Грустную весть я принёс вам пикабушники!
Уходят "места боевой славы".

Вместо тысячи слов прилагаю скриншот с одного известного новостного ресурса.

Скажу сразу, эта тема не новая и встречается на просторах интернета часто. Однако же мне всё равно очень давно хотелось побывать на местах московских съёмок культового фильма Леонида Гайдая "Операция „Ы“" (в частности её новеллы "Напарник" и именно эпизодов на стройке со студентом Шуриком и хулиганом Федей), поэтому пройти мимо, оказавшись по делам в Свиблово, я не мог.

К тому же уже несколько лет я встречаю информацию, что пятиэтажки (а в фильме снимались настоящие столичные дома, это не кинопавильоны), которые мы видим на экране, попали под реновацию и вот-вот будут снесены. Конечно, хочется, чтобы хотя бы одна из них осталась и в ней был бы открыт музей кино или музей Леонида Гайдая, а мысли о том, что кадры ниже уже в ближайшее время могут стать историей, очень печалят. Но видимо у Судьбы свои планы. Печально и то, что в этих дворах даже нет никакого, хотя бы миниатюрного и самого простого памятного знака, говорящего о нам том, что здесь зарождался один из самых известных советских кинофильмов, впоследствии ставший классикой отечественного кинематографа.

В общем, сегодня мы с вами посмотрим, где снимали многие распространённые эпизоды "Напарника" и как выглядят эти места сейчас.

Напомню, "Операция „Ы“" вышла в 1965 году. Стройку в "Напарнике" снимали в нынешнем московском районе Свиблово: в кадрах пятиэтажки и многоэтажки на улице Седова.

В частности, многие сцены противостояния Шурика и Феди сняты около пятиэтажки по адресу улица Седова, 5к2.

Вот она, в современном моём кадре ниже справа. С момента съёмок прошёл уже 61 год и за это время всё здесь конечно сильно изменилось.

Сейчас уже и не скажешь, но это то же самое место. Окно в тепловом пункте (по адресу улица Снежная, 11с2) заложили.

Эта же пятиэтажка видна на заднем плане и здесь:

В наши дни точно повторить такой ракурс сложно, поскольку перед пятиэтажкой появился детский сад и её заслонил. Слева - пятиэтажка по адресу улица Седова, 7к2.

Снова Седова 5к2.

Балконы - этого же дома.

Скриншот из фильма "Операция „Ы“ и другие приключения Шурика" (режиссёр. Л. Гайдай, 1965).

В этом эпизоде слева видна пятиэтажка по улице Седова 5к2, а справа - соседняя восьмиэтажка по адресу улица Седова, 3.

Сейчас место выглядит так:

Другой край пятиэтажки по улице Седова 5к2 (справа) увековечен здесь. Слева - строится многоэтажка адресу Седова 7к1. Пятиэтажки в центре кадра уже нет, снесли. Сейчас на её месте большая многоэтажка.

В наши дни:

Тут видим уже упомянутую выше пятиэтажку по адресу улица Седова, 7к2.

Никогда бы не подумал, глядя на современный вид места, что здесь даже грузовик проезжал!

Этот же дом (Седова, 7к2), другая его сторона, только несколько шагов влево по кадру выше.

Вот так. Знали, что эти кадры снимали в Свиблово? А бывали тут?

P.S. Сцены с сапогами в гудроне ("Влип, очкарик?") и с Федей в образе "дикаря" с изоляторами на плечах снимались в Одессе. Интересно, почему их нельзя было тоже снять в Москве, как и многие другие?..

via

Эпизод: Последняя Искра

Тишина была самым громким звуком в Замке Дружбы. Не та умиротворённая тишина библиотеки, полной знаний, и не торжественная тишина тронного зала перед важным объявлением. Это была пустота. Безжизненная, всепоглощающая, словно вакуум после взрыва звезды.

Сумеречная Искорка стояла на балконе своей башни и смотрела на Понивиль. Её королевство, её дом, её жизнь — всё было застыло в идеальной, неподвижной картине. Дома стояли целые, сады цвели, но в них не было ни души. Ни единой пони на улицах, ни смеха, ни споров, ни песен. Лишь блёклые, полупрозрачные тени — эхо былой жизни, бесцельно дрейфующие по знакомым маршрутам.

Она подняла копыто, и оно прошло сквозь каменную балюстраду. Её собственная форма была не much better — сияющий призрак, последний след её воли, прикованный к этому месту. Она была Искоркой, но пламени больше не было. Лишь тлеющий уголёк.

Она помнила всё. Помнила тот день.

Это не было внезапным нападением. Не было армии монстров или злобного тирана. Это был медленный упадок. Она первой заметила, как магия Гармонии стала давать сбои. Заклинания, работавшие веками, внезапно переставали действовать. Элементы Щедрости, Доброты, Смеха, Честности и Верности начинали конфликтовать друг с другом, их единство давало трещины.

Они с подругами пытались понять причину. Они объехали всю Эквестрию, изучали древние свитки, советовались с принцессами.
«Магия угасает,потому что она стала привычной, — сказала как-то Пинки Пай, и в её глазах впервые не было привычного веселья. — Её перестали ценить. Дружба стала... рутиной».

Искорка не хотела в это верить. Но Рарити начала сомневаться в искренности комплиментов, Эпплджек — в необходимости всегда говорить правду, если она ранит. Рэйнбоу Дэш выполняла обещания из чувства долга, а не горячего желания помочь. Флаттершай замыкалась в себе, боясь, что её доброту сочтут слабостью.

Разобщённость росла, как сорняк, душащий прекрасный сад. И тогда появилась Она. Тень. Не существо, а сама сущность этого разлада. Бесформенная, серая пустота, которая питалась сомнениями и апатией. Она не атаковала. Она просто... пожирала. Пожирала цвета, эмоции, саму волю к жизни.

Последний бой произошёл здесь, в Замке. Они, шесть изначальных Хранительниц, стояли плечом к плечу, пытаясь объединить силы. Но их Гармония была уже не идеальна. Их заклинание, которое должно было изгнать Тень, дало обратный эффект. Оно не уничтожило её, а вобрало в себя весь разлад и... рассеяло их самих.

Искорка почувствовала, как её физическая форма растворяется, превращаясь в чистую магию. Она видела, как то же самое происходит с её друзьями. Их души, их сущности, унесло вихрем, чтобы укрыть в самых потаённых уголках Эквестрии, защитив от полного уничтожения.

Последним её осознанным действием было создать этот кристалл — сосуд для своей воли, своей памяти, своей последней искры. Она вложила в него всё, что у неё осталось: знание, надежду и безграничную любовь к своему королевству. Она стала Стражем, призраком призраков, обречённым наблюдать за вечным сном того, что она так страстно любила.

Века пролетели в одно мгновение. Она видела, как Тень, насытившись, отступила, оставив после себя лишь эту прекрасную, мёртвую куклу — Эквестрию. Она видела, как времена года сменяли друг друга в безмолвном балете. Она говорила с эхами своих друзей, но те не могли ей ответить.

И самое страшное — она чувствовала, как её собственная сила медленно, но верно иссякает. Скоро и её искра погаснет, и тогда Королевство останется совсем без защиты.

Но она не сдавалась. Она верила. Вера была её единственным оружием. Она верила, что где-то, в другом мире, могла родиться новая магия. Более живая, более спонтанная, не скованная догмами. И она посылала в пустоту между мирами свой зов. Слабый, как шёпот, полный отчаяния и надежды.

И тогда, в один из бесчисленных дней её одиночества, она это почувствовала. Сначала это была лишь вибрация — крошечный, едва уловимый отклик. Чужая, но до боли знакомая магия. Магия Дружбы. Но не её Дружбы. Другой. Более шумной, менее совершенной, но невероятно... настоящей.

Она ухватилась за эту ниточку, как тонущий за соломинку. Она направляла их, посылала им видения, вела к маякам своей былой силы. Она видела, как они растут, ошибаются, ссорятся и мирятся. Она видела, как они нашли седьмую — ту, что поняла Тень, потому что сама была её частью. Искорка плакала призрачными слезами, видя, как в их сердцах рождается новая Гармония, та самая, которой не хватило им, первым.

И когда они, семеро, наконец, шагнули в портал, когда их сияние озарило мозаику площади перед её замком, Сумеречная Искорка впервые за тысячелетия почувствовала не боль и одиночество, а нечто иное.

Она почувствовала надежду.

И когда она говорила с ними, глядя на этих удивительных существ, которые были и пони, и не-пони, в чьих сердцах горел новый, яркий огонь, она поняла. Её жертва, её долгое, мучительное ожидание — всё это было не напрасно. Она сохранила семя. А они принесли ему воду и солнечный свет.

Её миссия подходила к концу. Скоро её искра погаснет, растворившись в возрождённом королевстве. Но она смотрела на Звёздочку, на новую Принцессу Дружбы, и улыбалась. Она могла уйти с миром. Её дело, её любовь, её дружба — всё это будет жить. В них.

И в этой мысли был покой, достойный истинной Принцессы Дружбы.