Как один русский корабль так посмотрел на генуэзцев, что те ушли домой и больше не выпендривались
Есть такая морская байка, ходит уже бог знает сколько лет. Мол, было это где-то в районе 1475 года, в крымской круговерти, где османы перли вперёд, генуэзцы цеплялись за свои колонии, а византийцы делали вид, что ещё не умерли. Южное море, шум, кашеобразный бардак и каждый встречный считает себя местным царём.
И вот, по легенде, туда приплыл наш персонаж — Иван Фрязин. Не капитан, не пират, вообще вроде дипломат. Хотя «дипломат» тогда значило примерно одно: плыви в чужие воды, где тебя могут утопить просто ради развлечения.
И вот Фрязин идёт на своём кораблике вдоль берега. Корабль скромный. Команда нормальная, рабочие ребята. Пушки есть, но не ультра-мега-супер линкоры. В общем, обычная русская посольская посудина. И тут на горизонте появляется генуэзский флот. Не катерик, не два барка, а именно флот. Много кораблей. Хороших. Богатых. Уверенных в себе, как нотариус в центре Москвы.
Генуэзцы видят русских, оценивают ситуацию и явно думают: «Ща подойдём, скажем своё “бонжорно”, и они сами все паруса сложат». Потому что один русский корабль против генуэзского флота — это как дворничий «Ока» против колонны «Майбахов». Вроде смешно.
Но Фрязин хлопает дверцей своей «Оки», заводит движок и едет на них так, как будто это его личная полоса.
Он разворачивает свой корабль носом прямо на генуэзцев и идёт вперёд. Ровно. Спокойно. Без суеты. Команда стоит спокойно, словно они не на войну, а на рыбалку выдвинулись. Никто не бегает, не орёт, не суетится. Чистый спокойный угрожающий вайб человека, у которого за спиной, по идее, должен быть целый русский флот.
И вот тут начинается абсолютная магия. Генуэзцы начинают думать. А когда у итальянских моряков начинается думалка, жизнь у них становится очень тяжёлой. Они смотрят на этот маленький русский кораблик, который прет прямо на них, и у них рождается гениальная мысль: «А если он не один? А если сейчас из-за мыса выскочит ещё десяток? А если это ловушка? А если это русские делают своё фирменное “проверим ваши штаны на прочность”?»
Короче, мужики начинают психовать. И самое смешное — психовать начинают не рядовые гребцы, а капитаны. Целый флот внезапно понимает, что не хочет проверять, кто там у русских за кормой. И в итоге генуэзцы принимают решение, которое вписано в историю как одно из самых прекрасных морских «ну его нахрен» всех времён.
Они просто разворачиваются и уплывают. Флот. Целый, мать его, флот. Уплывает от одного корабля.
Иван Фрязин со своей командой, наверное, стоял на палубе и думал: «Ты смотри, сработало».
Русские дальше спокойно идут по курсу, выполняют миссию, даже пальцем никого не тронули. Потому что этот бой был выигран не пушками, а психологией и каменным лицом, которое русские умеют включать лучше любых спецслужб.
И давайте честно. В этот момент на море родилась золотая фраза:
если ты идёшь вперёд так уверенно, будто у тебя за спиной армия, то люди предпочитают не проверять, есть она там или нет.
Фрязин вписал своё имя в историю не тем, что кого-то утопил или кого-то расстрелял. Он вошёл туда тем, что перепугал генуэзскую морскую державу своим спокойствием.
А для XV века это был прям топовый навык.
