Деревянная изба стояла на отшибе, в самой чаще леса, на большой поляне и как только издалека кто либо из людей начинал подходить к жилищу Самуила, начиналось создание иллюзии хорошей, доброй и светлой территории, заманивая и обманывая путников и будущих жертв.

Да и сам Самуил тут же превращался в благообразного старца с посохом, всегда готовым оказать помощь, указать дорогу, накормить и предоставить ночлег тем, кто в этом нуждался, тем самым все глубже заманивая в свой капкан. Но не только Самуил постоянно находился в этой, казалось бы, жизнерадостной обители - его верными, хоть и весьма своеобразными, помощниками были пауки - мутанты, порожденные его темными экспериментами. Внутри избы царил всегда запах горячего воска, трав а по стенам, потолку и даже по мебели вились толстые, липкие паутины, переливающиеся в ярком свете вечных факелов, которые Самуил зажигал одним движение руки. Эти паутины были не просто ловушками для неосторожных насекомых а были частью сложной, живой системы, управляемой существами и каждое из этих существ было чудовищным порождением природы и магии.

Но самое жуткое было их "лицо".

Вместо привычной паучьей головки, у них было нечто, напоминающее искаженное человеческое лицо - с деформированными чертами, глазами и телами с длинными, тонкими лапами, способными бесшумно скользить по любой поверхности. А рот, иногда без губ, иногда с тонкими, острыми зубами, мог издавать странные, шипящие звуки, которые всегда имели смысл для Самуила.

Они были его глазами и ушами в лесу, его руками, когда требовалась ловкость и скрытность, приносили ему редкие травы, пойманных зверьков для его зелий, и даже, по слухам, заблудившихся путников, не говорили на человеческом языке, их общение с колдуном было бессловесным, основанным на телепатической связи и тонких вибрациях паутины.

Один из них был главным помощником Самуила, с именем "Зид", мог плести паутину такой прочности, что она могла удержать даже медведя, его прикосновение было холодным, но его присутствие успокаивало колдуна, когда тот погружался в свои темные ритуалы.

Другой был самым быстрым и ловким, способным проникать в самые узкие щели и подслушивать самые тихие разговоры.

Были и другие - способные видеть в полной темноте, с лапами заканчивающимися острыми, как бритва, когтями, способными разрезать камень, паук живущий только зимой и уходящий в спячку с весны до осени с человеческим черепом в миниатюре вместо головы и множество других, каждый со своим уникальным обликом и способностями.

Самуил относился к ним не как к животным а как к своим детям, своим творениям - кормил их, ухаживал за ними и даже разговаривал с ними, хотя их ответы были лишь тихим шелестом паутины и странными, нечеловеческими звуками и видел в их искаженных лицах отражение своей собственной одинокой души, своей одержимости знанием и властью. Иногда, когда Самуил погружался в глубокие медитации, пауки собирались вокруг него, их ужасные морды, освещенные мерцанием свечей, казались почти скорбными, они чувствовали его боль, его гнев, его вечное стремление к чему-то недостижимому. В такие моменты они плели вокруг него защитные коконы из своей самой прочной паутины, оберегая его от внешних угроз и от самого себя. Часть из них охраняла избу Самуила с внешней стороны, раскинув свои паутины по очерченному Самуилом огромному кругу вокруг его жилища, лес вокруг избы тоже был под их контролем, они предупреждали Самуила о приближении незваных гостей и любой, кто осмеливался приблизиться к логову колдуна, рисковал попасть в их липкие объятия, стать добычей или, что еще хуже, частью его жутких экспериментов. Слухи о пропавших путниках, о странных существах, замеченных на опушке леса, лишь подпитывали страх перед Самуилом и его паучьими помощниками.

Они были его творениями и в их странной, чудовищной красоте Самуил находил свое собственное, извращенное отражение и пока он жил уже вторую сотню лет, жили рядом с ним и пауки с человеческими лицами - его верные, жуткие помощники, охраняющие тайны избы в сердце леса. Когда Самуил чувствовал прилив магической силы, его паучьи помощники становились еще более активными, их движения - стремительными, они словно оживали, отражая мощь, исходящую от их хозяина.

Однажды в лес забрёл молодой охотник, заблудившийся в тумане, он был смел и неосторожен и его любопытство привело его прямо к логову Самуила.

Пауки, как всегда, были на страже и охотник был доставлен в избу, где Самуил, глядя на его испуганное лицо, увидел не просто заблудившегося человека а потенциальный источник знаний. Колдун начал свои эксперименты, используя пауков как своих ассистентов, они помогали ему удерживать охотника, подавать ему инструменты. После того, как Самуил извлек из охотника жизненную энергию и знания о редких новых травах, его судьба решалась. Иногда он становился частью следующего поколения пауков-мутантов, его черты искажались и вплетались в их жуткую сущность, в других случаях, если он был слишком слаб, его просто оставляли на съедение другим обитателям леса а пауки лишь наблюдали издалека и оставались невозмутимыми.

Когда Самуил работал над особенно сложным заклинанием, требующим редкого ингредиента, пауки  отправлялись на поиски и находили цветок, который искал Самуил в самой глубине темного оврага, где даже светлячки боялись появляться. Вернувшись, она осторожно подавали ему в руку - Самуил кивал и в его глазах мелькало что то похожее на благодарность. Но не всегда их существование было столь упорядоченным - иногда, когда Самуил терял контроль над своими силами или когда его охватывала безумная ярость, пауки тоже становились беспокойными. Их морды искажались еще сильнее, их шипящие звуки становились громче и они начинали плести паутину хаотично, заполняя избу липкими, бесполезными нитями.

В такие моменты Самуил сам становился пленником своих творений, пока не находил способ успокоить их и себя.

Иногда, когда Самуил читал древние фолианты, его паучьи помощники собирались вокруг него, их многочисленные глаза внимательно следили за движениями его рук и за тенями, пляшущими на стенах и они, казалось, понимали смысл его слов.

Как то на территорию Самуила проник огромный, черный ворон с горящими красными глазами, он был посланником какой то темной силы, желающей свергнуть колдуна. Но пауки были готовы и с невероятной скоростью атаковали птицу - острые лапы разрывали перья и плоть, окружали раненого ворона, плетя вокруг него плотную, липкую сеть.

Когда битва закончилась, и ворон был обездвижен, Самуил подошел к нему, его рука коснулась клюва птицы. Он не искал информации а искал сущность, пауки словно по команде начали плести вокруг ворона кокон, который становился все плотнее и темнее. Вскоре из него начало исходить слабое свечение а затем тихий, но отчетливый шепот - это была душа ворона, пойманная и трансформированная, готовая стать частью нового эксперимента Самуила.

Так жизнь в избе колдуна продолжалась десятилетиями, с вечным круговоротом магии, страха и трансформации. Пауки-мутанты, с их жуткой красотой были не просто помощниками а неотъемлемой частью этого мира - они были отражением самого Самуила, его одиночества, его одержимости, его извращенной любви к своим творениям. Иногда, когда Самуил смотрел на них, то видел в их искаженных чертах не только ужас, но и нечто большее - преданность, которая не требовала слов и понимание, которое не нуждалось в разуме.

Они были его семьей, его единственными спутниками в этом мире, где его боялись и ненавидели, их существование было неразрывно связано с судьбой колдуна, отражая его одиночество и одержимость.

Так, в сердце леса, продолжалась их жуткая, но неразрывная связь навеки ...

Рисунок "черный кот в темноте", рисуной мой выполненнвй в программе sketchbook

Срисовано с фото. Автор фото я.