Философия

Не знаю, кому легче во время болезни каким-то вирусом, когда высокая температура и болит голова и горло, просто лежать. Два дня я пробовал соблюдать постельный режим, но сегодня утром это стало для меня совсем невыносимо. Сидеть в кресле и печатать, конечно, тяжело, но не так мучительно, как лежать целый день и смотреть фильмы один за другим, то и дело пытаясь заснуть.

А на улице чертова зима, без которой мне в Англии было как-то не по себе. На улицу выходить как-то не хочется, даже в удобной для любой погоды одежде, но я ощущаю потребность в прогулке, не смотря на плохое самочувствие. Началась какая-то моральная тошнота от чтения Х, как теперь называется Твиттер. Илон Маск просто гений, очень удобный для пользователей ребрендинг. Раньше надо было долго набирать слово Твиттер, а теперь одного нажатия клавиши достаточно, чтобы обозначить худшую социальную сеть.

Вчера завязалась у меня там достаточно неприятная дискуссия с переехавшим совком. Не знаю, может не только советские люди с таким обилием пены у рта доказывают всем и каждому, что страна, в которую они переехали является раем на земле. Впрочем это и не важно. Важно то, что я не сразу понял, что в этом человеке у меня вызывает тошноту. И пришлось напечатать много коротких смсок пока до меня дошло, что меня раздражает. Причем меня раздражает так же и пена в уголках рта у тех, кто гордиться тем, что остался на родине, не смотря на все трудности и этим гордиться. В общем причиной моей тошноты является потребность людей чем-то гордиться. Чем угодно - происхождением, профессией, работой, браком, холостой жизнью.

Однако, не гордостью одной сыты люди. Сначала они гордятся тем, что они где-то живут, а потом начинают ещё и стыдить окружающих в том, что они им не завидуют. Да как вы смеете не восхищаться страной, в которую я переехал! И тут, конечно, сразу на ум приходят подростки, фанаты какой-то музыки, которые так же всем доказывают, что какой-то условный Алишер Моргенштерн - это классика, это гений, а кто с этим не согласен, ни черта не понимает в музыке и потому на костер его. Да я и сам одно время не хотел общаться с теми, кто не разделял моих пристрастий в каком бы то ни было направлении.

Вообще желание навязать кому-то свой вкус происходит от неуверенности в правильности своего выбора, из-за сомнений. Но не только! Многим людям, болезненно переживающим свое унижение, хочется унизить окружающих, вызывая у них зависть.  А чтобы вызвать зависть, нужно для начала навязать всем свои вкусы. К примеру собрали вы коллекцию марок, а вашему другу это безразлично, он не понимает ценности этой коллекции, марки для него просто бумажки и они ему не нужны. И тут надо как-то объяснить ему ценность марок, навязать ему свою одержимость, чтобы он почувствовал ваше величие, которое зиждется на обладании коллекции редких экземпляров. И если этот сосед не принимает ваших ценностей, то появляется желание сделать ему больно каким-то способом. И так начинается и ксенофобия, и религиозные войны, и драки футбольных болельщиков, ссоры фанатов разных рок-групп, и непримиримая вражда поклонников Стива Джобса и тех, кто в знак протеста сидит на андроидах.

Не знаю, почему у меня в этот раз ушло столько времени, чтобы понять причину тошноты по отношению к анониму. Я чувствовал дискомфорт от общения с анонимом, пишущим глупости вкратце и не мог понять, что же мне так плохо. И из-за этого непонимания я продолжал дискуссию, мучая сам себя. И только, страдая от бессонницы после дня в кровати, я начал понимать, в чем дело. А до этого я пытался обосновать то, что я не восхищаюсь страной проживания этого человека. И изрядно поломал голову, кока додумался до того, что неприязнь у меня вызывает не конкретная страна, а желание людей доказать мне, что она самая лучшая и их ярость, которую вызывает мое несогласие с ними.

Я сначала пришел к выводу о том, что мне сейчас совершенно безразлично, где именно жить. Внешний мир стал мало меня волновать, он теперь исследован, и доступен в видео и аудио форматах в интернете. Большинство современных людей трудно чем-то удивить, слово "экзотика" неумолимо уходит из лексиконов. Путешествовать становится достаточно скучно, как и переезд в другую страну для работы или постоянного проживания стал банальностью. Да и во многих сферах стала возможной удаленная работа, так что место проживания перестало иметь какое-то значение. Некоторые труженики интернета каждую неделю меняют страну, не прерывая своей работы. Но вот люди старой формации, советской закалки это воспринять не способны. Я помню, как некоторые мне писали, что я изменил родине, когда узнавали, что я переехал в другую страну. Для них даже турпоездка в "заграницу" очень много что значит до сих пор.

Когда я покидал Латвию много лет назад, я надеялся на то, что в других странах мне будет не так плохо. И чтобы понять, почему мне было плохо в Латвии мне пришлось пожить в нескольких других странах. И я понял, что страна в том, что мне было плохо не при чем, а люди везде более или менее одинаковые, где-то они поголодней, позлее, где-то сытые и потому благодушные, но везде они люди и везде мне с ними плохо, потому что я ждал от них того, что им совсем не свойственно, начитавшись очень плохих книжек. И стоит избавиться от этих ожиданий, чтобы прекратить свои страдания, а не носиться по разным странам в поисках идеальных людей.

И тут многие, конечно, заведут песню об уровнях жизни, о размере достатка, о свободе слова и личности, социальной защите. Свобода не делает человека счастливым, только её отсутствие может сделать некоторых людей несчастными. Свобода, как воздух, пока она есть, её не замечаешь, и больно, когда её нет. В отношении социальной защиты можно сказать, что пристроиться можно везде, и к любым тяготам можно привыкнуть и перестать их замечать. Да, жить с удобствами во дворе мне сначала было тяжело, но потом я к ним привык, как и к физически тяжелой работе я тоже через месяц где-то привыкал, и она уже казалась не такой уж и тяжелой. То же самое и в отношении достатка, когда я зарабатывал много, я переставал считать деньги, сорил ими, а потом, когда я работал на низкооплачиваемых работах, мне было поначалу трудно считать мелочь, планировать свои траты, в чем-то отказывать себе, покупать что-то похуже и подешевле, но потом я как-то приспосабливался, привыкал, и было уже совсем не больно. А желание и невозможность что-то купить мучают людей при любом уровне доходов.

И главное то, что, как это ни странно, но большая часть человечества готова довольствоваться малым. Все, конечно, кричат, что хотят миллион, миллиард, но стоит их спросить о том, что они готовы сделать ради того, чтобы заполучить вожделенную сумму, как они начинают нести полнейший бред, вроде того, что я бы голый пробежал по центру города или женился бы на старухе, но никто не собирается ради этого долго и упорно работать головой, они предлагают свое унижение, мучение, риск жизнью, в общем то, что никому даром не нужно. Ну и даже если таким мечтателям стать миллионерами предлагают сделать что-то конкретное ради этой суммы, в основном они дают заднюю, предпочитая довольствоваться скучной работой и нищенской зарплатой, да поросячьими радостями вроде поесть, поспать, напиться, перепихнуться кое-как.

А вот к чему привыкнуть и притерпеться нельзя, так это к обществу. Есть поговорка о том, что стерпится и слюбится, но это совсем не так. Да, ненавидящие друг друга люди могут научиться уживаться друг с другом, начать соблюдать негласные соглашения, но дискомфорт от сосуществования никуда не денется, его будет только больше и больше. И миллион многие хотят именно для того, чтобы не общаться с токсичными людьми, а те, кого эти многие люди готовы терпеть возле себя стали более льстивыми и угодливыми. Но они не знают, что если у них появится условный миллион, то это вызовет зависть у их друзей, а потом и неискренность в отношениях, а затем и разрыв этих отношений. В общем, зависть сделает милых им людей токсичными. Так что не только для Буковски общение с людьми было проверкой на прочность, а одиночество блаженством.

Когда-то я понял, что негативное мнение обо мне других людей, причиняет мне ужасные страдания и пытаться всем понравится - это не выход из этого затруднительного положения. Я долго шел к убеждению в том, что умение положить с большой вышки на чужое мнение может избавить от этих страданий и манипуляций собой со стороны окружающих. Положить на мнение человека от которого не зависишь, достаточно легко, а вот на мнение начальства, от которого зависит твоя зарплата не очень-то и возможно. Да и тот же коллега, если его мнением открыто пренебрегать, может нагадить, как и сосед по подъезду.

И тут появляется мечта о том, чтобы жить где-то в маленьком домике в лесу, подальше от людей, и работать удаленно программистом, а лучше стать гениальным и востребованным художником, а то программирование занятие нудноватое. А ещё лучше выиграть в лотерею вожделенный миллион, положить его в банк и потихоньку его проедать скромно так в одиночестве и не беспокоясь о том, что и кто о тебе думает. И некоторые делают неплохие деньги на желании большинства людей жить в одиночестве, общаясь разве что с питомцем, разговаривая с телевизором. Те, что потупее названивают и предлагают "инвестировать" сбережения, а те, что поумнее пишут книги о том, как стать миллионером или читают лекции о грамотном инвестировании, проводят онлайн курсы программирования. Есть даже те, кто проводят курсы живописи и рисунка, и на этих курсах много тех, кто мечтает научиться рисовать и продавать свои картины за миллионы, сидя дома, ни с кем не общаясь. Но потом, даже некоторым тупицам, вроде меня, становится ясно, что умея рисовать, на картинах деньги не заработать, нужно проводить курсы для таких же мечтателей, а общаться с людьми достаточно неприятно.

И ведь многие люди готовы экономить буквально на все, есть всякую гадость, одеваться в чужие обноски, жить в трущобах, но только бы поменьше ходить на работу и контактировать там с другими людьми. И многих не пугает физическая нагрузка на работе, лишь бы поменьше было контактов с людьми, потому физически тяжелый труд не очень высоко оплачивается. А вот инженеры или архитекторы зарабатывают достаточно много, потому что они не сколько работают над проектами, сколько доказывают их состоятельность, обсуждают их с коллегами. Там нужно именно умение коммуницировать с людьми. Да и те же художники, при жизни получают хорошие деньги за свои работу, только если умеют их преподнести галеристам, покупателям, публике, коллегам. А такие, как Модильяни и Ван Гог были нищими, потому что не умели коммуницировать с людьми, не смотря на свою гениальность при жизни были нищими. Продавец в газетном киоске получает очень мало, потому что он с покупателями практически не общается, но вот менеджеры, которые продают оптом продукцию крупных корпораций, обсуждающие сделку несколько дней зарабатывают миллионы, потому что они общаются много, и умеют это делать, и делают это с серьезными людьми. Хотя и те и другие продавцы. Даже автослесарь, который плохо коммуницирует с клиентами или начальством получает намного меньше того, кто умеет себя преподнести клиенту и начальнику. Иные проститутки зарабатывают за час столько же, сколько швеи зарабатывают за сорок часов и тут тоже дело в количестве и уровне общения. Везде, в любой стране, чтобы больше зарабатывать, нужно много и умеючи общаться и продвижение по карьерной лестнице зависит сугубо от этого навыка. А иначе не было бы так много тупых, некомпетентных руководителей, которые по всем вопросам нанимают себе помощников, а сами только и делают, что грамотно общаются с вышестоящими.

Я осознал свою потребность в одиночестве и независимости достаточно поздно, после долгих мучений. И после этого осознания долго думал, чем бы мне заняться, чтобы зарабатывать деньги, ни с кем не контактируя. Я учился рисунку, игре на гитаре, мечтал о карьере писателя, хотя для того, чтобы писать, нужно очень много вдумчиво общаться с многими людьми, чтобы просто было о чем писать, а потом давать интервью, чтобы рекламировать свои книги, участвовать в телешоу, приходить на встречи с читателями. Это было бы для меня кошмаром. Как и заискивать перед покупателями на выставке своих картин, будучи художником. А играть на гитаре где-то на улице и петь стоя над шапкой с мелочью было бы для меня величайший трагедией в жизни, как я понял.

И мое желание исполнилось неожиданно. Мне вдруг поставили достаточно неприятный диагноз, присвоили инвалидность, что дало мне освобождение от общения с людьми. Да, пенсия у меня не очень большая, особо не разгуляешься, но к тому времени разгул мне уже надоел. Многие свои потребности я ликвидировал, и оказался в блаженном одиночестве. И мне даже безразлично живу я в городе или в домике в лесу. В магазине я пользуюсь кассой самообслуживания, вежливо киваю соседям по дому, могу даже рассказать им, как мои дела, если они спросят, и это меня совершенно не напрягает. С меня довольно только осознания того, что мои границы никто не может нарушить без моего на то желания. Можно сказать, что мечта сбылась самым неожиданным образом. И инвалидом меня сделало именно неприятное общение со сверхтоксичными людьми. Фактически они, желая сделать мне больно, привели меня к блаженному одиночеству.

И в этом одиночестве я могу сколько угодно философствовать, и печатать, и это является наивысшим для меня удовольствием. И это потому, что я могу печатать все, что мне нравится и не беспокоиться о том, поймут меня читатели, оценят ли, заплатят ли что-то издатели. Мне не надо кривить душой, ломать замыслы об коленку, заставлять себя выводить всякие пошлости на потребу толпе. Кто-то скажет, что в моей жизни не хватает острых ощущений, но у меня пока достаточно воспоминаний об острых ощущениях.

Осознание желание остаться в одиночестве пришло тогда, когда выдохся мой протест, который горел во мне с детства. Протест этот был против неосознанных действий окружающих. Я начинал вредничать, когда от меня что-то требовали, но не объясняли, зачем это надо. Особенно это касалось моего отца, который вообще ничего никогда объяснить не мог. Мы с ним как-то возненавидели друг друга с момента моего рождения. Мама напротив объясняла мне много, и не всегда уверенно, так что авторитетов для меня никогда не было. Был авторитарный дед, игравший роль отца, но он был совсем неграмотным, и вечно у него случались различные неудачи, из-за его упорного нежелания чему-то учиться. Он считал очень унизительным с кем-то проконсультироваться даже по какому-то пустяковому вопросу, и до последнего он не хотел признавать свои ошибки.

Я не сделал очень много полезных для себя вещей на зло тем, кто меня высокомерно наставлял, и в то же время сделал то, чего делать не должен был, из того же духа противоречия, чтобы как-то сказать тем, кто пытался учить меня жизни, что они не правы. В этом суть субкультуры панков. Мне очень хотелось продемонстрировать свою свободу от мнения окружающих о себе. Но вдруг до меня дошло, что если у меня есть потребность демонстрировать эту свободу и независимость, то я же в этой свободе и сомневаюсь, то у меня этой свободы и нет. И только после этого осознания я перестал дискутировать с теми, с кем не согласен, перестал им что-то объяснять, в чем-то их убеждать. Я вдруг понял, что мне это не нужно. Понял я и то, сколько сил я напрасно потратил на все эти споры и протесты, насколько дорого мне обошлось понимание этих простых истин.

После того осознания из моей головы ушел и гнев в отношении своего отца, он перестал меня мучить. Мой отец мне стал совершенно безразличен, лишь иногда он вызывал у меня усмешку. Всё, что я от него хотел, это чтобы он исчез из моей жизни. Теперь я понимаю, что всё, что я на зло всем нагадил сам себе выше крыши и всё только из-за того, что мне не было безразлично то, что обо мне думают окружающие, которые мне не нравились. И мне же казалось, что у меня есть силы и время на всю эту чепуху, а оказалось, что нет, оказалось, что я потратил на вредность силы и время, что мне были даны на любимое дело. Хотя мое любимое дело - познавать, а познавать можно лишь совершая ошибки.