Жители городка Агаха ликовали – эпидемия пурпурной лишайки шла на спад, а люди все были живы. Конечно, совсем без жертв не обошлось, но это, честно признаться, сущие пустяки.
Умер старый Дагер; но он кашлял с самой зимы, и любому дураку было ясно, что до лета он не дотянет.
Умерла достопочтимая Эгира – злобная старая дева, которая десятками покупала молодых красивых рабынь и ради развлечения уродовала и калечила их. Конечно, каждый волен распоряжаться своим имуществом так, как считает нужным, но всему же, простите, есть предел.
Умер Владетель Агахи, и его смерть ликующие агахяне восприняли как божескую милость – Дор IV, с юности не отличавшийся ясным умом, под старость и вовсе впал в маразм, издавая указы один другого безумнее. Новый Владетель, Дор V устроил отцу самые пышные похороны и отменил все предыдущие указы, одним росчерком пера вернув Агаху в счастливую эпоху правления Дора III.
Итак, болезнь отступала, а люди все были живы и даже – вот уж воистину чудо из чудес! – не облысели и не покрылись коростой, как всегда бывает после пурпурной лишайки. И всем этим агахяне обязаны одному-единственному человеку! Да, конечно, в первую очередь милости божьей, потому что кто, если не Господь привел в Агаху Базаля?
Великого лекаря Базаля! Базаля-чудотворца!
- Святого Базаля, - шептались между собой благочестивые агахяне, с опаской косясь на священников, но те на удивление благосклонно отнеслись к народному мнению.
Церковь и сама подумывала о том, чтобы возвести Базаля в ранг святого. Разумеется, после смерти лекаря, да будет его жизнь долгой.
Да, Базаль-чудотворец очень вовремя пришел в Агаху. Правда, поначалу агахяне даже не догадывались, насколько вовремя, потому что в те дни они были здоровы и счастливы. Но эпидемия на то и эпидемия, чтобы начинаться вдруг и распространяться с ужасающей скоростью. И когда стало известно, что семья пекаря Ехора слегла, пораженная ужасной болезнью, паника охватила весь мирный городок – Ехор с сыновьями держал целых три пекарни, и почти половина города покупала у него хлеб, сдобные булочки, коржики и пирожные, самые вкусные не только в Агахе, но и, пожалуй, во всем королевстве.
Агаха погрузилась в скорбь, стоны и плач доносились из каждого дома – люди заранее прощались с родными и близкими, зная, что выживет едва ли треть. И в эти скорбные дни на улицы города вышел Базаль-чудотворец. Он действовал неторопливо и методично, обходя дом за домом, не пропуская даже самые нищие лачуги, и каждого заболевшего заставлял принимать какой-то бурый порошок, растворяя его в воде или в вине. Получившееся в итоге питье было страшно горьким и вонючим, но желание жить пересиливало отвращение, и люди безропотно глотали мерзкое пойло. И оно помогало!
Спадал жар, очищалась кожа, отступал невыносимый зуд, от которого заболевший буквально сходил с ума, раздирая кожу в кровавые лоскуты. Люди начали выздоравливать: и хилые младенцы, и слабые старики, не говоря уже о крепких мужчинах и женщинах средних лет, все они выжили, полностью выздоровели, и уже на третью неделю после начала эпидемии первые отчаянные храбрецы робко вышли из своих домов.
И скорбь сменилась ликованием!
Разумеется, Базалю-чудотворцу воздали все мыслимые почести. Бедняки день и ночь молились за своего спасителя, люди побогаче осыпали его дорогими подарками, а Дор V подарил лекарю большой дом, десять самых крепких рабов и десять самых красивых рабынь. Кроме того, он прозрачно намекнул на звание Почетного Гражданина, если лекарь навсегда останется в Агахе.
- Достойно ли такого великого человека месить ногами дорожную грязь? – вопросил Дор V. – Не пора ли ему осесть в хорошем месте, обзавестись сыновьями, чтобы передать им свое искусство? А уж мы не поскупимся.
Да, в чем в чем, а в скупости нынешнего Владетеля обвинить было трудно. Ведь звание Почетного Гражданина давало множество привилегий, начиная от права сидеть в присутствии Владетеля и кончая пожизненным и очень щедрым пансионом.
Но Базаль, ко всеобщему изумлению, безукоризненно вежливо, но очень твердо отклонил предложенную честь. Ссылался он при этом на какие-то смехотворные причины: мол, он дал обет не оставаться надолго на одном месте пока не будут побеждены все болезни во всем мире.
В жизни своей Дор V не слышал подобной глупости! Болезни – это испытание, которые посылает нам Господь, и победить все болезни, это все равно, что победить Господа! Жалкий лекаришка, он что, еретик? Или с ума сошел от непосильных трудов?
Да, решил Владетель, разглядывая осунувшееся изможденное лицо лекаря, бедняга попросту переутомился. Исхудал, темные круги под глазами, и цвет лица нездоровый. Ничего, недельку-другую отдохнет, отъестся… а там, глядишь, и передумает. Кто в здравом уме захочет сменить негу и богатство на тяготы бродяжничества?
Дор V твердо решил – Базаль-чудотворец останется в Агахе, даже если придется силой урезонивать глупца. В конце концов, так ли трудно превратить подаренный лекарю дом в комфортабельную тюрьму? И пусть городскому Владетелю личная стража не положена, любой сознательный гражданин Агахи с охотой запишется в караул, чтобы избавить своего спасителя от жалкой участи бродяги.
Так бы все и случилось, но в это время в Агаху на взмыленном коне примчался глашатай его величества Герата Разумного и зачитал депешу. В которой его величество от души поздравлял жителей Агахи с чудесным избавлением от бед и несчастий. А так же повелевал лекарю Базалю, сотворившему сие чудо, не медля прибыть в Столицу для высочайшей аудиенции.
Дор V скрипнул зубами и подчинился – его величество Герат не даром носил прозвище Разумный, за всякое неповиновение он карал неотвратимо, хотя и без жестокости, свойственной его предкам. К слову сказать, правители соседних королевств, опрометчиво принявшие милосердие молодого монарха за слабость, очень скоро убедились в своей ошибке и горько пожалели о ней. А королевство под управлением Герата Разумного приросло тремя богатыми провинциями.
Итак, Базаль-чудотворец, в сопровождении подоспевшего отряда королевских гвардейцев, отбыл в Столицу. На самой лучшей карете, запряженной самыми лучшими жеребцами. Перед отъездом он заверил Владетеля, что отныне и навсегда болезни будут обходить славный город Агаху дальней дорогой, и – чудак человек! – дал вольную подаренным рабам. Недовольные таким поворотом дел рабы тут же продались обратно Дору V.
Погода благоприятствовала, кони были бодры и полны сил, так что дорога до Столицы, пролегавшая среди живописных холмов, заняла всего четыре дня.
На исходе четвертого дня Базаль, едва сдерживая стоны и ругательства, с облегчением ступил на булыжную мостовую возле королевского дворца. Самая лучшая карета оказалась настоящей камерой пыток – тряская, с отвратительным жестким сиденьем, подпрыгивающая на малейшей неровности ухабистой дороги. Ныло отбитое седалище, ныли все внутренности, превратившиеся в кашу, от непрерывной тряски лекаря мутило, и в последние два дня у него крошки во рту не было. А еще пыль, всепроникающая чертова пыль, от которой не было спасения! Она скрипела на зубах, сыпалась из волос, и от нее безумно чесалось и зудело все тело.
Лекарь Базаль чувствовал себя грязной изодранной половой тряпкой, выброшенной за ненадобностью. И с ужасом представлял себя на аудиенции. Но Герат Разумный и в самом деле оказался весьма разумным человеком – лекаря ждала горячая ванна, легкий вкусный ужин и мягкая кровать. С наслаждением вытянувшись между чистыми простынями, Базаль с некоторой тревогой подумал о молодой красивой рабыне – непременным атрибутом гостеприимства всякого уважающего себя хозяина. Но то ли гостеприимство его величества не распространялось так далеко, то ли он правильно оценил физическое состояние гостя, но рабыня не пришла. И Базаль со вздохом облегчения погрузился в крепкий освежающий сон.
«Аудиенция», она лишь по звучанию схожа с «уединением», на самом же деле на ней всегда присутствует множество самых разных людей, это лекарь Базаль знал по своему личному опыту. И был немало удивлен и даже несколько обеспокоен, войдя в пустой тронный зал. Пустой, если не считать его величества, подумал лекарь и тут же дал себе мысленную оплеуху за столь неподобающие мысли. Надо же, «не считая его величества»! Да это откровенным бунтом попахивает, если не хуже! И Базаль, скрывая свое смущение, низко склонился перед королем.
- Я счастлив лицезреть… - начал он, но его перебили.
- Входите, мой друг, входите, - нетерпеливо произнес Герат.
Слышать обращение «мой друг» из уст короля было, мягко скажем, непривычно, но Герат Разумный славился широтой взглядов и некоторым пренебрежением к этикету. Базаль выпрямился и, робея, приблизился к своему повелителю. Он старался не слишком откровенно разглядывать короля, которого впервые видел воочию, но глаза, острые внимательные глаза лекаря, жили собственной жизнью, подмечая малейшие нюансы в облике сорокалетнего мужчины.
Герат Разумный едва заметно усмехнулся краешком губ и повернулся к лекарю, расправив плечи. Ну, вот он я, говорил весь его вид, смотри, пока дозволено.
Придворные живописцы из века в век писали в одной и той же манере, разнообразие не поощрялось. На их портретах любой царственный замухрышка выглядел орел орлом: прямая спина, широкий разворот плеч, крепкие ноги, мощные руки. Опять же – величественная осанка, решительный взгляд… Но в случае с Гератом они, кажется, ничуть не погрешили против истины, подумал Базаль.
В самом деле, стоящий перед ним мужчина являл собой воплощение полного здоровья. Сколько ни вглядывался лекарь, он не смог уловить ни малейшего следа нарождающейся или хронической болезни. Так же король производил впечатление человека физически развитого, не чуждого упражнениям с тяжелым мечом на свежем воздухе. Да у него, пожалуй, и зубы все целы? – с восторгом подумал Базаль, и король, словно услышав мысли лекаря, широко улыбнулся, показывая превосходные, ровные и чистые зубы.
- Не хотите ли вина? – спросил он.
В тронном зале был заранее накрыт небольшой стол на гнутых ножках: вино, фрукты, сыр. Возле стола располагался стул с высокой резной спинкой – уменьшенной стилизованной копией трона, и низенький, обитый бархатом табурет. Повинуясь властному жесту короля, Базаль, страшно робея, опустился на самый краешек табурета и принял из царственных рук оловянный кубок с вином.
- Итак, мой друг, вас можно поздравить с победой?
Базаль сперва не понял, о чем идет речь – какая победа? ведь он ни с кем никогда не сражался, он даже не знает толком, за какой конец меч держать! А потом сообразил и вскочил, прижав руку к сердцу. Дорогое вино, возмущенное таким неделикатным обращением, выплеснулось из кубка на грудь недотепы. Обмирая от ужаса, лекарь уставился на короля, ожидая монаршего гнева, но Герат Разумный только фыркнул, совсем по-мальчишески, и от глаз его разбежались лучики веселых морщин.
- Да, мой государь, - пролепетал Базаль, проклиная свою неловкость. – По милости божьей благочестивые граждане Агахи пребывают в добром здравии, за что бесконечно благодарны вашему величеству.
- Мне? – удивился Герат. – Гм. А мне-то за что?
Базаль не нашелся, что ответить и счел за лучшее промолчать. Лицо его пылало от стыда, и он чувствовал себя неотесанной деревенщиной.
- Впрочем, пусть благодарят. Подданные и должны быть благодарны своему королю. Верно? – И король, подмигнув, хлопнул опешившего лекаря по плечу.
- Совершенно верно, ваше величество, - еле выдавил тот.
Ох, что-то тут не то, с тревогой подумал Базаль. Широта взглядов, это, конечно, хорошо, но не до такой же степени! Это уже демократией попахивает… а какая демократия может быть в средневековом обществе? Или его величество так изволит шутить? А что? Проснулся в хорошем настроении, вот и ведет себя запросто.
- Агахянам невероятно повезло, что вы божьей волей оказались рядом с ними в этот тяжелый час, - продолжал король, словно не замечая замешательства лекаря. – Просто невероятно! И снадобья ваши превыше всяческих похвал – мои придворные шарлатаны только блеют и разводят руками, не в силах повторить подобное. Но ведь это, кажется, не первый спасенный вами город?
- Совершенно верно, ваше величество, - тупо повторил Базаль. Он вдруг почувствовал себя в ловушке. Не нужно мне было приезжать во дворец, с тревогой подумал он. Избавиться по дороге от гвардейцев пара пустяков – щепотка сонного порошка в кувшин с вином на привале, и вот бравые гвардейцы геройски храпят под кустом. А я свободен!
- Было еще четыре… или пять? – Король вытащил из рукава камзола свиток, развернул, внимательно его проглядел, шевеля губами, и кивнул. – Да, пять… а всего, стало быть, шесть городов… за какие-то четыре месяца! А сколько было деревень? Безвестных хуторов? Постоялых дворов, в конце концов? Превосходная работа, дружище, просто превосходная! Можете себе представить - я, король, горжусь быть вашим современником. И хочу выпить за ваше здоровье.
Король плеснул себе в кубок и выпил, не обращая внимания на гостя. Потом сел, вытянув ноги, и ласково улыбнулся.
- Вас ждет королевская награда, мой друг, - доверительно обратился он к лекарю. – Соответствующие распоряжения я уже отдал, но сперва… Сперва я бы хотел оказать вам честь, лично зачитав список ваших богоугодных деяний. Итак, начнем… - Король кинул беглый взгляд на свиток. – Первый случай - Поштина, мозговая горячка… ужасная болезнь, перекидывающаяся, как огонь перекидывается между соломенных крыш. Умерло восемнадцать человек, в основном глубокие старики, пять с лишним тысяч выжило. Правильно?
Базаль облизнул пересохшие губы и кивнул. Герат Разумный словно бы и не заметил столь вопиющего нарушения этикета.
- Следующий город - Поляска, кожная чумка. Умерло трое, больше шести тысяч выжило. Помните?
Помню, подумал Базаль, очень хорошо помню. Инфекционное аутоиммунное заболевание средних слоев дермы. В результате – отторжение кожи и смерть от сепсиса.
- Далее - Терша, слезы святой Маруты. Никто не умер, но – чудо Господне! – никто и не ослеп!
Гангренозный коньюктивит, ведущий к поражению мозговых оболочек. Выжившие отделывались слепотой и хроническими головными болями, и вряд ли их можно было назвать везунчиками.
- Поддубницы, мраморная болезнь. Умерло… м-м-м… - Герат вчитался в свиток и удивленно вздернул брови: - Больше пятидесяти человек! Однако!
Да, подумал Базаль, это моя неудача. И, самое смешное, в Поддубницах я дрался по-настоящему, сражаясь со злым джинном, которого не я выпустил из бутылки. Кальциноз легких, стремительно прогрессирующий, причину которого я не знаю до сих пор… и лица людей, умирающих от удушья действительно были похожи на маски, высеченные из голубого мрамора.
- На все воля божья, - промямлил он, и король кивнул, соглашаясь.
- Разумеется… Но продолжим. Боровки, лихорадка с кровохарканьем. Умерших нет.
Туберкулез с высоким индексом контагиозности. То, что выжили все, - настоящее чудо, я на это не рассчитывал. Во многом это заслуга самих людей – боровчане никогда не отличались излишней религиозностью, и спасение от болезни искали не в молитве, а в лекарстве. Базаль с удовольствием вспомнил очереди у дверей странноприимного дома, степенных немногословных отцов семейств. Получив лекарство, люди с достоинством благодарили и, что гораздо важнее, строго следовали моим рекомендациям. Отсюда и результат. Превосходный результат!
- И, наконец, наши дни. Агаха, пурпурная лишайка. Умерло двое.
- Трое, ваше величество, - осмелился возразить лекарь, но король снисходительно улыбнулся.
- Двое, друг мой, двое. Дор IV уверенно шел на поправку… и это не устраивало Дора V… Ну-с, я ничего не упустил? Или вы хотите дополнить перечень ваших подвигов? Впрочем, не трудитесь - и этого хватит для высочайшей награды.
Провались ты со своей наградой, угрюмо подумал Базаль. Ты даже представить себе не можешь, какую на самом деле награду я получил.
Встать на колени, как того требовал этикет, или хотя бы поблагодарить, лекарю и в голову не пришло.
Герат Разумный оторвал ягодку от тугой виноградной кисти, кинул в рот, пожевал и сплюнул косточки на пол.
- Все это хорошо, - продолжал он. – И даже очень хорошо, просто, я бы сказал, великолепно – я люблю, когда мои подданные живы, здоровы и счастливы. Но вот чего я не понимаю… - Гарат подался вперед и пытливо заглянул в лицо лекарю: - Ну вот совсем не понимаю… В Агахе вы растворяли в воде какой-то бурый порошок. Вкус раствора все, принимающие его, описывают одинаково: сочетание приторной сладости и невероятной горечи. И запах, ни на что не похожий тошнотворный запах. Одним словом, омерзительное пойло!
- Дело в том, ваше величество, что ингредиенты… то есть, я хотел сказать – вещества, входящие в состав порошка…
- Мне знакомо слово «ингредиенты», - холодно сказал Герат. – О них мы поговорим чуть позже. Сейчас меня интересует другое. Итак, в Агахе вы использовали какое-то изобретенное вами снадобье, которое отлично помогло против пурпурной лишайки. Но и в Боровках, во время лихорадки, лекарство было точно тем же! Об этом есть множество свидетельств! – И король выразительно помахал свитком. – Поддубницы, Терша, Поляска, Поштина… Шесть городов, шесть ужасных болезней… и везде вы применяли одно и то же снадобье! Одно – против всех болезней! Как такое может быть? Все придворные лекари в один голос твердят, что это невозможно, что это какое-то шарлатанство… и, тем не менее, это так! Мои люди не могут ошибаться, их доклады точны, в этом я полностью уверен! – Король вдруг улыбнулся, и от этой улыбки лекаря мороз продрал по коже. – Объясните мне эту загадку, друг мой, снимите камень с моей души! Иначе… Знаете, - доверительно проговорил он, - некоторые люди… очень уважаемые и высокопоставленные люди, с которыми я не могу не считаться… полагают вас чуть ли не приспешником дьявола. – Король развел руками извиняющимся жестом. – Глупости, конечно, и мракобесие, но это глас народа! Который может причинить вам множество неприятностей. Но я уверен, что вы сумеете оправдаться. Итак, я вас слушаю, дружище.
- Я счастлив исполнить вашу волю, мой государь! Еще два века назад святой Динерий, изучая свойства ядов, сумел разделить их на такие мельчайшие части, при которых яды теряли свои смертельные свойства. И тогда же он сделал поразительное открытие – в малых дозах яд может стать лекарством…
За мной следили! – в панике думал Базаль, произнося гладкие выверенные слова. Это не требовало от него специальных усилий – такую речь он произносил много раз перед жителями городов и деревень, убеждая обреченных людей принять лекарство. Разумеется, следили, в этом нет никаких сомнений! Но как? Почему? Я ведь был так осторожен!
- … заняло несколько лет. Экспериментируя с различными сочетаниями, я, как мне кажется, подобрал такой состав, который лечил если не все, то многие болезни. Испытав это снадобье на себе и убедившись в его безвредности, я тронулся в путь. Первым моим пациентом был мальчик-бродяжка: несчастный умирал, брошенный в канаве своими товарищами…
Герат Разумный слушал очень внимательно, не перебивая. Он не задал ни одного вопроса, чему Базаль был несказанно рад – в его истории было несколько скользких моментов, которые он постарался обойти. Наконец, он закончил и с облегчением припал к кубку с вином. Лекарь был весьма доволен собой.
- Значит, вы изобрели лекарство, - задумчиво произнес король. – Универсальное лекарство ото всех болезней, которое годится для любого человека. Правильно?
- Правильно, ваше величество.
- Что ж, в таком случае, примите еще одного пациента. Несколько дней назад я пропустил удар мечом, - король осторожно коснулся левого бока. – Рана пустяковая, даже мышцы не задеты, но она плохо заживает. Мои лекари промывают ее уксусом и прижигают квасцами, они заверяют, что еще неделя – и все пройдет. Но мне бы хотелось испытать ваше снадобье. – Король налил в кубок вина, поставил его перед опешившим Базалем. – Оно ведь у вас с собой?
- Э-э-э… да… то есть – нет, - промямлил лекарь. – Видите ли, я все истратил в Агахе. И мне нужно время, чтобы…
- Хорошо, - кивнул король. – Составьте список всего необходимого, и вам доставят все в лучшем виде, пока вы наслаждаетесь моим гостеприимством. Кроме того, мои лекари будут счастливы предложить вам свою помощь.
Бежать, подумал Базаль. Надо бежать, выбираться отсюда любым способом. Иначе…
- Ваше величество, - почти с отчаянием проговорил он. – Умоляю, поймите меня правильно. Состав снадобья настолько сложный, что я не могу доверить его непосвященным. Сбор ингредиентов, изготовление… это требует особых знаний, особой тщательности… Поверьте, это могу сделать только я сам. Иначе я не ручаюсь за результат!
- Одним словом, вы не хотите делиться славой, - кивнул король. – Что ж, понимаю. Но я уверен, что у вас есть запасы снадобья, которые вы храните в надежном месте. Например… - король выдержал многозначительную паузу: - Например, в монастыре Благого Причастия. Вы ведь оттуда начали свой нелегкий путь?
Отвесив челюсть, лекарь с ужасом уставился на Герата Разумного. Мелькнула невероятная мысль, что Герат знает. Не догадывается, а знает про него все, но Базаль отогнал ее: такого просто не могло быть.
И тем не менее ситуация складывалась критическая.
Противно заныло под ложечкой, и Базаль украдкой огляделся. Тяжелая, обитая железом дверь плотно закрыта, а за ней наверняка стоит вооруженная стража, так что этот путь к бегству отрезан. Высокие стрельчатые окна забраны толстой решеткой, сквозь которую даже кошка не смогла бы пролезть. Что же остается?
А остается, друг мой, тайный ход, подумал Базаль. Ведущий из тронного зала в подвалы дворца. Про который все знают, что он есть, но не знают, где именно. Скорее всего, где-нибудь рядом с троном, прикинул Базаль. Или непосредственно под троном. Или вон за той тяжелой портьерой. Или еще где-нибудь. Герат, разумеется, знает, но вряд ли он будет так любезен, что поделится своим знанием с подозрительным лекарем.
Базаль пристально посмотрел на короля. Тот сидел, положив ногу на ногу, и с ухмылкой разглядывал своего собеседника.
Ждет, как я буду теперь выкручиваться. А я ведь выкручусь. Потому что есть у меня туз в рукаве, как раз на такой случай. Очень хорошая штука, надежная, здорово она меня выручила в той заварушке в порту.
- Вы правы, ваше величество, - смиренно проговорил Базаль. Потом подумал, встал и поклонился. – Я действительно изготовил запас своего снадобья. И действительно спрятал его в обители, в надежном тайнике.
- Закопали под монастырской стеной? – серьезно спросил король, но в его глазах заплясали веселые бесенята.
- Почти. В подвале, между бочками с соленьями. Я начертил для памяти план… позвольте, я вам покажу.
Базаль сунул руку за пазуху, извлек висящую на кожаном шнурке фигурку святого Дадона, покровителя путников, шутов и лекарей, нежно огладил ее пальцами, активируя гипноизлучатель в режиме сна. Радиус действия до десяти метров, и Базаль прикинул, что этого хватит не только для короля, но и для стражи, стоящей за дверью.
Король, подавшись вперед, с интересом наблюдал за действиями лекаря.
- Ну? – нетерпеливо спросил он. – И где же ваш план?
- Одну минуточку, ваше величество.
И раз, и два, и три… Пять секунд, десять…
Глухо брякнуло железо за дверью – это стражников среди белого дня сморил крепкий глубокий сон. Король взял яблоко, с хрустом откусил, откинулся на спинку стула.
- Я жду, - напомнил он.
- Одну минуточку, государь!
Двадцать секунд, двадцать пять, тридцать… Герат опять откусил от яблока и смачно захрустел, иронически подмигнув лекарю. Мама моя родная, в панике подумал Базаль, да что же это такое делается? Король не гипнабелен? Стража гипнабельна, напавшие на меня в порту подонки гипнабельны, десятки мужчин, женщин и детей на этой планете тоже… а его величество нет? Он что, мутант? Или?..
- Что, не получается? – сочувственно осведомился король. – Ай-яй-яй, какая неприятность.
Базаль, ничего не понимая, тупо смотрел на короля, а потом до него дошло, и он побледнел.
Его величество Герат Разумный, король Ассии, небольшого, но активно развивающегося государства на планете Угола, говорил на чистейшей унилингве.
