Лига психотерапии

С рождения сына она знала, что с ребёнком у неё что-то не так. Старший был ближе к сердцу, роднее, хоть и ершистый; младшая была ласковая, болтушка и проказница. А со средним она знала - не складывается.

Свою тонну книг по воспитанию детей она перечитала ещё в молодости. Сыну, казалось, ничего от них не надо: ни подарков, ни объятий. С детьми во дворе особо не играл, сторонился. К отцу тянулся, ездил с ним на рыбалку. Остальное было ему не интересно.

У неё попросил однажды набор инструмента для резьбы по дереву. Это было в его седьмом классе. Она удивилась, стала узнавать, что лучше купить. Никаких денег было не жалко, билась одна мысль - хоть так дать то, что не додала, не вложила, не долюбила. Поиски свели её с мастером резьбы по дереву, у него сын и перенял основы ремесла.

В школе учился сам, хорошо. После школы сын уехал из их маленького города в большой, поступил. Домой не приезжал, - начал подрабатывать. В гости не приглашал, а они показаться дома и не уговаривали - знали, что давить бессмысленно. Пообещает под нажимом, чтобы отвязались, а в последнюю минуту всё переиграет так, чтобы вырулить по-своему.

Когда её мальчику было десять, она разговаривала с психологом о том, в чём её вина, что она сделала не так, что он таким вырос.

Где совершила ошибку?

Психолог задавала пугающие её вопросы - страшным было то, что психолог как будто сына знала, предчувствовала то, как он поступит в разных ситуациях. Потом говорила с ней про то, что ошибки никакой нет, что между людьми бывают разные отношения, и у её мальчика - такой вот тип привязанности, избегающий.

Она шла домой, повторяя про себя слова про то, что он таким уродился и она в этом не виновата. Чувствовать себя недоматерью она перестала только в его шестнадцать, когда он, волнуясь, подарил ей собственноручно вырезанную липовую шкатулку.

Она обомлела, а сын показывал кто где: на крышке скульптурно изображены были и отец, и брат с сестрой, и она с ним у костра, все вместе на рыбалке. Всю композицию он придумал и сделал сам.

После вуза сын приехал один раз повидаться и сказать им, что на Родину не вернётся.

Работать устроился вахтами, чтобы скопить на квартиру в большом городе. Не пил, не курил. С тем, что он проживёт всю жизнь один, она не могла и не хотела смириться.

Раз в неделю она ему звонила, ненадолго. Денег он накопил, квартиру купил, зарабатывал сначала на ремонт, потом на хорошую кухню. Всё сам, без женской руки, - когда речь зашла о кухне, она твёрдо сказала, что после выходных приедут с отцом на новоселье.

Спрашивала, что привезти, что подарить. "Не надо ничего везти, у меня все есть", - как же ранил её раньше этот ответ! Сейчас она ответила спокойно, мол, поняла.

В выходные на базаре столкнулась с учителем по резьбе. Он сильно сдал. Спрашивал, как у сына дела, рассказывал о своих многолетних хворях. Уговорил их с мужем поехать к нему прямо с базара.

В подарок сыну повезли от него тяжёлый мешок грушевых чурбачков. На словах просил передать, что высушена древесина на совесть, сушил для себя.

Дверь по адресу сына им открыла пухлая белокурая девушка. Отец только крякнул.

- Спустись к машине, гостинцы поможешь поднять. Тебе там мешок кой-чего передали, - попросил сына.

Всю дорогу домой она проплакала.

Соседки завидовали, какой он у неё ответственный, разумный и самостоятельный, а ей не хватало его ребячьей открытости, желания прильнуть к маме, того, что было в отношениях с другими детьми - души, тепла. Так и вырос, в своём дому хозяин и при хозяйке теперь. Навсегда взрослый.

- Не угодишь тебе! То один он - плачешь, то женат он - плачешь, - не мог взять в толк, отчего у неё льются слёзы, муж.

Она плакала не о нём, а о себе. О третьем ребёнке, которого у неё не было.

Младшая дочь взяла дело в свои руки, навела мосты, подружилась в Фейсбуке с невесткой. Приходила, показывала ей на компьютере фотографии, которые та выставляла.

Сын тоже там в Фейсбуке был, вёл страницу. Лица его там не было, только на снимках - вырезанные из дерева фигурки. Непостижимо живые.

Она заходила на его страницу каждый день. Научилась лайкать его посты.

Написал он на своей странице только один раз.

На смерть мастера, у которого учился.

Про то, как много этот человек ему дал. Про то, как важно ему было встретить человека, который чувствовал сокровенные движения его души, даже когда словами он не мог их сказать. Про то, что в жизни таких людей у него было только двое - мастер и мама, которая подарила ему первые инструменты, поддержала в учении, всегда верила в него.

Что она не похожа на других мам - она не любит пустые разговоры. А однажды привезла ему тяжеленный мешок дров в подарок, а не занавески и кастрюли на обзаведение хозяйством. Но это был самый желанный подарок на свете, потому что древесину сушил далеко в другом городе его учитель, и это его наследство. Это его дух делает такими чудесными его скульптурки.

В комментариях к посту чужие люди восхищались ею и пели осанну её материнству.

Она молча легла пластом и не могла сдвинуться с места два дня. О том, что она передумала внутри себя, она никому никогда не рассказала.

Источник

В постах, посвящённых теме детей-россыпей, нам неоднократно встречались выражения "импульсивность" ребёнка и "лобный" ребёнок. Чтобы наглядно представить, как это выглядит в жизни, процитирую записи из Живого Журнала приёмной мамы, - психолога по образованию, которая пишет о своем ребёнке, "детке". В описываемых событиях это ученица 8 класса, 15-летняя девочка.

Со страницы http://tatiana-gubina.livejournal.com/190540.html

"Теперь, когда она подходила и сходу начинала выливать на меня слова, я тормозила ее и говорила: «Посмотри, ты хочешь рассказать мне что-то, но я не всегда могу быть в твоем распоряжении, у меня есть свои дела, и я сосредоточена на чем-то своем, и когда тебе нужно мое внимание, то можно, например, спросить, готова ли я сейчас тебя слушать». Все это было немножко искусственно, но другого пути упорядочить нашу коммуникацию я не видела. Сама она не "фильтровала" - кому, что, в каких количествах и зачем она говорит. У нас с ней теперь все было хорошо, и я была "под рукой". Я испытывала, с одной стороны, вполне эгоистичное желание не быть постоянным "ухом" для ежеминутного обихода. С другой стороны, я понимала, что ей ну очень не хватает этих "социальных навыков" - буквально "раз-два-три", как подойти к человеку, как начать разговор, чтобы не вломиться в чужое пространство, и чтобы не стоять вечно "на пороге" в ожидании пока тебя заметят.

На всякий случай я добавляла — «если, конечно, это не что-то важное или безотлагательно-срочное». Она задумывалась, потом спрашивала, как ей отличить важное и срочное от неважного и того что подождет? Я тоже задумывалась, а действительно — как отличить? Один из вечных вопросов родителей и детей — родители отмахиваются от всяких «пустяков», о которых можно послушать «когда-нибудь потом», и наоборот — ребенок отмахивается от того, что родители требуют «прямщас» и отчего-то утверждают, что это очень важно. Сказала ей — а ты для начала реши сама — тебе нужно, чтобы я включилась в дело, или просто поделиться хочется. Ну и тему прикинь — о чем говорить будем, и тогда уже вместе решим — если не прямо сейчас, то когда. Я говорила ей — я тебя не игнорирую, наоборот, мне важно то что ты хочешь сказать, и поэтому я не хочу слушать это «одним ухом». Она кивала — ей было важно это услышать.

Я не знала, какое дело может оказаться для нее "срочным", говорила — ну вот, например, если прилетели инопланетяне и приземлились у нас в саду — она начинала смеяться, я за ней — так вот, если ты видишь, что они скоро улетят, а я с ними еще не познакомилась, то ты решишь что дело срочное. А если они расположились надолго, то можно и не торопиться. Она кивала — поняла, да! Все это было для нее сложновато, но главное дело понемногу делалось — у нее возникал «зазор» в ее привычной спонтанности, и некая мысль о том, что я — другой человек со своими «рамками и границами». Сама я тоже стала больше следить и за собой, и прежде чем что-то ей сказать, в свою очередь интересовалась — может ли она сейчас отвлечься от своих дел? Она поначалу удивлялась, но быстро привыкла, и иногда отвечала — сейчас я не могу, я должна прочитать эту страницу, и потом подходила ко мне, разбираемая любопытством — о чем эдаком я собиралась с ней поговорить?

Всплывали и кое-какие другие моменты, до которых раньше «не доходили руки». Поначалу, когда детка только начала у нас жить, ее речь была такой плохой, а словарный запас настолько бедным, что можно было радоваться, если она говорит хоть о чем-то. Потом наше общение стало «полем битвы», и тут уж было не до «интересного содержания». Теперь я все больше внимания обращала на то, как и о чем она рассказывает. Если я спрашивала, понравился ли ей фильм, она начинала мне его пересказывать. Я останавливала, переспрашивала — ты расскажи не сюжет, я ведь фильм и сама могу посмотреть, ты мне расскажи о своих впечатлениях. Это было ей непонятно — она же и рассказывает об этом, это и есть впечатление — они пошли, он сказал, а потом они заблудились!

Я спрашивала — тебе понравилось? Она кивала — да, понравилось! Я спрашивала — а что именно понравилось? Она снова принималась за то же самое — они туда пошли, и у них была такая штука... Я говорила — интересно? Она пожимала плечами — ну так, не очень. Я объясняла — ну это и есть впечатления. И если ты еще добавишь — о чем фильм... Она восклицала иногда раздраженно — ну я же говорю, ну вот они пошли! Понемногу у нее стало получаться — если я просила назвать «основную идею», у нее это уже не вызывало мучительных затруднений, хотя иногда она не сразу находила подходящие слова, но я ее успокаивала — это как раз нормально — люди не всегда могут сходу выразить себя, главное понимать, что именно ты хочешь выразить.

Ей нужны были «шаблоны мышления» - я ей давала шаблоны. Скажи, что ты посмотрела интересный фильм — можешь даже уточнить, когда это было. Скажи название. Вырази основную идею — это фильм о том, что... Скажи, что именно тебе понравилось. Посоветуешь ли мне этот фильм посмотреть — этот «пункт» поначалу вызывал у нее недоумение, я переиначила — ну вот ты знаешь меня и мои вкусы, хотя бы отчасти, как тебе кажется, мне будет интересно? Она, может быть, впервые задумывалась о том, что то, что увлекает ее, не обязательно увлечет другого человека. Я предлагала — давай, расскажи «по плану». Она рассказывала, с каждым разом все легче и легче. Я говорила — ну вот видишь, ты не просто бубнила содержание, портя мне будущее впечатление, а высказалась о фильме вполне содержательно для нас обеих. Она кивала — ей нравилось. Однажды она сказала, что теперь поняла, почему ей одних людей слушать интересно, а других — не интересно. Потому что одни рассказывают что-то, что она сама может прочесть или посмотреть, а другие делятся впечатлениями. Я была довольна — детка ухватила самую суть.

Девочка моя вовсе не стала «абсолютной паинькой», и многие «камни преткновения» продолжали сохраняться, но многое все же изменилось. Она перестала делать что-то назло, и нарочно, и «наоборот». Злость, которая раньше буквально изливалась из нее, и находила разнообразные «пути и формы», теперь куда-то ушла. Детка не то чтобы стала какой-то особо хорошей, но она перестала быть «намеренно плохой». В чем-то старалась, что-то прокидывала. Чем-то занималась с интересом, в чем-то откровенно ленилась. О многом забывала, и иногда привирала, и что-то могла взять без спросу — но явно не желая при этом зла, скорее из общего принципа «ачтотакого». Любила повздыхать и пожалеть себя, но теперь делала это без надрыва и не пыталась записать окружающих «в злодеи своей жизни».

Раньше она, садясь за уроки, швырялась учебниками, с грохотом двигала стулья и ругалась вроде себе под нос — но так, что слышно было на втором этаже, и продолжала швырять, грохотать и ругаться до тех пор, пока не получала хоть какую-то негативную реакцию, которая с большой вероятностью переходила в истерику и скандал. Теперь она усаживалась за стол тоже не слишком тихо, и стул иногда бился об стену, и детка вздыхала, и приговаривала - «что поделаешь, не мы такие — жизнь такая», меня разбирали наполовину смех, наполовину досада — ну где она подцепила эту чудную приговорочку? - жизнь у нее «такая», ага — но после этого «шумового вступления» все успокаивалось, и моя Старшенькая принималась за уроки как ни в чем не бывало. Я понимала, что изменилась не только она — и моя «доля» тут есть, меня и правда отпустило. Я не могла сказать, что «приняла ее такую как есть» — некоторые ее взгляды на жизнь, особенности ее манер и прочие «мелочи» мне откровенно не нравились, но это было как-то... «не про меня». Не в том смысле что я не собиралась теперь никак на нее влиять — собиралась, и даже очень. Но это перестало быть «делом жизни»."

В постах с тэгом "ребёнок-россыпь" нам уже несколько раз встречалось выражение "кондуктивное расстройство", conduct disorder. Мы прочли о том, что оно часто встречается вместе с СДВГ, синдромом дефицита внимания с гиперактивностью, и что кондуктивное и оппозиционно-вызывающее расстройство - это две разные клинические картины.

Сегодня я хочу процитировать дневник мамы, которая воспитывает девочку с таким расстройством. Ребёнок стоит на учёте в детской комнате полиции, что неизбежно при склонности к лжи и воровству. Рассказ о поездке в летний лагерь для подростков:

Со страницы http://ollako.livejournal.com/324120.html

"Как я и предполагала - Таня жжет в лагере напалмом.

Но судя по грамотной реакции инструкторов - место для отдыха я ей выбрала правильное. Жаль, смена всего две недели длится.

Сегодня получила письмо от руководителя смены, явившееся ответом на предыдущую беседу:

Ольга, вы очень хорошо знаете свою дочь! Мы с первых дней ее раскусили, систематически проводя с нею разъяснительную работу, после заявления на второй день, что " я зделаю все для того, чтобы в меня депортировали отсюда". Постоянно терроризирует Вику. М их сегодня расселили по разным комнатам. В не переживайте за Таню, у нас достаточно педагогического опыта чтобы все шло благополучно. У Тани есть свои положительне моменты и м их используем. Главное, что она открыта и откровенна.Это лучше, чем"тихоня сама себе на уме". Я бы не сказал, что нам тяжело - обычный рабочий процесс. Все дети разные. Плохих и хороших у нас не бывает. Бывают с особенностями. И поверьте, Таня хорошая девочка, но ней нужен индивидуальный подход.

С уважением, руководитель программ Александр М."

http://ollako.livejournal.com/324758.html

"Кажется, Танин отдых в данном лагере закончился. Сегодня мне позвонили из лагеря и попросили "хорошую девочку Таню" забрать домой.

Самое паршивое, что забрать ее требуют как раз за то, в чем Таня не виновата.

Когда она подбивала мальчика на кражу хлеба с тушенкой с целью побега - те отреагировали спокойно. Бегали у них уже.

Когда нарвала волчьих ягод и подговорила другого ребенка насыпать их в общий котел с компотом (хорошо, что тот в последний момент спалился, ягоды успели перехватить) - напряглись, но тоже постарались разрулить ситуацию сами.

Когда она проявляла агрессию - воспитывали беседами и разговорами. Долго, упорно, терпеливо, я бы точно столько времени на беседы тратить не стала.

Но к этой ситуации они оказались совершенно не готовы, несмотря на весь свой опыт".

http://ollako.livejournal.com/324912.html

"Последний Танин поступок окончательно дал мне понять, что Танино поведение - следствие распущенности, к коей она склонна, если к ней чересчур лояльно относиться. Я это поняла еще в первый год нашей совместной жизни, когда она издевалась над нянями, избивала детей в школе, отнимала деньги у младшеклассников, и т.п. Я уже тогда поняла, что "оттаивать Таню любовью" - опасно и для нее самой, и для окружающих. Именно это заставило меня включить режим жесткача, при котором Танины косяки, попытки прогнуть окружающих под себя, серьезно карались. Конечно, это не излечило Таню от лени, от потребительского отношения к окружающим, но остановило откровенно опасное поведение. Но главное - она стала вменяемее. С ней стало легче договариваться, она сознавала, что не контролирует себя, и что этот контроль обеспечиваю ей я. Поэтому в общем и целом не обижалась на наказания.

Педагоги в лагере, судя по всему, действительно опытные, но с таким проявлением личности не сталкивались даже они. Они считали, что детдомовскому ребенку по сравнению с семейным, нужно еще более лояльное и понимающее отношение. Получили закономерный результат - отвязное, упорото-агрессивное чудовище, без признаков морально-этических норм. Но я их не виню.

Я не стала всего этого объяснять начальнику - он и так здорово волновался. Я лишь попросила его в виде исключения дать мне поговорить с Таней - все равно она уже фактически отчислена. Он согласился.

И хотя меня всю колотило от возмущения ее поведением, услышав ее голос в трубке, я вдруг успокоилась.

- Привет, Танюш, - говорю. - Ну что - добилась своего? Ты хотела депортации - тебе ее организовали. Ты знаешь, что завтра я еду тебя забирать?

Похоже, Таня до последнего момента не верила, что до этого дойдет. Видимо, в этот момент она осознала, что ей предстоит - оказаться лицом к лицу с мамой".

http://ollako.livejournal.com/325360.html

"Полагаю, что после описания вечера воскресенья, теперь я о Тане долго писать не буду. По крайней мере, открыто.

Я от нее не отказалась, я останусь ее мамой, пока у меня есть хоть малейшая надежда ее вытащить из этого жуткого состояния. Тем не менее, у нас с ней начался новый этап. Пока мы его проходим, подробности этого пути - дело только Тани. Ну, может еще нескольких, самых близких и понимающих людей. Особенно тех, кто тоже через это проходил. Я могу только надеяться, что поступила правильно, и это решение пойдет ребенку на пользу.

Решение вызревало давно, но четко и ясно я поняла его необходимость в тот вечер, когда я забрала Таню, и мы ехали с ней домой.

Весь ее вид показывал, что нисколько она не раскаивается ни в одном из способов, которым выбивала себе отчисление из лагеря. Она была довольна результатом - ее забирали домой. Та эмоциональная разруха, которую она оставила после себя, ее нисколько не заботила.

- У меня тоже есть свидетель, который может подтвердить, что Д. меня оговорил! - рыдая, уверяла она меня. - Это девочка П. Она в столовой слышала, как Д. просил у меня прощения, обещал во всем признаться, чтоб меня не обвиняли! Позвони ей и убедись, что я говорю правду!

Свидетель - это серьезно. Я до последней надежды готова проверять все "улики". Хотя уже было дофига случаев, когда Таня призывала опросить того или иного свидетеля, должного подтвердить ее невиновность. И когда я выполняла просьбу - я получала вместо подтверждения очередное доказательство Таниной лжи. Всегда поражалась этой ее то ли неспособности прогнозировать исход такого опроса, то ли надежде, что я постесняюсь беспокоить людей и поверю ей на слово.

Но сейчас я снова остановила машину, позвонила начальнику и попросила разрешения поговорить с девочкой П. Объяснила, зачем.

Начальник сказал, что Таня этот аргумент уже приводила и им, с девочку уже опрашивали, но если я хочу - могу с ней поговорить сама. П. позвали к телефону.

Девочка рассказала, что действительно была свидетелем разговора между Таней и мальчиком Д. Но вместо ожидаемого рассказа о том, что мальчик признавался в побеге, краже и попытке отравления, я услышала, что оказывается, в этом разговоре Таня ТРЕБОВАЛА от Д. взять все эти поступки на себя, обелив ее. В противном случае она угрожала обвинить его в воровстве декоративных камней еще у одного ребенка. Камни Таня заблаговременно выкрала и спрятала.

Испуганный Д. согласился взять вину на себя.

Возможно, Таня рассчитывала, что П. слышала только последнюю фразу, и подтвердит только ее.

Или, возможно, она считает, что достаточно обратить внимание человека на какую-то фразу (Таня по завершении разговора спросила у П, слышала ли она, что сказал мальчик, и та подтвердила, что слышала) - и у того не хватит ума проанализировать все остальное. В любом случае, того, что П слышала весь разговор, который передадут мне, она не ожидала.

К слову, на следующее утро после того разговора Таня выполнила угрозу. Поскольку мальчишка так и не решился на самооговор - Таня действительно стала обвинять его в воровстве, приписав ему кражу камней, которые она якобы "нашла" под лестницей. И только благодаря П. слышавшей их разговор накануне, удалось доказать, что хотя бы в этом вопросе мальчик не виноват".

Из комментариев к тому же посту:

"Решение принято и реализовано. Таня временно живет не с нами. Мне разрешено ее навещать два раза в неделю. Я пользуюсь всеми возможностями ее видеть".

http://ollako.livejournal.com/328345.html

"Таня приехала домой в четверг. Первые сутки ходила по дому строевым шагом и спрашивала разрешения на каждый чих. Сейчас уже начала оттаивать. Иногда подтормаживает, говорит глупости, но в человеке изменилось главное: исчез из сердцевины злобный, обиженный на весь мир зверек. Она действительно соскучилась по семье. Смею надеяться на некоторую переоценку ценностей с ее стороны.

В пятницу мы поехали в ресторанчик и устроили Тане запоздалую вечеринку в честь дня рождения.

В тот вечер мы поехали в торговый центр - Закупать недостающие принадлежности к школе. В пути Таня заговорила о своей жизни без нас. Я подала ей знак - Вика рядом!

- Не волнуйся, мам, - улыбнулась Таня. - Я не смогла соврать и честно рассказала Вике, где я была.

Когда Таня уезжала - она просила всем, кто будет интересоваться ее местонахождением, сказать, что она уехала в очередной лагерь. Даже Вике. Антон знал, где она на самом деле - он в тот день ездил с нами. Я предупредила его о Танином желании, и с тех пор он вел себя так, словно происходящее его не касается.

В общем, оба ребенка постарались дать Тане понять, что несмотря на Тохин некорректный закидон, оба ее любят, оба ждали ее возвращения. Про себя молчу - в каждую из разрешенных встреч я ей говорила, что люблю ее и жду возвращения домой. Более того - и по собственному желанию, и по Таниной просьбе попросила начальство сократить время ее пребывания в казенном учреждении, чтоб у нее было время адаптироваться к вольной жизни перед школой. Ради этого взяла очередной отпуск, чтоб дите остаток лета не сидело дома одно. Начальство сочло нашу просьбу уместной, и отпустило Таню раньше намеченного срока".

Узнать больше об авторе дневника и его детях можно здесь

http://www.pravmir.ru/priemnyiy-podrostok-perestat-byit-razr...

Рассказ о трудных детях был бы неполон, если не дать слова родителям. Тем, кто ежедневно сталкивается с социальной и учебной дезадаптацией детей.

В Живом Журнале есть блог мамы, которая воспитывает трёх непростых детей (у каждого из них есть диагнозы, о которых мы говорим в постах с тэгом "ребёнок-россыпь" в Лиге психотерапии). Она откровенно пишет о том, каково это - растить трудных детей.

Со страницы http://ollako.livejournal.com/241623.html

2015 год

"Несколько дней не могла себя заставить написать о нашей нынешней школе - начинала рыдать. Как рыдала в кабинете у школьного психолога, успев только выдавить из себя: зачем вам было надо уговаривать меня привести детей именно к вам, если вы не можете и не хотите ничего делать с ситуацией? Вы же знали, что дети к вам идут непростые!

Ревела от чувства вины перед Антоном и от жалости к нему, что длительное время находился в психотравмирующей ситуации без надежды что-то изменить.

Весной я писала про воспитателя продленки в классе Антона - о том, как она натравила на сына весь класс. Тогда воспитатель огребла по полной программе. Перед Тохой, правда, так и не извинилась, пришлось верить школьному начальству на слово, что ей влетело. Подкупило искреннее сочувствие к Тохе, поэтому я понадеялась, что поднявшаяся буря положит конец травле ребенка, если она, конечно, действительно была.

О том, что Антон из-за нее постоянно выносил нетерпимое к себе отношение - я предполагала, но убедиться в этом возможности не было - Антон не жаловался, а других прямых улик у меня не было. Так, обрывки фраз, которые просились сложиться в одно целое, но при попытке прояснить ситуацию, и учитель, и психолог, и завуч убеждали меня в том, что проблема мне только видится. Категорически отрицали, что его постоянное одиночество в классе - следствие намеренной изоляции. Уверяли, что это его собственный выбор. Я сомневалась, но и Антон уверял, что его все устраивает.

Правда, перевод в другую школу рекомендовали - для детей-инвалидов. Одного, хотя инвалидность у всех троих имеется.

В новом учебном году было объявлено, что воспитатель, организовавшая Антону изоляцию от класса, из школы уходит - ее семье дали квартиру на другом конце Москвы.

Я выдохнула, в надежде, что если уйдет дестабилизирующий фактор, то ситуация в классе выровняется. Тем более, что классрук самым честным образом старается адаптировать Антона и класс друг к другу. Что самое важное - что когда класс под ее надзором, у нее это вроде как даже получается. Оставалась услышать, что ситуация стала нормальной и тогда, когда учительницы с нами нет - на продленке, например.

Зря надеялась. Пару недель назад мне позвонила мама единственного Тохиного друга в классе - Дани и поведала о том, что на ее ребенка оказывается сильное давление - ребята его заставляют перестать дружить с Антоном, если не перестанет - то и с ним никто дружить не будет. Она ему сказала слать этих ребят лесом, но опасается, что поскольку ее сын - ведомый, то рано или поздно он уступит. Попросила меня расспросить Антона, правда ли то, что ребята прессуют Даню на тему, с кем ему можно дружить, а с кем нельзя.

Антон подтвердил.

В прошлую пятницу Даня сломался. Когда Антон пришел в школу - был послан единственным другом, ради которого он, собственно, в эту школу пока еще с удовольствием ходил.

Самое паршивое - это то, что я бы об этом возможно и не узнала, если бы не хватилась, что Антон забыл у меня деньги на оплату участия в Олимпиаде. Кое-как прорвалась через турникет и пошла в класс. На подходе к аудитории увидела, что в самом темном уголке, между дверью и стеной, явно кто-то прячется - сидит на полу, сжавший в комок. Сразу почувствовав, что это Антон и никто другой, повернула дверь.

Увидел меня - и заплакал. Я отвела его в сторону и расспросила, что случилось.

Рассказал. Что когда вошел в класс - Даня сидел в кружке из тех трех ребят, которые долгое время требовали от него прекратить дружбу с Антоном. В этот день Даня сказал, что больше с ним не дружит.

Антон обозвал бывшего друга предателем - и забился в угол.

Когда я предложила ему уйти из этой школы, сначала с готовностью согласился. Я пошла к школьному психологу рассказать о случившемся, где меня и накрыла истерика. Та решила позвать Антона, предварительно дав мне время привести себя в порядок. И почти до конца дня Тоха сидел у нее.

Пока я подбирала варианты перевода Антона, тот пошел в резкий отказ - покидать стены, к которым он уже привык, почему-то не захотел. На мои попытки расспросить, что именно ему жалко оставлять в этой школе - снова заплакал".

Как решила эту проблему мама:

Со страницы http://ollako.livejournal.com/326258.html

2016 год

"Получила заключение ПМПК о создании Антону специальных условий обучения. С директором вопрос был решен еще весной - она сказала, что зачислит его сразу, как получит этот документ. Так что 1 сентября он идет в новую школу, в которую я давно хотела его определить.

Особо порадовало то, что заключение выдано сразу на 5 лет - до Тохиного 9-го класса. Так что ежегодного мотания по врачам у нас больше не будет.

Совсем хорошо то, что школа эта находится в соседнем дворе. Бывает же везение. Детей туда возят со всего округа, а нам только двор перейти.

Самое трудное было в переводе - уговорить Антона. Умная девочка Таня внушила брату, что эта школа - для дураков. Почему Антон ей поверил - загадка, потому что долгое время я вообще не могла понять причин его упорного сопротивления переводу. А силой туда затаскивать не хотела. Весной он, наконец, раскололся.

- Антон, - спрашиваю. - Я тебя когда-нибудь считала дураком?

- Нет, ты всегда говоришь, что я самый умный из троих.

- Вот именно. Как ты думаешь, стала бы я устраивать в школу для дураков ребенка, которого считаю очень умным?

Подумал-подумал, наконец решил:

- Нет.

Я рассказала Антону то, что уже сама успела узнать о школе. О том, сколько среди учащихся в ней "дураков" победителей всероссийских олимпиад и золотых медалистов. Объяснила, что учатся там не дураки, а дети, у которых проблемы со здоровьем, и поэтому им созданы более мягкие условия - маленькие классы, много педагогов, занимающихся с детьми индивидуально, если у них проблемы. Занятия по скайпу, если ребенок заболел и не может прийти в класс.

Малочисленность класса Тоху заинтересовала - ему всегда было тяжело в большом коллективе. А возможность учиться прямо из дома привела в восторг. У него хорошо получается добывать знания посредством компа.

Но я видела, что он продолжает сомневаться. Нельзя сказать, что ему было хорошо в нынешнем классе, но было страшно - а вдруг на новом месте будет еще хуже? Он пуганный - уже дважды коллективную травлю пережил за свою жизнь. Поэтому в вопросах смены обстановки он жутко боится что-то менять, хотя в остальном - любопытный и любознательный ребенок.

Я пообещала, что если ему не понравится на новом месте - он тут же вернется в старую школу. И даже на его глазах позвонила директору нашей школы и заручилась ее поддержкой в том, что она примет нас обратно.

Страх был такой силы, что даже просто зайти на территорию новой школы, осмотреться в ней, познакомиться с учителями, отметал со страхом.

Убеждая его не бояться пробовать новое я привела ему пример.

- Антон, представь себе, что ты никогда в жизни не ел мороженого. И вдруг тебе предлагают его попробовать. Какие ассоциации у тебя вызовет это название?

Антон подумал и, как я и предполагала, решил, что название созвучно с фразой "мороз по коже".

- Стал бы ты такое пробовать?

- Неа!

- Но сейчас-то ты знаешь, что на самом деле мороженое - это очень вкусно?

- Конечно!

- Прикинь, из-за своего страха перед новым ты бы упустил возможность попробовать эту вкуснятину? А ведь ты ничего бы не потерял от пробы. Даже если это оказалась бы гадость - ну взял бы и выплюнул ее. Тебя же никто не заставит есть то, что тебе невкусно и учиться в школе, в которой тебе плохо.

Аргумент оказался весомым. Поэтому Антон согласился "попробовать" - сходить в новую школу на экскурсию.

Зайдя в здание, мы сразу направились к кабинету директора (я позвонила ей заранее, объяснила ситуацию, и она сама пригласила нас прийти). Директор оказалась очень приятной женщиной средних лет. Она очень доброжелательно поздоровалась с Антоном, и я прямо видела, как он расслабляется в ее компании.

- А какое у вас максимальное количество детей в классе? - поинтересовался он деловым тоном.

Нина Федоровна рассмеялась и сказала, что детей в классах не больше десяти. А потом провела его по второму этажу, показала класс, в котором ему предстоит учиться.

Класс порадовал. По размеру - такой же, как класс в обычной школе. Но парт в три раза меньше, много свободного пространства. Детям разрешают ходить по классу или даже уйти в угол и переключиться на что-то другое, если устали слушать учителя. Это то, что надо для Антона. Ему очень трудно усидеть на месте, но зато в движении он усваивает информацию даже не на 100 - на 200 %, потому что потом дома он на основании изученного начинает задавать вопросы, характерные для детей более старшего возраста. И не отстанет, пока не узнает ответ.

По остальным этажам и кабинетам Тоха с благословения директора пошел сам - мне уже не пришлось его уговаривать.

На стенах висели фотографии выпускников за разные годы. Я обратила на них Тохино внимание.

- Посмотри, какие умные, интеллигентные лица. Похожи они на людей, которые учились в "школе для дураков"?

Антон уже и сам понял, что зря повелся на Танины россказни, поэтому просто рассмеялся.

Учителя, которых он нашел в классах, тоже встретили его доброжелательно, узнав, что это, возможно, их новый ученик. Правда из-за маленького Тохиного роста все дружно приняли его за третьеклассника, а не пятиклассника. Антон не обиделся.

На выходе из школы он удостоил меня согласием на перевод.

С легким сердцем я записалась на прием к врачу, и за пару месяцев мы, наконец, одолели все формальности".

Как предлагали решать эту проблему специалисты:

Со страницы http://ollako.livejournal.com/258759.html

2015 год

"Незадолго до консилиума я пообщалась с психологом, которая сначала работала с Таней, потом с Антоном после травли в школе.

Результаты мне понравились.

Тревожность у Тохи, конечно есть, состояние стресса она зафиксировала, но говорит, состояние не критичное, что надо прямо спасать ребенка. Она дала рекомендации о том, как следует организовать работу с парнем в школе.

Пообщались на тему его развития. Тут психолог выразила свое удивление, а я - удовлетворение результатами. Я всегда знала, что рано или поздно он это покажет.

Все его показатели были в пределах нормы, некоторые - зашкаливали.

По нижней границе нормы были показатели усидчивости и внимательности.

Показатели осведомленности - высшие баллы.

Тесты на логику и сообразительность - высшие баллы.

Все остальные тесты - средний уровень и чуть выше среднего.

Но все эти результаты актуальны с одной оговоркой - он их выдает при индивидуальной работе.

Я спросила, значит ли это, что ребенка надо переводить на индивидуальное обучение?

Конечно нет, - сказала психолог. Это значит, что ребенка надо учить работать в группе, чтоб он научился и там выдавать то же самое.

Вывод: Антон продолжает индивидуальные и групповые занятия в центре.

Параллельно я нахожу ему кружок по интересам, но такой, где работа нацелена именно на коллективную работу. Так что похоже в желанный железнодорожный клуб он в сентябре все-таки пойдет.

Особо отметила психолог такие Тохины качества, как преданность тем, к кому он привязан. Ради них он готов безоговорочно терпеть различные неудобства и даже травлю.

Рекомендации для школы выданы.

Что касается возможного перевода в другую школу:

Сейчас, когда он привязан к классному руководителю и Дане - менять школу однозначно не буду.

Если за следующий год у него найдутся новые друзья, которые разбавят его привязанность к Даниэлю - возможно подыщу школу, более соответствующую его способностям, и главное - где у учителей психологов нет проблем с организацией индивидуального подхода".

© Ross W. Greene PhD, The Explosive Child, 1998

© О.В. Бермант-Полякова PhD, авторизованный перевод и примечания, 2016

Предыдущие посты по тэгу http://pikabu.ru/tag/ребёнок-россыпь

ПРИМЕЧАНИЯ к Главе 3

Как я уже сказала, ФГУ "Московский НИИ психиатрии Росздрава" в 2008 году опубликовал официально стандартизированный для отечественной психологии и психиатрии опросник на СДВГ (Синдром Дефицита Внимания с / без Гиперактивностью). Прочесть его можно здесь

http://pikabu.ru/story/rebyonokrossyip_oprosniki_na_sdvg_471...

В 2013 году была опубликована хорошая книжка (в числе авторов - научный руководитель диссертации 2014 года, которую я уже много раз цитировала, Татьяна Васильевна Ахутина, доктор психологических наук, профессор МГУ, последовательница А.Р. Лурии), которая даёт чёткие диагностические признаки, как проявляются нарушения обучаемости, с разделением на "лобные" и "корковые". Процитируем этот текст:

Ахутина Т.В., Камардина И.О., Пылаева Н.М. Нейропсихолог в школе. Индивидуальный подход к детям с трудностями обучения в условиях общего образования. Пособие для педагогов, школьных психологов и родителей. М.: В. Секачёв, 2013. 56 с.

"Признаки слабости программирования и контроля:

При выполнении всех заданий:

- трудности вхождения в задания (замедленное по сравнению с другими детьми включение в работу),

- трудности ориентировки в условиях задачи или требованиях задания,

- трудности построения программы, её упрощение, проявляющееся в пропусках частей программы,

- повторение программы или её частей, т.е. инертность,

- импульсивность, лёгкая отвлекаемость,

- трудности контроля за выполнением задания,

- трудности переключения на новое задание.

Ошибки в математике:

- персеверации (повторы) при написании цифр, знаков действия,

- персеверации действия (5+2=7, 6-2=8),

- импульсивность в устном счёте (15-7=2),

- стереотипное, механическое решение задач, трудности решения задач с конфликтными условиями.

Ошибки на письме:

- пропуск элементов букв, букв, слогов, слов,

- персеверация (повторы) элементов букв, букв, словов, слов (ледоходох, появлявляются),

- антиципации (знездо, холхозные, рябята),

- контаминация двух слов в одно (всё ещё – всёщё),

- трудности выделения предложений и слов (замена заглавных букв строчными в начале предложения, пропуск точек, слитное написание слов с предлогами),

- обилие орфографических ошибок при знании соответствующих правил.

Особенности устной и письменной речи:

- стереотипные простые предложения, отсутствие сложных предложений,

- необходимость вопросов для построения развёрнутых предложений,

- неразвёрнутость, краткость текста,

- необходимость вопросов для построения текста,

- пропуск существенных смысловых кусков текста,

- отсутствие или стереотипия связующих элементов в тексте.

Признаки слабости кинестетической организации движений:

Моторика:

- отставание в развитии крупной и особенно мелкой моторики (завязывание шнурков, рисование, вырезание, лепка),

- отставание в развитии речевой моторики.

Артикуляция:

- смешения звуков или их нечёткое произнесение,

- в прошлом длительные занятия с логопедом из-за трудностей автоматизации произнесения звуков.

Письмо:

- смешение на письме звуков, близких по произношению, или букв, близких по написанию (т-п, б-д, т-к, т-н, ж-х, и-у).

Признаки слабости переработки слуховой информации:

Фонематический слух:

- замена звуков, близких по звучанию в устной и письменной речи.

Словарь:

- трудности называния,

- поиски слов,

- вербальные замены,

- частое использование местоимений и обобщающих слов.

Снижение слухоречевой памяти:

- переспрашивают учителя,

- пропускают слова, куски фраз, целые фразы из диктанта,

- трудности пересказа,

- ошибки в математике из-за трудностей запоминания (устный счёт и задачи).

Признаки слабости переработки зрительной информации:

Зрительное восприятие:

- трудности опознания изображений предметов, особенно если рисунок стилизован или перенасыщен.

Зрительные представления:

- рисунки очень обобщённые, при повторении рисунка не закрепление, а утеря формы.

Письмо:

- трудности усвоения графического образа буквы и цифры (путают зрительно похожие знаки, особенно заглавные или редкие буквы Н-К, ц-ч, п-к-н, цифры 1 и 7, 3 и 5).

Чтение:

- замедленное или угадывающее чтение из-за трудностей опознания букв.

Признаки слабости переработки зрительно-пространственной информации:

Общая ориентация в пространстве:

- трудности запоминания маршрута,

- трудности дифференцировки право-лево.

Речь:

- трудности понимания логико-грамматических конструкций (в частности, в условиях задачи).

Счёт:

- зеркальное написание цифр,

- зеркальное чтение примеров (вместо 23-5= … читает 32-5=27),

- трудности усвоения разрядного строения числа,

- трудности решения примеров с переходом через десяток.

Письмо (и ведение тетрадей):

- трудности ориентировки на листе бумаги, в нахождении начала строки (левостороннее игнорирование / отсутствие отступа),

- трудности удержания строки,

- колебания наклона, ширины и высоты букв, раздельное написание букв внутри слова,

- устойчивая зеркальность при написании букв,

- трудности актуализации графического / двигательного образа буквы (замена на зрительно похожие или близкие по написанию буквы), замена рукописных букв печатными, необычный способ написания букв,

- трудности овладения идеограммами, словарными словами (Клосная радота, Масква, собственное имя),

- пропуск и замена гласных, в том числе ударных (были – бАла),

- тенденция к фонетическому письму (шесе, ручйи),

- нарушение порядка букв в словах,

- слитное написание двух и более слов (шликдеревне).

Из перечисленных признаков видно, что их выявление доступно для любого внимательного учителя. Сначала для выделения этих признаков требуется произвольное внимание, постоянное возвращение к списку; с накоплением опыта фиксация особенностей становится почти автоматической.

Надо помнить, что у ребёнка из-за недостаточной автоматизированности письма и быстрого утомления могут быть любые ошибки, однако ошибки, связанные с дефицитарным звеном, встречаются чаще других.

Конец цитаты.

© Ross W. Greene PhD, The Explosive Child, 1998

© О.В. Бермант-Полякова PhD, авторизованный перевод и примечания, 2016

Предыдущие посты по тэгу http://pikabu.ru/tag/ребёнок-россыпь

ПРИМЕЧАНИЯ к Главе 3

И что же нам со всем этим диагностическим богатством делать? То ли дождик, то ли снег, то ли перерастёт СДВ(Г), то ли нет, то ли задержка речевого развития и избегает говорить, то ли Аспергер и потребности в общении с другими не испытывает, а может быть, вообще в плохом настроении с утра или вести себя хорошо не хочет и ещё пять подвариантов для каждого диагноза?

Хорошо устроенная голова лучше доверху наполненной. Поэтому приведём знания в систему.

Во-первых, клиницисты говорят просто "ствол", "кора" и "лоб", имея в виду незрелость соответствующих структур мозга. "Стволовой" ребёнок это быстро истощаемый ребёнок, у кого плохая память и кто сильно утомляется от умственных усилий и необходимости сосредотачивать внимание; "корковые" нарушения дают все эти нарушения обучаемости, когда переработка слуховой, зрительной или двигательной информации хромает; "лобные" дети не соображают, какими будут последствия их действий, не могут планировать выполнение задание и затрудняются в обучении, потому что им не даются алгоритмы, схемы решения задач и поведения в школе в той или иной ситуации.

Во-вторых, академическая психология.

Александр Романович Лурия, предложивший идею, как устроена работа мозга (он сделал это в 1973 году) - наш выдающийся соотечественник, на обширном клиническом материале (он работал в нейрохирургическом госпитале всю войну, уже будучи доктором педагогических наук и доктором медицинских наук, и всю свою творческую зрелость отдал на реабилитацию и исследование работы мозга) показал, что в работе мозга есть три блока: энергетического обеспечения всей работы (I), восприятия и переработки информации (II) и управления, контроля и программирования (III). Это те же самые ствол, кора и лоб.

На Западе аналогом модели А.Р. Лурия выступает когнитивно-энергетическая модель Сандерса (1983 года), там те же три блока, просто номера первого и второго поменялись :) Вот как А.Р. Агрис в своей диссертационной работе описывает модель Сандерса, на стр. 42:

"Исследования СДВ(Г) демонстрируют не только дефицит процессов произвольного торможения нежелательных реакций, но и дефицит поддержания общего уровня готовности к реагированию. Это требует обращения большего внимания на роль стволовых структур, напрямую связанных с энергетическим обеспечением деятельности (van der Meere, 2005).

Используемая для этого когнитивно-энергетическая модель (Sanders, 1983) опирается, во-первых, на представления когнитивной психологии об ограниченной пропускной способности канала переработки информации и ограниченных возможностях произвольного умственного усилия (Д. Бродбент, Д. Канеман), а во-вторых, на известную нейропсихологическую модель связи контроля внимания, реакции arousal, активации и усилия (Pribram, McGuinness, 1975).

Согласно этой модели, близкой модели трех функциональных блоков мозга А.Р. Лурия (1973), в психическом функционировании человека можно выделить несколько уровней:

1 - когнитивные процессы приема, переработки информации и построения адекватного ответа на полученную информацию; 

2 - уровень энергетических пулов – реакции arousal, активации и усилия (effort); 

3 - уровень управляющих функций (executive functions)". Другими словами, это кора, ствол и лоб.

В-третьих, семья и школа.

Клиницисты и академические учёные завершают любое своё выступление на тему справедливым замечанием о том, что "всё связано со всем и чтобы сказать определённее, нужны дальнейшие исследования". А потом переходят на сленг или на птичий язык.

Родители сленга клиницистов пугаются (Что значит лобный? Почему лобный? - Женщина, это не вам сказано), а над абзацами текста из академических изданий медитируют, ибо нет лучше средства рассредоточить внимание и уплыть в медитативную даль, чем почитать пару страниц нейропсихологической статьи. Конкретики во всём этом ноль, что делать дома и в классе, неясно, поэтому рано или поздно в общении специалистов с семьёй и школой наступает критический момент, когда вас загоняют в угол словами:

- Скажите нам его диагноз.

В этот момент на сцене появляется "в-четвёртых". Администрирование вашей профессиональной работы. Потому что поставить можно несколько диагнозов, но какой-то один из них будет "лучшим решением" в данном конкретном случае.

Диагностические руководства меняются и пересматриваются каждые 20 лет. Школьные регламенты для детей с особенностями обучения меняются каждые 10. Финансирование детей с тем или иным диагнозом и число ставок / мест / комплектации классов меняется каждые 3.

Наконец, хорошие реабилитологи имеют мужей, которые попадают в аварии, детей, которые рожают внуков, у них бывают инфаркты, которые заставляет уйти на пенсию и больше не работать, и семейные обстоятельства, которые заставляют уезжать в другие страны жить. То есть перестают работать в рандомном (случайном) порядке и не могут проконсультировать по кейс-менеджменту (тому, как вести данный случай в административном плане и какой диагноз поставить).

Когда специалисты собираются на комиссию, родителям кажется, что уж комиссия-то точно определит. Это не так. Определит ведущий специалист, приглашённый на комиссию, остальные согласятся с его аргументацией.

Больше всего меня в этом деле (а я работаю в данной сфере с 1992 года, и с 2003 года в качестве ведущего специалиста, много лет) удивляет идеализация происходящего. Здравомыслящие люди с богатым жизненным опытом (родители), встречаясь с необходимостью поставить диагноз, вдруг разом становятся детьми, которые верят в идеальный мир. В этом идеальном мире в каждой районной поликлинике ведёт приём всегда свободный профессор с десятком опубликованных монографий по теме диагноза их ребёнка. И занят этот профессор тем, что ждёт их прихода, рядом, по месту жительства.

Нет. Этот мир устроен по-другому.

Специалиста устроит и предварительный диагноз. Он знает, что за жизнь семьи, которую он десять-пятнадцать лет будет сопровождать, всё ещё много раз поменяется. Его устраивает то самое "зонтичное" и недифференцированное определение "энцефалопатия" или "минимальная мозговая дисфункция", без подробностей. Ему главное - что будем лечить и как будем выздоравливать.

Минимальная мозговая дисфункция - термин, который был введён в оборот в 1960-е годы, в работе  

Clements S.D. Minimal brain dysfunction in children: terminology and identification. NINDB Monograph 3. NINDB, 1966.

В российской детской психоневрологии был в то время в ходу термин, предложенный врачом-психиатром Груней Ефимовной Сухаревой, про гармонический и дисгармонический инфантилизм, где был описан в том числе органический инфантилизм - аналог незрелых высших психических функций. Это работы 1950-х годов. Сейчас никто такими словами детей не описывает, но суть претензий к детям от этого не меняется. Они неврологически незрелы и инфантильны с точки зрения адаптации к социуму.

Для того, чтобы принять решение, что будем лечить, нужна система диагностических координат, которая ближе к поведению и психологии, чем к психофизиологии и анатомии мозга. Если вы знакомы с сондианой и с идеей повседневных практик, то вам понятно, что стволовые дети с гиподинамическими нарушениями это s0, гиперактивные и импульсивные это s+!, что лобные дети с нарушениями в планировании и алгоритмизации это k0p0, а корковые дефициты правого полушария дадут hy0 вместо работающего hy+-, а дефициты левого полушария дадут h0 вместо работающего h+-.

Поведенческие нарушения "кондуктивного расстройства" это внеморальность ребёнка е0, а оппозиционно-вызывающее расстройство и эмоциональные расстройства на этой теме это е-. Аутистический спектр и нежелание поддерживать привязанности и контакты с другими людьми это d0m0.

У всех нас есть все восемь влечений, и у каждого из нас влечения периодически "обнуляются". У детей, в силу неврологической незрелости, те или иные влечения ещё бездействуют. Они либо останутся дефицитом на всю жизнь (и дадут дефект), либо вступят в работу (и ребёнок скомпенсируется). Что именно скрывается за этими буквами, подробно написано в посте Что такое сондиана?

Собственно, работа с семьёй строится так, чтобы в жизни ребёнка появились другие повседневные практики, и чтобы родители могли "отлипнуть" от школьных требований академической успеваемости как единственного мерила успешности ребёнка в жизни.

© Ross W. Greene PhD, The Explosive Child, 1998

© О.В. Бермант-Полякова PhD, авторизованный перевод и примечания, 2016

Предыдущие посты по тэгу http://pikabu.ru/tag/ребёнок-россыпь

ГЛАВА 3 (окончание)

Эмоциональный фон

Хроническая раздражительность

После долгого рабочего дня я обычно голоден и веду себя как усталый, эмоционально опустошённый и раздражительный тип. Любые проблемы и расстройства - даже те, которые требуют минимального включения, - кажутся мне непреодолимыми препятствиями. На мой взгляд, у большинства из нас бывает раздражённое, возбуждённое и усталое настроение; если мы успешны, эти виды настроения относительно кратковременны, и люди вокруг нас знают, что делать, чтобы помочь восстановить наше "нормальную работоспособность".

Но есть люди, включая и детей, чьи нервы находятся в раздражённом, возбуждённом, расшатанном, утомлённом состоянии ежеминутно. Это хроническое недовольство мешает откликаться на разные ситуации взаимодействия так, как делают те, кто способен легко переключать внимание и мышление, справляться с моментами досады, сдерживать импульсивные реакции и предвидеть дальнейшие возможные действия в ситуации крушения надежды - фрустрации, и тем самым утяжеляет клинику "рассыпания", которое мы выше определили как vague, утрату способности думать ясно.

Хмурые и вечно недовольные дети, что их угнетает и отчего они подавлены? Мрачное настроение и угрюмость ребёнка некоторые специалисты называют детской депрессией, хотя фактически это либо чувство несчастливости, либо цепь ситуаций, каждая из которых вызывает гневливый или раздражительный отклик. Некоторые дети-россыпи, отличающиеся возбуждённым и крайне нестабильным настроением, диагностированы психиатрами как маниакально-депрессивные дети, в современной психиатрии это диагноз биполярного рассстройства. Эмоциональный фон недовольства психиатры называют "плохой СДВГ" или "СДВГ плюс депрессия".

Примечание ОВ

Об этом был пост http://pikabu.ru/story/rebyonokrossyip_4714082 с примерами на то, что теперь (Росс Грин писал свой текст в 1998 году, новое диагностическое руководство вышло в 2013) называется "Деструктивное расстройство дисрегуляции настроения (disruptive mood dysregulation disorder, DMDD) было предложено включить в классификацию в ответ на длящиеся уже не менее десяти лет дискуссии о правомерности считать постоянное чувство раздражительности у детей основным симптомом биполярного расстройства в детском возрасте". Цитата отсюда http://psychiatr.ru/magazine/wpa/35/648

Мать: Майк, почему ты такой угрюмый? На улице прекрасный день. Почему ты дома?

Майк (тяжело опускается на стул, взволнован): Ветер.

Мать: Ветер?

Майк (более возбуждённо): Я сказал - ветрено. Я ненавижу ветер.

Мать: Майк, ты мог бы сыграть в баскетбол, поплавать на улице+ ты так расстроен небольшим ветром?

Майк (очень возбуждён): Слишком ветрено, черт возьми! Оставь меня одного!

(истерика)

Независимо от занятой психиатром позиции, в моем опыте - и исследования моих коллег подтверждают данное впечатление - дети, в чьём поведении прослеживаются симптомы биполярного нарушения, более ослаблены психосоциально, сильнее нарушены и в долгосрочной перспективе имеют худший прогноз, чем дети только с СДВГ.

Тревога

Меня гложет беспокойство во время авиаперелётов. Точнее, я боюсь летать самолётом. Нигде я так плохо не чувствую себя, как в полёте. Я никогда не был настолько очевидно встревоженным (потные ладони, бьющееся сердце, мысли о катастрофе), чтобы бортпроводники уделяли мне внимание. Меня, действительно, лишало присутствия духа ощущение себя в пяти милях над землей, движущимся со скоростью 500 миль в час в алюминиевом сосуде, заполненным бензином, и понимание, что моя жизнь находится в руках людей (пилотов и диспетчеров), с которыми я никогда не встречался.

Чтобы контролировать тревогу, я совершал несколько важных ритуалов, чтобы убедиться в безопасном развитии моего полета: я должен был сесть в кресло у иллюминатора, так, чтобы я мог наблюдать небо при приближении другого самолета, и должен был просмотреть аварийную инструкцию, прежде чем самолет взлетал. Я знал, что эти ритуалы работали, потому что все полеты, в которых я побывал, благополучно доставляли меня к пункту назначения. Заставляли ли эти ритуалы меня вести себя странно время от времени? Будьте уверены, что да!

В один из полётов самолёт находился на высоте 33000 футов, и я, как обычно, бдительно просматривал горизонт в поисках угрожающего нам самолета. Тогда случилось невероятное: далеко на горизонте я заметил самолёт, движущийся в направлении моего самолета. По моим вычислениям мы были в пяти минутах до того, как пути двух самолетов пересекутся и моя жизнь закончится в ярком пламени. Поэтому я сделал то, что сделал бы любой очень тревожный, повышенно иррациональный человек: я вызвал стюардессу. Время уходило. "Вы видели тот самолет там внизу?" - пробормотал я, показывая на пятнышко на горизонте. Она

посмотрела в иллюминатор. "Вы думаете, командир экипажа знает об этом?" - спросил я. Стюардесса попробовала скрыть улыбку и сказала: "Я сообщу ему об этом". Я сразу успокоился, хотя полагаю, что мой героизм не был по достоинству оценен ни стюардессой, ни пассажиром, сидящим около меня (который теперь высматривал в самолете пустое место, чтобы пересесть). Самолёт, конечно, был благополучно посажен, и когда я покидал самолет в конце полёта, стюардесса и пилот ждали у дверей и улыбнулись мне, когда я подошел. Стюардесса взяла лётчика за рукав и представила меня: "Командир, этот джентльмен помогал вам пилотировать самолет".

Cильная тревога обладает разрушительным потенциалом, поскольку серьёзно затрудняет рациональное, адекватно оценивающее реальность, последовательное мышление. Когда мы сильно встревожены чем-то, ясное мышление является точкой нашей уязвимости. Именно комбинация эмоционального состояния тревоги и нелогичности заставляет некоторых детей (удачливых детей) кричать. Но существенное число их (неудачливые дети) "рассыпаются".

Также я убедился, что некоторые из обсессивно-компульсивных детей, с которыми я работал, исполняли ритуалы, потому что в отсутствии рационального мышления ритуалы были единственной формой действовать, которую они могли придумать, чтобы уменьшить свою тревогу, хотя бы на время.

Примечание ОВ

Многие из этих детей относятся к гипоактивному типу нейродинамических нарушений, описанных в диссертации А.Р. Агрис

http://istina.msu.ru/media/dissertations/dissertation/67b/56...

Я горд заметить, что больше не чувствую себя вынужденным сидеть у иллюминатора и просматривать аварийную инструкцию и пережил рейсы, во время которых я не делал ни одного ритуала. Как я победил мою полетную тревогу? Опытом. И мышлением (ясным).

Начало выздоровлению положил пилот из Флориды. Когда я поднимался на борт этого его самолета, командир был у входа и я воспользовался возможностью спросить его: "Вы намереваетесь благополучно довести самолет до места назначения?". Ответ лётчика был более полезен, чем он думал. "Вы что думаете, что я хочу умереть, приятель?" То, что пилот особенно не был самоубийцей, было важным откровением, и это заставило меня подумать ясно и рационально о тысячах самолетов в воздухе в любое время и слабых шансах, что произойдет какое-то бедствие именно с тем самолетом, на борту которого я был. Совершенно неумышленно командир воздушного судна дал мне "когнитивный якорь" - способ мышления, который был мне полезен в момент, когда встревоженный, я был склонен мыслить нелогично и иррационально. Вместо того, чтобы смотреть из иллюминатора и думать "что, если крыло отвалится?", я мог думать, что "лётчик тоже хочет жить".

Как вы увидите, одна из самых ценных вещей, которую мы можем сделать для рассыпающегося ребенка, - это обеспечить ему когнитивные "якоря", которые удержат его от соскальзывания в иррациональное и нелогичное мышление в моменты эмоционального напряжения, когда он с больше вероятностью подвержен "рассыпанию". Моя тревога в самолёте никогда не превращалась в "рассыпание". Но некоторые дети в состоянии тревоги прекращают ясно думать, телесно ощущают себя "разбитыми" и опустошёнными, теряющими силы, и прямой дорогой направляются к "рассыпанию".

Дисфункция сенсорной интеграции

Заключительная область, достойная упоминания, как потенциально утяжеляющая "рассыпание", относится не к психологии, а к неврологии. Неврологическая незрелость известна специалистом под названием "дисфункция сенсорной интеграции". Чтобы перерабатывать информацию, поступающую от зрительных, слуховых, тактильных и проприорецепторов, центральная нервная система фильтрует подпороговые и пороговые стимулы, и доставляет сигналы в соответствующие зоны мозга.

Если мы сидим в комнате и беседуем с интересным нам человеком, то мы сосредоточены на нём, его словах и голосе, - мы уделяем ему произвольное внимание, сосредотачиваем своё внимание на нём, в центре. И, хотя физиологически мы слышим и скрип двери в соседнем кабинете, и шум мотора автобуса, проехавшего по улице, мы фиксируем их непроизвольно, внимание рассредоточено, мы воспринимаем фон в общем, размыто. Мы оттормаживаем эти стимулы (или не оттормаживаем, и в итоге постоянно на них отвлекаемся, что даёт отдельный подтип СДВГ).

Нервная система также отдаёт команды мышцам, как им двигаться, собирает во внешнем мире обратную связь, каким был результат мышечного движения, и настраивает программу движения более точно: дети, которые были неуклюжими и неловкими, со временем осваивают всё более точные и всё более сложнокоординированные движения, такие как бег, прыжки, езда на велосипеде, катание на качелях. Моторная неловкость, неуклюжесть это пример на проприорецепцию, - ощущения от мышц и суставов и чувство равновесия. Есть зрительная рецепция, слуховая рецепция, осязание - тактильная рецепция, обоняние - запахи и вкус.

Дети, у которых неврологически "раздладилась настройка" на то, какой стимул считать подпороговым, и не реагировать на него, а какой пороговым и откликаться на него, могут игнорировать часть сенсорной информации или реагировать чрезмерным откликом, который причиняет им дискомфорт. Чтобы избежать неприятных ощущений, такие дети отказываются носить некоторые виды одежды (из грубой ткани или со швами), не так, как сверстники реагируют на звуки и шум, не могут научиться пользоваться ножницами или крутить педали на велосипеде, сохраняя при этом равновесие и способность рулить, в области мелкой моторики им недоступна каллиграфия, завязывание шнурков и застёгивание пуговиц и застёжек, их раздражают воротники на одежде, манжеты, ярлыки в швах одежды, или текстура еды (грубую или протёртую пищу неспособны воспринимать и потому отказываются от неё. Они могут отказываться от некоторых запахов и вкусов, или месяцами есть одно и то же блюдо, - не в силах объяснить взрослым свой выбор. А раз нет рационального объяснения поступку, взрослые считают происходящее "вредничаньем" со стороны ребёнка.

Хотя взаимосвязь между дисфункцией сенсорной интеграции и планированием действий (executive functions) не вполне изучена, разнообразие поведенческих реакций, типично связываемых с недостатками в исполнительных функциях - дезорганизация, рассеянность, слабые навыки планирования, не достижение ожидаемых результатов действий, трудность приспособления к новым ситуациям или следование указаниям, фрустрация и агрессия - также приписываются дисфункции сенсорной интеграции.

Независимо от применяемых диагностических категорий, неврология или психиатрия, неврологические трудности в переработке поступающей из внешней среды информации затрудняют психическое развитие, ограничивают взаимодействие со сверстниками и родителями и в итоге затрудняют усвоение гибких и эмоционально зрелых способов совладания с ситуацией крушения надежды (фрустрации).

Другие факторы, содействующие общей фрустрации

"Рассыпание" это неспособность переключать внимание и мышление и эмоциональная незрелость, которые наступают одновременно и способствуют утрате ясности мышления в состоянии vage и ведут к неадекватному поведению.

Уровень досады, который переживает каждый из нас, можно измерить внутренним "фрустатометром". В жизни ребёнка могут встретиться и другие трудности. Затруднения научиться читать, считать или писать (то, что принято называть нарушениями обучаемости, дислексией, дискалькулией и дисграфией) могут существенно повышать "на фрустратометре" уровень досады ребёнка. Ежедневно в школе ему приходится переживать из-за неуспехов и справляться с неприятным беспокойством из-за того, что он не выполнил задание учителя.

Один замечательный мальчик, с которым я работал, был очень маленького роста; хотя он хорошо справлялся с дразнением и своей собственной неуверенностью в себе большую часть времени, его малый рост непрерывно вносил вклад в его совокупный уровень фрустрации. Трудные отношения с учителем, матерью, отчимом, или тренером могут повысить фрустрацию ребенка, также как сложные отношения со сверстниками или братьями, или неудовлетворенность слабыми спортивными достижениями. Хотя многие из этих причин фрустрации могли бы считаться нормальными для большинства детей, ребёнок-россыпь может заставить ощущать их как непреодолимое бремя.

Другие причины, психиатрические или социальные, могут делать фрустрацию невыносимой. Ребёнок, у которого есть вокальные тики, может расходовать силы на то, чтобы стараться подавить их в школе, потому что стыдится своего расстройства. Ребёнок-россыпь, чьи родители развелись, может расходовать силы на то, чтобы приспособиться к жизни после развода родителей.

Наиболее важно из написанного в этой главе состоит в том, что гибкость и устойчивость к крушению надежды (фрустрации) не приходят ко всем детям в одно и то же время и одним и тем же способом.

Мы склонны думать, что все дети имеют от рождения способность переключать внимание и мышление и эмоционально зрелым способом переживать ситуации, которые вызывают досады. Многие взрослые думают, что дети-россыпи "не хотят" быть послушными и "вредничают". Как вы теперь знаете, во многих случаях это не похоже на правду.

Если вы и сейчас, получив информацию о факторах, затрудняющих формирование адекватного ситуации поведения, считаете, что я "оправдываю" рассыпание, а не объясняю его, вы уходите, хлопнув дверью. И для меня при звуке захлопнувшейся двери остаётся без ответа вопрос: Как помочь ребёнку?

Почти невозможно быть полезным без всестороннего глубокого понимания трудностей ребенка. Не все дети с трудным характером; расстройством настроения и тревожностью; невербальными учебными проблемами; или недостатками в исполнительных функциях, обработке социальной информации, нарушениями речи или сенсорной интеграцией в конечном счете становятся "детьми-россыпями". Не у каждого ребёнка с этими трудностями есть ещё и затруднения в переключении внимания и мышления (лобные проблемы) и эмоциональная незрелость (проблемы на уровне лимбической системы). "Рассыпание" это само по себе трудная проблема, и многочисленные факторы ответственны за то, что работать приходится с сочетанным нарушением.