Ныне всё устроено до неприличия просто. Вспомнить же, как было в оные, допотопные времена, полные суровой романтики! Возжелает гражданин переместиться на поезде — и бредёт, осунувшийся, к заветному окошку вокзальной кассы, что сияет в туманной дали, как звезда путеводная. А там, как водится, очередь, лимит и немое, сосредоточенное ожидание чуда, подобного манне небесной. Сам акт приобретения билета был сродни подвигу, а заветная картонка с шершавым текстом — пропуском в иной, лучший мир.

Теперь же картина куда как отраднее и бездушнее. Проснулся гражданин, потягиваясь, почесал живот, зевнул на всю квартиру, принял для бодрости духа водички с лимоном — не какой-нибудь тяп-ляп, а строго по канонам ЗОЖ — и, не отходя от чайника, погрузился в волшебное приложение «РЖД Пассажирам». Плацкарт? Пожалуйста! Общий вагон? И даром не надобен! Купе, СВ, пюре, чай, кофе, постельное — всё включено в этот мир рельс и шпал. И даже, представьте себе, даже страховка прилагается. Правда, от банка Альфа-Банк. Но на безрыбье, как известно, и рак —членистоногое.

И вот уже сидит новоявленный путешественник, гражданин Сидоров, в плацкарте фирменного поезда № 000 «Москва — Планета Меркурий», попивает чай с сушками, а в душе его зреет сладкое предвкушение приключения. Попутчики, дети, животные, проводники — всё это сливается в единую симфонию дороги.

О проводниках, впрочем, разговор особый. Нынешние — сплошная улыбка до ушей, «будьте любезны», «стаканчик не желаете ли?», «чай, какао?», «сделайте одолжение, поставьте оценку», «я вас не обидела?». А прежде? Где прежний, суровый дух? «Куда прешь?! На свою полку прыгай, а то высажу на полустанке!» Сразу видно — не служака, а настоящая хозяйка вагона, царь и бог в мире кипятка, свистка и сурового взгляда, от которого стынет кровь в жилах. Цифровизация, скажите на милость! Это вам не фунт угля. Это, можно сказать, целый пуд рафинаду, от коего во рту и приторно, и сладко.

Сейчас, конечно, технически лучше. Возьмите хоть биотуалеты — диво дивное! Которые даже на остановке, изумлению вопреки, продолжают функционировать. Ничего себе, да? Горят там буковки «WC» то красным, как совесть бракодела, то зелёным, как надежда пролетария. Стоит гражданин в задумчивой позе, терпеливо дожидается, устремив взор на табло. Выходит предыдущий посетитель, сияющий и облегчённый. И где здесь логика, спросите вы? Видит же человек, что следующий уже на низком старте. Так нет же! Непременно надо с силой прихлопнуть дверь, будто от греха подальше, — следующий стоит тут, видите ли, для составления статистики по входящим и исходящим.

Но вот поезд трогается, и жизнь плацкарта входит в своё обычное, размеренное, как стук колёс, русло.

Напротив Сидорова разместилась дама с ребёнком и с клеткой, в которой пребывало некое пушистое существо, похожее то ли на очень пышную кошку, то ли на сильно поизносившуюся рысь. Существо это, презрительно щурясь, наблюдало за суетой человеческой.

— Это у вас зверь для персональной охраны? — вежливо поинтересовался Сидоров.

— Нет, это Фунтик, — с достоинством ответила дама. — Мы его к бабушке в Тамбов везём. Для улучшения генофонда тамошних котов.

Сидоров поспешил согласиться, что генофонд — дело важное.

С верхней полки, в свою очередь, свешивалась голова молодого человека в наушниках, который, отбивая такт ногой, напевал: «Цифровизация! Это вам не шутки!». Он, как выяснилось, был специалистом по клиентскому опыту и ехал внедрять его в одном из уральских городов.

Вечер обещал быть долгим. В купе явился проводник с предложением отведать «бизнес-ланч от шефа», коим оказалась лапша быстрого приготовления в пластиковом стаканчике. Молодой человек с верхней полки, отложив наушники, немедленно принялся изучать на упаковке QR-код, ведя речь о трекинге поставок и прозрачности цепочки потребления.

А ночью случилось чэпэ. Поезд остановился посреди тёмного поля. Тишина стояла гробовая, нарушаемая лишь завыванием ветра и храпом пассажиров. И тут загорелась та самая, хвалёная красная надпись «WC». И стоял перед ней тот самый статистик, терпеливый и непреклонный, словно часовой у мавзолея, взирая на алые буквы с немым укором. Он ждал, когда они переменятся, даруя ему право войти в царство санитарной мысли. Он был готов ждать вечно, ибо был он — новый человек новой эпохи, человек, наученный ждать зелёного света даже в самой безысходной тьме.

Под утро поезд дёрнулся и пополз дальше. Сидоров, проснувшись, снова почесал пузо и полез в приложение проверить, не начислены ли ему бонусные мили за ночное стояние в поле. Ему казалось, что прогресс — это всё-таки замечательно. И даже Альфа-Банк был уже не так страшен. Всё было включено. Даже эта странная, смешная и необъяснимая жизнь, несущаяся с бешеной скоростью куда-то в сторону Планеты Меркурий, под мерный, укачивающий аккомпанемент колёс, вещающих на два голоса: «Бы-ло-луч-ше… Те-перь-луч-ше…».

Так случилось, что я переехал в Москву и поселился на северо-востоке столицы. И немного охреневаю от инфраструктуры РЖД в столице.

Надземный переход через ж/д пути находится в очень грустном состоянии

Лестничные пролёты держаться самостоятельно не в состоянии, поэтому их подпёрли с помощью говна и палок железных опор на деревянных шпалах.

Пассажиры должны мужественно преодолевать водные и иные преграды т.к. обустроить слив РЖД не в состоянии

Но в МЖД - филиале РЖД проблем не видят. И если выделят средства, то в следующем году поменяют покрытие. Вот только выглядит переход так, что не факт, что достоит до ремонта.

Камера на платформе закрашена чёрной краской, видать чтобы удобнее было наблюдать за вандалами, которые громят платформу и разрисовывают всё до чего дотягиваются их поганые лапы.

Поезда часто тоже все измалёваны. Получается у кого-то есть к ним доступ во время длительных стоянок.

А если туда залезут не вандалы, а террористы? Обеспечивает ли РЖД безопасность пассажиров?

И даже новые Иволги выглядят так, как будто их тянет паровоз, все грязные и закопчённые.

У старых же вагонов, откроются или не откроются двери - всегда лотерея.

Ну и как вишенка на торте - постоянные опоздания. По всей платформе раздаётся голос диктора - поезд номер такой то задерживается. Приносим свои извинения.

Хотелось бы, чтобы это прочитали в руководстве РЖД и начали работать нормально или например в администрации президента, раз уж без его пинка ничего не делается.