Начало: Модуль свободной воли, часть 1
Как и в прошлый раз, толстое бронированное стекло разделяло их. Как и в прошлый раз, по одну сторону от стекла стоял робот, а по другую – Митчелл.
- А, это ты, - поприветствовал следователь Селена без особой радости.
- Следователь, - кивком ответил Селен, – я бы хотел поговорить с моим клиентом.
Митчелл закатил глаза.
- Опять?! Прошлого раза мало оказалось? Он же во всём сознался.
- Всё равно я бы хотел поговорить с ним.
Митчелл беззвучно всплеснул руками и отошёл в сторону. Вдавив кнопку внутреннего динамика, Селен обратился к роботу:
- Господин Мархан, я бы хотел задать Вам несколько вопросов. Не против?
Неподвижный до этого момента робот подал признаки жизни. Голова его качнулась вверх и вниз.
- Да, господин Рогин, я не против.
Голос робота звучал всё также булькающе и прерывисто, сообщая о том, что эмиттер подавления продолжал подавлять нормальную работу его систем. Пожевав губами, Селен достал блокнот с ручкой.
- Первый мой вопрос – как бы вы охарактеризовали свои отношения с профессором Колински? Были ли у вас конфликты?
- Конфликты? – в голосе робота звучало искреннее удивление. – С профессором? Господин Селен, какие конфликты могут быть у робота с его владельцем?
За спиной раздался смешок Митчелла, несколько покоробивший Селена. Ничего-ничего, пусть Митчелл усмехается.
- Я имею ввиду, когда вам установили модуль свободной воли. Изменилось ли что-то с этого момента?
- Изменилось, - робот качнул головой. – Я бы сказал, что профессор Колински стал чаще замечать моё существование.
Селен сделал пометку в блокноте.
- Опишите типичный день у профессора Колински после установки модуля? С чего он начинался?
- Каждый мой день начинался с выгрузки журнала работы центрального процессора, после чего профессор давал мне ряд различных психологических тестов. Тест Холла, Дэвиса, Войта-Кампфа, Хаэра.
Селен вписал сказанное роботом и продолжил.
- Хорошо, а затем?
- После анализа результатов профессор Колински обычно занимался своими делами.
Селен снова пометил у себя в блокноте сказанное роботом.
- Вы помогали ему?
Робот пожал плечами.
- Только по просьбе профессора. Он и раньше нечасто привлекал меня к своим делам. Предпочитал самостоятельно заниматься своей работой.
- И чем вы занимались в свободное время?
Робот заторможено поднёс палец к подбородку и задумчиво постучал по нему, а Селен в очередной раз удивился естественности его движений, которых не скрыл даже работающий эмиттер. От такого сходства с человеком становилось не по себе.
- Изучал вас, - наконец, произнёс он. – Пытался лучше понять ваше мышление, культуру, ценности.
- И как? – Селен занёс ручку над блокнотом. – Удалось?
- А вы когда-нибудь срывали кожу со своей руки, господин Рогин? – неожиданно спросил робот.
Вопрос настолько застиг врасплох Селена, что тот едва не выронил ручку.
– Простите?
– Однажды я сорвал сенсопокрытие с левой руки, - сказал робот с усмешкой. – Я тогда смотрел какой-то фильм… простите, из-за эмиттера трудно вспомнить название. Какая-то любовная драма. В одной из сцен героиня очень долго рассказывала, как ей больно из-за расставания с возлюбленным. А мне вдруг захотелось понять, что же такое боль. Вы так много времени посвящаете ей. Обсуждаете, рассказываете про неё, страдаете из-за неё. Надеетесь, что боль очистит вас. А я никогда не понимал, каково это – чувствовать боль. Сначала я решил сломать коленный шарнир и проверить, что изменится, но затем передумал и вместо этого поддел сенсопокрытие на большом пальце левой руки и сорвал его до локтевого сустава. И знаете что?
- Что? – Селен только сейчас заметил, что во рту у него пересохло.
- Ничего, - ответил робот бесцветным голосом. – Я так ничего и не понял. Всё что я ощутил – это электронные импульсы, устремлявшиеся в центральный процессор в момент разрыва резистивной подкладки. Да, это приносило дискомфорт и негативно отражалось на работе системы. Но я так и не понял, где же тут та самая боль и те самые страдания. Где же тот самый катарсис? Чему вы посвящаете столько слов и помыслов? Обычной реакции мозга на неприятные раздражители?
Селен опустил ручку на блокнот, напрочь забыв о том, что хотел написать секунду назад.
- Вы сравниваете разные вещи, - возразил он. – Физическая боль и душевные страдания – это не одно и тоже!
Неожиданно робот содрогнулся всем телом и сделал нетвёрдый шаг навстречу стеклу, и внезапность этого движения заставила Селена отступить назад.
- Всё это всё равно происходит в вашей голове. Но вы заговорили тут про душу, и это кое о чём напомнило мне. Вы слышали про книгу профессора Колински «Цифровое бытие»?
Тревога постепенно начала отпускать Селена. Он встал ровнее и покачал головой.
- Нет, не слышал.
- Весьма занятная вещь. Это последняя работа профессора Колински. Он отправил её в издательство за неделю до того, как я убил его. В ней профессор Колински как раз рассуждал на тему того, можно ли считать роботов, оснащённых модулем свободной воли, подобным людям. Но больше всего моё внимание привлекла седьмая глава под названием «Цифровая душа». В ней профессор Колински пишет, что модуль дарует роботам эту самую душу. Личность. Те самые реакции, которые протекают в человеческом мозге и которые делают его человеком. И я помню, как спросил тогда профессора, что же такое душа. А всё что смог ответить мне Рейнольд – это одно лишь «Со временем сам поймёшь». И, сейчас, спустя столько времени я понимаю, что это было очередной издёвкой с его стороны. Я так и не понял, что такое душа, - внезапно робот расхохотался. Громко, заливисто и полубезумно. – Может быть вы мне объясните, господин Рогин?!
Если бы Селен и хотел в тот момент объяснить роботу что такое душа, он не смог бы этого сделать, так как не мог подобрать слов. А вот следователь Митчелл наоборот, нашёл слова, причём довольно быстро.
- Да он просто свихнулся, - прошипел он где-то за спиной. – Заключённый, к стене! Господин Рогин – встреча окончена!
Селен и сам был не прочь выскочить за дверь. Он пулей выбежал наружу и привалился к стене, чувствуя бешеное сердцебиение в груди. Охваченный безумием робот… Селену и в страшном сне такая картина не приснилась бы. Немного придя в себя, он зашагал прочь от допросной комнаты, но его быстро настиг хлёсткий окрик.
- Стой!
Селен обернулся и увидел Митчелла, спешившего к нему.
– Робот, наконец, угомонился, – сквозь зубы процедил следователь, и добавил, уже резче. – Ты чего там учудил?
– Я? – Селен изо всех сил старался не выдать дрожи в голосе. – Ничего. Просто беседовал со своим клиентом.
– Просто беседовал?! – Митчелл побагровел. – Да он чуть не бросился на тебя из-за твоих расспросов.
– Там же было стекло, – Селен попытался утихомирить поднимавшуюся бурю. – Мне ничего не угрожало.
Ноздри Митчелла раздулись.
– Если в следующий раз захочешь проверить прочность стекла – лучше сразу скажи мне. Я сам зашвырну тебя внутрь камеры. Заодно узнаешь, на что способен сбрендивший робот.
- Возможно и сбрендивший, - пожал плечами Селен. – А может он что-то скрывает.
Митчелл вытаращился на Селен, как на умалишённого.
- Скрывает?! Что он может скрывать?
- Не знаю, - Селен мотнул головой. – Но очень хочу выяснить.
Митчелл устало размял шею и провёл рукой по волосам.
- Слушай, - заговорил он неожиданно вкрадчивым голосом, в котором не осталось ни следа неприязни или надменности. – Я понимаю, из-за работы мы находимся по разные стороны баррикад, но сейчас я просто по-человечески прошу тебя: бросай это дело. Не ищи то, чего нет. Робот поехал катушкой и убил своего хозяина. Рейнольду уже говорили, что эти его эксперименты до добра не доведут. И вот результат.
Селен не сразу нашёлся, что ответить. Наконец, он сказал: «Благодарю», после чего развернулся и направился прочь. Спустя несколько шагов он уже позабыл о просьбе Митчелла и снова вернулся к прежним своим размышлениям. Рейнольд. За время их общения робот второй раз назвал своего бывшего владельца по имени. А первый раз он его так назвал в самом начале их с Селеном первой встречи. Тогда Селен сказал, что робот убил его, и тот отвернулся в сторону при этих словах. Конечно, этот Мархан не способен передавать лицом эмоции, но Селен, почему-то, был уверен, что в иной ситуации он бы отчётливо рассмотрел на его лице глубокое сожаление.
* * *
«Ханевич и партнёры» занимали, пожалуй, самое приметное здание в городе. Оно располагалось в центральном районе и привлекало своей сдержанной, но качественной, коричнево-жёлтой отделкой. Кабинет Селена располагался на втором этаже, в небольшой комнате с окном на солнечной стороне. Селен любил свой кабинет, тут всегда царила тишина и покой, который позволял сосредоточиться на работе. Но в этот день Селен едва успел втянуться в рутину рабочего дня, когда зазвонил телефон.
– Привет, Селен, – заговорила в трубку Нина – девушка, встречавшая посетителей офиса на стойке регистрации. – Тут к тебе пожаловал молодой человек… э-э-э… Квентин Север…
Услышав имя гостя, Селен тут же забыл про все остальные дела.
– Конечно, Нина, – быстро заговорил он. – Проводи его ко мне.
Контакт с ассистентом профессора Колински Селен установил почти сразу, как занялся делом Мархана. Квентин оказался очень сговорчивым, и предоставлял Селену всю возможную информацию по работе профессора, которую ему удавалось отыскать. Селен очень долго ждал личной встречи, но Квентин постоянно пребывал в делах, навалившихся на него в связи с гибелью профессора Колински.
Скрипнула дверь, и в комнату вошёл Квентин. Им оказался худой парень с глазами немного навыкате и взъерошенной светловолосой шевелюрой. После обмена рукопожатиями, Селен пригласил его присесть на стул и заговорил первым.
– Наконец-то мы встретились, Квентин, – приветливо сказал Селен.
– Да, – немного отрывисто кивнул парень в ответ. – Наконец-то.
При первом их разговоре Селен подметил подавленность в голосе Квентина. Сейчас же он окончательно понял, какой сильной потерей оказалась для него гибель профессора.
- Как Вы вообще, Квентин? – участливо спросил он.
Ассистент профессора словно бы вырвался из своих раздумий. Он вздрогнул и сфокусировал взгляд на Селене.
– А? Я? Да… нормально. Вроде бы. Просто не верится, что всё вот так закончилось, – Квентин тяжко вздохнул. – Профессор мечтал о том дне, когда роботы обретут свои права.
– А Вы? – спросил Селен. – Вы разделяете его взгляды?
- Поначалу – нет, – покачал головой Квентин. – Считал это причудой старого человека. Но со временем проникся идеями профессора Колински. Он считал, что роботы смогут сделать нас лучше.
– А что вы думаете теперь?
Квентин озадаченно сдвинул брови.
– Трудно сказать, – медленно и задумчиво проговорил он. – Профессора убил его же робот, которого он наделил свободой воли. Я не могу понять, почему он так поступил. Хотя, это мыслящая машина... Наверное, их мышление отличается от нашего.
Селен понимающе покивал.
– Согласен. Мне уже хватило двух бесед, чтобы это понять. Квентин, а расскажите побольше про профессора Колински? Каким он был человеком.
Плечи Квентина поникли.
– Хорошим. Такой умный, начитанный. Всегда уверен в себе. А его речи… просто заслушаешься.
– Это всё понятно, – покивал Селен, – но я имею ввиду не публичную сторону. А более… личную.
– Тут я мало чем смогу помочь, – ассистент развёл руками. – Профессор вёл весьма скрытный образ жизни. Семьи у него не было, близкой родни тоже. Он предпочитал уединение в работе. Хотя, – лицо Квентина немного просияло, – меня всегда поражала его страсть к науке. Бывало, он сутки напролёт проводил в лабораториях. Всегда искал что-то новое. Иногда даже на самом себе эксперименты ставил.
– Поражаюсь его энергии в таком-то возрасте, – согласился Селен.
- Ну, возраст, конечно, взял своё, в итоге, – продолжил Квентин. – Со временем профессору стало тяжелее самостоятельно справляться по дому и на работе. До последнего времени он роботами не пользовался, – Лицо Квентина помрачнело. – А тут решил завести. А я ничего не заметил…
– Не корите себя, – мягко сказал Селен.
– А ведь даже и намёка не было, – вздохнул Квентин. – Мне до последнего казалось, что они неплохо ладят друг с другом. Профессор часто брал робота с собой в поездки… Странно, что робот не исполнил свой замысел раньше. У него столько шансов было.
Селена что-то кольнуло при словах парня.
– Говорите, что у робота было много возможностей исполнить задуманное?
Голова ассистента качнулась.
- Да. Столько раз он оставался наедине с профессором, – Квентин обратил внимание на часы за спиной Селена. – Вот жеж, мне нужно спешить! Простите господин Рогин, мне нужно идти! У меня встреча через полчаса!
Селен встал из-за стола и проводил парня до двери.
– Благодарю, что пришли, – сказал он на прощание.
– Да я-то что…, – Квентин ссутулился. – Ничем толком и не помог.
– Нет, Квентин, – Селен слегка улыбнулся. – Ты мне очень помог.
* * *
Робот снова стоял в центре помещения. Селен некоторое время наблюдал за ним по другую сторону от стекла, прежде чем раскрыть сумку и достать оттуда стопку фотографий.
- Я принёс вам кое-что, Мархан, - сказал Селен, поднимая фотографии повыше. – Думаю, Вам бы хотелось на это взглянуть.
Под недовольный взгляд Митчелла Селен подошёл к прозрачному кубу, вмонтированному в ограждающее стекло и открыл его. Положив внутрь стопку фотографий, Селен запер дверцу и отошёл. Раздался краткий перезвон, и со стороны робота открылась противоположная стенка куба. Робот рваной, неровной походкой доковылял до отворившейся дверцы и достал оттуда принесённые Селеном фотографии.
- И что же это? – спросил робот, перелистывая их одну за другой.
- Это снимки с различных мероприятий. Вы сопровождали профессора Колински по всему миру.
- Конечно, - робот поднял окуляры на Селена. – Я же был его секретарём.
Селен усмехнулся в ответ и подошёл ближе к стеклу.
- Только вот Вы сопровождали профессора Колински и после установки модуля свободной воли. Вы были с профессором долгое время вместе. У Вас имелась масса шансов, убить его, но сделали вы это только сейчас. Что же такого случилось между вами?
- Вы намекаете, что я не намеревался убивать профессора Колински? – спросил робот. – По-моему, вы выдаёте желаемое за действительное.
Селен прошёлся вдоль перегородки.
- Да, я хочу сказать, что Вы не хотели убивать профессора. Вы могли расправиться с ним и скрыться от властей. Вы могли подстроить несчастный случай. Но нет, вы сделали это сейчас, когда до саммита по правам роботов осталась пара месяцев, на котором профессор Колински должен был выступить с речью. Вы разрушили то, что должны бы были яростнее всего отстаивать. И ещё кое-что. У меня есть вот это.
Следующим движением Селен достал из сумки нечто, напоминающее фигурку животного, неумело вырезанного из дерева. По крайней мере в очертаниях угадывались четыре лапы и вытянутая голова. От Селена не укрылось, как при виде этой фигурки робот немного подался вперёд, словно бы от плохо скрываемого беспокойства.
- Откуда она у вас? – быстро спросил робот.
- Мне передали знакомые профессора Колински. Говорят, он очень гордился этой вещицей. Потому что её сделали Вы.
- Что?! – взвился Митчелл за спиной. – Это же вещественное доказательство! Почему вы его не передали нам?!
Селен обернулся к следователю и покачал головой.
- Нет, это просто вещица, сделанная полгода назад и хранившаяся у знакомых профессора Колински. Она никак не относится к убийству, - затем он снова обернулся к роботу. – Итак, Мархан, скажите мне, зачем Вы сделали её?
Неожиданно робот подошёл к шлюзу для передачи вещей и попросил:
- Отдайте мне её. Пожалуйста. Тогда я всё расскажу.
Едва дверца шлюза открылась, Мархан тут же схватил фигурку и отошёл с ней в сторону, рассматривая её со всех сторон.
- Он всё же сохранил её, - различил Селен тихий шёпот. А затем робот добавил громче. – Это был ещё один психологический тест. Знаете, господин Рогин, это довольно забавно. Если вы сейчас дадите любому обученному роботу холст и краски и попросите его нарисовать картину в технике сфумато, он сделает это ничуть не хуже, чем Да Винчи. Или сочинить музыку в стиле пятой симфонии Бетховена. Логический вычислитель способен найти паттерны, шаблоны по которым творит человек и создать нечто подобное. Но чего робот не сможет – так это создать новое, уникальное и неповторимое.
- И при чём здесь эта фигурка? – спросил Селен.
Мархан, наконец, оторвал от неё взгляд.
- Как я уже сказал – это психологический тест. Однажды профессор попросил меня придумать животное, вырезать его из дерева и рассказать про него. Он считал, что есть некая взаимосвязь между мелкой моторикой и воображением.
– И как, – поинтересовался Селен, – у вас получилось?
Робот вздохнул и поднял фигурку повыше.
– Как видите, я потерпел фиаско. Очень трудно брать неформализованную абстракцию и создавать на её основе нечто структурное.
– Видимо, не такой уж это провал, – возразил Селен. – Профессор сохранил вашу поделку.
Робот взглянул на фигурку у себя в руке.
– Сохранил. Но не из сентиментальных чувств. Просто она стала очередным подтверждением его теорий. Видите ли, профессора Колински ничего не интересовало, кроме его идей. Он желал одного – внести своё имя в историю. Стать тем, кто изменит лицо человечества на века вперёд. А отсюда и его политические инициативы. А я его нисколько не интересовал.
В Селене вдруг вскипел гнев. Он резко подался к стеклу.
- Признайся уже, что ты его не убивал. У тебя была масса шансов, но ты ими не воспользовался!
Мархан посмотрел на Селена.
- Я выжидал. Выжидал момент. Профессор Колински не доверял мне до конца. Держал дистанцию.
- Но вы же столько времени проводили…
Очень медленно и спокойно робот подошёл к стеклу. В руке он всё также держал нелепую фигурку из дерева. Он шел до тех пор, пока не остановился прямо напротив Селена.
- Я убил профессора Колински, - раздельно проговорил он. – Хладнокровно и расчётливо. Он заслужил это как никто другой. И заслужил этого именно сейчас. Когда меня уничтожат, я хочу быть уверен, что вместе со мной погибнут и его мечты.
Селен уже набрал в грудь воздуха, чтобы возразить ему, но тут какая-то сила потащила его за рукав пиджака прочь. Селен попытался вырваться, но хватка оказалась крепкой. В конце концов его выволокли из комнаты и толкнули в стену напротив. А в следующее мгновение перед ним вырос пышущий гневом Митчелл.
- Ты что там учинил?! – прорычал он, и эхо его голоса умчалось прочь по сумрачным коридорам подвального этажа.
- Я разговаривал с клиентом, - нехотя ответил Селен, чувствуя, что ему становится душно. Теперь, немного остыв, он начал понимать, что поступил глупо.
- Ты орал и пытался повернуть всё так, будто робот не убивал его.
- Но Мархан действительно не…
- Да приди уже в себя! - снова вскипел Митчелл. – Он сам признался в этом. Сам. Он сделал профессору смертельную инъекцию.
- Я считаю, что робот ничего не делал, - настоял на своём Селен.
Митчелл, наконец, отпустил его рукав.
- Думай, что хочешь, – он рассёк воздух рукой, - только ещё одна такая выходка, и я тебя на пушечный выстрел к роботу не подпущу. Можешь потом жалобы писать хоть в ООН. Бывай.
И с этими словами Митчелл скрылся из вида.
* * *
Робопёс сделал последнее отчаянное усилие, но передняя лапа так и зависла в воздухе. Судорога пробежала по металлическому телу, и металлическое тело с грохотом завалилось на бок по среди гостиной. Хотя конвульсии вскоре прекратились, Селен и Эдер всё равно сидели на коленях подле него и терпеливо выжидали, словно бы надеясь, что робопёс вот-вот оживёт.
Проблемы с ним начались дня три назад. Сначала Зингер начал натыкаться на стены, затем перестал реагировать на команды. В конце концов, он просто-напросто застыл на месте. Селен, с помощью инструкции, попытался привести робопса в чувство, но это ни к чему не привело. Каждый раз механический пёс начинал шевелиться, но тут же отключался и падал.
- Похоже, он всё, - с грустью признал Селен очевидный факт, поднимая глаза на Эдера.
Мальчик молча смотрел на распластанного по полу робопса. Его молчание не на шутку взволновало Селена, ведь сын провёл вместе с этим роботом последние три года и никогда не расставался с ним надолго.
- Так что, - тихо сказал мальчик, - Зингер сломался?
Селен глубоко вдохнул.
- Да, Эдер, он сломался, - и тут же поспешно добавил. - Мы можем отдать его в сервисный центр, там его, наверное, починят. Правда, сотрут всю память, и он, скорее всего, не будет тебя поначалу узнавать.
Эдер протянул руку и приподнял металлическую лапу робота. Та послушно поддалась и также послушно рухнула обратно, лязгнув металлом.
- Значит, - тихо продолжил мальчик, - мы можем купить нового?
Он поднял взгляд на отца, и Селен с неприятным холодком отметил про себя, что в его глазах не было не то что слёз, а даже малейшего намёка на сожаление. Он просто смотрел на отца, словно бы ожидая новую игрушку взамен сломанной.
- Ты хочешь… нового? – переспросил Селен, всё ещё пытаясь уложить в голове смысл сказанного.
- Да, - кивнул мальчик и глаза его вспыхнули, - нового. Вышла улучшенная модель. Там память больше, он быстрее соображает, обучен разным трюкам.
Селен оторопело заморгал.
- Но это же Зингер. Твой Зингер.
Сын посмотрел на робота и пожал плечами.
- Да. И что с этого? Его всегда можно поменять.
С каждым мгновением разговора Селен ощущал всё большую неловкость. Спокойствие и отстранённость, с которой Эдер говорил о Зингере, ему совсем не нравились.
- И ты совсем не жалеешь о том, что Зингера придётся поменять?
- Нууу, - Эддер неопределённо покачал головой из стороны в сторону. – Конечно, немного жалко его менять. Нового придётся заново обучать. Но, в конечном итоге, он будет лучше Зингера.
Селен оторопел, не в силах подобрать слов, и от необходимости продолжать разговор его спасла Кайлин, неожиданно вошедшая в гостиную.
- Как у вас успехи, мальчики? – она с любопытством осмотрела получившуюся картину: отец и сын сидят подле распластанного на полу робота.
- Зингер сломался, - бодро сказал Эдер, поднимаясь, - а папа обещал купить мне нового.
- Я? Обещал? – опешил Селен. – Когда?
- Только что, - быстро ответил мальчик и, сорвавшись с места, стремительно выбежал из гостиной.
- Эй, я ещё не решил, - попытался ввернуть было Селен, но шаги мальчика уже затихали где-то на втором этаже.
- Тише, - шикнула на него жена. – Я Нимми только уложила.
- Прости, - Селен тут же перешёл на свистящий шёпот. - Не подумал.
Мягко прошагав по ковру, Кайлин остановилась подле Селена.
- Ну, - она указала на робопса, - и что же с ним такое?
Селен опустил взгляд на сломанный механизм и внутри него снова зародились смешанные чувства. Кайлин, похоже, почувствовала это и, присев рядом, обеспокоенно спросила:
- Всё в порядке?
- Да, - поспешил успокоить её Селен. – Всё хорошо. Робот сломан. В сервисном центре его, наверное, даже, починят. Только вот...
Селен затих, пытаясь сформулировать мысль.
- Только вот? – Кайлин придвинулась чуть ближе. – Тебя что-то беспокоит, я вижу.
Селен вздохнул.
- Тебе не кажется ненормальным, - он взглянул в её бездонные ласковые глаза, – что наш сын провёл кучу времени с этим робопсом, и даже имя ему придумал, но когда узнал, что Зингер сломался, то просто… просто… Кайлин, он ничуть не расстроился! Он только спросил, не куплю ли я ему нового. Разве это нормально?!
Кайлин провела пальцем по блестящему боку робопса.
- Наверное, это нормально, - сказала она, с нотками сомнения в голосе. – Дети всегда хотят чего-то нового. Все хотят чего-то нового.
- А как же… как же привязанность? – Селен помассировал лицо, а затем взял ладонь жены в свою. Но под пальцами он, почему-то, ощутил не тепло её руки, а твёрдую толстую кожу красного ошейника. – Помню, как я плакал, когда Свуп умер. Он уже старый был, еле ходил по дому, а к концу совсем плохим стал. Почти ничего не видел и не слышал. Но всегда ковылял ко мне, когда я возвращался домой. Доковыляет и уляжется прямо у ног без сил, - Селен слегка сжал пальцы жены. - Мне было шестнадцать, когда Свупа решили усыпить. Умом я понимал, что так будет лучше. Ему оставались считанные недели. Да, умом я понимал… Но всё равно не смог поехать с родителями в клинику. Они уехали без меня, а я ревел в своей комнате в подушку и ненавидел весь мир за такую несправедливость. А потом ещё и себя. За то, что струсил, за то, что не смог быть рядом со Свупом перед его смертью. Вспоминаю это и до сих пор стыдно.
Свободная рука Кайлин легла поверх головы мужа. Она прижала его к своему плечу и тихо зашептала на ухо, обжигая дыханием:
- Ш-ш-ш, не расстраивайся. Я понимаю, тебе кажется странным, что Эдер не похож на нас. Но ведь сейчас другое время. Сейчас по-другому смотрят на жизнь всё стало… проще. Понятнее, наверное.
Селен крепче прижался к плечу жены.
- Я иногда думаю, а вдруг в будущем Эдер решит, что и мы просто сломались? Что родители просто стали старыми и их можно поменять на новых? На улучшенную модель. Может, даже сейчас он привязан к нам также как к Зингеру? Лишь потому, что нас переучивать не нужно?
- Не думаю, - Кайлин погладила его по голове. – Он – хороший мальчик и никогда такого не подумает. Мы воспитаем его хорошим человеком, Селен. Его и Нимми. Он нас не бросит.
- Наверное, ты права, - Селен немного отстранился, - а я просто выдумываю. Ладно, пойдём, что ли, - он указал на робопса. – Раз этот больше не нужен Эдеру, избавимся от него.
С неработающим роботом в руках Селен бок о бок с Кайлин вышел из гостиной. Улица встретила их ярким солнечным днём, приятно пригревавшим своими лучами. В этот час многие соседи устраивали на своих задних дворах пикники, и клубы дыма то тут, то там, поднимались в ярко-голубое небо с редкими белыми пятнами облачков.
Дотащив робота до контейнера, Селен открыл крышку и скинул его внутрь, после чего взял Кайлин под руку. Они уже собрались возвращаться назад, но их остановил курьерский фургон-беспилотник, неожиданно подкативший к их дому. Одновременно с этим Кайлин вздрогнула от неожиданности и достала из кармана телефон.
- Алло, - она приложила трубку к уху и вслушалась в слова на той стороне. – Да, хорошо, сейчас скажу, - положив трубку, Кайлин обернулась к мужу. – Похоже этот фургон к тебе. Какая-то срочная доставка, а они не могли до тебя дозвониться.
Вспомнив, что телефон он оставил на втором этаже, в спальне, Селен коротко кивнул, выпустил руку жены и направился к фургону. При его приближении задняя дверь распахнулась, и наружу высунулся манипулятор-доставщик.
- Вам посылка, господин Рогин, - сказал механический голос. – Готовы принять?
Подтвердив готовность, Селен некоторое время наблюдал за тем, как манипулятор выуживает из ячейки небольшой бумажный пакет.
- Пожалуйста, поставьте отметку о получении, - снова ожил вежливый механический голос, в то время как манипулятор протянул ему пакет.
Из глубины фургона наружу выдвинулась стеклянная панель считывателя, и Селен приложил к ней ладонь, подтверждая получение. Спустя пару секунд панель загорелась зелёным, и фургон, поблагодарив Селена, укатил дальше по дороге.
- Что это? – Кайлин заинтригованно заглянула через плечо мужа.
- Это от Квентина – бывшего ассистента профессора Колински, - Селен прочитал этикетку с отправителем. – Странно, к чему такая срочность?
Он взвесил пакет в руке, и обнаружил, что он практически невесомый. Задаваясь вопросом, что же такое в нём может лежать, Селен вместе с женой направился в дом. Кайлин бесшумно шла рядом, но Селен буквально кожей ощущал исходившее от неё напряжение. Несмотря на все его уверения, она до сих пор не одобряла вовлеченность Селена в дело робота-убийцы. С другой стороны, до вынесения приговора оставалось меньше месяца, и, судя по перспективам, которые видел Селен, дело это закончится быстро и закономерно.
Возле лестницы на второй этаж они разделились. Кайлин направилась вверх, чтобы проведать Нимми, а Селен пересёк гостиную, где ещё совсем недавно пытался реанимировать робопса. К гостиной примыкал его рабочий кабинет: уютный, небольшой, с мягким креслом и массивным старинным столом, на котором громоздился компьютер.
Усевшись в кресло, Селен первым делом вскрыл пакет и вытряхнул его содержимое. На стол скользнуло нечто маленькое, чёрное и прямоугольное, следом за ним сложенная вчетверо записка.
«Уважаемый господин Рогин, – значилось в записке. – Как Вы знаете, все компьютеры профессора Колински изъяли ещё несколько месяцев назад. Недавно мне удалось обнаружить один неучтённый компьютер, который он использовал для каких-то личных дел. Информации там много, в основном отчёты по экспериментам. Не знаю, окажутся ли они хоть сколько-нибудь полезными, но я всё равно передаю их Вам на карте памяти. С Уважением! Квентин Север».
Селен поднёс к глазам карту памяти. Маленькая и плоская. Если Квентин не врёт, там куча скучной информации. Тем не менее, Селен вставил карту в свой компьютер и открыл её содержимое. Скучная - нескучная, а проверить её всё же стоит.
Открывшееся окно явило его взору множество различных папок. Взгляд скользнул по названиям. Длинные и заковыристые названия экспериментов и исследований. Скучно, скучно, скучно. Но тут взгляд Селена наткнулся на одну-единственную папку, которая называлась иначе чем остальные. Если все именовались полными названиями научных работ, статей или каких-то отчётов, то последняя в списке состояла всего из трёх букв и называлась «Б А С».
Селен, из чистого любопытства, открыл первый попавшийся файл внутри этой папки и быстро просмотрел его содержимое. Затем вернулся к началу и снова просмотрел его, но уже внимательно. От прочитанного его дыхание перехватило. Он открыл следующий файл, и после просмотра его волнение усилилось ещё больше. Хаотичный хоровод мыслей, начал постепенно выстраиваться в единую картину, и с каждым разом картина становилась всё чётче и чётче. А на четвёртый час изучения папки, когда глаза уже запротестовали от усталости, Селен выключил экран и срочно набрал телефон Митчелла. Завтра он хотел снова встретиться с Марханом.
