Начальник — молодой парень. Он сам принимал заказы, клеил наклейки на контейнеры, собирал их в пакеты и передавал курьерам, а иногда и сам развозил. Кухней и готовкой заведовала старший повар, которая работала там уже много лет, чуть ли не с самого открытия.
Ещё один плюс этого места — отсутствие инвентаризаций. Вообще. После ночных подсчётов коробочек с соевым соусом в суши-баре это казалось сказкой. Камер тоже не было.
Со мной вместе пришла еще одна женщина. Какое-то время работали втроём. В неделю пять дней работали в обычном режиме, на шестой готовили на два дня сразу, и седьмой отдыхали. Потом заказов прибавилось, и вернулась ещё одна женщина, которая уходила из-за маленькой зарплаты, но ничего лучше не нашла.
Время шло, заказов становилось больше, и нам даже взяли в штат двух посудомоек лет по 50, работавших посменно. Одна из них была похожа на бассета и бухала запоями. Другая имела мужа-хача, который сидел где-то в горах и не работал, пока она жила в Краснодаре со старшей дочкой. Она не пила, но делала больно по-другому — пиздела без остановки, поливая хуями детей, внуков, мужа и его семейные традиции, из-за которых одну её дочку уже "украли", не заплатив выкуп, а другую обязательно своруют. Слушать её было тяжело, не слушать — невозможно.
Ближе к середине весны та женщина, которая то приходила, то уходила, решила уехать на лето подзаработать на море. Та, что пришла со мной, хотела осесть дома и лепить заморозку. Я её понимала и поддерживала — работа казалась неплохой только на словах. Я уже дважды сорвала спину, таская ящики с замороженной рыбой и тяжеленные кастрюли, а вечный ПМС старшей поварихи доставал всех.
Немного о себе: я из тех людей, которые в любой ситуации говорят: "Кстати, на эту тему есть анекдот..." А так как я оказалась моложе всех в коллективе, и мое чувство юмора формировалось на лурке, дваче, башорге, оно немного почернело. Анекдоты в духе "про слепого мальчика и его папу" подарили мне репутацию то ли ебанутой, то ли конченой, но зато весёлой. В общем-то мы уживались. Меня не подкалывали за отсутствие нарощенных ресниц, ногтей и бровей, я же с честью держалась, когда разговоры весь день вертелись вокруг воспитания детей и лечения очередной пиздецомы.
Да-да, я знаю правило.
— Ебёт как-то отец слепого сына.
— Видишь, сынок, как плохо, что мама умерла.
— Не вижу.
Когда двое из четверых навострили лыжи, начальник понял, что надо искать новых людей, и выставил объявление. Но народ не шёл. Люди приходили, смотрели на условия, крутили пальцем у виска и уходили. Начальник со скрипом поднял зарплату до 2500. Мы, кстати, узнали об этом только от приходящих, за что высказали ему своё "фи". Мы тут за 2000 горбатимся, а новичкам 2500? Пацан переобулся в полёте и сказал, что мы всё не так поняли, и зарплату он нам тоже поднимет. "В ближайший понедельник. Нет, в четверг." Работать тоже стали дольше, уже не с 11, а с 10, и иногда до 16-17.
На зарплату побольше люди пошли, и наш отряд пополнился колоритными персонажами: гопница-алкашка, которая заходила в наркошопы чаще, чем в булочную, и тупая столовская тётя Галя. Я пыталась обойтись без имён, но из песни слов не выкинешь. Если гопница ещё травила весёлые байки из своей жизни и хоть как-то работала, то Галя бесила меня до зубовного скрежета. Она не понимала слов, текста и криков. Над ней надо было стоять и долго объяснять, чего от неё хотят. Она кивала, соглашалась, а потом шла творить хтонический пиздец. Пойманная за руку, тупо хлопала глазами и доказывала, что не получала инструкций. Напихать полную кастрюлю дорогой лапши, залить холодной водой, утрамбовать и поставить на печку? Пожалуйста! Сделать на 50 порций меньше и никому не сказать? Легко!
К тому времени я уже заменяла старшую на выходных, и управление этим цирком ложилось на меня, пригибая к земле и добавляя седых волос.
Ещё в штате появилась должность помощника повара. На неё старшая пропихнула свою подружку, которая поваром не была, но к ней у меня претензий не было. Она работала медленно, но без особых косяков. Второй помощницей стала модная бабка лет 70, которая раньше заменяла то повара, то посудомойку. Бабка была хитрой и не брала на себя даже минимальную ответственность. Каждое утро я показывала ей, какими кубиками резать морковку и картошку. Кубики были всегда одинаковыми...
Приближался мой отпуск. Мы с мужем собирались уехать на месяц к родне, и мне было кристаллически поебать, что будет с этой кухней.
Старшая привела на работу свою сестру, она тоже поваром не была, но работала нормально. Я две недели заменяла старшую, пока она была в отпуске, и окончательно озверела от людской тупости и наглости. Кстати, никогда не повторяйте моих ошибок. Если вы можете уйти в отпуск, но вас просят поработать, потому что "без вас всё рухнет", не ведитесь. Ничто не рухнет, кроме вашей нервной системы.
Ещё немного про гопницу и мой синдром спасителя. Она как-то по пьяни разбила телефон, и я предложила ей свой старый. Просила 2000, если бы она захотела оставить его себе. Как вы можете догадаться, ни телефона, ни денег я больше не увидела.
Выйдя из отпуска отдохнувшей, я с восторгом обнаружила, что Галя свалила, обложив всех на прощание трёхэтажным матом. Вскоре выгнали гопницу, которая нахамила старшей и получила пинка под зад. На её место пришла женщина из моего комментария, а старшая привела ещё одну свою сестру (уже повара, вот нихуясебе поворот). Еще мы переехали на новый цех, побольше. У начальника появился помощник, помощник помощника, и противная бабенка, которая принимала заказы по телефону, но какого-то хуя вечно тёрлась в цеху.
К концу лета наш коллектив состоял из: старшей поварихи, двух её сестёр, подружки, женщины, которая хотела лепить заморозку (но вернулась), меня и женщины из комментария — назовём её Рыжая Пизда.
Рыжая Пизда была похожа на Дашу Букину, которую засунули лицом в улей с пчелами и подержали. Так сказались на ней дешёвые филлеры и годы запоев.
Мы с ней общались неплохо: она подвозила меня на работу, а я кормила её домашней выпечкой и помогала в работе. А помощь ей требовалась постоянно: она могла читать текст только с расстояния 5 сантиметров, но очки носить не хотела, поэтому техкарты не читала. В работу вникать тоже не хотела, надо было подсказывать. И не пыталась даже запомнить, где что лежит... Но мы ж подружки, куда деваться.
Ещё от нас ушла очередная посудомойка, и Рыжая Пизда привела свою подружку. Об этой женщине можно слагать оды — такого пиздопротивного существа я в жизни не встречала. Это квинтэссенция всего ненавистного: риелтор и зоошиза в одном флаконе. Да, она собирает по кухне всю оставшуюся еду, и кормит несколько собачьих стай. Добавьте тонкий, звеняще-сверлящий голосок, которым она пиздит без остановки, и непробиваемую наглость. Далее буду звать её Посудомойка.
И вот мы подходим к конфликту.
В один не самый прекрасный день старшая решила отметить день рождения дочки и свалила со всеми своими сестрами и подружками. На кухне остались я, Рыжая Пизда и женщина, которая лепила заморозку. То есть три человека вместо пяти. Даже начальник охуел — его, как обычно, не поставили в известность. Посудомойка тоже была, но её я за человека не считаю, но на кухне она не помогала.
Весь день я разрывалась между работой и объяснениями Рыжей Пизде, как делать её работу. Ну ладно, вывезла. Рыжая Пизда чувствовала себя отлично, болтала с Посудомойкой и жрала бутерброды. Мне тоже сделала, хотя есть хотелось меньше всего, хотелось сдохнуть, но из вежливости я съела половину.
Пока мы убирались (то есть я убиралась, а Рыжая Пизда и Посудомойка болтали), они заметили, что я выбрасываю недоеденный бутерброд. Произошёл диалог:
— Ты видела, что эта пизда сделала?
— Что?
— Выбросила хлеб, сука!
— Вот мразь охуевшая!
Я зависла. Да, повара — люди не самые вежливые, и шутки на грани между нами это норма. Но открыто хуесосить в лицо — такого ещё не было. Кидаться в бой с криками "Это кто тут ещё пизда?!" было не в моём стиле, поэтому я развернулась и ушла. Потом пожаловалась на Пикабу в комментариях (спасибо за поддержку).
Затем я начала строить планы мести, пугая мужа и коллег. В них фигурировали взорванные машины, разорванные стаями собак Посудомойки и тысячи доносов.
Доносы — это про Рыжую Пизду. Она любила хвастаться, что купила права себе на машину и сыночке для работы, отмазала его от армии, и вообще "там всё куплено". Эх, знала бы, куда писать...
Коллеги встали на сторону этих двоих и предлагали мне отпустить ситуацию, и помириться с этими двумя. Но меня устраивало, что они перестали со мной разговаривать, и ебёж мозгов уменьшился. Я сходила к начальнику, описала ситуацию и вежливо спросила, можно ли отхуесосить их в ответ. Он разрешил делать что угодно, посоветовал ещё всем перестать помогать Рыжей Пизде. А посудомойке найти сменщицу, так как она от жадности нахапала себе смен, и тусит на работе каждый день, отчего начала хуево работать и много выебываться.
Я полетела к старшей на крыльях счастья. Мы уже обсуждали, что Рыжая Пизда тупит, и её надо нахуй уволить. Но тут старшая взбрыкнула и сказала, что менять ничего не собирается.
— Ну тогда я увольняюсь, бля, — сказала я.
— Работай и не выёбывайся, — ответила старшая.
Я задумалась. Уйти сейчас означало бежать с поля боя, и я решила остаться. Враг ещё не был обматерён.
Прошёл месяц. С этими двумя я не разговаривала, они со мной тоже. Старшую я больше не заменяла, так как вернулась женщина, которая ездила на море.
Ещё одно доказательство, что старшая меня недолюбливала: когда эта женщина вернулась, меня даже не спросили, хочу ли я подвинуться и потерять прибавку. Просто поставили перед фактом: "Эта приезжает, тебя нахер."
Это было некрасиво, но я не стала возбухать. Всё-таки управлять людьми — не моё.
За это время две мои вражины осмелели, особенно посудомойка. Как мне сказали по секрету, она точила на меня зуб за одну шутку.
Как-то я пришла в цех и почувствовала запах мужского одеколона. Спросила:
— Кто мужским одеколоном набрызгался?
— Я, — сказала посудомойка и ехидно добавила: — А ты что, возбудилась, что ли?
— Нет, — ответила я, — просто у моего дедушки был такой.
Вот и всё. Я даже не добавила, что дедушки нет уже 6 лет. Но эта тварь запомнила и закусилась.
Она начала подкалывать меня в те моменты, когда я была занята и не могла огрызнуться. То руки я не там мою, то не подмела её закуток, то ещё что-нибудь.
Но вчера утром наступил финал. Я пришла на работу злая как собака из-за своих проблем, взяла доску и нож и понесла к столу. Тут Посудомойка заорала:
— Тряпочки упали!
Как истинная бабка, она замачивала одноразовые салфетки и развешивала их сушиться на всех поверхностях.
Я вздохнула, донесла доску и нож до стола, и только пошла поднимать тряпки, как Посудомойка взбесилась:
— Ты че, глухая, что ли? Тряпку подними! Совсем охуела!
Тут у меня упало забрало. Я орала матом минут пять, припомнив все грехи и Посудомойке, и Рыжей Пизде, которая стояла рядом.
Ещё в цеху была женщина, которая лепила заморозку. Мы с ней неплохо общались, но тут она укоризненно посмотрела на меня и начала говорить, что я не права.
Меня накрыла истерика. Посудомойка и Рыжая Пизда продолжали гавкать, а я смотрела на нож в своих трясущихся руках и понимала, что меня всё это заебало. Предложила выйти и порешать вопросы на ножах, как подобает поварам(да, у меня такие шутки), отчего гавканье перешло в истерический визг.
Я пошла на курилку, позвонила мужу и сказала, что увольняюсь. Он меня горячо поддержал (потом признался, что перепугался, так как я впервые звонила ему в слезах). Я собрала вещи, помахала начальнику и ушла.
Меня никто не остановил и не позвонил ни во время смены, ни после. На следующий день написала коллега, попросила занести ключи, которые я благополучно забыла отдать. Поговорили. Как я и предполагала, мой уход никого не удивил, всё давно к этому шло.
Сейчас отдыхаю дома, думаю, полечу нервы пару недель и начну искать новую работу. Конечно, это место было удобных, но несочетаемость характеров порешала.
