Сообщество - Авторские истории

Авторские истории

40 242 поста 28 272 подписчика

Популярные теги в сообществе:

Ответ на пост «Неделя меланхолии»1

-Вышел, вышел! Сашки Райна, говноеды, новый рассказ вышел!

Увидав текст в ленте, Сергей перво-наперво наткнулся на абзац текста, длинный, как всегда у автора херово написанный, с кучей лишних подробностей. В куче той был и некий Сергий, который матерился, пешком "обруливал" препятствия и не бежал, а устремлялся, устремлялся и автомобиль, строчкой ниже... ведь у Райна был только один высокопарный синоним к слову "бежать", чтобы все видели,что он писатель,а не собачий хрен, а на второй такой же синоним, для автомобиля, словарного запаса у писателя уже не хватило. А еще в том абзаце был скрип шин, не самих колес, а именно шин... еще по задумке автора там была интрига, но на деле это было душное нудное словоблудие, неумение автора писать и незнание им ни значений слов, ни синонимов, ни умения вообразить то, что он пишет сам.

"Нет, после такого дерьмового первого же абзаца не буду делать полноценный разбор",- подумал Сергей и прокатился дальше по ленте в поисках сисек и попок.

775
Авторские истории

Неделя меланхолии1

— Едут, едут! Батюшка, Горин едет!

Заслышав предупреждение, отец Сергий выбежал из сарая, где чинил лейку, и, ловко перескакивая через груды железа, которое разбросали кровельщики, и обруливая иные препятствия, устремился к гаражу. Через минуту раздался шум неисправного бендикса, легкий праведный мат, затем скрип лысых шин. Из гаража вылетела «четверка», распахнув ворота бампером, и устремилась в сторону леса, прыгая на ухабах.

По деревне прокатилась волна хаоса. Люди бросали дела и прятались в ближайших домах: своих, чужих — неважно. В трудную минуту соседи сплачивались и забывали о дрязгах и ссорах.

— А что происходит? — спросил, глядя на эту суету, Димка — один из нанятых на ремонт церковной крыши работников.

— Судя по всему, у Горина опять депрессия, едет на перезагрузку, — сказал дедок, задумчиво потягивающий на скамейке папироску.

— А кто этот Горин?

— Да хозяин завода один. Денег у него — как у моего Шарика клещей по весне. Каждый год он сюда приезжает плакать о своих несчастьях. Кто-то ему однажды напел, что у нас тут в Павловском все печали забываются, а душа омолаживается, так он теперь, как только чувствует, что меланхолия накатывает, сразу к нам — «перезагружаться».

Вдалеке показалась вереница машин, напоминающая свадебный кортеж или делегацию саудовского принца. Дима насчитал десять автомобилей, каждый стоимостью как аппарат МРТ, которых так не хватает в области.

— Мало что-то в этот раз, — затянулся дымом дед. — В прошлом году было четырнадцать. Умеет человек грустить с размахом. Родню везет, прислугу, повара с массажистом, фитнес-тренера, нанимает терапевта и гастроэнтеролога, любовницу опять же с семьей берет. Видимо, дела сейчас и правда не очень идут.

— А дальше что? Шум, танцы, пьянки и дебош? — Дима представил типичное поведение богачей, считающих себя королями жизни, а окружающих — фоновыми помехами.

— Да не-е. Все культурно обычно, — снова затянулся мужчина. — Сначала, как правило, рыбалка. Горин собирает местных рыбаков, арендует катера, завозит наживку «нового поколения» (от которой рыба сама прыгает в лодки), везет всех на другой берег, там шатры растягивает, раздает удочки с Bluetooth-оповещением о клеве, угощает напитками заграничными. Потом, значит, повар им там барбекю устраивает, пойманную рыбу готовит с тремя видами маринада. И все это время Горин жалуется на то, что в жизни у него сплошные лишения. Живет, бедолага, в бетонных трехэтажных оковах города, дышит выхлопами «Мазерати», рыбу ест магазинную. А у мужиков тут и речка с окушками, и воздух свежий, и раздолье... В общем, слезы крокодильи льет от зависти, пока рыбаки его сигары курят да рыбу ирландским виски запивают.

Димка присвистнул, а старик продолжил:

— На следующий день Горин идет к грибникам. В прошлом году с собой привез багги и квадроциклы. В позапрошлом — вездеходы, на которых они дальние болота пересекли, а там грибы со времен Ивана Грозного никто не собирал. Баню походную разворачивают, палатку массажиста, кухня, опять же, вечером кино смотрят на проекторе. И, само собой, все это время Горин изливает душу. Мол, в городе и выйти-то некуда, жизнь проходит за дверями душных кабинетов на двадцать пятом этаже с видом на парк, лесов диких нет, сплошь аллейки с хилыми елками, бегунами, самокатчиками да собаками этими карманными, которых в городе разводят. А у мужиков тут счастье под каждым кустом, шум листвы, сок, опять же, березовый, натуральный, лоси бродят.

Кровельщик слушал и не понимал, за что же здесь так не любят этого богатого чудака.

— Потом он, значится, берется за богему: художники, поэты, музыканты… Короче говоря, забирает нашего Кольку тракториста-аккордеониста на два дня в поля — рисовать и музицировать. С ними туда Горин обычно женщин везет две машины, чтобы позировали на лоне природы. Лошадей арендует для прогулок, у местных скупает мясо, самогон, овощи, ну и творят они там какое-то искусство. Коля так уже дважды разводился, а еще с ним, как правило, потом друзья по полгода не общаются.

— Вот так дела, — облизнулся кровельщик, представляя себя на месте Коли.

— Уж не знаю, чем они там точно занимаются, но Коля клянется, что Горин два дня только и делает, что вздыхает о своей судьбе, мол, выбрал не тот путь в жизни. Мол, всегда хотел быть странствующим музыкантом или вольным художником, а не директором гигантского предприятия с многомиллионным оборотом и сбытом на пятнадцать стран.

Кортеж остановился у первого дома. Из машины вылезла внушительная фигура в костюме, за ней — сам Горин. Даже издали от него веяло деньгами и легкой грустью.

— Больше всех, конечно, отцу Сергию достается. Горин ему каждое утро на протяжении всей недели исповедуется, душу изливает и жалуется на свои неудачи. Мол, и успехи уже не те, что прежде: заказчиков все меньше, доходы падают, в отпуск всего три раза в году ездит, личностного роста никакого, творчества — тоже. Подчиненные все твои прихоти исполняют, а своей инициативы никакой.  Дети, опять же, в Гарварде плохо учатся. Разочарования буквально на каждом шагу подстерегают, хочется, мол, все бросить — да людей подводить нельзя. А то ведь уже и так подвел, оставив завод на неделю. Короче говоря, боится Горин, что не так жизнь живет, и ждет от батюшки советов мудрых.  

— А батюшка что?

— А батюшка слушает все это, исповедует, советы дает, ругает: мол, уныние — это грех. А потом, когда тот уходит, вспоминает, как много лет назад они с этим самым Гориным на одном курсе в техникуме учились, только на разных специальностях. И был там один преподаватель, который всем студентам каждый год предлагал на подработку к его брату на завод устроиться, где Горин и начал свою карьеру, познакомившись с нужными людьми. А батюшка наш тогда ленился, как и большинство, работать не хотел, а потом и вовсе по стопам отца в семинарию пошел.

— Так ведь батюшке все материальное чуждо должно быть.

— Да чуждо ему, чуждо…

— А Горин его не узнаёт?

— Не-е, не узнаёт. Это же сорок лет назад почти было.

— Так а чего все его так боятся, раз он приезжает и устраивает пир на весь мир?

— Так этого и боятся, — мужик докурил и затушил окурок о лавочку с такой силой, словно хотел вмять его в деревяшку. — В общем, через неделю обычно Горин «исцеляется»: улыбаться начинает, чувствует душевный подъем, собирает манатки, поваров своих с массажистами, напитки заграничные, удочки, катера, женщин — и уезжает. А деревня-то остается, понимаешь? Мы-то за неделю знаешь как привыкаем к жизни на полную катушку. Насмотримся на все это, на вкус попробуем и только войдем в ритм богатой жизни, а потом раз! — и снова гречка да картошка. Кто-то в запой, кто-то в город к психологу. Вот народ и прячется — чтоб не соблазняться. Батюшка никому помочь не может, сам локти до крови искусывает. Горин-то миллионер, а он сельский поп. В общем, деревня после горинской меланхолии сама на несколько месяцев, а то и на полгода в депрессию погружается.

— А что же никто с ним не поговорит? Сказали бы, мол, зачем душу травишь, гад?

— Так говорили! Говорили, и не раз!

— А он?

— А он на работу приглашает. Мол, поехали, устрою любого на хорошую должность. Хоть начальником, хоть региональным менеджером. Ответственные люди всегда нужны, в зарплате не обижу!

— И что же не так? — Дима наблюдал, как неподалеку горинская свита скатывает с прицепов вездеходы и достает барбекю.

— Так ведь это работать надо! — фыркнул дед и, сплюнув, зашагал прочь.

Александр Райн

Приглашаю всех в свой телеграм канал, где я не только публикую рассказы, но и делюсь новостями о выходе книг и концертах https://t.me/RaynAlexandr

Показать полностью
9

КейБиБи

- Шмидт, хватит валять дурака, - учитель бросил взгляд на вытянутую ладонь студента и снова уткнулся в журнал. – Я давал времени до сегодняшнего утра. Все твои одногруппники свои АйТи проекты мне прислали еще вчера. А ты меня хочешь впечатлить какой-то… дохлой мухой?

Шмидт привычно вздохнул. Маленького рыжего толстячка никогда не воспринимали всерьез.

- Это не дохлая муха, господин Миллер. Это КейБиБи.

- КГБ? – препод взглянул поверх очков и усмехнулся.

- КейБиБи – значит кибер-бамбл-би или кибер шмель. Секунду, - Шмидт ткнул в смартфон, насекомое на его ладони зашевелило лапками, перевернулось и взмыло под потолок.

Студенты пооткрывали рты, но Миллера таким было не пронять.

- Закамуфлировал покупного нано-дрона под насекомое? Креативно. Но в чем же его «кибер»?

- Вы же знаете, что все Wi-Fi устройства периодически рассылают probe requests, чтобы найти известные сети или подключиться к доступным. В кибер-шмеля зашит сниффер, который обнаруживает количество приемников в помещении, по уровню сигнала RSSI определяет примерное расстояние до самого мощного, после чего по MAC-адресу идентифицирует тип устройства. Пока что он настроен только на Андроид.

Тем временем летающий девайс сделал круг под лампами, приземлился на столе преподавателя, заставив того в испуге отдернуть руку, и забрался под ноутбук.

- Wi-Fi модуль в режиме мониторинга? Ты встроил в него чип ESP32? – Миллер, несомненно разговаривал с учеником, но поскольку он не отрывал взгляда от клавиатуры, казалось, что беседа ведется непосредственно с кибер-шмелем.

- Аналог. ПО для перехвата и анализа трафика я немного допилил. Взял наработки от Wireshark, но для прошивки использовал облегчённую библиотеку на C — всё на голом сокете. Сейчас смотрите, самое интересное – стыковка!

Тем временем KBB подполз к USB-порту ноутбука, развернулся задом и засунул внутрь разъема жало.

- О! Вижу поток данных! – подросток радостно пялился в экран смартфона, а студенты повставали с мест, заглядывая к нему в мониторчик, - Контактный модуль симулировал соединение.

- Каких еще данных? - в голосе преподавателя послышался всхлип.

- О! Искусственный интеллект на смартфоне сам определяет приоритеты в зависимости от обнаруженного. В данном случае вам ничего не грозит, вы же учитель.

- И что, что учитель?! Что он делает? – непонятно, чего в голосе учителя было больше, испуга или возмущения.

Шмидт пожал плечами и криво усмехнулся.

- ИИ анализирует поток пакетов. Первым приоритетом у него стоит поиск признаков аутентификации криптокошельков. Но откуда у вас крипта?!

- Что? – Миллер выпучил глаза, моментально вынул шнур из розетки, а затем принялся судорожно тыкать в кнопку выключения ноутбука.

В наступившей тишине раздался взрыв хохота. Шмидт улыбнулся шире — наконец-то его заметили.

Показать полностью
4

Подходящая планета 4.1

Ближайший крупный город с университетом находился в двух днях пути от Ширшино – Урюпинск, и на пути в него, майор остановился на постоялом дворе "Бедный Йорик".

Многое на этом постоялом дворе напоминало майору заведения с аналогичным названием в Москве, даже бармен Жорик.

"Что это? Межгалактическая франшиза навроде МакДональдса?"

Мысли путались в голове майора, и как только Жорик открыл ему свободную комнату, он бросил вещь-мешок на кровать, уселся на ней по узбекски, и застыл в этой позе "помятого лотоса", решив помедитировать, надеясь в процессе сочинить отчет для генерала Хаджибаева.

Майор замычал на языке далеких предков:

"Herr Mannelig herr Mannelig trolofven i mig

För det jag bjuder så gärna

I kunnen väl svara endast ja eller nej

Om I viljen eller ej..."

– Это не на шотландском гаэлике, шеф, – отозвался встроенный в мозг майора AI, – а на шведском, и вообще не про ностальгию по родине предков, которую ты сейчас ощущаешь.

– А почему же хорошо так от припева?

– Потому, что подходит...

Нестор Петрович Мак Гилти – разжалованный до майора офицер русской армии, потомок бравого шотландского наемника Дункана Мак Гилти, оказавшегося на службе у князя Скопина-Шуйского, и пустившего корни в России еще во времена Великой Смуты, хотел вспомнить особую горскую гордость, которая, как он надеялся, воспретила бы ему симпатизировать миру, где нет ни правды, ни лжи.

Гордость горцев в крови отозвалась симпатией, как к шведскому напеву, так и к окружающему миру.

"А ведь все нормально, даже хорошо! Присутствует, конечно, некоторый когнитивный дисонанс по случаю разрыва ментальных шаблонов, но какой-то благостный, как бы намекающий, мол, правильной дорогой идешь, товарищ майор! Будоражит душу только отсутствие внутреннего возмущения, коего ожидал, но так и не дождался. Ведь правдорубом был всю жизнь, а тут, как бы и нет никакой абсолютной истины, присутствует только некое, пока не совсем понятным образом протекающее равнение на целесообразность".

– Слышь, AI, может для полного погружения в гордость шотландских горцев мне нужно было килт надеть?

– Первые килты появились в Шотландии через несколько десятков лет после того, как твой предок ее покинул, так что ты взываешь к своему "правдорубству" не через правду, а через то, что тебе "подходит"...

Майор промычал еще пару куплетов "Херр Маннелига", и смачно оборвал песню русским "Блять".

Из отчета майора Мак Гилти генералу Хаджибаеву:

"Возникает ощущение, что мыслительные категории "правда-ложь"– как некая франшиза, навроде МакДональдса, которая хоть и успешно распространяется по обитаемой Вселенной, но просачивается вовсе не везде, а там где ее нет, там нет и никаких предпосылок к ее появлению: вкусно, и точка! По всей видимости, "правда-ложь" не является фендаментальным законом природы, хотя и выдержала давление эволюции во многих местах, то есть имеет право на существование....но не обязательное..."

Из ответа генерала Хаджибаева:

"Понимаю, майор, тяжело, а ты помедитируй! Я заранее предвидел возникшие у тебя проблемы, и заблаговременно забросил на одну из кафедр урюпинского университета чемоданчик с самоучителем русского языка, какими-то книженциями по земной философии, включая "Формальную логику" Аристотеля, и кое-что из нашей физики и математики. Так что, не вешать нос, майор – в Урюпинске ты найдешь подготовленных собеседников, так что, в следующий раз жду от тебя более внятного отчета, а не заунывной песни акына. И, перестань садиться по узбекски для медитации – чай, не чай пьешь!"

Получив ответ от начальника, майор развязал ноги из узбекской позы "помятый лотос", и ментальная связь с генералом облегчающе ослабла.

Майор подошел к рукомойнику, и взглянул на свою физиономию в зеркале.

– Слышь, AI, а наголографируй мне более подходящий образ, ну, чтобы с местной профессурой общаться..

– Я разблокировал кнопку, образ загружен в ДНК голографической плесени, можешь нажимать. – ответил AI.

Майор нажал кнопку на поясе: его прежний лик простоватого солдата-сверхсрочника поплыл, и через минуту преобразился в строгую личину оберштурмбанфюрера СС Отто фон Штирлица...со всеми наградами и знаками отличия на мундире.

– Почему Штирлиц? – недоуменно спросил майор.

– Строгий, мудрый, красивый, внушающий доверие, разведчик...

– Максим Максимович Исаев был полковником, а я – майор.

– Подходит. – заверил его AI.

Майор еще долго смотрелся в зеркало, затем сорвал две нашивки с пуговиц за "рукопашный бой", решив для себя, что таким образом понизил себя на два чина, и вполне удовлетворенно изрек:

– Подходит.

Показать полностью
50

То, о чём не расскажешь

На днях мне позвонили с Первого канала с просьбой рассказать о том, как воевал в годы Великой Отечественной войны сводный курсантский полк Московского командного пехотного училища и о Владимире Харитонове.

Если спросить, кто такой Владимир Гаврилович Харитонов, далеко не все ответят на этот вопрос. Но очень многие из нас слышали песни, написанные на его стихи: «Без тебя», «Мой адрес — Советский Союз», «Не плачь, девчонка», «Не могу забыть» или «Фронтовой вальс» (https://vk.com/audio-154615935_456239502_7f50669af6d80798de) — всего более тысячи песен! И, наверное, нет ни одного человека в нашей стране, который не слышал песню «День Победы», написанную на стихи Владимира Харитонова. В этом году исполняется пятьдесят лет со дня первого исполнения этой песни.

В далеком 1941 году, в составе сводного полка Московского командного пехотного училища, Владимир Харитонов воевал под Москвой. И, по его словам, именно эти бои послужили основой для написания им стихотворения «День Победы».

Мне было, что рассказать о том, как воевал сводный курсантский полк. О нашей «Кремлевской бабушке» Антонине Павловне Кожемяко, в 18 лет командовавшей женской ротой местных жителей, работавших на отрывке траншей и окопов для наших войск. О моем родном дяде, который служил разведчиком в кавалерийском корпусе Льва Доватора и не раз бывал на позициях кремлевцев. И о многом, многом другом…

Вместе со съемочной бригадой Первого канала мы выехали в село Ярополец Волоколамского района, в окрестностях которого сводный курсантский полк принял свой первый бой. Посетили памятник курсантам-кремлевцам, установленный в Яропольце (чтобы собрать деньги на этот памятник, курсанты МосВОКУ в свободное от учебы время работали на строительстве Московского метрополитена). Пока съемочная бригада снимала общие планы, я успел познакомиться с молодым человеком Женей, примерно десяти лет от роду, который учится в Ярополецкой средней общеобразовательной школе. И вместе со специальным корреспондентом Первого канала Алексеем Зотовым мы попросили Евгения передать в школьную библиотеку мой роман «Принцип Рамзая».

Затем мы проехали на линию обороны и Алексей Зотов задал мне свой первый вопрос: «Что чувствовал Владимир Харитонов в своем первом бою?»

Не самый сложный вопрос. Надо было сказать в ответ какую-нибудь банальность. И после этого перейти к рассказу о том, как воевал наш курсантский полк. Но мы стояли на линии ДОТов, рядом с окопами, в которых воевали и погибали наши ребята. И я почему-то вспомнил свой первый бой в Афганистане, растянувшийся почти на целый месяц. Что лично я тогда чувствовал?Что чувствуют солдаты и офицеры в своём первом бою?

К тому времени я уже четыре месяца откомандовал сторожевой заставой, два месяца исполнял обязанности командира отдельного разведвзвода, начальника разведки батальона, три месяца, как был назначен на должность заместителя командира мотострелковой роты. Переболел тифом, получил несколько осколочных ранений и «заработал» на Панджшере двустороннюю пневмонию. Поучаствовал в дивизионной операции в баграмской «зеленке», походил на засады и сопровождение колонн. Один несговорчивый душман, которого я не очень удачно пытался взять в плен, прикладом своего карабина основательно уменьшил количество моих зубов. Но всё это было не то. Мой настоящий первый бой был еще впереди…

12 мая 1987 года во время боевых действий под Чарикаром разведвзвод 1-го мотострелкового батальона нашего 180 мотострелкового полка попал в засаду. Тяжело ранен был командир разведвзвода и мой друг Женя Шапко. Четверо разведчиков погибли (Женя скончался в госпитале почти три месяца спустя, так и не приходя в сознание). Шестнадцать разведчиков — легко и тяжелораненые. В строю осталось только трое. По приказу начальника штаба полка Героя Советского Союза Руслана Султановича Аушева мне пришлось срочно набирать новый разведвзвод. А через несколько дней мы ушли на пакистанскую границу в район населенного пункта Алихейль. Наша задача была: в составе армейской группировки (состоящей из нескольких полковых разведрот, «рейдовых» и парашютно-десантных батальонов) выйти на афгано-пакистанскую границу, занять оборону на древнем Шелковом пути и дать возможность афганской пограничной бригаде за нашими спинами оборудовать укрепрайон.

У душманов на этот счет были другие планы. В том районе находилось несколько крупных бандформирований, им активно помогала пакистанская армия. Так что душманы откровенно наглели: периодически ходили в атаки, к счастью не на нас, а на наших соседей. И постоянно обстреливали наши позиции. В первые дни на горку, которую занимал мой разведвзвод, прилетало около 13 реактивных снарядов за четыре минуты, почти непрерывно с шести утра до шести вечера. Затем интенсивность обстрелов заметно снизилась. Но зато они притащили миномет и 76-миллиметровую горную пушку.

А вскоре наши артиллеристы, по ошибке, накрыли позиции моего разведвзвода. Помнится, я тогда сильно испугался, что кого-то из моих ребят могло зацепить. К счастью, обошлось. Хорошо, что разместил запасные позиции взвода на обратном скате горы с учетом не только расположения противника, но и возможного «дружественного» огня.

Горная пушка особых проблем не приносила, а вот миномет доставал нас капитально. Командир полка приказал мне поставить задачу моим снайперам подавить минометный расчет. Но снайперы у меня были еще совсем зеленые, не справились бы они. Тем более, что миномет работал с закрытой огневой позиции. Так что пришлось мне ближайшей ночью сходить в самовольную отлучку. Благо, что через наши позиции к своему отдельному взводу автоматических гранатометов добирался мой хороший товарищ по батальону резерва Виталик Жердев. Я уговорил его немного задержаться у нас в гостях и подстраховать меня. Когда я вернулся, руки у меня были по локоть в крови. И мне казалось, что еще несколько дней от меня пахло кровью. Но миномет нас больше не беспокоил.

Голодать нам не приходилось. У нас был с собой сухой паёк. Разумеется, в горы мы взяли с собой сухпай на трое суток не полностью, а только то, что меньше весило. Позднее сухпаи нам доставляли на вертушках. Понятно, что армейский паек немного отличается от маминых разносолов. Но о еде тогда как-то не думалось. Не до неё было. И с водой в этот раз проблем не было — неподалеку от нашей горки мои разведчики нашли родник. Но спускаться за водой получалось не часто. Воду приходилось набирать на весь командный пункт полка, который мы прикрывали. Так что на каждого воды приходилось немного.

Очень хотелось спать. Первые сутки мои бойцы не спали совсем, хотя в боевых тройках отдых был предусмотрен, но нужно было срочно окапываться, чтобы хоть как-то укрыться от обстрелов. Вот мы и окапывались в скальном грунте — ножами и палками-копалками. Просто саперные лопатки в горы мы с собой взять не догадались. А ещё мне нужно было лично выходить на связь каждые два часа днем и ежечасно ночью. Так что отдохнуть толком не получалось. Через несколько суток я превратился в лунатика.

Сильно доставали дожди, которые шли практически каждую ночь. Разумеется, вместо экспериментальной плащ-палатки (одну часть которой можно было надуть, как надувной матрац, а второй накрыться), я взял с собой в горы большой кусок маскировочной сети. И мой спальник не был влагонепроницаемым. Так что по ночам было холодно и сыро.

Самым тяжелым оказалось выносить с горки на вертолетную площадку раненого минометчика, который подорвался на мине. Тяжело не физически, морально. Парнишка только прибыл в Афганистан, его первая операция. Осколками мины выбило глаза, оторвало стопу и кисти рук. Мы надеялись, что, хотя бы один глаз врачи смогут ему сохранить…

А вот чувства страха не было. Знал, что меня убьют. Ведь помимо всех этих армейских дел, главной моей задачей была агентурная работа, подготовка вывода наших войск из Афганистана. Поэтому мне часто приходилось гулять там, где не стоило бы и встречаться не с теми, кто желал нам долгой и счастливой жизни. Так что шансов уцелеть у меня практически не было. Но был один «пунктик» очень важный для меня, у которого оба дедушки погибли в годы Великой Отечественной войны —– я дал себе слово, что все мои бойцы вернутся домой целыми невредимыми. Чего бы мне это не стоило…

Когда мы возвращались с Алихейля, почти на сутки остановились в Гардезе. И почти на целые сутки меня срубил сон. Я спал на броне, на самой мягкой броне боевой разведывательной машины БРМ-2. Когда Руслан Султанович Аушев увидел это, приказал моим разведчикам не будить меня…

Тихий час в Гардезе. Начальник разведки 1 мсб лейтенант Карцев А.И., июнь 1987 г. На предыдущих б.д. наша БРМ-2к была подбита, поэтому проводка постоянно искрилась и её постоянно приходилось резать этими ножницами. Чтобы дотянуть до Кабула…

Тихий час в Гардезе. Начальник разведки 1 мсб лейтенант Карцев А.И., июнь 1987 г. На предыдущих б.д. наша БРМ-2к была подбита, поэтому проводка постоянно искрилась и её постоянно приходилось резать этими ножницами. Чтобы дотянуть до Кабула…

Я стоял на ярополецком поле у долговременной огневой точки. Рядом со мною стояли какие-то люди, оператор с камерой. Но все эти мысли и воспоминания просто выключили меня. Я ничего не слышал и ничего не понимал. Оглушенный и ничего не понимающий, я долго не мог включиться, прийти в себя. Понять, где я и что здесь делаю? И что за вопрос мне задали? Это было мое самое провальное интервью.

Я не смог ответить на вопрос Алексея Зотова, что чувствовал Владимир Харитонов во время своего первого боя. Но зато впервые понял, почему фронтовики никогда не рассказывают об этом. И очень редко рассказывают о войне — не общие фразы, а такие вот мелочи. Потому что едва ли кто сможет нас понять.

Думаю, что выглядел я в этот момент очень глупо. Но постепенно я приходил в себя. Нашел в себе силы показать Алексею бойницы в ДОТе и рассказывать, как, побывав на этом поле в 1983 году, будучи ещё курсантом, я понял, что бойницы нужно делать иначе. И уже в Афганистане мои «модернизированные» бойницы позволяли бойцу предпоследнего периода службы вести эффективный огонь по противнику длинными очередями, как днем, так и ночью без использования ночного прицела. Самому опытному бойцу — вести прицельный огонь, не подставляясь под ответный. А самый молодой боец тем временем заряжал им магазины.

А еще я рассказал о том, как не только мужественно, но и профессионально воевал наш сводный курсантский полк. Когда немцы выбили с позиций 1077-й стрелковый полк Панфиловской дивизии, курсантский батальон окружил и уничтожил в роще «Львовская» более батальона немцев, что позволило панфиловцам ввернуться на утраченные позиции.  

За всё время боёв курсантский полк отходил только по приказу. Приказ на отход всегда запаздывал и поэтому полк трижды вырывался из окружения. При этом умудряясь устраивать засады на фашистов, наносить им большой урон, захватывать пленных, трофеи, штабные документы, новые образцы техники и вооружения.

Сводный курсантский полк на два месяца задержал немцев. Уничтожил более 500 фашистов, взял в плен более 300 (!) немецких солдат и офицеров, захватил 8 пушек и 12 минометов, 20 машин. Не часто в начале войны обороняющиеся и отступающие советские войска могли похвастаться таким результатом! За время боев безвозвратные потери полка составили 811 человек. Около 400 оставшихся в живых старшекурсников получили звание «лейтенант» и убыли командовать взводами и ротами на разные направления и фронты. Командный и преподавательский состав, и 158 курсантов младших курсов вернулись в училище для ускоренной подготовки пехотных командиров, так необходимых фронту.

А что касается замечательного советского поэта, фронтовика и кремлёвца Владимира Гавриловича Харитонова, на мой взгляд, у поэтов и писателей есть удивительная возможность общаться с потомками, невзирая на время и пространство. И в песне «День Победы» Владимир Гаврилович рассказал не только о своем первом бое и о том, что тогда чувствовал, но и поделился со всеми нами своим боевым опытом, своими знаниями и своими наказами, которые зашифрованы в каждой строчке этой песни. Просто попробуйте их расшифровать, и Вы откроете для себя много интересного — https://vk.com/audio-2001847966_119847966

И я убежден, что не только о подольских курсантах и панфиловцах, которые героически воевали под Москвой нужно снимать художественные фильмы и рассказывать на телевидении, но в первую очередь о сводном курсантском полку, который воевал не только героически, но и в высшей степени профессионально — https://vk.com/@alexandrkartsev-zvezda-i-uroki-zabytogo-polka

Ведь для победы в современной войне одного героизма мало. В первую очередь нужен профессионализм. Надеюсь, что когда-нибудь наши военачальники, государственные мужи и деятели культуры поймут это. А пока же наши «кинодеятели» снимают «сволочей», «штрафбаты» и «утомленных солцем-2», которые ветераны-фронтовики называют «плевком в душу». Я же считаю их подлостью и предательством.

Ваш Александр Карцев, https://vk.com/alexandrkartsev

P.S. За 26 месяцев моей службы в Афганистане и за 40 лет работы в военной разведке среди моих починенных не было ни одного погибшего. Моё самое бездарное интервью покажут на Первом канале 9 мая этого года. Похоже, рассказчик из меня становится никудышный…

P.P.S. В ближайшее время будет издана первоначальная (более документальная) версия моего романа «Шелковый путь. Записки военного разведчика», рассказывающего о нашей работе в Афганистане, и по условиям авторского договора я буду вынужден удалить его из открытого доступа. Но пока этот роман можно бесплатно прочитать здесь - https://artofwar.ru/k/karcew_a_i/text_0010.shtml

Крепкого Вам здоровья и приятного чтения! И с Днём Победы!

Показать полностью 1
5

Лотта

Глава 1

Карине было 20, а её любимице Лотте 10 лет. Это весьма почтенный возраст для собаки. Но её Лотта была болонкой, а такие маленькие собачки, знаете ли, живут и все 20 лет, так что Лотта прожила ещё всего-то пол жизни и в запасе у неё было ещё с десяток таких же чудесных, радостных дней. А у собаки, живущей с любящим хозяином, все дни именно такие. Карина обожала свою маленькую Лотту и в этом не оставалось сомнения ни у кого, кто их видел хоть раз.

Её собачка была ухоженная, с шелковистой, белой шерстью, наряженная в яркий, красный костюмчик, с сияющими радостью карими глазами и счастливой улыбкой. Вы ведь знаете, что собаки тоже умеют улыбаться, правда?

Карина очень заботилась о своей любимице и баловала её как могла. Игрушки, лакомства, мягкая, словно перина, лежанка – всё для Лотты. Но самое главное, она всегда (при малейшей возможности) брала свою малышку с собой.

И уж, конечно, когда у Карины выдался шанс отправиться в отпуск на популярный курорт – ей предстоял двухнедельный отдых в отеле на берегу Чёрного моря, то свою Лотту она взяла с собой.

***

– Как же здесь красиво, правда, Лотта?

Карина сидела на берегу моря, ощущая горячий песок босыми ногами. А рядом лежала её собачка.

Лотта в ответ зевнула и ещё ниже высунула язык. Было очень жарко.

Впрочем, долго на песке хозяйка и её собака не сидели, они постоянно бегали к морю и весело резвились там, купаясь и поднимая вокруг себя высокие брызги.

Они утром прилетели на курорт, быстро сбросили сумки, привели себя в порядок с дороги, поели и побежали скорей к морю.

Как же быстро проходит время на море!

Казалось только они пришли, а глянь и наступил уже вечер.

На море подул ветер. Стало прохладно. Люди начали расходиться. Карина решила тоже не задерживаться и они с Лоттой отправились в отель.

***

В номере их ждал чудесный ужин. Индейка с картофелем, фрукты и вино. Это, конечно, для Карины. А для Лотты были свои лакомства.

Карина, как всякая ответственная хозяйка, конечно, заботилась о здоровье своей питомицы, но иногда она позволяла ей кушать и неполезную для собак еду.

Лотта обожала… мороженое. И сегодня в честь их приезда на море Карина купила по дороге в номер два мороженых в стаканчиках. Себе и Лотте.

С каким удовольствием её малышка съела свою порцию, это надо было видеть! Довольно причмокивая, она сначала облизывала само мороженое, а затем принялась грызть и вафельный стаканчик.

Съев угощение, Лотта, вся измазанная в мороженом, умильно посмотрела на Карину, как бы говоря: «Хочу ещё!»

– Нет, дорогая, хватит! – засмеялась Карина.

Глава 2.

Каждый их день на море был наполнен радостью и смехом. Ничто не омрачало их отдыха. Прекрасная погода, яркое солнце, купание в море, игры с мячиком на пляже, просто лежание в тени под зонтиком, а также долгие прогулки… ну что ещё нужно было для счастья им двоим?

Карина была очень довольна тем, как проходит её отпуск.

Девушку уже даже не печалило, что ни одна из её подруг не смогла поехать с ней на отдых. Хотя перед путешествием она была расстроена этим. Но чудесный отдых заставил её забыть об этом досадном моменте. К тому же с ней ведь была Лотта, а уж со своей любимицей она никогда не чувствовала себя одинокой и печальной.

И вот, когда Карина уже была готова назвать этот отдых лучшим в её жизни, случилось ужасное происшествие.

***

День начался как обычно. Карина предполагала, как всегда, понежиться на пляже, а потом прогуляться с Лоттой.

Но сегодня на пляже она увидела надувную лодку. Раньше она не замечала их здесь. Сегодня же всем желающим предлагали покататься на лодке и не просто покататься, а самостоятельно погрести.

Причём, предлагали так навязчиво и беспрестанно, что вскоре у Карины возникло непреодолимое желание поплавать по морю на этом судне.

– Что Лотта, пойдём, прокатимся? – улыбнулась она.

Лотта громко тявкнула и с готовностью вскочила.

Сомнений у Карины не осталось.

И вот они уже плывут в лодке по бескрайнему морю. Волны тихонько бьются о судно. Кругом тишь, благодать.

Лотта внимательно смотрит по сторонам и улыбается. Видно, что ей очень нравится их путешествие на лодке.

К сожалению, Карина была совсем не опытным гребцом и очень поздно заметила, что благодатная погода начала портиться. Небо закрыло тучами, а затем и вовсе грянул самый настоящий шторм.

Карина запаниковала, но собралась с духом и спешно начала грести в сторону берега…

Увы, стихия оказалась проворнее.

Небо прорезала тонкая, серебристая молния, раздался тяжёлый гром, а в следующий миг маленькую лодочку накрыла огромная, мощная волна…

Лодка перевернулась. Карина оказалась под водой. Вынырнув, она начала искать глазами Лотту. Её нигде не было видно.

– Лотта! Лотта! – закричала Карина в панике. В ответ ей было молчание.

Растерянность, дикий страх овладели ею.

Она нырнула под воду, надеясь отыскать свою собаку там, но тут её ногу внезапно свело судорогой.

Карина неловко взмахнула руками, а затем наступила темнота…

Глава 3.

Острая боль в горле и носу, кашель и яркий свет.

Карина увидела склонившегося над ней парня.

– Где я? – спросила она, резко поднимаясь.

Оглядевшись, она увидела знакомый берег моря. Только людей сейчас здесь не было. Лишь она и её спаситель.

– Всё в порядке, ты теперь в безопасности. – сказал парень.

– Это вы меня спасли… Спасибо вам, но как…

– Я увидел, как лодка перевернулась. Я спасатель на этом пляже. – сказал он.

– А собаку… собаку мою ты не видел?

– Собаку?

– Да, со мной была… Лотта, девочка… – Карина горько заплакала.

– Нет, собаку не видел. Простите…

– Нет, что вы… что вы извиняетесь. Это я во всём виновата. Я такая дура… И зачем мы только поплыли на этой лодке!

– Но вы ведь не могли знать, что всё случится так. А, может, она ещё найдётся?

– Да как же она найдётся…

– Собаки хорошие пловцы. Поверьте, она обязательно вернётся. А может и уже ждёт вас в номере. – улыбнулся он.

Слабая надежда вспыхнула в сердце Карины.

– И правда… я побегу, побегу в номер, вдруг она там! Спасибо вам ещё раз!

***

Увы, чуда не случилось. В номере была пустота и тишина. Упав на кровать, Карина разрыдалась.

«Никогда себе этого не прощу!»

«Нет. Рано сдаваться!» – было следующей её мыслью. – «Нужно продолжить поиски».

Карина подняла всю спасательную службу. В течение трёх дней велись поиски.

Но, увы, они не увенчались успехом.

Все эти дни рядом с Кариной находился её спаситель. Его звали Алексей.

Он оказался очень отзывчивым человеком и стремился помочь Карине, по мере своих возможностей. Он участвовал в поисках и поддерживал девушку, не давал ей впасть в отчаяние.

Только по прошествии трёх дней Карина потеряла последнюю надежду. Да и спасатели прекратили поиски.

Отпуск, начавшийся так прекрасно, закончился настоящим кошмаром.

У Карины не оставалось сомнений – её собака погибла и, самое ужасное, они не смогли даже найти её тело, чтобы похоронить.

На утро четвёртого дня Карина поехала в аэропорт. Она решила улететь раньше, потому что находиться здесь у неё больше не было никаких сил.

С тяжёлым сердцем она улетала с курорта. Ей было очень больно. Как никогда. Но плакать она не могла. В горле стоял ком.

Но ещё сильнее было чувство вины. Оно грызло её душу как стая диких, злобных волков.

Глава 4

«Как же я могла это допустить?.. Не уберегла я свою малышку… Как же я виновата! Но почему моя девочка, почему она… Как же мне жить-то теперь?!»

Примерно такие мысли теперь были постоянными спутниками Карины.

Вот уже месяц прошёл с того чёрного дня.

Началась учёба. Карина исправно ходила на занятия, выполняла привычные дела…

Но она почти ничего не ела и очень плохо спала. Почти каждую ночь ей снился один и тот же сон. Море, шторм, испуганно лающая Лотта посреди бескрайнего моря, а после темнота…

Такими были её ночи. А дни были ещё хуже. Ведь боль с каждым днём становилась только больше. Боль и чувство вины были теперь с ней постоянно….

Но, наверное, Карина была очень хорошим человеком. Ведь с ней случилось то, что случается очень редко. Чудо, иначе не назвать.

Это был обычный день. С момента трагедии прошло уже два года. Целых два года. Новую собаку Карина не завела. Она по-прежнему тосковала по своей малышке. Боль со временем хоть и стала тише, суета помогла пережить эту невосполнимую потерю, но полностью не ушла. Да и не могла уйти. Однако Карина понимала, не смотря ни на что нужно жить дальше. Во-первых, уже всё равно ничего не вернуть. А во-вторых, опускать руки и постоянно себя жалеть просто нельзя! Да и если бы слёзы когда-то помогали пережить горе.

«Лотта бы этого точно не одобрила». – думала Карина и держалась, изо всех сил держалась, чтобы не впасть в уныние.

И вот в один из таких обычных дней, когда Карина находилась дома, вдруг раздался тихий скрежет.

Карина услышала его, но не обратила внимания, она продолжила заниматься своими делами.

Карина хлопотала на кухне.

Однако скрежет становился всё громче, а потом… раздался громкий лай.

Сердце Карины дико подпрыгнуло.

Она выронила из рук ложку.

«Кажется, я схожу с ума…» – подумала девушка, присаживаясь на стул.

Лай не утихал. Лоттин лай. Её лай Карина не могла перепутать ни с чьим другим.

«Но это ведь невозможно, чтобы Лотта сейчас лаяла где-то… где-то рядом…» – было следующей мыслью Карины.

И тут же она вскочила со стула и побежала к двери.

…На пороге стояла она. С громким визгом она бросилась к Карине.

Карина обняла её. Свою родную, любимую, самую лучшую…

– Вернулась! Ты вернулась! – шептала она и слёзы застилали ей глаза… так, что она даже почти не видела Лотту.

Но это было и не нужно. Ей хватило одного взгляда.

Своё животное узнаешь сразу. По запаху, по голосу, по глазам. И его нельзя спутать ни с каким другим, даже очень похожим… Нельзя, просто невозможно. Если конечно у хозяина и питомца есть глубокая связь, истинная дружба и любовь.

У Карины и Лотты они были. Ведь иначе было бы невозможно то, что случилось.

Подумать только, маленькая собачка сумела спастись и вернуться домой спустя два года. Преодолеть сотни километров. Как такое возможно? Кто или что ей помогло?

Даже не знаю. Наверное, чудо. А любовь это и есть чудо, самое-самое большое и настоящее, не так ли?

Показать полностью
48

Игрушка для человеков

Кот был в затруднении.

Ни разу в его жизни такого не было. И, главное, посоветоваться не с кем. Не то, чтобы Фил сомневался в собственных способностях насчет логического мышления и вообще всего прочего… Кота вполне устраивала его жизнь, но ему был всего год и иногда, редко, но ему все-таки, хотелось поговорить с себе подобным. Рассказать о новой придури людей, например... или, как вот в этом случае, получить совет.

А придурь была: его, кота Филиппа, не пустили в комнату!

Советоваться было не с кем. Вместо этого коту пришлось думать самому. Это иногда так утомительно - просто думать!

Он крутился около запертой двери и возмущался. Как это??? Его в собственном доме и не пускаю туда, куда ему хочется! Вчера Фил пытался спрятаться и посмотреть, а что это люди затеяли? Но его нашли и ласково выдворили.

Его! Выдворили!!! Да пускай даже сто раз ласково! Это их не оправдывает совершенно. Его поймали (коварно), вынесли (бессовестно) за дверь и закрыли ее перед носом.

Безобразие!!!

А потом там, в комнате что-то шипело, потом оттуда доносились несъедобные запахи. А позже звонкие хлопки по чему-то и радостные вопли мальчишки.

Фил размышлял целый день, пока никого не было дома. Он пытался оттянуть дверь когтями, но люди поставили блокиратор! Вечером они вернулись и опять не пропустили кота туда, куда он хотел. И он, крутясь за дверью пытался рассмотреть что они делают через мутный пластик.

Фил поужинал и снова размышлял целый вечер о том, что бы все это значило... И даже ночью во сне он продолжил это занятие.

Проснулся кот поздно. Он потянулся, посетил лоток, позавтракал и отправился в комнату совершенно машинально. Дверь в нее была открыта. Кот обрадовался, но рано: странные вещи, которые два дня занимали ее, исчезли. Фил почувствовал досаду, поскольку так и не понял, что произошло.

"Обидно", - подумал кот, хотя с другой стороны, комната приобрела свой обычный вид, и можно было спокойно поваляться на ковре.

Фил с отвращением посмотрел на этот самый ковер. Обнюхал его. Ковер был чистым, но слабые запахи непонятного сохранились.

- Фил! Привет! – в комнату зашел один из людей.

Кот развернулся и направился куда-нибудь, но подальше от человека.

- Ну не сердись! – человек догнал кота и взял его на руки.

Фил немедленно уперся лапами в грудь, всем своим видом показывая, что он обиделся и общаться не хочет. Человек разжал руки.

Кот шлепнулся на ковер и немедленно снова обиделся. А почему это его не уговаривают? Почему это от него так просто отказываются???

Человек сел на диван, посмотрел на сердитого питомца.

- Завтра. Завтра ты все узнаешь и увидишь. Нам же надо было попробовать, проверить. Особенно после твоего нападения.

Фил развернулся и ушел.

Что попробовать? Что проверить? Какого еще нападения? Кот снова не понял, и это его раздражало.

Вечером он снова удивился поведению людей. Комнату они не закрывали, но почему-то вели себя необычно. Доставали разные вещи из всяких шкафов, складывали их в сумки. Сумки были новые.

Филу стало интересно, он отложил обиду на потом и занялся проверкой. Он посидел во всех трех сумках по очереди. Это его утомило и кот пошел спать.

- Филиппушка, вставай…

Кот поднял голову и посмотрел в окно. Там еще было совсем темно. Кот снова намеревался поспать, подумав, что люди продолжают чудить, но его мягко подняли, положили в переноску.

- Все? Идем.

… и куда-то потащили.

Переноску кот не любил. Это означало походы к врачу. Он начал возмущаться, но люди засмеялись.

- Не лечиться, Фил! – сказал мальчишка. - Честно!

Он поставил домик рядом с собой на заднем сидении. Кот продолжал протестовать.

- Выпусти ты его, - сказала женщина сыну.

Мальчик расстегнул молнию, и кот получил долгожданную свободу в пределах сидения. Он смотрел в окна, но это быстро ему надоело, и он улегся досыпать.

- Сопят. Оба, - оглянувшись назад, сказала женщина.

Когда Фил проснулся следующий раз, то машина уже не ехала, а стояла. Больше в ней никого не было. Кот потянулся, толкнул лапой все двери по очереди, нашел незакрытую и выбрался.

Вокруг него было очень много травы, деревьев и кустов. Фил обошел машину и увидел, что женщина что-то готовит в странной кастрюле, которая висит над огнем.

- Проснулся? Сейчас я тебя покормлю.

Она достала одну из Филовых мисок, положила еды, потом налила воды в другую миску. Кот позавтракал и начал осматриваться. Неподалеку от машины он обнаружил обрыв, внизу была вода. Фил спустился и напился этой воды, потрогал лапой.

Его удивило, что мужчины и мальчишки не было видно. "Куда он делись-то?", думал кот.

Женщина зачерпнула что-то из странной кастрюли, попробовала. Потом пошла на берег и закричала:

- Мужчины! Готово!

"Чего орет? Нет же никого"? – снова подумал кот.

Но он оказался неправ. Прошло немного времени, и на воде появилась странная штуковина. В ней сидели мальчишка и мужчина. Они помахали матери.

Фил пригляделся. Штуковина показалась ему знакомой.. Давно, еще осенью он ее видел! И тогда прыгал по ней. Точно! Она была такой же надутой, а потом почему-то воздух из нее вышел.. А люди тогда расстроились…

Мужчина подгреб к берегу, ухватился за кол, придерживая лодку. Мальчишка выбрался и гордо продемонстрировал матери улов.

- Не пропускает? – спросила женщина.

Мужчина любовно погладил большую заплатку, а потом тоже вылез на берег.

- Нет, все нормально. Привет, Фил!

Кот снова спустился к кромке воды. Ему хотелось снова поиграть в этой штуковине.

- Нет уж, сэр. У вас очень острые когти! – сказал мужчина, - лучше дайте ему рыбку.

Карась запрыгал по берегу. Кот недоверчиво посмотрел на него, поддал лапой, загоняя в траву. Потом люди услышали плюх.

- Добрый у нас кот, - сказал мужчина, - карасю повезло.

- Выживет?

- А то. Они живучие.

Фил вернулся к людям и улегся рядом. Мужчина с мальчишкой поели и снова отправились рыбачить. Кот смотрел на то, как они удаляются по воде.

"Вот, оказывается, для чего эта штуковина", - думал кот, - "она должна быть такой толстой, чтобы люди в ней сидели. Ладно, не буду ее больше когтить".

Вечером лодку вытащили на берег. Люди опасливо смотрели на питомца, но Фил не стал подходить к ней.

- Умный у нас кот, - мужчина погладил Фила.

"Конечно, я умный. Кто бы сомневался".

Лодку благополучно высушили и спрятали в мешок, Из озера достали садок с рыбой и отправились домой. На заднем сидении снова царило дружное сопение.

А на следующий день женщина сварила уху. Запахи были замечательные. И вкус тоже. Фил окончательно перестал обижаться на закрытую дверь.

"У людей тоже есть свои игрушки", - понял он. - "Пускай уж. Тем более, что от их игр и мне польза".

Одно огорчало Фила – некому рассказать о рыбалке. Кот задумался – как бы дать понять людям, что ему нужен сородич? Кот не сомневался, что он что-нибудь придумает!

Показать полностью

Сибирский валенок Глава 17 Эхо сострадания

Сибирский валенок Глава 17 Эхо сострадания

Алина, обретя душевное равновесие и уверенность в своей вере, не могла успокоиться. Ее сердце жаждало большего. Она задавалась вопросом, который мучил ее на протяжении долгого времени: “Что я могу сделать для Бога, кроме пения в хоре ? Как я могу использовать свои таланты и опыт, чтобы принести реальную пользу людям, страдающим от душевной боли?”

Она молилась. Усердно, искренне, с надеждой найти ответ. И однажды, в тишине молитвы, ей пришла мысль – яркая, четкая, словно луч света, пронзивший тьму: “Создай группу поддержки для тех, кто пережил душевную травму”.

Алина знала, как тяжело переживать боль в одиночестве, как мучительно искать выход из тупика отчаяния, как страшно чувствовать себя брошенным и никому не нужным. Она хотела помочь другим людям справиться с трудностями, протянуть им руку помощи, поделиться своим опытом и своей верой.

Вместе с несколькими сестрами из церкви, которые разделяли ее стремление помогать людям, она организовала группу, которую назвали “Гармония Сердца”. Это название, словно отражение ее собственной души, символизировало стремление к миру, согласию и исцелению.

Встречи проходили раз в неделю, в тихой, уютной комнате, наполненной теплом и любовью. Там Алина и ее помощницы делились своим опытом, рассказывали о своих падениях и взлетах, о своих сомнениях и надеждах. Они слушали других людей, сочувствовали их боли, поддерживали их в трудные моменты. Они молились вместе, просили Бога об исцелении и утешении.

Группа “Гармония Сердца” быстро стала популярной. Люди, пережившие боль утраты, предательства, насилия, одиночества, находили там утешение, понимание и поддержку. Они приходили с разбитыми сердцами, а уходили с надеждой на исцеление и новую жизнь.

Следующая глава завтра в 12:00

Показать полностью 1
Отличная работа, все прочитано!