Рак мозга в современном мире не приговор(?). Реанимация
Диагноз МКБ: С71.5 Злокачественное новообразование: желудочка мозга. Эпендимома.
В первый день нахождения в больнице вечером меня позвали в реанимацию, подготовить к тому, что ждет меня после операции и вручить список того, что нужно предоставить им туда (катетеры, пеленки и т.п.). Вечером этого дня муж бегал и все искал в срочном порядке и разных аптеках, для того что бы купить и привезти на следующий день в больницу. Врач-ординатор находящийся там рассказал мне, что во время операции я буду находиться под искусственной вентиляцией легкий (ИВЛ), что операция будет долгой даже при хорошем исходе, ее нормальная продолжительность считается от 5 часов. Он рассказал что выходить из наркоза я буду также под ИВЛ, отключат от него меня лишь тогда, когда я смогу выполнять легкие задания врачей.
Время после операции. Я открываю глаз, всего один и вижу белую стену, глаз закрывается снова и я пропадаю. Я открываю глаза снова, по очереди, один за другим, я слышу как ко мне подходят врачи и смотрят в мониторы, я снова проваливаюсь в сон. Открываю более уверенно два глаза сразу, вижу врачей, они говорят со мной. Спрашивают слышу ли я их, спрашивают вижу ли я их. Я отвечаю на все вопросы да. Врач просит сжать его палец со всей силы моей рукой, я сжимаю. Просит поднять ногу, я поднимаю на сколько могу вверх. Говорят что бы я еще отдохнула и я снова ухожу в сон, глаза сами закрываются. Такая процедура повторялась после три раза еще, когда я уже смогла наконец-то выполнить эти задания достаточно хорошо. Между тем, как я приходила в сознание, врачи говорили мне о том, что мой муж уже звонил и узнавал о моем состоянии, но о нем еще рано рассуждать. Ему сказали перезвонить завтра с утра.
Когда я окончательно пришла в себя, я поняла что мои руки и ноги привязаны к кровати. В моем горле трубки, они давят и мне сложно дышать. Постоянное ощущение повышенного слюноотделения во рту и я боюсь что я сейчас захлебнусь своими слюнями/рвотной массой. Помимо этого я чувствую что меня тошнит, что-то подкатывает к горлу и я не могу это проглотить, мешают трубки. Я не могу позвать никого на помощь, я не могу шевелить головой из-за боязни, я лишь мычу. Врачи подходят снова и я пытаюсь сказать, показать головой и глазами, что меня тошнит. Они сразу это поняли и поставили укол от тошноты. О чудо, я замечаю что на правой руке и ключице у меня находятся катетеры, куда и ставили укол, на левой руке аппарат для измерения давления и кислорода в крови на пальце этой же руки. После укола один катетер убирают, оставляя лишь тот, что в ключице.
Я так и продолжаю засыпать и просыпаться, каждый раз все лучше ощущая себя, все дольше находясь в сознании. Мне убирают трубки ИВЛ после того, как врачи убедились в том, что я могу дышать самостоятельно. Убирают постепенно, сначала вытаскивают длинные из горла, а после вторую часть этих трубок изо рта. Убирать трубки больно, они еще и такие длинные оказывается, но это все достаточно быстро происходит и дискомфорт быстро сходит на нет. Со временем мне развязывают руки и ноги. Первое что я делаю руками это трогаю свою голову, потому что я не понимаю как я лежу на голове, учитывая что мне разрезали заднюю часть шеи и выше, к затылку. Но проснулась я на спине, то есть голова лежала прямо на подушке. На голове у меня была замотана твердая шина и именно на ней я смогла лежать. После того как я уже могла говорить, мне дали смоченный ватный диск что бы я могла протереть лицо, умыться так сказать. Я ощущала на лбу давящие бинты. Я ощущала у себя в промежности дискомфорт, это был мочеприемник. Я попросила его убрать, мед.сестра согласились, врач дал разрешение. Мне стало легче, я пытаюсь спать.
Это ночь была очень долгой, я не видела часов. Я просыпалась постоянно, я боялась повернуться и лежала только прямо на спине. Мне разрешили поворачиваться на бок, мед.сестра помогла мне это сделать в первый раз. Все время нахождения в реанимации ты находишься абсолютно голый, под простынкой, что тоже доставляет некое чувство дискомфорта.
Ночь тянется, вокруг находятся еще люди, много людей и почти все они без сознания. Кто-то только приходит в себя, а кто-то крепко спит. Все подключены к мониторам для слежения давления и сердцебиения, аппаратам ИВЛ и более сложным установкам, каждый аппарат издает свой непередаваемый звук или писк. Этой ночью я четко запомнила бабушку, которая не могла понять где она, она постоянно пытается встать с каталки, она срывает с себя все катетеры, кровь течет из вен. Срывает с себя простынь и я вижу огромные гематомы на ее животе. Она кричит и хочет уйти и это продолжалось всю ночь.
С утра я могла уже сама завтракать, лежа на каталке, вставать в реанимации с постели строго настрого запрещено. На завтрак давали манную кашу и кисель, ооо как же я хотела пить, ночью воду давали лишь один раз мне, когда я просила. После врачи ограничат мой прием воды после операции еще на две недели, что бы не вызывать осложнений.
После завтрака всех развозят по палатам в различные подразделения больницы, всех кроме меня, я жду обеда. Врачам нужно убедится, что операция прошла успешно и не осталось кровоизлияний или опухоли в моем мозгу, они записывают меня на КТ, на него меня везут также на каталке по длинным коридорам, через очереди обычных людей, я все также нахожусь голой под простынкой. После меня наконец-то возвращают в мою палату, где я могу одеться в свою одежду. Где я могу сама сходить в туалет и не нужно просить утки у мед.персонала, где я смогу взять телефон в руки и позвонить мужу и родителям, сказать что со мной все хорошо.
