У Хозяина есть Зверушка, а у Зверушки есть Хозяин. Обитают они в утлой избушке в глухом лесу, и каждый их день похож один на другой. Хозяин собирает грибы и ловит рыбу, гонит брагу. Он ест и пьёт, а ещё с тоской глядит на дымящую трубу вдалеке. Зверушка любит Хозяина и с благодарностью принимает от него объедки и тумаки. Хозяин создал этот мир, а Зверушка должна любить Хозяина и ждать его в избушке. Она когда-то умела говорить, но ей строго-настрого запрещено это делать. Люби, терпи боль и будь рядом. Всё так, как должно быть. Это их мир: Хозяина и Зверушки. Так было и так (не) будет.
Однажды Хозяин исчезает. Зверушка решается на невозможное. Она покидает избушку и отправляется на поиски...
Вручая мне эту повесть, автор посоветовал запастись антидепрессантами. Произведение в самом деле безрадостное, однако захватывает с первых страниц. Тему Максим Смирнов выбрал чувствительную, даже болезненную: отношения «Хозяин-раб» и угнетение личности вплоть до расчеловечивания. Истязание, тотальное подавление воли садистом и безусловная, лоботомированная любовь беззащитной жертвы, – всё это отражено в полной мере.
В повести хватает неприятных подробностей, однако перегибов нет: в фокусе внутренний мир Зверушки, её израненная наивная душа и полное любви сердце. Отражено это умело: герои чувствуют и действуют убедительно, сообразно себе.
Повесть напомнила "Осиную фабрику" Бэнкса – пожалуй, тем, что оба протагониста радикально "перепрограммированы" и, обитая в мире ложных установок и нелепых ритуалов, ощущают всемогущество, возможность не просто влиять на окружающий мир – управлять им. Но правда настигает всех. И, разумеется, "Так говорила Зверушка" перекликается с романом Стивена Кинга "Девочка, которая любила Тома Гордона" про заблудившуюся в лесу кроху, вынужденную стремительно повзрослеть ради выживания. Так и истерзанная Зверушка, скитаясь по чаще, терзаемая тьмой и пустотой, заново осмысляет жизнь и своё место в мире.
На середине произведения не жаль никого – ни безумного Хозяина, ни безвозвратно сломленную Зверушку. Оба персонажа окончательно вырваны из реальности и их устраивает положение дел. В этом ужас – ужас чужой нормы, кажущейся немыслимой.
Чужая норма, где мир сужен до убогой избушки с треснутым окном, нищего скарба (в ржавое ведро складывают пойманную рыбу и в него же ходят в туалет) и примитивных ритуалов, малейшее отклонение от которых является настоящим событием и порождает уйму спекуляций у Зверушки. Чужая норма, где унижения и побои – это возможность простить себя за иллюзорную вину. Когда сон в ногах у пердящего пьяного старика, которого считаешь Богом, – это идеальное время. Когда беззаветная любовь достаётся тому, кто её – в нашем представлении – не заслуживает. Герметичный мир и простые правила. Ожидание и боль. День за днём, день за днём. Норма, где вовсе нет имён и даже прошлого – лишь роли. Архетипы.
Постепенно приходит понимание, что всё это – лишь декорации, за которыми стоит зеркало, обращённое к читателю.
Ужас настигает, когда читатель незаметно для себя посреди всей этой грязи начинает ощущать парадоксальный уют и душевное родство с героями, – а ведь большой вопрос, кто неприятней: Хозяин или Зверушка.
Я ознакомился с другими отзывами. Некоторые читатели считают повесть чернушной и невыносимой. Да и совет принять антидепрессанты – лукавый авторский трюк, защита от дурака. Произведение светлое, жизнеутверждающее. "Ибо когда всё сгорело, на пепелище зазеленели поля"
Я убеждён, что перед нами вовсе не история злоключений несчастного безымянного существа, которое раздражает лишь тем, что каждый день встречает нас в зеркале.
В себя входи без стука.
Об этом говорит сам автор, напрямую обращаясь к читателю. Это Генезис на свой лад; притча о милостивом Всеотце и Его неисповедимых путях, о трудном, непонятном, полном горестей человеческом пути. О поиске самости и воспитании воли. О наделении жизни смыслом. О невыносимости одиночества. Об обретении собственного голоса и отражении себя в Другом. И о Том, кто встретит Зверушку в конце тропы.
