Сегодня расскажу про место, где рождается не сам корабль, а его надёжность. Знакомьтесь: наша Центральная заводская лаборатория. Если вы думаете, что корабли строят только сварщики и монтажники, то вы сильно ошибаетесь. Без этих людей — учёных, химиков, дефектоскопистов — ни одно судно не вышло бы из залива.

Представьте: тысячи тонн металла, километры швов, сотни кубометров краски и топлива. Так вот, прежде чем это всё попадёт на корабль, оно проходит через руки моих коллег Северной верфи из лаборатории. Мы в шутку называем их «последним рубежом обороны». Они — как суровые вратари, которые не пропускают в производство ни одну бракованную деталь.

Что же они делают? Всё просто и одновременно сложно. Привезли, например, бочки с краской или цистерну с топливом. Лаборанты не верят бумажкам — они берут пробы и гонят их по всем параметрам. Всё должно совпасть до миллиграмма. Только после их заключения материал пускают в работу.

А ещё они контролируют каждый сантиметр сварного шва — от огромного корпуса до тоненьких трубочек. Представьте, вы варите шов, он снаружи красивый и ровный, а внутри — полость или трещина. Глазом не увидишь! А они видят. С помощью рентгена, ультразвука или капиллярного метода (это когда специальная жидкость проявляет дефекты). Нашли изъян — шов бракуется. И всё переделывается. Их слово — закон. Никаких компромиссов.

И это не только про металл. Они и за воздухом в цехах следят, чтобы нам дышалось легко, и за уровнем шума, и за стоками. Настоящие экологи завода!

Как можно скучать, когда ты то в стерильной чистоте с микроскопом возишься, то в цехе, в каске и спецовке, на реальном корабле у причала.

Да, они не сидят на месте. Их рабочий день — это движение «от пробы до протокола». Принесли образец, проверили, оформили результат. И так целый день. В лаборатории рентгено- и гаммаграфирования вообще в две смены работают, потому что остановки быть не может — строительство идёт!

Тут всё серьёзно. Если проба материала не прошла проверку — её бракуют, и поставщику придётся разбираться. А если нашли дефект в шве — тут уже без разговоров. Шов переделывают, а лаборанты потом снова придут и проверят. И так до тех пор, пока не будет идеально. Потому что в море никаких «и так сойдёт» не бывает. От их работы зависят жизни.

Мне лично нравится в этой работе её честность. Металл или краску не обманешь. Они или соответствуют стандарту, или нет. И ещё тут нельзя останавливаться. Появляются новые материалы, новые методы — и ты постоянно учишься. Не даёшь себе засохнуть!

Так что если вы думаете о том, чтобы пойти на завод, — не бойтесь. Это реальное дело. Ты видишь, как из тысячи разрозненных деталей рождается огромный, сложный и красивый корабль. И ты точно знаешь, что в его надёжности есть и твоя заслуга.

А вы хотели бы такую работу? Где от вас зависит безопасность целого корабля?

— На самом деле нам в этом очень помогла лучшая подруга Иры – Даша. Они с ней как сестры – буквально не разлей вода. С самого раннего детства повсюду ходили друг за другом, вместе поступали в универ, вместе пришли на наше первое свидание – Ира очень нервничала тогда, вот и потянула подругу. Я, можно сказать, встречался с ними обеими. Так что, когда Даша вышла замуж, а потом со скандалом развелась, она щедро поделилась с нами опытом и указала на то, чего, по ее мнению, не хватило им в отношениях.

— Обычно люди не очень приветствуют чужие советы – почему же вы к ним прислушались?

— У меня не было выбора, - рассмеялся Валерий. – Когда подруга жены практически живет у вас дома, волей неволей становишься участником их разговоров. Но сразу хочу вам сказать, что Даша весьма деликатная дама и никогда не лезла к людям со своим мнением, это скорей Ира постоянно выпытывала у нее что да как. На самом деле я довольно спокойный человек и, если есть время, порой раздумываю над тем, как мы живем и что можно улучшить – вот тут Дашины советы и пригодились.

— Звучит довольно неплохо, а кем вы работаете, если не секрет?

— Я – владею небольшой агрофирмой, - с улыбкой ответил он. – Собственно говоря, мы все трое работаем в одной компании, только у девочек немного другая специализация – они трудятся в лаборатории. Встречаемся каждый день утром, в обед и вечером, когда едем домой.

— Похоже у вас действительно близкие отношения.

— Более чем, - хмыкнул мужчина. - Недавно Даша заболела по женской части, причем очень серьезно. Нужна была дорогостоящая операция, на которую у нее денег не нашлось – она обратилась к Ире, а та ко мне. Мы много лет откладывали деньги, копили на покупку загородного дома и собрали довольно приличную сумму, но я, ни секунды не медля, дал добро вытащить сколько нужно. А нужно было почти все…

— Она поправилась?

— Врачи говорят, что все хорошо, да и внешне она подтверждает это – вся расцвела и радуется каждому дню. Снова вышла на работу и с первой же зарплаты отдала большую часть мне – сказала, что постарается как можно быстрей вернуть долг. И вот сидим мы с женой на кухне, и я рассказываю ей об этом, а она отвечает, что уже подумала будто я простил ей долг. На мой закономерный вопрос, с какого перепуга мне это делать, моя супруга заявляет, что это было бы нормально простить долг собственной любовнице. Я чуть чаем не поперхнулся и спросил с чего это она решила, что мы с Дашей любовники, и та говорит: «А зачем тогда тебе ее терпеть в доме?» Оказывается, она все эти годы считала, что мы спим с ней, и уже давно смирилась с наличием любовницы – мол, у каждого состоятельного мужчины есть такая. Ира всерьез считала, что каждый раз, когда Даша относила документы ко мне в кабинет, мы там кувыркались на диване...

— А вы этого не делали?

— Конечно нет! – искренне возмутился мужчина. – Дарья, без сомнения, приятная женщина, но мне никогда даже в голову не приходило рассматривать ее с такой точки зрения. О чем я и заявил жене, а она назвала меня дураком и ушла к себе. С тех пор моя жизнь превратилась в какой-то кошмар – между всеми нами появились какие-то недомолвки и озлобленность. Ира начала срываться на мне, а Даша сначала молча переживала сцены ее ревности, но в какой момент устала и решила, что с нее хватит, после чего начала ездить одна. Более того, они расселись по разным углам в лаборатории, и теперь вся контора только и судачит что о царящем там напряжении.

— Вы пытались об этом говорить?

— Ну естественно! Я же разумный человек и хочу вернуть все как было – вот только… похоже, это будет невозможно. Ситуация по-настоящему идиотская: Ира винит меня в том, что я держал в секрете от нее отсутствие интрижки, между мной и Дашей, и что теперь по моей вине мы остались без денег. На мое справедливое возмущение, что я не могу нести ответственность за бред в ее голове и за доброе отношение к ее лучшей подруге, спасти которую она же меня и просила, моя дражайшая зазноба начала захлебываться желчью и закатывать истерики. Ее словно подменили, и я с трудом нахожу в этой женщине ту, с кем жил все это время.

— А что с Дарьей?

— Она пришла ко мне в кабинет, попросить кое-какие данные и заодно решила спросить, что все-таки происходит. Ну я ей и рассказал о фантазиях Иры, после чего мы оба долго молчали, потирая лоб… Даша отнеслась к этому с юмором, но предложила уволиться и перейти к нашим конкурентам, чтобы не мозолить Ире глаза – вдруг благодаря этому у нас все наладится. Я попросил ее придержать коней и пообещал сходить к психологу, чтобы попытаться разобраться без таких радикальных поступков. Вот только Ира не хочет никуда идти - говорит, что ей это не нужно, лучше было бы поехать куда-нибудь вместе отдохнуть, чтобы отвлечься от тяжелых мыслей. Но мне, сейчас не до отдыха, понимаете? Мой брак разрушился как карточный домик и все, чем я гордился, все коммуникации и договоренности между нами оказались ложью. Ира пошла на все это только для того, чтобы поддерживать установленный в ее фантазиях триумвират и на самом деле имеет совершенно иные соображение касательно того, как должен быть устроен наш брак. Вот только у меня уже нет сил разбираться что было правдой, а что ложью и как нам жить вместе. Собственно говоря, потому я и пришел к вам – может у человека со стороны найдутся здравые мысли по этому поводу.