CreepyStory

Всё закончилось разговором о яблоках.
— Какие ты предпочитаешь? — спросил Фишер, — Голден? Смит? Или наши, антоновку? Всем известно, яблоки полезны. Если они яблоки.
Он с безумным видом перебирал горстку круглых камней. Его губы покрылись корочками, глаза беспокойно подрагивали, а грязные пальцы тряслись, когда он ворочал булыжники. Сейчас он выглядел неважно.
Я присел рядом и тоже взял камень. Золотистые вкрапления отражали солнечные лучи, и казалось, что в руках у меня горит кусочек солнца.
— Золото, Фишер, я предпочитаю золото, — ответил я и швырнул камень.

С Фишером я был знаком уже пять лет. Я не знаю, откуда к нему прицепилась эта кличка, звали его Филипп, но называть себя он просил только Фишером. Тощий, смуглый, с торчащими коленками и локтями, неизменно в коричневых шортах и такого же цвета футболке, он напоминал ощипанную птицу.
— Помогай, — поманил он меня, когда мы встретились в первый раз на пустыре за бабушкиным домом, куда я пришел после ссоры с родителями.
Он лежал пузом на земле, высунув кончик языка, и шерудил рукой в щели между сложенными шлакоблоками.
Я подошел ближе и нагнулся, стараясь разглядеть, что он пытается достать.
— Что там?
Фишер с трудом вытянул руку, и показал мне чумазую кукольную голову с выдранными на затылке волосами.
— Картива, — ответил он, слюнявя палец и оттирая от грязи голубой нарисованный глаз.
Я присел рядом.
— Что такое Картива?
Фишер посмотрел на меня как на ничтожество.
— Она, — кивнул он на голову и встал на ноги. — Там у них дом, внутри, видишь? — Он указал на щель.
Я лег на его место и заглянул в темноту, подозревая, что новый знакомый слегка не в себе.
Стоило мне заглянуть в щель между бетонными блоками, как я услышал мягкий скрежет вперемешку с шипением, и, как мне показалось, увидел сотни маленьких горящих глаз, которые злобно таращились на меня из темноты.
— Черт! — воскликнул я, метнувшись от щели и вскочил, готовый сорваться с места в любую секунду. — Что это такое?
— Картива! — уже раздраженно ответил Фишер, надел кукольную голову на указательный палец и двинулся прочь.
Мне показалось, что кукла мне подмигнула.
— Эй! А ну стой! Что такое Картива? — побежал я за ним, — И что там, внутри?
— Всем известно, что куклы после смерти сбиваются в стаи, ищут свой дом и живут там, становятся картивами. — поучительным тоном ответил Фишер.
Я решил не уточнять, что значит после смерти, очевидно,  он итак считал меня идиотом.
— Зачем она тебе? — задал я вопрос, который волновал меня ничуть не меньше щели.
Фишер свел брови и снова кинул на меня презрительный взгляд.
— Она будет собирать мои мысли. Всем известно, картивы для этого и нужны.
Кукла дрогнула на его пальце, чуть повернулась и показала мне язык.
Я потер глаза и потянулся к ней, чтобы удостовериться, что не схожу с ума.
Фишер отпрянул, спрятал палец с головой за спину и зацокал, как змея.
— Ц-ц-ц-ц-ц, — он чуть пригнулся, обнажив верхние зубы, и стал выглядеть довольно устрашающе. — Моя Картива! Сам себе доставай!
Я замер, не зная, что делать дальше, а Фишер вдруг разогнулся и расхохотался.
— Я знаю, знаю, — смеялся он, — твои мысли в порядке, тебе не нужна Картива. Это мои расползаются как черви, скользкие черви, — он сделал пару хватательных движений, будто ловил что-то из своей головы.
Кукла прикрыла глаза и сложила губы трубочкой, послышался звук, словно она втягивает спагетти.
— Работает! — закричал Фишер, и запрыгал на месте. — Работает-работает! Я Фишер, — подошел он ко мне и протянул свободную руку.
— А я... — начал я, но он не дал мне закончить, закрыв мой рот ладонью.
— Нет! Нет-нет-нет, не говори! Я не должен знать, иначе ты исчезнешь, как другие.
Его ладонь была прохладной и мягкой, как бархат. И пахла странно, такой запах я воображал себе читая про джунгли.
Он убрал ладонь только когда я кивнул. В следующую секунду Фишер исчез.
Я стоял на пустыре в абсолютном одиночестве. Ни Фишера, ни блоков с щелью, только я и солнце.
Побродив вокруг, я вернулся к бабушке, где свалился с температурой на долгих три недели.
После выздоравления я решил, что Фишер мне привиделся. Безуспешно облазив пустырь, и не обнаружив там ни следа от блоков, кукол или Фишера, я почти забыл о нём.
В середине августа, перед рождением молодого месяца, вдруг наступила отвратительная погода. Я всё еще гостил у бабушки, и в этот день был не в духе. Она забыла купить мои любимые конфеты и теперь я должен был идти в единственный в поселке магазинчик сам.
Проклиная холодный ветер и крупные капли дождя, заливавшиеся за шиворот, я бежал, утопая по щиколотку в размокшей земле. А когда добрался до места, дверь оказалась заперта на большой амбарный замок.
Пнув железную дверь, покрытую облезлой голубой краской, я развернулся, готовый бежать обратно, как вдруг увидел кукольную голову на пальце. Она довольно улыбалась, половина правого глаза стерлась, зато левый часто моргал, с усмешкой глядя на меня.
Фишер стоял под дождем, капли стекали по его отросшим с прошлой встречи волосам, делая их похожими на сосульки, с длинного носа свисала сопля, а губы шевелились в беззвучном бормотании.
Одной рукой он царапал краску на двери, а другой, на которой висела кукла, размахивал передо мной.
— Вход в королевство сладостей не здесь, это всем известно. Всем, — сурово поглядев на меня, выдал Фишер, и нырнул сквозь дверь.
Я подошел туда, где он только что стоял, и увидел проход в магазин. Узкий, даже половина меня туда бы не влезла, он располагался возле дверного наличника. Я увидел внутри свет и продукты на полках. Получилось разглядеть даже мои конфеты.
Фишер носился внутри, как маятник от часов, туда-сюда, туда-сюда. У меня зарябило в глазах и я прикрыл их, облокотившись о стену.
И провалился внутрь, оказавшись под ногами у Фишера.
— Сладкое королевство. Да.
Фишер перешагнул через меня и протянул кукольную голову к пакету с конфетами. Кукла дернула носом и раскрыла рот. Он открывался и открывался, пока весь пакет не втянуло внутрь. Тогда кукла прикрыла рот и рыгнула.
— Эй! — я неловко поднялся с пола, и оставляя мокрые грязные следы, направился к ним. — Так нечестно! Я тоже хочу!
Кукла засмеялась, Фишер тоже, а потом она выплюнула мне в лоб конфету.
Шоколадный трюфель сделал шмяк и упал на пол.
Я стиснул зубы и кинулся на Фишера, намереваясь отобрать его куклу.
Как и в прошлый раз, он пригнулся и зацыкал. Но теперь ему вторила кукла, а из ее рта показались мелкие острые зубы.
Я резко затормозил, чуть не уткнувшись в Фишера, кукла успела цапнуть меня за руку и я вскрикнул. На ладони выступила капелька крови.
— Не злись, злиться плохо, это всем известно, — Фишер поднял палец с кукольной головой вверх и помахал им в мою сторону, заставив дернуться.
Кукла широко улыбнулась, и сплюнула на меня с десяток конфет.
— Бери. Бери-бери-бери, — зачастил Фишер и закружился вокруг меня в каком-то странном, дерганном танце. — Вкусно, в королевстве всегда вкусно, — тянул он, пережевывая шоколад, который плевала ему в рот кукла, вместе с оберткой.
Коричневая слюна стекала по его подбородку.
Я почувствовал нестерпимое желание тоже ощутить этот вкус, схватил конфету, развернул и отправил в рот.
Это было потрясающе вкусно, шоколад растекался во рту, обволакивал сладостью с привкусом миндальной горчинки.
Фишер хохотал, продолжая свой танец, а я совал в рот конфету за конфетой, чувствуя, как теплый шоколадный поток заливает мне горло. Сладость стала приторной, невыносимой, я закашлялся, согнувшись пополам, дыхание перекрыло. Схватившись за собственное горло, я повалился на пол, уловив довольные рожи Фишера и куклы, и закрыл глаза, в попытках вдохнуть, а когда открыл их, Фишер снова исчез.
Громыхнула входная дверь и на пороге появился хозяин магазина, Трубач. Почему его так называли, я тоже не знал, возможно, за громкий голос, от которого сотрясались мозги, если он стоял рядом.
— Малой! Ты что тут устроил...
Я пытался сказать про Фишера,  а из горла вылетал только хрип.
Чувствовал я себя неважно. Когда попробовал встать, повалился вперед, уткнувшись лицом в пол, и отключился.
Снова больница на три недели. Аллергическая реакция и воспаление, сказали врачи.
В Фишера никто не поверил.
"Воображаемый друг" — сказала мама. Я хмыкнул, друг из него так себе. Я надеялся, что больше его не увижу.
Только он продолжал врываться в мою жизнь. Сначала редко, а потом всё чаще.
Сегодня он появился, когда я размышлял об Атлантиде. Её родители были повернуты на мифах и назвали её в честь какого-то исчезнувшего острова. Светловолосая, тонкая и грациозная, она была похожа на эльфа.
Сегодня мы пробовались в пьесу, где ее утвердили на роль принцессы, на голову которой пало родовое проклятье. Я хотел быть принцем, что спасет её своим поцелуем, а стал слугой, что подносит корону.
Принцем будет Хлеб. Я называл его так, рыхлый, румяный и толстый парень, который станет целовать на сцене Атлантиду.
Чем больше я об этом думал, тем больше злился.
Не помню в какой момент, но я решил поговорить с ним. Когда я пришел, там уже был Фишер.
— Атлантида, как всем известно, существует для избранных...
Я отмахнулся, сосредоточившись на Хлебе.
— Привет, — Хлеб махнул рукой, тревожно косясь на Фишера.
— Хлеб, — начал я, но не успел договорить.
Рядом оказался Фишер, и помахал перед моим носом Картивой, которая строила глазки и облизывала губы.
— Хлеб это не имя, нет имени. Не имя, — трещал Фишер, — спроси! Спроси-спроси имя. Нам нужно имя.
Хлеб подергивал губами в попытках улыбнуться и пятился от меня.
— Хлеб. Так не могут называть человека, это всем известно.
— Всем известно, — пискнула кукла, впервые на моей памяти.
— Уйдите! — шикнул я, но Фишер только подобрался ближе, заглянул мне в лицо и зацыкал.
— Имя. Имя! Имя! Имя! — принялись скандировать они вдвоем.
— Заткнитесь! — заорал я, поднырнув Фишеру под руку. Трогать его я боялся.
Хлеб взвизгнул и побежал.
Я кинулся за ним, закрыв рот и сосредоточившись на дыхании. Вдох-выдох, нет пульса, нет боли в голове.
Школьный коридор закончился, мы выбежали во двор, побежали за ворота и оказались в парке, у разобранного фонтана.
— Глеб, стой! — заорал я.
— Глеб! — радостно крикнул Фишер, возникнув перед Хлебом.
— Нет! — я протянул руку, но Фишер уже поставил ножку и парень кубарем полетел лбом в каменную стенку фонтана.
Полное тело распласталось на земле, под головой растекалась лужа.
— Атлантида принадлежит избранным, это всем известно, — поучительно сказал Фишер.
Я остановился у груды камней и прикрыл глаза.
Фишер закопошился рядом. Вид у него стал виноватый.
— Похоже на яблоки. Похоже. — он взял один камень и взвесил его на ладони.
Картива настороженно смотрела на меня.
Я присел рядом и тоже взял камень. Золотистые вкрапления отражали солнечные лучи, и казалось, что в руках у меня горит кусочек солнца.
— Золото, Фишер, я предпочитаю золото, — ответил я и швырнул камень.
Булыжник пропорол череп Фишеру, разорвав его на две части. Бархатистое тело рассыпалось черными хлопьями, а кукольная голова визжала так громко, что пришлось заткнуть уши.
Скоро она свалилась с разметавшегося прахом пальца и покатилась в мою сторону. Острые зубы снова были на месте, глаз не спускал с меня злобного взгляда.
— Ты заплатишь! — услышал я, пиная куклу прочь. Успел заметить, как она закатилась в щель между тротуарными плитками.
Мозг разорвало вспышкой боли, и я отключился.

Глеб выжил. Стал идиотом, но выжил. Фишер исчез. Атлантида стала моей женой.
Сегодня наша малютка Мария пришла с прогулки с кукольной головой на пальце. У куклы нет волос на затылке и стерся один глаз, но Мария не желает с ней расставаться. Она назвала её Картива.

-Сегодня жжжем!!!,-безапеляционно заявило грузное тело, заваливаясь на заднее сиденье такси. Вслед за телом в салон проникла адская смесь алкоголя и сладкого парфюма, будто бы и того и другого тело вылило на себя не меньше ведра. Вслед за телом на заднем сиденье оказались две завернутые в кожу макаронины с усталыми глазами и профессионально прокуренным гоготом.
-Жжжем! Жжжем!-повторяли макаронины, пытаясь уместиться на ставшем внезапно таким узким заднем сиденье и как-то закрыть двери.
-Шеф, в Барсук. Там круглосуточно!-отдало распоряжение тело и достало откуда-то из безобразно колыхающихся жиров бутылку виски.

Я включил зажигание и, не торопясь, двинулся вперед. Сзади булькало, хихикало и воняло, но мне это было неинтересно. Очередной клиент, очередная смена, очередная поездка.
-Ой, котик!-восторженно вскрикнула одна из макаронин и потянула руку к переднему сиденью.
-Хххсссс!-ответил котик, показывая клыки и плотно прижимая уши. Он не любил пьяных и не любил наглых. Его черная, мокрая, блестящая шерсть вздыбилась на позвоночнике. Зеленые глаза сощурились, когти впились в мягкую кожу сиденья. Дама поняла намек и обиженно поджала губки:
-А что, с животными можно?-капризно промямлила она.
-Мне можно,-коротко ответил я, включая поворотник и выруливая на главную дорогу.

Совсем недавно кот в салоне действительно мог создать некоторые неудобства. Ему приходилось ездить на торпеде, на полке за задними сиденьями или вообще в бардачке. Потом я поставил детское кресло и кот на некоторое время обосновался там. Правда, в тех редких случаях, когда ко мне садились дети, приходилось стелить небольшой плед, потому что сиденье после кота всегда было мокрым. А потом случился ковид и пассажиры все чаще стали садиться сзади, так что кот занял место рядом со мной на переднем сиденье.
-Мася, оставь животное в покое. Видишь, он тебе не рад.-командирским тоном скомандовало тело.
-Но я только погладить…
-Погладь лучше меня,-с всхрюком гоготнул котоспаситель и расслабленно откинулся на сиденье. Дама вздохнула и стала поглаживать. Вторая смотрела в окно и делала вид, что ничего не замечает. То же самое решил сделать и я. Лучше доехать без лишних конфликтов и болтовни.

Кот успокоился и снова свернулся калачиком. Ночной город спал, мы довольно быстро катились по маршруту и даже светофоры нам благоволили, подмигивая зеленым. Сзади как раз послышалось довольное кряхтенье, когда я остановился у высокого кованого забора. Размякший пассажир спросил:
-Шеф, долго еще? Чего стоим?
-Кажется, колесо спускает. Минуту.
Я вышел из машины, открыл багажник и достал Геннадия. Лезвие сверкнуло при свете луны, рукоятка удобно легла в руку. Геннадий был как всегда неотразим - наточен, вычищен, отполирован. Не меч, а лондонский денди из старой поэмы. И освобождать им души - одно удовольствие.

Я открыл пассажирскую дверь и строго произнес:
-Свободны, девочки. А вас, раб божий Иоанн, я попрошу остаться.
Когда же я перестану употреблять эти заплесневелые цитатки? Как же я стар. Господи, как же я стар…
Пока я вздыхал по безвозвратно ушедшей юности макаронины ловко выпрыгнули из автомобиля и, цокоя каблучками, без криков и вопросов, потопали в разные стороны. Видимо, не впервой участвовать в подобных разборках.
Раб божий Иоанн, потрясывая жирами, полез через противоположную мне дверь. Видимо, надеялся так же незаметно раствориться в ночной тьме. Точнее не Иоанн, конечно, а Иван Петрович Пак, 56 лет, женат, двое детей. Совладелец сети шаурмячных, состоящей из двух точек у авто- и жд- вокзалов. Восемь убийств, пять разбойных нападений, тридцать два изнасилования - все в пору безбашенной юности. Смерть зафиксирована 26 апреля в 7:23 утра от остановки сердца. Похоронен 28 апреля на Новослободском кладбище. С отправкой в нижний банк душ не согласился, из свежей могилы сбежал и немедленно ушел в запой, из которого я и намеревался нерадивого покойничка вызволить.
Иван тем временем кое-как вывалился из машины, но я уже встречал его, занеся меч над головой.
-Во имя отца и сына и святаго духа, покойся с миром, раб божий Иоанн. Кладбищ более не покидай, непотребств не чини, ибо каждый грех послежизненный воздастся тебе десятикратно.
Иван, наверное, хотел что-то возразить или, как это обычно бывает, поумалять дать еще немного времени. Но Геннадий уже со свистом летел наводить справедливость. Лезвие легко вошло в покрытую трупными пятнами шею, голова легко слетела с плеч и покатилась под машину. Тело издало свистящий звук, будто спустили шарик. А вместе с выходящим воздухом из заваливающегося тела выскользнуло нечто невидимое, ощутимое лишь по легкому дуновению ветерка. Мне без спецсредств его не поймать, но кот был настороже. Прыгнул, впился зубами и когтями, стал кататься по земле, рвать и царапать пустоту. Невидимая сущность мотала кота по асфальту, ударила о дверь такси, подняла на полметра над землей. Но все же не смогла вырваться, ослабла и затихла. Кот довольно смотрел на меня с, казалось, раскрытым ртом. Но я то знал, что в зубах у него ждет упокоения невидимый Иван. Осталось выполнить несложный ритуал и можно ставить галочку на выполненном заказе.
Хотя как сказать, несложный. Иван весил киллограм двести, так что тащить эту тушу было ой как непросто. Пришлось порубить гражданина на части и относить к могиле по кускам. Конечно, рубить полусгнившего мертвяка значительно проще, чем живую плоть. Но все же удовольствия в этом мало. Закончив с разделкой туши, я открыл кованую калитку и пошел вглубь кладбища. Кот с невидимой добычей следовал за мной. Мы довольно быстро нашли свежевырытую могилу, сбросили туда ошметки тела, присыпали землей. Я руками, кот лапами. Я поднёс телефон с открытым приложением к плотной пустоте возле кошачьей пасти, послышался звук всасываемого воздуха и на экране смартфона загорелась зелёная галочка.
Моя работа на этом закончена, дальше пусть разбираются внизу. Хотелось домой, в душ и спать.

***

Мы говорим “покойся с миром”, но так ли спокойно напуганному, мечущемуся сгустку небесной энергии, вдруг ощутившему абсолютную свободу и невыносимую пустоту? Немому, потому что нет рта, глухому и слепому, потому что ушей и глаз тоже нет. Неспособному привычно формулировать мысли, потому что даже мозг остался где-то там, в прошлом. Осталось лишь собственное я в абсолютно новой, незнакомой реальности. И хочется орать от ужаса, да нечем. Не от обычного страха, ведь гормонов не стало и нечему больше бояться. От ужаса осознания полной беспомощности перед вечной пустой. Воистину, фраза “покойся с миром” похожа на какую-то злую насмешку. Покоя нет и не будет. Ни здесь, ни там.

Что-то мокрое и холодное легло на грудь и вырвало меня из хоть какого-то подобия так желанного покоя, называемого сном. Я с криком вскочил, размахивая руками и дрыгая ногами, пытаясь таким образом напугать или ранить неизвестного злодея. Злодей с обиженным “мряяяууу” улетел за кресло, опрокинул горшок и, оставляя на ламинате ошметки земли и царапины от когтей умчался в кухню.

Я даже не собирался извиняться, кот прекрасно знал мою реакцию на его прикосновения во сне, но раз за разом делал одно и то же. А я все никак не мог привыкнуть и не вскакивать с криками каждый раз. Я привык гладить его мокрую шерсть, привык выбирать маршруты подальше от водоемов и не держать дома обычную воду, только молоко, газировку или прочее такое. Пить кофе на чистом молоке то еще удовольствие, но я и к этому привык. Из кранов у нас текла вечно ржавая жижа, тут повезло - кот ее не воспринимал водой. Я привык ко многому. Но во сне мы себе не принадлежим, так что к его мокрой шерсти на своей груди я привыкнуть не мог. А упрямый кот все не оставлял попыток меня приучить.

Его выбросили уже большим. Просто стал лишним, просто стал мешать. Родители обещали дочке котика, если она хорошо окончит учебный год. Дочка выполнила условия, родители тоже. В квартире появился игривый черный пушистик, который гонялся за мячиками, требовал открыть все двери и мурчал, когда его гладили. Прошло пару лет, кот заматерел и посерьезнел. Он все так же ластился ко всем и играл с мячиками, но теперь уже с чувством собственного достоинства и как бы нехотя. Попрыгать за мышкой на ниточке? Хорошо, если вы так просите…

У него был свой дом, семья и уверенность в завтрашнем дне. Но у девочки начались подростковые проблемы, учеба съехала, а единственной мерой воздействия со стороны родителей был кот. “Я его выкину, если не будешь учиться”-говорил отец. “Я его выкину, если не приберешься в комнате”-говорила мать. Раз, два, десять, сто. И однажды девочка ответила: “Да выкидывайте, достали” и ушла, хлопнув дверью. А вслед за ней вышел отец, засунувший кота в переноску и захватив плотный черный пакет. Видимо, хотел доказать, что он слов на ветер не бросает. Не знаю, вырос ли его авторитет в глазах дочери после этого…

Я увидел дрыгающийся черный полиэтилен, когда вышел к речке отлить между заказами. Удивился, развязал. Из пакета выпрыгнул мокрый, безумно вращающий глазами и стопроцентно мертвый котейка, расцарапал мне щеку и бросился в открытую дверь моего такси. Что его привлекло, я не знаю. Но он забился под сиденье, шипел оттуда и отказывался выходить. Я достал Геннадия, долго собирался с духом, но так и не смог ничего сделать. Слишком много жизни было в этом маленьком мертвом существе. Так к моему кредиту добавилась еще несколько платежей, а в моей квартире появился еще один жилец. Жилец-нежилец.

Хотя с экономической точки зрения получилось даже неплохо - кот оказался потомственным крысоловом и довольно легко переучился на ловца душ, так что я смог наконец сдать сумеречные линзы и лассо, за аренду которых драли необоснованно много, и полностью довериться новому другу. А пошлина за перевод мелкого паршивца из статуса уклоняющегося от вознесения в статус блуждающего по тверди оказалась значительно ниже стоимости полного выкупа необходимых для ловли душ приборов. Правда, теперь приходится каждый день давать ему слезы ангела, чтобы предотвратить трупные изменения. Но слезы стоят копейки, да и на такого малыша нужно буквально пару капель.

Он так и остался всегда мокрым, панически боялся любой воды, но со временем привык ко мне, а затем обнаглел и стал упрямо пытаться спать у меня на груди. Возможно, когда-нибудь он меня приучит. Если он смог переупрямить смерть, то что ему какой-то ночной таксист, правда?

***

-Это даже не латте, это какое-то латтечино,-бормотал я, наливая сверху молока с кофе красивую пенку. Кот смотрел завороженно. Геннадий как всегда молчал и ждал ночи. Завибрировал телефон, на экране появилось уведомление: “Ваш платеж зачи…”. Я схватил телефон и открыл приложение. На желтом фоне красовалась черная надпись Яндекс.Черт, сбоку список уведомлений. Последнее гласило “Ваш платеж зачислен. До погашения ежемесячного платежа 7 душ. Погасить досрочно?” Я улыбнулся.

7 душ - это две-три смены, а до конца месяца еще 10 дней. Неплохо иду! Может быть, даже сделаю себе пару выходных, сгоняю на море. Интуиция подсказывала, что проклятые алгоритмы яндекса обязательно подкинут самые сложные заказы именно сейчас, чтобы я с каждой душой повозился несколько ночей. Но надежда умирает последней и грустные мысли не могли испортить мне настроения.

Кот уже маялся возле двери, призывно помявкивая. Я накинул куртку, уложил Геннадия в плотную сумку для штатива в пошел на улицу в сопровождении кота. Стемнеет только через три-четыре часа, так что можно спокойно прогуляться до бара, выпить нормального кофе на воде и перекинуться парой фраз с коллегами, а потом уже выходить на линию. Здорово, конечно, работать без сумеречных линз - смотришь вокруг и видишь людей, людей, людей. Хотя с моим опытом все равно то тут, то там глаз отмечал гостей снизу. Вот идет эффектная дама с несколькими слоями яркого макияжа на лице. И пока окружающие заглядываются на ее слишком глубокое декольте и вызывающую походку, я отмечаю бледную пергаментную кожу на запястьях, плотно обтянувшую кости. Не самая состоятельная скелетица, душ хватило только на нормальные грудь и зад, даже на качественной коже пришлось экономить. А вон идет сутулый гражданин в темных очках. В такую теплую погоду на нем широкополая шляпа и плащ в пол. Видимо, кто-то из падших заявился с ревизией и решил прогуляться по бренной нашей земле во время перерыва на обед. За темными очками он прячет абсолютно черные провалы глазниц, а под плащом плотно сложенные перепончатые крылья. Отсюда и кажущаяся сутулость.

Мы с котом дотопали Meow бара и уверенно вошли внутрь, несмотря на то, что до открытия еще пара часов. Хозяева были из наших, из закредитованных, и мы еще при Союзе собирались здесь обменяться новостями и поболтать перед сменой. Каким-то чудом ребята сумели выплатить долг и теперь редко здесь бывали, но само местечко выкупили и превратили в уютную забегаловку в память о старых и не особенно добрых временах. Официально бар открывался в пять часов дня, как раз когда начинало темнеть и мы уходили работать. А до открытия можно было пообщаться без непосвященных. Люди, конечно, поразительно беспечны и невнимательны. Даже если ад разверзнется у них под ногами (а такое случалось), они перешагнут и пойдут дальше, уткнувшись в смартфон. Однако само присутствие посторонних ушей сковывало и доставляло дискомфорт.

Кот забежал первым, прыгнул на барную стойку и безапелляционно уткнулся лбом в запястье барменше Анюте. Та брезгливо отдернула руку, встряхнула, сбрасывая капельки воды. Но молока коту в миску все-таки налила. Тот включил мурчательный моторчик и стал лакать.

В баре было пустовато, только за столиком у стены Петр Александрович с Димоном резались в шахматы. Я заказал чашку американо и подсел к ребятам:
-Дима, опять королевский? Ну честное слово, это уже несерьезно. Тебе же не девять лет и против тебя не девятилетка. Еще и без часов…
-Тебя забыл спросить,-огрызнулся Димон, хотя и сам уже понимал, что дело швах и спасти его могло только чудо.
-Игорек, дорогой, ну правда, дай юноше поразмышлять, -дядя Петя протянул мне руку для приветствия.

Но размышлять Димон не стал. С отчаянным “Эээх” он дал подзатыльник своему королю, от чего тот сделал сальто и укатился с доски, попутно повалив несколько фигур. Сам Димон тем временем резко встал, пнул стул и ушел в туалет.
-Молодежь…-покачал головой Петр Александрович, расставляя фигуры, -может быть партию? -обратился он ко мне. Я с удовольствием пересел на место Димона и начал разыгрывать свою любимую лондонскую систему. На пятом ходу вернулся проигравший и с цоканьем заявил:
-Лондон… Беззубо. Ты же сразу соглашаешься на ничью!
Я пожал плечами:
-Может быть, лучше спокойная ничья, чем бесстрашный проигрыш?
Димон усмехнулся:
-Нет в тебе настоящей воли к победе. Нет страсти!

“Мне за свою страсть еще примерно вечность расплачиваться. А может быть даже больше.”-подумал я, но промолчал и продолжил двигать фигуры. Действительно, намечалась ничья, доска стремительно пустела. Но я уже думал о другом и, конечно же, не досчитав пару ходов успешно продул. Хотя, может быть и не было там никакой ничьей и дядя Петя все менял, четко понимая, что эндшпиль за ним. Я сдался за несколько ходов до мата и уступил место Димону. И он, конечно же, опять полез в какой-то дерзкий гамбит. А может быть против такого соперника, как Петр Петрович, так и надо? Его не переиграть в спокойной борьбе, он все прикроет, везде защитится, не торопясь просчитает ходы немного дальше тебя. И победить можно только случайно, выскочив за пределы основных линий, туда, где количество вариантов исчисляется какими-то немыслимыми степенями. Но для этого сначала нужно пожертвовать, оказаться в уязвимой позиции, но не сбавлять накала - атаковать, угрожать, связывать, не считаясь с потерями и не веря в саму возможность проигрыша. Да, вероятно это правильно. Ведь если смотреть наш счет, то я много раз играл с дядей Петей вничью, но ни разу за столько лет так и не выиграл. Димон же бывало проигрывал в 5-10 ходов и ни один служитель Велиала не поставил бы на его победу даже самой жалкой душонки, но именно он мог похвастаться целыми тремя победами над суровым и умным Петром Александровичем. И, выбирая между победой в одном случае из десяти или ничьей в девяти случаях из тех же десяти, он даже думать не будет. Такой человек. Вероятно, и его кредит связан с чем-то таким, отчаянным и безрассудным. Не знаю, это не принято обсуждать.

Все мы подписывали договор по разным причинам. Бывали и совсем курьезные, когда какой-нибудь гик отдавал свою бессмертную душу за новый айфон или плойку. Бывали и те, кто просил сначала мир во всем мире, а после отказа соглашался на стандартную кучу денег и член побольше. Большинство, конечно, подписывали договор от небывалой и безответной любви. Так что если вам вдруг отчаянно чего-то захочется… Захочется до судорог, до отчаяния, так, что вы будете готовы отдать вечность за одну минуту, вам, скорее всего, ответят. Уже давно не нужно никаких специальных ритуалов и слов, сам Люцифер уже давно не занимается мелкими формальностями с уговорами и подписаниями. Для этого у него есть целая коллегия душевых распорядителей, которые за свой процент все разъяснят, подготовят бумаги и исполнят требуемое в полном соответствии с договором. Что бы вам ни показывали в кино, тут как раз без обмана. И хоть немного знакомый с инфляцией душ разумно спросит: “Как так, за какую-то жалкую душонку для вас реализуют желание, исполнение которого требует ресурсов гораздо больше, чем эта самая душа?” И вот тут нужно внимательно прочитать договор. Ведь обычная купля-продажа тоже давно устарела. Теперь вы подписываете кредитный договор, по которому передаете в пользование свою душу и обязуетесь компенсировать все затраты на реализацию вашей хотелки в душевном эквиваленте, плюс процент за пользование чужими душами. И вот там суммы уже идут на тысячи и миллионы. А распорядитель может вписать в договор любую сумму, непосвященному невдомек, что тонна золота стоит совсем не десять тысяч душ. Просто просто десять. И это с доставкой философского камня по месту прописки и работой бригады алхимиков.

А если ты подписал договор, то все. Будь добр, исполняй. Это только так кажется, что геенна огненная немного пожжет и привыкнешь. Обычно нарушителям условий договора хватает одного вида раскаленной кочерги, чтобы взяться за любую шабашку, лишь бы внести проклятый платеж. В прямом смысле, проклятый.

На самом деле, так даже лучше. Никакой неизвестности, при подписании договора ты становишься посвящённым и твоя дальнейшая судьба предрешена. Все остальные боялись смерти, гадали, что там за гранью и однажды оказывались в неизвестности, сбитые с толку среди абсолютного ничего. И могли натворить дел, если если алгоритмы лагали, распределение вверх или вниз подтормаживало, а рядом не было никого из наших, чтобы записать отлетевшый пучок энергии на свой счет. Вот тогда были секунды, когда можно вырваться из абсолютного ничего.

А вот мы имели неиллюзорные шансы однажды закрыть кредит и обрести полную свободу вместе с огромными знаниями об устройстве этого мира. Да многие за один этот шанс подписали бы договор, если бы знали все это заранее. Но никто не знал, а потому распорядители могли диктовать любые условия.

Партия тем временем двигалась к завершению. Димон опять безнадёжно проигрывал и все больше бесился. В конце концов с бурчанием махнул рукой и стал расставлять фигуры, давая понять, что признал поражение. Когда фигуры были на своих местах встал и кивнул на дверь:
-Пошли, покурим…
Я не курил, но решил подышать свежим воздухом и пошёл за ним. Дядя Петя попросил у Анюты чаю и остался сидеть за доской, расставляя какую-то необычную позицию.

Дневная духота спала, во дворике у входа в бар было тепло и тихо. Какие-то женщины громко болтали у входа в жилой подъезд, у парапета валялись коты, на лавке у стены спал бомж.
Спал?
Краем глаза я увидел, как Димон весь подобрался и хищно уставился на лежащего. Я тоже напрягся и сосредоточился. Интуиция - это накопленный опыт, помноженный на мельчайшие внешние сигналы, которые ты не можешь осознать и объяснить, но которые все равно дают тебе ощущение того, что правильно, а что нет. И сейчас моя интуиция говорила мне о том, что совсем рядом бесплатный сыр без всяких мышеловок. Мы медленно пошли к бомжу. Не знаю, умирал этот тип или просто спал, но вонял он, будто был мертв не меньше недели.
-Эй…,-я потряс бомжа за плечо. Он не отзывался, хотя явно и со свистом дышал, источая вокруг спиртные пары.
Я глянул на Димона:
-Вызовем скорую?
Тот покачал головой:
-И что ты скажешь? Заберите бомжа, вылечите от вони и алкоголизма? Тут скорая не поможет, он просто старый и ему пора.
-Пора?
-Пора.
-Ну это не нам решать…
Димон пожал плечами:
-Игорек, твоя жадность и пренебрежение к техническому прогрессом однажды сыграют с тобой злую шутку.
Он показал кольцо прозрения на мизинце.
-Как вообще можно работать без этой милой штучки? У него минуту назад оторвался тромб и жить ему осталось… 3… 2… 1…

Бомж вдруг захрипел и схватился за сердце. Упал со скамейки и, безумно вращая глазами, стал рвать на себе засаленную рубашку. Закричали женщины, что-то упало.  Димон аккуратно вставил сумеречные линзы в глаза, достал из кармана небольшой металлический кофейник с открытой крышкой и замер в напряжении. Бомж хрипел у наших ног, в кровь раздирая впалую посиневшую грудь под обрывками рубашки.
-Ну сделайте же что-нибудь,-кричала одна женщина. Другая упала на колени возле бомжа, стала неловко пытаться его удержать.
-Я звоню в скорую, в скорую,-тараторила третья, набирая номер.

Бомж совсем посинел и уже совсем слабо шевелился. Женщина баюкала его на груди и что-то шептала. Другая произносила какие-то бессвязные просьбы помочь, третья все никак не могла дозвониться до скорой. И в этой суете они совсем не заметили лёгкого дуновения, когда несчастный совсем затих.

Димон заметил, сделал резкий шаг вперёд и махнул кофейником над головой бомжа. Но, конечно же, опоздал. Черная тень мелькнула долей секунды раньше и с победоностным “мряв” умчалась за мусорку.
-Отдай, тварь!-Димон бросился следом, но мой мокрый кот уже забрался на мусорные контейнеры, с них прыгнул на газовую трубу, а затем на крышу и смотрел оттуда вниз с довольным видом. Димон обернулся:
-Это моё…
Я развёл руками:
-Твоя слепая вера в технический прогресс однажды сыграет с тобой злую шутку.
-Отдай! Мое!,- прорычал Димон, приподнял толстовку и схватился за рукоятку Алексея, по совместительству восемнадцатизарядного глока.

Геннадий остался в баре, так что я мог полагаться только на свою скорость и умение договариваться.
-Тише, тише… Там просто единичка. Ты понимаешь, чем рискуешь из-за такой ерунды?
-Это. Моя. Единичка!-у Димона наливались кровью глаза. Я чувствовал, что помимо стандартного Алексея он будет использовать что-то ещё, мощное и дорогое.
Я примирительно замахал руками:
-Хорошо, хорошо. Отдам, не парься. Но коту, будь добр, выдай флакон слез. Он заслужил. Может, ты бы вообще промазал, а он тебе помог!

Димон кивнул. Все-таки, разум его не совсем покинул. А может это все был просто блеф и он не собирался по-настоящему сражаться. Два больших флакона слез ангела как раз стоят одну обычную душу, так что я поделил добычу пополам. Но ему всегда важно выйти победителем, так что возможность отобрать душу была для него важнее самой души.
Я поманил кота, тот легко спустился к нам и прыгнул мне на руки. Чудо, а не кот!
Димон поднёс смартфон к его пасти, дождался зеленой галочки и пошёл обратно в клуб.
-Мужчина, ну сделайте же что-нибудь, не стойте как истукан,-закричала мне одна из женщин.
-Скорую вы уже вызвали, позвоните еще в полицию, если хотите. Ему вы больше ничем не поможете.
Я развернулся и пошёл в бар вслед за Димоном, тяжело дыша.

Играть после такой стычки совсем не хотелось, болтать тоже. Я сел за барную стойку, молча выпил кофе, постепенно успокаиваясь и перебирая в голове наиболее удачные варианты ответов и действий. Ух, будь у меня второй шанс, уж я бы ему показал! В голове крутились картинки, как после моих красноречивых фраз Димон, поникший и деморализованный, уходит ни с чем. Сами фразы, правда, никак не получалось сформулировать. Но картинки были красивые и воодушевляющие!

Димон излишне сосредоточенно пялится в смартфон. Видимо, не хотел встречаться со мной глазами и тоже заново переживал недавние события. Время близилось к 17:00, скоро в бар начнут пускать непосвященных. Так что я поблагодарил Анюту, посадил кота на одно плечо, на другое накинул ремень сумки с Геннадием и пошел на автостоянку.

Всем плевать, где я возьму душу на кредит. Нельзя отнимать ее у непосвященных без веской причины. Считается, что на Страшном суде однажды предстоит побывать и таким как мы и все прекращенные до срока жизни нам припомнят. Но настоящая причина, как я ее понимаю, в том, что безвинно убиенные становятся мучениками, а такие души Люциферу не нужны и в приложении срабатывает блок. Так что душа спокойно возносится в банк конкурентов, а нарушителю выписывают чувствительный штраф. Это очень иронично - преисподняя сама следит, чтобы ее служители не мочили людишек налево и направо.

А в остальном у нас полная свобода: можно брать заказы в приложении, можно выполнять поручения падших, можно рыскать по реанимациям и домам престарелых. Я пользовался приложением и выбрал образ таксиста, потому что нет ничего неприметнее жёлтой Киа с логотипом яндекса. К тому же, автомобили такси пускают на полосу общественного транспорта, так что выполнять заказы становится намного легче. Моя ласточка ждала меня, вся такая пыльная и обшарпанная. Видимо, у меня никогда не дойдут руки её починить и помыть. Да не очень-то и хотелось, опять же, пыльная и усталая машина такси привлекает гораздо меньше внимания. А иногда случается удача и ночью к тебе садятся какие-нибудь гопари или маньяки, упокоить которых можно совершенно спокойно и с полным правом на самооборону.

Я завёл мотор и нажал кнопку “поиск заказа” в телефоне. Солнце только слегка подбиралось к горизонту, так что почти вся нелегальная нечисть пока затаилась и приложение показывало низкий приоритет. Значит, никаких бонусов, кэшбеков и плюшек, только чистая награда. Пока на экране крутилась стрелка радара я залез в достижения. В дневных как обычно был всякий мусор, на который не хотелось тратить время, а вот к  недельному челенджу добавилось одно деление за вчерашнюю хорошую смену. Нужно было держать активность на уровне 70 баллов в течение 7 суток, тогда всю следующую неделю я буду получать кэшбэк со всех переданных душ в 10%. Осталось 2 дня до завершения, а у меня 86! Настроение мое улучшилось, а телефон пискнул и показал зеленую надпись предлагаемого заказа.
“Спасение”
Блин! Оно и оплачивается тухло и чревато проблемами. Но отказаться - значит сразу спустить десяток баллов активности, так что я, скрепя сердце, нажал кнопку “принять”. Тут же выскочили подробности:

Фотка деда с вытаращенными глазами, какое-то описание, которое я смахнул вправо не читая, чтобы побыстрее стартовать к маячку. Выехал со стоянки и тронулся в путь. Навигатор показывал какой-то лес за городом, 20 минут езды.

Не люблю брать “Спасение”. Задание простенькое, но бесячее. Обычно нужно спасти невинную душу от смерти, чтобы она не вознеслась раньше времени и не пополнила банк конкурентов. Ребенка или какого-нибудь праведного деда. При этом нужно умудрится не наделать мучеников, потому что обидчики детей и стариков редко бывают смелыми и сразу разбегаются, так что их убийство вряд ли сочтут самообороной алгоритмы распределения. В общем, на таком задании есть неиллюзорный шанс нарваться на штраф. При это не получится забрать душу целиком, оплата будет в вонючих черткоинах, которые надо копить и потом менять по сто за душу. После взятия заказа выскочило уведомление об оплате в 93 черткоина, то есть нужно будет брать еще один заказ за черткоины, чтобы удалось поменять на душу. Ну или оплачивать ими какие-нибудь мелочи по грабительскому курсу. Например, те же слезы ангела идут по 2 флакона за душу, а при оплате черткоинами нужно платить 75 за флакон. Грабеж! Гребаный Яндекс!

Я включил музыку погромче и придавил газ. Linkin Park прекрасен как всегда. Здорово, что Честер смог согласовать возвращение. Объект для вселения он выбрал, конечно, очень неожиданный. Но лучше уж так, чем совсем никак.

Солнце тем временем скрылось за горизонтом, автоматически включились фары в наступающем сумраке. 13 минут до места. Высотная застройка сменилась старым фондом из одноэтажных домиков. Потом и они кончились, пришлось свернуть с асфальта на гравийку. Кот недовольно трясся вместе с пассажирским сиденьем и смотрел на меня с глубоким осуждением. Геннадию в багажнике, думаю, было еще хуже.

Гравийка сменилась глубокой колеей среди нависающих деревьев, а затем и вовсе превратилась в два еле видных среди травы узких провала. Еще не совсем стемнело когда я доехал до места, вокруг царила тускнеющая серость. Посреди небольшой полянки стояла бревенчатая изба с двумя окошками и покосившейся дверью. Я притормозил метрах в пятнадцати, выпустил кота, взял в руки Геннадия и двинулся к избе. Довольно необычно для “Спасения”, кого тут спасать в этой глуши? Кот с царским видом шел рядом, так что потусторонних гостей можно не опасаться.

Дверь в избу легко подалась вперед от совсем слабого усилия. Внутри изба была абсолютно пустой и необжитой, только кровать стояла в углу, да небольшой стол у окна, тоже совершенно пустой. Здесь абсолютно нечего делать и некого спасать. Я посмотрел в приложение - стрелка маячка была прямо на мне. Я вышел из избы, обошел по кругу. Ни погреба, ни других дверей. Внутренний и внешний контур помещения примерно соответствуют друг другу, так что вряд ли дело в тайных комнатах.  Телефон тем временем издал писк и ощутимую вибрацию, статус заказа изменился с зеленого “выполняется” на желтый “опасность неудачи”.

Нужно было торопиться. Я быстро вернулся в избу и стал простукивать пол. В сенях глухо, в комнате глухо, под столом глухо. Отодвинул кровать и увидел люк.

Блин, надо было с этого начинать!

Продолжение

Глядя на Марину, как она собиралась, видя перед собой еще совсем зеленую ведьму, которая вопреки жизненному опыту Ольги, располагала к себе. Ольга размышляла. Возможно я делаю глупость, но попробую с ней подружить, главное в итоге предать первой.
Ольга вспоминала, как прошло ее превращение в ведьму, все было по-другому, по-своему трагично.
~~~~
Детство Ольги прошло по часто разыгрывающемуся в жизни сценарию. Мать с отцом сошлись, зачали Ольгу, женились и разбежались, когда Ольге было семь. Отец оставил их с матерью и младшим братом, ушел к другой. Учеба не складывалась, матери было некогда ей заниматься, часто на Ольгу ложилось бремя следить за братом.
Свою несуразную подростковую внешность, тело - шнурок, длинный поломанный нос и чуть близко посаженные глаза. Все эти достоинства Ольга компенсировала доступностью и кокетством. Скинув груз заботы с матери, с ее согласия, в шестнадцать лет ушла жить к парню на съемную квартиру.
Парень был героиновым наркоманом, Ольгу не подсаживал и сам по себе был добрым. Но Ольга и сама была готова, употребляла с подружками другую наркоту.
Их отношения закончились через два года, когда парень сиганул из окна четвертого этажа и разбился. Чуть поскорбив, начала поиски нового парня. Подвернулся ей, вполне нормальный молодой человек, старше на пару лет, к этому времени Ольге уже было восемнадцать, с которым повстречавшись полтора года, Ольга вышла замуж.
Скандальная натура Ольги, с лихвой давала перцу их отношениям. Имела любовников, могла нагулять парня в клубе на раз. Тяга к алкоголю и наркотикам давала о себе знать и у Ольги появилась, новая компания, как семья. Той компанией заведовал Виктор, вся «семья» заказывала через него наркотики. У него были контакты дешевле всех, и всегда мог подбодрить, непонятно где он на все брал деньги. Ольга понемногу работала и часть денег спускала на наркоту. Иногда, под настроение, Виктор трахал Ольгу за дозу.
Один из вечеров наркоманская «ячейка общества» отправилась на танцы в клуб. В этот вечер Ольга заметила особое внимание Виктора к ее скромной персоне. Он уделял ей много времени, что Ольге нравилось. У него оказалось есть в клубе знакомые, и он смог выпросить пустую ВИП ложу, для них двоих. У Ольги срывало крышу, от ожидания секса в таком людном месте, почти на глазах у всего клуба.
Они остались вдвоем. Он остановил порыв разогретой Ольги начать секс, сказав, что надо сначала нюхнуть. Ольга была не против.
В этот раз он достал из кармана не привычный пакетик, а тонкую стеклянную ампулу, заполненную порошком наполовину. Порошок внутри переливался всеми цветами радуги и искрился при попадании лучей прожекторов.
- Это что? Красивое какое. - заинтересовалась Ольга.
- Новое, только для нас достал, чистая радость. - ответил Виктор.
Разломил ампулу и аккуратно сделал две дорожки.
- Давай вместе - сказал Виктор - на брудершафт.
Ольгу это все забавляло, нравилось. С удовольствием она взялась за дело.
Управившись с дозой, как положено, отвалились на спинку дивана.
Ольга сидела в ожидании эффекта. Странно, радости не прибавилось. Зато дало по зрению, кто-то дергал выключатель света? Вокруг, казалось, все мелькало. То обострялись яркие цвета прожекторов, то становились блеклыми, почти серыми, то сгущались тени вокруг, то тьма становилась прозрачная, как чистейшая вода. Тени сжимались, обнажая цвета, в следующий момент разрастались, грозясь заполнить все вокруг, захлестнуть своей волной, затушить все образы. Толпа клуба, перемешалась в глазах Ольги и напоминала ком грязи, падающий с горы. И так по нескольку раз за секунду, превращая зрение в чертов калейдоскоп. Голова у Ольги пошла кругом, тело покалывало, звуки вокруг то становились до боли громкими, то затихали и становились приглашенным, как будто накрыли пуховой подушкой. Было крайне странно.
Встал Виктор, и как у него получается после этой дури, подумала Ольга. Он задернул занавески, отделив ВИП ложе от взглядов. Повернулся к Ольге, такого она не ожидала, Виктор выглядел крайне непривычно.
- Вот меня торкнуло, ну и глюки. - подумала Ольга.
На лице Виктора зиял огромный открытый рот, буквально от уха до уха, с редкими зубами. Изо рта вываливался огромный язык с присоской на конце. Глаза потерялись где-то в тени, были не видны.
Ольга пыталась смеяться, сказать Виктору, какая у него убогая физиономия, но ни язык, ни руки, ни ноги, все тело отказывалось подчинятся своей хозяйке и делать, что-то нужное.
Просто получались вялые дрыганья конечностями и слабое мычание.
Виктор взял Ольгу за ноги и втащил на стол, словно блюдо. Прикосновения его были странно неприятными, к коже будто присасывались присоски при прикосновениях.
Виктор был основательным в еде, поэтому раздел Ольгу полностью. Секс в этот раз казался Ольге совсем странным, Виктор ее лизал и обсасывал по всему телу, сначала это было смешно и местами щекотно, потом стало не комфортно, потом уже противно. Но сделать Ольга так ничего и не могла.
Два часа наслаждался Виктор своей заслуженной трапезой, наевшись наконец Виктор встал, сказал Ольге, что она умничка, ее никто не побеспокоит и ушёл.
Так она и лежала на столе, в глазах до сих пор плясало, было плохо, сильная слабость. Ещё спустя час или два, ближе к рассвету, ей стало получше, мерцание в глазах прекратилось, руки и ноги стали выполнять команды. С трудом встав, собрала одежду, оделась и по стеночке пошла на улицу.
На такси денег не было, до первого автобуса был еще час. Она вышла на набережную реки, встретить рассвет, увидеть солнце.
Вопреки ожиданиям, вид встающего солнца не понравился Ольге. Резало глаза, солнечные лучи будто давили, еще больше выматывали уставшую Ольгу. Она поспешила отойти к дороге и спряталась в слабой тени остановки. Дождавшись автобуса, стараясь везде искать тень, отправилась домой.
Дошла до дома, расположилась на этаж выше, своей квартиры и дождалась пока муж уйдет на работу. Зашла домой, зашторила окно и завалилась спать.
Во сне Ольгу донимали кошмары. Странные образы мерещились, воспоминания о Викторе уже не вызывали улыбки как в клубе, а заставляли поежится.
Вечером пришел муж, Ольга проснулась. Несмотря на такой длительный сон, Ольга чувствовала себя разбитой и совсем не отдохнувшей. Вставать было тяжело, муж наорал на нее, за то, что за день ничего не приготовила, не убралась. Ольга ответила, что кажется заболела. Мужа это не тронуло, поведение Ольги отбило желание сострадать этой женщине.
Кое как сготовив мужу, они легли в кровать, включили сериал, муж пил пиво, Ольга пригубила, но было плохо и пить не хотелось. На телефон пришло сообщение, ее наркоманская семья звала ее домой. Ольга не могла, ей было тяжело даже ходить. Провалилась в сон.
С утра муж будит, на работу сегодня нужно и Ольге. Плохо. Встает, перед мужем не удобно, да и уволят, если опять прогуляю. Нечесаная, немытая, вылизанная с головы до пят кикиморой. Одевшись в первое попавшее под руку. Они с мужем выходят из дому, он довезет ее до работы.
Работать в магазине было невозможно, ее начальница, посмотрев на нее, отправила ко врачу за больничным.
Кое как добравшись до поликлиники, высидев очередь, попала к терапевту.
Молодая доктор с длинными ногтями, почти не глядя на Ольгу, выслушала жалобу и поставив ОРВИ отправила домой на больничный.
День дома, пыталась себя привести в чувство. Принимала ванну, пила чай с лимоном и медом. Поспала. Ничего не помогало. Даже муж отметил сказав:
- Носуха, выглядишь хуево.
Следующий день, апатия, слабость, ничего не хочется есть, ничего не хочется вообще, может только дозу, от нее станет легче, точно. Вялой рукой пишет подруге, привези. Подруга сжалилась и после обеда у Ольги был заветный пакетик.
На кухне она одна. Еле насыпав дорожку, вдохнула. Порошок привычно зачесал нос. Больше ничего.
Ольга была бы в истерике, если были бы силы. Написала подруге претензию, она ответила, что поставщик проверенный. Себе тоже взяла, у нее уже кайф.
Ольга в отчаянии, ничего не может ей помочь. Добралась до кровати, уснула.
Её будит муж утром. Жива? Плохо, невозможно даже встать. Пробует и тут же теряет сознание. Очнулась. Муж вызвал скорую. Ольга уже не против и в больницу.
Приехала скорая, измеряют давление - немного ниже нормы. Легкие чистые, голова не болит, ничего не болит. Глаза в норме, язык не обложен. Показаний к госпитализации нет. Ставят переутомление и низкое давление, делают укол по просьбе Ольги, не помог. Обещают сообщить в поликлинику, придет участковый.
Муж дверь не закрывает, Ольга ждет врача, лежит, сил не хватает даже нормально говорить. Врач приходит, никаких симптомов, только слабость. Дает направление на обследование в больницу. Говорит завтра ехать, ложиться.
С утра следующего дня муж везет Ольгу в больницу. Приёмный покой, палата, анализы. Капают глюкозу. Ольга все время в полудреме, кажется это всё.
Ночью, Ольга чувствует, что перестала дышать, сердце бьется все реже. В голове паника, неужели вот так, неужели все?
Открыла глаза. Тук. Тук. Сердце бьется все реже, раз в 5 секунд, раз в 10 секунд, раз в минуту. Ольга не дышит уже минут 7. Но все ощущает. Мысленно попрощалась с родными. Провалилась в небытие.
~~~~
Проснулась Ольга под утро, перед рассветом, сердце бьется. Дышит. Но все не так.
Слабость есть, но Ольга может спокойно встать. Жуткое чувство голода. Не понимает свое состояние. Зрение изменилось, похоже на то, что она тогда видела в клубе, только не мерцает. Тени стали прозрачны.
Ольга одевается, и сбегает из больницы.
Такси, едет домой. Пока едет думает о еде, странно, что ее привлекает водитель, так бы и съела.
Пришла домой, быстрее на кухню, схватила хлеб, укусила. Жуёт, глотает. Бросила хлеб на пол, не то. Что же ещё. В холодильнике берет сырое яйцо. Бьет, глотает. Тут что-то есть.
Яйцо почувствовалась как капля воды на языке. Не наешься. Что же утолит голод?
Ольга в замешательстве.
Из-за шума просыпается и заходит на кухню муж. Спрашивает, почему Ольга здесь, а не в больнице.
Ольга понимает, ей нужен муж. Бросается на его шею, обнимает руками, прижимается ртом к шее. Ногами обхватила за пояс, повиснув окончательно. Жадно высасывает мужа.
От неожиданной атаки мужу стало плохо. Он повалился на спину, падая в проем двери он долбанул Ольгу головой об косяк. Упав Ольга отлетела от мужа в коридор, а муж потерял сознание.
Держась за голову, было легкое рассечение, она посмотрела на лежащего мужа и подумала, что убила. Так же, ей стало понятно, что ей сейчас нужно. Она чувствовала себя бодрой, здоровой и немного голодной. Взяв свою сумку и телефон Ольга выбежала из дома.
Добежала до парка недалеко от дома. Думала как ей быть дальше.
- Блин, убила мужа, что делать? А может не убила, может живой, просто упал? - Размышляла Ольга.
Странное насыщение проходило, хотелось ещё. Она вспомнила одного дядю, давно предлагающего пожить у него, провести приятно время за материальную поддержку. Почему бы и не сейчас, исчезну на пару дней. Если мой живой, сам позвонит.
Набрала Константину Ивановичу, так у нее он был записан. Костику было около сорока, жил он один и скучал по молодым барышням. По счастливому стечению обстоятельств у Костика было свободно.
- Зайчик, приезжай. - сказал он ей высоким тенорком. Работал Костик охранником сутки- трое, что было удобно.
Заехав к своим друзьям, посидела, аккуратно поцеловалась, с одним мальчиком и ощутила снова, тот вкус, жизни другого человека. Ведьмины качества начинали проявляться, приходило понимание того мира, в котором ей предстоит жить. Дальше сосать жизнь не стала, побоялась.
К вечеру ее ждал Костик, как раз после работы. Она зашла в магазин, купила водки.
Приехала по адресу, Костик встретил ее в халате, имея заскоки по теме нарциссизма, кумир Костика был певец Басков.
Ольга зашла, потрясла пакетом с бутылкой. Костик заулыбался, широко распахнул объятия, нежно обнял и расцеловал трёхкратным поцелуем. Жестом пригласил пройти на кухню, в доме была чистота.
Весь вечер они распивали алкоголь, болтали, смеялись. Костик к сексу не торопился, свое тело ценил и ждал своего настроя. Ольгу алкоголь потихоньку заводил. Было с ним Ольге легко. Голод подкатывал, Ольга стала делать намеки, что неплохо бы перевести общение в горизонтальное положение. Костик ответил согласием, сейчас покурим и пойдем. У Ольги зудело уже во всех местах.
Наконец-то! Нет. Сначала душ. Костик мыл Ольгу, мял ее тело, мазал маслами, эстетически наслаждался. Ольга еще не заметила, что внешность ее изменилась, нос стал аккуратнее, глаза больше, тело приобрело аппетитные выпуклости, по крайней мере так казалось любому человеку, не видящему в тени. Вытер ее полотенцем, взял на руки и понес в кровать.
Наконец-то? Нет. Он положил Ольгу на кровать, снова начал разминать, делать массаж, опускаясь все ниже. Ольга уже пыталась перехватить инициативу, но Костик не сдавался и гнул свою линию понимания эстетики секса.
Он начал посыпать тело Ольги поцелуями, опускаясь все ниже. Добравшись до зоны бикини, он задержался на долго. И Костик не был как Виктор, кикиморой, ему это доставляло эстетическое удовольствие.
Ольга не знала куда себя девать, она постанывала, извивалась, подрагивала. Оргазм не приходил, хотя проблем с этим раньше не было, только все больше нарастало возбуждение и некая хищная агрессия, хотелось кончить, но не могла. Ольга старалась, держа себя в руках, упорно дав себе слово, дождаться, когда все-таки Костик соблаговолит закончить прелюдии и заняться с ней сексом.
Наконец-то, да! Ольга была в эйфории, Костик навалился сверху. Ожидание Ольги окупилось буйством эмоций. Костик старался, а жизнь его потекла Ольге. Она ощущала наслаждение от секса, к которому яркими штрихами прибавлялось ощущение выпитой жизни, как неторопливыми глотками вино и каждый глоток - экстаз.
Ольга перестала себя контролировать. Появившаяся недюжинная сила позволила Ольге без труда поменять позицию, и стать в позу наездницы. Она все ускоряла темп. Жизнь лилась в Ольгу теми же быстрыми пульсациями. А тени вокруг плясали, закручивались маленькими вихрями, обвивали тело Ольги, поднимали распущенные волосы вверх.
Костику стало не хорошо, он попытался остановить скачку, но Ольга уже не могла остановиться. Человеческая натура покинула ее. Протянутые руки Костика, она взяла в запястьях и переломила, как хворостинки. Вцепилась ногтями в грудь, оставив рваные раны. Безумная скачка продолжалась, в это время потерявшая контроль и человечность Ольга, истязала свою жертву, нанося нечеловеческие удары по голове, терзая ногтями тело, разрывая плоть. Эйфория.
Тьма приветствовала свою дочь, такую яркую и необузданную, породистую ведьму.
~~~~
Понимание произошедшего пришло к Ольге через несколько минут после конца. Она сидела вся в крови верхом на теле, которое совсем недавно было Костиком, от верхней его половины осталось не много. Оголенный череп, нижняя челюсть оторванная лежала на полу, там же лежали и руки, переломанные в нескольких местах, ребра были вывернуть, живот распорот, сердце раздавлено.
Ольга не пришла в ужас, не была в шоке от содеянного, ее не тошнило от вида и не было противно. Она сладко потянулась, поласкала руками свое тело, размазывая свежую кровь. Она чувствовала наслаждение, необузданное, по-звериному не замутненное нормами морали. Жизнь Костика перетекла до последней капли.
Встала. Еще раз окинула взором место трапезы. Пошла в ванную, легла в воду, ощущение теплой воды ласкало кожу, послевкусие приносило не меньшее удовольствие. Спустя час - полтора, Ольга вышла из ванной и закутавшись в плед уснула на диване в гостиной, сном младенца.
Утром её разбудил звонок мужа:
- Ты совсем дурная, что это было? И куда тебя снова унесло.
- Осталась у подружки.
Ольга сказала, что скоро будет.
Она была рада, что не убила мужа. Была рада, что случай не дал ей поступить так с мужем, как она поступила с Костиком.
Понимание ведьминого пути было для нее свершившимся фактом, она знала, что будет делать дальше.

Марина приехала домой глубоко ночью. Естественно, что чужую машину она бросила подальше от дома. В квартире было темно, горел свет только на кухне. На кухне сидел Илья, пил водку и курил, дети были у бабушки. Хотя в нормальной жизни Илья не курил, и алкоголь в его жизни не играл решающей роли сейчас он себе ни в чем не отказывал, пытаясь заглушить настигнувшее его горе. Он посмотрел красными, немного мутными глазами на вошедшую Марину, лицо его было осунувшимся, он недавно плакал. Не в состоянии понять, что произошло и что случилось с его жизнью. Заговорил первым.
- Так вот живешь, радуешься. Семья, дети, жена. И в один момент все рушится. Ты где была? Ты почему мне не сказала ничего? Я приехал туда, тебя нет. Насколько ты бессердечная сука, что ничего мне не сказала, иди на хер отсюда тогда, если тебе семья не важна. Сам детей выращу. Иди, гуляй дальше.
Марина молча слушала.
- И помощи твоей не надо, сами вылечим, мы уже с мамой нашли контакты, им займутся лучшие врачи. - Илья снова потерял самообладание.
Марине было его жалко:
- Прости пожалуйста, я не могла говорить. Мне тоже тяжело. Поэтому я пропала.
Мысли Марины вертелись вокруг Ильи, она хотела съесть его или может успокоить. Она сама не понимала свое отношение к нему, надоевший за годы супружества, но всё ещё где-то любимый и точно родной человек, которого она предала со скуки. И теперь была готова предать его снова, но жалела. Видя его страдания, ей хотелось его успокоить. Она подошла ближе и прижала его голову руками к своему животу. Ощущения близости к родному человеку снова отдалось в ее голове жаждой и некой похотью.
Теперь она уже знала и чувствовала, что с Ильей она может делать все, что угодно. Привыкший к ней, он при всем желании не может противится ее новой воле. Выполнит любой приказ безоговорочно, только стоит настойчиво сказать.
Легонько поглаживая волосы плачущего мужа, сама не заметила, как возбуждение взяло верх.
Она слегка навалилась телом вперед, муж откинулся на спинку стула, она села на его ноги и затянула смертельный поцелуй. Возбуждено сося жизнь, она смаковала, вкус жизни родного человека, он был другой, более сладкий и приятный. Илья безвольно сидел. Марина оторвалась от его губ, перевести дух. Вдруг опомнилась. Что она творит!
Его же нельзя убивать, с кем будут дети! Ведьмино и человеческое все еще боролось внутри Марины.
Позже чувство человечности в ведьме сменяет расчетливость. Ведьма ищет выгоду только для себя.
- Прости дорогой.
С этими словами она наклонилась на ухо Илье и стала шептать, давая установку на будущее. Он перестанет замечать изменения в Марине, займется детьми, успокоиться и будет все время рядом, как верный пёс. А она, сохранит остатки своей прежней жизни, свое домашнее гнездышко. И уверенна, сможет обеспечить безбедную жизнь.
~~~~
Жизнь семьи Марины казалась нормальной, с легкой грустью переживаемой борьбы с неизвестной болезнью. Дети снова в садике, муж на работе. Марина лежала в зашторенной комнате и размышляла, как ей не руша образ благопристойной семьи вырываться каждую ночь на охоту.
Она перебирала в голове варианты. Там должно быть много мужчин, темно и возможность уединиться. Как она сейчас понимала, можно не убивать, а постепенно высасывать, до полного истощения, лишь бы жертва расположилась к ней хоть немного. Иначе жертве это доставляет боль, и жертва может дать сдачи, такой опыт у нее уже был. Открыла интернет и посмотрела где бывает по ночам много мужчин, на ночь требовались хостес, стриптизерши, проститутки, массажистки. Под должностью администратора скрывались множество профессий интимного характера.
Марина лежа размышляла:
Хостес ей быть не хотелось, они только и делают, что напитки разносят, как ей казалось. Издалека развлекать пьяных мужиков разговорами - ну такое.
Стриптизерши - еще я на этом шесте не крутилась, упадешь еще, переломаешься.
Проститутки - ну я же не они, трахать тебя будет первый встречный, еще чего.
Массажистки - три его там, голая елозь по нему.
Ну в принципе, последний вариант вызывал у Марины меньше отвращения. Ну помяла тельце, подрочила - все равно что коленку погладить. И он твой явно, высосешь немного жизни, он и не поймет. Денег еще заплатит хорошо.
Марина взяла телефон и обзвонив несколько салонов, записалась на собеседование.
Под вечер, собравшись, накрасившись, надев вечерний наряд она вышла из дома, села в такси и покатила по адресам.
На удивление, в первом салоне, в который она приехала, считавшийся одним из лучших в городе, с самой высокой зарплатой ей с порога заявили, что ведьм не берем. Огорошенная, не понимая, как ее определили, пришлось ехать дальше. В следующем салоне с ней уже разговаривал управляющий, он не понравился, казалось, что он набирал себе гарем, а не устраивал на работу.
Следующий салон ей понравился, директор была милая девушка, но что-то жутко ее напрягало, чье-то присутствие явно ощущалось и пугало ее, ушла.
Наконец, один салон ей приглянулся. Он был не далеко от дома, и директор салона оказалась приятной женщиной, как старой подругой. Решила попробовать остаться тут. Ее записали на обучение, сказали прийти завтра днем и после обучения, под присмотром опытной девочки поработать.
Начались трудовые будни, было не особо сложно, спустя неделю уже уверенно работала сама.
Красивое портфолио позволяло быть востребованной в салоне.
К некоторому удивлению, работа в салоне отличалась от представлений Марины. Казалось, что это будет конвейер с непрерывными сеансами эротического массажа, но было не так. Клиенты были разные, и далеко не так часто, иногда за ночь мог никто не прийти, иногда действительно могло быть много. Часто богатые мужчины приходили не за массажем, а выпивать в компании девушек легкого поведения, не считая их такими грязными как проституток, хотя по факту, одно другому не мешало и совмещение профессий было крайне распространено.
Марина постигала премудрости профессии: как тянуть деньги из клиентов, как раздавать свой телефон, чтобы заманить клиента снова, как заставить лопуха спустить миллион за ночь и это все без ведьминых чар, таких чар хватало у любой женщины.
Очень скоро она уже не представляла жизнь без этой работы, все получалось очень ровно и скоро она стала одной из наиболее востребованных мастеров, так они себя называют. У Марины выработались свои правила, она не отказывалась ни от каких клиентов. Те, кто был не богат расплачивались своей жизненной силой, за время массажа она быстро располагала клиента к себе, открывая пути истечения жизни. Высасывала умеренно, чтобы клиент не был полуживой, а чтобы ушел со слабостью, которую по навету Марины путал с расслаблением.
С богатыми посетителями она вела себя иначе. У нее быстро появилась вереница богатых поклонников, постоянно заезжающих на отдых. Подарки не заставили себя ждать, скоро у Марины было дорогое авто, деньги, которых хватало и на нее и на семью, которая была ее хобби.
Такая популярность в некоторых богатых кругах сделала Марину некоторой городской знаменитостью. Её передавали из уст в уста.
Еще, как не странно, Марине везло в том, что за время работы и такого подъема популярности она не встретила ни одной ведьмы. Хотя, если вспоминала ночь своего перерождения, знала, что она не единственная.
Но что-то всегда бывает впервые.
Проводя свой обычную рабочую ночь, обслужив уже пару клиентов, ей от администратора пришел необычный заказ, у нее такое было впервые. Её заказал мужчина, по чьей-то рекомендации. Он придет не один, а с женщиной. План был, что она делает массаж, а потом при ней пара занимается сексом. Странновато, но ладно. Мало ли чего просили посетители: и отстрапонить, и полизать ноги, и продать грязные носки и трусы, туда шли в поисках осуществить свои фетиши разные извращенцы.
Примерно в назначенное время, ей позвонили готовиться, гости прибыли, их расположили в ВИП комнате. Это был богатый мужчина и молодая девушка, явно моложе Марины.
Марина собралась и зашла в комнату. Подняв взгляд Марина остановилась в замешательстве. Бежать? Или остаться.
Напротив, на кровати, сидел мужчина и подле него, внимательно взирая на вошедшую взирала дева. Та, которую не смогла почувствовать Марина, а она сидела напротив и не проявляла не тени слабости и сомнения.
Чем грозит ей такое соседство? Марина взяла себя в руки, подумав, что с её стороны было бы глупо нападать при её мужчине, а она постарается не переходить ей дорогу.
- Добрый вечер, меня зовут Николь. - поздоровалась Марина, употребив свой псевдоним на работе.
- Извините, за замешательство, меня не предупредили, что будет ваша подруга. - соврала Марина.
- Как я могу к вам обращаться?
- Привет, можешь звать меня Ренат. О тебе тут уж пол города говорит. Решили заехать посмотреть.
Потом Ренат обратился к спутнице:
- Как тебе она? Ольга.
Ольга почему-то была не в настроении, ответила Ренату, что не видит ничего особенного.
Ольга давно уже не чуралась чужой смерти, будь то человек или что иное, ведьма например. И если эта мымра сделает что-то не то, за Ольгой не заржавеет.
Марина прошла к кровати, положила полотенца и масло. Предложила Ренату помочь раздеться. Он сказал в ответ.
- Начни с моей подруги.
Марина хотела отказаться, сказав, что заплачено только за него и на подругу другой ценник. Ренат только посмеялся.
- Две сотки хватит, за нас обоих?
Деньги были предложены не плохие, но Марина, пыталась придумать еще какую-то то причину для отказа, пока в разговор не вмешалась Ольга.
- Давай малыш, я не кусаюсь. - скрыто агрессивно Ольга бросила Марине вызов.
Марина, взяв волю в кулак, приняла вызов. Было странно, одна ведьма предлагала другой попытаться доставить ей удовольствие.
Марина аккуратно, внимательно наблюдая за Ольгой, начала её раздевать. Упала юбка, нежно расстегнута блузка, упал на пол лиф. Ольга смотрела и улыбалась, находясь в напряжении. Пришло время прикоснуться, Марина взялась стягивать колготки, невольно проводя руками по ногам Ольги. Контакт двух чужеродных энергий еще больше усилил напряжение.
Ренат с некоторым удивлением и улыбкой, ощущая растущее в воздухе напряжение, смотрел за происходящим.
Оставив Ольгу в трусах, Марина взялась за Рената. Сняв пиджак, расстегнув рубашку, сняв штаны, Марина то и дело бросала пристальные взгляды на Ольгу. Ольга казалось возбуждалась. Марине это не нравилось, такое возбуждение могло привести к агрессии.
Марина не понимала, мотивов и желания Ольги, не знала, как не допустить возможный конфликт.
Когда Марина, сидя, собиралась стянуть трусы с Рената, к ней неожиданно присоединилась Ольга, заигрывая со своим мужчиной они стянули их вместе.
Залезли в джакузи, Марина намывала обоих гостей по очереди, словно шипы и розы, Марина то ощущала привычную энергию мужчины, то прикасаясь к телу Ольги ощущала чужое, ведьмино тело, энергия её кололась, как тысячи маленьких иголок.
После первого джакузи по программе шел массаж. Ренат хотел посмотреть, как Марина будет елозить по Ольге. Поэтому заставил Ольгу лечь на массаж первой.
Марина использовала побольше масла, и к её удивлению, тонкая прослойка масла между их телами сделала прикосновения к Ольге не такими болезненными. Напряжение оставалось в воздухе, но Марина продолжала массаж, приступая к эротической части, прислоняясь и водя грудями по спине и попе Ольги. Энергия Ольги по непонятной причине стала меняться, с начального раздражения и недоверия, начало явно проявляться возбуждение. Возбуждение Ольги начало захватывать за собой и Марину. Движения становились с обоих сторон все откровеннее. Знал бы Ренат, насколько он был сейчас близок к смерти.
Как начав, так и быстро свернув свое возбуждение Ольга заставила переключится на Рената. Такая резкая перемена, позволила Марине взять себя в руки. Сеанс продолжился на Ренате.
Марина, делала массаж и смотрела на Ольгу. Ольга сидела, подвернув под себя ноги, и казалось её снова все раздражало. Марина ощущала энергию Рената, этот человек быстро желал новое и потом бросал, теряя интерес, его избалованность и самоуверенность, подкрепленная хорошим капиталом, заботливо организованным его родителями, предавали ему сложный характер и невосприимчивость к манипуляциям. Поэтому Ольга уже долго возилась с ним, прививая толерантность к её энергии, а значит к её слову. Но стоило появится новой девушке, как чары Ольги стремительно теряли очки, приходилось все начинать, чуть не заново.
Вот и сейчас, стоило Марине прикоснуться к Ренату, как он уже забывал об Ольге и был готов на тот момент отдать свою жизнь Марине. Получается съесть его могла любая в тот же день, но получить блага и полезного раба, не получалось ни у одной.
Часть раздражения Ольги стала Марине понятна, каждый раз начинать заново, что за Сизифов труд.
Марина жестом пригласила Ольгу присоединиться к массажу. Прикинув, Ольга воспользовалась приглашением Марины. И вот уже в четыре руки разминали Рената. Некогда ранее Ольга не могла подумать, что жизнь заставит её союзничать с другой ведьмой. Вот и ещё неожиданность, Ольга чувствовала, что Марина не только старается не мешать её энергии, но и пытается подражать ей, подталкивая её энергию вперед, занимать разум Рената. Такое поведение, снова заставило Ольгу возбудится. Снова трение двух энергий приводило не к ссоре, а к общему возбуждению. Они перевернули Рената на спину, массаж продолжался в его эротической части, затем Ольга, по праву, оседлала Рената и начала заниматься с ним сексом. Марина, чуть отстранившись смотрела. Вот она видела, как желтоватый пар, энергия Рената, поднимается от тела и течёт к Ольге. С удивлением заметила, как ловко Ольга контролирует процесс, не принимая излишне много энергии, а больше сосредоточившись на импринтинге. Подводя секс к финалу, Ольга сделала неожиданное. Она притянула Марину к себе и поцеловала в засос, на пару секунд. От такого Ренат сразу закончил, а Ольга подарила Марине маленькую часть жизни Рената. Все было совсем странно.
Начатая ночь, не завершалась на этом, Ренат продлевал время и дальше, только теперь, они сидели на диване и выпивали.
Было весело, они болтали как старые знакомые. Было много удивления, когда Марина сказала, что у нее трое детей, ее фигура ничем это не выдавала, была стройная, прекрасных форм, ухоженная.
Алкоголем быстро набирались, только действовал он только на Рената. Ведьм он по обыкновению не брал. Скоро Ольга сказала Ренату:
- Спи заюнь.
И Ренат провалился в сон. Настало время поговорить по душам.
- Ну и ну! Такого я себе представить не могла, чтобы я делила парня с другой. Ты меня поразила. Как тебя на самом деле зовут, уж наверняка не Николь?
Ольга испытывала большой интерес к недавно обретенной союзнице.
- Да чего, я просто старалась не мешать, меня Марина зовут, я как тебя увидела, сразу поняла, что не стоит тебе дорогу переходить.
- Я что, такая страшная? Хотя ты права, дорогу мне точно не стоит переходить. Были такие желающие. Дуры теперь на том свете. - хвасталась Ольга - скажи, как ты смогла подражать моей силе? Это так необычно, где ты этому научилась?
- Я не училась, я до этого понятия не имела, что так могу, не хотела тебе все портить, хотела помочь. На самом деле ты первая ведьма после моего превращения, которую я встретила. - отвечала Марина.
- Тебе конечно не повезло меня встретить, но я рада, что так все повернулось. Мне кажется ты не так давно ведьма, когда тебя обратили? - немного посмеиваясь отвечала Ольга.
- Да недавно, 22 декабря. - Марина немного стыдилась рассказывать, не знала стоит ли.
У Ольги округлился рот и глаза. Пару раз она ярко моргнула.
- Ты? 22 декабря? Ты уверенна? Это же праздник урожая, значит ты одна из жертв! Вау, бывает же.
Ольга была в восторге.
- Расскажи, что там было, как? Ты видела его?
- Кого? - не поняла Марина.
- Блин, ты что тупая. Тебя же сам колдун обращал, я его и не видела никогда, меня на такую тусовку и не звали.
- Да я и не задумывалась кто это был - хозяин какой-то сказали, это очень неприятно было, даже вспоминать не хочется.
- Расскажи! Все хочу знать! - глаза Ольги горели огнём от любопытства. Вялые попытки Марины отвертеться, были отброшены в сторону. Марина сдалась, следующие несколько часов она в подробностях рассказывала свою жизнь, не тая.
- Какая ты вся необычная, особенная, Марина. Такие перевороты, удивительно. Чувствую мы с тобой от одного колдуна. А та, которую ты подружкой называла и не человек вообще, нетопырь это, а Мишаня твой кикимора, в служении у колдуна. Меня такой же кикимора обратил.
- Мне до сих пор это все противно.
- Придётся привыкать, это теперь твой мир. Ты старая умерла тогда, в клубе. Заметь, как ты быстро сообразила, каков ведьмин путь, ты уже здесь и знаешь, что нужно для успеха.
Марина понимала, что Ольга права.
- Да во мне похоже не осталось ничего человеческого.
- Не согласна с тобой, вопреки тому, чего у меня никогда не было, а у тебя должно было исчезнуть, ты сохранила маленькую часть себя прежней, человека. Ты не разучилась состраданию. Я чувствую. Возможно это сделает тебя слабее, а может ты будешь самой необычной среди ведьм. Скажи спасибо своему сыну и своей семье.
Последние слова расстроили Марину. Видя это, Ольга сказала:
- Ладно, на сегодня откровений достаточно, иди отдыхай, потащу эту тушку в свою норку. - указала она на Рената.