Протогонист: львичка водный маг Астартиона
Дейтерагонист: волк арбалетчик Креольвульф
Антогонист: скелет-льва лич Мордгрим
На высокой скале средь острых вершин проситрает ввысь свои хищные башни древний готический замок "Крик Сокола". Много тиранов, диктаторов и властолюбцев исходя слюной и до белых костей вцепившись в трон пытались замок тот покорить да податями обложить. Да только властовала в этом замке испокон веков династия Даркшейдов львичек похотливых да непокорных, что всех наемников и злодеев, что пытались в по воле властолюбцев "Крик Сокола" силою захватить, все костьми белыми в ущельях под замком, что ему заместо рва, лежать остались в назедание другим. Добрых путников же они напротив всегда мёдовухой да мясовухой подчивали да спать уютно укладывали, бывало правда вместе с ними под одеяльце похихикивая напрашиваясь.
Жила-была в замке этом обычная и изящногривая львичка по имени Астартиона. Но была у неё одна тайная особенность, про которую никто не знал. Могла она водой повеливать да из обычной реки воду вспять пойти заставить, или водоворот там сотворить где моряки веками лишь тишь-да-гладь видовали. Но так как дар её явно от тёмных сил исходил, никогда львичка Астари (как его сокращённо друзья да подруги величали) его перед честными льванами не показывала.
🐾🐾 Шла как-то Астартиона мимо колодца в месте безлюдном, да стоны помощи услыхала. Стала она на дно колодца того смотреть, а там виверн с перебитым крылом бултыхался, выбраться не мог. А рыбы хищные на дне его покусывать уж начинали. Никого рядом не было. Пожалела львичка виверна ядозубого и велала воде в колодце виверна того выплюнуть ей к лапкам, рыбу вскипятить и им кинуть. Оказавшись у лапок львички и наевшись варёной рыбки стал виверн к львичке всячески лосниться да службу сослужить обещать. Да только ничего львичек не надо было от смешной змеи крылатой ядозубой и пустила она её с миром. А виверн еще долго из небес ей приветливо махал всем.
Больше всего любила она молодого волчка Креольвульфа, коий стражником-арбалетчиком на башне дозорной у ворот замка работал, чтоб наемников да злодеев, что дикаторы и властолюбцы в замок часто засылали, из самострела того отпугивать и если надо даже подстреливать. А по вечерам ходил Креольвульф в кабак чтоб с Астартионой наконец повидаться. Видя Креольвульфа Астартиона вся румянела да на ушко тому нашептывала: "О мой Кевульфи, ты прямо герой из древних сказаний когда стоишь в полном доспехе да держишь на изготовке твой смертоностный самострел. Люблю тебя, хоть ты и скорострел."
Слыша такое на ушко, молодой волчок Креольвульф в лучших чувствах рвал на себе кольчугу, кулаком по челу бил да приговаривал: "Для тебя Астартиона ничего не пожалею, одна на львилион ты у меня такая!". Бойко сказав это, жаловал Креольвульф Астартионе купленную у мастера-ремесленника латунную алебарду, так как знал что Астарти на такие алебарды давно глаз положила. Ух и заохала Астарти, заполучив во все своих лапки такую диковину нежданную, но желанную. Стала она игриво Креольвульфа покусывать да всячески его благодарить. Так вот весело да разнузданно, под гыгыканье других посетителей кабака и шел тот чудный вечерок.
Да про то ни посетители, ни Астартиона с её волчком на алебарды щедрым не знали, а тем временем властолюбцы и тираны план свой по захвату "Крика Сокола" давно и тщательно спланированный посреди вечера исполнять стали. Сломал вдруг крышу кабака дракон чернокрылый, опалил огнем все так что честной льварод, и наши герои-полюбовники ели хвосты убрать успели да за глефы и фламберги похвататься. А на драконе том сидел сам Мордгрим, повелитель тех властолюбцев и тиранов, что замок вольный в цепи податей да оброчных кабал закавать хотели. Было в Мордгриме дюжину львичьих саженей, так что ростом он был ого-го да у-хе-хе какой. В руках он плеть-семихвостку держал, кояя многим львичкам погибель принесла. И сам он не лев, не волк был, а лишь костьми волшебными был он, кои злой волею да жадностью его грешной в подобие жизни приведены были.
Похватали льваны, что посмелее фламберги да глефы свои. Да стали Мордгриму и вурму-разрушителю его отпор давать. Да только силен был Мордгрим, всех посек кого насмерть, кого до полусмерти. Но не растерялся Креольвульф, взял он самострел свой да быстро болт ржавый в уборной обмакнул, на погибель злу чужеродному. Да прямо в то место, где желудок со свистом в Мордгрима стрелу и зальвепенил. Заверещал Мордгрим, но не сразила его стрела обмокнутая. Но силы его подкосила. Тут грозно сказал Мордгрим: "Вижу не совладать мне со всеми защитниками замка даже вместе с вуром-драконом да нечистым колдовством моим. Тем более такой волчок тот замок стережет. Я пока оступлю, а чтоб армию личей-пожирателей создать, нужно мне исходное существо, кое за основу армии ляжет. Должно быть оно сильным, смелым да удалым. Вот ты волчок-самострельщик как раз подойдешь." Сказав это наложил Мордгрим на Креольвульфа сон неестественный, связал отбиваясь от львички Астартионы, которая всеми лапами сему воспрепятствоватъ порывалась, на дракона-вурма усадил да упархнул в небеса грозовые на черном драконе, Креольвульфа связанного иголкой тыкая.
После сего разгрома охватил льванов ужас. Поняли они что скоро целая армия личей-пожирателей на замок с неба обрушится, откуда замок сосвсем не защищен. Может не выстоять "Крик Сокола" на этот раз супротив такого врага коварного да мощноколдущего. Но больше всех горевала Астартиона. Стала она горько плакать да Креольвульфа своего вспоминать. Лились её слезы горько-солёных прямо на подаренную им алебарду латунную. Теперь все что от героя-защиника "Крика Сокола" ей осталось. Стали ей другие льваны кабачные, фламберги да глефы свои отлижив, пиво да дурман-бурьян предлагать, чтоб горе её ослабить. Но сколько не глотала львичка да не забирала грудью, слёзы по Креольвульфу пуще прежнего лишь течь начинали.
И тут поняла львичка что слезы её ведь тоже из воды деланы, как и все пиво в кабаке. И есть один способ все же полюбовника своего волчка из лап когтистых Мордгрима высвободить. Вспомнила Астартиона про свой дар тайный, да коли ей уж терять нечего встала она на стол последний, что Мордгрим сломать позабыл, да громко крикнула, повелевая водам: "Велю вам слёзы водосодержащие да пиво жидкое обратитесь в форму летающего водяного дракона". Тут же вода, над которой у львички власть была особая, выплестнулась из её глазниц слазами да из кружек посетителей пенестыми потоками да обратилась в распрекрасного водяного дракона. Оседлала его львичка да в погоню по холодному мрачному следу, что Мордгрим аурой мрака за собой выплёскивал из драконьего нутра, устремилась на своем водном драконе. Да поскольку вурм-дракон льванов наелся, а водяно-пивно-слёзный дракон львички резвым да норовистым был, нагнала она его.
Уведав нежаднную погоню схватил Мордгрим связанного и паскудно бранящегося Креольвульфа, слез с вурма-дракона да в кристальный свой чертог убежал, коей ничем не разрушить не можно. И чтоб время не терять решил из Креольвульфа начать орду личей-пожирателей сотворять. А дракону объевшемуся льванов кабачных вход наказал сторожить да львичку отогнать и погубить.
Яросно бросилась на стража кристального чертога Астартиона, верхом на водяном драконе. Да только хоть быстр был водяной дракон, да куда слабей дракона-вурма. А она уж и подавней любого дракона, хоть вурма, хоть не-вурма слабее, как и всякая львичка. Встал гордо дракон-вурм черный над львичкой, решил ей полакомится. Уж с животом распрощалась львичка смотря на его зубы. Да тут откуда не возьмись появился паря ввысь тот самый Виверн ядозубый. Да как цапнул дракона-вурм за хвост. Тот рассвирепел, а увидев что его ядозуб цапнул, сразу резво за противоядией улетел, так как еслиб промедлил умер бы от травления. Хотела львичка виверна отблагодарить за спасение, а тот лишь посмеялся и сказал что он сам вовек своего спасения из колодца не забудет. И источно повывыкивая от чувства уплаченного долга улетел ввысь.
Худо-бедно пробралась львичка в кристальный чертог, хоть это и нелегкая задача оказалась. Увидела она там Мордгрима, который уже ритурал темный и вампирический над Креольвульфом начинал чтоб личей-пожирателей по образу его да подобию создать армию. Кинулась Астартиона на Мордгрима всеми силами своими львячьими. Да только не хватило ей их. А скелет-лич Мордгрем от внезапного львичкиного кувырка оправившийся свою семихвостку взял да стал ей львичку хлестать несчадно. И ничего супротив Мордгрима, в котором семь львихих саженей было уже сделать не могла.
Да только чертог кристальный был вовсе не Мордгримом построен, а врагом его лютым Даркшейдом Первым, которого Мордгрим в последствии все же погубил. Но зная своего врага, начертал в тогда еще его чертоге надпись видную, нестираемую на месте которое заслонить сложно. И пока бил семихвосткой Мордгрим львичку, запракинула она голову да случайно надпись ту прочла "От всего защищен Мордгрим треклятый чарами да латами его, а от латуни не защещён!". Тут и вспомнила львичка про подарок от своего волчка, который всегда у сердца с собою носила. Из последних сил, вся в синяках да ссадинах извернулась львичка, да как прилопатила со всей львячей дури Мордгриму латунной алебардой в самое темечко. Загромахал Мордгрим, закрутился как волчок, а тот же час спали чары с него что в его костях жизнь поддерживали. Ибо для чар тех жадноналоженных золото было укрелпяюще, а вот латунь губительна. Так и рассыпался Мордгрим крикнув пару проклятий извращенных перед этим. Чему наверняка был до хвоста рад Даркшейд, чей кристальный чертог тот занимал.
Ох и обрадовался же Креольвульф своей спасительнице да полюбовнице. Стал он её обнимать яро да миловать всячески. И посмотрев в ясные львичкины очи предложил в жёны её взять, чтоб та наконец в девках бегать перестала. Согласилась львичка весело повзвизгивая на межвидовое кровосмешение, кое многие льваны да волчки порецали. Да свистнула она тут же виверна благодарного с небес, погрузила на него алебарду свою латунную, Креольвульфа с его арбалетом да сама на ядозуба уселась. Да полетела скорей в замок "Крик Сокола" скорей льванам новость нести, что побежден Мордгрим да армия личей-пожирателей предотвращена. И прилетев в кабак свой обыкновенный вместе с Креольвульфом, который её под венец нести собрался, поторопилась все свои при- и злоключения рассказать.
Но позабыла из-за всего резкослучившегося что при всех честных льванах водного дракона сотварила. А как те львичку увидали с Креольвульфом, обеих сразу же связали и львичке-палачихе отдали, так как подумали что колдующая точно с Мордгримом заодно. Креольвульфа помучила палачиха немного, но увидел что тот лев почетный да зажиточный заковала его на пару недель на площаде, а затем разрешила отпустить. А Астартиона не приглянулась палачихе и истории её она не поверила. И приговорила она львичку, после того как помучила, к публичному умучению на плахе средь бела дня.
Повели львичку на плаху. А те кабачные лъваны, что мелочные совсем были да мелкомещанские, даже пиво из кружек утянутое ей припомнили. Смотрел на казнь своей любимой львички Креольвульф из канадлов, да горько плакал. И отрубили львичке сперва хвост, затем лапки, затем други лапки а затем и пол головы. Так и померла львичка, на глазах Креольвульфа, тяня к нему, в кандалы закованному обрубок лапки кровоточащий. С тех пор не взлюбил Креольвульф замок "Крик Сокола", который даже и не знал что лишь благодаря жертве львички Астартионы до сих пор цел стоит. И решил он ходить по кабакам да каждому встречному-поперечному этот сказ пересказывать, да поить за свой счет так щедро, чтоб обязался счастливый лев-халявнопив этот сказ и дальше пересказать. И ходил он везде по кабакам с алебардой той латунной, да историю ту в память людям вбивал. Лишь так он смог отплатить Астартионе за свое спасение. А палачихе-вертухайке он через пару лет яд из зуба ядозуба подсыпал и та померла. И рассказал он за свою жизнь историю эту сто раз по тясяче. А другую львичку в жены не брал, так как верность Астартионе-львеликольвучельнице до того хранил, как сам не состарился грешно́ да не помер львушно́. Но история Астартионы не померла до сих пор.
КОНЕЦ