Сообщество фантастов

Всем привет :)

Буду краток. Очень рад, что так оперативно образовалось сообщество начписов. В связи с тем, что форма постов в этом сообществе будет иметь вид текстов (а также для того, чтобы не нарушать правила сообщества), предлагаю вашему вниманию пару удобных онлайн-сервисов для хранения текстов. Было бы здорово, если бы админ (если есть такая возможность) закрепил этот пост. Если нет - то добавил бы ссылки в правила сообщества. Итак:

http://pastebin.ru - довольно удобный онлайн сервис, хотя и используется в основном, насколько я знаю, для хранения кодов. Можно настроить параметры хранения - приватность, сроки и т.д. Из минусов - не очень приятный шрифт (субъективно), зато не нужно регистрироваться.

http://www.docme.ru - так сказать, усложнённая версия. Можно хранить документы в различных форматах, такие как pdf, doc, и прочие популярные и не очень форматы. Из минусов - для комфортного пользования необходима регистрация.

UPD.

http://online.orfo.ru, http://text.ru/spelling - сервисы онлайн проверки орфографии. Простенькие, понятно как пользоваться, кому-то, возможно пригодится (возможно, и этому посту тоже:))

UPD2.

http://www.adme.ru/zhizn-nauka/24-poleznyh-servisa-dlya-pish...

Больше (24) различных сервисов, много полезных, и не только для художественной литературы. Смысла перепечатывать всё сюда не вижу, итак всё собрано в одном месте.

Предлагаю следующую форму постинга - пикабушник (ца) выкладывает отрывок из своего опуса, а сам опус заливает на вышеуказанные сайты и даёт ссылки. Так посты будут выглядеть прилично, не будет "стен текста".

Собственно, наверное всё. Если есть, что добавить - пишите в комментах.

P.S. Надеюсь, я правильно понял систему сообществ:)

"...червы всегда красные."
Ситуация, конечно, крайне необычная и неприятная... Проще говоря, она превратилась в полный атас. Теперь у меня нет и моей лодки. Я, между прочим, там спал, там хранилось много чего полезного, это был мой путь к спасению в конце концов. Да вашу ж мать, это моя лодка, какого...
Ладно, не время дня гнева и паники. Сейчас надо быстро доставить все что осталось в безопасное место. Та пещера вроде выглядит безопасно, но я точно не смогу перенести все за один раз. И времени у меня недостаточно. Ладно, возьму только еду и воду, доставленные по записке, может в сумке есть не только какие-нибудь консервы. Но нужно будет согреться, если что, и утащить так изящно выложенный костерок и мою гениальную инженерную конструкцию из палок и листьев я не смогу (а ведь на ней так удобно жарить рыбку). Ладно, хватит думать, придумаю что-нибудь с обогревом, собираю все самое важное с пляжа и сваливаю в пещеру.
Мда, дождик не из приятных. Я успел добежать пока он не разыгрался по полной. Кстати, я не уверен что прошло 10 минут, этот, с позволения сказать, куратор обманул меня. Итого, что по вещам: 4 бутылки воды, одна бутылочка с явно не водой, судя по запаху, 7 банок различных консервов, пара пачек, видимо галет, и нагревалка с таблеткой горючего. Найс, всю жизнь не любил армию, и вот он, армейский паек. Причем явно неполный. С пляжа я успел по хватить карманные часы-компас( полезная оказывается штука), нож, жигу, пару кусочков веревки и ручку( не уверен, что это было разумно, но все таки, эту еду я получил, в том числе, с ее помощью. Ну и конечно что то вроде отвёртки все так же лежит в моем кармане. Итак, план теперь такой: пережидаю ливень и... Честно говоря хз, скорее всего надо что-то, попробовать отправить, но там же было предупреждение о "лимите". Я бы подождал, но мне как бы не хочется спать не в кровати... Или хотя бы не в помещении. Ладно, все равно попробую, не убьют же они меня за это.Надеюсь.
А пока время перекусить. Последние два дня я ел свои запасы на экстренный случаи пару рыб, которых поймал тут. Ну и конечно же разные фрукты. Во всех справочник по выживаю, во всех играх и фильмах я всегда пропускал момент со способоми долгого хранения еды, сейчас я считаю это самой большой ошибкой в моей жизни. Где то на уровне ошибки человека, предложившему одному известному, но неудачливого художнику попробовать что то иное.
В те моменты, когда я ловил себя на просмотре очередного видео на Ютубе о "дегустации" военных сухпайков, я думал что просто убиваю свое время, но они реально оказались полезными. Я разложил эту специальную подставку, разжёг таблетку топлива, разогрел тушёнку( надеюсь что это она). Я не то чтобы был голодным, но на нервной почве я съел все за пару мгновений. Осталось ещё 7 банок. Это дня на 3 дня. На улице хлещет дождь. В пещере есть явная полость. И судя по записке, тут есть что то вроде замка, но не обязательно прямо тут. Может снаружи? Но выйти я сейчас не могу, точнее не хочу. А ещё я оставил на береге бутылку с письмом... Другой бумаги у меня нет, ну что же, буду молиться, чтобы она не исчезла, или ее не унесло. Или может сбегать туда?... Заберу всё что не успел. Да. Это будет однозначно верным решением. Но на выходе из пещеры произошло крайне редкое, как я думал, явление. В считанных метрах о меня в дерево ударило молния. Я мгновенно прыгнул обратно в пещеру, вспышка была ослепляющей, очень жгло правую руку, а ещё и этот грохот... Короче лучше подожду здесь. Тут хотя бы нет молний. По моему нет.
Судя по всему у меня день просто удачнее некуда. Как только я открыл глаза я увидел то, чего этому острову явно не хватало. Зверёк. Ну как зверёк, зверина. По виду напоминает пса-переростка. Медленно прохаживается возле северного края водоема, из которого я брал воду. В мою сторону не смотрит. Надо медленно лечь и притвориться мертвым, тут вроде темноватенько, можно спрятаться, так он меня не заметит. Но вот запах, я вроде пока что, выразимся так, не испугался до крайней точки, но близок к этому. Да и в любом случае, чем-то я точно пахну. А может он травоядный, я же не вижу кто это на самом деле. Что, твою мать, делать?
Так, нож, это точно мне нужно, лучшее средство самообороны. Жига. Огонь вроде неплохо отпугивает животных, но что то мне кажется нужно огонь побольше. Но пригодится в любом случае. Теперь замереть и не двигаться. Тихо. Тише. Ещё тише...
Черт. Он смотрит сюда. Он бежит сюда. Надо выйти, надо бежать, надо сражаться. Не, буду бежать, это вернее. На север, на пляже можно будет что то придумать, там я хотя бы могу уворачиваться. Только бы не ещё одна молния.
Неа. Ещё одна молния, но уже неважно, главное бежать. Не оборачиваться. Все равно я ничего не увижу, срочно на берег. Опять молния, я что во Вьетнаме, что происходит?... Я ничего не слышу от грома, меня ослепляет каждые 10 секунд, с каждым разом покалывание и боль в руках и деле становится сильнее... Бежать, бежать, бежать...
На пляже все кончилось. Вообще все, тут нет дождя, тут нет молний, тут нет ветра. Все как и было до начала этого кошмарного дня. Черт, совсем забыл. Сзади же был пёс. Я разворачиваюсь как раз вовремя, что поймать его в свои объятия. Ну вообще-то я пытался выставить нож вперед, но не успел. Эта штука повалила меня, и придавила весом, но не кусает. Я уже успел прочитать молитву, увидеть всю жизнь, но он просто с меня держит, и кажется что то ищет. Ааагх. Накаркал, она укусила меня за правое бедро. Ну что же, жизнь была неплохой, кроме этого момента с островом, надеюсь в следующей я не буду цыганом( ненавижу, блять, цыган). Аминь...

Глава 27
Доктор Джекил и Мистер Хайд

- Я согласна.
Артем, приготовившийся уже к долгому и ожесточенному спору удивленно глянул на Анастасию. Женщина поправила непослушную прядь огненно рыжих волос, и невозмутимо продолжила кушать с крайне мрачным видом.
- Ты поедешь с нами?
- Ну да, я так и сказала. - подтвердила Анастасия, накалывая на вилку кусочек маринованного гриба.
- Ааа... почему?
- Меня. Все. Достало. Эти мрази из Торговой Палаты хотят чтобы я позавчера нарисовала семь перпендикуларных линий. Синих, мать его.
- Каких линий? - не понял парень.
- Анастасия шутит. - пояснил Жорж, обмакивая поджаренный кусочек хлеба в металлическое блюдо с расплавленным сыром и кучей приправ. - Хильдур, ваше фондю просто бесподобно. Лучше него могут быть только сияние ваших глаз.
- Спасибо, мессир, вы крайне любезны.
Домоправительница зарделась и поправила фартук.
- Итак, я еду с вами. Причем, чем быстрее, тем лучше. - продолжила Анастасия, осталось лишь уладить одно дело.
- Какое?
- Надо чтобы кто-нибудь управлял моим бизнесом пока меня не будет в городе. Поскольку это не Ходжесса в паре дней пути, тут нельзя обойтись устными указаниями по палантиру.
- К кому обратишься, mon ami?
- Я слышала, что Катай отправил сюда отряд Уравнителей.
- Мастер Ли? Серьезно? Он же... ну как сказать...
- Заставит любого ашкенази плакать от зависти? Да, знаю.
- Он хитрый как черт и на редкость жадный. Причем не потому что он бедный, а исключительно из любви к искусству. Хитрость и патологическая жадность это... не те качества которые я бы хотел видеть в своем управляющем.
- Жорж, а еще он человек слова и у меня с ним очень хорошие отношения.
- Дело твое. - пожал плечами Жорж.

После ужина слуги вынесли во внутренний двор небольшой столик, на котором Анастасия расставила чайный набор на двоих человек. Под безлунным, но полным звезд небом, на покрытой снегом траве, эта картина выглядела немного нереально, словно кто то решил пить чай в саду зимой.
- Жорж, мне холодно будет.
- Сейчас устроим все. - кивнул маг, вытаскивая из кармана пузырек.
- Служи мне, Кальцифер!
Выплеснувшийся из стеклянной тюрьмы демон принял свой обычный облик огненной волны.
- Окружи этот стол и грей. - приказал Жорж, указав на столик. - Все готово, Настенька, садись.
- Я думала скорее о костре. - пожала плечами волшебница, садясь за стол. - Но разве ты можешь без понтов?
Аккуратно, неторопливо, она провела катайскую чайную церемонию. Налив чай в одну чашку, она протянула ее вперед.
Пар из чашки полился широким, густым потоком, принимая форму мелкого, сухонького, старого мужчины с необычными, узкими глазами. Он улыбнулся Анастасии, принимая у нее чашку чая.
- Добрый вечер, дорогая, я, как всегда, рад тебя видеть.
- Ух ты... - вымолвил Артем, глядя на существо из пара, которое, как ни в чем ни бывало, сидело прямо в воздухе, подвернув под себя ноги. Пар из чашки продолжал двигаться дальше вниз, обозначая нечто большое, на чем тот сидел.
- Добрый вечер, Мастер Ли, - улыбнулась в ответ Анастасия, на миг прекратив выглядеть уставшей.
- У тебя потрясающий чай. - поставил ее в известность катаец, потянув носом воздух над чаем.
- Благодарю вас, Мастер Ли. А вы ничуть не изменились... ну разве что помолодели, с нашей последней встречи.
Старик хихикнул.
- Если бы я так часто молодел как ты говоришь, я бы давно уже стал младенцем.
- Вы молоды душой.
- О да.
Старик отхлебнул немного чая.
- Итак, моя милая, чем я обязан?
- Я хочу уехать из Фагра на некоторое время. Хотела попросить вас стать управляющим в моей компании. Хотя бы временно.
- Кек... солнышко мое, тебе ведь отлично известно, что я приехал в Скифарию по делам и не смогу нормально управлять твоей компанией.
- Да. - кивнула Анастасия, ничуть не смутившись.
- Тебе нужен мой статус Уравнителя, чтобы никто не мог даже подумать о том, чтобы захватить компанию рейдерским захватом или отжать активы?
- Время покрыло ваши виски серебром, а то что внутри, время превратило в золото. - улыбнулась Анастасия.
- Я хотел попросить за это двадцать процентов всей прибыли за период управления, но ты такая милая, ты мне почти как внучка. Пусть будет пятнадцать процентов.
- Десять процентов, Мастер Ли. Дать больше мне не позволит разум, а дать меньше мне не позволит совесть.
- По рукам. Кстати... а... я вот начинаю различать тут фигуры какие то на заднем фоне.
- Это Артем, мой ученик, и Жорж. Вы его помните.
- Привет. - пискнул Артем, глядя на сюрреалистичную фигуру старика верхом на волосатой корове, наполовину утопшей в траве. На крупе волосатой коровы сидел какой то мальчишка и грыз яблоко. И все из пара.
- Добрый вечер, Мастер Ли. - помахал рукой Жорж.
- Жорж... Глава Искателей, конечно я его помню. Как вас называли у нас в Катае - Рыцари Радуги.
- Помню. - улыбнулся Жорж. -  Такое... смешное имя. Это из-за меча Коуэна?
- Скорее из-за того что вы были уникальны в том, что вы были разными, но хорошо сочетались.
- Мастер Ли, мне еще надо было кое-что спросить. - обратилась к нему Анстасия. - Наедине. - она выразительно посмотрела на остальных.
- Угу... уходим. - Жорж удивился, но кивнул, и ушел в дом, утянув за собой Артема.

***

Константин огляделся по сторонам и на всякий случай потер глаза. Нет, зрение его не обманывало - вокруг него на самом деле не было снега, стояла жара и от земли поднимался густой пар. Буйные заросли растений напоминали скорее тропики, а не январскую Моравию.
- Не, она бы не стала так... глупо... да и никто бы не стал. - покачал головой мужчина и пошел по направлению к городу.
Последнее время Константин был занят поиском освобожденных богов, надеясь найти среди них ту, ради которой он и разбил врата Тартара. Искать богов спрятавшихся в своих доменах дело крайне неблагодарное. Примерно как пытаться найти конкретную каплю воды в озере. Благо хотя бы с богами подземного мира и смерти было легче - Кощей делил с ними домены. Так он за все это время нашел лишь Шеол, финикийскую богиню подземного царства и узнал у нее, что в Тартаре боги находились вне какого-либо пространства, в абсолютном ничто, без пространства, верха и низа, без звуков и света. Так что ответить наверняка о том кто именно был в Тартаре вместе с ней, Шеол не смогла.
- И все же... все прячутся, а тут... - Что происходит то?
Йиглав, небольшой, но густонаселенный город Моравии пару дней назад словно сошел с ума. Тут начались выбросы коллосального количества божественной энергии направленной на изменение погоды, и все это ощущалось на большинстве уровней мироздания.
Еще на подходе к городу можно было увидеть изменения. Тут и там ремонтировались здания, чинились дороги, высаживались деревья и кусты. Везде, куда ни глянь, люди ходили расслабленные, с легкими улыбками на лице. Даже работая, они негромко переговаривались.
- Субботник что ли?
Город выглядел украшенным, как к празднику. Светло, чисто, пахло свежей выпечкой. Константин оглядел себя. В заштопанной рубашке с плохо отстиранным кровавым пятном на груди, пыльных штанах и стоптанных ботинках он был тут как-то не к месту.
- Эх... зараза.
Он с сожалением сжал в кармане кошелек и отправился в ближайший магазин, где милая продавщица помогла ему выбрать обновку.
- Мне нравятся ваши цены. - отметил мужчина. - буду теперь у вас закупаться.
- Будем с нетерпением ожидать вас. - заверила его девушка.
Константин пошел дальше по городу, направляясь к городской ратуше в центре. Проходя мимо высокого, светло-голубого здания больницы, он замедлился.
- Мгм...
Подумав, он решил потратить пять минут на то чтобы проведать место, откуда столько людей становятся его поддаными. Вернее должны были, но не становились. Внутри ему в нос ударил знакомый запах карболового мыла и жженых семян конопли.
- Будьте добры, а где можно найти главврача? - он обратился к пожилой регистраторше.
- Он сейчас на операции. Там сложный случай, но он обязательно справится. Вы родственник Якова Франтишека? Его только что привезли.
- Угу... .
На столе перед регистраторшей лежала папка с бумагами. На самом верху лежал листок с миниатюрным портретом мужчины и именем Яков Франтишек. Приглядевшись к лицу, Кощей прищурился. Доктор освободится через... пять минут и семнадцать секунд. Расслоение аорты было необратимо еще до того как больного привезли сюда.
- Мы уже почти родственники.
- Вы, видимо, жених его дочери? - понимающе кивнула регистраторша.
Буквально в этот же момент лицо Кощея вытянулось. Яков.... Яков Франтишек... Кощей не отрывал глаз от портрета. Это было одновременно противоестественно и притягивающе.
Полчаса спустя из двери ведущей к операционному покою, стягивая с себя залитые кровью халат и маску, вышел запыхавшийся главврач.
- Вы родственник Якова? - он обратился к Константину. Тот, погруженный в свои мысли, ответил не сразу. Хирургу пришлось повторить вопрос.
- Я.. ну... сложно сказать, на самом деле. Ну, почти родственник.  - кивнул Константин.
- Операция прошла успешно. Слава Мареку, мы смогли купировать приступ.
- Слава кому?
- Мареку, правителю Йиглава. Вы, видимо, недавно совсем приехали?
- Ну... да. Услышал о том что тут... необычное, и приехал.
- Вы просто обязаны повидать Марека. У него аудиенции каждый день, он принимает всех.
- Это все вокруг... это его рук дело? Ну, погода?
- Да, Марек - величайший маг всех времен... и он... просто потрясающ! Погода, здоровье, уровень преступности, все это... - врач раскинул руки. - оно просто лучше чем когда-либо. Коррупция исчезла как явление, люди перестают злоупотреблять алкоголем и наркотиками, люди видят что о них заботятся, не осталось безработицы и бомжей, он... он лично вылечил всех самых тяжелых пациентов, от больных ДЦП до онкологии и аутизма.
- Вот как раз о последнем я и хотел поговорить. У вас какая смертность в эти дни?
- Последний месяц - околонулевая. Мы теперь спасаем даже самых тяжелых больных.
- Как я и думал... - покачал головой Константин.

---

Дорога до городской ратуши заняла еще час. Можно было поехать на повозке, но Косте было жалко тратить деньги на то, что он мог бы сделать сам. Да и пройтись по городу было интересно.
- Томас Мор был бы доволен. - то и дело бормотал Константин, глядя на то как выглядел город и как себя вели люди.
Людям здесь, как он понял из объявлений на улицах, и разговоров граждан, не так давно объявили, что у Йиглава новый правитель. Не мэр, а именно правитель. Он пообещал создать рай на земле и обещал каждому жизнь в достатке и благоденствии минимум до ста лет. В обмен просил лишь... быть благодарными за полученное. Прошел всего месяц, но он выполнил большую часть своих обещаний. Щедрое использование магии покрывало практически все нужды горожан. И все что требовалось от них - это не разрушать то, что для них делали. Пока что, они справлялись.
Константин дошел до здания городской ратуши. Его уже ждали. Миловидный юноша в одеянии верховного мага Небесного Хора.
- Я так полагаю, Кощей? - уточнил юноша.
- Да. - коротко ответил Кощей, вглядываясь в лицо юноши.
- Смотрите мою судьбу? Я ее уже смотрел. Энтропия, Жизнь и Время. Вместе, они дают Взгляд Бога Смерти. Я знаю когда я умру и как. И это не сегодня. У вас нет власти надо мной. Не сегодня
Кощей пожал плечами. Спорить с человеком уверенным в своей правоте у него не было никакого желания.
- Вы явились чтобы освободить остальных богов?
- Скорее чтобы поговорить с ними. Я ищу кое кого.
- Ее тут нет. - покачал головой юноша. - Я знаю кого вы ищете, но среди моих пленников ее нет. Есть лишь Тонатиу, но он вам не нужен.
- Вообще то нужен.
Марек медленно поднял руки. Воздух вокруг него заискрился от магии. Над головой юноши засиял нимб, от подбородка вниз "потекла" белоснежная борода.
- Кощей... лучше не начинай. Ты силен, я знаю это. Но я уже подчинил себе пятерых богов, ты станешь лишь очередной батарейкой в моем подвале.
Кощей, не обращая внимания на представление, глядел куда то вдаль.
- Не ты подчинил тех богов, а твой учитель. Причем когда они были ослаблены и дезориентированы после долгого заточения. Да еще и учителя своего, как он мне говорит, ты убил.
Маг вздрогнул.
- Он хотел использовать силу лишь для себя. Он был не прав.
- Возможно. - согласился бог смерти. - но знаешь что сейчас делает твой учитель?
Марек оглянулся назад.
- Почему он улыбается?
Кощей оценивал ситуацию. Парень был накачан силой пяти богов и своей собственной. Он достиг уровня Архимага, как минимум в разрушительной силе сырой магии. Удары Основами были чувствительны даже для богов, а с подобными объемами сырой Квинтэссенции в своем распоряжении, этот парень мог бы раздавить среднего бога как пустой орех. Неприятно. Но Кощею нужен был Тонатиу, раз уж он тут, а Марек не согласится его отдать. И раз уж придется драться, то наилучший момент для этого - сейчас, когда маг отвлечен на дух своего наставника.
Кощей покачал головой и вздохнул.
- Может добром отдашь мне Тонатиу? Оставишь себе еще четверых в качестве батареек.
Марек вместо ответа ударил. Тюрьма из ослепительно белого материала - чистой Квинтэссенции. Непроницаема для богов, духов и даже оружия из примиума, отрицавшего любую магию. Квинтэссенция была материалом мироздания, тем, из чего было создано абсолютно все, и посему, в чистом виде, она существовала на всех уровнях реальности.
Кощей протянул руку и дотронулся до стенки. Она была теплой на ощупь.
- Ты не в состоянии пробить Белую Обитель. - голос Марека доносился со всех сторон сразу.
- Ага. - кивнул Кощей.
- Ты станешь шестым источником моей силы.
Кощей попробовал коснуться своей тени. Нет, разумеется, он тут бессилен полностью.
- Я не гордый, могу и подождать. - пробормотал Кощей.
На главной площади Йиглава, молодой маг схватился за грудь и упал на землю.
- Что?!
Рядом с ним на корточки присел бог смерти. Его раскосые глаза были залиты тьмой, а волосы цвета воронова крыла ниспадали на землю волнами ночи.
- Понимаешь ли... твой учитель улыбался потому что он знал что скоро ты к нему присоединишься.
- Но как!?
Кощей вгляделся в лицо Марека и кивнул. Затем он вытащил из кармана зеркало и протянул юноше.
- Смотри.
Марек прошептал что то, глядя в зеркало.
- Моя смерть... почему? Я же должен был править еще тысячи лет! Ты не мог этого сделать! Ты был в абсолютной тюрьме!
- А я и не делал этого. - возразил Кощей. - Я просто знал что произойдет и терпеливо ждал. Ты сам себя убил. Ты играл с судьбой. Вернее с тем, что намного больше и важнее и тебя, и меня и всех остальных богов. С мирозданием. Ты решил даровать жизни тем, кто должен был умереть. Удлиняя чужую жизнь за рамки положенного, ты создал Парадокс. Мироздание тебя наказало, отняв твою жизнь. С лихвой. И это не лечится магией или технологией. Даже боги тебе не помогут.
- Но... я же делал это все для людей! Не для себя! - крикнул в отчаянии юноша. - Это было во имя Добра!
Кощей развел руками.
- А какая разница? Миру глубоко безразличен ты и твои мотивы, пока ты играешь по правилам. Да и если играешь не по правилам - ты все еще безразличен, просто будешь наказан.
Кощей глянул на Марека.
- И тут... у меня к тебе вопрос. Ты можешь либо оставить себе жизнь и силы... не все, но все еще немало, правда жизни всех спасенных тобой оборвутся прямо сейчас. Либо ты отказываешься от жизни и магии и тогда спасенные тобой люди будут жить. Как ты и обещал им, накладывая заклинание - до ста лет.
Марек глянул на Кощея.
- Это... проверка моих мотивов? Пусть живут остальные!
Кощей вздохнул. Он коснулся Марека пальцем, расторгая связь души и тела.
- Какая проверка? Дурак что ли?
Распрямившись, Кощей глянул на небо, которое стремительно затягивали тучи. Откат от погодного заклинания будет соокрушительным.
- Надо было купить плащ. Или зонт. Ладно, может у него завалялся зимний гардероб. Думаю, он обижаться не будет, если позаимствую что-нибудь.
Он неторопливо пошел к городской ратуше, в подвале которой томились  пленные боги.

****

- А где Рин?
Артем нетерпеливо переминался с ноги на ногу, в ожидании отъезда. Он то уже вытащил и погрузил в повозку все свои нехитрые пожитки, как и Анастасия. А вот Жорж, судя по всему, собирался взять с собой весь свой зимний гардероб, парфюм и косметику. И это было много. Намного больше чем ожидаешь увидеть в пользовании мужчины, пусть даже и экстравагантного. Они в буквальном смысле ждали у его дома уже четыре часа.
- Рин присоединится позже. У нее дела. Но не переживай, она нас догонит.
- Жорж... у тебя в палантире чья-то наглая морда. - позвала Анастасия из повозки.
- Молодой, дерзкий хлыщ со следами всех пороков на лице?
- Ага.
- Настенька, это Эдик. Не обращай внимания. Уравнители приперли его к стенке, хотят чтобы либо он стал судьей, либо я. У меня преимущество в том, что я уже оскорбил судью Аделаиду и судью Григория в личной бесед и прилюдно. Так что он теперь паникует и не хочет ответственности. Не обращай внимания.
- Жорж, ты с ним как познакомился, вообще? - задумчиво спросила Анастасия, глядя в палантир, в котором мрачный парень пил пиво в ожидании ответа.
- До того как я стал вашим куратором, я вместе с Кристофером принимали участие в проекте "Охотники" на территории Северной Америки. В процессе работы мы столкнулись с Хидео Ацуко, беглецом из Ниппона. Своеобразная девушка... или женщина... я тогда так и не понял. Ниппонцы внешне почти не меняются со временем, а у нее вдобавок часть мозга отвечающая за эмоции была заменена на высокотехнологичный имплант расширяющий память. Так что и по поведению было тоже не разобрать. Но не суть. Так вот этот парень - ее дальний родственник.
- Эдик? - уточнила Анастасия.
- Ага. Эдуард Купетман.
- Родственник Хидео Ацуко?
- Ну да, натурально.
- Жорж, тебя вообще ничего не смущает?
- У них дедушки были двоюродными братьями.
- Ты все еще считаешь что это называется родственной связью?
- Анастасия, радость моя, они это так называли, и меня оно забавляло не меньше. Но это их право, так что... о, вот наконец, я готов.
Жорж зашел в крытую повозку, обставленную внутри как небольшой дом, поправил последнюю сумку и уселся на диванчике поудобнее. На полу тут были расстелены ковры, была пара легких кресел, небольшой столик с жаровней по центру. Все пространство можно было разделить на части шторками, создав, пусть и иллюзию, но личного пространства.
- На самом деле, я страшно доволен, что тогда уговорил таки тебя создать зону расширенного пространства в твоем экипаже. Теперь сюда помещается намного больше полезных вещей.
- ТВОИХ вещей. - подчеркнула Анастасия. - Половину из них можно выбрасывать на улицу и никто не заметит. И на самом деле это уютнее, когда больше места внутри. Но все равно, теперь всю эту махину могут тянуть только шесть лошадей.
- Твои лошадки? С их улучшенной мускульной системой, двумя сердцами, тремя легкими и измененным скелетом? Я думал, они способны тянуть все это даже вдвоем.
- Вдвоем трудно. Я не склонна мучить животных.
Артем отошел подальше и раздевшись до пояса, начал тренироваться.
Шест перелетал из руки в руку, описывал в воздухе неровный круг, и перелетал обратно. И вновь, и снова. За прошедшее время парень научился владеть своим оружием на достаточном уровне чтобы Рин не прыскала со смеху глядя на него. Этого было недостаточно. Она должна была начать им гордиться. И Анастасия, она должна была перестать относиться к нему как к мальчишке. Он больше чем молодой щегол, он будет солнцем. К нему не будут относиться как к младшему. Именно поэтому каждую свободную минуту он использовал для тренировок.
- Ты излишне напрягаешься. - прогундосил знакомый голос из угла.
Артем не оборачиваясь пожал плечами.
- Геша, тебе то откуда знать? Ты же вообще... не человек. Ты трубкозуб.
- Для начала, я злой дух. - огрызнулся Геша. А до того как я стал злым духом, я был человеком. Магом, причем не самым слабым.
- Я не в настроении выслушивать чужие истории. У меня тренировка. Давай через полчасика?
- Артем, а что если я скажу, что ты можешь получить все то же самое что тебе предлагает Жорж, но быстрее? И менее опасно.
- Я не заключу сделку со злым духом.
- Не нужна сделка. - возразил трубкозуб. - Это в принципе не потребует от тебя ничего такого. Просто путь, о котором не знает Жорж, поскольку он принадлежит к другой фракции магов. Да и старый это способ, о нем мало кто вообще помнит. Лишь Вербены.
- Вербены... а, это же как Анастасия? Маги Жизни?
- Ну да. Вербены нашли иной способ довести себя до предела. Так что способ вполне официальный.
- И какой?
- Взойти на костер, поджечь его, и пока пламя до тебя не добралось, надо съесть сердце.
- Сердце?
- Вербены использовали человеческое. Вырезали его обсидиановым ножом из груди и съедали горячее, трепещущее сердце под угасающим взглядом еще живой жертвы.
- Вот ты же сам услышал ответ на свое предложение. Не буду я жрать человеческое сердце. Да еще и так.
- Ну... можно попробовать с лошадиным сердцем.
- Это прокатило бы, будь я молоденькой блондинкой. Но я не поведусь на твои инсинуации.
- Баранье? Козье? - предлагал Геша. - ты облегчишь себе жизнь, сделаешь ее более безопасной и сэкономишь кучу времени.
- Геша, я не ищу коротких путей. Я хочу знать, что вещи которых я добился, это мои достижения, а не результат мошенничества.
- Ну и сиди голодный. Я же помочь пытаюсь.

---

Поздним вечером они, по настоянию Жоржа, остановились на большом постоялом дворе, во дворе которого, играла группы бродячих музыкантов. Девушка с синими волосами пела, пока несколько мужчин вокруг нее играло на инструментах.

За краем Вечности, беспечности, конечности пурги
Когда не с нами были сны, когда мы не смыкали глаз
Мы не проснемся, не вернемся - ни друг к другу, ни к другим
С обратной стороны зеркального стекла...

У нее был волшебный голос, звонкий, мелодичный, он окрылял слушателя. Артем почти физически чувствовал как летит над туманным лесом, как под ним проносятся поля, а вокруг возвышаются древние, седые горы на которых возвышаются стеклянные замки. Ледяной ветер бил в лицо,он дышал полной грудью, вдыхая воздух иных миров и глядя в лицо вечности.

- Это Сиды. - произнес Жорж, завороженно глядя на певицу в перерыве между двумя песнями. - Эльфы... их музыка.

Там у третьего порога
За широкою ступенью,
Верно шёлковые камни,
Бьётся надвое дорога, слышишь.
Правый путь ведёт на пристань,
Путь окружный в горы к югу,
Но на свете нет дороги,
Чтобы нас вела друг к другу

- Это невыносимо... такое совершенство... и не мое... - шептал монтенец.
Артем завороженно слушал. Каждая ее песня погружала его в целый отдельный мир, из которого он выныривал на поверхность реальности лишь чтобы судорожно сделать глоток воздух и вновь с головой уйти в мир волшебства, эльфов, фей и благородных королей.

Концерт уже давно закончился, а слушатели все еще стояли на своих местах, видя сны наяву и мечтая о другом, лучшем мире, в котором они побывали.

А ночью раздались истошные вопли, заглушающие хрип умирающих музыкантов. Когда на звук прибежали Артем и Анастасия, они увидели как синеволосая девушка рыдает над разорваными трупами своих друзей.

фантастический рассказ-дилогия, часть II (читай первую часть «Игры с портретом покойника»)

Говорят, «оттуда» никто не возвращался. Так ли это? Кто знает ответ на этот вопрос - молчит. Таков неписаный закон. Некоторые уверяют: «Я был там, но вернулся!» Они добросовестно заблуждаются, если говорят об этом вслух. Постоять на пороге - не значит переступить его. И что такое сам «порог»? Этакая незаметная и весьма условная граница двух миров - небесного и земного, непроходимая для простого смертного? А вдруг она – своеобразный межвагонный Переход, Тамбур или Комната, в которую можно попасть и с той, и с другой стороны и благополучно вернуться назад? Многим это удается легко, тогда они становятся завсегдатаями. Люди встречаются там, чтобы пообщаться, поделиться опытом, спросить совета, исповедаться и просто выговориться.

Но иногда в Комнату забредают и те, кто себя однажды «потерял».

* * *

– Меня искали.

Он сказал это утвердительно и так, будто его оторвали от очень важного и приятного занятия. И вот по команде начальства пришлось экстренно одеться, привести себя в надлежащий порядок и срочно явиться по указанному адресу.

Этим адресом была Комната.

– Ну, раз искали, значит что-то важное. Я расскажу. Не очень-то это мне надо, тем более я рассказывал свою историю такое множество раз, что уже устал от неё. За последнее время я всех её участников простил, как мне и велели, а мне самому снизошло отпущение. Так что, я чист. Только вот…

Человек впервые осмотрелся вокруг. Долго изучал обстановку, присутствующих людей и, наконец, закончил начатую фразу:

– Покоя мне нет почему-то. Настоящего покоя. Может, я здесь его обрету?

Это надо было видеть, слышать и чувствовать, с какой безнадёжностью человек произнёс последнюю фразу, прежде чем решился рассказать о себе. Он сделал это с величайшей неохотой, будто под чьим-то непреодолимым давлением одалживал некую ценность без всякого расчёта на возврат или благодарность.

Ну, рыбачили мы с друзьями. По случаю моего развода с женой. Палатку разбили. Костёр, водка, закуска. Пошёл я за кусты. Приспичило. Оглянулся, на костёр посмотрел. Сделал дело, а назад не смог вернуться. Пропал. Да. Я пропал. Не они все – со снастями, палаткой, костром, машиной, что нас привезла, а я пропал. Потерялся, заблудился, улетел – не знаю. Тот же лес впереди, а сзади – всё другое. Ни реки, ни… Ничего. Поле какое-то, трактор вдали. Не пьяный был - спрашивали уже. Не обкуренный, нормальный. Песенку насвистывал. Даже когда на поле смотрел и ширинку застёгивал, всё ещё свистел.

Я двое суток по округе шарахался. В тракторе прикемарил пару часов, больше не мог, неудобно, и опять шататься, кричать, свистеть. Потом плюнул и… Нет, сначала кругами ходил, радиус увеличивая. Сутки. Когда понял, что истоптал километров сто, просто забил на это дело и пошёл по солнцу – на юго-восток. Там городок один должен был быть. Был быть – бред какой-то. Короче, ехали на северо-запад, значит, город – на юго-востоке. Рядом же, чёрт его дери! По карте, по прямой - от силы восемьдесят километров. И деревушек – пруд пруди. Видел, знаю, проверяли…

Сутки пёрся. Ноги сломал. Хорошо с ума не сошёл. Без еды, без воды. Ягоды отоспели, а может, и были – не находил, цветы отцвели, злаки не созрели. Поля заброшенные, лесок реденький, плешивый. Ни речки, ни пруда, ни лужи. Солнце палит, ночью холодно. А я всё иду. Часы работали, голова тоже. Сначала недоумение, потом ярость, за ней испуг. Планета без людей. И зверья никакого не встречал. Птички только, я в них не разбираюсь. Не воробьи, не голуби, не вороны. Дикие какие-то, мелкие пичужки.

Надо было сразу шаги считать. Последних часов эдак шесть считал. Около тридцати тысяч получилось, ну, и до этого прошёл по прямой 6-7 раз по столько. Короче, где-то 140 километров пропахал.

Нашёлся в итоге, нашёлся. К палатке и вышел. Никого и ничего нет - ни машины, ни души. Место от костра разворошённое. А палатка стоит. Внутри пусто и мобильник лежит. Я звякнул одному из наших, тот откликнулся. Чуть перепонки не лопнули: «Где ты?!!» – как заорёт в самое ухо.

Целая розыскная команда через полчаса прибыла. Вертолётов, конечно, не было – не та фигура я. МЧС не напрягали. Сами искали. Родственники, друзья. Менты отмахнулись: потом, говорят, если не найдёте, тогда уж мы, ну и тому подобное. А эти – днём искали, ночью гудели, фарами семафорили, думали, зверь какой загрыз или в речке утонул…

Ладно, хрен бы с ними, ни о том речь. Бывают, говорят, такие случаи, леший водит, бабкины сказки всякие. Я головой кивал – да, мол, согласен, бывает. А сам помалкиваю, имею кое-что за пазухой, да говорить не хочу. Скажут – рехнулся, выдумывает, понты наколачивает.

А сейчас, конечно, скажу. Куда уж теперь деваться. Скажу, скажу. Может, отпустит…

– Тебя звать-то Вадимом? – спросил кто-то, видя, что молчание парня затянулось.

– Да.

– Отпустит, Вадик, если искренним будешь. Рассказывай дальше.

Человек поёрзал в неказистом маленьком да еще скрипучем креслице, которое он избрал с того момента, как появился в Комнате, вздохнул, ни на кого не глядя, и заговорил наконец.

Я никогда не верил в Бога. А теперь тем более не верю. Верю, не верю, любит, не любит. Знать надо, а не верить. А хоть и узнал бы я, то что?

Когда днём третьих суток я выбился из сил, упал на траву, лежу и думаю: «За что?» Хотел «Господи» добавить… А может, и добавил, раз умом в мыслях оставался. Вслух ничего не говорил, зубы стиснул, молчу. Голос пропал давно, накричался, пока людей звал. Лежу. Думаю. Вспоминаю жизнь свою. Детей наших с Клавдией. Мать. Всю родню перебрал, друзей, врагов. И тут выплыло…

Подруга у меня была. Хорошая деваха, нравилась очень. Клавка не знала. Короче, забеременела та от меня, детей хотела. Я – против. Аборт делай. Она в отказ. Выпил я однажды, к ней заглянул. Поругались страшно, я ей и двинул. Двинул хорошо. Вложился. Убивать, конечно, не хотел. Да попал, видать, удачно. Удачно. Сказал ведь. Ну, не хотел я, получилось так. Дыхалку ей спёрло, лежит, глаза таращит на меня… Вижу – умирает. Сам стою пеньком, не знаю, что делать. Только одно на уме – тюрьма. Нет бы в скорую звонить, может, соседей звать. Нет. Стою, смотрю. Ни жалости, ни раскаяния, ничего. Пьяный – что с меня взять. А она обмякла, и вдруг воздуха в грудь набрала и с последним выдохом, чётко так, внятно произнесла: «ЧТО Б ТЫ СГИНУЛ!» И всё.

Она на квартире жила. На мои деньги сняла, чтобы тайком встречаться. Ну и так получилось, что ни соседи меня не видели никогда, ни подруги её, ни родственники. Да и вообще ничего, оказывается, никто и не знал. Ушёл себе, да и ушёл. Ждал, ждал, что за мной придут... Никто не пришёл. Если пальцы и оставил, я в органах не засвечен, отпечатков не брали. Не зря говорят: дуракам везёт, а пьяному море по колено.

Так вот с этим и жил. Никому не рассказывал. Только проклятье-то нет-нет, да и вспомнится: «Чтоб ты сгинул!»

Вот и сгинул. Хрен знает где, и хрен знает как.

Отдышался, встал, поплёлся дальше шаги считать.

Вот вроде и пофигист я по жизни, а иду и думаю о ней, о девчонке той. О ребёнке нерождённом. Жалко что-то стало, на меня не похоже. Нашло. Свои отпрыски, уж почти взрослые, в голове вертятся, Клавдия.

Я от семьи когда сваливал, хату оставил, детям вроде как. Да что, думаю, себе всегда заработаю. Тем более деньги рекой текли. Афёры крутил всякие, изотопы, металлы, в струю попал, и везло немного. Да и была, честно говоря, недвижимость в заначке. Что уж теперь таиться. Конец, приехали.

Хочу сказать, что всё ж о детях подумал, квартиру неплохую им в наследство подарил, значит не совсем я конченый?

…Ну, так вот. Встал, пошёл. Иду. Смотрю, знакомое что-то место. Поле и - трактор вдали. Через всё поле чуть не бегом пробежал. Страх одолел, усталость и отчаяние: трактор-то тот же, в котором спал я. Ковшом в землю упёрся. Ещё думаю, на кой ему ковш здесь, на пашне-то? Заглянул в кабинку - всё то же. Сиденье замызганное, рычаги, фотка жёлтая.

Сел рядом с колесом и заплакал, блин. Никогда такого со мной не было. Ну что, думаю, пестицид мне. Сгинул. Напрочь сгинул.

Скукожился прямо на земле, в голове мысли вертелись-вертелись, а потом такая пустота внутри, аж время встало. Ни-че-го. Ни мысли, ни ветерка, ни шороха. Мордой в пашню уткнулся и слюни пустил. Буквально. Может, заснул, а то и сознание потерял, теперь уже не знаю.

За плечо, что ли, меня тронули? Голову набок повернул, глаз один приоткрыл – ноги. Туфли чёрные, каблуки чуть притоплены в землю. Не испугался, не удивился – до лампочки всё. Приподнялся - женщина стоит. Красивая, как на картинке. Возраст непонятный, в юбочке серебристой и кофточке белой. Волосы короткие, тёмные. Лицо спокойное, бесстрастное. Смотрит на меня сверху вниз. Говорит:

– Глух и слеп. Себя не слушаешь и кругом ничего не видишь. Встань.

Пока кряхтел, вставая, спрашиваю:

– Ты кто, откуда?

Молчит. Встал. В глаза ей гляжу. Сам думаю, где ж народ весь? Люди где? Почему одна среди поля?

Оглянулся по сторонам, и тут меня по голове огрели. А может, и не огрели. Может, башку просто напекло. Но больно было, чуть ли не треск слышал, и искры в глазах блеснули. Сознание потерял – это точно. Она? баба эта? Нет, не думаю. У неё в руках ничего не было, точно видел. Да и… Не похоже. Как-то не вязалось.

Лежу, в глазах черно, веки разлепить не могу, как свинцовые. Руки-ноги как с телом слепленные в один кусок мяса. Ветчины обрубок, короче. Еще словно веревкой весь обмотан – ни дернуться, ни шевельнуться. Череп раскалывается. Сколько пролежал, не могу сказать – минуту или час. Только слышу голос опять женщины той:

– Иди, отпускаю.

Тут же лёгкость в теле. Вскочил на ноги – вокруг кустарник, трава, деревца реденькие, и ни души. Ни поля, ни трактора.

Десять шагов прошёл, кусты раздвинул – палатка стоит. А в ней – телефон. Специально наши оставили, оказывается, на случай, если появлюсь. Даже об аккумуляторах заботу проявили, выключен был телефон.

Три месяца прошло. Никому ничего не рассказал, конечно. Думал «сам на сам», вспоминал всякие мелочи. Вокруг трактора мысли вертелись всё. Ну, и про женщину не забывал. Слова её эти... Что значит: себя не слушаешь? Каким местом? Нет, я понимаю, о душе, типа, подумай, покайся. Так что ли? А глазами – в трактор, в трактор лезу. Что-то там было такое. Потом догадался – фотка! А что на ней – не помню, хоть тресни. Во сне однажды приснилось – иконка, а не фотка. Ну, как обычно водители лепят – на панель, на лобовое стекло. И тут тоже – снизу к стеклу приклеена, по центру. Маленькая, с коробок спичечный, мутная, ничего не рассмотреть. Может, и правда иконка.

Ладно, думаю, если Бог есть, а женщина та – ангел, пусть простят. Каюсь. За убитых мною двоих: ребёнка нерождённого и мать его…

Рассказчик во второй раз за время своего пребывания в Комнате поднял голову и вгляделся в лица присутствующих. Все молчали, терпеливо ожидая продолжения. Человек встрепенулся, поднялся со своего кресла, оправил рубаху. Видимо, что-то заставило его поменять своё отношение к ситуации. Он явно теперь испытывал некоторое замешательство и беспокойство.

– Я продолжу, – с сомнением в голосе произнёс он. Вопросительно и робко огляделся. Перемены были очевидны, но насколько они были достаточны – сказать не мог никто.

Да, я продолжу. Простите, если что не так. Дурак я, наверное. Дебил неотёсанный. Так подскажите...

Ладно, ещё раз извиняйте.

Прошло еще три месяца. С другом как-то поругались у него дома. Так, по пустякам. Из-за денег. Ерунда. Жена его расстроилась, за мужа вступилась, меня гнать стала. Я и на неё психанул. Сказал что-то нехорошее. А она на сносях. Вот-вот рожать должна была. Дружбан наехал. Матом на меня и с кулаками. За жену. Ну, я и ушёл. Злой ушёл. Очень злой. Домой вернулся, телек включил, выпить собирался. Сейчас, думаю, найду фильмец какой-нибудь, пивка для начала пососу. По каналам полазил, на сериале каком-то остановился. А там баба беременная ругается с мужем, делит что-то. Я опять про ссору вспомнил, ещё подумал зло: чего они, толстобрюхие, в дела наши лезут вечно! И вслух выругался. Жестоко выругался… Не надо было так. Знаю теперь, что не надо было. Гад я. Так мне и надо.

Короче, я так думаю, инсульт у меня случился или инфаркт. Кажется, в больнице лежал долго, не могу точно сказать. То темно, то свет в глаза. Может, парализовало, может, под капельницей, может, операция… Ну, вот кажется, что это больница была, и всё тут. Но только долго это длилось. Очень долго. Какой сейчас год?..

Комната молчала.

Ладно. А потом я вечность целую бродил по лесу и полю, опять вокруг того трактора. Правда вот ни фотки, ни иконки в нём уже не было. Куда бы я ни шёл, натыкался на трактор. Что странно - не уставал больше, в туалет не ходил, не ел и не пил. Сначала не замечал, потом спохватился. Да только кто ж мне объяснить-то мог в чём дело?! Всякое со мной случалось – и истерика, и безразличие, и паника, и сумасшествие, и такой страх накатывал, что хотелось умереть…

Времени не наблюдал. Со мной не было часов, вот, смотрите... Потерял, видать. Рубаха да штаны. Волосы не растут, бриться не надо, во! Видали? Я и не мылся ни разу. А вроде чистый. Что это?

Я всяко думал, и от всякого вскоре отказывался - бесчисленно. И что умер, и что в аду, и что мне всё только кажется, а я лежу где-нибудь в реанимации овощем. Нет, проверял… Всё не то. Как проверял? А по-разному. Свои способы находил.

Вы думаете, рассказ кончается? Я вас умоляю. Только начался. Продолжать? Понятно, продолжаю. Постараюсь покороче.

Молился ли я? Молился. Ещё как молился. Ничего, тишина. Я ходил кругами без сна, отдыха и покоя. Только трактор за горизонтом скроется, как он тут как тут, опять маячит поодаль. Я уж от него подальше старался держаться, а не получалось никак. Заворачивает к нему и заворачивает. И всегда одно и то же время суток – неба не видно, серый туман клочками да полная тишина. Бывало, что темень сгустится немного, а потом рассасывается. Только шорох от ног: то по траве жухлой, то по пашне. И собственный голос, если болтать сам с собой начинал. Иногда пел, свистел. Свистеть мне всегда нравилось. Иногда это спасало. Все фильмы, которые видел, в памяти пересмотрел, песни перепел, кошмар.

А потом началось.

Трактор. Сперва трактор. Он всё приближался, приближался. Я от него, а он всё ближе… Не двигался, не ехал – нет! Меня к нему притягивало.

Опять вечность. Так я в нём и оказался.

Ещё вечность. Я не мог выбраться из него! Представляете? Он не отпускал меня. Не понимаете? Я вылезаю и снова плюхаюсь на кресло, вылезаю и – в кресло, вылезаю – и в кресло, вылезаю, вылезаю, вылезаю, кресло, кресло…

Человек заплакал и не мог вымолвить ни слова, лишь иногда вырывалось из груди: «вечность» и «не отпускает».

А Комната упорно молчала. Рассказ ещё не был окончен. Все знали неписаное правило: рассказчик такого рода должен выговориться. И разобраться во всём сам.

И он продолжил, немного придя в себя.

И вот Алексей мне помог. Как он меня нашёл, не понимаю. Брат моей Клавдии. Видать, хороший мужик. Я его мало знал, особо-то не общались.

Подходит прямо к трактору и говорит:

– Кто ж тебя так? На свободу хочешь?

А я оцепенел, и сказать ничего не могу. Как будто врос в кресло, даже не в кресло, а в сам трактор. Будто я его какая-то запчасть. Правда. Ни рук, ни ног не чувствую, ни тела. Знаю, что я здесь где-то – гляжу ведь, глазами вроде ворочаю, а ничего сделать не могу. Растворился в металле кузова, мотора, ковша, в дерматине и мешковине кресла, в колесах, в резине покрышек, в стекле дверцы… Алёшка и так, и сяк крутится вокруг трактора, а внутрь попасть не может. Вынуть бы меня, помочь, а не может. Смотрит через стекло, губами шевелит, подмигивает мне, а я не пойму, что он хочет. Но радость такая! А где-то рядом с радостью - тоска щемящая. Боюсь – уйдёт ведь, уйдёт!

И ушёл. С испугом на лице. А я так и остался недвижим. Ещё вечность. Но хоть спокойней почему-то стало мне. Немного, но спокойней. Бегать не надо от трактора. Вот он рядом, во мне. Или я в нём. Я даже думать, кажется, перестал. Смирился с участью.

Так ведь Лёшка опять появился однажды!

Пришёл весёлый. Схватился за лобовое стекло и оторвал его! Вместе со мной оторвал! Как у него так получилось? И понёс! Какое счастье я испытал! Особенно, когда вместо поля да леса вокруг я увидел стены в обоях, мебель, коврик на полу… Да это ж наша с Клавкой квартира!

Теперь я догадался. Точно. Видать, парализовало меня, крыша поехала, а сейчас меня из больницы домой привезли. В каталке. И я испугался. Всерьёз испугался. Лёха возит меня по комнатам, дома никого нет как раз, и показывает всё. Может, он и разговаривал со мной, только не слышал я ничего. Чурка чуркой. И вроде радоваться бы – а я страшусь. А потом… Потом…

Зрение отказало, наверное. Глухой, а теперь и слепой. И так - в кромешной тьме и безмолвии – ещё вечность.

И вот голоса начали досаждать. Сначала тихие, потом всё громче. Много голосов, ни слова не разобрать. А потом стали кричать так, что я совсем, видать, с ума сошёл. Они орут, а мне деться некуда. Я и свихнулся. Стал прислушиваться. Удалось мне как-то ухватиться за один из голосов. Женский. Я вспомнил, узнал – говорила та самая женщина, что в поле ко мне подходила. В мысли мои влезла и говорила, говорила, говорила. Моими мыслями. Обо всём. О жизни моей непутёвой, о людях, которых я обидел. О подруге моей беременной, о душах загубленных в её чреве – двойня там была, оказывается!Ну, это она мне так сказала. Даже привиделось - как выросли детки эти, две сестры, большие, красивые, школу окончили…

Как-то я изловчился однажды и вопрос задал: «А кто ты такая?» И знаете, что я услышал в ответ? Передача я, говорит, программно-техническая. Так и сказала. А ты, говорит, моя площадка. Что за программа и что за площадка, я не понял. А теперь рассказывай сам, говорит, и прощения у всех проси. Кайся.

А куда деваться? Пристали к больному и беспомощному человеку, замучили голосами. Мне ничего не оставалось, как рассказывать и каяться, каяться и рассказывать. Слова сам придумывал, подбирал, чтобы складно было. Зато голоса затихали. Так и прошла ещё вечность. Я всё вызубрил. Всю жизнь и все слова раскаяния.

И вот недавно я узнал, что меня все простили. И голоса стихли. Тогда мне стало так скучно и тоскливо, что захотелось опять в поле моё. Я мечтал о тракторе. Между прочим, забыл сказать, с детства мечтал, да все никак не доводилось на нем покататься. Отец, царство ему небесное, рассказывал, что дед первым трактористом в его деревне был…

Взрослым когда стал, про мечту забыл. А сейчас вот он, стоит. Только не едет никуда.

Я снова очутился в нём, и он меня опять не отпускал. Я ПРОСТО СТАЛ ТРАКТОРОМ.

Человек, которого звали Вадимом, умолк. Потоптался неуклюже и плюхнулся в своё простенькое, висящее в воздухе кресло… от трактора. Крохотный стульчик со сломанной спинкой и проваленным дырявым сиденьем. Затёртая, потрескавшаяся и расползающаяся по швам засаленная обшивка.

– Меня звал кто-то, мне сказали. Вот, пришёл, – извиняющимся тоном тихо произнёс Вадим, опустив глаза.

Комната по-прежнему хранила безмолвие. Кому-то из присутствующих было жалко этого несчастного, так и не осознавшего своего состояния. Кто-то соглашался с тем, что доля, которую заслужил Вадим – вечный стульчак в безлюдном поле. Кого-то одолевали вопросы и сомнения. Наверное, и страхи могли поселиться в чьей-то душе. Всё-таки жутковато осознавать, что рядом с тобой умерший недавно человек, неизвестно где блуждающий теперь, потерявшийся в безвременье.

Вспомнился недавно побывавший здесь Алексей, родственник Вадима. Разминулись чуть-чуть ребята. А что бы они сказали друг другу, встретившись здесь?

Мнений было предостаточно, но выносить вердикт не входило в полномочия присутствующих. Наверное, Комната была слишком молода, в её составе явно не доставало какой-то особой категории участников, способных помочь Вадиму. Очевидно он появился здесь неспроста. И в связи с этим намечался новый круг «интересов» Комнаты. И это важное событие осознавалось всеми.

Вадим теперь беспечно покачивался в кресле с закрытыми глазами, и, казалось, впал в состояние полной апатии. Затем встал, взял под мышку кресло и, ничего не говоря, скрылся за ближайшей отражающей поверхностью.

Он покинул Комнату, удалившись в свой, ставший привычным, уголок мироздания.

Из цикла новелл «Разговоры по ту сторону»

Тихненко Олег Алексеевич, председатель Совета Тверского Сообщества Магов, три раза ударил деревянным молотком по поставке.

- Тишина!

Зал умолк. На высокой кафедре, где расположились члены Совета, итак царило молчание. Сегодняшнее заседание может изменить взгляд на магию, а значит тот, кто этого достигнет, может пошатнуть продолжение каждого из них. А он может.

- Настоящее заседание Совета собрано для рассмотрения заявления Владимира Ильича Штоцкого о том, что он овладел магической специальностью, никоим образом не относящейся к его врождённым способностям…

Зал снова загудел. Часть возгласов была в поддержку, но основная публика принялась возмущаться.

- Тихо! – вновь успокоил их председатель. – Владимир Ильич, прошу на подиум.

С левого от возвышающихся скамеек прохода появился силуэт. Скоро на свету оказалась строгих очертаний гладковыбритое лицо. Взгляд молодого человека выдавал азарт. Лёгкая улыбка, еле заметные морщины – он был совершенно уверен в себе и даже насмехался над неверующими.

Сменив статную аристократическую походку на проворность кошки, он запрыгнул на подиум, встал в его центре и слегка поклонился Совету. Меньше, чем следовало это делать. Потом на одних стопах развернулся к залу и опять сделал лёгкий поклон.

- Владимир Ильич, просим Вас продемонстрировать магию электричества. Вам что-нибудь требуется для этого?

- Нет, Олег Алексеевич, благодарю. Всё, что мне требуется – это ваше внимание.

- Прошу Вас отнестись к этому со всей серьёзностью. – предупредил его председатель. – Ваши способности использовать притяжение и магнетизм уже нам известны, но эти дисциплины имеют непосредственную схожесть с телекинезом – Вашей врождённой способностью. Однако, электричество – совсем другое дело. Мы не потерпим никаких Махинаций!

- Да он лжец! Лжец и обманщик! – послышался крик из зала.

- Это сговор! Род Штоцких – мошенники!

- Молчи, дуралей! Не тебе судить о таких вещах.

- Ах ты…

- Тихо! – Стук молотка разлетелся по аудитории, а голос Олега Алексеевича звучал, словно гром. – Всем молчать! Ещё одно предупреждение, и на совете останется только комиссия!

Люди снова смолкли.

- Господин председатель, я отношусь к своей магии, как и к магии в общем с огромной серьёзностью и ответственностью. Уверяю Вас, никаких махинаций я не приготовил – только лишь мои собственные способности. Я могу начинать?

- Раз Вам не требуется ничего более, то начинайте.

- Благодарю.

Штоцкий поднял в локте правую руку так, чтобы её все видели, сжал средний и указательный пальцы, щёлкнул. Появилась мимолётная искра. Кто-то не сдержал смех, но тут же его прервал. Штоцкий щёлкнул ещё раз, теперь появилась электрическая дуга, исчезнув через пару секунд. На этот раз никто не проронил ни звука. Третий щелчок, и рука Владимира осветилась тысячами искр – между пальцами гудели разряды.

Левая рука залезла во внутренний карман пиджака и достала оттуда небольшой деревянный диск, после чего запустила этот диск в зал – в сторону того, кто особо рьяно кричал о мошенничестве Штоцкого. Но прямо перед носом недоброжелателя в диск ударила молния, оставив от него только пепел. В момент удара те, кто оказался на пути, в панике либо принялись блокировать разряд подручными средствами, либо повалились в попытке увернуться.

- Достаточно! – заключил Олег Алексеевич. – Владимир Ильич, прошу впредь воздержаться от подобных выходок, или Совет будет вынужден отправить Вас в комнату ожидания. Вам предлагали предоставить сподручные средства – могли бы попросить манекен.

- Оу, прошу прощения, председатель, - Штоцкий лисьими глазами взглянул на кафедру, - я, совершенно случайно, на миг потерял контроль. К сожалению, электричество для меня ещё не столь привычно, нежели телекинез.

- Оправдания не имеют веса, Владимир Ильич. Вам вынесено первое и последнее предупреждение.

Олег Алексеевич обратился к членам Совета.

- Господа, прошу вас вынести свои вердикты. Павел Владимирович, - обратился он к хмурому и необычайно худощавому для аристократа пожилому мужчине, - начнём с Вас.

Павел Владимирович, мастер магии электричества первой степени и воевода основных вооружённых сил Тверского Сообщества, встал со своего кресла и направил свой леденящий взор на Штоцкого.

- По итогу мною увиденного, господин председатель, я должен признать, что нахожусь в замешательстве. Это, несомненно, была магия молнии, но я не смог уловить магических импульсов данной дисциплины.

В зале было опять начали галдёж, но тут же осеклись, вспомнив слова председателя.

- Благодарю. Степан Викторович, прошу.

Этот член Совета хуже всех запоминался окружающим, если они были знакомы с ним исключительно на светских мероприятиях или вовремя подобных Совету делах. Настолько он казался заурядным и обыкновенным, что с трудом откладывался в голове. Однако, видевшие во время исследований или в ходе работы над каким-нибудь научным новшеством запоминали его навсегда. Оказавшись в своей стихии этот человек превращался в настоящего фанатика, глаза его горели нездоровой вовлечённостью, а мозг работал за десяток других учёных.

Степан Викторович протёр салфеткой лысину, поправил очки и встал.

- Мне кажет… - он осёкся на полуслове. - Я почувствовал импульс магии молнии и не увидел никаких попыток мошенничества. Вой вердикт – Владимир Ильич Штоцкий овладел молнией.

Глава Научного Отдела Тверского Сообщества (или же кратко - НОТС) снова сел на своё кресло. Олег Алексеевич вызвал следующего члена Совета – князя Александра Юрьевича Любомирского, самого молодого члена Совета.

- Я тоже подтверждаю – Владимир Ильич освоил дисциплину молнии.

Итак, осталось мнение последнего члена совета. Над кафедрой возвысился полноватый мужчина лет пятидесяти с уродливым крючковатым носом. В принципе, Владимир уже знал его вердикт.

- Я не согласен с вами, господа Вишневский и Любомирский, никаких следов магии молнии я не увидел, а потому предлагаю провести дополнительные слушанья на предмет выявления мошенничества.

- Благодарю Вас, господин Старицкий, я услышал Ваше мнение. – приступил к вердикту Олег Алексеевич. – Итак, в виду того, что мнения Совета разделились, свой голос я считаю решающим. Владимир Ильич, - он взглянул тому в глаза, - Ваше освоение дисциплины молнии впредь утверждаю настоящим вердиктом заседания Совета Тверского Сообщества Магов. За сим, я откланяюсь. Зал Совета, господа, - он обратился к зрителям, - до полуночи открыт для вас всех. Однако, прошу держать себя в руках и следовать порядку.

Как и ожидалось, стоило ему покинуть помещение, и стены затрещали от гула. Споры между сторонниками и противниками Штоцкого вылились в несколько дуэлей, которые должны будут пройти на рассвете – благо, что прямо на месте не принялись биться.

Сам Штоцкий поспешил покинуть Зал Совета. Вступать в «ораторские» дискуссии он не умел и не любил, а нажить себе ещё больше врагов в следствие возможного летального исхода на какой-нибудь дуэли, которую непременно пришлось бы организовать, дабы восстановить свою честь, совершенно не имелось желания. В почти пустом коридоре, ведущем к выходу, его настиг Пётр Павлович. Хотя, сам Штоцкий частенько называл его Петрушкой. Ласково, и когда никого вокруг нет.

- Штоцкий, экая ты паскуда! Уделал этих прохиндеев и решил сбежать на самом интересном месте?

Пётр Павлович с ходу налетел на друга, крепко того обняв.

- Чертяга, я же тебе говорил, что всё получится!

- Ахах, это твоя стихия, Петь, не моя. А потому я задаюсь вопросом: «Почему же ты здесь, а не там?».

- Отвечу: поставленная задача достигнута, завтра у меня дуэль со Старицким.

Владимир остановился.

- С кем?!

- Успокойся. Не с Аркадием Дмитриевичем. Я не дурак – он мне не по зубам… пока что. А вот его племянник – другое дело. Он давно мне не по нраву.

- В принципе, как и ты для него.

- Не спорю. – согласился Пётр. – Будешь секундантом?

- А у меня есть выбор? – задал риторический вопрос Владимир.

- Нет, совершенно нет. Ибо все, кто мог бы им стать, кроме тебя, завтра утром сами будут биться.

- Таким темпом спор вокруг моей скромной персоны рассосётся сам собой – просто не останется никого, кто мог бы спорить.

- Сплюнь! Не хочу, чтобы подобное веселье прекращалось.

- Ты кровожаден до неприличия, должен тебе сказать.

- А-а, пустое! Мне не дано быть гением, как тебе, а по сему приходится искать смысл жизни в битвах и женщинах. Да и наши с тобою спарринги потяжелее будут, чем дуэль с любым из этих невежд.

Они ступили на аллею. Темноту позднего вечера жалкими попытками освещали тусклые фонарные столбы. Ветер носил опавшие листья по воздуху, грозя попасть одним из них в лицо. Людей поблизости не было.

- Не такие они уж и невежды. Во всяком случае, сегодня. – заявил Владимир.

- Ой-ей! Что я слышу! Вы смухлевали, господин Штоцкий?

- И да, и нет. Я не могу это объяснить в полной мере.

- Ну ты даёшь! Как?! Ты должен выложить мне способ обвести вокруг пальца самого Тихненко!

- Успокойся, я же сказал – это не совсем ложь. Точнее, правда, которую никто не смог бы понять. Я и сам ещё не до конца это осознал.

Владимир взглянул на звёздное небо. Это напомнило ему о том ощущении, в которое он иногда проваливается, используя телекинез, и которое позволило ему заарканить электричество.

- О чём задумался? – через пару минут прервал молчание остывший Пётр. Когда дело не касалось хорошей потасовки, он вёл себя совершенно спокойно.

- Да так… о возможных перспективах.

- О которых ты, конечно, не расскажешь?

- Извини, я не могу. Не то, чтобы не хочу, но я ещё сам не до конца всё понимаю, так что…

- Успокойся. – остановил его Пётр. – Когда настанет время, ты меня посвятишь в свои великие думы, а пока пошли отсюда. Я знаю одно весёленькое место с выпивкой, вкусной едой и заграничными дамами.

- Ахах, заинтересовал! Веди!

****

Саша перечитал главу о заседании Совета. Это был один из самых неоднозначных отрывков биографии. Во-первых, как ведущие маги того времени не смогли сойтись во мнении? Магия либо есть, либо нет – всё просто. Что такое провернул Штоцкий, чтобы пустить пыль в глаза и своим, и чужим? И эти слова: «Он поделился со мной тем, что презентация не была «чистой». Что-то такое он провернул, что запутало Совет и всех наблюдавших за ходом дела. Я же тогда был уверен, что мне не хватило сил распознать тот след дисциплины молнии, который заметили далеко не все».

Что это значит? Сам автор «Биографии» не смог уловить тот магический импульс, но он по ходу повествования не единожды, и в предыдущих главах, и в следующих, уверяет: Штоцкий освоил эту дисциплину. Дальше шла глава, в которой разбирались гипотезы противников Штоцкого о возможных махинациях с заклинаниями, с помощью магов молнии со стороны и прочие домыслы, которые сам автор довольно убедительно опровергал.

И ещё не покидало Сашу ощущение, что Пётр Павлович, когда писал эти строки, уже знал разгадку тайны, но не хочет или не может выдать её. Будто он подталкивает читателя к ответу таким образом, чтобы тот сам дошёл до истины. Как похоже на Академию! Не хватит таланта – не освоишь. Никаких прямых ответов!

Саша решил дать глазам передохнуть. За окном уже показались звёзды. В городе небо не бывает усыпано звёздами – их не видно из такого огромного человеческого муравейника, поэтому Саша любил приезжать в деревню. Контрастная городу тишина и глушь, природа, а ночью – небо. Иногда он просто ложился на что-нибудь и глядел вверх, ловил падающие звёзды и загадывал желания, заранее зная, что их придётся исполнять самому. Но иллюзия надежды на чудо грела душу, а этого, по мнению Саши, хватало для того, чтобы продолжать верить в чудо.

Сегодня небо напоминало о деревне - такое же затягивающее. Вдруг в голове промелькнули воспоминания о прошлых провалах в некие абстрактные глубины сознания, про связь их со строением материалов и строки: «Он глядел на небо. Обычное небо – я такое наблюдал не единожды. Но он видел в нём нечто, чего не видел ни я, ни кто-либо другой».

Вдруг Сашу будто окатило холодной водой. Мысли, домыслы, гипотезы летали по разуму, мотаясь без остановки, пересекаясь и разбиваясь друг о друга, пока наконец не приняли единый ритм и порядок.

Саша ринулся к своей полке, резким движением достал несколько книг и, торопясь, принялся искать нужные страницы, пока некая единая идея не разрушилась и не улетучилась. Нет-нет, да приходилось возвращаться то к «Биографии», то к «Величайшим умам Севера», то к другим источникам. Не найдя времени на осторожность, он сгрёб несколько отсортированных кучек книг на столе в одну большую хаотичную, чтобы освободить себе место, и принялся штурмовать свой мозг. Он пытался найти тропу в своём сознании к одной единственной идее: «Электричество, притяжение, вода, земля, огонь, все способности магов – это лишь разновидности телекинеза».

- Значит, ты не знаешь, кто это был?

- Нет. Пытался выяснить, но ничего не удалось. Знаю, что часть подозрений лежит на мне, но вынужден Вас огорчить.

- Это, скорее, облегчение. – Иван еле заметно улыбнулся. По-доброму.

- Я не знаю, как кто-то умудрился это провернуть, не попав по камеры или на глаза другим. А, на сколько я знаю, рисунок сделали именно во время соревнований – краска ещё высохнуть не успела, когда здание обвалилось. Я просто на такое не способен.

- Есть подозрения?

- Ну, были мысли насчёт того, что тот парень, Владимир Лебедев, не просто так запустил меня именно в то здание, где намалевал эмблему. Но это лишь мысли.

- Мы уже проверяем этот вариант.

- Не сомневаюсь.

Иван ненадолго замолк, копаясь в документах. Саша вдруг обратил внимание, что Высоцкий сменился на Наутилус Помпилиус, а девушка воткнула наушники. «Ну и дурочка», подумал он и принялся постукивать ногой в такт мелодии.

Из телепортационной комнаты появился мужчина в белой рубашке с завёрнутыми рукавами и мешками от недосыпа. В правой руке он держал большую кружку, над которой можно было заметить пар, разносящий по кабинету аппетитный запах кофе. В левой руке мужчина держал папку с документами. Чем-то он смахивал на Макса, с его вечно заспанной физиономией.

Он направился к их столу.

- Глеб Анатольевич! – поприветствовал его Иван.

- Ваня. – Глеб Анатольевич кивнул. На вид ему было лет сорок – почти в два раза старше Ивана.

– Тебе тут ещё одно дело прилетело. Ха, даже в рифму получилось…

Он передал папку руки в руки, шумно отхлебнул напитка. У Саши от аромата потекли слюни. Он вспомнил про жажду.

- Я налью себе воды? – спросил он, глядя на кулер в дальнем углу кабинета.

- Да, конечно. – разрешил Иван, погрузившись в изучение содержимого папки. Он нахмурился – видно, работёнка оказалось не из простых.

Саша прошёл мимо стола девушки, стараясь незаметно поглазеть на неё. Всё-таки, чем-то она манила и разум не хотел отпускать мысли о ней. Действительно ли она оказала такой эффект сама, или это случилось на контрасте с окружающей обстановкой, в которой сам Саша не находил ничего интересного – о оставалось лишь гадать. Вдруг девушка подала голос.

- Ой, слушай, можешь и мне водички захватить? – стреляя глазками попросила она. Ну, как тут отказать?

- Конечно, без проблем.

Саша набрал два одноразовых стакана и направился к девушке. Он мог бы ограничиться и телекинезом, отправив один из них по воздуху, но больно уж хотелось пообщаться с эту особой. Это даже казалось насколько странным – да, она действительно красива, но душа совсем не здраво металась, когда он бросал взгляд в её сторону. Это настораживало и, в то же время, вызывало интерес.

Он подошёл, протянул прогибающийся стакан, чуть не вылив немного воды на документы, лежащие на столе. Девушка взглянула на него. Впервые – глаза в глаза. Тут же в мозг вонзилась игла острой боли, прорвав все защиты, которые он уже на постоянной основе ставил против телепатов. Кулаки сжались, оба стакана треснули, вода брызгами падала на стол.

- Твою ж…

- Тише, Тише. Не так уж это и больно. – нежно успокаивала его девушка, вытирая одежду. – Видишь? Уже всё прошло.

- Что это за хрень? – прошипел Саша. Голова всё ещё болела, но теперь это был лишь отзвук прошедшего укола.

- Детектор лжи. Ну, или типа того. – встрял Иван. – Извини, но тебя нужно проверить. Доверяй, но проверяй, как говорится. – он положил документы на стол. – Спасибо, Глеб Анатольевич, я займусь этим. Только закончу с молодым человеком.

Глеб Анатольевич покинул кабинет, а вместе с ним пропал и аромат кофе.

- Я сняла твою защиту от чтения мыслей. Она непростая, так что безболезненно у меня не получилось, извини. Я его просканировала – всё чисто. – последнее она говорила уже Ивану. – Я ещё нужна?

- Да, посиди, пожалуйста. Осталось немного.

Саша плюхнулся на стул и принялся массировать лоб.

- О да, это так похоже на отчёт перед начальством. Уверен, у офисных клерков тоже бывает чувство, что их мозги поимели.

- Хватит сарказма. – Иван вдруг изменился, стал хмур и от него веяло холодом. Кажется, пряники закончилось. – К сожалению, у меня теперь нет времени щадить твои чувства и терпеть твои иронии.

- Иронии? Вы сами меня сюда вызвали, сами начали вешать лапшу на уши. Я не стал членом Трёх Голов за рамками операции, я не скрываю ничего важного и никогда не давал повода для подозрений. А теперь мне приходится сидеть в этом кабинете, где меня пытаются расколоть непонятно в чём, лезут в голову и требуют относиться к этому без сарказма!

Саня начинал злиться. Иван тоже выглядел недобро. Обстановка накалялась.

- Никакой более или менее путной информации от тебя не поступает. Всё, что ты изъяснил в своих отчётах – либо откровенная ложь, либо недосказанная правда.

Иван опёрся о стол и навис нас Саней.

- Нет никакого Николая. Ни один из выпускников Академии не подходит под твоё описание.

- Неужели? – изобразил удивление Саша.

- Да. А все остальные отчёты лишь запутывают логику их действий. Всё складывается так, что ты сам водишь нас за нос.

- А не приходило в голову, что Николай намеренно запутывает эти нити? Я вижу только то, что он позволяет видеть, знаю только то, что он позволяет знать. Он хитёр и обладает могущественной магией. И теперь я почти уверен - он либо знает, либо догадывается о том, кто я.

- Это невозможно, если только ты сам ему не сказал. Защита от телепатов…

- Её можно сломать. – прервал Саша. – Вы сами только что это показали. И, я уверен, её можно обойти, при должном мастерстве.

- Бред. Чтобы какой-то простолюдин…

- Хватит нас недооценивать. – снова прервал его Саша. Ивану это явно не нравилось. – Особенно тех, кто поставил цель противопоставить себя знати и превзойти её. Я не совсем согласен с его методами развития, но результат у них есть – телепат он действительно опасный.

Иван вроде успокоился, снова сел за своё кресло. Теперь он потирал лоб. Девушка, кажется, наконец заинтересовалась происходящим и внимала каждому слову.

- Итак, ты говоришь – он силён. Почему ты так решил? И… насколько он, по-твоему, силён?

Саша тоже успокоился. Негодование от самого факта допроса снизилось, когда он заставил допросчика кипеть от злости. Однако, мысли нужно держать в узде – не все его убеждения и раздумья могут воспринять правильно. Осторожность не помешает.

- Это случилось сегодня, перед тем, как меня вызвали сюда…

****

Сегодня. Наконец-то. Сегодня он сможет узнать, чего достиг. Никаких вмешательств и оговорок – один на один. Сердце лешего колотилось, но Саша сам не понимал до конца – от страха ли это или от возбуждения. Скорее всего, и то, и другое. Он боялся разгрома, боялся проиграть. Боялся боли. Но вместе с этим накатывало необъяснимое счастье, бушующая ярость, которая вдруг вспыхнула и не поддавалась удержанию.

Вчера, на паре боевой подготовки, Зарина пошла к нему и объявила о конце срока.

Саша стоял вместе с Пашкой, Денисом, Владом и Колей. Они готовились отрабатывать захват вершины. Это было похоже на игру «Царь горы» - студенты разделились на небольшие группы, часть из которых занимала небольшие искусственные холмы, а часть эти холмы штурмовала. Одно из условий состояло в том, чтобы сохранить сам холм, что сдерживало участвующих в применении магии.

Зарина, конечно же, состояла в группе Вадима, как и Константин, спасший Сашу от оборотней во время первого теста. Ещё среди них были два бугая – тот, что с лицом младенца (имён Саша, как всегда, не помнил) и ещё один из шестёрок. Это была одна из тех групп, в которые входили только знатные.

Зарина отделилась от своих и подошла к Саше как раз в тот момент, когда он излагал свои предложения по тактике захвата высоты.

- Савельев! – окликнула она его.

Саша встал прямо, лицом к лицу воительницы и смотрел той в глаза. Жуть, как хотелось напомнить ей, как из родового поместья Беловых упёрли ценный артефакт, и что этому сопутствовало, но приходилось держать себя в руках каждый раз при встрече с ней.

- Да, Зарина, я тебя слушаю.

Саша краем глаза заметил, как все вокруг оглядываются на них. Многие ждали этого дня, кто-то даже вёл счёт, чего не делал сам Саша.

- Пришло время тебе ответить по Правде. Завтра, в двенадцать часов дня, я жду тебя на этом полигоне.

- Хорошо, постараюсь не опоздать. – решил слегка шуткануть Саня. Весь этот пафос вокруг «стрелки» ему уже порядком надоел на фоне других закидонов аристократов. На Зарину шутка впечатления не произвела. Она резко повернулась и пошагала обратно к Вадиму.

Сам не понимая почему, Саня порядком заволновался. Вроде бы уже и миновал мандраж первых дней, да и испытаний он прошёл немало, и в битвах уже поднаторел, но… Но вот оно – событие, которое станет своего рода измерителем его прогресса. Если раньше он не надеялся на победу, в лучшем случае – на достойное поражение, то теперь хотел победить. Не надеялся, но очень хотел этого. Потому и боялся разгрома.

Стараясь уйти от тревожных мыслей о завтрашнем дне, Саша пытался сосредоточиться о настоящем. Атмосфера в Академии царила тревожная. Когда со всех камер, следивших за соревнованиями, вывели на экраны символ Трёх Голов, размером во всё здание пятиэтажки, не все поняли, что произошло. Знать, конечно же, была в курсе существования подобных группировок, а конкретно Три Головы знала отлично. А вот обычные студенты, в большинстве своём, сути происходящего не знали, но скрыть от них суету и волнения было невозможно. Скоро начали ползти слухи про диверсантов в Академии. Некоторые знатные проговорились, и по студентам пошла волна информации о группировках, противостоящих существующей системе. Конечно, наиболее известной стала Три Головы.

Однако, опасность происходила не от самого появления группировки в жизни Академии, а от идей, которые она за собой принесла. Конечно, знать продвигала свою правду, убеждая одну часть студентов в преступности последователей Трёх Голов, но с не меньшей силой распространялись и настроения, симпатизирующие группировке.

Саша был уверен, что всё это подстроено верхушкой Трёх Голов, но как и чьими руками – он ещё понять не мог. Сам глава вербовки на связь не выходил, а потому комментариев не давал. Для пущего прикрытия пришлось расспрашивать Дениса и про эмблему, и про идеи, и про общую ситуацию по поводу преступных группировок. Тот нехотя рассказал всё, что знал (а знал он намного меньше самого Сани), но свою собственную оценку давать не спешил – вроде как сам ещё не определился полностью в правоте одной из сторон, и Саша его как никогда понимал. Пашка же отнёсся к инциденту с восторженным интересом, не особо заботясь о том, кто прав, а кто нет. Маша, Даня и остальные с факультета Стихий придерживались той позиции, что Три Головы – преступники, а потому «зло». Всех их совершенно не понял Влад, довольно рьяно принявшийся агитировать за группировку. Он потянул за собой и Коляна, тоже недовольного поведением знати. Это привело к тому, что сплочённость их компании дала трещину, особенно это касалось Влада с Коляном и ребят из Стихий – они и ранее общались только благодаря Саше, а теперь и вовсе отдалились друг от друга. К счастью, Денису и Саше более-менее удалось всех утихомирить, и до откровенной вражды не дошло.

В общем, Саша опять пустился в раздумья, Влад и Колян, подогреваемые мыслями о перспективах «революции», рьяно бросались в бой в попытках дать волю своей закипевшей энергии, а Денис с Пашкой пытались оставаться хладнокровными, что у последнего, в виду его характера, удавалось не очень.

Штурм особыми успехами не отметился. Кое-как согнав с вершины команду соперников, ребята потратили слишком много сил из-за несплочённости, отвлечённости и бесшабашности отдельных товарищей. Саня схлопотал ещё одну отработку у физрука, к чему относился уже, как к обязательному факультативу. Однако, на этот раз совершенно заслуженно. Единственное, сегодня ему подарили отгул со словами: «Шоб завтра, как огурчик!».

Примерно с таким же требованием к нему после пары заявились и Артём с Максом.

- Саня, сегодня – никаких физических перегрузок, так что вечерние спарринги отменяются. Отдыхай! – заявил Артём.

- Давай, друже, мы в тебя верим! – сжал кулак в жесте Макс.

- Спасибо, ребят, а то я сегодня не совсем в… тонусе.

- Это ничего, бывает. – успокоил его Артём. – Выйдешь на арену, как рукой снимет!

- Надеюсь.

- Ну, бывай. Завтра посмотрим, чего ты достиг.

- Я ведь правильно понимаю, что один на один нас не оставят? – не спешил прощаться Саша.

- Совершенно правильно. Более того, твой друг опять устроил тотализатор. Я уже поставил на твою победу, так что не подведи. Или пожалеешь.

Последнее Артём сказал не в серьёз, конечно. Что не относилось к его ставке.

- И какой на меня коэффициент?

- Огромный! – Артём расплылся в улыбке. – Так что одолеешь её – с меня победный ужин в ближайшем фасте.

- Оу, это уже интересно.

- А то! Ну, всё, бывай. Нам уже пора бежать.

- Счастливо, ребят.

Подошли Пашка с Денисом. Пашка давил лыбу до ушей. Вероятно, предчувствовал предстоящую прибыль.

- Ну, как ты? – спросил он.

- Так себе. Когда ты собирался рассказать мне об очередном тотализаторе?

Лыба Пашки не угасла, однако он слегка подавился. Денис с удивлением и осуждением взглянул на друга.

- Ты опять? – воскликнул он. – В прошлый раз нас чуть не прижали!

- Да успокойся ты! – парировал Пашка. – Не прижали же! Тем более – опыт получен и усвоен. Грех его не использовать, вот что тебе скажу.

- Вас прижали? – спросил Саша. Он ни о чём таком и не догадывался. – Почему мне не сказали?

- По той же причине, по которой не хотел спешить и с новым катализатором. Кто-то пронюхал о твоей вовлечённости в ставки и растрепал нехорошим людям. Некоторые индивидуумы, которые поставили против тебя, решили вернуть свои сбережения, аргументируя это тем, что ты повлиял на справедливость тотализатора.

- И как ты выкрутился?

- Харизма, умение убеждать…

- И Мы с Машей и Даней. – закончил за друга Денис. – А также Влад, Коля, Ваня и Витя.

- Они ещё хотели к физруку пойти, - вставил Пашка, - но тот сам ставил на тебя и вышвырнул их.

- Короче, - заключил Саша, - мне теперь лучше не участвовать в твоих аферах.

- Тебе нужно создавать для них поводы! – Пашка потрепал Сашу по плечу. – И мы, я тебя уверяю, озолотимся! Не волнуйся, ты в доле.

- В этот раз я могу проиграть… Скорее всего так и будет.

- Это не столь важно, Сань. – заверил его юный финансовый гений. Потом осёкся. – Ну, то есть… это не в том смысле, что я в тебя не верю, и всё такое… - замялся Пашка.

- Успокойся. Я умею трезво оценивать ситуацию.

- Но шансы у тебя действительно есть. – сказал Денис с присущей ему серьёзностью.

- Шансы есть всегда.

- Это несомненно, но я о другом. Не знаю, как это у тебя получилось, но твой уровень способностей действительно впечатляет. Может, это Игорь Павлович тебя так натаскал, может ты и сам дошёл до такого…

- Или это связано с теми ребятами-старшекурсниками, с которыми ты, кстати, нас так не познакомил толком. – вклинился Пашка.

- Да, - продолжил Денис. – Может и они. Но к чему я веду – разница между вами заметно уменьшилась. Я знаю о чём говорю – я вижу Зарину не только на полигоне в свите Вадима, но и на занятиях для знати. Тебя, конечно, до некоторых допустили, но, поверь, на других дисциплинах она показывает себя намного больше.

- Спасибо, Денис. – искренне поблагодарил его Саша. – Это реально мне поможет. Спасибо.

Они стояли у Зала телепортации.

- Удачи, Саша, до завтра. И тебе пока, Паш.

- Ага, давай. – откликнулся тот. - Ну-с, бывай, Сань. - он протянул руку. – Ни пуха!

- Да, ребят, до завтра. К чёрту. – Саша остановился перед воротами.

- Ты не собираешься домой?

- Нет, хочу ещё кое-что сделать.

- А… ну, только не переусердствуй.

- Лады.

Друзья растворились в пространстве, а Саша направился к кабинету Фёдора Остаповича. Желание возвращаться в общагу напрочь отсутствовало, потому как лицезрение Обломова и других раздолбаев-соседей на бой не настраивает. Саша решил отвлечься от одних тяжких дум на другие.

Кабинет пустовал. Пустовала и каморка Остапыча, благо ключи он раздал всем своим студентам из факультатива.

Стол в каморке был заставлен кучей макулатуры, но Сашу не интересовала ни одна из книг на этом столе. В уголке личной библиотеки профессора, рядом с окном, подоконник которого Саша часто использовал в качестве сиденья, для него специально отвели несколько полок.

Саша всё это время не переставал искать источники по теории магии. Некоторые книги оказывались совершенно бесполезными, некоторые вполне окупали потраченное на них время, но наибольший интерес вызывала «Автобиография В.И. Штоцкого», которую ему посоветовал Григорий Михайлович в самом начале поисков. Саша уже не раз перечитывал её, вроде бы не находя ничего полезного, но чтиво на уровне интуиции манила его. Где-то в задворках сознания он понимал, что история великого мага написана не просто так и скрывает нечто невероятное. Но вот что? Саша продолжил свои поиски, усевшись на подушки подоконника.

P.S. Вторая часть главы завтра вечером.

ПОБЕДНЫЙ МАРШ

Задолго до Годовщины Славной Победы вся планета Лирд начинала подготовку. Войска тренировались для парада, улицы украшались огромными плакатами, посвященными героям, ветеранам скауты разносили подарки от Лидера нации-набор деликатесов и бутылку крепкого..

Годовщина была выходным днем и к нему готовились загодя: закупали вино и разные вкусности, чтобы побаловать желудки и похвалится перед пришедшими гостями.

Сол стоял в пробке. Вернее сказать сидел за рулем новенького "кагуара". Впереди машина скорой помощи мерцала мигалками, видно везли в больницу кого-то.

Полиция привычно перекрыла проспект для проезда Лидера. Он возвращался после визита на Дартум. Улицы перекрывали загодя, и движение открывали не сразу. Выходить из машин в такие моменты не полагалось. За этим следили агенты в штатском. С этими парнями лучше не связываться. Руки ноги переломают и сам окажешься виноват...

Сол взглянул на часы. Сколько же стоять?

Огромный щит над проспектом был украшен огромным плакатом с надписью: "Слава героям!"Из приемника гремел победный марш.

В Годовщину всегда пили первый бокал за павших героев.

Планетарная война, случившаяся за пятнадцать лет до рождения Сола оставила страшные следы. У Сола два деда числились пропавшими без вести. Ясно, что погибли, но где, когда?

И так почти в каждой семье.

Десант с планеты Дартум высадился на Лирд без объявления войны, вероломно и нагло. Внезапное нападение нанесло огромный урон Лирду, но пятилетняя война завершилась победой. Агрессоров вышвырнули вон. Они платят репарации до сих пор.

Правда, дартумцы машины делают гораздо лучше...

Сол погладил руль машины. Автомобиль был предметом гордости и зависти. Гордости-семьи, а зависти соседей и родни.

Сборочный завод был запущен у столицы дартумцами год назад, но до сих пор, чтобы купить "кагуар" следовало записываться заранее у представителя фирмы.

Владельцы обшарпанных и убогих отечественных авто угрюмо косились.

Сол сидел как истукан, наслаждаясь завистью окружающих.

Дартумские товары стоили кучу денег, но желающих их купить на Лирде находилось много. Из-за высокого качества.

"Когда же наши научаться делать по-нормальному?"

Наконец раздались звуки сирен и мелькнули стремительные черные тени. Лидер и охрана пронеслись с космодрома на дартумских черных "хордах". Машины эти стоили огромных денег, только Лидер и его советники могли ездить на таких.

Пробка разгрузилась и, миновав проспект, Сол спустя полчаса попал в другую пробку, уже на выезде из столицы. Дорогу перекрыла полиция, чтобы пропустить колонну грузовиков с карбоновой рудой.

Редчайший ресурс в галактике расходился как горячие пирожки и пополнял бюджет Лирда мощным потоком галактической валюты.

Когда проходили грузовики-тряслась земля и дрожь Сол ощутил даже в комфортом нутре своего "кагуара". Грузовики тоже дартумского производства. Таких на Лирде никогда не делали, да и не смогут сделать никогда.

"Зато у нас есть орбитальные станции обороны, самые неуязвимые и мощные во всей системе!"- с гордостью подумал Сол.

Примерно через час он выбрался за пределы столицы. Здесь его тормознули армейцы на пропускном посту. Броневик, камуфлированный рыжими пятнами торчал из кустов. Военные в бронежилетах и со штурмовыми винтовками наготове.

Тяжелая служба! Террористы пару дней назад обстреляли пост на юге.

"Ничего скоро всех переловят и перевешают! А может отправят в психушку. Не может же нормальный человек нападать на своих полицейских или армейцев!"

У Сола проверили документы, заглянули в багажник. Придираться не стали, увидев в документах карточку члена Содействия. Членство в правящей партии имело свои хорошие стороны.

Еще через час добрался до своего загородного дома. Как чиновник городской администрации Сол мог себе такое позволить. Жена и дети жили на природе, на чистом воздухе. Не каждый житель столицы имел такую возможность.

Неподалеку от поворота к элитному поселку в прошлом году поставили скромный бетонный обелиск с орлом. Здесь при прокладке линии коммуникаций случайно обнаружили братскую могилу. Судя по деталям амуниции-свои. Кто были эти парни ,как они погибли, теперь и не узнать...

На следующий день была Годовщина.

За столом с обильными закусками и вином уселась вся семья: Сол, его жена Мира, родители Сола и шестилетний Гас.

По визору показали выступление Лидера.

-Уважаемые граждане Лирда! Наши славные защитники! Ветераны! Поздравляю с ГОДОВЩИНОЙ нашей славной победы! Нашей справедливой победы над тиранией и агрессорами! Мы всегда будем помнить....

Речь затянулась на целый час.

Лидер заклеймил позором подлых дартумских агрессоров, восславил народ Лирда и его доблестную армию. Напомнил о гигантских жертвах ради свободы и справедливости.

Все напряженно слушали. Вино, налитое в бокалы нагревалось, а закуски остывали.

Сол ощутил пощипывание в глазах. Через визор он ощутил небывалый подъем и чувство единения со своим народом, с Лидером, со всей планетой!

"Как же здорово, что мы победили..."

После речи по визору показали парад армии. Ревел победный марш.

Чеканили шаг под музыку военных оркестров шеренги бравых воинов, грохотала броневая техника, в небе проносились крылатые скагеры.

Тут уже семья выпила и закусила.

Второй тост за Лидера предложил отец Сола.

-Такой человек нами правит! Великий и необычайный! Отец народа!

Выпили стоя.

Отец тут же вспомнил репортаж про визит Лидера на Дартум.

-Ты видел, Сол, как наш то разговаривал с дартумским козлом? Тот аж весь бледнел! Боятся нас, сволочи! А наш на него свысока так посмотрел!

Сол переглянулся с Мирой. Они то знали что Лидер небольшого роста и на двухметрового дартумца не мог смотреть свысока. Но люди считали, что лидер крупный мужчина. В визоре же такое показывали!

Потом разговор перешел на прибавку к пенсии родителей по случаю ГОДОВЩИНЫ. Про здоровье. Про выросшие за месяц цены на муку...

Завтрак перешел в обед.Хорошо,душевно посидели!

К вечеру Сол отвез родителей на "кагуаре" к станции монорельса.

Когда стемнело Сол сидел с Мирой в беседке. Они любовались на звезды, и пили горячий несс.

Подошел Гас и сел рядом.

Сол привлек его к себе.

-Папа, а войны больше не будет?

-Нет, сынок. Мы же победили! Видишь вон там, над горизонтом искорка блестит?

-Да.

-Это наша орбитальная станция. Одна из ста. Через нашу оборону ни один враг не прорвется!

На орбитальном комплексе сержант Дибс закончил смену и зашел в бар, пропустить бокал пива. У панорамного окна место оказалось свободно. Не успел Дибс помочить усы в пене, как за столик уселся капитан Гилл.Уже изрядно выпивши.

-Как смена?

-Рутина.

Вне служебных обязанностей в дартумской армии субординация не соблюдалась. Офицеры и сержанты общались на короткой ноге.

-Смотрел несколько местных каналов. Вот умора! Местные обезьяны считают, что это они нас победили. Они даже наши орбитальные комплексы считают своими!

-Канцлер Барт был мудр, Дибс! Пусть они считают себя победителями, зато не надо держать на планете оккупационные силы, гоняться за повстанцами и вызывать ненависть местных. Мы берем с Лирда все что угодно и по дешевке. Тех, кто поумнее забираем к себе, а остальное быдло пусть празднует выдуманный праздник! Их правители держат население в кулаке и могут творить, что им вздумается.

-Для чего же тогда эти комплексы, для чего наше дежурство?

Капитан рассмеялся.

-Тише, не болтай громко, а то нас уволят и мы потеряем хорошее жалование с добавками за сложность условий!

-Действительно, капитан? На случай если "слепые победители" прозреют?

- Наши комплексы - это страховка. Страховка на всякий случай. Чтобы правители Лирда не забывали про нас. Их семьи живут на нашей планете. Они держат деньги в наших банках и скупают у нас недвижимость. Они повязаны с ног до головы. Они единственные зрячие на планете "слепых". "Слепые" не прозреют никогда Дибс!

-А если все же прозреют?

-Тогда мы нанесем удар!

Интересные гипотезы на вечные вопросы человечества:

- Кто мы?

- Зачем мы здесь?

- Почему мир именно такой и зачем сам мир существует?

- Есть ли Бог, а если есть, то кто он?

Как следствие - любые ответы на все свои вопросы, после осознания этого.

Я хочу рассказать об одном текущем проекте. Проекте, который должен изменить наш мир, исполнить мечту всего человечества – создание искусственного интеллекта, обладающего разумом и самосознанием. Его бескрайние вычислительные мощности и доступ к каждому электронному устройству, подключенному к сети, позволили бы решить любые трудности, стоящие на пути процветания человечества. Каждый смог бы воспользоваться его помощью. Мир достиг бы максимального благосостояния и все несчастья, войны, голод, болезни – навсегда остались бы позади.

...

Описание реализации проекта:

https://yeltsins.livejournal.com/481.html