Однажды всю Сашину группу должны были повести в поход, где они будут ходить по лесам, сидеть вечером у костра, а ночевать будут в палатках – ну прямо как настоящие путешественники и первооткрыватели! Вот только мама этому совсем не обрадовалась. Она зачем-то взяла большой туристический рюкзак, который давным-давно пылился на шкафу, и стала укладывать в него вещи.
- Мам, ну зачем ты мне столько всего навалила? – расстроился Саша, смотря на растолстевший рюкзак. – Мы же только на день идем.
- Да, на день, но ведь в пути всякое может случится, и всякое может пригодиться. Так, я ничего не забыла? Соль, спички, сухари, чай в термосе, теплый свитер… Ой, Сашенька, может мне лучше с тобой пойти?
- Нет, мам. Все же идут без родителей, и с нами Ольга Анатольевна будет.
- Ольга Анатольевна одна будет, а вас, сорванцов – много. Как бы не потерялись. Давай я тебе еще и компас положу. Смотри как им пользоваться.
- Мам, ну рюкзак же тяжелый.
- Не тяжелый, унесешь.
- Ну меня же засмеют.
- Кто засмеет?
- Ребята. Они то, наверное, без рюкзаков будут.
- Это ты завтра посмотришь: без рюкзаков они будут или с рюкзаками. А сейчас тебе уже спать пора, завтра выходить рано.
- Мам, ну давай без рюкзака.
- Я кому сказала спать!
- Ну мам.
- Ой, Саша, Саша. Ну чем тебе рюкзак так не понравился?
- Большой. – быстро ответил Саша.
- А ну-ка, одень его. – Саша послушно набросил лямки рюкзака на плечи. – Ну что, сильно он тяжелый?
- Да не очень. Вот только все равно - большой.
- Ну это ничего, большой не маленький. А теперь давай, иди спать.
Саша пошел, но в дверях оглянулся на рюкзак, видно было, что не хочет он такую громадину на плечах таскать, а еще тем более в походе. Он уже ушел в комнату, и улегся в кровать. Зашла мама.
- Саш, а давай я тебе расскажу, как вещи иногда нужны бывают, и как важно заранее всем запастись.
- Ну расскажи. – обиженно буркнул Саша.
- Однажды, в волшебном лесу, где жили хомяк Пашка, котенок Егорка, щенок Антошка и медвежонок Валька приключилась такая история…
* * *
Как-то вечером, после того, как все дневные дела уже были сделаны и скоро надо было ложиться спать, в гостях у медвежонка Вальки собрались все друзья. Они сидели за круглым столом из пенька, на маленьких, аккуратных стульях вырезанных из пеньков поменьше, и пили чай. Над жарким камином, который медвежонок сделал сам, булькал и недовольно фыркал закипающий чайник. Чай был очень вкусный, очень горячий и очень сладкий. Это Пашка постарался: принес с собой и варенье, и мед, и даже сушки с печеньем приволок. Правда сушки не сам нес, а Антошка помогал. Друзья пили чай чинно, неторопливо, дуя на блюдечки и отхлебывая по чуть-чуть, чтобы не обжечься.
- Слушай, Валь, а в том лесу, из которого ты к нам пришел, там как было? – спросил бестактный Александреус, и громко отхлебнул из своего блюдечка.
- В моем лесу? В моем лесу хорошо было: деревья большие, речка красивая, лужаек у нас много-много было, и пасека за холмом. Мы часто на пасеку ходили. Там всегда можно было попробовать вкусного меда. Вот только один раз мне захотелось ночью меда попробовать. Я и пошел, никого не спросивши. Один пошел, по темноте, через весь лес. А ночь темная была: ни луны, ни звезд – все облаками заволокло, ничего не видно! Ну я то дорогу помню конечно, да и медом так пахнет, что даже с закрытыми глазами не заблудишься! А вот на самой-то пасеке и не сложилось у меня. Дойти-то ладно, но вот как в темноте мед из улья достать? Я вроде аккуратно все делал, старался, не шуметь, а вот только неуклюжий я очень. Крышку улья-то поднял, а сам как споткнулся, как бухнулся, как упал на улей! Пчелы полетели! Кусают, жалят, и все в нос норовят да так больно! Я бежать, они за мной, я к своим, они на нас на всех и налетели – пчелы эти! И как давай всех жалить! Искусали так, что живого места не осталось – все болело! – он поморщился, и почесал бок – видать вспомнил, как болело. – А потом, ну когда уже и пчелы улетели, и когда болячки не так сильно болеть стали, старейшина наш говорит: «Валька, не место тебе здесь. Ты, Валька, уж больно неуклюж. Ты, Валька, все за что ни возьмешься, ломаешь – не хорошо это, Валька. Иди ты лучше, Валька, в другом месте жить.» Я и пошел. Сначала в один лес зашел, а там темно, страшно, сыро. Думал что приживусь, только там филины оказывается жили. Они по ночам летали и ухали, а я же не по ночам живу, мне солнышко нужно. Стал я себе дом мастерить из деревьев. Ухну, навалюсь, свалю дерево и несу его к себе, ну и конечно шумел я очень. А ночью ко мне значит все филины и пришли. Хорошими они оказались, бить не стали, а попросили: ты, говорят, тут у нас новенький, порядков здешних не знаешь, потому прощаем на первый раз, но если ты и дальше днем шуметь будешь, спать нам помешаешь, то не обессудь – выгоним. Я попробовал ночью дом строить: наспотыкался, шишек себе понабивал и решил, что ладно, лучше сам уйду. А потом, значится, другой лес уже был…
- И что, столько лесов вокруг, а мы дальше околицы и не высовывались ни разу? – некультурно перебил медвежонка котенок Егорка и тут же покраснел, застеснялся своей наглости. – Валь, прости, я тебя не специально перебил.
- Да ничего, я долго еще рассказывать могу, только рассказ этот грустный очень будет. А насчет лесов-то, - это да, тут вокруг много чего интересного.
- А давайте завтра все соберемся и пойдем в какой-нибудь соседний лес? – радостно спросил щенок Антошка и даже хвостом завилял от радости.
- А что? Давайте и пойдем! – храбро заявил Егорка.
- Только надо с собой припасов взять. – быстро залопотал Пашка. – Провиант какой-нибудь: поесть, спички опять же в дороге пригодятся, вещи теплые, сапоги…
- Ты еще лыжи возьми! – со смешком сказал Егорка.
- А что, вот ты же не знаешь, что там будет, в соседнем-то лесу. Может и лыжи пригодятся. Я тут книжку одну читал, так там вообще написано, что в горах, к примеру, снег даже в самое жаркое лето не тает.
- Ну то в горах! – ответил Егорка, но спорить дальше не стал, так, на всякий случай, а то вдруг и вправду в соседнем лесу снег лежать будет.
Так они и порешили: завтра же утром, с провиантом, они соберутся здесь, у медвежонка Вальки и пойдут в поход до другого леса, что за рекой и высоким холмом.
Пашка всю ночь собирался. Собирался он основательно, запасливо, со знанием дела. Путь-то не близкий и всякое по дороге может приключиться. Поэтому перво-наперво Пашка вытащил на свет все свои запасы, выложил их перед собой в ряд и задумчиво окинул получившуюся шеренгу взглядом.
Для начала вытащил и отложил в походную кучу самое необходимое, без чего ни в какой поход идти нельзя: компас, спички и соль. Потом вытянул и оттащил к походным вещам холщевый мешок с сухарями. Потом зонтик взял, потом прихватил большой моток крепкой бечевки.
Так, одно за другим, в походную кучу перекочевала почти половина Пашкиных богатств. Может, в другой раз, он бы и пожалел отдавать столько всего и сразу, но для похода ему было не жалко.
Вот только одна беда: не донесет он всю эту армаду вещей до Валькиной пещеры, даже за несколько раз не донесет. Уж слишком он, хомяк Пашка, маленький. Потому совсем-совсем рано утром, когда еще даже и солнышко не проснулось, побежал он к медвежонку Вальке просить о помощи.
Валька тоже уже не спал. Он специально пораньше встал, чтобы приготовиться к приходу друзей: поставил на стол ягоды, огонь в камине разжег, чайничек над разгоревшимися полешками повесил. Пашка как раз поспел ко времени, когда вода в чайнике забулькала, зафыркала и свисток на чайном носике пронзительно засвистел.
- О, Паш, заходи, садись, сейчас я тебя чаем поить буду. – радушно встретил его Валька. – Что-то ты рано, я думал вы через часок подходить начнете.
- Привет, привет. Валь, я к тебе чего ни свет ни заря прибежал-то. Я же к тебе по делу прибежал. Слушай, я там это, вещи собрал для похода, а донести не смогу: много их очень да и тяжелые они сильно. – он сел на пододвинутый Валькой стул.
- Ты пока чайку попей горяченького, а я схожу и всё принесу.
- А может вместе лучше, я уж помогу, не все же тебе одному нести.
- Да нет, ты сиди, пей, а я схожу. – Пашка послушно сел и пододвинул к себе чашку с ароматным чаем. – Варенье бери, оно там, в шкафчике, на нижней полке.
И ушел. А Пашка остался и, надо сказать, не без удовольствия он остался. За ночь он сильно устал: всё же с вечера и до утра глаз не смыкал, тюки ворочал, вещи носил – не просто это – к походу готовиться, ой как не просто!
Пашка подул на чашку, отхлебнул чая и посмотрел на тот далекий холм, к которому они сегодня пойдут. Его правда еще плохо было видно: солнышко только-только показалось, красная полоска рассвета забрезжила на горизонте и большущие облака в небе подкрасились снизу розовым рассветным цветом.
- Красиво. – сказал Пашка сам себе. И правда - красиво, рассветы вообще редко когда встречают, и оттого они особенно красивы. Закат тоже красивый, но его каждый день все видят: солнце медленно опускается к горизонту, краснеет, вот уже оно спряталось на половинку, а вот и вовсе только краешек один и видно. Но закат и рассвет – это совсем разные вещи. Когда видишь закат, хочется спать, думаешь, как устал за день, а когда видишь рассвет – это совсем другое дело! Рассвет – это начало нового дня, просыпается солнышко и весь мир вместе с ним. Понемногу, по чуть-чуть, с зевками и протиранием сонных глаз, но просыпается. Вот сейчас в рощице запоют птички, а вон там, на лугу, зажужжат толстые шмели над цветами, полетят быстрые полосатые пчелки, вспорхнут бабочки с листиков. А солнышко светит все ярче и ярче, нежно пробуждая своими лучиками всё живое. Вот уже и цветы распахнули свои лепестки навстречу солнцу и теперь словно улыбаются бутонами новому дню. И все так радостно, так ярко, так красиво! Нет, никогда закату не сравниться с рассветом!
Вскоре подошел и Антошка. Он вообще всегда рано просыпался и однажды, когда Егорка спросил его: зачем ты встаешь, когда все еще спят? – Антошка рассудительно ответил: «Потому что я «жаворонок»!». А потом он еще долго рассказывал, что всех можно разделить на «сов» и «жаворонков». Жаворонков так называют, потому что они как самые настоящие жаворонки просыпаются рано-рано, вместе с солнышком, а «совы» наоборот: любят поспать до обеда, а то и подольше! Но зато вечером, когда «жаворонки» уже зевают во весь рот, «совы» еще радостно играют и совсем-совсем не хотят спать. Тогда же они разобрались и в том, что из них всех только Антошка «жаворонок», а все остальные «совы». Правда Александреуса не удалось причислить ни туда ни сюда, он был просто ленивым и потому мог подолгу валяться и утром и вечером, да и вообще – всегда был не прочь поспать.
- Привет! – еще издали крикнул Пашка Антошке и побежал скорее наливать ему чай. Ну и что, что Пашка не был хозяином в этой пещере, но все равно: будь тут Валька, он бы обязательно угостил друга чашечкой горячего чая.
- А где Валька?
- Валька сейчас подойдет. Ты пока чаю попей.
Но Валька все не подходил и не подходил. За круглым столиком сидел уже и котенок Егорка, и даже сонный таракан Александреус взобрался в свою блюдечко и то и дело вставал на цыпочки для того чтобы отхлебнуть чая из чашки, а Вальки все еще не было. И вот, когда друзья уже думали идти к Вальке на помощь, вдалеке послышался грохот, шум и лязг.
- Что это? – испугался Александреус, и, быстро спрыгнув со стола, спрятался за камушком.
- Не знаю, посмотреть надо бы… - сказал Антошка и поглядел на друзей. Ему страшно было идти одному, а вдруг там зверюга какая-нибудь большая и опасная, а он без друзей. – Пойдемте?
Не успели друзья согласиться, как то, что гремело и шумело, вышло из тени рощицы на свет. Солнышко светило им в глаза и поэтому они увидели только силуэт, и силуэт этот был страшен! Он был большой, просто таки гигантский, вздымающийся высоко над землей и выглядел он так, словно огромный клубок поставленный на две короткие лапки и торчали из него во все стороны непонятные шишки, усы, шипы. И еще это чудовище пыхтело и урчало. И еще оно гремело. И еще оно пугало!
- Бежим! – пискнул из под стола Александреус, и тут же пропал куда-то.
Друзья не побежали, а испуганно замерли.
- Эй, чего сидите! Помогите, я уже совсем устал. – крикнуло чудище и всем стало ясно, что никакое это не чудовище и не страшилище – это Валька, их друг Валька, взваливший на себя непомерно много вещей.
Они соскочили со стульев, подбежали, помогли донести вещи до пещеры.
- Чего это ты понабрал? – спросил Егорка, роясь в вещах. Он взял в руки большущий пакет, в котором что-то громыхало и позвякивало.
- Это не я, это вон – Пашка набрал для похода. Уф, ну и умаялся же я! Паш, и правда, что там у тебя?
- У меня там все-все-все, что только может понадобиться. На все случаи жизни! – Пашка явно был доволен собой.
- Слушай, мы же со всем этим даже до опушки не дойдем, не то что до реки. – ошарашено проговорил Антошка.
- Ой, а это нам зачем? – подал голос Егорка и с грохотом вывалил из мешка штуки три сковородки, две кастрюли, и целый ворох вилок и ложек. Последним, с громким «бум» выпал здоровенный половник.
- Как это зачем? – вскинулся Пашка. – А готовить? А суп варить? А кашу? А компот?
- И ты что, еще и продукты на все это с собой взял?
- Ага! Вон в том мешке! А тут у меня картошка, здесь гречка, здесь рис, мука вон там. – и он с победной улыбкой уселся на стул. – Я обо всем побеспокоился! Эх, что бы вы без меня делали!
- Не мучались бы! – зло сказал Антошка. А ну, признавайся: чего ты еще понабрал?
- Вещи теплые, шубы, вон там удочки, стульчики складные… - и он еще очень долго перечислял всё, что набрал, а Антошка выкладывал на траву все ненужное. И когда из рюкзака выложили все лишнее, тот не таким большущим и не таким тяжелым.
- Вот и всё! – радостно сказал Антошка. – Теперь можно идти.
- А как же это? – Пашка развел лапками. – Как же вещи?
- А вещи я тебе потом, после похода, обратно отнесу. – сказал Валька.
В конце-концов они вышли в путь. Пашка поначалу дулся на всех, молчал да фыркал. Потом поуспокоился, но все равно, обижался. А еще минут через двадцать Пашка и вовсе начал засыпать на ходу: все-таки целую ночь не спал. Когда они остановились на привал и достали заботливо припасенные Пашкой сухарики, бедный хомяк взял да и уснул. Вот так: закрыл глаза и сразу же захрапел.
- Чего это он? – удивился Александреус.
- А того! – громко прошептал медвежонок Валька. – Всю ночь он для нас вещи собирал.
- Ну и зачем они нам? Все равно почти все там, у пещеры твоей, повыкидывали. – ответил Александреус громко и противно.
- Тише ты! – шикнул Антошка на таракана. – Дай Пашке поспать!
- Все равно, не понимаю я. – Александреус говорил все так же громко. – Из-за глупости Пашка всю ночь не спал, а теперь его еще и защищают. Глупо!
Валька подхватил Александреуса на ладонь и ушел с ним в сторонку, подальше от Пашки, и уже там заговорил:
- Пашка молодец, он ведь о нас думал, для нас старался! Вот ты же ничего не взял, и я не взял, и Антошка с Егоркой тоже ничего в дорогу не взяли, а он за всех нас постарался!
- Ну и что, не пригодилось же!
- Кое-что пригодится еще. И вообще, тебе должно быть стыдно за такое поведение!
- Это вам должно быть стыдно за вашу глупость! – он фыркнул и отошел в сторону.
- Ну и дурак! – Валька махнул лапой и вернулся к друзьям.
А там уже вовсю готовились чаевничать: Антошка сложил костер, который разжег спичками из пашкиного рюкзака, Егорка чайник оттуда же взял, воды набрал, над костром повесил.
- Ну, и что он тебе сказал? – спросил Антошка тихо.
- Что-что, да ничего! Дурак он, да еще и хам крикливый.
- Да, он такой. – хихикнул Егорка. – Ты его еще узнаешь.
Когда они отдохнули, набрались сил и собрались дальше идти, решили Пашку не будить. Валька взял спящего хомяка на руки и друзья пошли дальше. Правда Александреус долго ныл и возмущался:
- Вот ты, Валька, Пашку несешь, а ведь у меня тоже ноги устали.
Так и ныл все время, пока не дошли они до реки, а там на берегу, встали они и задумались. Это вам не ручеек перед Антошкиным домиком, речку просто так не перепрыгнешь, вброд по камушкам не перейдешь, да и переплывешь такую вряд ли.
- Посмотри, там вроде топорик в рюкзаке был, если я его не выложил. – сказал Антошка Вальке. Валька положил храпящего Пашку в траву, пошарил в рюкзаке и достал маленький топорик. – Вон там, смотри, ель какая высокая стоит и уже сухая вся. – показал лапой Антошка. – Может она верхушкой до того берега дотянется?
- Может и дотянется. – задумчиво почесал затылок Валька. – А может и не дотянется…
- Дотянется, дотянется! – подбодрил Егорка. – Давай я рубить начну, а ты меня сменишь, когда я устану.
- Ну давай.
И друзья взялись за дело!
Сначала рубил Егорка, когда он устал – стал рубить Валька, а когда и Валька устал его сменил Антошка. Вот только Александреуса никого не сменял и все время носился вокруг друзей и кричал, что всё они не так делают, неправильно! Когда же ему предлагали самому рубить, Александреус гордо фыркал и отворачивался.
Но вот старая, высоченная ель затрещала и величаво стала клониться к реке. Друзья замерли: дотянется или не дотянется до того берега? Ель-то конечно высокая, да и река не узенькая.
- Нет, не достанет. – уверенно сказал Александреус. – Вообще, не надо было нам в этот поход идти, что глупостью-то маяться?
- Достанет! – твердо сказал Антошка, а Егорка с Валькой ничего не сказали – они смотрели во все глаза.
И ель достала! Да еще как достала! Упала не абы куда, а на выступающий в реку каменистый уступ. Прямо не ель поваленная, а самый настоящий мост получился!
- Ух ты! – радостно прошептал Егорка.
Они перешли реку, конечно не забыв забрать с собой спящего Пашку, поднялись на поросший ярко зеленой травой холм, и снова остановились. Тут их встретила новая напасть: холм внезапно обрывался, и далеко внизу, в обрыве под друзьями, начинался тот самый соседний лес, в который они и шли.
- Всё! Вниз нам никак не спуститься, только шеи себе свернем, да ноги переломаем. Пошли назад. – Александреус развернулся и пошел к поваленной ели.
- Подожди! В рюкзак загляни. Там Пашка веревку припас. По ней то мы и спустимся. – окликнул его Антошка.
Они привязали один конец веревки к дереву, что росло у самого обрыва, а другой конец сбросили вниз. Первым вниз полез медвежонок Валька. Да, ему было страшно, всё же слишком высокий это был обрыв, но Валька отважно спустился до самого низа, огляделся по сторонам.
Внизу было темно. Лес тут был не такой как у них: не красивый и светлый, а совсем наоборот – темный, суровый и страшный. Валька даже поежился, до того ему было тут не по себе.
- Тут темно и страшно! Спускайтесь! – крикнул Валька вверх и темный лес отозвался страшным ухающим эхом.
Спустился Антошка с рюкзаком, следом Егорка, держащий спящего Пашку за шкирку зубами, последним по веревке сбежал Александреус.
- Вот это чаща! – испуганно пролепетал Егорка. – Мы же тут точно заблудимся! Обратно к веревке не выйдем.
- Пашка взял мел и компас. Давайте пойдем строго на юг, а на деревьях будем мелом черточки ставить. – предложил Антошка. – Все таки Пашка молодец, всё что надо взял.
И они стали пробираться через густые заросли и через колючие кусты. Вокруг них темными громадинами вставали деревья, страшно и громко скрипели толстые сучья, огромные узловатые корни то и дело норовили поставить подножку, но друзья не сдавались. Егорка отчеркивал мелом линию на каждом дереве рядом с которым проходил, Антошка неотрывно смотрел на компас и говорил куда идти, а Валька, как самый большой и сильный, шел впереди и прокладывал дорогу.
Долго они шли, даже один раз остановились перекусить, половину Пашкиных сухарей съели всухомятку. Почему всухомятку, спросите вы, а потому, что в лесу этом темном не встретилось им ни озерка, ни ключа, ни даже ручейка. А пить они конечно же очень хотели. Когда же они снова в путь засобирались, Александреус скандал закатил:
- Ну вот объясните вы мне, такому глупому и непонятливому, куда мы идем? Молчите? А я вам скажу куда мы идем! Мы идем в соседний лес! Вот так-то! А где же этот самый соседний лес? – спрошу я у вас, и отвечу: вот он! Вокруг! Все эти деревья и есть «соседний лес»! И я вот теперь просто понять не могу: что мы там, впереди забыли? Чего ищем? Вы может соседей наших найти желаете, местных жителей, друзей новых? Так вот, послушайте что я вам скажу: нет их, потому как в таком страшном и темном месте никто жить не сможет! И если вы хотите идти дальше, то идите конечно, я вас не держу, но знайте – я вперед больше ни ногой! Только назад и только домой!
Но друзья не обратили внимания ни на Александреуса, ни на его скандал, ни на его крики. Они преспокойно собрали пожитки, Валька привычно взял в ладони похрапывающего Пашку, и пошли они дальше. Александреус же, хоть и кричал, что никуда не пойдет, все равно увязался следом, уж слишком боязно ему было одному оставаться. Он конечно еще повозмущался, но потом устал ругаться и дальше шел молча.
- Ой, смотрите, что это там? – сказал Валька и все друзья разом посмотрели туда, куда указывал медвежонок. А там, меж темных стволов лесной чащи проглядывался тонкий лучик солнечного света.
- Солнышко! – радостно закричал Александреус, да так громко и пискляво, что Пашка вздрогнул во сне.
Друзья побежали к свету, чаща расступилась и они выскочили на залитую солнцем поляну. Поляна была малюсенькая, а посреди нее стоял не то большой пенек, похожий на домик, не то домик, очень похожий на большой пень.
- Вот это да! – удивился Антошка. – Какой интересный домик.
- Вот а я же говорил! Говорил, что найдем мы местных, а вы не верили, назад повернуть хотели! – запищал громко Александреус. – Эх, если бы не я!
- А что ты? – угрюмо спросил Валька. – Разъякался, всё «я», да «я»! А что ты сделал-то? Ныл только всю дорогу да ругался. Постыдился бы.
И Александреус постыдился, даже покраснел весь, прямо до кончиков своих длинных тараканьих усов.
Антошка подошел к домику в пеньке и громко постучался в дверцу.
- Кто там? – спросили из-за двери.
- Это мы, соседи ваши, из леса, что за холмом и за рекой.
- Зачем пришли? – недоверчиво спросил тот же голос, но тут его перебил другой голосок, потоньше:
- Ну Ира, давай им откроем? Раз пришли, значит надо им, а ты допросы им устраиваешь. Ну честное слово, даже стыдно за тебя!
- Нет, Маша, мы их не знаем, а незнакомцам дверь открывать нельзя ни в коем случае!
- Ира правильно говорит. – вступился Антошка. – Незнакомцам и правда, нельзя двери открывать.
- Ну а что тогда делать будем? – спросил голосок тот, что был потоньше.
- Не знаю даже. – Антошка сел в траву и почесал лапой за ухом, задумался.
- А давайте знакомиться будем! – радостно предложил Валька. – Тогда вы нас уже знать будете и сможете дверь открыть. Я медвежонок Валька. Я большой, неуклюжий, но очень добрый.
- А я котенок Егорка. Мяу. Я красивый, полосатый почти как тигр.
- А я, гав, Антошка я. Щенок. Я может и не такой красивый как Егорка, и не такой сильный как Валька, зато я очень рассудительный.
- А я, позвольте представиться, самый выдающийся из всей этой кампании… - величаво начал Александреус, но его перебил Антошка:
- Это таракан Александреус. Он самый хвастливый из нас. – Алесандреус фыркнул, Антошка продолжил. – Еще с нами хомяк Пашка, только он спит. Он устал очень, вот и спит. Но он тоже очень хороший! Вот, теперь вы всех нас знаете и мы больше не незнакомцы. Откройте дверь, пожалуйста.
Дверца скрипнула и друзья увидели двух премилых белочек с пушистыми хвостиками и стеснительными улыбками на красивых мордашках.
- Здравствуйте. – сказали они хором и одновременно сделали книксен.
- Она Ира. – одна белочка показала лапкой на другую.
- А она Маша. – сказала вторая белочка. Они улыбнулись и снова хором сказали. – Мы сестры!
Друзья очень быстро и легко разговорились с белочками. Белочки-сестрички оказались очень общительными и веселыми. Они часто шутили, часто смеялись, а когда ребята рассказывали, про то, что им пришлось преодолеть по пути сюда, белочки испуганно открывали рты и широко округляли глаза. Конечно больше всех распинался Александреус. Он то и дело вставлял свои выдумки, про то как он спас всех, как геройски вел всю компанию сначала через реку, а потом и через темный лес. Его конечно перебивали, говорили, что все это неправда, но быстро устали, и тогда уже Александреус вволю наврался обо всех своих придуманных подвигах.
А потом проснулся Пашка. Он потер лапками заспанные глаза, посмотрел по сторонам и удивленно спросил:
- А где это мы?
- Мы в соседнем лесу. – ответил Валька.
- Как? Уже? – сильно удивился Пашка, всхлипнул и тут же загоревал. – Ох и простофиля я. Всю ночь вещи собирал и что? Не пригодилось ничего, да еще и всю дорогу проспал, сам ни шагу не сделал.
- Пашка, ты не горюй. – сказал Антошка. – Все, что ты взял пригодилось: топориком мост над рекой сделали, сухари почти все съели, в чайнике воду кипятили, костер спичками разжигали, по веревке с обрыва спускались, мелом дорогу отмечали, по компасу шли.
Потом Пашке представили белочек, а он спросил у них, как они здесь живут? Оказалось, что жить тут, в темном этом лесу страшно и тяжело. Солнышка они почти не видят, да и холодно очень. Оказывается тут же, неподалеку, живет еще и рысь Света, но она вольная и вальяжная. Домика у нее своего нет, а спит она на ветках высоких темных деревьев.
А потом они заметили, что уже вечереет. Всё же друзья очень долго были в пути, очень многое им пришлось преодолеть, и потому день для них пролетел быстро и незаметно. Так всегда происходит, когда занимаешься интересным делом: минуты и часы пролетают, как птицы и глазом моргнуть не успеешь, как уже полдень, а потом и вообще пора спать ложиться. Вот и друзьям нашим тоже было пора на боковую.
Разожгли они костерок рядом с домиком-пенечком, вокруг расселись, ну и разговорились перед сном. Белочки-сестрички тоже вышли из своего домика, рядышком с огнем присели. Вынесли они из домика своего грибов сушеных, орешков, ягод и всем этим друзей угостили.
Долго они у костра сидели и всё им не спалось, всё на разговоры разные тянуло. Так наверное со всеми бывает. Вроде бы уже и спать легли, вроде и свет выключили, а сон всё не приходит и не приходит, и поговорить хочется. Вот друзья и разговаривали.
Белочки рассказывали, как плохо им здесь живётся, как страшно и холодно, как весной снег лежит долго-долго и все не тает, и лапки у белочек-сестричек мерзнут очень сильно.
А когда на небо взошла яркая луна, на огонек к костру вышла и рысь Света, про которую днем Маша с Ирой рассказывали. И, несмотря на все Пашкины страхи, оказалась она очень даже доброй и вроде даже не хищной. А аккуратные пушистые кисточки на её ушках ему даже понравились. Да и вообще, рысь Света была очень милая: зубы не показывала, вела себя тихо, спокойно, никого не перебивала и у огня лежала с удовольствием, а еще даже и мурлыкала.
О многом друзья в ту ночь поговорили, до самой зорьки разговаривали и только под утро их сон сморил, а как проснулись, засобирались друзья в обратный путь. И вот вроде и припасы им белочки в дорогу дали, и все вещи обратно в рюкзак убрали, и надо бы прощаться, а всё как-то не хочется. И тут Пашка не выдержал и робко спросил:
- А может вы с нами пойдете?
- В гости что ли? – спросила Ира.
- Да нет, навсегда. У нас лес не такой как ваш: он красивый, солнечный, теплый и вообще… Пойдете?
- А что? – сказала рысь Света и лизнула когтистую лапку. – Можно и пойти, отчего же не пойти, если там, у вас лучше.
- Да-да, у нас лучше, у нас намного лучше! – радостно поддержал Антошка, а Егорка часто-часто закивал. Только Александреус что-то недовольно под нос буркнул, но никто его слушать не стал. Друзья помогли собрать вещи своим новым соседкам и они, все ввосьмером отправились в обратную дорогу. И дошли они до родного Пашкиного леса куда быстрее, чем шли сюда, потому что всё уже было сделано: и мост над рекой, и веревка с обрыва, и дорога по компасу была размечена, а Пашка всю дорогу шёл и радовался тому, что не зря он вещи брал, не зря старался.
* * *
- Ма, а ты мне компас положила? – спросил Саша, когда мама рассказала сказку.
- Да, конечно положила. В верхнем кармашке лежит.
- А свитер?
- Да, внизу, под солью.
- Ну и хорошо. – Саша зевнул. – Спокойной ночи, мама.
- Спокойной ночи, Саша.
Она поцеловала его в щечку, погладила по растрепанным кудряшкам, выключила ночник и вышла из комнаты.
Автор: Волченко П.Н.
Прошлые сказки
Сашенькины сказки: (серия сказок для сына) Сказка первая: Про хомяка Пашку и про то, как он таблички ставил
Сашенькины сказки: (серия сказок для сына) Сказка вторая: Про страшного большелапа
Сашенькины сказки: (серия сказок для сына) Сказка третья: Про то, как друзья в карты играли
Сашенькины сказки: (серия сказок для сына) Сказка четвертая: Про то, как стать взрослым и отважным
