Каждый родитель надеется, что их ребенок появится на свет здоровым. Но иногда генетический механизм дает сбой, и рождаются дети с такими отклонениями, которые приводят в изумление и ужас даже врачей. Истории о таких "капризах природы" будоражат человеческое сознание и заставляют искать способы предотвратить подобное в дальнейшем. Судьба этих особенных детей складывается по-разному, и далеко не всегда имеет счастливый финал. Знавал я одну семью, которой волею судьбы пришлось претерпеть немало лишений, а их сыновья прожили рекордно долгую и полную страданий жизнь.
Случилось это в одной деревушке близ Стрэтхема. Два дня и две ночи промучилась в родах прекрасная Делора, но младенцы не спешили выбираться из её утробы. Она даже не подозревала, что все эти девять месяцев надежды протекали не так, как подобает. На третий же день голова одного из детей показалась на свет. Повивальная бабка и доктор моментально пришли в ужас от увиденного ими: младенцы были соединены позвоночниками в виде буквы Y, и ближе к торсу хребет у них был один на двоих! Также у них имелась и третья нога, образованная из двух сросшихся между собой ног с девятью пальцами. Малыши были даже разного размера - один из них был крупный, а другой - в три раза меньше собственного брата. И тот, что был меньше, и появился на свет первым.
- Близнецы! - воскликнула акушерка и упала без чувств. А доктор со всей силы ударил одного из новорождённых и перерезал пуповину. Детей было решено не показывать Делоре.
- К сожалению, оба Ваших мальчика родились мёртвыми! - сообщили ей на следующий день.
- Как же так?! - воскликнула Делора. - Я готова поклясться, что слышала детский плач!
- Всё верно, - сказал доктор. - Один из сыновей скончался позже другого от некроза!
- Могу ли я хоть увидеть их в последний раз и попрощаться с ними?!
- Это исключено! - отрезал врач. - В палате для новорождённых один из Ваших сыновей подцепил страшный вирус, а посему будет захоронен в цинковом гробу!
Делора стала настойчиво молить, чтобы её пустили повидаться с сыновьями, но всё было тщетно. Со слезами на глазах она вспоминала о том дне, когда после ужина её старшие дети - Алгай и Даубика - и их дед Абарран сидели в гостиной и колебались, подыскивая подходящее наречение будущему потомству.
- Дело за тобой, дорогой отец, - обратилась Делора к Абаррану. - Ты сам можешь найти моему сыну имя! В конце концов, ты так горячо просил о них великую Нэйчерлиту.
- Если же волею судьбы, дщерь моя, ты подаришь мне двойню, пусть один из сыновей твоих наречётся Ренвальдо! - ответил Абарран. - Как цветок лотоса, рождённый в мутной воде болот незапятнанным, пусть он, вопреки всем невзгодам сохранит в себе доблесть и чистоту сердца! Сама Владычица Мира даст нам знамение: второго сына ты назовёшь Бенедиктом. Он будет благословлён меж родов человеческих и, воспламенившись любовью к Божественному, будет непрестанно молить Всецарицу о нас, совершит немало добрых дел Её священным именем!
Абарран был глубоко религиозен, и в рождении других своих сыновей видел некий сакральный смысл. К глубокому его сожалению, небеса этой чистой любви потемнели, и мрак, и ужас, и горе облаками пронеслись над ней, а призрачные надежды угасли, как пламя свечи. Что теперь скажет он, когда Делора возвратится назад в полном одиночестве, лишённая тех, о ком они так мечтали и долго молили Небеса ниспослать им верных помощников? Немало горьких слёз пролила несчастная роженица, и сердце одной из повитух наконец дрогнуло. Разбудив Делору однажды ночью, она повела её за руку по тёмным, освещённым лишь лунным сиянием коридорам, покуда не достигла палаты с новорождёнными.
Замок щелкнул, и дверь отворилась. Среди множества коек с уснувшими карапузами находился инкубатор, где лежали, увешанные трубками и в пелёнках сыновья Делоры. Когда акушерка открыла крышку и сняла ткань, взору матери предстало невероятное зрелище. Пока женщина пеленала детей вновь, Делора воскликнула от ужаса:
- Сыны мои! Я так хотела Вас увидеть! Это действительно вы?! О, жестокая судьба! И теперь я лицезрею пред собой самое ужасное создание, когда-либо порождённое женщиной на этой земле! И ради этого ли я претерпела столько мук?! Ради этого ли мой отец возносил хвалу великой матери Природы и преклонял колени, чтобы она даровала ему ещё двух сыновей?! Что мне сказать ему в день моего возвращения?!
- Да, - сказала тут акушерка. - Вы родили мутантов, каких можно было встретить лишь после ядерной катастрофы в Никуроденском лесу! Но ничего, это поправимо. Видя Вашу молодость и красоту, хочу сказать одно: не стоит вешать из-за этого нос! В этом мире случается много неприятных вещей, даже таких. Спешу Вас утешить: они всё равно не жильцы, а Вам зачем этот кошмар?! Незамедлительно возвращайтесь домой и передайте мужу своему, что дети Ваши умерли после рождения, мы оформим на них отказную. А чтобы Вам не помутиться рассудком, придётся зачать во чреве ещё раз!
"Зачать во чреве"! - донеслось до ушей бедной Делоры, которая подумала: "Ради всего святого, почему я не ослепла, почему я их увидела?!". После этого всепожирающая тоска овладела молодой женщиной. Вид многих счастливых матерей, которые ворковали над своими чадами, словно голубицы и нежно прижимали их к себе, травил ей душу. Время словно застыло для Делоры и казалось вечностью, а до дня возвращения было, как до Луны. Час за часом наваждение становилось всё сильнее, жуткие мысли, одна за другой, роились в её голове и принуждали к противоправным деяниям. Так минуло шесть монотонных дней. На рассвете следующего приехал супруг Делоры, чтобы забрать её домой.
Имя ему было - Тауфир. Он был известен в широких кругах и являлся правой рукой самого стрэтхемского мэра, а это значило только, что появление на свет "уродцев" опорочило бы его честную репутацию. Делора не решилась о том поведать мужу, а Тауфир, едва ступив за порог больницы, был вынужден последовать в кабинет главного врача.
- Где же мои мальчики, Рен и Бен? - вопрошал он. Та же самая акушерка провела Тауфира знакомой дорогой в палату с грудничками. Увидев младенцев в инкубаторе, мужчина онемел от ужаса и чуть не разнёс всю больницу.
- Это кто угодно, но не мои сыновья! - вскричал он. - Уж в том я не могу ошибиться! Неужели вы и правда думаете, что моя возлюбленная позволила бы появиться на свет этим...ВЫРОДКАМ?!
Врачи окинули его укоризненным взором и приказали больше не выражаться подобным образом при новорождённых детях. Тауфир еле дождался, пока они были заняты сбором необходимых документов, чтобы с превеликим удовольствием их подписать. Мужчине всучили свидетельство о смерти, в котором он не стал указывать собственное имя. Даже упоминать свою древнейшую фамилию наотрез отказался - вместо этого мальчиков навечно окрестили Стоунами. Тауфир поступил с собственными сыновьями так, как аристократы с детьми, рождёнными от внебрачных связей или в одиозном союзе с простолюдинками. И те отныне были заклеймены байстрюками на всю свою дальнейшую жизнь.
Когда Делора спускалась по лестнице и показалась на людях, те отмечали, что впервые в жизни видели такое скорбное выражение лица, словно она возвращалась с похорон. Тауфир укрыл свою супругу от любопытных глаз мира и уехал восвояси, браня её и собственных сыновей с ужасными пороками. Но и дома покоя несчастной матери не было: с порога на неё обрушились упрёки в том, какими её дети родились. Старшим же ничего не сказали о новорождённых братьях. Дни удлинялись, подобно теням, а Делора сидела у окна, погружённая в великую скорбь, в траурных одеждах и почти завистливо взирала на соседских девушек с колясками и младенцами на руках.
Всюду слышались звонкий смех карапузов и плач новорождённых, увлечённо играли дети в свои шумные игры, качались на качелях и строили из песка замки. Иные девочки сами готовились к роли матери с ранних лет - катали по всему посёлку пупсов и кукол в игрушечных колясках, но ничего из того не видела и не слышала Делора, проливая горькие слёзы. Даже её сердобольная мать - старуха стала попрекать:
- Ты так сидишь уже три недели! Послушай меня, эта хандра продолжается достаточно долго! Я начинаю беспокоиться о тебе! Нельзя так раскисать, очнись! Пора тебе подумать о чем-нибудь другом. Пусть рана заживёт!
- Мне все равно, - ответила Делора.
- Я помогу тебе. Вместе мы пройдем через это! Хорошо? - сказала старуха, приобняв её. Делора печально покачала головой. Женщина внезапно стала дымиться и вышла из себя. - Отлично! Ну и сиди здесь хоть до посинения! Ты...ты... Ты...Да КОМУ ты нужна?!
Разочарованно всхлипнув от отвращения, старуха ушла, а несчастная Делора осталась на месте. Тщетно пытались развеселить её прежние дети, даже благоверный супруг упрашивал погрузиться в домашние дела и работу, а этих мутантов, дабы о них не судачили соседи, предать забвению навсегда. Молодая женщина от души желала, чтобы ночь, которой она изливала свою печаль, длилась намного дольше. Она все еще бодрствовала, хотя стрелки часов заходили почти за двенадцать. Глаза Делоры начинали слезиться, и она переворачивается на бок в постели с тяжёлым вздохом. Злая ночь забирала с собою покой её измученной души. Она взывала своему супругу: "Постой!", молила остаться с нею, а лунный свет отражал её заплаканные и покрасневшие глаза. И в один из дней Делора тщетно боролась с чувством гнева, клокотавшего у неё изнутри, не выдержала и воскликнула:
- Боже... Черт возьми! Это все, о чем вы можете только ДУМАТЬ?! Когда мои бедные мальчики где-то там на холоде? Потерянные? ОДИНОКИЕ?! Они нуждаются во мне! И я даю слово, что разыщу их во что бы то ни стало и НИКОГДА не оставлю!
Она вернулась в больницу, но врачи лишь подтвердили ещё раз факт их смерти. А в качестве доказательства привели её на кладбище, где над свежевырытой могилой с закрытым цинковым маленьким гробом чёрным по белому значились имена новорождённых - РЕН и БЕН. Отказываясь верить в происходящее, Делора обратилась даже в прокуратуру, но ей отказали в возбуждении дела и сказали, чтобы если таковые дети и появились на свет, ни в коем случае не показывать их окружающим!
Возвратилась Делора домой более опечаленная, чем прежде. Супруг её, боясь, что та с горя помутится рассудком, заварил чай из лепестков лотоса и приказал ей выпить всё до капли. А спустя несколько дней Драконица Нэйчерлита послала им в утешение сына Фараджа. Обаятельная дочурка Аяна появилась на свет спустя год. Малышка Джайна родилась вслед за нею - три месяца спустя. Через год появился на свет ещё один брат - Калмурат, а последний из сыновей - Ортай - родился лишь спустя шесть месяцев. Ни один из детей так и не узнал о том, что у них есть близнецы, да и Тауфир строго приказал НИКОМУ не сообщать о тех неудачных родах.
Так близнецы потеряли своих биологических родителей, и в возрасте трёх месяцев их отправили в Исследовательский Центр, где они, не разделившиеся в материнской утробе, представляли собой редчайший объект для решения спорных вопросов о функции и строении их организма.
Продолжение следует...
