Книжная лига

Вопреки разным досужим репликам на тему того, что советские читатели были якобы отрезаны от мировой литературы, в реальности СССР регулярно издавал огромное количество иностранных книг.

Детских книжек это тоже касалось. Особенно в нашей стране любили скандинавскую детскую литературу. Иногда даже складывается ощущение, что советские дети ее читали в куда больших количествах и с куда большим азартом, чем их шведские, норвежские и датские сверстники.

В этой статье хотим вам рассказать о тех скандинавских сказочных повестях, которыми у нас зачитывались лет сорок или пятьдесят назад. Многие из них (а может быть, даже все) вы наверняка тоже читали. Будет здорово, если в комментариях вы поделитесь своими воспоминаниями.

Итак, поехали.

“Малыш и Карлсон”. Астрид Линдгрен

На крыше совершенно обычного дома в Стокгольме живет человечек с пропеллером. Однажды он знакомится с мальчиком, живущим в том же доме. Так начинается их дружба.

Понятия не имеем, зачем мы вам пересказываем сюжет. Это одно из тех произведений. которые вообще не нуждаются в представлении. Разве кто-то у нас не знает Карлсона? Да нет таких вообще!

“Пеппи Длинныйчулок”. Астрид Линдгрен

Книжка шведской сказочницы про сумасбродную рыжеволосую девочку, наделенную фантастической силой, была чуть менее популярной, чем книжка про Карлсона. Но только чуть. Ее тоже расхватывали в библиотеках.

Кстати, в самой Швеции, по слухам, ни Карлсон, ни Пеппи особой любовью не пользовались. А у нас – шли на ура. В 1984 году в СССР даже экранизировали повесть про Пеппи.

“Муми-тролль и комета”. Туве Янссон

Туве Янссон была финской писательницей, а Финляндия к скандинавским странам не относится. Но повести про муми-троллей в оригинале написаны на шведском языке, а на финский и все остальные были переведены. Так что все-таки их можно отнести к скандинавской литературе.

Так вот, книжки про Муми-тролля, Сниффа, Снусмумрика, Фрекен Снорк и прочих забавных и милых обитателей Муми-дола были всегда нарасхват. Их целый цикл, но самой известной повестью была именно “Муми-тролль и комета”.

“Чудесное путешествие Нильса с дикими гусями”. Сельма Лагерлёф

Мальчик Нильс проказничал, за это гном наказал его – уменьшил в размере. Миниатюрный Нильс вынужден отправиться в путешествие вместе с домашним гусем Мартином, который решает присоединиться к стае диких сородичей.

Эту книгу Сельма Лагерлёф писала как учебник по географии Швеции. В нашей стране популярностью пользовался ее очень сокращенный перевод. Можно даже сказать – пересказ.

“Людвиг Четырнадцатый и Тутта Карлссон”. Ян Улоф Экхольм

Лисенок из нормального лисьего семейства ведет себя совершенно ненормально. Он отказывается разорять курятник и даже заводит дружбу с курицей Туттой Карлссон. Все в шоке – и лисы, и куры. Но потом они все-таки найдут общий язык.

Эту добрую и смешную книжку написал в 1965 году шведский писатель Ян Улоф Экхольм. В СССР повесть издавалась несколько раз. И, кстати, тоже была экранизирована. По ее мотивам снято как минимум два мультфильма и один фильм – лента “Рыжий, честный, влюбленный” режиссера Леонида Нечаева.

“Волшебный мелок”. Синкен Хопп

Сенкен Хопп – норвежская писательница, издавшая в 1948 году сказочную повесть про Юна и Софуса. Юн находит мелок и рисует им человечка на заборе. Человечек оживает, поскольку мелок оказывается волшебным. Ожившего человечка зовут Софус. С этого начинаются их удивительные приключения.

У книги есть еще продолжение, это дилогия. В СССР она вроде бы впервые была издана в восьмидесятые годы в сборнике “Сказочные повести скандинавских писателей”, но сразу пришлась по вкусу советским детям.

“Разбойники из Кардамона”. Турбьёр Эгнер

И еще одна сказка родом из Норвегии. Написал ее Турбьёр Эгнер. Очень милая, веселая и трогательная повесть о трех братьях-разбойниках – Каспере, Еспере и Юнатане. Разбойничают они в городе Кардамон, по соседству с которым живут. И постоянно попадают в разные нелепые ситуации.

У нас эту книгу перевели и издали еще в 1957 году, спустя всего лишь год после ее выхода в Норвегии. А потом переиздали в восьмидесятые.

Ну что ж, на этом остановимся. Хотя список, конечно, неполный. У одной только Астрид Линдгрен можно назвать еще немало повестей, популярных в СССР. И “Рони, дочь разбойника”, и “Мио, мой Мио”, и “Эмиль из Леннеберги”. А что вы вспомните еще?

Источник: Литинтерес (канал в ТГ, группа в ВК)

Оксфордский профессор Бен Энселл пытается объяснить читателю, почему политика не справляется с задачей гармоничного развития общества. Подход его прост: он выделил пять важнейших вызовов, перед которыми стоят общества и продемонстрировал, что в каждом вызове скрыта ловушка, то есть конфликтный потенциал, который и мешает нам двигаться вперёд.

Ловушка демократии: нет такой вещи, как «воля народа».

Все люди разные, и каждый имеет свои приоритеты. Поэтому идея народовластия - довольно неоднозначная вещь. Автор приводит определение демократии, которое дал Йозеф Шумпетер:

Власть принимать решения при помощи соревновательной борьбы за голоса людей.

Проблемы при демократии происходят из разногласий. Это заметил ещё маркиз Кондорсе, ещё в восемнадцатом веке сформулировавший свой парадокс. В пятидесятых годах прошлого века американский экономист Кеннет Эрроу доказал, что все формы демократического правления приводят либо к хаосу, либо к диктатуре. Нет такой формулы для голосования, которая бы обеспечила соблюдение пяти основных предпосылок: коллективной рациональности, не-диктаторства, универсальности, единогласия и независимости от посторонних альтернатив. Именно последнее условие приносит главные проблемы, поскольку допускает стратегическое голосование. Это когда избиратель голосует не только по теме вопроса голосования, но и принимая во внимание какие-то другие причины. Всем известно деление на левых и правых и принципы, на которых построены их платформы. Но проблема в том, что жизнь – штука сложная, она задаёт нам много вопросов, и трудно согласиться с какой-то из партий по всем вопросам её платформы. Левые могут выделить больше денег на образование, но при этом и разрешить лёгкие наркотики. Приходится выбирать то тех, то других. В итоге скатываемся в хаос. Или в диктатуру. Демократического решения этой проблемы нет, и приходится допускать нарушения демократии. В принципе, дело становится более устойчивым, когда политика концентрируется вокруг одного главного вопроса. Но при этом возникает опасность поляризации. Поляризация заводит в тупик, и есть страны, которые постоянно прыгают между крайними альтернативами. Например, Аргентина.

Для избежания ловушки демократии автор предлагает нам различные способы, такие как квадратичное голосование, обязательное голосование, пропорциональная система. Надо использовать собрания граждан, выстраивать политические институты и развивать социальные нормы, которые помогают нам избежать хаоса и сдержать поляризацию.

Ловушка равенства: равные права и равные результаты разрушают друг друга.

Что означает равенство? Что у всех всего должно быть поровну или просто равные права? И какие права – экономические или политические? Если обеспечить хотя бы равенство шансов, что само по себе уже очень трудная задача, то разные способности людей, да и просто слепой случай, приведут к неравенству, прежде всего имущественному. При этом неравенство имеет тенденцию к усилению с течением времени. Свободный рынок приводит к формированию экономики, работающей по принципу «победитель получает всё» с формированием монополий. То же самое происходит в других областях человеческой деятельности. Аристократии возникли не на пустом месте. Если же мы будем постоянно отбирать у состоятельных граждан существенную часть их доходов из стремления обеспечить равенство результатов, низводя их до имущественного положения остальных, то они либо сбегут из страны, либо перестанут развиваться, тормозя экономику. По сути, выбор делается между олигархией и большевизмом.

Поэтому в политике необходимо стараться соблюсти баланс между равными правами и результатами. Чтобы приблизиться к равенству результатов, нужно воспитывать людей соответствующим образом. Выстраивать такие социальные нормы, которые бы подчёркивали важность равенства. Побуждать людей делиться, в конечном счёте. Но это в идеале. Реально же равенство результатов демотивирует. Чего стараться, если плоды твоего труда придётся отдавать? Большинство развитых стран Запада серьёзно урезало своё прогрессивное налогообложение из желания обеспечить больше экономической свободы и ускорить экономический рост. Выросло неравенство, а также появилась опасность, что демократический принцип «один человек – один голос» деградирует в «один доллар – один голос». Избирательные кампании – дело недешевое.

Это при демократии. А как насчёт имущественного равенства при авторитарном правлении? Там, быть может, всё тянет на себя диктатор? Вовсе не всегда. В истории достаточно случаев высокого уровня равенства при диктатуре. Первые, кто приходят в голову – это большевики. Но чаще, конечно, диктатура сопровождается высоким уровнем неравенства в стране. И это неравенство консервирует себя: при демократии есть шанс появления на фоне неравенства новой элиты, которая перекроит систему к лучшему (примеров автор не приводит).

Мне понравилось освещение гендерного неравенства. Оно обусловлено, главным образом, тем, что женщине приходится отвлекаться на рождение и воспитание ребёнка. Это усугубляется социальными нормами, согласно которым женщине также приходится больше вкалывать в семейном быту. Выход? Воспитывать... Или вот ещё интересная тема: ассортативное спаривание. Это когда каждый ищет себе примерно равного партнёра. В результате богатые женятся на богатых, а бедные – на бедных. А вот если бы богатые женились на бедных, то с равенством было бы получше... Лично я не вижу больших перспектив в этой области: мезальянсы далеко не всегда счастливы.

Выйти из ловушки равенства можно либо через внешнее воздействие (голод, эпидемия, война, рецессия – здесь автор опирается на книжку Вальтера Шайделя), либо посредством налогообложения. Есть много предложений о том, как раскулачить богатых. В современном глобализованном мире это надо делать всем странам сообща – иначе богатенькие будут сбегать из страны и скрываться в офшорах. Хорошие результаты приносит налогообложение наследства. Но вот парадокс: оно не по душе даже самым бедным, которых оно даже не факт, что вообще затрагивает. Одной из причин является то, что завещатель уже заплатил налоги, зарабатывая своё состояние, а теперь государство снова накладывает свою лапу. Несправедливо... А вот ещё одна идейка: обкладывать налогами роботов. Купил станок и уволил рабочего – пройди в кассу!

Неравенство можно также уменьшить, если обеспечить равный доступ к образованию. Левые постоянно носятся с этим лозунгом. Проблема, однако, в том, что в экономике нет достаточно рабочих мест для выпускников вузов. Те, кто не находит себя в жизни, могут выплеснуть своё недовольство и радикализироваться. Можно попытаться улучшить средне-специальное образование. В этом смысле полезно посмотреть в сторону Германии с её «двойной системой», при котором люди учатся без отрыва от производства.

Ну что я скажу... Идеи хороши, но история учит нас тому, что реализация слишком часто хромает. Неравенство продолжает расти практически повсеместно. Я больше верю Вальтеру Шайделю: пока гром не грянет – мужик не перекрестится. Нужно, чтобы произошло что-то очень плохое, чтобы люди установили такие порядки, при которых богатые не только делились бы, но и считали бы такое положение дел справедливым.

Ловушка солидарности: мы заботимся о солидарности лишь тогда, когда она нужна нам самим

Солидарность стоит денег, а с деньгами мы расстаёмся неохотно. Никто не хочет стелить соломку там, где он вряд ли упадёт. Да и с другими делиться тоже не хочется, если эти другие имеют с нами мало общего. Да что говорить – мы часто и самим себе не горим помочь, не откладывая средства на старость.

Для того, чтобы «раскрутить» людей на более щедрые выплаты, будь то на пенсию или на страховку от безработицы, нужно сделать так, чтобы каждому стало ясно, что он сможет в любом случае получить пользу от своего начинания. А если не он сам – то те, кто ему близок. Это основа. В этом направлении надо работать.

И в этом направлении действует концепция безусловного базового дохода (ББД), который бы получал каждый – и миллионер, и нищий. Да, на него не сможешь вести приличное существование, но хоть с голоду не умрёшь. Главная проблема ББД – где найти деньги? Если прикинуть по штуке баксов в месяц на нос в Соединённых Штатах – накапает весьма приличная сумма. Левые меньше задумываются об источниках финансирования, а вот правые готовы ввести ББД. Почему? Потому что взамен они предлагают отменить всю уже имеющуюся социалку. Лично я не думаю, что народ от этого ощутимо выиграет. Автор встаёт на сторону левых, говоря, что ББД не должен заменять существующую систему. Но на вопрос «откуда взять деньги» тоже, как и они, не отвечает. Скорее всего, подразумевает поднять налоги наиболее состоятельным слоям общества.

Далее, если в стране люди будут считать сограждан братьями, то и тратить на солидарные выплаты они будут охотнее. То есть пропаганда общей идентичности – один из выходов из ситуации. Кто ж не скинется на благо братьев? Нужно расширять понятие «мы», преодолевать этнические, религиозные и языковые барьеры. Конечно, это непросто. Но есть позитивные примеры. Можно, например, обращать внимание граждан на то, что солидарность приходит на помощь любому. Когда все – стар и млад, левый и правый, богатый и бедный – лечатся в одной государственной поликлинике, они сближаются. Общество становится более сплочённым, солидарность растёт.

Ещё одна идея – уменьшить уравниловку при распределении социальных выплат. Заплатил больше в пенсионный фонд – получай большую пенсию. В противном случае высокооплачиваемые граждане будут откладывать средства в какие-нибудь другие кубышки.

Ой, не знаю... На приличный ББД сверх социалки вряд ли хватит денег в казне, ведь и существующая система часто не по карману государству. А в долги влезать – последнее дело, как и печатать деньги. Уж сколько раз это проходили. Ну а насчёт воспитания патриотизма и солидарности сограждан – идея далеко не нова, и любое сколько-нибудь приличное государство этим занимается. Проблема лишь в одном – в идее, на которой эта общность будет строиться. Даже в самом простом случае, когда в стране одна религия или одна нация, насаждение идеологии часто приносит вред, который выражается, например, в усложнении отношений с соседями. Ну а когда страна многонациональная и многоконфессиональная, то идей остаётся – кот наплакал. Коммунизм скомпроментировал себя, либерализм тоже. Короче, трудно.

Ловушка безопасности: мы не можем избежать анархии, не рискуя получить тиранию

Живя в условиях безопасности, мы не ценим её преимуществ, а, между прочим, они немаловажны. Мы можем озаботиться чем-то другим, чем собственно выживанием. Находиться в конкурентной среде кровожадных сапиенсов – ещё тот стресс. Далее, мы можем заниматься долгосрочными проектами. Можно начать строить дом, зная, что не придёт рейдер и не отберёт его. И, наконец, мы пользуемся доверием друг друга. Если что – придёт полицейский и всех рассудит. Всё это мы имеем, живя в условиях государства. А вот международная безопасность – вещь гораздо более сложная. Строго говоря, её нет, поскольку нет мирового полицейского.

Короче, безопасность – это хорошо. Только вот какое дело: если полицейский смотрит за порядком, кто будет смотреть за самим полицейским? Выход – в кольцевой ответственности. За полицейским смотрит прокурор, а прокурора назначают депутаты, которых мы выбираем. Но в этом случае цепь работает до тех пор, пока не порвётся любое звено. И тогда – пиши пропало, привет диктатура. Примеров злоупотребления властью – несть числа, один из последний – полицейский произвол в Соединённых Штатах.

А может, ну его нафиг с этой полицией? Анархия – она ведь мать порядка. Но в этом случае мы должны будем полагаться друг на друга и на собственные моральные нормы. А это дело рисковое. Поди залезь в голову соседу, что он считает моральным, а что – нет. Там, где этим не занимается государство, безопасность берёт на себя частник. Такое можно видеть, например, на территории Сомали. Какой-то порядок у них есть, но если сравнить с соседними странами – безопасность у них явно не на высоте.

Но и слишком много порядка – тоже не всегда хорошо. Социальная конформность, столь ярко выраженная в Скандинавии, привела к строительству упорядоченных обществ. Но далеко не факт, что сограждане так доверяют друг другу, как это выглядит извне. На самом деле многие просто боятся высунуться. А высовываться надо хотя бы иногда, потому что полный порядок ведёт к стагнации. Бунтовщики ведут мир вперёд, к прогрессу. Одной из интересных концепций «креативного разрушения» являются города хартии, которые предоставляют частичную свободу от удушающего контроля государства.

Как избежать ловушки безопасности? Вряд ли выходом послужит рыночная система. Безопасность – базовая потребность, и лучше, если её удовлетворяет государство. Где-то может помочь новая техника. Системы видеонаблюдения – тому подтверждения. Обязательные камеры у полицейских в США явились в целом полезным нововведением, уменьшив рукоприкладство. Может, меньше тратиться на полицию? Вряд ли это будет рецептом успеха в Америке с её недостатком солидарности в обществе.

Если задуматься о международной безопасности, то идей здесь у автора несколько, и они не оригинальны. Нужно продвигать демократию во всём мире, поскольку демократии меньше воюют друг с другом. Нужно заключать договора о коллективной безопасности. И нужно заключать договора о разоружении. Банально, в общем-то. И малоэффективно, если оглядеться по сторонам.

Ловушка благосостояния: то, что обогащает нас в краткосрочной перспективе, обедняет нас в долгой

Ну, здесь не нужно далеко ходить за примером. Достаточно взглянуть на экологию. Всегда проще жить сегодняшним днём, не заботясь о завтра. Вот и подписывают страны протоколы в Киото, Париже и других городах, а потом либо не придерживаются их, либо «с чистой совестью» выходят из них. И кто их за это осудит? Никто. Ведь нет мирового полицейского.

На индивидуальном уровне – то же самое. У человека есть стимул потребить сегодня и воспользоваться плодами сбережений и инноваций других завтра. Но если все так будут делать – все будут проедать заработанное, а экономика не будет становиться богаче.

Разрешить ловушку благосостояния должны политические институты. Когда-то экстрактивный режим королевской власти в Англии был свергнут с помощью парламента, который построил в стране инклюзивную систему. Терминологию автор взял из книжки Аджемоглу и Робинсона «Почему одни страны богатые, а другие бедные». Думая о росте, нельзя игнорировать политику. Политические институты устанавливают, кто участвует в экономике и на каких условиях.

При коллективном действии суммарный эффект может быть положительный, но дилемма заключённого говорит нам о том, что для того, чтобы его добиться, может быть нужна какая-то коллективная основа для кооперации. Нужно, чтобы была связь, чтобы было доверие, чтобы был способ заключить договор. Очевидным основанием для сотрудничества должен быть стимул планировать на долгое время вперёд. Парадоксально: если мы не доверяем партнёру, надо продлить отношения с ним. Но это не всегда работает. Лучше, если кто-то третий сможет контролировать соблюдение договорённостей. Если его нет, то можно попробовать платить людям за сотрудничество, как это предлагал делать социолог Мансур Олсон. Кстати, он говорил, что группы только тогда смогут достигать коллективных целей, когда как минимум один из участников достаточно велик или богат, для того чтобы быть способным заплатить за их достижение сам. Чем-то это похоже на НАТО...

Дилемма заключённого объясняет эгоизм отдельных стран в случае проблемы изменения климата. В этом случае для стран, которые больше других страдают от него, может быть полезным объединиться и надавить на остальных. То же касается отдельных отраслей промышленности. По мере усиления изменения климата всё больше людей почувствуют это на своей шкуре и станут лучше относиться к теме его предотвращения. Технологии станут дешевле, и станет возможным где-то получать прибыль. Ну и общественные нормы помогут политикам определиться.

Но это будущее. А в настоящем мы имеем такую штуку, как ресурсное проклятие, когда богатые сырьём страны болеют голландской болезнью и не инвестируют в своё будущее. Ещё голландцы обнаружили, что всегда проще качать нефть и сидеть на трубе, припеваючи. Правда, при этом страдает вся остальная промышленность. Ещё одна проблема сырьевых стран – зависимость от колебаний цен на сырьё на мировом рынке. В шестидесятых-семидесятых годах прошлого века Замбия упивалась плодами медного бума, а потом в 1975 году цена на медь упала в два раза – и привет... Замбия стала одним из крупнейших мировых должников. Поэтому с ресурсным проклятием надо бороться, и некоторые страны делают это достаточно успешно, извлекая избыточный доход и помещая его в специальный фонд. Автор объясняет это на примере Норвегии.

Для того, чтобы избежать ловушки благосостояния, нужно мыслить дальними перспективами. Легко сказать, но трудно сделать. Осуществить долгосрочное планирование помогут всё те же политические институты. Можно посмотреть в сторону Германии, которая взращивает у себя инновации с помощью своего «терпеливого капитала». Или, как в Финляндии, отделить политику по инновации от избирательного цикла. Или, как в Норвегии, сложить деньги в специальный фонд будущего. У кого нет такого ресурсного изобилия, тот сможет генерировать средства с помощью повышения налогов в момент перегрева экономики. Это поможет сдуть кредитные пузыри. Избежать их образования вообще можно, построив банковскую систему, как в Канаде. У них федеральное правительство способно регулировать банки прямо из Оттавы, не заботясь о том, что скажут политики из провинции.

Возвращаясь к климату, автор говорит нам, что у нас три варианта достижения нулевых эмиссий углекислого газа. Первый: запретить сжигать углерод. Но старых установок это не будет касаться, и они будут пыхтеть дальше. Далее, существуют политические риски. Далеко не всем понравится нововведение, и недовольные могут продавить его отмену. Ну и потом, запреты часто бывают неэффективны. Второй вариант: субсидировать альтернативные источники энергии, как это делает Германия. Но здесь, как с социалкой – поди разберись, кому нужно помогать, чтобы был нужный эффект. Да и вряд ли субсидии заставят народ экономить энергию. Экономисты предлагают третий путь – углеродный налог и торговлю квотами. Вот тогда народ задумается и станет экономить. А участники рынка найдут способ на этом ещё и заработать. Но налог – как ни крути, всё-таки налог. Далеко не каждый будет готов его заплатить, теряя в благосостоянии сегодня во имя завтра. Автор оптимистично смотрит в будущее. Он представляет себе, что люди, осознав свою будущую пользу, раскошелятся. Лично у меня в этом смысле есть определённые сомнения. Текущее положение дел с выполнением обязательств по предотвращению изменения климата настраивают, скорее, на пессимистичный лад. Думать о будущем хорошо на сытый желудок.

В заключении автор доводит до нас очевидную до банальности истину: мы никогда не сможем изъять эгоизм из политики. И потому всегда будет трудно достигать общих целей. Поэтому нужно выстраивать институты и следовать нормам. Думаю, каждый с этим согласиться.

Проблема лишь в этих самых институтах. Они сами по себе не строятся. Нужно, чтобы люди захотели их строить. Нужна мотивация. На данный момент – её нет. Вот о чём надо думать, а не писать самоочевидные книжки.