Миры Фэнтези

Список не в качестве хит-парада, так что, места распределялись рандомно.

1. Джоан Роулинг . Цикл "Гарии Поттер".

Особенности мира :

Действие серии происходит в мире, в значительной мере аналогичном реальному, в Англии, в 1990-х годах. В отличие от реального мира в мире Гарри Поттера среди обычных людей живут волшебники (или маги), обладающие способностью к применению магии. Обычные люди (волшебники называют их маглами) не знают о существовании волшебников, так как последние тщательно маскируются. Сообщество магов замкнуто и самодостаточно, живёт среди маглов, но не зависит от них и старается не соприкасаться.

Книги:

1. Гарри Поттер и Философский камень

2. Гарри Поттер и Тайная комната

3. Гарри Поттер и узник Азкабана

4. Гарри Поттер и Кубок огня

5. Гарри Поттер и Орден Феникса

6. Гарри Поттер и Принц-полукровка

7. Гарри Поттер и Дары Смерти

8. Гарри Поттер и Проклятое дитя (Дата выхода книги 31 июля 2016)

2. Терри Пратчетт. Цикл "Плоский мир".

Особенности мира:

Действие книг происходит на фантастической планете. Планета эта, как понятно из названия, плоская и имеет форму диска. В этом мире свои законы физики: свет здесь движется медленно, магия материальна, а в радуге восемь цветов. В этом мире возможно всё; то, что мы считаем мифами, там — правда. Плоский мир покоится на спинах четырёх слонов, которых держит гигантская черепаха Великий А’Туин, плывущая сквозь космическое пространство.  Этот мир населен различными расами: тролли, гномы, эльфы, големы, вампиры, оборотни, зомби — все они не просто сосуществуют в этом мире, но и борются за свои права и равенство при приеме на работу.

Книги:

1. "Цвет волшебства"

2. "Безумная звезда"

3. "Творцы заклинаний"

4. "Мор, ученик Смерти"

5. "Посох и шляпа"

6. "Вещие сестрички"

7. "Пирамиды"

8. "Стража! Стража!"

9. "Эрик, а также Ночная стража, ведьмы и Коэн-Варвар"

10. "Движущиеся картинки"

11. "Мрачный Жнец"

12. "Ведьмы за границей"

13. "Мелкие боги"

14. "Дамы и Господа"

15. "К оружию! К оружию!"

16. "Роковая музыка"

17. "Интересные времена"

18. "Маскарад"

19. "Ноги из глины"

20. "Санта-Хрякус"

21. "Патриот"

22. "Последний континент"

23. "Carpe Jugulum. Хватай за горло"

24. "Пятый элефант"

25. "Правда"

26. "Вор времени"

27. "Последний герой"

28. "Удивительный Морис и его учёные грызуны"

29. "Ночная стража"

30. "Маленький свободный народ"

31. "Пехотная баллада"

32. "Шляпа, полная неба"

33. "Держи марку!"

34. "Шмяк!"

35. "Зимних дел мастер"

36."Делай деньги"

37. "Незримые академики"

38. "Я надену полночь"

39. "Дело табак"

40. "На всех парах"

41. "Корона пастуха"

3. Роджер Желязны. Цикл "Хроники Амбера".

Особенности мира:

Вселенная книги состоит из непрерывного множества параллельных миров, которые являются «тенями» (или, в другом переводе, «отражениями») Амбера (мира порядка) и Дворов Хаоса (мира хаоса). Эти вторичные миры называются Тенями и чем они ближе к одному из полюсов, тем больше они похожи на него.

Во вселенной есть особая категория людей, которая способна перемещаться между параллельными мирами, а также доставать из них различные предметы, используя своё воображение и силу одного из центральных артефактов. Это все законные и даже некоторые непризнанные дети короля Оберона — правителя Амбера.

Книги:

Пятикнижие Корвина:

1. "Девять принцев Амбера"

2. "Ружья Авалона"

3. "Знак Единорога"

4. "Рука Оберона"

5. "Владения Хаоса"

Пятикнижие Мерлина:

1. "Карты судьбы"

2. "Кровь Амбера"

3. "Знак Хаоса"

4. "Рыцарь теней"

5. "Принц Хаоса"

4. Джордж Рэймонд Ричард Мартин. Цикл "Песнь льда и пламени".

Особенности мира:

Действие происходит в вымышленном мире, напоминающем Европу Позднего Средневековья. В мире лето и зима длятся годами; события книг охватывают несколько лет, на которые приходится конец долгого десятилетнего лета, осень и начало тяжёлой и неопределённо долгой зимы. Здесь с концом лета появляются Иные — зловещие сверхъестественные существа, связанные с холодом и смертью.

Книги:

1. "Игра престолов"

2. "Битва королей"

3. "Буря мечей"

4. "Пир стервятников"

5. "Танец с драконами"

5. Анджей Сапковский. Цикл "Ведьмак".

Особенности мира:

Мир произведения по своей структуре напоминает Америку после первой волны европейской колонизации. Полоса суши, тянущаяся вдоль западного побережья континента, уже в достаточной степени заселена и обустроена, коренное местное население («нелюди») — принуждено к ассимиляции, загнано в резервации и гетто, либо вытеснено в горы и другие малопригодные для жизни места. В этом мире действует множество фракций — народов, рас, государств, организаций и тайных обществ, борющихся за свои, зачастую корыстные, интересы, причём отношения между ними и главными героями саги отличаются нестабильностью — бывшие союзники легко превращаются во врагов, и наоборот.

Книги:

1. «Последнее желание» 

2. «Меч Предназначения» 

3. «Кровь эльфов» 

4. «Час Презрения» 

5. «Крещение огнём» 

6. «Башня Ласточки» 

7.«Владычица Озера» 

8. «Сезон гроз» 

6. Клайв Стейплз Льюис. Цикл "Хроники Нарнии".

Особенности мира:

Мир Нарнии полон волшебных тайн и загадок. Его населяют сказочные существа из разных мифологий мира: фавны, кентавры, гномы, говорящие животные. Целью автора было создать новую, но легко узнаваемую реальность из известных элементов. Этот мир сотворён львом Асланом с помощью песни, его стройную гармонию сохраняют законы, который он написал и вместе с тем не может преступить.

Книги:

1. "Лев, колдунья и платяной шкаф"

2. "Принц Каспиан"

3. "Покоритель зари или плавание на край света"

4. "Серебряное кресло"

5. "Конь и его мальчик"

6. "Племянник чародея"

7. "Последняя битва"

7. Джон Рональд Руэл Толкин. Цикл "Средиземье".

Особенности мира:

Большая часть Средиземья населена людьми, которые, в свою очередь, достаточно неоднородны по национальному признаку. Так же его населяют и другие виды: Эльфы, гномы, тролли, хоббиты, орки и гоблины. В мире присутствует магия. Некоторые животные (и даже растения) Средиземья наделены даром речи.

Книги:

1. "Хоббит, или Туда и Обратно"

2. "Властелин колец:

"Братство кольца"

"Две крепости"

"Возвращение короля"

3. "Сильмариллион" (под редакцией Кристофера Толкина)

4. "Неоконченные сказания" (под редакцией Кристофера Толкина)

5. "Дети Хурина" (под редакцией Кристофера Толкина)

6. "История Средиземья" 12 томов. (под редакцией Кристофера Толкина)

7. "Приключения Тома Бомбадила"

8. Филип Пулман. Цикл "Тёмные начала".

Особенности мира:

Мир состоит из бесконечного количества параллельных миров. Благодаря магии можно попасть из одного мира в другой. Действия романов происходит, в основном, в четырёх мирах, которые можно условно назвать «мир Лиры», «мир Уилла», «мир Читтагацце» и «мир Мулефа».

Книги :

1. "Северное сияние" ("Золотой комапс")

2. "Чудесный нож"

3. "Янтарный телескоп"

4. "Оксфорд Лиры" (рассказ)

5. "Однажды на севере" (рассказ)

6. "Книга пыли" (публикация ожидается).

9. Роберт Сальваторе. Цикл "Забытые королевства".

Особенности мира:

На планете Торил или Абейр-Торил есть несколько частей света: Фаэрун, на котором фокусируется сеттинг, Кара-Тур (мир средневекового Востока), Закхара (мир арабских сказок), Мацтика (мир доколумбовой Америки) и ещё не открытые и не описанные континенты. Существует несколько расовых и географических пантеонов, каждый из которых насчитывает большое количество богов разной степени силы. В целом они напоминают греческий пантеон, лишь с тем отличием, что между богами нет родственной связи. Боги влияют на все аспекты жизни обитателей мира. Фактически, мир ЗК — это арена их борьбы за последователей, а как следствие за могущество. Их вмешательство в дела смертных не ограничивается лишь божественными силами, но и прямым вмешательством через свои церкви, а также аватаров (смертных воплощений богов).

Книги:

1. Трилогия «Тёмный эльф» 

2. Трилогия «Долина Ледяного Ветра» 

3. Тетралогия «Наследие Дроу» 

4. Трилогия «Тёмные тропы» 

5. Трилогия «Клинки Охотника» 

6. Трилогия «Превращения» 

7. Трилогия «Наёмные Мечи» 

8. «Невервинтер» 

9. Серия «Квинтет Клерика» 

10. Серия «Камень Тиморы» 

10. Роберт Джордан. Цикл "Колесо времени".

Особенности мира:

В мире нет ни начала, ни конца-всё циклично. Эпохи сменяют друг друга, повторяясь вновь, а души перерождаются. Реинкарнация является неотъемлемой частью всего сущего. Действия цикла происходят не в одном мире, а сразу в трёх - в мире Яви, в Теларанриоде (Мире Снов) и в Синдоле (мир существ Элфин и Илфин). Политическое устройство и экономика государств практически идентичны Средневековым монархиям, но в то же время религия как таковая отсутствует. Магия,как таковая, тоже отсутствует, а заменившая её Единая Сила подчиняется особой форме законов термодинамики. Именно с её помощью были созданы все диковинные технологии Эпохи Легенд.

Книги:

1. "Новая весна" (рассказ)

2. "Око мира"

3. "Великая охота"

4. "Возрождённый дракон"

5. "Восходящая тень"

6. "Огни небес"

7. " Властелин Хаоса"

8. "Корона мечей"

9. "Путь кинжалов"

10. "Сердце зимы"

11. "Перекрёстки сумерек"

12. "Нож сновидений" ("Кинжал снов")

13. "Грядущая буря"

14. "Башни полуночи"

15. "Память света"

Надеюсь, кому-нибудь пригодится. Спасибо за внимание.

Сцена заключительная. Дайте мне повеселиться.


В таверне с кричащим названием «За здравие императора Петра Первого, долгих ему лет жизни!» в этот час было оживлённо. Всюду доносились разговоры, которые сливались в рокот разбуженного улья.

— Слышали, а последняя гостья проснулась, — гудел один голос.

Однако его тут же перебивал другой:

— Э-э, деревня, давно уже. С неделю как. И сразу такую деятельность развела! Мне рассказал один знакомый пахарь, что она внедрила целую систему на полях, благодаря которой пашни даже в самые засушливые или сырые годы будут пригодны для посева. Как бить её? Дронажная система. А ещё такого порассказала. Мол, есть специальный оборот посевов, он так и называется — севооборот, — указующе потряс пальцем над головой трудяга. — Утверждает, что так они будут лучше расти. А ещё он рассказал, что в Борее скоро начнут сажать новый овощ. Помните те цветы новомодные у дворян, ими ещё все клумбы у дворца усажены. Тот самый, с ядовитыми ягодами. Оказывается (он вновь потряс пальцем над головой), у него клубни съедобные и вроде как даже живуч.

— А, это! Слышал. И не дронажная, а дренажная, — поправлял другой и дальше подхватывал, понизив голос до интригующего тембра, которым обычно рассказывают самые скандальные и горячие сплетни. — А ещё, мол, советник голову от любви потерял и даже разрешения на брак с гостьей испросил у императора.

— А разве уже не решено, что на следующий неделе женятся?

— Разве… Я слышал, что гостья ещё пока в раздумьях и вообще ей больше приглянулся император. Ужас, какой скандал грядёт!

— А мне говорили, что она в трауре. Хоронили на королевском кладбище, ну, там, где знать и разных богатиков кладут, тех двенадцать гостей. Даже памятник обещали сделать, и не просто так, а по вере их страны. Говорят, их всех обманул колдун. Внушил, дескать, что не умрут они, да ещё и рубов много получат.

— Но они же сами того — поубивались. За что им такие почести?

— В том-то и дело. Император так и сказал: «Если бы я поголовно всех уничтожил, этого бы не случилось», — говоривший попытался было передать нотки, присущие императору, ведь интонации того такие величественные, даже суровые, но отнюдь не надменные, однако получилось все слишком комично. — Притом я слышал, что один из них был её братом.

— Император наш милосердный!

Народ еще много чего говорил, но молодая парочка, что сидела за дальним столом, уже совершенно их не слушая, тихо удалилась, не забыв при этом оплатить предъявленный счёт.

В чём-то слухи были и правдивы.

Другие мои работы на автор Тудей: https://author.today/u/siartasolovej/works

Темной ночью, меж старых деревьев и древних скал, откуда внизу на маленьком плато в центре маленький костер освещал небольшую группу собравшихся в круг людей; где звезды над ними едва виднелись из-за нависших в вышине туч, и где каждый шорох воспринимался с напряжением из-за возможного нападения диких зверей; лишь грубый голос одного из незнакомцев действовал на всех успокаивающе, обнадеживающе. В кругу люди завороженно следили за его речью, поскольку сегодня был самый важный для них рассказ – история о человеке, который не захотел умирать, когда ему было суждено.

В руках незнакомец держал деревянный посох, которым он в такт своей речи помахивал из стороны в сторону, гипнотизируя слушателей и уводя своим голосом их далеко за собой, стараясь, чтобы опасности округи ощущались чуть менее болезненно. В глазах своих слушателей он читал страх, и лишь своей речью старался их успокоить.

История его была о человеке, который ничем не отличался от остальных, и это было абсолютно нормально, поскольку любой из нас, каким талантом бы он ни обладал, пред некоторыми из вещей вечность будет бессилен. Этот человек, чье имя не было названо, имел своей благородною целью облегчить страдания таких же, как он, ведь земли, в которых он обитал, были пустынны и бесплодны. Не было изобилия воды в тех краях, как не было изобилия живности, на которую можно охотиться. Не было возможности похвастаться перед родными сегодняшним богатым уловом рыбы, и не было возможности извлечь из плодородной земли хоть какой бы-то ни было урожай. Часто у людей в тех землях в желудках было пусто, а на душе тягостно, оттого и решил тот человек, что более не будет он рабом судьбы, и отправится к месту, откуда можно было принести с собой благодать.

Ушел тот человек совершенно один, но вернулось их двое: мужчина и женщина принесли с собой огонь, который ночью породил воду. Еще днем не было в тех песках и капли росы, а ночью пустыня забурлила и дала жидкости. Заплескались в тех краях ручьи, а в них зашумела рыба, и вот уже пораженный столь удивительным чудом народ избрал человека своим царем, а женщину своей царицей.

С той водой разрослась повсюду трава и деревья, а с ними в те края пришли дикие звери. И было их столь много, что местный народ не успевал на зверя охотиться. Явств стало много, и перестали нуждаться люди с тех пор на долгие годы.

Мужчина и женщина отстроили себе большие дома, в которых и поселились, вместе с огнем, который продолжал благодетельствовать в тех краях. Не знал никто ни что это за огонь, ни что за женщину привел с собой тот человек.

Однажды женщина слегла с тяжелой болезнью, и не вставала со своей постели многие дни. Человек оставался подле нее все то время, пока не стало ясно, что с каждым днем женщина тает все больше. Человек испытал невообразимое горе, оттого что все это время любил эту женщину. И когда смерть пришла за ней, человека больше не мог узнать ни один из жителей. Человек стал закрыт и меланхоличен. Глубокая боль утраты поселилась в нем, и еще сильнее его боль разжигала мысль о том, что смерть не обратить вспять. Многие приходили к нему чтобы выразить ему свое почтение и соболезнования в связи с утратой. Но чем больше проходило времени, тем грубее и нетерпеливее становился человек. Тяжелые мысли поселились в его голове, об этом знали все. И страшно стало людям, в душах которых поселилась тревога.

Спустя два месяца человек исчез из города. А вместе с ним исчез благодатный огонь. В тот же день запалило яростно солнце, иссушая растительность. Дикие звери заболели, а рыба всплыла на поверхность реки мертвая, а сама вода стала отдавать гнилью и смертью. Пить ее стало невозможно, и в городе воцарился хаос. Голодные обозленные люди стали искать виновника, избрав его в числе человека, что когда-то принес им огонь. Многие из тех несчастных отправилась вслед за человеком и вскоре пришла весть.

Люди нашли и убили человека в гневе за то, что тот лишил их даров благодатного огня. Долго искали они огонь, но поиски не увенчались успехом. Упившийся местью народ принес с собой тело человека и распял его тело на стенах его дома.

Прошло время и в один из тех дней, когда солнце раскаляло песок больше обычного, собравшийся на центральной площади люд стал очевидцем невероятного события: по каменной аллее меж ними шел человек, целый и невредимый. Его истлевшее тело больше не висело на стенах его дома, а сам человек улыбался людям, мимо которых он проходил.

Самым чудесным было то, что вслед за человеком тянулась тропинка из расцветавшей травы, а сам человек в руках нес благодатный огонь. Изумленные люди кричали и каялись, не в силах постичь чудо, и просили прощения у человека за то, что решили его убить. На их мольбы о прощении он молча улыбался, а когда весть разнеслась по всему городу и весь город стекся на центральную площадь, человек молвил:

«Не нашел я своей любимой на том свете, хотя искал долго, и так долго это было, не по времени нашем, а по времени ином, того, иного бытия, что успел состариться и умереть столь раз, что потерял этому счет. Оттого, не найдя возлюбленной, решил я вернуться к вам, и вернулся к вам я с просьбой».

«Проси чего хочешь!» - взмолился народ.

«Помогите мне найти мою возлюбленную, ведь одних моих сил недостаточно», - отвечал человек. «Возвращайтесь в свои дома и ждите, и когда час придет – вы будете знать, что делать».

Отчаявшиеся люди послушали его просьбу, хотя и не понимали, чего от них хочет человек. Были среди них напуганные, были тревожащиеся, но никто не посмел задавать в столь странный и чудный час человеку вопросов. Стали расходиться люди, и стали они идти в свои дома, где их ждала разруха и голод. В надежде, что человек вернет им былое богатство, они заперли свои дома и стали молиться в надежде на то, что их мольбы будут услышаны.

Ночью город воспылал огнем. Огромные столпы пламени заполонили город и проникли во все строения, не оставляя после себя ничего кроме смерти. И умерли все те, кто в тот день был в городе, и рассеялся огонь только спустя три дня.

Когда все закончилось, человек шел по пустому мертвому городу и улыбался. Тихо похрустывала под ним земля, заполненная горами мертвых тел, от которых остались лишь кости. И молвил человек:

«Да помогут в том мире все те, кто согрешил во славу собственной благодетели, найти мою возлюбленную несмотря ни на что. И вернемся мы с тем, чтобы похоронить страдания людские, когда это произойдет. И не будет в мире больше ни боли, ни печали, ни голода. И будет забыт этот мир, который рушит узы быстрее, чем дотлеет самый маленький во вселенной огонь. Но до той поры – пусть пламя горит столько времени, сколько понадобится мне людских душ дабы найти мое единственное сокровище».

"Этот пир был еще пышнее, еще роскошнее прежних, во главе пирующих сидел лесной король в венке из листьев на золотоволосой голове, точь-в-точь король из бомбуровского сна. Эльфы передавали по кругу чаши, одни играли на арфах, другие пели. В их блестящие волосы были вплетены цветы, драгоценные камни сверкали у них на воротниках и кушаках, лица и голоса были исполнены веселья. Песни были такие звонкие и прекрасные, что Торин выступил на середину круга...

Поющие умолкли на полуслове, настала мертвая тишина; все огни погасли, на месте костров поднялись столбы черного дыма, зола и пепел запорошили гномам глаза."

(Дж. Р. Р. Толкин, "Хоббит, или Туда и обратно")

Сейчас не проходит ни дня без того, чтобы где-нибудь мелькнуло изображение полураздетой эльфийки, которую можно легко отличить по остроконечным ушам. Все знают эльфов, даже те, кто вовсе книжек не читает. И даже не верится, что всего 100 лет назад их представляли себе совсем-совсем иначе, чем сегодня. Можно сказать, это вообще были другие существа.

Как вышло так? Давайте разбираться.

В этой статье я расскажу об изначальном представлении об эльфах в доисторические времена, о том как оно радикально менялось в течение веков и о том, почему эльфы высокого фэнтези так сильно отличаются от эльфов Санта-Клауса и европейских сказок. Садитесь поудобнее, будет интересно.

Эльфы изначальные

Историческая родина представлений об эльфах - Северная и Центральная Европа, где в первых веках нашей эры жили германские племена. До VII века у них не было письменности, (если не считать редкие и короткие рунические надписи), поэтому мы толком не знаем о том, что у них там творилось. Однако известно, что были у них такие словечки, как "albiz" и "alb", а также имена Альбоин ("друг альбов") и Альбруна ("наделённая знанием альбов" или "доверенная подруга альбов").

Известно также, что у кельтов, которые жили в Центральной Европе ещё до германцев, было такое понятие - "Albios" ("Белый мир" или "Светлый мир"), куда уходили души умерших. Тут важно знать, что представление о нём очень сильно отличалось от привычных нам концепций загробного мира. Кельтский Albios был "наверху", но не на небесах, а на покрытых ледниками вершинах больших гор (да-да, Альпы прекрасно подходят!). И это не было какое-то прям недосягаемое для смертных измерение, туда вполне себе можно было подняться, если очень захотеть.

Из более поздних германо-скандинавских преданий мы узнаём, что альбы - это дружелюбный народ, живущий в горах. Причём, о них говорили не как о душах мёртвых или призраках, а как о живых существах, почти неотличимых от обычных людей. Вот только они будто бы приходили из другого мира, где время замирает и нет житейской суеты.

Англо-саксы называли их эльфами, немцы - эльбами, эльпами или альпами, скандинавы - альвами или альфами. Известны староанглийские имена Элфвин ("друг эльфов"), Эльфрик ("наделённый силой эльфов"), Эльфгар ("эльфийское копьё"), Альфхег ("эльфийского роста"), Альфред, Эльфверд, Эльфвару.

Скандинавы считали, что альвы близки к асам - богам. Говорили, что у них свой особый язык и руническое письмо. В Англии где-то с VIII-IX вв. известен ряд топонимов, связанных с эльфами. Это названия холмов и долин ручьёв, что говорит о том, что к этому времени эльфы воспринимались уже не как жители гор, а как таинственные обитатели окрестных холмов и лесов. Это сближало их с духами природы, им приносили жертвы.

Европейские народы в V-VI вв. Красным отмечена первоначальная германоязычная область, где зафиксированы слова "alfr", "alp", "elp", "elbe", "ielf", "aelf", "aelfen" и т. п.

Известно, что эльфов считали невероятно красивыми. И, судя по тому, что "эльфийские" эпитеты не стеснялись давать ранним германским королям, прочие их качества тоже ценили высоко.

Кстати, нечто очень похожее можно обнаружить в IX-X вв. в Ирландии, населённой потомками кельтов. Там говорили о "народе богов" (Tuath De) - красивых людях, одарённых и искусных в ремёслах. Их воспринимали либо как нечто среднее между богами и людьми, либо как перволюдей, которые жили в гармонии с природой, не замечая течения времени. Затем пришли люди - предки ирландцев, которые завоевали эту землю, и с тех пор "людям богов" пришлось скрываться в холмах.

Последнее выражение понималось как в прямом, так и в иносказательном смысле: сохранялось представление о том, что сказочный народ живёт в своём особом мире, который соприкасается с нашим, но существует отдельно. Ирландцы называли его "Сид" (Sidhe).

Христианская церковь: "Это всё поганые демоны"

Вместе с латинской письменностью на север Европы пришло христианство. В VI веке прошло крещение Франции, в VII веке - большей части Германии и Англии. Саксония долго сопротивлялась, и окончательно крестить её ("огнём и мечом") удалось лишь в IX веке. Скандинавия и захваченные викингами британские земли обратились в христианство лишь в X-XI вв.

Как известно, в христианстве под запретом любая магия, а языческая вера в те времена подвергалась жестокому поруганию. Языческие боги, духи и волшебные существа, в которых раньше верили люди, объявлялись демонами и пособниками Сатаны. Особенно демонизировали германских эльпов и английских эльфов - уж очень они положительные были.

Уже в IX веке кое-кто пишет об эльфах как о недобрых духах, которые являются причиной эпилепсии, вызывают помутнение рассудка и другие болезни, да и вообще наводят порчу на людей. А если у вас вдруг в боку закололо или спину "прострелило" - так это невидимый эльф стрелу пустил.

Распахивая землю, крестьяне иногда находили каменные наконечники стрел. Люди использовали железные стрелы, поэтому считалось, что эти каменные наконечники сделали эльфы. Вероятно, отсюда пошло мнение о том, что эльфы не могут прикасаться к железу.

В XI-XIII вв. известно выражение "эльп меня попутал". А поскольку считалось, что эльфы не любят резких запахов (вроде лука и чеснока), то когда кто-то собирался сходить в туалет, это называли "пойти альфов разогнать".

Скандинавские скальды: "Альвы - это секси"

Ещё в X веке в Германии невидимых эльпов, помимо прочего, винили в том, что они "крутятся вокруг женщин" и "портят их сны". В такой иносказательной форме речь шла о том, что приличным дамам, видите ли, иногда снятся эротические сны и всякая похабщина (в средневековом христианстве - табу). А виноват в этом кто? Эльпы виноваты.

С другой стороны, когда у юных мужчин случались поллюции, причиной тому были эльбы - духи женского пола.

Среди неграмотных крестьян-простолюдинов вера в злых бесов распространялась легко, а слухи были подобны лесному пожару. Но в Скандинавии дела обстояли иначе, особенно среди сословия знати. Однако идея о привлекательных альвах, совращающих людей во сне, оказалась весьма интересной и пустила корни в нордических умах.

Различные песни и саги о героях языческих времён содержат эпизоды соблазнения людей альвами, причём не во сне, а наяву. От этих союзов даже дети рождались. Так в "Песни о Вёлунде" говорится, что он был альв, и соблазнил дочь злого конунга Бёдвильд. В саге о Тидреке Бернском альв соблазнил королеву Оду и от этого союза у неё родился сын. В германской поэме "Ортнит" то же самое сделал карлик Альберих ("сильный как альб").

Все эти устные саги были впервые записаны в XII-XIII вв., и думается мне, что эротические эпизоды с участием альвов были добавлены примерно в то время. Более поздние саги, XIII-XIV вв., говорят об альвах как о легендарных предках героев, а также содержат эротические сюжеты с участием альвиек неземной красоты. Эти идеи затем получили развитие в рыцарских романах.

Средневековая Германия. Злые альпы

С другой стороны, в Германии представление об альпах, портящих сон, стремительно развивалось в худшую сторону. Альпов там и без этого путали с фольклорными карликами, а нападения на спящих сблизили их с демонами-инкубами из церковного латинского бестиария. Распространилось представление о том, что альп - это такой гадкий бес, который садится на грудь спящего человека и вызывает ночные кошмары. Он сидит и постепенно тяжелеет, пока в какой-то момент спящий не начнёт задыхаться под его тяжестью и не проснётся в холодном поту. У немцев даже есть для этого специальный термин - "Alpdruck" ("угнетение альпом").

"Ночной кошмар". Иоганн Генрих Фюсли, 1781 г.

Обязательным атрибутом альпа стала магическая шапка, которая делала его невидимым, давала колдовские силы и возможность принимать облик животных.

Крестьяне: "Альвы подменяют детей"

Далеко не все родители способны взять на себя ответственность за неправильный уход за ребёнком, плохое воспитание и тем более дурную наследственность. Поэтому среди простолюдинов во все времена то и дело всплывала идея под названием "нашего ребёнка подменили". Вроде как у них был хороший, правильный малыш, а теперь вдруг ведёт себя странно, выглядит странно, всё время плачет и капризничает (нужное подчеркнуть). Так это его подменили! Если не соседи, значит альвы лесные.

В XIV-XV вв. в народе считалось, что зловредный альв может стать невидимым, просочиться сквозь закрытую дверь (если не заткнуть замочную скважину), тихо подкрасться и похитить "нашего хорошего ребёнка", подложив на его место "своего капризного уродца". Если человек рос горбатым, хромым или болезненным, выглядел странно или вёл себя странно, его называли подменышем и часто относились враждебно.

"Ночной визит". Рисунок Stephanie Hagen.

Чтобы уберечь детей от злых духов, их как можно раньше крестили.

Христианский миропорядок vs. Волшебный мир

Противостояние церкви и фантастических представлений в европейских странах шло по-разному. В Германии альпы были полностью демонизированы и к концу средних веков их представляли как враждебную нечистую силу, часто связанную с ведьмами и колдовством. Альпы уже не просто сидели на груди спящих, но могли также пить из женской груди молоко или даже кровь. Да и вообще были виновны во всём: из-за них скисало молоко, на детях вновь оказывались грязные пелёнки (которые вроде недавно сменили), альпы спутывали волосы в хвостах и гривах лошадей, пугали их так что они бегали ночью, могли раздавить гуся или досуха выдоить корову.

В Скандинавии поступили иначе: альвов разделили на "светлых", "тёмных" и "чёрных". Первых поместили на небо, в Альвхейм ("страну Альвов"). К ним отнесли всё хорошее, что о них было известно. Считалось, что светлые альвы "обликом своим прекрасней солнца". Остальные, наоборот, жили под землёй, причём, как гласит Младшая Эдда, "у них иной облик и совсем иная природа". Судя по всему, к категории подземных альвов ещё добавили карликов - двергов, поэтому их получилось две группы.

Таким образом для воинствующих поборников христианства создали удобную мишень в виде злых подземных жителей, при этом сохранив светлый образ альвов в стране небесной. Отныне на любые нападки можно было ответить, что "то, были плохие, подземные альвы".

На Британских островах существовало два подхода. В сельской местности господствовала церковь: там эльфов сравнивали с демонами и слугами Дьявола, а также говорили, что они насылают болезни и ночные кошмары. Тут всё ясно.

Совсем иначе всё обстояло среди горожан и английской знати. После нормандского завоевания Англии (в XI веке) это были люди другого культурного склада. Для них были ближе литературные традиции нордических саг и французских поэм, к которым добавлялись кельтские сказочные мотивы. В этой среде сохранялось романтическое представление о прекрасных эльфах, которые живут в своей волшебной стране.

Так в поэмах и летописях XII века сообщается о роли эльфов в рождении легендарного короля Артура и о мастерстве эльфийских кузнецов, которые сделали для него меч и кольчугу. А летописец XIII века высказывает мнение, что эльфы - это бывшие ангелы, которые не поддержали ни Бога, ни Дьявола, а потому Бог изгнал их не в ад, а на землю.

Волшебная страна, которую на французский манер называли "Земля фей" (Faerie), была чем-то вроде параллельного мира, географически в том же месте, что и мир привычный. Туда можно было попасть, если проследить в лесу за процессией эльфов и фей и пойти вслед за ними. В представлении средневековых поэтов у эльфов и фей там были свои король и королева.

"Всадники Сида". Джон Дункан, 1911 г.

Где-то с XV века слово "elf", осквернённое деревенским фольклором, в Англии постепенно выходит из употребления и заменяется на французское "fairie" или "fairye" ("феерический", "фейский", "сказочный", "из Волшебной страны"). Так стали называть всех сказочных персонажей: эльфов, фей, пикси, гномов, лепреконов и т. п. В результате различия между ними стали стираться, одни существа приобретали атрибуты других или теряли свои.

Романтическая эпоха

Последнюю попытку реабилитировать эльфов в их благородном представлении предпринял английский поэт Эдмунд Спенсер в эпическом произведении "The Faerie Queene" ("Королева фей"), первые три книги которого были опубликованы в 1590 году. Спенсер хотел показать эльфов могущественной расой, связанной с женской красотой, древней магией и великой мудростью. Однако вышло не очень: эльфы у него ведут себя так же, как люди. Носят доспехи, ездят на лошадях, поддаются греху и участвуют в кровавых дуэлях.

Спустя всего десять лет, в 1600 году, была опубликована пьеса Уильяма Шекспира "Сон в летнюю ночь". Там Царством фей правили король Оберон и королева Титания, а эльфы были изображены маленькими крылатыми существами, похожими скорее на фей или пикси.

Ещё в Шотландии в XVI-XVIII вв. были популярны народные баллады о рыцарях-эльфах, обольщавших, похищавших или угрожавших похитить и совратить благородную даму. Причём, что любопытно - в ранних версиях подобной баллады женщине правдами-неправдами удавалось отвадить эльфа и сохранить свою честь, а в поздней версии всё изменилось ровно наоборот, и теперь уже дама добивалась, чтобы эльф её унёс.

Также в народе бытовало поверье, что сразу после венчания эльф может похитить невесту и увести "куда-то в холмы".

Что же касается образа эльфа в мировой культуре - тут победил Шекспир. Его произведения, как известно, приобрели большую популярность, а потому каноном для изображения эльфов стал  именно "Сон в летнюю ночь".

"Ссора Оберона и Титании" (фрагмент). Сэр Джозеф Ноэль Патон, 1849 г.

В XVIII веке пьесу Шекспира перевели на немецкий язык. При этом немцам пришлось позаимствовать английское слово "Elf", чтобы отличать милых шекспировских малышей от германского демона-альпа.

Популяризация фольклора и путаница с переводами

В 1812 году увидел свет сборник немецких сказок братьев Гримм. Там было использовано древнее слово "Elb", чтобы избежать путаницы с альпами и шекспировскими эльфами. Вот так у немцев было всё с этим сложно. Но самое главное, что сказки эти позже стали переводить на разные языки и публиковать за рубежом. Таким образом немецкий фольклор стал известен в других странах.

Так вот, была там сказка под названием "Die Wichtelmnner". На русском языке она известна как "Домовые". Там говорится о том, как в доме-мастерской башмачника завелась пара крошечных человечков, которые безвозмездно делали за него по ночам всю работу.

"Сели они за сапожный столик, взяли заготовки и начали своими пальчиками так ловко да быстро работать шилом, шить да постукивать, что сапожник и глаз не мог отвести от удивленья.

И не бросили человечки своей работы до тех пор, пока всё не было закончено и башмаки стояли готовые на столе; затем они спрыгнули и быстро исчезли."

Название этой сказки перевели на английский язык как "The Elves and the Shoemaker" ("Эльфы и башмачник"), после чего путаница началась уже в англоязычном мире. И без того измельчавших эльфов теперь и вовсе стали путать с домовыми немецкого образца. И это ещё не конец истории!

В 1830-е годы появились сказки датского писателя Г. Х. Андерсена. В Скандинавии к этому времени словом "Alf" стали называть крылатых лесных фей, и в сказке "Rosen-Alfen" речь идёт как раз о такой малышке. Однако на русский язык её перевели как "Эльф розового куста", на английский как "The Rose Elf", ну и так далее.

Рождественские эльфы

Дальше за дело взялись американцы. В рождественском выпуске женского журнала "Godey's Lady's Book" за 1873 год было опубликовано изображение Санта-Клауса, которому помогает собирать подарки множество маленьких человечков.

"Как мы представляем подготовку к обеспечению детей игрушками на Рождество"

Это, конечно, была аллюзия на вышеупомянутую сказку Братьев Гримм. Смысл был в том, что Дед Мороз один, а подарки ждут миллионы детей, и без помощи целой фабрики таких вот "домовых" ему никак не справиться. Но сказка ведь называлась "The Elves", поэтому для американского читателя это всё были эльфы. Так появился этот кошмарный фетиш под названием "рождественские эльфы".

Викторианская эпоха

Быстро ставший популярным образ рождественского эльфа, в свою очередь, повлиял на образ эльфов классических. Их стали изображать малышами в старомодной немецкой одежде, как правило - с острыми ушами. Крыльев у них теперь не было, но про способность летать ничего не говорилось.

Иллюстрация к сказке "Принцесса Ниенте в Волшебной стране". Великобритания, 1884 г.

По крайней мере, это было трендом в США и Британии. А, например, захолустные австралийцы аж до Первой Мировой оставались верны романтическому образу с крылышками.

Сказочная страна Лорда Дансени

В 1924 году ирландский писатель Лорд Дансени опубликовал роман "Дочь короля Эльфландии", действие которого происходило в вымышленном средневековом государстве. Там в ярких романтических красках описывалась волшебная "Страна Эльфов" в её средневековом представлении, включая возможность попасть туда пешком и другое течение времени по сравнению с обычным миром смертных.

"Краски в Стране Эльфов гораздо насыщенней и богаче, чем у нас, а воздух там словно светится и мерцает своим собственным внутренним светом, так что любой предмет видится человеческому глазу таким, какими предстают нам в июне деревья и цветы, отражающиеся в воде рек и озер. Даже голубоватый оттенок, который лежит в Стране Эльфов буквально на всём и о котором я уже отчаялся рассказать, тоже можно представить себе. У нас есть его подобие: например, густая синева летней ночи сразу же после того, как погас последний отсвет зари, бледно-голубой свет Венеры, озаряющей вечер своим сиянием, глубина озерной воды в сумерках - все это цвета одной

колдовской палитры."

Непосредственно эльфы там имеют человеческий облик и рост, как в средневековых рыцарских поэмах, и обладают магическими способностями. У главных героев романа - рыцаря из мира людей и эльфийской принцессы - рождается сын-полуэльф, прямо как в скандинавских сагах.

Восстановить историческую справедливость Дансени помогли консервативные традиции его родной Ирландии. Парадоксально, но его книга, оставшись почти незамеченной после первой публикации, впоследствии вдохновила целый ряд авторов и оказала серьёзнейшее влияние на произведения фэнтези второй половины XX века.

Эльфы Дж. Р. Р. Толкина

Профессор Толкин обладал удивительным лингвистическим талантом и, помимо английского, прекрасно владел латынью, древнеанглийским, валийским, древнескандинавским, готским и финским языками. Более того, с детства он увлекался конструированием искусственных языков. Так появилась группа "эльфийских", "карличий" и другие вымышленные языки.

Пока Толкин занимался этой работой, в его фантазии формировались картины сказочного мира, который впоследствии получил название "Средиземье". Профессор стал рассказывать о нём своим детям и придумывать для них сказочные истории.

В 1920-е годы профессор занимался переводом англосаксонской поэмы "Беовульф", одной из самых впечатляющих частей которой была схватка с ужасным огнедышащим драконом. Этот сюжет так впечатлил профессора Толкина, что он придумал свою "драконью историю" в мире Средиземья. Закончилось это всё написанием книги "Хоббит, или Туда и обратно", которая была опубликована в 1937 году.

Работая с текстами на древних языках, Толкин, должно быть, дивился тому, какими там были описаны эльфы, и как разительно это отличалось от их современного образа. Поэтому в своей повести он решил воссоздать их такими, как их представляли изначально, взяв за основу "светлых альфов" из Младшей Эдды, средневековые британские легенды и ирландские предания о "народе богов".

В зависимости от выбора источников эльфы получались совсем разные: это могли быть возвышенные обитатели "Светлого мира", жители горных пещер либо скрытное племя холмов и лесов, фривольные соблазнители, музыканты или искусные ремесленники, живущие бок о бок с людьми. В результате автор решил сделать сразу несколько эльфийских народов с разными особенностями.

В повести "Хоббит" мы видим эльфов Ривенделла, живущих у подножия гор, и лесных эльфов, которые торгуют с людьми. Это не пришельцы из Страны фей, а земные создания из плоти и крови. И хотя они живут очень долго и вроде бы не стареют, их можно ранить или убить точно так же, как обычных людей. Они едят, пьют, собирают войска и заключают дипломатические союзы.

"...гонцы Бэрда встретили короля, когда тот со множеством копьеносцев и лучников двигался в их сторону. Над ними тучей летели вороны, думавшие, что надвигается война, какой в здешних краях не бывало вот уже много-много лет.

Услышав о просьбе Бэрда помочь ему, король сжалился над озёрными жителями, ибо эльфы - народ хороший и доброжелательный, и изменил свой маршрут, хотя сперва направлялся прямо к Горе. Он поспешил вниз по реке к Долгому Озеру. Поскольку эльфы не располагали достаточным числом лодок и плотов, войску пришлось избрать медленный путь пешком, но большой запас провианта король послал водой. Эльфы - народ быстроногий, и хотя они отвыкли от ненадёжных болотистых земель, лежавших между лесом и озером, переход совершили быстро."

Но это было только начало. После успеха "Хоббита", который в представлении автора был вроде как детской книжкой, Толкин взялся писать уже по-взрослому. Результатом его монументального труда стала трилогия "Властелин колец", опубликованная в 1954-1955 годах.

"Властелин колец" это три книги: "Братство Кольца", "Две крепости" и "Возвращение короля".

Именно здесь эльфы раскрылись во всей своей красе. Три книги содержат множество примеров их поведения, языка и поэзии, описание жизни и быта. Читатель как бы между делом узнаёт, что эльфы умеют договариваться с животными, и что у них очень острое зрение.

"Обводя взглядом тропу, реку и степь, зоркий Арагорн вдруг заметил вдали быстро движущееся пятно. Он припал к земле и стал вслушиваться. Леголас вытянулся в струнку, приложил ко лбу длинную ладонь козырьком и всмотрелся в даль. Он увидел отряд всадников, маленькие фигурки людей на конях и искры рассветных лучей на их боевом вооружении, как мелкие звездочки, недоступные взгляду простого смертного на таком расстоянии. А еще дальше Леголас заметил тонкий столб черного дыма, поднимавшийся к небу.

Но в степи рядом с ними было так тихо, что Гимли слышал шелест каждой травки.

— Всадники! — вскочил с земли Арагорн. — Много всадников на быстрых конях, и они скачут сюда.

— Да, — добавил Леголас. — Их сто и еще пять, у них светлые волосы и копья сверкают. Предводитель у них высокий.

Арагорн улыбнулся:

— Ну и глаза у вас, эльфов!"

Спят они иначе, чем люди:

"эльфы отдыхают духом, бродя мыслью по волшебным тропам мечты, хотя люди не назвали бы это сном"

Они любят музыку и поэзию, а изделия эльфийских ремесленников славятся отменным качеством и нередко - особыми свойствами:

"Эльфы — народ удивительный. Верёвочка вроде тонкая, а крепкая-прекрепкая и рук не режет. Лёгкая, как перышко, места не занимает. Мастера эти эльфы, я вам скажу."

Эльфийское оружие может быть волшебным.

Единственное известное мне изображение эльфа Средиземья, сделанное до 1970 года. Скажете, не похож? А это ведь сам Толкин рисовал!

Эльфы Толкина прекрасны собой, что соответствует их древнейшему историческому образу. Они похожи на людей до грехопадения: бессмертные, более совершенные и сильные духом, способные жить в гармонии с природой. И если глубже погрузиться в религиозную метафору  автора (а Толкин был человек очень верующий), их единство с природой - это состояние первозданного человека, живущего в садах Эдема. А рядом - человек современный, которому это состояние уже недоступно (по причине грехопадения), хотя сам Эдем никуда не исчез.

Более того, в своих произведениях профессор Толкин сумел соединить, казалось бы, противоречивые идеи: глубокую христианскую мораль и тоску по языческим временам, когда люди и эльфы были друзьями и союзниками:

"Но в Среднеземье люди и эльфы надолго оказались под Тенью Мрака и отдалились друг от друга. Козни Врага и безжалостное время развели их, и каждое племя пошло своей дорогой. Сейчас люди боятся эльфов, не доверяют им и мало о них знают."

То, что в более поздние времена для эльфов не осталось места в мире людей, и они превратились в недосягаемых обитателей параллельного мира, автор выразил в описании эльфийской владычицы Галадриэли:

"Фродо мало ел и почти не пил. Он только любовался красотой Владычицы эльфов и слушал ее дивный голос. Она больше не казалась грозной и втайне наделённой гибельной властью. Но видя её совсем рядом, Фродо вместе с тем чувствовал, что она далеко (так представлялись эльфы людям в более поздние времена, если им удавалось встретиться; так они представляются нам и сейчас). Она была живым видением того, что осталось на покинутом берегу неумолимого потока Времени."

Наконец, трагическая история постепенного превращения эльфов из полубогов в инфантильных лилипутов, забвение памяти о них и грусть автора по этому поводу тоже нашли своё отражение в книгах. Именно поэтому при всём, казалось бы, величии эльфов Средиземья на протяжении всей трилогии то и дело встречаются мысли об их грядущем "угасании", "умалении", "вырождении", "уходе" и "забвении".

"Любовь эльфов к родной земле и к тому, что ими сделано, глубже

морских глубин. Их печаль бессмертна, и от неё нет утешения."

Тема "грустных великих эльфов без будущего" многими читателями была не понята и не поддержана, как и глубокие религиозные метафоры Толкина. Однако созданный им образ эльфов, похожих-на-людей-только-лучше, покорил сердца миллионов и впоследствии был многократно воспроизведён в ролевых играх и произведениях жанра фэнтези.

Современное изображение Леголаса. Художник - Лига Клявиня.

Напоследок хочется поразмыслить о том, откуда взялась популярная сегодня ассоциация эльфов с лучниками. В самих книгах Толкина этого нет: эльфы, точно так же как люди, охотно пользуются разным оружием.

Возможно, причину следует искать в сохранившихся до сих пор простонародных поговорках о "выстрелах эльфов" (это когда в спине закололо, помните?). Или же в том, что одним из главных действующих лиц в трилогии "Властелина колец" является лучник-эльф Леголас.

Послесловие

Статья вышла с кучей анахроничных иллюстраций, чего я обычно стараюсь не делать. Причина здесь в том, что изображений эльфов до XIX века просто нет. Как нет иллюстраций и в оригинальных изданиях описанных книг. Но, это всё мелочи; главное, что эльфы Толкина - это канон. Всё остальное - уже его развитие.

Автор рисунка в шапке статьи: Янка Латечкова

Периметр. Выживание

Первая глава тут: Внимание, граждане! (глава 1)

Глава-продолжение 9-й, про Лекс.

С первого этажа раздался громкий стук, и Лекс вскочила на ноги. Окинув взглядом спутников, создала щит вокруг себя, прикрыв заодно стоящего рядом Макса.

Слава с выступившими на лбу бисеринками пота напряженно целился из пистолета в сторону эскалаторов, медленно отходя к спутникам, под защиту щита.

Переведя взгляд на спуск вниз и обратно на мужчин, Лекс вдруг поняла, что их стало сильно меньше, слишком…

- Кирилл! КИРИЛЛ!!! - Лекс бросилась вниз.

Подпрыгнув от неожиданности, Макс кинулся следом:

- Лекс, стой!!!

- Мать! - выругался Слава. Обернувшись оглядел торговый зал и, не опуская руку с пистолетом, спиной быстро отошел к эскалатору. Убедившись, что их никто не преследует, бросился вслед за друзьями. Их голоса были слышны где-то в отдалении — звонкий крик Олеси:

- КИРИЛЛ! КИРИЛЛ!

И призывы Максима:

- Лекс! Лекси!

Он догнал их почти у выхода. Лекс металась между отделов, ища пропавшего парня. Макс растерянно кидался за ней.

- Стойте! Да стойте вы, блин!

- Надо найти Кирилла!

- На хрена?!

Чуть не споткнувшись, Лекс резко развернулась. Её взгляд метался с лица Славы в стороны и обратно. Поймав ее взгляд, он сказал уже спокойнее:

- Лесь… У меня нет слов., - он помолчал, но потом продолжил: - Ну-у… Ушел. Испугался и сбежал. Видать, решил, что даже ты его при случае защитить не сможешь. Он же хотел поскорее к семье попасть. Вот и ушел.

- Без еды?! Без оружия?! Один?!

- Да и вообще, мне кажется, он тебя боялся.

- Ага, а мы все – бесили, - поддакнул Макс

- Ну-у… - кивнул Слава, - Да похер вообще! Свалил и свалил! Нас там наверху с вещами ждут! Ты собралась по улицам бегать его искать? Ты не заболела? Там сверху Ванька… - он сглотнул, продолжил спокойнее: - Хочешь к нему присоединиться?

- Слав, - вставил Макс, - Сла-ав… - взгляд его был умоляющим. Он уже понял, что оба спутника находятся в шоке от произошедшего и действуют под влиянием аффекта. Всё, чего он сейчас хотел - чтобы эти двое успокоились и взяли себя в руки.

Посмотрев на него, Слава вздохнул и замолчал.

Лекс остервенело кусала губы. Сейчас, когда ее остановили, она заметила, что находится на грани истерики от шока и эта истерика гонит ее совершать какие-то безумные действия. Хоть какие-нибудь на самом деле, лишь бы что-то делать. Лишь бы не думать о парне, которого она могла спасти, легко спасти, а теперь…

Дыхание девушки участилось, и в глазах предательски защипало. Она дернулась, отворачиваясь, не желая показывать мужчинам слабость. И так уже достаточно поревела, там, у Ваниного тела…

- Ребят, - протянул нервно оглядывающийся Макс, желающий хоть чем-то отвлечь спутников, - вон аптека… Зайдем? У нас там Виктор раненый…

Лекс молча рванула к аптеке, но почти сразу резко остановилась. Парни замерли. Макс побледнел. Слава сжал пистолет покрепче, огляделся настороженно:

- Что?

Сосредоточившись, Лекс создала вокруг себя просторный золотистый щит.

- Ближе, - сухо бросила она. Ей было стыдно за своё поведение, но признавать это было нелегко.

Облегченно выдохнув, парни прошли под купол.

Дальше двигались медленнее, зато чувствовали себя намного безопаснее.

Аптека предстала перед ними частично разгромленной. Видимо, за последние сутки кто-то уже пытался ее посетить. Возможно, даже удачно, но ребятам в этом бардаке разбираться в медикаментах было намного сложнее. Никто из троих не знал о них особенно много. Осторожно покинув защитный купол, парни отошли к витринами, но старались не терять девушку из вида.

- Пенициллин… Не пенициллин… «Супрастин»?.. - бормотала Олеся, - ин… син… тин… «Гентамицин»! Ищите «Гентамицин»!

Парни кивнули.

- Полезное? - на ходу поинтересовался Слава.

- Антибиотик. Хороший очень. Меня таким когда-то лечили.

Понимающе мотнув головой, он скрылся за прилавком. Макс шуровал с другой стороны, Олеся тоже тщательно перебирала одну полку за другой.

- Нашел, - послышался голос Славы, - но тут ампулы.

- Да, нормально, - Лекс взяла с кассы несколько пакетиков для надежности и тщательно упаковала драгоценный препарат.

- А у меня тут «Гентамицин-Акос», мазь. Брать?

- Да, обязательно. Мазь - это вообще круто. Не знала, что такая бывает… Шприцы еще надо. Бинты. Спирт.

- Слабительное брать? - Слава хотел пошутить, но получилось все равно серьезно.

- Знаешь, возьми. Мучиться животом, когда за дверью будут скрестись монстры…

- Ну, зато как отвлечет…

- Если за дверью монстры, боюсь, запор продержится недолго, - в свою очередь попытался схохмить Макс, но никто не улыбнулся, и он смущенно отвернулся.

Лекс вздохнула, но не стала их одергивать. Ей и самой хотелось нести какую-нибудь чушь, любую, лишь бы не думать о… Так, не думать, не думать!

- «Нош-пу» и «Нурофен», - сосредоточившись на насущном, пыталась вспомнить Лекс все полезное, что знает. – «Гриппофлю» и «Терафлю». И вообще любые «флю». Перекись водорода. «Парацетамол». «Аспирин», если есть.

- Я читал — он вредный.

- Клешни в жопу — тоже вредно. – Не выдержав, нервно съязвила девушка.

Слава хмыкнул.

- Презервативы взять? Тут много, - снова подал голос Макс.

- Очень смешно, - прокомментировала Лекс.

- Если всё население Земли под мясорубку попало — с тебя вообще размножаться потребуют, - пришла очередь Славы язвить. - Я тут еще «Мезим» возьму. И «Смекту». - Добавил он, методично обшаривая полочку за полочкой. - Жгуты! Брать?

- Бери, - Лекс достала еще пакеты.

- «Инсулин»?

- У тебя диабет?

- Ну а если встретим кого…

- Ладно…

Пакеты быстро заполнялись медикаментами на все случаи жизни. Наконец, аккуратно уложив всё в рюкзак, обложив для надежности ватой, троица собралась у входа в аптеку. Напоследок Слава сгреб что-то с полки у кассы, ссыпав в карман.

- «Спортмастер» кто-нибудь видел? - спросил он, натягивая на плечи лямки рюкзака и оглядываясь.

Лекс молча кивнула на указатель у эскалатора со стрелкой вниз.

Все трое, помрачнев, уставились на уходящие в темноту ступеньки. Минус первый этаж…

- Ну-у… Мы же под щитом, да? - протянул Макс, вздохнув.

- Нас ждут, - напряженно напомнил Слава. - Хотя внизу, возможно, ждут тоже...

- Да. - отрывисто ответила Олеся, - но идти надо. От «Спортмастера» я жду максимальной пользы.

Теперь роль освещения играл золотистый щит. Но, как однажды предупреждала Лекс в тоннеле метро — он освещал лишь какое-то ограниченное пространство вокруг них, делая все, что за световым кругом, еще темнее. Темноту, казалось, можно было трогать рукой.

На этом этаже царила абсолютная тишина. Сквозняки сюда не долетали, мыши и тараканы, видимо, не водились. Олесе очень хотелось что-то сказать, услышать свой голос, но вместе с тем ужасно страшно снова привлечь внимание к себе и людям. Щит щитом, но если от мощного удара она вздрогнет, споткнется, упадет — щит последует за ней? Парни останутся без защиты? Страшно… Она поняла, что впервые с утра апокалипсиса ощущает настоящий, сознательный страх.

Шедший впереди Слава поскользнулся.

Выругавшись, ухватился за перила, но не удержал равновесия, и ноги съехали со ступенек. Испуганный, действующий скорее инстинктивно, Макс ухватил его за куртку и вместе с Лекс смог затормозить падение товарища.

Слава, присевший было на ступеньки, брезгливо вскочил. Начиная с этого места всё было густо перемазано кровью. Она и послужила причиной падения — даже свернувшаяся сверху, она всё ещё не засохла полностью.

Люди напряженно вгляделись вниз, но за пределами светового круга было не видно не зги. Пахнуло чем-то затхлым.

- Мы понимаем, что придется через это пройти, да? - очень тихо проговорил Слава.

- Может… Соседний эскалатор? - неуверенно спросил Макс.

- А кто обещает, что там лучше?

Ощущения были как в тоннеле метро, когда уходили со станции: было трудно сделать первый шаг. Воображение рисовало горы трупов, измазанное кровью подземелье, полчища монстров…

- Я не трус, но я боюсь, - пробормотала Олеся.

Слава снова нервно хмыкнул.

- Но нам же ничего не сделают, да? - с надеждой спросил Максим. - Если не выйдем из круга?

Слава внимательно посмотрел на девушку:

- Та хрень в метро синим светилась, когда по твоему щиту ударила. Ты что-нибудь почувствовала?

Лицо девушки помрачнело:

- Будто под дых ударили. Слабость накатила…

Угрюмо замолчали.

Собравшись с силами и вздохнув, Лекс сделала первый шаг вниз. И, как и тогда в тоннеле, сразу второй. Мужчины, не сговариваясь, одновременно последовали за ней.

И когда на эскалаторе показалась чья-то оторванная рука, каждый старался сосредоточиться на ступенях, выискивая, где пройти так, чтобы не поскользнуться и ни на что не наступить.

Но каждое «ни на что» всё равно било по нервам.

В какой-то момент стало невозможно держаться за перила.

В это же время Лекс, споткнувшись и тоже чуть не упав, замерла.

Пахнуло тошнотворно-сладковатым, с сильным запахом металла. Так пахнет мясной отдел на рынке, когда зайдешь туда вечерком. Весь день продавцы разделывают мясные туши, раскладывая на витрине отрезанные куски, и к вечеру запах сырого мяса заполняет пространство.

Девушка медленно поднимала взгляд от ступеней все выше и выше. Её затошнило.

Тела.

Они лежали друг на друге, перемешанные, безобразной сваленной баррикадой преграждая им путь.

Чья-то рука… Чьи-то ноги… Тело… Голова, уставившаяся в потолок бессмысленным пустым взглядом, бликующе отражавшим свет от щита… Другая голова, с лопнувшими и вытекшими глазами, лицо покрыто ветвистой сетью черных линий, рот искажен гримасой…

Девушка часто заморгала и всхлипнула.

- Знаете, я так больше не могу, - срывающимся голосом пробормотал Максим, - не могу…

Слава растерянно перевел взгляд с одного спутника на другого. Он держался лучше остальных.

Макс нервно сделал шаг назад, зажимая рот рукой, и, вдруг развернувшись, торопливо пошел вверх по ступеням.

Лекс, сжимая и разжимая кулаки, пыталась сдержать всхлипы, но уход Максима надломил что-то и в ней. Она отступила и растерянно посмотрела на Славу. Тот кивнул и развернулся в сторону подъема.

Путь обратно был намного короче.

Макс сидел, прислонившись к перилам эскалатора и закрыв лицо руками. Плечи вздрагивали.

Лекс присела рядом, положив руку ему на плечо. Не знала, что сказать, как успокоить юношу.

Слава стоял над ними, оглядывая зал. К эскалаторам от широких, стеклянных, сейчас уже разбитых дверей проникало немного света, и сквозь светящийся, но почти прозрачный щит просматривалась большая часть территории вокруг них.

- Мы теряем время, - хмуро протянул Слава. - Лекс, правда, я бы сходил. Мне не сложно, но без твоего щита… Я не самоубийца. В чем-то Кирилл прав: ты пока наш самый большой шанс на выживание. Хочешь — закрой глазки. Я тебя поведу. Понесу, если надо. Там Палыч раненый, там девчонки наши мелкие, Сашка, всем надо жрать, всем надо спать, всем вообще надо отдохнуть как следует, подготовиться — очень скоро, скорее всего, придется разделиться. Каждый пойдет своим путем. Но перед этим из нашего товарищества надо выжать максимум.

Лекс устало откинула волосы со лба:

- Да, извини…

- Нормально. Я тоже в шоке. Просто, может, в чуть меньшем. Ну, я всегда был не очень чувствителен ко всякой кровищи и ужасам. Я и ужастики смотреть не любил, потому что скучные.

- Везет… - глухо пробормотал Макс из-под закрывающих лицо рук.

- Ты можешь тут посидеть, Макс, - предложил Слава.

- Так себе идея, - возразила Олеся. Мужчина пожал плечами, одним жестом выразив «А я что сделаю? Какие еще варианты?»

Максим поднялся. Выглядел он не лучше зомби — бледный, под глазами синие круги, белки глаз покраснели. У него было выражение лица, будто его сейчас вырвет. Сказал слабым голосом:

- Давайте сделаем это. Ну, попробуем… Давайте попробуем. Я готов.

Слава вздохнул и кивнул.

Лекс медленно подошла ко второму эскалатору и застыла. Навалилось ощущение жуткой усталости, мешавшей справляться со страхом. Снова нужно сделать шаг… Сколько их еще придется делать?

Почувствовав прикосновение к локтю, девушка оглянулась. Слава. Тихо подошел со спины и протянул руку, сочувственно смотря на нее. Олеся благодарно сжала крепкую ладонь.

Выходя вперед и ведя ее за собой, он шепнул:

- Ты ни разу не опустила щит… Вас обоих мутило, вы боялись, мы поднимались наверх, разговаривали… И все это время защита работала. Ты как?

Она кивнула. Помотала головой. Пожала плечами.

- Не спрашивай.

- Если станет противно — скажи. И закрой глаза. Я тебя перенесу.

Она снова помотала головой:

- Ну уж нет. Я справлюсь. На этот раз справлюсь, честно. Что я, маленькая, чтобы меня носили?

Он критически окинул ее взглядом:

- Ну, не очень большая.

Она против воли улыбнулась, хихикнув немного истерически. Сказывалось долгое нервное напряжение.

Макс медленно шел за ними.

На втором эскалаторе тел оказалось меньше — они, по крайней мере, не загораживали проход.

Прикрывая глаза, кусая губы и всхлипывая, Олеся и Максим все же справились со спуском. Внизу царила полная и беспросветная тьма. Освещен был только пол в радиусе пары метров вокруг них. Странно, но крови на нем почти не было.

- Они бежали вниз, - покосившись влево, на подножие соседнего эскалатора, полушепотом проговорил Слава, догадавшись. - Все они. А твари — догоняли, прям на эскалаторе. К подножию скатывались уже трупы. Вряд ли кто-то добрался до низа, кроме нас.

Так и оказалось.

- Э-Э-ЭЙ! – срываясь на плач, крикнула Олеся.

Макс испуганно подпрыгнул:

- Т-ты!... Ты что… - и чуть не выпал за пределы щита, вовремя схваченный за руку Славой.

- Бля, Леся!

- Э-Э-Э-Э-ЭЙ! – продолжила девушка, поворачивая голову, чтобы крик разошелся в разные стороны.

- Да… Твою мать! – выругался Слава, скорее изумленно, чем зло, глядя на нее.

- Никого… - устало резюмировала Олеся, повернувшись к парням.

Слава судорожно выдохнул и покачал головой. Макс продолжил нервно оглядываться и держался поближе к товарищу.

«Спортмастер» осмотрели, засветив вместо щита шарик света. Уже не старались скрывать свое пребывание в помещении, спокойно переговаривались и ворошили вещи - очень хотелось скорее закончить с этой вылазкой.

Но никто к ним так и не вышел: ни монстры, ни люди.

***

В магазин спускались несколько раз — мысли о мародерстве и воровстве если и приходили кому-то в голову, то уже не озвучивались — все хотели максимально подготовиться к дальнейшему выживанию. Взяли большие походные рюкзаки. Палатки. Макс притащил по велосипеду себе и Миле — эти двое уже договорились, что дальше пойдут вместе — им обоим было нужно в сторону Сокольников.

Теплая одежда на всех, принадлежности для приготовления пищи, спальные мешки, более удобная обувь для походов — пользуясь случаем, экипировались как заправские путешественники. Никто не мог сказать, когда потом выпадет такой шанс. Для выживания могла оказаться важной любая вещь.

К радости мужчин, в «Спортмастере» нашлись довольно мощные походные топорики. Лекс при виде них с тоской вспомнила о ждавшей ее в Раменском стальной сабле.

Посуда, ножи, горелки, запас ремней, веревок и карабинов довершили картину разграбления. Ко всеобщему разочарованию, найденные в магазине походные фонари так и не заработали.

Последний рейд был в «Перекресток», и теперь, надежно забаррикадировав дверь на крышу, при помощи горелки развели маленький уютный костерок. Кипятили чай и грели консервированную кашу.

Пошептавшись, ненадолго отлучились Слава и Людмила, а когда вернулись – отойдя подальше, старались незаметно от других оттереть руки от крови.

Подавленно молчали. С момента возвращения рейдовой группы с новостями о смерти Ивана и пропаже Кирилла люди почти не разговаривали. Разве что, пока разбирали вещи, раздавались звонкие голоса детей — Инки и Саши — им рассказывать правду не стали. Для них дядя Ваня и дядя Кирилл просто ушли вдвоем искать свои семьи. Лекс молча радовалась, что отвлеченный дальнейшими событиями дня, Макс перестал винить себя в смерти товарища.

Но подступал вечер. Угомонилась повеселевшая Инка и уютно завернулась в спальный мешок. На багровом небосводе зажигались первые звезды.

Время от времени люди прислушивались к городу в надежде услышать сирены, или вертолеты, или какое-нибудь мощное оружие, говорящее, что против монстров идет масштабное сражение, но все напрасно... Лишь изредка вдалеке вспыхивали непонятные разовые вспышки, иногда раздавался отдаленный грохот, но его источник людям был неясен.

Виктор, чувствующий себя заметно лучше после смены повязки, приёма лекарств и плотного перекуса, спросил с натужной бодростью:

- Ну, давайте думать. Кому куда?

- Раменское, - тихо ответила Олеся, поправляя Инкин спальный мешок. Дочку она накормила первой, и теперь выдохшийся за день ребенок крепко спал. - Ты-то сам куда?

- Мне бы в Москворечье. Студгородок МИФИ. Дочка там учится.

Олеся сочувственно кивнула.

- Нам с Милой в сторону Сокольников надо, - Макс уже немного пришел в себя. Цвет лица улучшился, голос больше не дрожал, но топорик он держал поближе.

- Я вообще из Одинцова, - неуверенно протянула Катя, - но как-то страшно мне туда одной. С вами я себя как-то уверенней чувствую. Не понимаю, зачем нам всем расставаться, - расстроенно закончила она.

- Ты разве не хочешь узнать, что с твоей семьей? - возразила Мила, с поджатыми губами осматривая свои ногти: произошедшее не прошло для них даром – парочка обломились, некогда модный маникюр испещрили царапины.

Катя понурилась:

- Ну а что? Если погибли… А если выжили… Я в любом случае так себе спаситель. Нет, я волнуюсь за них, конечно, - спохватилась она, - но… Идти одной…

Взглянув на растерянное грустное лицо Сашки, Олеся сразу добавила:

- Сашка со мной.

- Куда тебе двоих? - удивился Виктор Павлович. - Сашку любой из нас может взять. Ну, как любой — не молодежь, конечно, но я могу. Слава может. Людмила может.

- Ага, и защитить сможете так же, как я, - едко заметила Олеся, - Сашка со мной. Мой Сашка.

- Жадина, - усмехнулся Слава. Напоминать ей о том, что Ваню она сегодня спасти не смогла, он не стал. В конце концов, виноват был в равной степени любой из них. И никто.

Саша благодарно улыбнулся.

- Мне бы в Балашиху попасть, - вздохнула Людмила, - сожитель там мой. Живой ли?

Все повернулись к Славе. Тот развел руками:

- Я на заработки приехал, из Томска. Там мать у меня пожилая в деревне, а я вот… Тут, в Люберцах, квартиру снимал. До Томска доберусь ли? Черт его знает. Пока непонятно куда. Сначала с кем-нибудь из вас. Там видно будет. Вы вообще не думали — может, в Кремль?

- Куда-а-а? - выпучил Макс глаза.

- Ну, там президент же, охрана. Бункер какой-нибудь.

- Так тебя туда и пустят, - усмехнулся Виктор Павлович.

- Виктор Павлович, а у тебя какое звание-то? - спросила Лекс.

Мужчина кивнул:

- Полковник. Да только какое это теперь имеет значение… В общем, мы с вами сейчас на полуострове. Отсюда либо тем путем, каким мы ушли. Ну не в метро, конечно, но по рельсам в ту сторону, а там обойти вход в тоннель и пожалуйста — в любую сторону Москвы. Ну или по проспекту Андропова. Либо отсюда есть еще два моста. Кожуховский и Нагатинский. Первый новый, второй старый, пошире и покрепче. Ставлю на то, что он целый. А вот Кожуховский, если молния долбанула, мог и осесть. Мне в любом случае удобен Нагатинский. Там по проспекту Андропова почти по прямой до Коломенского, а за ним уже близко МИФИ. Лекс. Тебя Кожуховский, в рамках области, на самом деле выведет почти на прямую до Раменского. Если цел. А если нет — придется или обходить через пути метро, или со мной. Слава пока сам не знает, куда хочет. Миле, Максу и Людмиле в сторону Кожуховского тоже, но я все-таки его очень не советую. К чему зря время терять, если надежнее по Андропову. Катя. Ничего плохого в страхе остаться одной нет. Маленькая девочка, а для меня ты такая же маленькая, как вон Инка, одна против города монстров — это очень страшно. Предлагаю тебе идти со мной или Лекс, - закончив, он оглядел спутников.

- Я тоже не хочу расставаться сразу со всеми, - подбирая слова, заговорила Олеся, - и мне действительно не очень важно, каким именно путем идти в Раменское. Тем более сейчас самый короткий путь — не обязательно самый безопасный. Я, пожалуй, дойду с тобой до МИФИ, а там посмотрим. И раз уж я собираю весь «детский сад», то предлагаю Кате тоже идти со мной.

Катя фыркнула в ответ на «детский сад», но тут же обрадованно закивала:

- Да-да! Я стеснялась напроситься, ты и так двоих поведешь, но я очень хочу с тобой!

Слава, кинув быстрый взгляд на улыбающихся девушек, повернулся к Виктору Павловичу:

- Знаешь, я, пожалуй, с ними пойду. Для надежности.

Виктор улыбнулся понимающе.

- А давайте поспим и утром додумаем? - проговорила устало Людмила. - Жить сил нет, а вы про такие решения. Я сейчас вообще никуда идти не хочу. Хорошо сидим… Как будто вечность вот так не сидела спокойно…

- Да, - согласился Макс, - я и расставаться с вами не хочу. Но и Милку одну не пущу, и семья у меня. Если выжили сейчас — дальше моя помощь им пригодится. Но вот так решиться, что, мол, все, дальше сам… - он передернулся. Мила согласно кивнула, не отрывая взгляда от ногтей.

- Ну, ладно, - согласился Виктор. - Утро вечера мудренее, как говорится. Давайте укладываться. Но всем спать нельзя. Я за день подремал, я подежурю первым.

- Потом меня разбуди, - тут же вызвалась Людмила. - Я тоже весь день почти ничего не делала, а ребята там с монстрами сражались.

- Да какое там «сражались», - поморщился Слава, - меня разбудите потом, - вскинувшуюся Лекс он осадил: - А тебя разбудим, если нападут. Мали ли от чего там твоё колду́нство зависит…

Подумав, Лекс кивнула и шепнула Кате:

- Отойдем?

Та согласно поднялась, и, пока остальные укладывались в спальные мешки, они вдвоем отошли за надстройку шахты лифта.

- У тебя семечки яблочные остались? - прошептала Лекс.

- Одно…

- Плохо. Ладно. Сделаем несколько. Давай.

- Что? - непонимающе спросила Кэт.

- Яблоко делай, - улыбнулась Олеся, - будем в магии практиковаться.

- А-а-а… - девочка оживилась, села в позу лотоса и, пошарив в нагрудном кармане, вытащила семечко, уложив на ладонь.

Через пятнадцать минут у них стало семь семечек.

Лекс разложила их перед Катей на бетонной поверхности крыши:

- Пробовала делать несколько одновременно?

Девочка отрицательно помотала головой.

- Дело в том, что я заметила — эта сила сильно зависит от воображения. Не просто от… Фантазии…Ну как, знаешь, некоторые вообще фантазировать не умеют, а некоторые с ходу наболтают на многотомник фантастики.., - она помолчала, формулируя. - А скорее.. От твоей способности максимально реалистично представить перед собой что-то. И поверить в это. Я закрывала глаза и представляла щит. Как он прикрывает нас. Как он выглядит. Как защищает. И он появляется. Теперь даже глаза закрывать не надо, потому что я уже верю в него.

Катя серьезно кивала каждому слову.

- А теперь я хочу, чтобы ты внимательно посмотрела на эти семечки, запомнила, как они выглядят, как они лежат, и закрыла глаза.

Девочка послушалась.

- А теперь увидь их. Увидь мысленно, с закрытыми глазами, как они тут лежат. И делай с ними то же самое, что делала с одним. Представь, как они превращаются в яблоки все вместе… Я не буду тебе мешать, пойду. Окей?

Катя медленно кивнула, не открывая глаз.

Ночью, вздрогнув от крика вдали, Олеся тревожно заворочалась и приоткрыла глаза. В свете костерка, поддерживаемого Людмилой, увидела лежащую рядом с собой пирамидку из семи яблок. Улыбнувшись, она перевернулась на другой бок и уснула.

Ночью их никто не потревожил.

Периметр. Выживание

Глава 1 тут: Внимание, граждане! (глава 1)

Глава о Лекс.

6 апреля 2018 года, Москва.

Получив биту, Ваня повеселел и с бо́льшим позитивом смотрел на мир.

В отличие от Кирилла, в немом ужасе поглядывающего на красное небо и дымящиеся со всех сторон дома.

Перед тем, как выдвинуться к Технопарку, выжившие еще раз проговорили детали и решили не изобретать велосипед и не пытаться покинуть железнодорожные пути раньше станции. Дорога через небольшой пустырь, покрытый редкими кустами и молодой порослью деревьев, позволяла немного срезать путь, но бетонная ограда ветки метро с колючей проволокой сверху создавала иллюзию хоть какой-то защиты.

Тем более многие надеялись найти на станции помощь.

Было бы уместнее, начни накрапывать мелкий грустный дождь, но погода, словно издеваясь, была потрясающе солнечной. Такой, что кабы не красное небо, то можно было представлять всё обычной прогулкой. А на дым и вовсе внимания не обращать.

Но небо оставалось красным. В свете яркого солнца — кроваво-красным. Цвета яркой такой, свежей, крови.

Крови людей.

Крови Виктора — наконец остановившейся, и теперь подсыхающей бурыми пятнами на футболке, заметной даже сквозь множество намотанных тряпок.

Крови тех, кто остался лежать в братской могиле тоннеля метро.

И в братской могиле поезда всё того же метро.

Крови тех, кто остался лежать на улице, пока Лекс бежала к Автозаводской.

Красное небо нагоняло мрачные мысли, и в дороге все были задумчивы и молчаливы.

Инка выдохлась довольно быстро и запросилась на ручки. Слава с Максом вызвались по очереди нести ее на спине, и теперь она дрыгала ножками, крепко цепляясь за плечи Максима.

Кирилл и Людмила шли в хвосте отряда. Людмила потому, что добровольно вызвалась быть замыкающей и присматривать за тылами. Кирилл потому, что теперь лишь одна Людмила относилась к нему без неприязни. Чем дольше голодали и уставали выжившие — тем скандальней становился характер Кирилла, это уже заметил каждый.

На удивление, кроме рухнувшей на пути какой-то бетонной трубы, через которую пришлось перебираться минут десять, больше они ничего и никого не встретили. Несмотря на небольшую скорость Виктора, который медленно, но верно слабел, с трудом опираясь на поручень, как на трость, через полчаса они могли лицезреть две бетонные платформы «Технопарка». Но сразу подходить к ним остереглись. Остановились примерно в ста метрах и внимательно разглядывали станцию.

Слева зияли выбитыми стеклами окна торгового центра, про который говорил Виктор, но звуков оттуда не доносилось. В остальном здание осталось целым.

Станция не подавала признаков жизни. У крыши, с правой стороны, висел обломок железной лестницы. Часть её, видимо, обвалилась, повредив по дороге серую обшивку здания.

Первым тишину, как всегда, нарушил Слава:

- Ну что? Монстров, мне кажется, мы бы уже услышали.

- Они могли затаиться, - возразила Мила. После тоннельного нападения её энтузиазм и вера в силовые структуры государства поубавились, как следствие – всюду мерещились враги.

- Ну, отлично, тогда давай поселимся тут, подождем, может, кто объявится.

- Идемте, - хрипло прервал спор Виктор, - только еще медленнее. Лекс, - его тон стал немного извиняющимся, - я могу попросить тебя выйти вперед? Вот только… Ты уже можешь управлять этой… силой… без Инки? Не нравится мне прятаться за спину ребенка.

Лекс молча прикрыла глаза, сложив ладони перед собой лодочкой, и, мысленно потянувшись к ощущению горячего источника внутри себя, представила шарик знакомого золотистого света.

- Ух ты! - донесся голос Милы.

- Ведьма, - улыбнулась Катя, - настоящая колдунья. Теперь жди сову из Хогвартса.

Открыв глаза, Лекс хмыкнула и разжала ладони. Шарик исчез.

Кивнув Виктору, девушка пошла к платформам, иногда нервно оглядываясь на дочь.

К станции подходили очень тихо. Макс переместил Карину со спины вперед, заставив спрятать лицо у него на груди и крепко обнять за шею. Проникшись важностью момента, девочка послушно затаилась, стараясь шевелиться реже.

Стеклянный потолок навеса над станцией осыпался, в одном месте провисло перекрытие. На пустынных платформах легкий ветерок перекатывал мусор.

Слава подсадил Лекс, и та, подтянувшись, вылезла и замерла, напряженно оглядывая станцию.

Слева виднелись турникеты. Большая часть створок сломанным мусором валялась в проходах. Справа — мосты, за ними угадывались огромные стеклянные двери центрального выхода, в дальнем конце платформы виднелся выход номер три.

Виктор передал Славе пистолет и кивнул на Лекс:

- Давай за ней.

Постепенно, следуя указаниям мужчины, на которого смотрели как на негласного лидера, люди поднялись на платформу. Последними вскарабкались Людмила и Ваня, передав перед этим Инку обратно на руки Макса — на всякий случай Виктор хотел иметь возможность спрятать девочку под платформу, если на них вот прямо сейчас нападут. Виктору помогли вскарабкаться Слава и Иван, и теперь тот тяжело опустился на пол, схватившись за грудь и хрипло дыша, но, заметив кинувшихся к нему девушек, отрицательно помотал головой.

Мила всё равно присела рядом с ним, обеспокоенно поглядывая на его рану. Катя и Лекс стояли рядом, Лекс прижала отпущенную Максом на пол дочь.

- Странно, - удивилась Катя. - Чисто тут так… Ни крови, ни трупов…

- Станция открытая почти. Здесь никто не искал защиты — наоборот, отсюда убегали… Выйдем наружу — насмотримся… - тихо ответил Виктор, упершись руками в колени, стараясь отдышаться.

Иван помог ему подняться, и выжившие сторожно приблизились к турникетам, пытаясь не хрустеть раскрошенными дверцами. Ворвавшийся порыв свежего ветерка донес сильный запах гари.

С этой стороны стена Технопарка состояла из множества небольших окон. Стекла большинства из них теперь лежали на полу. Сквозь проемы открывался вид на то, что вполне могло быть кадром к любому из голливудских ужастиков про катастрофы или зомби-апокалипсисы.

Каким-то чудом в молниеносной во всех смыслах атаке не взорвалась находящаяся у метро автозаправка. А вот на дороге справа дымились две столкнувшиеся машины. Из-за дыма было непонятно, остался ли там кто-то внутри. На шоссе, насколько хватало взгляда — всюду брошенные автомобили, часто - с открытыми настежь дверьми. Некоторые врезались друг в друга. И везде — тела… Мужчины, женщины, дети… Многие — с черными пятнами на коже. Очень много — разорванные на куски…

- Не смотри, зайка. - Проговорил Макс, снова поднимая Каринку на руки и вжимая её личико себе в грудь.

Лекс и Виктор напряженно осматривали местность. Что-то перещелкнуло в душе девушки, и сейчас она почти не обращала внимания на трупы. Ее больше интересовали живые.

- Не вижу движенья, - негромко проговорил Виктор.

- Я тоже… - задумчиво ответила она, - я тоже… Если… Предположить… Что они умные, твари эти… - она помолчала, формулируя.

- Думаешь — ушли? - закончил за нее Виктор.

- Да, что, если решили, что здесь убили уже всех? Отправились куда-то еще. На охоту…

- Ой, знаете, чем дольше стоим, тем страшнее, - тревожно проговорила Людмила. - Может, пойдем?

- Вон торговый центр, - кивнул Слава, - давайте, потихоньку. Только через заправку. Что-то вон тот жилой дом слева я бы лучше обошел… Если повезет — затаримся в этом тэ-цэ по полной.

- Эх, вот бы оружие… - протянул Ваня.

Виктор хмыкнул:

- Пневмат разве что. Или ножик какой.

- Ну пневмат разве плохо?

- Поверь мне, - слабо улыбнулся Виктор, - лучше ножик.

Люди осторожно спустились по ступеням и, аккуратно обходя лежащие на асфальте трупы, молча двинулись через заправку к торговому центру. Лишь изредка всхлипывала Мила или вздыхала Люда, наткнувшись на очередной труп ребенка. К смерти детей привыкнуть было трудно.

На краю заправки ненадолго остановились, разглядывая вывески на здании. Виктор осторожно привалился к одной из заправочных колонн.

- Если задержимся здесь — можно отдать «Детский Мегаполис» Инке на разграбление, - улыбнувшись, с подъемом предложил Макс, прочитав одно из названий.

Спутники заулыбались в ответ, даже мрачный Кирилл издал короткий смешок, но Виктор Павлович неодобрительно поджал губы.

- А «Карусель» обещает нам пополнение припасов, - оптимистично присоединился к планам Макса Иван.

- Всё, двигаем, - скомандовала Лекс и зашагала ко входу.

- А я вот чего хотел спросить, - начал Ваня, поддерживая раненого спутника под руку и входя вслед за Лекс в здание, - Виктор Палыч, ты в оружии разбираешься, что ли?

- Ну, есть такое, - ответил мужчина, тяжело дыша и оглядывая помещение, - знаете, давайте-ка базу на крыше устроим... И к нам незаметно не подберутся, и окрестности просматриваться будут…

- Служил? - не унимался Ваня.

- Спецназ, - коротко ответил Виктор.

- Ого! А чего не на службе? Или в отставке уже?

- Мужик, отстань от него, а? Ему и так хреново, - бросил Слава, но Виктор ответил:

- В отпуске... Дочь навещал… А теперь давайте молча… Наверх... Мало ли кого тут встретить можем…

- Да давно бы уже…

Где-то в глубине второго этажа раздался грохот.

Инка испуганно пискнула, но Макс тут же тревожно шикнул, и она зажала рот ручками.

- Идите, - Лекс встала у выхода на этаж, - давайте, наверх. Я следом.

Слава, у которого всё еще находился пистолет, кивнул, и, подхватив Виктора Павловича с другой стороны, вдвоем с Ваней быстренько начал поднимать мужчину по лестнице. Лекс прикрывала, но люди все равно тревожно оглядывались, пока не выбрались на крышу. Здесь, между надстройками лифтовой шахты и чердака они, наконец, смогли расположиться на отдых.

Дверь, взломанную со стороны торгового центра железным поручнем - этим же поручнем заложили с внешней стороны. Виктора Паловича аккуратно разместили у стены надстройки.

С крыши действительно отлично просматривалась местность. И вид этот не радовал. Город дымился. С северной стороны виднелось зарево пожаров. Городская воздушная тревога молчала, но где-то в отдалении выли сирены. Раз или два послышалось стрекотание автомата, но так далеко, что могло и показаться. Изредка в разных районах мелькали вспышки, тоже такие призрачные, что не верилось в их реальность. Москва выглядела мертвой.

- Как хоть этот магазин назывался, интересно? - полюбопытствовал неугомонный Ваня.

- «Мегаполис», - ответила Мила и, заметив вопросительные взгляды, пояснила, - там табличка была. У входа на лестницу на чердак - «Только для сотрудников ТЦ Мегаполис».

- Ни фига себе ты внимательная… - изумился Иван.

Мила пожала плечами.

Виктор ниже сполз по стене и прикрыл глаза. Проговорил тихо:

- Надо, чтобы кто-нибудь все-таки осмотрел магазин… Но не все…

Выжившие притихли, раздумывая.

- Я пойду, - помолчав, ответила Лекс. - Придется пойти. Припасы очень нужны: еда, медикаменты. Что-нибудь походное — фонари, спальные мешки, что-нибудь горючее. Может, что-то еще полезное найдется. Если там охотник — любой без меня там погибнет. Погибнет зря и вещи не принесет.

- Я думаю, идти стоит всем, кто способен таскать тяжелое, - высказался Макс, - пусть тут остается Виктор и все девочки. А мы со Славой, Ваней и Кириллом пойдем с Лекс. Она прикроет — мы потащим.

Виктор слабо кивнул, смирившись с необходимостью разграбления чужого имущества.

- Хорошо рассуждаешь. Действуйте. Людмила, закроешь за ними дверь?

Спускались осторожно, постоянно прислушиваясь.

- Думаю, разделяться не стоит, - тихо сказал Слава. Все дружно закивали.

На верхнем этаже находился офис «Райффазена». Лучи солнца слабо пробивались через тонированные окна. Большая их часть покрылась трещинами, в некоторых местах выбитые стекла пропускали чуть больше света. Из-за небольшого количества стен и перегородок помещение было немного освещено. Серо-розовый полумрак и тишина, больше присущие какой-нибудь заброшке, контрастировали с дорогой мебелью и стильным оформлением офиса.

- Как думаете, камеры еще работают? - Ваня с интересом рассматривал помещение через дверной проем.

Достав смартфон, Лекс нажала кнопку включения:

- Нет, не думаю. Электроника не пашет.

- Это смартфон не пашет, - возразил Слава, - может, у него заряд той акустической волной убило. Ну, может, она не только акустическая была. В общем, вы меня поняли. То, что работает от сети — могло остаться работать.

Лекс скептически на него посмотрела.

- Что? - спросил Слава.

- Молнии помнишь? Густо били… Если попали по подстанциям — хрен нам, а не электричество, - и повернувшись к Ивану, тихо добавила: - Деньги тебе в ближайшее время вряд ли понадобятся. Еда и оружие важнее.

- Так, может, у охранников что было? - вставил Макс из-за их спин.

- Виктор говорил: ничего лучше пневмата мы в этом центре не найдем, - обрубил Кирилл мрачно.

- Мало ли что Виктор говорил, - возразил Иван, - ишь ты, спецназ. Виктор тоже не всеведущий. Банки грабят вон направо и налево. Должно тут быть какое-то нормальное оружие.

- Давно ты про ограбление банков слышал? - хмыкнула Лекс, но все же осторожно выдвинулась в холл.

- Странно, почему тут почти все стекла целы? - удивилась она. - На той улице, где я до метро бежала, осыпалось всё, что бьется…

- Может, сюда не докатилось? - оптимистично предположил Ваня. - Может, тут вообще ничего не было?

- Ну да, а трупы сами во двор приползли полежать: в городе места не хватило… - ядовито отозвалась девушка.

- Ах да… - помрачнел парень.

Пройдя чуть дальше, Лекс замерла, побледнев.

- Что там? - насторожился Слава, почувствовав неладное и мигов догнав девушку.

Лекс зажала рукой рот, а затем обеими ладонями обреченно потерла лицо.

Подойдя ближе, Слава шумно выдохнул, нахмурившись.

Тело молодой девушки в когда-то светлой блузке. Жестоко посечено. Свернувшаяся кровь застыла широкой лужей, превратив рассыпавшиеся светлые локоны в бурое месиво.

Значит, охотники здесь побывали...

Вздохнув, Лекс отвела взгляд и тихонько пошла дальше, вдоль столов, к кабинету ЧОПа. За столами и перегородками виднелись трупы нескольких людей — в ту сторону она старалась не смотреть. Теперь тишина во всех смыслах казалась мертвой...

К счастью, дверь оказалась не запертой. Но к несчастью - оружия внутри не оказалось. Царил бардак: кабинет явно покидали в спешке. Здесь не было окон, и кабинет обыскивали практически на ощупь, открыв дверь пошире.

- Ну да, идиоты они, что ли — пушки бросать, - Кирилл, про которого успели забыть, так как он держался на отдалении, за их спинами, продолжал излучать «оптимизм».

Не ответив, остальные, шагая как можно тише, вернулись к лестнице.

Выглянув на четвертый этаж, увидели бесконечную череду закрытых и полупрозрачных офисных отделов. Тут искать было нечего.

Просторный торговый зал третьего этажа почти сразу погружался во тьму. Откуда-то из глубины доносился невнятный шелест.

- Лекс… - тихо позвал Слава. Но полупустой огромный зал откликнулся прокатившимся по этажу эхом. Люди настороженно замерли.

- Да-да, сейчас… - еле слышным шепотом отозвалась Лекс, волнуясь. Она не знала ни границ своих сил, ни предела запаса этих самых сил. Они слышали шум на втором этаже, и если это не забытая кем-то собачка, то каждая крупица магии — за неимением другого термина она все-таки решила называть свои способности так — может оказаться важна. Но выбора не было — здесь уже могло найтись что-то полезное.

Вытянув руку вперед ладонью и вверх, Лекс потянулась к Источнику внутри себя и представила свет. Шарик света, сантиметров десять в диаметре, теплый и золотистый.

Ух ты! Он действительно получился теплым!

Лекс попробовала представить, как шарик взлетает немного выше, и он послушно приподнялся над их головами, зависнув и ровно светясь. Стала видна территория в радиусе нескольких метров.

Со стороны лестничной клетки ворвался порыв ветра. Звонко грохнулся на пол осколок стекла. Люди подпрыгнули.

-Что?.. - Макс споткнулся и ухватился за Ваню. Оба пошатнулись.

- Блядь! - Слава отскочил от них, чтобы не упасть. Лекс тоже отшатнулась. Пламя светового шарика пугливо замерцало, почти пропав.

Кирилл молча вжался в стену, испуганно поглядывая то на лестницу, то в зал. Шума они произвели неимоверно.

Наконец, периодически шикая друг на друга, парни успокоились.

Отдышавшись, Лекс вернула огоньку нормальное состояние и ради эксперимента отвела взгляд от своего творения. Осмотрелась, чутко прислушиваясь к своим ощущениям — не погаснет ли, если будет заниматься другими делами? Но связь со светом сохранялась. Видимо, она больше зависела от эмоционального состояния, чем физического. Лекс чувствовала его каким-то невообразимым способом, как свою руку или ногу. Как будто у нее теперь появилось магическое тело внутри и шарик — его часть.

Возможно, так оно и было на самом деле.

Не слишком яркое сияние волшебного светильника лишь слегка подсветило висящие невдалеке вывески. Переглянувшись, люди осторожно двинулись вдоль рядов.

Макс почти сразу притормозил возле разноцветной надписи «Детский мир» и вопросительно взглянул на Олесю. Та вздохнула:

- Не дразни. У меня инстинктивное желание сгребсти и притащить Инке всё содержимое этого магазина. Большая часть которого выжить ей не поможет. Ну что там может быть полезного?

- Одежда? - бодро предположил подошедший Слава. - Запасная одежда, белье там, футболки, носочки, кофта теплая. Штаны запасные. Ребенок же. Игрушку какую мягкую можно взять. Ну, знаешь, детки легче переносят всякие печальки, когда с мягкими игрушками обнимаются.

- Это тебе кто сказал? - скривилась Олеся.

- Ну-у, по телику видел…

- Карина скорее перенесет печальки, если обнимется с грузовиком. Или надает печальке деревянным мечом по хребту.

- Да ну, такой милый ребенок... Ты преувеличиваешь…

- Преуменьшаю, - хмыкнула Лекс. - Ты плохо знаешь моего ребенка. Ладно, сюда зайду, но позже. Боюсь, даже зомби-апокалипсис не выбил из меня шопоголика — если попаду туда — застряну надолго.

- Ворье, - презрительно бросил Кирилл.

- Эксплуататор! - тут же фыркнул Макс, снова вызвав раскат эха. - Ты с нами погулять пошел, что ли? Баночку из под воды не забудь потом в поезд вернуть, бла-агородный ты наш, - язвительно закончил он.

- То вода, а то магазины обносить, - возразил Кирилл непримиримо.

- Ну и катись на хер! - голос Макса звучал все громче. Ему в ответ снизу послышалась возня и стук. Люди снова замерли.

- Заткнитесь оба! - прошипела Лекс. - Кирилл. Что-то не нравится? Мы не держим. Остальные - идемте дальше, что там еще…

Набычившись и сложив руки на груди, Кирилл шаркающей походкой пошел за ними, но на некотором отдалении.

Пройдя еще немного, они увидели, как свет отразился во множестве поваленных желтых стульев. Ваня прочитал негромко, посмотрев на вывеску:

- «Теремок»… Слушайте, неплохо бы стол и стулья наверх затащить. Тут в зале вроде тихо, верхние этажи мы прошли… Если Лекс у входа на лестницу покараулит — мы вчетвером легко мебель занесем… Там хоть наши сесть нормально смогут… И сейчас вот явно еды найдем — это же фудкорт — так что и поедим как белые люди…

- Расист, - фыркнул Макс и повернулся к Лекс. Та, бросив на него недовольный взгляд, в свою очередь, посмотрела на Славу, как на более рассудительного.

Слава, подумав, кивнул:

- Давайте. Мало ли насколько мы тут застряли.

- Отнесите сначала к дверям, - посоветовала Лекс, - я не знаю, смогу ли оттуда вам светить, так что берите мебель, пока я здесь.

Слава и Ваня взяли стол, Макс пару стульев, и осторожно понесли к лестнице. Кирилл, помявшись немного, тоже подхватил пару стульев и пошел за парнями. Лекс ступала следом, освещая дорогу.

Мужчины отсутствовали примерно полчаса. Лекс дежурила на лестничной площадке, изо всех сил прислушиваясь к звукам здания. Тишина была настолько тотальной, что любой резкий звук отдавался в ней грохотом. Оставалось лишь гадать — шуршит ли гоняемое ветром барахло, или внутри затаился кто-то неведомый и опасный. Несколько раз она вздрагивала от шороха со стороны магазинов и стука с нижнего этажа. Сразу начинала внимательно вглядываться во тьму, но по-прежнему никого не видела.

А затем спустились мужчины и вместе с Олесей вернулись в торговый зал. Шли напряженно, замирая при каждом шелесте и шорохе. Но всякий раз это оказывался какой-нибудь брошенный мусор.

Макс очень удачно догадался прихватить взятый ими из поезда рюкзак. Туда сложили найденную в «Теремке» лимонную и обычную минералку без газа, несколько баночек натурального сока для Инки, бутылки с холодным чаем и банки с энергетиком. В «KFC» запас минералки пополнился. Здесь же, поднырнув под рецепшен, бесстрашный Макс отыскал в близстоящем холодильнике внушительный запас кексов в прозрачной упаковке. «Крошку-картошку» прошли мимо — в их меню, представленном на вывеске, значились лишь продукты, обсуждением признанные скоропортящимися. Несварения желудка выжившие, по возможности, хотели избежать.

Так же прошли несколько бутиков с одеждой, оставив их без внимания, пока не добрались до «Книжного Лабиринта».

- Карты, - коротко бросил Слава и вошел внутрь. Остальные двинулись следом.

Лекс заставила свой фонарик зависнуть в центре отдела в паре метров над полками, и светить ярче. Они разошлись в разные стороны.

- Блин, зачем нам вообще карты? - резко остановился Ваня на пол-пути к кассам. - Я дорогу домой и так знаю.

- А я из Люберец, - ответил Слава с другой стороны отдела, - и дорогу я знаю только одну — сесть на вокзале на электричку и доехать до станции «Люберцы». Лексе надо в Раменское, она, думаю, тоже заценила идею.

Лекс не ответила, скрывшись между рядами.

Сокровища. Так бы она оценила содержимое увиденных витрин. Неизбалованная подарками в детстве, сейчас она шла мимо того, на что с удовольствием потратила бы четверть-треть зарплаты. Записные книжки, ручки, фломастеры… Всё такое желанное, всё такое доступное… Всё такое ненужное… Мимоходом подумала, что в чем-то Кирилл прав — то ли у них психология мародеров, то ли пережитые за последние сутки ужасы сильно повлияли на их совесть, но в данный момент ее действительно больше расстроит, если не найдут в торговом центре ничего полезного, чем то, что им приходится обкрадывать магазины.

Карты нашел Кирилл. Подробный атлас самой Москвы и ее ближайших пригородов. Раменское, к счастью, туда вошло. Разглядывать в темноте не стали, отложили до возвращения на крышу и двинулись дальше.

Слава же наткнулся на идентичную карту, но разворачивающуюся в лист примерно полтора на полтора метра.

Пара вещевых магазинов и кафе. Макс было предложил поискать в них разделочные ножи, но Ваня заметил, что за ресторанными ножами можно вернуться и позже — где-то в здании могло найтись более серьезное оружие.

Ко второму этажу подходили с опаской, но двигались более расслаблено. Все подозрительные шорохи на этаже выше нашли свои логичные объяснения. В каждом случае это оказался сквозняк, ворошащий ту или иную вещь, материю, пленку, стекло. От второго этажа ждали разве что более полезных торговых отделов.

- Купальник н-н-нада? - прошептал Слава, посмотрев налево и увидев в тусклом пятне света, падающем от лестничной клетки, жуткого манекена в парео. Лекс тихо прыснула:

- Самое время. - Свет здесь она пока не зажигала.

Замерли, напряженно прислушиваясь. На этаже было тихо. Стук больше не доносился.

- Может, крикнуть?- тоже шепотом предложил Иван. - Оно прибежит, Лекс его убьет — спокойно пойдем дальше.

Лекс удивленно моргнула. Язвительное замечание было готово сорваться с губ, но, посчитав про себя до пяти и выдохнув, она промолчала. Форумные войны в Драконах научили ее не кормить троллей. Вместо этого рискнула зажечь свет и тихо двинулась в сторону отделов. Мужчины, успокоенные ее уверенностью, расходились вдоль магазинов, время от времени переглядываясь и перекликаясь. Отходя от них, Лекс поднимала свой свет всё выше и выше, делая его ярче, чтобы не терять парней из виду. Пробежала мысль, что, возможно, расходиться - не самая лучшая идея — все же на этаже что-то стучало, но разглядывание витрин отвлекло.

Переходя от вывески к вывеске, она разочарованно вздыхала. Одежда, одежда, одежда…

Желто-черный, желто-черный, желто-черный… Куда ни глянь — шмоточные бутики…

О, черно-желтый! То есть, о, эскалаторы…

- Парни… - негромко позвала она.

- Тут только шмотки! - послышался разочарованный голос Макса с другой стороны зала. Расслабившись при виде спокойно прошедшей в центр зала девушки, они разошлись далеко в разные стороны.

- А я видел где-то указатель «Спортмастера», - проговорил Слава, догоняя Лекс.

Она кивнула:

- Видимо внизу. Спустимся здесь или вернемся к лестнице?

- Да уже по фиг, пошлите, - задиристо бросил Кирилл, ступая на эскалатор. Слава, недовольно поморщившись, двинулся следом. Макс приглашающе махнул Олесе рукой, пропуская ее вперед.

Лекс последний раз внимательно оглядела зал, поджидая задержавшегося Ивана и медленно спуская шарик света ниже.

И тут всё смешалось.

Визжащий скрип чего-то острого по полированному покрытию.

Подскользнувшийся от неожиданности Ваня, падающий и катящийся по полу к эскалаторам.

Выскользнувшая из рук Вани бита, перелетевшая через перила куда-то в сторону первого этажа.

Пролетающая в прыжке над Ваней бледнокожая тварь.

Лекс вскрикнула.

Матерящийся Макс, забыв обо всем, тянул ее за руку вниз. Лекс рвалась к Ване, пытаясь помочь подняться.

Тварь, приземлившись и продрифтовав пару метров, резво развернулась и снова неслась к Ивану.

Лекс, срываясь на визг, вытягивала руки в ее сторону и орала:

- Убей! Умри!!!

Макс, снова поймав ее за запястья, тянул девушку на эскалатор.

В этот момент вылетевшая из рук Олеси золотая молния сбилась с траектории и пролетела мимо монстра.

Ваня, барахтающийся на полу и почти поднявшийся, успел лишь удивленно вскинуть голову вслед пролетающему снаряду.

Клешни твари вонзились ему в плечи, срезая руку и голову.

- А-А-А-А-А-А-А-А-А!!!

Лекс раскинула руки, и золотой свет стал вырываться из всего ее тела. Тварь моментально сгорела.

Рыдая, девушка грохнулась на колени, истерично стуча по полу кулаками. Свет тут же потух.

Слава потрясенно стоял за ее спиной, судорожно сжимая бесполезный пистолет.

Макс остекленевшим взглядом смотрел на труп только что дышавшего, а теперь разобранного на куски хорошего и доброго парня. Сравнявшись цветом с простыней, юноша еле слышно прошептал:

- Это я… Я виноват...