- И последний вопрос. Где Вы находились со вчерашнего вечера до сегодняшнего утра.
Почти лысый дядя с треугольной головой (наверное, мозг не помещался в стандартную черепную коробку) протирал лоб, явно уставший от очередного допроса.
- Вчера я до ночи был в Академии. После пар задержался на факультативе у Фёдора Остаповича – перебирал новые книги для его личной библиотеки. Потом домой – спать. Ну, а с утра уже здесь.
Самое раздражающее во всех этих допросах – это их расписание. Далеко не всегда выходные совпадали и в Академии, и в обычном мире, но сеансы допросов обязательно ставили именно в такие дни.
Резкая боль, уже довольно ожидаемая, но ещё непривычная, разрядом ударила где-то внутри мозга. Защита от телепатов снова заработала.
- На сегодня всё.
За дверью Сашу уже ждал провожающий. К счастью, над ним не стали издеваться, заставляя каждую неделю проходить всё лабиринты штаба на своих двоих, а сделали одноразовые браслеты-телепорталы, работающие по определённому маршруту, каждый раз разному. Но от сопровождения это не освобождало – каждый шаг Саша делал под наблюдением.
Но скоро давящая атмосфера главного штаба сменилась морозом зимней Москвы. Семь утра!
Перспектива отоспаться уже давно пропала. Если монотонный нудный допрос не смог вырубить Сашу, вряд ли это удастся теперь. Что ж, тогда у него есть куча времени для собственных практик.
Штаб Братства встретил холодом, превосходящим уличный. Как можно быстрее Саша развёл огонь в котле. Спичек тут не было – пользовались небольшими бумажками и заклинанием, с помощью которого огонь мгновенно охватывал поленья. Первые полчаса Саня от котла не уходил, согреваясь. Когда температура приблизилась к более-менее терпимому значению, он пересел на кресло, которое особо любила Настя, и на котором она никому не позволяла сидеть.
Из кармана на руку прыгнул небольшой камушек, подобранный возле одного из университетских прудов. Уже вторую неделю Саша пытался разрушить его, ориентируясь на строение подопытного. До этого был испытан и удачно разобран кусок пенопласта, однако с камнем всё оказалось гораздо сложнее.
Саша ни с кем не делился своими открытием, и, тем более, методом обучения. Прежде, чем управлять молекулами и атомами, он решил научиться разрушать на более поверхностном уровне предметы, строение которых казалось наименее пластичным. Самыми простым он посчитал пенопласт, состоявший из множества спрессованных кусочков, но даже с ним пришлось возиться с месяц. А камень казался недостижимой целью, но ничего лучше в голову не пришло.
Как же ему удавалось своё самообразование во время допросов? На самом деле, решение этой проблемы пришло само собой. Николай, решивший, что его игра непременно привлечёт лишнее внимание к Саше со стороны администрации Академии и правительства, поставил свою собственную защиту от телепатов. Саша боялся, что две защиты в его голове что-нибудь там повредят, но выхода не оставалось. Пока никаких побочек не наблюдалось.
Однако, степень осведомлённости Николая он до сих пор не знал. Защита от телепатов не работает, если добровольно рассказывать все секреты, так что скрывать то, что не хотел скрывать, Саше не пришлось. В любом случае, допросы ему совершенно не по нраву, да и такое отношение к его скромной персоне само зарывало семена сомнения в праведности правительства. И это без прочих признаков, которые навадили на определённые мысли.
В общем, дело шло своим чередом. Медленно, но верно. И так увлекало, что Саша совсем потерял счёт времени. Когда в штаб зашли Макс и Артём, часы перевалили за полдень.
- О, Саня, здаров! – приветствовал Артём. Макс лениво вскинул руку, мол, «привет». – Вот молодца, уже хату сгорел к нашему приходу. Ну что ж, давай-ка и мы тебе дадим пропотеться.
Вот так, с ходу в бой. Впрочем, ничего нового.
- У Макса это вряд ли получится. – заметил Саша.
- Хах, точно!
- Не, ребят, - буркнул Макс, плюхнувшись на диван, - я спать. Две пары политологии – это хуже злого физрука.
С этим утверждением Саша согласиться не мог. Физрук Игорь Павлович, по совместительству командир боевого подразделения Академии (а может и не только Академии – Саша имел мало информации на этот счёт), в гневе был страшен. Очень страшен. Даже его товарищи-оборотни – наиболее безбашенные маги из всех, кого Саша когда-либо встречал – его старались не выводить из себя.
- Тогда готовься, Саня, и добро пожаловать в Ад.
****
Размялись они хорошо. Саша уже достиг того уровня, чтобы доставлять Артёму кое-какие неприятности, даже в таком ограниченном пространстве, как октагон. Как младший товарищ, только-только начавший понимать азы спарринга и постигший основы, в число которых входили отработанные стойки и хорошо поставленные джебы. Уже нельзя слишком увлекаться и расслабляться, но до серьёзной конкуренции ух как далеко.
А пляски во льду или пламени (или в том и другом одновременно), которые стали для Саши обыденностью, даже нравились ему теперь, когда он был полноправным участником танца и научился некоторым движениям, а не казался клубным тусовщиком среди мастеров танго. Нет, каждый раз, переступая порог октагона, душа передислоцировалась в пятки, но вскоре после удара гонга вновь расплылась по телу и жаждала действий.
В этот раз спарринг прервали девушки. Света и Настя прибыли вместе и с ходу начали устраивать то, что они называли «порядок». Макс был сброшен с дивана собственно самим диваном (с помощью Насти, разумеется), Света крепко долбанула гонг, ибо знала, что словами Артёма не остановить – он уже вошёл в раж. Для Саши остановка с его стороны означала быть битым. Сильнее обычного.
- Что случилось?! – еле сдерживаясь прокричал Артём.
- Хватит дубасить друг друга. – совершенно спокойно ответила Света. – Сегодня не твоя очередь, Артём.
Действительно, сегодня тренировками Саши должна заниматься она. Такой расклад всегда грел сердце, ведь на фоне постоянных физических и духовных нагрузок занятия с телепатом напрягали только мозг. А если учесть, что телепат – очень привлекательная девушка, а не лысеющий мужик с хмурой мордой, то такие дни смело можно выделять в календаре, как праздничные.
Однако, сегодня у Светы планы немного поменялись.
- Сегодня прокачаем твой запас магии. Искусственным способом. – заявила она, когда Саша привёл себя в порядок и, воодушевлённый, притопал к девушке.
- Это как? – удивился он.
Его выносливость заметно возросла за последнее время, однако это получалось само собой, по ходу многочисленной практики.
- Помнишь, как ты проходил у меня испытание для вступления в Братство?
- Конечно.
Ещё бы такое забыть! От навешенных побрякушек чуть не поехала макушка. Такого высокого давления, стремившегося разорвать его изнутри, Саша не чувствовал больше никогда. Поэтому вектор диалога ему категорически не нравился.
- Сегодня будет аналогично. Представь, что ты – сосуд. Сосуд, который с трудом, но можно расширить. Ты это делаешь постоянно, опустошая этот сосуд и заставляя его расти, чтобы справляться с возрастающими нагрузками. Но есть и другой способ, более «резкий» - заполнять сосуд насильно извне, тем самым расширяя его.
- Меня опять будет долго и больно распирать?
- В точку.
- Лучше в октагон.
И хотя Артём кинул полный надежды взгляд в их сторону, Света была неумолима. Артём пнул Макса, он перебрался с дивана на одно из кресел (в Настино любимое пристроиться не рискнул).
Света начала не сразу. Как заправский мучитель, она долго ходила вдоль полок с артефактами, иногда откладывая некоторые из них на стол. Возможно, Саше показалось, но девушка явно получала удовольствие от процесса. Если не от предвкушения. Но, сейчас весь мир ему чудился настроенным против одного-единственного его. К боли физической он давно привык… хотя нет, скорее смирился с ней – вряд ли можно к такому привыкнуть.
Первый амулет, вроде из кельтских, сработал, как энергетик. Появилась избыточная энергия, «сосуд» пришёл в тонус. Лёгкая эйфория. Потом следовали кольца – первое, кажется, христианское, а на втором поблёскивала гравировка Макоши. За время факультативов Остапыча Саша успел запомнить многие знаки, украшавшие магические артефакты самых разных культур, однако в Обществе чаще использовали славянские и христианские.
Кольца уже начали распирать его, вкачивая энергию, отчего стоять на месте становилось трудно. Желание поднять целое здание уже зарождалось в голове.
Ещё один амулет – резной крест на толстой цепочке – заставил пульсировать виски. Саня еле сдерживался, чтобы не ринуться в октагон, где уже резвилось представление льда и пламени. Как же в этот момент его пожирала зависть! Масла в огонь придавала из ниоткуда взявшаяся уверенность в неоспоримой возможности надрать зады обоим одновременно.
Браслет со знаком Велеса – двумя медведями на концах изгибающегося узорчатого стержня – подкосил ноги. Эйфория понемногу сменялась тошнотой и болью.
Следующий артефакт Саша уже не пытался рассмотреть. Да и вряд ли бы он смог разобрать узоры на нём – всё мысли теперь были направлены на борьбу с нарастающим давлением.
Как только он начинал справляться с бушующей силой артефакта, Света вешала на него новый, ещё более мощный, и боль в груди вместе с давлением вновь набирали силу и даже увеличивали свои масштабы.
Казалось, это длится уже вечность, но минутная стрелка отменила лишь пятнадцать делений. Скрючившегося Сашу положили на диван. Лицо его до ужаса побледнело, а под кожей отчётливо виделись разбухшие вены.
- Света, а ты не боишься, что сосуд-то и лопнуть может? – тихо поинтересовался Артём.
- Не учит мать борщ варить. – пресекла его девушка и, заметив, что Саша научился справляться с этими артефактами, нацепила на левую руку новый браслет.
****
Да, денёк выдался непростой. Вместо приятных научных (и не очень) бесед со Светой его час пытали древними побрякушками, отчего самочувствие далеко не праздничное. По ощущениям, его через все отверстия накачивали клизмой, а потом выжали всё до последней капли, словно закончившийся кетчуп в студенческом холодильнике.
Настя, «с барского плеча», выделила ему диван, чтобы набраться сил, а Света делала какой-то коктейль, который, по её словам, должен придать Саше сил. Артём и Макс решили не отвлекаться от своих боевых забав, оставив заботу о товарище более компетентным девушкам. Они, кстати, в последнее время уделяли спаррингам времени даже больше прежнего, хотя это Саша раньше и предоставить бы не мог – куда уж больше. И с возросшим упорством углублялись в индивидуальные тренировки, чем раньше занимались либо крайне редко, либо предпочитали для этого другие места, в которых Саша их не видел.
О причинах вышеперечисленных метаморфоз он решил не спрашивать. Конечно, интрига присутствовала, но вопросы могли вовлечь Сашу в новые круговороты проблем, а этого он очень не хотел. Отголоски пошедших приключений до сих пор не давали покоя, а некоторые лишь разрастались в новые, ещё большие, заботы.
К примеру, после битвы с Зариной его поставили разгребать последствия волнений, которые Три Головы устроили среди простолюдинов. Для последних Саша стал чем-то вроде символа, примера того, что происхождение не является определяющим весь жизненный путь. Разубеждать Саша их не стал. Впрочем, он и сам не полностью определился в собственном мнении на этот счёт. Почти все опытные маги нарекли его гением, «алмазом, который случайно нашли в огороде», как сказал один из них.
Управлять русским бунтом, бессмысленным и беспощадным, стало непростой задачей, но, шаг за шагом, получилось организовать толпу. Во многом помогли Влад и Колян, ставшие одними из вождей минувших погромов. И Вадим, договорившийся со знатью, чтобы та не мешала хлебать эту горькую кашу.
Влад и Колян смогли собрать остальных главарей и построить иерархию в сложившейся анархичной системе. Общими усилиями они создали нечто вроде профсоюза, а связующим звеном между ним и администрацией Академии стал, собственно сам Саша. Многих усилий стоило сменить вектор настроений с Трёх Голов на новый, который Пашка, занимающий пост пиар-менеджера, нарёк «Савельевцами». Теперь каждый, кто хотел стать частью перемен, вступал в организацию и занимал своё место. Когда Академия увидела, что безумная масса получила определённую структуру, Саше даже удалось наладить диалог между сторонами. Взамен тишины и порядка администрация организовала дополнительные занятия для простолюдинов, пошёл разговор про артефакты различных уровней для практик и повседневного использования, а также началась разработка проекта по профессиональной подготовке для будущего внедрения в Общество. Последнее, по всем прогнозам, обещало стать тем ещё долгостроем, так как Академия не могла напрямую влиять на устои существующей системы, особенно когда грядущим изменениям противились сильные мира сего. Но начало положено, и будущее представлялось более светлым.
Света закончила смешивать ингредиенты в миксере, достала наполненную зелёной жижей ёмкость и пошагала к Саше.
- Вот, выпей это. До дна.
Пахла эта жижа ещё хуже, чем выглядела, но выбирать не приходилось. Саша зажмурил глаза и поспешил проглотить как можно больше лекарства, пока вкусовые рецепторы не успели проснуться.
Когда тара опустела, во рту растекался горький травяной привкус, вяжущий язык. Очень хотелось пить, но Света не разрешила. Скоро лекарство показало свой эффект – организм стал быстро восстанавливаться, тело приятно показывало, восполняя энергию.
- Что это? – спросил Саша. Результат перекрывал даже ужасный привкус и жажду.
- Народная медицина! – улыбнулась девушка. – Полежи ещё минут пятнадцать и можешь заниматься своими делами. На сегодня я с тобой закончила.
****
Дел у Саши хватало. Из-за проблем в Академии он завалил несколько предметов на минувшей сессии и сейчас сидел в очереди на экзамен по сопромату, который вёл один из самых жёстких преподавателей. По крайней мере, такие легенды ходили про него, потому что сам Саша дать свою оценку был не в состоянии – слишком часто дрых на его парах. Это, в конечном итоге, и вышло боком при допуске на экзамен. Не то чтобы подобное волновало Сашу – уж точно не на фоне других событий – но геморроя прибавляло знатно. Вместо отдыха от постоянных тренировок и чтения книжек в факультативе, приходилось зубрить вузовские методички. А это время!
Рядом сидели раздолбаи разных степеней – отпетые геймеры, случайно прошедшие конкурс недоучки, бравшие максимум от студенческой жизни перспективные алкаши и отслуживший, которому в принципе было побоку на весь этот цирк, под названием «Высшее образование» - лишь бы получить корочку. Несколько ребят относились к иной категории – один работяга, батрачивший на двух работах, семейный, которому вторую работу заменял недавно рождённый ребёнок, и проболевшая целый месяц девушка.
Большинство из собравшихся Саша знал лишь косвенно – пересекались на общих лекциях потока – поэтому болтать было не с кем, и он слушал музыку, стараясь запомнить как можно больше информации. Последнее усложнялось тем, что почерк свой Саша далеко не всегда мог разобрать.
Поэтому голову занимали мысли о несправедливости этой жизни. Сначала в законный выходной не дали выспаться, а потом он ещё вспомнил про экзамен. Нет, ну не впадлу самому преподу тратить несколько часов субботы на эту муть?!
Вдруг Саша почувствовал вибрацию на руке. Он посмотрел на часы – те моргали слабым зелёным светом. Он снял наушники и услышал писк, будто таймер бомбы отсчитывал секунды до взрыва. Нехорошо.
- Решил взорвать этого старикана? – шутканул армеец. – Тогда тебе лучше зайти к нему в кабинет. А мы тебе памятник поставим, как геро… эй, ты куда? Я пошутил насчёт памятника!
Саша рванул в сторону туалета. Он в первый раз видел такую функцию у часов, но догадывался, что это связано с телепортацией. Как же не вовремя!
Только он успел закрыть дверь в кабинку, как мир вокруг начал распадаться на молекулы, сменяя картинку.
Он очутился во мрачном помещении. И он был не один – рядом стояли Артём и Макс, со столь же удивлённым лицами. По потрёпанному их виду можно было заключить, что их выдернули посреди спарринга. Тут же Саша увидел и своего одногруппника Вадима, однако тот лишь кивнул в качестве приветствия, с совершенно спокойным видом. Многих Саша не знал, либо смутно припоминал лица – пересекались где-нибудь.
- Саня! И ты тут! – воскликнул из-за спины Влад. – Ты не в курсе, где это – тут?
Вместе с ним подошёл и Денис, пожав руку в качестве приветствия.
- Нет. Вадим? – Саша вопросительно уставился на командира факультета, но тот не успел ответить.
- Итак, все в сборе! – раздался знакомый звучный голос физрука. – Чего встали, раздолбаи? Живо построиться в шеренгу!
Саша всё ещё ничего не понимал, но ослушаться Игоря Павловича не рискнул, как, впрочем, и остальные. Скоро перед самым грозным преподавателем Академии образовалась линия студентов.
Сам он, заметил Саша, разделся по пояс, а в руках держал обнажённые клинки. В левой – изогнутая сабля с незамысловатой стальной гардой, которая, казалось, составляла одно целое с лезвием. Правая сжимала романский меч такого же «дизайна».
Свет в помещении почти не пробивался. За спиной физрука возвышались грозные тёмные силуэты, метров пять-шесть каждый. И от этих силуэтов исходила давящая аура, заставляя испытывать трепет. Ощущения были похожи на эффект магических артефактов, но те нужно было хотя бы взять в руки, чтобы ощутить силу. Силуэты же, казалось, не могли вместить в себе огромную мощь и словно огонь обжигает на расстоянии, они душили, излучая магию.
- Поздравляю вас, сопляки. Вы были избраны, чтобы побороться за шанс стать частью воинской элиты Общества Магов!
Игорь Павлович шагал вдоль строя. В его руках клинки внушали страх смерти, хотя они всё время смотрели вниз, лишь следуя за движениями хозяина.
Саша краем глаза взглянул на Макса, стоявшего рядом. Тот, обычно спокойный и сонный, светился радостью и энергией не хуже Артёма. Кажется, он понял, что здесь происходит. А вот Саша ещё не был уверен. Точнее надеялся, что догадка ошибочна.
- Ряды Варягов поредели, ребята. – Игорь Павлович выглядел ещё более хмурно, чем обычно, и говорил серьёзнее прежнего. Возможно Саше показалось, но на миг он уловил во взгляде учителя печаль. – Да, поредели… но это значит, что места ушедших должны занять другие.
Силуэты за его спиной засветились тусклым светом. Они смотрели на студентов страшными глазами, будто ожили. А рядом с ними Саша увидел силуэты поменьше. Он оглянулся – силуэты окружали шеренгу. Исполины пронзали взглядами, от которых бросало в дрожь ещё больше, чем от физрука. У каждого стояло по несколько людских силуэтов, а у некоторых возвышались небольшие башенки в половину их высоты.
- Вас избрали, как самых достойных. Храбрых. Сильных духом.
С каждым словом свет немного увеличивался. Уже можно было разглядеть лики исполинов. Женщины и, в основном, мужчины. За спиной физрука возвышался грозного вида воин в средневековом шлеме и длинными усами, изучавших золото. Одна рука его держала секиру, а другая – изображение молнии, которая начала раскидывать настоящие разряды.
Денис, стоявший слева, заворожённо смотрел на идола Перуна, не в силах отвести взгляд. Саша, напротив, хотел рассмотреть, как можно больше исполинов и чуть ли шею не выворачивал в попытках увидеть всё вокруг. Но вдруг он остановился – на башенках лежали мёртвые тела.
- Сегодня мы празднуем тризну по погибшим товарищам. – продолжал Игорь Павлович. - И, следуя традиции, мы устраиваем военные игрища в их честь.
Все люди у подножий исполинов держали в руках оружие. У кого-то были два меча, у кого-то две сабли. Некоторые, как и Игорь Павлович, в одной руке держали саблю, а в другой меч. Были и другие варианты – топоры, секиры, копья, луки со стрелами. И все стояли с голым торсом, босиком, в одних штанах. Только женщины обвязали грудь тканью.
Саша вспомнил, что в последнюю неделю физподготовку вёл не Игорь Павлович, а один из младших варягов. И отработки на этот срок он отменил. В груди зародился стыд – Саша радовался этим событиям пуще дня рождения. А причина оказалось совершенно не радостной. Макс, когда понял цену выпавшего ему шанса, тоже поник.
Игорь Павлович отвлёкся от новобранцев. Он дугой обогнул шеренгу и направился к возвышению в середине пантеона. Поднявшись, он обратился ко всем присутствующим.
- Почтим погибших кровью из врагов!
С этими словами в круг завели десять человек. Все со смуглыми лицами, бородатые и с полными гнева глазами. Их поставили напротив студентов, которых также было десять.
- Это – террористы, устроившие нападение на одну из баз Общества. – вновь прогремел голос физрука. – Там находились мирные жители. Женщины и дети. Ублюдки послали целый батальон, и лишь благодаря самопожертвованию солдат, в числе которых были и наши товарищи, удалось спасти большую часть невинных людей.
Игорь Павлович махнул рукой, и к шеренге подошли несколько человек. Они раздали каждому по мечу, каким владело большинство присутствующих, и приказали снять с себя верхи обувь.
Но не только студентов вооружили. Под ноги пленникам кинули сабли, по виду трофейные. На бородатых лицах сверкнули злобные улыбки.
- Мы уничтожили террористов. – продолжал Игорь Павлович. – И отомстили за товарищей. Но традиция требует воздать им почести поединками, и вы, - обратился он к новобранцам, - должны сразиться с этими ублюдками! И убить их. Один на один, с мечом в руках. Пролейте вражескую кровь, держа оружие в руке, и докажите, что достойны стоять в наших рядах!
Убить?! Сашу бросило в пот. Он не знал погибших, не знал, кто эти террористы. Да и террористы ли они! Что вообще происходит?!
Времени на размышления не осталось. Игорь Павлович дал сигнал к началу боя, и оскалившийся бородач взметнул вверх ятаган, резко сократив дистанцию. Опомнившись, Саша блокировал удар, тот отдался вибрацией по всей руке и диким звоном металла. Со скрежетом изогнутый клинок проскользил по дуге, выбивая искру о меч, и снова обрушивал удар за ударом.
Смотреть по сторонам было некогда, но доносившиеся повсюду лязги говорили о том, что жертвоприношение началось.
Саша не умел обращаться с мечом, но бородач тоже не отличался мастерством фехтования, что немного уравнивало шансы.
Пока правая рука отбивала натиск новоиспечённой жертвы, не желавшей покориться славной традиции, левая призывала из кармана нож с помощью телекинеза. Но он не призывался… отточенные до автоматизма действия не возымели эффект в самый нужный момент!
Очередной удар оказался финтом, бородач изменил траекторию удара, меч Саши откинулся далеко в сторону, открывая брешь в защите, ятаган описал дугу в паре миллиметрах от живота – в последний момент Саша успел отпрянуть назад. Но вслед за ятаганом бородач странным образом сложил пальцы левой руки. Саша догадался, что противник сейчас применит магию, а он ничего не может этому противопоставить. Страх сковал душу. Уверенность в том, что за ними следит отряд медиков, совершенно отсутствовала.
Крикнув нечто наверняка оскорбительное на своём языке, бородатый с рыком кинул руку вперёд.
И ничего не произошло.
Удивился и бородатый, и сам Саша. Магия не работала!
Но времени на удивления не было от слова «совсем». Саша пришёл в себя первым и атаковал. Бородатый успел избежать серьёзного урона, но на предплечье теперь красовался глубокий порез. В ответ полетела куча оскорблений на тарабарском, но Саша и не думал останавливаться на достигнутом. Кровь из раны ещё не долетела до земли, когда меч описал вторую дугу и врезался в клинок ятагана. И ещё раз, и ещё – теперь наседал он.
Но почему не работает магия? Судя по звукам вокруг, не у него одного. Ни треска льда, ни жара огня, ничего другого не сопровождало творившееся безумие. И, кажется, Саша начал догадываться почему.
Магия, исходившая от идолов, так давила, что блокировала магию студентов и пленных террористов. Такое и представить себе никто не мог… кроме, видимо, Вадима.
Потомственный воин быстро подстроился к обстановке и каким-то образом взял свой меч во власть телекинеза, а сам отпрыгнул назад, когда его противник атаковал мощным выпадом сверху. Повиснувший в воздухе меч крутанулся от удара и с размаха отсёк руку атакующего. Тот не успел понять, как Вадим снова схватил рукоять и вонзил клинок в грудь жертвы.
Поднялись одобряющие крики наблюдающих за сражением варягов. Первая смерть свершилась.
Значит, магию как-то можно использовать. Вот только как это ему удалось?
Бородач пришёл в себя, выровняв рубку. Здоровый волосатый бугай – такой вполне бы влился в братию оборотней, если бы не паршивая биография. Он явно превосходил Сашу и в опыте, и в физическом плане. Даже полученная рана не смогла хоть сколь-нибудь заметно повлиять на скорость и силу, но это не продолжится слишком долго – кровь продолжала вытекать, орошая пол под ногами. Пораскинув мозгами, Саша пришёл к выводу, что есть только два выхода: ждать, пока противник ослабнет, или найти способ применить магию… пока этот способ не нашёл противник.
Вадим под оклики одобрения отошёл к одному из идолов. Скоро капище осветилось вспышкой света – Артём тоже смог подключить свои способности. Вслед за ним послышался треск нарастающего льда – Мак не отставал.
Саша был в лёгком замешательстве. Спасало и то, что бородач тоже затушевался.
Магия идолов волнами накатывала Сашу. Сначала это казалось сплошной необузданной энергией, но, немного напрягшись, он заметил нечто странное. Давление было неоднородное, будто он окунулся в бочонок, наполненный разными жидкостями. Разная сила давления, разные ощущения от хаотично атакующей энергии.
В спину будто ударил лёгкий холодок. Часть энергии, на короткое время, не давила на него, а, наоборот, придала сил. Нечто похожее можно испытать, если окунуться в озеро, в котором бьют ледяные ключи, и один из них резким холодом впивается в тело.
Будто глоток свежего воздуха. Которого, однако, критически не хватало.
Саша отступил в сторону промелькнувшей энергии. Каждый шаг сочетался с ударом или блоком. Бородач наседал. Он, кажется, совсем отбросил мысль проложить дорогу к магии и чувствовал, что потеря крови не оставляет ему много времени. Пыхтя и брызжа слюной, его физиономия искажалась с каждым взмахом ятагана. Натиск набрал столько силы, что рука Саши начинала неметь. Времени у него оставалось ещё меньше, чем у раненого противника – левой рукой орудовать крайне неудобно.
Бородач начал одерживать верх. Очередной удар, пронзающий слух лязг металла, брешь в защите пробита. В последний момент успев увернуться, Саша получил кровавую полосу на груди, избежав смертельного исхода.
Резкая боль возникла не сразу – лишь после сильного испуга от промелькнувшего перед глазами изогнутого лезвия. Будто коса Смерти случайно промахнулась, готовая зацепить и выдернуть душу из тела.
Довольный оскал противника, ещё один взмах ятагана. Обманка. Вместо клинка, последовал удар ногой в живот, отбросивший Сашу на несколько метров назад. Противник с рёвом ринулся вперёд, чтобы завершить дело.
Дыхание перехватило от удара. Падая, Саша проехался грудью по шершавому полу, раззадорив итак вопящую рану. Огромное косматое чудовище с оружием в руках неслось на него с целью убить.
Но те, кто видел эту сцену со стороны были в смятении – окровавленный, весь в ссадинах парень, в полтора раза меньше своего оппонента и только начавший подниматься, улыбался. Когда бородач оказался в метрах полтора от противника, из левого кармана парня что-то вылетело и в одно мгновенье описало вокруг бородача с десяток кругов. В следующее мгновенье ещё не осознавший происходящее бугай во все стороны выбросил тонкие струйки крови. Так и не успевший нанести свой последний удар, ублюдок рухнул наземь, колесом прокатившись мимо увернувшегося парня.
Он сам приблизил свой конец, отбросив Сашу ближе к источнику питающей его магии. Саша вдруг почувствовал кайф, сравнимый с прохладной водой после жаркой бани. Энергия быстро заполнила всё его тело. Это стало началом конца для бородатого ублюдка. Нож-бабочка описал отработанные до автоматизма траектории, за доли секунды порезав и проколов противника в десятках мест.
Сжимая в руках меч так сильно, что рука побелела, Саша подошёл харкающему кровью ублюдку. Смуглая кожа окрасилась в красный, борода скомкалась от наполнившей её жидкости.
Саша дрожал. Он боялся завершить начатое. Заставляя делать себя каждое движение, он ревой рукой схватил ублюдка за горло и поднял, чтобы смотреть ему в глаза. Саша пытался отыскать в себе достаточно ненависти, чтобы та пересилила страх. Чёрные, полные ярости глаза пронзали его злобой, исказивший лицо оскал ужасал вытекающей из-за зубов кровью.
Он должен это сделать.
Саша вспомнил строки из классики: «Тварь я дрожащая или право имею…».
Он должен это сделать – в таком уж мире он оказался. В мире, который встретил его клыками волколака, растерзавшими горло человека. В таком мире нельзя быть слабее других. Нельзя ограничивать себя в том, чем другие могут воспользоваться.
Острие меча вошло в живот, сквозь лёгкие пробило рёбра и показалось за спиной концом вверх. Рука, словно клинок был её продолжением, чувствовал, как разрубается ткань, как рвутся кишки, лёгкие. Как лезвие пронзает сердце, крошит кости и выходит наружу.
Ублюдок в безмолвном крике разинул пасть. Лицо Саши оросил брызг. Рука разжалась, и огромная туша рухнула наземь.
Саша прошёл испытание.
