Сообщество - Сообщество фантастов

Сообщество фантастов

9 207 постов 11 013 подписчиков

Популярные теги в сообществе:

59

В помощь постерам

Всем привет :)

Буду краток. Очень рад, что так оперативно образовалось сообщество начписов. В связи с тем, что форма постов в этом сообществе будет иметь вид текстов (а также для того, чтобы не нарушать правила сообщества), предлагаю вашему вниманию пару удобных онлайн-сервисов для хранения текстов. Было бы здорово, если бы админ (если есть такая возможность) закрепил этот пост. Если нет - то добавил бы ссылки в правила сообщества. Итак:


http://pastebin.ru - довольно удобный онлайн сервис, хотя и используется в основном, насколько я знаю, для хранения кодов. Можно настроить параметры хранения - приватность, сроки и т.д. Из минусов - не очень приятный шрифт (субъективно), зато не нужно регистрироваться.


http://www.docme.ru - так сказать, усложнённая версия. Можно хранить документы в различных форматах, такие как pdf, doc, и прочие популярные и не очень форматы. Из минусов - для комфортного пользования необходима регистрация.


UPD.

http://online.orfo.ru, http://text.ru/spelling - сервисы онлайн проверки орфографии. Простенькие, понятно как пользоваться, кому-то, возможно пригодится (возможно, и этому посту тоже:))


UPD2.

http://www.adme.ru/zhizn-nauka/24-poleznyh-servisa-dlya-pish...

Больше (24) различных сервисов, много полезных, и не только для художественной литературы. Смысла перепечатывать всё сюда не вижу, итак всё собрано в одном месте.


Предлагаю следующую форму постинга - пикабушник (ца) выкладывает отрывок из своего опуса, а сам опус заливает на вышеуказанные сайты и даёт ссылки. Так посты будут выглядеть прилично, не будет "стен текста".

Собственно, наверное всё. Если есть, что добавить - пишите в комментах.


P.S. Надеюсь, я правильно понял систему сообществ:)

Показать полностью
16

Чипер U-002 (окончание)

Начало тут: Чипер U-002 (часть 1)


пл.3 –> пл.4


Липучка поставил пять фишек на 36 красное. Левой рукой он вцепился в чипер.

— Ставок больше нет! — объявил Снуппи, вознося руки над столом.

Колесо рулетки остановилось.

— Девять, чёрное! — громко объявил Снуппи.

— Чип-чип! — одними губами сказал Липучка.


пл.3 <— пл.4


Кроме вспышки в глазах, ещё и зазвенело в ушах. Липучка вздрогнул, и стал торопливо нащупывать фишки.

— Делайте ваши ставки! — объявил Снуппи.

Липучка улыбнулся сидящей напротив престарелой брюнетке и выдвинул сто долларов на чёрную девятку.


пл.3 –> пл.4


— Ставок больше нет! — крикнул Снуппи.

Колесо рулетки остановилось.

— Двадцать пять, красное! — объявил Снуппи.

— Что за чёрт, — прошептал Липучка. — Чип-чип!


пл.5


Липучка заперся в туалетной кабинке. Глаза резало, словно он наловился «зайчиков» от сварки. Он просадил уже тысячу долларов, постоянно ставя на одиночные номера, но ничего не выиграл. Чипер исправно перекидывал его назад, но выпавшие номера не соответствовали, хотя всё остальное исправно возвращалось на круги своя, даже парень с тухлыми глазами постоянно допивал свой виски и ставил стакан на стол именно в тот момент, когда Снуппи объявлял выигрышное число. Провалился блестящий план, и не было в мире ни единого человека, который мог бы объяснить Липучке почему. В мире не было, но миров-то много! Липучка опустил крышку унитаза и уселся на него сверху. Ну, поехали!


Чип!


Зелёный стол, жёлтые фишки, блондинка напротив.


Чип!


Салон автомобиля, таксист уточняет у Липучки, куда лучше ехать — к «Майору Мао» или в «Синий Чёрт».


Чип!


Он стоит во мраке перед дверью шахты. Тянет запахом бойни.


Чип!


Он сидит на кровати в комнате сто один.


Чип!


пл.0<— пл.5


— Давайте-давайте, иначе не поймёте! — подзадоривает его Камински.

Липучка бросил чипер в карман плаща, схватил мусорную корзинку и опустил в неё голову, борясь с тошнотой. Звон в ушах стоял такой, будто в пустом черепе висела огромная хрустальная люстра — раскачивалась, билась о стенки и роняла подвески. Лицо профессора сияло обморочным чёрным цветом в кайме сияющего бункерного сумрака.


— Что с вами, Боб? — испугался Камински.

— Переб... Перебрал вчера, простите, — выдавил из себя Липучка.

— Вы больны? — испугался профессор.

— Нет-нет! Это всё выпивка. Фу-ух, мне уже лучше!


Липучка глотнул остывшего кофе из колбы и, наконец, взял себя в руки. Профессор жив, будто и не падал с пятидесяти футов на бетон! Вот так фокус!

— У меня вопрос возник, профессор.

— Спрашивайте.

— А ведь с вашим чипером можно поднять больших денег на рулетке, да?


Профессор ухватил себя за мочку уха, посмотрел на Липучку и расхохотался, как филин:

— Это дудки, Боб, это дудки! Лунка, в которую падает шарик, будет всё время разная. Очень уж дискретный процесс, дайте-ка я вам формулу напишу... Впрочем, вы же не сильны в математике, да?

— Умножаю в столбик, профессор, но не более того, — скривился Липучка. — То есть — денег с чипером не заработаешь?

— Я бы рискнул сыграть на скачках. Выигрыш конкретной лошади более вязок в мультиверсуме. Однако прыжки туда-сюда на такие длинные дистанции могут быть опасны. Надо это обдумать. Хотя, я же не собираюсь прыгать между мирами ради каких-то... — задумчиво ответил Камински и вдруг пристально посмотрел на Липучку. — Дайте-ка мне мой чипер, Боб!


Липучка вытащил чипер из кармана и посмотрел на дисплей. Теперь он показывал сразу две стрелки и целую кучу цифр.

— А что означает стрелочка «вперёд»? — спросил Липучка, не выпуская чипер из рук.

— Она означает, что вы уже отменяли какой-то выбор и сейчас находитесь на плато, с которого можно прыгнуть вперёд, — ответил профессор, нетерпеливо протягивая руку.

— Чипнуть, а не прыгнуть, — сказал Липучка и нажал рычажок вперёд.


Чип!


Кровать в комнате сто один.


Чип!


Шахта лифта и труп профессора на полу.


Чип!


пл.6


Последний прыжок его подкосил.

— Если бы я видел, что ты налакался, нипочём бы не взял! — заорал таксист.

— Прости, шеф... Я ни капли... Я болен, — прошептал в ответ Липучка.


Машина резко затормозила, водитель открыл заднюю дверь и выволок Липучку на тротуар.

— Шайтан! Пёс! Задница! Всё сидение мне заблевал!

— Погоди! Я тебе денег дам, не уезжай! — крикнул Липучка, силясь разглядеть таксиста между разбухающими перед глазами огненными дырами.


Он достал из бумажника двадцатку и протянул ему. Водитель вырвал купюру из рук, крикнул: «О, спасибо тебе, мистер Вонючий Фонтан!» Потом грохнула дверь, машина газанула и умчалась, обдав Липучку смрадным выхлопом. Липучка поднялся на дрожащие ноги, добрёл до какого-то столба и опёрся об него. Мир постепенно наполнялся красками, в основном серыми, и звуками, в основном неприятными. Липучка сообразил, где находится, и, пошатываясь, двинулся в сторону подземки. На часах было десять вечера — самое время навестить букмекерскую контору Кусачего Боло.


Вентилятор, вращающийся под потолком, не мог разогнать висящий слоями табачный дым. Кусачий Боло маячил в зарешеченном оконце. Увидев Липучку, Боло ухмыльнулся и поманил его пальцем:

— Плохо выглядишь, старина. Подсел на колумбийский снег?

— Последние часов десять я даже не пил ничего крепче кофе, — ответил Липучка.

— Это дело поправимое, — сказал Боло.


Он грохнул на конторку пару стаканов и налил в каждый на два пальца бурбона. Липучка жадно, одним комком влил в себя алкоголь. Звон в ушах тут же затих, в глазах развиднелось.

— За счёт заведения. С чем пришёл?

— Хочу поставить. Что есть интересного?

— Линдон Джонсон против Барри Голдуотера.

— Чёрт, до выборов ещё два месяца, и Барри там не светит. Есть что-нибудь поближе?


Боло позвонил в колокольчик и в конторе появился его сын — Марк.

— Посиди за меня, сынок, а нам надо посекретничать с Бобом.

— Хорошо, пап. Привет Боб, как сам?


пл.7


Они прошли в заднюю комнату, где Кусачий Боло принимал нелегальные ставки. Накурено в ней было ещё гуще, чем в легальном зале. По углам смердели четыре плевательницы с ёжиками окурков, на стене висела грифельная доска, исчёрканная мелом. «Ракета Зомби против Нейтронного Брюса» — прочёл Липучка. Боло вытащил лоснящуюся амбарную тетрадь с пучком закладок, достал чернильницу, натянул нарукавники и вопросительно поднял глаза. Липучка вытащил из внутреннего кармана пакет денег, украденный из сейфа профессора:

— Ставлю всё.

— На кого?

— На Брюса, разумеется. Какие ставки?

— Семь к одному.


Боло высыпал деньги на стол, и у Липучки потемнело в глазах — в самом верху пачки лежала непонятная бледно-голубая банкнота. И вся пачка была голубого цвета, хотя он прекрасно помнил, что в сейфе лежали американские доллары — двадцатки. Липучка схватил первую купюру, чтобы рассмотреть её поближе: Эндрю Джексон гордо смотрел куда-то вверх, а рядом с ним красовалась надпись:


заплатят предъявителю по первому требованию
ТРИДЦАТЬ ДОЛЛАРОВ

— Какие-то проблемы, Боб? — спросил Боло, отложив невозможные купюры.

— Не-е-ет, — проблеял Липучка. — А у тебя?

— У меня тоже пока нет. Ты будешь ставить эту тридцатку на Нейтронного Брюса?

— А можно её поставить? — спросил Липучка, испугавшись, что Боло сейчас швырнёт ему в лицо фальшивые, безумные баксы.

— Федеральный закон не позволяет, но тебя до сего времени это не смущало, — задумчиво ответил Боло.

— Ха-ха. Я шучу, Боло! Просто пошутил! — через силу рассмеялся Липучка, возвращая тридцатку на стол.

— Ага. Смешно. Ха-ха, — ответил Боло, собрал купюры в пачку и вложил их в машинку для счёта банкнот.


Букмекер пересчитал невозможные купюры, рассмотрел одну из них в лупу и выдал Липучке билетик, заполненный фиолетовыми чернилами: три тысячи девяносто долларов на Нейтронного Брюса.

— Когда начнётся бой? — спросил Липучка.

— Через час.

— Ты не будешь возражать, если я подожду результатов у тебя?


Кусачий Боло махнул рукой в дальний угол комнаты:

— Койки у меня нет, так что ставь стулья и устраивайся. Ты действительно хреново выглядишь.


Липучка уселся на стул в углу и закрыл глаза. Эти блошиные прыжки страшно вымотали. Надо попросить профессора сделать что-нибудь, чтобы облегчить вспышки, грохот, и ещё появился странный резкий запах, так могло бы пахнуть время. Липучка понял вдруг, что на зрение, обоняние и слух действует один и тот же раздражитель, который воспринимается ими по-разному, с трёх сторон, как в байке про слепцов и слона. Впрочем, просить облегчения не у кого.


Профессор мёртв. Он обмолвился об опасности далёких прыжков, а потом сам прыгнул.

Липучка задремал на стуле. Краем сознания он воспринимал окружающую действительность — телефонные звонки, шум автомобиля за окном, скрип паркетных шашек и хлопанье дверей. В то же время он стоял на крыше локомотива, несущегося в сырую ночь. Всмотревшись, Липучка увидел поезд, догоняющий его слева по соседней ветке. Справа тоже мчался поезд с мёртвыми, выбитыми окнами. В небе полыхнула магниевая вспышка, выхватив из тьмы долину, плотно уставленную железнодорожными составами самого разного вида — от первого паровоза, похожего на огромную швейную машинку с длинной печной трубой, до зализанного суперскоростного локомотива с надписью «Блейн-Моно» на сияющем борту. Вспышка, медленно угасающая в небе, высветила главный секрет — поезда никуда не мчались, они стояли на месте, их колёса съела ржавчина, в их трубах свили гнёзда ночные птицы. Липучка лёг на живот и заглянул в окно локомотива, на крыше которого находился. В кабине машиниста сидел профессор Джон Камински и скалился ему чёрным, запекшимся ртом.

— Динь-динь! — проскрипел профессор, протянул истлевшую руку к эбонитовому рубильнику и сильно дёрнул его вниз.

— Чи-и-и-и-и-и-и-п! — закричал гудок.

— Чии-иии-иии-п! Чип-чип-чиии-п! Чи-и-и-п-п-п! — ответили ему соседние локомотивы.


Долина наполнилась невыносимым визгом, и вдруг Липучка понял, что не спит, что вопит не поезд, а чайник на плите в маленькой кухоньке, и что на него кто-то пристально смотрит. Он поднял глаза. Перед ним стоял Киклз с двумя своими мордоворотами.

— Боло сказал мне, что ты решил играть на мои деньги, Липучка?

— Киклз, я всё отдам! — просипел Липучка.

— Мы договаривались, что ты отдашь мне девятнадцать кусков сини неделю назад. Ты где-то прячешься, а потом являешься к моему букмекеру и делаешь мудацкие ставки?

— Постой, Киклз, где я прятался? Мы договаривались, что я верну деньги в конце этой недели!

— Да-да, Боло предупредил, что ты косишь под шизика. Пакуйте его, ребята.


пл.8


Пахло гнилыми водорослями и соляркой. Липучка стоял на самом краю пирса и отчаянно старался не свалиться вниз, туда, где масляно блестела морская вода. Около его ног пыхтел мордоворот Киклза — приматывал к ногам Липучки проволокой огромный и ржавый танковый аккумулятор.

— Какой-то он спокойный, — сказал Киклз Кусачему Боло. — Эй, ты, может, думаешь — я шучу?

Они стояли неподалёку, прятались от ветра и курили за дверцей машины.

— Я действительно могу вернуть тебе сегодня твои деньги, — настаивал Липучка.

— Свистишь. Нет у тебя такой возможности. Буба — скажи?

— Факт. Он голенький, как младенец, — буркнул Буба, поднимаясь из-под ног Липучки.


Буба отряхнул колени, встал рядом с Липучкой расстегнул ширинку и принялся мочиться в море. Липучка посмотрел на его вывернутое, сломанное ухо со шрамиком от серьги. Буба повернул голову к Липучке и негромко сказал:

— Ты обижен?

— Чего? — обалдел Липучка.

— Тебе сейчас умирать от моих рук. Мне мама в детстве велела всегда извиняться, если я кого обижу. Мы с тобой больше-то не свидимся, вот я и спрашиваю — обижен?

— Твою мать! Конечно, обижен!

— Ну, извини, — сказал Буба.

— Всё, макай его, — крикнул Киклз.


Буба ухватил аккумулятор за две приваренные дужки — аж пиджак затрещал в плечах.

— Боло! — крикнул Липучка. — Кто выиграл в бою?

— Тебе-то что?

— Интересно!


Все захохотали, даже Буба заухал.

— Я же сказал, что ставки у тебя мудацкие, — ответил Киклз, бросая сигарету. — Нейтронный Брюс лёг в третьем раунде, как и было договорено.


Липучка внезапно получил мощнейший пинок, от которого моментально рухнул в воду. Он попытался удержаться на плаву, но его обдало брызгами, это Буба спихнул аккумулятор на длинной цепи. Липучку тут же потащило вниз, как на оторвавшемся лифте. Вода вдавила уши, ворвалась через нос, и рот. Он с трудом нащупал в кармане чипер, положил палец на рычаг, но в этот момент аккумулятор стукнулся об дно, Липучку ощутимо встряхнуло, чипер выскользнул из руки и серебряной рыбёшкой порскнул вниз. Он содрал с себя плащ и нырнул. Хватаясь за скользкую цепь достиг дна, зашарил руками в мягком ледяном иле. И когда сознание цеплялось за мир дрожащим мизинчиком, готовое вот-вот соскользнуть в пропасть, в его ладони оказался чипер.

Он дёрнул рычажок — ничего. Он дёрнул снова — ничего. А третий раз дёргать рычажок было уже некому.


> Автозапуск…

> Поиск маршрута… Ошибка.

> Поиск маршрута… Маршрут найден.

> Построение маршрута… Выполнено.

> 8… 7… 6… 5… 4… 3… 2… 1… 0.


Чип!


пл.0


— Давайте-давайте! Иначе не поймёте! — крикнул Камински.

Липучка, только что живой и бодрый, поднял на профессора оловянные глаза. Камински выхватил чипер у него из рук и посмотрел на дисплей.

— Матка Боска! — сказал он. — Вот это вы напутлякали, Боб!


Липучка, хлопавший ртом, как рыба на суше, умудрился сделать судорожный вдох. Профессор отворил крышку автоклава и достал сияющий лоток. Из лотка он извлёк шприц, мигом сломал ампулу, всосал из неё густую янтарную жидкость, подошёл к Липучке, закатал рукав и ловко сделал инъекцию. Липучка слабо шевельнулся, но профессор погрозил ему пальцем и строго сказал:

— Теперь-то вы знаете, как это больно и страшно — умирать. Знаете? То-то же.

— Как я сюда… — начал Липучка.

— Как вы сюда попали? Элементарно. Чипер настроен на сброс маршрута, в случае угрозы уничтожения.

— Откуда вы...

— Откуда я всё знаю про ваши делишки? Да ведь я же учёный, а не лабораторная крыса, вроде вас. Вы не убивали меня в шахте, я сидел в соседней комнате и следил за вашими ужимками в телекамеру. А в шахте лежал труп, но не мой, посторонний. Были бы деньги — труп не проблема, правда?


Профессор встал и прошёлся перед Липучкой, заложив руки за спину. Липучка почувствовал, что у него отнимаются ноги.

— Мне отчаянно нужны эксперименты. Математическая модель хромает, сам Джон Нэш пасует перед этой задачей. И где мне искать людей, которые будут помалкивать при чипер? Где найти тех, кто будет бросаться во все тяжкие, наворачивать интересные маршруты, чтобы было что обсчитывать?


Липучка начал сползать с кресла, но Камински не обратил на это внимания и продолжал разглагольствовать.

— Первый испытатель вообще спятил, если хотите знать. Вас тоже сводят с ума эти вспышки и звон? Вот видите, полно работы.


Липучка смотрел на профессора с какого-то странного ракурса. Он сообразил, что на чипере был выбит номер: U-002. То есть до него был ещё один идиот.

— Вы неплохо справлялись, но теперь ваш багаж знаний мне только помешает — сами понимаете... Э... Как там у вас говорят: порченый фраерок.


Профессор присел на корточки перед Липучкой и посветил ему в глаз ручкой-фонариком.

— Как вы придумали? «Чипать»? Отличное слово. Хоть что-то от вас останется.

Липучка захрипел, поняв, что сейчас произойдёт. Он замотал головой, но профессор вложил ему в руку холодный чипер и прижал рычажок безвольным пальцем.


Чип!

Показать полностью
8

Странные сны

За время проведённое в академии Мира уютно обустроилась на новом месте, и с лёгкостью привыкла к окружающей обстановке. По своей природе Мира была крайне любопытной девочкой её интересовало буквально всё, что касалось жизни людей. Так, она довольно быстро узнала, что на станции «Сердце матери» постоянно проживало около миллиона человек, но было очевидно, что могло проживать и больше. Три четверти всех жилых помещений пустовали. Мира пока не выяснила, с чем это связано, но предположила, что свободные помещения сделаны для экстренных случаев, когда потребуется перевезти куда-нибудь много людей. В человеческом космосе находилось ещё несколько подобных станций, но «Сердце матери» была самой важной из них. Здесь заседала организация управляющая всем человечеством, а также находилась лучшая общественная академия наук и учений.


Впрочем, это не делало станцию какой-то особенной в плане условий проживания. Весь быт полностью отвечал стандартам для космических кораблей: душ не более пяти минут в день, ограниченное количество товаров доступных для заказа, и шоколад, в основном по праздникам. Зато на станции было очень красиво. Мира и раньше видела растения и деревья, и даже в колонии, где она родилась, что-то да росло, но местное разнообразие видов просто поражало воображение. Академия в которой училась Мира, находилась буквально посреди сада. Ближе к экватору станции там, где находился город «Совета», располагался ещё и парк приличных размеров. На втором полюсе станции Мире побывать пока не удалось, но любознательная девочка знала, что там находятся в основном технические помещения станции.


Вечером после восьми часовых занятий социологией, Мира вернулась домой довольно уставшая. Бросила сумочку на кровать, переоделась в пижаму, и отправилась в душевые комнаты, где очень хотелось потратить оставшиеся три минуты из дневной нормы водных процедур. После чего, вернувшись к себе, чистая и довольная девочка посмотрела новости, перекусила запасами вкусных печенек из тумбочки, почистила зубы, и полностью удовлетворённая прожитым днём, отправилась спать. Засыпать Мира предпочитала под монотонную речь случайного документального фильма, или рассказа, негромким фоном разбавляющего тишину помещения.


Проснулась Мира от непонятного сквозь сон сообщения. Приятный, но немного неестественный женский голос, что-то сообщал через систему оповещения. С трудом разлепив глаза, Мира прислушалась к сообщению.


— Пожалуйста, не бойтесь, проходят плановые учения по эвакуации, — сообщал голос из спикера, висевшего на стене.


Сообщение было довольно информативное, и похоже требовалось проснуться. Мира встала с кровати и натянула штаны.


— Пожалуйста, следуйте полученным инструкциям, если вы пропустили сообщение, дождитесь его повторного объявления, — продолжал голос.


До конца не понимая, что происходит, Мира надела кофту, и взяла инфо экран с тумбочки. Первым делом она посмотрела на время. Экран показывал тридцать семь минут второго, она довольно сильно проспала свой обычный будильник. «Странно». Мира решила посмотреть наличие новостей связанных с сообщением. Инфо экран был постоянно подключен к системе общей связи станции, но сейчас он показывал, что связь отсутствует. Соответственно, новости о происходящем, узнать не получится. Это сподвигло Миру выйти наружу. Подойдя к выходу, девочка не успела нажать на кнопку открытия, дверь неожиданно отворилась сама, и прямо напротив лица Миры оказался, висящий в воздухе робот-шар.


Шар мимоходом осмотрел девочку тремя стеклянными глазами, бесшумно развернулся, и улетел. Мира не знала, что это за робот. В энциклопедиях которые она читала описание похожих роботов не встречалось. Выглядел он совершенно обычно: серенький, похоже алюминиевый, с черными пластиковыми вставками, разного размера глазками объективами, и крошечными шевелящимися антенками, расположенными по всему корпусу. Мире он показался забавным, и она решила проследовать за ним, но робот, неожиданно проворно скрылся из вида.


— Если вам меньше пятнадцати, и больше двадцати лет, пожалуйста, выйдите на улицу, и проследуйте на место сбора к ближайшей площади, — раздался голос из спикера за спиной.


Мире недавно исполнилось шестнадцать лет, а значит, сообщение её не касалось, но любопытство оказалось сильнее здравого смысла. Покинув свою комнату, она спустилась в сады, и пошла в направлении академии. Ничего не обычного, если не считать ещё пары роботов пролетевших мимо, она поначалу не заметила. Другие учащиеся, видимо, давно уже покинули свои комнаты, либо следуя инструкциям из сообщения оставались на местах. Миру же словно за руку вёл вперёд интерес, что именно происходит, она хотела узнать у старших. В это время в здании академии всегда многолюдно.


Приближаясь к одному из восьми корпусов учебного заведения, Мира поняла, что происходит явно, что-то ненормальное. Сначала, она увидела чьи-то ноги, торчащие из кустов растущих вдоль дорожки. Затем осторожно подойдя поближе, Мира уточнила, что ноги принадлежат трупу мужчины в костюме техника, лет сорока на вид. Мужчина лежал на земле широко раскинув в стороны руки. Судя по всему, он был ранен в голову и грудь, а кровь тонкими ручейками вытекала из-под его тела. Эта картина совершенно не испугала Миру. Место в котором она провела своё детство, хоть и считалось образцовым с точки зрения общества, не являлось абсолютно безопасным. Мире уже доводилось видеть трупы людей. Она приняла решение, незамедлительно сообщить кому-нибудь о своей находке, и сменив шаг на бег поспешила дальше.


Приближаясь ко входу в корпус естественных наук, Мира резко перешла обратно с бега теперь уже на неуверенный шаг, а затем и вовсе остановилась как вкопанная. От зрелища представшего перед глазами, сердце её заколотилось неожиданно быстрее и громче, чем до этого билось после пробежки. Окружающие звуки пропали совсем, и остались только мысли, прерываемые сильной пульсацией височной артерии.

Весь двор перед зданием был завален десятками мёртвых людей. Среди тел лежащих довольно скученно, но при этом беспорядочно, Мира узнала своего преподавателя по эстетике. Другие мертвецы были похожи на старшекурсников, многих из них Мира встречала взглядом во время прогулок по корпусам. Адреналин образовавшийся в теле девочки мешал спокойному ходу мыслей. Мире стало не то чтобы страшно, скорее, она не могла поверить во всё происходящее. Все эти люди были убиты. «Но кем и за что»? В корпус она решила не заходить, а аккуратно обойдя стороной трупы бросилась бегом в направлении площади, которая находилась прямо за зданием.


Площадь находилась в центре сада, окружённая корпусами, она служила сборным пунктом при проведении общественных мероприятий. Посреди площади находился небольшой информационный павильон, в котором, всегда можно загрузить что-нибудь из главной базы данных, и получить консультацию человека, если в этом случалась потребность. Каждый корпус находился в километре от площади, это расстояние девочка преодолела чуть больше чем за минуту, стараясь по пути не отвлекаться на тела, валяющиеся повсюду.

На академической площади, рядом с информационным павильоном, Мира увидела человека в белом халате, и трёх роботов-шаров зависших в воздухе неподалёку от него. Человек неспешно ходил и разглядывал мертвецов. Мира направилась к незнакомцу. Когда она приблизилась, тот услышал её, и поднял голову. Человек удивлённо посмотрел на девочку, затем на одного из роботов, и снова на девочку, а Мира посмотрела на него.


Мужчина в халате был непонятного возраста, совершенно лысый, с наморщенным лбом, аккуратным маленьким носом и пухлыми щеками. Этот человек имел очень неприятный взгляд. У него было два разных глаза. Один жёлтый совсем без белка, но с большим неестественного вида зрачком, похоже был искусственным. Второй голубой, с маленькой точкой зрачка, скорее всего был родной. Эти глаза смотрели на Миру с презрением, а лицо человека при этом плавно становилось недовольным.


— Здравствуйте... что здесь... случилось, — попыталась чётко проговорить Мира, но из-за отдышки, её речь получилась обрывистой.


— Маленькая любопытная дрянь, — раздражённо проворчал человек, достал инфо экран и тыкая в него пальцем, продолжил: — Глухоту вроде бы уже лечат, а тупых в академию не берут, но тут явно произошла ошибка. Велено же было сидеть дома…


По тону голоса и произнесённым словам Мира почувствовала, что этот человек явно желает ей зла. Она не стала дослушивать его пространное обращение, и уже собиралась вновь побежать прочь, но краем глаза заметила, что один из роботов, безучастно висевший метрах в десяти слева, развернулся в её сторону. Больше Мира ничего не видела, как и не слышала, да и мыслей тоже внезапно не стало. Напоследок осталось только острое, пронзающее всё тело ощущение боли, вместе с ним пришла темнота в пустоте, и появилось осознание того, что наступила смерть.


Будильник проиграл установленную мелодию «Н.А. Римский-Корсаков — Полёт шмеля». Мира случайно наткнулась на эту древнюю музыку, копаясь в архивах. Выводя сознание из пустоты девочка не сразу открыла глаза. Жуткий сон этой ночью не позволил нормально отдохнуть. Мира чувствовала себя очень уставшей, как будто действительно бегала вместо отдыха. Вставать совершенно не хотелось, но отменять свои планы, не хотелось сильнее. Сегодня она планировала съездить в центр станции. Дорога была довольно долгой, а вернуться следовало до окончания выходных. Пересилив усталость, она всё же встала, и отправилась в душ. Потратив всю дневную норму времени за раз, она ещё несколько минут после окончания подачи воды, неподвижно простояла в кабинке. Завтракать не хотелось, Мира чувствовала себя измученной, и решила не добавлять к этому состоянию, ещё и насильно набитый едой живот. Она потихоньку собралась, и отправилась на станцию гравипоезда.


По пути Мира размышляла по поводу своего сна, она не боялась кошмаров, они попросту до этого никогда ей не снились. Да и этот сон, она кошмаром называть не хотела. Скорее он походил на бред. Мира пыталась вспомнить, и сопоставить, какие именно новые знания могли привести к подобным мысленным образам. Неужели, это перегрузка лекциями по социологии, так сильно на неё повлияла? Хотелось поскорее уже забыть эту жуть, но сон был настолько яркий в начале, и настолько грустный в конце, что этот контраст не давал успокоиться её внутреннему «а, что если».


Погуляв в городском центре вокруг здания «Совета», и посетив пару магазинов, где она купила себе шорты и майку, Мира пообедала в общественной столовой, поела вкусный горячий суп и салат. Затем точно в указанное в билете время, она вернулась в здание «Совета», для прохождения экскурсии под названием: «Разум как величайшее творение». В общем-то в основном именно ради экскурсии и затевалась поездка. Увиденным и услышанным Мира осталась довольна, а заодно и немного отвлеклась от спутанных мыслей. Суперкомпьютер показался ей скучноватым, а вот экскурсовод произвёл фурор, очень зажигательно философствуя на тему — от куда у людей взялся разум.


До обратного поезда оставалось ещё пара часов, Мира решила провести их в парке «Совета» сидя на лавке, и читая фантастический рассказ. Глядя в инфо экран, она почувствовала, что будто кто-то сел рядом. Мира отвлеклась от процесса вдумчивого восприятия чужих фантазий, и повернула голову посмотреть на возможного соседа. К её великому удивлению соседом оказался довольно крупный и пушистый жёлтый кот с приятным глазу окрасом, особенностью которого были голубоватые шерстинки на спине и ушах. Красивые ярко-оранжевые глаза животного, выразительно смотрели на Миру. При этом кот довольно громко мурлыкал, а это означало, что животное располагает к общению. До этого момента Мира видела крайне мало кошек в живую, но много о них читала. На станции, где она родилась, кошек заводили редко. Такое животное требовало отдельного внимания, которое мало кто мог себе позволить. Ну и, конечно, многих отпугивала цена подобных прекрасных созданий. Животное любого происхождения стоило очень дорого, а разводить их самостоятельно было строго запрещено.


Мире сильно захотелось погладить кота, и она осторожно протянула к нему руку. В момент когда её рука чуть коснулась его головы, кот податливо уткнулся лбом в ладонь, и ещё сильнее замурчал. Ощущения от прикосновения к шёрстке животного оказались очень приятными.


— Какой же ты милый, — прошептала Мира, — откуда ты только взялся?


Явно желая продолжения ласки, кот забрался к ней на колени, и начал головой тереться об её грудь. Мира от этого приятного контакта погрузилась в мечты о будущем, когда она вырастет, и станет совсем взрослой, то обязательно купит себе такую зверушку.


Из мира грёз в реальный мир её вернул, как показалось, знакомый неприятный мужской голос:

— Ах вот ты где! — услышала Мира, и обратила взгляд в направлении звука. Тут же она вскрикнула от увиденного, выронила из рук экран, и при этом отшатнулась в сторону, скинув с колен кота. Девочка чуть сама не упала с лавки от неожиданного испуга. В этот момент ей стало безумно страшно, так страшно, как не бывало ещё никогда. К Мире быстрым шагом приближался человек из сна, тот самый мужчина непонятного возраста, с разноцветными глазами. Одет он был в белый халат, вот только был не лысый, а носил короткую стрижку русых волос. В остальном это точно был он. Подошедший увидев испуг девочки, незамедлительно извинился: — Простите меня юная мисс, я не хотел напугать вас. Это мой кот, и я ищу этого хулигана, уже несколько часов.


Вернувшись домой после двухдневного путешествия, Мира не сходив в душ, прямо в одежде рухнула на кровать. Она пыталась поспать в поезде, но не получилось. Разные дурные мысли так и лезли в её светлую голову. Мира пыталась скептически рассмотреть произошедшее с ней событие, но мистические детали не давали покоя. Видела ли она будущее? Но ведь такого быть просто не должно. «Зачем людям убивать других людей на станции»? Множество вопросов оставались без ответа, и терзали её сознание. Постепенно погружаясь в дебри нелогичных рассуждений, она не заметила как, заснула.


Проснулась Мира от уже знакомого сообщения об учениях по эвакуации. В этот раз одеваться не пришлось, так как она уже оказалась одета. Немного постояв у двери, она подождала когда та откроется, но этого не случилось. Часы инфо экрана показывали тридцать семь минут второго, и время на них не менялось. Мира поняла, что это сон, однако проснуться по желанию у неё получалось. Она ущипнула себя за плечо, это оказалось физически возможным, но кроме неприятного ощущения другого результата не принесло. Оставалось попробовать досмотреть сон до конца, но поступить на этот раз, она решила совсем по другому. Выйдя на улицу Мира отправилась не в сторону академии, а в район прилегающий к станции гравипоезда. Убитые люди встречались повсюду, среди них изредка, но всё же попадались и детские тела. Стало ясно, что бездушные машины не щадили никого, кто соответствовал определённому возрасту. «Но почему»?


Добравшись до платформы Мира убедилась, что на станции ничего не работает. Реклама, конечно, крутилась на всех экранах, но вот столбы контроля билеты не продавали, следовательно, поезда не ходили. Мира поднялась в зал ожидания, и удивлённо обрадовалась. На одном из диванов сидел жёлтый кот, тот самый, которого она встретила в парке. Мира подошла к нему, и уверенно погладила. Кот приятно мурлыкал и был такой же ласковый, как и тогда. Мира только задумалась о доброте и чувствах, как за спиной раздался до боли знакомый голос. — Ах вот ты, где, маленькая дрянь!


Спасибо за прочтение.


Это получается глава 15. Ссылка к началу в комментариях. Если у вас вдруг возникло желание помочь мне исправить ошибки в тексте, то милости прошу. Буду вам весьма признателен. Любая критика также приветствуется.


Спасибо вам за помощь и внимание.

Показать полностью
8

Кто не понял - "сам дурак"?

Кто не понял - "сам дурак"?

Здесь мы зацепим культуру медленного чтения, герменевтику, степень вины автора за читательское непонимание, и степень вины читателя за то, что произведение его обескуражило. Многое из того, что написано можно перенести не только на восприятие искусства или научного знания, но и на межличностные отношения.

Для каждого, кто пишет и публикует свое творчество важно то, как его понимают, и понимают ли вообще. Многие из нас читали к своим работам комментарии типа: «Что вы городите чушь, любовь совсем не такая!».

Интересно, что многие из нас после этого, начиная читать произведения своих коллег, говорят примерно то же самое. «Какую-то чушь он пишет, пойду лучше почитаю Васю, тот - как будто с меня писал». А Вася, может, вообще про нас уже полгода как забыл, потому что сотку должен.

Через призму своего опыта нам свойственно воспринимать многое как близкое, что не всегда верно. Как простой пример можно представить себе описание:

«Она была самой полной в племени, и, конечно, снилась нашему герою по ночам, отчего он просыпался и долго потом не мог уснуть»

Читатель, выросший в культуре, где полнота – признак здоровья, достатка и показатель красоты, прочитает и поймет, что герой мечтал жениться (ну или что-то около…).

Наш современник, европеец или россиянин прочтет и поймет, что героя мучали кошмары (и тут уж без вариантов).

Оба поймут совершенно ясно и уверенно.

А теперь представьте, что это фраза из крупного рассказа. Можно ли понять этот рассказ, пробежав его глазами и не заострив внимание ни на одном описании? Не обратив внимание на культурный контекст, в котором изначально писалось это произведение?

А что, если сама фраза - в первой главе, а описание культурных традиций - в третьей? У читателя вообще может возникнуть когнитивный диссонанс: он прочел первую главу, потом погрузился в свою работу, и времени на чтение не было, а через неделю у него есть четкое понимание, что герой видел героиню в кошмарах, но читатель уже не помнит почему сделал такие выводы. И тут выясняется, что парнишка-то решил красавицу завоевать. Штааа?

Впервые с этой проблемой понимания столкнулись древнегреческие филологи - софисты. Для них к тому времени Гомер стал далеко не современным автором, сам язык сильно видоизменился, и надо было как-то переводить все, что Одиссей понапутешествовал. И нельзя было ограничиться сухим изложением фактов: «уехал, приехал, а дома «такое себе…».

После софистов эта проблема встала у церковных толкователей. И тут вообще нужно было лицензию получать (в переносном, конечно, смысле), тем более что при толковании религиозных текстов следовало сохранять заданную идеологическую направленность.

Но все эти перипетии принесли за собой несколько основных понятий, которые могут быть нам интересны и обрисовали несколько уровней понимания.

Исторический (упрощенно говоря - буквальный), аллегорический – отсылающий к конкретному образу, отличающемуся от буквального (например, яблоко — это грех) и метафорический – отсылающий уже к некоему пучку смыслово-энергетических значений. Например, «солнце» может означать источник жизни, знания, человеческий род в целом, божественную сущность, тепло и так далее.

На метафорическом уровне уже нельзя обойтись только интеллектуальным познанием. Должно присутствовать чувственное познание, интуитивное. Тут нет конкретного значения. И это подводит нас к следующим понятиям:

1. Конгениальность – это соразмерность творческих потенциалов автора и читателя.

Вспоминая первый пример про полную девушку, можно догадаться, что маленький ребенок вообще не поймет смысла предложения. Ну была девушка, ну снилась, а дальше что?

2. Предрассудок (предпонимание) – это хотя бы отдаленное представление о том, какая идея кроется в произведении. То есть, если произведение художественное, о любви, то на фразу из примера стоит обратить внимание, как на описание возникновения чувства на почве внешней симпатии.

Если же это рассказ о том, как человек начал свой творческий путь – то

возникнет мысль, что бессонница явилась причиной долгих размышлений о жизни. А что там было причиной бессонницы? Да какая разница? А может это рассказ о спорте.

3. Герменевтический круг – это когда целое познается через частное, а частное через целое. Пользуясь нашим примером: у нас есть предпонимание, что мы взяли в руки художественную книгу о любви (целое). мы читаем первую главу, понимаем, что герой влюбился в самую красивую барышню в завалящем колхозе амазонки (частное). Читаем третью главу, где герой встречает ее с чувством отвращения (два частных складываются в более общее). Снова перечитываем первую главу и понимаем, что колхоз-то вполне наш, Российский и героиня не очень нравится молодому человеку (частное), значит книга о любви, начавшейся с неприязни (целое). И чем дальше по тексту мы продвигаемся, тем более полным становится наше понимание целого и тем лучше мы понимаем частности (которые иногда приходится перечитывать).

Говоря про герменевтический круг, также нельзя забывать про важность знания жизненного контекста и мотивации автора.

Рассказывая и публикуя некоторую историю, автор что-то хочет донести до читателя. Если есть стремление понять автора, научиться чему то новому, взглянуть на мир шире, и заняться прочими прелестями «самосовершенствования», то при чтении не стоит забывать, что источником смысла должен быть не читатель, а текст (в большой степени это касается тех, кто занимается переводами).

Интересно, что при этом наука понимания в корне отличается от наук естественных.

Естественные науки предлагают отринуть предрассудки, и воспринимать все с холодной головой, наука о понимании же говорит, например, что текст нельзя воспринимать отстраненно. Чтобы понять его нужно вникать гораздо более эмоционально – так, как будто очень важный для нас человек говорит очень важные для нас вещи.

Герменевтика (тот ее отрезок, который лег в основу статьи) различает два понятия: «объяснение» и «понимание». При этом «объяснение» в естественных дисциплинах предполагает внешнее воззрение и абстрактное знание, а «понимание» – это не просто наполнение абстрактного знания смыслом, но и слияние с объектом. При таком способе пространственная логика вообще не работает. Но открывается простор для множества интерпретаций одного произведения. Исчезает понятие «правильной» интерпретации, и возникает понятие «Адекватной» интерпретации – адекватна она, когда не нарушен принцип конгениальности.

Приступая к чтению нового произведения, нужно отказаться от позиции что текст написан «для меня». Это все равно попахивает шизофренией. Но нужно видеть в каждой книге, которая попала к нам в руки, событие к которому нас вел жизненный путь. Мы сами пришли к тому, чтобы взять это произведение в руки. Нужно относиться к этому как к чему-то интимному.

Что же с точки зрения автора? Является ли проблема непонимания проблемой, которую должен решать автор? Андрей Курпатов в своих лекциях говорит о том, что мозг человека склонен выбирать самые простые задачи из имеющихся. При этом статистика показывает, что задачи, требующие долгого сосредоточения, давно не в чести. Даже клинический бред пациентов стал «скучен» и уже не представляет собой сложную конструкцию.

Большинство из нас слышало и про чтение в формате F-скроллинга. (первый абзац читается полностью, второй наполовину, и потом выхватываются только отдельные слова из следующих абзацев). Эскалация примитивного контента уже налицо.

Учитывая, что авторы произведений – это люди, которые сами неплохо справляются с концентрацией на задаче, работают с большими массивами информации, нужно ли завоевывать популярность простотой? Наверное, все-таки нет. Но, помня о вышесказанном, о разнице восприятий, безусловно нужно давать читателю в произведениях ключики к пониманию их идеи.

Кто не понял - &quot;сам дурак&quot;?
Показать полностью 1
9

Хроники Восстания. Книга 2. Глава 25

Глава 25


Лунная База.


Ярош услышал, как открываются двери лифта, но не мог увидеть, кем был нарушитель его невольного одиночества. Друг или враг.

С момента, когда его оставили одного, человеку, мобилизуя внутренние резервы, удалось подняться на ноги. Когда створки лифта разъехались, Ярош занимался тем, что пытался сорвать с груди ненавистный диск Рорха. Но для того, чтобы обернуться к опасности лицом сил и времени не оставалось.

Ожидая худшего, он приготовился к предательскому выстрелу в затылок. Опасения развеялись, когда до него донеслись голоса его друзей. Запертый в собственной броне, погруженный в абсолютную темноту он не видел их, но слышал. Потекли томительные мгновения ожидания, сопровождаемые руганью Титричей и наконец, его доспех ожил. Тут же включилась диагностика, а его глаза, наконец, смогли узреть испуганное лицо Гора. Тир в это время медленно поднимался с пола, а у его ног лежали обломки странного устройства.


- Ты чего? – только и смог пробормотать Ярош.


- Когда я попытался сорвать эту штуку с тебя руками, мой доспех мгновенно отключился.


- Тогда ты меня частично понимаешь, - ответил парень, убирая шлем и с облегчением вдыхая свежий воздух.


Капли пота, катящиеся по лицу, мгновенно стали холодить кожу.


- Что произошло? – спросил Гор.


- Я сам до конца не понимаю. Я был в лифте с Рорхом, когда он внезапно напал на меня. Я почти одолел его, но он кинул в меня эту штуку, а потом я буквально провалился в темноту. Некоторое время он пытался меня достать, а потом куда-то ушёл.


- Хорошо, что сработала механическая система блокировки, превратив броню в несокрушимый саркофаг, иначе, мы бы нашли только твой труп, - сказал Тир.


- Нет, мне просто повезло. Возможно, он спешил, или не хотел поднимать шум раньше времени, иначе я бы лежал тут с простреленной головой. Но об этом позже. Надо предупредить ангелов о предательстве.


Тир и Гор переглянулись.


- Чувствую, вы сейчас поведаете мне нечто крайне паршивое.


- Почти час назад, - начал Тир. - Сканеры сообщили о появлении в системе огромного флота.

Практически одновременно с этим, послышался страшный скрежет, затем на базе погас свет, но пару мгновений спустя он вновь загорелся.


- Еще нас неслабо тряхнуло, - добавил Гор.


- Да, - продолжил Тир. – Мы с Гором, находились в тренировочной комнате в этот момент. После того как всё случилось, мы быстро собрались и двинулись в лазарет, чтобы проверить Младу. Но не прошли и сотни метров, когда путь нам преградила стена непроницаемой тьмы, которая начинала притягивать тебя, как только ты приближался к ней достаточно близко. Не попав в лазарет напрямую, мы двинулись в обход. По итогу мы еще несколько раз натыкались на чёрную стену, блокирующую путь. В очередной раз, столкнувшись с ней, мы предположили, что это явление представляет собой сферу с центром в зале для официальных приёмов. Обойти его решили через доки, воспользовавшись этим лифтом. Собственно, так мы наткнулись на тебя.


- Возможно это дело рук премьер-министра. К-шоты нас предали, - с горечью сказал Ярош. – Мы думали, что выжгли заразу, но очевидно наши самые худшие опасения подтвердились. Вся империя оказалась на стороне Люцифера.


- Это не самое худшее, - сказал Гор. – Пока мы пытались найти проход в лазарет, мы слышали обрывки переговоров. Судя по всему, лунная база атакована неизвестным противником, а к-шотский флот, открыл огонь по кораблям трутов.


- Паршиво, - промолвил Ярош. – Где Иги и Зиг?


- Они должны быть с Младой. Если, конечно, не направлялись на встречу с нами. Тогда они могли оказаться в зоне поражения этого чёрного проклятья, чем бы оно ни было.


- Будем решать проблемы по мере их поступления. Сейчас нам надо убедиться, что Млада в безопасности. Потом разберёмся с захватчиками.


- Потом может быть поздно, - сказал Тир.


- На этот раз, Млада в приоритете, - ответил на это Ярош. – Я уже один раз пренебрёг ей, и она чуть не умерла. На этой базе и на Эдеме полно ангелов, сила которых невообразима. Думаю, они смогут продержаться некоторое время, пока обычные смертные стараются не умереть сами и спасти своего товарища.


- Звучит вполне убедительно, - согласился с другом Гор.


Мгновение спустя Тир тоже кивнул.


- Тогда в путь.


***


Эдем. Врата Ангелов.


- Нет, не могу пробиться. Не представляю как, но они блокируют мои способности, - с досадой в голосе проговорил Омегон.


Перед Дионисом стоял трехметровый гигант с шестью руками. Высвобождение на Эдеме проходило намного мягче, даруя при этом неисчерпаемый океан силы без той серьезной нагрузки на материальное тело, как в других уголках Вселенной. На мгновение Дионис сам возжелал сбросить оковы, но понимая, что сейчас от его способностей не будет толку, отбросил эту мысль:

- Если враг захватил командный центр, на корабле к ним тоже не подлететь.


- Но что с легионом Гавриила и с генералом? – задал вопрос Райнес.


Вопрос повис в воздухе без ответа. Генералы и сами последние три часа мучились с ним. В начале, у них оставалась надежда, что вражеская атака на лунную базу вскоре захлебнётся. Кто бы ни атаковал её, там был легион сильнейшего из архангелов во главе с генералом и маршалом. Но время шло, а ничего не менялось. Луна молчала. Пушки бездействовали. А попытки связаться с ними провалились.

В итоге, Омегон принял решение воспользоваться своим ключом. Однако и тут их постигла неудача. Чтобы не творилось на спутнике, это мешало архангелу открыть туда проход.


- Генералы, труты приведены в полную боевую готовность! – произнёс механический голос, прозвучавший со стороны подошедшей боевой машины.


Ангелы повернулись на голос, увидев перед собой пятиметрового рыцаря Астельхейма. И не просто рыцаря, а самого принца Грэмилора III, в сопровождении двух гвардейцев, управляющих такими же машинами, но на полметра ниже.

Грудной отсек с едва уловимым гудением раскрылся, открывая довольного принца, облаченного в сенсорный костюм, с подключенными к нему пучками светящихся проводов.


- Рады приветствовать вас Грэмилор, - ответил Омегон мелодичным голосом. – Но вы могли доложить о своей готовности и через коммуникатор, мы сейчас немного заняты.


- Мог, - всё с той же улыбкой на бородатом лице, произнёс трут. – Но мне хотелось разогреть моего скакуна и осмотреть поле боя с разных сторон. Никогда не знаешь, что может пригодиться.


- Все данные о поле боя в режиме реального времени передаются на ваш сервер, - заметил Райнес.


Грэмилор лишь пожал плечами, и его рыцарь повторил его движения с едва слышимым гудением.

В целом, от подобной махины ожидаешь больше шума. Но трутские мобильные роботизированные скафандры разбивали много стереотипов о возможностях подобных механизмов. Производящие крайне мало шума, они были быстры и смертоносны, а разнообразное вооружение наделяло их существенной тактической гибкостью. Нижние конечности и спина были снабжены антигравитационными маневровыми двигателями, способными поднять рыцаря над землей до десяти метров и мгновенно менять его вектор движения. А продвинутая тактическая система, встроенная в ядро рыцаря, позволяла практически предсказывать ближайшее будущее.

Каждая такая машина была уникальной, настроенной под стиль боя своего наездника и считалась очень ценной реликвией для трутов.

Десять тысяч рыцарей, во главе миллиона трутов, прибыли на бой и лучший из них сейчас стоял перед ангелами.


- Я привык доверять своим глазам, маршал, - ответил на это трут. – Скажите лучше, как обстоят дела на орбите? Когда я попытался связаться с адмиралом Боливаром, то не смог разобрать и половины слов из-за страшных помех.


- Не удивительно. С момента начала активных боевых действий лунная база генерирует сильные помехи, мешая нормальной связи. Остатки нашего флота, пришли на помощь вам, но к-шоты, успели нанести серьезные повреждения, ударив в спину. Наши разведчики докладывают, что небо прочертили огненные болиды от сгорающих в атмосфере обломков кораблей, падающих в океан. Судя по всему, там сейчас настоящая свалка, - ответил Дионис.


Грэмилор лишь кивнул:

- Мы понимали, что это наш последний поход, генерал. Мы все оказались заперты тут и умрем, если понадобится. Поверьте, Боливар знает это лучше, чем кто-либо еще. Наш флот будет стоять до конца.


- Мы признательны вам за это, принц, - ответил Омегон. – Там на орбите генералы Мафусаил и Мидакаил и они одни из лучших в пустотном бою, так что не будем списывать их со счетов раньше времени.


- А что будете делать с луной? – спросил трут.


- Есть у меня одна идея, - сказал Омегон. – Я не могу открыть туда проход, но я вижу её очень отчётливо и могу легко рассчитать траектория движения.


- И как это нам поможет? – вновь задал вопрос принц.


- Любой корабль, будет сбит еще на подлёте. Но я могу доставить одного архангела на поверхность спутника иным образом. Как ты относишься к лёгкой заморозке Дионис?


Дионис некоторое время смотрел на светящегося неоном гиганта, а потом, вздохнув, сказал:

- Может лучше Азраила или Оберона?


- Нам нужен кто-то, кто может провести скрытую разведку. Мидакаил сейчас сражается в космосе, так что остаёшься только ты. Постарайся устранить то, что мешает мне открыть туда проход, и мы тут же нанесём контрудар. Если нам повезёт, то мы успеем это сделать до подхода основных сил врага.


- Люцифер, планирует, а мы рассчитываем на удачу? Скверное начало. Ладно, я в деле.


- Расстояние до луны двести семьдесят три тысячи триста два километра, с учётом поправки на скорость вращения, на месте ты будешь через три часа двадцать семь минут. У тебя останется меньше четырёх часов на выполнения задания, и мы ничем не сможем тебе помочь.


- Заканчивай болтать, ты лишь крадешь моё время. Забыл с кем говоришь? Я в одиночку прорывы останавливал, так что начинай.


Омегон больше не медлил. Через несколько минут, генерал Дионис был заключен в ледяной кристалл высотой почти семь метров.


- Надеюсь, этого будет достаточно, - проговорил Омегон.


Все присутствующие, в том числе обычные легионеры, по просьбе архангела отошли на тридцать метров от места импровизированного запуска.

Когда генерал убедился, что пространство расчищено, он еще раз взглянул в сторону видимого только ему спутника. Мгновение подождав, он резким движением вбил пальцы правой руки в ледяную глыбу и поднял её над головой. Сделал два шага назад. Секунда промедления и налившиеся энергией мышцы ног толкают генерала и его ношу вперед, а затем еще раз. Остановка. Замах. Движения плавно перетекают из одного в другое. Мышцы и сухожилия испытывая колоссальное напряжение, сначала растягиваются, а потом резко сокращаются, порождая громоподобный взрыв и ударную волну, качнувшую далёкие деревья. А в небо, раздирая воздух, устремился ледяной осколок, скрывшись быстрее, чем способен различить взгляд смертного.

- Удачи, брат, - произнёс Омегон, убедившись, что его расчёты верны и снаряд достигнет цели.


***


Между Эдемом и его спутником кипел жестокий бой, отмеченный яростными вспышками разных цветов спектра и короткими взрывами. Порождаемые радужные переливы защитных полей вносили свою лепту в страшную и яростную картину разрушений.

Итоги первой подлой атаки, притянутые гравитацией, падали на поверхность планеты, оставляя за собой дымные следы в атмосфере.

Однако и в космосе обломков было не меньше и с каждым часом их становилось всё больше, мешая наводящим системам, делать свою работу.

Окончательной катастрофы удалось избежать благодаря слаженной работы трутов, грамотного командования и подоспевшей подмоге в виде ангельских крейсеров во главе со «Звездой Туонелы» и «Тёмным наблюдателем».

Но даже подоспевший флот Эдема уже мало чем мог помочь. Корабли двух рас находились настолько близко, что ангелы могли использовать исключительно маломощное и точное оружие, дабы не повредить своим же союзникам.

Используя свой крейсер как щит, Мафусаил в сопровождении трех линкоров, полез в самую гуще сражения, чтобы позволить «Ковчегу», всё еще находящемуся в стадии ремонта, выйти из боя и уйти на другую сторону планеты. Последствиями храброй вылазки стало разрушение ангельских линкоров «Рассвет» и «Стойкий».

В острый момент стычки, казалось, что «Звезда Туонелы» тоже будет уничтожена, под перекрёстным огнём десятков тяжёлых крейсеров к-шот, но на этот раз положение спасли труты. Адмирал Боливар, на своём гранд-крейсере «Скала», буквально протаранил два вражеские корабли своим клинообразным носом, разбив вражеский строй, что позволило ангелам отойти.

Мгновения удач и тактических побед сменялись тяжёлыми потерями в лихорадочном круговороте космической битвы.

А где-то там, стремясь к единственной планете солнечной системы, к ним катилась тёмная волна, возглавлял которую крейсер «Левиафан».


***


Лунная База.


- Великий Творец! Это что за….? - Ярош не успел закончить мысль, так как тварь, пожирающая ангела, вскинула свою голову и, заверещав, кинулась на новую добычу.


Это было собакоподобное существо с чёрной шерстью, торчащей клочками. На крики монстра, из-за угла высочили еще несколько существ, но в отличие от первого монстра, эти больше походили на гуманоидов и двигались, опираясь на задние конечности.

Гор и Тир открыли беглый огонь из своих винтовок, а Ярош покрепче перехватил свой меч, смотря как к ним, скачками приближается зверь с окровавленной пастью. На мгновение парню почему-то вспомнились свиблы, обитающие в его родном мире.

Поток пуль, практически не причинял монстру вред, так что в итоге Ярошу пришлось использовать свой меч, который легко разрезал тварь на две половинки, когда та прыгнула на него.

С оставшимися врагами, справится, оказалось не в пример труднее.

Серебряная вспышка клинка прошла над головой пригнувшегося врага, и Ярош чуть не пропустил резкий выпад лапы с огромными когтями.

Пнув человекоподобного монстра в грудь, парень увеличил расстояние между ними, но с боку на него уже прыгал второй.

В полёте его перехватил Тир, проткнув своим ножом, но напавший и не подумал умирать, повалив человека на пол.

Ярош, пытающийся не попасть под атаки монстра не мог помочь другу, но благо, вовремя подоспел Гор, скинув с Тира неизвестное чудище, а затем опустив на его голову свой боевой молот.

С хрустом, голова лопнула, разметав по округе дурно пахнувшие мозги.

Тем временем командиру отряда удалось снести голову своему противнику, после того, как он сам пропустил несколько ударов когтями. К удивлению парня, когти оставили неглубокие следы на прочной броне.

Наконец всё было кончено.


- Кто это такие и как они тут оказались? – с легкой отдышкой, проговорил Ярош.


- Понятия не имею, - ответили Гор.


- Демоны, - ответил Тир.


Друзья посмотрели на него с интересом.


- Я как-то разговаривал с одним трутом в общей столовой, через пару дней после нашего прилёта. Вроде его звали Маркус. В общем, он сражался на Афилоре с врагом, похожим по описанию. Человекоподобные, с различными изменениями, подчас полностью изменяющими внешность.


- Как первая тварь, - заметил Ярош.


Тир кивнул:

- Если лунную базу захватили они, то у нас большие проблемы. Судя по рассказам, они сильны, живучи и очень быстрые, как мы успели убедиться. Наше кинетическое оружие малоэффективно против них. Не тот калибр. Лучше раздобыть энергетическое или плазменное оружие. Или полностью полагаться на наши клинки.


- Пока мы не доберемся до оружейной, иного выхода нет, - заметил Гор.


- Еще этот трут упоминал о самых опасных разновидностях этих, так называемых, демонов. Те, кто меньше всего отличаются от нас внешне. И самым опасным среди них, был очень похож на человека, только абсолютно лысый. Они в итоге смогли его убить, но не исключено что подобные ему есть еще. С таким лучше не вступать в бой, а сразу бежать.


Всё это Тир рассказывал, пока друзья осторожно продвигались по мрачным переходам лунной базы. Пустые коридоры, несли на себе следы яростной битвы. Иногда на земле виднелись следы крови, красной и чёрной. То тут, то там виднелась копоть от огня или целые секции, скованные льдом. Но первое тело ангела они нашли только что и, судя по тому, что его ели, стало понятно, почему ранее тела погибших им не попадались. Туши монстров же, практически сразу растворились, превращаясь в серый порошок, а потом исчезая бесследно.


- А бежать нам как раз некуда. Позади нас чёрная аномалия и считай тупик. Да и медлить, пока где-то там Млада может быть в опасности, я не могу, - сказал Ярош.


- Что там со связью, брат? – спросил Тир у Гора.


- Сплошные помехи.


В этот момент друзья подошли к массивным дверям, ведущим на посадочную палубу. Пройдя палубу, они попадут в еще один коридор, в конце которого будет лифт, с помощью него они попадут в лазарет. Оставалось совсем немного.


- Индикатор воздуха зеленый. Сдерживающее поле всё еще активно, - промолвил Гор, прикладывая ладонь к панели доступа.


Панель мигнула, подчиняясь вложенной в неё программе, распознав авторизованного пользователя. Двери мягко раскрылись, и перед друзьями открылось широкой пространство, заполненное всего лишь несколькими транспортными судами малой тоннажности.

Помещение было освещено световыми панелями, дающими холодный голубоватый свет.

Друзья шагнули внутрь и замерли в нерешительности. К ним на встречу двигалось десять существ, во главе с облаченным в чёрную броню человекоподобным демоном, лицо которого практически не имело изъянов, за исключением отсутствия глаз.


- Новая добыча, - ухмыльнулся демон, втягивая воздух своим носом.


- Да чтоб вас, - выругался Ярош, поудобнее перехватывая свой меч.


Видимо на этом их поход подошёл к концу.

Показать полностью
8

Ка-Пэкс 3: Миры Прота. Пролог

Продолжаем работать над переводом серии книг Джина Брюэра о планете Ка-Пэкс и загадочном персонаже по имени Прот


Скачать ПЕРВУЮ книгу серии в русском переводе.


Скачать ВТОРУЮ книгу в русском переводе.


Стать частью сообщества.


Ка-Пэкс 3: Миры Прота. Пролог


Для Карэн


Часто случается, что распространённое убеждение одного века – убеждение, что никто не свободен или не может быть свободен без выдающихся усилий духа или без мужества – становится настолько очевидно абсурдным для века следующего, что очень сложно представить, как подобное убеждение могло казаться правдоподобным.


Джон Стюарт Милль


ПРОЛОГ


В апреле 1990 года я начал проводить сеансы психоанализа для тридцатитрёхлетнего психически больного пациента, который называл себя «прот» (рифмуется с «goat» - с англ. «козёл» - прим. перев.) и утверждал, что он прибыл с планеты КА-ПЭКС.

Сеансы проводились на регулярной основе в течение нескольких месяцев, во время которых мне не удалось пошатнуть его веру в выдуманную им историю и убедить прота в его земном происхождении (он утверждал, что прилетел на Землю на луче света). Единственной полезной информацией, которую я получил из этих бесед, было то, что пациент страдал тяжелейшими сексуальными дисфункциями, ненавидел одного или обоих своих родителей и имел смутное представление о человеческом обществе в целом.


Однако, после нескольких недель психоанализа стало ясно, что молодой человек на самом деле страдал от редкой формы множественного расстройства личности, в которой «прот» был вторичным доминантным эго. Первичная личность принадлежала мужчине по имени Роберт Портер, лишившему жизни убийцу своей девятилетней дочери и жены, чьё чувство вины, печали и разочарования вынудило его спрятаться от мира в непроницаемую раковину, охраняемую его «инопланетным» другом.


Но Прот, не смотря на свои природу и происхождение, был яркой индивидуальностью, обладающей удивительно широкими познаниями в астрономии, своего рода гениальным савантом . И в самом деле, он сообщил астрономам ценную информацию о планете Ка-Пэкс и других, которые – по его словам – посещал. Также он обладал весьма ценными для астрономии сведениями о двух звёздах, между которыми подобно маятнику качался в ретроградном движении мир прота.


Как это ни парадоксально, он обладал способностью глубоко понимать человеческое страдание. Более того, прот за время своего короткого пребывания в Манхеттанском Психиатрическом Институте ускорил выздоровление многих пациентов, некоторые из которых находились на лечении многие годы. Он даже помог решить несколько серьёзных проблем внутри моей семьи!


В конце концов мне удалось, во многом благодаря гипнозу, пробить панцирь Роберта и установить прямой контакт с его первичной личностью. Тогда мне впервые показалось, что ему можно помочь научиться справляться с мыслями о смерти дочери и жены и «опустить» прота на Землю.


К сожалению, лечение было прервано сообщением прота о том, что он собирается вернуться на родную планету семнадцатого августа 1990 года ровно в 3:31 после полуночи. Мне не удалось убедить его отложить путешествие. Столкнувшись с таким ранним дедлайном, я попытался смягчить кризис Роберта более быстрыми методами, что привело только к ухудшению его состояния: он ещё глубже спрятался в свой непроницаемый панцирь. Кроме того, в институте начались беспорядки, поскольку большинство пациентов устроили соревнование за право отправиться с протом на Ка-Пэкс. Даже кто-то из персонала боролся за эту возможность!

Роберт отказался лететь на Ка-Пэкс, и когда прот «улетел» в назначенное время, впал в состояние непроницаемого кататонического ступора. Одна из пациенток – женщина, страдающая тяжёлой психотической депрессией – «исчезла» вместе с простом, и никто не знает, куда она пропала и что с ней стало теперь.


Единственный положительный момент в этой ситуации был в том, что прот обещал вернуться «приблизительно через пять ваших лет». И действительно вернулся точно семнадцатого августа 1995 года, чтобы снова занять психику Роберта и защитить его от дальнейших страданий.

В тот раз прот отказался разглашать дату своего возвращения на Ка-Пэкс, и поэтому я не знал, сколько времени у меня будет на работу с Робертом. Но ограниченный промежуток времени и необходимость ускорить исцеление Роба могли оказаться своего рода благословением: оставалось только надеяться, что у меня будет достаточно времени, чтобы помочь моему подопечному принять то, что случилось с ним и его семьёй, и продолжить жить полноценной жизнью.


По иронии судьбы именно уловка прота с неопределенными сроками спровоцировала Роберта проявиться снова и даже выказать желание сотрудничать со мной на пути к исцелению. В результате стало известно, что он пережил в детстве ряд разрушительных для психики случаев, включая сексуальное насилие в возрасте пяти лет со стороны дяди и смерть отца, когда ему было шесть. Потеря единственного «друга и защитника» (отца) стала последней каплей. Именно тогда Роберт призвал в свою реальность нового защитника (прота), который прибыл с далёкой планеты, свободной от насилия, жестокости и потерь, где все страшные вещи, которые случились в детстве Роба, просто были невозможны.


Как только мы распутали эти узлы и обнаружили существование двух дополняющих друг друга альтер эго, появилась возможность работать с кошмарным прошлым Роберта, включая смерть жены и дочери. Роб пошёл на поправку так быстро, что был выписан из МПИ уже в сентябре 1995-го и переехал вместе со своей подругой Жизель Гриффин – репортёром, которая за пять лет до этого помогла определить настоящую личность прота (и стала неким посредником между Робертом и внешним миром). Оказалось, что прот и две другие личности – Гарри и Пол – окончательно интегрировались в психику Роберта Портера, который продолжил жить относительно нормальной жизнью, то есть без признаков множественного расстройства личности и сопутствующих симптомов: головной боли, провалы в памяти и т.д. Фактически Роб был выпущен из своей психологической тюрьмы после тридцати лет заключения.


Все эти события, включая отрывки из тридцати двух бесед с Робертом/протом, подробно описаны в книгах «Планета Ка-Пэкс» и «Ка-Пэкс 2: На луче света», которые заканчиваются рождением сына Роберта и Жизель – Джина – летом 1997 года. К тому времени складывалось впечатление, что семья Роба (включая далматинца Окси Дейзи) с тех пор будет жить счастливо.


К сожалению, всё вышло иначе.


Группа на ВКонтакте.

Показать полностью
11

Пионеры Генома. Глава 7 Зоннер

Пионеры Генома. Глава 7 Зоннер

Пионеры Генома. Глава : Контакт

-Вторженцы доставлены, герр Зоммер. -отчеканил Линн.

-Отлично. -Хайде внимательно посмотрел на своего заместителя.- А кто их задержал?

-Они сдались сами. После небольшой пикировки, но в целом, добровольно. Четвертой группе. Там старостой Вера Артманн.

-Спасибо, я помню вашу племянницу. - сухо проговорил начальник академии.

Он не любил семейственности, но девчонка и впрямь была способной, да и группу свою подтянула до хорошего уровня.

-Они уже в изоляторе?

-Да, к проверке первой категории всё готово.

-Тогда, приводите их в чувство, сейчас я подойду.
Дождавшись, когда заместитель удалится, Хайде Зоммер тяжело поднялся с кресла и подошел к окну. В прошлом году ему исполнилось шестьдесят и возраст уже давал о себе знать, да и ранения тоже.
Изолятор находился в карантинной зоне, отделенной от основного пространства Академии, защитными полями и контрольно-пропускным пунктом. Путь до него был не близкий, учитывая, что Академия занимала площадь в несколько десятков километров. И это было единственное место, куда нельзя было переместится телепортом.
Альта не часто подвергалась нашествию диверсантов, да и эпидемий с большим числом заболевших тут не знали, поэтому многие считали такое положение вещей прихотью начальника Академии. Правда, остерегаясь добавлять старческой, даже мысленно. Хайде Зоннер был человек старой школы и словом "демократия" только ругался.
Впрочем, даже его явные недоброжелатели признавали, что дело своё он знает. Ведь именно при нём Академия достигла своего расцвета.
Не обладая влиятельными родственниками, выходец из промышленного сектора провинциальной планеты, Хайде имел за душой только острый ум и весьма среднюю спецификацию, но извлек из этого не богатого багажа максимум возможного.
Свою карьеру он ковал службой в войсках специального назначения. Начал с рядового, участвовал в Андсельмском конфликте. После этого, получил назначение в первый мобильный корпус, где достойно проявил себя в ряде операций и даже был награждён Звездой Героя. Начальство его ценило и вскоре Хайде был повышен до младшего лейтенанта, а позже, получил рекомендации для поступления в военное училище. Это был шанс, и он его не упустил, хотя учёба и давалась ему непросто, сказывался недостаток базовых знаний.
Впрочем, стать генералиссимусом ему было не суждено. Врождённая честность и чувство справедливости помогали ему заводить друзей, но карьере не способствовали. Не хватало моральной гибкости и умения ставить политические интересы выше человеческих ценностей. Поэтому, в штабе Совета Безопасности он не прижился. А вот на должности начальника Академии, нашёл себя.
Имея колоссальный боевой опыт, Хайде старался максимально подготовить своих курсантов, к тому, что их ожидает. Дать им не только теоретические знания, но и представления о вещах, которые познаются обычно в условиях реальной службы.
- " Для роботов этических дилемм не существует"- говорил он. - " Человек чуть сложнее".." Наша задача, не только научить, но и воспитать. Ведь часто, именно личные, человеческие качества, выступают одной из составляющих результата военной операции. Достаточно вспомнить историю, чтобы в этом убедиться. И мелочей в этом деле не бывает. Но не нужно воспитание сводить только лишь к разговорам. Личный пример, практическая работа в условиях, приближенных к реальным, принесут больший результат, чем долгие объяснения. Порой, лишний пройденный километр, эффективнее десятиминутной беседы."
По этой и другим причинам, в Академии было минимально допустимое число телепортов. И пользоваться ими курсантам разрешалось только в экстренных ситуациях. С первых курсов их приучали передвигаться между корпусами перебежками. Если речь конечно не шла о занятиях, тогда могли использоваться транспортные платформы. За редкими исключениями, придерживались этих правил и преподаватели.
Обычно, сам начальник Академии для повседневных перемещений пользовался велосипедом. Это помогало ему поддерживать физическую форму и снимать нервное напряжение. Но сегодня, ему было не до зарядки.
В карантинном корпусе он спустился на минус третий этаж и прошел в медицинский отсек. Тот представлял собой просторный зал с высокими потолками, заставленный аппаратурой. В центре, карантинные боксы. Три из которых сейчас были активированы.
- Я взял на себя смелость, до вашего прихода провести томографическое обследование. А также взять образцы тканей и крови, Герр Зоммер. -отрапортовал заведующий медицинским сектором академии и бывший сослуживец, Макс Эвен.

-Вы как всегда оперативны, Макс. Они уже пришли в себя?

-Так точно, но пока заторможены. Насколько я осведомлен, предполагается проверка первой категории?

-Да. Вам уже удалось установить характер их модификаций?

Заведующий медсектора задумался. Зоннер терпеливо ждал.
От ответа на этот вопрос, сейчас зависело очень многое. Как минимум, судьба этих ребят. - Хайде грустно усмехнулся.
Ведь проще уничтожить проблему сейчас, в зародыше, чем потом расхлебывать последствия своей ошибки: под личиной обычных провинциальных авантюристов, могли скрываться Чужие. Те же Таури, или космические анархисты, пираты, недовольные политикой Райха. Да кто угодно, врагов всегда хватало.

- Не люблю говорить, имея на руках лишь общие данные. Часто, именно мелочи помогают составить наиболее верную оценку. Вас же не чистый функционал интересует? Если вы подождете двадцать минут, я смогу дать вам полную картину.

-Хорошо, я подожду здесь.

Макс кивнул, и хорошенькая медсестра принесла чашку черного кофе. Как Хайде любил, зерновой, без сахара.
Макс тем временем уткнулся в монитор.
Зоннер пил кофе и разглядывал ребят. На вид - обычные подростки. Девчонка так даже выглядит моложе своего календарного возраста. Что же скрывается за этими юными лицами?

-Готово, -сказал Макс, отвлекшись от своих пробирок.

-И?

-С вероятностью в сто процентов, они люди. Возраст также соответствует заявленному. А вот с модификациями, любопытная история...

-Они не спецы? Киберы?

-Спецы, спецы, не беспокойся. И основные характеристики, соответствуют модификации "Тайфун". Скорость нервно-мышечной передачи, изменения кожи и внутренних органов, способности к регенерации. Но есть и сюрпризы.

-Какие, Макс, не тяни.

- Вы ведь знаете, Хайде, мы все индивидуальны. Я за свою практику, не раз убеждался, что даже одинаковые изменения, внесенные во время перинатального периода, могут проявиться по-разному.

-Сейчас все методики отработаны, колебания маловероятны мы давно уже научились получать нужный результат.

-Но всегда остается люфт! Вероятность того, что изменения генома, наложившись на индивидуальную основу человека, дадут иные, непланированые качества.

-Это ты к чему?
-Их способности, в рамках данной модификации, но как бы отличаются.

- Чем?

- Нервная организация, структуры мозга... Даже затрудняюсь определить. Активность мозга, вот! Такое встречается иногда у психо, но у рядовых модификантов, я с этим почти не сталкивался.

- Это могут быть последствия психической травмы? Всё-таки, у ребят родные погибли...

Начальник медсектора задумался.
- Знаешь, я бы этот вариант не исключал. Мозг, даже в наше время, структура до конца не познанная и таит в себе много загадок. Не зря же, ещё до генной революции, фиксировались люди, со способностями, выходящими за рамки нормы.

- Чем это будет им грозить?

- Да ты знаешь, думаю, ничем особенным. Может, способности повыше рядовых будут. Вокруг психо в своё время много слухов ходило, но я тебе честно скажу, надежд руководства они не оправдали. Возможности их влияния на Чужих, очень ограничены, другая физиология, иное мышление... Сверхоружием тоже не стали. Было несколько локальных подвигов, и всё.

- Ты уверен, что их отличия, это не прорехи маскировки?

- Смотрите сами: возраст, физиология, соответствуют. Впрочем, если есть сомнения, можно сделать ментосканирование.

- Да, это хорошая идея.

- Я предполагал такой вариант, и в принципе, у нас всё готово. Сейчас приведу их в сознание, введу в курс дела, и начнём. Посмотрим самый яркий момент их жизни, проанализируем эмоциональный спектр. И картинка сложиться окончательно.

Зоннер нахмурился.
-Не стоит. Начинай так.

-Но это же нарушение. Любой человек, не представляющий угрозы для жизни других разумных, имеет право на неприкосновенность личной памяти.

-Мне надо знать, с кем я имею дело. Одно дело, курсанты с пограничными способностями. Другое, замаскированные психо.Если все будет в норме, я лично извинюсь перед ними. А если нет, то и нарушение их прав, будет оправданным ...

Показать полностью 1

Ищу книгу про пришельцев

В юности читал книгу о инопланетянах. Что помню: вместо глаз у пришельцев вырастали органы похожие на цветы, принимали диапазоны несвойственные человеческому зрению, паразитировали на людях. Заранее благодарен за помощь.

21

Чипер U-002 (часть 1)

пл. 0


Роберт Фарнелл, известный среди людей, покупающих новости из корзинок с грязным бельём, как Липучка-Боб, склонился над ярко освещённым столом. Стол, плита полированной шестидюймовой стали, был завален разнообразной научной кишкотнёй: плоскими глянцевыми проводами, медными катушками, какими-то стеклянными кубиками и банками с искрящимся песком наносхем. На свободном пространстве, площадью не больше бутылочной этикетки, между лазерным микроскопом и штативом с грязными пробирками, лежал круглый аппаратик с рычажком и небольшим жидкокристаллическим дисплеем. Аппаратик был размером с небольшую коробку монпансье. Да он, скорее всего, и был смонтирован в этой коробке — профессор Джон Камински собирал свои гениальные изобретения из первого, что попадалось ему под руку.


— Вы сказали — он работает? — спросил Липучка.

— Ага, — хрипло ответил Камински и облизнул губы. — Я его проверил сегодня утром.

— Как он называется?

Камински хрустнул пальцами, скорчил гримасу и яростно почесал плешивую макушку:

— Не знаю... Э... Чипер! Да, чипер.

— Почему чипер?

— Если дёрнуть рычажок, то он делает так: «Чип. Чип». Поэтому — чипер.


Больше всего аппарат профессора Камински был похож на кликер, с помощью которого стюардессы «Пан Ам» считают пассажиров, поднимающихся на борт: «Щёлк! — Добро пожаловать! — Щёлк! — Здравствуйте, мэм! — Щёлк!». Профессор давал своим изобретениям названия по звукам, которые они издавали при работе. В основном его «бубухеры» или, скажем, «тарарахторы» никому кроме него не были нужны. Но однажды Камински собрал «груффер», который изумлённое научное сообщество окрестило «бифуркационным дизъюктором». Камински продал патент правительству США, на вырученные деньги купил противоядерный бункер и десять акров земли вокруг него.


Под землёй профессор организовал лабораторию и дом. Питался он продуктами из стратегического запаса — в бункере обнаружились полторы тонны консервированной ветчины, три контейнера томатного супа и центнер армейских сухарей. В тишине и мраке он приступил к самому важному своему проекту, сути которого никто не знал — Джон Камински не подпускал к своему бункеру никого, кроме почтальона и молочника, оставляющих почту и молоко в специальном ящике на хорошо просматриваемой бетонной площадке.


Липучка и Джон Камински были совершенно разными людьми. Липучка едва дождался окончания средней школы. Камински блестяще закончил Вроцлавский университет, а потом, после переезда в Америку, Массачусетский технологический. Липучка любил лёгких женщин и лёгкие деньги. Камински любил физику и холодный томатный суп. Липучка зарабатывал на жизнь шантажом, жареными фактами и грязными сплетнями, оформленными в газетные статейки. Камински жил патентами на свои изобретения. Липучка был толст и волосат, как павиан. Камински был тощ и оплешивел в двадцать лет. Профессор Джон Камински не подпустил бы Липучку Боба Фарнела на выстрел из дробовика, не напиши Липучка десять лет назад огромную статью в жёлтую газетёнку «Утренняя звезда». Статья называлась: «Карибский кризис. Чудовищный провал Кеннеди и Макнамары». Профессор прочёл статью и пригласил Липучку в гости.


Это была самая странная встреча в жизни Липучки. Профессор дал ему сто баксов, а потом три часа проводил психологические тесты — задавал вопросы, вроде: «Один смульвик стоит двенадцать брусек. Сколько смульвиков можно купить за шестьдесят семь брусек?» Показывал карточки с разноцветными пятнами и спрашивал, на что они похожи.


Удовлетворившись результатами, профессор потом два часа распинался о том, как Липучка прав, прав во всех своих выводах. Липучка ел консервированную ветчину и помалкивал — статью он писал вусмерть напившись и теперь смутно помнил, о чём в ней шла речь.

А вообще Липучка не зря получил своё прозвище — он умел прилипать к людям. Профессору давно нужны были свободные уши. Липучке профессор доверял больше всех на свете. Он у него шёл первым номером. Это дорогого стоило, если учесть, что вторым и третьим номерами были молочник и почтальон — молоко Камински проверял на масс-спектрометре, а газеты читал в полном комплекте химзащиты.


— Вы слышали, Боб, о теории множественности миров? — спросил профессор, высыпая в колбу растворимый кофе мерной ложечкой.

— Параллельные миры? Я листал книжку. Про лиловые цветы и всё такое. Клифф Симак написал.

— Ненавижу фантастику, — сказал профессор. — Сокровищница вздора. Я говорю о науке. Любой ваш выбор разделяет мир на две линии — в одном мире вы заходите в дверь, в другом — не заходите. Ветвление. Бифуркация, понимаете?

— Понимаю, — сказал Липучка, осторожно принимая колбу с кофе. — Этих миров должно быть до чёртовой матери.

— Счётное множество, да. И я открыл способ по нему перемещаться.

— Этот способ называется жизнь, профессор. Мы вечно открываем двери, бросаем монетки и всё такое.


Профессор вытянул губы дудочкой и отпил кофе. Липучка заметил, что он совсем белый, форменный упырь. Раздумывая над своими сопелками и пыхтелками, Камински парил в бетонном колодце над пятидесятифутовой бездной: на дне колодца стоял могучий вентилятор. Камински уговаривал Липучку попробовать, но тот не смог себя заставить. Летающий скелет. Граф Дракула на диете из томатного супа.


— Сейчас растолкую, — сказал Камински.

Он сгрёб на пол пачку лабораторных журналов, шлёпнул на стол блокнот и мигом нарисовал маленького человечка, с двумя кружочками, чёрным и белым, перед лицом. Под рисунком он написал: «Плато 0».


— Это вы, Боб. Перед вами на столе два шара разного цвета. Какой выберете?

— Белый, ясное дело.

Камински нарисовал две острых стрелочки и двух человечков: напротив верхней стрелочки с белым шаром в руке, а напротив нижней стрелочки — с чёрным. Под первой стрелкой он написал: «Событие А1», под второй: «Событие А2».


— Как видите — мир разделился на две линии.

— На три, — сказал Липучка.

— Почему?

— Я могу вообще не брать шары.

— Э... Да. Конечно. Но для простоты возьмём два варианта.

— Ладно, если для простоты, то возьмём два.

— Допустим, что белый шар означает ваш проигрыш, а чёрный — выигрыш. Если выбрали белый, то придётся как-то с этим жить. Но если у вас есть чипер... — Профессор осклабился и поцокал языком.

— Что тогда? — спросил Липучка.

— Вы делаете шаг назад. Чип-чип! — Камински нарисовал обратную стрелочку, — И выбираете нужный шар.

— Выходит, что чипер — машина времени? — спросил Липучка.

— А вот и нет! Логическая нестыковка! Послушайте, я же давал вам читать статью этого математика, Джона Нэша, по проблематике времени. Путешествовать по времени нельзя! Множественность миров! Вы окажетесь в том мире, где только что наступило «Плато 0», а «Событие А» вам ещё предстоит, понимаете? Вы ещё не сделали выбор.

— А он есть, такой мир?

— Миров бесконечное количество.

— А что если я опять выберу белый?

— Зачем? Вы же помните свой выбор! В том-то весь и фокус — вы перепрыгиваете в другой мир со всем своим багажом опыта!

— Трудно себе представить, — сказал Липучка, отодвигая остывший кофе. Камински даже растворимый кофе умудрялся заваривать плохо.

— А хотите испробовать? Берите чипер в левую руку. Большой палец на рычажок.


пл. 0 –> пл.1


Липучка взял неожиданно тяжёлый аппаратик — экран ожил, в его мутноватой зелени были видны скрытые до поры силуэты двух стрелочек и три ряда прямоугольных матриц под символы. Моргнув появилось: «пл. 0».

— На батарейках? — спросил Липучка.

— Нет, тут другой принцип. Чиперу не нужно питание, — ответил Камински. — Я вижу, вы не хотите кофе? Разбейте колбу. Давайте-давайте! Иначе не поймёте!

Липучка криво ухмыльнулся и столкнул колбу на пол. Тонкое стекло разлетелось вдребезги, кофе расплескался по бетонному полу, забрызгал замшевые туфли Липучки.

— Курва его мач! Естэс хоры умыслово! Что ты себе позволяешь?! — завизжал Камински с такой ненавистью, что у Липучки отнялся язык. Он вздёрнул руку с чипером, увидел стрелочку с надписью «назад» и тут же нажал рычажок. Чип! В глазах Липучки полыхнула магниевая вспышка и проморгавшись...


пл. 0 <— пл.1


...он увидел совершенно целую колбу с холодным кофе на столе.

— Давайте-давайте! Иначе не поймёте! — подзадоривал его Камински.

— Ну уж нет! — крикнул Липучка и отбросил чипер на стол. Профессор мгновенно схватил аппаратик и впился глазами в дисплей — на нём горела стрелка с надписью «вперёд» и какой-то числовой индекс.

— Ага! Получилось! Ну и как вам? — затормошил он Липучку за рукав.

— Вы... Вы на меня кричали. Ругались на каком-то языке! — Липучку трясло, опыт произвёл на него огромное впечатление. — Вы что же... Не помните?

— А я о чём толкую! Знания о последствиях выбора остаётся только у того, кто воспользовался чипером.

— Чёрт! Да ну их, эти фокусы. Никогда больше в руки его не возьму, — сказал Липучка, вытер ладони об плащ, схватил колбу и жадно глотнул мерзкого кофе. Хотелось выпить, но профессор не держал в бункере спиртного.


Камински открыл сейф и убрал в него чипер. Единственный ключ от сейфа висел у него на шее. Часы на бетонной стене, закатанной в два слоя бледно-зелёной краской, показывали семь вечера. Камински уставился на Липучку, задумчиво покусывая губу, казалось, что стёкла его очков отражают много больше света, чем на них падает.


— Динь-динь! Пора спать, — сказал профессор задумчиво. Такая у него была манера намекать собеседнику, что от него устали и пора бы ему восвояси. Эти его «динь-динь» могли прозвучать в любое время дня и ночи.


Липучка представил себя спотыкающимся по тёмным буеракам профессорских угодий к придорожной закусочной «Дикий пончик». Он приехал сюда на такси, после звонка Камински, которому не терпелось похвастаться Липучке новой игрушкой. Тащиться назад, по грязи, под дождём — Липучке казалось, что наверху идёт дождь. В замшевых туфлях, забрызганных кофе. Он опустил взгляд и увидел, что туфли девственно чисты. Ах, да, «чик!» и я на плато номер ноль. Вид туфель почему-то окончательно его добил.


— Профессор, вы не будете возражать, если я у вас переночую? — спросил Липучка заискивающим голосом. Он ночевал в бункере два раза, старался не злоупотреблять.

— Так, овшем, — ответил Камински. — Ночуйте. В сто первой комнате у меня свободно.

Это он так шутил — свободно у него было во всех жилых комнатах.


пл.0 –> пл. 1


Липучка стащил с себя туфли и не раздеваясь завалился на армейскую кровать. Нащупал во внутреннем кармане фляжку, заведомо пустую, но он всё равно вытащил, отвинтил пробку и перевернул над сухим ртом. Пусто. Он выключил лампу, стоящую на полу, уставился в темноту, думая, что ему предстоит бессонная ночь и мгновенно уснул. Ему приснились сальные губы Киклза, одни только губы, висящие в сумраке над зелёным столом.

— Поговорим о деньгах, Липучка? — спросили губы.

— Я принёс, — ответил Липучка, лихорадочно роясь в карманах плаща, раздвигая пальцами невесть как попавший в карманы жирный чернозём, камешки, битое стекло, тугие корни травы, юрких дождевых червей.

— Не спеши, — улыбались губы Киклза. — Жизнь непоправима у спешащих, чуешь?

Липучка ухватил пальцами пачку баксов, потащил их из кармана наверх, с облегчением швырнул на стол. Губы Киклза расхохотались — вместо денег по столу разлетелись прелые осенние листья. Липучка взвыл и стал выворачивать карманы на стол: школьный мелок, солдатик, стеклянные шарики, окурок, ржавые монеты, пивные пробки, свисток, презерватив, чипер. Чипер! Ч.И.П.Е.Р.!


— Сейчас! Я всё поправлю! — засмеялся Липучка строго подобравшимся губам Киклза.

Он схватил со стола чипер и отчаянно потянул рычажок. Заело! Закоксовался, приржавел, хана! Он потянул его так, что чуть не сломал палец. Из чипера, как из-под буксующего колеса, полетела земля, гравий, брызги. Полыхнул магний: «Чип!»


Липучка проснулся от собственного крика — сердце колотилось, как после погони. За стеной раздавалось басовое гудение, словно Гавриил продувал свою трубу перед исполнением финального фокстрота. Липучка вскрикнул от ужаса, отмахнулся в темноте и свёз пальцы об стену бункера. Бункер! Он в бункере! А гул — это профессор парит в потоках воздуха. Липучка опять схватился за фляжку, припал к ней губами, вдохнул запах, оставшийся от виски, выпитого днём. Горячая судорожная сеточка сжала левую почку.


Вчера громилы Киклза поговорили с ним о деньгах. Кажется, теперь Липучка окончательно влип. До конца недели надо собрать девятнадцать кусков. Девятнадцать! А в бумажнике лежат двести баксов и больше денег нет. О чём Липучка вообще думал, когда ехал к профессору? Чип! На что он надеялся? Чип-чип! Липучка убрал фляжку во внутренний карман, нащупал в темноте туфли, обулся. Похлопал себя по лицу холодными руками. В общем, понятно, что теперь-то есть на что надеяться. Липучка — фартовый парень. Не включая лампы, чтобы не увидеть себя в зеркале, висящем на стене, он осторожно покинул комнату.


В коридоре горел яркий свет. Липучка мельком задумался, откуда профессор берёт электричество. Может быть, у него реактор в подвале? Прорва энергии уходит на его фокусы. Он прошёл по коридору, минул приоткрытую дверь тамбура и оказался в комнате, где они с Камински пили кофе и тестировали чипер. Разумеется, сейф был закрыт. Липучка почувствовал, как у него моментально вспотели подмышки. Делать нечего.


Он вернулся в коридор, миновал свою комнату и ещё шесть дверей. В конце коридора гул от вентилятора, в струях которого парил профессор, стал куда слышнее. Липучка отворил дверь с изображением скалящегося черепа и вошёл в помещение подстанции. В настенном ящичке он взял тяжёлый аккумуляторный фонарь, щёлкнул, поводил световым конусом по замусоренному полу, сунул его под ремень. Липучка подошёл к секции с рубильниками. Каждый рубильник был снабжён биркой с загадочными обозначениями — Липучка совершенно не разбирался в электричестве, но знал, что нужно делать — Камински однажды проводил ему экскурсию по бункеру.


Липучка провёл мёртвой рукой над главным рубильником, взял маленький ключ, с третьей попытки вставил его в замочную скважину, повернул. Главный рубильник разблокировался. Липучка обмотал руку носовым платком и дёрнул рубильник вниз.


пл. 1 –> пл.2


Бункер погрузился в тишину и мрак, будто немецкая субмарина, залегшая на дно в тщетной попытке уйти от глубинных бомб. Липучке показалось, что из шахты, в которой летал Камински, раздался короткий крик и такой звук, будто с крыши на мостовую сбросили мешок спелых арбузов. Он включил фонарик и отправился в шахту, вход в которую находился этажом ниже. С Липучки текло, зубы его выбивали дробь, луч фонарика метался по стенам, в голове мычала и кукарекала детская песенка про старого Макдональда и его весёлую ферму.


Он открыл тамбурную дверь шахты и вошёл внутрь, выключив фонарь — Липучка боялся встретиться взглядом с мёртвыми глазами профессора. Сетчатый пол вибрировал под ногами, звуки шагов жадно подхватывало эхо и швыряло в стены. Липучка наткнулся ногой на тело профессора, встал на четвереньки, ощупал — мягкая, толстая ткань пижамы, пуговицы, какая-то дыра — пупок. Дрожащими пальцами он добрался до шеи, нашёл цепочку, ключ от сейфа, дёрнул на себя — голова профессора тяжело стукнулась об пол. Липучка сдержал рвотный позыв, резво отыскал застёжку и стал её развинчивать. «Это было потруднее лифчика Эм Джей на выпускном!» — подумал вдруг Липучка, истерически хихикнув.


Закончив в шахте, Липучка вернулся в помещение подстанции, включил свет и тщательно вытер эбонитовую ручку рубильника. Чипер лежал в сейфе, на том самом месте, где профессор его и оставил. Кроме аппарата, на который Липучка возлагал большие надежды, в сейфе лежал пакет с деньгами, тысячи три на вид.


пл. 3


Охранник перекусил зубочистку и сплюнул её Липучке под ноги. У Липучки заныла левая почка.

— Хорошо, что зашёл, Бобби, — просипел охранник. — У тебя тут должок, помнишь ведь?

— Привет, Маззи. Я при деньгах, — улыбнулся Липучка.

— При деньгах? Это хорошо. Распахни-ка плащ. Теперь повернись спиной, — Маззи сноровисто обыскал Липучку. — Что это у тебя в кулаке? А ну, покажи.

Липучка раскрыл ладонь и показал чипер.

— Что за хрень? Эспандер?

— Массажёр для пальцев.

— Ладно, спрячь. Говорят, ты денег Киклзу задолжал?

— Это ерунда. Я уже всё уладил. Ух и работёнка была! — ответил Липучка, нарочито вытерев пот со лба.

— Отличные новости, Бобби, — ответил охранник, улыбнувшись щербатым ртом. — А то я начал о тебе волноваться — цемент, тазик, грузовой порт, сечёшь, да?

Маззи заржал и отошёл в сторону, пропуская Липучку в дверь.


Подпольное казино «Майор Мао» имело не самую лучшую репутацию в городе, но играли тут честно и даже отпускали с выигрышем. Старина Мао пользовался уважением в криминальном мире, хотя давно уже отложил в сторону заточенную отвёртку. Липучка отдал пятьдесят баксов долга и обменял все остальные деньги на фишки. За рулеткой сегодня стоял Снуппи — опытный крупье, принесший Липучке однажды хороший куш. Липучка подсел за стол, бросил ему стодолларовую фишку:


— Жёлтым цветом, всё по два доллара.

Кроме него за столом сидела престарелая крашеная блондинка в мехах, парень с тухлыми глазами и старичок, похожий на Санта Клауса, подсевшего на валиум. Липучка обвёл всех взглядом и улыбнулся. Перед ним вырос столбик жёлтых фишек:


— Ваш размен, пожалуйста, — сказал Снуппи, раскрутил рулетку и запустил на неё шарик. — Делайте ваши ставки!


(окончание следует)

Показать полностью
Отличная работа, все прочитано!