Вопреки разным досужим репликам на тему того, что советские читатели были якобы отрезаны от мировой литературы, в реальности СССР регулярно издавал огромное количество иностранных книг.
Детских книжек это тоже касалось. Особенно в нашей стране любили скандинавскую детскую литературу. Иногда даже складывается ощущение, что советские дети ее читали в куда больших количествах и с куда большим азартом, чем их шведские, норвежские и датские сверстники.
В этой статье хотим вам рассказать о тех скандинавских сказочных повестях, которыми у нас зачитывались лет сорок или пятьдесят назад. Многие из них (а может быть, даже все) вы наверняка тоже читали. Будет здорово, если в комментариях вы поделитесь своими воспоминаниями.
Итак, поехали.
“Малыш и Карлсон”. Астрид Линдгрен
На крыше совершенно обычного дома в Стокгольме живет человечек с пропеллером. Однажды он знакомится с мальчиком, живущим в том же доме. Так начинается их дружба.
Понятия не имеем, зачем мы вам пересказываем сюжет. Это одно из тех произведений. которые вообще не нуждаются в представлении. Разве кто-то у нас не знает Карлсона? Да нет таких вообще!
“Пеппи Длинныйчулок”. Астрид Линдгрен
Книжка шведской сказочницы про сумасбродную рыжеволосую девочку, наделенную фантастической силой, была чуть менее популярной, чем книжка про Карлсона. Но только чуть. Ее тоже расхватывали в библиотеках.
Кстати, в самой Швеции, по слухам, ни Карлсон, ни Пеппи особой любовью не пользовались. А у нас – шли на ура. В 1984 году в СССР даже экранизировали повесть про Пеппи.
“Муми-тролль и комета”. Туве Янссон
Туве Янссон была финской писательницей, а Финляндия к скандинавским странам не относится. Но повести про муми-троллей в оригинале написаны на шведском языке, а на финский и все остальные были переведены. Так что все-таки их можно отнести к скандинавской литературе.
Так вот, книжки про Муми-тролля, Сниффа, Снусмумрика, Фрекен Снорк и прочих забавных и милых обитателей Муми-дола были всегда нарасхват. Их целый цикл, но самой известной повестью была именно “Муми-тролль и комета”.
“Чудесное путешествие Нильса с дикими гусями”. Сельма Лагерлёф
Мальчик Нильс проказничал, за это гном наказал его – уменьшил в размере. Миниатюрный Нильс вынужден отправиться в путешествие вместе с домашним гусем Мартином, который решает присоединиться к стае диких сородичей.
Эту книгу Сельма Лагерлёф писала как учебник по географии Швеции. В нашей стране популярностью пользовался ее очень сокращенный перевод. Можно даже сказать – пересказ.
“Людвиг Четырнадцатый и Тутта Карлссон”. Ян Улоф Экхольм
Лисенок из нормального лисьего семейства ведет себя совершенно ненормально. Он отказывается разорять курятник и даже заводит дружбу с курицей Туттой Карлссон. Все в шоке – и лисы, и куры. Но потом они все-таки найдут общий язык.
Эту добрую и смешную книжку написал в 1965 году шведский писатель Ян Улоф Экхольм. В СССР повесть издавалась несколько раз. И, кстати, тоже была экранизирована. По ее мотивам снято как минимум два мультфильма и один фильм – лента “Рыжий, честный, влюбленный” режиссера Леонида Нечаева.
“Волшебный мелок”. Синкен Хопп
Сенкен Хопп – норвежская писательница, издавшая в 1948 году сказочную повесть про Юна и Софуса. Юн находит мелок и рисует им человечка на заборе. Человечек оживает, поскольку мелок оказывается волшебным. Ожившего человечка зовут Софус. С этого начинаются их удивительные приключения.
У книги есть еще продолжение, это дилогия. В СССР она вроде бы впервые была издана в восьмидесятые годы в сборнике “Сказочные повести скандинавских писателей”, но сразу пришлась по вкусу советским детям.
“Разбойники из Кардамона”. Турбьёр Эгнер
И еще одна сказка родом из Норвегии. Написал ее Турбьёр Эгнер. Очень милая, веселая и трогательная повесть о трех братьях-разбойниках – Каспере, Еспере и Юнатане. Разбойничают они в городе Кардамон, по соседству с которым живут. И постоянно попадают в разные нелепые ситуации.
У нас эту книгу перевели и издали еще в 1957 году, спустя всего лишь год после ее выхода в Норвегии. А потом переиздали в восьмидесятые.
Ну что ж, на этом остановимся. Хотя список, конечно, неполный. У одной только Астрид Линдгрен можно назвать еще немало повестей, популярных в СССР. И “Рони, дочь разбойника”, и “Мио, мой Мио”, и “Эмиль из Леннеберги”. А что вы вспомните еще?
Со мной было немного иначе. Меня не надо было уговаривать или заставлять читать - я это и сам прекрасно практиковал. Так что мама стремилась оградить меня от "неправильной литературы". Естественно, что запреты не работали. Я так лет в 14 прочитал Владимира Колычева "Чёрное правосудие", где цензура даже не ночевала. И вот мама начала читать один детектив (она их любила), и сразу же запретила мне его читать. Естественно через какое-то время при первой удобной возможности я его спиздил. Это был детектив с элементами эротики...
Тэффи (Надежда Александровна Лохвицкая) 9 Мая 1872 – 6 Октября 1952 г.г. Признанный мастер короткого юмористического рассказа, "Жемчужина русского юмора"- так её именовали критики, постоянно печаталась в "Сатириконе", была весьма и весьма популярна. В 1920 году эмигрировала в Париж.
Я, наконец, дописал третий выпуск авторских Ласковых сказок! Ура! Кому интересны все подробности: добро пожаловать в шапку профиля. Почему такая радость? Полтора авторских листа (пять сказок) в этом выпуске, пятнадцать сказок в общей сумме с двумя предыдущими выпусками и больше половины объема будущего большого сборника, на который у меня такие же большие планы. А самое главное: я рад, что все это не заглохло несмотря на технические проблемы и неподходящее моральное состояние, что я не бросил. Тот, кто пишет книги, тот пойметрадость. Для непонимающих: напишите хотя бы 20.000 знаков литературного текста, и мы еще раз поговорим. На данный момент у меня 120.000. Плюс 80.000 меня ждут в этом году. Конечно, очень сильно радоваться рано сейчас. Потому что еще ждет вторая редакторская читка, и третья корректорская читка. Потом оформление электронной книги и прочая публикационная суета. Но если честно, в этот раз я удивлен, насколько сложно написать даже детскую книгу без нейросетей. Некоторые на АТ пишут и по 10 книг в год. Я не знаю, сколько там авторского текста. Но могу вас уверить, что на третьей сказке у вас фантазия уже закончится, а на пятой вы бросите это дело. Я прошел отметку в пятнадцать, и у меня есть идеи на оставшиеся десять (так по лору надо). В общем, поводы для радости есть.
Всем спасибо, кто захочет поддержать в комментариях.
P.S. два выпуска Ласковых сказок есть в эл.формате на Литресе, кому интересно, могу отправить ссылку в комментариях.
Настоящая книга психолога Анастасии Шавыриной объединила две известные работы автора: «Психологические эксперименты. Реальные истории» и «Опасные психокульты и секты. Вся правда о манипуляциях сознанием».
Вас ждет увлекательное путешествие в мир невероятных психологических экспериментов, а также самых жутких психокультов и сект.
Большинство из описанных опытов шокируют, но при этом ставят очень важные вопросы: кто мы на самом деле и как устроена человеческая психика?
Книга рассказывает о работе сект, позволяет взглянуть на психокульты изнутри, знакомит с травмирующими людей психологическими практиками.
Вы поймете, каковы особенности мышления жертв, создателей сект и людей, призывающих вступить в них. Найдете упражнения и техники, которые помогут противостоять чужому влиянию.
Что такое Зефирный эксперимент? Почему животные массово погибают в идеальных условиях жизни? Зачем растить ребенка вместе с обезьяной? Отчего люди до сих пор попадают в сети мошенников? Как действуют психокульты? Что привело к массовой гибели людей в Джонстауне? Ответы на эти и многие другие вопросы вы прочитаете на страницах этого издания.
Одной из последних советских попыток экранизировать сказки Андерсена был фильм "Тайна Снежной королевы", снятый Николаем Александровичем в 1986 году.
Премьера фильма состоялась в телевизоре 2 января, что неудивительно - по жанру это типичные "ёлки", то есть фильмы, снятые специально для показа в новогодние праздники. Да, да, всякие "Старые песни о главном" и прочие "новогодние мюзиклы" с всенепременнейшими Филиппом Киркоровым и Николаем Басковым не в Российской Федерации придумали делать.
Просто в Российской Федерации их сразу стали делать одноразовыми и использовать по принципу "показали и выбросили", потому что не держать же дома такую гадость.
А судьба советских новогодних "ёлок" складывалась по-разному. Какой-нибудь "Орех Кракатук" Леонида Квинихидзе тоже оказался одноразовым, и вряд ли кому придет в голову пересматривать эту слепленную на коленке поделку.
А ничуть не менее "ёлочные" фильмы "Чародеи" или "Новогодние приключения Маши и Вити" выбились, можно сказать, в отечественную киноклассику. Они и сегодня живее всех живых, показываются каждый год, став непременным атрибутом новогодних праздников - в неразъемном комплекте с мандаринами, оливье и песней "Новый год к нам мчится" Дискотеки Аварии.
"Тайна Снежной Королевы" киноклассикой не стала, навсегда оставшись там, в конце 80-х, в компании других брошенных нами фильмов.
И это немного странно, потому что по структуре фильм "Тайна Снежной Королевы" очень похож на "Новогодние приключения Маши и Вити". И то, и другое - приключения двух разнополых детей в окружении харизматичных взрослых.
Насчет харизматичных- не поспоришь. "Взрослый" состав в "Тайне Снежной Королевы" не оставляет желать лучшего, поскольку состоит из прекрасных актеров: Алиса Фрейндлих — Снежная Королева, Олег Ефремов — Голос сказки, Вия Артмане — госпожа Осень, Людмила Макарова — Атаманша, Владислав Стржельчик — Барон, Которого Нет, Александр Леньков — Снеговик, Леонид Ярмольник — принц Нарцисс, Сергей Проханов - Крапивный побег и т.д.
Но при этом "Маша и Витя" на редкость органичная и цельная лента, заводная и сделанная "на кураже", а "Снежная королева" - унылое сборище сонных осенних мух, которые еле ползают в кадре с лицами, на которых отражается вся необоримая мировая скорбь.
Причин, как водится, несколько.
Во-первых, дети. В "Маше и Вите" в главных ролях - дошкольники, а какой с дошкольников спрос? Поэтому взрослые персонажи со всем своим актерским мастерством "обслуживают" детей, вытягивая их, а не хлопочут лицом где-то на заднем плане, предоставленные сами по себе.
В "Тайне Снежной Королевы" же с детьми просто беда. Кая и Герду играют 16-летний Ян Пузыревский и 14-летняя Нина Гомиашвили, юная дочь известного актера.
Ну как играют? Изображают - так будет точнее.
Дети в фильме на удивление никакие, а помочь им уже невозможно - в таком возрасте по любому требуется играть самому. Взрослые актеры, может быть, и поддержали бы, профессионализма хватило бы - но им играть решительно нечего.
И здесь мы подошли ко второй проблеме фильма - режиссуре. Николай Викторович Александрович был прекрасным актером озвучивания, но вот его режиссерский дар (а он специализировался на музыкальных фильмах) явно оставлял желать лучшего.
И если пионерско-лагерный "Завтрак на траве" вытащили песни Шаинского и харизма Сергея "Усатого няня" Проханова в главной роли пионервожатого,
то "Бедная Маша" была провальной от начала и до конца, ее даже песни дуэта Александр Журбин - Юрий Энтин не спасли. Даже Амаяк "ахалай-махалай" Акопян не помог.
И в "Бедной Маше", и в "Тайне Снежной Королевы" у режиссера отчаянно не получилось добиться цельности повествования, оба фильма просто рассыпаются на отдельные музыкальные номера.
Встретился Герде Снеговик, спел песенку. Появился Нарцисс в обтягивающем трико, спел песенку.
Его сменили Крапивные побеги, спели песню "Для чего нам это надо? А ни для чего!". Потом Вьюнок вылез. Мы уже в курсе - петь будет. И так везде.
Музыкальные номера могут быть удачными, как у Крапивных побегов (Сергей Проханов и Владимир Качан) или так себе, но это имеет мало значения - поскольку происходящее называется не "художественный фильм", а "киноконцерт".
И эта особенность роднит "Тайну Снежной Королевы" уже не с "Машей и Витей", а с практически одноименным телевизионным новогодним мюзиклом 2003 года "Снежная королева". Тем, где Кая и Герду играли Николай Басков и Кристина Орбакайте, Снежную королеву - Лайма Вайкуле, Ксену - Верка Сердючка, ну и так далее, всех перечислять не буду, вы и без меня прекрасно знаете эту вездесущую, бессмертную и безальтернативную банду.
Этот российско-украинский мюзикл на музыку Игоря Крутого в чем-то был даже честен, поскольку не пытался прикинуться ни художественным фильмом, ни даже новогодним телефильмом. Он был тем, чем всегда являются наши "новогодние мюзиклы" - праздничным спецнабором дорогостоящих клипов, любовно переложенных двухминутными перебивками-диалогами, написанными рекрутированными КВН-щиками.
Всей разницы - что в "Тайне Снежной королевы" музыкальные номера были сделаны за 3 копейки из природного материала.
А в "Снежной королеве" двадцать первого века только на песню Софии Ротару в роли Феи цветов ушла примерно половина бюджета советского фильма.
И если качество мюзикла 2003 года вопросов не вызывает, то неуспех фильма "Тайны Снежной Королевы" все-таки заставляет вопрошать - почему при столь звездном составе великолепных актеров в итоге получилось странное нечто?
Да потому, что фильм 1986 года действительно делали звезды - но звезды, вспыхнувшие в 50-60-е. Им выпала судьба, как атлантам из песни - "поставлены когда-то, а смена не пришла".
К примеру, сценарий фильма и стихи для всех песен писал Вадим Коростелев. Он прекрасный сказочник, слова не скажу, но на пике формы был четверть века назад, когда делал сценарии для "Вовки в тридесятом царстве" и "Айболита-66". Фильма, где молодой Олег Ефремов блистал бешенным драйвом и голым торсом,
а в "Тайне Снежной Королевы" тот же Ефремов бродит постаревшим сказочником, "снип-снап-снурре", и все, что он думает о происходящем, написано у него на лице.
В 1986 году сказочнику Коростелеву было уже к 70-ти, и его занимали совсем не герои, идущие в обход.
В фильме безостановочно поют о старении и умирании. Начиная с Герды:
"Когда повзрослеешь, становится страшно -
Сегодняшний день, он уже не вчерашний.
Хоть небо опять за окном голубое,
Но куклы уже говорят не с тобою".
Продолжая Снеговиком:
"Знает каждый снеговик: Снеговика
Лепят дети лишь на миг - не на века,
Не грозят нам ни ангина, ни инфаркт,
Только век у нас не длинный - это факт".
И заканчивая самой Снежной Королевой:
Тают, увы, снежинки-года.
Страшно подумать о вечности.
Хочется жить, нечасто, но иногда,
Хоть раз в неделю по-человечески.
В общем, вместо пионерского задора - пессимизм и уныние, тщета и маета.
Как пели в том же фильме:
"Где же сказка, где же чудо, Неожиданности где?".
Но при этом - странная вещь - я прекрасно помню фильм "Тайна Снежной королевы". Не люблю - но помню.
И от плохих фильмов бывает польза. Они не становятся событием в твоей жизни и даже не дают материала для размышлений - но так и торчат визуальными вешками на пути, которым ты когда-то прошел.
Зачем дурацкий припев
Ты понял Кей? Ты понял Кей?
- Мне это безразлично.
Ты понял правильно меня,
Ты - молодец, о'кей!
так и сидит в моей башке почти сорок лет? Летит жизнь-тройка, не дает ответа.
Наверное, для кого-то вешкой уже стал мюзикл 2003-го. И наверняка тридцатилетние мужики, собравшись в выходные, где-нибудь вспоминают за пивом детство золотое:
- А помнишь, как там "Авария" отжигала, еще втроем? "Потому что мы - банда!".
- Да-да-да!!! "Если в сердце дверь закрыта - надо в печень постучаться!!!".
События 25 марта описывают четыре главы с разных точек зрения. Чёрные врата открываются, Гора Судьбы, Кормалленское поле и Наместник и король. Если первые три о непосредственных участниках событий, то в этой главе мы смотрим на Победу в Войне Кольца глазами тех, кто остался в Минас Тирите, а именно Эовин и Фарамира.
Когда Арагорн увёл войско к Чёрным вратам, в Минас Тирите началось тягостное ожидание. Все прекрасно понимали, что маленькой армией невозможно победить Саурона, что Арагорн ведёт её на верную смерть. Из всех в Минас Тирите только Фарамир знал о том, от кого и от чего зависит Победа, потому что именно он принимал решение отпустить Фродо с Кольцом в Мордор из Итилиэна вместо того, чтобы привести его в Минас Тирит, и теперь понимает, что призрачная надежда на Победу – это Фродо, ушедший во мрак по его, Фарамира, решению и с его благословения.
А Эовин знает только, что к Чёрным Вратам в безнадёжный поход ушёл Арагорн. И не находит себе места. И это приводит её к Фарамиру, который, как мы помним, очень хорошо умеет читать в душах, кроме того, у него ещё и профдеформация разведчика, поэтому он, впечатлившись красивой и печальной девушкой, быстро опрашивает свидетелей и составляет себе полную картину об Эовин и её печалях. И то, что он узнал и о чём догадался, не останавливает его решимости эту девушку завоевать.
Но с самого начала этого знакомства и Эовин, сама не осознавая этого, начала оттаивать и испытывать более живые чувства, кроме своей печали. Она даже смутилась из-за того, что из-за её требований отпустить её из Обителей Целения Фарамир сочтёт её капризным ребёнком. А Фарамир как бы невзначай снова показывает себя мудрым правителем, говоря, что даже если бы в полной мере вступил в свои права наместника, прислушивался бы к совету целителей, так как в своей области они знают больше, чем он.
25 марта они оба стоят на белой стене, Эовин в плаще матери Фарамира, синем с серебряными звёздами, и ждут развязки. Оба понимают, что она наступает, и Фарамир говорит Эовин о том, что в этот момент он меньше, чем когда-либо ранее, хотел бы, чтобы наступил конец всему и ему бы пришлось потерять то, что он нашёл. В миг, когда решается судьба мира, Фарамир заговаривает о любви как о самой веской причине для того, чтобы мир продолжал существовать. (А не балрог его растудыть добро).
‘Seven days,’ said Faramir. ‘But think not ill of me, if I say to you: they have brought me both a joy and a pain that I never thought to know. Joy to see you; but pain, because now the fear and doubt of this evil time are grown dark indeed. Éowyn, I would not have this world end now, or lose so soon what I have found.’ ‘Lose what you have found, lord?’ she answered; but she looked at him gravely and her eyes were kind. ‘I know not what in these days you have found that you could lose. But come, my friend, let us not speak of it! Let us not speak at all! I stand upon some dreadful brink, and it is utterly dark in the abyss before my feet, but whether there is any light behind me I cannot tell. For I cannot turn yet. I wait for some stroke of doom.’
- Семь дней, - сказал Фарамир. – Но не думайте обо мне плохо, если я скажу вам: они принесли мне одновременно и радость и боль, которую я не думал испытать когда-либо. Радость видеть вас; но боль, потому что тень страхов и сомнений сейчас как никогда черна. Эовин, я не хочу, чтобы этот мир сейчас погиб, чтобы потерять так быстро то, что я обрёл! - Потерять то, что вы обрели, лорд? – ответила она, глядя на него серьёзно и с теплотой во взгляде. – Я не знаю, что в эти дни вы обрели, что можете потерять. Но друг мой, давайте не будем говорить об этом! Давайте вообще не будем говорить! Я стою на краю ужасной пропасти, и передо мной кромешная тьма, но есть ли свет позади меня, я не знаю. Потому что я пока не могу обернуться. Я жду приговора судьбы.
Мне пришлось вдумываться в эти слова Эовин в момент, когда решалась судьба Средиземья. В них даже слышится эхо того, что происходило в тот момент на Роковой Горе, хотя Эовин говорила о себе. И говорила она о том, что не знает, был ли свет позади неё – то есть любила ли она до этого момента. Потому что она пока не может обернуться. То есть она уже сомневается, было ли любовью её чувство к Арагорну. Когда мир балансировал на краю, она переосмыслила то, что с ней происходило раньше.
Но то, что должно произойти в этот момент в мире, должно дать и Эовин ответ, что будет дальше. Тень исчезнет, выйдет солнце и откроет дорогу вперёд. На Эовин ведь до сих пор лежит Тень – отголоски тех ядовитых речей Гримы, которые и завели её на дорогу поиска лучшей доли, супруга-короля и затем отчаяния.
Они видят огромную чёрную тучу, поднимающуюся на горизонте, и, казалось бы, всё говорит о том, что в мир пришла Тьма, но Фарамир верит не разуму, а своему сердцу, которое предвещает Победу. И выходит Солнце и прилетает орёл с радостными известиями.
Фарамир не просто исцеляет Эовин своей любовью, а ещё сам того не осознавая оказывает огромную услугу своему королю – ситуация с Эовин была для Арагорна морально очень тяжёлой. С исчезновением Тени окончательно исчезают плоды работы её слуг. Эта история любви предваряет описание самой коронации, когда Фарамир, как наместник, должен передать корону Гондора Арагорну.
Многие сокрушаются о том, что Толкин ничего не написал о том, как Фарамир и Фродо встретились в Минас Тирите и беседовали под белой стеной, как обещал Фарамир. Но в этой главе Фродо с Фарамиром не просто встречаются, они встречаются на коронации Арагорна – Фродо мало того, что сопровождает Арагорна, он по его просьбе берёт у Фарамира корону и передаёт её Гэндальфу. Только представить себе этот момент! Пусть Толкин по своему обыкновению ничего не пишет о том, что каждый думал и чувствовал, но сам факт встречи именно на коронации, где они оказались одними из главных действующих лиц, и Фарамир передаёт корону Фродо – это явно очень радостная и счастливая встреча, состоявшаяся в реальности и превзошедшая самые дерзкие мечты о Победе. Так ли уж необходимо было описывать дальнейшие беседы с подробными рассказами о том, как у Голлума оказалось Кольцо, и прочими деталями, о которых читатель давно в курсе? Главное – Фродо и Фарамир действительно встретились после войны, и эта встреча произошла на коронации.
И коронация, конечно, это центральное событие этой главы, обрамлённое двумя историями любви. После войны любовь расцветает со всех сторон, это очень тонко подмечено автором и вплетено в повествование, но глава всё-таки называется Наместник и король. И когда я первый раз читала, я не очень поняла, почему. Противопоставления Арагорна и Фарамира здесь нет, на первый взгляд пост сдал – пост принял, ликование, народные гулянья. Но фишка в том, что здесь ДВА наместника. И цепочка рук, по которой проходит корона, прежде чем оказаться на голове у Арагорна – вот самое интересное и значимое.
Фарамир – наместник королей от людей. Гэндальф – наместник валар, которые в свою очередь наместники Эру. А посредник между ними – Фродо. Новый герой, мученик – связующее звено между людьми и Эру.
По сюжету это выглядит так: Фарамир отпускает Фродо, благословляя его идти в Мордор от своего имени и от имени всех людей ('But you shall go now with my blessing upon you, and upon all your people'. 'Go with the good will of all good men!'), дав возможность Фродо исполнить миссию, задуманную Гэндальфом согласно тому, как он прочёл знаки судьбы, данные «иными силами» - Эру. И Фродо символически вручает эту победу Гэндальфу, который уже как ангельский дух, наместник Валар, благословляет и коронует Арагорна. То есть Арагорн получает корону и благословение править и от людей, и от Эру. А связующее звено, гонец от людей до самых высших сфер, тот, благодаря кому Арагорн, сильный, справедливый и мудрый правитель, взошёл на престол одновременно по выбору людей и по воле Эру, положив начало эпохе людей – маленький хоббит, отдавший ради этого всего себя.
‘By the labour and valour of many I have come into my inheritance. In token of this I would have the Ring-bearer bring the crown to me, and let Mithrandir set it upon my head, if he will; for he has been the mover of all that has been accomplished, and this is his victory.’ Then Frodo came forward and took the crown from Faramir and bore it to Gandalf; and Aragorn knelt, and Gandalf set the White Crown upon his head, and said: ‘Now come the days of the King, and may they be blessed while the thrones of the Valar endure!’
- Трудом и доблестью многих я вступил в права наследства. В знак этого я хочу, чтобы корону мне принёс Хранитель Кольца, а Митрандир, если будет на то его воля, пусть возложит её мне на голову, потому что именно он руководил всем, что было совершено, и это его победа. Тогда Фродо вышел вперёд и взял корону у Фарамира и принёс Гэндальфу; и Арагорн преклонил колена, и Гэндальф возложил белую Корону ему на голову и произнёс: - Настали дни короля, и да будут они благословенны, пока стоят троны Валар!
Арагорн после того, как Гэндальф надевает на него корону, преображается, подобно тому, как преобразился на Андуине, проходя Аргонат, но уже навсегда. Он становится королём людей. На фоне всего этого мы слышим историю Фродо от Иорет, по версии которой Фродо пошёл на Барад Дур только со своим оруженосцем, вызвал Саурона на бой и поджёг Чёрную башню. Ну… как-то так )
Одно из первых дел Арагорна в качестве короля – совершение правосудия, и здесь особенно показательна история Берегонда. Когда Арагорн вроде бы смог соблюсти все формальности – Берегонд покидает Минас Тирит, но только для того, чтобы присоединиться к Фарамиру, к тому, ради защиты которого он тогда нарушил закон, и быть начальником его стражи. Справедливый суд – отличительная черта мудрого короля.
Арагорн не освобождает Фарамира от наместничества, объявляет его князем Итилиэнским и даёт приказ разрушить крепость Минас Итиль полностью, так как она настолько поражена Злом, что жить там людям невозможно. А Эомера он называет своим братом. Но Арагорн всё ещё чего-то ждёт и просит друзей пока оставаться в Минас Тирите. Фродо вдруг высказывает два желания – увидеть Бильбо и вернуться в Шир, потому что это его дом.
Гэндальф отвечает ему, что Бильбо ждёт того же самого, что и Фродо, но не выдаёт, чего именно. Добавляет только, что и Арагорн ждёт знака. И однажды уходит с Арагорном на Миндоллуин, в священное место гондорских правителей, откуда открывается вид на всё королевство. И сообщает ему, что Третья Эпоха закончилась, и началась Четвёртая, эпоха людей. Что старший народ уйдёт, потому что Три Кольца тоже потеряли свою власть, и он, Гэндальф, уйдёт тоже. Арагорн выражает сомнение в том, кто же будет править людьми после его смерти, потому что он смертен, хоть и наделён даром долгой жизни. И он ждёт знака, что это будет не просто кратковременное его правление, а нечто большее. На это Гэндальф предлагает ему обернуться, и Арагорн, посмотрев наверх, видит там молодой побег Белого Древа. Интересно отметить, что родословная у этого побега гораздо древнее, чем у самого Арагорна, и деревце является потомком Тельпериона. Знак дан – род королей будет продолжен. Через некоторое время в Минас Тирит прибывает Элронд, Галадриэль, Келеборн, Глорфиндель, Элрохир и Элладан и Арвен Вечерняя Звезда.
Фродо понимает, наконец, чего все ждали, и говорит Гэндальфу о том, что теперь не только день, но и ночь будет благословенна и всё, что было в ней страшного, исчезнет без следа. Фродо дано чувствовать мир на духовном уровне. Брак с Арвен сам по себе являлся ещё одним благословением свыше для Арагорна и его рода, и имел огромное значение в духовном мире и влияние оттуда на всех живущих людей. Так второй историей любви со счастливым концом завершается эта глава.
Исаак Эммануилович Бабель 12 июля 1894 — 27 января 1940. Считается "мастером короткого рассказа", в своих произведениях, полных метафор, описывал смутное время становления Советской России. Значительная часть его наследия утеряна, оставшееся,мало понято и считается несколько "элитарной" литературой.
Пока читаю следующую книгу об Остготском королевстве, решила снова вернуться к истории Китая и рассказать о постепенном закате эпохи Северных и Южных династий. Я так толком ничего и не нашла о государствах Южных династий (Лю Сун, Южная Ци, Лян и Чэнь), но зато кое-что снова отыскала про Северную Вэй (386-535), которая в обозначенный период занимала практически весь северный Китай (и начала о ней говорить ещё тут: История нашего мира в художественной литературе. Часть 80. «Летающая машина» Р. Брэдбери). И именно столкновение этой державы с Жужаньским каганатом породило один из самых узнаваемых женских образов китайской культуры. Но обо всём по порядку.
В прошлый раз я рассказывала об основателе Северной Вэй и его наследниках, и остановилась на Тоба Тао (423-452). Он сначала воевал с хуннским государством Ся, а потом ему пришла в голову шальная идея домотаться до Жужаньского каганата (330-555). Чтобы понять, почему я об этом говорю в таких словах, достаточно просто глянуть на карту и увидеть размеры этого раннемонгольского государства, которое владело территориями современной Монголии и северного Китая примерно от современных Шэньяна и Чанчуня (провинции Ляонин и Гирин) на востоке до примерно Бишкека и Алма-Аты на западе (а на северо-западе границы отодвигались ещё дальше), и на север простиралось практически до Байкала и Тывы. На юге соседями жужаней были не только вэйцы, но и эфталиты, и жители государств и городов-государств Сиюй в Таримской впадине, а соседом второго порядка было ещё государство Тогон. В общем, территории были колоссальны, да и сами его жители тоже были не лыком шиты. Хотя их разобщенность и слабая организация в итоге оказались куда значимее всего прочего.
И вэйцам частенько сопутствовал успех. Так Тоба Тао в 429-м году устроил жужаням конкретный разгром, а потом занялся окончательным покорением других государств Севера. Западная Цинь (385-431) была завоевана Ся, а то – уже Северной Вэй. В 436-м вэйцы покорили и Северную Янь. Параллельно Тоба Тао кошмарил Южную Сун, даже предлагал династический брак, но получил отказ, и как-то хитроумно, отпустив пленников, наладил временно отношения с жужанями (хотя каган Чилянь-хан (он же Юйцзюлюй Ути; 429-444), пользуясь смутами соседей, в 439-м напал на Пинчэн). Короче, при Тоба Тао Северная Вэй была на подъёме и стремительно ширилась. Но ситуация внутри династии оставалась, скажем так, нездоровой, и в результате интриг Тоба Тао был убит в 452-м году, а на его место обманом поставили его сына Тоба Юя, который, впрочем, и года не проправил. Интересно о нем только то, что его матерью была сестра кагана Чилянь-хана, и то, что он тоже был убит.
Его место занял Тоба Цзюнь (452-465), сын Тоба Хуана (умершего в 451-м году после казни его приближенных по ложным обвинениям) и внук Тоба Тао. Его мать тоже была жужанькой, что не помешало ему организовывать походы против жужаней (которые совершили набег в 464-м году и впоследствии борьба с ними, по сути, не прекращалась). При этом сам император был буддистом, насилие, похоже, недолюбливал и как только, так сразу прекратил преследования буддистов, начатые его дедом, и при нем же началось возведение знаменитых буддийских статуй в гротах Юньган. Воевал он и против Тогона. В общем, ничем прям аховым его относительно недолгое правление не отметилось, хотя и пустым не было тоже.
(Знаменитые грота Юньган)
Власть после него принял, будучи ещё ребенком, сын – Тоба Хун (465-471), так что неудивительно, что начало его правления ознаменовалось очередными интригами и борьбой за власть, только теперь главную роль в этом сыграл не евнух, а женщина – императрица Фэн, мачеха государя, т.к. его родная мать по установленному обычаю принуждена была к самоубийству. В годы правления императрицы Фэн в Южной Сун свергли императора (Лю Цзые), началась гражданская война, что привело к тому, что главы некоторых территорий Лю Сун присягнули на верность императору Северной Вэй. Вскоре после этого у юного императора родился сын, и императрица во власть напрямую больше не лезла, хотя Тоба Хуну тогда было якобы всего 13 лет. А закончилось всё ещё круче – в 17 лет парень увлекся буддизмом, даосизмом и, видимо, ещё чем-то, да и отрекся от трона в пользу сына. Какое-то время он, впрочем, ещё влиял на дела государства и двора, но в 476-м году неожиданно умер.
Правление его сына, Сяовэнь-ди (471-499) оказалось куда продолжительнее и насыщеннее, и начиналось под руководством всё той же императрицы Фэн. Интересно тут то, что, благодаря ей, в те годы был взят курс на китаизацию и массово заключались браки между представителями табгачской верхушки и представителями китайской аристократии из влиятельных родов прежних империй, а также с перебежчиками из южной империи Лю Сун (420-479), на месте которой образовалась Южная Ци (479-502).
(Об императрице Фэн китайцы даже дораму сняли в 2006-м году. Не знаю, есть ли на русском, но было б интересно глянуть. Там даже персонаж Мулань есть)
Процесс не остановился даже тогда, когда в 490-м году императрица скончалась. В результате культура, обычаи и законы страны всё сильнее стали меняться и приблизились к реалиям Восточной Хань, в том числе началось вытеснение сяньбийской одежды и языка китайскими, а потом даже фамилии сяньбийцев были заменены на ханьские (сам род Тоба был переименован в Юань). При Сяовэнь-ди столица также была перенесена из Пинчэна в Лоян, который когда-то был ханьской столицей. Разумеется, всё это бесило местную знать, но ни один их заговор не достиг поставленной цели, так что изменения остались в силе даже после смерти императора в походе против Южной Ци и прихода к власти его сына, императора Сюаньу (499-515).
В правление Сюань-у, с одной стороны, удалось расширить границы на юг из-за свержения Южной Ци, на смену которой пришла Лян (502-557), и последовавших затем войн, с другой стороны – из-за внутренней нестабильности и борьбы приближенных императора за власть начался постепенный упадок Северной Вэй. Из относительно хорошего (потому что династии это, вообще говоря, боком вышло), впрочем, было то, что именно этот император отменил обычай самоубийства матерей наследных принцев. Кроме того, в годы его правления жужани отвлеклись на борьбу с телеутами, так что на северных границах было относительно спокойно.
Однако после его смерти успехи стремительно пошли на спад. Единственный переживший его сын, ставший императором Сяомин-ди (515-528), оказался заложником амбиций своей матери, императрицы Ху. Пока он был ребенком всё было ок, но, когда подрос и попытался ограничить власть матери и её фаворитов, случилось то, что нередко в таких ситуациях случалось – его тупо отравили. Кроме того, в те годы императрица неудачно разрулила историю с восстанием из-за изменения правил госслужбы, да и с другими восстаниями – тоже, что также стране на пользу не пошло. Ну а после гибели Сяомин-ди всё случилось как всегда – сначала под видом сына объявлена была императором единородная дочь-младенец Сяомин-ди, потом пришлось признаться в подлоге и временным правителем оказался Юань Чжао, потом был мятеж Эрчжу Жуна, убийство вдовствующей императрицы вместе с пособниками, резня Хэйин, а потом чехарда у власти, завершившаяся крахом империи: последовательно и недолго правили Сяочжуан-ди (528-530), Юанье (530-531), Цзэминь-ди (531-532) и Юань Лан (531-532), и, наконец, Сяоу-ди (532-535). Империя же в результате раскололась на Восточную Вэй (534-550) и Западную Вэй (535-556), и обе они оказались недолговечны.
И где-то среди всей этой истории запряталась и история легендарной китайской героини-воительницы Хуа Мулань, произведение о которой я и хочу сегодня представить:
«Баллада о Хуа Мулань»
Время действия: V, либо VI век н.э., ок. 470-523гг.
Неизвестно, когда точно происходили события, связанные с этой историей, но можно сделать предположения. Так жужани под предводительством кагана Юйцзюлюй Юйчэна (464-485), сына Юйцзюлюй Тухэчжэня (444-464) и внука Юйцзюлюй Ути, в 470-м году напали на Северную Вэй, но моментально и по полной огребли, и уже в 475-м году каган просил о мире. Следующий подобный эпизод произошёл уже в 490-м году, когда Фуминдунь-хан (485-492) решил, что новое нападение на вэйцев – это хорошая идея. Естественно, история повторилась, и недовольные разгромом жужани в 492-м году убили своего правителя, чтобы сделать новым каганом его дядю Нагая (492-506). Хотя, судя по всему, тёрки тогда себя не исчерпали, и лично я склоняюсь к тому, что история Хуа Мулань происходила именно в период 490-502-х годов. Впрочем, мне доводилось видеть и другие предположения, например, про 523-й год.
Место действия: Северная Вэй (современный Китай), земли жужаней.
Интересное из истории создания:
«Песнь о Мулань» (木蘭詩, Mùlán shī), встречается также под названием «Баллада о Мулань» – это на самом деле народная китайская баллада, записанная впервые в не сохранившейся до наших дней песенной антологии «Гуцзинь Юэлу», которую составил Чэнь Чжицзян, ок. 568-го года, и относится это произведение к жанру юэфу, т.е. предположительно у него когда-то имелось и музыкальное сопровождение. Первый сохранившийся вариант этого текста относится ко временам династии Сун (XII век): он был размещён в сборнике юэфу «Юэфу Шицзи» Го Маоцянем. По предположениям Го, балладу мог написать в V веке неизвестный автор из Северной Вэй.
Оригинальная «Песнь о Мулань» насчитывает 62 строки и 332 символа, хотя встречаются разные варианты этого произведения. И, надо отметить, что подобные произведения о женщинах-воинах в китайской культуре – не то что бы очень часто явление, во всяком случае, в то время. Подобная тема стала приобретать популярность намного позже, судя по всему, уже в эпохи Мин и Цин. Но на данный момент благодаря мультфильму от Дисней и многим киноадаптацием образ Мулань (или Мулан) стал узнаваем по всему миру.
О чём:
Мулань за ткацким станком сидела грустная, от того, что в место, где она жила, явились рекрутеры для сбора войск, и во всех их книгах значилось имя её отца, а ведь на войну он теперь уж отправиться не в силах, но и замены у него нет – у него несколько дочерей и единственный сын, который слишком мал, чтобы заменить его в строю. Озабоченная таким положением дел Мулань приняла волевое решение – отправиться вместо отца самой. Так что наутро она прошлась по рынкам, собрала всё необходимое и вскоре, простившись с родителями, отправилась на место сбора войск.
Отрывок:
Я прочитала три перевода этой баллады, и первый мне понравился больше всего, его и приведу частично:
«Стук-стук! Снова стук!
Против двери ткет Му-лань.
Что ж не слышно челнока?
Слышен только каждый звук,
Каждый вздох Му-лань!
- Что ты, девушка, грустишь?
Что в себе таишь?
- Ни о чем я не грущу, -
Говорит Му-лань, -
Утешенья не ищу, -
Говорит Му-лань. -
Только вечером вчера
Видела листок:
Вербовать солдат пора -
Подошел им срок.
Собирает наш Каган
Воинство опять, -
Всех двенадцать толстых книг -
Списки на солдат!
Воинских двенадцать книг, -
Вот какая рать!
В каждой книге мой отец, -
Говорит Му-лань. -
Сына взрослого где взять?
Если нет, как быть?
Хорошо, коль старший брат
Был бы у Му-лань!..
Я седло хочу купить,
Лошадь раздобыть...
Я пошла бы за отца!
Чем я не солдат?..
На восточном рынке смело
Выбирала скакуна,
А на западном сумела
Подобрать чепрак она;
Удосужилась на южном
Все уздечки осмотреть,
А на северном Му-лань
Для коня купила плеть.
Утром с матерью, с отцом.
Будто сын, простилась дочь...
В камышах над Хуанхэ
Провела, как ратник, ночь...».
(А финал этой песни у меня почему-то прочно ассоциируется с вот этим великолепным фильмом 2009-го года - "Мулан" с Чжао Вэй в главной роли)
Что я обо всём этом думаю, и почему стоит прочитать:
Прочитать стоит, уже потому что это короткая, но очень проникновенная поэма. И она, во-первых, возвращает нас к истокам, а, во-вторых, показывает то, что не показали в самых известных адаптациях – что Мулань была частью большой семьи, боевой и дерзкой девицей, но вовсе не являлась бунтаркой, её действия согласованы были с волей её старших, и единственное, что ею движет – это защита своей семьи. При этом в данном произведении вы ничего не найдете ни о ратных подвигах, ни о крутости героини, ни даже о тяготах войны. Но тем не менее в конце прям чувствуется, как тяжело эти десять лет Мулань дались, как она от войны устала, как тосковала по дому, как переживала за родных, а те – за неё.
Отдельно хочется отметить мелкие детали, которые отражают эпоху – слово, которым обозначаются правителя (可汗, kèhán, что можно перевести как «каган», и в одном из переводов было высказано предположение, что простонародье Северной Вэй так называло не только жужаньского, но и своего правителя), то, как Мулань красится (макияж, характерный для эпохи Северных и Южных династий), и многое другое.
В общем, это не столько феминистически окрашенная история, хотя и это тоже, сколько история о преданности своей семье и боевым товарищам, без какого-либо пафоса, очень тихо, жизненно и в чем-то даже иронично. И, несмотря на необычность гг, вполне в конфуцианском стиле. Так что ознакомиться рекомендую всем.
Если понравился пост, жмите лайк и "жду новый пост", подписывайтесь, комментируйте, если хочется помочь моему проекту, можно кинуть донат, чтобы я могла добыть редкие книги для подборки и сделать свой обзор полнее.
