Сообщество - Сообщество фантастов

Сообщество фантастов

9 207 постов 11 013 подписчиков

Популярные теги в сообществе:

59

В помощь постерам

Всем привет :)

Буду краток. Очень рад, что так оперативно образовалось сообщество начписов. В связи с тем, что форма постов в этом сообществе будет иметь вид текстов (а также для того, чтобы не нарушать правила сообщества), предлагаю вашему вниманию пару удобных онлайн-сервисов для хранения текстов. Было бы здорово, если бы админ (если есть такая возможность) закрепил этот пост. Если нет - то добавил бы ссылки в правила сообщества. Итак:


http://pastebin.ru - довольно удобный онлайн сервис, хотя и используется в основном, насколько я знаю, для хранения кодов. Можно настроить параметры хранения - приватность, сроки и т.д. Из минусов - не очень приятный шрифт (субъективно), зато не нужно регистрироваться.


http://www.docme.ru - так сказать, усложнённая версия. Можно хранить документы в различных форматах, такие как pdf, doc, и прочие популярные и не очень форматы. Из минусов - для комфортного пользования необходима регистрация.


UPD.

http://online.orfo.ru, http://text.ru/spelling - сервисы онлайн проверки орфографии. Простенькие, понятно как пользоваться, кому-то, возможно пригодится (возможно, и этому посту тоже:))


UPD2.

http://www.adme.ru/zhizn-nauka/24-poleznyh-servisa-dlya-pish...

Больше (24) различных сервисов, много полезных, и не только для художественной литературы. Смысла перепечатывать всё сюда не вижу, итак всё собрано в одном месте.


Предлагаю следующую форму постинга - пикабушник (ца) выкладывает отрывок из своего опуса, а сам опус заливает на вышеуказанные сайты и даёт ссылки. Так посты будут выглядеть прилично, не будет "стен текста".

Собственно, наверное всё. Если есть, что добавить - пишите в комментах.


P.S. Надеюсь, я правильно понял систему сообществ:)

Показать полностью
48

Феникс и Змей

Глава 42

Смена планов


- That is unacceptable, and when I say that, I mean it. This is not about bargaining, I will not reduce the price fourfold just for thy lack of funds.* - Жорж разговаривал с палантиром, в котором виднелся некий тип, чье лицо по большей части было закрыто капюшоном. Тип отвечал ему на авалонском, которым Жорж владел не менее виртуозно чем родным монтеньским. Последние пять минут они обсуждали некое Обсидиановое Лезвие которым владел Жорж. Монтенец отказывался продавать лезвие в четыре раза его реальной стоимости, а маг на том конце палантира настаивал на том что эта реликвия принадлежала его народу, на что Жоржу было глубоко наплевать.

- You were right all along, though, there is some misunderstanding. Your assumption concerning my principles were quite correct: I still do not really care about thy possible victims. You may slaughter whoever you want and summon any demon you dare. However, the price that you offered for the Obsidian Blade does not sound reasonable.

Выслушав резких фраз прозвучавших из палантира Жорж оскалился. Сидящая неподалеку Анастасия на пару секунд отвлеклась от чайника, в котором она заваривала душистые травы.

- Это он зря ляпнул. - пробормотала волшебница, оценивающе взглянув на потенциально будущий труп. Судя во виду - демонолог, судя по амбициям - молодой и глупый.

- Repeat the last utterance please. -  попросил Жорж. - I just want to make sure I did not mishear you and thus I would scorch your face without any doubt of making a mistake.

Было в лице Жоржа нечто, что заставило фигуру рассыпаться в униженных извинениях и откланяться.

- Не получилась сделка. - посетовал Жорж. - зря убил на него полчаса.

- А напомни, кого можно призвать этим лезвием? - Анастасия налила в чашку Жоржа чай.

- Согласно каталогу Уравнителей - с помощью жертвоприношений этим клинком, можно вызвать пятьдесят разных демонов и духов в зависимости от пола, возраста, степени страдания жертвы и их количества. В моих опытах я насчитал триста с лишним разновидностей. Там просто в жертву приносить не обязательно людей. Еще разных комбинации можно составлять с вампирами, оборотнями, магами и так далее.

Анастасия не стала спрашивать приносил ли Жорж в жертву людей. Жорж принципиально не приносил жертвы духам. Орден Гермеса рассматривал все кроме магов как объекты подчинения. Приносить жертву демону чтобы его задобрить было признаком слабости. В конце концов, человек не убивает мышей чтобы подлизаться к кошке. Он заводит кошку ради того чтобы она убивала мышей. Для Жоржа демоны были сродни живности - лошадей, коров, собак. Да, сильной живности, порой опасной, но если твой охранник не опасен - зачем тебе нужен такой слабак?

- А где Артем, кстати? - поинтересовался Жорж.

- Он с утра как потренировался - пошел в деревню, людям помогать хочет.

Жорж развел руками.

- Он однако весьма и весьма активен.

- А сам он последние полчаса смотрит на бабу. - добавила Анастасия.

- Вполне ожидаемо. Молодой организм нуждается в разрядке. А между тем, он мог бы сидеть и заниматься своей новой сферой, изучать ее возможности. Именно поэтому я, в свое время и оскопил себя.


/*

- Это неприемлемо, и когда я так говорю, я это действительно имею в виду. И дело не в процессе торговли - я не собираюсь снижать цену в четыре раза из за того что у вас нет денег.

- Да, вы правы, хотя и есть некоторое недопонимание. Ваши предположения касательно моих принципов правы - мне неинтересны ваши возможные жертвы. Вы можете пытаться зарезать кого угодно и призывать любого демона на которого у вас хватит храбрости. И все же, цена, которую вы предложили за Обсидиановый клинок выглядит по меньшей мере неразумной.

- Повторите пожалуйста последнюю фразу. Я хочу убедиться в том что мне не послышалось, чтобы когда я сжег вам лицо, это не было результатом ошибки.

/

***


Основы и Материя


Кристофер сделал глубокую затяжку, и вытащив сигарету изо рта, выдохнул клубящееся облако дыма. Этого белого удушливого дыма было намного больше чем должно было помещаться в легких одного человека и облако росло с огромной скоростью. За считанные секунды оно накрыло все на пятнадцать метров вокруг.

- Эдик, настрой себе инфракрасное зрение и пошли. Подготовь альтернативу. И да, в твоих интересах покалечить всех до кого дотянешься.

Эдуард вытащил смартфон, и на ощупь нашел опции глазных яблок. Выбрав "ИК" Эдуард сместил спектр своего зрения в инфракрасный диапазон.

Их противники метались в дыму, кашляя и спотыкаясь.

- Но мы можем просто уйти? - шепотом спросил Эдик. - Необязательно их ранить.

- Мое милое летнее дитя. - прошептал в ответ Кристофер, рывками передвигавшийся от одного человека к другому, нанося удары в позвоночник, сваливая их этим на месте. - Это не городская стража, это Полвоны, они как раз такими как мы и занимаются. От четвертого до второго круга опасности. Они через четверть минуты уже будут боеспособны.

Эдик не мог заставить себя стрелять по беспомощным людям.

Через двадцать секунд по ним открыли прицельный огонь. В облако ворвались несколько людей, вытаскивая павших бойцов. В голове Эдика промелькнула мысль, что покалечив несколько людей, Кристофер по сути временно вывел из строя в два раза больше противников, поскольку часть полвонов была занята спасением друзей.

Кристофер замер на секунду, сложив несколько знаков руками.


Основы, Материя и Силы.


На поверхности белого облака появились уродливые черные пятна, которые как раковая опухоль начали распространяться вокруг, превращая дым в взвесь горячего легкого пепла. Инфракрасное зрение Эдика стало полностью непригодным. Но судя по всему, инфракрасные прицелы местных спецслужб также потеряли свои цели. Сейчас они не станут пытаться стрелять, поскольку в облаке помимо Эдика и Криса было полно их людей, как раненых, так и тех кто зашел в дым чтобы их вытащить. Эдик понял почему Кристофер не сделал дым абсолютно непроницаемым для любого зрения с самого начала - он заманил побольше людей в ловушку.

Программа на смартфоне Эдика работала во всю мощь. Ноздри Эдика увеличились, а волоски в них стали расти намного гуще, желез на слизистой вырабатывали слизь, обильно стекающую по волоскам, чтобы те служили фильтрами для пепла.

- А я говорил, подготовь запасной вариант зрения. - послышался голос сбоку.

Сам Кристофер ориентировался с помощью вибраций земли, которые он улавливал босыми ногами. Заклинание Сил и Материи, простейшее и крайне эффективное.

- Так, теперь тебе будет странно. Только не расстраивайся.


Материя


Эдик почувствовал как его одежда ужимается и изменяется на нем. Затем Кристофер поднял его на руки.

- Ты худой. - заметил Кристофер, выходя из облака пепла.

Зажмурившись от яркого солнца, Эдик услышал гул взволнованных голосов. Из облака за их спинами выбегали один за другим люди, некоторые из них вытаскивали на себе раненых. Они все были покрыты густым слоем сажи и пепла, так же как и Эдик с Кристофером. С учетом изменившейся на них одежды, они были неотличимы от местных жителей.

- И еще раз. Эдик, настрой щиты. Кинетика, максимальная защита. - пробормотал Кристофер, параллельно сотворяя символы пальцами одной руки.

- Готово.

Как раз в этот момент к ним поспешили военные врачи с приборами считывания личной информации.

- Искусство это взрыв. - пробормотал Кристофер, бросаясь на пол.

Он щелкнул пальцами.


Силы и Материя


Облако пепла за их спинами взвилось в сокрушающем взрыве ужасающей силы. Щиты поставленные Эдиком и Кристофером полопались как новогодние стеклянные шары, и целый квартал был буквально сметен с лица земли. Люди попавшие под ударную волну превратились в поломанные мясные куклы.


- Вот жеш хугро.... - Эдик валялся на земле не в силах подняться на ноги. Мир звенел и вращался как карусель. Кристофер приводил себя в порядок.

- Эдик, ты в норме?

- Агрмолыв...

- В норме. - заключил Кристофер. - И да, я вот чувствую, что ограничитель Связей вроде как перестал функционировать. - Идем?

- Ты убил... убил их всех.

- В конце концов, я Эфтанатой, маг смерти. - пожал плечами Кристофер, наблюдая за тем как программа на смартфоне Эдика восстанавливает тело парня. - И да, вначале я был настроен на подраться с ними вручную, но потом вспомнил, что сюда могут прибежать Уравнители. Нимрод это тебе не шутки. Поэтому сделал все сам и быстро. Правда получилось в стиле Жоржа. Теперь валим отсюда.


***


Вадим замер от удивления. За свои пятнадцать лет жизни он еще никогда не видел такого странного кота. Тонкие лапы, тонкий хвост, вытянутая морда и светло-рыжий, короткий мех контрастировали с выпавшим на два пальца снегом. Кот, словно не замечая холода, деловито прыгал по снегу прямо на опушке леса.

- Мышкует. - сообразил Вадим.

Парень поднял свою рогатку, с которой охотился на белок. С кота меха не получишь, но суп получится вполне съедобный - на пару дней ему и Маше хватит. Зверь был у Вадима как на ладони и совершенно не замечал человека.

Рогатка тихо тренькнула, послав увесистый камень в кота. Описав короткую дугу, камень угодил зверю в ребра. Кот упал на снег и начал биться в конвульсиях.

Поскальзываясь на снегу, Вадим подбежал к коту и схватив его за задние лапы, поднял извивающуюся тушку вверх.

Какая то птица пролетела, сильно ударив его по руке. Кот упал на землю.

- Что за черт?

Вадим в отупении смотрел на кота, корчащегося на земле. Затем посмотрел на свою руку. Рукав куртки был порезан и из дыры рывками хлестала кровь, быстро пропитывающая одежду изнутри.

Парень не успел подумать о том что за птица могла такое сделать. Слева раздался хруст снега, его опять что то ударило в горло и почти сразу - в висок. Мир закружился и потемнел.


Алексей присел рядом с Персиком, не обращая внимания на тело подростка.

- Так... иди сюда.

Он не читал ничего об этом в книгах, но интуитивно знал что делать. Маг обнял своего фамильяра и прижал к себе. Он вытягивал из Персика его страдание, маги могли это сделать - забрать себе часть болезни, разделить рану на двоих, чтобы пережить это вдвоем. Бок пронзила чудовищная боль. Боль, которую не заглушить никаким наркотиком, словно тебе выдирают ребра клещами. Алексей глухо застонал, его челюсть свело судорогой от напряжения. Обычный человек потерял бы сознание от боли. Но не в этом случае - здесь ощущения невозможно блокировать - они льются напрямую в душу.

Когда к глазам вернулась способность видеть, Алексей обнаружил, что лежит не на опушке леса, а в самом лесу, на плотной подстилке, под шалашом сооруженным из лапчатых веток пихты. Неподалеку от него горел костер, у которого сидели Максим и Таня.

- Ты проснулся. А мы вот о тебе позаботились.

Алексей пожал плечами.

- Спасибо... наверное.

Ему не нужно было спрашивать где Персик. Он и сам это знал еще до того как открыл глаза. Кот сейчас сидел аккурат за спиной хозяина, приготовившись выказывать свое расположение. Убедившись в том, что Леша проснулся, Персик принялся вылизывать темно-каштановую шевелюру человека.

- У тебя из пасти воняет. Отвали.

Персика ничуть не смутили ни благодарственные слова, ни слишком сильные для ласки толчки руками. Он продолжил очищать хозяина от пыли и грязи.

- Кретина кусок. Я тебе говорил что люди - мрази, а ты мне не верил. - пробурчал мужчина садясь прямо.

- Вот... будешь?

Максим протянул Алексею кусок печеной рыбы.

Алексей не любил вареную и печеную рыбу. Употреблял ее только в копченом и консвированнном виде, поскольку именно такие припасы он, как правило, таскал с собой. Все остальное, включая рыбью икру, вызывало у него нескрываемое отвращение. Морепродукты он включал в свой рацион лишь изредка и с неприкрытой ненавистью. Однако и совсем без них нельзя было -  слишком много полезных веществ они в себе содержали чтобы отказываться от этой дряни.

- Нет.

Алексей поискал глазами заплечный рюкзак который он скинул чтобы быстрее добежать до Персика. Найдя искомое, он вытащил из рюкзака кусок хлеба, копченой курицы и небольшую флягу с медом. Взяв себе хлеб и курицу, он протянул флягу Тане.

- Я знаю что это ты придумала меня сюда притащить и развести костер. Так что ешь.

Девочка робко улыбнулась и приняла мед.

- Спасибо.

- Ага. Рыба у вас откуда?

- А тут недалеко, прямо на дороге лежала. Наверное выпала из обоза у рыбаков. Не знаю что это за рыба, но она какая то горькая.

Она не успела договорить. Алексей метнулся к ней и Максиму, выбил из их рук рыбу.

- Придурки! Не сопротивляйтесь!

Резко развернув Таню, он наклонил ее и засунул ей два пальца глубоко в рот. Тело девочки содрогнулось в спазмах, и из ее рта хлынул густой, дурно пахнущий поток неперевареной еды.

- Дальше сама! Выплюни всю эту мерзость! Сейчас же!

Максим, побледнев, сжался в комочек.

- Давай!

Времени ждать не было. Алексей проделал ту же самую унизительную процедуру с Максимом.

- Когда вы начали ее есть?

- Пять минут назад.

- Она была горькой?

- Да.

- Уроды, рыба не должна быть горькой. Если она горькая - значит это не нормальная рыба! Жрать ее нельзя.

Алексей установил две рогатины на которые установил палку с котелком. В котелок он побросал несколько крупных кусков бараньего жира.

- Лежите. Не двигайтесь.

Алексей ненавидел кретинов.

Пока плавился жир, он быстро изучил упавший на землю, недоеденный кусок рыбы, надеясь на то, что он ошибается.

Как он и ожидал, в мякоти нашлись несколько мелких, мягких полупрозрачных капсул. Он надрезал одну из капсул, из которой выпало несколько мелких кристаллов. Алексей знал что на вкус они горькие до такой степени, что вызывают неконтролируемую рвоту. Видимо дети настолько проголодались, а рыба была настолько горячей, что они проглатывали еду кусками, почти не жуя.

- Стрихнин в кишечнорастворимых капсулах. Яд для волков. Обычно им начинают мясо или легкие. Иногда тухлую курицу. В вашем случае - рыбу. Если он успеет всосаться вам в кровь, вы трупы.

Жир расплавился и перекатывался в котелке.

- А теперь пейте.

Дети пили и их тошнило. Алексей заставлял их пить еще этой мерзкой густой субстанции и их вновь тошнило. Затем он скормил им несколько кусков угля из костра.

- Слабительного у меня нет. Так что дальше уж как вам повезет.


Обессилевшие, дети лежали на той самой подстилке, на которой еще недавно лежал Алексей.

- А ты... ты нас опять спас? - пробормотал Максим.

- Инвестиции нужно беречь.

Он глядел в костер. Алексей был уставшим и раздраженным.

- Извините. Мы больше так не будем. - подала голос Таня.

Девочке было страшно и одновременно стыдно. Она все еще боялась Алексея, в отличие от Максима, она считала, что он может убить их также легко как до этого убивал людей. Даже тот чудик в переулке, который все время считал секунды, даже он так сказал глядя на нее. Что они - ступеньки и что Алексей может на них наступить. Она не совсем поняла что это значит - что они нужны живыми или мертвыми? На какие ступеньки можно наступить?

Она поежилась и прижалась к брату.

Максим подвинулся, отдавая ей больше одеяла. Его эмоциональный диапазон был не так широк как у сестры и по большей части варировался между страхом за сестру и голодом.

- Не будете. - после паузы ответил Алексей. - Потому что в следующий раз я просто не буду заморачиваться. Сожрали яд - значит не учитесь. Спите теперь.

Дети закрыли глаза. Через некоторое время, Максим поднял голову.

- Алексей?

- Что?

- А как... ты стал... ну таким?

- Убийцей?

Сегодня он впервые собственноручно убил человека у них на глазах. Странно что они после этого не сбежали. Может потому что бежать им было некуда и не к кому.

- Умным. Ты все знаешь. И ты пробился наверх. Ты сильный. Я тоже так хочу.

- С чего ты решил что я пробился наверх?

- Ну... ты богатый. Ты увидел что твой дом сгорел и даже не расстроился. Ты уверен в том что делаешь. Ты такой...

- Убийца. - подсказал Алексей. - Слово которое здесь подходит лучше всего. Я еще не свободен, не живу. Но все еще могу начать жить. К этому и стремлюсь.

Он по глазам Максима видел, что тот ничего не понял.

- Я тоже так хочу. Ничего не бояться. Быть свободным.

Алексей усмехнулся - впервые за очень долгое время.

- Тогда тебе придется меня убить.

Максим молча и непонимающе смотрел на мужчину.

- С этого началась моя почти-жизнь. - пояснил Алексей. - Я убил человека, которому был многим обязан. По сути, он был моим хозяином.

- Он был плохим человеком?

Алексей покачал головой.

- Он был, что называется, солью земли. Дворянин, из богатой семьи, с хорошим образованием и крепким хозяйством. Подобрал меня, считай, на улице, увидев как я рассматриваю муравейник. Как он говорил, он увидел во мне потенциал. Да, я был довольно любознательным мальчиком в свои семь лет.


---

Жена Дмитрия Губернского поначалу не одобрила увлечение мужа - сын охотника и швеи выглядел совсем неподходящей деталью интерьера в их поместье. Несмотря на уверения мужа в том, что мальчик вполне толковый, она продолжала относиться к ребенку как к предмету мебели.

А вот Дмитрий напротив, велел своему врачу учить Лешеньку ремеслу. Седобородый Игорь Васильевич поначалу отнесся к ребенку как к обузе, пока не увидел в мальчугане пытливый разум, любопытство и талант к врачеванию. Пятидесятилетний мужчина и его мелкий ученик ходили по деревням расположенным на землях семьи Губернских и лечили всех больных. Делали они это бесплатно, по крайней мере формально, в рамках земельного договора крестьян с дворянством - часть урожая в обмен на аренду и некоторые социальные услуги, в том числе и доктора. Где то у них получалось вылечить, где то - нет, однако глаза Лешеньки горели неугасимым огнем интереса к происходящему, даже когда больной умирал, и старик врач, выгнав всех родных, проводил вскрытие. Мальчик как завороженный наблюдал за тем как доктор орудует блестящими, стальными инструментами и копается во внутренностях. Со временем, он научился различать разные симптомы и соотносить их с болезнями и пораженными органами. В десять он помогал доктору принимать роды и смешивал лекарства по рецептам Игоря Васильевича. Когда ему было двенадцать, Игорь Васильевич заболел. Леша проводил долгие вечера у кровати "дедушки" как он его называл и слушал его истории. Истории повторялись, как это часто бывает со стариками, однако Леша не подавал вида.

- Скажи, деда, а почему ты больше никуда не ездил? После тридцати лет ты как сюда приехал, так у тебя и нет больше историй ни про город Белого Камня, ни про Шаруз, ни про Авалон?

- Да куда же я уеду? У меня контракт с Губернскими на пятьдесят лет. Я тут еще лет тридцат отслужить должен.

- А потом?

- А столько не живут, чтобы говорить "потом". Но мои деньги моей семье отойдут. Все мое жалованье за эти дни. И бонус за непрерывную службу.

Леша знал семью доктора - бабушка Кристина, сын Григорий и внучка Оксана. Сын с внучкой приезжали на праздники, и бабушка Кристина пекла в такие дни замечательные пироги.

- Понятно. - пробормотал Леша.

Григорий по профессии был инженером и тоже работал на Губернских. И тоже имел подряд на пятьдесят лет.

И как то все сложилось в голове у Лешеньки.

На смену Игорю Васильевичу нужен будет доктор. Еще на пятьдесят лет. И этот новый доктор проведет всю жизнь между деревнями, изредка заходя домой, и еще на Пасху приходя в гости к Губернским, чтобы один вечер посидеть за хозяйским столом.

Как собака. Личное имущество с претензией на свободу действий.

Когда через год Игорь Васильевич скончался, Лешу вызвал к себе Дмитрий. Заходя в кабинет хозяина, Леша сжимал в руках хирургический набор - старик отдал ему эту коробку ценой в пару десятков золотых гривен в присутствии жены и сына.

- Лешенька, у меня для тебя отличная новость. Ты теперь будешь врачом у Губернских. Дворянским врачом. И будешь получать шикарную зарплату - три серебряных рубля в месяц. И по золотой гривне за каждый год непрерывной работы.

Это были большие деньги. Особенно для пацана в его тринадцать лет.

- Дмитрий Иваныч... я дальше учиться хочу. Деда Игорь говорил, я могу поступить в Академию, профессором стать, хирургом. Я бы вам всё десятикратно выплатил!

- Лешенька, да не нужен мне профессор. Мне человек нужен чтобы по деревням ходил. Там и тебя без образования хватит. Ну если так учиться хочешь - пару книжек выпишу из столицы, чтобы ты учился. Но деревни то не будут ждать, больные сами себя не вылечат. Так что не дури, давай без всяких там академий, тут поработаешь. Хорошую зарплату предлагаю же.

- Нет. - прошептал Леша.

- Что?

Дмитрий решил, что не расслышал.

- Нет. Я не ссоглассен. Не хочу. - громче ответил Алексей. - Я не хочу быть чужой сссобственностью пятьдессят лет, ходить всю жизнь по чужой указсске и думать только о деньгах и ссстаросссти.

Непослушная живность не входила в планы Дмитрия. Хлесткой пощечиной он свалил мальчика на землю.

- А не дохрена ли ты возомнил о себе? Игореша конечно говорил, что ты талантливый и умный и все схватываешь на лету. Но я то все еще тут хозяин, а ты - нет.

Мальчик атаковал быстро и без предупреждения. Скальпель легко пронзил тонкие штаны мужчины и вошел глубоко в бедро, перерезав бедренную артерию.

В этот момент в кабинет Дмитрия зашла его жена, неся на руках их ребенка.

Змей убил и ее и ребенка. Они могли закричать, а это не входило в его планы.

Тогда его впервые и назвали Змеей, которую пригрели на груди.

А он рассмеялся в ответ, потому что его растили как цепного пса, слугу, но не как равного.


---

- А почему ты его убил?

- Потому что я был его собственностью. Я не мог уйти просто так. Имущество просто так не отпускают. Особенно если в него были вложены ресурсы - время и деньги. И быть рабом, пусть и почетным, обученным рабом, в мои планы никогда не входило. Так что да, если ты хочешь быть как я - тебе придется меня убить.

- А я тоже раб?

Алексей взглянул в глаза Максима.

- Ты имущество. В тебя тоже были вложены ресурсы - время и деньги.

Показать полностью
19

Красный анклав (Глава 8)

Прошло два дня после бешенного бегства от охраны карданного завода. Оценив серьезность дела, в которое он влез, Константин решил немного переждать перед вылазкой в поместье Речного. На всякий случай дома он не появлялся – лучше перестраховаться немного. Перекантовался у Макса, заодно разобравшись с той подставой в баре, когда тот привел с собою хвост. Понятное дело, что у него не было выбора, но висевший вопрос надо было закрыть, чтобы не осталось недопонимания между друзьями. План оставался прежним – аккуратно в сумерках подобраться поближе к загородному дому Речного и уже на месте постараться собрать как можно больше материала об образе жизни замкнутого богатого старикана. Им никто никогда не интересовался особо, потому и сведений нигде о его жизни не нашлось, полная терра инкогнита!

Было уже 9 вечера, день стал тускнеть – пора выдвигаться. Фотоаппарат заряжен, место на карточке памяти есть, бутерброды и чай обновил у Макса, тот еще с собой дал вспененную фольгированную сидушку, чтобы можно было высиживать в засаде с относительным комфортом. На всякий случай, Нечаев посвятил Макса в свои планы – договорились завтра встретиться для контроля, если Костя не появится к вечеру – Макс пойдет в полицию. После той сцены у проходной – варианты могли быть самые разные. Но он и предположить не мог, какой в итоге выпадет ему...

Теплый ветер шевелил зеленые листья в густом подлеске, окружавшем огромную огороженную трехметровым забором территорию участка Речного. Карты в сети дали Константину неправильное представление о масштабах и расстояниях, так что до границы участка он добрался от места, где его высадила машина, уже практически затемно — далековато Речной на работу каждый день ездил, да еще и по такой дороге, что только на внедорожнике и проедешь. Кроссовки оказались не лучшим выбором для прогулок по лесу после дождя и быстро промокли — только простыть еще не хватало, подумал Нечаев, хлюпая по грязи. Выйдя к бетонному забору он понял, что на этом простая часть его путешествия окончена — с этой стороны никакого материала не получишь. Он был готов к такому повороту событий и двинулся вдоль стены в поисках бреши или удачно растущего дерева, по кторому смог бы перебраться на ту сторону. Удача скоро улыбнулась ему — старый панельный забор, установленный еще в советское время, постепенно поддавался природе и уступал натиску леса. В заборе зияла хорошая такая дыра, в которую могла при желании пролезть и лошадь. По ту сторону лес продолжался и Косте пришлось свериться с картой на мобильном телефоне, чтобы определить свое местоположение и направление движения в сторону того, что очевидно на карте являлось основной постройкой участка — большим домом. Начать он хотел с главного, а потом, если будет время и возможность — изучить и другие пятна, которые видимо тоже были какими-то постройками. Безусловно, было большой неудачей, что производители спутниковых карт не посчитали эти места достойными более качественной съемки.

Никаких следов охраны или движения — Константин двигался в сторону дома окруженный лишь лесными звуками и теми, что производил сам. Иногда ему казалось, что он слишком громко шумит, хоть и старался ступать как можно аккуратнее. Шел он в полумраке, благо ночь выдалась лунная, фонарик включать совершенно не было никакого желания — ему постоянно казалось, что за ним наблюдают. Неудивительно — после такого-то марафона! Вот среди деревьем показался просвет, в котором угадывались силуэты зданий, среди которых была темная махина старого особняка. Речной после перестройки прибрал к рукам ведомственный железнодорожный административный комплекс со всей его территорией и даже отдельным железнодорожным депо, соединенным своей веткой с общей транспортной сетью. Главное здание стало его особняком — своебразный выбор и не было похоже, чтобы он сильно его перестраивал. Видимо этот Речной — очень сентиментальный человек, неспособный порвать с прошлым. В некоторых окнах горел свет, территория вокруг тоже была освещена фонарями, но людей нигде не было видно. Нечаев принялся фотографировать — лучше нащелкать побольше кадров и потом уже отобрать ценные, чем ковыряться с каждым в поиске зацепок, стоящих документирования.

Внезапно вся территория погрузилась в кромешную тьму — привыкшие к свету фонарей глаза временно ослепли при их выключении, вокруг началась какая-то суета и Нечаев рефлекторно упал на землю, попытавшись заползти поглубже в кусты. Со стороны дома послышались звуки бьющегося стекла, удары и сухие щелчки ломающихся карандашей. Константин догадался, что началась перестрелка и противники используют оружие с глушителем. Это был очень странный бой, он никогда не был в зоне боевых действий, но кинематограф приучил его к совершенно другим ожиданиям — сюрреалистичное ощущение, как будто в городе-призраке слышны отголоски старых сражений. Звуки были отрывочны и фрагментарны, но Костя понял, что очагов столкновений несколько и как минимум два — в самом доме, еще пара — с другой стороны. Странным было и то, что охрана поместья не поднимала тревогу, и точно так же, как и напавшие, старалась не издавать много шума. Ему ничего другого не оставалось, как лежать в кустах и ждать развязки — страх сковал его тело и о попытке выбраться в лес и уйти не могло быть и речи.

В ночи раздался мощный рык:

- Не стрелять, бл, прекратить огонь! Свои! Капитан Ленец, «Вымпел», прекратить огонь!

Ему ответил удивленный голос:

- Ну, п...ц, бл, о..ть теперь, выходите, чтобы мы вас видели!

- Выхожу, у нас раненные, давайте сюда медиков быстрее.

- У нас, бл, все здоровые наверное... Переходите на общий канал, хорош орать, разберемся с потерями и раненными, потом поговорим.

Суета стихла, выстрелы прекратились, бойцы перестали хранить молчание и отовсюду послышалась раздосадованная нелепой в своей трагичности ситуацией отборная солдатская матершина. Нечаев решил, что самое время убраться отсюда, пока перестрелявшие друг друга спецназовцы разбираются, как такое случилось. Кое-как поднявшись на неверные ноги, согнувшись в три погибели он двинулся по памяти в направлении дыры в заборе, через которую он проник на территорию. По крайней мере ему казалось, что это то направление. В темноте позади заплясали лучи фонарей и он рванулся было на землю, но потом решил — что они просто перестали прятаться и включили фонари для удобства, а не его поисков. Он с облегчением пришел к выводу, что его никто не заметил и возможно он даже попадет сегодня домой живой и здоровый. Порадовавшись этой мысли он продолжил пробираться через кустарник, как вдруг густая черная тень метнулась на периферии зрения в его сторону. Не успел Нечаев повернуть голову в сторону движения, как почувствовал сильный удар в лицо. Теряя сознание он упел заметить в замедлившимся вокруг мире плавные движения странных бесформенных теней, которые приближались под ярким лунным светом для того, чтобы сожрать и разорвать его на куски.

С раскалывающейся от боли головой он очнулся на влажной земле, подняв голову — Константин постарался сориентироваться и осмотреться. Один глаз не видел и что-то текло по лицу. Попытавшись вытереть ладонью лицо он обнаружил свои руки связанными, в следующую секунду холодное дуло уперлось в его правую щеку, а сверху кто-то молча уселся. Нечаев намёк понял и замер на земле, оставив попытки принять позу поудобнее. Боль двигалась — начавшись в верхней части головы она постепенно сползала в левую сторону лица. Где-то рядом заговорило радио:

- «Гнездо», я «Рассвет», доложите обстановку.

Рядом, невысоко над землей, ответил спокойный голос (значит их было как минимум двое):

- «Рассвет», я «Гнездо», докладываю: спектакль окончен, с обеих сторон есть 200-е и 300-е, урон нанесен существенный, мы не участвовали — наблюдали. Взяли гражданского, фотографировал, что с ним делать?

Пауза затянулась, Косте показалось, что весь лес замер в ожидании решения его судьбы. Кто эти люди? Ушедшие заранее с объекта охранники Речного?

- «Гнездо», есть угроза обнаружения и раскрытия?

- «Рассвет», отрицательно — угрозы нет, отход обеспечен, противник зализывает раны и выясняет отношения. Повторяю вопрос по гражданскому.

- «Гнездо», новые вводные, отходите к точке сбора. С гражданским поступайте по обстановке.

Давление ствола на щеку усилилось, Нечаев услышал, как взводится курок пистолета, в это мгновение перед смертью он почувствовал непреодолимую усталость, бессмысленность борьбы и неизбежность гибели. Но его палач в последний момент передумал, безмолвно поднялся с него и вместе с напарником двумя тенями быстро и бесшумно расстворились в ночном лесу. Константин не верил своей удаче, он лежал боясь пошевелиться еще битых полчаса, постоянно ожидая выстрела — но вокруг ничего не происходило. Устав ждать и наконец поверив в свободу, он перевернулся сначала на бок, а потом на спину. Ноги были свободны, а вот с руками надо было что-то делать — они были хорошо связаны. Вещи пропали — может быть остались лежать там, где на него напали, может их унесли с собой тени. Сорвав связанными в запястьях руками влажной травы, Нечаев кое-как обтер лицо от засыхающей крови, поднялся на ноги и неуверенной походкой, спотыкаясь, двинулся в направлении, куда ушли двое, логично предположив, что они будут идти от дома в сторону забора.

Уже светало, когда он наконец вышел к бетонному забору, окружающему участок. По счастливой случайности ноги привели его прямо к тому месту, где был пролом, через который он вчера вошел. Когда Нечаев вышел к дороге, уже вовсю занимался день. Обессиленный, грязный, с окровавленным лицом и связанными перед собой руками — он представлял собою жуткое зрелище. Первая же машина остановилась, из-за руля форда выскочил полный мужик в ветровке и размахивая руками подбежал к едва стоящему на ногах Константину:

- Мать моя женщина, мужик, держись, сейчас подхвачу!

Нечаев начал было заваливаться набок, но мужичок проводно поднырнул и принял на себя измученное тело.

- Давай, держись, сейчас мигом в больничку домчим, потом расскажешь, что с тобою приключилось!

Не заботясь о салоне автомобиля, он как мог уложил Константина на заднее сидение. Тот тяжело дышал и смотрел в потолок одним глазом смертельно уставшего человека. Не успела машина тронуться с визгом покрышек, как Нечаев провалился в тяжелый болезненный сон. Время от времени он выплывал из дрёмы и даже отвечал на какие-то вопросы своего спасителя, а потом и врачей.

В себя он пришел на больничной койке. С трудом открыв глаза(их все еще два!), он порадовался, что все еще видит мир в стерео-режиме, пусть один глаз и открывался лишь на маленькую щёлочку. В проявляющейся вокруг реальности он увидел висящий слева от кровати в воздухе рыжий пушистый шар. Затем в центре шара начало проявляться лицо, фоном — окно в августовский вечер и обшарпанная штукатурка. Шар заговорил приятным и знакомым голосом:

- С возвращением в мир живых,везунчик!

Показать полностью
184

Страхи и ненависть писателей-фантастов

Доброго времени суток, как говорится. Пикабу почитываю не первый год, но ленился даже региться, не говоря уже чтобы что-то писать, но решил всё-таки запилить пост. Так сказать, по профессиональному профилю.

Речь о таком треше, как современная русскоязычная фантастика (ну и фэнтэзи заодно).

Не секрет, что в области фантастики у нас нынче издают такое, отчего теряешь веру в разумное, доброе, адекватное и начинаешь желать человечеству заслуженной кары.

Например, вот:

Да, "Товарищ Гитлер". Нет, не фотошоп. Да, попаданец в Гитлера. Да, действительно издали. И да, я это читал. На самом деле всё не так плохо и упорото, как можно подумать, глядя на обложку и читая аннотацию - просто очень уныло.
Но если продолжить копаться в разном треше, то можно найти и вот такую книжку, изданную в уже далёком (плак-плак) 2011 г.:

Ещё можете догнаться аннотацией:


Студент Виктор Северов спешил в университет, а попал в автомобильную катастрофу. Досадно умирать так глупо! Другое дело погибнуть героем, в дыму сражения… И Северову выпал еще один шанс. Он очнулся в незнакомом мире. Вокруг него гремели взрывы, проносились боевые ракеты, сгорали подбитые военные вертолеты. Когда Виктор разглядел, с кем сражаются люди, он с ужасом узнал мир однажды виденной им японской «анимэшки». Людям противостоял чудовищный монстр, ростом с небоскреб! Но не это стало для Северова главным шоком, а то, что он вселился в тело 13-летнего японца! Виктор не отчаялся и не сошел с ума, он принял правила странной игры. Тем более что, став пилотом гигантского боевого робота, он получил возможность бросить вызов инопланетным чудовищам, возжелавшим поработить мир. Его, Виктора Северова, мир!


Казалось бы - насколько отбитым надо быть, чтобы лепить такое в текстовом и графическом варианте? Какой блин "Наш человек в аниме"? Неужели аффтор неизлечимо болен, раз не понимает, что от такого бреда любой нормальный человек должен держаться подальше?
Однако рассмотрим-ка весь путь нетленки от просто набранного в вордовском файле малосвязного текста до малосвязного текста, отягощённого трешовой обложкой и не менее трешовой аннотацией.


Шаг первый - соорудить нетленку.

Шаг второй, сомнительный - отправить на электронку одного из издательств, занимающихся фантастическим худлитом, нетленку. Срок рассмотрения - до года. Два гиганта, отожравших большую часть рынка - Эксмо с вассальным АСТ и Альфа. Альфа умеет отвечать "ваш роман нам не подходит", Эксмо чаще молчало. У остальных издательств всегда были ниже тиражи, соответственно ниже гонорары, а конторы типа Лениздата "славились" тем, что не просто были случаи невыплаты гонораров, а скорее были отдельные случаи, когда они всё-таки платили. нынче ситуация ухудшилась и фантлит стали заворачивать ещё чаще, чем раньше. почему - предмет отдельного разговора.

Шаг 2а - дождаться предложения из издательств. Раньше издательства мониторили тот же Самиздат, смотрели кто популерян и делали тем предложения. Нынче неактуально.

Шаг 3 - получить добро из издательства, начать переговоры, запастись валокордином, водкой, подушкой-обнимашкой и прочими антидепрессантами, ибо нервов вы на этом этапе потратите массу.

И вот, с вами связываются по поводу обложки, аннотации и названия...


Но тут тонкость в том, что аффтор на обложку и аннотацию может повлиять исключительно, если редактор настроен более-менее благодушно или ему лень сочинять отсебятину (вещества на упоротые аннотации всё-таки время от времени кончаются). Даже в стандартном договоре прописан такой пункт, как "издательство оставляет за собой право изменить обложку... бла-бла-бла". А весь креатив в этой области описывается фразой "...предоставить для ознакомления".
Смекаете? Никто не сидит и не посылает аффтору макет за макетом, чтобы уточнить детали или оценить степень упоротости. Чаще всего автора тупо ставят перед фактом - "жри що дають, падло". Так что если самостоятельно не бомбить редактора, то это всё очень быстро уходит на самотёк.
Во многом это связано ещё и с тем, что занимающиеся обложками художники в издательствах сидят на окладе - дядя получит денюжку за обложку в любом случае, так что особо стараться смысла ему нет.
При том, что нынче от авторов требуют ещё и ТЗ обложки.
Фон такой-то, на переднем плане изображен тот-то, попирает ногами из вселенной того-то. И с приложением рисунков, картинок и скриншотов для наиболее наглядного изображения.
Чуете, чем это чревато? Правильно, теми самыми голливудскими актёрами и кусками игровых артов на обложках. Отсюда и какой-нибудь Энтони Старр на обложке:

Как ТЗ "суровый бородатый мужик, ну ТИПА такого, идёт на переднем плане" превратилась в "тупо перерисовываем один в один, плохонько отрисовываем пистолет, добавляем безумство в виде футболки"? Тайна сия велика есть.
С аннотациями ровно та же беда.Если редактору лень, то он воткнёт ту, что пришлёт ему аффтор. Обычно требуют минимум три варианта аннотации - одно и то же, но разными словами, из которых редактор выберет наиболее понравившуюся ЕМУ.

Если же его сиятельству ничего не понравится, то он воткнёт свою. Или слепит из трёх нейтральных одну безумную. Или возьмёт нормальную, но парой штрихов превратит её в текст с лёгким налётом долбанутости.
И с названием ровно то же самое. Несколько вариантов, выбирают то, что понравилось.
И это уже не говоря о тех случаях, когда редактор начинает лезть в сам текст. Но о советского образца корректуре и редактуре речи нет - часто даже банальные ошибки не вычищают, тут начинается чисто редакторская вкусовщина.

"А чо у тебя ГГ такой омежка? Нет, пусть будет чотким, дерзким, как пуля резким. Где патриотизм? Где завывания о подвиге крейсера "ВарягЪ" и литания Александру Невскому? Почему действие происходит не в Москве?" И всё в таком духе.

Касательно сабжевого анимешного поделия... Суть вкратце - Евангелион, Япония, Токио-3, 60-метровые мехи, 14-летние пилоты мех.Пожелания редактора? "Россия, Алтай, мехи по 10 метров, пилотам лет по двадцать". Зачем? Почему? Так много вопросов и так мало ответов...
Тут, думаю, уместен вопрос - где пруфы на всё это и откуда у чувака инфа конкретно по данному клиническому случаю графомануса вульгариса? Ответ, в принципе, прост:

Таки да, я и есть Сергей Ким. Наверное, могу претендовать за звание издающегося (ну или издавашегося в прошлом) графомана - шесть книг, рассказ, повесть, суммарно 31К экземпляров (аргумент в спорах с прочими графоманами, которые упарываются по тезису "не издавался - не аффтор"). 31 год, начал писать в 21 год, этого мерзкого занятия не бросил до сих пор. Характер стойкий идиотический, истинный кореец. Живу на Сахалине.

Да, издал фанфик. Нет, не стыдно:) Почему не стыдно?:)

Это были лихие десятые, мы выживали как могли.
Японцы должны ответить за притеснения моих предков!
В условиях внешнеполитического давления нет понятия ворованное, есть понятие трофейное.
Представьте ситуацию - вы студент, вам 23, из оставшейся до конца недели еды у вас гречка без ни хрена, вам предлагают деньги за чисто фанатское творчество.
То есть, фанфик, да. Сугубо нишевое поделие для фанатов. Пишешь просто потому что хочется и потому что это прикольно. Потом тебе предлагают деньги за хобби и уже готовый хоббийный продукт. Насколько большие? Не миллионы, да.
Как уже говорил - гонорар зависит от тиража. За каждый экземпляр платят определённое количество рублей - т.н. роялти. В основном 4-7 рублей за экземпляр для новичков и середнячков. Итого за тираж ЧЖ 2011 г. в 10 000 экземпляров - 50К деревянных. Честно говоря, весьма пригодились после армии. Сейчас же тиражи просели до 2-3 тысяч... А вот роялти особо не изменилось. Разве что считаться стало немного по-другому - в процентах от отпускной цены. Но когда вы видите в магазине книжку по 400-500 руб., это, если что. и близко к отпускной цене отношения не имеет - обычно она составляет 100-120 руб. Из которых автору причитается, ну процентов десять. Когда издавался в 2015-м, то за тираж в 3000 экз. получил где-то 18К. Очень дофига, не правда ли?:)

Из интересного - фанфик в России издать вообще не проблема. Можно провернуть ужасную операцию с заменой имён как сделал я или как сделал писатель Распопов с его фанфиком по "Космическим рейнджерам". Можно вообще не париться и сделать как аффтор Ланцов, который запилил фанфик по Dragon Age без всякой переделки. Его у меня нет, да и читать его я бы согласился только за деньги, но зато у меня лежит в бумаге кроссовер Star Treka и Хроник Перна, некогда вышедший в издательстве Терра - Карен Эмерсон (она же, лол, Игорь А.Смирнов) "Сага о драконе". Первая публикация - 1994 г., у меня издание 2003 г. Ещё можно вспомнить галимую новеллизацию манги "Берсерк" Кентаро Миуры - "Тёмный мечник" некоего Вячеслава Грацкого, вышедшую в 2004 г.

"Никогда такого не было и вдруг опять", в общем:) А то некоторых послушать, так я был первым и самым худшим^_^

Справедливости ради - на правообладателей выходить пытался, но электронки авторов Евангелиона так и не нашёл (а все грозившиеся пожаловаться Хидэаки Анно и Йошики Садамото адресами поделиться не пожелали). А правообладателем в России оказалася недоброй памяти студия MC Entertainment, упразднённая в 2012-м году.

Касательно отношения к фанфикам в самой Японии, насколько знаю, там ещё более лояльно - нельзя совсем уж наглеть и заниматься именно плагиатом (т.е. выдавать чужое за своё), а спин-оффы, перезапуски и альтернативы строчат весьма бодро. Опять же насколько знаю - это пошло после треша в конце 80-х, когда сами японцы офигели от вала исков кто что у кого украл, и предпочли в итоге смягчить законодательство вместо того, чтобы разбираться.


Возвращаясь же к родным осинам - подобного рода "заимствования" (аг-га, блин) случались со мной ещё дважды в чистом виде. Новеллизации игры "Spec Ops: The Line" и поначалу близкий пересказ манги "Gate: Jieitai Kanochi nite, Kaku Tatakaeri", если точнее.
И ровно по таким же причинам: пишешь себе нечто фанатское, не паришься совершенно, но потом тебе пишут дяди " А давай издадим? Денег получишь" и ты такой "А чё, бьют - беги, дают - бери..."Но на текущий момент подобный ранящий прекрасные души треш вряд ли выйдет:) Я с синим завязал наглухо.Собсна, нет, совести не появилось, да и писать вроде бы не перестал. Просто нынче бумажные издательства откровенно стагнируют, кризис отечественного бумажного книгоиздания чудовищный, а крайний опыт работы с тем же Эксмо оставил ну такой вагон негатива, что зарёкся хоть что-то в ближайшем или не очень ближайшем будущем слать в издательства.В чём негатив? Ну, название пришлось выбрать компромиссное. В оригинале переделка лубков азiацкiя на отчеественный лад называлась "2018: Интервенция", в качестве варианта прделагал пафосное "Империя Девятого легиона", но редактор, видимо, вспомнил про годный фильм "Орёл Девятого легиона" и остаивл просто "Девятый легион".Воть:

А, да, псевдоним пришлось взять. Сказали у предыдущего "карма плохая" (с), раз всё плохо продаётся. Треш на обложке? Трешовые аннотации? Может, в этом вина? Да не, не может быть...


Аннотацию тоже кое-как отвоевал. А вот с обложкой прокатили начисто - на ТЗ, со всякими картинками, скриншотами и описания тупо положили болт. Главгероиню, например. я скорее представлял как игровую версию Йеннифер, ну Морриган из Dragon Age или Моргану из "Камелота", ну что-то такое. Но явно не в виде мини-доминатрикс из Оглафа.

Хотя, чего ожидать, если художник-то ровно тот же, что забодяжил тот вырвиглазный бред на "Чужой жизни"? Некий Е.Деко, штатный иллюстратор серии Эксмо "Новые герои" (на текущий 2019 г. успешно заглохла). Судя по стилю у него вообще оставались неиспользованные скетчи к "Полному набору" Милослава Князева, вот он и пустил её в дело.

Ненависть! Тонны её.


Ну и в качестве вишенки неприятности на торте негатива - положенных по договору авторских экземпляров не прислали ("да мы просто замотались и забыли, чё ты сразу орёшь-то"), гонорар выплатили спустя 1 (один) год, вместо положенных по договору 60 дней с момента поступления в продажу. За электронку с Литреса перевели ровно 1 (один) раз за три года наличия прав. И кто покупает на Литресе - посоны, эта залипуха, из уплаченных там денег аффтору идёт хорошо если 10%. А если начинаются аттракционы невиданной щедрости с раздачей тонн книг по дешёвке - не идёт и этих копеек.


Такие дела.


П.С. Кто считает, что я пишу плохо... Народ, я с вами полностью согласен:))) Так что если хотите поругать - можем поругать вместе:)

Показать полностью 5
1

Космофауна. Зверь беглеца. 4 - Дефлюцинат безликий

Космофауна. Зверь беглеца. 4 - Дефлюцинат безликий

Гопник (устаревшее – гопы, множ. гопота) – малая космическая народность [1], этносоциальная группа внутри народов Восточного Рукава, выделяемая в силу культурной и языковой специфики. Первоначально (в 22 веке) проживали в районе Московско-питерского Порубежья (ныне – Центральное Порубежье или Порубежье Пяти Планет) [2] в астероидных, орбитальных поселениях и космических городах, позже расселились по всему Сектору Московского Транспортного Протокола, от Центрального Порубежья на западе до известных окраин Дальнего Востока. (…) Согласно официальным документам Московской Империи [4], слово «гопник» обозначало лицо, принадлежащее к рабочее-инженерному сословию и имевшее особые права и обязанности инженера на кораблях и станциях класса размерности больше пятого. В период расцвета численность граждан Империи, относящих себя к гопничеству, достигала ста двадцати миллионов человек, в настоящее время, в силу ассимиляции и разрушения естественной среды обитания численность гопников Уральского Союза Планет составляет не больше семисот тысяч, Суздальской Империи – триста, Великой Бессарабии – двести тысяч. В ходе гражданской войны гопнические поселения стали (…) Точное происхождение современных гопников остаётся предметом дискуссий. По версии лингвиста В.А. Брекоткина [источник не указан 23 года] понятие «гопник» (…)
(по материалам Галактопедии)
Семён Скоморохов сидел на корточках на крыльце своего барака, пил пиво, лузгал семки и смотрел международные новости на планшете.
«Нарастает напряжённость на границе между Уральским Союзом Планет и Великой Бессарабией. Массовые волнения рабочих зафиксированы в посёлке Орск Правобережный Тюменской автономии. Две промысловые и три транспортные компании за последний месяц подтвердили пропажу семи маломерных судов и одного сухогруза четвёртого класса за последний месяц. Администрация приграничных графств Бессарабии опровергает причастность к пропаже судов, предоставляя запрошенные отчёты местных отделов Инспекции»…
– Инспекции, – процедил сквозь зубы Семён и бросил на ступеньки планшет. – Подозрительные господа.
Вспомнился сегодняшний сон, видимо, навеянный вчерашними похожими новостями и стрелялками. Человек в чёрном балахоне с красивыми большими погонами, окружённый десятком бойцов, тычет пальцем в трёхмерную карту маршрута «Тавды». Говорит «Вот тут, вот здесь мы их и схватим!» Семён стоит совсем рядом, достаёт ружьё и стреляет в генерала, тот рассыпается в пыль. Любимая девушка в белом халатике бросается ему на шею...
Вспомнив последний образ, Семён выругался и замотал головой.
Он был рождён гопником. Дефлюцинат безликий, пацанчик с района. Его отец и дед тоже были тавдинскими гопниками, и он с молоком матери впитал все признаки маргинальной космической культуры. Семки, пиво и употребление обсценной лексики являлись для него неотъемлемыми гражданскими правами, наравне с правом на еду, воду, воздух и размножение.
Конечно, он, как и почти все жители корабля, входил в корабельную иерархию. Разумеется, гопник не был офицером или матросом, потому как туда брали самых выносливых. Матросы не любили гопников, а гопники – матросов. Пробиться в службу суперкарго и работать с грузом Семён тоже не мог – этому нужно долго учиться, и брали, в основном, только по блату, с планет. Оставалась инженерная каста, и всё, о чём мог мечтать потомственный космический гопник без планетарного образования – это дослужиться до помощника инженера.
Пока же Семён был техником. А точнее – сантехником, с ежемесячным жалованием две с половиной тысячи кредитов. Упасть на социальное дно не давала сравнительно-приличная семья, отец – бывший преподаватель и свидетельство о законченном училище, которым похвастаться могли далеко не все бездари из его окружения.
«Тавда» походила формой на приплюснутую каплю. Впереди, в заострённой носовой части, находился небольшой носовой отсек. Здесь был командный центр, ангар для челноков и прочие помещения, куда вход простолюдинам был заказан. Там же, правда, находились ангар и торговая зона, куда горожане выбирались за покупками. В средней части расположился обширный грузовой отсек, занимавший две трети корабля. Туда не допускались даже рядовые матросы и инженеры – только суперкарго с экспедиторами. Вокруг грузового прилепились три технических отсека – левый, правый и верхний, прятавшийся в купольной крыше.
Городской же сектор «Тавды» был двухуровневым и ютился в кормовой части восьмикилометрового фюзеляжа, отсечённый от круглого грузового отсека хордой-перегородкой. Перегородку жители воспринимали как некую космогоническую вещь, топоним, и даже писали с заглавной буквы – Перегородка.
На первом уровне дома, а точнее, блоки, стояли бетонные и углеродно-каркасные, переходящие подвалами в трюмовые отсеки. Там жила меньшая часть населения. Наиболее образованная его часть – инженеры, бойцы, старшие матросы и офицеры, располагались мастерские, два училища, школа с детсадом, больницы и другие необходимые отсеки. Второй уровень, лежащий в пятидесяти метрах над первым, ещё век назад покрыли почвенным слоем и сделали этническую застройку одно-двухэтажно-барачного типа, с огородами, теплицами, курятниками и другими прелестями натурального хозяйства. Именно тут, на шести с половиной квадратных километрах земли и жили настоящие, аутентичные гопники.
Возможно, жителю далёких миров могло бы показаться странным, что целое общество занимается натуральным хозяйством на территории космического сухогруза. Со времён возникновения их культуры на древней Земле народ изобрёл ракеты, компьютеры, приручил космосущностей и улетел к звёздам. Если бы поэт Егоров увидел такую картину, то наверняка вспомнил бы изречение одного знакомого писателя.
«Научи этот народ существовать в четвёртом измерении, он и там построит маленькие домики с сельским туалетом».
В целом жизнью в городке Семён оставался довольным. Солнышко неистово слепило, видимо, у инженерных служб случилось хорошее настроение, и в небесной канцелярии решили сделать хорошую погоду. Но на душе у Семёна случилась тоска – не то, чтобы совсем уж дремучая, от которой хочется пить технический спирт, но кислый комок в горле всё равно не давал спокойно сидеть на корточках.
Причина подобной хандры, как и быт соотечественников, имел тысячелетнюю историю и уходил корнями ещё в до-космическую эру. От Семёна ушла женщина.
– Не изволите, сударь, подвинуться? – сказал появившийся на ступеньках Вован Шкодин. – Хандрить решил?
– Да, мой друг, тоскливо мне, – сказал Семён, отпил пиво и пересел поближе к перилам.
Разговор происходил на диалекте, типичном для народности гопников, и от большинства выражений у любого образованного жителя галактики завяли бы уши. Возможно, что много веков назад какие-то обороты и выражения сошли бы за нормальные, но сейчас так говорили только в депрессивных селениях вроде «Тавды». Впрочем, и на обычный диалект московского большинство из жителей переходили без особого труда.
Вован присел рядом, положил на соседнюю ступеньку кепку, засунул руку в пакет Семёна и загрёб горсть семок.
– Поведай мне причину хандры, Семён Ефимович. Уж не от расставания с благочестивой Екатериной Сергеевной ты столь грустный?
– Ах, – кивнул Семён. – Право, судрь, не стоит. Лети, судрь, к звёздам. Не пристало нам все беды списывать на барышень. Тяжело как олуху взаперти.
– Ты не прав, все беды от барышень. Екатерина Сергеевна, конечно, барышня привлекательная. Она же, прости великодушно, к матросу ушла?
Семён смачно сплюнул на пол и поправил кепку.
– Отнюдь, судрь, к инженеру-прионщику.
– Односвойственно, не к особе своих кровей, но к человеку высоких сословий, к чванливому мухоблуду. Я даже склонен назвать её попрешницей. Не стоит впадать в хандру, дружище, ведь простых, прекрасных женщин в нашем поселении не так уж и мало.
Собеседник сначала думал врезать приятелю за плохие слова в адрес Екатерины Сергеевны, но вместо этого насупился, задумался. Потом кивнул и решил перевести тему.
– Ты, конечно, прав, Владимир Герасимович, но, как я уже сказал, причина моих тревог кроется в, это самое, в клаустрофобии, в боязни закрытых, судрь, пространств.
– Гы-гы, в чём? – заржал Вован.
Скрипучая дверь барака открылась, на крыльце показалась мать Семёна, Надежда Константиновна. Она тоже считалась техником, как и большинство жителей частного сектора – техниками-агрономами числились все незанятые жители частного сектора за то, что снабжали овощами всех остальных жителей корабля. В руках маманя держала ведро из-под рукомойника. Семён попытался спрятать бутылку, но было поздно – на круглом лице мамани изобразилось недовольство.
– Всё пить изволишь, тартыга окаянный? – спросила мамаша сына.
– Стало быть, пью, матушка, – согласился сын, грустно посмотрев на бутылку пива.
– Алкоголь откуда взял? У отца же ещё домашнее не приготовилось.
– На рынке приобрёл, матушка.
– Чужое пьёшь! Крепкое! Докатились! Мало своего.
Мать сокрушённо покачала головой и ушла в дом.
В этот миг корабль слегка потрясло – по шкале землетрясений, наверное, в районе двух-трёх. Солнышко на миг померкло и вдруг вспыхнуло чуть ярче. Парням, с рождения привыкшим и к сотрясениям, и к проблемам с гравитацией, было не привыкать. Вован, который понёс ведро до гальюна, чуть не врезался в забор.
– Нырнули? – крикнул он.
– Думаю, судрь, мы будем нырять через полчаса. А сейчас востроскручи внизу поменяли, старых в стойло отвели.
Вскоре Вован вернулся и поставил пустое ведро подальше.
– Так на чём же мы остановились? На женщинах?
– Нет же, на клаустрофобии. Помнишь, Владимир Герасимович, когда полтора года назад, ещё до начала рейсов из Кунгура, наше судно причалило к Свободному Челябинску? Мы везли какую-то исполинскую конструкцию с их завода.
– Помню, конечно.
– Как ты знаешь, у них безвизовый режим с Уральским Союзом Планет, чьими гражданами мы являемся. Мне тогда первый раз за жизнь удалось четыре ночи ночевать не на корабле. До того всё моё нахождение на планетах, с самого детства – лишь несколько часов в портовых кварталах.
Вован возвёл оче горе.
– Я помню, Семён Ефимович, вы изволили рассказывать мне про это около дюжины раз.
– Нет же, судрь, я не про то, что прежде. Я лишь недавно понял, что после тех ночей на планете иногда в середине рейса становлюсь овладеваем хандрой. Мне тяжело, душно взаперти, внутри нашего скромного, судрь, поселения.
– Обманываешь ты всё, Семён Ефимович, – неожиданно весело сказал Вован. – Начитался где-то чего-то? Словечко новое отыскал? Я тебе вот что поведую, мой друг. Как ты знаешь, в детстве я, ещё когда шёл Великий Ремонт, почти год провёл в интернате на Новом Качканаре, где меня, сударь, лечили от токсикомании. И после ещё несколько раз у родни на Качканаре околачивался. По твоим словам, после года взаперти со мной указанные симптомы должны ещё в большей степени проявиться, так? Ан нет. Ничего не чувствую. Хорошо мне здесь. Посмотри, солнышко как прекрасно печёт? И тебе хорошо, просто барышня от тебя ушла.
Семён не удержался и саданул приятеля по плечу. Прав, подлюка, в точку попал. Никакая это не клаустрофобия, понял гопник. Так, сам себе прикидывается.
– К звёздам всё это, – продолжал монолог Вован, растирая ушибленное плечо. – Но, спешу заверить тебя, у меня есть одно чудесное, сударь, предложение, способное развеять твою печаль и вылечить твою, так скажем, фобию. Собственно, для того я к тебе и пришёл.
– Про что же ты? – Семён оживился и отхлебнул пиво.
– Я договорился, нашёл увлекательную работу, благодаря которой ты сможешь проникнуть в грузовой отсек.
Вован когда-то пытался учиться на суперкарго и потому стоял среди большинства гопников его квартала особняком. Образован он был хуже Семёна. Диплома так и не получил, но до сих пор был приписан не к инженерной, а к грузовой иерархии и гордо носил нашивку Кандидата в Младшие Помощники Экспедитора – самой низшей из подобных должностей. В обычные, продовольственные склады его пропускали, но в главный грузовой отсек путь ему, как и рядовым инженерам, был закрыт.
Семён ещё не предполагал, чем предложение Вована обернётся для него.
Поперхнулся пивом и закашлялся.
– Владимир Герасимович, судрь, в своём ли ты уме?! Не ужель ты не представляешь, что за наказание нам может светить за незаконное посещение грузового? Я же из касты инженеров, но не экспедиторов, а ты рангом не вышел.
– Уверяю вас, мой друг! Ушатай меня Китай, всё более чем законно. Наше перемещение по грузовому отсеку служба суперкарго будет отслеживать специальными, сударь, устройствами. Более того, нам дадут денег! Идём!
Гопники вышли за калитку дома и отправились по улочке в сторону Перегородки, лузгая семки. Дворовые собаки хрипло лаяли вслед, пару раз по дороге проезжал ржавый мотоцикл с безумным механиком дядей Серёжей, любившим все накопления тратить на драгоценную солярку и наматывать круги по улочкам.
Затем прошли по узкому мостику над трамвайными путями, свернули в тёмный узкий проулок, расположенный между двумя большими складами и закончившийся большой мерцающей голограммой:
«ГРУЗОВАЯ ТЕРРИТОРИЯ. ТЕХНИКАМ ПРОХОД ВОСПРЕЩЁН. ПРЕДЬЯВИТЕ ПРОПУСК».
Вместо твёрдого знака стоял мягкий. Рядом с голограммой на стенке кто-то написал «Аркадий Степанович – подлец».
Перегородка становилась всё ближе, она нависала стометровой полупрозрачной стеной над посёлком, затеняя местность от солнышка. Это были последние, окраинные кварталы городка, который протянулся трёхкилометровым куском по круглой корме «Тавды». Впереди, за перегородкой был Грузовой Отсек, занимающий две трети корабля. Пятнадцать квадратных километров неизвестности.
Раньше там располагалась заводская территория, где в прионных бассейнах выращивали и собирали корабли меньших размеров. Семён родился во времена Большого Ремонта, как называли его местные, когда «Тавду» переделывали из станции в грузовое судно. Гопник был за Перегородкой всего пару раз в раннем детстве, и содержимое груза для него, как и для большинства «гражданских», чаще всего оставалось неведомым. В полёте груз тщательно охранялся службой суперкарго, а во время разгрузки и погрузки Перегородка поднималась, смыкаясь с верхом, и закрывала горожанам обзор.
– Если не ошибаюсь, судрь, мы везём лес? Мы же закупили каких-то хитровызвездовных высокоманёвренных востроскруч, – зачем-то спросил Семён, перестав от волнения лузгать семки. Все в посёлке и так знали, что лес, но лишний раз спросить было не лишним.
– Его, голубчик, его. Лес. Впервые. Это в прошлых рейсах мы возили руду, воду и песчаники, а лес везём впервые.
Охранник-матрос, увидев подошедших, поднялся со стула, положил на стул планшет и молча встал поперёк прохода позади голограммы. Он был загоревшим и усатым, его армированная космотельняшка плотно облегала немолодое, но поджарое, как у пса, тело.
– Господин любезный! – воскликнул Вован. – Мы с коллегой прибыли по рекомендации службы суперкарго, помощника экспедитора…
Матрос провёл сканером, рявкнул:
– Ничего не знаю! Не пущу! У приятеля твоего пропуск есть? Нет? И сам ты Кандидат в младшие. Не велено.
Семён приуныл, огорчённо бросил опустевший кулёк на землю и собрался идти, но Вован остановил его, достав из кармана синюю полукруглую мобилу, которая имелась у каждого из гопников.
– Не переживай, мой друг. Сейчас мы сделаем звонок Син Хун Пину, моему непосредственному руководителю. И он проведёт нас в грузовой отсек.

(А.Скоробогатов, главы романа - https://author.today/reader/37488/ )

Показать полностью 1
22

Красный анклав (глава 7)

Иркутск. Квартира Нечаева. Утро.

Константин снова проснулся в прекрасном расположении духа - очистка организма от запойного затянувшегося отпуска шла полным ходом. Заваривая себе кофе он затылком слушал новости:

“...на борьбу с огнем брошены дополнительные силы МЧС, а также задействованы военнослужащие и техника. Для поиска заблудившихся в горящих лесах туристов используют армейские бронемашины, устойчивые к огню и обладающие повышенной проходимостью. Генерал крючков заявил, что на ход начавшихся сегодня масштабных учений Центрального Военного Округа горящие леса не повлияют и военнослужащим ничего не угрожает. А сейчас наш специальный корреспондент выходит в эфир прямо с линии фронта борьбы с огненной стихией, Вячеслав - вам слово. Спасибо, Мария, я нахожусь…”

Выключив телевизор, Нечаев скурпулёзно записал в блокнот планы на день, периодически отхлебывая из кружки. Первым делом он планировал посмотреть внимательно на Карданный завод, снаружи само собой. Затем попытаться под видом клиента одной из компаний-арендаторов как-то проникнуть на его территорию. Ну а после этого выехать в сторону особняка Речного, может удастся подобраться поближе. К каждому пункту были добавлены подпункты с вероятными вариациями развития событий, которые вели к следующему ветвлению вариантов. Он называл это “метод трех ступеней” и яро верил в его эффективность. Тяжёлые мысли о заваривающейся каше событий не выходили у Константина из головы - ему совершенно не нравилось, как быстро растет число неизвестных в этом деле и повышаются ставки. С другой стороны - в нем разгорался спортивный азарт, отвечающий на вызов мыслью - “фуфловое дело столько внимания не привлекает, дерзай - Костя, это может быть твой шанс склеить ласты знаменитым”. Конечно играть в ящик он не планировал, само собой был уверен в собственной непотопляемости и исключительной роли в реальности этого шарика, которая не позволит вывести такую фигуру из игры минуя стадию безнравственного богатства, роскошной жизни и, главное, расположения Маши. Прихватив свою мыльницу, бутерброды и термос с чаем, пачку влажных салфеток и ленту туалетной бумаги, а так же две тысячи рублей, он вышел в серое душное утро иркутского августа.

Константин потел. В автобусе стояла невыносимая духота и давка, а всяческие попытки улучшить ситуацию с проветриванием тут же натыкались на сопротивление некоторой части пассажиров, которым “дует”. Стоящая в проходе между рядами толпа перемешивалась как мука в мельничных жерновах, люди менялись местами и перетекали с места на место в каком-то причудливом математическом танце. В какой-то момент рядом с Нечаевым возникла мясистая пожилая бабка с вездесущей тележкой и так случилось, что пропихивая ее между людьми она резким движением рук, еще помнящих работу с кочергой на металлургическом комбинате, совмещает ручку тележки с пахом Константина. В этот момент его дыхание перехватыет, а перед глазами расплываются цветные круги. Скрючившись и хватая ртом воздух он восклицает:

- Да куда же ты прешь, старая карга! Дома ей утром не сидится - в очереди на кладбище место боишься пропустить?

Бабка полностью проигнорировала его слова, продолжая прокладывать себе путь через человеческий океан, однако атмосфера вокруг резко сгустилась и не успел Нечаев продолжить делиться своими ощущениями в след удаляющейся бабке, как услышал в свой адрес уверенный окрик:

- Эй, сопляк, рот свой закрой, пока не помогли. Будет всякая шваль тут пожилым людям хамить!

Костя воспользовался советом, так как резко растерял всю свою храбрость перед возможностью огрести дополнительных проблем и молча потупив взор доехал до своей остановки продолжая обливаться потом и ощущать на себе движение человеческой массы по автобусу.

Проходная завода этим утром была не очень богата на посетителей - работяги пришли значительно раньше появления Нечаева, а клиенты арендодателей в этот день очевидно посещений не планировали. За три часа наблюдений из ворот выехало три фуры, но ни одного человека или машины не прошло внутрь. Охранник средних лет ревностно нес вахту на посту и периодически поглядывал в сторону Константина, явно заметив его длительное присутствие неподалеку. Костя уже собирался было уходить, отринув идею проникнуть на территорию под видом клиента -уж очень он примелькался охране, как вдруг к воротам подъехало сразу несколько тонированных автомобилей, из которых высыпались колоритные лица кавказской национальности с различным инструментом и решительно направились в сторону будки охранника. В Нечаеве боролись две силы: одна рвала его в сторону остановки, толкая под колени пульсирующим страхом, другая пригвоздила на месте, требуя зафиксировать все происходящее. Приехавшие пока его не видели и у них был свой ярковыраженный интерес, а у охранника в ближайшие секунды появится много более важных дел, чем интересоваться у проходимца с фотоаппаратом целями фотосъемки. На экране фотоаппарата при приближении Константин покадрово запечатлел все последующие события. Вопреки ожиданиям, охранник не убежал и не спрятался в будке, а коротко сказав что-то по рации вышел к суетящимся вооруженным горцам. Один из них, активно артикулируя и что-то крича охраннику, начал быстро с ним сближаться, остальные подтягивались следом. Дальше все произошло очень быстро - не успел он закончить свою мысль о необходимости встречи с директором, как в два удара оказался лежащим в пыли, а над ним стоял тот самый охранник в защитной стойке выставив резиновую дубинку. Определенно это был не типичный алкоголик с тремя классами образования, каким ему полагалось быть по профессии и месту работы. Фотоаппарат был готов зафиксировать скорую расправу толпы земляков избитого и униженного парламентера над единственным спартанцем, как вдруг не менее стремительно, чем предыдущие события, численный перевес сместился в сторону обороняющегося - из двери вывалилась толпа в пару дюжин людей в такой же форме и с дубинками, которые без лишних слов и раздумий приступили к приготовлению отбивной из гостей, как будто соревнуясь между собой, кому удастся нокаутировать противника за меньшее число ударов. Порядок был быстро восстановлен, а дальше снова началось любопытное - избитых не оставили валятся в пыли, а запихнули в машины, которые начали загонять на территорию завода. И тут охранники вдруг вспомнили о присутствии еще одного неизвестного в уравнении, двое отделились от остальных, что вернулись на территорию, и двинулись в сторону Нечаева. Разрывавшие его ранее противоречивые чувства в ту же секунду слились в полном консенсусе относительно предпочтительного набора действий и ноги дали Косте хороший старт, который он неплохо развил. Бежал он не оборачиваясь на чистом адреналине и остановился только влетев в уходящий автобус после того, как пробежал соседний рынок насквозь. Он решил вернуться домой и перевести дух, обмозговав случившееся и пересмотрев получившиеся фото прежде, чем ехать к дому Речного.

Москва-сити, офис ООО “СтройПромОбъект”

- Ну, я слушаю, Василий, рассказывай. -сказал Макаров.

Сидящий на другом конце стола человек обладал крепким телосложением и непроницаемым лицом, как будто высеченным из камня. Форма носа и ушей однозначно указывали на близость их обладателя к боевым искусствам, а глаза были вместилищем опыта, который он никому не собирался передавать.

- Пётр Алексеевич, по кроту работаем, пока ничего. По лесу тоже работаем, смогли пробиться к полю боя вперед армии, пока предварительно объект считать потерянным - вход завален, работы по расчистке начнем не раньше, чем огонь отступит. Картину боя восстановить не удалось - огонь все уничтожил, следов вертолетов и “Альфы” нет - предполагаем, что их забрал противник, вероятно живыми. По противнику есть новая информация - ушел на запад, помимо указанных в радиобмене с первой группой шагающих бронемашин у него есть и гусеничные транспортеры, довольно крупные - видимо как раз для перевозки этих ходунов. Ушёл на запад, пока дальше по следу идти не можем - огонь. По направлению информацию передали в штаб - приступили к усилению в местах возможного выхода. Из Иркутска пришли новости - вчера там какое-то нездоровое движение было у проходной завода, предполагаем топорный почерк наших конторских. Щупали объект имитируя попытку рейдерского захвата, но были биты и весь день провели внутри, вечером их оттуда выпустили, следим за развитием событий, пока не вмешиваемся. Там же был местный журналист, который все происходящее снимал на фотоаппарат - пробили, он работает на нас, не трогаем.

- Я тебя услышал, Василий, свободен. Ты когда вылетаешь в Иркутск?

- Сегодня в ночь, возьму ребят, экипировку и сходим в гости к Речному домой, события пора ускорять, тем более его нет в городе - уехал куда-то на охоту с целой толпой охраны под видом трудового коллектива. Наш хвост они отсекли быстро, серьезные ребята.

- Ну бывай, удачи, что нужно - проведешь через Гену и держи связь, не мне тебя учить.

- Вас понял, Пётр Алексеевич, всего доброго.

Поднявшись из-за стола, Василий подошел к двери и взялся за ручку, собираясь выйти из кабинета, как услышал слова напутствия от шефа:

- Вась, ну ты понимаешь ситуацию - любые средства, без ограничений при необходимости. Хоть танковое сражение в центре города, если посчитаешь это оправданным. Мне нужен результат.

Показать полностью
9

Боги спустились с небес 2. Глава 3. Всё пошло не по плану.

В арсенале ждал сюрприз. И это было не кольцо со встроенным телепортом для «призыва» меча, не несколько комплектов одежды, среди которых была пара форм для тренировок с защитными накладками, и, тем более, не жетон с номером «271117». Сюрприз – это ключи. Как оказалось, не только шкафчика в раздевалке, но и от личной комнаты в западном крыле, принадлежащему варягам. Надо же, а ведь по пути в арсенал до Саши дошло, что вместе с институтом придётся попрощаться и с почти бесплатной общагой.


Конечно, перспектива жить в Академии представлялась туманной, но почему бы и нет? Если получится выбить доступ в библиотеку и полигон, то жить вполне можно. Правда, остаётся ещё вопрос с провиантом, но, думается, эту проблему тоже учли. И Саша убедился в этом, когда на коробки с вещами ему положили папку с документами.


«Общие положения проживания на территории Московской Академии Магии»


- Это похоже на общежитие из Обычного мира.


Саша только хотел пролистать титул документа, как его прервал Денис. Пока Саша вёл беседу с Игорем Павловичем, остальные ребята уже успели получить инвентарь и разбрелись кто куда, однако Денис решил задержаться, чтобы поговорить один на один.


- И трудовой договор. Он идёт следующим.


- Ты о чём?


Саша повнимательнее осмотрел документы в папке и увидел «Договор о вступлении в дружину Московской Академии Магии».


- Дружина?


- Варяги базируются на территории Академии, но взамен обязаны обеспечивать безопасность на её территории. Ну а мы, как варяжата, должны вступить в дружину. Что-то вроде дежурных по школе. Знакомо?


Саша кивнул, вспомнив лишь недавно минувшие беспечные годы и улыбнулся. Такие дежурства всегда имели хоть какой-то, если только за дело брались какие-нибудь авторитетные старшеклассники, не брезговавшие подзатыльниками и пинками. Да и те могли влиять далеко не на всех, так что подобные назначения всегда превращались в фарс, без толики полезных действий.


- И за это нам выдадут жильё?


- И небольшой оклад. Пошли посмотрим комнаты.


Они вышли из арсенала в коридор. Жилая зона находилась несколькими этажами выше, так что пришлось тащиться со всеми коробками по лестнице. В этот момент Сашу настигла ностальгия о первом дне в общаге. Как он в первый раз зашёл в свою комнату, как двенадцать этажей поднимал матрас с бельём, потому что лифт работал только с первого этажа и только вверх, а кладовая находилась на седьмом. Можно было, конечно, спуститься до лифта и подняться на нём, но до этого додумались все и очередь обещала стать немалой.


В этот раз всё оказалось куда лучше. Количество этажей уже нисколько не волновало, а телекинетику по поводу переноски груза и вовсе беспокоиться не стоит. Да и ходить по аккуратным, на старый манер построенным лестницам было одно удовольствие. Не сравнить с обшарпанными и криво окрашенными перелётами старой общаги.


- О чём с Палычем говорил? – спросил Денис.


- Да так… вопрос один возник. – замешкался сначала Саша. О своей деятельности в Братстве он никому не рассказывал, а убедительно соврать товарищу вряд ли получится. – Ты узнал этих четверых знатных? Оказалось, они не спроста попали в варяги. - выкрутился он. И не соврал, к тому же.


- Сомневаюсь, что в такую организацию можно попасть просто так.


- Так-то оно так, но дело ещё круче. Академия переставляет непослушные шестерёнки в места понадёжнее. Влад по той же причине получил шанс – о слишком много шороху наводил. Те знатные так дорожили своим положением, что волнения простолюдинов побудили их начать реальные противодействия, ну а Влад и вовсе напрямую противостоял им подобным и устройству Академии в том числе.


- И они решили пустить избытки энергии в полезное русло. Грамотно, что тут скажешь. Только вот с Владом несостыковочка – он не прошёл. Да и с трудом верится, что Палыч согласится принять кого-то по указке сверху.


- А если указанные люди соответствует требованиям?


- Хм, ну тогда всё логично. Но как же Влад?


- Не все готовы переступить через жизнь другого. Для этого испытание и провели. А что делать с Владом, они, думаю, сообразят. Дураками их не назовёшь.


- И ты так долго разговаривал с физруком об этих типах? – с подозрением спросил Денис.


- Не только о них. По сути, мы с тобой очутились здесь по той же причине.


- Ты-то понятно, а я причём? Я беспорядков не устраивал, я их старался прекратить.


- Ты делал это не с той стороны баррикад. Или балансируя на этих баррикадах. Короче говоря, оказался слишком хитрым.


- Это даже льстит. – довольно заметил Денис.


- И настораживает. Академия пытается всё контролировать, ты сам в курсе, что они верховодят всей верхушкой Сав… Савельевцев, - Саша никак не мог привыкнуть движению, названному в его честь, - и мы с тобой не исключение.


- Ну, не будь столь категоричным. Мы сдвинули с мёртвой точки вопрос сословий. В этом отношении Магический мир далеко отстал от Обычного.


- На самом деле не особо-то и отстали… ну да сейчас не об этом. Да, нам позволили повлиять на некоторые изменения, но до реальных перемен ещё далеко. И я не уверен, что дальше всё пойдёт так же гладко.


- С чего-то надо начинать. Но ты прав. Академия всё хочет контролировать. Но ты должен отдать им должное – действуют они крайне расчётливо. Бунты не подавили силой, с помощью тех же варягов, а заставили зачинщиков самих разгребать кашу, которую они заварили.


- Это не отменяет тотальный контроль. Мы марионетки, мать их! И они не остановились на достигнутом – Варяги лишь затянут хомуты. Дружина говоришь? Да мы теперь обязаны не допускать волнений. А что теперь мы будем делать, если отношение к простолюдинам не поменяется?


- Я думал ты не особо хотел влезать в эти передряги.


- Но я влез в них. И чувствую ответственность.


- Прав ты или нет, но для меня Варяги – большой шаг к достижению цели. Не так-то просто стать признанным воином, если твой род не клепал их на протяжении нескольких сотен лет.


- Для тебя это шанс, а для меня… - Саша замолчал. Он всё ещё не мог понять, что движет его поступками. – Неважно.


Они подошли к своим комнатам. Удача или нет, но они оказались соседними, и скоро две кипы коробок скрылись в дверях за своими хозяевами.


Обстановка пришлась по душе – опрятный минимализм с хорошим ремонтом. Но что особенно пришлось по душе, так это собственный санузел. Раздельный!


Коробки аккуратно упали на стол возле окна, а сам Саша прыгнул на кровать. Тело резко расслабилось и принялось жадно впитывать в себя мягкость постели. Наконец сказалось раннее пробуждение – глаза тяжелели, а мысли теряли подконтрольность, всплывая и развиваясь без указки. Только что он думал о новых жилищных условиях, на порядок превышающих комнату в старой общаге, потом он вспомнил о том, чем придётся за это платить. Но скоро всё это перетекло в абстрактные и несвязанные сюжеты, переливающиеся и переплетающиеся безо всякой логики. Ещё чуть-чуть, и Саша бы заснул.


В дверь постучали.


- Саш, ты чего затих? – прервал дремоту Денис. – Ой, извини…


- Да ничего, забей. Ещё рано ложиться.


Саша сел, потянулся. За окном уже темнело.


- Ты тоже собираешься жить в общаге?


- Да. Дома, конечно, хорошо. Но хочется больше свободы. Да и бродить по Академии вечерами должно быть круто.


- Не уверен, что нас будут всюду пускать.


- При исполнении, думаю, будут. Иначе какой в этом смысл?


- Посмотрим. – заключил Саша.


Денис явно не об этом хотел поговорить, но почему-то тянул с вопросом. Однако, долго ждать не пришлось.


- Слушай, я хочу у тебя кое-что спросить. – решился он.


Саша раскинулся на новом ложе, оперевшись спиной о стену.


- Валяй.


- Как ты связан с Тремя Головами?


Долго расслабляться не получилось. Саша лихорадочно пытался сообразить, как уйти от ответа, понял, что это не получится, но решил, всё же, попытаться.


- С чего ты взял?


- Шутишь? Да об этом шепчутся все, у кого в голове есть хоть пара извилин. Теорий много, но верной я не знаю. И хочу спросить у тебя напрямую.


Саша только раскрыл рот, чтобы отбрехаться, но его грубо прервали.


- И не пытайся отвертеться. Так или иначе, но ты замешан в тех бунтах. Не зря же Академия держит тебя на коротком поводке! Или не только Академия?


«Палыч был прав. Денис очень умный. Только вот что мне с этим умником делать?», подумал Саша.


- Давай так: выложи свою версию. Наверняка ты долго думал над этим.


- Хорошо. – согласился Денис и сел на стул, перевернув спинку вперёд.


- С чего начать?


- С начала. Как эта идея пришла тебе в голову?


Денис немного напрягся, вспоминая, но скоро заговорил.


- Первые мысли закрались после тех соревнований. Помнишь, когда на разрушенном здании обнаружили символ Трёх Голов?


- Ещё бы мне не помнить. Я тогда знатных люлей отхватил… в очередной раз.


- Так вот, я начал сопоставлять это с твоим поведением. Ты постоянно чем-то занимался, тренировался и даже после выходных не выглядел отдохнувшим. Если тренировки с физруком…
- Теперь он для нас командир.


- Тренировки с командиром или занятия с Фёдором Остаповичем были на виду, то в Обычном мире у тебя просто не должно было быть места для плотных тренировок.


- Ну, знаешь… Кто ищет – тот найдёт. Или ты думаешь я слыву гением только волею судьбы? Я вкалываю, знаешь ли.


- Я не об этом. Мест для проведения полноценных тренировок в Обычном почти мире нет. А те, что есть, - подконтрольны Правительству, либо незаконны. Тайна существования Магического мира тщательно охраняется.


- Что ещё больше увеличивает разрыв между сословиями. – заметил Саша. – Знати-то всегда есть, где практиковаться. А нашему брату приходится прятаться и тратить долгожданные часы одиночества на не слишком заметную магию. А ведь есть множество других занятий для общажной комнаты, свободной от соседей. – Саша лукаво ухмыльнулся.


- Не перебивай! Я сейчас совершенно не об этом. Я о твоих новых знакомых со старших курсов. Видимо, им удалось найти свободную площадку и договориться с администрацией, либо же…


- На что ты намекаешь? Стоп, ты же не думаешь, что они из Трёх Голов?


- Я лишь предполагаю. Ты сам сказал мне изложить мысли, вот я и излагаю.


- Уж поверь мне, они добропорядочные маги. И не думаю, что Артёма и Макса допустили бы до варягов, будь хоть какие-нибудь подозрения.


- Я тоже так подумал, но решил не отбрасывать эту версию. Так что, вы нашли место для практики за пределами Академии?


- Можно и так сказать. На самом деле всё началось с того, что я спалился перед Светой и меня взяли под крыло, пока дел не натворил. Правда, уже тогда многие знали о нашей с Зариной дуэли, так что, думаю, ребята захотели мне помочь.


- Тогда что я упустил? Я уверен, мне чуйка это подсказывает, что ты напрямую связан со всем этим кипишем. Ты был катализатором популярности группировки, Академия использовала тебя, чтобы эту популярность подавить, а теперь ты новобранец-варяг. Слишком много вертится вокруг тебя, чтобы ты не знал чего-то особенного. Что я упустил, Саша?!


А Саша занервничал. Денис задал слишком много вопросов и был слишком близко к их отгадке. К счастью, он не знал про Штаб, не знал про внедрение. И, самое главное, не должен был об этом знать. Не стоит его втягивать в подобное. Так что же ответить?


- Слушай, Денис, я не знаю, что творится в головах Трёх Голов, извини за тавтологию. Скорее всего они прознали про конфликт и раздули его с двух человек до противостояния двух сословий, в попытках пошатнуть устои Академии. Директор, в свою очередь, взял инициативу на себя и заставил меня направить бунтовавших по более спокойному течению. Чувак, я просто попал в этот долбаный водоворот событий и пытаюсь в нём как-то вертеться.


Денис притих. То, что говорил Саша, было логично, но интуиция подсказывала – что-то не так. Саша нервничал, глаза бегали, а речь будто только что придумана. Вывод напрашивался один – он не может сказать правду.


«Может, я просто себя накручиваю?», в конце концов подумал Денис. Но сказал следующее:


- Саш, дай слово, что ты не из банды.


Недолгая пауза.


- Даю своё слово.


На этом Денис решил прекратить расспрос и попрощался – пора заняться переездом, а это требует времени. Он вышел из комнаты и оставил Сашу думать о том, солгал ли он другу, или нет. Технически, - да. Он числится в банде и даже не на последнем месте, но всё это лишь спланированная (пока ещё не понятно - как) операция. Конечно, душа ещё металась меж двух огней, ведь в обеих сторонах конфликта были положительные и отрицательные стороны. Даже была одна общая черта – и там, и там его использовали, как пешку, и ничего поделать с этим не получалось. Пока. Потому что Саша учился извлекать выгоду из происходящего. Три Головы заглянули в Академию, и одним из последствий стало внимание к проблемам простолюдинов. Да - это локально, да – Сашу поставили в качестве марионетки и сдерживающего фактора. Однако ему (с помощью товарищей, конечно) удалось выбить некоторые привилегии и на достигнутом он останавливаться не собирался. Даже попытки тотального контроля со стороны Штаба принесли плоды, ведь пройти курс обучения в одной из лучших военных организаций многого стоит.


Да, Саша начинал вливаться в новый мир. Раньше его будто штормом перебрасывало от одного островка к другому, а теперь он понемногу обуздывает ветер.


Даже во время вылазок группировки открываются возможности и познания, продвигающие его вперёд. Артефакты, книги, подноготная многих знатных семей, скрытая в подвалах и тайниках, внутренние конфликты, не выползающие наружу. У Саши в голове складывалась не только та картина Общества, что показывали всем, он знакомился с изнанкой и с тем, как строятся устои этого мира. Имея такую информацию и голову на плечах, грех не идти на поводу своих амбиций. Однако, за окном уже тьма. Стоит поскорее перетащить свои вещи из старой общаги и начать изучение Академии.


****


Оказывается, часы-телепорт крайне полезная штука! Став варяжонком (так называли новобранцев старшие товарищи), Саша получил возможность телепортироваться по собственному желанию в несколько точек. Такой апгрейд им установили после первой тренировки для должного исполнения обязанностей дружинника. В каждом крыле Академии находились комнаты телепортации, чтобы быстро перекидывать состав на нужные места. Координатами служили отметки на безели – поворотном кольце вокруг циферблата. Только что встроенное, оно немного нелепо смотрелось рядом с потёртым ремешком и покрытым мелкими царапинами стеклом.


Координаты комнат каждого крыла задавались в соответствии с направлением сторон света, которым они соответствовали, но многие отметки остались заполненными. «Делайте с ними, что хотите» - сказал им техник, установивший апгрейды.


И Саша, первым делом, добавил в часы координаты Братства. Для этого, правда, пришлось добираться до места на своих двоих, но это не заняло много времени – тот закуток, который служил отправной точкой в Академию, сохранили для использования.


Новая жизнь началась с приятных моментов, но скоро Саша вспомнил о том, что придётся оставить институт, а значит общение с тамошними товарищами резко сократится, а то и вовсе сойдёт на нет – в последние месяцы они даже с Антоном виделись только на парах, лишь иногда выбираясь на редкие прогулки по аллее, чего уж говорить об остальных. Нет, просто так слинять из своей жизни ему не дадут – придётся проставляться. Хотя отсутствие бесполезных уже пар, занимающих кучу времени, должно разгрузить график, Саша сомневался, что пустые строчки ему позволят заполнить свободным временем. Но всё это меркло по сравнению тем, что уход из института придётся как-то объяснять родителям! Вот уж к чему жизнь не готовила.Саша с завистью вспомнил Дениса, которому нечего скрывать от своей семьи. И других, кому не приходится выслушивать недовольный бубнёж Вики, что сейчас делал он, прячась на складе одной крупной компании, принадлежавшей сразу нескольким знатным родам. И так разыгравшиеся на днях морозы ночью пробирали до костей, особенно если приходилось долгое время не двигаться, дабы не обнаружиться себя. Глеб и Артур, пытаясь не ударить в грязь лицом пред остальными, не жаловались и старались сохранять спокойный вид, а вот единственной в отряде девушке на это было плевать.


- Пи&@%$ы! Опять эта разведка нихрена не знает! «Груз придёт ночью, груз придёт ночью». А когда ночью?! Я уже задницы не чувствую!


Последнее она сказала слишком громко, с Саша рыкнул замечание. Не в полной мере, но его она слушалась. Даже к Николаю такого расположения Вика не выказывала, но такое отношение пришлось завоёвывать во многих вылазках и даже разок спасти её от когтей обезумевшего оборотня, которого держало в подвале особняка семейство Нестеровых. Всю сокровищницу, которую охранял оборотень, утащить не удалось, но требуемый артефакт заполучить они смогли. Вика тогда позарилась на чудесный золотой браслет и пыталась захватить его при побеге, но потеряла драгоценные пару секунд и чуть не осталась вместе со своей побрякушкой наедине с монстром.


Монстр, кстати, стал одной из тёмных пятен рода Нестеровых. Обезумевших оборотней следовало передать на лечение, а не использовать в качестве бесплатной сторожевой собаки. Этот волколак будто сошёл со страниц хоррора про детей луны. Человеческая сущность настолько поглотилась жаждой крови, что теперь зверь стал полноправным хозяином тела и не желал сбрасывать шкуру и снова обращаться в слабое существо без клыков и когтей. Сейчас он предпочёл бы оказаться в том сыром, но тёплом подземелье, даже если придётся устроить второй раунд с волколаком.


Но, кажется, ждать осталось недолго. Снаружи послышались звуки приближающейся фуры. Скоро она остановилась, выпустив воздух с колодок, а затем донеслись крики водителя. Кто-то ему ответил, и тяжёлые ворота склада со скрипом отворились. Показалась задняя часть прицепа, осторожно заползающая внутрь.


Ребята, казалось, перестали дышать. Адреналин понемногу разгонял кровь, и холод уже не был так страшен. Водитель выпрыгнул из кабины и подошёл к дверям прицепа, открыл их и опустил мостик.


- Сейчас! – скомандовал Саша.


Артур телепатией парализовал водителя, Глеб спрятался слева от фуры, Вика – справа, а Саша запрыгнул в прицеп, попутно оглушив беднягу. Минута потребовалось, чтобы отыскать нужные ящики с крестом – в них находились лекарства и медицинское оборудование. Ещё столько же ушло на складирование ящиков у выхода. Пока всё шло по плану.


- Эй, Гога, ты чего там затих? Выгружай быстрее, и дальше поедем. – послышался крик второго водителя.


Надо спешить. Первый, скорее всего, телекинетик – для загрузки-выгрузки, а второй вполне может оказаться заточенным для боя. Саша двинулся наружу, по пути поднимая сразу все десять ящиков. В другом случае ничего сложного не было бы, но внутри находились хрупкие предметы и действовать приходилось крайне осторожно.


- Чего молчишь?


Второй водитель почуял неладное, спрыгнул из кабины и зашагал к ним. На шум обратили внимание охранники снаружи и тоже направились внутрь склада, приближаясь к Глебу. Обстановка накалялась, но поводов для паники всё ещё не наблюдалось – они были готовы встретить сопротивление. Глеб медленно покрывался плотным слоем шерсти, на руках вылезали когти, а лицо вытягивалось. Вика открыла свою любимую зажигалку и тоненький наманикюренный пальчик опустился на шершавое колёсико.


Всё это Саша знал благодаря телепатии Артура, который следил за ситуацией со стороны и поддерживал связь между членами отряда, описывая обстановку и передавая команды и запросы товарищей.


Саша спешно перемещал ящики на условленную точку, где по сигналу должен будет заработать телепорт.


- Эй, Гога, ответь!


Водитель засуетился и положил ладонь на кобуру. Охранники склада тоже стали осторожнее и приготовились пустить в ход оружие.


- Стоять! – только и успел крикнуть водитель, когда Вика вынырнула из-за стеллажа и обрушила на него плотный поток воздуха, ещё отдававший теплом от зажигалки.


Водитель рухнул, не успев достать пистолет, и тут же получил ещё один удар воздухом сверху. Охранники успели сделать пару выстрелов в воздух, но обратившийся в берендея Глеб разом сшиб обоих, оглушил одного ударом о землю, а второму просто саданул здоровенной лапой.Шум и звуки выстрелов всполошили оставшуюся снаружи охрану. Издалека послышался рык оборотня. Надо спешить!


«Саня, ты скоро?!» – тревожно спросила Вика, завидев приближающихся противников. – «Тут становится жарко!»


«Отходите на точку!» – скомандовал Саша.


Оборотень – это плохо. Если Глеб сцепится с себе подобным, на быстрый побег можно не рассчитывать.


«Только бы успеть!»


Вика вдарила потоком воздуха напоследок и покинула узкий коридор, обрушив стеллаж, за которым пряталась. Аналогично поступил и Глеб, завалив проход грудой деревянных ящиков и ринувшись назад. От прицепа до точки телепортации расстояние около двадцати метров, и преграда должна была задержать преследователей как раз на те несколько секунд, которые понадобятся отряду для сбора. И у них почти получилось.


Саша замыкал отход, следя за тем, чтобы все успели убежать. Артур уже ждал остальных, готовый дать сигнал на телепортацию. Вика уже ступила в нужную зону, когда сзади устрашающе близко эхом пролетел звериный рёв.


Вот уже Глеб прыгнул к девушке и тут же развернулся, прикрывая её спину. А Саша слышал прерывистое дыхание и удары лап о бетонный пол. Когти царапали покрытие, предвкушая материал поинтереснее и податливее.


Артур нервно принялся терзать кнопку мобильника, когда Саша почти достиг телепортационной зоны. Ещё пара мгновений, и они спасены. Саша прыгнул, поворачиваясь в воздухе, и одновременно с этим из кармана вылетала бабочка, направив клинок в морду оборотня. Разъярённая волчья морда с распахнутой пастью на расстоянии вытянутой руки, звук выстрела и испаряющиеся острые клыки, в последний момент сбитые в сторону бурым пятном. Стеллажи и ящики сменялись пустыми стенами, длинные дуговые лампы – темнотой потрёпанной крыши. Саша упал уже не на бетон, а на неровные доски и спиной врезался в ящики. Лицо орошила кровь, другой следующая за двумя огромными волосатыми тушами. Оборотни рухнули на ящики, и несколько из них вдребезги разлетелись. И жуткая картина предстала перед взором. Когти чудовищ вырывали клочья шерсти с мясом, клыки впивались в морду, шею и горло. То один, то второй оказывался сверху, от ударов треснул ещё несколько ящиков.
Саша вскочил на ноги и попытался сориентироваться. Бурое пятно менялось на серое и так по кругу, оставляя за собой кровавый след. Артур и Вика растерялись и безвольно наблюдали за происходящим.


- Вика! Вдарь по ним!


- Но…


- Живо!


Сжатый поток воздуха со звуком взрыва «ПА» откинул оборотней в стену. То ли от контузии, то ли от столкновения о металлическую балку, но когти наконец расцепились, и берендей с волколаком отпрянули в разные стороны.


Взрыв задел и Сашу, откинув его на пару метров назад. Голова кружилась, а в ушах стоял звон, зрение расфокусировалось, но ему пришлось через силу встать. Серое пятно начало шевелиться и расти. Саша уже больше чувствовал, нежели видел, как из волчьей глазницы торчит рукоять ножа. Взмах руки, и лезвие с разворотом вырвалось. Пятно резко вытянулось, а рёв зверя вибрацией прошёлся по телу. Взмах в обратную сторону, и клинок вошёл в пасть. Саша почувствовал, как треснула сталь, и нож плашмя упёрся в заднюю стенку гортани. Пасть волколака превратилась в месиво, но тот не сдался. Чудовище собрало остаток сил и рвануло на обидчика. Всё, что мог сделать Саша – давить обломками ножа в обратную сторону, но это с каждым рывком становилось тяжелее и тяжелее. Правая рука почему-то перестала слушаться и тряпкой колыхалась от каждого движения. Волколак захлёбысто рычал, даже нотки отчаяния можно было уловить из пасти зверя, но Саша лишь чувствовал вибрацию, брызги красной жижи, облипающие его с ног до головы, и видел, как серое пятно растёт, заполняя обзор. А нож продавливал гортань, не давая монстру сделать последний рывок.


Волколак слабел, но слабел и Саша – оба уже еле держались на ногах. Глеб лежал без сознания, как и Вика с Артуром.


И вдруг волколака сбило что-то немалых размеров, и тот снова отлетел в погнувшуюся уже балку, пробив дыру в деревянной стене. Он уже не мог двигаться, но последовал второй удар, а затем третий, четвёртый… целый град ударов обрушился на безжизненное уже тело.


- Хватит! – скомандовал кто-то, и удары прекратились. – Осмотри их. Быстрее!


Саша уже не осознавал, что происходит вокруг. Глаза закрылись, и он окунулся во тьму Морфея.


- Огнестрел. Плечо задели. Чёрт, сколько же крови он потерял!


- Эти в порядке. Девчонка и чернявый просто оглушены, а оборотень выдержит.


- Телепортируйте их в госпиталь.

Показать полностью
26

Красный анклав (глава 6)

Иркутск, квартира Нечаева

Смесь запахов кофе и жарящейся яичницы достигла носа спящего Константина, который всю ночь напролет просидел за компьютером, изучая доступные материалы по происходящему на заводе карданных валов, принадлежащему престарелому олигарху старой формации, Льву Речному, на которого Константин получил вчера заказ с авансом. Чем больше Нечаев узнавал о объекте, тем любопытнее он казался: по выданным Ясичем бумагам вырисовывались очень странные взаимоотношения между Речным и юрлицами, арендующими у него площади. Например, с 1994 года на территории его завода не появилось ни одного нового арендатора, но и ни одного старого за все время не ушло, что само по себе удивительно в нашей стране. У его арендаторов нет других офисов за пределами завода, нет сайтов в Интернете и рекламы где бы то ни было. Нет никаких упоминаний о клиентах логистической компании “Гермес Лоджистикс”, при том, что у нее на балансе числится три десятка большегрузов - это очень странно. Вопросы вызывал и патриотический клуб “Заря”, арендующий несколько помещений на территории завода. Костя списался с парой знакомых в среде городских националистов, но никто ему ничего про этот клуб не сказал - даже не слышали о таком, как и о его руководителе - Егоре Васнецове. Добавляла вопросов и арендная ставка для снимающих - она менялась лишь один раз, в 1998 году в связи с деноминацией и ни разу больше! Более того, из всей имеющейся информации оставались загадкой и источники обогащения Речного - с арендаторов он имел копейки, которые даже не покрывали расходную часть. Что-то определенно было не так с этим заводом, что-то очень странное там творилось за закрытыми дверями.

На этом глубокомысленном выводе Нечаев решил открыть глаза и определиться с источником кулинарной угрозы. Запахи и шум моющейся посуды раздавались, как ни странно, с кухни и у Кости не заняло много времени на определение личности человека, который вторгся в его жилище, чтобы приготовить завтрак и прибраться:

- Машуль, привет красавица, какими судьбами? - с улыбкой прокричал севший на диване Константин, продирая глаза.

Шум воды на время прервался и с кухни отозвался женский голосок с легкой хрипотцой:

- Заехала посмотреть, как ты тут деградируешь, да и в город надо было туфли прикупить, а то ходить совсем не в чем. Иди уже есть, хватит спать, бухарь!

- Ща, пять минут! -отозвался Нечаев по пути в ванную.

Приведя себя в относительный порядок, Константин проследовал на кухню, где и застал свою подругу Машу за чашкой чая, эффектную рыжую красотку с простым и своим в доску характером сельской девчонки.

- Неплохо выглядишь для запойного алкоголика, - с легким осуждением в голосе сказала она.

- Маш, я все, честное слово - взялся за большую работу, дали аванс, раздал долги, в общем жизнь налаживается, - после этих слов Костя с аппетитом накинулся на яичницу.

- Хорошо, что я в магазин забежала, как знала, что у тебя в холодильнике шаром покати. Ну рассказывай, что у тебя там за работа? Пишешь?

- Ага, когда совсем прижало - пошел к Ясичу в надежде, что он хоть что-то мне даст, выборы же скоро, у него много заказов. Ну этот старый хрыч мне и выдал крепкий орешек, заказуху на мелкого олигарха Речного, как специально под меня держал!

- Слушай, Кость, а не будет как в прошлый раз? - явное сомнение отразилось на ее хорошеньком личике.

- Не знаю, Машуль, выбора нет, хотя тип он мутный!

- Кость, мож ну его нахрен? Я тебе деньжат займу пока, поехали ко мне в деревню, на кабана сходим, поможешь мне по дому немного подремонтировать.

- Погоди, Маш, а куда делся этот, как его, Андрей кажется?

- Куда-куда, туда же, куда и все остальные - надоел он мне, бесполезный кусок говна. У него только одно место работает, а на что-то кроме постели ума не хватает.

- Сама ж таких выбираешь постоянно!

- Да фиг меня знает, каждый раз на что-то надеюсь. Ну так чего, поехали, тусанем, отдохнешь, здоровье поправишь, на чистом воздухе-то! И не надо будет ни в какие истории влезать, а там подберешь себе работенку поприличнее.

Машино предложение выглядело чертовски заманчивым - она снова была одна и, кто знает, может быть в этот раз ему бы что-то наконец засветило? Да и пострелять на кабана сходить - тоже отличный аттракцион, даже если все пойдет как обычно и черту дружбы переступить опять не удастся. С Машей на охоту ходить было большим удовольствием - она это дело знала и умела прекрасно, дед выучил, пока жив был. Стреляла без промаха, ну чисто снайпер, лес знала, ягоды и грибы умела выбирать. С охоты в основном и жила - на зарплату продавщицы в сельском магазине особо не разгуляешься.

- Ну ты чо уставился на меня, как на сумку из крокодила? Мозги совсем от счастья поесть горячего отказали? Давай, поехали - я одна кабана не дотащу, а там хрен знает где мы его найдем и сколько до машины будет.

- Не, Маш, предложение королевское, но я уже работу не брошу, мне самому стало интересно узнать про этого Речного - откуда у него деньги? Представляешь - владеет заводом, от которого по бумагам одни убытки, а с арендодателей берет копейки, при этом умудряется создавать видимость достатка.

- Кость, ты меня огорчил, но не обидел, так что предложение в силе - телефон мой есть, звони, приеду-заберу! - Машка подмигнула ему и начала собирать со стола грязную посуду.

Иркутск, Абердор паб, вечер

Константин по своему обыкновению опоздал - прогулялся с Машей по магазинам и чуть не забыл про назначенную предыдущей ночью встречу со старым приятелем Максом, который обещал навести про Речного справки через своих интересных знакомых. Макс ждал его в углу зала, потягивая светлое пиво. Он всегда выглядел напряженным, но сегодня что-то его особенно беспокоило - он постоянно рассматривал посетителей паба, глаза так и бегали по залу. Со словами “Ну наконец-то!”, Макс выпрыгнул из-за стола в присущей ему энергичной манере и протянул Косте руку. Поздоровавшись, они уселись за столик и Костя полез в меню, решив не торопить события - последний раз он принимал пищу за завтраком.

- Кость, погоди ты пока жрать заказывать, давай сначала о деле, ты влез в какое-то дерьмо и я теперь в полном напряге, слышишь?

Костины брови полезли на лоб от удивления, Макс в напряге - не понял, что за фигня? Он всегда мог отмазаться от любой проблемы благодаря своим знакомствам - толкал травку постоянным клиентам из разных структур, а тут такие заявления.

- Что случилось, Макс, давай выкладывай, я же тебя просто просил поспрашивать про никому не нужного старикана, какие от этого могут быть напряги?

- Такие, старикана твоего ведут и довольно давно, его земля многим интересна, но он в нее впился мертвой хваткой, клуб еще этот мутный у него на заводе - непонятно, кто в него ходит? За городом у него не дом, а база подготовки спецназа - стрельбище, огромный гараж, полоса препятствий, городские декорации для отработки тактики. Весь его ЧОП в полном составе живет на территории его участка. Жена умерла, дети - два сына и дочь, за пределами страны, но неизвестно где находятся.

- Выходит, криминалом занимается? - воодушевился новостями Нечаев.

- Нет никаких контактов с барыгами или терок с авторитетами, если он чем-то и занимается, то очень умело, что концов не найдешь. Короче, я пойду пожалуй, что-то меня морозит тут сидеть, заплатишь за меня, ок? - Макс схватил рюкзак и, быстро попрощавшись, заторопился к выходу.

Константин так увлеченно разглядывал меню, что не заметил, как к нему за столик подсели двое:

- Нечаев, есть разговор.

Над меню появились удивленные глаза Константина:

- Простите, а вы кем будете? - с нескрываемым раздражением ответил он, хоть уже и начал догадываться.

- Мы - люди с тем же интересом, что и у тебя. Хотим обсудить на троих, что нам всем известно и сегодня по случаю твоя очередь рассказывать.

- Слушайте, мне никаких проблем не надо, я в чужие дела лезть не хочу, только взялся за это дело, едва начал людей спрашивать… - начал оправдываться Нечаев.

- Это мы уже заметили, потому и пришли, вдруг ты уже чего-то знаешь и жаждешь с кем-нибудь поделиться? - оскалился второй, который до сих пор сидел молча.

- Давайте я пожрать закажу уже, целый день не ел, а в процессе и поговорим, ладно? - осмелел вдруг Константин, поняв, что сегодня его никуда не увезут и скорее всего после разговора оставят в покое под обещание больше никуда не соваться.

Оба равнодушно кивнули и он позвал официанта принять заказ. Они тоже заказали себе что-то на перекус и пока еда готовилась, Константин успел рассказать им все, что он к этому моменту узнал, догадался и какие сделал предположения. Под конец трапезы, видимо старший в группе, сказал ему:

- Значит так мы поступим с тобой, раз уж ты честно нам все рассказал и ничего не утаил. Не утаил ведь? Мы к тебе претензий не имеем, можешь дальше работать по этому делу, только вот тебе мой номер, запиши куда-то, а то визиток нам не положено и сразу же звони, как чего интересного нароешь. Денег я тебе не обещаю, но Родина тебя не забудет, в противном случае, если ты будешь не очень общителен с нами, Родина тебе все припомнит. Доступно?

- Вроде да, вопросов нет, номер записал, буду звонить. А с Ясичем - что? Ему материалы не отдавать?

- Пока нет, только в общих чертах ему про свой прогресс говори, а потом когда тебе время подойдет сдаваться - уже не важно будет наверное. Зовут меня - Аркадий Петрович, бывай, удачи в расследовании.

Он порылся в кармане рубашки и бросил на стол 2000 рублей, затем вместе с товарищем они спокойно удалились к выходу.

Тут Нечаев и вспомнил его - это тот “конторский”, который допрашивал его после истории с торговым центром, ставшей поворотной в его карьере скандального журналиста. “Ну и влип же я в очередную историю, надо было послушать Машку, сейчас бы в баньке парился бы и может быть вся эта хрень прошла бы мимо меня” - подумал он. Но делать нечего, заднюю уже не врубишь - придется идти до конца. Завтра он планировал послоняться возле завода, посмотреть, что за люди входят и выходят, может быть чего интересного увидит.

Орёл, центр совещаний ФСБ

- КАКОГО ЧЕРТА ЗДЕСЬ ПРОИСХОДИТ?! Кто отправил моих парней на такое задание без прикрытия и поддержки? Где эта рожа, которая мне ответит - куда бесследно делись 60 вооруженных до зубов ветеранов и два вертолета с экипажами? Где эта сволочь, которая пропихнула то дерьмо про поддержку и вызволение несуществующего ОМОНа??? - багровое лицо генерала было готово взорваться изнутри, слюни летели во все стороны.

Гневную тираду прервал Макаров:

- Генерал Теняшин, я бы на вашем месте лучше подумал о том, что нам делать с угрозой, которая умудрилась испарить 60 ваших лучших бойцов и 2 вертолета, а не выяснять здесь несущественные детали. Ваши бойцы не справились с заданием и теперь нам предстоит тут решить, что делать дальше. Я потерял 81 человека, которые там охраняли объект стратегической важности - автономный узел управления системой “Периметр”, которая, как выяснил прошлогодний аудит, не находится под полным контролем генштаба и верховного главнокомандующего. Вы понимаете серьезность сказанных здесь и сейчас слов? Знаете, что означает “не находится под полным контролем” в отношении ядерного щита страны? Об этом знает очень узкий круг лиц, цените оказанное доверие!

Генерал как стоял с открытым ртом, так не закрывая его медленно сел в свое кресло, постепенно меняя цвет лица с бардового на иссиня-белый к вящему удовольствию Макарова.

- Пётр Андреевич, я не знал… Это что же, при необходимости - мы не сможем произвести пуски?

-  Мы точно не знаем, наши специалисты пытаются разобраться в системе, очевидно, что она изменялась с того состояния, которое зафиксировано в документации. Привлечены все дееспособные участники разработки проекта. Пока мы можем только сказать, что схема работы “Периметра” усложнена таким образом, что игнорирует прямую команду к активации. Мы выяснили это во время комплексной проверки работоспособности системы при попытке тренировочной активации. То есть, отдельные единицы стратегического арсенала мы все еще можем запускать, но вот случись такая необходимость - с массированным запуском выйдут проблемы. Как и с автоматизированным ответным ударом.

Макаров выдержал паузу и обвел взглядом присутствующих. Убедившись, что все поняли серьезность ситуации, он продолжил:

- В том лесу, куда высадились и где погибли сначала мои люди, а затем ваши, был резервный узел управления системой. Очевидно, он уничтожен. Точнее можно будет сказать только тогда, когда удастся локализовать лесные пожары. Но я не питаю никаких иллюзий. Из случившегося мы можем сделать два вывода: 1) У противника есть серьезная силовая поддержка, позволяющая противостоять нашим лучшим спецподразделениями; 2) Ему известны наши планы и он на шаг впереди нас. Где-то утечка данных, кто-то из внутреннего круга работает на врага и мы должны выяснить - кто. Жду ваших предложений, господа.

Представитель генштаба задал висевший в воздухе вопрос:

- А что наши спутники? Неужели не показали, куда ушел противник с места боя?

Макаров закатил глаза и глубоко вздохнул: как дети малые, ну в самом деле!

- От спутников толку нет, пока получили нужную орбиту - там уже все заволокло дымом, сплошной ковер, можно армии передвигать и никто не увидит. Пожар сделал бесполезным и терморежим сканирования поверхности. Нам остается только забрать останки наших ребят, если сможем что-то найти.

Тот же представитель генштаба выступил с единственно возможным для него предложением:

- Нужно задействовать военных в борьбе с огнем и заодно начать большие учения в том районе, чтобы в случае обнаружения противника у нас была наготове большая группировка людей и техники, готовых к бою.

Макаров оценил предложение:

- Наш противник не любит светиться, так что мы должны не только все это сделать, но и дать максимальное освещение в СМИ, чтобы лишить его возможности незаметно действовать. А вот по вчерашнему провалу надо сделать все, чтобы это не вылезло на поверхность. Слышите, генерал, это я к вам обращаюсь - родственники должны молчать как можно дольше. Остается лишь надеяться, что наши западные партнеры не осведомлены еще о нашем ядерном бессилии.

Получив правильный вектор движения мысли, избранные силовики принялись обсуждать детали предстоящей операции по поиску и блокированию формирований противника, которые по логике должны были двигаться прочь от охваченных огнем территорий.

Показать полностью
10

Космофауна. Зверь беглеца. 3 - Письмо (2)

Космофауна. Зверь беглеца. 3 - Письмо (2)

Позже к одомашненным гипототемам добавился космический планктон – дефлюцинат, который научились добывать вдалеке от планет специальными плазменными сетями. Востроскручи, космические волчки – те самые летающие блюдца, которые посещали Землю с давних времён. Именно они похищали людей и относили их на другие кислородные планеты, позволив развиться к моменту обнаружения землянами десятку архаичных сообществ.
Дефлюцинатом стали кормить гипототемов, а востроскруч научились использовать для создания искусственной гравитации, защиты кораблей и низкоскоростного маневрирования вблизи планет. Ещё позже приручили космокуропаток – корм для востроскруч, а также почтовых голубей и источников тепловой энергии.
И позднее всех к этим видам прибавились более редкие и сложные в одомашнивании. Это гелиображники, с которыми стало возможно строительство космических парусников. И тюленеры, огромные, ленивые существа, похожие на сигары, ставшие дармовой тягловой силой для раскручивания малых планет и неспешных транспортировок огромных космических грузов.
– Сейчас с базы Инспекция прилетит, разберутся, – прервал лёгкий исторический транс Егорова Артемьев. – А нам плюс в лётный журнал, помогли с задержанием. Так, я отойду ненадолго, у нас через семь минут погружение.
Наконец, лёгкая дрожь прошла по помещениям. «Тавда» совершила погружение в четвёртое измерение. Следующей остановкой на пути была планета Тюмень, автономия в составе Уральского Союза Планет. Тысяча космических коньков исправно закрутилась в реакторах-туннелизаторах, заключая свою повозку в трёхмерный пузырь и неся корабль сквозь подпространственные течения.
Капитан вскоре вернулся к беседе. Овсяное печенье в каюте неумолимо заканчивалось. Разумеется, Егорову было предложено не только печенье с напитками: настоящий космический борщ, который готовят лишь на крупных судах с нормальным тепличным хозяйством, Леонид уже жадно выхлебал и теперь чаёвничал. Сначала были долгие разговоры о космических заводах, воспоминания – о школе и юности, о родной планете Рязань, о последней встрече выпускников гимназии, которая состоялась пятнадцать лет назад. Об эмиграции из Суздальской Империи в Уральский Союз Планет. Артемьев вскользь упомянул, что покинул родную державу из-за проблем с прошлым работодателем – почти как у Леонида.
Поговорили и о политике. Артемьев рассказал, что помимо привычных битв корпораций за лицензии на грузоперевозки в этих краях прибавились ещё и битвы вполне настоящие, с применением оружия. Не только контрабандисты, но и бандиты всех мастей. Нападения на станции, аварии, ещё и пропажи кораблей. Рассказать в ответ про то, как за ним гнались, Егоров поостерёгся – мало ли, связанных с этим проблем Артемьев мог испугаться.
Пришла мысль, от которой по спине пробежал холодок – а что, если преследователь рядом? Где-нибудь на логистической станции?
Вскоре Егоров услышал от капитана вопрос, который был неприятен и, тем не менее, неизбежен.
– Расскажи-ка ты лучше, как у тебя сейчас дела, – предложил Артемьев. – Чем живёшь, где летаешь?
– Снял апартаменты в Перми. Я профессиональный поэт. Сейчас совершаю тур в сторону окраин.
Артемьев удивлённо приподнял густые брови:
– Хм! Как, этим всё ещё можно зарабатывать?
– Разумеется, – Егоров с трудом подавил раздражение в голосе - тема была болезненная. – Достаточно получить в творческой гильдии лицензию на коммерческое использование произведений. А если с правом на выступления – то это ещё лучше, можно собирать стадионы. Однажды я заработал сто пятьдесят тысяч союзных за одно выступление.
Союзными кредитами называлась цифровая валюта держав, входящих в Уральский Союз. За один имперский червонец давали пятьдесят пять кредитов, а среднее ежемесячное жалование моряка составляло двадцать тысяч. Егоров умолчал, что заработанные сто пятьдесят тысяч были самым крупным его гонораром, после которого уже больше полугода он получал сущие копейки. Вообще, от таких вопросов, как и у многих людей творческих профессий, внутри медленно разгорался бой. Между желанием прибедняться, вызвать жалость и получить от того выгоду – и желанием не ударить в грязь лицом, показаться в лучшем виде. Стыд или совесть, комфорт или уважение.
– Извини, возможно, я немного бестактен, – капитан почесал бок. – Просто я не ожидал. Что за жанр у тебя? Ну, или, как там правильно, стиль? Я же профан. Из поэтов читал только Пушкина, Харитонова и этого… Курдюмова-Шнайдер.
Егоров приосанился, о стилях он любил рассуждать.
– Ну, я начинал с четырёхмерной поэзии и звучарных стихов. Это слишком сложно. Но сейчас стремлюсь к минимализму, работаю с линейными короткостишиями. С ультра-короткой формой.
Капитан изрядно удивился такому количеству незнакомых слов.
– Интересно. Я не знаю, насколько это тактично спрашивать, но можешь что-нибудь зачитать?
– Без поэтизатора сложно, но попробуем.
Егоров прокашлялся, сделал серьёзное лицо и прочитал:
Луна яичницей несётся в небесах[1]
Артемьев ожидал продолжения и выждал пару секунд. Когда Егоров кивнул, показывая, что закончил, капитан чуть не проронил бестактное «это всё?», но вместо этого сказал, слегка улыбнувшись:
– Интересно, интересно. Очень хорошая метафора!
– Могу продолжить, – предложил Егоров и тут же поправил себя. – Впрочем, это сложный жанр для восприятия. Тут главное – паузы, а это не всем по душе.
– Кстати, о душе. Говоришь, не женатый? – немного резко сменил тему капитан.
– Да, точнее, снова развёлся, – Егоров поменялся в лице. – Подал на развод два среднегода назад.
– Сочувствую. Это же ты уже второй раз разводишься? Что так?
Леонид встал и начал ходить по каюте, засунув руки в карманы.
– Ну, первый брак был вообще по-глупости. А тут... Понимаешь, у меня родилась двойня. Два замечательных мальчика, очень похожи на меня. То есть, были похожие.
– В смысле, были? – Артемьев ожидал услышать что-то очень грустное, но Егоров развеял опасения.
– Нет, они и сейчас живы-здоровы, им уже почти четыре среднегода. Просто спустя полгода парни стали всё меньше и меньше походить на меня. И вообще, на представителей светлой расы. В негритят превратились, короче. В мулатиков. Я заранее предполагал что-то похожее. Жену долго не отпускали после родов, а рожала она в лучшем роддоме Суздаля. Я тогда прилично получал, проплатил роды и какие-то «дополнительные процедуры». Как я потом выяснил, временную внешнюю боди-модификацию детишек.
– Беда-беда… И что теперь? Слышал, по закону Суздальской Империи отцовство отменить не так просто. Платишь алименты?
– Ну, как сказать… Стараюсь, но денег мало.
Капитан снова прервал разговор, отвлёкся на гарнитуру, потом вывел на экран один из туннелизаторов. Приблизил, посмотрел в просмотровое окно. Матрос-зверотехник, дежуривший у туннелизатора, отступил, позволив рассмотреть поближе. Стая из полсотни разноцветных рыбёшек отчаянно крутились внутри вакуумного двигательного нутра, выпустив хвосты-воронки наружу корабля и охватив его со всей стороны.
Один из гипототемов, сферическо-вакуумных коньков, плавал взад-вперёд в стороне от стаи, даже не пытаясь слиться в ней потоком турбулентности. Его светимость казалась ниже остальных, хвост, свёрнутый в четвёртое пространство, обрывался чёрной точкой.
– Захворал, что ли? Что со скоростью, что нейтринное зрение говорит? Нормально? Ну и ничего страшного, погрешность полтора процента. В запас уложимся. Отгони его в сторону, пусть не вливается на ходу, а то слетим с курса.
Егоров, наконец, успокоился и присел обратно в кресло. Артемьев попытался приободрить товарища:
– Ладно, в жизни всякое бывает. Всё равно, замечательно, что мы встретились! По твоему корабельному времени сейчас ночь или день?
– Ночь, – ответил Егоров и подтверждение зевнул. – Хотя я себе ритм частыми нырками уже насовсем сбил.
– В нас – утро. Ты ночевать где будешь? В своём корабле? Кстати, я не посмотрел, что у тебя за корабль, кажется, второй класс размерности?
– Второй, яхта «Академик Гамаюнов». Из Рязани, серии «А-45» середины прошлого века. Парусник. Судёнышко старое, но крепкое, я в нём живу вот уже больше года.
Артемьев усмехнулся.
– С мотыльком? Редкое явление в наших краях.
– Их же недавно приручили, меньше века назад, – сказал Егоров. – В центральной части Рукава Ориона другая разновидность водится, малые бражники, которые не умеют надолго окукливаться при посадках в зоне гравитации.
– Дорого же содержать яхту? И как ты один управляешься?
– В том-то и дело, что яхтами можно управлять в одиночку. Главный плюс. По сути, челнок с возможностью межзвёздных перелётов. Мотыль умный, автоматику слушается, а другой живности на борту нет. Правда, медленно плавает, и далеко от магистралей не уплывёшь, и комфорта особого нет без гравитации. На планету садиться либо дорого, либо опасно.
– Потом куда планируешь? Возвращаться на большую землю?
– Да, думаю, что пора завязывать с окраинами, – вздохнул Егоров. – Как-то небезопасно тут. Но лететь до Перми отсюда стоит тысяч двадцать – и это только топливо с дефлюцинатом. Да, а заночую, пожалуй, на яхте.
Егоров отвернулся. Было стыдно просить помощи, но другого выбора он пока не видел. Многозначное молчание возымело действие, и Артемьев рявкнул:
– Да что ж ты как не родной! Оставайся на корабле до разгрузки, сейчас выделю тебе апартаменты. Хотя, пожалуй, в Балхаше и в Орске я тебя высаживать не буду, в Бессарабии визовый режим… Нам до них осталось три перелёта, два всплытия. Мы сейчас летим до Тюмени, можешь выйти и там.
Поэт кивнул, продолжая молчать. Артемьев почесал подбородок, махнул рукой:
– А, чёрт с ним, оставайся и до обратной дороги, в Кунгур тебя я запросто подброшу. Всё равно половина номеров простаивает. Только с питанием – тут уж сам решай, трёхразового не обещаю.
– Спасибо! Позволь только мне сходить до яхты, забрать кое-какие вещи.
Капитан попрощался с другом и отдал распоряжение дежурному сопроводить гостя до корабля и каюты.
Егоров вышел из каюты в широкий парадный коридор и выдохнул. Оставшейся суммы вполне должно хватить, чтобы прокантоваться в ВИП-апартаментах корабля несколько недель. Наличие посёлка открывало перспективы подзаработать. А траты на посадки, взлёты, дозаправки теперь сводились к нулевым – разве что пару раз вывести яхту в открытый космос, чтобы «размять шарниры» да подкормить мотыля.
Приспособленчество, но куда деваться?
В коридоре Егорова уже ждал молодой парень в форме с редкими белёсыми усами. Парень представился старшим матросом Константиновским и молча повёл поэта по зигзагу лестниц вниз, в ангарный отсек. На вид он показался немного резким.
– Не подскажете, а есть ли у вас на корабле какая-то культурная жизнь? – рискнул прервать молчание поэт, когда они уже подходили к яхте. – Кто ваш министр культуры?
По идее, этот вопрос было бы логичнее задать капитану. Но пока оставалось неясным, как Артемьев отнесётся к заработкам Егорова.
– Министра культуры не изобрели. Говорят, когда-то был заместитель капитана по культуре, но это ещё в доисторические времена, до ремонта.
– Хорошо, а пресс-служба? Телестудия.
– Только через внутреннюю сеть, энтузиастами. А жизнь – отчего ж нет, есть жизнь. Киноклуб, уличная дискотека ещё. Школа, два училища, там преподаватели кружки ведут, но сейчас каникулы, да и студентов мало…
– Что за киноклуб? – оживился Егоров.
– «Заводчанин». Улица Космолётчиков, два. А почему интересуетесь?
– Понимаете… я поэт. Хочу выступить перед публикой.
Старший матрос Константиновский немного неучтиво осмотрел Леонида с головы до пят, словно проверяя – точно ли поэт?
– Думаю, это можно. Обратитесь к Ефиму Скоморохову, он начальник клуба. Если у меня получится, я смогу проводить. Одному туда как-то незнакомому…
– Спасибо, – сказал Егоров и обернулся, глядя на свою яхту в ангаре, за герметичной прозрачной перегородкой. – Вы подождёте меня здесь?
Константиновский коротко кивнул, потом его взгляд упал на яхту, и матрос заметно оживился.
– Разрешите осведомиться… Парусник?
– Да, серия А-45. Один из первых серийных парусников в Империи. Даже имя присвоили вместо бортового номера, как у следующих.
Матрос недолго сомневался, потом любопытство взяло верх. Он открыл ворота ангара и спросил:
– Можно осмотреть?
– Конечно! – гостеприимно предложил Егоров.
Дежурящий в отсеке матрос отдал честь сослуживцу и пустил их с поэтом вниз, к стоящему на нижней палубе корабль.
Яхта снаружи напоминала старинный трамвай или вагон, лишь носовая часть была скруглённой и покрытой для лучшего входа в атмосферу самовосстанавливающимся обтекателем. Двадцатиметровый узкий корпус не имел упряжки для востроскручи в основании, именно потому в перелётах приходилось обходиться без гравитации. Для аварийного приземления на планету имелся большой парашют, самовосстанавливающееся покрытие и пара древних ионных двигателей. Чтобы не терпеть перегрузок, чаще всего приходилось нанимать буксирный швартовщик, а это удовольствие не из дешёвых.
Поэт и матрос обошли яхту, стоящую на путях на выдвижной тележечной платформе. В задней части, больше похожей на застеклённую теплицу и называемой садком, ворочалось вытянутое, студенистое и переливающееся всеми цветами радуги тельце. Переливы кокона окуклившегося гелиображника завораживали, подобно блеску северного сияния.
– Редко увидишь. Во всём Союзе всего пара тысяч яхт.
Старший матрос с любопытством присел у садка. На отдалении, чтобы не попасть в зону притяжения мощных магнитов.
– Я слышал, до сих пор с Дальнего Востока и Новгородской Иерархии завозят?
– Да. На всю Империю всего четыре питомника. В Союзе один. А растут они долго. Обычно выслеживают и ловят в окрестностях супергигантов.
– Молодой, всего два метра. Ему не тесно? Сюда же можно устанавливать более крупного?
– Поменяли лет пять назад, ещё до меня. Откуда мой – точно не знаю. Прошлый откормился до четырёх и перестал помещаться, его отпустили, судя по журналу.
– А чем мотыля кормите? – продолжал сыпать вопросами Константиновский.
– Привередливый. Красный дефлюцинат не жрёт. Только зелёный. Но они редко едят, очень много потребляют энергии через парус.
– Они все такие, насколько знаю. Нормально окукливается?
– Угу.
Константиновский почувствовал, что пора заканчивать с вопросами и привстал, отряхнув брюки от пыли. Егорову, с одной стороны, было приятно рассказать о своём судне и питомце, с другой, он уже начал уставать.
– Да, нормально, – повторил Егоров. – Только в зону притяжения вошли, сразу крылышки сложил. Магниты для того, чтобы его в случае чего успокоить, у вас есть, мне сказали? Разрешите, я поднимусь к себе в каюту? Можете пока поразглядывать его, я вам доверяю.
Матрос коротко кивнул и продолжил любоваться плазменной космической тварью, уютно спящей в вакуумном отсеке. Возможно, пытался вдуматься и заговорить – это поэта особо не волновало. Матросов в ангарных отсеках всегда проверяют на устойчивость психики, и глупостей никто бы не совершил – ни матрос, ни гелиображник.
Егоров тем временем чиркнул пластиковым ключом, датчик считал сетчатку глаза и пропустил вовнутрь. В каюте, находившейся после крохотного тамбура, царил жуткий творческий беспорядок. Перед приземлением и выходом из состояния невесомости поэт не успел сложить всё по местам, и теперь одежда, скафандр, термо-одеяла, полу-съеденные бичпакеты, обёртки и бумажные блокноты со стихами валялись в беспорядке на полу. Перешагнув всё это безобразие, поэт прошёл в пилотажную кабину.
На почтовом дисплее было несколько сообщений – в основном, рассылка от поэтических сообществ, счета о долгах и прочее. Но больше всего заинтересовало и напугало Леонида сообщение от бывшей супруги. Значилось оно как заказное, пришедшее через сеть почтовых космокуропаток от местной поселковой станции. Егоров торопливо открыл его. Письмо оказалось кратким:
«Леонид, я не в силах больше терпеть. Малышам нечего кушать. Жди коллектора, он вышел на охоту».
Егоров откинулся на спинку кресла и крепко зажмурился. Теперь всё встало на свои места. Поэт предполагал, что это случится, но не так скоро. Вспомнились слова Драгомира, вспомнилось предостережение адвоката Филимонова.
И тогда у Леонида родилось линейное короткостишие, выражающее всю суть отношений между женщинами и космическими поэтами:
«Когда не в силах им терпеть, а нам не в силах заработать»…
[1] Стих М.Лилейко. Далее остальные без комментариев – авторские.

(А.Скоробогатов, роман также на АТ: https://author.today/work/37488 )

Показать полностью
Отличная работа, все прочитано!