Доверяй тому, кто рядом, и будь с ним. Этого достаточно.
Есть сериалы, которые ты хочешь пересматривать. Но есть такие, к которым ты хочешь возвращаться не глазами, а сердцем. Не ради сюжета, а ради новых граней, которые они в тебе открыли. «Оставленные» именно такой сериал. Не самый стильный, не самый масштабный, и не самый эмоциональный, но, как оказалось, самый настоящий. Про меня. Про вас. И про наши чувства.
Я хорошо помню первый сезон. Он был как учебник по боли — логичный, мрачный и прямолинейный. Я плакал. Иногда от фатальности сюжета, иногда от музыки Макса Рихтера, которая до сих пор в сердце. Второй оказался более изобретательным, нелинейным и образным. Аллегоричный детектив, в котором меньше открытых ран, но больше чувствуется между строк.
Третий сезон — это не совсем финал, а почти духовное переживание. Как мантра. Только с Кевином, Норой, апокалипсисом и белыми птицами, которые должны принести любовь.
Формально, тут нет центральной линии сюжета. Только вопрос: «Что случится на седьмую годовщину исчезновения?» В ответ — целый сборник притч, приближающих к заветной дате. Каждая серия, как отдельный разговор с Богом, если бы Бог сидел в халате, ел хлопья и отвечал с иронией. Всё медитативно, странно и оригинально. Сюжет словно уехал на велосипеде в сторону, и оставил тебя следить за чувствами, символами и молчанием между фраз.
Что поразило меня ещё во втором сезоне, а в третьем покорило окончательно, сериал не боится рисковать. Вот серия про загробный мир (или галлюцинацию?), про наёмных убийц и караоке. Вот серия про оргию на теплоходе со львом и Богом. А вот ещё одна про историю, которая выглядит как красивая ложь или правда, которую ты ждал, но которую ты не сможешь проверить.
Всё это звучит немного дико, но на экране магия. Потому что всё, что происходит, честно. Здесь нет внезапных поворотов только ради того, чтобы удивить или ошарашить. Всё ради сути.
А суть простая. Эта история не про Исчезновение. Не про параллельные миры или мессию, а про нас. Про то, как мы не знаем, что делать с болью, тревогой и разочарованием. Про то, как одни пытаются чем-то занять себя, когда страдают. Пытаются спасать или решать проблемы. Другие пытаются осмыслить, рационализировать всё до конца. Но что бы ты ни выбрал, ты остаёшься с тем, что есть. С тем, что кто-то ушёл, что-то потеряно, и главное — всё-равно больно.
Как с этим жить? «Исчезнувшие» предлагают свой вариант. Он маленький, но самый точный. Он в словах: «Я тебе верю». Когда никто не объясняет, а просто остаётся рядом. Когда верят нашим чувствам и потребностям. Когда не требуют и не обесценивают. Доверяют.
Когда в последней серии всё разрешается, сериал не кончается, а будто замирает, потому что мы нашли ответ. Мы больше не хотим объяснений. Мы больше не хотим бежать и прятаться. Мы все хотим присутствия. Мы все хотим, чтобы кто-то оставался рядом и верил нам. Просто верил. Даже если мы сидим, вглядываясь во влажные глаза друг друга, и до конца не понимаем, что же мы должны сказать.
Потому что это искусство и терапия. Потому что это тот редкий случай, когда тебе дают не финал, а чувство завершённости. И ты смотришь титры, думая: «Может и мне просто быть рядом с тем, кто дорог — это уже достаточно?»
