CreepyStory

Начало истории: Город-призрак (часть 1) Город-призрак (часть 2)

Ночь как стремительный коршун, налетела на город. Улицы погрузились в темноту, которую рассеивали только пятна окон, да рыжеватый цвет уличных фонарей.
Олег Николаевич не спеша допивал бутылку водки. Жена храпела на диване, а вот Попову не спалось. В голове вертелись события прошедшего дня. С ужасающей ясностью мужчина вдруг понял, что в жизни не осталось ничего. Нет друзей юности, с которыми можно весело кутить. Нет увлечений, ни работы…. Ничего не осталось. НИЧЕГО. Только старая жена, квартира в коммуналке, да пенсия по инвалидности. И разве он виноват в этом? Нет! Конечно, нет. Это все они. Они никогда не могли его понять. Кто такие эти «они», Олег Николаевич не потрудился себе объяснить. «Они» это все жители города. Все! Они издеваются, смеются над ним. Над его потрепанными старыми кроссовками и джинсами, над дешевой водкой, которую он пьет, над…. Они смеются над всей его несуразной жизнью! Олег Николаевич скрипнул зубами и в припадке бешенства бросил пустую бутылку в стену. Они смеются над ним! Над ним!!
- Они рады, что довели меня! Все!! Ржут надо мной!! Ублюдки!! Издеваются! Даже родной сын. Не уважает отца! Как я их ненавижу! Я бы их всех перебил! Твари!! И Паука и шпану малолетнюю и этого летчика. Стоп! С него все началось. Когда Андрей к нему в музей ушел. Этот вшивый пилот сына против меня настроил. Ненавижу!! Я его собственные кишки заставлю жрать, пока не подохнет!! Потом Пауку деньги в глотку забить, чтоб помнил, гад. Потом….
- Убить проще всего, - прозвучал в голове Олега Николаевича властный спокойный голос, - они не заслужили такой милости….
- Кто ты?!! – вскрикнул от неожиданности Попов.
- Не ори! Жену разбудишь. Она нам пока без надобности. Если я скажу что я – твоя совесть, поверишь?
- Ка-акая-а со-овесть? – уже тише, заикаясь от испуга, спросил Олег Николаевич.
- Ну да, правильно. Откуда ж она у тебя? - в неизвестном голосе слышалась издевка, - можешь считать, что я дух, заключенной в той милой собачке, которую ты вынес из музея.

Мужчина, разом протрезвев, бросился в толстовке. В кармане покоилось небольшое, но тяжелое пресс-папье, сделанное в виде лежащего бульдога. Фигурка неузнаваемо изменилась. Глаза пса блестели красным дьявольским светом, шерсть на загривке встала дыбом. Пес привстал, точно приготовился броситься. Хотя может в этих метаморфозах был виновен алкоголь.
- Белая горячка тут не причем, - в голосе слышалось веселье, - я буду говорить, даже если ты протрезвеешь. Кстати со мной не обязательно беседовать вслух, достаточно подумать.
- А-а-а!!
- Я сказал подумать, а не орать! Но мы отвлеклись. Ты хочешь отомстить, или нет?
- Отомстить?! – перед глазами Олега встало искаженной мукой лицо Паука, истекающие кровью малолетки, горящие машины в музее техники, - Да! Да!! Всех уничтожу!
- Приятно слышать. Только вот смерть – не решение. Ты их убьешь и они уже не в твоей власти. И не в моей. К сожалению…. Хочешь, что бы они ползали у тебя в ногах, молили о смерти, как о величайшей милости? Что бы те, кто смеется и издевается над тобой... А их очень, очень много…. Их жизнь и смерть будут в твоей власти.
- Да. Да! Да!! – на лице Олега Николаевича расплылась улыбка, при мысли о ТАКОЙ мести, - Как? Как это сделать?!
- О Пауке не думай. Он будет мертв уже послезавтра. А вот Юрий Николаевич Чубаров…. Здесь есть с чем поработать, - невидимый собеседник разразился жутким хохотом, от которого по спине Попова побежали мурашки, - Значит так. Завтра ты идешь к техническому музею в… да в четыре часа вечера.
- Что бы этот ублюдок опять меня вышвырнул?!!
- СЛУШАЙ!!! – Олега Николаевич подскочил на месте, настолько страшным был этот безмолвный крик, - Слушай и не перебивай. Завтра в четыре ты возле музея. Чистый, выбритый, трезвый. Выбирай: или ты меня слушаешься и тогда… - перед глазами  Попова снова всплыла картина мести, - Или нет и тогда сдохнешь как последняя шавка, в сточной канаве. Ну?!!
- Завтра в четыре возле музея, - Олег Николаевич злобно улыбнулся. Отказываться от мести, теперь, когда она так близка, ну уж нет, - а потом?
- Узнаешь.

На следующий день, Алла, вместо того, чтобы как планировала ехать в технический музей, пошла в археологическую лабораторию педагогического института.
- Привет чернорабочим науки!
- Здорово, коли не шутишь, - Роман Сечкин, тридцатипятилетний мужчина с ранней сединой и вечной щетиной, встал из-за стола, - Рад снова видеть тебя, Аль. Что будешь чай или кофе? Есть еще молоко, но его, по-моему, пора отправлять на помойку.
- Вот за что люблю тебя, Ромка, так за то, что кормить и поить начинаешь с порога. Особенно прокисшим молоком. Ассистенты, аспиранты, кто у вас тут сегодня водится?
- Никого. Только я и Катерина. Жена должна помогать мужу в науке. Верно, Кать?
- Верно, верно, - Катя, поставив на стол горячий чайник и бутерброды, обняла Аллу, - Давно тебя не видели. Ты к нам в гости? Или по делу?
- Скорее по делу, - Алька уселась за столом и взяла из рук Романа кружку, - меня вот что интересует. По археологической части в городе какие-то аномалии происходили?
- В смысле? - с набитым ртом спросил археолог.
- Ладно. Начнем по порядку… Значит так. Мне и Юлии Рыковой, может вы ее знаете, она научный сотрудник музея?…
- Лично не знакомы, но наслышаны. Городок-то маленький.
- Так вот. Нам с ней показалось, что в городе…. В некоторых зданиях… старинных предметах купца Сосновского, выставленных в музее… фотографиях есть некое…. Скажем так, темное начало. Знаю, звучит как бред. Но ребята, не перебивайте, - Рома в ответ пожал плечами.

- Юля сказала, что когда она читала экскурсию, ей почудились в серебряной пепельнице Сосновского глаза. Говорила, что такого ужаса она никогда в жизни не испытывала. Еще она сказала, что фотография купца иногда оживает и смотрит с нечеловеческой злобой. Ей в последнее время часто снятся страшные сны. Да и мне не по себе в этот раз. Кошмары давно не снились, а тут… каждую ночь. У меня странное ощущение, что эти сны пророческие. И напоследок. Недавно был пожар. Погибли люди. Так вот в газетах и в интернете писали, что пожар начался от дома Сосновского. Мол, едва не пострадал памятник архитектуры, одно из старейших зданий города и всея Сибири. Пожар едва потушили. Знаю, звучит как бред, но предчувствие у меня паршивое. Ну вот, теперь можете вызывать психушку.
- С клиникой подождем. И не такой уж это и бред, - Роман задумчиво потер лоб, - Не только вам с Юлей кошмары снятся. Знаешь, археологическая братия серьезно к таким вещам относится. В экспедициях часто происходит странное и непонятное. Может ты и сама замечала, когда приезжала к нам в поле, только докопались могилы, начинает портиться погода, - Катя и Алла синхронно кивнули, - только что было ясное небо, светило солнце. Показалось могильное пятно и все… сразу дождь, а то и град с грозой. Иногда на несколько дней…
- Рома прав, - подала голос Катерина, - чем больше копаю, тем больше убеждаюсь в правоте самых безумных мистических идей. Может ты права и в нашем городе действительно живет старое зло. Предчувствия как, совсем паршивые?
- Не то слово. Вчера ночью с трудом удержалась, чтобы не помчаться на вокзал, взять билет до Екатеринбурга и свалить отсюда. Желательно навсегда.
- Ладно. Это все конечно хорошо. Ну а от нас какая помощь нужна? Кроме разговоров об иррациональном? – спросил Роман.
- Может в старых археологических отчетах есть сведения о проявлениях… скажем так, недоброй силы?
- Можно посмотреть. И, знаешь, не удивлюсь, если найду. Город стоит на курганах….
- А почему об этом не пишут и не говорят? Никто не знает?
- Краеведы знают, - ответила Катя, - Собственно многие жители города знают, старожилы даже помнят их незастроенными. Но история этих курганов никому не интересна. Само слово «Кабер» в переводе «могила». Так что…
- До сих пор не пойму, какого лешего тут город построили! – Роман поставил пустую кружку на стол, - вменяемые люди даже палатку на кургане или могиле не разбивают, а тут целый город.
- Ладно, Аль, - Катя встала из-за стола, - просьбу мы поняли. Посмотрим в старых отчетах, а лучше в полевых дневниках. Отчеты все-таки для начальства пишут, а дневники для себя. Поднимем материалы сороковых - пятидесятых годов. Может и более ранние материалы попадутся. Мы на полки с дневниками давно не заглядывали.
- Точно, - продолжил Роман, - в полевых дневниках может что-нибудь всплыть.
- И, знаешь, Аля, попробуй связаться с архивистами. В документах могут найтись сведения о чем-то похожем на нынешние явления. Не могла же эта гадость появиться только сейчас….
- Ага, а потом вы с Ромкой будете мне передачки в психушку носить.
- Я не говорю тебе кричать на каждом углу о странностях в городе. Но с одним человечком связаться можно. Молодой специалист в архиве. Зовут Евгения Панова. Она кстати с нами в экспедицию выбиралась в прошлом году.
- Да, - поддержал жену Роман,- Хорошая девчонка, главное смелая. Не  испугалась, хотя влипли мы тогда по самые уши…
- А что случилось? - наморщила нос Алька, - пожар, наводнение, разборки с черными археологами?
- Разборки с местными не хочешь? – угрюмо усмехнулся Роман, - Приехали братки из соседней деревни. Стали качать права. Закончилось нешуточной дракой. Вон у меня шрам на руке с тех пор.
- Серьезно, - протянула Аля.
- Еще бы. Мне эти гады руку сломали, - мрачно выдал Ромка, - а Женька молодец, не убежала, как некоторые, помогла. Теперь стала еще одним фронтовым археологическим товарищем.
- Может, хватит воспоминаний, - прервала мужа Катерина, - Нам еще статью в сборник писать, не забывай. Короче Аля, Женька свой человек. Попробуй у нее спросить о городских легендах, может и о домике Сосновского что-нибудь узнаешь.
- Спасибо за наводку. Что ж, раз психушка мне не грозит, попробую. Ладно. Спасибо за чай.
- Не за что. Забеги на следующей неделе, мы постараемся просмотреть полевые дневники... А через две недели уезжаем в поле. Ты с нами?
- Пока не знаю. Может и приеду.
- Будем ждать, - улыбнулась Катя.
- Счастливо.

В то утро Юля пришла в музей первая. Ей даже пришлось подождать двадцать минут, пока охранник, открывал двери. Постукивая каблучком, она с трудом сдерживала нетерпение. Все сегодняшнее утро у молодой женщины было странное, навязчивое ощущение, точно вчера она забыла в музее что-то неимоверно важное.
Едва дверь открылась, Юля, кивнув охраннику в ответ на его «Доброе утро, Юленька», помчалась на второй этаж. Если бы кто-то спросил, зачем ей понадобилось сломя голову бежать в выставочный зал, она не смогла бы ответить ничего вразумительного. В голове не было ни одной даже самой завалящей мысли. Точно их наскоро вымело сквозняком. В глаза сразу же бросилась разбитая витрина. Солнце сверкало на острых осколках. В странном трансе женщина даже не заметила, что некоторых предметов теперь нет. Не обращая внимание на осколки стекла, едва не впившиеся в руку, Юлия схватила белый шелковый веер. Остановившиеся, пустые глаза смотрели в неведомую даль. Маникюрными ножницами она распорола подкладку сумки и спешно спрятала веер. Глядя строго вперед, женщина прошла через весь зал, остановившись перед витриной со старинными книгами. Встревожено оглянувшись, нервно потерла лоб рукой.

- Какого черта я тут делаю? Зачем вообще поднялась на второй этаж? О Господи! Только этого не хватает!! Витрину разбили… Ну точно купеческие вещи украли…. Скандал обеспечен….
Все еще ощущая неясную тревогу, Юля отправилась вниз в кабинет экскурсионного отдела. А  в сумке затаился, ожидая своего часа, веер.

На следующий день, после обеда Алька понеслась в архив. Но попасть к сотрудникам оказалось непросто. На вахте дежурила старушка, напоминавшая Медузу Горгону на пенсии. Седые кудри как змеи в хаотичном беспорядке расположились вокруг ее головы. «Горгона» вязала детские носочки, оглядывая подозрительным взглядом всех, кто стремился попасть в архив. Тех, кто по ее мнению был недостоин прикоснуться к знаниям, она останавливала на пороге, строго допрашивая о причине обращения. Судя по всему, Алька попала именно в эту категорию. Вахтерша упорно отказывалась пускать молодую женщину куда-либо кроме читального зала. Сколько бы Алла еще стояла, препираясь с вахтершей, одному Богу известно. К счастью к вахте подошла  молодая, хрупкого телосложения светловолосая женщина.

- Алла?
- Да. А Вы Евгения?
- Да. Рада Вас видеть. Мне позвонила Катя Сечкина. Просила помочь Вам в архивных изысканиях. Статью пишите, или ищите сюжет для книги?
- Скорее статью. Меня интересуют легенды и факты о доме Федора Ивановича Сосновского. Может Вы подскажете, какие дела можно посмотреть. Времени у меня, к сожалению, немного.
- Я поняла, - Евгения покивала, - знаете, если Вам срочно нужна информация, то думаю можно обратиться за помощью к старейшему сотруднику нашего архива. Она занимается именно дореволюционной историей Кабера.
- Спасибо. Мне действительно нужно как можно быстрее.
- Хорошо. Клавдия Петровна, - обернулась Женя к «Горгоне», сосредоточенно вязавшей носок и не менее сосредоточенно слушавшей разговор, - Алла пришла ко мне, Вы не будете возражать, если я проведу ее во внутренние помещения?
Судя по недовольному выражению лица, Клавдия Петровна возражала, но промолчала.
Они прошли по длинному коридору к кабинетам сотрудников. Возле третьей двери Евгения остановилась и осторожно постучала.
- Александра Николаевна, здравствуйте. Можно к Вам?
Получив утвердительный ответ, вошла, жестом пригласив Альку. Небольшой кабинет заставлен стеллажами, где стояли книги всех годов выпуска, начиная, наверно, со времени изобретения книгопечатания. За единственным столом, заваленным бумагами и фотографиями сидела пожилая женщина. Несмотря на очки и короткие седые волосы, она чем-то неуловимым напомнила Альке королеву-мать. В каждом ее движении сквозили властность и энергия.
- Александра Николаевна, это Алла. Ей нужна информация о доме Федора Ивановича Сосновского. Вы не могли бы помочь?
- Евгения, я не справочная. Выдай описи, картотеку….
- Извините, Александра Николаевна, но ей нужно очень срочно. Сечкины Катя и Роман просили помочь.
- Вот в чем большая беда маленьких городов. Ты всех знаешь и уже не можешь отказать. Значит так милая, нужно учиться работать самостоятельно, - Александра Николаевна строго посмотрела на Альку поверх очков. Алька промолчала. Что она могла сказать: что писала кандидатскую шесть лет, не вылезая из местных и центральных архивов, что имеет множество публикаций, что только дефицит времени вынудил ее обратиться за помощью, что… Впрочем слова были не нужны. После непродолжительного молчания собеседница произнесла, -  я назову тебе дела и фонды. Евгения потом выдаст. Сидеть и пересказывать тебе все, что написано в документах не входит в мои планы. Привыкай работать и искать материалы самостоятельно. Значит так…. – Она задумалась, точно перелистывала видимую только ей книгу.
- Значит так. Фонд 3, опись 1, дело 6 – это о покупке Федором Сосновским земли и строительстве дома. Фонд 16, опись 1, дело 3 – уголовное дело об убийстве семьи Сосновских и самоубийстве Федора. Фонд 8, опись 7, дело 16 – о некоторых последующих покупках дома. Фонд 129, опись 6, дело 58 – это уже советское время, о попытках снести дом. Думаю, история нашего архива тебе не нужна, - дождавшись утвердительного ответа, продолжила, - если тебя интересуют легенды, связанные с домом, тогда тебе нужен фонд 1104, опись 6, дело 28. Это фонд одного из каберских краеведов – Карпова. Он собирал легенды нашего города. Это все. Попросишь Евгению. Она выдаст тебе дела. Еще вопросы есть?
- Спасибо большое, - улыбнулась Алька, - вопросов нет.
- Тогда можете идти, девочки, - величественно кивнула Александра Николаевна, - привыкайте работать сами, иначе от Вас никакого толку не будет, - и, водрузив очки на нос, вернулась к своим документам. Она даже не повернула голову, когда женщины ушли из кабинета, стараясь ступать как можно тише.
- Она действительно помнит все, - восхищенно рассказывала Женя, - Иногда мне кажется, что, Александра Николаевна может вспомнить поименно всех жителей и историю всех домов дореволюционного Кабера. Когда Вы сможете подойти что бы я успела подготовить дела?
- Думаю, завтра.
- Тогда до завтра. Проходите сразу в читальный зал.
Алька осторожно закрыла массивную дверь, вынырнув из прохлады архива в летнюю жару.
- Что ж если последние события не плод моего больного воображения, завтра я узнаю много нового о нашем домике…. И возможно найду еще много любопытного. В документах, наверняка остались следы…

Олег Николаевич проснулся после полудня. Голова вопреки обыкновению не трещала с похмелья. Так что немного водки он выпил скорее по привычке. Что-то изменилось вчера, но что он не мог объяснить. Просто появилась уверенность, что все будет в аккурате, каждый получит то, что заслуживает. Он заставит Андрея себя уважать и отомстит. Всем! Как же он отомстит!!! На сердце было легко и свободно, точно некий добрый Бог, в которого Попов, впрочем не верил, предоставил ему готовую программу жизни. Дело у него сегодня было только одно. Олег Николаевич умылся и даже побрился, хотя вспоминал о бритье не чаще раза в неделю. Дома чистой рубашки или футболки не обнаружилось. Этот предмет гардероба Попов, не долго думая, позаимствовал у соседа по коммуналке, студента 4 курса Женьки. А нечего оставлять двери в коммунальной квартире открытыми. В этой же комнате Олег прихватил деньги на проезд. Путь его лежал прямиком в технический музей.

В четыре часа дня мужчина был возле музея. Сегодня Попова не узнал бы даже собственный сын. Впервые за много лет он был выбрит, одет в чистую рубаху, а самое главное от Олега Николаевича не несло привычным запахом перегара. Не торопясь, он прошелся вдоль машин, постепенно, приближаясь к трем людям в камуфляже. Возле них на земле стояли банки краски, кисти и валики. Вот только сейчас они явно решили передохнуть.
- Красите? Ну, красьте родные, красьте, недолго уж осталось,  - злобно подумал Олег Николаевич, опознав директора музея. Тот не обратил на Попова никакого внимания: мало ли граждан шатается здесь в пятницу.
- Юрий Николаевич, - парень, в котором Олег Николаевич узнал сына, отвлек директора от размышлений, - зачем нам так торопиться с покраской и другими работами? Может не стоит так гнать. Вы уже который вечер домой по темноте уходите.
- А,- устало потер лоб Чубаров, - мне скоро внучек привезут. На внеурочные работы времени совсем не будет. Надо сейчас все сделать.
- А Илья? – осторожно спросил Алешка, - Он останется?
- Не думаю, - сухо отрезал Юрий Николаевич, - ладно, ребята, в строй. Хватит отдыхать. Немного уже осталось.

Олег Николаевич пошел обратно к остановке. На его лице блуждала дьявольская улыбка. Кажется, он уже знал, что НАДО сделать. Старушка, не спеша семенившая мимо, случайно бросила на него взгляд и в испуге перекрестившись, поспешила прочь. Попов хотел было броситься за ней.
- Не стоит тратить на бабку время, - раздался в голове Голос, - она сама через неделю помрет от сердечного приступа. Ты все понял?
- Ага. К нему приезжают внучки,- мысленно произнес Олег Николаевич, - а мне что от этого?
- Неужели не понял? - в голосе прозвучала убийственная ирония, - убить человека – самое простое. Ты его убил, и все. Он больше ничего не чувствует. А ты уничтожь его близких: внучек, жену, сына…. Вот тогда Чубарову просто станет незачем жить. Он бросит свой музей. Твой щенок вернется домой и признает твою власть. Власть отца!
- Этот подонок у меня у ногах будет ползать, когда я его девчонкам кишки выпущу! – Олег Николаевич рассмеялся в белое от зноя небо, - а потом достану всех: Паука и тех малолеток. Всех!!
На северной окраине Кабера в старом двухэтажном доме зажегся свет. Он был невидим этим летним вечером. Да и смотреть было некому. Возле дома стоял только молоденький полицейский, пришедший посмотреть на место страшной гибели в огне восьми человек.

*** *** *** ***
Фонарик освещал три  силуэта на стене брезентовой палатки.
- Константин Валерьевич, это же невозможно!!
- Тем не менее это так, Дима.
- И что нам теперь делать? – прозвучал женский голос.
- Не знаю Тамара. А впрочем, знаю. Завтра рекультивируем раскоп и уезжаем из этого города.
- Местные Вас возненавидят. Будут говорить, что Вы утаили все самые ценные и интересные находки.
- Пускай. Главное, что мы живы. Пока живы….
- Материализм отрицает подобные явления, - с невеселой усмешкой произнес Дмитрий.
- На Маркса с Энгельсом, Ленина и товарища Сталина ты будешь ссылаться на защите кандидатской. Здесь это недействительно.
- Вы правы. Придется прекратить все работы, пока не случилось худшее. Не думаю, что засну сегодня, - голос Тамары дрожал.
- Боюсь, что худшее уже случилось….

*** *** *** *** ***
Успокаивающая прохлада архива умиротворяла. Алька, перевернув последний лист, отодвинула дело в сторону. Два дня архивных раскопок, десятки пыльных дел. Купчие на гербовой бумаге, дела полицейского расследования, документы двадцатых годов, написанные на этикетках и полупрозрачной дешевой бумаге. На второй день она перебирала листы из фонда краеведа Карпова. Пробираясь сквозь хитросплетения чужого размашистого, не всегда понятного почерка Алла выписывала в тетрадь все новые и новые сведения. Исписана уже половина тетрадных листов, было над чем подумать. Но по устоявшейся, со времен написания кандидатской диссертации, привычке женщина просто отмечала в уме самое интересное. Время анализа по ее мнению начиналось чуть позже, когда большинство фактов будет собрано, аккуратно выписано на бумагу. Вот тогда они сложатся в цельную картинку. Резкая трель телефона нарушила вязкую тишину. Под неприязненным взглядом заведующей читальным залом Алла выскользнула в коридор.

- Слушаю.
- Аль, это Рома. Бросай все и приезжай к нам. Срочно. Лаба будет закрыта, но не обращай внимания. Просто стучи. Мы еще Юлию из музея вызвали под предлогом археологической выставки. Ждем.
- Ром, к чему такая спешка? Что-то нашли?
- Ага. Придешь, расскажем. Все, отбой.

Аля быстро сдала все дела и понеслась в институт, по дороге набирая номер Юли.
- Юль, привет, ты случайно не в археологическую лабораторию идешь?
- Издеваемся, да? -  в голосе звучало плохо скрытое раздражение, - Меня этот урод моральный, наш директор еще и выставку делать заставил по археологии. В которой я ничего, совсем НИЧЕГО, не понимаю. Мало мне своих дел так еще и это!....
- Юля, тихо, не буйствуй. Выставка - выставкой, а в лабораторию позвали по другому поводу.
- В смысле?
- В прямом. По вопросу Сосновских. У меня есть информация интересная. И у Сечкиных, судя по всему, тоже.
- Тогда ладно. Я уже подхожу к институту.
- Вот и океюшки. Знакомься с Катюхой, Ромкой, пейте чай. Я буду минут через двадцать.

Через двадцать минут перед Алькой открылась дверь в археологическую лабораторию. Устроившись за столом и приняв от Кати кружку чая, она осмотрелась. Всё как всегда. Вдоль стен стеллажи с книгами и находками последнего года. Чего тут только не было: глиняная посуда, черепки, пряслица, бабки, ножи, наконечники стрел и копий, какие-то совсем уж непонятные вещи. Алька даже вспомнила термин «ПНН – предмет неизвестного назначения». И кости. В основном конечно кости животных, но в коробке, заботливо окруженный ватой, лежал человеческий череп. Три стола с компьютерами и прочей техникой. Один обеденный, на котором, впрочем, тоже частенько валялись находки. В углу «иконостас» – портреты учителей и предшественников. На стенах забавные картинки и фотографии «жильцов». Вот фотография Кати Сечкиной. Плотно сбитая, про таких как она в старину говорили «в теле девка». Темно русые волосы не собраны в привычный хвост, а в порядке исключения распущены. Судя по сгоревшим щекам и облупленному носу, фотография сделана в полях, на раскопе. Рядом портрет Романа. Смуглая кожа и разрез глаз выдавал тюркских предков. Рядом фотография пожилого человека: клочковатая седая борода, грива седых волос, очки с огромными линзами. Это один из лучших в России трассологов и специалистов по каменному веку. Рядом фотография миниатюрной шатенки Антонины. Тонкие черты лица и белая кожа придавали её облику что-то эльфийское. Только вот короткая как у мальчишек стрижка не соответствовала эльфийскому канону. Тоня была специалистом по бронзе, а еще великолепным художником. Алька знала, что отчеты институтской лаборатории снабжены прекрасными рисунками находок. На фотографии рядом с Тоней стоял высокий худой блондин Олег. Алька помнила, как этот сильно заикающийся юноша объяснял ей про великое переселение народов. Его энтузиазма хватило бы на десятерых. Несмотря на заикание, он был хорошим специалистом. Занимался то ли железным веком, то ли средневековьем. Заканчивал магистратуру и собирался в аспирантуру. Остальных «жильцов» Аля не знала.
Все как всегда. Как всегда… Алю не покидало предчувствие, что милое «как всегда» уже запаковало чемоданы и готовилось покинуть лабораторию в испуге перед неведомым ужасом.

- Ну, вот вроде все в сборе, - прервал ее размышления Рома,-  поелику мы уже все познакомились, предлагаю опустить светскую часть мероприятия и приступить к делу.
- Есть новости? – посмотрела Алька на Романа.
Рома, Катя и Юля синхронно кивнули.
- Пожалуй, начнем мы, - Катерина была серьезна как никогда, - Мы нашли в закромах один из первых полевых дневников. Оказывается под городом не один, а три кургана.
- Короче, - прервал жену Роман,-  один из курганов, самый большой, пытались раскопать  в 1949-50 годах.
- И? – Алька и Юлия не отрываясь смотрели на Романа.
- Вот именно и…. Копали тогда уральцы: челябинцы и свердловчане. У нас своей археологической школы еще и в проектах не было. Так что от Кабера была представлена только чернорабочая сила в лице студентов- историков и преподавателей.
- Неприятности начались сразу, - перебила Катя, - сначала долго не могли получить разрешение на раскопки. Потом дожди зарядили на неделю, затем вышла из строя техника…
- Техника? Вы вроде лопатами копаете, - удивилась Юля.
- Насыпь кургана была очень большой, около шести  с половиной метров в высоту. Сносили бульдозером,- пояснил Рома, -  а потом, для скорости, задействовали и другую технику. Начальником экспедиции был известный археолог, профессор, доктор наук Перов Константин Валерьевич. Участник войны, кстати. Он давно мечтал об этой экспедиции, но все никак не получалось. И вот, наконец, добился разрешения. Я это всё к чему, ему во время этой экспедиции машиной ногу переехало. Как это произошло никто так и не понял. Перов потом всю жизнь хромал….
- В результате Константин Валерьевич уехал лечиться в Свердловск, доверив руководить раскопками своему заместителю – Евгению Салову. Тот утонул при очень странных обстоятельствах….
- Затем последовала еще серия несчастных случаев. Народ ломал руки, ноги….
- И наконец,-  вмешалась Катя, - Константин Валерьевич приехал из Свердловска и через пару дней приказал завершить раскопки, так и не дойдя до погребения. С этого времени отношения с уральской археологической школой у нас прохладные.
- И самое главное,-  Роман достал старую клетчатую тетрадь, - Перов выслал отчет в Москву, в котором категорически не рекомендовал давать разрешение на раскопки наших курганов. Ссылался он при этом на городскую инфраструктуру, которой собственно еще и не было, на противодействие местных властей и много еще на что. Врал безбожно. Но в Москве прошло. Наши лет через пятнадцать пытались получить разрешение на раскопки.  Но им отказались, ссылаясь на записку Константина Валерьевича.
- Ничего себе, - даже присвистнула Алька.
- Вот-вот,-  кивнул Ромка, - а теперь вопрос: что такое должно произойти, чтобы доктор наук, профессор, академик, перелопативший сотни и тысячи кубометров земли, отказался от раскопок и без объяснений завершил экспедицию? Да еще сделал всё, чтобы эти раскопки вообще не состоялись?
- Ка-та-стро-фа! – по слогам произнесла Юля.
- Вот именно! Аль, у тебя, похоже, тоже новости?

14 июля 2023 года. Время 00:34.

— Служба 102. Слушаю. Что у вас случилось?

— В мою квартиру кто-то проник, пока я спала! — голос звонившей был не на шутку взволнован. Казалось, что даже телефонная трубка передаёт дрожь в голосе.

— Назовите ваш адрес.

— Город Старокамск, улица Ленина, дом 7, квартира 11!

— Как вас зовут?

— Ольга... Оля.

— Наряд уже выехал к вам, Ольга. В вашей квартире сейчас находится кто-нибудь из посторонних?

— Я не знаю! Я проснулась несколько минут назад и увидела на полу у кровати грязные следы от обуви, ведущие из коридора!

— Возможно, это кто-нибудь из вашей семьи?

— Нет-нет! Я живу одна уже много лет.

— У вас есть возможность запереть дверь в вашу спальню?

— Да! Я уже заперлась и сразу же вам позвонила!

— Вы всё правильно сделали, Ольга. Наряд прибудет к вам через три минуты. Не завершайте звонок, пока они не войдут.

Через три минуты раздался стук в дверь. Ольга, преодолев сковывающий движения страх, вышла из спальни и бегом направилась ко входной двери. Защёлка запертой двери открылась трясущимися руками Ольги.


Из доклада старшего сержанта Егорова А.А. :

14.07.2023 в 00:35 поступил вызов с «Центральной». В квартиру звонившей проник неизвестный. Приняли вызов по адресу: Старокамск, Ленина 7, 11. Прибыли на место в 00:39. Дверь открыла звонившая. Была сильно напугана и пыталась спрятаться за нами. Отказывалась оставаться одна в коридоре или выйти из квартиры. В последующем личность установлена, как Белова Ольга Игоревна. Владелец квартиры. Во время осмотра помещения, посторонних личностей, кроме граждански Беловой О.И. не выявлено. Обнаружены грязевые следы от обуви. Предположительно 45-46 размер ноги. Мужчина. Следы вели от входной двери до кровати гражданки Беловой О.И. в её спальне. Обратных следов не обнаружено. Вместе с гражданкой Беловой О.И. повторно осмотрели всё помещение. Посторонних не обнаружено. Иных следов присутствия посторонних, кроме установленных ранее, следов грязи, не установленно. Входная дверь не имеет признаков взлома. Два имеющихся окна также не имеют признаков взлома или проникновения. Входная дверь закрыта изнутри. Открытие снаружи с помощью ключей исключено, пока внутренний замок заперт. Покинули помещение гражданки Беловой О.И. в 01:06. Убедились, что гражданка Белова О.И. заперла квартиру изнутри. В 01:08 доложили в «Центральную», что убыли с места вызова.


14 июля 2023 года. Время 01: 43.

— Служба 102. Слушаю. Что у вас случилось?

— Это снова Ольга с Ленина 7 −11! Я уже звонила вам примерно час назад!

— Да, Ольга Ивановна, что у вас случилось?

— Эти следы появились снова! Пожалуйста, пришлите кого-нибудь! Их стало больше! Они преследую меня по квартире! Умоляю!

— Ольга, успокойтесь. Наряд к вам уже выехал. Прибудет через пять минут. Вы видели постороннего в вашей квартире?

— Нет! Но эти следы идут за мной! Я заперла входную дверь и дверь в комнату, а когда проснулась, то снова увидела эти следы!

— Сейчас вы одна в комнате? Она заперта?

— Да, Гоподи, да!

— Не выходите из комнаты, наряд находится возле вашего дома.

— Боже! Прошу быстрее! Дверь в комнату открывается, кто-то её открывает!

— Ольга, кого вы видите? Кто её открывает?

— Я не знаю! Она просто открылась!

— Ольга, наряд уже в вашем подъезде, они поднимаются к вам.

— Пожалуйста! Умоляю! Я вижу, как полу остаются грязевые следы от обуви!

— Ольга, наряд уже возле вашей двери. Им необходимо открыть дверь, иначе они не смогут войти внутрь.

— Господи! Следы приближаются! Кто-то или что-то идёт ко мне!

— Ольга, вы можете самостоятельно покинуть комнату?

— Да, думаю, что я смогу пробежать мимо «этого»!

Оператор услышала тяжёлое дыхание в трубку, а затем крик Ольги. Она кричала, чтобы её отпустили, пыталась отбиваться и громко кричала. На вопросы оператора никак не реагировала. Наряд никак не мог попасть внутрь, беспомощно продолжив колотить в дверь. Внутри слышались женские истеричные крики. Наряд уже думал, как им взломать дверь, пока она не открылась сама, а наружу не выскочила гражданка Белова О.И. Её руки были измазаны в грязи, а с лица спадали слёзы, которые бурным потоком не переставали валить из глаз.


Из доклада старшего сержанта Егорова А.А. :

14.07.2023 в 01:44 поступил вызов с «Центральной». Проникновение в квартиру по предыдущему вызову: Старокамск, Ленина 7, 11. Прибыли на место в 01:48. Открыла гражданка Белова О.И. Сильна напугана. Пребывала в истеричном состоянии. Пыталась говорить сквозь слёзы и всхлипы. На предплечьях имелись ссадины и синяки. Руки покрыты грязью. Сержант Молодов И.Е. вызвал скорую помощь, а затем остался снаружи вместе с гражданкой Беловой О.И. Я осмотрел квартиру. Посторонних лиц не обнаружено. Из признаков пребывания посторонних лиц имеются грязевые следы от обуви, аналогичные тем, что были выявлены во время первого вызова. Следы начинались от входной двери и вели во вторую комнату квартиры гражданки Беловой О.И. На ручке межкомнатной двери обнаружены следы грязи похожие на те, которые имеются на полу. Гражданка Белова О.И. впала в истерику. В сторону квартиры не могла даже смотреть. Просила её увезти. После приезда скорой помощи, ей дали успокоительные, обработали раны. От госпитализации отказалась. От меня и сержанта Молодова И.Е. не желала отходить ни на шаг. Постоянно твердила, что её хотят убить. Что кто-то или что-то за ней постоянно идёт, оставляя следы.

Приняли решение доставить в отдел Калининского района и написать заявление по факту незаконного проникновения в жилое помещение. Гражданка Белова О.И. заперла квартиру и направилась вместе с нами в отдел на служебном автомобиле. Доложили в «Центральную» в 02:01. Прибыли в отдел в 02:12. В 02:15 передели гражданку Белову О.И. на временное попечительство старшего лейтенанта Кузнецова Н.М. В 02:17 покинули отдел Калининского района, вернувшись на маршрут патрулирования.


14 июля 2023 года. Время 03:14.

— Служба 102. Слушаю. Что у вас случилось?

— Они все мертвы! Все! Я закрыла глаза, а когда очнулась, то увидела только трупы! — голос на той стороне говорил сквозь слёзы, непрерывно всхлипывая.

— Вас зовут Ольга Игоревна Белова? Вы всё ещё находитесь в отделе Калининского района?

— Да! Я ещё тут!

— В отделе кроме вас и других сотрудников присутствует ещё кто-нибудь?

— Я никого не вижу, кроме трупов и следов грязи на полу!

— Ольга, к вам уже направлена помощь, найдите безопасное место и спрячьтесь.

— Поздно... Следы уже идут ко мне! Они идут прямо на меня!

— Ольга, помощь уже в пути, не прерывайте звонок. Попытайтесь найти надёжное место и спрячьтесь в нём.

— Я не могу, оно идёт за мной!

— Ольга, найдите свободное помещение и закройтесь в нём. Помощь прибудет через три минуты.

В трубке послышались крики и стон девушки. Дыхание участилось. Девушка уже рыдала навзрыд. Громкий хлопок раздался во время звонка, а затем оператор снова услышала голос Ольги.

— Я закрылась... — Ольга перешла на шёпот.

— Вы сделали всё правильно, Ольга. Где вы спрятались?

— Я взяла ключи у мёртвого лейтенанта Кузнецова, кажется. Я не увидела табличку на двери. Похоже на какую-то допросную комнату. Она тяжёлая и хорошо укреплена. Я закрылась ключом.

— Ольга, вы — молодец. Помощь прибудет через минуту. Скоро вас спасут, не прерывайте звонок.

— О господи! Нет-нет-нет! Это невозможно! — Ольга снова перешла на крик.

— Ольга, что у вас происходит?

— Грязь! Она появляется на решётке окна! Оно пытается забраться сюда!

— Вам надо покинуть помещение и найти другое.

Оператор услышала, как Ольга пытается провернуть замок ключом. Скрип и бряканье ключей на связке друг об друга доносятся до оператора.

— Я не могу! Чёртов замок не открывается! Он набит грязью! Помогите мне!

— Ольга, помощь уже рядом с отделом. Меньше, чем через минуту они уже вытащат вас.

— Оно внутри! Помогите! Следы приближаются ко мне!

— Ольга, попробуйте ещё раз открыть дверь.

— Помогите! А-а-а-а-а! Прошу помогите!


Оператор уже не могла добиться ответа Ольги. Она несколько раз звала её, но её вопросы остались без ответа. Ольга кричала про следы, голос всё дальше отдалялся от трубки, видимо, она выронила телефон. Звонок не прерывался, оператор слышит, как Ольга истошно кричит. Она истерично вопит, чтобы нечто не приближалось к ней. Ольга постоянно умоляла не делать этого, пока не послышались хрипы и не стало совсем тихо. Через десять секунд оператор услышала, как дверь открывается ключами. Она ещё раз позвала Ольгу, но та не отзывалась. Из трубки послышалось несколько странных звуков, будто бы кто-то прошёл мимо упавшего телефона. Стук тяжёлой обуви и хлюпающие отзвуки. Ольга всё также не отзывалась. Через тридцать секунд оператор услышала топот, а затем и мужские голоса. Прибыла группа быстрого реагирования. Звонок прервался.

Из доклада Майора Воронова Н.Е. — командира группы быстрого реагирования.

14.07.2023 в 03:15 поступил сигнал «Тревога», нападение неизвестных на территориальный районный отдел полиции «Калининский». Группа выехала на место сигнала «Тревоги» в 03:16. Прибыла на место в 03:20. Внутри помещений отдела было обнаружено несколько тел сотрудников отдела, которые в последующем были установлены, как старший сержант Петров А.М. — дежурный, старший лейтенант Кузнецов Н.М. — ответственный, гражданка Белова О.И. — потерпевшая, давала показания. Посторонних лиц не обнаружено. Группа проверила все помещения. Из следов присутствия посторонних — следы от грязной обуви, которые берут своё начало у входа в отдел, затем движутся по направлению к дежурному Петрову А.М. Тело Петрова А.М. обнаружено на стуле в помещении комнаты № 1. Присутствовали следы насильственной смерти. Изо рта, глаз, ушей и ноздрей вытекала густая жидкость, напоминающая грязь на полу. Далее следы ведут в кабинет № 3 и останавливаются у тела ответственного — Кузнецова Н.М. Аналогичные признаки насильственной смерти, следы грязи в глазах, ушах, ноздрях и во рту. Следы на полу следуют к допросной комнате № 2. Сама комната открыта. Внутри тело гражданки Беловой О.И. Имеет аналогичные признаки насильственной смерти. Имеются следы грязи во рту, ушах, ноздрях и на глазах. Отвёрнута верхняя одежда таким образом, чтобы живот Беловой О.И. оказался оголён. На животе оставлен след из грязи в виде отпечатка правой ладони. Грязевые следы остались на решётке окна. Следуют от неё по направлению к трупу Беловой О.И., а затем к выходу из отдела. На улице похожих следов не обнаружено.

Первое, что он вспомнил– голод. Странное, крайне неприятное чувство. Казалось, что нечто внутри него словно пытается высосать изнутри, переработать, переварить, вывернуть наизнанку. Еле-еле удерживаясь на ногах, он оперся ладонями о стену дома, и тут же упал, чуть не сбив прохожего.

-Эй, ты че творишь?! – раздался возмущенный голос.

Кое-как приняв вертикальное положение, повернул голову к говорившему. Со зрением были явные нелады. Видел только фигуру. Плотно сбитую, в темной одежде. Парень? Мужчина? Очень злой и еще какой-то удивленный. Потому что вокруг расплескивалась буквально волнами энергия ярко-красного, как кровь и темно-лилового цветов. Это сочетание цветов, вдруг показавшееся совсем тут неуместным, было просто тошнотворным.
-Ты чего тут делаешь, наркоша? – нет, все же взрослый мужчина, не молодой. Хотя лицо все еще выглядело сплошным пятном, где сливались все черты. Мужчина уже бежал к нему, но тут, резко остановился.
-Ты… - ярко-алая волна чужой ауры обдала его жаром, но тут же схлынула. А цвет вдруг стал светло-карамельным, кофе с молоком, с прожилками черного. Страх. Он не совсем помнил, что значит это слово, но знал – мужчина сейчас испытывает страх. И это мерзковатое чувство. Не такое неприятное, как голод, что никак не отпускает его, но все же…мерзкое.
Он попытался сконцентрироваться и увидеть черты лица мужчины, хотя не понимал, зачем ему это было нужно. Но не успел. Потому что мужчина обернулся и побежал прочь, молча. И очень быстро.
Его, впрочем, это не интересовало. О мужчине он забыл сразу же, как тот исчез из видимого пространства. Слишком уж был сконцентрирован на своих чувствах. Теперь к чувству голода прибавились еще и другие ощущения - его бросало из холода в жар. Хорошо еще, хоть зрение восстановилось, да и в ногах слабость вроде стала меньше. Чуть шатаясь, он пошел вперед по узкой улице между двух серых стен. На его счастье, он всегда мог облокотиться на одну из них.
Скоро таким образом, очень медленно, но все же дошел до конца улицы – самые длинные улицы все же заканчивается, правда? Эта мысль показалась вдруг очень умной. Он улыбнулся через боль вызванную спазмами желудка.
Когда он вышел на широкую улицу, к дороге, по которой пробегали вереницы машин, а по проспекту шли люди, он вдруг остановился и накинул на голову капюшон куртки. И не только физически. Он представил, как всю его фигуру закрывает некий кокон. Откуда он знал, что так станет незаметным? Он даже не пытался вспоминать, ибо каждое воспоминание приносило боль. Ему было совершенно наплевать на чувства людей, но он боялся, что цвета и сила эмоций страха опять вызовут рвоту. Чего бы не испугался этот мужчина, другие тоже могли бы испугаться. Особенно дети, которых, как назло, было много. Они гуляли с родителями по чистой широкой улице залитой солнечным светом. Он даже удивился – ведь вроде ему казалось, что был туман, какая-то серая хмарь. Или ему так казалось? В любом случае небо сейчас было чистым, а солнце светило вовсю. Что ему не особо нравилось, но сделать он с этим ничего не мог. Поэтому лишь шел по улице, не особо разбирая куда. Иногда где-то невдалеке появлялся манящий сладкий запах еды, но он почему-то твердо знал – сейчас нельзя. А можно….ну он, кажется, и шел к этому можно, ведомый каким-то непонятным инстинктом. Некоторые люди оборачивались ему вослед в изумлении, но его это не волновало. Небольшое пестрение цветов человеческих эмоций чуть раздражало и вызывало небольшую головную боль, но это было терпимо. А потом пришла и память о самом себе. Он проснулся окончательно. После сна, который мог длиться как несколько дней, так и несколько лет. Впрочем, ему было совершенно все равно, сколько длился сон. Главное - он проснулся, вспомнил себя….и голод.

***

-Ты сегодня какая-то задумчивая, - сказала Ленка, откусывая мороженое. Знакомые никогда не понимали, как так можно, и зубы прямо у видящих сей момент сводило, но Ленка всегда ела сладость только так.
-Просто видать, погода такая, - ответила Света, - да и вообще, не люблю весну. Погода - непонятно как одеваться, под ногами хлюпает, грязные комки снега. Да и физическое состояние как-то не очень.
-Ну все же весна – пора возрождения природы, любви, - почти пропела Лена
Света скривилась
-Не начинай. Ну какая, на фиг, пора любви? Кто это вообще придумал? Ну да – пора большого животного траха природы. Исключительно по причине того, чтобы успеть родить и подрастить потомство за сытые летние месяцы, дабы с голоду вместе с ним не помереть. Но мы же не звери.
-Просто ты не романтик, - рассмеялась Лена
-Да нет, - Света посмотрела на небо и прищурилась от яркого солнца. – вполне так себе романтик. Только летне-зимний. Ну, может быть, на крайний случай, осенний.
Ленка ничего не сказала. Она только что доела мороженое и сейчас искала взглядом урну, чтобы выбросить обертку. Но нашла нечто иное.
-Посмотри, - шепотом обратилась она к подруге
-Что такое? – Света удивленно уставилась туда, куда смотрела сейчас Лена
-Это парень. Какой странный, правда?
Света лишь пожала плечами. Ну да, немного странно было видеть в толпе парня который в такой солнечный день, надел капюшон кажущейся весьма теплой куртки. С другой стороны – а что тут особо странного – все же не лето на улице. Да и у каждого своя реакция на окружающую температуру.
-Ну все же. – не собиралась сдаваться Лена. Она остановилась на пару секунд, провожая взглядом заинтересовавшего ее парнишку. В это время он как раз свернул на улочку куда-то между домов. Лена, более не колеблясь, сорвалась с места
-Ты куда, - Света схватила подругу за руку
-За ним.
-Но…
-Мне интересно, пошли…
Света хотела что-то возразить еще, но глаза Ленки так горели, что она не решилась. Но и оставлять подругу в таком состоянии одну тоже не хотела. Поэтому пошла за ней. Все равно делать сегодня особо было нечего. А так – хоть какое-то приключение.
Между тем, парень свернул на тихую безлюдную улочку, так что девушкам сложно было сейчас выглядеть просто прохожими. Но Ленку уже не могло это остановить. Она упорно следовала за парнем, который даже не оглядывался.
Солнце опять спряталось за тучи, и стало сразу же ощутимо прохладнее. А парень все шел, не сбавляя шага.
-Может, окликнешь его? – спросила Света шепотом
-И что?
-Ну, не знаю. Спросишь что-нибудь. Скажешь, что заблудилась.
-Это как-то
Света вздохнула. Была у Лены такая вот особенность. Когда она сначала загоралась и смело шла на встречу приключениям, а потом как-то резко стухала и тормозила в сомнениях. А ведь на удивление Свете и самой стало интересно. Поэтому она, оставив подругу, чуть пробежала вперед, чтобы догнать парня, который был готов уже свернуть за угол длинного дома.
-Подождите! – прокричала она
Парень остановился. О не повернул головы.
-Э..ммм…Вы местный? Вы не могли бы подсказать, как выйти в ближайшей станции метро? Мы заблудились.
-Ближайшую станцию метро мы проходили пять минут назад, - голос незнакомца был приятным, чистым и глубоким, мягким, но почему-то у Светы по спине пошел холодок. Страх. Самый настоящий страх она испытала и даже попятилась неосознанно. И лишь потом покраснела как рак, потому что до нее дошел уже смысл сказанного странным(теперь уже и она была уверена странным) парнем. Значит, понимал, что следят за ним.
-Простите, - только и смогла из себя выдавить Света и тут парень обернулся и откинул капюшон.

То, что эти две следуют за ним, он понял сразу. Одна какая-то неопределенно смутно-фиолетовая с серыми прожилками. Совсем неинтересные цвета. Даже вызывающие раздражение. А другая – ярко-зеленая, светящаяся, как майская трава под солнцем. Да, это было поинтереснее. С таким можно поиграть Сейчас он окончательно пришел в себя и даже голод удалось заглушить в предвкушении скорой еды.
Он только сейчас вспомнил, что ему, собственно, и не надо охотиться. Ибо сам, словно растение пчел, он привлекает еду. Точнее, ее носителей. Правда похоже он еще видать не до конца разобрался со своими способностями и памятью. Потому что привлек сначала эту фиолетовую дрянь, а потом и майская зелень увязалась. Между этими двумя были какие-то отношения, привязанность. Впрочем, его это не особо раздражало. От надоедливой клуши всегда можно просто избавиться. В общем, он мог сделать все, что хотел и посреди толпы, но на это нужны силы, а он не желал сейчас их тратить. Поэтому и увел девушек подальше от людей. Но люди теперь далеко. Те, кто рядом – скрыты стенами своих домов.

Света секунду смотрела на парня, совершенно не понимая, что происходит. Чувства ее словно раздвоились. Перед девушкой стоял невысокий худой парень, светло-русый, со странными глазами того цвета, который может быть серым, голубым или зеленым в зависимости от настроения, погоды, одежды их хозяина. Черты лица слишком тонкие, какие-то острые, словно созданные резкими нервными мазками, хотя и очень талантливого художника. В общем- обычный парень, ничего особенного. Но почему же тогда Свету буквально пронзил настоящий страх? Не страх – ужас сковал тело и душу. И вместе с тем, словно существовала вторая Света. Которая наблюдала за первой, скованной ужасом. И не понимала совершенно, чем этот ужас вызван. Никогда Света такого не испытывала.

Настоящая матрешка. Один цветовой контур внутри другого. Такое встречалось очень редко. На некоторое время он даже забыл, что вел эту девушку ради голода. Что касается второй дряни, то он уже избавился от нее. Легкий сигнал в сознание и цвета стали еще более мутными, а дрянь сжалась и ухнулась на тротуар. Она была жива, но без сознания. Только сейчас он обратил внимание на ее физическую оболочку. Так, ничего себе, смазливая. Только нос и чуть оттопыренные уши портили картину. Заодно решил поближе присмотреться и к физическому телу второй девушки, что так заинтересовала его. Обычно, на фоне цветов ауры, черты тел ускользали от него и даже если видел их, то забывал через секунду. Хотя должен был признать, что вторая девушка была симпатичной. С высоким лбом , чистыми светло-зелеными глазами, чуть курносым носом и пухлыми губками, и при этом овальным лицом, обрамляемым очень темными волосами. Он даже почувствовал, что его начал донимать еще и другой голод. За всю свою жизнь он встречал лишь троих таких как он, но откуда-то знал, что у его ..расы? народа? животных не принято использовать добычу для удовлетворения двух своих столь разных позывов голода. Так что впервые с очередного пробуждения он задумался, а какой сейчас голод ему удовлетворить. Тот, что привел его сюда, или тот, что только сейчас начал поднимается из глубин подсознания. На всякий случай он все же накинул энергопуты на добычу, чтобы не посмела уйти, пока он будет решать, что с ней делать.

Света стояла не шевелясь. Внутри сознания был один ужас, все мысли кричали одно – беги! Но девушка застыла на месте. Она не чувствовала скованности или того, что не может двинуться. Нет. Это было иное. Она просто стояла и тупо смотрела на того, кого еще недавно приняла за человека. Мало того, она даже не закрывала глаза и моргать старалась пореже. Хотя зрелище вовсе не радовало. Но почему так происходит ней? Именно сегодня, когда у нее такое хорошее настроение было с утра. Когда наконец нашлось время встретиться с подругой, просто пройтись по городу, поболтать. И что теперь? Ужас стал чуть чуть уходить, уступая место другому чувству. Чувству безысходности. Между тем парень подошел – медленно, осознавая то, что жертва никуда не убежит. Он был выше девушки на полторы головы и ему пришлось наклониться, чтобы прошептать…
-Ты не хочешь стать одной из?
Это жутковатый шепот был последним, что услышала девушка. После этого она потеряла сознание, упав на асфальт.

Все. Он выбрал.
Оставив девушку на асфальте, он несколько минут смотрел на нее. А потом, резко развернувшись, ушел. Его чуткое ухо уже слышало, что сюда идут люди. Они должны были помочь девушке, поэтому пришлось оставить их в покое и пойти на поиски другой еды.

Света очнулась в больнице. Их с подругой нашли прямо в переулке. Обе девушки были без сознания, хотя никаких повреждений, кроме синяков обнаружено не было. Так и отпустили, немного подержав в больнице.
Конечно, за Светой потом долго наблюдали родители, таскали по врачам, но девушка чувствовала себя прекрасно. Только вот с Леной она рассталась. Вроде бы ничего особого, но девушки как-то отошли друг от друга. А еще Света никак не могла вспомнить лица того парня. Помнила, что оно было ужасным, но при этом заворожило ее, но что было в этом лице такого? Девушка не помнила.
Время шло и врачи наконец отстали от Светы. А случай начал забываться, хотя иногда, особенно по вечерам, Света все также пыталась вспомнить лицо.
Она никому не рассказывала о случившемся, и даже стала уже верить, что ей почудилось тогда.
Прошло ее немного времени и Света стала замечать странные вещи. Сначала у нее начали меняться ощущения, неуловимо, но все же. Поменялся вкус , осязание и обоняние. Некоторые запахи, которые она раньше ненавидела, теперь ощущались приятными и наоборот. Также и со вкусом. Света заметила, что зрение стало немного другим – более четким, что ли, да и слышала она теперь лучше. А еще она научилась, правда сама не знала как, буквально кожей определять, как к ней относятся люди. Человек мог говорить ей самые приятные вещи, но если Света не чувствовала легкого тепла на коже, она точно знала, что человек к ней равнодушен. Люди были разными – от кого-то веяло теплом, от кого-то всю кожу покалывало, приятно или нет, кто-то обдавал девушку холодом. Об этом она тоже никому не рассказывала, пытаясь найти ответ в интернете и в книгах.
А потом пришел голод. Света хотела есть. Постоянно. Но уже после двух ложек любой еды она понимала – нет, это не то. Девушку начинало тошнить. Необычное чувство – одновременно тошнота и голод. Который становился все сильнее. Самое интересное, что внешне это никак не проявлялось. Света лишь немного похудела, но в принципе, выглядела также обычно, как и всегда. Но как же хотелось есть.

Это случилось во сне одной ночью. В этом сне Света впервые в своей жизни оказалась не собой, а судя по всему каким-то хищником из породы кошачьих. Крупным хищником. Леопардом скорее всего, потому что она сидела на дереве, отдыхая. А потом пошла охотиться. Ибо что еще делать голодному леопарду ночью в саванне? Она даже наслаждалась этим состоянием – полной готовности, словно сжатая в один комок, чувствующая добычу совсем рядом. Если бы не только проклятый голод, который портил настроение. И вот, несколько прыжков и она , одним укусом перебив хребет импале, вгрызается в сочное мясо. Нужно бы отнести на дерево, но голод не дает и шага сделать пока. И лишь через некоторое время она замечает, что и не импалу терзают ее зубы и когти, а человеческое тело. С ужасом, словно зная, что она увидит, Света посмотрела на лицо, покрытое кровью, но все же узнаваемое
-Лена, - она хотела выкрикнуть, но из горла раздался только рык.
Света проснулась вся в поту, а сердце девушки бешено колотилось. Она помнила свой сон до мельчайших подробностей. А еще – она больше не чувствовала голода. Наоборот – приятную сытость.
Конечно, это все был сон. Но Света решила позвонить Лене, с которой последний раз общалась месяц назад. Трубку взяла плачущая Ленина мать. И рассказала сбивчиво, что Лена умерла сегодня ночью. Во сне. Вот просто так здоровая девушка легла спать и не проснулась.
Света не хотела сама себе признаваться, что случившееся было связано со сном. Но может быть, наконец успокоила она себя, может быть она просто интуитивно почувствовала смерть Лены и вот приснился такой сон. Правда это никоим образом не объясняло тот факт, что она перестала чувствовать голод, который столь долго терзал внутренности и сознание. Если бы только было с кем пообщаться, рассказать. Но Света не решалась
А ее изменения, кстати, вовсе не закончились. И теперь сначала иногда, а потом все чаще и чаще стала наблюдать Света людей как огромные разноцветные коконы. Света знала об ауре, но никогда не думала, что та может быть столь разной и выглядеть настолько удивительно. И уж точно не думала девушка, что она просто так это все увидит. Поначалу подобное скорее мешало, чем помогало. Хотя и понимала, про что какие цвета говорят, хотя и не знала, откуда у нее такая информация. Просто сложно было не видеть за ними реальных людей. Правда иногда они появлялись, но лишь для того, чтобы вновь заменится на разноцветные коконы. Прошло порядочно времени, прежде чем она научилась более менее совмещать у себя в голове и видеть как людей, так и их ауры одновременно. Получалось не всегда. И опять Свете некому было поплакаться в жилетку.
Между тем прошло пару месяцев и вновь появился голод, который в этот раз нарастал быстрее, чем в предыдущий. Света по-прежнему мало ела, поскольку пища все также была неприятна. А в снах…В снах она была то волчицей, то кошкой, то медведицей, всеми возможными зверьми-хищниками И всегда ей хотелось охотиться, только охотиться. Каким манящим был запах добычи, которая пару раз оказывалась совсем рядом! Как хотелось бежать, прыгать. Вгрызться в эту добычу, наполнить рот ее еще теплыми кровью и мясом.
Света держалась два месяца. А потом не смогла. И будучи волчицей, поймала большого, жирного зайца. Правда уже прижав бьющееся тельце к земле когтистыми лапами, она вдруг пришла в себя, остановилась Отпустить? Нет, невозможно. Нет сил. А если. Света хотела лишь чуть, лишь немного крови, но не рассчитала, и отхватила всю заячью лапу, с удовольствием захрустев. Добыча была еще жива, но голод Светы прошел. Лишь самым мельком, перед тем, как проснутся, она заметила, как мордашка меняется на лицо. Она знала этого пацана – он учился в параллельном классе. Свете было не так просто узнать, что с парнем. Ни с кем из того класса она не дружила. Но все же она выяснила. Оказывается, тот сильно заболел. Даже лежал в больнице - никак не могли сбить температуру, а ведь поначалу казалось – простой грипп. Но скоро парень полностью выздоровел и также ходил в школу. Так Света узнала, что она может питаться – и не убивать. Теперь, когда голод становился невыносим, она шла на охоту во сне.
Но ей было мало этого знания. Она хотела понять, почему все произошло с ней. Как? И сколько она не пыталась проанализировать ситуацию, приходил всегда к одному – та странная встреча. И тот парень. А значит – она обязана его найти. И уговорить сделать ее прежней. Не нужны были девушки ни красоты аур, ни сны-охоты. И света искала. И в реальности и во снах. Теперь она могла видеть в снах город или любое другое место. И знала, что это именно настоящий город, а не ее воображение. Она знала что теперь тоже отличается от обычных людей. Также как и тот парень. Вот только чем, никак не могла еще пока уловить.
А еще они теперь были связаны неуловимой невидимой нитью. Это Света тоже знала. Но никак не могла настроиться на эту самую нить.
Не знала Света только одного – ее тоже искали. И нашли.

Снова весна, такая же как тогда, с Ленкой, когда они свернули не туда. Или наоборот – как раз туда? Ну Лена-то точно свернула не туда. Сейчас, стоя как раз у того самого поворота, Света поймала себя на мысли, что спокойно думает обо всем этом. Даже шутит про себя. Странно. А раньше она бы была так спокойна о черного юмора, когда речь идет о знакомом? Света вдохнула теплый весенний воздух и серьезно задумалась. Может и внутренне она изменилась, стала более черствой, стала…менее человеком? Да нет, вроде она за собой этого не заметила. В сущности она и раньше была отстраненной, а Лену могла бы назвать своей единственной подругой. Родителей Света любила, но при этом отношения у них были спокойные,, ровные, но не так, чтобы поверять друг другу все, что на душе. Так что. Нет она не изменилась. Разве что стала воспринимать реальность более по-настоящему, так как теперь никто не сможет обмануть ее льстивыми улыбками и словами.
«А зачем я вообще ищу того парня?» - подумала Света, - «Чтобы он отнял у меня способности?»
Девушка поежилась, словно от холода, подумав о том что снова окажется в позиции слепого щенка, не видя истинных лиц людей. Но тут же вспомнила свой голод, то, как она кидается за добычей, как хрустят кости на зубах. Это ведь мерзко, и ведь Свете поначалу тоже казалось, что это мерзко. Она прийти в себя не могла. Но вот теперь, после нескольких охот – нет, ничего мерзкого Света не ощущала, даже когда пыталась строить в сознании свой образ – с окровавленной мордой, или даже лицом . Губы улыбаются, кровь стекает по подбородку, глаза горят.
-Ты действительно смогла изменится, - прозвучал совсем рядом спокойный мужской баритон.
Обернувшись, Света увидела того самого парня. Правда, сейчас на нем не было куртки с капюшоном. Обычно лицо, с незапоминающимися чертами, коротко-стриженные русые волосы. Можно было бы не обратить внимание – таких парней тысячи. Если бы не глаза. Настоящий океан – бирюза, синь, глубина. В них можно было утонуть. Как она в тот раз не заметила, не обратила внимания. Как вообще смогла забыть такое лицо? И взгляд манил к себе. Было в нем что-то нечто такое, что невозможно было понять, но жутко хотелось. А аура этого существа. Темная бездонная синь и серебро, перетекающие друг в друга. Они медленно обволакивали всю фигуру парня, и Света только сейчас заметила, что ее аура бирюзовая. Точно такая же, каким был цвет глаз парня, когда они ловили солнечный свет. И в ее ауре тоже проскальзывала толика серебра. Забавно, как она не замечала раньше. Света не понимала одного – почему она тогда так напугалась? И что – ее тоже начнут пугаться люди?
-Не волнуйся, - парень рассмеялся. Он, похоже, прочитал мысли Светы, - иногда случается, мы засыпаем. Не так, как ты обычно, по ночам. А когда нам угрожает опасность. Это случается очень редко. Тогда мы словно пропадаем из реальности. Не сыщешь ни тело, ни душу. А потом снова возникаем. Я проснулся слишком резко – ничего не понимал, не помнил, не смог замаскироваться.
-То есть, я стану чудовищем? – Света реально уже содрогнулась
-А сейчас ты человек? Особенно ночами?
-Но..
-Не беспокойся, внешне ты будешь выглядеть также. Просто. Тут наверное, я не смогу объяснить, не знаю, есть ли в человеческом языке такие слова. Бывает так, что тебе что-то внушает просто дикий ужас? Хотя ты и не можешь найти логичные объяснения почему? Тут тоже самое
-То есть. Люди будут от меня шарахаться?
-Некоторые. Кто уже чувствует и видит силы мира, но еще не может с ними совладать либо договориться. Так, начинающие колдуны. Настоящим мы не страшны. Даже не потому что слабы, а потому что …, ну в общем, не подходят они нам в пищу. Разве что найдется великий герой-спаситель человеческой расы. Но это бывает редко.- пожал плечами парень
Света хмыкнула. А парень подошел чуть ближе. Света хотела отойти, но не стала. Похоже взгляд морских глаз гипнотизировал ее.
-Я рад, - сказал парень, - я не был уверен, что поступил правильно. Сразу не удовлетворил свой голод и не пошел дальше.
-Голод…Ты
-Нет, не тот голод. Хотя тот мы тоже можем удовлетворять в реальности. Получается не так…неэстетично. Просто человек болеет или умирает и все. Хотя, надо признать, твой способ мне тоже понравился. Даже в голову не приходило. Буду знать. Во сне действительно весело.
-Так что вообще. Что вообще мы едим? – этот вопрос мучил Свету несколько последних месяцев
-Понятия не имею, - улыбнулся парень, - но это офигительно вкусно, ты не находишь?
Света все же смогла отступить от парня
-Я не монстр. Не сравнивай меня с собой. Я…
Парень остановился, а потом резко, неожиданно рассмеялся, глядя на ошарашенную девушку.
-Ты серьезно? - спросил он, когда смех прекратился, - если бы твоя душа не откликнулась, то что бы я мог с тобой сделать? Ничего!
-Хочешь сказать, что я…
-Охотница. Хищница, называй, как хочешь. Тебе нравится это, как и мне.
Он подошел к Свете вплотную, и девушка почувствовала, как внизу живота рождается теплая волна, которая начала быстро распространяться по всему телу.
-Мы похожи. И ты мне нравишься, - прошептал он в самое ухо Свете, - а я тебе?
Света чуть не застонала и не смогла удержать свое тело, которое изогнулось в попытке прижаться к парню еще плотнее, ощутить его всей кожей. А их ауры стали сливаться в один кокон, который дрожал, переливаясь неземными красками. Парень обнял девушку, она ответила и на объятия и на последующие за ними поцелуи. Сначала нежные, словно украдкой сорванные с губ, а потом все более страстные. А после…после Свете было уже все равно, ее тело не подчинялось ей, да она уже и не хотела его подчинять.
Они не остались там, на улице, конечно. Парень куда-то вел, и Света послушно шла за ним. Она помнила подъезд, комнату, кровать.
И его. Точнее их, ставших сейчас единым существом. Существом, которое утопает в своем наслаждении, являясь одновременно слепым и видящим самые яркие звезды на небесном своде.

Когда все закончилось, Света осмотрела комнату, в которой не было ничего примечательного. Парень (теперь Света знала как его тайное имя, недоступное человеческому языку. Так и то, которым он пользуется среди людей), сидел на кровати. За все время после того разговора они не сказали друг другу ни слова. Но знали друг о друге больше, чем могли сами распознать в себе когда-либо. Света и не знала раньше, какие глубины скрывает ее сознание даже, не говоря о той части души, которая всегда была закрыта от разума. И при этом - она не чувствовала боли или стыда, или обиды. Разве что удивление. И она даже не могла бы сказать, интереснее ли ей было читать душу партнера или неизведанные доселе глубины своей души. В любом случае, она точно знала –ни с кем больше она не сможет испытать подобного.

Света мотнула головой и уставилась на парня.
-Что теперь? – спросила она
-Тебе решать, - сказал он, натягивая майку.
-Я не могу. – ночью все было так просто и ясно, а теперь, при свете дня, когда они уже не составляли одно, к Свете вернулись предыдущие сомнения. Она испугалась. Да, теперь после этой ночи она была честна сама с собой. Она испугалась не того, что станет монстром – она уже монстр. Она испугалась неизвестности. Мира, в котором она будет практически одна. Хотя, разве раньше она не была одна.
-Я должна подумать. – сказала она жалобно глядя на парня.
-Думай, - пожал тот плечами, - когда надумаешь, скажешь. Теперь ты легко меня найдешь. Только, надеюсь, я не ошибся в тебе.
Сказав это, он ушел из комнаты, а через минуту и верь квартиры хлопнула, оставляя Свету в одиночестве с собой и своими мыслями. Ей было о чем пообщаться со своим собственным Я. И она чувствовала – это будет долгое общение.