Абсолютные числа большой ценности не имеют, но интересно посмотреть, как изменились доходы за 10 лет в разных странах относительно друг друга
Из интересного:
Средний доход в Турции упал почти в 2 раза из-за сильной инфляции.
Во многих балканских странах и восточных странах ЕС доход удвоился или даже утроился, тем самым сокращая отрыв от западных стран.
В Италии, единственной из стран ЕС, доход почти не вырос, а значит, в реальном исчислении - упал. Причем в отличие от стран, с другими валютами, это нельзя объяснить валютным курсом.
А вот раз -и Надеждина зарегистрировали, и тут бах -он взял и выиграл выборы. И стал президентом. А потом и с Украиной замирилися под лозунгом " Разум победил". И как давай Россия процветать. Снизили налог на прибыль до 10%, а НДС до 15% -как экономика поперла, каак инвестиции в страну (да и без них можем, тупо оказывается надо закрыть вытекание капитала из страны). И как все мощности что на военные цели через год-два перепрофилировали на нужны населения-автобусы новые, метро построили везде, реновацию с умом стали делать, парки в обязательном порядке разбили рядом с нвостройками.
Скажите-ну ты нафиг размечталась. А чего размечталась-то? Вон ОАЭ за 30 лет с нуля чего понатворили. А мы-то не с нуля и возможностей у нас в 10 раз больше. т.е. 10 лет хватит чтобы и построить и расцвести.
А ну давайте накидайте идей как могли бы быстро прыгнуть вперед. Чего хотели бы? Вот мне бы метро в городе и парков побольше-побольше.
практически всё пальмовое масло в Мире из Индонезии и Малайзии. В Индонезии годовое потребление в 2021/22 6,6 млн тонн, население 273 млн чел. Значит, потребление на душу населения 24 кг! Продолжительность жизнь около 69 лет. Вот и думать теперь о вреде масла :)
Три пятых всего получавшегося Европой льна были русскими. Внешняя торговля льном-сырцом ежегодно приносила стране в 1870-е годы 50 млн руб.
Но можно было получать вдвое больше!
О том, сколько денег терялось от плохой обработки льна, рассказал в 1876 году в докладе Вольному экономическому обществу инженер-технолог К. К. Вебер. По его словам, скупленный на русских рынках лен попадал в руки германских, голландских и ирландских фирм, которые подвергали его тщательной сортировке. Часто из одной партии льна получалось до 60 сортов, отличавшихся цветом, длиной и нежностью.
По окончании сортировки,— сообщал Вебер,— волокно упаковывается по сортам и рассылается в английские, французские и австрийские прядильни, из которых каждая приобретает требуемые сорта, уплачивая за волокно не по 50 рублей, как оно покупается в России, а по 100 и 120 рублей за берковец (10 пудов, или 163,8 кг)
В чем была проблема?
- Требование рынков заключалось в том, чтобы лен был хорошо обработан и надлежащим образом отсортирован
- Но многие специалисты трезво заявляли, что качество русского волокна еще долго не изменится, так как всецело зависит от повышения образовательного уровня народа, ведь льноводство в стране существует почти исключительно как отрасль крестьянского хозяйства
Поэтому и получалось, что хотя господствующее положение на всемирном льняном рынке занимала Россия, не она диктовала цены.
ВЫВОДЫ:
- Технологии крайне важны, технологии нужно внедрять как на производствах, так и изучать самому (а не просиживать жизнь на Пикабу) -- это может в разы увеличить ваши доходы (например, крестьяне, делавшие полотна наиболее высокого качества, получали по 6-7 серебряных рублей за аршин -- многие столько в год не зарабатывали!)
- Внедрение технологий вдоль всей производственной цепочке может в разы увеличить доход: даже продажа сырья и льна среднего качества до 1841 года обеспечивали пятую часть доходов от русской внешней торговли, а внедрение технологий могло увеличить эту сумму вдвое
- Важна механизация труда: в 1820-х Англия изобрела технологию ткацких станков и сразу поняла важность этой технологии - настолько, что их долгое время под страхом смертной казни запрещалось вывозить. Зато насытила ими рабочие фабрики: уже в 1836 году в Англии работали 352 завода для механического прядения льна и 120 тыс. ткацких станков, а в Пруссии, Австрии и Франции вместе взятых (!) в начале 1840-х годов существовало лишь 17 фабрик.
С начала 2024 года Россия импортировала 60,7 миллиона куриных яиц. Из них 6,7 миллиона были привезены из Турции и Азербайджана, а 54 миллиона – из Беларуси. Это следует из данных Россельхознадзора, предоставленных РИА «Новости».
«По состоянию на 26 января в Россию из Азербайджана и Турции ввезено 6,7 миллиона штук пищевых яиц: 4,5 миллиона штук из Азербайджана и 2,2 миллиона штук из Турции. Беларусь поставила в Россию с 1 по 25 января 2024 года 54 миллиона штук яиц», – сообщили агентству в пресс-службе.
«По данным информационных систем Россельхознадзора Россия (с 1 января по 26 января – ред.) увеличила импорт пищевого яйца в два раза по сравнению с аналогичным периодом 2023 года», – уточнили в ведомстве.
Есть такое Национальное агентство по предотвращению коррупции (НАПК), которое тщательно вносит в черный список компании, которые платят налоги или работают в России. И, внезапно, компания Apple платит штраф в ФАС, в России.
Также известная как Паника 1907 года — финансовый кризис, произошедший в США, во время которого индекс Нью-Йоркской фондовой биржи рухнул к уровню, едва превышающему 50 % от пикового значения предыдущего года. Этот кризис произошёл во время экономической рецессии и массового бегства вкладчиков из банков и трастовых компаний(коммерческая организация, юридическое лицо, осуществляющее доверительное управление имуществом других физических и юридических лиц). В конечном счёте кризис распространился по всей стране, многие банки и предприятия объявили о своём банкротстве. Основными причинами паники стало снижение ликвидности у нью-йоркских банков и потеря доверия вкладчиков, усугубляемые нерегулируемыми биржевыми спекуляциями.
Толпа людей на Уолл-стрит во время банковской паники в октябре 1907 года. Федерал-холл с памятником Джорджу Вашингтону находится справа
Кризис был вызван неудачной попыткой, в октябре 1907 года, манипуляцией цен на акции компании «United Copper Company». Банки, финансировавшие эту операцию, испытали на себе бегство вкладчиков, которое затем перекинулось на аффилированные с ними банки и трастовые компании. Уже через неделю это вызвало крах «Knickerbocker Trust Company» — третьей по величине трастовой компании Нью-Йорка. Крах «Knickerbocker Trust Company» вызвал негативные ожидания у городских трастовых компаний, так как региональные банки поспешили вывести свои резервы из банков Нью-Йорка. Финансовая паника начала распространяться по всей стране — многие люди стали забирать свои депозиты и из региональных банков.
Теодор Рузвельт, командуя двумя большими медведями — «межгосударственной комиссией по торговле» «(ICC)» и федеральным судом, нападает на Уолл-Стрит (8 мая 1907 года).
Паника могла усилиться ещё больше, если бы не вмешательство финансиста Джона Пирпонта Моргана, который заложил крупные суммы своих собственных средств и убедил других банкиров Нью-Йорка сделать то же самое для укрепления банковской системы. В это время в США не было Центрального банка, который бы мог повысить ликвидность финансового рынка путём снижения покупательной способности денег. К ноябрю финансовое заражение в значительной степени закончилось, однако сам кризис ещё не прошёл. Так, крупная брокерская фирма привлекла значительную сумму заёмных средств, используя в качестве обеспечения акции «Tennessee Coal, Iron and Railroad Company» («TC&I»). Обвал курса акций «TC&I» был предотвращен срочным поглощением её компанией Моргана «U.S. Steel»; это действие было одобрено президентом США Теодором Рузвельтом. В следующем году сенатор Нельсон Олдрич возглавил созданную им же комиссию по расследованию причин кризиса. В числе мер, способствующих недопущению подобных кризисов в будущем, им были предложены реформы, которые привели к созданию Федеральной резервной системы.
Предпосылки и причины
Паника, которая случилась в октябре 1907 года, уже давно обросла разными теориями, в том числе об искусственно созданном кризисе как о попытке некоторых слоёв общества заработать. На деле ситуация несколько иная. Эксперты выделяют два основных события, которые происходили друг за другом и послужили предпосылкой будущему финансовому провалу. Первое — мощнейшее землетрясение, произошедшее в Сан-Франциско 18 апреля 1906 года.
Сан-Франциско после землетрясения. Развалины в окрестностях Пост-авеню и Грант-авеню. Фото — Х. Чеддвик. 1906 г.
Это было настоящей катастрофой: магнитуда толчков достигала 7,9 единиц, число погибших приблизилось к трём тысячам человек, 80% строений были повреждены или разрушены, три четверти населения города остались без крыши над головой. Во время пожаров в зданиях банков сгорели деньги, со сколько-нибудь крупной суммой уцелел лишь Банк Италии.
Устранение последствий землетрясения требовало огромных финансовых вложений, и в Сан-Франциско направлялся максимум денежных ресурсов. Множество страховых компаний из-за компенсаций пострадавшим несли убытки или вовсе разорялись. В выплатах были задействованы не только американские учреждения, но и представители Европы, в частности Англии. Отчасти это стало предпосылкой для второго события, внёсшего лепту в развитие будущего кризиса.
На фоне острого дефицита наличных началось падение ликвидности ценных бумаг на фондовым рынке. Если в начале 1906 года индекс Dow Jones превышал уровень в 100 пунктов, то уже к лету его просадка составляла 18% по сравнению с пиковым значением января. Введение закона Хепберна с ограничениями на максимальную цену железнодорожных перевозок приводит к усугублению ситуации, поскольку эта отрасль в то время имела существенное влияние на рынок. Снижение индекса продолжается.
Ещё одним шагом на пути к кризису стал новый удар по нестабильному рынку: в конце 1906 года банки Нью-Йорка подняли учётную ставку. В попытках сократить отток капиталов с британского рынка, в том числе на страховые выплаты после природного калифорнийского катаклизма, к подобной практике прибегает и Банк Англии. США оказались в затруднённом положении, экономический спад набирал обороты.
Уже весной 1907 года рынок накрыла волатильность: индекс Dow Jones в течение торговой сессии и по итогам марта просел на 11%. К октябрю падение составило 25%. В это время в геометрической прогрессии растёт количество бакет-шопов, люди торгуют практически на улице, теряя свои деньги. По одной из версий именно бакет-шопы спровоцировали обвал рынка.
Паника началась на оживленном рынке акций, которые торговались за пределами Нью-Йоркской фондовой биржи. Этот неофициальный рынок позже превратился в Американскую фондовую биржу.
Шаткое положение экономики и высокая волатильность давали массу возможностей для спекуляции. Так, именно попытка прибрать к рукам большинство активов United Copper Company с целью последующей продажи по завышенным ценам, которую называют корнером(угол), стала спусковым механизмом для финансовой катастрофы. Владельцем компании был Август Хайнце, один из тройки медных королей, распространивший свои интересы на финансовый сектор.
Заработав себе имя в медной отрасли в городе Бьютт, Август переехал в Нью-Йорк, где активно принялся покорять банковский мир. В тандеме с Чарльзом Морсом он завладел активами нескольких крупных банков, трастов и страховых. Два его брата — Отто и Артур — занимались брокерской деятельностью по соседству со знаменитой Уолл-стрит. Именно Отто выступил с инициативой завоевания контроля над United Copper Company с помощью спекулятивных торгов. Основной его целью был заработок на перепродаже акций.
Скупка акций началась 14 октября, за два дня они взлетели в цене более чем на 50%. Но уже 16 октября курс ценных бумаг компании рухнул с 60 долл. до 10. На следующий день брокерская организация братьев закрылась. Банк в Бьютте, чьим владельцем был Август Хайнце, заявляет о собственной неплатёжеспособности. Вкладчики банков и трастов, имевших дело с медным королём или его приятелем Чарльзом Морсом, бросились возвращать свои депозиты. Организации начинают заявлять о своей неплатёжеспособности, в частности, Mercantile National Bank и Сберегательный банк Монтаны.
Ещё через несколько дней, 20 октября, клиринговая палата Нью-Йорка объявила запрет на финансовую деятельность для Морса и Хайнце. Третий по величине траст в Нью-Йорке — Knickerbocker Trust Company, один из крупнейших акционеров United Copper Company — находится на грани. Чарльз Барни, его руководитель, обратился за помощью к Джону Пирпонту Моргану — знатоку финансового мира, владельцу нескольких предприятий-гигантов: General Electric, Western Union, American Telephone and Telegraph Company, United States Steel Corporation.
Джон Пирпонт Морган
Он обладал огромным влиянием, к его мнению прислушивался президент, и это при условии, что руководство страны проводило активную антитрестовскую политику во избежание монополизации экономических отраслей частными лицами. В ответ на обращение Морган затребовал в срочном порядке бухгалтерскую отчётность для оценки положения, но не получил её. В помощи было отказано, и Knickerbocker Trust Company обанкротился. День 24 октября 1907 года едва не обернулся крахом. Президент нью-йоркской фондовой биржи обратился за помощью к Джеймсу Стиллмену, который возглавлял National City Bank, считавшийся самым богатым в Америке. Вместе они обратились к Джону Моргану. Он заставил банковский сектор пустить в ход резервы, и это предотвратило падение биржи. 25 октября торги начались в штатном порядке. Паника среди трейдеров начала затихать.
Банковская паника 1907 года началась на несколько дней позже. 27 октября власти Нью-Йорка сообщают Моргану, что город на грани неплатёжеспособности. Для приостановки процесса и предотвращения банкротства он покупает облигации города на 30 млн долл. Это ход спасает ситуацию.
2 ноября в подобном положении оказывается крупнейшая брокерская компания Moore & Schley, чьи активы по большей части были вложены в акции сталелитейной компании TC&I. Для выравнивания ситуации начинается подготовка поглощения корпорацией Моргана U.S. Steel. 6 ноября процедура завершается, массовый отток денежных средств из трастовых фондов практически сходит на нет. Джон Морган по факту единолично сумел изменить ход истории.
С одобрения президента США Теодора Рузвельта, Джон Пирпонт занялся спасением экономики страны. Он кредитовал банки из собственных средств на льготных условиях, гарантировал выполнение всех обязательств перед вкладчиками своих трастов, привлёк к решению проблемы конкурентов: Джона Рокфеллера, Якоба Шиффа, Эдварда Гарримана и Томаса Райана. Ещё одним важным моментом стало обращение к биржевым спекулянтам с просьбой поумерить пыл при продаже ценных бумаг.
Морган убедил владельцев огромных состояний вложить деньги в резервы для банков и трастовых фондов для подавления паники. Он же определил, какой организации и в каком объёме будет оказана поддержка. 42 млн долл. выделило правительство Штатов, 10 млн добавил Рокфеллер, пообещав добавить ещё 50. Остальные участники также делились средствами, но в меньших объёмах. Общие суммы вливаний для помощи банкирам составили около 200 млн долл., половина из которых — деньги самого Джона.
Последствия и результаты паники 1907 года
Несмотря на негативную оценку экономистов о том что, в результате паники 1907 года: производство в США упало на 11%, безработица подскочила до 8% — почти в три раза по сравнению с докризисным уровнем, индекс Dow Jones в конце 1907 года составлял 43,04 пункта — почти на 40% ниже значения предыдущего года, ситуация была много лучше.
Рост ВВП США, на самом деле, начал замедляться ещё в 1906 году и составил порядка 1% г/г, в 1907 году он упал уже на 8 %, но уже следующий год показал рост 12%, что полностью скомпенсировало падение.
Безработица быстро снизилась до приемлемых 5-6%.
А индекс Dow Jones достиг нового верха уже в 1909 году.
Однако, Морган недолго считался героем, широко распространенные в правительстве опасения по поводу плутократии и сосредоточенного богатства(а может и по другой причине) вскоре подорвали это мнение. Банк Моргана выжил, но трастовые компании, которые были растущим конкурентом традиционным банкам, сильно пострадали. Некоторые аналитики полагали, что паника была спровоцирована для того, чтобы подорвать доверие к трастовым компаниям, чтобы банки выиграли. Другие полагали, что Морган воспользовался паникой, чтобы позволить своей американской сталелитейной компании приобрести TC&I. Хотя Морган потерял 21 миллион долларов в панике, и значение роли, которую он сыграл в предотвращении худшей катастрофы, не вызывает сомнений, он также стал объектом пристального внимания и критики.
Председатель Комитета Палаты представителей по банковскому делу и валюте, представитель Арсен Пужо (7–й округ Лос-Анджелеса), созвал специальный комитет для расследования «денежного траста», фактической монополии Моргана и других самых влиятельных банкиров Нью-Йорка. Комитет опубликовал уничтожающий отчет о банковской торговле и обнаружил, что сотрудники J. P. Morgan & Co. также входили в советы директоров 112 корпораций с рыночной капитализацией в 22,5 миллиарда долларов (общая капитализация Нью-Йоркской фондовой биржи тогда оценивалась в 26,5 миллиарда долларов).
Несмотря на плохое самочувствие, Джей Пи Морган дал показания перед Комитетом Пуджо и несколько дней подвергался допросу со стороны Сэмюэля Унтермайера. Знаменитый диалог Унтермайера и Моргана о фундаментально психологической природе банковского дела—о том, что это отрасль, построенная на доверии,—часто цитируется в деловых статьях:
Унтермайер: Разве коммерческий кредит не основан в первую очередь на деньгах или собственности?
Морган: Нет, сэр. Первое-это характер.
Унтермайер: Прежде чем деньги или собственность?
Морган: Прежде чем деньги или что-то еще. За деньги это не купишь… человек, которому я не доверяю, не смог бы получить от меня деньги по всем облигациям христианского мира.
Untermyer: Is not commercial credit based primarily upon money or property?Morgan: No, sir. The first thing is character.Untermyer: Before money or property?Morgan: Before money or anything else. Money cannot buy it … a man I do not trust could not get money from me on all the bonds in Christendom.
