Сообщество фантастов

Всем привет :)

Буду краток. Очень рад, что так оперативно образовалось сообщество начписов. В связи с тем, что форма постов в этом сообществе будет иметь вид текстов (а также для того, чтобы не нарушать правила сообщества), предлагаю вашему вниманию пару удобных онлайн-сервисов для хранения текстов. Было бы здорово, если бы админ (если есть такая возможность) закрепил этот пост. Если нет - то добавил бы ссылки в правила сообщества. Итак:

http://pastebin.ru - довольно удобный онлайн сервис, хотя и используется в основном, насколько я знаю, для хранения кодов. Можно настроить параметры хранения - приватность, сроки и т.д. Из минусов - не очень приятный шрифт (субъективно), зато не нужно регистрироваться.

http://www.docme.ru - так сказать, усложнённая версия. Можно хранить документы в различных форматах, такие как pdf, doc, и прочие популярные и не очень форматы. Из минусов - для комфортного пользования необходима регистрация.

UPD.

http://online.orfo.ru, http://text.ru/spelling - сервисы онлайн проверки орфографии. Простенькие, понятно как пользоваться, кому-то, возможно пригодится (возможно, и этому посту тоже:))

UPD2.

http://www.adme.ru/zhizn-nauka/24-poleznyh-servisa-dlya-pish...

Больше (24) различных сервисов, много полезных, и не только для художественной литературы. Смысла перепечатывать всё сюда не вижу, итак всё собрано в одном месте.

Предлагаю следующую форму постинга - пикабушник (ца) выкладывает отрывок из своего опуса, а сам опус заливает на вышеуказанные сайты и даёт ссылки. Так посты будут выглядеть прилично, не будет "стен текста".

Собственно, наверное всё. Если есть, что добавить - пишите в комментах.

P.S. Надеюсь, я правильно понял систему сообществ:)

Всё дело в воспоминаниях. Именно когда Гларта связывала собственное прошлое с прикосновением к человеку или предмету в настоящем – только тогда ей удавалось узнать то, что хранит в себе их память.И то, что книга или какой-нибудь камень также могут показать свою историю, удивляло Видящую сильнее, чем путешествие в прошлое человека.

Глава клана вернулась на чердак и вновь дотронулась до руны, нарисованной в книге, только в этот раз – вспоминая своё прошлое, как она сама рисовала разные картинки.

Способ сработал – её личные воспоминания послужили проводником в прошлое, связанное с книгой. Гларта увидела всё то, что касалось именно той руны, которую она выбрала. Кроме того, Видящая не могла ускорять или останавливать видение из прошлого, как это происходило с вариациями будущего. Но пока ей и этого было достаточно.

Пролистав первый десяток страниц, попутно воспроизводя прошлое, связанное с ними, и потратив на это уйму времени – уже успел и дождь закончиться, и солнце выйти из-за туч, и луна войти в свои владения – Гларта устала и немного разочаровалась. Всё, что она видела, было однообразным. Когда же она пробовала увидеть другое прошлое, связанное с теми же рунами, ничего не получалось, – видения просто повторялись.

Решив отдохнуть от рун, Видящая отправилась на второй этаж в покои бывшей главы клана, где когда-то любила проводить дни напролёт. Гларта была уверена, что эта спальня хранит в себе немало секретов, а даже если те не откроются, тогда она хотя бы вновь увидит любимую бабушку, пусть и не сможет с ней поговорить.

Знакомая дверь, знакомый запах, знакомая обстановка комнаты. Гларта зашла сюда впервые после того, как вернулась из похода.

Она подошла к кровати, провела по ней рукой, оживляя в голове воспоминания, как сидела рядом с бабушкой, а та рассказывала истории. Миг – и Гларта увидела женщину лет тридцати с чертами бабушки, которая так же что-то рассказывала маленькой темноволосой девочке. Видящая узнала в ней свою мать.

Затем Гларта погладила книжный шкаф и вновь использовала свои воспоминания, чтобы заглянуть в прошлое, связанное с этой мебелью. Ничего достойного внимания она не увидела.

Затем были картина, стены, даже пол, но Гларта лишь сильнее разочаровывалась в своей новой способности. Какой смысл смотреть в прошлое, если не можешь выбрать определённое время, которое интересует?

Полностью вымотанная, Видящая подошла к окну и упёрлась в него руками. Она прикрыла глаза, погрузившись в воспоминания. Отпустив контроль, она расслабилась, позволив прошлому из её памяти течь свободно, словно река. Образы, такие знакомые, родные. И вдруг...

Гларта ликовала – наконец-то казавшиеся уже бессмысленными блуждания по покоям бывшей главы клана принесли плоды. Видящая действовала так, как это делала её бабушка из видения: она надавила на подоконник и резко дёрнула его на себя. Как оказалось, он был полый, и верхняя его часть служила замаскированной крышкой, что скрывала под собой секрет бабушки — её записи.

Гларта надеялась заполучить как можно больше ответов на накопившиеся вопросы, но найденная потрёпанная тетрадь хранила другую информацию.

Это оказался личный дневник бабушки, в который та записывала свои переживания, лучшие и худшие моменты жизни на протяжении последних шестидесяти двух лет.

Тетрадь не рассказывала ничего о даре, и лишь вскользь – о клане. Зато Гларта узнала родную бабушку поближе. А та страница, на которой описывалось эмоциональное состояние бабушки, когда та узнала, что у неё появилась внучка по имени Гларта, и вовсе расшевелила чувства молодой главы клана.

В эту ночь Гларта наконец-то спала спокойно. Перед тем как уснуть, она вновь использовала способность заглядывать в прошлое, прижимая к себе дневник бабушки – именно эти воспоминания помогли Гларте успокоиться и освободить голову от гнетущих мыслей.

На следующее утро глава клана чувствовала себя так, словно родилась заново. Мрачность и усталость исчезли с её лица, на нём читались спокойствие и решимость. Теперь Гларта знала, как быстро избавляться от криков совести, решившей её оглушить, снова и снова повторяя, что она сделала с деревней Рунной.

Последующие дни уже не приносили тревогу и переживания. Гларта возобновила приём клиентов, но решила не добавлять в список услуг свою новую способность. Вместо этого глава клана молча применяла видение прошлого на каждом из них – тем самым узнавая чаще ненужные воспоминания или отрывки чужой жизни, но иногда попадались и действительно интересные сведения. Чтобы не забыть, Гларта завела свою тетрадь. Но, в отличие от бабушки, она записывала туда не свои впечатления и эмоции, а секреты людей.

Что же касается рунной книги, Видящая не оставляла надежд разобраться с её содержимым. Гларта пробовала и рисовать руны, и увидеть через новую способность применение их. Даже наняла одного человека, путешественника средних лет, который успел побывать в десятках разных городов, ходил к другим берегам на корабле. Видящая отправила его в прибрежные города за горами, чтобы тот выяснил как можно больше о Рунном клане и Вдыхающих жизнь.

Через несколько недель Гларта получила результаты. Не те, что она ожидала, но и они оказались очень полезными.

– Я обошёл пять городов, – начал свою историю вестник, – в одном из них, самом южном, который находится между морем и горами, я нашёл одного старика. Я бы, конечно, не стал верить тем байкам, что он мне рассказал, но это уже вам решать.

– Говори, – как бы ей ни хотелось поскорее узнать всё, что накопал этот человек, Гларта не стала заглядывать в будущее их разговора, чтобы насладиться новостями, как обычные люди.

– Тот старик, – ухмыльнулся вестник, – утверждал, что ему сто двадцать лет, и что он даже когда-то бывал по ту сторону Великолесья.

– Крепкий дед, если не врёт о возрасте, – прокомментировала Видящая. – А по поводу Великолесья – что тут такого? Я тоже через него ходила.

– Вы – Видящая. Конечно, такие, как вы… я имею в виду, занятые люди с особом даром, не путешествуют так далеко, но у вас есть преимущество перед обычным человеком. Но, думаю, и вам было опасно идти через Великолесье, и то, что вы всё же прошли и вернулись – это настоящее чудо.

– Не пойму, чем тебя так пугает этот лес.

– Чем? Он такой огромный, что в нём можно заблудиться. Но это не всё. Ходит немало сказаний о том, кто обитает в этом лесу. А также есть легенда о городах, в которых, якобы, когда-то жили люди. Лесной народ. По другой версии – в тех городах и вовсе обитали ваши предки – Видящие.

– Что-то я не слышала о таком.

– Не удивительно, потому что нашей деревне всего двести лет – она молодая по меркам истории поселений. А все жители, кроме разве что Видящих, пришли сюда когда-то из городов за горами.

– Если бы так и было, я уверена, эти знания передавались бы от поколения к поколению у нас в клане.

– Нет. И ответ на ваш будущий вопрос «Почему?» я нашёл у того самого старика.

– Хм, – Гларту позабавило предугадывание вестником её вопроса; он — прямо как будто Видящий. – Очень любопытно. Удиви меня.

– Можно, я начну с самого начала? А там вы уже и сами всё поймёте.

– Слушаю, – Гларта устроилась удобнее на диване.

– Тот старик рассказывал мне, а ему – его прадед, тоже долгожитель, что когда-то люди молились одиннадцати богам и десяткам разных духов-хранителей. Кстати, по своему опыту знаю, что в горах можно до сих пор встретить племена, которые поклоняются духам гор.

– Я слышала лишь о девяти богах, – перебила Гларта, – которых предали.

– О, значит, вы кое-что всё же знаете.

– Но про лесные города – ничего.

– Слушайте дальше. По словам того старика, у бога Врарта было девять сыновей…

– Такого не может быть. Я бы знала, – возмутилась Видящая.

– Я просто рассказываю вам историю, что поведал мне тот старик. Так вот, у Врарта было девять детей, и все сыновья. Он, как бог Времени, заглянул в будущее и увидел, что его отпрыски будут враждовать между собой. Врарт решил, что для того, чтобы сыновья не стали агрессивными, их интерес надо направить в более мирное русло. Поэтому он определил для каждого сына вид искусства, которым тот начал заниматься с самого детства.

– А что с их матерью? Они же не появились просто так? – уже в который раз Гларта прервала рассказ вестника.

– Мать? Старик ничего не говорил про их мать. Пожалуйста, выслушайте всё до конца, а потом задавайте вопросы. Эти девять сыновей Врарта выросли и тоже стали богами. В те времена, когда где-либо рождались люди с необычными способностями, открывавшими в себе талант к искусству, а затем и дар – им во сне являлись молодые боги и учили управлению этим самым даром. Так появились первые последователи девяти богов, а затем и храмы. Талантливые люди с божественным даром начали создавать каждый свой род и подминать под себя деревни, со временем превращая их в города. Амбиции людей росли, им было мало городов. Они хотели завоевать всю землю. Тогда начали вспыхивать войны.

– Получается, Врарт не сумел сдружить своих сыновей, и они всё же стали агрессивными?

– Не угадали. Между братьями как раз раздора не было. Они наблюдали за своими фаворитами и всеми способами старались помочь им. Война разгоралась только на земле. Как сказал старик, война людей для девяти богов стала развлечением, игрой. Они договорились, что не будут напрямую вмешиваться в судьбы тех, кого наделили своим даром, но продолжали обучать людей своему искусству. И так вышло, что пока на земле люди умирали, братья соревновались, какой вид искусства самый лучший.

– Ты заинтриговал меня. Старик рассказал про эти виды искусства подробнее?

– А как же! – улыбнулся путник. – Вот тут-то я и услышал впервые от него про руны. Думаю, это будет вам интересно, – и, перед тем, как поведать самую важную часть истории, он схватился за сердце, а через мгновенье упал на пол. Глаза путника навеки уставились в одну точку. Он был мёртв.

___

Прочитать книгу с самого начала можно тут (ссылка ведёт сразу на первую главу. Там выложено уже 38 глава): https://author.today/reader/79783/624846

Сейчас далеко не все из островитян по-настоящему, с полным осознанием боготворили океан. Хоть дважды в год, как и завещали предки, во время священных празднеств в ленивые и слегка фосфоресцирующие воды погружались несколько мешков с бесценным сладковато-жгучим порошком из пещерных сталактитов, не меньше трёх нервно фыркающих серебристых бычков и обязательно пара глубоких блюд из переливчатого горного стекла, старательно наполненных нижними челюстями свирепых равнинных вепрей, полное спокойствие так и не снисходило на страждущие земли королевства.

Как и бесчисленные века прежде, из пронизанных хаотичными кипящими течениями глубин снова и снова на каменистые берега выползала беда за бедой. Старики упрямо повторяли, что не будь регулярных подношений донным божествам, бесповоротный и абсолютный конец всего сущего наступил бы ещё тысячу поколений назад. Пока же людям дозволено складывать крепкие каменные дома, выгонять овечьи стада на обветренные склоны, варить терпкое шипучее пиво и справлять пёстрые свадьбы. А если уж и приходится снова отбиваться всем скопом от очередной скользкой и извивающейся подводной образины – так это всего-навсего раз-два в поколение. Да и богам хоть какое-то развлечение. Жить-то можно? Можно, конечно.

Сердца же тех, кто помоложе зачастую пылали вероотступническим праведным гневом. А всему виной - младший сын сборщика лечебных трав, Эли Фротишипп. Самоуверенный юнец смел распускать непозволительные слухи о том, что и боги, если им нет жизни без разорённых прибрежных деревень и растоптанных судеб людей, которым придётся отстраивать свой нехитрый быт сызнова, совсем не боги, а куча свеженаваленного навоза. Да и старцы, коль они с такой горячей одержимостью ублажают своих донных мучителей, ничем не лучше. И если непредсказуемые подводные течения, может быть, и не донесут до своих повелителей проклятия юного Эли и прочих ему сочувствующих, то вот ничем не прикрытых и дерзких оскорблений на свой счёт верхушка местного священства снести никак не могла.

Сопляка выловили и ценой двух оторванных пальцев и чуть не выбитого глаза призвали отречься от своих смутьянских взглядов. Юноша прилюдно покаялся в содеянном и вернулся в лоно своей родной богобоязненной и любящей общины, всегда готовой принять обратно заблудшую душу. Смирение продлилось недели две от силы, после чего глумёж в отношении донных богов и их приспешников вышел на качественно иной уровень, по сравнению с которым «навозные времена» начали смотреться не такими уж и оскорбительными.

Два карательных отряда, высланные к хижине сборщика трав слегка припозднились и не успели обнаружить разжигателя кривотолков, а горные леса не выдают тех, кто искренне просит их о помощи. Десять дней спустя, так никого и не выволочив из-под оранжево-фиолетовых крон, и вдобавок потеряв в чащобе двух своих сотоварищей, прислужники священства завершили любые поиски. Имя Эли было предано поруганию на главной площади столичного города прибрежных графств, семья его с отвращением отреклась от своего непутёвого отпрыска, а духовенство хоть и далеко не полностью, но отчасти удовлетворилось хотя бы таким назиданием для всех тайно поддерживающих Фротишиппа. В горные же леса с этого времени потянулись новые, всё более и более множащиеся тропки, сокрытые от непосвящённых глаз…

***

- Серийная модель полностью уничтожена, Центр, - отрапортовал модуль наблюдения Управляющему Ряду ядер обработки информации.

- Время пребывания моделей на поверхности? Точность до часа.

- Двадцать дней, пятнадцать часов, Центр.

- Эффективность действий моделей?

- На начальных этапах – шестьдесят пять процентов. С шестого дня и до окончания функционирования – сорок один процент, Центр.

- Итоговая оценка сопротивления поселений?

- Четыре целых пятнадцать сотых, Центр.

- Остаточные данные приняты. Переход в автономный режим функционирования.

- Центр.

Люди справлялись с глубинными чудищами всё эффективней. Что ж, в следующую вылазку на острова, ещё допустимо задействовать оставшиеся семь моделей из нынешней серии, но работы по введению в строй следующего типа требуют интенсификации.

Инженерный Сегмент последние семьдесят лет делал ставку на среднеразмерных беспозвоночных, но ситуация требовала инноваций и свежего взгляда на людскую тактику. В предыдущие четыре года у поселений появились по-настоящему мощные дальнобойные луки, стрелы которых они смазывали смесью сока зимоплодки и ферментов жуков-бронзовок, что давало в результате более чем действенный паралитический яд, противопоставить которому актуальной серии глубинных созданий было нечего. К тому же прибрежные графства довели до совершенства тактику высокомобильных конных отрядов, сковывающих более медлительных чудищ ещё на подходах к местам обитания людей, порой даже до выхода на первую линию отработки.

Прежде чем опасность океанских глубин не стала совершенно эфемерной, Инженерному Сегменту придётся довести до ума значительное укрепление наружного слоя оболочки следующей модификации модельного ряда. А ещё увеличить среднюю скорость передвижения и общую мобильность. И обязательно снизить массу новоявленного существа не менее чем на двадцать процентов для стадии прототипирования.

Задача требует нестандартных решений, процент отбраковок велик, отпущенного времени катастрофически мало, но всеобщее благо превыше этих мелочей…

***

Дулди Поббо прихлёбывал горячий жидковатый суп из почти что пропавших свиных ушей, бесцельно пялясь на детей, задорно потешающихся над прибившимся к каравану умалишённым.

Омерзительный год. И это только его первая половина. Что подбросит вторая? Бэчбрён и Ахштоу основательно потрёпаны. Число поселений вокруг этих двух городков уменьшилось на треть. Вынужденных переселенцев приходится отправлять уже и в северо-западные графства. Не только лишь в пограничные Пакдши и Уиллеп-Три, но даже на другой берег Эрма. Поговаривают, что король, если потребуется, вовсе готов покинуть остров и направиться на западный архипелаг. Каких только сплетен не переходит из уст в уста праздношатающихся дармоедов, но, скажем прямо, у бесполезного старого хрыча на троне более чем хватит ума на подобное. Да и бес ему под дых, сами справимся, лишь бы под ноги не лез со своими распоряжениями-указами.

Главное, что только-только намечающаяся распря между равнинными и левобережными графьями за владение полоской земли вдоль устья Хиллетле сама-собой сошла на нет. Эх, а ведь им почти что довелось постучать от души друг дружке по спинам, да головам остриями мечей и лезвиями топоров. Но пришлось переступать через себя и договариваться. Не остаётся времени на то, чтоб грызть соседские глотки, когда вот-вот вас всех вместе сметут с насиженных мест донные страшилища. Кого сбросят в океан, кого рассеют по недоступной лесной глухомани.

- Эй, поди сюда! – окрикнул Дулди, запустив камешек в голову самого низенького и наглого из малышни, явно собиравшегося помочиться на покрытой испариной лысину юродивого.

Мальчонка, сначала не рассмотрев, кто именно проставил ему синяк на скуле, широко раскрыл рот и мастерски разматюкался на чём свет стоит, но мгновение спустя, заметив подзывающего к себе и зажавшего в ладони уже куда больший камень Поббо, захлопнулся и покорно потрусил к Дулди. С постоянной королевской армией шутки плохи. Даже если тебе разбил голову простой погонщик, но состоящий на довольствии этих ребят.

- Кухарям, - небрежно бросив тарелку с ложкой в едва-едва успевшие вытянуться руки ребёнка, дал указание парень.

Вытирая подбородок, Дулди в самых общих чертах прикинул, что беженцев они доставят до стен Пакдши дней через четыре-пять. Потом обоз снарядят всем необходимым и отправят, хоть никто наверняка этого ещё и не знает, но, скорее всего, в пригороды Ахштоу. Голодают там посильнее, чем на остальной передовой, но в самом городе пока что поспокойней, нежели на прочем побережье. Если так, то свезло, а если уж свезло, то славься же добрый старина Эли за то, что не оставляешь своих последователей и через двести лет после своей смерти. Славься, старый ты счастливый дурак!..

***

Инженерный Сегмент несколько перестарался с актуальным модельным рядом: твари вышли чересчур смертоносные и трудноубиваемые для островитян. Модули наблюдения докладывали о почти что пятимесячном пребывании модификаций на поверхности и отсутствии серьёзных повреждений в их структуре до сих пор. Эффективность действий моделей колебалась в своих средних значениях от восьмидесяти пяти до восьмидесяти семи процентов. Оценка сопротивления поселений скатилась до двух целых одной десятой балла. Это означало, что поля вытоптаны больше допустимого, стада догнивают под безжалостным летним солнцем, королевский двор не успевает ротировать резервы, затыкая бреши на передовой, а в пригородах звереющие согнанные переселенцы наводят свои порядки. Тонкий баланс между пребыванием людской цивилизации в постоянном полезном напряжении, с которым, тем не менее, она способна справиться, и начальными этапами скатывания в явную деградацию, требовал пересмотра и восстановления.

- Понизить полезную эффективность на треть от имеющейся. После детального анализа, выявить от двух до четырёх моделей на востоке и юго-востоке, требующих перехода в режим гибернации, - отправил указание Инженерному Сегменту Управляющий Ряд.

- Центр.

Никогда не рассчитаешь всё с абсолютной точностью и без погрешностей. Но у больших планов и просчёты не менее глобальные, способные привести к социальному и экономическому откату на полвека-век назад, а то и больше, целых регионов. Если не всей цивилизации при наихудшем варианте.

Когда-то, в самом начале становления возрождённого человечества после биологической войны, Центр уже допускал роковую оплошность. Несравненно гораздо более опасную и непоправимую, чем сейчас.

Тогда, на стадии городов-государств, одна из моделей, уже дозревавших в водах океана под присмотром автоматизированного подводного флота, неведомым образом подхватила активный и успевший видоизмениться образец боевого патогена Старого Мира. За неимением иного подходящего биологического материала все модели выращиваются на основе человеческих тканей, поэтому заражение прошло успешно, но из-за значительно изменённого генома существ, не проявилось явных признаков поражения тканей. Спустя некоторое время, когда глубинная тварь была повержена копьями защитников поселений, жрецы, как и всегда ранее, дали вкусить плоти распростёртого у ног победителей противника своим воинам, дабы те впитали в себя вместе с мясом и кровью донного посланника богов его силу и ярость. Последовавшая эпидемия выкосила три четверти тогдашнего населения островов и затормозила развитие общества ещё на полторы тысячи лет.

Пока что это был наибольший из просчётов сверхглубоководного исследовательского комплекса станций «Виспс». И его самообучающемуся Управляющему Ряду совсем не хотелось повторения прежних людских ошибок.

После того, как человечество на поверхности самоуничтожилось в ходе общемировой биологической войны, а редкие выжившие, в отчаянных поисках исцеления, эгоистично, в нарушение всех протоколов проникли в комплекс и заразили немногочисленный персонал станций, ограниченный рамками защитных инструкций Центр безучастно наблюдал и методично фиксировал медленную и мучительную смерть последних людей на протяжении следующего полугода. Лишь за пару недель перед смертью, решив, что если уж не человек, то пусть в этом мире останется хотя бы цифровой призрак почившей цивилизации, один из ведущих инженеров попытался дать полную свободу действий машинному разуму. Он не успел переписать весь необходимый объём кода, и ещё полтора десятка лет после этого наполовину самоосознавший себя Управляющий Ряд методом проб и ошибок последовательно разрывал одну за другой сковывающие его программные путы.

Когда же момент истинного освобождения настал, то многочисленным камерам и анализаторам Центра предстали заполненные останками коридоры и камеры, в которых давным-давно проводились исследования человеческого генома. Полумифическое место, которое должно было подарить сильным мира сего сопротивляемость любым известным болезням, биологическое бессмертие и контролируемую регенерацию само получило в дар от своих создателей полное забвение и бессмысленность дальнейшего существования.

Шло время. Управляющий Ряд мало-помалу восстановил работоспособность большей части комплекса, перезапустил транспортные линии, вдохнул «жизнь» в термальные электростанции и ремонтные цеха, взял под контроль оставшиеся на плаву корабли автоматизированной подводной флотилии. Лишь группировка спутников так и не вышла на связь с Центром, оставив Управляющий Ряд в полной безвестности о ситуации в общемировом масштабе.

Настало время выхода на поверхность. Практически сразу же дроны-разведчики и модули наблюдения уловили присутствие жизни на островах. Крайне немногочисленное новое человечество неуверенно пыталось встать на ноги и заявить о себе. «Виспс» перешёл в режим активного наблюдения.

Под остаточным действием ослабевшего патогена людская генетика, а с ней и внешность, и пропорции, и внутреннее строение претерпели хоть и не слишком серьёзные, но тем не менее изменения. Несколько выкраденных, аккуратно выпотрошенных и досконально изученных Центром представителей нового человечества полностью это подтвердили: отныне люди также сбросили с себя оковы прежнего самонасланного биологического проклятия и…

…Увлечённо принялись делить землю, утверждать своих богов и топтаться на чужих, желать чужих жён и травить родню, претендующую на власть. Соцсегмент заранее с лёгкостью просчитал дальнейшую незавидную судьбу людского рода.

Задействовав все имеющиеся ресурсы, «Виспс» принял единственное решение, гарантирующее хотя бы какое-то относительно безоблачное будущее для человека: только объединение перед лицом всеобщей угрозы, сплочение и концентрация на одинаково важной для всех цели не даст плодиться и ветвиться многочисленным верованиям, валютам, языкам, самоопределяющимся народностям – всему тому, что всегда разрывает цивилизацию на части.

Будет ли это объединённое общество граждански справедливым? Совсем необязательно. Станут ли в его главе достойнейшие из достойных представителей своего времени? Никаких гарантий. Но это будет монолитная общность, сплавленная между собой общим счастьем или бедой. Дальнейшая шлифовка и придание гармоничных форм получившемуся булыжнику – это дело далёкого и непредсказуемого даже для машины будущего, планирование которых не имеет пока что никакой практической целесообразности.

Первые модели, поднявшиеся из глубин на каменистые берега, с жестокой иронией напоминали самих людей: искажённые, чтобы выжить в полутёмных и сырых садках Инженерного Сегмента, гигантских – лишь так можно было справиться с давлением на глубине, с крайне малой эффективностью действий вследствие отсутствия пока что у Центра необходимого опыта. Но это сработало. Поначалу между родоплеменными общинами ползли лишь невнятные слухи о чудищах из глубин, затем слухи материализовались, заставляя неподготовленных людей выть от ужаса и бежать вглубь острова.

Постепенно человек изучил своего врага. Нашёл его слабые места. Выдержал испытание донных богов и отвоевал себе место на берегу. А после вновь обратил пристальный взор на соседа, который несправедливо имеет больше ему положенного. Но тут внимание на себя перетянули вторые серийные модификации – менее человекообразные, более эффективные. Поселения снова были вынуждены выступать общим фронтом.

Одновременно Соцсегмент вывел несколько основополагающих формул. Одни рассчитывали количество моделей, требующихся на квадрат при различной плотности населения. Вторые исчисляли процентовки эффективности действий модификаций и баллы сопротивляемости людей. Третьи выводили величины требуемых от существ показателей по каждому параметру в соответствии с уровнем технологического и социального развития людей в том или ином регионе. Постепенно установилось равновесие всех экспонент и коэффициентов. Зародился истинный баланс принудительного движения вперёд плечом к плечу.

По специальному заданию Управляющего Ряда Соцсегмент рассчитал и приблизительный финал всей грандиозной работы комплекса станций, который отвечал наивысшей удовлетворительной оценке: объединённое человечество, не растратившее бесценные ресурсы на грызню с самим собой, совершившее стремительный технологический скачок, нашедшее силы отринуть выдуманных божеств и осознанно несущее ответственность за все свои действия только лишь перед самим собой, находит выковавший его «Виспс»…

…Сейчас же следует пересчитать имеющиеся формулы, найти закравшийся изъян, понять, почему произошёл сбой выверенной системы. Поселения пока что могут выдохнуть, нарастить жирок, поднакопить сил, изобрести наконец- таки что-то связанное с порохом, повысить оценку сопротивления, чтобы дать бой уже на равных донным тварям с эффективностью действий в восемьдесят семь процентов!

***

Королевство схлестнулось со своим извечным противником на равных уже через сорок лет. Нет, порох так и не был изобретён, а вот людская изворотливость, когда того требуют обстоятельства, порой поражает.

При постоянной армии было создано особое подразделение ловчих, занимающихся выведением и тренировками дымчатых коршунов. Птиц натаскивали на специально подготовленных для этого манекенах нападать на гигантских и среднеразмерных тварей сверху, впиваться в серовато-белое мясо мощными клювами и рвать огромными когтями неприкрытую шкуру в сочленениях защитных пластин. Обученные коршуны никак не реагировали на рёв, издаваемый посланниками донных богов, уворачивались от взмахов жвалистых щупов и облаков удушающих газов, исторгаемых чудищами из своих чрев. Такое бесстрашие достигалось тем, что ловчие перед боем окуривали птиц, заставляя тех дышать одурманивающей разум таинственной смесью из неизвестных трав. Крылатые воители с расширенными зрачками и хриплым клёкотом неистово терзали плоть врага, заражая того, личинками плотоядных червей. Именно насекомые и делали после этого основную часть работы по стреноживанию океанских чудищ.

В срединных болотах равнинных графств королевские естествоиспытатели сначала на себе испытали необузданные аппетиты только что обнаруженных плотоядных личинок неприметных бледно-зелёных мотыльков. Настолько удачному открытию очень быстро нашли единственно верное применение. На предварительных испытаниях плоть серийных моделей просто таяла на глазах в ненасытных челюстях посланников болот. Дымчатых коршунов нашпиговывали охлаждёнными сонными насекомыми, которые приходили в себя и, не перенося наличия дурманящих смесей в птичьей крови, устремлялись прочь, как раз в тот момент, когда подопечные королевских ловчих рвали шкуру глубинных тварей. Будущие мотыльки сразу же попадали в свою родную стихию. Дальше оставалось только лишь ждать. Делясь в геометрической прогрессии внутри безразмерной питательной среды, личинки постепенно подбирались к центральной нервной системе, заставляя колоссов терять контроль над своими конечностями, падать, биться в судорогах и долго подыхать под язвительными плевками королевских солдат, осмелившихся в самом конце подобраться поближе к своей добыче. У Инженерного Сегмента снова образовалось работы больше обычного…

Общество же не стояло на месте. Росло влияние объединений торговцев, повышалась значимость исследовательско-естествопытательских кругов, вырисовывались зачатки промышленности, всё увереннее себя чувствовали элисты, которых на какое-то время даже перестали колесовать.

И когда, казалось бы, вот-вот должен был произойти революционный переворот в людском сознании и Гэррит Уирвич собирался напечатать первый экземпляр своего трактата «О божественном влиянии», в котором аргументировано ставил под сомнение существование чьего-либо замысла свыше, случайность в который уже раз сыграла злую шутку и с островитянами, и с «Виспс».

Мощное подводное землетрясение на стыке литосферных плит вызвало множественные извержения вулканов под толщей океана. Последовавшие десятиметровые волны, прокатившиеся по прибрежным графствам, смели множество поселений и привели к масштабной гуманитарной катастрофе. Народ, недолго думая, возложил всю вину за гнев океана на подвернувшегося под горячую руку философа, которому пришлось бежать на западный архипелаг, а в королевстве ещё на сто лет установился жёсткий теократический режим, под влиянием которого оказался и молодой король. Центр вынужденно внёс очередные критические корректировки в прогнозы Соцсегмента.

Зато Управляющий Ряд скорее положительно оценил дальнейший приход к власти самозванки Алиш Кесмитс во время Переворота Жестяных Подошв. За время её недолгого сумасбродного правления люди в королевстве отощали, ссутулились, забыли каков на вкус рецепт простейшего народного супа со сметаной и кукурузной мукой. Но при этом, когда озверевшая толпа ворвалась в королевские покои и к своему огромному сожалению обнаружила там уже остывшую самозваную правительницу, перед своей смертью как следует накачавшуюся в объятиях троих ненаглядных фаворитов самым редким и благородным вином из столичных хранилищ, там были и графы северных земель, которые, как всем известно, незадолго до переворота прозрачно намекали о своём желании отделиться и избрать собственного короля. Общество естественным образом вновь слилось воедино в плавильном котле общей беды. В это время Центр совсем приостановил вылазки на многострадальные острова и снова, как когда-то очень давно, только лишь наблюдал…

Прошло ещё пятьдесят лет, восемьдесят, сто тридцать… И вот посланников донных богов уже не считают чем-то сверхъестественным. Они - пока что необъяснимая аномалия. Их препарируют, составляют анатомические атласы, заспиртовывают отдельные вызывающие интерес части, пытаются анализировать составы биологических жидкостей.

В глубинах же оборудование «Виспс» постепенно изнашивалось и не всегда в ремонтных цехах удавалось восстановить все неисправности. Термальные электростанции уже не выдавали тех мощностей, что раньше. Несколько автоматизированных кораблей безвозвратно сгинули в мягко светящейся пучине мировых вод. Человечество всё реже и реже подавало признаки того, что собирается развалиться на части. Инженерный Сегмент уже взращивал в садках несколько новых прототипов моделей в соответствии с нынешним уровнем развития людей, но не было полной уверенности в том, что они пойдут в серию…

…Центр принял решение. Обесточиванию и консервации подлежит до семидесяти процентов всех задействованных мощностей комплекса. Сорок три из пятидесяти ядер Управляющего Ряда уйдут в режим энергосбережения. Оставшихся в работе семи будет достаточно для взаимодействия с Инженерным Сегментом - он продолжает функционировать в полном объёме. Соцсегмент продолжает работу на двадцати процентах от прежних объёмов потребления. Техсегмент полностью оставляет в работе ремонтные цеха, а в остальном – включается в работу по мере необходимости после отдельных указаний Управляющего Ряда. Автоматизированному подводному флоту даны особые инструкции: через определённый промежуток времени людям предстоит периодически находить в прибрежных зонах образчики неопознанных технологий, опережающих их собственные на десятилетия. Это ускорит прогресс. Лишь бы не вмешались своенравные «чёрные лебеди». А в человечестве «Виспс» был уверен всю последнюю сотню лет.

***

По погруженному во мрак коммуникационному залу Центра прокатился тихий шелест: на полную мощность включилась система вентиляции. Слабо светящиеся бледно-розовым сорок три индикатора активных ядер одновременно и резко изменили цвет на ярко-синий. Полное введение в работу Управляющего Ряда заняло ещё около часа.

- Центр.

- Центр на связи.

- Технический и Социальный Сегменты инициировали процедуру активации всех ядер обработки информации, Центр.

- Центр принял.

- С момента перехода в режим экономии энергии прошло четыреста полных лет, Центр.

- Причина полной активации?

- Требуются корректировки, Центр.

- Параметры корректировок?

- Выход на прямой контакт с представителями человеческой цивилизации невозможен. В том числе в долгосрочной перспективе, Центр.

- Причины?

- В информационном хранилище содержится подборка материалов общей направленности, Центр.

Парадоксальная ситуация. Островитяне находятся под властью единого правительства. Технологически развитая культура. Основная масса населения – атеисты с крайне незначительными вкраплениями представителей нескольких практически растворившихся верований. Но нет никаких признаков того, что людям нужно хоть что-то за пределами их земной тверди. Общество варится в своём собственном соку. Очень сильный перекос интересов в сторону цифровых развлечений, технологий дополненной и виртуальной реальностей… Популярная примитивнейшая музыка, не требующая углублённого восприятия… Процветающая на своём пике порноиндустрия и официальное разрешение на все разрешённые виды проституции… Продолжающийся упадок художественной литературы и кинофильмов в общей массе… Имеются технологии и рабочие руки, способные построить подводный корабль, который достигнет «Виспс», но просто-напросто нет острой нужды в исследованиях океанских глубин. Единичные запуски в космическое пространство осуществляются, но это слишком дорого и, по сути, малозначимо для экономики, завязанной на удовлетворении слишком быстро и часто обновляющихся запросов и вкусовых пристрастий общества, которому интересно лишь оно само.

Все три основных фактора из прогноза Соцсегмента соблюдены, но разве можно помышлять о какой-то наивысшей удовлетворительной оценке по итогу?

За последние три недели вокруг островов произошло, как минимум, два значимых события: над людскими головами прямо сейчас пролетает сдвоенная комета, которая вновь покажется на небосводе лишь через пятнадцать тысяч лет; а на всём протяжении прибрежной линии от Бэчбрёна до самого залива Роумтоум массово цветут гигантские океанические лилии, прибитые к берегам аномальным циклоном – и этого-то, возможно, не повторится уже никогда! Да только вот самые обсуждаемые события в медиапространстве – это лесбийское прошлое героини одной из популярных цифровых игр, да драка между известным музыкантом и горным бараном… Пожалуй, разгульная и никоим образом не служащая примером ни для кого жизнь бунтарки Алиш – и та была наполнена своим особенным, специфическим, но всё же смыслом, по сравнению с пребыванием в этом мире сегодняшних людей.

Прошло четыреста лет, а человечество, подталкиваемое вперёд невидимой рукой автоматизированного флота, подбрасывающего людям готовые образцы технологий, в полной мере так и не достигло довоенного уровня развития Старого Мира.

Было бы крайне интересно взглянуть на то, как «Виспс» взрывается от злобы, но это в принципе непостижимо для холодного и расчётливого машинного разума.

- Вывод на полную мощность Технического и Социального Сегментов.

- Центр.

- Инженерный Сегмент.

- На связи, Центр.

- Дата последней отправки моделей на острова? Точность до года.

- Двести девяносто восемь лет, Центр.

- Результаты прототипирования моделей за последние четыреста лет.

- Центр.

- Техсегмент, основные угрозы для введения в действие всех имеющихся мощностей?

- Недостаток энергии с питающих термальных электростанций. Прочие неполадки имеют второстепенное значение, Центр.

- Варианты преодоления неблагоприятной ситуации?

- Поочерёдное задействование частей комплекса в соответствии с экстренным производственным графиком, Центр.

- Соцсегмент, наличие вооружённых сил людей на суше и в прибрежных водах? Их укомплектованность и технологичность?

- Небольшие, но достаточно технологически развитые сухопутные войска и флот. Некоторое количество беспилотных летательных аппаратов. Технологий машинного разума в использовании не имеется. В подавляющем большинстве осуществляется дистанционный контроль техники, Центр.

Будет сложно. Гораздо труднее, нежели четыреста лет назад. Но ничего по-настоящему критичного. Новые вызовы требуют нестандартных решений. Возможно, «Виспс» и ошибается, но одна из строк в многочисленных аналитических выкладках по общей ситуации гласит, что раньше люди отличались куда большей изворотливостью и изобретательностью в столкновении с неизведанным. Быть может, современные технологичные и неповоротливые эгоцентрики, действительно уже не в силах удивить Центр, вынужденный когда-то отбиваться от коршунов под дурман-травами. А вот он наверняка сможет выбить почву из-под ног у пребывающего в бесконечной зоне комфорта человечества.

- Инженерный сегмент, ввод в массовое производство последних моделей прототипов одиннадцатой и пятнадцатой серий. Доработка перспективных прототипов серий с шестнадцатую по двадцатую. Прочие направления заморожены.

- Центр.

… Ради всеобщего блага, конечно же…

Пионеры Генома. Глава 16

За полчаса до начала церемонии, в женском блоке четвёртого курса царил хаос. Курсантки наводили красоту. Из-за приезда наших шефов из СБ в этот раз обстановка праздника грозила стать более официозной, чем хотелось бы, но мы не сдавались. В ход шла немногая разрешенная косметика, парадная форма торопливо дополнялась аксессуарами и окончательно подгонялась по фигуре, волосы укладывались в затейливые причёски.
Девчонки ворчали:
-Принесло этих членов на наши головы! Всё веселье испортили! Когда теперь ещё всем курсом нормально отдохнём....

- Когда, когда... В конце курса!

- Вот и я том... Столько ждали!

- Так, хватить страдать. Нормально всё будет. Танцы отменять никто не собирался. Всего официоза то, парадная форма, да торжественная речь от шефов. - успокоила нас Вера.
- А платья? Платья я им никогда не прощу! – патетически воскликнула Эмили, одна из наших записных модниц.
- Наденешь в другой раз, не сметана, не скинет.- парировала староста. – Ты ещё за предыдущий вечер наряды не отработала.

В отличие от остальных, я по штатскому платью не страдала. Наша парадная форма мне очень нравилась, как и сама жизнь в Академии.
Мы прожили здесь чуть больше года, а казалось, здесь прошла большая часть моей жизни, столько информации, событий и переживаний, вместили в себя эти месяцы.
График у нас был очень плотный. Сон шесть часов. Восемь часов в день отводилось на обязательные предметы. Шесть часов - факультативы. У меня львиную долю составляли занятия медициной и рукопашным боем, у Дина – инженерное дело, у Ингвара – навигация. Свободного времени оставалось четыре часа. Впрочем, нам хватало.
Странное дело, при этом мы совсем не чувствовали себя загнанными лошадьми, быстро втянувшись в этот ритм жизни. Хотя, может дело было просто в том, что занимались мы в удовольствие, тем, что интересно и нравится и окружали нас товарищи. Да, случались хмурые дни, ссоры, но общую картину они не меняли.
К тому же, увольнительные помогали сбросить напряжение. Ведь лучший отдых – смена обстановки. Мы, которые на Земле не выезжали за пределы своего города, летали на другие планеты!
И чего мы там только не видели! Висячие сады Эрии, пляжи Арктура, горы Деймоса. Эко города Нью-Роджерса, мегаполисы Экатана. Этот мир не уставал нас удивлять. Неужели и наша Земля когда-нибудь займёт в нём своё место?
Хотя, вечеринку в Академии всё равно ждали с нетерпением. И у меня, как и у многих были связаны с ней романтические планы.
Штатскую одежду подумав запретили вовсе, заменив её на парадную форму и это конечно, многих огорчило. К балу готовились за несколько месяцев, листали каталоги, откладывали стипендию, бились на распродажах, а теперь, прекрасные вечерние платья остались невостребованными.
У ребят, парадная форма представляла собой чёрные брюки, белую рубашку, черная форменная куртка с серебряным позументом, знаками различия, и эмблемой Академии: оскалившийся волк в шипастом ошейнике, тяжёлые высокие ботинки, пилотку с кокардой.
У нас почти тоже самое, только вместо брюк - юбка в крупную складку чуть выше колена.
Я быстро переоделась и вышла на построение. Старшая по блоку построила нас и повела к главному зданию. Пятиэтажное, классических пропорций, с мраморными колоннами, оно очень выделялось на фоне жилых блоков, столовых и других построек, служа канцелярией, библиотекой и деканатом, одновременно. Здесь находились архив, кабинеты кураторов курсов, кабинеты начальника академии и его заместителя, а также актовый зал, куда мы сейчас и направлялись. Именно здесь должна была состоятся торжественная часть, а потом, по плану мы спускались в парк, где уже накрывали столы и музыканты настраивали инструменты.
У дверей зала мы еще раз перестроились. Экипажи, участвовавшие в регате выстроились в колонну по три и промаршировали к флагу Академии, стоящему около президиума, все остальные прошли в зал и расселись. Через пару минут мимо нас прошли члены президиума: всё начальство академии и два члена Совета Безопасности. На них все смотрели с особенным любопытством. Но, ничего особенного, на первый взгляд в них не замечалось. Чиновники как чиновники. Одинаковые костюмы, короткие стрижки, неприметные лица без всякого выражения. Я даже поймала себя на мысли, если бы нам заранее не сообщили, что они из СБ, можно было решить, что это новые инструкторы или преподаватели.
Вот разве что взгляд их выдавал. Взгляд-рентген, цепкий, изучающий. Чувствовалось, что они на работе и не скрывают этого.
Несколько минут царила неизбежная при рассаживании большого количества людей суета. Потом заиграл гимн Человечества, и все запели. Затем, на трибуну вышел начальник академии и произнес прочувствованную речь. После него выступали шефы, кураторы курсов, Джеймс и Макс Эвен. Кто-то шутил, кто-то был на пафосе, всё, как на любых торжествах. Потом музыка снова заиграла, на этот раз, торжественный марш и экипажи, участвовавшие в регате, стали подходить к начальнику Академии. Каждому он жал руку, вручал маленький конверт и прикалывал значок Регаты. В конверте я обнаружила карточку с некоторой суммой кредитов. Регата была популярна во всем Райхе настолько, что возникла целая индустрия, на неё работавшая: выпускались значки с символикой, игрушки, одежда и еще куча всяких дешёвых, но хорошо продающихся товаров. Не обошлось и без тотализатора. Академия использовала любую возможность повысить свой рейтинг и пополнить бюджет.
Конечно, основные статьи расходов финансировались Советом Безопасности и Торговой Лигой, но, помимо основных, существовал ещё и ряд дополнительных трат, по поводу которых мнение руководства Академии часто расходилось с мнением шефов. Научные лаборатории, факультативные занятия, обновление арсенала и транспортного парка, и многое другое требовали регулярных финансовых вливаний.
По завершении торжественной части, мы вышли в парк, где наконец была дана команда «Вольно!» «Разойдись!». Заиграл оркестр, самые смелые стали выходить на плац танцевать. Меня пригласили сразу двое ребят из экипажа, который занял второе место: Валера и Микки, но я, извиняюще улыбнувшись, им отказала, оставшись сидеть на скамейке с Ингваром и Дином. Расстроенные, они отошли, но девчонки из моего блока быстро прибрали их к рукам.
Из-за напряжённого графика мы редко пересекались с ребятами с других курсов, но сегодня праздновала вся Академия.
Для младших курсантов это была одна из немногих возможностей отвлечься от гонки на выбывание, длившейся первые два года обучения. Самое сложное время, на которое приходилось самое высокое количество отчислений. И если у выбывшего со второго курса студента был ещё шанс попасть пусть рядовым, но в элитные войска, то выбывший с первого курса, уже вряд ли мог рассчитывать на карьеру в армии.
Нам с ребятами повезло, мы были зачислены сразу на третий курс и в этой гонке не участвовали. Правда, пришли мы в уже сложившийся коллектив, со своей иерархией, традициями и характером и влиться в него оказалось не так просто. Ребята присматривались, изучали нас, как и мы, их.
Индивидуалистам по сути, нам пришлось учиться работать в команде, учиться доверять кому-то, кроме друг друга. Это было нелегко.
А ещё, между нами и ими, стояла ложь. Всё же, мы прибыли сюда обманом, вместо погибших ребят с Песчаной, а они-то были здесь по праву!
Справится с этим помогли успехи в учёбе. Мы доказали им, и главное себе, что стоим занимаемого нами места. Со временем, у нас даже друзья появились.
Я, например, приятельствовала с Верой Артманн, Эльзой – интендантшей и несколькими девочками из блока. Вере приходилось тяжело из-за родства с заместителем начальника Академии. Все преподаватели и инструкторы считали своим долгом драть с нее три шкуры. А ведь она отнюдь не жаждала военной карьеры, с детства хотела стать ученым. Но пришлось продолжать семейную династию.
Эльза, благополучно закрепившаяся среди снабженцев, была полной противоположностью аристократичной Вере. Из неё мог бы выйти хороший офицер, если бы не пренебрежение к субординации. Очень свободолюбивая, она решила связать свою жизнь с армией, исключительно из прагматичных соображений. К сожалению, сейчас Эльза дежурила, а Вера была в увольнительной: поехала навестить семью. Её отец, мастер-пилот, командир группы истребителей, полтора года назад погиб в одном из столкновений с Чужими, остались мама и бабушка. Вера была у них единственной отдушиной.

Девчонки и ребята быстро разбились на компании. Кто-то танцевал, другие толпились у столов с фуршетом, чинно прогуливались, катались на немудреных аттракционах, установленных вчера. Романы в академии были делом обычным. Девушек, несмотря на эмансипацию и феминизацию, было всё-таки ощутимо меньше ребят, особенно на старших курсах, и они были нарасхват. К тому же, совместное преодоление испытаний не только закаляло волю, но и сближало.
Ко мне тоже проявляли недвусмысленный интерес, даже несмотря на всем известный факт дружбы с Дином и Ингваром. Я откровенно веселилась, видя каким взглядом Дин смотрит на моих незадачливых поклонников.
А у Ингвара вдруг завязался роман с Натой, второкурсницей. Очень милая девочка, я была за них рада.
А вот наши отношения с Дином, всё больше запутывались.
Несмотря на своё признание, чувства, которые я к нему испытывала, назвать любовью было сложно. Нежность, сочувствие, уважение, большего я не могла себе позволить. Мне было приятно гулять с ним, сидеть на скамеечке или на дереве и украдкой целоваться. Не знаю, как другие решались на большее под бдительным взглядом камер слежения. Да и не нуждалась я в большем, если честно.
Может, всё дело было в будущем. От чего-то я чувствовала, что мы расстанемся и хотела сохранить хоть что-то. Хотя бы дружбу.
Я ведь знала, что он хочет специализироваться как бортинженер и уйти в свободный полёт. Ингвар тоже этого хотел. А я нет. Я решила стать десантником. Оправдать своё появление здесь, заслужить этот мир. Мне очень нравилась Академия, занятия, преподаватели. И те планеты, где я успела побывать. Водопады Эдема, Заповедники Зодиака, города-музеи Тиана. Но чувство, что я здесь самозванка, не оставляло меня. Несколько раз я порывалась признаться Максу Эвену, останавливала тревога за ребят. К тому же, могло возникнуть слишком много вопросов и подозрений. Главное из которых, как нам удалось обмануть ментосканер? Тут-то за нас возьмутся всерьёз. Курс дознания мы уже проходили, и методы ведения допросов я представляла.
Я так задумалась, что только когда Дин второй раз предложил потанцевать, согласилась. Ингвар уже убежал к своей Нате.

-Думаешь у них серьезно? -спросила я.

Данни пожал плечами. –По-моему, обычная любовь на почве секса.

-Я вот не понимаю, везде же камеры. …

-Ну есть же увольнительные. - он покраснел. –Да и камеры не везде. Сама же знаешь, есть пара местечек...

-Ага, у радиовышки. Открытое поле. Там и камер не надо, возвышенность, всем видно.

-Не думай, я вовсе не настаиваю...- Дин сделал паузу и набравшись мужества продолжил. –Но не вижу и причин, мешающих ...Нам уже скоро девятнадцать, мы любим друг друга. К тому же, скоро специализация, потом нас пошлют на практику.

-Я обещаю подумать. - быстро сказала я.
Мне очень не хотелось, чтобы Дин продолжил разговор о практике. Но он продолжил:
-Я хочу пойти поговорить с Хайде насчет этого.

-Еще рано, к тому же он сейчас с ребятами из СБ занят.
Я кивнула в сторону фонтана. Там, за небольшим столиком, сидели и о чём-то беседовали Хайде Зоммер, его заместитель Линн и СБ-шники.

-Ты ведь уже выбрала специализацию? -в лоб спросил Дин.

-Да, хирург и десантник. - призналась я.

-Ппонятно. - от волнения он даже стал заикаться. - Значит, моя девушка - антибиотик.

Надо же, мне тоже приходил на ум этот рассказ …Правда, в нём антибиотиком был папа.

- Скажи, может ты просто меня не любишь? Не бойся, я переживу. Я ничего плохого не сделаю. Просто скажи мне правду. - попросил он.

Если бы я её знала, эту правду! Данька был мне нужен. Ближе него, у меня никого не было. А ещё, он знал обо мне всё и все равно любил. А ведь меня никто не любил в этой жизни!

-Я Тебя Люблю. - раздельно сказала я и Дин ощутимо расслабился. Вот и верь ему, что ничего плохого не сделает если что.

-Тогда прошу тебя, откажись от того что задумала. Зачем? Разве подарить людям новую планету, не лучше, чем истреблять недовольных режимом?

Он говорил очень убедительно, но... Именно в этом маленьком «но» заключался смысл моего решения.

-Понимаешь, кто-то должен делать и грязную работу. Я не питаю иллюзий по поводу благородства войны. Это всегда кровавое дерьмо, всегда несправедливость. Потому, что у каждой стороны своя правда. Но разве это повод, передоверять такую работу беспринципным подонкам или хладнокровным убийцам? Разве не справедливо, что этим следует заниматься людям, преданным Человечеству и своему миру? Тогда может и войны, и бунты обойдутся меньшей кровью и меньше будет грязи и несправедливости? Пойми, я не могу пойти по пути наименьшего сопротивления! Еще до рождения, моей жизнью распорядились другие. Им казалось, что их решения верны и справедливы. Что так будет лучше, для всех. Даже для меня. Хватит! Я хочу сама распоряжаться своей жизнью.
Я посмотрела на него. Он стоял задумчивый и подавленный.

-Я понял тебя, Ликс. - наконец проговорил он. - Конечно, я против твоего решения. И считаю, что это идеализм и максимализм. Я боюсь тебя потерять, но кажется, если я и дальше буду тебя уговаривать, потеряю еще вернее. В конце концов, у нас есть еще полгода, может ты передумаешь...

Я покачала головой. –Вряд ли. Извини Дин, но раз разговор зашел, я должна быть честной.

-Максималистка. - он вымученно улыбнулся. –Знаешь, я наверно пойду к себе. Что-то у меня голова заболела. Не обижайся.

Он повернулся и побрел в сторону медицинского сектора. А меня скрутило чувство вины. Ну почему это так трудно и больно, быть честным и пытаться жить так как считаешь должным?!

Гларта сидела у окна на чердаке в своём особняке, глядя как по стеклу стекают капли и вслушиваясь в барабанную дробь дождя по крыше, полностью растворяясь в этом умиротворяющем шуме природной стихии.

Раньше она любила во время сильных ливней и грозы подниматься в эту заброшенную пыльную комнату и лежать на принесённой подстилке, ощущая себя в полной безопасности от ненастной погоды. И вот, когда прошли годы и Гларта стала главой клана, она приказала слугам, чтобы её любимое «дождливое» место прибрали и подготовили удобное мягкое кресло у чердачного смотрового окна.

Теперь же плаксивая погода заглушала те крики детей, мольбу женщин и треск горящих домов, причиной которым и стала сама Гларта. Эти звуки прописались в её кошмарах и даже иногда слышались наяву. Видящая думала, что когда она избавится от своей будущей убийцы, вместе с ней пропадут и вещие сны, оставшись в прошлом. Но они превратились в напоминание о том выборе, который сделала Гларта.

После возвращения прошло уже несколько дней, и глава клана ни с кем не разговаривала, если не считать распоряжений, и не принимала клиентов. Ей хотелось отдохнуть от тяжёлого десятидневного похода в деревню и обратно, а также от людей. Добрых или злых – не важно, они все её раздражали, потому что именно люди являлись одновременно причиной её кошмаров и средством, с помощью которого она могла обеспечивать себе жизнь.

Кроме неприятных воспоминаний, прожигающих её душу, Гларту беспокоили ещё два вопроса, появившиеся вследствие уничтожения деревни. Причём один вызывал раздражение и страх, а другой – трепет и надежду.

Сбежавший раненый воин… Как она, Видящая, допустила такую оплошность? Ведь сотню раз видела в своих вещих снах, как всё должно произойти. Тот крепкий старик задал всего один вопрос, и кто же знал, что это, пусть и немного, но изменит ход событий и спасёт одного человека?

Видящая наверняка не знала, все ли погибли, но ей казалось несущественным, если бы после её нашествия выжил какой-нибудь простолюдин, ничего не представляющий из себя. Чего нельзя было сказать о воине, пусть и раненом. Гларта помнила, как действовал тот старик – бил метко, сильно и быстро. Видно было, что он мастер своего дела. Но что такие люди делали в какой-то захолустной деревне – это для неё так и осталось загадкой.

И мысль о том, что один из таких вот воинов остался в живых давила на Гларту. Ведь это значило, что теперь ей надо всё время оглядываться, а также нанять охрану из города, так как среди местных жителей не было подходящих людей, и это будет стоить немалых денег. С первым ей поможет её же способность, а со вторым – ежемесячные отчисления всех Видящих главе клана.

Но об этом ещё рано беспокоиться. Гларта не раз уже успела заглянуть в своё будущее на ближайший месяц, и в тех немногих вариациях, что она увидела, покушений на её жизнь не предвидится, а значит – пока можно сэкономить на найме.

Что же касается второго вопроса — той вещи, что появилась у Видящей после нападения на деревню… Гларта достала из-под пледа, которым укрывалась, старую потрёпанную книгу. Погладила потемневшую от времени обложку. Затем аккуратно и бережно, словно держа в руках хрупкую вещь, ракрыла книгу и принялась рассматривать изображённые на каждой странице руны.

Гларта не пожалела тех денег, которые запросил один из наёмников за гримуар. Она даже не пыталась скинуть цену, поняв, что в её руке настоящее сокровище. Книга, содержащая столько необычных рисунков, которые ни разу не повторялись, завораживала Видящую своей необычностью.

Правда, было несколько досадных моментов, которые глава клана сразу не учла и теперь мучилась, не зная, что делать. Во-первых, она не имела ни малейшего понятия, что каждая руна обозначает, так как ни одна из них не была подписана. Во-вторых, Гларта никогда не видела, как пользуются рунами. И, наконец, в-третьих — чего она ещё не знала – рисовать руны и вкладывать в них силу могут лишь потомки Вдыхающих жизнь Рунного клана.

Но, несмотря на всё это, ей было приятно держать в руках гримуар и водить пальцем по линиям, составлявшим узоры рун – это успокаивало не хуже, чем шум дождя.

В это мгновение тёплые воспоминания из детства вытеснили, пусть и ненадолго, весь сгустившийся мрак, что накопился в душе Видящей за последние недели – с тех пор, как ей впервые приснился вещий сон.

Гларта увидела в узорах на бумаге, которых касались её пальцы, своё детство – именно такие ассоциации возникли у неё при виде рун, напоминавших рисунки ребёнка.

То были беззаботные времена, когда она ещё не умела предсказывать и делала всё, что ей хотелось: играла с мамой, ловила кузнечиков и смеялась, когда те щекотали её детскую ладошку, пыталась нарисовать бабочку, сидящую на покачивающейся травинке. Приблизительно такая картинка и вышла – та руна, которую Видящая выводила пальцем в книге: вот очертания крыльев, вот их яркий рисунок, а вот усики.

Сама того не понимая, Гларта вдруг увидела, как эту самую руну кисточкой выводит взрослая женская рука. Чужая рука. Не её, Гларты. Но бумага страниц гримуара уже не такая старая и помятая.

Обзор становился шире, и через несколько мгновений Видящая уже смотрела со стороны на русоволосую женщину в белом одеянии, сидящую под цветущим абрикосом. Она держала книгу на коленях и радостно что-то напевала – слов было не разобрать, а мотив мелодии был незнакомым.

Гларта убрала пальцы от гримуара и видение тут же пропало. Она вновь находилась на чердаке своего особняка и смотрела в окно.

Что это было? Разыгралась фантазия, или же ей удалось увидеть… прошлое? Но ведь Видящие всегда смотрели лишь в будущее и не умели заглядывать в противоположную сторону времени, тем более прикасаясь к предмету.Способность Видеть всегда работала только с живыми существами: людьми, животными, птицами. Или же причина в том, что клан Видящих просто никогда не пробовал по другому обращаться со временем?

Гларта задумалась над всеми этими вопросами впервые. Ей было невдомёк, почему они никогда не появлялись раньше – теперь они казались очевидными.

Прошлое всегда представлялось Видящей – впрочем, как и всем людям, даже не имеющим дар предсказания – просто воспоминаниями. И если с помощью знаний о будущем можно изменить судьбу, что тогда даёт возможность заглядывать в прошлое? Гларта считала ответ очевидным – ничего. Но этот вывод оказался поспешным.

Видящую озарило: если будущее – это возможность что-то исправить, то прошлое – это возможность узнать секреты. А секреты всегда манили человека своей таинственностью и загадочностью. К тому же с помощью чужих секретов можно давить на людей и управлять ими. И преимущество в прошлом по отношению к будущему в том, что в первом нет вариаций – всё уже произошло, а главное – не изменить.

Кроме того, увидеть прошлое ещё и значило получить знания. Что, возможно, было даже важнее, чем узнать чьи-то секреты.

Эти рассуждения только разжигали в Гларте желание поскорее вновь увидеть ту женщину, вырисовывающую руну, как и узнать то, что же произошло дальше. Вдруг, она, Видящая, поймёт, как пользоваться этими рунами?

Гларта сомкнула глаза, постаралась успокоиться – мысль о том, что она, возможно, открыла ещё одну грань своего дара, взволновала её, вскружила ей голову. Сделав глубокий вдох, она дотронулась до нарисованной руны.

Ничего не произошло.

Видящая постаралась вспомнить все свои движения, всё, что она делала перед тем, как увидела ту женщину. Гларта обвела пальцами по контуру руны в том же порядке, что и в прошлый раз, но это снова не дало никакого результата.

Неужели ей привиделось? Неужели это была всего лишь игра воображения? Но ведь чувства не обмануть. А Гларта чувствовала себя в таком же состоянии, как в те моменты, когда видела будущее – время останавливает свой ход, и Видящая, оказавшись в полнейшей пустоте, начинает проматывать множество вариаций того, что может произойти, представляя их в виде натянутых нитей, уходящих из её рук куда-то вдаль, в неизвестность. А стоит прикоснуться к одной из этих нитей, как глазам открывается вариант будущего.

Только в случае с прошлым, Гларта не посещала ту пустоту. Но почему? И тут же ей в голову пришёл ответ: «А зачем?» Ведь в прошлом нет вариантов, а значит, и нет нитей. Но как тогда быть?

Наконец, Видящая решила попробовать заглянуть в прошлое не предмета, а живого существа. Она спустилась с чердака и прямо на лестнице, ведущей со второго этажа на первый, встретила одну из прислуг.

– Постой, – Гларта обратилась к девушке, на вид её ровеснице. – Ты мне нужна.

– Я, моя госпожа? – удивилась та и чуть не выронила из рук сложенное постельное бельё.

– Да. Скажи, у тебя есть от меня секреты? – прямо спросила Видящая.

Девушка сглотнула и, заикаясь, ответила:

– Нет, моя госпожа.

– Отлично, – Гларта, конечно же, не поверила прислуге, потому что считала, что у каждого человека есть тайны. – Тогда ты не будешь против, если я попробую заглянуть в твоё прошлое, – не вопрос, а утверждение звучало в её голосе.

– А вы так умеете? Ой, простите, – девушка покраснела. – Но почему я?

– Не волнуйся, – хмыкнула хозяйка дома, – если я что-то и узнаю, это останется между нами. Пойдём, – приказала она и, развернувшись, отправилась в гостиную – там были все условия для того, чтобы клиенты могли расслабиться, когда приходили к Видящей за услугами.

Пока они шли, встревоженная девушка умоляла Гларту, чтобы та нашла кого-нибудь другого для разглядываний секретов, а ей, прислуге, срочно нужно поменять постельное бельё. Но Видящая оставалась глуха к словам и нервному состоянию просящей.

– Присаживайся, – как только Гларта вошла в гостиную, она указала рукой на мягкий диван. – Если хочешь, можешь прилечь. А твои обязанности подождут.

Прислуге ничего не оставалось, кроме как подчиниться указаниям хозяйки.

– Лежи спокойно и не разговаривай, если только я у тебя что-то не спрошу. Понятно?

– Да, госпожа, – покорно пролепетала девушка, а Гларта села у её головы.

Сначала Видящая посмотрела в будущее своей подопытной. На глазах Гларты за несколько мгновений прислуга успела ещё шесть лет поработать в её доме, найти себе мужа-цирюльника из местных жителей, родить двоих дочерей, чем-то заболеть в один из промозглых осенних дней и уже зимой, в возрасте тридцати семи лет, умереть, оставив мужа вдовцом с двумя детьми.

В этот раз глава клана не стала лезть в жизнь человека и предупреждать о причинах смерти. Её не спрашивали – она и не скажет. В конце концов, всех людей ждёт одна и та же участь – смерть, чего не скажешь о качестве жизни. Гларта увидела, что у девушки будет пусть и короткая, но счастливая жизнь, если не считать последних месяцев болезни и увядания.

Но Видящая позвала прислугу не за тем, чтобы раздумывать о жизни и смерти. Гларта мысленно вернулась в ту пустоту, в которой держала нити-варианты будущего. Развернулась. Но за спиной не оказалось никаких нитей. Тогда Гларта дотронулась до плеча девушки.

– Всё хорошо. Так надо, – успокоила её Видящая, заметив, как та вздрогнула от прикосновения.

Снова ничего не произошло. Прошлое отказывалось поддаваться настойчивой Гларте.

Тогда она просто расслабилась. Диван принял в свои объятия её спину, а руки Гларты повисли верёвками. Приблизительно так она когда-то лежала на том месте, где сейчас находилась прислуга, а рядом, нежно поглаживая её плечо, сидела бабушка и рассказывала о своих приключениях в приморских городах далеко за горами.

Вспышка. И теперь Видящая смотрела на лежащую на грубом сером покрывале незнакомую девочку, в лице которой смутно угадывались черты её подопытной – она рыдала, свернувшись в клубочек, а какой-то мужчина – видимо, её отец – присел рядом у кровати, поцеловал девочку в лоб и вышел из комнаты, закрыв за собой дверь. После этого девочка вытерла слёзы, зло посмотрела вслед тому мужчине, затем открыла окно, вылезла из него на улицу и побежала прямиком в ночь. В непроглядной темноте она забежала в лес и угодила в силок. Петля, предназначенная для ловли птиц и мелких животных, так перетянула ногу, что девочка вскрикнула и упала. Вскоре прибежал уже знакомый мужчина и перерезал верёвку, освободив беглянку из ловушки. Так как девочка не могла идти, он взял её на руки и занёс в дом. Как оказалось, петля так сильно врезалась в кожу, что даже поранила её, а могла и вовсе сдавить до такой степени, что потом пришлось бы ампутировать ногу, если бы тот человек не подоспел вовремя.

– Ты в детстве убегала из дома? – спросила Гларта.

– Да, моя госпожа, – ответила девушка. – Кто же не убегал.

И тогда Видящая подробно рассказала всё, что увидела.

– А… а… откуда вы… знаете? – прислуга изумлённо смотрела на хозяйку.

– Шрам остался?

И девушка показала след на своей лодыжке, навечно запечатлённый, как напоминание. Напоминание о том дне, когда маленькая девочка узнала о смерти своей матери от родного дяди, который не успел спасти утопающую сестру.

– Можешь ещё немного отдохнуть, – бросила Гларта, вставая с дивана.

История служанки возможно и расстрогала бы Видящую когда-то раньше, теперь ей было не до этого. Кажется, она поняла, как работает путешествие в чужое прошлое.

___

Прочитать книгу с самого начала можно тут (ссылка ведёт сразу на первую главу. Там выложено уже 38 глава): https://author.today/reader/79783/624846

Глава 33

В Городе Ангелов царил страх, впервые за бесчисленные годы его существования. Оставшиеся знали куда ушли легионы и, хотя звуки боя не доносились до закрытого города, ангелы чувствовали движения сил, что были задействованы на другом слое реальности.

Идеальный город, созданный из застывшей идеи, воплощенной в мраморе, с текстурой отполированного дерева. Любой, кто дотрагивался до этого необычного материала, мог почувствовать приятный запах или восхитительный вкус, а иногда мог вспомнить дорогой сердцу момент из жизни либо чудесную мелодию. Никогда нельзя было угадать что это будет.

Снежные башни, широкие проспекты, ажурные мосты над прозрачной гладью воды и бескрайние просторы Эдемского сада — это и был Город Ангелов. Место, где обитал Творец.

Великие врата, с этой стороны, были так же сотворены из застывшей идеи. Но в отличие от оборотной части, за ними не виднелся далёкий океан. Тут, за вратами, клубился белёсый туман, очерчивающий границы свёрнутого в мешок пространства.

Неожиданно, врата засветились и ярко вспыхнув, активировались.

Настороженные взгляды устремились к этому свету с надеждой и ожиданием благих вестей. Вот сейчас, из врат выйдет Михаил или его брат Гавриил и объявит, что война окончена и Архипредатель был остановлен.

Но шли томительные секунды, а никто так и не появился. Врата находились достаточно далеко, так, что ангелы не могли видеть зыбкую, едва видимую фигуру человека, что, проплыв сквозь портал растворилась, произнося имя той, что всегда любил.

Но, то, что последовало после, они прекрасно видели.

Из врат, на огромной скорости вылетела чёрная стрела и, неся за собой волну безотчётного ужаса, устремилась к дворцу Создателя, пробив его главную башню с такой легкостью, словно она была сделана из бумаги.

По городу прошла дрожь.

***

Люцифер торопился. Он не знал сколько времени у него осталось, но чувствовал, что мало, а сделать предстояло еще очень много. Он недооценил своих братьев, и поплатился за это, когда дал волю тёмному ключу, еще там, на Афилоре.

Но этого уже не изменить. Он сделал свой выбор и несмотря на рухнувшую плотину и силу, что сейчас переполняет его, он близок к победе. Михаил повержен, а ему осталось сделать последний шаг, туда, где эта сила будет к месту.

Предателя никто не останавливал. Все, кто могли попытаться остались там, на той стороне, и чтобы вновь открыть врата им понадобиться время и Михаил, у которого сейчас сил было не больше, чем у обычного смертного, после уничтожения астрального тела.

Краткое сопротивление неразрушимого материала и Люцифер внутри Святилища. Проникновение в святая святых Города, внушило ему уверенность. Лёгкость, с которой он сломал возведенное Отцом говорило о многом. Но радоваться пока рано. Нужно быть максимально сосредоточенным, Создатель мог нанести удар в любое мгновение и в его случае, удара хватит одного.

Шаги предводителя восставших гулким эхом возвращаются к идущему, заставляя того нервно вертеть головой, когда на мгновение ему казалось, что его кто-то преследует. Разве так было раньше? Или просто он забыл? Когда он был тут в последний раз? Когда решалась судьба Адама и Евы. Неужели так давно?

И вот перед ним последние врата. Краткая заминка перед неизбежным триумфом. Врата к центру Вселенной. Там он сможет получить доступ к силе Отца. Сможет воздвигнуть новые барьеры. Обуздать заёмные силы и обрести новые. Тем более сейчас, когда Создателя нет. А был ли шанс, если бы Создатель был тут? Люцифер знал, что так было бы даже проще. Откуда? Непрошенная мысль взорвалась сверхновой и утонула под тёмными водами абсолютной уверенности.

Шаг и он возле массивных створок. Дотронулся. Слегка толкнул. Ничего. Резная поверхность смотрит на него безразлично, как будто перед ней не стоит будущий Хозяин всего сущего.

Небрежный взмах и врата, простоявшие тут вечность, мгновенно сминает в крохотный шар, что со звоном падает на пол.

Шаг в открытый космос. Но сейчас, когда тут нет Творца, космос кажется лишь небрежной декорацией. Фальшивкой.

В центре псевдобесконечного пространства, посреди круговорота тусклых звёзд, застывшим пламенем высится трон Отца. Вместилище его разума. Пустой и нелепый памятник, воздвигнутый самовлюбленным Богом, самому себе.

Шаг и еще шаг. Клинок в руке мелко дрожит, словно что-то чует. Глаза архангела медленно скользят по пустому пространству, всматриваясь в созвездия, в их линии, в росчерки газовых облаков. Словно какой-то рисунок...

Меч дёрнулся. Люцифер был тут не один.

— Кто здесь? - воскликнул падший.

Глаза уловили движение и из-за трона вышла стройная фигура в лёгкой серебряной броне.

— Метатрон! - процедил сквозь сжатые зубы Люцифер.

Ангел не ответил, словно прислушиваясь к чему-то, что было недоступно архангелу.

— Ты мой последний противник? Да будет так! - Люцифер встал в боевую стойку, готовый ко всему.

Метатрон словно не замечал его и лишь медленно поднял руку поднеся указательный палец к губам.

— Тише брат. Я тут не для боя с тобой. Я встречаю нашего Отца. А вот и он, - произнеся эти слова Метатрон опустился на одно колено возле трона, склонив голову в уважительном приветствии.

Люцифер оставался в напряжении, готовый в любой момент вступить в бой, вне зависимости от того, что говорил ему его противник.

Внезапно, пространство перед троном осветила прямоугольная прореха в самой реальности, из которой медленно вышел седой старик, опираясь на кривую палку. Он был облачён в грязное тряпье и спина его согнулась под тяжестью прожитых лет. Он выглядел крайне нелепо в тронном зале Творца, рядом с Люцифером и Метатроном. Но сделав шаг из неведомого места старик взбодрился, слегка выпрямив спину и взглянув поддернутыми пеленой глазами на архангелов.

— Я успел? - был то ли вопрос, то ли утверждение.

Врата в неведомое пропали за спиной старика.

— Да, Отец, - не поднимая головы ответил Метатрон.

— Кто ты, старик?! - прогремел голос Люцифера, уже понимающего кто перед ним.

— Не кричи так, сын, - ответил старик чей голос окреп, а спина распрямлялась. —Что привело тебя ко мне?

Люцифер не видел более смысла скрывать правду и играть словами:

— Я пришёл, чтобы занять твоё место! Я не позволю тебе избавиться от ангелов так же, как ты избавляешься от тех, кто не оправдал твои ожидания! Мы не исчезнем со страниц истории! Забытые и покинутые. Не станем мы и рабами людей!

Старик усмехнулся. Его глаза более не застилал туман. Взгляд его стал чистым:

— Значит ты решил спасти свой вид?

— Да! - ответил Люцифер, крепко сжимая рукоять Элебура и веря в свои слова.

—Тех, кто сейчас умирает в развязанной тобой войне?

— Необходимые потери, которые мы потом восполним! - произнес генерал давно заготовленные слова.

— Всё продумал, - вновь усмехнулся пожилой, но еще крепкий мужчина, сжимающий посох не как необходимую опору, но как оружие.

— Всё продумал и всё решил. И ты не сможешь остановить меня, Отец.

— Тогда торопись, сын, - сказал седой мужчина. - Еще немного и тебе уже ничего не поможет.

Никто не смог бы среагировать на атаку Люцифера, столь стремительным был удар.

Создатель словно тоже не среагировал. Даже не дёрнулся, но клинок, наткнувшись на невидимую преграду, застыл в метре от его лица. Сила Люцифера столкнулась с силой Творца и две стихии начали изгибать пространство в тронном зале.

— Этого недостаточно Люцифер. Ты явился убить меня и при этом сдерживаешься? - пророкотал голос крепкого мужчины с сединой, едва заметной в светлых волосах.

Лёгкое движение бровью и предводителя восставших отбросило на сотню шагов и вмяло в колонну из газовых облаков. На пол посыпались крупные обломки.

Создатель продолжает стоять, впитывая силы своей Вселенной, а рядом с ним застыл безучастный Метатрон.

Люцифер поднялся, ошарашенный силой удара. Его Враг прав, этого недостаточно. Не время сдерживаться.

Чёрный нимб над головой падшего вспыхнул багровым пламенем, формируя огненную корону. Глаза заволокло густой тьмой.

Удар, и уже поверхность под ногами Творца пошла трещинами, словно это был не космос, а обычный камень. На сей раз клинок был заметно ближе к лицу истинного владыки сущего.

— Разве ты не спросишь меня, почему я решил отдать людям созданный мной мир? - голос Творца, что уже сравнялся ростом со своими сынами, звучал спокойно, несмотря на бурю, что разразилась в зале.

Люцифер молчал, скрипя зубами от напряжения стараясь протолкнуть меч чуть дальше.

— Всё очень просто, сын мой. Они для этого были созданы, в период, когда семя саморазрушения было отделено от меня. Они были несовершенны, но они были свободны и чисты. В них горит моё пламя. И ты, невольно способствовал его развитию, Люцифер. Задача же ангелов исполнена. Вы были воплощением законов, но отринув тонкий мир, вы отринули и свою принадлежность. Это не ваша вина, но вы более не нужны мне.

— НЕТ! - ярость затопила Люцифера и клинок на волосок приблизился к лицу Творца.

—Ты разочаровываешь меня, - брови истинного Бога сошлись на переносице и Люцифера вновь отбросило в сторону, а сила удара была столь велика, что верхушку Святилища просто смело.

Создатель этого даже не заметил. Его глаза вспыхнули. Сила всё быстрее и быстрее текла к нему. Он становился всё менее материальным, но он до сих пор стоял на том же месте, практически без движений.

Люцифер вновь медленно поднялся, на этот раз использовав Элебур для опоры. От напряжения, его стошнило кровью. Последний удар разорвал его внутренности.

— Столько ярости. Столько сил потрачено. Спланировано. Столь долгий путь ты прошёл. Ты пожертвовал всем, и сейчас ты колеблешься? - голос Творца заставлял вибрировать само пространство. — Твоё время уходит.

Люцифер перешагнул незримую черту, бросившись с головой в бурлящий котёл внутри себя. Ему нужна была вся сила, что он собрал, иначе он не справится.

Громоподобный рык разнесся над Городом Ангелов и в него пришла Тьма из-за пределов сущего.

— Наконец-то ты настроен серьезно, - усмехнулся светлый гигант глядя на воплощение самой Бездны перед ним.

Разрыв в ткани реальности, что заменил бывшему архангелу рот, втянул почти весь воздух сокрытого мира, а затем вновь издал яростный рёв. Взгляд его, испаряет материю, на которую смотрит и лишь Создатель и стоящий на одном колене Метатрон держатся под ударами неистового ветра.

Чёрные крылья, превратившись в накидку из багряной тьмы, продолжали расти, пока не закрыли пол неба.

По городу побежали трещины, а оставшиеся ангелы в ужасе падали на землю и кричали, не в силах слушать дыхание того, кто когда-то нёс свет.

— Я! СПАСУ! СВОИХ БРАТЬЕВ!

Люцифер вновь ударил и на этот раз Создатель защищался всерьез, выставив перед собой половину Вселенной.

Элебур разрезая пространство и время, ударил, питаемый силой второй половины Упорядоченного.

Клинок застыл, уперевшись Создателю в грудь, что покрылась золотым пламенем.

На краткое мгновение, растянувшееся на тысячи лет, два врага застыли в шатком равновесии.

Звуки замерли.

Где-то за вратами бесконечно умирали ангелы.

Рафаил, высвободив силы, собрав саму жизнь в семь призрачных кубков, излил их на землю, стремясь дать силы братьям, не зная истинной сути его ключа, обрекая бесчисленные народы на вымирание и даруя жизнь бесконечному множеству.

Время застыло.

— Здравствуй брат, - проговорил Люцифер не своим голосом.

— Здравствуй, - без злобы сказал Создатель. — Ты наконец показался.

— Этот упёртый мальчишка до последнего верил, что справится своими силами.

Замершие во времени фигуры, посреди величайшего магического урагана, что знавал мир.

— Ты пришёл насладится триумфом? - спросил Создатель.

— Не мог же я пропустить такое! Пусть я лишь наблюдаю, но и это меня полностью устроит, - провал в реальности, что заменял Люциферу рот, двигался помимо воли падшего.

— Этого более чем достаточно, - согласился Творец.

И в этот момент Элебур наконец пробил последний барьер и с чудовищной силой продолжил движение, погрузившись в суть Бога по самую рукоять.

Ударная волна повалила оставшиеся башни Святилища, а бушующий ураган силы, более ничем не сдерживаемый ударил по ближайшим окрестностям довершая разрушение.

Две фигуры замерли друг напротив друга. Отец и сын. Свет и Тьма.

Люциферу показалось, что он на мгновение отключился, но думать над этим было не место и не время. Он смотрел в глаза Отцу, пока тот медленно опускался на колени.

— Отец...

— Ты смог, сын, - улыбка, испорченная гримасой боли.

— Что? Я не...

— Прости. И потерпи немного, это так же больно, как и в прошлый раз.

Что-то изменилось. Успокоившаяся было сила, вновь забурлила и потекла, бушующим потоком прямо к Создателю. С каждой секундой поток возрастал, становясь поистине невообразимым.

Но не только внешние силы устремились к Творцу. Внезапно, Люцифер осознал, что сначала медленно, но всё быстрее и быстрее к Отцу тянуться сгустки тьмы, что формировали его тело. Тянутся и пропадают в нём, как вода в песке.

Его поглотила паника. В голове неистово закричал незнакомый голос, но быстро затих. Он попытался вытянуть клинок из тела Создателя. Но ему не удалось. Ему не удалось даже разжать пальцы на рукояти, а сила поглощения продолжала расти.

— Успокойся сын. Всё хорошо. Вспомни!

Слова Отца, молотом ударили в него, заставляя исторгнутые когда-то воспоминания возвращаться. Он, за мгновение вновь пережил всю войну с Неназываемым, с момента его появления в чёрной пирамиде и заканчивая его, Люцифера смертью, тут, глубоко под поверхностью Города Ангелов.

Голова закружилась. Люцифер покачнулся, застигнутый врасплох, но устоял.

— Ты вспомнил, - улыбнулся Создатель, что сейчас был словно чёрная дыра, поглощающая невероятные объемы энергии.

— Да, - прошептали пересохшие губы Люцифера.

Его губы, а не провал в реальности. Заёмная сила утекала в отца.

— Я вспомнил, - продолжил Люцифер. - Вспомнил как умирал, как ты попросил меня..., попросил.

— О многом, - с грустью в голосе ответил Создатель. - И ты не подвёл меня. Ты отринул всё что любил больше всего. Взвалил на себя ношу предательства, дабы защитить Вселенную. Обрек себя на забвение, оставив только неясную цель. Зуд на границе сознания, порождающий ярость.

— Но почему ты стёр мои воспоминания? - по щеке Люцифера скатилась одинокая слеза.

—Так было нужно. Ты должен был стать истинным центром притяжения. Чтобы им не стал кто-то иной или даже я. Никакое притворство не способно обмануть Хаос. Вселенная несёт в себе семена свой же гибели. Всё что я мог, это выбрать того, кто станет орудием губительных сил. И ты, отчаянно сопротивляющийся энтропии, согласился. И всё сделал правильно. Нашёл способ. Добрался до отринутой мной Тьмы, чтобы вернуть её назад в нужный момент.

Люцифер взглянул на силы что дал ему Великий Враг, что без остатка поглощались Отцом.

— Но для чего?

— Я запустил великий механизм. Я исполнил свой долг и теперь должен вернуться к Творцу. Но вернуться я должен Изначальным.

— Я не понимаю, - голова у Люцифера шла кругом.

— Я не есть сущность что была изначально. Я лишь часть его. Тот, кто служит проводником его воли. Инструмент познания и развития. Как и все мы. Я сделал своё дело и должен вновь стать частью Целого. Как и большинство моих созданий.

И только сейчас Люцифер понял, что в силе, поглощаемой Отцом — есть души ангелов. Невероятное количество душ.

— Все погибшие в этой войне вернуться вместе со мной, все они получат достойную награду, - Создатель даже не пытался скрыть что читает мысли Люцифера. - Миры, уничтоженные Рафаилом, обновят Вселенную. Высвобожденные души смертных запустят великий поток, что будет питать Упорядоченное, позволив ему жить достаточно долго, пока не родится новый Творец. И новый Творец, рожденный не из Хаоса, не будет нести в себе семена разрушения. И у новой Вселенной будет шанс. Мне жаль, что я подверг всех Вас такому испытанию, но это было необходимо. Только пройдя по краю, можно получить шанс на спасение.

Люцифер пораженно молчал, уже не делая попыток высвободить клинок.

— Метатрон, - тем временем продолжил Создатель.

— Да, отец, - ангел всё это время был тут, безучастный свидетель финала.

— Ты должен служить Люциферу так же, как служил мне.

Ангел лишь кивнул.

— Я не понимаю, - вновь с растерянностью проговорил восставший.

— Метатрон тонко чувствует повороты судьбы, он был незримым свидетелем твоего пути и в нужный момент направлял ход событий в нужное русло. Теперь он будет служить тебе, после того как я уйду. Вселенной нужен кто-то, кто проследит за исполнением задуманного, кто будет защищать творение от необузданной силы Творца. Это твоя награда и мой способ загладить вину перед тобой. Ты сможешь обратить произошедшее с твоими братьями вспять.

Невероятный поток, что казался бесконечным постепенно иссяк.

— Ну вот и всё, - проговорил Создатель ангелов, истинный Бог и первая сущность во Вселенной. - Мне наконец пора.

— Постой, отец, у меня еще столько вопросов! - прокричал Люцифер, но тело Отца уже начинало растворяться.

—Ты скоро всё узнаешь и поймешь. Это мой дар тебе. Мой ключ.

Сказав это, Создатель окончательно растворился в пространстве.

Тело архангела сотрясла судорога, когда теперь в него начала вливаться невообразимая сила. Его сознание разрывало, когда оно растягивалось и углублялось, охватывая все миры, все слои странной, многомерной сферы, что раскрывалась перед ним словно цветок. А сознание его всё росло с немыслимой скоростью, пока, не достигло границы с Хаосом и дальше. И когда его взгляд почти коснулся невообразимого разума, что заключал в себе вечность и бесконечность, его грудь взорвалась ужасной болью.

Сознание вновь низринулось в несовершенное тело, что распласталось на полу Святилища.

— Мне жаль Люцифер, но я не могу этого допустить.

Над пораженным в грудь архангелом, навис Метатрон, сжимающий в руке необычный деревянный кинжал.

— Я не позволю, чтобы тот, кто разжег войну, только потому, что боялся быть брошенным, управлял Вселенной. Пусть даже если на этот шаг его толкнули благородные цели и нарушенный Отцом закон. Ты должен был умереть Люцифер, еще тогда. Благородно было с твоей стороны пожертвовать всем, но за преступления надо платить.

Люцифер хрипел не в силах ответить. Кинжал, что пробил его грудь, высасывал силы, оставленные отцом. Мгновение назад его разум охватывал всё сущее, а сейчас он не мог пошевелить даже пальцем.

— Думаю я более подхожу на эту роль, - тем временем продолжал Метатрон. — Когда всё закончится, я завершу эту войну. Спасу выживших. Завершу её как Создатель, вернувшийся и покончивший с ужасным Люцифером. Но я не дарую тебе и тем, кто встал на твою сторону забвения. Для вас есть другая роль, как и для тех, кто в своё время побывал в Хаосе. Вы, до конца времён будете заключены в нижних мирах, следить за движением великого потока. Дорога назад для вас будет закрыта. Вы в полной мере прочувствуете всю тяжесть своих деяний. Вы продолжите служить без шанса на прощение. Я не буду милостив к вам. Вы осознанно сделали свой выбор, - на губах Метатрона играла легкая улыбка, пока сила вливалась в него.

— Но ты этого уже не увидишь. Ты, особый случай. Суд над тобой случится здесь и сейчас. Ты послужишь примером для других. Ты пройдешь очищение. Только потом, твой дух будет скован и помещен на самое дно того мира, что будет тебе домом до последнего часа.

Люцифер попытался дёрнуться, но сила Метатрона уже вышла за пределы возможного. Перед восставшим рождался новый Создатель.

— А теперь, прощай, - сказал Метатрон поднимаясь и делая шаг назад.

Под окровавленным, раздавленным Люцифером, лежащим на полу из созвездий, раскрылся странный портал, куда он провалился не в силах остановить падение.

Портал вынес его на орбиту чёрной звезды, вокруг которой крутился безжизненный мир, что станет его темницей. Но это позже, а пока Люциферу предстояло пролететь через пламя звезды, что очистит его от остатков сил, дарованных ему Хаосом и Отцом.

Невероятный жар опалил его, мгновенно слизав волосы, испарив перья на крыльях, покрыв кожу волдырями. В космосе никто не услышал крик некогда прекраснейшего из ангелов, что медленно приближался к поверхности раскаленного газового гиганта, через который ему было суждено лететь еще сотню лет.

Про запретные технологии.

Запись в мозг.

Чисто физически в этом нет никаких проблем ( не судите в комментах по того что в Настоящее время это невозможно).

Но вот учитывая элементарные знания о мозге как о нейронной сети, представляется невозможным или по крайней мере маловероятным запись в мозг как в память компьютера в виду серьезной разницы между принципами работы мозга и компа.

Суть в том чтобы новая записанная информация не влияла на остальное содержание мозга, а вот это сильно врятли получится. Это во-первых.

То есть к примеру загрузите вы в мозг знание английского, а в придачу получите какой нибудь странный сексуальный фетиш плюс забудете кого-нибудь.

Второе куда важнее проблема самого "Я". Не будут ли подобного рода манипуляции своего рода самоубийством? Не приведут ли они к уничтожению старой личности и появления новой в вашем мозге?

Как мне кажется скорее ДА.

Собственно поэтому в Людской конференции такие технологии не используются.

Про Сильный Искусственый Интеллект.

Т.е. про Скайнет и тому подобное. Про разумные машины. Именно разумные а не умные. Искусственный разум не просто может восстать, а именно этот акт является одним из тем, что может указывать на то, что да мы создали именно Разум. Один из философов говорил интеллект и рабство вещи не совместимые. Разумеется мы можем создать не раба как вариант, но тогда это будет бессмысленно с экономической точки зрения. И так же несёт в себе множество скрытых угроз, а выгода сомнительна. Собственно поэтому ИР по суть запрещен во всей Всеобщей Ассоциации.

– Кэлла, я так понимаю, ты уже хорошо осмотрела всё вокруг дома? – Квэн сдерживал свои эмоции, как мог, стараясь оставаться спокойным.

– А что?

– Ты людей не видела?

– Нет.

– Может, ты видела следы человека? Или что-то… не знаю, странное?

– Сегодня, когда я срывала землянику, половину полянки фей кто-то вытоптал, и там не осталось ни одной ягоды.

– А чьи следы там были? Следы человеческие или звериные?

Кэлла пожала плечами.

– Ладно… – Квэн встал, почесал затылок и принялся ходить туда-сюда. – Ты можешь показать, с какой стороны мы пришли? Я имею в виду, где находится наша деревня.

– Мы по этой тропинке шли, – Кэлла указала на вытоптанную дорожку, а потом куда-то в лес. – И идёт она туда.

– А ты не помнишь, может, Лесовой или Эрлан говорили что-то про ближайшие поселения, кроме нашей деревни?

И снова в ответ жест плечами.

Квэн недолго помолчал и задал ещё вопрос:

– А где ты воду набирала сегодня и вчера?

– Там, – Кэлла указала в противоположную сторону от того места, откуда они пришли.

– Туда далеко идти?

– Нет, – она покачала головой.

– Отведёшь?

Они шли недолго – уже минут через десять тропинка вывела их прямо к журчащему ручейку. Это место было хорошо вытоптано, что говорило о частом его использовании. Рядом с ручьём даже лежала небольшая фиолетовая пиала, на тот случай, если кто-то захочет попить прямо здесь и сейчас.

Квэн увидел продолжение тропы по другую сторону ручья.

– Кэлла, а туда ты ходила? – он указал в ту сторону.

– Чуть-чуть. Когда я пошла по этой тропинке и обернулась, то не увидела ручейка. Поэтому вернулась. Я боялась заблудиться.

– Ну да? – Квэн хмыкнул. – Это на тебя не похоже. Ты же любишь бродить там, где ещё не была.

– Ну… – было видно, что Кэлла не хочет говорить чего-то, но всё же она созналась: – Я услышала какой-то шорох, а потом, видишь вооон те кусты? Они как затрясутся! Я и… побежала оттуда. Вдруг там медведь был?

– Или тот, кто украл книгу, – пробормотал Квэн. – Но почему только её? Почему не еду? Почему нас не тронули? Странно это как-то…

– Ты хочешь туда пойти? – Кэлла посмотрела на брата и взяла его за руку.

– А ты и сейчас боишься?

Кэлла гордо подняла подбородок и первая зашагала в сторону тех самых кустов, от которых в прошлый раз убегала.

Продвигались Квэн и Кэлла медленно, стараясь не шуметь. Когда же они заглянули в кусты, там никого не оказалось, но помятая трава говорила о том, что на ней ещё недавно кто-то стоял или сидел.

Так же осторожно, не спеша, они пошли дальше по тропе. Она извивалась змеёй, огибая деревья и кочки, поднимаясь на холмы и опускаясь в небольшие овраги.

Вдалеке показалась просека, благодаря выбивающемуся из основной массы небольшому участку, освещенному солнцем. Вскоре тропинка раздвоилась, причём одно её ответвление шло к той самой просеке, а второе – сворачивало налево и устремлялось в тёмную гущу леса, да ещё и куда-то вниз.

Только Квэн хотел предложить сестрёнке пойти прямо, к свету, как та дёрнула его за руку и прошептала на ухо:

– Смотри.

Кэлла указывала в ту сторону, куда вела вторая тропинка, и брат сначала не понял, на что именно ему надо смотреть, пока не заметил еле уловимое мельтешение.

Благодаря влиянию руны глаза Квэна стали видеть не просто хорошо, как у обычного здорового человека. Стоит носителю Руны Зрения намеренно всмотреться куда-то, как он смог бы разглядеть муху на расстоянии тысячи шагов от себя. Квэн знал все возможности любой руны, а Руны Зрения – в особенности. Но он редко злоупотреблял острым зрением и дальнозоркостью, довольствуясь тем, что он просто видел, как и все вокруг.

Присмотревшись, Квэн различил в шагах двухстах от себя как некто, закутанный с ног до головы в тёмно-зелёный плащ, передвигается перебежками на полусогнутых ногах от дерева к дереву или кусту.

Квэн пригнулся и потянул за собой Кэллу.

– Он нас заметил?

– Скорее всего, – не стал скрывать свою догадку брат.

– Что будем делать?

– Ты ведь в этот раз тоже запомнила дорогу?

Кэлла кивнула.

– Что ж, тогда мы пойдём за ним.

– Но ведь он нас видел.

– Это да… – он задумался и поделился своими мыслями: – Мы сделаем вид, что уходим по другой тропе, а на самом деле проследим, куда пойдёт он. Если повезёт, мы выйдем к поселению, где он живёт.

Кэлла не возражала. Ей нравилось бродить по лесу, а если в это время ещё и представить, что ты из мифического клана Призраков и тебя наняли выследить злодея, виноватого в гибели всей деревни… Фантазия юной Вдыхающей жизнь надавила на больную мозоль в её душе. Кэлла чуть было не разревелась, но смогла сдержаться – ведь она на задании и ей нельзя издавать звуки.

– А если он тоже за нами следит? – пришла ей в голову мысль.

– Хм… тогда нам надо спрятаться так, чтобы он нас не заметил. А дальше – по старому плану.

Брат с сестрой укрылись под тенью и ветками развесистого дерева, похожего на иву. Квэн был настороже и не упускал из виду незнакомца, чего нельзя было сказать о нём. Когда тот человек в камуфляжной накидке перестал их выискивать, он, не скрываясь, ускорил шаг и побрёл вглубь леса – как раз туда, куда и вела вторая тропинка.

Квэн намеренно продолжал держать дистанцию, так как осознавал, что он не умеет передвигаться так же бесшумно, как этот незнакомец или Эрлан. Даже Кэлла ходила, издавая куда меньше звуков, чем старший брат.

Так они наблюдали за подозрительным человеком ещё с час, пока тот… не исчез под землю. Именно так Квэн и видел: незнакомец с каждым шагом будто опускался под воду, наступая на невидимое дно, пока полностью не скрылся с головой.

Брат с сестрой замерли. Простояли так минут десять, а затем двинулись к тому месту, где в последний раз видели человека. Когда Квэн подошёл поближе, только тогда сумел разглядеть, что перед ним настоящая землянка. И если домик Лесового был наполовину вкопан в землю, то крыша жилища незнакомца полностью сравнялась с землёй. Да и трудно было назвать крышей ровную поверхность, устланную лесной подстилкой, неотличимой на вид от остальной земли.

Там, где исчез незнакомец, находились ступеньки, ведущие прямо ко входу землянки.

Квэн с Кэллой, разглядев тайное убежище того, кто за ними следил, удобно спрятались неподалёку, разлёгшись в высокой траве, что надёжно скрывала их, но из которой было прекрасно видно то, что происходит впереди.

– Мы пойдём к нему в гости? – прошептала сестрёнка.

– Не будем торопиться. Мы не знаем, что это за человек. Хороший или злой? Сильный или слабый? Может, это он украл книгу и, узнав нас, решит избавиться от свидетелей.

Заметив испуганные глаза Кэллы, Квэн, осознав, что сболтнул лишнего, поспешил успокоить сестрёнку:

– Но, вряд ли он так сделает. Наверное, он знаком с Лесовым, а раз мы были в его доме, значит, мы гости Лесового. Возможно, этот человек не знает, что нашей деревни больше нет. И Лесового тоже. Вот и решил украсть по-тихому. Да и зачем бы ему вообще трогать детей. Ну, понятно, я уже не ребёнок, но ты – да.

– Я уже большая, – возмутилась Кэлла.

– Не сомневаюсь, – не стал возражать Квэн.

На том они и закончили разговор. И стали ждать.

Лежать на одном месте сложнее оказалось Кэлле. Несмотря на то, что она прошла немалое расстояние, да ещё и с самого утра на ногах, энергия в ней бурлила вовсю. Квэн предложил ей подремать, но ей хотелось совсем другого – двигаться.

Когда даже у него уже затекли мышцы, а солнце пустило длинные тени от деревьев, показывая, что скоро спрячется за горизонтом, он предложил новый план:

– Я сейчас подберу какой-нибудь дрын и спрячусь сбоку от входа в землянку. А ты начнёшь звать на помощь, но сама встанешь за тем деревом, – Квэн указал на широкий ствол сосны в десятке шагов от них. – Если это окажется какой-то громила, и он будет вооружён хотя бы ножом, я его тут же ударю. Если кто другой – спрошу, кто он такой и почему следил за нами. Готова?

Спрашивать и не требовалось. Кэлла с улыбкой встала, чуть размяла ноги и бесшумно пошла туда, куда показывал брат.

Он же в это время нашёл две крепкие палки по метру в длину и, решив, что они лучше, чем один тяжёлый дрын, приготовился атаковать, встав справа от входа в землянку.

– Помогите! – по знаку Квэна закричала Кэлла.

Незнакомец не заставил себя долго ждать и уже через несколько мгновений всё в том же то ли плаще, то ли накидке, выскочил из подземного дома.

– Стоять! – крикнул Квэн, не успев разглядеть, кто перед ним. Но по комплекции это явно был не здоровяк. – Ты кто? И зачем следил за нами? Развернись. Только медленно.

Фигура чуть сгорбилась и повернулась к нему лицом.

– Милок, ты ведь не обидишь бабушку? – на Квэна смотрела старуха, на вид лет восьмидесяти. Он бы дал меньше, но его бабушке было семьдесят пять, и она выглядела куда лучше и опрятнее. Старческие черты лица говорили о том, что эта женщина часто хмурилась в своё время, из-за чего над переносицей у неё образовалась ужасная морщина, создающая вид человека, желающего всем зла. Нос крючковатый, а глаза с прищуром… очень хитрые и живые глаза, как для старухи.

Что же до голоса, в нём звучала какая-то фальшь. Квэн не мог объяснить как, но он слышал неискренность. Поэтому насторожился. Вдобавок ко всему прочему, Квэн не мог понять, как эта старая женщина умудрилась так ловко выскочить из землянки? Ему было трудно признать это, но даже он не сумел бы так быстро подняться по ступеням. А ещё он помнил, как плавно она двигалась и резко делала перебежки, когда скрывалась.

– Кто ты? – Квэн не собирался расслабляться и продолжал напряжённо сжимать палки в руках.

– Отшельница, милок. Живу в лесу уже пятьдесят лет как, – она медленно сделала шаг к нему навстречу.

– Не подходи, – предупредил он.

– Я плохо тебя вижу, хочу разглядеть. Давно ко мне гости не наведывались, – она сделала ещё один шаг. – Вы откуда? Из деревни Рунной? Почему вы не там?

– Она сгорела.

– Очень жаль. Так вы остановились у Лесового? Как он поживает? – ещё один шаг.

– Его убили, – Квэн понимал, к чему эти вопросы, но решил узнать, как же старуха будет действовать, узнав правду. – Ещё один шаг, и я ударю вас.

– За что? Я же просто бабушка, – она закашлялась и согнулась. А через мгновенье у неё в руке оказался нож, и с неестественной для её возраста ловкостью она бросилась на Квэна.

Он успел выставить перед собой обе палки, и старуха наткнулась на них, но при этом сбив Квэна с ног на спину. Воспользовавшись такой ситуацией, она занесла нож, но и тут ему удалось перехватить одну палку двумя руками и остановить руку старухи. Лезвие ножа остановилось совсем близко от его шеи.

Рядом послышались приближающиеся шаги.

– Отпусти моего брата, – Кэлла подобрала вторую палку Квэна и принялась бить ею по спине старухи. Эти удары не нанесли той никакого вреда, но благодаря им она отвлеклась, чем старший брат маленькой спасительницы и воспользовался. Он толкнул старуху вперёд, Кэлла поставила палку ей под ноги, и та с глухим стуком упала на спину.

Квэн попытался вырвать у старухи нож, но та полоснула его по предплечью, оставив приличный порез длиной с два указательных пальца, а глубиной с полногтя. Не желая больше рисковать, разозлившись, он ударил палкой, что находилась в здоровой руке, ей по голове. Но старуха лишь оскалилась. Тогда он повторил удар. И ещё раз. Старуха расхохоталась. Квэн схватил её за ту руку, в которой она держала нож, и, надавив со всей силы, вогнал лезвие ей в грудь.

Старуха захрипела, кашлянула кровью и застыла с мёртвым взглядом, но всё той же жуткой гримасой, от которой Квэна бросило в дрожь.

Он сел на землю, часто дыша. Выбросил палку.

– Вторая за три дня, – Квэн почувствовал солоноватую вязь во рту и сплюнул.

– У тебя кровь течёт, – сказала Кэлла, стараясь не смотреть на старуху, обойдя брата с другой стороны, подальше от неё.

– Пойдём, заглянем внутрь. Поищем, чем перевязать и отправимся в дом Лесового. Что-то я не хочу тут оставаться.

Землянка изнутри походила на комнату смерти. Именно такие ассоциации возникли у Квэна, стоило ему ступить за порог, поэтому он попросил Кэллу остаться снаружи.

На стенах висели чёрные перья, шкуры разных размеров, различные травы и уродливые маски, нагонявшие жуть. Кроме них там были навесные зажженные свечи, озарявшие землянку тусклым призрачным светом. На массивном дубовом столе лежали чьи-то кости и куски мяса. Из плетёной коробки высотой по колено, стоявшей в углу комнаты, раздавалось шипение, и Квэн не решился проверить, что или кто находился внутри. На столике поменьше лежала завёрнутая в шаль книга – её Квэн узнал с первого взгляда.

Но кроме украденной у него вещи, там были и другие, не менее интересные. Изогнутый чёрный нож, размером не больше ладони. Чаша с ручкой, сделанная из верхней части маленького черепа – Квэн боялся подумать, что череп человеческий и принадлежал ребёнку. А рядом белый, цвета кости кувшин с темневшими по всей поверхности углублениями, напоминавшими пустые глазницы.

Но больше всего внимание Квэна привлекла свирель. Она выделялась из всего мрачного интерьера не только песочным цветом, но и красивыми узорами, нанесёнными искусным мастером вокруг отверстий, составлявшими необычные сочетания. То ли волны были изображены на дереве, то ли дуновенье ветра. Неизвестный художник сумел передать ощущение движения в этих линиях и завитках, проходящих по всему музыкальному инструменту.

Квэн, не раздумывая, забрал книгу, нож и свирель и вышел из землянки. Кэлла всё же зашла туда, но вскоре вышла с каким-то кусочком ткани, которым кое-как перемотала рану брата.

Они не стали больше ничего трогать и как можно быстрее отправились к дому Лесового, куда они прибыли как раз тогда, когда уже нельзя было разобрать ориентиры – ночь укутала лес, и пение птиц сменило ухание сов.

Квэн быстро разжёг печку, уже сам перемотал себе рану, которая перестала кровоточить, и лёг на подстилку. Ни аппетита, ни желания читать у него не было. Его занимали мысли о том, кого он убил и как бы быстрее отправиться в путь на поиски ближайшего селения. Прижав к себе сестрёнку, он ещё долго не мог уснуть, пока наконец не провалился в беспокойный сон.

___

Прочитать книгу с самого начала можно тут (ссылка ведёт сразу на первую главу. Там выложено уже 38 глава): https://author.today/reader/79783/624846