В психологии хорошо изучен процесс горевания, который запускается в личности человека при какой-либо потере отношений (конечно, если эта потеря является травмирующей). Потеря может быть любой: смерть близкого человека, развод, расставание с близким человеком, внезапная разлука или потеря работы – интенсивность переживаний потери может варьироваться в зависимости от значимости тех отношений, которые человек потерял. В психотерапевтической практике многократно исследовано, что если процесс горевания прерван, то это неизбежно сказывается на эмоциональном состоянии человека. Его психотравма остается «закапсулированной», чувства остаются подавленными, и как следствие этого может развиться депрессивное состояние, психосоматические заболевания, неврозы.
Процесс переживания горя включает в себя следующие стадии:
Стадия шока и отрицания
Известие о смерти близкого человека или внезапное известие об уходе супруга зачастую оказывается сродни сильному удару, который «оглушает» потерпевшего и приводит его в шоковое состояние. Эмоциональный шок может выражаться в крике, двигательном возбуждение или, наоборот, оцепенении. Человек не понимает, что он чувствует, это эмоциональное «отупение» сродни шоковому состоянию при сильной физической травме – оно несет защитные для организма функции.
Временами ему кажется, что все происходящее сейчас с ним он видит в страшном сне. При этом чувства непостижимым образом исчезают. Такое «равнодушие» может казаться странным для самого человека, потерпевшего утрату, а окружающих его людей нередко удивляет. На самом же деле эта мнимая эмоциональная холодность, как правило, скрывает под собой глубокую потрясенность утратой и выполняет адаптивную функцию, защищая человека от непереносимой душевной боли.
На данной стадии нередки различные физиологические и поведенческие расстройства: нарушение аппетита и сна, мышечная слабость, малоподвижность либо суетливая активность. Характерным является также застывшее выражение лица, невыразительная и немного запаздывающая речь.
Шоковое состояние как первая реакция на утрату также имеет свою динамику. Оцепенение ошеломленных потерей людей может время от времени нарушаться волнами страдания. В течение этих периодов страдания, которые часто запускаются напоминаниями об умершем, они могут чувствовать себя возбужденными или бессильными, рыдать, заниматься бесцельной активностью или становиться поглощенными мыслями или образами, связанными с умершим. Ритуалы траура – подготовка к похоронам и сами похороны – часто структурируют это время для людей. Они редко бывают одни. Иногда чувство оцепенения упорно сохраняется, оставляя в человеке чувство, как будто он механически проходит через ритуалы. Поэтому для потерпевших утрату наиболее тяжелыми часто оказываются дни после похорон, когда вся связанная с ними суета осталась позади, а наступившая вдруг пустота заставляет острее ощущать утрату.
Одновременно с шоком или вслед за ним может иметь место отрицание случившегося, многоликое в своих проявлениях. В чистом виде отрицание смерти близкого, когда человек не может поверить в то, что такое несчастье могло произойти, и ему кажется, что «все это неправда», в основном характерно для случаев неожиданной утраты. Если родные погибли в результате катастрофы, стихийного бедствия или теракта, на ранних стадиях горя живущие могут цепляться за веру в то, что их любимые выжили, даже если спасательные операции уже завершены.
Отрицание и неверие как реакция на смерть близкого со временем преодолевается, по мере того как переживающий утрату осознает ее реальность и обретает в себе душевные силы встретиться с вызванными ею чувствами. Тогда наступает следующая стадия переживания горя.
Стадия вины
После того, как отрицание ослабевает, человек начинает анализировать то, что произошло, и начинает испытывать острое и часто неадекватное чувство вины за произошедшее. За что же винят себя люди, потерпевшие утрату? За то, что не предотвратили уход близкого человека из жизни: «если бы я не вышла в магазин, то успела бы помочь мужу, быстро бы вызвала скорую, и его бы спасли», «если бы я, как намеревалась, вышла бы в магазин, то успокоилась бы, не накричала бы на него, и у него не заболело бы сердце». Близкие винят себя за случаи, когда были не правы по отношению к умершему, за то, что часто или редко плохо относились к нему (обижали, раздражались, изменяли и т.д.). Практически всегда люди, потерявшие близких, винят себя в том, что не сделали чего-то для умершего: недостаточно заботились, ценили, помогали, не говорили о своей любви к нему, не попросили прощения.
В случае смерти близкого люди могут испытывать разновидности чувства вины. Вина выжившего – чувство, что вам следовало умереть вместо вашего любимого. Сюда можно отнести случаи, когда переживающий утрату чувствует вину только за то, что он продолжает жить, в то время как его близкий умер. Вина облегчения – это вина, связанная с чувством облегчения от того, что ваш близкий умер. Облегчение является естественным и ожидаемым, если ваш близкий человек страдал перед смертью. Вина радости (на более поздних этапах) – это вина по поводу чувства счастья, появляющегося вновь после того, как любимый человек умер. Радость – это естественное и здоровое переживание. Это знак того, что после утраты мы вновь возвращаемся к полной жизни.
Еще одна разновидность вины может появиться по прошествии какого-то времени после утраты. Она связана с тем, что в сознании горюющего человека воспоминания и образ умершего постепенно становятся менее ясными. Некоторые люди могут беспокоиться, что это свидетельствует о том, что умерший не был для них особенно любимым, и они могут чувствовать себя виноватыми из-за того, что не в состоянии всегда помнить, как их близкий выглядел.
Очень важно различать реальную вину (например, если человек жестко обидел другого перед его смертью) и неадекватную (или «невротическую») вину. Реальная вина вызывается реальными ошибками, когда человек действительно сделал что-то не так по отношению к умершему или, напротив, не сделал что-то важное для него. Такая вина, даже если она долго сохраняется, является абсолютно нормальной, здоровой и свидетельствует скорее о нравственной зрелости человека, чем о том, что с ним не все в порядке.
Невротическая вина – «навешивается» извне (самим умершим, когда он был еще жив («Ты меня в гроб загонишь своим свинским поведением»), или же окружающими («Ну что, довольна? Сжила его со свету?»)) и затем переводится потерпевшим утрату человеком во внутренний план. Подходящую почву для формирования невротической вины создают зависимые или манипулятивные отношения с покойным, а также хроническое чувство вины, сформировавшееся еще до смерти близкого, а после нее лишь возросшее.
Если произошел разрыв отношений или развод, то тот, кто ушел, всегда испытывает вину, так как сделал больно тому, кого бросил (правда, не всегда ее признает). А тот, кого бросили, испытывает вину (и очень часто, стыд) от того, что что-то сделал не так, что-то сказал или чего-то не сказал, за то, что оказался негодным, неспособным удержать любимого, дефектным, плохим и так далее. При этом уход одного из партнеров не является реальным завершением отношений. Бывшая жена в течение десятилетий может не видеть и ничего не знать о жизни своего бывшего мужа, но если она до сих пор чувствует обиду на него за его уход или винит себя в том, что случилось, то для нее эти отношения не являются завершенными.
Стадия гнева и обиды
В случае разрыва или развода эта стадия выражена значительно ярче, чем в случае смерти близкого. Обижаться и гневаться на того, кто ушел по собственной воле, значительно легче (особо это относится к родственникам или близким самоубийц).
С течением некоторого времени человек, переживающий потерю, начинает чувствовать не только собственную вину, но и гнев и обиду в адрес тех, кто прямо или косвенно способствовал смерти близкого или не предотвратил ее. При этом обвинения и гнев могут быть направлены на судьбу, на Бога, на людей: врачей, родственников, друзей, коллег умершего. Примечательно, что «суд», производимый горюющим, является скорее эмоциональным, чем рассудочным (а иногда явно иррациональным), и потому приводит подчас к необоснованным и даже несправедливым вердиктам. Злость, обвинения и упреки могут адресоваться людям, не только не виновным в случившемся, но даже пытавшимся помочь ныне покойному. Чем больше человек думает о случившемся, тем больше у него возникает вопросов. Да, потеря произошла, но человек еще не готов смириться с ней. Он силится постичь умом то, что случилось, отыскать тому причины, у него возникает масса разных «почему»: Почему Бог позволил ему (ей) умереть? Почему врачи не смогли его спасти? Почему друзья оставили его одного купаться? Почему он не пристегнулся ремнем? Почему он не хотел лечиться? Сами по себе эти вопросы являются проявлением той душевной боли, которую испытывает горюющий. С помощью гнева он пытается справиться с этой болью, а также с бессилием и беспомощностью перед лицом смерти, в том числе, перед ощущением собственной смертности.
Как это ни удивительно на первый взгляд, но гнев может быть направлена и на умершего: за то, что покинул и послужил причиной страданий, за то, что не написал завещания, оставил после себя кучу проблем, в том числе материальных, за то, что допустил оплошность и не смог избежать смерти. Так, по свидетельству американских специалистов, некоторые люди гневались на своих близких, ставших жертвами теракта 11 сентября 2001 года, за то, что они не покинули офис быстро. В большинстве своем мысли и чувства обвиняющего по отношению к покойному носят иррациональный характер, очевидный для постороннего взгляда, а иногда осознаваемый и самим горюющим. Умом он понимает, что за смерть нельзя (да и «нехорошо») винить, что человек далеко не всегда имеет возможность контролировать обстоятельства и предотвратить беду, и, тем не менее, в душе досадует на умершего. Чувства человека вообще трудно назвать рациональными, и их выражение, а не удерживание и подавление, помогают человеку продвинуться на следующую стадию переживания горя.
Стадия страдания и депрессии
Это период максимальной душевной боли, печали и отчаяния, которая порой кажется невыносимой и ощущается даже на физическом уровне. Страдание, испытываемое потерпевшим утрату, не является неизменным, а, как правило, наступает волнами. Периодически оно немного стихает и как бы дает человеку передышку лишь для того, чтобы вскоре вновь нахлынуть.
Страдание в процессе переживания утраты часто сопровождается плачем. Слезы могут подступать при всяком воспоминании об умершем, о прошлой совместной жизни и обстоятельствах его смерти. Некоторые горюющие становятся особенно чувствительными и готовы заплакать в любой момент. Поводом для слез может стать также ощущение одиночества, покинутости и жалость к самому себе. В то же время тоска по умершему совсем не обязательно проявляется в плаче, страдание может быть загнано глубоко внутрь и находить выражение в депрессии.
Стадия адаптации
Если все предыдущие стадии были прожиты, то в конце концов человек, как правило, приходит к эмоциональному принятию потери, чему сопутствует ослабление или преобразование душевной связи с умершим. При этом восстанавливается связь времен: если до того горюющий жил большей частью в прошлом и не желал (не был готов) принять происшедшие в его жизни перемены, то теперь он постепенно возвращает способность полноценно жить в настоящей окружающей его действительности и с надеждой смотреть в будущее.
Человек восстанавливает утраченные на время социальные связи и заводит новые. Возвращается интерес к значимым видам деятельности, открываются новые точки прило-жения своих сил и способностей. Иными словами, жизнь возвращает в его глазах утраченную было ценность, причем зачастую открываются еще и новые смыслы. Приняв жизнь без умершего близкого, человек обретает способность планировать дальнейшую жизнь уже без него.
Данные изменения, конечно же, не означают забвения умершего. Он просто занимает определенное место в сердце человека и перестает быть средоточием его жизни. При этом переживший потерю, естественно, продолжает вспоминать умершего и даже черпает силы, находит поддержку в памяти о нем. В душе человека вместо интенсивного горя остается тихая печаль, на смену которой может прийти легкая, светлая грусть. Потеря все еще остается частью жизни людей, но не диктует их действия.
В случае развода или разрыва отношений эта стадия характеризуется снижением остроты переживаний, появлением чувства благодарности к тому, кто ушел, за тот опыт, который был пережит в отношениях и, что немаловажно, за тот опыт, который был пережит в процессе расставания. Очень часто, например, жена в своих фантазиях о возможном разводе с мужем (если в отношениях не все благополучно) переживает сильный страх («как я буду жить без него?», «как я снова смогу полюбить кого-нибудь?», «как мне пережить то одиночество, которое наступит, если муж уйдет?»). И когда это драматическое событие, которого она так пугалась, наступает, и ей удается пройти все стадии переживания расставания, то к этому моменту она ощущает себя сильной, справившейся с кризисом, и за это новое видение себя она благодарна тому, кто ее покинул.
Перечисленные стадии переживания утраты представляют собой обобщенную модель, а в реальной жизни горе протекает очень индивидуально, пусть и в русле некой общей тенденции. И так же индивидуально, каждый по-своему, приходим мы к принятию утраты.
Нужно подчеркнуть, что все описанные реакции на утрату, как и многие другие возможные переживания в процессе горевания, являются нормальными и в большинстве случаев не требуют обращения за помощью к специалистам. Однако, если после утраты человек длительно не может адаптироваться к жизни без ушедшего, если его депрессивное состояние не стабилизируется, если он начинает страдать от приступов тревоги, психосоматического заболевания, развивается зависимость или появляется какая-либо другая симптоматика, то обращение к специалисту и возобновление прерванного процесса расставания является необходимым.
Психотерапия при прерванном процессе горевания
Есть много причин, по которым люди избегают допускать до себя чувства. Это могут быть и «родительские заветы» типа «не распускай нюни, не будь плаксой», и рекомендации знакомых «переключись, уйди в работу, прояви силу воли», и страх, что сочтут слабым и бесхарактерным, и просто неспособность переживать чувства или плакать, сформированная в детстве.
Если родители ругают ребенка за слезы, то маленький ребенок для того, чтобы не лишаться одобрения родителей, постепенно научается сдерживать плач (сдерживая дыхание и напрягая мышцы тела и лица). Если ребенок повторяет этот опыт с малых лет, то с возрастом у него появляется хроническое мышечное напряжение низкой интенсивности (его, как правило, не чувствуют люди, «которые никогда не плачут»). Такие люди, как правило, не чувствуют своего тела, телесных ощущений и следовательно, не привыкли переживать эмоции, как телесные процессы.
К тому же в современном обществе все еще распространена идея о том, что чувства – это что-то лишнее, ненужное организму, с ними надо бороться, желательно их не только не проявлять, но и не испытывать. Разум – это сила человека, а эмоции – это слабость. Мы не будем анализировать истоки этой иллюзии, скажем только, что по мнению выдающегося отечественного психолога, одного из основателей отечественной психологии Д.А. Леонтьева эмоции, чувства человека – это регуляторы его деятельности, их значение огромно для обеспечения саморегуляции организма как в психическом, так и в физическом плане.
Психотерапия при прерванном процессе горевания направлена на прохождение человеком всех стадий переживания потери. Психолог помогает клиенту осознавать и выражать подавленные ранее чувства с помощью методов гештальт-терапии (опирающихся на работу с телом и эмоциями).
Автор: Ольга Поддъякова, 2013 г.
