Вам нужно будет привести в порядок хореографический класс. Все сами сделаете – деньги будут ваши. Но нужно делать хорошо, а не «тяп-ляп». О цене - договоритесь. Согласны?

- Блин! Игорек – Брат! - Скобелев не понял, почему он назвал соседа братом, как и Серега, но такие «подарки» ему в последнее время мало кто делал. - Я как штык буду, все сделаю в лучшем виде. Краснеть не придется.

- И это еще, Юра – не бухай, прошу тебя. Там дети ходят, хотя и каникулы уже. Если хочешь все купить по списку –тебе деньги будут очень нужны.

- Понял. Спасибо! Обещаю!

Писатель оказался прав. В аюрведическом магазине знали все эти наименования. Не все имелось в наличии, да и нужного количества он не знал, поэтому пришлось заказывать не в граммах, а в стандартной расфасовке. Общая сумма заказа потянула более чем на пятьдесят тысяч, но жена писателя при встрече пообещала дать ему еще заказы на другие помещения, если качество его работы устроит. И Юрка начал трудиться.

Приходя усталым домой, он страстно мечтал выпить, но желание поскорее свалить с этой долбанной планеты было сильнее. И он сдержал слово, наверное, впервые в жизни!

Оксана Васильевна не подвела. После своего класса, она рекомендовала Юрку другим педагогам и через месяц Скобелев заработал почти девяносто тысяч рублей. Таких больших денег он никогда ранее не имел. Да и бухать его в последнее время не особо тянуло. Он даже внешне преобразился – стал следить за собой, менять чаще грязную одежду, пользоваться парфюмом и дезодорантами. Многие одинокие коллеги Оксаны Васильевны даже стали на него засматриваться, обсуждая, что мужик-то работящий, не пьет, не прогуливает и все качественно делает. Мол, с таким и жить можно. Кое-кто из женского персонала даже стал подкармливать работягу и заводил беседы в моменты коротких передышек. Скобелев изредка стал задумываться, что и здесь жизнь вроде как налаживается, но, вспоминая бездонные глаза Ийи, вновь погружался в работу, стараясь собрать все, что было положено по списку.

Шабашка закончилась. Но спрос на его услуги не пропал. Появились новые заказы, но Юрка временно от них отказывался, ссылаясь на то, что давно планировал поехать на море – отдохнуть. А вот когда вернется… Люди ему верили и не требовали немедленно приступать к работе, да и компоненты по списку он наконец все собрал.

Проснувшись утром после знатной пьянки, Юра вновь обратил внимание, что рядом с ним валяется очередной листок бумаги, на котором расписан рецепт приготовления «зелья». Сложного вроде как ничего он не заметил. Это медленно греть 10 минут, не доводя до кипения. Эту травку замочить на сутки, потом отвар процедить, жидкость выпарить и оставшийся на стенах налет –собрать. Еще требовался медицинский спирт, мерные емкости, змеевики, колбы, спиртовки, ступки для размола и точные весы. Деньги оставались, так что еще пять дней Юрка колдовал на кухне, изготавливая сложный раствор. И вот в небольшом стеклянном пузырьке у него собралась розоватая жидкость, которую рекомендовалось выпить полностью. Ийя в прошлый раз сообщила, что этот раствор помимо подготовки сознания, обладает исцеляющим эффектом. В древности его называли «живой водой». И у Скобелева есть два пути – выпить половину всего объема, чтобы переместить сознание в другой мир, или выпить его полностью, чтобы исцелить свое тело, перестать употреблять алкоголь и жить полноценной жизнью здорового человека.

И теперь Юра не знал, как ему поступить. Оба варианта были привлекательными. В первом случае он покидает Землю, а во втором - становится нормальным членом общества и может даже завести семью и детей. Тем более у него вроде как наклевывался неплохой вариант с симпатичной сотрудницей из детского центра. Чтобы хоть как-то разрешить мучавшие его противоречия, он вновь решил нажраться…

Очнулся Скобелев в знакомой палате наркологии с капельницей в правой руке. Как поведали ему лежавшие в комнате соседи – его привезли на скорой. Из рассказов санитаров они выяснили, что его пришла навестить бывшая жена, узнав, что ее прежний муж вроде как взялся за ум и даже получил постоянную работу. Но когда она зашла в квартиру, то увидела старую картину: ее мужик валялся без сознания в полной отключке и никакие ее действия не смогли привести того в сознание. Пришлось вызывать скорую помощь. Но самое любопытное – всех пациентов интересовало, что за пузырек он держал в руках? Мол даже крепкие санитары не смогли разжать его пальцы. Юрка приподнял свои руки и заметил, что в левой ладони все еще держит тот самый пузырек с «живой водой». Ничего не говоря соседям, он успокоился, что самое драгоценное у него при себе.

Знакомая врач пришла ближе к вечеру навестить старого «приятеля».

- Юрий Анатольевич, вы опять за старое?

- Светлана Савельевна, вы не поверите! У меня почти все получилось!

- Что получилось?

- Помните я вам рассказывала про Ийю? Так вот она дала мне рецепт, и я могу переместиться к ней туда… в другой мир!

Скобелев, захлебываясь от значимости момента, стал рассказывать все, что с ним происходило в последнее время.

- Значит вы создали «живую воду»? –рассматривая на просвет пузырек с жидкостью, но с заметным сомнением в голосе произнесла врач, – Выходит вы прошли тест и сможете в любое время туда переместиться?

- Да!

- Интересно…, а помогло бы ваше зелье моей Тамарочке?

- Вашей дочке?

- Да.

- Я не знаю, но Ийя вроде говорила, что оно обладает исцеляющим эффектом. Мне нужна всего половина. Возьмете остатки себе.

- Но Юрий Анатольевич, судя по вашим словам, мне нужен весь раствор.

- Хм… это да… мля и как быть?

- А рецепт вы сохранили?

- К сожалению, нет, Светлана Савельевна. Ийя строго просила все записи уничтожить. И я даже по памяти не смогу его вам воспроизвести. Просто не помню…

- Ну, что же, - женщина вернула склянку пациенту. – Вы для себя уже все решили?

- Да… вроде как да…

- Тогда не буду вас задерживать. Но у меня будет к вам одна просьба, Юрий Анатольевич. Вы хотя бы записку мне оставьте, что сами отвечаете за свои действия, иначе я обязана у вас это забрать. Вдруг там алкоголь или наркотики? Меня потом по головке не погладят.

- Да, Светлана Савельевна – век воли не видать! Я же с понятиями. Хотя… Он надолго задумался, бросая взгляды на жидкость и усталое лицо доктора.

- Возьмите себе! – он протянул ей склянку обратно. – Вам нужнее! А я потом еще раз у Ийи спрошу рецепт. Подожду немного. Парой месяцев раньше или позже – уже для меня не имеет значения.

- Но как же вы?

- Берите, берите! Дайте дочке и не беспокойтесь – ничего запрещенного там нет. Можете проверять. Я все компоненты покупал официально. Это все на разных травах – просто настойка. Берите!

- Спасибо, конечно. - Женщина спрятала пузырёк в кармане халата. – А вам нужно выспаться. Капельницу я забираю. Спите, отдыхайте, а утром поговорим еще.

Но когда Светлана Савельевна заканчивала смену и сдавала дежурство, ей сообщили, что Скобелев ночью скончался. Просто остановилось изношенное сердце. Но лицо его при этом было счастливым.

- И еще, – санитар протянул клочок бумаги. - Светлана Савельевна он оставил вам записку. Странная она какая-то. Адресована лично вам.

Женщина взяла в руки бумажку и прочитала короткое послание:

«Уважаемая, Светлана Савельевна. У меня сегодня вновь был контакт с Ийей и без всякого алкоголя. Оказывается, я прошёл проверку, и она меня забирает к себе! Тест был не в том, чтобы я создал живую воду, а в том, чтобы я отдал ее достойному человеку! Сделайте то, что должны. Прощайте! Юра.»

Светлана Савельевна спрятала бумагу в кармане и, не отвечая на расспросы коллег о живой воде, поспешила в лабораторию. Знакомая лаборантка успокоила докторшу, что ничего опасного она в этой жидкости не обнаружила. И с легкой душой, Светлана отправилась домой.

Радостная дочурка уже в коридоре ждала любимую мамочку. И хотя женщина до сих пор не могла поверить в рассказы алкоголика, но тайная надежда на чудо, заставила ее зайти на кухню, открыть пузырек и понюхать раствор. Коснувшись жидкости кончиком языка, Светлана ощутила приятную сладость и явный травяной привкус. Закупорив склянку, она занялась домашними делами. Но к ее удивлению при наступлении вечера – она чувствовала себя на удивление просто великолепно! Никакой усталости и вялости в теле, настроение прекрасное, а все накопившиеся проблемы уже не казались непреодолимыми. Сообразив, что всему виной небольшая капля раствора, она твёрдо решила дать его перед сном ребенку.

А когда утром следующего дня дочурка прибежала в спальню к маме и протянула рисунок, Светлана спросонья не обратила внимания, что взгляд у Тамарочки изменился. Она рассматривала нарисованную цветными карандашами девушку с большими глазами, удивляясь необычному качеству детского рисунка.

- С бабушкой рисовали? –поинтересовалась она.

- Нет, я сама. Бабуля еще спит…

- И кто это?

- Ее зовут Ийя!

Услышав это имя, Светлана вздрогнула. Она хорошо помнила, что никому не рассказывала о своих беседах с Юрием.

- Ийя? А откуда ты ее знаешь?

- Мам, она мне сегодня приснилась и сказала, что я выздоровела! И тебе больше не нужно переживать! Мам. А почему ты плачешь?

Но Светлана, прижимая дочку к себе, лишь беззвучно шептала:

- Спасибо, Юра, спасибо…

Начало здесь.

Прошлая часть.

Роман по сеттингу настольной игры "Трапперы"

Факел, сидя на раскладном стуле долго и тщательно мазал хлеб паштетом, затем усердно размешивал кофе, будто ничего нет важнее на свете.

— Ну, как вы устроились? — спросила Валька. — Не обижали мои храбрецы?

— Храбрецы не обижали, — Факел откусил изрядный кусок бутерброда.

— А кто же обижал?

Факел, жуя, поглядел на Вальку. До чего здорово, что она позвала его на тет-а-тет. Во что это выльется? Чем придётся заплатить? Это потом, а сейчас он просто тянул время. Время с Валькой.

— Оголодал, поди? На концентратах да кореньях.

— Мхм, — промычал траппер с набитым ртом. — М! — он запил из кружки, торопливо проглотил. — Я вдруг вспомнил, как ты решила попробовать ручную готовку в автокухне у меня в общаге, помнишь?

— Неа!

— Ха-ха! Конечно помнишь!

— Тупая была идея. Но зато убедилась, что готовка — не моё.

— Даа, ты сильна в другом. Да так сильна, что большинству мужиков фору дашь.

— Ну, запел. Расскажи лучше, чем занимался в последние годы.

Факел откинулся на спинку стула, доел бутерброд. У трапперов не принято расспрашивать друг друга о похождениях. Каждый хранит свои секреты о том, где достаёт информацию и ценности. Но сейчас ведь они общаются не как трапперы. Или как?

— Оой, — протянул Факел блаженно после долгого глотка кофе со сливками. — Хороший кофеёк, почти как настоящий. А я, знаешь ли, трапперствовал. Колесил по Иднишу, повидал всякого.

— Да это уж я поняла. Нравилось?

— Ой, так хорошо было без тебя.

— Ага.

— Даа, никто не зудит, никто ничего не требует.

— Ну-ну. А заказчики разве не требуют? Кто там у вас, бишь, главный контрабандист, Винченсо наверно?

— Всё-то ты знаешь. Как быть, без его ведома ни одна песчинка мимо министерства на Корабль не попадёт.

— Вот мне интересно, Игорь. Ты ж его поимел, когда за мной бегал. Как же тебя в биореактор не спустили?

— Это твои хомячки-фанаты бегали. А я делал осмысленные шаги. Ну и Винченсо этот мой осмысленный риск оценил, он ведь мужик-то деловой, умный. И кстати, — Факел наклонил голову к Вальке для пущей убедительности, — не прогадал.

Валькирия невольно улыбнулась. Этот прохвост умел быть обаятельным.

— Баб много было после меня?

Факел деланно задумался, подняв глаза.

— Хватало! Точно не сосчитаю…

— Ах ты котяра мартовский! — Валька уже не могла сдерживать улыбку.

Он вёл себя так, будто они и не расставались вовсе. Ещё немного и она потеряет чувство дистанции.

— Ну а чё, я молодой, здоровый парень в самом расцвете. Я ж не виноват, что некоторые… — он осёкся. — Слушай, Вальк, а не хочешь рассказать, почему и куда ты тогда так скоропостижно исчезла? Никто толком не мог сказать. Ну, не то чтобы я упорно искал, но… Но всё же.

Валькирия вздохнула, подцепила со стола галету, откусила.

— Вот на Планету перебралась, как видишь. А почему — не всё ли теперь равно? Жить стоит ради будущего. А прошлого не изменишь.

— Эт точно, — отозвался Факел, а про себя подумал, что не так уж хочет знать, почему она внезапно исчезла, даже учёбу, кажется, не закончила.

В душе его тлел другой вопрос: что она такого нашла в Дженге, чего нет у него? Но спрашивать об этом сейчас было глупо, неуместно да и вообще не хотелось.

— Значит, ты траппер со стажем, — продолжила Валькирия. — А теперь, стало быть, решил «остепениться»? Заняться производством?

— Угу. Есть кое-какие задумки. Но, признаться, когда вчера глянул твоё тут хозяйство, — Факел покачал головой, поджав губы, — это круто. Знал, что ты человек волевой, но не ожидал такого размаха. Когда ты успела всему этому научиться? Ты же гуманитарий.

— Вот тут на Планете и научилась, в полях. У меня хорошие инженеры есть. Двое из них здесь, хочешь, пообщайся с ними, познакомлю.

— А не боишься, что переманю?

Валькирия усмехнулась.

— Ну, попробуй. Заодно, может быть, поймёшь что-то об их ценностях.

Она легко поднялась, обойдя стол подошла к нему.

«Зачем, куда меня несёт? — мелькнула мысль в её голове. — Подумает ещё, что флиртую с ним, что скучаю по нему. А я совсем не скучаю!..»

— Дай-ка поближе на тебя посмотрю, — она взяла его за нижнюю челюсть, повернула к себе левой щекой.

Факел ощутил ее прохладные пальцы, замер, боясь пошевельнуться, спугнуть момент. Её лицо, бурое от загара, свежее, большеглазое приблизилось сантиметров на тридцать.

— Тебе идёт этот шрам, — она повернула его лицо другой стороной, — и борода идёт к усам, — она задержалась, глядя ему в глаза.

Факел почувствовал, что в ней прямо сейчас идет некая борьба. Он осторожно двинул рукой, намереваясь притянуть девушку к себе. Но Валькирия, будто вспугнутая птица, сразу отпустила его, отстранилась.

— Пошли, кхм, — не глядя на него, она поправила волосы на затылке. — А то вработаются ребята мои… Тогда их будет трудно вытащить… Из потока.

Обоих инженеров они застали возле какого-то робота со снятой крышкой. Глядя на его внутренности, эбрайлы переговаривались на каком-то цокающем языке. Оба имели человеческую форму, только рук было четыре — верхняя пара по-крупнее, нижняя тоненькая, видимо, для деликатной работы. Оба носили одежду — выцветшие рыжие комбинезоны с карманами и держателями для инструментов.

Валькирия представила Факела как своего давнего друга траппера.

— В пять часов приходи на площадь, — сказала она на прощанье. Буду выступать с речью. Если сам за своих кишикуа не боишься.

Девушка упорхнула, а Факел, ощущая необычайную легкость, переключился на инженеров.

— Хлопцы, а не расскажете ли, чем заняты? — обратился к ним траппер.

Эбрайлы принялись объяснять ему суть своей работы. Говорили они с расстановкой, не перебивая, а дополняя друг друга. Робот оказался одним из двух «чернорабочих», входящих в строительный комплекс. Остальные механизмы — два универсальных строителя, податчик раствора и пара полевых формирователей трудились сейчас на разных объектах. Роботам помогали вайкинги, не занятые в охране периметра. Но, если эбрайлы нуждались во сне, отдыхе и времени на принятие пищи, машины работали почти круглосуточно. А этот «работяга», видишь ли, в ночное время стал сбоить, что замедляет работу остальных. Но ничего, дело, скорее всего, в контроллере батареи, сегодня же его вернут в строй.

— Зачем вы это делаете? — задал Факел свой любимый вопрос.

Эбрайлы немного помолчали. Их смуглые лица с кожей, будто сделанной из крупнозернистого песка, конечно не так выражали эмоции, как человеческие. Но было видно, эти персонажи целенаправленно стараются стать похожими на свою вождевицу и кое-каких успехов в этом достигли. Во всяком случае, Факелу показалось, что в их глазах он прочитал недоумение, а затем воодушевление.

— Наша работа есть наша жизнь. И Валькирия ведёт нас, — ответил один инженер.

— И куда же?

— Мы строим мощные заводы для неё.

— Для неё? Или для себя? Как же Эусгард?

— Валькирия расчётливый вождь, — вставил второй эбрайл. — У неё есть планы. План создаёт движение, — он сделал красивый жест, поочередно протянув все руки вперед. — А движение — это жизнь.

Большего Факелу добиться от них не удалось. Пожелав удачи инженерам, траппер побрёл к своему кулаку.

— «Строят свой дом», — пробурчал он. — Ага, как же. Ох, Валька, Валька. Девчонка ты. Крутая, умная, но девчонка…

Своих бойцов оказалось разыскать непросто. Они разбрелись по территории лагеря, охотно выполняя его поручение и заодно утоляя жажду впечатлений, из-за которой и вступили в его кулак. Если хоть кто-то из свободолюбивых кишикуа найдет творящиеся тут дела привлекательными для себя, значит что-то есть в идеях Вальки.

Наконец траппер заметил Чепуху. Он сидел в кругу с двумя вайкингами, вернее, с тремя, только этот третий от них отличался, к тому же не имел одежды. Факел подошел поближе, прислушался к разговору эбрайлов.

— В этой битве я потерял много массы, — говорил один из бойцов Валькирии. — Но, клянусь светом и воздухом, я заслужил свое прозвание. Шебер Неумолимый! Мой меч напился крови бандита, — он продолжительно зарычал. — А ведь он поливал меня огнём из пулемёта. Вайкинги позади меня падали, а я мчался вперёд. И Валькирия видела это, и она дала мне прозвание! Вы понимаете, кишикуа, что такое для воина прозвание, данное вождём?

Только теперь Факел сообразил, что третий «недо-вайкинг» это Хирхок, его боец, пытающийся принять форму Шебера Неумолимого. Значит, проникся. Хм. Чего не скажешь о Чепухе, который, почесав шкуру на боку, ответил:

— Мне не нужно прозвище, когда у меня есть талан.

— Глупый ты, — обиделся Шебер. — Талан не скажет о твоих деяниях. Не скажет о твоей храбрости, силе, ловкости.

— И ещё, — вмешался второй вайкинг, — о твоей морали.

Вся четверка замолчала, будто переваривая сказанное. Воспользовавшись паузой Факел подошел к эбрайлам.

— Приветствую, вайкинги. Узнаю вас, Чепуха, Хирхок, — сказал траппер и уселся на свободное брёвнышко.

— Узнаю тебя, Факел Хуман, — отозвались эбрайлы вразнобой.

— Ты друг Валькирии и тоже хуман, — сказал Шебер с нажимом. — Расскажи, прошу, что ты о ней знаешь?

Факел от неожиданного вопроса поднял брови, усмехнулся.

— Пожалуй, ты знаешь её лучше чем я. Ведь ты бывал с ней в бою, а?

Шеберу, видимо, понравился ответ. Он запрокинул голову и довольно фыркнул. Что ж, с этими вайкингами, в общем-то всё ясно. Однако ясность стоит закрепить.

— Я помню Валькирию совсем юной. Она всегда была смела, дерзка и притом достаточно сильна и умна, чтобы оправдать свою рискованную дерзость. И всё же ваша предводительница молода и только начинает свой путь. Она ещё не познала жизнь, многого не понимает. Конечно, у неё есть Дженга, они друг друга дополняют. Но если один выйдет из строя… погибнет, то оставшийся…

Факел не стал оканчивать фразу. Он следил за лицами вайкингов. Шебер смотрел на него широко раскрытыми глазами, словно окаменев. Второй вайкинг глядел исподлобья, тоже не двигаясь. Что бы ни думали сейчас эбрайлы, слушали они очень внимательно, а внимание эбрайла можно привлечь только к вещам, отзывающимся в их туманной душе.

— Если бы другой вождь, — продолжил Факел, — сильный, опытный, как, например, Кле Ау-Манс, позвал вас перейти в его кулак… Пошли бы вы?

Вайкинги ответили не сразу. Шебер повернулся к соратнику, словно желая убедиться, слышал ли он то же самое. Второй вайкинг медленно поднял голову.

— Хуман, — произнес он, — будь ты вайкингом, ты бы знал. Валькирию мы не хотим менять на другого вождя.

— Я понял, — Факел выразительно кивнул. — А что вы скажете об Эусгарде?

Опять заговорил соратник Шебера. Сперва его лицо вытянулось вперёд, нос слился с верхней губой, рот расширился. Глаза потускнели, полуприкрытые веками. Траппер понял, что эбрайл собирается извлечь что-то из глубин памяти.

— Я живу вот уже более семидесяти лет. Живу, а может, глотаю время, давлюсь им, утопаю в нём. Годы льются на меня нескончаемым водопадом. Я пропускаю поток времени через себя, время проходит — пресное, безвкусное как вода. Я двигаюсь в толще водопада жизни, силясь найти струи, имеющие вкус — солёный, сладкий или обжигающий, но только не пресный. Я переходил из кулака в кулак, осваивал разные ремёсла, менял ипостаси. Но вскоре вода времени снова становилась безвкусной. Я видел многих вождей и ни одного с великими желаниями. Ибо все мы ищем только поток, имеющий вкус. Все мы заняты лишь своим поиском, потому что жить под давлением пресного водопада невыносимо. Но Валькирия не такая. Возможно, ты прав, она очень молода. Но пока она жива и полна энергии, ею движет великое желание. Что у неё получится, я не знаю. Кто может это знать! Но Эусгард — её идея — придаёт моей жизни вкус.

Личные наблюдения Факела за эбрайлами приводили его порой к противоположным вариантам отношения к ним. Бессмертие и приспособляемость, сколько угодно времени и сил! Как велик соблазн завидовать им. Сколько грандиозных замыслов он осуществил бы, имея такие сверхспособности! С другой стороны, стоило задуматься чуть глубже… А зачем бы нужны были все эти «активы», богатства, если бы можно было всё необходимое для жизни получать чуть ли не из воздуха?

— Конечно, — кивнул Факел.

— Хуман, — глаза вайкинга сверкнули как острые пули. — Не пытайся посеять смуту в кулаке Валькирии. Некоторые вайкинги с нами недавно.

Факел мог бы ретироваться без ответа, ничего не потеряв, если бы здесь не было воинов его собственного кулака.

— Благодарю за разговор, вайкинг, — сказал траппер, глядя эбрайлу в глаза. — Я не имею намерения кого-то смущать. Но если вдруг кому-то мои идеи покажутся более интересными, — он поднялся, — то значит, они сильнее. Удачи вам. Чепуха, Хирхок, за мной.

Кишикуа поднялись и заковыляли за своим предводителем.

часть 4

Благодаря старому знакомому Клима перед нами оказались приветливо распахнуты все двери этого чудо-комплекса. И мы дружно вошли в кабину скоростного лифта. Неожиданно оказавшись окружённым со всех сторон зеркалами, я даже несколько растерялся. Как-то непривычно было наблюдать повсюду уходящего в бесконечность самого себя. Лифт же так стремительно ухнул вниз, что мне показалось, будто подошвы ботинок на мгновение оторвались от пола.

И пока лифт стремительно летел во владения Люцифера, Диодор некоторое время деловито вглядывался в свои бесконечные отражения.

— Интересный визуальный эффект, — глубокомысленно заключил затем он.

— Созерцание бесконечности благотворно сказывается на психике наблюдателя, — пояснил Градов.

— Отчего такой психологический феномен? — поинтересовался я, отвлекаясь от теряющихся вдали своих отражений.

— Не знаю, — пожал плечами безопасник, — Дизайнеры рекомендуют.

— И как? На себе ощущаете благотворность зазеркального созерцания? — Я кивнул на зеркала.

— А чёрт его знает. Но дома все зеркала повыкидывал нафиг. Местных хватает, до изжоги.

Я и сам уже почувствовал неприятное жжение в районе желудка и тягучий комок у горла. Оставалось только позавидовать Диодору, лишённому «прелестей» живого человеческого тела. Чёрт бы побрал эти любые медали с их-то оборотными сторонами.

Вовремя заметив, как Громов рефлекторно хватается за поручни, я последовал его примеру и чудом смог устоять на ногах, когда лифт внезапно остановился.

— Да, уж, — только-то и смог промолвить, — Прибыли?

Сопровождающий кивком предложил следовать за ним. Декор минус девятого этажа, видимо, в знак уважения средневековому поэту, повсюду отделан был прозрачным полимером, по виду неотличимым ото льда. Я поёжился — наверное чисто психологически показалось, что здесь весьма прохладно.

— Искусственно поддерживается температура не выше девяти градусов, — заметив моё непроизвольное движение, развеял сомнения Громов.

— И с чем это связанно?

— Требования условий содержания конструкторов.

— Не понял. Вы их тут храните в замороженном состоянии, что ли? — не веря своим замёрзшим ушам, уточнил я.

— Ага, — ухмыльнулся Громов.

Мы только переглянулись с Диодором. Вот никогда бы не подумал, что ныне конструкторское бюро — это морозильник…

— Прямо замороженные и лежат? — в который уже раз переспросил АН.

Я так понял, образ бесцельно отлеживающихся в анабиозе человеческих тел его задел за живое.

— Современные технологии проектирования, — я с важным видом втолковывал недалёкому искусственному интеллекту самые современные тренды в проектировании, — используют эффект сверхпроводимости нейронных связей головного мозга. Замороженные до минус тридцати градусов человеческие мозги начинают функционировать на два порядка быстрее, чем при обычной температуре тела.

— А тела? — АН не унимался.

— Что тела?

— Лежат бездвижные?

— Ну, да. Мышцы-то в замороженном состоянии дубеют.

— Чего делают?

— Деревенеют, — уточнил я.

По разлившейся по бюро тишине, понял, что немного переборщил с образностью речи. Всё забываю, что с искусственной жизнью надо избегать через чур уж образных выражений.

— Каменеют? Леденеют? — попытался подобрать понятное выражение.

— Значит, пока их сознание пребывает во внутренней сети конструкторского бюро, тела совершенно бесцельно лежат в морозильнике?

— Ну, там не банальный холодильник, а индивидуальные крио-камеры. Энцефалоридеры обеспечивают подключение к общей конструкторской сети. Образуется этакий сверх-разум, который и ведёт все конструкторские разработки, — я бодро пересказал всё, что удалось вытянуть из Громова. Учитывая, конечно, что и сам он не шибко-то разбирался во всей этой крио-психологии.

— И какая периодичность смен?

— Примерно полгода. Более короткие промежутки нецелесообразны. Да и слишком частое замораживание-размораживание вредно для здоровья. А учитывая повышенную производительность и непрерывность процесса, за смену засчитывается двухлетний стаж.

— Что сам Бакин рассказал?

— Ничего. Он же того… Заморожен. Пока с ним пообщаться можно только через конструкторскую сеть, куда доступ, ввиду секретности военного заказа, посторонним заказан.

— Значит бестолку сходили.

— Ну, почему. В исчезновении Ралле Даркина он не при делах — за последние пять месяцев у него гарантированное алиби…

—Да! Войдите! — я отвлёкся на деликатный стук.

— Это детективное агентство? — в двери заглядывала женщина бальзаковского возраста. Или около того...

Следующие пятнадцать лет не прошли для Александра впустую. Его «вылет» из Иркутской области вреда ему не нанёс. Если только немного, в первые дни. Зато потом, когда в правительстве узнали, что он напрямую контактировал с «Ангелом», разные федеральные органы готовы были разорвать его, лишь бы заполучить себе.

Саша с улыбкой вспоминал тот день, когда он в деревенских пожитках появился в холле здания управления Красноярского ФСБ, тыча в окошко КПП своей корочкой. Ребята на посту решили, что это деревенский дурачок сбежал из психушки. Его задержали, однако корочка оказалась похожа на настоящую, и «куда надо» они всё же доложили. Через пару минут за ним лично спустились такие погоны, что у охраны чуть не случился сердечный приступ. Генерал, узнав его, велел освободить и повёл к себе в кабинет.

К тому времени, как Александр добрался до Красноярска, в разных правительственных органах, включая военных, уже распространилась информация о неком «Ангеле», а дед Александра ещё и протолкнул по своим каналам информацию, что его внук пропал. Так что Сашу искали. Более того, главе Красноярского ФСБ не терпелось услышать, как тот так быстро оказался в Красноярске, ведь по оперативным сводкам четыре часа назад он был ещё в Тальянах. И что это за светящееся чудо с крылышками на записи с его вертолёта?

Саша с удовольствием просмотрел запись своих переговоров с Даниилом Беловым, ещё раз отругав себя за своё поведение, но внешне своего неудовольствия не выказал. Со стороны поведение Александра на записи выглядело, как нелепый цирк, но так как всё было в более-менее допустимой норме и по протоколу, лишних вопросов к Саше не возникло. Однако, не только поведение юноши на видео вызывало недоумение. Там было ещё много интересного. Людям свойственно не доверять ничему, даже своим глазам. Особенно, если не понимаешь, что они видят. На записи застреленный почти в упор капитан восстал из мёртвых, сам Александр просто растворился в воздухе. Первый раз просматривая этот момент, Александр вздрогнул. Это смотрелось неожиданно крипово: видеть, как ты просто исчезаешь. Наконец, сияющего как огонёк удильщика, юношу с его энергокрыльями было видно не хуже, чем всё вышеописанное, НО! Несмотря на все доказательства никто не верил оперативным отчётам из Иркутска. И глава красноярского управления ФСБ был не исключением. Многие решили, что у генерала Исаева вместо его семьи (как это бывает у нормальных генералов) на Бали уехал его кукушонок. А теперь его чокнутый внучек, одетый как бомж, появляется в дверях его управления и несёт ту же чушь, что нёс несколько часов назад Исаев.

- Какой к чёрту ангел?! – пыхтел на юношу старый генерал, - Какая телепортация? Вы там в Иркутске своём все в конец ополоумели?

Прямые наезды генерала ФСБ, тем более в таком, скажем, грубо-недоверительном тоне испугали бы кого угодно, но не Сашу. Он сидел с совершенно со спокойным лицом и спокойным же тоном отвечал на любые выпады своего оппонента:

- Вы же сами всё видите на записи. Зачем мне, а тем более – деду- врать Вам?

Но генерал не унимался, включив свои отработанные за долгие годы в структуре навыки допроса, он разными путями всё выводил и выводил Александра на чистую воду, пытаясь добиться от него правды. Проблема генерала была в том, что Саша правду говорил изначально и выводить генералу получалось всегда на одно и то же. Это продолжалось, как казалось Александру, вечность. Саша уже жалел, что пришёл сюда.

«Надо было идти к военным, - думал он, - Может там генерал был бы не такой нудный».

Однако ФСБшник, не видя результатов допроса, сам от него устал и велел отвести Сашу в «номер». Номер был роскошный. Кровать, санузел с хорошим ремонтом, душевая. Вот только решётки на окнах и массивная дверь, не отпирающаяся изнутри, портили всё впечатление. Это была прекрасная и уютная клетка. Да и по фиг!

«Всё лучше, чем в курином навозе!» - улыбнулся Александр и включил огромный телевизор.

Как Саша и ожидал, никаких новостей из Иркутской области пока не было. Правительственные конторы всё правильно делают. Не делятся информацией с чернью, пока сами не разберутся в том, что происходит. Ради интереса Саша переключил с ТВ на интернет и начал искать информацию там. В этих ваших «антернетах» уже что-то проскальзывало. На запросы «Иркутск Ангел» появлялись кое-где короткие видео, на которых мелькал Даниил, но это были такие рандомные видео, что, не зная всей истории, понять, что происходит, было невозможно. Значит, дедовы шестёрки и интернет чистят.

«А молодцы ребята, зря время не теряют!» - думал юноша, - «Но у них не получится постоянно держать такое под контролем. Подождём!»

Ждать пришлось недолго. Даниил показал себя во всей красе. Его коммунистические реформы, изгнание людей со своих мест и переманивание других людей к себе со всего мира. «Четырёхдневная война Z», как её называл Саша, потому что, по его мнению, там зомби воевали с зомбями, вообще его повеселила. Надо отдать должное фантазии Даниила. В общем все события Иркутской области вызвали такое горение жоп у российского и мирового правительства, что они на время забыли о междоусобицах и объединились для решения общей проблемы.

Другие страны наоборот были рады, что появился сверхмутант, досаждающий правительству России. Напрягались только Монголия и Китай, так как находились относительно близко к месту необъяснимых событий. Остальные страны верили, что это локальная проблема, и за время её решения государство России ослабнет и её, наконец, можно будет разбить, полностью уничтожив. Разведданные из некоторых стран доносили новости о том, что территорию России уже начали делить. Но не тут-то вам было, пендосы! Когда порталы Даниила начали открываться по всему свету, особенно под носом Пентагона, все высшие мира сего завизжали, как поросята. И хотя Даниил никого не тронул, а лишь забрал тех, кого считал полезным, это дало понять «высшим», что никто из них, где бы они не находились, не был в безопасности. Вот тут-то и полетели обращения к тогдашнему президенту России с предложениями о сотрудничестве. Наивно полагая, что кто-кто, а уж он-то в проблеме этого мутанта разбирается лучше других. Отчасти они были правы. Кое-какую информацию спецслужбы России всё же собрали о Данииле, уж слишком он наследил в первые дни. Но это была капля в море. Очень быстро стало ясно, что даже объединённые силы сверхдержав сделать ничего с «ангелом» не смогут.

Настало время переговоров, которые закончились тем, что Даниил отжал себе область, но обещал никуда больше не лезть за её пределы. Де юре - это была победа правительств. Ведь мутанта удалось-таки локализовать. Однако, любое правительство на собственном опыте знает, что все эти договоры яйца выеденного не стоят, и нет гарантии того, что Даниил со временем не захочет подмять под себя весь мир.

Вот примерно где-то тут вспомнили и про Сашу. В тот момент он жил в роскошной вилле под Красноярском. Деда, как и абсолютно всех правительственных прикормышей, выгнали из Иркутской области сразу по истечении отведённого ангелом срока. Кто был поумнее, тот уехал сам, успев перевести свои активы за пределы области. Те же, кто до последнего не верил в силу Даниила, остались ни с чем, и были вышвырнуты из области так же, как Саша. Дед был из умных. За неделю закрыл все свои дела в Иркутске, на вырученные деньги купил виллу под Красноярском, где они с Александром и расположились. Шизофреником деда уже никто не считал, но и делить с ним власть не собирались, мягко дав понять, что его служба, как и служба его внука, в ФСБ закончены.

Дед сильно и не сопротивлялся.

- Устал я от всего этого говна, - устало говорил дед, - Моей пенсии мне хватит на оставшуюся жизнь.

Что же касается Саши, то он знал, что его роль ещё не сыграна, ведь он только недавно вышел на сцену. Но, пока бурлила вся эта неразбериха, он никуда не лез, отдыхая на вилле деда и собирая информацию.

Когда члены мирового и российского правительства поняли, что силой справиться с возникшей ситуацией они не способны, то начали действовать скрытно. Договор о нейтралитете с Даниилом заключили, но мириться с его появлением никто не собирался. Правительственные агенты искали любые зацепки, способные пролить хоть какой-то свет на сложившуюся ситуацию, и очень скоро вышли на Сашу. И данный юноша оказался для всех просто золотой находкой.

Саша из смазливого дурочка очень быстро превратился в Александра Владимировича, став чуть ли не вторым человеком в стране, после президента. Его решения не оспаривались, так как всегда были правильными. Помогала ему в этом его особая способность.

Главным направлением работы Александра Владимировича был сбор и анализ информации. Этот аспект его деятельности был самым трудным, так как жители Иркутской области в большинстве своём фанатели по своему «Ангелу». Завербовать там кого-то было практически невозможно. Но Саша хорошо знал людей, и шпионы в области у него были. Каждый на вес золота. Периодически они прокалывались (особенно в начале) и вылетали из Области, как воланчики. Но каждая добытая ими крупица информации была бесценна.

Позже занавес над Иркутской областью стал мягче, и учёные области начали на время принимать у себя нуждающихся. Это неожиданный ход со стороны жителей Иркутской области привёл просто к нереальным до этого скачкам прогресса. Естественно, любой исцелённый, после того как покидал ангельскую область, сразу попадал в руки учёных для полного обследования.

Так Саша открыл второе направление своей деятельности. На основе данных, полученных от исцелённых, строились лаборатории, пытающиеся скопировать технологии Иркутской области. По настоянию Александра, неподалёку от Новосибирска начали строительство огромного военно-медицинского комплекса.

Так же Саша внёс идею создания специального секретного военного министерства по борьбе с «аномальными явлениями» и постройки правительственных бункеров (ПБ) в каждом областном городе для осуществления руководства и сбора данных вновь созданного министерства на местах. Мотивировал он строительство подземных бункеров уверенностью, основанной на разведданных, что земля экранирует силу Даниила. Вести под землёй разного рода шпионско-диверсионные действия против «ангела» в разы безопаснее. Его идею поддержали, и по всех стране началась масштабная стройка ПБ. Самым большим ПБ стал Новосибирский, находящийся в пятнадцати километрах от строящегося правительственного Академгородка. Однако Саша пока предпочитал жить и работать в Красноярском, который был отстроен по его замыслу одним из первых. Держи друзей близко к себе, а врагов ещё ближе.

Научное направление, запущенное Александром, давало неплохие плоды. Появились экспериментальные образцы разного рода энергетического оружия, различного рода стимуляторов и лекарственных средств. Но самые большие скачки прогресса произошли в области протезирования и создания ядов. Синтез техногенной и био-энергии позволял разрабатывать искусственные материалы, хорошо приживающиеся к живой ткани. Но лучше всего биоэнергия, при искажении её техногенными примесями, создавала субстанцию, разрушающую всё на материальном и энергетическом уровне. Создание биоэнергетических ядов Саша курировал лично. Он видел в них возможность убить даже Даниила. Самая едкая дрянь, которая получилась у учёных, имела грязно-малиновый цвет, за что и была прозвана «малинкой». Саша верил, что эта грязно-малиновая дрянь когда-нибудь поставит точку во всей этой истории.

Александр следил за тем, чтобы любая информация о событиях, происходящих в Иркутской области, была максимально сокрыта от других жителей планеты. Тут ему помогали все. Конечно, те несколько недель, когда Даниил перекраивал мир под себя, удалить из памяти людей не удастся никогда, но можно же с помощью пропаганды максимально исказить информацию. Для обычных людей известно, что некий сильный лидер с помощью новых технологий заявил о независимости области, присвоив её себе, и теперь там правит. Все непонятные явления пропаганда списывает на ультра новые технологии, разработанные в том регионе.

Большинство черни было удовлетворено этой информацией, и за пятнадцать лет ажиотаж вокруг данных событий полностью стих, оставив проблемы с Иркутской областью президенту РФ. О том, кем на самом деле является Даниил и что происходит в его области, знало очень ограниченное количество людей. За полтора десятка лет Саша изучил из них каждого и сформировал свою команду единомышленников, помогавших ему тем или иным образом собирать информацию.

Он узнал о природе силы Даниила всё, что только можно было узнать. Но самой главной информации у него не было. Что тогда произошло под водой? Саша был полностью уверен, что данные знания - это ключ, который откроет ему путь не только в область, но и к уничтожению Даниила. Для него их противостояние было, как у Гарри Поттера с тёмным лордом, Саша верил, что первый не сможет нормально жить, пока жив второй. Но как добыть то единственное знание, которого не хватает ему для полноты картины?

Этого дня он ждал целых пятнадцать лет. Саша уже и не верил, что данный день настанет. Сегодня он получит ключ к возможности узнать, что же произошло в тот дурацкий мартовский день, когда Даниил стал «ангелом».

Всё-таки не зря Александр занимал своё место. Он действительно был очень умён и хитёр. Он, как лиса, мог втираться в доверие и самое главное умел ждать столько, сколько нужно. Люди, необходимые ему, даже если сначала не разделяли его мнение, всё равно переходили на его сторону. Очень мало кто мог сопротивляться воле Александра.

И в данном случае у него все получилось. Получилось привлечь на свою сторону того, кто мог пролить свет на многое! Да! Либо он убедит его помочь, либо всё пропало. Сегодня была последняя надежда для Александра, и он её не упустит.

Апраксин стоял перед своей сколоченной свитой и не мог никак начать. Его трясло от волнения, которое он даже не пытался скрыть.

«Ничего. Пусть они видят, как для меня важна эта встреча».

Немного собравшись, он глубоко вздохнул и, обведя взглядом всех присутствующих, молча ожидающих, когда же он начнёт, произнёс:

- Дамы и господа. Я вижу, что вы пока не понимаете, насколько сегодня важный день для нас, иначе бы вы разделяли моё волнение. Но я не буду вас долго томить. Позвольте представить вам нашего дорогого гостя…

Дверь в конференц-зал Красноярского ПБ открылась и в проём неуверенным, но всё же целеустремлённым шагом. вошёл юноша, приведший всех сидящих в зале в шок.