Вспомнил свой 2018 год и сразу 3 или 4 новых дня рождения за апрель и май. В конце апреля, числа где-то 18-го, разболелся зуб. День я терпеливо лечился кетановом, 19-го понял, что всё. Надо удалять. Записался на следующий день в платную стоматологию рядом с домом. Зуб, правая нижняя семёрка, был откровенно плох, я - тоже, поэтому согласился на удаление. Без снимка. Добрая тётя пытала меня около 3 часов, распилила корни и вроде бы всё вытащила. Наложила три шва, по 150 рублей каждый. До сих пор это помню, потому что фактически из-за 450 рублей чуть было не помер. 21-го всё было хорошо, 22-го стало побаливать как-то непривычно, боль тупая и ноющая, пульсирующая. На следующий день позвонил в клинику, доктор мне сказала, что всё нормально: удаление было сложное, поболит и перестанет. 22 и 23 апреля болело всё сильнее, а потом поднялась температура. 24 апреля я поехал в эту клинику на такси. Метров 300, лол. Пройти их я бы уже не смог.
Врач очень сильно испугалась, это было видно по лицу, по действиям. Сказала срочно ехать в 15 городскую больницу в члх к её наставнику, он там в отделении гнойной члх то ли зав., то ли просто какой-то суперспец. Его я так и не увидел, кстати, потому что он был в отпуске. Собрали шмотки с женой, вызвали такси и поехали в приёмник. И пока ехали у меня справа на роже выросла жопа, причём она выросла и снаружи, и, похоже, поросла внутрь, потому что дышать стало практически невозможно, а говорить - тем более.
На осмотре был терапевт, который с очень сильно охуевшим лицом прямо при мне запросил бригаду из гнойной члх. Но так как была уже практически ночь и, как я потом уже узнал, в разгаре шла операционная работа, пришёл один только врач. Я сперва вообще решил, что это какой-то студент: он был очень молодой. Он меня ещё раз осмотрел, сделал снимок - благо там в приёмнике всё есть для этого, сказал, что под соседней восьмёркой рванула огромная киста и её зашил какой-то идиот. Я подписал согласие на операцию и прямо в приёмнике меня взяли на стол. Он ещё сказал, что придётся резать и удалять восьмёрку, операция будет сложная. Я уже морально приготовился к 2-3 часам пыток, но через 25 минут он сказал "заебись" и отправил меня ждать госпитализации. За это время он удалил зуб мудрости, вскрыл остатки кисты, зачистил и дренировал дыру. В приёмнике к этому моменту прибавилось народу и крови на полу.
Определили меня на гнойную члх, что не удивительно. Постовая сестра сказала, что мне надо идти в палату номер брбрблбл, и я побрёл искать койку. Увидел открытую дверь, свободную кровать и завалился на неё. Это была не моя палата и мне очень сильно повезло, потому что в этой палате лежал дед с раком кишечника и гниющим лицом, полусумасшедший и воняющий как гниющий труп, обмазанный говном. На самом деле - он им и был. Только пока что мог орать и ползать.
На следующий день начались обычные больничные будни и вроде бы становилось даже лучше, однако после выходных мне на осмотре сказали, что придётся делать ещё одну операцию и резать уже снаружи. Назначили планово через день, и как раз в день подготовки меня накрыло с самого утра. Сначала температура. Потом вернулась пульсирующая боль, огромный отёк и нарушение дыхания. Ближе к вечеру пришёл анестезиолог пообщаться, но, когда увидел, что с иногда сплевываю в стаканчик нечто коричневое и густое, резко вызвонил бригаду и меня взяли на стол. Проснулся уже в орит, пришёл лечащий и сказал, что у меня стремительно развилась флегмона тканей лица и шеи, на фоне пропущенного остеомиелита. На следующий день она могла бы дойти до груди и либо убить меня, либо сделать калекой. В орит я провёл 2 дня. Перевязки были очень болезненные, потому что мне в ебало засовывали пропитанный чём-то тампон, длиной 10 см. Но там хотя бы не воняло, только люди умирали с завидной периодичностью. Тот же вонючий дед умер у меня на глазах. Потом меня выписали в палату, продолжались перевязки, перед ними кололи кеторол для хотя бы частичного обезболивания. И вроде бы всё должно быть хорошо, но я чувствовал себя как лось из старого анекдота: вроде пью и пью, а мне всё хуже и хуже. Был разгар майских праздников, когда я впервые в жизни проблевался переваренной кровью. На отделении только сестры, да братец мой - привёз зарядку и наушники. Братец и смог найти дежурного врача по терапии. Дежурный врач пришёл в накинутой на халат косухе, поинтересовался, почему я серого цвета и взял смотреть анализы. В один прекрасный момент, убежал на пост и принялся лютым матом орать на сестру, которая пропустила в анализе крови гемоглобин 42.
Дальше был эпичный перевод в дежурившее по городу отделение хирургии той же больницы. Сделали первую в жизни ФГДС. 40 минут один из лучших эндоскопистов Питера пытался в луже крови и гноя что-то найти и прижечь. Нашёл язву 5 см в диаметре, сквозную и очень плохую. Влили 4 порции крови, сделали массу унизительных исследований, включающих засовывание пальца в жопу и всякое такое, вставили два зонда через нос в желудок и отправили поспать. С непривычки спать с зондами очень неудобно. Потом, правда, я привык настолько, что даже их не замечал.
На следующее утро меня взял в работу заведущий 4 хирургическим отделением Рылло Андрей Георгиевич, который буквально спас мне жизнь. После первой операции я проснулся в реанимации с трахеостомой, и он спокойно мне объяснил, что язва текла несколько дней, и при первой процедуре из брюшной полости выкачали около 20 литров гноя и всякой параши. Процесс не остановлен, поэтому живот не зашит, а собран на скрепки, через пару дней опять чистка и шансы мои пока что 55/45 в сторону выживания. В реанимации хирургии своя атмосфера. За две недели моего пребывания на моих глазах умерло около 20 человек. И качали реаниматологи народ, и деваху, убившую себя бухлом и пытавшуюся сбежать с подключенной искусственной почкой, и там же умеревшей от полиорганной недостаточности, и торчка с ампутированной ногой, хлюпающего культей ночью в поисках наркоты я видел и запомню на всю жизнь. Много чего там было. Процесс очистки трахеостомы тоже тот ещё пиздец. Незабываемый.
За две недели меня забирали на чистку ещё пять раз. Укладывали на стол, отключали и мыли кишки в тазике, как сардельки. После пятой чистки зашили. Это было самое неприятное пробуждение, потому что операция была короче и проснулся я на пути в реанимацию на каталке. До этого просыпался уже в койке и на ИВЛ, а тут - нет. Проснулся и понял, что не могу дышать. Каталку катят, рядом два врача, я задыхаюсь, а сказать ничего не могу. Ещё и руки привязаны, не показать ничего. Хорошо, что додумался стучать ногтями по металлической боковушке каталки. Отстучал несколько раз морзянкой СОС, реаниматолог услышал и понял, что что-то не так. Продышал меня мешком и поездка закончилась хорошо. В реанимации лечащий сказал, что с животом разобрались, надо будет полежать пару дней и ехать в отделение долечиваться. Я ему написал записку с просьбой снять трахеостому, и разревелся когда он кивнул. Трахеостома это ужасно, ребята. Через день уже мог говорить, затыкая дырку в горле бинтом. Это счастье. Дышать, как природа исходно определила, говорить, поесть и посрать. Как заново родился.
В палате выпросил у мужиков телефон и позвонил жене, сказал, что выживу и можно приехать. Приехала вся семья. Опять разревелся, уже от облегчения. Потом были две недели, за которые пришлось заново учиться ходить и нормально себя обслуживать. Слабость бесила и под конец я ходил по лестнице, держа вакуумные дренажи в руках. Меня знал весь корпус, а впоследствии со мной заочно знакомились студенты-практиканты из Военно-медицинской академии, которым видео с моими операциями показывали на занятиях.
Примерно через полгода я вернулся в норму и реанимация перестала сниться по ночам. Через полтора года рубец в желудке полностью исчез, я начал курить снова, а напоминает о том времени только отсутствие пупка и огромное количество шрамов на шее и животе. Потом ещё удалял там же грыжу белой линии живота, но это была фигня.
