Сообщество фантастов

Латунный язык нервно молотил в блестящие края корабельной рынды. Пахло азоном и жжёной резиной. Почему-то утренние лучи безжалостного стратосферного солнца тревожно вспыхивали сквозь веки синими пятнами скорой помощи. Озадаченный противоестественным сочетанием, Семарг открыл глаза и повернул голову в сторону звуков. У двери стояла Глафира в позе Сизифа, толкающего в гору камень грехов. Резиновые подошвы её ног медленно ползли по паркету из циркония, оставляя за собой чёрные полоски. На голове отчаянно вращался проблесковый маячок, сообщая о критическом состоянии системы энергопитания робота. Толстая дверь из титановых листов в стальных заклёпках вздрагивала на петлях от мощных ударов снаружи. Семарг свесился с кровати, вынул пробку из латунного раструба звуковода, ведущего в зал, и приложил ухо.

– Ты негодяй! Ты знаешь это? Как можно было так опростоволоситься? Несчастный домашний робот его обхитрил! Я никогда такого не слышал! Открывай, кому говорят, или я тебя на гауптфахте сгною. Я, я тебя вообще изничтожу, как ненужную вещь. Так вот! – послышался из раструба голос всесильного начальника ЦУП Зыбина-Шкловского.

– Глафира, впусти товарищей, – распорядился Семарг.

Во внезапно распахнутую дверь влетел кубарем, вращая красными лампасами, адъютант генерала и, сделав несколько оборотов по паркету, воткнулся носом в железное основание кровати.

– Ты как? – поинтересовался с участием Семарг.

– Нормально, – бодро объявил Борман, довольный, что его теперь не отправят на гуптвахту.

Следом вошёл Зыбин в расстёгнутом генеральском кителе, из-под которого виднелась армейская футболка с серебряной эмблемой ЦУП. Тощие голые коленки торчали из форменных шорт стального цвета.

– Опять жена? – предположил Семарг, помня прошлый визит генерала к нему в бункер.

– С чего взяли?

– На вас тапочки.

Зыбин-Шкловский в недоумении посмотрел на ноги. Действительно, на пожелтевших от военной службы пальцах красовались домашние кожаные шлёпанцы с пряжками в виде сердитого какаду с растопыренным гребнем.

– Нет, Штюрм этот проклятый поднял ни свет ни заря. Когда спит, не понимаю! – недовольно пробурчал Зыбин и уже командным голосом добавил: – Почему в постели? Немедленно одевайтесь и в зал. У меня к вам разговор. Борман, попроси у робота вату и заткни нос, у тебя кровь течёт.

– Глаша, иди на зарядку у тебя аккумулятор сдох, – распорядился Семарг, чтобы не отставать от начальства.

Робот послушно встал спиной к стене и воткнул силовой трёхрожковый штепсель в чёрную карболитовую розетку.

– Зачем?! – возмутился генерал. – Эта тварь, как только нас увидала, так бросила под ноги пылесос и забаррикадировалась в спальне. А там вы, между прочим. Безобразие! Нужно лишить её энергетического довольствия. Запрещаю!

– Останемся без завтрака, – накидывая на себя фиолетовый стёганный халат, предупредил Семарг.

– Это какого. Выражайтесь яснее.

– Водки с кофе и горячий бутерброд.

– Фирменного, с огурцом и сыром? – озадачился Зыбин.

– Именно!

Робот послушно мигнул лампочками и перешёл на ускоренную подзарядку.

– Так, на чём мы остановились? Ага. Пусть заткнёт этому недоразумению нос.

– На кухне аптечка. Сам справиться.

– Правильно. Из вас получился бы отличный командир. Есть в вас этакая струна. Ну что ж. Где ваш хвалёный бутерброд? Борман, Борман, ты где шляешься?

Успевший сбегать на кухню адъютант вытянулся перед генералом посреди зала, спиной к панорамному окну. Из носа торчали белые ватные жгутики, широкие лучи безжалостного стратосферного солнца топырились из-за спины, превращая огромного Бормана в этакого северного моржа на фоне белоснежного моря облаков.

– Вот что делает с подчинёнными стратосфера! Смотреть больно, – поморщился Зыбин. – Ну что глазами хлопаешь? Кресла на середину, перед ними столик. Глафира, ты там всё? Управилась? Тогда мигом бутерброды тащи и кофе. А вы, милостивый государь, водку. И побыстрее, пожалуйста. Иначе мы тут до вечера не управимся. А мне ещё с отчётом к Штюрму лететь.

Все пришли в движение. Зыбин одобрительно смотрел на подчинённых, словно Наполеон на поле битвы при Аустерлице. Когда диспозицию исполнили, он широким жестом пригласил Семарга за кофейный столик в стиле рококо, и не дожидаясь хозяина, опрокинул в себя стопку водки, хлебнул обжигающе горячий чёрный кофе, сбросил с бутерброда веточку петрушки, зажмурившись откусил, после чего, сосредоточенно хрустя маринованным корнишоном, поинтересовался строгим голосом:

– Так-с, ну и что вы имеете сказать на данный момент?

Не понимая о чём идёт речь, но наверняка о чём-то очень важном, раз начальство прилетело в тапочках. Семарг постарался произнести что-то ободряющее:

– Благодаря вашим решительным действиям, полный штиль после исчезновения печальных эльтов.

– Так-таки и полный? А почему тогда меня ни свет ни заря дёргают с постели? Вы знаете, жена была недовольна. Так и сказала, опять в этот «Винтаж» с двумя нулями помчался за выпивкой? А! Каково! Будто у меня других дел нет как хрустеть с вами вот этими огурцами? Что сидим истуканом? Себе налейте. Нельзя же так форму терять при виде начальства. Этак вас, батенька, надолго не хватит. Я вам, как потомственный военный, говорю. Всё, что у нас есть, – это здоровье. Подождите, я сам налью.

Протянув жилистой рукой рюмку, из которой порция водки не могла сбежать, только благодаря гравитации, генерал взглядом потребовал выпить. Потом двинул чашку с кофе и по-отечески спросил:

– Ну как, полегчало?

– Да что не так-то? – воскликнул Семарг, не желавший ждать, когда генерал разродиться очередной придурью. Иного он и не ждал, если брать во внимание прошлые визиты начальства.

– Вот в этом-то всё и дело, что всё! Штюрм прочитал отчёт о вашем самодурстве.

– Каком по счёту?

– Нет, ни разу. Придумаете тоже, газ. Я сказал, они и пошли.

– Хитрите. По глазам вижу, что хитрите. Вы вот что, – генерал доверительно положил свою маленькую жилистую руку на колено Семарга, – можете мне полностью довериться. А я уж как-нибудь выкручусь там, в ЦКа.

– С чего бы это?

– Ну сами посудите, зачем мне разбрасываться такими кадрами, когда по щелчку пальцев тысячи гражданских идут на смерть? Да я должен вас в макушку целовать, как Будду. Так-то! Ну рассказывайте немедленно, пока настроение есть.

– Боюсь, что я здесь бесполезен. Они на днях бомбу нейтрализовали без спросу. С большим трудом удалось вернуть в боевое положение. Ну я же вам докладывал.

– И здесь тоже вопросы у товарища Штюрма. Казалось бы, вся власть в руках, а они опять вернулись в лоно, так сказать, родной позитронной бомбы. Вопрос, который требует ответа. Я вам вот что, я вам по секрету скажу, в других высотках нет ничего подобного и близко нет, так-то. И всё, по-мнению обер-камергера связано исключительно с вашей личностью. А это, согласитесь, уже не шутки. «Канцелярия не может закрыть глаза на этот вопиющий факт!» – это прямые слова товарища Штюрма.

– Ну вот, а говорите, что прикроете. Тоже хитрите?

– Будете меня злить, Борман быстро из ваших пальцев лапшу сделает, варёную.

– Угрозами вы от меня ничего не добьётесь. Да и никак не добьётесь, оттого что я готов к сотрудничеству. Сам в догадках, но ничего вразумительного сказать не могу.

– А что Плещеев? Не поверю, что не спрашивали?

– У него очень странная теория. Даже и говорить не хочется, оттого что слишком глупая.

– Глупая? У академика ВАСХНИЛ? Чушь! Рассказывайте.

– Ну что ж, извольте. Он утверждает, что всему виной доски почёта. Вот факт, от которого он отталкивается. Как только восстановили работоспособность бомбы, то жильцы сами же повесили их в прежнем виде. Даже что и лучше сделали, и даже что и увеличили число. Теперь на каждом этаже имеется своя собственная доска почёта. Мне-то что, я даже что и рад. Вроде всё идёт как прежде, а тут вы со своим Штюрмом. Может, ну его, этого самого Штюрма? Нет, ну только отошли от аукциона. Нет, ну действительно. Придумайте что-нибудь. Да хоть бы и газ?

– Вы с ума сошли! Игнорировать распоряжение начальника ЦКа? Подлог делать! Да он и мою высотку взорвёт рядом с вами, если что. Аж голова разболелась. Глаша, метнись на кухню, принеси анальгин, нет лучше кетанол, постой, всё одно не поможет.

Робот остановился в недоумении, не зная, какой приказ выполнять.

– Вот видите, вот результат вашего нытья. Робот, робот и тот в ступор впал. А вы «ну его». Академика будем звать? – не дожидаясь ответа генерал сам и ответил на свой вопрос: – Правильно, зовите. Только это... его фурию не надо. Уж очень она агрессивная.

Покорно подойдя к звуководу, Семарг дунул в раструб, в ответ раздался недовольный скрипучий голос:

– Я работаю, товарищ Семарг.

– Тут Зыбин желает вас видеть.

– И что? У меня дел других нет, что ли, как развлекать вашего генерала?

– Хотите, сейчас сам к вам пожалует.

– Я повторяюсь – я работаю. А вы, между прочим, мешаете. Подождите, а в чём, собственно, дело? В такую рань генералы не летают. Опять с женой поссорился?

– Хуже, с ЦКа.

– Ого, неужто Штюрм озадачил?

– Именно, и с прикупом. Опять хотят эксперименты над высоткой ставить.

– Вот негодяи! Подождите, сейчас приду, только Персефону отстегну.

– Генерал её боится.

– Коллега? – с иронией проскрипел профессор, – Ну держитесь там, иду.

Из звуковода раздалось:

– Персефона, дорогая, тут Зыбин объявился. Я на минутку отлучусь для консультации. Ты там не разбей чего. Я замок сниму?

Семарг отпрянул от раструба. В бункере раздался грохот свалившегося на пол скелета динозавра.

– Ну, вот так и думал. С этим генералом всегда одно и тоже. Ты там как?

В ответ раздалось недовольное шипение и лязг цепей.

– Ага, ну всё в норме. Несколько минут и я приду. Потерпи...

Книга здесь

Врата из тишины.

(еще одна фантастическая повесть по мотивам кастанедовских сюжетов, сегодня известный сюжет с улиткой на дороге)

Часть 1. Улитка.

Планета, обозначенная в каталогах как GLIESE-667C-e, но мгновенно получившая у экипажа прозвище «Поющая Пустошь», была миром парадоксов. Фиолетовые дюны песка здесь не умолкали ни на секунду, ведь их пронизывали гигантские кристаллы — сияющие обелиски чистой энергии, которые гудели под напором вечных ветров. Это был не просто звук. Это была вибрация, ощущаемая даже через броню скафандра.

Экипаж «Искателя» из двух человек имел чёткую задачу: оценка пригодности для колонизации. Но пилот Ли видел гораздо больше.

— Они здесь, Артем. Не смейся, — сказал Ли, и замер с пробоотборником в руке. Его взгляд был устремлён не на приборы, а на мерцающий горизонт.

— В чьём? — Командир Артем, прагматик до мозга костей, не отрывался от спектрометра. — Ни биоформ, ни радиосигналов, ни следов технологий. Один песок и эти… поющие камни. Природный феномен.

— Природный? — Ли усмехнулся. — Ты пытаешься изучить океан, зачерпнув стакан воды. Ты видишь молекулы, но не видишь течения, левиафанов в глубине. Ты ищешь инопланетян с руками и головами. А они могут быть самой песней.

Артем фыркнул, но в этот момент самый большой кристалл в сотне метров от них изменил тон. Глухой гул превратился в чистую, ясную ноту, которая отозвалась в костях. Воздух затрепетал.

— Атмосферная аномалия, — автоматически произнёс Артем, но в его голосе уже не было прежней уверенности.

— Нет, — тихо сказал Ли. — Это приглашение.

Он медленно, почти ритуально, направился к кристаллу. Артем, охваченный внезапной тревогой, двинулся за ним.
— Ли! Прекрати! Это не изучено!

Но Ли уже подошёл вплотную и прислонил забрало к прохладной поверхности. Он замер, закрыв глаза.
— Они не общаются словами. Слова — это клетка для мысли. Они общаются… состояниями. Ощущениями. Воспоминаниями.

Внезапно Артема ослепила вспышка не света, а чистого понимания. Он не увидел, а узнал.

Он ощутил ледяной ветер далёкой планеты с кольцами из алмазной пыли. Увидел, как над радужными морями спутника танцуют светящиеся существа из чистого магнетизма. Почувствовал вкус чуждой жизни, сладкий и острый, как перец. Это был не сигнал. Это был каталог. Библиотека миров.

И сквозь этот водопад образов проступила простая, ясная концепция, как тихая мысль, возникшая в его собственном мозге:
«Вы не одиноки. Сети дорог проложены между звёздами. Они не для кораблей из металла. Они для сознания. Ваш шум отрезал вас от хора. Замолчите — и шагните.»

Ли отстранился от кристалла, его лицо под забралом было бледным, но глаза сияли.
— Ты понял? — выдохнул он. — Врата. Они не в пространстве. Они в восприятии. Кристаллы — не порталы. Они… настройщики. Камертоны для сознания.

— Это… телепортация? — с трудом выдавил Артем, разум которого отчаянно цеплялся за знакомые понятия.

— Нет! — воскликнул Ли. — Это путешествие. Но не тела. Тело — лишь якорь. Это путешествие осознания. Они предлагают нам стать не колонизаторами, а… гостями. Смотрителями галактики. Чтобы увидеть мир глазами китальной птицы на Цефее-7 или ощутить медленную жизнь кремниевого леса на Проксиме… нужно лишь перестать кричать внутри себя. Стать тихим. И сделать шаг.

Он посмотрел на Артема с безудержным восторгом.
— Они не хотят наших технологий. Им не нужны наши корабли. Им интересен только наш дух. Наша способность удивляться. Они ждали, когда мы созреем. Когда наш шум хоть на мгновение стихнет, и мы услышим музыку.

Артем молчал, глядя на сияющий кристалл. Вся его жизнь, все его цели — долететь, изучить, колонизировать — рассыпались в прах перед этим куда более потрясающим предложением. Стать не завоевателем, а частью великого, бесконечно разнообразного целого.

— И… как? — наконец спросил он.

— Довериться, — просто ответил Ли. — Как улитка, решившаяся пересечь дорогу. Она не знает, что на той стороне. Но она верит своему стремлению. Она безупречна в своём намерении.

Ли медленно поднял руку и коснулся поверхности кристалла ладонью. На этот раз не было вспышки образов. Кристалл словно вобрал его в себя. Фигура Ли стала прозрачной, колеблясь, как мираж в жару.

— Они показывают дорогу, Артем. Не карту. Состояние бытия. Выбор за нами.

И сказав это, Ли сделал шаг вперёд. Его фигура растворилась в сиянии кристалла, оставив после себя лишь тихий, гармоничный гул.

Артем остался один в фиолетовой пустыне, под аккомпанемент поющей планеты. Перед ним сиял кристалл — дверь в тысячу миров. Ему не нужно было строить корабль. Ему нужно было сделать куда более сложное: перестать быть Артемом, командиром миссии, и стать просто… осознанием. Странником.

Он глубоко вздохнул. Впервые за долгие годы его внутренний диалог, этот неумолкающий голос сомнений и расчётов, стих. Он прикоснулся к кристаллу.

И фиолетовый мир Поющей Пустоши пропал.

Часть 2. Тишина.

Воздух вырвался из легких Артема не от удара, а от шока. Сияние кристалла сменилось слепящим солнцем, которое било в глаза сквозь разрывы клубящегося пара. Земля под ногами была не фиолетовым песком, а вязкой, горячей грязью, пахнущей серой и примитивной жизнью.

— Где мы? — его голос прозвучал хрипло и чуждо. Скафандр куда-то исчез. Он был одет в простую ткань, грубую и потную.

Рядом поднялся Ли. Его лицо было спокойным, а глаза горели тем же огнём знания.
— Не «где», — произнёс он. — «Когда». Мы сделали шаг, но наше сознание, не привыкшее к путешествию, выбрало знакомую точку отсчёта. Якорь. Самую глубокую память вида. Мы в тумане времени, Артем. Это — колыбель.

Они стояли на краю доисторического леса. Гигантские папоротники пронзали влажный воздух, а вдали, у края огромного болота, медленно передвигались громадные силуэты — диплодоки, с невозмутимым спокойствием жующие гигантские побеги.

Ли: (Глядя на ящера) Смотри. Он — сама безупречность. Он не знает, что через миллионы лет его кости станут камнями, которыми будут любоваться существа, ещё не рождённые. Он не беспокоится о завтрашнем дне. Он просто ест. Он полностью в своём действии. Его точка сборки непоколебима. Мы забыли это искусство.

Артем: (Потрясённо) Это… Земля? Но как? Мы лишь…

Ли: Мысли — это координаты. Наш корабль — не «Искатель» из металла. Наш корабль — намерение. А страх и неосознанные воспоминания — это штурвал, который выхватывает из потока самые яркие образы. Ты боялся потеряться, и разум, пытаясь спасти тебя, привёл нас к самому большому, самому древнему ориентиру — дому.

Они шли по краю болота. Воздух дрожал от рёвов невидимых существ. Артем чувствовал себя голым, уязвимым.

Артем: Значит, это не контроль? Мы не выбираем, куда попадём?

Ли: Контроль — это иллюзия того, кто считает себя водителем. На самом деле, ты — пассажир. Поначалу. Пытаться контролировать путь — всё равно что пытаться указать реке, куда течь. Ты лишь истощишь силы. Нужно научиться доверять течению. Быть лёгким. Как пустой сосуд.

Артем: Но тогда это опасно! Мы можем угодить куда угодно! В сердце звезды! В момент её рождения!

Ли: Сосуд, который полон страха, притягивает только тьму. Сосуд, который пуст, притягивает свет. Опасность не в пути. Опасность — в содержимом твоего сосуда. Эти кристаллы — лишь инструменты. Они усиливают то, что внутри. Если внутри хаос — ты получишь хаотичное путешествие. Если внутри тишина — ты услышишь музыку сфер.

Артем попытался последовать совету. Он попытался унять дрожь в коленях, замедлить бешеный ритм сердца. Он смотрел на исполинских ящеров, на их величавую, лишённую суеты жизнь. И на мгновение ему это удалось. Мир вокруг поплыл, краски стали неестественно яркими. Он почувствовал, как лёгкий ветерок пронизывает его насквозь, и он вот-вот растворится…

И тут из чащи с треском вырвался мелкий, стремительный хищник с клыками, как кинжалы. Он даже не посмотрел на них, пронесясь мимо в погоне за какой-то добычей.

Инстинктивный, животный удар страха парализовал Артема. Его внутренняя тишина разбилась вдребезги. Мир сжался, задрожал и…

…резко снова стал фиолетовым. Давящая влажность сменилась сухим, пепельным ветром Поющей Пустоши. Они снова стояли у того же кристалла, в своих скафандрах. Забрала были запорошены пылью.

Артем тяжело дышал, опираясь о шершавую поверхность кристалла.
— Что… что это было?

Ли вздохнул. В его голосе не было разочарования, лишь понимание.
— Это был урок. Самый важный. Ты не смог удержать состояние. Мир — это отражение нашего внутреннего настроения. Твоя паника, твой древний, рептильный страх — это якорь, который выдернул нас из потока и швырнул обратно. Как только ты потерял безупречность, врата закрылись.

— Но я не хотел! Это был инстинкт!

— Именно, — мягко сказал Ли. — Инстинкт — часть тебя. Неотёсанная, грубая, но сильная. Пока он управляет тобой, ты — раб. Путь воина — не в том, чтобы убить инстинкт, а в том, чтобы признать его, уважать его силу, но не позволять ему держать за руль. Нужно сделать его союзником, а не господином.

Он повернулся и медленно пошёл по направлению к серебряному силуэту «Искателя», мерцающему в мареве жары.

Артем молча последовал за ним. Его разум был переполнен. Он видел доисторическую Землю не как картинку из учебника, а как реальность, которую можно понюхать, потрогать, испугаться. Он чувствовал вкус страха на языке — тот самый страх, что вернул их обратно.

Они шли молча. Философия Ли из абстрактных притч превратилась для Артема в жгучую, личную реальность.

Ли: (Прервал молчание) Понимаешь теперь? Чтобы путешествовать между мирами, нужно сначала завоевать свой собственный. Усмирить драконов в своём внутреннем мире. Иначе они будут вырываться наружу и жечь всё на своём пути, включая врата в иные реальности.

Артем: (Кивает, глядя на свои ботинки, вдавливающие фиолетовый песок) Это… работа на всю жизнь.

Ли: Нет. Это — жизнь. Вся остальная деятельность — просто подготовка к этому путешествию. Собирание силы. Стирание личной истории. Остановка мира.

Они подошли к трапу «Искателя». Ли положил руку на шлюз, но не открывал его.

Ли: Кристаллы будут ждать. Они ждали миллионы лет. Они подождут, пока мы не станем готовы. Пока наш внутренний диалог не стихнет не на мгновение, а навсегда. Пока мы не станем не космонавтами, исследующими планеты, а путешественниками, исследующими бесконечность.

Артем посмотрел на линию кристаллов, уходящую к горизонту. Они больше не казались ему просто минералами. Они были молчаливыми учителями, хранителями дверей. И ключом к этим дверям был не технологический код, а состояние его собственного духа.

Трап открылся с тихим шипением. Они вошли внутрь. Корабль был тих, пуст и привычен. Но для Артема это был уже не просто корабль. Это была келья для тренировки. Первый шаг на долгом пути к тому, чтобы однажды сделать шаг навсегда.

Предупреждение: глава содержит сцены насилия и жестокости. Людям с неустойчивой психикой рекомендуется воздержаться от чтения.

— ... и потом сходимся в этой точке, — закончил комендант, постучав карандашом по карте.

— Сколько решилось ехать? — спросил Лексеич.

— Едва ли половина. Остальные либо не верят, либо упёрлись и добро не хотят оставлять.

— Их выбор, — кивнул десантник, — что по транспорту?

— Газгеновое всё, — вздохнул Иваныч. — но немало. Плюс несколько тракторов как тягачи для пазиков. Вывезем. Плюс у Рассвета есть лошади, на повозках двинет часть караванов. — помолчал, добавил:

— Есть у нас несколько десятков машин на все бункеры, которые на газе из баллонов пашут. Но их сейчас переделывают под боевые машины охранения, гражданских туда не посадят. Иначе точно не доберемся, нужна мощная машина каравана, к каждому будет прикреплена одна такая. Ты, кстати, со своими, поедешь как раз в таком, в хвосте колонны, чтобы в случае чего задержать стаю, либо быстро добраться до головы каравана.

— Принял. Шибко не разгонишься... Ну, с другой стороны, так-то и муты не на болидах едут.

Решили отправляться малыми группами и разными путями. Так меньше шанс привлечь внимание тварей, да и шансы добраться до точки назначения гораздо больше.

Как не принимающих участие в обсуждении, да и без права голоса, по сути, после бани Ника и Лину отправили отдыхать. Удалось достаточно немало подремать, в реал они не попали и, проснувшись, отправились на поиски Лекса. Суета и беготня в бункере не сбавляла обороты, казалось, что снующих вокруг людей стало еще больше. С блестящими, вспотевшими лицами, люди таскали, собирали скарб, ругались, а кто-то из числа неверующих или просто решивших остаться, наоборот, покуривая, смеялся над суетившимися.

Вошли в кабинет коменданта они как раз в момент окончания разговора, на них даже не обратили внимания четверо склонившихся над столом человек.

— Вооружение собираем с умом, тоже рассчитывайте на вес, много тупо не потянет, учитывая еще вес личных стволов и пассажиров с барахлом. Зушки, тридцатки и сорокапятки придется оставить все. Крупный калибр и автоматические гранатометы заберем, но, опять же, всё не увести. Парням тут надо будет отбиваться. Хотя, конечно, маловероятно, что долго протянут...

— Их выбор, — повторил Лекс, обернулся к парочке, топтавшихся у дверей. — Снаряжайтесь, принимайте наш транспорт наверху и подготовьте все. Механик в курсе, мы едем в хвосте.

И, не дожидаясь ответа, повернулся обратно, продолжая обсуждать детали с комендантом.

Поняв, что в курс дела подробнее их не введут, Лина и Ник пошли в указанном направлении. Завернули на склад, где их встретил хмурый завхоз. Добрали всего, чего, по их мнению, не хватало в их снаряжении, взяли новехонькие серые рабочие комбезы, крепкие, прошитые двойным швом, которые, скрепя  сердце, выдал им прижимистый мужичок, бурча что-то про то, что уже ничего не пригодится. Практически всё добро придется оставить. Решили пока не забирать хранящиеся вещи, которые они сдали по прибытию, и налегке прошли к лестнице, ведущей наверх, чтобы выбраться в автопарк. Пока они спали, весь город не заснул ни на секунду, стягивая силы для последнего, предсмертного марша. У них будет только один шанс.

Перед молодыми людьми предстала необычная машина. Она была схожа внешне с обычным УАЗом Хантером, но будто вдвое  раздутым в размерах.

— От, собсна, ваш Скорпион, — простецки проговорил механик. — Я, кстать говоря, Миха, бум знакомы. Ага. Едет на газу, запасу хода у вас километров на двести-триста буит, а там дозаправитесь от с этого и этого баллона, тока движняк глушаните, а то разлетитесь к ебени матери, ага. Так, шо еще. Тут ничо такого, все просто и понятно. Он туды станок приварют, там за пулеметом кто-то буит, значица, Утес иль мож Корда, не знаю пока, в крыше дырку сделаем, туда помельче машинку присобачим, ага. Радейка вон у вас будет в кабине-то, все чин по чину. Ну и вы в самой, значитца, жопе поедете, если догонют твари вас, первый удар будете держать, потому и дюже боевого коня лепим, да. Ну, мы работать с парнями будем, пока барахло тащите, потом загрузим.

Ник выдохнул, как только представил, что их ждет. Таскать боеприпас и кучу снаряжения по лестничным пролетам, хоть и широким, но уходящим на пару-тройку этажей вниз, удовольствие еще то. Ну ничего не поделать, взялись за работу.

С каждой ходкой, таская рюкзаки и цинки с боеприпасом, складывая их неподалеку от машины, они видели изменения, которые происходили с транспортным средством. А по истечении третьего часа работы, с красными рожами и отдышкой сидя у горы скарба, перед ними предстала настоящая боевая колесница. На открытой задней площадке установлен крупнокалиберный "Утес", над кабиной торчал ствол ПКМ, впереди мощный сваренный кенгурятник, позади тоже самое. Пока закидывали скарб в машину, пока снаряжали ленты и готовили стволы к использованию, прошло еще пару часов и, наконец, к ним вышел Лекс. Он уже был полностью готов к выезду, в таком же комбезе, с подогнанной разгрузкой, как и у ребят, набитой рожками и патронами 12 калибра.

— Я за рулем. Ник, на заднюю площадку, Лина за ПКМ. Если повезёт, то не придется отбиваться, ну а догонят — вы и два стрелка, которых к нам приставят на точке сбора первыми встретите тварей. Поехали!

Утробно взбрыкнул мотором, ЛШК "Скорпион" бодро покатил по разрушенным временем улицам в сторону порта. Там собирался караван, к которому они были приписаны.

Когда они прибыли на место, картина каравана удручала. Два пазика, перестроенных под газогенераторы, такой же "Урал" с вооруженными людьми под тентом. На каждом авто были установлены станки с крупнокалиберным пулеметом и по паре под патрон 7.62, у нескольких в руках были даже замечены древние пулеметы Дегтярева с дисковым питанием.

Выпрыгнув из кабины, Лекс пожал руку крепкому, но уже седому мужичку лет пятидесяти, Ник махнул рукой, приветствуя всех разом. Лица людей были угрюмыми, сосредоточенными.

Лекс тем временем приступил к разносу:

— Часть гражданских переместите в Урал, на их место посадите стрелков. Перекидайте бк, чтоб всем хватило. У вас автобусы всего под двумя пулеметами! Как бойцы всеми будут из кунга стрелять? Распределите людей, чтобы каждый, у кого есть ствол, мог вести огонь!

Мужичок просверлил взглядом десантника, потом кивнул и крикнул:

— Слышали? Выполнять!

Затем они отошли и вполголоса о чем то стали говорить, чего Ник уже не слышал.

— Страшно... — сказала Лина, не проронившая не слова с самого бункера.

— А что делать? — пожал плечами Ник. — Может повезет и вообще не придется в дороге от орды отбиваться. А там в крепости сподручней будет.

Она ничего не ответила. В голове у него пока не до конца укладывалось то, что  происходило вокруг. Вот он сходил на пары, поболтал с дедом и лег спать после горячей ванны. А вот он сидит за огромным станком крупнокалиберного пулемета, ожидая, что вот-вот полезут твари, которых будут разрывать на части выпущенные им мини-снаряды калибра 12.7.

Караванщик передал Лексу какое-то устройство и громко сказал:

— Наш маршрут через Саратов, Кирсанов, Тамбов и на Воронеж. Радиосвязь держим на частоте 178.800. Скряга сообщил, что новости о переселении будет принимать от командиров караванов бесплатно, если упадет канал — через него узнаете о передвижении всех караванов. По коням, и да спасёт нас Бог!

К ним запрыгнули пара бойцов с РПК и увешанные рожками и барабанными магазинами, с тяжеленными рюкзаками, явно тоже с боеприпасом. Двинули. Скорость любого отряда всегда измеряется по самому медленному. Поэтому ехали они от силы километров сорок в час. Как оказалось, в головном дозоре ехала тройка на багги, о чем они узнали почти сразу, через несколько минут после выезда. Впереди раздалось эхо крупнокалиберной очереди, а в радиостанции прошипело:

— Тут пара мелких упырей было, шуганули, чисто.

Водители держали дистанцию метров пять от каждой машины, в окнах некоторых из домов мелькали какие-то тени, но не решались нападать на ощетинившуюся стволами колонну. Рокот моторов сливался в монотонный гул, они пересекли практически весь город, двигаясь уже по улице Авроры, приближаясь к мосту через реку Самару, чтобы выехать на Южное шоссе. Все остальные мосты были разрушены или непригодны к использованию, поэтому приходилось делать такой крюк.

Как ни странно, вопреки ожиданиям Ника, застава мостовиков пропустила их без каких-либо проблем, однако после того, как колонна выехала на шоссе, радиостанция ожила:

— Говорит Майор, командир лагеря Мост. Разрешите присоединиться к переселению. У нас две машины бойцов и боеприпасов хоть, жопой жри. В долгу не останемся. Прием.

— Поедете в хвосте за Скорпионом. Не дай бог что-то исполните, пеняйте на себя, у нас и пара РПГ для вас найдется. Прием. — раздался голос караванщика в радиостанции.

— Будь спок, все будет тихо и благородно. Выдвигаемся, не гасите, нас два Урала. Конец связи.

— Приплыли, — сказал Ник. — Нам теперь что, брататься с ними? О чем думает этот кретин?

— Проблемы трех человек не волнуют весь караван, ты не пуп земли, — резко сказал Лекс. — Два Урала бойцов — это усиление боевой мощи колонны почти вдвое. И то, что они нам не нравятся — это последний аргумент из числа "против".

Он был прав, поэтому Ник ничего не ответил. Тем временем колонну догоняло два грузовика, тентованный Урал и..  Настоящий танк на колесах. На грузовой платформе была прикручена страшного вида установка, за которой сидели пятеро бойцов — за гашеткой, прицелом и по бокам от шайтан-машины. Четыре толстых ствола грозно смотрели на 45 градусов вверх

— Расчет мостовиков прибыл на место! — весело зазвучало в эфире. — Где тут мутантов разъебывать?

Раздался смех, а затем короткий приказ Майора не засорять эфир.

Преодолев километров двадцать, снова услышали ожившую радиостанцию:

— Смена маршрута. Скряга сообщает, что саратовские взорвали оба моста, в надежде, что орда не переберется к ним. Волгу пересекать будем в районе Балаково, после Быкова направо едем, Саратов пролетим по объездной, не заезжая в город. Как приняли?

— Принято.

— Принято.

— Услышали.

— Ясно.

— Есть, товарищ старый генерал-адмирал-лейтенант!

— Мазай, ты по шапке получишь. Конец связи.

Мимо проплывали разросшиеся до серьезных размеров посадки вдоль трассы, которые, заканчиваясь, открывали удручающую картину — перекосившиеся от старости, а некоторые и совсем заваленные опоры ЛЭП, разрушенные, сложенные внутрь дома, старое, в ямах  трещинах покрытие дороги. Так себе обстановка, Ника трясло, машина то и дело подпрыгивала то на буграх, появившихся от разросшихся под полотном корней, то на ямах, провалившихся от размытой со временем почвы. Соответственно, ни о какой скорости не было и речи.

Через пару часов колонна остановилась, пришло время заправлять бочки газогенераторов. Выставили посты, Скорпиона оставили в отдалении, как самый мощный аргумент, заглушили мотор. Лекс начал дозаправку баллона, а Ник, Лина и пара стрелков развернули стволы не только в сторону предполагаемой опасности, но и по бокам дороги, понимая, что любая тварь может вылезти откуда угодно.

С головы колонны изредка звучали одиночные автоматные выстрели, бойцы гоняли крупную стаю шакалов, попытавшуюся подойти к направляющим бочки водителям.

За сорок минут с их стороны так никого и не приперлось, что очень радовало, колонна заправилась и тронулась дальше.

По дороге в Балаково пару раз отрабатывали стрелки по привязавшемуся табуну хищных коней, без труда догнавших машины и норовящих укусить мощной челюстью за колесо. Тогда караван ещё не знал, что произойдёт всего лишь через пару часов.

Без проблем пересекли городок, затем преодолели мост и недалеко от Вольска остановились для того, чтобы осмотреться и дозаправиться. Мостовики подняли в воздух невесть откуда взявшийся квадрокоптер, а Лекс остановил машину немного в отдалении от каравана, чтобы в случае чего встретить нежданных гостей как полагается. На горизонте Нику что-то почудилось и он повернул ствол утеса в ту сторону. С серьезной скоростью к ним приближался табун лошадей с ощеренными пастями и летящей в стороны слюной. Когда до них оставалось метров триста, Ник открыл огонь. Тяжелое уханье пулемета разбавилось стрекотом над головой — включилась Лина. Крупнокалиберные пули отрывали конечности тварей, заставляя тех падать, а бегущих за ними — спотыкаться об верещащие тела и подставляться под  выстрелы. Но вскоре табун разделился надвое, продолжая скакать уже по обе стороны от дороги.

Застрекотали пулеметы и автоматы с автобусов, все новые и новые тела падали за обочину и, наконец, жалкая часть тех мутантов, кто остался в живых, развернулась и споро поскакала в обратную сторону.

Ник выдохнул. Это не орда, просто они заинтересовали отдельно взятый табун лошадок.

— Внимание! Вижу движение в Вольске. Вылезают из нор и их просто дохера, услышали стрельбу. Их там как пчёл в улье, твою мать, заправляйте машины и валим отсюда, шевелитесь!

Долго ждать не пришлось, ведь процесс заправки уже практически был завершен. Споро завели двигатели. Машины рванули вперед.

— Нужно успеть проскочить Терсу, тогда может и разминемся, выжимайте все! Если не успеем — живыми никто не уйдет, их просто дохера!

Надсадно гудели моторы, тряслись и лязгали кузова старых машин. 60 километров в час. 70. Это был максимум, который возможно выжать по такой дороге и с таким топливом. Застучали впереди пулеметы, установленные на багги, головная машина стояла на дорожной развязке, уходящей влево, на Вольск и вправо, куда их вел дальнейший маршрут, залпы пулеметов отбрасывали мелкие передовые отряды тварей.

— Автобусы и Уралы вперед, хвост и зенитка, держите их до команды! — раздался голос караванщика в эфире.

Лекс развернул машину боком, чтобы смогли работать все, а урал с четырехствольным чудовищем на платформе развернулся, встав жопой к нападающим. На борту засуетился расчет, подготавливаясь к бою.

Из-за лесочка со стороны города выпрыгнуло сразу с пару десятков уродцев, они передвигались на четырех трехсуставчатых лапах, мощными прыжками преодолевая метров по тридцати разом.

— Нам надо остыть! Прикройте! — багги уступило место Скорпиону, подъехавшему ближе к развязке, где был получше обзор, и Ник вновь заколотил из Утеса, словно ножом по маслу разрубая пулями мутантов. Рядом лупили стрелки и Лина, даже Лекс, выставив ствол из окна, длинными очередями останавливал самых резвых, подобравшихся ближе. Тем временем из бутылок поливали пулеметы бойцы в багги, пар с шипением валил от нагревшихся стволов.

— Да сколько их блять!

Не успели они прикончить вырвавшихся первыми, как из-за того же лесочка повалил целый живой ковер ублюдков, прыгающих друг на друга в надежде первыми добраться до огрызающейся добычи.

И тут раздался оглушающий грохот, сопровождающийся вибрацией, которую чувствовали даже стоящие в пяти метрах в кузове другой машины Ник и стрелки. Свое веское слово сказала зенитка, которую наконец навели мостовики. Шквал тяжелых патронов четырнадцатого калибра превращал тварей в мясной фарш, срубал деревья, и в итоге накатывающие твари развернулись в обратную сторону.

— Мы проехали выезд на Вольск, выдвигайтесь, повторяю, выдвигайтесь! Вы живые там?!

— Принято.

Машины тронулись под прикрытием зенитки. Отстреляв короба, Урал тоже двинулся за машинами, продолжающими поливать убегающих тварей свинцом. Догнали колонну, багги пошла на обгон, занимая свое место в голове каравана, а зенитка и скорпион остались в хвосте.

— Ну и поездка! Если так будет продолжаться, никаких патронов не хватит! Едем до доталова, на заправке заодно и зарядимся, и ленты с магазами набьем! — сквозь шум мотора и ветра пробился голос караванщика из радиостанции.

— Зато уже треть пути на колеса намотали! — ответил кто-то. — И все живы! Нормальный темп!

— Сплюнь, ворона!

Эфир затих, дальше ехали молча. В дороге Ник успел заменить короб пулемета, не без помощи одного из стрелков. Ноги уже начинали ныть и тяжелеть от постоянного поиска баланса и вынужденного положения стоя за пулеметом, но ничего не поделаешь, в машине это самый крупный калибр. Второй стрелок без просьбы начал добивать опустевшую ленту пулемета, за что получил благодарный кивок от Ника. Руки дрожали, но не от напряжения, в отличии от ног, а от пережитого. Адреналин литрами впрыскивался в кровь во время боя, а теперь пришел закономерный откат.

Около часа проехали спокойно, даже как-то... Слишком. Возможно все твари с округи пошли пировать на место бойни, а может и что-то еще стало причиной, однако больше ни одной стычки не произошло.

Остановились на дозаправку, люди вновь засуетились, кто-то отбегал в придорожные кусты облегчиться, кто-то просто отворачивался к обочине, никого не стесняясь, другие занимались кто чем: курили, набивали ленты, магазины, что-то подкручивали под капотом. Мостовики, кряхтя и матерясь, перезаряжали короба в зенитке, а Ник, задумчиво прикурив, разглядывал свой сектор над стволом пулемета. Напала какая-то прострация, не было мыслей, переживаний, самокрутка уже наполовину стлела. Что-то его настораживало... Самокрутку потряхивало в зубах, пепел упал на короб пулемета. Это же... Это не самокрутку потряхивает! Это земля вибрирует!

— К бою! — заорал Ник, еще не до конца понимая, что происходит, как в эту же секунду что-то огромное и тяжелое с громким лязгом врезалось в Урал мостовиков с зениткой, завалив его на бок. Источник https://axaho.com/knigi-mihail-ryzhkov-son-nayavu-glava-10-c...

Глава 1 Глава 2 Глава 3 Глава 4 Глава 5 Глава 6 Глава 7 Глава 8 Глава 9

Автор Михаил Рыжков

Всем бобра! Меня зовут Рэд Кэррот, и я очень люблю придумывать новые миры и потом наблюдать за жизнью в них. По мере сил и возможностей записываю истории, приключающиеся в этих мирах. А еще к этим историям делаю обложки.

Неделю назад началась публикация третьей книги цикла "В вихре пламени" про приключения мага Сайгара под названием "В вихре пламени. Ашир Эрна". И это значит, что самое время поделиться с вами обложкой:

А теперь, как и всегда, немного подробностей для тех, кому интересно. И начну я сегодня издалека и с легенды, которую знают далеко не все в мире Сайгара:

Когда-то давно силами двух богов был создан удивительный и прекрасный мир (они все прекрасны, будем откровенны). Однако позже мир был поделен пополам с "битьем посуды и чьих-то голов", потому что, опять же согласно легенде, богине Саэнор изменил ее муж - Халки.

/Халки у меня пока нет, так что я покажу вам Саэнор. Такой ее впервые увидел Сайгар./

Итак, вместо некогда единого целого оказались два отдельных куска. Что забавно, боги умудрились поделить согласно вложенным усилиям не только земли, но и живущих на них существ. "удивительное_рядом.жпег"

Так вот, к чему я вспоминаю легенду. Созданное единым целым не может существовать порознь и пытается исчезнуть. И удерживают эти кусочки миров на краю пропасти два стержня - последние из оставшихся после "биться посуды" стража. И на обложке книги вы можете увидеть как раз одного из них. Дополним цитатой из книги образ:

Это была статуя, о которой говорил Мги. Высокая стройная девушка на пьедестале, предположительно эльф. Либо элементаль света. У тех были такие же чуть бархатистые на вид ушки, четыре штуки. Других признаков для отличия Сайгар не знал. В жизни опознал бы, а в безликой статуе – не получится.

Скульптура потрясающая, выполнена из светло-серого камня. Сайгар напрочь позабыл об опасности, которую чувствовал прежде, о словах Мги. Медленно обходил статую кругом в попытке рассмотреть, охватить ту взглядом. Сердце тревожно билось в груди. Нет, девушка самая обычная, даже внешне уступала ведьмам, которых он знал в прошлом. Телосложение так себе, кучерявые волосы едва до плеч достают. Худенькая, с длинными ногами.

Когда Сайгар обошел ту полукругом, стало понятно, что у статуи нет рта. Зато просто потрясающие глаза – два рубина. И те устремлены куда-то вверх. Туда же и тянулась каменная девушка, стоя на мысе одной ноги. Вторую согнула в колене, словно могла дотянуться, лишь еще чуть-чуть повыше бы.

Одеянием незнакомки служила туника, с повязанной поверх бедер тканью, из-под которой выглядывало колено согнутой ноги. За спиной развивался плащ. Хотя нет, это были крылья! Кожистые крылья, как у демонов. Сайгар внимательнее пригляделся к лицу девушки, потом осмотрел голову в поисках рожек. Нет, разумеется, их здесь не было. Глупо пытаться сотворить демонессу в сердце Леса.

А вот теперь можно жаловаться на непонятливую нейросеть и свои кривые руки! =)

И давайте я покажу оригинал, с которого была взята картинка для моего стража:

Она в целом очень похожа, но вместе с тем в ней чего-то не хватало. Насмешливых алых глаз, наверное =)

А еще у меня был другой вариант обложки. Что скажете?

И на закуску покажу несколько других вариантов стража, которые мне выдавала нейросетка по запросу.

Выбрать было довольно сложно...

Ну, вот и все на сегодня. На днях покажу еще элементалей, которые путешествуют на хельке Сайгара и помогают ему не убиться, а еще нас ждет прогулка в лес на поиски редкого монстра, Золотого духа, из цикла "Целестиал". Ух! Надеюсь, вам понравится =)

Если кому-то захочется присоединиться к путешествию Сайгара, начать можно отсюда:

На Author.today - ТЫК

На Litnet - ТЫК

А я прикладываю небольшой отрывок и прощаюсь. Всем хороших выходных и до встречи!

В дверь кто-то поскребся. Сайгар оторвал взгляд от карты, которую изучал последний час, оставляя незначительные пометки. Приходилось вспоминать все, что видел за последние два дня. Этой ночью времени хватило на несколько часов сна, так что многое было упущено или не закончено.

В любом случае никого так поздно Сайгар не ждал. Мало того, что его справедливо недолюбливали и даже побаивались здешние обитатели замка, так еще и попасть в башню не так-то просто. Ступени парили в воздухе, удерживаемые магией, никаких перил нет. На дворе ночь, темно ползать на такую высоту.

-Не заперто, - все-таки откликнулся он, когда скрежет повторился. Явно не слуховые галлюцинации.

Дверь приоткрылась, в башню заглянула знакомая мордашка с двумя косичками по бокам головы. Смутилась пристальному взгляду в свою сторону.

-Можно?

-Проходи, - улыбнулся Сайгар ночной гостье, отодвигая карту в сторону. Эту кроху он был рад видеть. Тогда в разговоре с Вералисом не солгал, сказав, что любит детей. Так оно и было. – Так поздно и в такое место. Не страшно? Ставь на стол, не бойся. Все мне?

-Да! – Кали осторожно поставила круглый поднос на стол поверх карты. Сделала шаг назад. – Нет, не страшно. Я люблю лазить по деревьям, а здесь только немного повыше.

-Совсем чуть-чуть, - усмехнулся Сайгар, протянул руку к остывшему мясу на подносе. – Угощайся, Кали.

-А, нет, я не голодна. Поужинала вместе со всеми. Вы не пришли, вот я и подумала, что наверняка хотите кушать. Вы не бойтесь, мы не кусаемся. А господин Вералис хороший человек, вы его не бойтесь. Он просто испугался за нас, потому на вас наругался.

-Ваш наместник прав, что ругался. На его месте я бы перешел от слов к делу, потому что подверг вас лишней опасности. Вы могли пострадать.

-Но все ведь обошлось, - протянуло юное создание.

-За это стоит поблагодарить Саэнор.

-И вас.

-Возможно, - улыбнулся пылкости Сайгар. Дети такие дети. Искренние, чистые. Как же далеко до них взрослым. – Уже уходишь?

-А что, можно остаться? – у двери обернулась девочка. Ее встретил смех мага, от которого она сама заулыбалась, буквально просияв. Кивнула и вернулась ко столу и карте на той. – Можно? Ух ты, сколько значков! А что они означают? Это ведь вы написали?...

...Сайгар сидел на стуле в своей башне и бездумно смотрел в потолок. Нет, не плакал. Просто сидел на стуле, по привычке удерживая тот на двух задних ножках, и смотрел наверх. Перед глазами плясали огни, горели углями страшные глаза противника.

Не сдержавшись, он резко поставил стул на две ножки и с силой опустил кулак на стол. Тот треснул пополам и рухнул на пол.

-Проклятье, Саэнор! Почему?! – пробормотал маг, запустив руку в волосы. – Почему ты допускаешь все это? Почему?..

Заняться последствиями схватки с огненными созданиями Сайгар так и не смог. Сидел на стуле возле развалившегося стола и тупо смотрел на карту местности, оказавшейся на полу. И множество значков на ней.

«Ух ты, сколько значков! А что они означают?»

Детский голос до сих пор жил в памяти.

Кали. Салиг. Саэнор, почему ты допускаешь смерть детей? Ведь ты же богиня, мать. Должна защищать и оберегать, но отвернулась от своих детей, когда тем действительно нужна твоя помощь. Как так?

От горьких размышлений отвлек уже среди ночи осторожный стук в дверь. Сайгар поднял голову. Нет, Кали скреблась не так. Зато от воспоминаний кошки на душе заскреблись именно так.

-Не заперто, - отозвался маг, наблюдая за дверью.

Интересно, кого там богиня принесла к нему в гости на ночь глядя? Все обитатели замка покинули его пределы еще днем. Собрали свои вещи и быстрым темпом ушли прочь, к городу. Спорить с магом не стали. Огненное море под носом как-то не располагало к тому.

Доставка кристаллов вычислительного центра завершена, Сырье для атомной станции на месте. Орбитальная георазведка и семена в пути, Но без друзей все это — пустые обещания.

Для вас старались:

Нейронные сети:

Озвучено Suno.com/@apavels

Аниматор GigaChat

А так же, все тот же один человек:

Автор - ПавелС

Rutube.ru/u/PavelS

Tenchat.ru/APavelS

Wibes.ru/author/719352

T.me/PavelS_Avtor

Vk.com/avtorpavels

Pikabu.ru/@APavelS

Yappy.media/n/apavels

Litres.ru/69174838

Персональный ИИ — автономный набор команд, Запрещено называть его самостоятельным. Закон и понимание алгоритмов работы, После войны роботов — строгие рамки.

Для вас старались:

Нейронные сети:

Озвучено Suno.com/@apavels

Аниматор GigaChat

А так же, все тот же один человек:

Автор - ПавелС

Rutube.ru/u/PavelS

Tenchat.ru/APavelS

Wibes.ru/author/719352

T.me/PavelS_Avtor

Vk.com/avtorpavels

Pikabu.ru/@APavelS

Yappy.media/n/apavels

Litres.ru/69174838