История болезни

В линейной бригаде скорой помощи 2 сотрудника и водитель. Среди медицинских работников есть разделение: первый номер является старшим – обследование пациента, назначение лечения и принятие решений – его прерогатива. Второй номер выполняет назначения первого, в итоге все работают в слаженной команде. Будучи медбратом, я не имел права быть первым номером, но, как говорится, очень хотелось, и, Жанна позволяла мне время от времени самому осматривать пациентов и делать назначения. Разумеется, все это происходило под её чутким контролем.

Смена подходила к концу. Мы недавно вернулись на подстанцию и решили немного перекусить. Но наши планы прервал поступивший вызов. Повод к вызову нас не обрадовал – им была травма головы, но дело было даже не в поводе, а в адресе, куда вызывали. Общежитие коридорного типа, один из самых неблагополучных домов района, ничего хорошего скорая помощь там никогда не встречала.

Дом находился в трехстах метрах от подстанции – мы были на месте уже через несколько минут. Номеров комнат почти нигде не было, поэтому некоторое время пришлось искать нужную дверь, благо в этом помогли соседи.

Вопреки нашим ожиданиям, нас встретила довольно приличная женщина:

- Здравствуйте! Проходите, сейчас я ее приведу, - сказала она и вышла из комнаты.

Через минуту она вернулась вместе с девочкой лет семи. Мама сообщила, что её дочь ударилась головой, больше жалоб не было, нужно было «просто посмотреть» ребёнка.

«Давай, смотри», указала мне взглядом Жанна, и я приступил к осмотру.

- Привет! Как тебя зовут?

- Здравствуйте! Маша.

- У тебя что-то болит?

- Да, голова, - сказала девочка.

На её затылке и правда была достаточно большая шишка, но обратил на себя внимание тот факт, что где бы я не прикоснулся – Маше везде было больно.

- А как ты ударилась?

- Они с ребятами кружились, держась за руки, но её отпустили, и она упала затылком на кафельный пол, - ответила вместо девочки мама.

- Понятно. Раздевайся, «послушаем» тебя, - сказал я Маше: ребёнка всегда нужно осматривать полностью.

Следующий тревожный звоночек не заставил себя долго ждать: как только я начал ощупывать ребра девочки, она стала вскрикивать, жалуясь на боль, хотя явных признаков перелома не было. Быстро закончив общий осмотр, я взял шпатель и попросил Машу открыть рот.

Заглянув в ротовую полость ребенка, я не на шутку встревожился: язычок, который свисает на нёбе был отклонён в сторону – это уже совсем плохой знак.

- Жанна, посмотри, - сказал я напарнице. Но, не успела она подойти, как Машу вырвало, причём очень сильно, в учебниках про это пишут – «фонтаном», я еле успел увернуться.

В этот момент в комнату вошёл мужчина – это оказался папа девочки, который вернулся с работы.

- Что случилось, - удивленно спросил он у жены, но женщину перебила дочь:

- Почему ты фиолетовый?

Все разом удивлённо посмотрели на Машу, в ответ на что она сказала:

- Красивый дракон!

- Что? – переспросила мама.

Вместо ответа девочка спрыгнула с дивана и, сделав несколько шагов, легла на пол, поджала ноги к груди и начала стонать, не отвечая на попытки контактировать с ней, только изредка переводя взгляд на нас.

- Телефон, документы с собой и бегом за нами! – тут же скомандовал я маме и взял девочку на руки.

Дальше всё происходило машинально, главное было не упасть на лестнице. Из подъезда мы вышли практически бегом. Уложив девочку на каталку, я сказал водителю:

- Саша, в детскую, быстро!

Взвыла сирена, и мы отправились в больницу. Ехать было километров 10, но, несмотря на то, что Саша домчал нас очень быстро – это время казалось вечностью.

В приёмном отделении нас уже ждала дежурная бригада: времени на разговоры не было – вкратце объяснив ситуацию, мы вышли из смотровой, где девочкой тут же занялись врачи стационара.

- Вот это сюрприз под конец смены, - сказала Жанна. От вызова мы ожидали чего угодно, но только не этого. Даже несмотря на то, что на скорой помощи одни из самых тяжелых вызовов изначально не звучат как экстренные.

- Да, я даже испугался, надеюсь, всё сделал правильно, - ответил я.

- Нормально. Лишь бы с девочкой всё было хорошо, - ответила девушка.

На улице нас ждал Саша, который, не скрывая волнения сказал:

- Когда ты выбежал с девочкой на руках – у меня аж сердце сжалось, моя дочь того же возраста. Что случилось?

Теперь можно было спокойно рассказать о том, что произошло на вызове, но на душе у всех было неспокойно – мы переживали за Машу. Всё же детские вызовы очень волнительны, даже для опытных медиков.

- Домой, - сказала Жанна, связавшись с диспетчером. – Завтра узнаем, что там, - ночная смена на следующий день была в том же составе.

P.S. Маша пробыла в реанимации сутки, после чего её перевели в обычное отделение – состояние стабилизировалось, а по результатам обследования серьезных повреждений не было: можно сказать, отделались лёгким испугом. Нет, на самом деле, испугались мы сильно, но, к счастью, всё закончилось.

Источник.

«Я спокойно говорю коллеге: “Марина, мы выходим”, пациентке: “Женщина, собирайтесь, пожалуйста, мы ждем вас внизу”. Коллега так же спокойно собирается, будто ничего не происходит. Вышли из квартиры и только тогда бросились бежать и звонить в полицию», - сообщила фельдшер.

Пациентку дождались уже на улице. Но когда ее уложили в машину и начали снимать ЭКГ, на голову медикам посыпались стекла: мужчина несколько раз выстрелили в автомобиль из окна 3-го этажа. Разбились люк над головой и стекла между салоном и водителем.

Бригада тут же отъехала на безопасное расстояние, но женщина начала вести себя беспокойно и вырываться из машины, говорила, что он сейчас ей “все разгромит”. Как выяснилось позже, стрелявший является сожителем женщины, вызвавшей бригаду скорой помощи, от комментариев она отказалась.

Главный врач больницы сообщил, что мужчину уже задержали. Против стрелявшего возбуждено уголовное дело по статье «Хулиганство».

И в очередной раз «Хулиганство». Ни покушение на убийство, ни террористический акт, а хулиганство.

Расстрелял машину скорой помощи с сотрудниками при исполнении обязанностей – хулиган.

Как в таких условиях специалистам ездить на вызовы, вести приемы? Некоторые посчитали что дата старая. И это "наброс". Почитайте. Продолжение поста «Хроники нападения на медиков в феврале - ломали ребра, избивали поленом...»

Источник 1. Источник 2.

Неоднократно замечено, что если в поводе к вызову указано «Вызывает знакомый/знакомая», то это как правило какой-нибудь собутыльник, что заведомо омрачает представления о том, что нас ждет на вызове. Скорей всего компания распивала спиртные напитки, кто-то закономерно получил в нос, сразу после этого начав требовать вызов бригады скорой помощи, чтобы последняя «сняла побои», даже несмотря на то, что «скорая» этим не занимается. Так подумал я.

Двери достаточно большой и ухоженной квартиры открыла женщина, никак не подходящая под критерии, которые определяло мое предвзятое суждение о том, кто нас вызвал. Все было с точностью до наоборот.

- Доброй ночи, проходите, - сказала хозяйка квартиры.

- Здравствуйте, что у Вас случилось? – сонным голосом спросил я.

- Да вот нос разбили мужчине, я хотела, чтобы посмотрели.

- Ну разбили и разбили, при чем тут скорая помощь? – спокойно, но недовольно спросил я.

- Мне неспокойно, кажется, что-то не так, я чувствую, - продолжала женщина.

- Ладно, куда проходить? – не понимая зачем мы тут нужны, согласился я.

Здесь стоит пояснить, что в моей голове даже мысли не было отказать кому-то в помощи, но я думал, что там можно обойтись и без скорой помощи.

В одной из комнат, куда проводила нас хозяйка, на кровати лежал мужчина и спокойно себе храпел во сне. Он был с голым торсом, но в джинсах. На его лице и, частично на кровати, действительно были следы крови, которая будто подтекала, но это больше походило на то, что мне просто показалось. Тем не менее, в моей голове мелькнула дурная мысль, но, также быстро она улетучилась.

- Мужчина, проснитесь! – сказал я, задев его за плечо. Никакой реакции не последовало, мужчина по-прежнему храпел, издавая амбре, судя по которому было ясно, что выпил он немало алкоголя.

Для медицинского работника разбудить человека не составляет сложности, знает он специальные точки и приемы, благодаря которым проснется любой. Ими я и воспользовался. Реакции также не последовало.

Мысль промелькнула второй раз, но снова не задержалась. Правда ощущение того, что без «скорой» здесь не обойтись, пропало.

- Так, еще раз и подробно – что произошло? – спросил я у женщины.

- Да я толком не знаю, это друг семьи, они с мужем отдыхали на корпоративе. Они пронесли его, сказали, будет ночевать у нас и все.

- А муж где?

- Спит.

- Будите, желательно быстрей, - подытожила Ольга Николаевна, моя напарница.

Тем временем мы зарегистрировали электрокардиограмму, «посмотрели» уровень глюкозы в крови – все было в порядке, но мужчина спал крепким сном.

- Здравствуйте, - очень сонным голосом произнес только что поднятый из кровати хозяин квартиры.

- Рассказывайте, что случилось с Вашим другом, с самого начала.

Как оказалось, мужчины действительно отдыхали в банкетном зале, много выпивали, но все было прилично, никто никого не бил. За исключением одного момента.

Наш пациент упал с лестницы, прокатился со второго этажа вниз, но был настолько пьян, что там же и уснул. Так решили его друзья. Вместе с этим они решили, что будить его не стоит, нужно дать ему отдохнуть, а через два часа, когда все собрались домой, его погрузили в такси и увезли по вышеуказанному адресу.

Мысль, которая мимолетно посещала меня, теперь уже вовсю кричала во мне, о том, что ситуация патовая, нужно спешить.

Оказав необходимую помощь, мы, как можно быстрей доставили пациента в карету скорой помощи и отправились в хирургический стационар.

На этом, казалось бы, история закончилась.

Через несколько дней мне позвонила знакомая девушка, по совместительству коллега и начала расспрашивать про этот вызов.

Это был друг их семьи. Молодой мужчина, хорошая должность, хороший человек. Заметьте, я не спроста написал «был» - через несколько дней его не стало. Врачи оказались бессильны. Мои опасения подтвердились: перелом основания черепа, а из носа вытекала не только кровь, но и спинномозговая жидкость, поэтому мне и показалось, что она подтекает – для носового кровотечения это несвойственно.

Я был удивлен, как хозяйка квартиры, почуяв неладное, не смирилась, а сделала все, чтобы разобраться в ситуации до конца.

Я злился на себя. За то, что допустил мысли о том, что мы там не нужны, не разобравшись в ситуации. С тех пор цинизм исчез, не полностью, кроме откровенно возмутительных ситуаций, когда помощь действительно не нужна, но в остальном от него не осталось и следа, по крайней мере, мне так кажется.

Та ночь научила меня относиться к проблемам пациента более чутко, более серьезно, правда, жаль, что такой ценой…

Источник.

На пустой проезжей части стояли двое полицейских, а перед ними, прямо на асфальте сидела женщина, которая, изрядно выпив, ожидала нашу бригаду. Точней, она ее не ждала, ждали полицейские, так как на хулиганские действия данной особы их наряд и был вызван обеспокоенными гражданами. Собственно говоря, неотложная помощь ей не требовалась, но, у нее на голове была небольшая ссадина, а по внутренней инструкции полицейских, перед тем, как доставить ее в отделение, чтобы оформить протокол о правонарушении, им нужно было заключение медиков о том, нет серьезной черепно-мозговой травмы, и задержанная может спокойно предстать перед суровым взором правосудия.

Несмотря на отсутствие серьезной травмы, женщина выглядела, мягко говоря, не очень. Размазанная косметика, растрепанные волосы, изодранная кофточка, небольшая сумочка и, отсутствие штанов\юбки, только трусы и изодранные колготки. При всем этом, время от времени она пыталась вступать в борьбу с полицейскими, проигрывая из раза в раз, но это ее не останавливало.

Мы уже собрались уезжать и, видимо поняв, что уйти от наказания не получится, дама перешла от угроз к уговорам полицейских:

- Вы че, не понимаете? Мне домой надо! У меня там ребенок, он не может без матери!

Сотрудники полиции тут же переглянулись между собой, а затем с Еленой – старшей в нашей бригаде. Я обратил на это внимание, но не сразу понял, к чему это приведет. Позже до меня дошло.

- С кем ребенок? – спросил полицейский.

- С Лехой, с кем еще-то, - доставая телефон, сказала женщина. – На, проверь!

Она набрала номер и нажала кнопку вызова, после чего протянула сотруднику полиции мобильный телефон.

Не знаю, ошиблась она, или нет, но трубку взяла ее дочка, как выяснилось позже, девочке было всего 5 лет.

- Алло, здравствуй! Меня зовут дядя Игорь, я полицейский, а как зовут тебя? Да, а с кем ты? С Мишей? – разговор с девочкой был недолгим, но этого хватило полицейским, чтобы принять решение.

Из разговора стало понятно, что пока женщина развлекалась, её дочка, вместе с сыном подруги – мальчиком шести лет, которого она оставила ночевать в гостях, пока была в ночную смену, находятся дома одни. Этот факт, в совокупности с состоянием родителя, очень расстроил нас всех, но больше полицейских, которые решили ехать туда вместе с инспектором по делам несовершеннолетних и проверять условия пребывания детей.

Мы с Еленой надеялись, что для нас эта история закончилась, но диспетчер сообщил, что в данной ситуации мы должны проехать вместе с полицией и, как минимум, оценить состояние детей.

Надо, значит поедем, ничего не поделать. Полицейские усадили задержанную в свой УАЗ Патриот и вместе с ней отправились к ней домой. Наша бригада выдвинулась следом.

- Подождем инспектора по делам несовершеннолетних и пойдем, - сказал сотрудник полиции, когда мы прибыли по указанному адресу.

Минут через 10 дежурная Газель привезла девушку – старшего лейтенанта, которой отводилась роль оценить обстановку, в которой находятся дети. Тут же подоспел и тот самый Леха – кавалер задержанной, экстренно вызванный на помощь. К слову, он не был рад этому, ведь ему пришлось оторваться от «своего» застолья – эти выходные пара проводила в разных местах. Тем не менее, вел он себя намного спокойней своей пассии.

Когда мы зашли внутрь, женщина была абсолютно спокойна, будучи уверенной в том, что на этом все и закончится, но все вышло совсем не так, как она ожидала.

Квартира была самой обычной, без каких-либо излишеств, нового ремонта, даже элементарного порядка в ней не было. На кухонном столе стояли пустые бутылки из-под пива, да пепельница, заполненная сигаретными окурками, указывавшие на проходящее здесь несколько часов назад «веселье».

Дети были в комнате. Наш приход как будто не удивил их: они мирно спали вдвоем на одном диване, а когда проснулись, несколько осторожно, но рассказали о происходящем застолье, а также о том, что ужина у них не было.

- Так, дети едут с нами, собирайте их вещи, - сказала инспектор по делам несовершеннолетних.

Эта фраза изменила все. От былого спокойствия хозяйки квартиры не осталось и следа. Она пробовала все: скандал, угрозы, истерику, попытку физически препятствовать изъятию своего ребенка – ничего не помогало, она лишь напугала дочь и ее друга, который, очевидно, никак не ожидал такого развития событий, оставаясь на ночь в гостях у своей подруги детства.

Алексей же выступал этаким посредником, одновременно пытаясь успокоить свою подругу, а также уговорить полицейских передумать.

В какой-то момент он внезапно бросился на кухню, а за ним полицейский и я: мы испугались, что он возьмет острый предмет и сделает глупость. Но Леха лишь замер, оглядывая взглядом кухню, стоя посреди нее и, понимая, что у него ничего не получится, вернулся в комнату, как просил об этом сотрудник полиции. Рассуждения про мысли мужчины являются лишь моим домыслом, тем не менее, разговор вернулся в прежнее русло.

Спустя некоторое время женщина все же сдалась и перестала препятствовать сотрудникам полиции, собрав детские вещи и отпустив их с миром. Дети ушли, а следом за ними и наша бригада, оставив в квартире ее хозяев с патрульными полицейскими, которые должны были оформить еще один протокол.

Все люди совершают ошибки, одни умышленно, другие нет, тем не менее, определенные последствия настигают всех, как и было в этой истории.

Источник.

- Как обычно, - ответила врач, протягивая мне планшет, где в строке «Повод к вызову» было указано «Плохо человеку, мужчина, 32 года».

На часах был шестой час утра – город ещё не проснулся, как и наша бригада, поэтому мы ехали молча. Уже через 10 минут мы подошли к квартире на четвертом этаже.

Нас встретила девушка и пригласила войти внутрь. Пройдя через небольшой коридор, мы сразу оказались в единственной комнате, которая сообщалась с кухней – в нашем городе такие квартиры называют «хрущевками».

Справа на детской кровати спал ребенок, а слева на полу лежал мужчина. В целом это было организованное спальное место: он лежал на матрасе, на подушке. Я не совсем понял, почему молодой человек выбрал это место, но это было и не важно.

Заострённые черты его страдальческого лица сразу показались мне знакомыми – это был сосед моего друга. И хоть мы виделись всего пару раз в жизни, этого хватило для того, чтобы сразу узнать друг друга.

И без того необычную картину дополняло и то, что на руке и ноге мужчины были наложены гипсовые повязки, на второй руке обычный бинт, а его напряженный живот, кажется, бросился мне в глаза раньше, чем белые бинты, создавая в голове целый каскад мыслей о том, что же могло произойти.

- Что Вас беспокоит? – спросила Ксения Михайловна.

- Не знаю, плохо, слабость, - отвечал мужчина, а его бледное лицо покрывалось потом.

- А что за травмы? – накладывая манжету тонометра, уточняла доктор.

- Упала бетонная балка, - последовал ответ с некоторой задержкой.

Со слов мужчины, он работает на стройке, где три дня назад и произошёл несчастный случай, после которого его обследовали в больнице и, не выявив других нарушений, кроме переломов, наложили гипс и отправили домой.

- 70/40, - констатировала доктор – у пациента развивался шок.

К этому времени уже регистрировалась электрокардиограмма, быстро взяли кровь «на сахар» - норма.

Нужно было срочно начинать ставить капельницу, но здесь возникла проблема. Помимо гипсовых повязок у мужчины были татуировки, как назло, прямо в тех местах, где обычно ставят катетер, да еще и «плохие» вены, а дополняли эти картину множественные высыпания (видимо, псориаз), что существенно осложняло процесс постановки венозного катетера.

Проколов насквозь две очень тонкие вены на руке, я попробовал «вколоться» в ногу, но тоже не возымел успеха. После этого доктор решила:

- Ставь внутрикостный.

Сбегав в машину за набором, я приготовился в прямом смысле этой фразы сверлить кость.

Процедура не из приятных, да и пациент в сознании, но что поделать – из двух зол выбирают меньший.

- Готов? – спросил я мужчину после максимально возможного обезболивания.

- Готов, давай, - слабым голосом ответил он.

Пара секунд, и специальная игла просверлила кость на ноге. Надо отдать должное – мужчина держался как мог. Но теперь нужно промыть установленную иглу, а это значительно хуже. Крик мужчины, как мне кажется, был слышен даже на улице, несмотря на то, что вместе с раствором вводился и анестетик, но он справился.

Еще мгновенье, и капельница уже «льёт» с максимально возможной скоростью, теперь нужно срочно ехать в больницу к хирургам, было очевидно – в животе пациента произошла катастрофа.

И вот я снова бегу на улицу, но уже с целью искать тех, кто поможет нести мужчину до машины скорой помощи.

- Что у вас там происходит? – спросил наш водитель, который, как оказалось, даже на улице слышал крик мужчины.

- Всё потом, Саш, доставай каталку.

К счастью, мимо проходил молодой человек, который согласился помочь, а жена пациента смогла достучаться до соседей. Теперь нас было трое, можно приступать.

- Женёк! Как тебя угораздило?? – прохожий знал пострадавшего, этим утром обстоятельства сложились таким образом, что все, кто ему помогал, оказались знакомыми.

Через пару минут мы уже были в машине, ехать нужно было быстро, но аккуратно. Наш водитель справился с этой задачей в совершенстве.

По меркам нашего города до больницы нужно было ехать достаточно далеко – 10 километров, было время пообщаться с пациентом.

- Слушай, стало лучше, - отметил пациент, а значит лечение начало оказывать положительный эффект, что подтверждали растущие цифры артериального давления. Мне стало спокойней.

Через некоторое время мы передали пациента хирургу приёмного отделения, и со спокойной душой наша бригада отправилась на станцию, чтобы передать дежурство новой смене.

P.S. Через несколько месяцев меня вызвали в следственный комитет, чтобы дать показания. Поначалу я не удивился, так как благодаря работе на «скорой» ты часто оказываешься в эпицентре криминальных событий, а последующий опрос тебя в качестве свидетеля – рядовое явление.

Но в кабинете следователя ситуация изменилась – меня спрашивали именно про этот вызов.

Рассказав, как всё было, я поинтересовался у следователя, чем эта ситуация вызвала интерес Комитета, переживая за то, что мы сделали что-то не так.

- Любой случай гибели пациента рассматривается нами, - ответила следователь.

Это не укладывалось в моей голове, но через несколько часов после экстренной операции, мужчина скончался, а подробности этой трагедии так и остались в папке с документами следователя. Одно было ясно – версия мужчины о происшествии на стройке оказалась выдумкой…

Источник.