Блестящий учёный с комплексом бога проводит жестокий эксперимент, в результате которого оживляет мёртвую плоть. Учёный отвергает своё создание, однако их судьбы оказываются трагически связаны.
В какой-то момент Гильермо дель Торо подумывал снять трилогию, причём сценарий каждого фильма был бы сосредоточен на разных персонажах – Викторе Франкенштейне, Чудовище и капитане Роберте Уолтоне.
Режиссёру и сценаристу Гильермо дель Торо хотелось, чтобы Виктор Франкенштейн выглядел не как учёный, а как рок-звезда, так что исполнитель этой роли Оскар Айзек при создании образа ориентировался на таких исполнителей, как Дэвид Боуи (1947-2016), Мик Джагггер и Принс (1958-2016).
Вначале на роль Чудовища утвердили Эндрю Гарфилда, но из-за занятости ему пришлось из проекта уйти, и роль перешла Джейкобу Элорди. Над обликом Чудовища в исполнении Гарфилда гримёры работали 9 месяцев, и чтобы всё переделать под Элорди, у них было всего 9 недель.
Готовясь к роли, Джейкоб Элорди изучал буто (авангардный стиль современного танца, возникший в Японии в середине 20-го века, акцент в нём делается на способах движения) и монгольское горловое пение.
В 2009 году Гильермо дель Торо объявил, что работа над фильмом в ближайшие четыре года, скорее всего, не начнётся. Тем не менее он уже взял на роль чудовища Дага Джонса и начал проводить с ним кинопробы в гриме. Джонс впоследствии заявил, что проект положили на полку в связи с планами кинокомпании Universal Pictures на будущую франшизу «Темная вселенная». Вскоре от идеи новой кинематографической вселенной отказались, и в 2023 году дель Торо возродил проект в рамках своего контракта с Netflix.
Вообще Чарльз Дэнс как всегда очень харизматичен (вспоминается его Тайвин Ланнистер из Игры престолов).
1/2
Визуально фильм очень хорош -
Фильм снимали в специально сооружённых декорациях. Режиссёр и сценарист Гильермо дель Торо сразу сказал, что не собирается работать с цифровыми технологиями или искусственным интеллектом, т.к. предпочитает осязаемые результаты человеческого труда.
Есть и различная гурятина и кровь, но это подано эстетично и даже очень впечатлительных людей не будет коробить.
1/3
Постановка кадра отличная и лично меня порадовала работа оператора. За оператора тут Дан Лаустсен ( Сайлент Хилл 2006, Багровый пик 2015, Форма воды 2017, Джон Уик 2,3,4).
В работе над фильмом режиссёр и сценарист Гильермо дель Торо вдохновлялся иллюстрациями американского художника Берни Райтсона. Ещё до начала съёмок режиссёр заявил, что это не будет близкая к тексту оригинала экранизация.
Достойное новое прочтение романа Мэри Шелли«Франкенштейн, или Современный Прометей», но учтите, что есть отличия и фильм больше ушел в фэнтези по духу.
Чудовище играл Джейкоб Элорди, и, по его же собственному признанию, съёмки дались ему нелегко. Каждый раз перед началом съёмок он проводил в кресле гримёра до десяти часов. Если съёмки начинались с самого утра, он начинал готовиться к ним заранее – с 22:00 предыдущего вечера, чтобы успеть к началу съёмок. Гильермо дель Торо неоднократно выражал восхищение терпеливостью актёра, который никогда не жаловался и не срывал съёмки, даже если съёмочный день продолжался 20 часов кряду.
Многое о Кино в моем основном тг канале - https://t.me/MisterZverevPairat / реставрация, ремастер версии, классика, артхаус, ламповые фильмы 80-90-х и многое другое. Если что забегайте ))
Это уже третья наша статья на тему оригинального облика литературных персонажей. которых мы обычно знаем в искаженном виде, благодаря разным экранизациям. То есть буквально автор пишет одно, а на экране мы видим совсем другое. Причем видим это другое настолько часто, что потом трудно представить себе авторское видение знакомого нам героя.
Первую статью на эту тему мы посвятили истинному облику Дракулы, вторую – Дориану Грею. А сейчас перейдем к новому роману и новому герою.
Точнее совсем не новому, а очень даже старому. Книга “Франкенштейн, или Современный Прометей” вышла впервые в 1818 году – больше двухсот лет назад! Ее автором была молоденькая писательница Мэри Шелли, жена известного английского поэта Перси Биши Шелли. Интересно, что начала она писать эту книгу, благодаря литературному пари. Впрочем, эту историю мы вам уже рассказывали.
Книга “Франкенштейн” стала главным произведением ее жизни. Роман этот на самом деле весьма философский, а вовсе не ужастик, как многие предполагают, опираясь на экранизации XX века. Но масс-культ беспощаден, он увлек чудовище Франкенштейна в пучины хоррора, и с тех пор этот персонаж занял место в ряду разных монстров, щекочущих кровь.
Каноничный для нас с вами образ чудовища Франкенштейна воплотил актер Борис Карлов, сыгравший в фильме 1931 года. Вот как он выглядел:
Крупное телосложение, массивные черты лица, короткая стрижка бобриком, тяжелая челюсть, мрачный взгляд и все такое. Все последующие попытки перенести образ монстра Франкенштейна на экран, отталкивались именно от роли Бориса Карлова. Да и другие виды визуального искусства с тех пор всегда опирались именно на этот прототип:
Классика же, правда? Типичный монстр Франкенштейна, каким мы его всегда себе представляем. Может ли он быть другим? Что сказала бы сама Мэри Шелли, если бы увидела его? О, она бы крайне удивилась. Потому что описывала этого персонажа совсем другим.
“Был час пополуночи; дождь уныло стучал в оконное стекло; свеча почти догорела; и вот при ее неверном свете я увидел, как открылись тусклые желтью глаза; существо начало дышать и судорожно подергиваться. Как описать мои чувства при этом ужасном зрелище, как изобразить несчастного, созданного мною с таким неимоверным трудом? А между тем члены его были соразмерны, и я подобрал для него красивые черты. Красивые – Боже великий! Желтая кожа слишком туго обтягивала его мускулы и жилы; волосы были черные, блестящие и длинные, а зубы белые как жемчуг; но тем страшнее был их контраст с водянистыми глазами, почти неотличимыми по цвету от глазниц, с сухой кожей и узкой прорезью черного рта”.
Итак, что мы тут видим. А видим мы человека с красивыми (!) чертами лица, но с желтой сухой кожей и желтоватыми тусклыми глазами. Волосы у него длинные, черные и блестящие – никакого бобрика!
При этом рост у него действительно высокий, а лицо в целом, несмотря на гармоничность черт, выглядит уродливым (об этом сказано в другом фрагменте). А еще он очень ловкий и гибкий (“Не забудь, что ты наделил меня силой, превосходящей твою; я выше ростом и гибче в суставах”).
Что ж, попробуем прибегнуть к услугам нейросетей и смастерить более-менее сходное с авторским описанием изображение этого персонажа. Крекс-пекс-фекс…
Ого! Да уж, действительно жутковато выглядит. При этом очень напоминает именно то существо, которое описывала Мэри Шелли.
А теперь давайте сравним его с той картинкой, которую нам обычно выдают:
Интересно, в новой экранизации “Франкенштейна”, которая готовится к выходу в 2025 году, как будет выглядеть чудовище? Решился ли режиссер Гильермо дель Торо воспроизвести оригинал? Скорее всего, нет. Риск огромный, поскольку зритель, скорее всего, такого монстра Франкенштейна не примет. Сразу начнутся рассуждения на тему “у нас украли классику”. Классика в данном случае, конечно, не персонаж Мэри Шелли, а роль Бориса Карлова.
Впрочем, а много ли вообще зрителей читало саму книгу?
Известнейший во всем мире роман «Франкенштейн» считается первым по-настоящему научно-фантастическим произведением. А написан он был юной девятнадцатилетней английской леди, супругой известного поэта Перси Шелли. Стоит отметить, что писательское мастерство было у Мэри буквально в крови: ее отцом был писатель-философ Уильям Годвин. Интересна и сама идея создания романа – он был написан, по сути, на спор. В 1816 году она приехала со своим мужем в гости к лорду Байрону, который ради развлечения предложил ей и ее мужу сочинить какие-нибудь страшные истории. Что-либо стоящее получилось только у юной леди. По одной из версий, идея «Франкенштейна» пришла к Шелли во сне, а затем она воплотила свой кошмар на бумаге. Книга имела успех ещё при жизни автора, но подлинная слава пришла к ней после развития кинематографа. Готическая литература была очень популярна в начале XIX века, но «Франкенштейн» смог дать ей вторую жизнь, объединив мистику и науку. На долгие годы образ Монстра Франкенштейна стал олицетворять необузданную силу, вышедшую из-под контроля. Не обошлось и без критики. Во-первых, девушка-писательница была для того времени редким и удивительным явлением. Во-вторых, некоторых оскорбляло слово Творец, применяемое к обычному человеку.
На первый план в романе выходит идея создания жизни. В то время многие грезили воскрешением мертвой материи при помощи живительной силы электричества. Именно эту научную мысль и взяла за основу Мэри Шелли. Несмотря на то, что наука в настоящий момент ушла далеко вперёд, и по сей день многие учёные считают молнии, бьющие в первичный океан, одним из факторов появления жизни на Земле. Об этом нам говорит теория Опарина-Холдейна и более новая теория биопоэза Джона Бернала.
Начинается роман с писем путешественника Роберта Уолтона, который отправляется в экспедицию к полярному кругу. Корабль, путешествуя по ледяному морю, сначала встречает проносящегося по льдине человека огромного роста. Однако эта удивительная встреча не была единственной. Позже экипаж корабля находит на дрейфующей льдине тяжелобольного человека – Виктора Франкенштейна. Спасённый рассказывает Уолтону свою удивительную историю. Постепенно между двумя молодыми людьми завязываются доверительные отношения, перерастающие в дружбу.
Виктор Франкенштейн – талантливый учёный, познавший тайны жизни. Его пытливый ум жаждет все новых и новых знаний, порой запретных для общества. Однажды в своей тайной лаборатории из отдельных частей трупов он создаёт существо, наделенное разумом. Однако было оно настолько уродливо, что учёный в ужасе отрекается от своего детища. Всепоглощающий страх и чувство вины от содеянного преследуют молодого ученого. Вскоре он начинает подозревать, что его создание убивает людей, а одной из жертв становится младший брат Франкенштейна. Монстр же при встрече рассказывает создателю свою печальную историю. Оказалось, что он, несмотря на отталкивающую внешность, не обделён острым умом, умеет чувствовать, переживать, любить и ненавидеть. Встретив одну французскую семью, он долго наблюдал за их жизнью и проникся искренними чувствами. Монстр захотел стать им другом, но обернулось это настоящей катастрофой. Кто же будет любить столь уродливое существо? И тогда монстр попросил у своего создателя сделать ему спутницу жизни. За отказ он обещал забрать у Франкенштейна все, что тому дорого. Мы можем наблюдать, как чувство любви к ближним сменяется в этом существе ненавистью. При его рассказе я невольно проникся сочувствием к этому монстру, одинокому и несчастному, отвергнутому даже своим создателем.
Роман буквально изобилует тонкими философскими изречениями. Второе название романа – «Современный Прометей» – буквально отсылает читателей к богоборческим настроениям романа. Виктор Франкенштейн, как древнегреческий Прометей, похитил у богов пламя жизни и использовал на свое усмотрение. Однако это и дар, и проклятие одновременно. Стремясь даровать жизнь, учёный несёт лишь смерть, сопровождающую его на всем пути. В отличие от Творца, Франкенштейн не смог полюбить и простить свое творение. Сам же монстр оказывается не злым по своей природе – это люди своим отношением сделали его таковым. Окружающие не смогли рассмотреть добро за столь уродливой внешностью, и оттолкнули его. Обратную ситуацию мы можем видеть в романе Оскара Уайльда «Портрет Дориана Грея», где извращённый монстр скрывался за прекрасным лицом юноши. Прося понимания и снисхождения, монстр натыкается на злость и отвращение собственного творца. В романе Мэри Шелли масса интереснейших мыслей. Писательница рассуждает о важности любви к человеку. По ее мнению, это гораздо главнее, чем слепая жажда познаний. Посягнув на сокровенное, Франкенштейн был наказан смертью близких и до конца жизни испытывал лишь страдания, как и античный Прометей. Однако в отличие от титана, Виктор не жаждет подвига во благо людей, а горит лишь желанием признания. Его мотивы корыстны. Современный Прометей – не герой, а амбициозный гений. Создав жизнь, он не смог разглядеть в ней живую человеческую душу.
Для меня в романе нашлись и минусы. Логика поступков Виктора иногда вызывала у меня недоумение. Его действия порой предстают хаотичными и непродуманными. Из-за его спеси и упрямства погибают невинные люди. Его решения приводят к всё новым и новым смертям, расширяясь как снежный ком. Во всем он винит лишь свое создание, не замечая, что сам становится виновником происходящего.
Итог: «Франкенштейн» стал по-настоящему знаковым произведением для современной литературы. Отсылки к нему мы можем найти в массе как классических, так и современных романов и фильмов. Считаю, что с ним нужно ознакомиться не только поклонникам фантастики, но и любителям литературы в более широком смысле.
30 августа исполнилось 226 лет со дня рождения Мэри Уолстонкрафт Годвин, более известной как Мэри Шелли. Несмотря на всемирную известность её романа "Франкенштейн, или Современный Прометей", сама фигура автора остаётся в тени, а между тем её судьба могла бы послужить материалом для отдельной книги.
На вопрос, кто такой Франкенштейн, большинство из нас ответит неверно — это не гомункулус, а молодой ученый-химик, "собравший" гомункулуса из мертвой плоти и ожививший электричеством. Сам же гомункулус безымянен. В оригинале у Мэри Шелли он часто обозначается как daemon — даймоний, или внутреннее, скрытое "я". Альтернирующая, сказали бы в то время, личность.
Роман о Франкенштейне напоминает экран, на который вот уже более 200 лет (впервые он был опубликован в 1818 году) мы проецируем свои иллюзии и страхи, причем в разных жанрах. Однако проще всех выразил главную проблему "Франкенштейна" герой из другой книги, и этот роман называется "Бесы". "Бессмертный Бог,— говорит самоубийца Кириллов (кстати, инженер),— существует, пока человек смертен, и умрет, как только они с человеком поменяются местами". Виктор Франкенштейн и его опыты по превращению мертвого в живое предсказывают эту его мысль.
За чередой бесконечных реинкарнаций "Франкенштейна" мы почти перестали различать автора этой книги. Все, что мы помним, это что Мэри Шелли не было и двадцати, когда она его написала, и что к тексту якобы приложил руку ее муж, поэт Шелли, если не сам Байрон. Между тем история самой Мэри Шелли, ее семьи и того исторического фона, на котором пишется книга, поразительна; поскольку история ученого есть еще и метафора жизни и творчества, давайте представим, из кусков чего сшивала Мэри Шелли своего "Франкенштейна".
Титульный лист романа Мэри Шелли "Франкенштейн". Лондон, 1831
Многоугольник
Мэри Шелли родилась в 1797 году в окраинном районе северного Лондона в доме под названием Polygon ("Многоугольник") — новомодном сооружении из 32 корпусов, соединенных по кругу. Из огромных окон открывался вид на поля и фермы. Здесь селились в основном англичане среднего достатка и беженцы-католики из Франции (при церкви Святого Панкратия разрешалось хоронить католиков). Отец Мэри, Уильям Годвин, был известнейшим романистом и философом, интеллектуальным кумиром поколения людей, мечтавших уничтожить сословное неравенство в Англии. Мэри Уолстонкрафт, мать, была из таких же мечтателей. Она была автором эссе "В защиту прав женщин" (1792), где впервые под собственным именем (что для Англии того времени было немыслимо) поднимала вопросы женского образования, избирательного права и финансовой независимости. Эссе принесло Мэри Уолстонкрафт славу первой феминистки Англии.
Это были образованнейшие люди, воспитанные идеями века Просвещения. Все они были убежденными атеистами. Их богом был Разум и Духом Его Святым — Воображение. Идеи свободы и социального равноправия, за которые они боролись, кажутся нам естественными. Сегодня они составляют суть европейской цивилизации. Во Французской революции 1789 года эти люди увидели начало великих преобразований и открыто ее приветствовали. Чтобы стать свидетелем того, как идеи воплощаются в жизнь, Мэри Уолстонкрафт отправляется через Ла-Манш. По законам республики внебрачному ребенку можно дать имя отца, а Мэри беременна. В поездке ее сопровождает гражданский муж-американец.
Портрет Мэри Шелли (1840) художника Ричарда Ротуэлла
В 1794 году Уильям Годвин публикует эссе, сделавшее его знаменитым в среде нескольких поколений английских интеллектуалов. Это эссе в защиту осужденных по делу "Корреспондентских обществ" — кружков, где обсуждались идеи демократических преобразований в Англии. Те, кто состоял в подобных обществах, обвинялись в государственной измене, но после публикации, в которой Годвин разоблачал доводы обвинения, подсудимые были оправданы.
Два лучших ума своего времени, они встречаются, когда обоим под сорок. Опыт личной жизни Мэри Уолстонкрафт был к тому времени далеко не безоблачным. Ее внебрачный союз распался, американец ушел к любовнице. Мэри убеждает себя, что "лучше разделить, чем потерять", но американец отказывается жить втроем. Разум бессилен перед любовью и предательством, и тогда Мэри принимает решение N2 — покончить с разумом. Ее спасают, случайный прохожий вытаскивает утопленницу из Темзы. По количеству внезапных смертей и самоубийств эта история и вообще сопоставима с апофеозом смерти во "Франкенштейне".
Страница из оригинальной рукописи "Франкенштейна" Мэри Шелли
Мэри и Уильям поселяются в Polygon. Уважая "личное пространство" друг друга, они живут в разных корпусах. Их дом — это салон, здесь бывают Сэмюэл Кольридж, Чарльз и Мэри Лэм, Роберт Саути. 30 августа 1797 года в этом доме появляется на свет будущая Мэри Шелли. Если идеи Уолстонкрафт опережали время, то умирала она сообразно эпохе: во хмелю (родильную горячку лечили вином) и обложенная щенками (которые отсасывали молоко). Через 10 дней новорожденная Мэри осиротела.
В романе "Франкенштейн" есть эхо этой трагедии: мать Виктора выхаживает от скарлатины приемную дочь, заражается и умирает. Эта смерть формирует внутренний мир девочки. Горе внутри, внешне оно будет проявляться длительными приступами меланхолии. Как и лаборатория Франкенштейна, комната, где умерла мать, притягивает и отталкивает. Смерть смотрит с портрета над камином, и это портрет молодой красивой женщины, причиной гибели которой стала она, Мэри. Образ матери она "сшивает" из рассказов отца и книг, которые написала мать. Этот образ — ее первое самостоятельное произведение.
Франкенштейн перекочевал и на страницы комиксов...
Школа разума
В 10-х годах XIX века жизнь в семействе Годвинов изменились. Теперь Polygon представлял собой зрелище, не без юмора описанное Диккенсом в "Холодном доме": "Из решетки, ограждавшей нижний дворик, вывалилось несколько прутьев; кадка для дождевой воды была разбита; дверной молоток едва держался на месте; только грязные следы на ступенях указывали, что в этом доме живут люди". Начало века — эпоха разочарования для интеллектуалов из окружения Годвина. Разумное переустройство общества оказалось невозможным. "Время надежд" 90-х завершилось крахом. Французская революция потопила себя в крови и породила Наполеона.
Когда на трон вернулись Бурбоны, стало ясно, что исторический цикл замкнулся. Иллюзий, что общество может жить разумно, больше не было. Герои 90-х стали изгоями, их время проклято и забыто.
... среди которых встречается и манга.
Годвина не печатают, его семейство бедствует; из пасторального Polygon они перебираются в грязный и тесный центр города. На первом этаже их жилища они открывают книжную лавку. Новая жена Годвина интеллектуально несопоставима с Уолстонкрафт, но девочкам нужна мать, и в семью входит новая Мэри — Клермон. От предыдущих браков у нее сын и дочка Клэр, которая через несколько лет будет втянута в скандальную историю с бегством Мэри и Шелли, а затем и с Байроном. Годвину Клермон рожает сына, и теперь перед нами довольно странное семейное образование из единоутробных, единокровных и сводных сестер и братьев. Только у одной девочки в этом семействе нет ни отца, ни матери. Это Фанни, дочка Мэри Уолстонкрафт от американца. Как и будущий монстр из книги Шелли, в этом мире она чувствует себя абсолютно никому не нужной.
Уильям Годвин не знал, как воспитывать дочь, и поступил с ней, как с мальчиком,— открыл двери домашней библиотеки. История девочки как бы проверяла теорию о женском образовании. Когда Мэри встретилась с Шелли, интеллектуально она была ему почти что равной, и это не могло не произвести впечатления на молодого поэта. То, что обсуждали друзья Годвина, их разговоры об открытиях в области химии и физиологии; гальванизм и электричество и вообще романтическая завороженность природой, в науке о которой мистика еще не отделена от практики,— все это становилось пищей для воображения и потом откликнулось в романе Мэри. К 16 годам ее внутренний мир составится из прочитанных книг и подслушанных историй, например "Старого морехода", которого зачитывал Кольридж, а также из морских пейзажей Шотландии, куда Мэри отправляли на лето. Мистика северных широт, с которой начинается "Франкенштейн", родилась из портовых сказок, рассказанных китобоями. Мэри "прозревает" точно так же, как созданный ее воображением монстр — путешествуя и читая. "Странная вещь — познание! — пишет она.— Однажды познанное нами держится в уме цепко, как лишайник на скалах". Для того чтобы оживить это "странную вещь", ее требовалось "гальванизировать".
...Для Перси Биши Шелли Уильям Годвин был легендой старшего поколения. Молодой поэт и романтик-радикал вырос на его идеях и вошел в дом учителя, надо полагать, не без трепета. Он увидел Мэри мельком в дверном проеме и запомнил только ее платье — в шотландскую клетку. Оно было вызывающе не по моде; это была форма юношеского протеста.
На тот момент Шелли был таким же, как Годвин, изгоем. За эссе "Необходимость атеизма" юного баронета отчислили из Оксфорда, к тому же он женился без родительского согласия; его Гэрриет была дочка ростовщика и трактирщика; Шелли просто решил освободить ее, вытащить из "мещанского болота". Они венчались в Шотландии, где это было возможно сделать без согласия родителей. Но чудес не бывает, в душе человек остается тем, кто он есть — дочкой трактирщика. К тому же дети, двое — а Шелли совершенно не готов стать отцом семейства. Он приходит с визитом к Годвину по рекомендации старших поэтов Озерной школы. В Мэри, которая на пять лет его младше, он находит то, что безуспешно (подобно Франкенштейну в своем подопытном) пытался найти в Гэрриет,— единомышленника. Шелли поражен ее интеллектуальной независимостью; они влюбляются друг в друга; Шелли предлагает бегство в Европу и жизнь коммуной в Швейцарии, Мэри согласна; в дорогу с ними увязывается сводная сестра Мэри — Клэр, хотя конечной целью этой "взбалмошной особы" будет не Шелли, а Байрон, от которого она даже родит дочку. Это и вообще история о бешеной сексуальной энергии молодости, когда, словно назло общественной морали, все спят со всеми, абсолютно не заботясь о репутации и контрацепции. Эти вчерашние подростки хотят строить свою жизнь так, как считают нужным.
Соль жизни
Портрет Мэри Шелли (1831) художника Сэмюэля Джона Стампа
Последующие несколько лет жизни Мэри Шелли умещают события, которые составят центр тяжести ее судьбы. Теоремой жизни, которую она будет решать, когда потеряет всех. Ну или почти всех. Череда смертей и интеллектуальных озарений, словно связанных друг с другом, становится жутким лейтмотивом истории с того момента, как Мэри и Шелли впервые пересекли границу. Связь дочери с женатым человеком — та черта, за которой свободомыслие отца заканчивается. Тень позора не должна омрачить судьбу остальных детей, и Годвин отказывает Мэри в доме. Ее первый ребенок рождается на съемной квартире недоношенным и через две недели умирает. Она рожает снова, но в условиях бесконечных странствий дети гибнут. Реальная смерть собирает урожай с жадностью литературного монстра. Через три года после бегства Шелли покончит самоубийством его жена Гэрриет. Ее тело найдут в речке Гайд-парка; вскрытие покажет, что она была беременна. Буквально за месяц до этого добровольно уйдет из жизни Фанни, незаконнорожденная дочь Мэри Уолстонкрафт и единоутробная сестра Мэри Шелли. Никому не нужная и всем чужая, лишенная из-за выходки сестры шансов обзавестись собственной семьей, она принимает дозу опиума в провинциальной гостинице. Труп долго будет неопознанным. Мэри узнает о смерти сестры из описания в местной газете.
Когда Мэри и Шелли официально женятся, Годвин открывает для новобрачных двери своего дома. Но лондонский суд не разрешает взять в семью детей Шелли от Гэрриет. В глазах общества этот поэт — распутник и вольнодумец, ему грозит лишение прав даже на детей от Мэри. Как раз вовремя к травле подключаются и "собратья по перу". Журнал Blackwood's Magazine клеймит "молодых поэтов" Шелли и Китса за "аморальность" и "пошлятину". Издатели отказываются печатать их книги. Опасаясь суда, Мэри и Шелли снова вынуждены эмигрировать. Несколько последующих лет они будут вести образ жизни изгнанников-интеллектуалов, лучшее место для которых во все времена была Италия. Все это время Мэри следует за Шелли, совершенно не задумываясь (так Цветаева шла на гибель за Эфроном). В череде эмиграций снова мелькает Швейцария. 1817 год, хрестоматийная история — Мэри и Шелли живут по соседству с Байроном на Женевском озере; кормящая мать, она пишет "Франкенштейна" "на спор", который в один из пасмурных дней придумал Байрон. Швейцария и вообще станет точкой, где судьбы этих людей пересекутся, но только с тем, чтобы разойтись в пугающе разные стороны. Через год Мэри станет автором "Франкенштейна". Через шесть лет жизнь Байрона прервется в Греции. Его маленькая дочка от Клэр умрет от холеры в монастыре, куда он ее отправит. Чуть раньше, в 1822 году, погибнет и сам Шелли, утонет во время морской прогулки из Ливорно в Специю. Его тело, изъеденное морской солью, друзья опознают по томикам Софокла в карманах. Как и во "Франкенштейне", история заканчивается, казалось бы, полным провалом. Но так ли это?
Апостолы свободы
Отец Мэри Шелли, Уильям Годвин (1756-1836), был известным романистом кумиром интеллектуалов
Вспомним полное название романа Мэри Шелли: "Франкенштейн, или Современный Прометей". Миф о герое, который дарит людям огонь. Этот миф вмещает в себя множество толкований. Для меня, например, этот миф применительно к "Франкенштейну" — история об искушениях. Наукой, которая всегда вне морали и поэтому требует гуманитарной оценки. Светлым будущим, где нет смерти. Искусством как попыткой преодолеть и себя, и смерть. Абсолютной аморальностью любой абсолютной власти. Все эти искушения можно свести к одному знаменателю, и этим знаменателем будет мысль.
Роман Шелли — это метафора силы и слабости интеллекта. Главное свойство мысли — это свобода, это она искушает и власть, и творчество, и науку. Очарованные силой этой свободы, английские романтики стали первыми ее апостолами. Они проверяли ее свойства собственной жизнью. В рамках своего времени они попытались устроить если не общество, то хотя бы свою судьбу на основах, в которые верили. Но где находится граница, за которой свобода мысли, подобно созданию Франкенштейна, оборачивается против себя? Зайти далеко — это насколько далеко? Вот вечный и вечно современный вопрос. Ответить на него можно лишь экспериментально, другого способа распознать границы просто не существует. К тому же с ходом прогресса они раздвигаются, поэтому мы вынуждены спрашивать снова и снова: далеко — это как далеко? С той стороны стекла в освещенное окно рассудка на нас всегда смотрит монстр. Каждый из нас может назвать себя Франкенштейном. Плата за познание — это перемена участи, так было со времен Адама и Евы. И смерть — одна из форм этой перемены. Однако если бы этого не было, человек вряд ли бы вообще выбрался из своей пещеры. "Франкенштейн" — это роман-катастрофа, в нем погибают все. Историю жизни Мэри Шелли на первый взгляд тоже не назовешь счастливой. Но в чем счастье ума, отказавшегося от идеи Бога? В самосознании границы собственной свободы и эта граница — свобода другого человека.
Мэри Шелли пережила всех участников этой драмы. Опыт жизни привел ее к тому, к чему стремилась ее мысль: она стала свободной настолько, насколько это было возможным в "высокоморальную" эпоху королевы Виктории. Она больше не вышла замуж и одна воспитывала единственного из выживших детей от Шелли — Перси Флоренс. Она занималась литературным наследием мужа — это ей мы обязаны тем, что в историю он вошел не как радикальный экспериментатор в области общественной морали, а как тонкий лирический стихотворец. Ее заработок составляли литературные труды и журналистика, хотя все последующие романы, которые она написала, остались в тени "Франкенштейна". Неудивительно, ведь такие книги пишутся сами собой и при отчаянном стечении обстоятельств; они пишутся судьбой и жизнью. Думаю, мать Мэри могла бы гордиться такой дочкой.
Старый бойан фидошных времен. Неожиданно актуален.
ХУЛИДОЛ ТАЙМЗ выпуск 2
МАНИФЕЗД АНТИГРАМАТНАСТИ
Мы прынцыпиально протиф так называимай "граматнасти" в Сити. Мы щитаем что конкурз ЗАЛАТАЯ КЛЯ в сваей аснови пряма ВРИДИТ развитию русква изыка и рускай славеснасти, падвадя саздатилей уебсайтав к НАСИЛАВАНИЮ нашива раднова изыка с помащью спелчекирав и других филтрав убивающих все жывое, чиво есть в магучим нашым изыке.
Мы уверины что ни саздатили уебсайтав палучивших "аттлично", ни сами арганизатары конкурза НИ ЯВЛЯЮЦЦА ГРАМАТНЫМИ людми - проста у них харошие спилчекиры!
Па мери савиршенства кампютырных спилчекирав руский изык ишо болще патеряит сваих нипасредствиннасти и абаяния. Паэтому все художники рускава слова далжны бросить вызав убиванию нашива живова изыка биздушными автаматами! Галавный Принцып нашева великава движения ПОСТ-КИБЕР гаварит: "настаящие исскувство новава тысичулетия - это то что ни можыт делать кампютыр, а можыт делать тока чилавек!!!"
"Биз грамотичискай ашипки я русскай речи ни люблю!", писал наш лудший паэт Аликсандыр Сиргеич Пушкин, и эти слава мы бирем дивизом на наш флак В БАРЬБЕ С ЗАСИЛИЕМ БИЗДУШНАЙ КАМПЬЮТЫРНОЙ ПРАВИЛНАСТИ, каторую нам навязывают гацкие робаты-акуппанты!!!!
Ат имини WWW.FUCK.RU - Мэри Шелли, уражденая Уолстанкрафт-Годвин
«116 главных фантастических книг» — это спецвыпуск журнала «Мир фантастики», изданный отдельной книгой.
Книга английской леди, супруги известного поэта, написанная на спор.
В то время как у Перси Шелли и его друга Байрона не получилось придумать страшную историю, 20-летняя девушка сочинила один из самых знаменитых готических романов. История швейцарского учёного Виктора Франкенштейна, который с помощью электричества научился оживлять мёртвые ткани, считается первым по-настоящему научно-фантастическим произведением.
С тех пор как первая дохлая лягушка задёргала лапкой под воздействием тока, человечество не перестаёт верить в животворящую силу электричества. Закончив с отличием несколько университетов и краткие курсы кройки и шитья, учёные принялись создавать живое из мёртвого. Пальма первенства, несомненно, принадлежит доктору Виктору Франкенштейну, который сшил части тел разных покойников и оживил электричеством получившееся Существо.
— Я ждал такого приёма, — сказал демон. — Людям свойственно ненавидеть несчастных. Как же должен быть ненавидим я, который несчастнее всех живущих! Даже ты, мой создатель, ненавидишь и отталкиваешь меня, своё творение, а ведь ты связан со мной узами, которые может расторгнуть только смерть одного из нас. Переводчик 3. Александрова
Оно оказалось умным и довольно крепким, умело чувствовать, переживать, любить и ненавидеть, но «папа» обо всём этом не знал, поскольку сбежал сразу, как увидел первую улыбку своего дитяти. Оставшись без отца, Франкенштейн-искусственный скоро пошёл по неверной дорожке, стал драться, воровать, а после решил отомстить своему создателю за сломанную жизнь.
Мэри Шелли (1797-1851) придумала эту историю, когда ей ещё не исполнилось двадцати. В 1815 году она приехала в гости к лорду Байрону, который для развлечения предложил ей и её мужу сочинить какие-нибудь страшные истории. Мэри Шелли придумала набросок про Франкенштейна, а Байрон предложил завязку истории про мрачного упыря, однако развить её толком не сумел. Впрочем, идею великого поэта использовал ещё один его тогдашний гость, доктор Полидори, который на её основе написал рассказ «Вампир» - на него потом опирался Брэм Стокер при работе над «Дракулой». Так что, можно сказать, Франкенштейн и «современные вампиры» родились почти одновременно.
Книга имела большой успех ещё при жизни автора, но подлинная слава пришла к ней после рождения кинематографа. Наиболее известна экранизация 1931 года с Борисом Карлоффом в роли чудовища. Кстати, под влиянием этого кино прочно укрепилось несколько клише, вроде грозы в момент рождения монстра или толпы крестьян с вилами и факелами. В современных киноверсиях историй про Франкенштейна штампы классического кино почти не используются - так что, можно сказать, всё вернулось к истокам.
В X веке первым из Франкенштейнов (камень франков) в историю вошел немецкий рыцарь Арбогаст фон Франкенштейн.
В XIII веке его потомок на вершине горы Оденвальд построил родовое гнездо «замок Франкенштейн».
Самым известным обитателем замка стал немецкий алхимик Иоганн Конрад Диппель – Франкенштейнский. Иоганн нарушив древние традиции рода, вместо военной службы поступил в Страсбургский университет. Юный студент заинтересовался алхимией и как когда-то Парацельс решил добыть философский камень.
Для опытов он покупал у гробокопателей кости, волосы и жир мертвецов.
Вернувшись в Германию Иоганн стал в гессенских землях врачом №1.
По ночам он занимался экспериментами: кипятил части человеческого тела, пытаясь создать гомункула, или пытался при помощи магической воронки переместить душу из одного тела в другое.
Считается, что Иоганн изобрел прототип медицинского стетоскопа и стимулирующее лечебное масло, используемое врачами до сих пор. Когда пошли слухи, что он похищает трупы и проводит на них эксперименты, Иоганн отправился путешествовать по миру.
Его лекции по астрологии и алхимии слушали граждане Германии, Голландии, Дании, Швеции и России.
В 1734 году по дороге из Швеции в северогерманские земли Иоганн Конрад Диппель то ли скончался, то ли бесследно исчез. Ходили слухи, что ученый доэксперементировался с потусторонними силами, до того, что не заметил, когда бездна пристально заглянула ему в глаза.
В 1814 году развалины замка Франкенштейн посетила сбежавшая из отчего дома 16-летняя англичанка Мэри Годвин (в замужестве Шелли) и ее 22-летний любовник Перси Шелли.
Ночью 1816 года сидя с мужем, его другом поэтом Байроном и личным медиком Полидори в уютном домике на берегу швейцарского озера Мэри наравне с мужчинами участвовала в игре «расскажи страшную историю». Выслушав ее повествование о визите в замок Франкенштейн, и таинственном алхимике Диппеле, лорд Байрон предложил девушке создать «демонический» роман. Мэри Шэлли согласилась и стала родоначальницей готического романа.
Через два дня размышляя над сюжетом будущего произведения Мэри во сне, словно наяву увидела: «бледного студента, склонившегося над чем-то ужасным, лишь отдаленно напоминающим человека, которого ему предстояло вернуть к жизни. Потом я заметила, что в этом монстре постепенно начинает появляться жизнь».
В 1818 году в Англии без указания имени автора вышел роман «Франкенштейн», автору на тот момент было 21 год.
Вглядевшись, как когда-то Иоганн Конрад Диппель в бездну, Мэри Шелли впустила ее в свой мир. Вскоре после публикации книги, самоубийством завершила жизнь ее старшая сводная сестра. Первая жена ее мужа Гарриэт Уэстбрук, которую он так же когда-то похитил у родителей, утопилась в реке.
В 1819 году умер Уильям Шелли, 3-летний сын писательницы.
В 1822 году между городами Специя и Ливорно утонул Перси Шелли.
Тем не менее «Франкенштейн» стал первым научно-фантастическим произведением, в котором «безумный ученый» бросает вызов Богу. Само имя «Франкенштейн» стало нарицательным обозначающим все мистическое и страшное.
В 1826 году Мэри написала два примечательных рассказа: «Роджер Додсворт: воскресший англичанин» - о человеке, который два столетия провел во льду погребенный под горной лавиной и был разморожен потомками.
«Последний человек» - о единственном выжившем на Земле после всемирной эпидемии чумы.
В 1910 году американский изобретатель и предприниматель Томас Алва Эдисон выступил в роли продюсера и снял 16-минутный фильм «Франкенштейн». Пленка долгое время считалась утраченной, пока ее не нашли у одного коллекционера и не восстановили в 50-х годах прошлого века. Сегодня отреставрированный фильм можно посмотреть в интернете.
