CreepyStory

3 место  7500  рублей от канала  ПРИЗРАЧНЫЙ АВТОБУС и сайта КНИГА В УХЕ - @KatrinAp В надёжных руках. Часть 1

4 место 6500  рублей от канала  ПРИЗРАЧНЫЙ АВТОБУС и сайта КНИГА В УХЕ - @Koroed69 Адай помещённый в бездну (часть первая из трёх)

5 место 5500 рублей от канала  ПРИЗРАЧНЫЙ АВТОБУС и сайта КНИГА В УХЕ - @ZippyMurrr Дождливый сезон

6 место 3500 рублей от канала  ПРИЗРАЧНЫЙ АВТОБУС и сайта КНИГА В УХЕ - @Skufasofsky Точка замерзания (Часть 1/4)

7 место, дополнительно, от Моран Джурич, 1000 рублей @HelenaCh Жертва на крови

Арт дизайнер Николай Геллер @nllrgt

https://t.me/gellermasterskya

сделает обложку или арт для истории @ZippyMurrr Дождливый сезон

Так же озвучку текстов на канале Призрачный автобус получают :

@NikkiToxic Заповедник счастья. Часть первая

@levstep Четвертый лишний или последняя исповедь. Часть 1

@Polar.fox Операция "Белая сова". Часть 1

@Aleksandr.T Жальник. Часть 1

@SenchurovaV Особые места 1 часть

@YaLynx Мать - волчица (1/3)

@Scary.stories Дом священника
Очень лесные байки

@Anita.K Белый волк. Часть 1

@Philauthor Рассказ «Матушка»
Рассказ «Осиновый Крест»

@lokans995 Конкурс крипистори. Автор lokans995

@Erase.t Фольклорные зоологи. Первая экспедиция. Часть 1

@botw Зона кошмаров (Часть 1)

@DTK.35 ПЕРЕСМЕШНИК

@user11245104 Архив «Янтарь» (часть первая)

@SugizoEdogava Элеватор (1 часть)
@NiceViole Хозяин

@Oralcle Тихий бор (1/2)

@Nelloy Растерянный ч.1

@Skufasofsky Голодный мыс (Часть 1)
М р а з ь (Часть 1/2)

@VampiRUS Проводник

@YourFearExists Исследователь аномальных мест

Гул бездны

@elkin1988 Вычислительный центр (часть 1)

@mve83 Бренное время. (1/2)

Если кто-то из авторов отредактировал свой текст, хочет чтобы на канале озвучки дали ссылки на ваши ресурсы, указали ваше настоящее имя , а не ник на Пикабу, пожалуйста, по ссылке ниже, добавьте ссылку на свой гугл док с текстом, или файл ворд и напишите - имя автора и куда давать ссылки ( На АТ, ЛИТрес, Пикабу и проч.)

Этот гугл док открыт для всех.
https://docs.google.com/document/d/1Kem25qWHbIXEnQmtudKbSxKZ...

Выбор для меня был не легким, учитывалось все. Подача, яркость, запоминаемость образов, сюжет, креативность, грамотность, умение донести до читателя образы и характеры персонажей, так описать атмосферу, место действия, чтобы каждый там, в этом месте, себя ощутил. Насколько сюжет зацепит. И много других нюансов, так как текст идет для озвучки.

В который раз убеждаюсь, что авторы Крипистори - это практически профессиональные , сложившиеся писатели, лучше чем у нас, контента на конкурсы нет, а опыт в вычитке конкурсных работ на других ресурсах у меня есть. Вы - интересно, грамотно пишущие, создающие сложные миры. Люди, радующие своих читателей годнотой. Люблю вас. Вы- лучшие!

Большое спасибо подписчикам Крипистори, админам Пикабу за поддержку наших авторов и нашего конкурса. Надеюсь, это вас немного развлекло. Кто еще не прочел наших финалистов - добро пожаловать по ссылкам!)

Знакомство с Машей из соседнего дома, как позже выяснилось она тоже была городская и Ваней, коренным деревенским мальчиком произошло случайно. Гриша, как обычно вечером, вроде как раз прошла неделя с момента его приезда, вышел во двор. Обычно к этому времени все уже расходились. Расхожий стереотип о деревенских, что они рано встают, а, следовательно, и должны рано ложиться спать, работал. Лето было в самом разгаре, жаркий день сменился приятной вечерней прохладой, принёсшей влажный запах речки неподалёку. Гриша подошёл к невысокому деревянному забору и посмотрел на проселочную дорогу, тянущуюся вдоль редких домиков, укрытых листвой деревьев. Он всего раза два или три видел как, поднимая столб пыли по этой дороге проехала машина.

- Места глухие, но приятные. – Сказала мама и чмокнула его в щёку. – Тебе понравится. В следующем году будешь ещё проситься к бабушке.

Он не спорил. Гриша не очень любил спорить. Особенно с мамой.

Он стоял и смотрел на дорогу, когда сзади подошли те двое, Маша и Ваня.

- Эй, городской, чего скучаешь?

Ваня остановился в паре метров от него, а Маша подошла ближе. Как казалось Грише они были немного старше него. Особенно Маша, ей наверняка уже девять, хотя как-то мама говорила, что девочки развиваются быстрее, а значит ей может быть восемь. А вот Ваня, взъерошенный, в порванных штанах и с диковатой улыбкой выглядел на восемь. Ему точно восемь, решил Гриша.

- Я не скучаю. – Неуверенно ответил Гриша.

- Я Мария, можно просто Маша. – Девочка протянула руку.

Гриша завис на несколько секунда. Он не ожидал такой официальности. Он понимал, что больше в шуточной форме, но всё же немного напрягся.

- Григорий. – Ответил он наконец, пожимая прохладную ладонь девочки. – Можно просто Гриша.

- Только Иван и никак иначе! - Громко крикнул Ваня и подскочил к ним, всё ещё державшимся за руку. Он накрыл ладонью их рукопожатие.

Так они и познакомились. Теперь время в гостях у бабушки побежало гораздо быстрее.

До отъезда домой оставалось несколько дней, когда к ним во двор завалился Ваня. Он был взъерошенный больше обычного, взгляд блестел дикими искрами.

- Здравствуйте, Галина Дмитриевна. – С порога заявил Ваня. – Мне нужен Гриша.

- Они с Машей ушли на речку. Но должны вернуться. А ты чего такой, Ванюш?

- Это я расскажу только им. – С присущей наигранной категоричностью ответил Ваня. И, скатившись с крыльца, поднимая столб пыли едва ли не больше, чем редко проезжающие машины помчался в сторону реки.

С друзьями он пересёкся почти сразу. Гриша с Машей уже возвращались обратно. Он подбежал к ним и проглатывая куски слов затараторил.

- Там в лесу, я такое нашёл. Вы не представляете. Нам нужно срочно идти туда. Там такое. Я такого никогда не видел. Надо, чтобы взрослые ничего не узнали, иначе нам запретят туда ходить. А пока не узнали мы должны пойти туда. Я такого никогда не видел.

- Остановись. Ничего не понятно. Ты в лесу нашёл что-то?

- Именно! Я нашёл! – Ваня поднял указательный палец. – Именно я нашёл. Точно! И вам покажу. Пойдёмте быстрее.

Он развернулся и направился в сторону дома Гришиной бабушки, за которым густой непроглядной полосой начинался лес. Маша и Гриша едва поспевали за ним.

- Погоди! – Крикнула Маша. – Ты хоть скажи, что там, если дохлое животное, или чего хуже, я не пойду.

- И мне нужно бабушке показаться. – Успел вставить Гриша.

- У нас нет на это времени. И это не дохлое животное. Что я раньше дохлых животных не видел? – Ваня махнул рукой. – Давайте быстрее решайте ваши проблемы. То, что я нашёл не может ждать долго. Вы должны это увидеть.

- Я более чем уверена, что там ничего интересного. – Серьёзно сказала Маша. – Он иногда такое выкидывает. Мы пойдём за ним, а там окажется упавшее дерево, перегородившее дорогу и кто-то проехать не может.

- Да чтоб мне провалиться! – Торжественно произнёс Ваня и продолжил уже без видимого энтузиазма. – Хотя нет, что-то проваливаться совсем не хочется.

- Сходим с ним, пока не очень поздно? – Маша посмотрела на Гришу.

- Сходим. Всё равно больше делать сегодня нечего, а домой рано. Но всё равно надо перед бабушкой появится, а то она панику на всю деревню поднимет.

- Давайте только быстрее. – Поторапливал Ваня.

Не более чем через полчаса ребята собрались возле калитки дома бабушки Гриши. До захода солнца оставалось ещё несколько часов и времени у них было предостаточно. Ваня от нетерпения уже изчесал руки почти до крови.

- Идём! Вы такого точно ещё не видели!

- Идём. Смотри только у меня. Если там окажется какая-нибудь бестолковая ерунда, я расскажу твоей маме, что ты у деда Никифора украл папиросу и курил.

- Так ты вместе со мной была. – Удивлённо развёл руки Ваня.

- Ну… Так тебе всё равно не поверят.

Гриша понимал, что перепалка ребят несерьёзна. Маша никогда не сдаст Ваню. Их дружба не только казалась крепкой, она такой и была и не нужно было быть семи пядей во лбу, чтобы заметить это. Ему нравилось проводить с ними время. Пожалуй, он будет даже скучать, когда уедет домой.

После непродолжительных разговоров о том, что будет в случае если родители Вани узнают о выкуренной папиросе и как это (по словам Вани, конечно) затронет и Машу, они наконец отправились в лес. Идти, по словам Вани было совсем недалеко, не больше десяти минут. Сначала они держались едва заметной тропинки, а потом Ваня неожиданно свернул в густые заросли, практически в бурелом из плотных кустов, поваленных деревьев, высокой травы и глубоких оврагов.

- Что ты вообще здесь делал один? – Поинтересовалась Маша, отдирая прилипшую к лицу паутину. – Сюда без особой надобности не полезешь.

- Я срезать дорогу решил.

Это объяснение устроило детей. Дополнительные уточнения им не потребовались. Откуда и куда он шёл, например. Срезать так срезать.

Неизвестно сколько моментов спустя безжалостной борьбы с кустами и поваленными стволами деревьев, они наконец выбрались на небольшую полянку, окружённую густой смесью сосен и берёз. Поляна не представляла из себя ничего необычно за исключением двух моментов- трава на поляне была исключительно ровной, словно кто-то заморочился и привёз в эту глухомань современную газонокосилку и ровно посреди поляны зияла огромная черная дыра не меньше пяти метров в диаметре. И если аккуратно подстриженная трава не вызвала у детей никакого интереса, то огромная черная дыра напротив приковала их внимание.

- Что это ещё такое? – Спросила Маша

Все трое стояли на краю поляны, не решаясь приблизиться к темному пятну посреди зелёной в жёлтую крапинку поляны. Черная дыра казалась неестественным мертвым куском посреди живой природы, словно недорисованный фрагмент картины, или засвеченный кадр на старой фотоплёнке.

- Это ты хотел показать? – Спросила Маша, не отводя взгляд от центра поляны. – Есть всё-таки мысли что это может быть?

-Я не знаю. – Ответил Ваня. – Но если подойти, то увидите нечто такое, что совсем снесёт вам мозги.

- Я бы не стал подходить. Вдруг земля обвалится. – Гриша чувствовал, как травинки щекотят его ноги, или это был страх смешанный с волнением, он пока не мог разобраться. – По-моему надо звать взрослых.

- Ну, уж нет, трусишка! Я подходил, и никакая земля не обвалилась. Наоборот. Я увидел там лестницу, которая ведёт вниз. А если позвать взрослых, мы так и не узнаем, что там такое внизу.

- Ты предлагаешь спуститься. Но мы даже фонарь не взяли. – Маша нервно теребила штанину синих спортивных трико. – Мне кажется Гриша в чем-то прав и надо звать взрослых.

- И ты туда же. – Ваня взмахнул руками и отвернулся от друзей.

- Это наверняка заброшенная шахта и она глубокая, нас там завалит, и мы потеряемся.

- Не было здесь никогда никаких шахт. – Ваня посмотрел на Гришу. – Можете не ходить, я в любом случае пойду. С вами или без вас. Потом завидовать будете.

- Я пойду. – Сказала Маша. – Но спустимся мы неглубоко. Пока будет хватать света, если там вообще есть куда спускаться. Может это кто из деревни погреб себе выкопал.

- Не фига это не погреб, я же подходил. Там дна не видно, так-то.

Гриша молчал, он признаться сильно струсил. Он действительно боялся не то что спускать в эту яму, а просто подходить к ней было, как говорил его старший брат, очково. Но пока, что страх был не такой сильный, чтобы перевесит чувство стыда, если он сейчас откажется и пойдёт домой. Тогда он точно проведёт остаток времени у бабушки, не выходя из комнаты.

- Я пойду. – Голос его не дрогнул, это стоило определённых усилий, но получилось вроде бы убедительно. – Но кто-то должен остаться наверху.

- Это разумно. – Согласился Ваня. – Пусть Машка остаётся. Если что она быстро приведёт сюда взрослых.

- Может быть у меня спросите. – Девочка надула губы и сложила руки на груди. – Мне тоже хочется посмотреть.

- Не переживай, мы сегодня не будем спускать глубоко, просто на разведку. А завтра я возьму у отца фонарь, он как раз на сутках будет, и вот тогда, если в этом будет действительно смысл, мы спустимся вместе. – Постановил Ваня и решительно отправился к черной дыре.

Вблизи это выглядело гораздо страшнее, чем с края поляны. Несмотря на теплый день из черной расщелины сквозило прохладой, и чем ближе ребята подходили, тем тише становилось вокруг. Казалось, что дыра поглощает звуки вокруг себя, а заодно и свет с теплом. Ваня вплотную подошёл к краю, а Маша и Гриша остановились в метре от места где зелёная трава обрывалась черной пустотой.

- Вот лестница. – Указал Ваня рукой в сторону темноты.

Гриша сделал два шага и увидел совсем не то, что ожидал. Ему представлялась ненадёжная деревянная, небрежно сколоченная лестница, уходящая вниз. Честно сказать, он хотел увидеть дно ямы, но кроме темноты, и уходящей вниз круговой лестницы, прикреплённой к стенкам ямы. Так бывает в старинных замках. Как она держалась на земле осталось для него загадкой.

- Круто? – Поинтересовался Ваня.

- Да. – Ответил Гриша, не отрывая взгляд от ступенек, исчезающих в темноте.

- Машка, если мы не вернёмся, беги зови взрослых.

- Может лучше не надо спускаться. Здесь что-то не так. – Маша тоже подошла к краю и встала рядом с Гришей. – Там же дна не видно.

- Мы не глубоко. – Пообещал Ваня. – Без фонаря там всё равно делать нечего.

Маша отошла от края и опять сложила руки на груди.

- Если не вернётесь в течении десяти минут, я зову взрослых.

- Договорились. – Ваня посмотрел на Гришу. – Пойдём.

Ваня начал опускаться первым, он медленно встал на первую ступеньку, надавил ногой на следующую. И спустился ниже.

- Они крепкие, не обвалятся. – Сообщил он друзьям.

Гриша ступил на первую ступеньку. Страха уже почти не было. Только стало намного холоднее, чем было наверху на поляне. В пещерах под землёй всегда холоднее, успокоил себя Гриша. Там даже лёд бывает.

Маша села на мягкую траву и наблюдала как, мальчики погружаются в чёрную дыру. Сначала по пояс, потом по плечи. А потом и вовсе с головой. Когда они оба исчезли под землёй, наступила тишина, казалось даже птицы перестали переговариваться, а ветер остановился и не играл с листвой. Маша сидела на траве, скрестив ноги и вытянув шею, вглядывалась в сторону черной дыры.

Прошло несколько минут, они не возвращались.

- Ваня… Гриша… - Тихо позвала Маша. – вы там как? Давайте возвращаться. Не нравится мне всё это.

Но никто не ответил. Она поднялась на ноги и медленно, останавливаясь после каждого шага, и всматриваясь в дыру, подошла к ней на расстояние вытянутой руки.

- Ваня…

Маша говорила почти шепотом, словно боялась потревожить кого-то или привлечь к себе внимание.

- Гриша…

Дыра уже совсем близко. Она уже может заглянуть внутрь. Там всё было как прежде, до того, как мальчики начали спускаться. Ступеньки, неизвестно как держащиеся за стены, спиралью закручивались в темноту, из которой веяло холодом.

- Мальчики, возвращайтесь. – Она всхлипнула. – Ваня, Гриша.

Девочка всматривалась в темноту, пока ей не начало казаться, что она видит какое-то движение. Как будто колышется вода на дне колодца. Там что-то происходило. Маша сперва подумала, что это возвращаются мальчики. Но там было что-то большое. Гораздо больше двух детей. Она успела заметить, как в темноте промелькнуло что-то похожее на хвост.

И в следующий момент темнота начала подниматься, густая как кисель, холодная даже по ощущениям. И Маша была готова поклясться, чем угодно, что она видела нечто в темноте. Оно понималось вместе с тьмой, пытаясь прорвать тонкую плёнку между двумя реальностями. Она видела пружины огромных змей, когтистые лапы огромных чудовищ. Монстры переплетались между собой, образуя какой-то безумный живой шевелящийся клубок.

Маша завороженно смотрела на неумолимо приближающуюся массу из холодной тьмы и живого клубка монстров, не в силах пошевелиться. И когда до девочки оставалось несколько десятков сантиметров с глухим звуком тьма остановилась, словно ударилась о невидимую преграду. Машу ударил поток холодного воздуха, откинув на несколько метров назад от дыры. Она потеряла сознание, а когда очнулась на поляне больше ничего не было. Вокруг щебетали птицы, ветер играл с листьями на деревьях, а солнце припекало как никогда ранее.

Последи поляны не было никакой дыры, даже следа не осталось. Она с трудом поднялась на ноги. Ужасно болела грудь как раз туда и ударил поток холодного воздуха перед тем как она потеряла сознание.

- Мальчики. – Тихо позвала Маша, прекрасно понимая, что никто не отзовётся.

Что-то сожрало её друзей, что-то совсем чужое, не из этого мира. Она так и не решилась пройти на середину поляны, где была дыра, опасаясь, что земля в любой момент разверзнется и живой клубок из щупалец, горящих жёлтых глаз, хвостов с шипами, обдав её невыносимым парализующим холодом, утащит на самое дно, туда откуда скорее всего выхода не будет.

---------------------------------------------

Ваню и Гришу искали по всей области. Маша не смогла толком объяснить, что произошло. Про дыру она не рассказала ничего. По её версии она с мальчиками играла в прятки, но в один момент они просто исчезли. Она, конечно пыталась их найти, но без результата. В итоге мать затаскала её по психологам, где Маша рассказывала всегда одно и тоже. Спустя некоторое время от неё отстали. К бабушке Маша больше не ездила.

Вернулась она в деревню только взрослой. Официальный предлог – продажа бабушкиного дома, полученного в наследство. Но продажа дома интересовала её меньше всего. Маша даже не зашла в него, оставив машину возле калитки ведущей во двор дома бабушки Гриши. Она довольно быстро нашла поляну, на которой много лет назад её друзья спустились в темную бездну, по детской глупости, не подумав о последствиях.

Маша, как и в детстве не решилась выходить на середину и уселась прямо на мягкую траву, приблизительно там, где и сидела в тот теплый летний день. Не было никакого зова, её не манили сюда ни чувство вины, ни желание во чтобы то не было спасти друзей, от которых, скорее всего остались только воспоминания. Она приехала просто так, не надеясь ни на что. И ничего не произошло. Ни в этот год, ни в следующий. Ни пять лет спустя. Она приезжала, пока друзья окончательно не стёрлись и из воспоминаний.

В последний год она даже решилась выйти на середину поляны. И опять не произошло ничего. Земля не разверзлась, не выкатился клубок монстров. Она постояла немного и достав из рюкзака мощный диодный фонарь положила на землю, спустя несколько секунд к нему присоединились моток альпинисткой веревки и большой нож.

Маша отошла на несколько шагов.

- Надеюсь пригодится, ребят.

Больше она сюда не приезжала.

Авторский канал - t.me/writer_path

Кирилл вылез из машины и подошёл к развилке, где в земле торчал кусок стены панельного дома с окном. На сером бетоне какой-то умник написал баллончиком: «Налево пойдёшь — совхоз найдёшь, направо пойдёшь — ну, земля тебе пенопластом».

— Шутники, — сплюнул Кирилл и вернулся за вещами в машину.

Лямки рюкзака врезались в плечи. Две канистры с водой оттягивали руки. Брал только самое необходимое, рассовал по карманам жилета кучу мелочёвки, которая теперь брякала при каждом шаге. К месту назначения пополз, как улитка, чувствуя, как всё сильнее оттягивает руки и ломит плечи. Ну, не турист Кирилл и не спортсмен, что поделать. С детства худой и щуплый, а холостяцкая жизнь на съёмной квартире нарастить жирок не давала, да и зарплата в институте у кандидата наук на питание в ресторанах не рассчитана. Погнали его в эти места полученный на исследование грант и желание всё-таки защитить докторскую. Нужно собрать материал, а если хочешь сделать хорошо — сделай сам. То, что приносили проходчики в институт, — мелочь. Самое интересное давно осело у коллекционеров, заплативших за находки больше института. Ничего нужного для исследования Кирилла в хранилище института не нашлось. Пришлось составлять запрос на экспедицию.

Поднимая пыль, Кирилл тащился по колдобинам дороги, сторонясь жёлтого поля с резким медицинским запахом. Надо будет взять здесь образцы, отчёта по этому полю у них в институте он не видел, может, недавно появилось. Когда земля под ногой начала чавкать, а потом и вовсе проседать и пружинить, Кирилл увидел Очерчье.

— Ну и… — простонал он, поставив канистры на землю.

До поездки Кирилл видел фотографии этого места, но мозг никак не хотел принимать картинки за реальность. Настоящее обрушилось на Кирилла мокрой, протухшей в ведре тряпкой. Раскинувшаяся перед ним на болотных островках деревня вызывала желание развернуться, вернуться к машине, в реальный мир, забыть увиденное, как страшный сон, потому что такого не бывает и не может быть в реальности.

Деревня начала загнивать в конце девяностых, когда засох питающий её корень — одноимённый колхоз «Новая заря». Население разделилось: те, что побойчее и помоложе, отправились на новые места за длинным рублём, а старые и убогие остались на дожитие. Вначале две тысячи десятого деревня окончательно опустела, и река, берущая её в кольцо, словно радуясь освободившейся жилплощади, в весеннем разливе превратила всё в болото с протоками, островками и трясиной.

Кто первый заметил новых жильцов в брошенной деревне, неизвестно. Может, дошедший по старой памяти до деревни грибник или чёрный копатель, а может, землёй заинтересовался поднимающий соседний колхоз с колен фермер. В любом случае новость о необычных жильцах распространялась вяло, потому что серьёзно к ней отнестись и поверить было сложно. Мужиков, рассказывающих об огромных то ли крабах, то ли пауках с домами вместо раковин, поднимали на смех. «Пить меньше надо», — отмахнулись от них в администрации района, но раз в месяц являлся новый вестник, и пришлось отправить проверку. Глава администрации тяжело вздохнул и набрал в область. Выкладывать напрямую не стал, не поверят, сообщил, что в бывшей деревне на болоте замечена подозрительная активность и люди жалуются.

На место послали участкового из соседнего посёлка, тот не вернулся, отправленные за ним эмчеэсовцы доложили о странных тварях, и началась паника. Дело дошло до верхов. Пригнали солдат, те доложили, что некоторые дома в деревне заняли непонятные существа. На бой с заселенцами направили отделение гранатомётчиков. Пауки или крабы пугали не столько своими размерами, сколько человеческими лицами на подвижных хитиновых шеях. Они грустно смотрели на солдат, а когда те подрывали их дома, семенили прочь на тонких неуклюжих лапах, не пытаясь нападать. По болоту догнать заселенцев было сложно, а если и удавалось загнать в угол, то существо, подвывая, кидалось в трясину и через пять минут выныривало на другой стороне деревни. Остановили бойню прибывшие за военными учёные, заявив, что, возможно, эти существа — посетившие нас с контактом инопланетяне. Они явно неагрессивные, а вот как среагируют на уничтожение присланных для контакта на их родной планете, непонятно. «Прекратить огонь!» В деревне начала работу делегация учёных. Все они пытались найти причину или установить контакт. Набрали образцов и заявили, что требуется время для изучения. На карте появился ровно очерченный круг аномальной зоны, в народе — Очерчье.

Кирилл выдохнул затхлый воздух, потёр глаза и ещё раз посмотрел на открывшийся вид. На Кирилла тоже смотрели. Из слуховых окошек под крышами поблёскивали глаза, нервно подёргивались длинные суставчатые ноги, торчащие из домов. Всё это в почти полнейшей тишине, если не считать приглушённых звуков болота. Сейчас в деревне из людей никого не было.

Сначала в Очерчье, несмотря на военные кордоны, потянулись любопытные и возомнившие себя сталкерами парни. Но деревня крошечная, за двадцать минут можно обойти всю, а за пару часов обыскать свободные дома от крыши до погреба. Заселенцы от любого контакта прятались внутрь домов, и лезть к ним люди побаивались. Интересные находки попадались редко, а снятые видео люди в интернете называли фейками, фотографии — фотошопом, так что новостью заинтересовались только некоторые уфологи, но их попытка пообщаться с заселенцами ни к чему не привела. Твари говорили мало и не отвечали ни на какие вопросы, напоминая игрушки с модулем записи голоса внутри. Последнюю охоту шастать по деревне отбила аура. Заметили её не сразу, но те, кто находился в деревне больше двух часов, впадали в уныние. Ощущение тяжести ложилось на плечи, мир выцветал, и человеку начинало казаться, что ничего хорошего в его жизни никогда не случалось и сам он отрыжка эволюции. Через шесть часов пропадало желание что-либо делать, а потом и двигаться. Но всё проходило, стоило покинуть аномальную зону. Учёные предположили, что это инфополе заселенцев, возможно, так они пытаются подавить агрессию людей. Какие бы предположения ни выдвигались, но обычные люди в Очерчье заходить надолго перестали, учёные же предпочитали изучать образцы в хорошо оборудованных лабораториях. Иногда сюда приходили экспедиции и отдельные энтузиасты-учёные вроде Кирилла, но никто не задерживался больше пары суток.

Кирилл, хорошенько выругавшись, оставил вещи на пригорке и пошёл бродить по деревне в поисках жилья, стороной обходя дома, из которых торчали длинные паучьи ноги. Довольно быстро крепкий дом нашёлся, маленький, но с целой крышей и полом. Кирилл принёс вещи и собрал походную печь. Из дома сталкеры успели вынести всё, даже патрон лампочки срезали и открутили ручки на дверях. Но после внимательного осмотра нового жилья в углу сарая Кирилл нашёл рыболовную сеть, сгнившую и дырявую, да удочку, сделанную из обычной палки. Это добро никого не заинтересовало.

— Хм, рыбалка. Интересно, а рыба здесь водится? — задумался Кирилл, припоминая изученные перед поездкой отчёты. Он не слишком интересовался местной фауной, потому просмотрел отчёты зоологов по диагонали, выясняя, не шастает ли в этих местах что-то хищное. Кирилл прибыл сюда вовсе не живность болот изучать.

Самой интересной тайной для Кирилла стало размножение заселенцев. Учёные установили, что раз в год в деревне заселялся новый дом. Вот только, как это происходило, никто не знал. Кириллу удалось выпытать у проходчиков, что случалось это осенью. Один сталкер сказал: в сентябре он ничего не видел, а вот в начале октября, когда вернулся в деревню, там уже появился новый «паук». Установленные на домах камеры быстро выходили из строя из-за влажности, плесени или влияния чего-то, что учёные пока не нашли. Да и связи с электричеством в Очерчье давно не было. Кирилл рассчитал, что надо пожить в деревне месяц и заснять появление нового жителя, это бы всё объяснило, но желающих составить ему компанию в этой экспедиции на такой срок даже за большие деньги не нашлось. Вот и бродил теперь Кирилл по болоту один, размышляя, что казавшаяся в институте гениальной идея длительной экспедиции в реальности не выдерживала никакой критики. Лишь упрямство и мысли, что за потраченный грант придётся отчитываться, заставили его не спешить покинуть Очерчье.

Пока Кирилл обустраивался в доме, новые впечатления немного улеглись. Подумаешь, огромные крабы-отшельники с деревенскими домами вместо раковин. Природа она такая, тем более инопланетная. Хотя огромные человеческие лица впечатление портили, намекая, что твари вполне местные. Ещё через час накрыло безразличие, чего он здесь ищет, суетится, разве это кому-нибудь нужно? Ну, пауки или крабы, да пусть в этой трясине ползают, какое ему, Кириллу, до этого дело? Кирилл помассировал виски, залез в рюкзак и достал пластиковый водонепроницаемый блистер с таблетками. Психостимулятор помог, безразличие отступило, не успев, переродиться в тоску. Нужно было чем-нибудь занять себя, чтоб унять всплеск активности после таблетки. Взгляд упал на найденную удочку. Копать болотистую землю не хотелось, Кирилл отломал край у батона и отправился на рыбалку. Страх притупился, а вот любопытство заставило Кирилла подойти к ближайшему дому с заселенцем. Тварь вытянула шею и высунула из окна бородатую голову. Нужно бороться со своим страхом, особенно пока в голове шумела весёлая лихость, данная лекарством. Около дома тёк ручей, довольно широкий, чтоб можно было забросить удочку. Садиться на мокрую землю не хотелось, Кирилл перекинул удочку на низкую крышу дома, покрытую рубероидом, подтянулся и залез следом.

— Ну как дела, приятель? — спросил Кирилл, устраиваясь с удочкой на крыше.

— Мир гниёт, — заявила бородатая морда мужика и прикрыла глаза.

Кирилл просидел на крыше час, но рыба так и не клюнула, заселенец общаться не захотел, пробормотав только:

— Пельмешков бы…

Кирилл с ним согласился, действительно, от пельменей он бы и сам не отказался, но ближайшие дни питаться придётся консервами. Скорее бы случилось «заселение» нового дома, надолго задерживаться в деревне и жрать таблетки не хотелось. Перед сном Кирилл расставил камеры для ночной съёмки, вдруг размножение случится ночью.

Первый день прошёл спокойно, ночью ничего не произошло, хотя Кирилл так и не смог заснуть, прислушиваясь к тяжёлым вздохам с болота, странному бульканью и подвыванию. Наутро после обхода деревни Кирилл достал продукты, выбрал гречку с тушёнкой и открыл пакет с хлебом. Резкий лекарственный запах ударил в нос. На белой булке темнело зелёное пятно размером с рубль.

— Cladosporium… — задумчиво проговорил Кирилл и отложил хлеб в сторону.

Можно было и срезать, но хлеб всё равно заражён, и завтра появятся новые пятна. Кирилл, в конце концов, не голодает, чтоб жрать вонючий плесневелый хлеб. Увы, буханка ржаного в другом пакете покрылась какой-то странной паутинкой, похожей на местную. Вот это точно есть не стоило, но можно прихватить, как образец для микологов.

Самым интересным открытием первых дней стало, что у заселенцев растут волосы. Медленно, но растут. Этот факт всплыл случайно, Кирилл пересматривал первые фотографии деревни и заметил крайний дом, из которого торчало уже знакомое лицо мужика. Кирилл внимательно рассматривал фото и никак не мог понять, что его смущает. Ещё минута, и он в одних штанах и сапогах вылетел на улицу, определив нужный дом по фото, рванул туда. Этот был тот самый, с которого он рыбачил в первый день.

— Ей, мужик. Смотри, это ты на фото?

Кирилл сунул фотографию в лицо заселенца.

— Мир гниёт, — тихо прошелестел заселенец, не открывая глаз.

— Ну и пошёл ты. Тут у вас всё гниёт, это же болото. Пошли в поле совхоза погуляем, у тебя же ноги есть.

Лапы паука дёрнулись, прижимаясь к дому, словно заселенец испугался, что Кирилл действительно заставит его гулять.

— Стоит здесь, ноет. А делов-то, отползти немного, и вот тебе птички и солнышко. Мир гниёт! Да не мир, а ты сам, ваше сраное болото!

Кирилл нервно рассмеялся: вот до чего одиночество доводит, стоит и доказывает инопланетному гаду какую-то ерунду. Это болото — дом родной для заселенца. А инопланетный ли? Перед отъездом Кирилл устроил прощальную вечеринку для близких друзей. Ну как близких, все они были астробиологи из разных стран и общались только по видео, все отлично знали английский. Когда Кирилл поднял очередной бокал пива вместе с Хироши Нараока, чокаясь через экран, тот поинтересовался целью командировки. Кирилл не выдержал и рассказал о людях-пауках. Понятно, что секретность, но видео и фото этих тварей даже в интернете есть.

— Цутигумо… — протянул выслушавший его Хироши. — Говорят, в наших брошенных деревнях тоже такое видели и фото выкладывали. Я не верил в бабкины сказки, но теперь ты говоришь, что это правда. Знаешь, я тоже проверю. Вы считаете, это инопланетное? Я думал, это ёкай. Какая странная версия об инопланетянах.

Сейчас, рассматривая дремавшего заселенца, Кирилл подумал, а что, если эти твари действительно приползли из Японии?

— Пельмешек бы… — прошелестел мужик.

— Не, тогда по-японски риса бы просил, — отмахнулся от этой идеи Кирилл и отправился домой. — Никакой это не дух.

На третий день у дома, где жил Кирилл, появились белые нити, оплетя вход. Он собрал вещи и переехал, расстроенный, что пришлось бросить уже обжитое место. Новый дом оказался похуже: с большой дырой в крыше там, где рухнула печная труба. Нити со старого места исчезли, а через день появились на входе нового. Кирилл сделал ещё одну попытку переехать, но всё повторилось. Сделав вывод, что нити, возможно, реагируют на тепло его походной печи, Кирилл плюнул и вернулся в полюбившийся ему дом. Нити пустились в рост с новой силой, и уже на третий день вход превратился в тоннель паука. Кирилл перестал обращать внимание и на это, мир вокруг становился всё более унылым, с накатывающими волнами тоски таблетки помогали плохо. Кирилл бродил по деревне, чинил камеры для ночной съёмки, выходящие из строя, и терял надежду увидеть «заселение». Впрочем, не видел он смысла и возвращаться в мир. Зачем? В пустую квартиру, в институт, а смысл? Чем там лучше, чем здесь. Опять бесконечный маршрут: дом-работа, радоваться пицце в выходной, бегать по виртуальному миру с мечом или луком, дружить с виртуальными друзьями, которым и дела до него нет, а ему до них. Мысли текли бесконечным селевым потоком, в котором вязло и тонуло всё светлое и радостное. Свободного времени оказалось слишком много, пару книжек, что Кирилл взял с собой, читать не хотелось, заполнение журнала наблюдений раздражало. Кирилл ходил на рыбалку, и они вместе с бородачом смотрели на плывущие по воде тонкие жёлтые нити сухой травы. Из-за лекарств Кирилл почти перестал спать. Да и зачем, когда мир вокруг и так выглядит как нудное бесконечное сновидение? Большой мир приходил в мысли пугающе шумным, раздражающим, полным людей и проблем, которые из-за них возникают. Бывало, Кирилл выныривал из вязкого болота размышлений, сидя на спальнике и покачиваясь, и не мог понять, сколько он так сидит и что делал перед этим. В какой-то из дней Кирилл нашёл силы и выполз из дома, неожиданно вспомнив, что пора проверить камеры.

Бабка брела по деревне, опираясь на длинную жердь. Лет ей было за семьдесят, на голове шерстяной платок, одета в выцветшую фуфайку и спортивные штаны, заправленные в высокие резиновые сапоги. Почувствовав взгляд Кирилла, бабка вздрогнула и перекрестилась.

— Напугал, милок.

— Здравствуйте. Вы потерялись?

Что могло бабке понадобиться в Очерчье, Кирилл не понимал. Он успел забыть, как выглядят живые люди, и последнее время разговаривал лишь сам с собой.

— Внук у меня тут, навестить пришла, — заметив удивлённый взгляд Кирилла, бабка добавила не совсем уверенно, — пропал тут.

— А, понятно.

— А ты чего? Неместный вроде.

— Учёный я, биолог. Вот работаю.

— Работаешь, стало быть. — Бабка посмотрела на тягучий дымок из трубы дома. — Может, ты и живёшь здесь?

— Живу и работаю.

— Матерь божья, свят-свят, — перекрестилась старушка, и из глаз её полились слёзы. — Молодой-то какой и не пожил ещё совсем.

Завыла она так, словно увидела гроб с покойником, выставленный на обозрение у соседского дома.

— Бабушка, вы чего? Всё со мной нормально. Вот запишу, как заселенцы размножаются, и уеду.

— Да чего записывать, из воды они вылазят, — шмыгнула бабка. — Ты сколько тут, милок?

— Пять дней, видите, ничего со мной не случилось, — не очень уверенно ответил Кирилл, только сейчас он понял, что не знает, сколько прошло дней, и главное — что он делал до того, как увидел бабку на дороге.

Старушка подслеповато прищурилась, рассматривая Кирилла. Тяжело вздохнула и утёрла слёзы.

— Пойду я, внук ждёт. Я тебя потом тоже навещать стану. Вот беда-беда, такой молодой. Что же жена твоя недоглядела… Деток бы, а кто знает, может, и есть детки-то, сиротки теперь… А Витюше-то, поди, столько же было, когда он… Наташка только Мишеньку родила, горя-то было… Вот не ходит она со мной, привела бы сыночка показать… Вдруг помогло бы… Да понимаю, куда сюда детям… Нельзя…

Продолжила бубнить бабка, развернувшись от Кирилла, и поковыляла к крайнему дому, из которого ей навстречу тянулось бородатое лицо заселенца.

— Сумасшедшая местная, — пожал плечами Кирилл, наблюдая, как бабка подошла к дому и тяжело опустилась на покосившееся крыльцо, продолжая что-то говорить.

Кирилл осмотрел себя и заметил тонкие нити паутины, прилипшие к спортивному костюму. Отряхнувшись, Кирилл стал наблюдать, как старушка достаёт из сумки какие-то пластиковые судочки. Бабка кормила заселенца пельменями, тот вытягивал к ней бородатую голову, хватал губами пельмень и громко чавкал. Кирилл почувствовал какой-то мерзкий вкус на языке, почесал лицо. Тоска царапнула сердце, заныли под тяжестью мира плечи. Кирилл передёрнул плечами и ушёл в дом, достал таблетки и принял, голова немного прояснилась. Если бабка права и заселенцы вылазят из воды, что логично, они имеют что-то общее с крабами, то и размножаются они в водной среде. Женская особь откладывает икринку, а потом личинка вылупляется и живёт в болоте. Может, зря он осматривает всё сверху, стоит присмотреться к ручьям и омутам, не зря же здесь нет рыбы: личинка съедает. Вернулось желание скорее покинуть это место, пока есть ещё силы вылезти из спального мешка и дойти до края деревни. Кирилл, конечно, мог подать сигнал бедствия, и уже через пару часов за ним бы приехали, но в голове клубком червей елозили мысли: «А захочет ли он подать сигнал?» Кирилл достал папку с основными документами и нашёл исследование вод. Среди таблиц с составом воды и найденными в ней живыми организмами, которых оказалось не так уж и много, лежал лист исследования версии появления заселенцев из воды. Ни подтвердить, ни опровергнуть этот вариант не смогли. Понятно, что заселенцы пользуются водой, чтоб скрыться от опасности, но при изучении и наблюдении другого использования не выявили. Вполне возможно, что в то время икринки или личинки в местных омутах ещё не было. Кирилл присмотрелся к дате на документе — май, получается, несезон для размножения. Придётся взять пробы по новой и попытаться исследовать движение в омутах. Скучно! Как же это скучно, зачем он должен этим заниматься? Кирилл сел на спальный мешок и сжал голову. На улице послышались крики.

— Эй! Эй! Ты живой там ещё?

Кирилл с трудом поднялся и вышел на улицу. Орала бабка, стоя рядом с домом.

— Чего вам?

— Да ухожу, мочи нет здесь больше сидеть, умереть охота. Давай пойдём со мной. Я с утра дома пельменей налепила, пирогов напекла. У меня хорошие пироги, начинки много. Ты какую любишь? Если у меня такой нет, так тесто осталось, напеку. Пошли, а?

Голос у бабки был умоляющий, так просят пойти домой загулявшего мужа, уже потерявшего разум от выпитого. Кирилл на минуту подумал, что надо уйти с бабкой, там деревня, живые люди, яркое бабье лето, вкусные пироги, жизнь. Он сделал шаг, бабка ободряюще ему улыбнулась и снова затараторила:

— У меня телевизор с тарелкой, все спортивные каналы ловит, а Ленке накажу, вечером пива принесёт. У нас пиво хорошее, из города привозят. Картошки нажарю. А Ленка красивая, она к соседке приехала в гости, тёте Любе…

Кирилл сделал ещё один шаг и остановился, бабка что-то ещё говорила, но он не слушал. Что за чушь? Телевизор, картошка, какая-то Ленка или Любка. Зачем ему в деревню? Надо принять таблетку, вон как придавило, аж в ушах звенит. Кирилл, не смотря на бабку, развернулся и вернулся в дом. Через полчаса Кирилл вышел из дома с приборами и мини-лабораторией. Бабки уже не было, но он про неё и не вспомнил, крутил в голове, что нужно сделать. «Взять образцы воды из ручьёв и омутов, запустить камеру в два самых глубоких омута и понаблюдать, будет ли движение».

Кирилл взял пару проб, сунул в анализатор и прислушался. Стояла полная тишина, он поднял взгляд от воды, заселенцы замерли и смотрели на него. Сколько он здесь? Кажется, пять дней или больше. Для чего он здесь? Кирилл посмотрел на странную коробочку на траве, там мигала цифра… Или буква. В сумрачную дымку пробил солнечный луч, в воздухе заплясали тонкие золотистые нити. Кирилл подставил под них руку. Солнце скрылось, а руку обожгло, жар удушливой волной накрыл лёгкие. Тело невыносимо чесалось. «Нужно срочно уходить из деревни и ехать к врачам», — бубнил придушенный разум. Но сильнее хотелось помыться, всё тело горело и казалось липким. Кирилл осмотрелся, вода была совсем рядом, тёмные протоки болотных ручьёв манили, чуть дальше посверкивал тёмный глаз омута. Думать, что он делает, не было сил, Кирилл разбежался и бросился в омут. Огонь в теле погас, наступила блаженная серая мгла.

Очнулся Кирилл в доме, вспомнил, как полз по мягко устеленному паутиной тоннелю входа. Тело больше не чесалось, он пошевелил ногами, те упёрлись в стены дома. Нашёл окна и высунул, расправив, ноги наружу. Стало совсем хорошо. Поелозил пузом по полу, сметя в сторону остывшую печь и спальник. В голове тихо, приятная пустота, тягучая, уютная, не мешающая существовать. Кирилл прикрыл глаза. Перед внутренним взором предстало маленькое пятнышко плесени на белой булке, последний раз больно царапнув засыпающий разум.

Вы [09:34]

Что случилось? Всё хорошо?

Лис

Ау

Вы [09:56]

Лис, я переживаю

ответь

Вы [10:23]

я еду

***

Я перечитал нашу переписку ещё раз и убрал телефон в карман. С момента последнего сообщения Лиза не появлялась в сети — в голову упорно продолжали лезть нехорошие мысли.

Всё будет хорошо. Просто испугалась. Телефон сел. Всего-то. А я, дурак, распереживался.

В рейсовом автобусе, несмотря на утро, было нестерпимо жарко. Я вытер пот со лба, поискал глазами маленькое окошко над собой, протянул руку, подёргал — то приоткрылось на несколько сантиметров. Стало чуть лучше — навязчивые, душно-липкие мысли в моей голове обдало холодным, сознание остыло.

До прибытия в Нимчев — город, где живёт Лиза — оставалось ещё около двух часов. Я принялся листать наш диалог — сначала сообщения за вчера, потом всю переписку, чтобы понять, где мне стоит искать её.

Скорее всего, она дома. Спит ещё. Где же был её адрес…

“Шолохова 54, квартира 16”.

Ага, отлично.

Я шумно выдохнул и откинулся на спинку кресла. Старушка по соседству окинула меня недобрым взглядом, но промолчала.

В голове, как промотанный снизу вверх диалог, одно за другим, проносились воспоминания о нас. О Лизе. О Лисоньке.

С ней мы познакомились в декабре прошлого года — оба часто сидели на форумах, посвящённых паранормальщине. Связал нас сайт с глупым названием “vizhuiberucame.ru” — набор букв читался как “Вижу и беру каме.ру”, но в народе форум просто назывался “камерой”. На самом сайте часто постили истории уровня газетных вырезок о паранормальщине, но попадалось и что-то интересное — рассказы о жутких находках в лесах и полях со слов очевидцев; смазанные фотки странных людей посреди ночных улиц; короткие видео, на которых слышались непонятные звуки. Я не сильно верил во всё это, но часто заходил на форум пообщаться со знакомыми.

Лиза появилась в одной из веток комментариев в конце ноября — написала что-то в стиле “фигня твой мужик-из-болота, я вот Пухаря засняла”. В обсуждении никто и не заметил её сообщения, а я заинтересовался, списался с ней в личке — и понеслось.

Видео с Пухарём она мне действительно скинула — на нём странная размытая фигура вдалеке шагала под сильные порывы ветра и обрывочные комментарии Лизы. В камере то и дело показывался, кружась, тополиный пух – видео снимали летом. Я тогда посмеялся, но Лиза сказала, что ничего смешного в этом нет — и Пухарь реально существует, пускай и бояться его не стоит, ведь он добрый и даже как-то помахал ей своей тощей рукой.

Я скинул Лизе свои любимые крипипасты и картинки — ей понравилось. Так, у нас завязалось плавное общение. Сначала на форуме, уже после — в соцсетях.

***

Пятница, 8 декабря

Лиза Вишневская [19:18]

Давай так — я не хочу, чтоб наше общение теряло загадку

Вы [19:19]

В каком смысле?)

Лиза Вишневская [19:19]

Что за неуместные улыбочки, я серьёзно >:(

Никаких фоток. Никаких видео. Мы не знаем, как выглядим — так интереснее! А вдруг ты призрак? Или я? :D

Договорились?

Вы [19:20]

Идёт)

Лиза Вишневская [19:19]

И ещё

Называй меня пожалуйста Лисонькой :)

Мне так лучше

***

Я слышал обрывки Лизиного голоса, развевающегося по ветру, на том, самом первом, видео — и он был прекрасен. Меня не интересовал Пухарь, меня не интересовала паранормальщина в городах России и дискуссии в ветках комментариев на форуме “Камеры” — с того самого дня меня интересовала только Лиза. Лисонька.

И это было обоюдно.

Я общался с Лисонькой весь декабрь — мы встречали Новый год вместе, в чате друг с другом — а затем весь январь, февраль, март…

Я узнал, что у неё проблемы в семье. Узнал, что она хочет завести котёнка, но пока не может. Узнал, что старший брат невзлюбил её с самого детства и периодически издевается над ней. Узнал, что в конце июня ей исполнится семнадцать, и она хочет поступить в колледж в моём городе, свалив из Нимчева раз и навсегда.

В моих мечтах мы с Лисонькой встречали закаты на крыше пятиэтажки; объездили все красивые места города на велосипедах, сделав на их фоне совместные фотографии; Лисонька слушала мои неумелые попытки спеть ей на гитаре её любимых My Chemical Romance, а затем, смеясь, расцеловывала меня, и мы лежали на диване, держась за руки и не думая ни о чём, наслаждаясь лишь друг другом.

В моих мечтах Лисонька ночевала со мной, прижимаясь к моей спине своим тёплым, ароматным телом — тогда мне становилось особенно неловко, и я в смущении отбрасывал эти мысли, втайне надеясь, что эта картина в моей голове скоро станет реальностью.

За мыслями о нашем знакомстве я не заметил, как провалился в прохладный, но беспокойный сон. Мне снилась Лисонька, наш чат, и Пухарь, который махал мне рукой вдалеке.

***

— Конечная! — вырвал из дрёмы меня грубый голос. Уставший водила взглянул на меня в зеркало заднего вида. — Выходи давай, мне ехать надо.

— Спасибо, — буркнул я и вылез из автобуса.

Низкое серое небо нависало над Нимчевым. Облака обнимали пятиэтажки, вот-вот готовясь разродиться ливнем — воздух был вязким и жадным до кислорода. Я сверился с адресом, и, открыв карты, пошёл вдоль по улице.

К февралю мы с Лизой стали лучшими друзьями — смотрели фильмы (по отдельности) и потом обсуждали их в чате по несколько часов; читали одни и те же книги, сопереживая их героям и удивляясь сюжетным поворотам; кидали друг другу ссылки на всякие видосы со странными существами, вроде палочника, и потом жарко спорили, настоящая это съёмка или нет.

***

Вторник, 20 февраля

Лиза Вишневская [14:26]

Дядя Женя рассказывал, что он у себя в гаражах видал человека метра три ростом! И тот стоял за деревьями и выглядывал, типа наблюдает, прикинь

Вы [14:28]

Чёт сомнительно

Лиза Вишневская [14:29]

Ну я дяде Жене верю — он не обманет :)

Вы [14:31]

А что за дядя Женя?

Лиза Вишневская [14:33]

Ой, это короче мужик наш местный, он в своём гараже открыл магаз. Говорит что арендовать слишком дорого а гараж свой, ну и торгует там из под прилавка всяким. К нему ещё мужики часто ходят за водкой после 11, он продаёт. Ну и я у него иногда чипсы покупаю, он всякие лэйс необычные завозит, с васаби например. Добрый такой дядька короче :р

Вы [14:34]

Как его ещё менты не прикрыли лол

Лиза Вишневская [14:35]

А унего вроде брат в участке работает или типа того. Не узнавала но что то слышала

***

Дом Лизы стоял монолитным блоком — будто кто-то вырвал кусок нашего чата в виде серого прямоугольника и воткнул посреди улицы. Я нашёл нужный подъезд, зашёл внутрь с одним из жильцов, поднялся на четвёртый этаж. Дверь под номером “16” смотрела на меня сколотым глазком и встречала пожухлой обивкой.

Немного поколебавшись, я нажал на звонок.

Раздалась противная, дребезжащая трель — а за ней из глубины квартиры послышались шаги.

— К-кто ёп? — раздалось неприветливое по ту сторону двери.

— Здравствуйте! — прикрикнул я, чтоб услышали. — Я по поводу Лизы!

— Ч-чё? — возмутились по ту сторону, а затем зазвенела снимаемая цепочка.

Дверь открылась, являя мне женщину лет пятидесяти в грязном засаленном халате. Лицо у неё было отёкшим, полуприкрытые глаза смотрели как-то сквозь меня.

— Ч-чё на… надо? — запнулась она на полуслове. Я поморщился — от неё разило перегаром.

— А Лиза дома? — спросил я, стараясь заглянуть за её плечо. Грязный коридор, сваленные на пол вещи, пустая пластиковая баклашка, пятна на обоях… Бросил взгляд в прихожую — “Конверсов” Лизы, которыми она так хвасталась мне в чате после покупки, не было.

— Л-лиза? — женщина на секунду задумалась, затем икнула, мотнула головой. — Н-не… знаю. Шляется где-т, небось. Сов… Со вчера не было, да.

— И вам плевать? — начал злиться я. Мать Лизы не подавала никаких признаков беспокойства — кажется, её больше тревожило, что я помешал бухать, чем не вернувшаяся домой дочь. — Вы в полицию звонили?

— Ань! Ну кто там, етишкина мать? — послышался громкий голос из глубины квартиры. Следом за мамой Лизы, шоркая тапочками, в коридоре появился её отец. Такой же — в порванной майке-алкоголичке, трусах-семейниках, с плешью на голове. — Сышь! Чё н-надо, Вася? — оттолкнул он в сторону жену и придвинулся ко мне.

— Лизу ищу. Не видели? — чуть отстранился я. Пахло от него ещё хуже.

— Лизу? А ты ей кто? Схерали понадобилась? — продолжал напирать мужик. Я сделал пару шагов назад.

— Друг. Если придёт, передайте ей, что её Костя ищет. Досвидания, — протараторил и побежал вниз по лестнице.

— Шлёндра Лиза! Говорил тебе, Аня, вы… вырастила тварь, щаз-з у всех на членах скакать будет! — послышалось полупьяное вслед, но я уже выскочил из подъезда, громко хлопнув дверью.

***

Воскресенье, 17 марта

Лиза Вишневская [18:44]

Опять Серёжа домой злым вернётся :(

Вы [18:45]

Брат?

Лиза Вишневская [18:48]

Да

Вы [18:48]

Чего так?

Лиза Вишневская [18:52]

Он с компашкой своей бухать пошёл. Они часто на даче у Гоши собираются, недалеко от нас, ну и бухают. Серёжа потом под ночь возвращается злым и может с меня одеяло сдёрнуть либо ногой ударить, если подумает что я не сплю ещё :(((

Вы [18:52]

Жесть

Лиза Вишневская [18:53]

Помню к ним как-то на Апраксина, ну там где они бухают, у них там дом часный, даже бобик полицейский приехал, типа шумели сильно. Серёжа тогда только утром вернулся, я уже в школе была, бугагага >:D

Вы [18:55]

А чего ты сама в ментовку на него не напишешь?

Лиза Вишневская [18:56]

Да мне не поверит никто я думаю. Да и родители потом только хуже сделают.

Ну и я ему доверяю, он брат мой в конце концов. Пускай и такой.

***

Дом Гоши на Апраксина я нашёл, спросив у какого-то старика, красящего забор на своём участке — тот молча указал на одноэтажное каменное здание в конце улицы. Участок Гоши порос бурьяном, на земле валялись бычки, на стене кривилась тонкая трещина — за состоянием дачи явно не следили.

Я постоял немного, посмотрел на тёмные окна, и, открыв скрипучую калитку, вошёл внутрь. Почти сразу из дома выскочил какой-то парень — взъерошенный, он достал из кармана зажигалку, поджёг зажатую во рту сигарету и бросил:

— Ты кто?

— Серёгу ищу. Вишневского. У вас?

— Ну, у нас, — окинул меня недоверчивым взглядом парень. — А тебе-то он нахера?

— Поговорить нужно. Я знакомый его. Позови сюда, если не сложно, — улыбнулся я примирительно.

Парень ещё раз оглядел меня, в несколько затяжек выкурил сигарету, щёлкнул пальцами, запустив бычок в ближайшие кусты. Затем кивнул, вошёл в дом.

— Серёга! Тебя ищут тут!

— Кому сдался? — услышал я тяжёлый голос, а затем в двери показался крупный бритоголовый парень. Уставился на меня, перевёл взгляд на уже скрывшегося в доме курильщика, вновь посмотрел в мою сторону. — Ты кто?

— Лизу видел? — не представившись, сразу спросил я.

Тот сразу скривился — будто съел сигаретный бычок.

— Слышь! Ты кто такой, а? Борзый слишком? Тебе нахера Лиза? Поясни, кто-откуда, потом перетрём за неё. А то как-то слишком борзо базаришь, я смотрю. Пришёл тут, права качаешь, за Лизу спрашиваешь.

— Костя, — протянул я ладонь для приветствия. Тот отбил её. — Я её друг.

— Друууууг? — удивлённо-насмешливо протянул Серёга. Руки его задрожали и сжались в кулаки.

Он резко двинулся в мою сторону и взмахнул рукой — тут же попал по скуле сбитыми костяшками. Я завалился назад, но удержался на ногах, и устоял. Лицо обожгло — я потёр место удара и отскочил.

— Слышь, друг! Ты не охерел ли часом? Иди отсюда, пока я пацанов не позвал — иначе в коляске уедешь.

— Я… Я просто хотел узнать, где Лиза, — пробормотал я. Скула ныла, будто сигнализируя о том, что нужно уходить.

— Не знаю я, где Лиза! — уже проорал Серёга. — Даю тебе пять секунд, чтоб свалил! Один!

Я спиной начал отходить в сторону калитки. Когда Серёга досчитал уже до трёх, развернулся и побежал.

Уже уходя с улицы Апраксина, посмотрел через плечо — старший брат Лизы стоял у калитки и хмурился мне вслед.

***

Четверг, 11 апреля

Лиза Вишневская [20:16]

Смотриииииииии!!!!

[Отправлено вложение]

Классный, да? Скажи же, классный!!!

Вы [20:18]

Реально милый браслетик)

Сёдня купила?

Лиза Вишневская [20:19]

Да!!!

С одноклассницей ходила в магаз бижутерии и я там на него наткнулась — он прям на меня глядел!!!

Посмотри сколько блёсток!!! Это же просто UwU, милота!!! Ещё и розовый, как я люблю прям!!!

Вы [20:21]

На руке классно смотрится?)

Лиза Вишневская [20:22]

Вообще топ! Но фотку не скину, не надейся :р

Вы [20:22]

Эх(((

Лиза Вишневская [23:31]

Кость

Спишь?

Вы [23:33]

Не-а

А что?

Лиза Вишневская [23:34]

Я тут подумала.

Приедешь летом?

Вы [23:33]

К тебе? А жить где?

Лиза Вишневская [23:35]

Кв снимем.

Придумаем чё-нибудь короче.

И увидимся как раз.

Ну так что, приедешь? На несколько дней. Я тебе всё-всё покажу.

Коооооость!

Вы [23:38]

Приеду)

Лиза Вишневская [23:39]

Ура Ура <3 <3 <3

Всё я спать.

Сладких снов! <3

Вы [23:40]

И тебе, Лисонька) 🤍

***

Я бродил по городу до заката: искал Лизу в местной заброшенной школе на окраине, где, по её словам, ночами можно было услышать стоны учеников-призраков; во дворе “кривого дома”, жертвы архитектуры, пятиэтажки, закрученной в угловато-сломанную “Г”; подолгу стоял на остановках, высматривая Лизу (даже не зная, как она выглядит) в окнах автобусов; останавливал парней и девушек, показывал её профиль в соцсетях, спрашивал, не знают ли они её — но чаще всего меня посылали либо молча проходили мимо.

Небо Нимчева так и не загромыхало, не пролилось на сухой асфальт — облака кучерявились и закручивались, подхватываемые ветром. К вечеру стало ощутимо прохладнее — я пожалел, что не взял из дома ветровку.

Нужно было ускоряться — последний рейсовый автобус уезжал в двадцать три часа. Я раз за разом проверял диалог с Лисонькой — но она так и не появилась в сети. Было дурно — в горло будто плотным комком набили тополиный пух, который сегодня витал по всему городу, словно снежное покрывало.

Уже в сумерках, проходя по какому-то тёмному переулку, я заметил в его конце силуэт. Тот стоял неподвижно под светом фонаря, будто чего-то ждал. Я остановился. Пьяный? Или наркоман? Силуэт нервировал.

Подул ветер — и человеку под фонарём развеяло голову. Частички её, как пушинки, улетали из-под жёлтого света во тьму.

А сам силуэт, ожив, пошёл в мою сторону.

Я на деревянных ногах попятился назад, упал навзничь, приподнялся — и побежал что есть мочи.

Не оборачиваться. Не оборачиваться.

Глаза мои слезились — то ли от страха, то ли от того, что Лисонька никак не может найтись — а я лишь продолжал бежать, пока сильная резь в боку не заставила меня опереться о какое-то дерево. Оглянулся — я забежал в незнакомый двор. Окна домов постепенно гасли, вдалеке слышались проезжающие машины, а я…

А я остался ни с чем.

Лисоньки нет. Нигде нет.

Я сполз по дереву спиной и, не выдержав, зарыдал. Открыл диалог с ней, начал бессмысленно листать. Остановился.

Вторник, 4 июня

Лиза Вишневская [22:31]

А я снова Пухаря видела!!!

Он далеко стоял я не сфоткала, но видела!!! Честно!

Вы [22:33]

Не страшно?

Лиза Вишневская [22:34]

Нет. Он же добрый. Дух лета, около того. Защищает наш город наверно.

Я прям рада короче :D

Вы [22:35]

В следующий раз сфоткай)

Лиза Вишневская [22:35]

Обязательно!!

“Он же добрый”.

Пушинки под лавочкой зашевелились — и, влекомые ветром, понеслись прочь со двора. Я, повинуясь какому-то наитию, встал, утёр слёзы, и пошёл за ними.

В этот раз не испугался, увидев в конце улицы тот же силуэт. Пухарь стоял под фонарём, смотрел в мою сторону — а затем протянул руку куда-то вправо и рассыпался на сотни, тысячи пушинок, которые тут же разлетелись по округе.

“Добрый”.

Я пошёл в указанном направлении.

Дорога вывела меня к гаражному кооперативу — пушинки под ногами прыгали и подлетали, кружа вокруг, словно подталкивая. Я прошёл через распахнутые ворота (в сторожке было темно), и двинулся вдоль стройного ряда гаражей. На небе уже начинали загораться первые звёзды, а я, ведомый пухом и надеждой, шёл вперёд.

Один гараж был открыт — я подошёл к нему, заглянул внутрь. Вместо машины перед входом стоял импровизированный деревянный прилавок, на котором громоздились всякие чипсы-сухарики-газировка. В углу гудел старый холодильник. Какой-то мужик сидел на диване, стоящем у стены, и, завидев меня, подскочил с места.

— О, привет! Водка? — заговорщицки улыбнулся. — Не ссы, в пакетик положим, не заметит никто.

— Я… Нет. Мне воды бы, — бросил я отрешённо. Мужик пошёл к холодильнику, пока я продолжал осматривать его гараж. Взгляд мой на секунду зацепился за что-то, но я не смог понять, за что. — А вы тут давно торгуете?

— Я-то? — переспросил мужик, открывая холодильник. — Давнёхо, да. Хошь у любого местного спроси — все скажут, что лучшие товары только у дяди Жени в гараже! Тебе с газом, без?

— Без.

— Отлично. Восемьдесят рублей с тебя, — поставил он воду на прилавок. — Оплата налом, переводом?

Но я уже не слышал. Я наконец понял, что увидел краем глаза, мельком, маленькой вспышкой — в задней части гаража, на верстаке, лежал розовый браслет, отсвечивая блёстками.

Её браслет. Браслет Лисоньки.

— Налом или переводом? — повторил дядя Женя громче. Я перевёл на него взгляд, сглотнул тяжело — и достал из кармана сторублёвку. Положил на прилавок, взял воду, и вышел из гаража.

— Сдачи не надо.

Тот лишь хмыкнул вслед.

***

Работу дядя Женя закончил далеко за полночь — вышел из гаража, выкурил сигарету, втоптал бычок в песок. Затем потянулся, зевнул, и, выключив внутри свет, начал закрывать ворота.

Пора.

Я выбежал из-за угла, и, пока тот не успел обернуться, напал сзади. Ударил по голове поднятым ранее камнем. Дядя Женя взвыл, свалился на землю. Я схватил его за шкирку и волоком потащил обратно в гараж.

Кинув его на бетонный пол, нашарил выключатель, включил свет. Задвинул тяжёлый засов на двери, пнул дядю Женю под рёбра, чтоб точно не вставал — тот застонал ещё раз.

На одной из полок лежал моток верёвки — я крепко замотал ею его руки и ноги. Он наконец очухался, начал было голосить, но я схватил с верстака топорик, и, замахнувшись, прорычал:

— Закричишь — убью.

Дядя Женя сразу замолк, задышал тяжело, сник.

— Ты чё делаешь? — выдохнул. — Ты хоть понимаешь, что это…

— Где она? — выплюнул я.

— К-кто? — глаза его забегали. Я попал точно в нерв. Подошёл к верстаку, взял дрожащими руками браслет, поднёс тому к лицу.

— Лиза Вишневская. Лисонька. Где она?

— Не-не знаю я никакой Лизы… — пролепетал дядя Женя. — Ты чего, я вообще не знаю, от-откуда это у меня, я…

Я молча саданул топориком по его колену. Хррруст! Дядя Женя закричал — громко, надрывно.

— С-сука! Т-ты… С-сука! — ругался он, смотря на штанину, наливающуюся бордовым.

— Где. Она, — повторил я.

— В погребе! В п-погребе она! — затараторил дядя Женя, подвывая. — Я же не знал, что оно так… Я же… не знал, — уже тише произнёс он.

Я шумно выдохнул. Топорик в руке дрожал.

— Они… Она вчера пришла с братом и его компанией — тот её с собой потащил, чтоб родакам глаза не мозолила… Алкашня же… А у них — у них денег не было. Ну я и говорю им — давайте я вам водки. Ящик! Ящичек! А вы мне её оставите. А она ис-испугалась видимо, оцепенела вся, ну и брат её, Сергей, оста… Оставил её. Я же аккуратно хотел, выпить налил, а она всё сбежать пыталась… Я придушить немного хотел, а оно вот… — бормотал дядя Женя вперемешку со всхлипами. Его штанина пропиталась кровью. Я не мог слушать то, о чём он говорит.

Слёзы текли из моих глаз и капали на бетонный пол гаража.

— Я же не хотел, мужик… Я же не хотел… Мужик, ты пойми, ты ж здравый, ну мы же с тобой ровесники, ну разве ты не хотел малолетку никогда? Я же не специально… — продолжал бормотать дядя Женя.

Я встал с корточек. Бросил взгляд на висящее на стене зеркало — заплаканное, покрытое густой щетиной и глубокими морщинами, моё лицо было траурно-яростным.

— Ты же дядя ей, да? Я похороны оплачу, деньги есть, мужик, давай договоримся…

— Не дядя, — сухо отчеканил я без эмоций. — Любовь.

И обрушил топорик на его голову.

Чавкнуло. Дядя Женя сразу же затих — закончился его умоляющий трёп, закончилась его никчёмная жизнь. Не закончились мои удары — я бил, и бил, и бил, и бил, пока инструмент не увяз в каше из крови, мозгов и обломков черепа.

Только тогда я выронил топорик и зарыдал в голос.

Лисонька действительно лежала в погребе — бледная, окоченевшая, замотанная в серое тряпьё и мешковину.

Как же она была прекрасна — даже не дыша.

Я спустился вниз, аккуратно взял на руки её хрупкое тельце, понёс наверх. Погладил по щеке, провёл по густым каштановым волосам, поцеловал в лоб.

И не прекращал шептать:

— Лисонька. Лисонька. За что же нам это, Лисонька? Солнышко моё. Лапочка. Лисонька.

На улице было совсем темно. Я, держа Лисоньку на руках, поднял заплаканные глаза на небо — россыпь звёзд, как блёстки на её любимом браслете, сверкала, подмигивала, переливалась.

Резко подул ветер, закружив вокруг нас пушинки, опуская их, как крупные снежные хлопья, на меня, на Лисоньку, на нашу единую фигуру, стоящую в ночи — и я побрёл с ней в темноту.

***

Пятница, 14 июня

Лиза Вишневская [21:42]

Жду не дождусь когда ты наконец приедешь!

Ещё я сказать хотела.

Ты мне нравишься, Кость :)

Вы [21:43]

И ты мне, Лисонька

Лиза Вишневская [21:46]

<3 <3 <3

А ещё

Давай как-нибудь зимой погуляем под снегом?

Чтобы ты шёл со мной, либо нёс меня на руках, хехе

И он падал на нас крупно

Это очень романтично!

Вы [21:48]

Звучит здорово)

Обязательно так и сделаем

Лиза Вишневская [21:49]

<3

Автор: Алексей Гибер

1 часть тут

Предыдущая часть тут

Часть 40

Следующие несколько дней у Владимира Фёдоровича прошли достаточно продуктивно. Я увидел воспоминание в своей квартире, где мою машинку катала рука, вылезшая из пола. Я рассказал об этом маме, но она лишь посмеялась и сказала, что у меня богатое воображение. Во втором воспоминании я увидел, как мы с парнями пытались вызвать пиковую даму в подъезде одного из домов. Ничего необычного не случилось, и это меня огорчило. Ещё было воспоминание о мужике со странной свиной головой, которого я увидел, когда мы лазали по гаражам. Он стоял очень далеко, поэтому трудно было на сто процентов быть уверенным, что у него была свиная голова. Но когда я сказал об этом Боре, и мы посмотрели на то место, где стоял этот мужик, то он уже исчез. Не знаю, что это была за срань, но в моей жизни хватало ебанины, и я не хотел думать ещё и о том, что где-то бродит мужик со свиной головой и пугает детей.

Сегодня я был в предвкушении. Все эти воспоминания для меня уже стали чем-то типа интересных видосиков. Даже если во сне ничего не происходило, оно всё равно открывало новый уровень в продвижении цепочки по моим воспоминаниям, и я знал, что приближаюсь к разгадке.

- Я проверил вашу зелёную субстанцию, и скажу, что это обычная мокрота. – Сообщил мне врач сегодня.

- И почему же она тогда так часто выделяется? А ещё один раз я ей блеванул. Это вообще нормально? – Удивился я.

- Думаю, что надо провести курс инъекций. Сегодня после сеанса начнём.

- Инъекций? Для чего?

- Скорее всего, ваша мокрота выделяется так интенсивно из-за вашего постоянного напряжения. Я хочу снизить её показатель, и это можно сделать только при помощи уколов. - Объяснил док.

Честно говоря, я ему не поверил. Звучало как-то неправдоподобно. И хоть причин у него врать не было, но я всё равно ощутил, что врач мне что-то не договаривает. Тем не менее, я кивнул и лёг на кровать, готовый видеть новое воспоминание.

Сегодня мы с друзьями решили поджечь звонок той злобной тётки. Мы шли уверенно в подъезд, а Саня держал наготове зажигалку, которую, как и обещал, спёр у отца. Имя второго парня я до сих пор не знал, но особой роли оно и не играло.

- Так, сейчас тихо заходим, не шумим! - Скомандовал Боря возле нужного подъезда.

Я чувствовал, как сильно бьётся моё сердце, но не подавал виду, что мне страшно. Я просто знал, что злая тётка должна быть наказана за то, что орёт на нас.

Мы вошли в подъезд, огляделись, словно, под лестницей кто-то мог устроить нам засаду, а затем подошли к нужной двери.

- Высокий, блин! – Заметил Саня, взглянув на замок.

- Давай, Андрюх, я подсажу тебя, а ты подожжёшь? – Предложил Боря.

- А почему именно я? – Возмутился я.

- Ты самый высокий из нас! Не ссы, ничего не будет!

Ох, как часто я слышал эту фразу, и мать её, после неё всегда что-нибудь было!

- А если она маме моей пожалуется? – Упрямился я.

- Чего ты как бабёнка? – Возмутился безымянный пацан. – Саня вон зажигалку не зассал у отца стащить. А тебе всего-то звонок надо поджечь!

И всё равно я очень не хотел этого делать. Но тогда, в далёком детстве, фраза “ты чего, как баба?” могла так сильно обидеть и застыдить, что после неё уже хотелось сделать всё возможное, чтобы стереть с себя такое страшное клеймо. Я тяжело вздохнул, но всё же взял зажигалку и встал на руки Бори, которые он выставил для опоры. До звонка я достал, но вот зажигалкой в те годы не умел пользоваться.

- Как её включать? – Спросил я, проглатывая холодный комок.

- Колёсико! Крути колёсико! – Ответил Саня.

- Колёсико… колёсико… - Повторил я, пытаясь совладать с этой странной штукой.

И именно тогда дверь квартиры резко открылась.

- БЕЖИМ! – Услышал я крики пацанов.

Боря высунул из-под моих ног руки, и я свалился на пол, выронив зажигалку.

- Беги. Андрей! – Услышал я его крик. Но бежать уже было некуда, ибо я видел прямо перед собой ту злую женщину.

- ПОПАЛСЯ! – Прорычала злобно она и схватила меня рукав футболки.

- Нет… нет… - Я попытался отпихнуть её ногой, но хватка этой бабы оказалась жутко сильной, и она стала затаскивать меня в квартиру. – Пожалуйста, не надо!

- Я УБЬЮ ТЕБЯ, СУЧОНЫШ, УБЬЮ! – Кричала та прямо мне в лицо, и её нос при этом неприятно свистел.

В глазах у меня всё поплыло, моё зрение закрыл белый туман. И мне стало казаться, что я теряю сознание. Последнее, что я слышал, это какой-то мужской голос, который звучал откуда-то издалека. Слова были такими: “Отпусти его…”

На этом сон кончился. Я очнулся в холодном поту и первое, что спросил, когда осознал, где я, это:

- Я кричал?

- Нет. – Ответил спокойно Ручковский. - Давление и пульс в норме. Ты видел что-то плохое?

- Неприятное, скорее. Опять видел ту женщину. Она меня поймала и собиралась утащить в свою квартиру.

- Ты опять был со своими друзьями?

- Да, но они меня бросили, когда увидели, что я попал в беду.

- Вот как… - Цокнул доктор языком, убрал оборудование, оставив меня вытираться салфетками после геля. Когда я вышел из комнаты, то увидел, что док уже подготовил шприц с каким-то странным красноватым раствором.

- Что это?

- Не волнуйся, хуже от него тебе точно не станет. – Как-то странно увильнул Ручковский от ответа.

Когда мне вкололи инъекцию в руку, то отпустили домой. Мне нужно было ещё вечером топать на второй сеанс, и я ждал этого момента с нетерпением. Сегодня был день звонков. Сперва мне позвонила мама, чтобы спросить, как у меня дела. Потом Катя примерно с тем же вопросом. А затем позвонил и Сава, сообщив, что мы давно не виделись.

- Да сейчас, знаешь, как-то не до этого всего. Мне нужно пройти сеансы у онейролога. – Объяснил я другу.

- А тебе это вообще помогает?

- Не знаю. Ну, то есть я что-то вспоминаю, но к разгадке пока не приблизился. Док мне ещё какую-то фигню сегодня вколол в руку, мол, она поможет от моей мокроты. Но он как-то увиливает от ответов, что меня определённо пугает. Мне кажется, что он знает больше, чем мне говорит.

- То есть ты думаешь, что врач от тебя что-то скрывает? Но зачем ему это? Мне кажется, у него нет причин скрывать от тебя правду.

- Да, так-то оно так, но тот факт, как он нехотя отвечает и уходит от моих вопросов, заставляют меня думать иначе.

- Но ты продолжишь ходить к нему на сеансы? – Спросил осторожно друг.

- А у меня есть другие варианты? Конечно, буду!

- Ну, ладно. Очень верю, что ты сможешь дойти до истины. А в квартиру твою мы когда пойдём?

- А тебе так не терпится устроить ночь ужасов? – Усмехнулся я.

- Ага, конечно. Аж, десять раз. Просто хочу расправиться с этим, как можно скорее, ну и стать богатым. Ты же меня возьмёшь в долю, как твоего напарника?

- Возьму, Саванна, возьму, не переживай! Но на хату пока не тороплюсь ехать. Хочу пока полностью погрузиться в сеансы. А то после ночи в квартире, я могу и крышаком поехать окончательно, а я этого не хочу.

- Хорошо, Дюх, тогда буду ждать, когда ты меня позовёшь. Покеда!

- Знаешь, Сава, а я удивлён, что ты начал первый мне звонить. Это очень необычно для тебя. Сразу видно, что ты начал расти над собой. Не физически, конечно, физически ты, наверное, уже никогда не вырастешь, но эмоционально и психологически ты явно вырос!

- Ой, пошёл нахуй, задолбал! – Проворчал злобно друг и бросил трубку.

Я же отправился к машине, чтобы поскорее вернуться домой и приступить к работе над заказом.

Продолжение следует...

Прочитать книгу полностью и бесплатно можно тут: https://author.today/work/394832

Прочитать серию "Многоэтажек", по вселенной которых написана эта книга: https://author.today/work/360911

Также есть телеграм-канал с моими произведениями. Там части выходят быстрее, чем на пикабу! Канал: https://t.me/aronb2024

Поблагодарить автора за писанину можно тут: https://pay.cloudtips.ru/p/5fb8fda8

И уже после я узнаю, что да, была такая тема. Ввели новый закон, по которому в Подмосковье захоронение может быть не более 12 квадратных метров. И, соответственно, папа переоформил большой участок как 2.

Еще раз: я об этом знать вообще ничего не могла. Но в тот момент я узнала.

Я не из пугливых. Выросла во дворе, где каждый второй либо псих или алконавт. В тёмных подвалах играли, на кладбище по ночам без страха бегали. Смотрела «Дом-2» — поверьте, ужасы там куда страшнее любой «Пилы».

Но то, что случилось со мной недавно, никак не укладывается у меня в голове. Не объясняется логикой, ни просто отмахнуться и забыть — не получается.

Всё началось довольно банально. Ко мне пришла ночевать моя лучшая подружка Оксанка. Сидели, болтали, хохотали до самой ночи. У неё на телефоне было это дурацкое приложение — «Ловец призраков» или как-то так называется.

Типа: камера, радар, голосовой анализатор. Мы включили его ради прикола. Экран мигал, пищал, показывал какие-то точки и странные надписи — «он рядом», «уходи», «смотри, он за спиной». Мы ржали как дуры. Потом выключили и забыли.

Спали в зале, на диване. По среди ночи я проснулась — слышу, как Оксана встала и пошла в туалет. Повернулась на бок, зевнула, собираюсь снова заснуть. Минуты через две она вернулась, легла рядом. Пошептались немного — про девчонок одноклассниц, сериалы, кто кому нравится.

И вдруг… в ванной включается кран. Ревёт, как будто трубу прорвало. Гул стоит такой, будто метро под домом проложили.

Я откидываю одеяло, бегу смотреть. Свет не включаю — дверь слегка приоткрыта, и в темноте видно, как вода полным напором льётся из крана. Я замерла. Потом медленно подошла, перекрыла. Руки почему-то судорожно дрожат. Возвращаюсь к Оксане и спрашиваю:

— Ты точно воду выключала?

Она смотрит на меня и говорит тихо, почти шёпотом:

— Я не просто выключала. Я помню, как до упора поворачивала этот чёртов кран. Я даже полотенцем потом руки вытерла.

Сердце застучало, отдаваясь где-то в горле. Мать спит в своей комнате. Сестра — через стенку. У неё походка тяжёлая, как у бегемота — если бы она прошла мимо, я бы точно услышала. А тут — тишина. Ни шагов. Ни скрипа паркета, не двери.

Мы замолчали. Просто переглянулись. И не сказали друг другу больше ни слова. Не потому что не ни хотели — потому что было страшно даже говорить.

На рассвете Оксана разбудила меня. Белая словно лист бумаги. Голос дрожал, почти срывался на плач:

— Я проснулась ночью… было около четырёх. От ощущения, что в комнате кто-то есть. Не просто чувство — я знала, что кто-то стоит рядом. Повернулась — и вижу: у твоих ног дядя Паша стоит...

Дядя Паша — это мой покойный папа!

— Просто стоит с каменным лицом и смотрит на тебя. Я хотела тебя разбудить, но не смогла. От страха залезла с головой под одеяло, и заплакала как ребёнок. Когда уже рассвело, выглянула снова — его уже не было.

Я ничего не ответила. Потому что я верила Оксанке. Потому что той ночью я чувствовала то же.

С тех пор всё изменилось.

Ночами я слышу шёпот похожий на голос отца. Не громкий — еле слышный, как будто из старой телефонной трубки:

— Лена… Лена…

Я встаю, иду в комнату к сестре. Она спит. Без движения, без звука. Губы приоткрыты, дыхание ровное. Она точно не могла шептать во сне. Я стою и смотрю на неё, пока не становится до тошноты страшно.

Иногда я вижу, как по стене пробегает человеческая тень. Как вспышка. Мельк — и сразу исчезла. Я знаю, что это он. Я чувствую, как он смотрит мне в спину.

А однажды, лёжа на кровати, почувствовала, как матрас просел рядом. Плавно. Медленно. Как будто кто-то сел. Тихо, без единого звука. Я лежала боком, спиной к тому месту. Боялась обернуться. Просто закрыла глаза и старалась дышать ровно. Как будто сплю. Как будто ничего не замечаю.

И тогда — он ушёл.

Я рассказала все маме. Но она лишь рассмеялась. Сказала, что я пересмотрела страшилок.

Но я знаю — что то грёбаное приложение не врало. Когда смеялись и кривлялись.

Папа всегда был здесь, в этой квартире. Просто мы его замечали.