CreepyStory

Начало: Дело ведёт Доброклюв 1/2

Картина выстроилась следующим образом: Вика и Дима Ивановы, счастливые молодожены, в качестве путешествия выбрали поездку на Алтай. Все прошло гладко, бодро, весело, романтично. На своей чудесной Ниве Дима катал суженую по местным красотам и все такое прочее. Но одной ненастной ночью, на трассе, судьба злодейка подкинула им фуру. Дима успел уйти от лобового, но по касательной их задело. Вика отделалась парой переломов, а вот герой получил черепно-мозговую и уже более полугода пребывает в состоянии комы, на попечении одной пригородной больницы.

Туда мы с Тохой и помчали, прихватив с собой сумку с приличным набором средств подавления.

Единственным объяснением сговора Вики с демоном был муж коматозник. Скорее всего он учуял отчаянье новоиспечённой ведуньи и наплел ей в уши, что может вернуть мужа. И они заключили сделку. Но, в силу обстоятельств, демон девушку убил. Но договора это не отменяет. Демон должен вытащить ее мужа из комы. А значит он все ещё трётся в больнице. Это вообще частое их место обитания. Столько эмоций. Тут тебе и боль от потери, и радостью выздоровления, и эйфория от наркоза. Полный суповой набор. Но что за глупец этот демон, раз решил пожертвовать тепленьким местечком. Ради чего? Этого я не знал.

* * *
Середина ночи, двое мужчин с тяжелой сумкой и собакой входят в приемную.

— А уже все хорошо, — Заявила медсестра, сидевшая за прозрачной загородной, прежде чем я сказал хоть слово.

— А, что, хорошо?

— Свет выключался, но всего на пару минут. Электрик сказал пробка вылетела. Так что извините за ложный вызов.

Я глянул на Чертило. Бедняга сидел смирно, поджав уши, даже не трясся. Это точно значило, что мы по адресу.

— Увы мы не по этому вопросу, — удостоверение в красном переплете медленно направилось в сторону сестры.

— Ой, а меня не предупреждали.

— И не должны были. Специальная операция. Мы пройдемся с приборчиком по этажам, кое-что сделаем и уйдем.

Медсестра явно труханула, от такого визита, но быстро собралась и пристально оглядев нас вынесла вердикт:

— Мне надо позвонить главврачу.

— Конечно, звоните.

Но, на том конце, трубку никто не взял. И от этого сотрудница снова растерялась.

— Слушайте, девушка, — включился Антон, — давайте вы уже данные себе в табличку запишите, а утром разберётесь. — Он положил свое удостоверение рядом с моим и встал облокотившись локтями на стойку. — Вы первый раз в подобной ситуации, да? Просто кажется, что да. Вы нас запишите, а завтра уже расскажете начальству, они уже, итак, вкурсе.

— Ну позвоните в дежурку, сверьте данные, для успокоения, — подключился я.

Уж очень не хотелось применять силу, потом объяснительные задолбаюсь писать.
И, на удивление, она так и сделала. Позвонила и проверила нас. Молодец конечно, но времени уйму потеряли.

* * *
Коматозники лежали на четвертом этаже. Поднявшись на лифте, мы вошли в темноту. Освещение на этаже было выключено. Только из окон, что в палатных дверях, пробивался свет от уличных фонарей.

— Как в киношке, да? — Шепнул Антон. — Сейчас зомбаки попрут.

— Смешно тебе? А я не удивлюсь. Ищи палату.

Мы шли от таблички к табличке. Пищание оборудования в какой-то степени умиротворяло.

— Вот он, Иванов Дмитрий Александрович, шестая палата.

Внутри было восемь коек, одна из которых пустовала. Как раз та, на которой должен был лежать наш друг. Аппараты работали, одеяло откинуто в сторону.

— Ожил? — Спросил Тоха, убедившись, что на кровати числится именно Иванов Дмитрий.

— Он и не мертв был.

— Ну, ты понял, где он?

— Откуда я знаю?!

— Тише ты.

— Они в коме, если от моих криков проснуться, только спасибо скажут.
Я взял телефон и набрал приемную:

— Здравствуйте, это полиция беспокоит, мы тут у вас на четвертом этаже. Скажите, а сотрудников тут нет, что ли?

— Как нет, есть. Валера, студент-ординатор сегодня дежурит. Вот засранец, опять наверное где-то курит. Сейчас я его наберу.

— Не надо, я сам. Заодно может и отучу курить в неположенных местах. Пожарная безопасность знаете ли.

— Валера, ординатор, — повторил Тоха.

— Похоже он наш голубчик.

— И чего? И куда пойдем искать?

— Чертило, — я спустил демонюгу на пол, — ищи.

Но вместо исполнения команды псина спряталась под койку.

— Значит так, мелкий говнюк, либо ты ищешь мне демона, либо я тебя устраняю. Нахрен ты мне нужен, если не работаешь.

И это была не пустая угроза. Я бы действительно избавился от него. И пёс это понял. Сразу вылез и побежал на своих трясущихся ножках, периодически оглядываясь идём ли мы за ним.

По пути Тоха расчехлял сумку. ЛЗКшки, огромный, посеребренный и освященный крест, а главное, пневмо обрезы с патронами из намоленной соли. Радиус поражения метров десять, зато демонов останавливает на ура, и людям минимум вреда наносит, если в глаз не попадет. Пусть это все и звучит смешно, зато реально работает.

* * *
Мы поднялись на технический этаж. Темнота, изгибы труб, гул трансформаторов, и там, на другом конце, в лучах теплого света, колыхалась тень.

Я показал Чихуахе, что он свободен, а Антону, чтобы тот заткнулся и тихо шел вперёд.

Чем ближе мы подходили, тем тревожнее становилось. Так называемое шестое чувство вдруг решило заработать на полную катушку, хотя обычно спит. Такое сложно описать, ощущения, когда вроде знаешь, что дальше не произойдет ничего хорошего, причем знаешь досконально, до самой мельчайшей детали, но не можешь сформулировать.

И с каждым шагом становилось все хуже и хуже. Я ещё держался. А по напарнику уже все было видно. Руки тряслись, испарина на лбу. Да что говорить, когда тень меняла положение он замирал. Но, надо отдать должное продолжал идти вперёд. На сколько я знаю это будет его первая встреча с демоном. Всё-таки он немного другим занимается. Требовать какой-то уверенности глупо.

На полпути, я стал различать шепот. Валера говорил не на русском, да и не на человечьем в общем-то. Скорее всего какой-нибудь из демонических диалектов. Что лично мне добавило уверенности. Значит ошибки быть не может. А вот Антон двигался все медленнее. Уже даже и не шел, а двигал дрожащие ноги не отрывая пяток от земли.

Дима лежал в центре написанной кровью пентаграммы. На полу какие-то неестественные буквы, вертикальными рядами составляли призыв. Это точно демонический призыв. Такое я видел, но только на картинках. Читается снизу вверх. И ничего хорошего прочитавшему человеку не сулит. На углах пентаграммы лежали потрошеные трупы голубей. Это одновременно и подношение и проводник. Их маленькие душонки должны помочь приманить нечто крупное, усилить "запах".

Дима лежал голый. Всю его кожу покрывали письмена и рисунки. Он был ещё в несознанке, но тело то и дело сковывали судороги и оно искривлялось в неестественные позы. Это душа входила в тело. А напротив, на коленях, сидел Валера. Он резал себя и обмазывался кровью. Кланялся лбом в пентаграмму и не прекращал нашёптывать.

Я выстрелил ему в спину. Россыпь соли глубоко вошла в кожу. Раны начали пениться. Он рухнул, как и сидел, прямо на Диму. Свечи погасли. Мурашки пробежали по телу от внезапного несуществующего порыва холодного ветра.

— Все? — Шепнул Антон с надеждой в голосе.

— Не.

Самое время выполнить "первый приказ". Но стоило мне достать из кармана клеймо, как Валера подорвался с места.

— Стой! Падла!

Но когда это работало. Выстрелил второй раз, но это задержало его лишь на долю секунды.

— Сожри их! Приказываю, сожри их! — вопил Валера.

Перебирая руками и ногами он, с нечеловеческой прытью, рвался подальше от нас.

— Я за ним, ты тут разберись, — Скомандовал я и побежал следом, попутно перезаряжаясь.

* * *
Валера бежал по черновой лестнице. Кубарем скатился с пролета, но моментально поднялся на ноги и нырнул за дверь ведущую в подвал.

Будет засада? Или он даст деру дальше? Медлить некогда. Завел таймер на браслете, который ударит меня током через пару минут. Такая штука выдаётся все оперативникам входящим в контакт с демонами. И четыре раза она мне уже спасала жизнь.

Когда ворвался в подвал Валера сразу напал со спины. Схватил за шею, заломал руку и принялся шептать.

Очнулся я поднимаясь по лестнице. И без того тусклый свет крайне раздражительно мигал, а в холле слышались крики и возня. Соображать все ещё было тяжело, поэтому я решил пока подыграть.

— Сработало, сработало, — шептал за спиной демон. — Зверь получился. Крустос будет править. Больше никто не посмеет называть Крустоса слабаком. Крустос восставший... Крустос кровавый... Крустос хозяин зверя... Крустос повелитель... Да... Повелитель…

Я резко повернулся и прыгнул на этого тщеславного говнюка. Мы приземлились на его спину. Что-то хрустнуло, но это не имело значения. Ни секунды промедления. Одной рукой я держал шею, а второй наносил удар за ударом. И хотя он безбашенно смеялся, особо не чувствуя боли, тело урон получало. Все его попытки скинуть меня быстро кончились. Тело размякло, полностью расслабилось. Но это не важно. Демон был всё ещё там. Видел, слышал и чувствовал меня.

— Крустос клейменный. Крустос запечатанный. Крустос мертвый. Вот кто ты, — Объяснил я, доставая клеймо.

Оно нагрелось в считанные секунды. Я прижал его к сердцу и держал, пока кожа не начала гореть. Все это нужно, чтобы связать демона с телом. И теперь, когда он не может выбраться в ход идёт вмонтированный пробойник. Сняв предохранитель, резким движением надавил на ручку и серебряная игла прошла по центру узора, между ребер, в самое сердце. Теперь демон останется привязан к этому телу навсегда, и умрет от голода.

Свет окончательно погас, что напомнило, что сделана только половина дела. На чердаке остался Антон, и судя по словам демона, в теле Димы этого самого Димы нет.

* * *
Проблемы начались как только я открыл дверь на чердак. Сердце заколотилось от страха. Почему-то вспомнилось, как будучи ребенком меня окружила свора бездомных дворняг. Сделать шаг стало проблемой. Хотелось кричать и плакать. Отгонять несуществующих скалящихся псов. И никак не получилось шевельнуться. Образы красных глаз и белых клыков мелькали с разных сторон. Я просто рухнул на пороге. Ногу пронзила острая боль. Прямо как тогда... Я пытался позвать на помощь, но звуки просто не издавались.

Что-то писклявое завякало в ухо. Этот раздражающий звук частенько слышался с кухни. А потом грубые, толстые когти оттянули нижнюю губу. Это был Чертило. Гаденыш часто так делает утром.
Я очнулся. Образы отступили. Стали звучать тише, дальше. Снова смог почувствовать себя собой, а не шестилетним мальчишкой.

— Выручил, — похвалил я спасителя и завел браслет.

Стоило подняться на четвереньки, как новая волна страха накинулась со всех сторон. Но браслет сработал. Ток пробежался по телу. Отрезвляющая боль забрала на себя все внимание. Заменила боль злостью. И я пополз дальше. Но вскоре снова был окружен бешеными псами. Но было чуть легче, где-то внутри я уже ждал очередной разряд. Так и дополз.

* * *
Антон был жив. Лежал в углу обняв колени и скулил. Иначе эти звуки просто не назвать. Демон же стоял в кругу из соли и наблюдал оскалив зубы. Тело его все побелело, а белки глаз покраснели, из-за лопнувших сосудов. Вены на коже вздулись. Он стоял сгорбившись и не сводил взгляд со своей жертвы.

О таком я никогда не слышал. Круг из соли горел синим пламенем, как и крест валявшийся рядом. Демон просто уничтожал их своей аурой.

Рядом с сумкой валялась ЛЗКшка. Видимо Анион хотел пустить ее в ход, но не успел. Я вырвал чеку и кинул ее демону под ноги. Дым начал быстро расползаться и закрыл эту безумную тварь от нас.

— Тоха! Тоха! — звал я товарища, волоча его подальше.

— Мама... Мама... Мамочка... — бормотал бедолага, цепляясь ногтями за пол.

— Да очнись ты! — отвесил я пощёчину.

— Женя? — сказал он, будто удивлен. — Женя, Женечка, прости... — он перевернулся и пополз к выходу, постоянно оборачиваясь на облако дыма. — Я не могу, не могу... Прости. Прости.

Но далеко уползти не удалось. Демон прорвал барьер и пришел за нами. Тело перестало слушаться. Дыхание давалось с трудом. В какой-то момент я понял, что душу сам себя. Мысли пропали. Ничего, полная пустота.

Демон перешагнул через меня и навис над Антоном. Он дал ему команду, и тот, резко закинув голову, так же резко ударил лбом о пол. А затем ещё и ещё…

* * *
Я очнулся от звуков знакомого голоса. Кривной стоял напротив демона.

— Рождённый души тьмою, преданный судьбою. Сестрами проклятый, братьями распятый. Власти нет твоей на мне. Приклонись, сгори в огне.

Демон пялился на лицо Кривного, прямо в пустую глазницу. А тот повторял и повторял слова. И с каждым прочтением, тело, принадлежавшее когда-то Дмитрию, ослабевало.

Демон упал на колени. Кривной выхватил нож, схватил ублюдка за загривок, и вырезав на лбу знак, толкнул тело назад.

— Пробей сердце, — потребовал колдун.
Я так и сделал. И на душе сразу стало легче. Словно теперь все всегда будет хорошо. Но взгляд зацепился за тело Антона. Он лежал в луже крови и не шевелился.

— Тоха... Антон!

— Он всё…

Перекресток, ночь, авария, три трупа. Обычное дело. Просто идиоты не поделили дорогу. Но нет, "Проверь Евген", "Это уже третья за месяц, Евген", "ты в этом лучший", "там наверху просили разобраться". Ненавижу. Свою работу, демонов, людей, верхушку, которая все время просит в чем-то разобраться. Всех, короче.

— Пойдем, Чертило, разберемся, — позвал я чернющего чихуахуа, сидящего на переднем пассажирском.

Пес прыгнул на колени и уставился на меня, пытаясь заглянуть в глаза. Бесит, когда он так делает. Он вообще бесит. Наверное потому, что демон. Чистокровный низший демон, задавленный до состояния идеального послушания. И ему нормально, он получает пищу и живёт. Он по своему, по-демоническому счастлив. Это я страдаю.

— Что? Аванс?

Чертило всегда так смотрит выпрашивая порцию. Удивительно, что именно тело маленькой, полуторокилограммовой собаченки оказалось идеальным носителем.

— Только чур работать хорошо, понял?

Ублюдину аж затрясло, когда я открыл мини холодильник и достал пробирки с кровью. Хотя может это особенность породы.

— Боль физическая, боль эмоциональная, страх, эйфория, что будешь?

Когтистая лапка погладила первый шприц.
Хорошо, что на скорой работают свои, и это казенная хавка. Не знаю, как бы пришлось извернуться, чтобы кормить мелкого.

Чихоня всосался в шприц и не отпускал до последней капли. Обтерев пасть салфеткой, чтобы не пугать народ, мы выползли из машины на улицу.

Приятный рассвет бликовал от стекол девятиэтажек. Утро. На улице только бегуны да собачники, а на дороге редкие газельки с продуктами. Ещё спать бы и спать…

* * *
Взяв на руки Чертило, чтобы случайно не размазало, я направился к ещё не остывшему месту дтп. Истошный собачий визг сразу привлек внимание всей округи, а человек идущий по диагонали к центру перекрестка, негодование у сотрудников.

— Доброе утро. Капитан Доброклюв, — распахнул я корочку перед инспектором, курирующим погрузку автохлама на эвакуаторы. — Извини, что так бесцеремонно, — пытался я перебить бьющий по ушам лай, — просто мимо шел, смотрю, тут жесть какая-то.

— Да ничего интересного. Один придурок, на Жигулях решил покрасоваться перед подружкой, а второй, таксист на поло, видимо угашенный, просто не заметил. Хлабысь-быдыдысь, — хлопнул инспектор в ладоши. — У одного подушки не сработали, у другого их вообще не было.

— Ясно. Прикинь, так спал, даже не слышал.

— А я только мечтаю поспать. Крайняя, а тут такое…

— Да... не повезло, так сказать.

— А оно всегда так орёт?

— Ага. Безумная псина. Ладно, извини что потревожил. Бывай.

Чертило пайку отработал. Раз он так истошно лаял в направлении асфальта, значит там что-то есть. Значит кусок дорожного полотна неспроста поменян. Придется всё-таки поработать. Но сперва кофе.

* * *
Единственным рабочим заведением в такую рань оказалось "Очень вкусная шаверма 24, брат". Туда и лежал мой путь.

От местного воздуха сразу запершило в горле. Жареная курятина вперемешку с остротой жгла глаза. Ещё эти бусы на входе, со звенелками... Чертилу они жутко взбесили, пришлось держать пасть.

— Добрый утро, брат, — поздоровался жизнерадостный шаурмист.

— Доброе. Мне обычный, кофе, черный, а моему другу один холопеньё с капелькой кетчупа.

— Все будет, — ухмыльнулся гуру и взялся за инструмент.

— Чего у вас тут за жесть на перекрестке творится?

— Шайтан тут живёт, честный слово даю, каждый день — плохой день. То драка, то пьяный стекло бить, то грабить, то аварий.

— И не страшно тебе тут работать?

— Честно, брат? Страшно. Но уж очень тут люди шаверма любят. А много шаверма, много деньги. Псих я перчик угощаю и хорошо, — кивнул повар в сторону овощей, где на краешке пристроился перцовый баллончик.

Теперь понятно, зачем звенелки, и чего мелкий всё норовит сбежать.

— Твой шаурма, брат. Кушай, наслаждайся.

— Так, а холопеньё для мелкого?

— Ты не шутил?

— Давай одну.

Мужик с недоверием посмотрел на Чертило, но взял щипцами маленький перчик, капнул кетчупа и протянул мне.

— Ай, Шайтан, — вырвалось изумление, когда демон причмокивая все это разжевал и с удовольствием проглотил.

— Ты даже не представляешь на сколько. Ладно, бывай.

* * *
Стоя на переходе в ожидании зелёного, словил на себе взгляд. Молодая, накрашенная, в идеально сидящем спортивном костюме спортсменка бежала на месте. Видимо ее веселил лысоватый пузан с чихуахуа и шавермой в шесть утра, раз она так улыбалась. А меня веселило то, что она так идеально выглядит в такую то рань. Превозмогает она себя ради этого, или просто стиль жизни такой? Вопрос, ответа на который я не пойму никогда. Но светофор запищал, нарушив поток мыслей, и мы двинулись вперёд.

Она бежала, не быстро, но уверенно, с толком, словно пума. Каждая мышца задействована ровно на столько, на сколько необходимо. Красота.

Из этого гипноза меня вырвал отчаянный стон. Хоть я на нее и смотрел, но вообще не понял, как девушка рухнула плашмя. Наушники разлетелись в стороны. Стопа повернулась в неестественное положение.

— Вы как? — подлетел я.

Но ответа не последовало. Она только немного приподнялась и щурясь от боли посмотрела на меня.

— Лежите. Сейчас, шок пройдет.

Лицом она упала на стекла. Зелёные осколки вонзились в кожу. Щеки, лоб, нос, уголок губы. Чертило сразу бросился зализывать раны.

— Тише, пёсик. Все хорошо.

— Уйди, говнюк.

— Все ведь хорошо? Нога болит сильно.

— Скорее всего она у вас сломана.

Первичный шок прошел и девушка, видимо, почувствовав боль в лице, коснулась пальцем одной из множества ранок. Пальцы нащупали осколок. Она посмотрела на асфальт, где лежала россыпь "изумрудов" и ее вновь охватил страх.

— Подвигайтесь немного, нет ли ещё переломов?

— Вроде нет. Я упала на осколки, да?

Я молча кивнул. Все конечно плохо, но может если помыть и нет. Кровь уже капала на землю, чем радовала мелкого.

— Давайте я вас до скамейки донесу.

Всучив ей шаверму, взял на руки и понес. И зря я так конечно. Грациозная снаружи, но тяжелая внутри. Покраснел и вспотел моментально, но донес.

Посадив девушку на скамейку метнулся обратно к брату по шаверме, одолжил пачку салфеток и пару бутылок воды. Это все, чем я могу помочь. К тому моменту она уже вызвала скорую, и рыдая на взрыв, вынимала с лица осколки через камеру телефона.

* * *
Завтрак я прикончил уже в машине. На часах было ещё неприлично рано, но, как говорится, я не сплю и остальные не будут.

— Алло, — раздался раздраженный донельзя голос и гул метрополитена на фоне.

— Это Доброклюв. Мне нужна машинка с дорожными рабочими, будем асфальт вскрывать. Организуешь?

— Нах... — начал было, но тут же осекся коллега. — Евген, чего ты там опять выдумал? Это согласованно?

— В процессе. Ты начинай уже ребят собирать, инструмент готовить. И попа возьмите, чую я, придется местечко освятить.

— Ты серьезно? Будем днём дичь творить?

— Да. Как в старые добрые.

— Понял, принял. А ты согласовывай. Без бумажки не тронемся. Услышал? Я серьезно. Меня за тот раз так вздрючили.

— Понял, принял.

В голове не укладывается, как и кому в голову пришла идея бюрократизировать демонологов, ведьмоловов и ведуний. Однако удалось. Есть квалификация, стаж, бюджет и отчётность. Эх. А ведь когда-то достаточно было принести демоническую голову и ты молодец…

* * *
Ребята приехали быстро. Вот за что я люблю ОПРпПшников, или отдел полевой работы под прикрытием, так это за их актерскую игру. Подъехали, с мигалками, встали посреди перекрестка, всех обматерили, расставили ограждения и сели курить. Не подкопаешься.

— А вот и виновник торжества, со своим волкодавом, — поприветствовал Антон, начальник лоботрясов.

— Здоров.

— Ну, и зачем нам вскрывать новый асфальт?

— Чертило, расскажи дядя Тохе.

Это его самая любимая команда. Демон весь затрясся, оскалил свои кривые зубы и начал заливаться лаем. Сначала на Антона, потом на асфальт, а потом снова на Антона. Он тянул поводок так, словно мог его порвать. Но быстро выдохся и, хорошенько прокашлявшись, стошнил.

— Тихо, Чёрт, тихо. Я тебя понял, — сжалился товарищ и протянул мне початую бутылку воды. — На, напои животину, а то он кони двинет.

— "Это", нас с тобой переживет.

— Так, мужики, работаем. Собака сказала пилить тут, — обратился начальник оранжевым жилетам.

Бригада не особо удивилась команде, кроме одного новенького, который рассмеялся, но, глядя на достающих генератор коллег, быстро понял, что все это никакая не шутка.
Рез пошел по контуру заплатки. Затем буром пробили точки разлома и хорошенько бахнули кувалдой, разбив полотно на куски. А дальше в ход пошел старый добрый лом.
Мертвечиной пахнуло с первого же куска, да так, что решили не церемониться и сразу плеснуть "сирень-6", чтобы хоть как-то продолжить работать. А вот Чертило явно кайфанул, лег к верху лапками и тёрся спиной об асфальт.

В яме был труп. Человеческий. Но только тело без рук ног и головы.

— Зачищаем? — спросил Антон.

— Погоди.

В подобных делах очень важно отличать демонов и культистов от маньяков и психопатов. Для обычного человека конечно разницы нет, а мне важно. Вторыми я не занимаюсь.

Пришлось лезть в карту, благо теперь смартфоны, и не надо таскать с собой атлас. Перекресток как раз пересекал "патоген класса 2". Линия по которой течет негативная энергия. Но второй класс это норма, и тут нет пересечений с другими линиями. Ничего опасного. Не хорошо конечно, но сейчас всем плевать. Строят, где хотят. Однако тело лежит строго по течению, значит делал все это тот, кто знает.

— Покурите пока, — устроил я ребятам перерыв, а сам направился вдоль линии.

Делать поспешные выводы, и напрягать людей просто так я не люблю, сначала нужно самому посмотреть. И да, на углу, спрятанная под мусоркой, тоже была заплатка, поменьше, но точно по линии. И если там лежит голова, то все плохо. Но и это не все. Руки и ноги тоже должны быть. Поставив точку на карте я пробежался по всем перекрёстку и отметил все точки с новым асфальтом. Всего их пять, и на каждой уютно пристроилась бетонная мусорка.

— Тоха, мы в дерьме.

— Скажи что-нибудь новое.

— Есть девяноста девяти процентная уверенность, что мы посреди алтаря.

— Сука! В смысле? Как?

— Ну, тут два варианта. Либо сенсор, что следит за районом, предатель, либо мертв и его место занял кто-то другой. Так что быстренько вскрываем ещё одну точку, и если там голова, то я погнал.

— Так, парни, работаем. Помогите Евгену. А я водовозку вызываю. Мы эту дрянь неделю отмывать будем. Сука, сука, сука…

Опасения подтвердились. Там была голова. Я оставил Антона заканчивать, а сам помчал к машине, попутно звоня, узнать, где обитает местный сенсор. Действовать нужно было быстро. Максимально быстро. За нами скорее всего следили, и уже доложили. Но кто из высших решил поиграть? Дерзкий ход. Очень дерзкий. Ставить алтарь, да ещё и таких размеров, это нарушение пакта. Старожилы бы не стали развязывать войну. Они уже устроились. Значит это либо дерзкий новичок, решивший, что умнее других, либо ведьма себе питомца захотела.

* * *
Сенсор работал в самом начала промзоны. Огромный баннер "аренда офисов", пустая парковка, и охранник который даже не знал какие фирмы тут арендуют. К счастью. Я уже знал. Третий этаж, триста двенадцатый кабинет, "ИП Макушкин Г.И.", дверь с надписью "деревянные значки". Одно из наших любимых прикрытий. Открыть легко, содержать дёшево.

Не сбавляя темпа я ворвался на этаж. Чертило подозрительно заскулил. Он начал ещё на проходной, но я списал это на нытье по поводу тряски. А теперь, когда он лижет мне руку, ясно он просто не хочет тут быть.

— Ладно, — спустил я его с рук, — иди, жди у машины.

Пес моментально дал деру. Он так жрать никогда не бегал. А тут... Значит плохо дело. Хотя вокруг все спокойно, некоторые двери, таких же арендаторов, открыты, люди там есть. Сидят, работают.

Медленно опустил дверную ручку, в надежде, что удастся войти тихо и неожиданно, но фигушки. Закрыто. "Если что, ключ в коврике", напомнила оператор. Такой вот лайфхак, чтобы в случае чего каждый оперативник, мог зайти к сенсору. Где-то запрятан запасной ключ. В коврике, в табличке, в дверном косяке, может даже под фикусом на этаже. В данном случае ключ спрятался в кармашке между покрытием и подложкой.

С ним конечно получилось лучше. Зашёл с шокером наготове. В голову сразу ударил запах крови. Его начинаешь узнавать где-то после десятого свежачка. И это не только запах. Лучшее слово в данном случае — атмосфера. В комнате где совершили жестокое убийство многое меняется. Воздух, аура, звуки. Подобное ощущается всем телом. Так кричит душа погибшего.
В проходном кабинете стоял стол с ноутбуком, распиливающий станок, лазер, и немного фанеры. На стуле висела сумка, а на подоконнике спортивная бутыль с водой. А значит сенсор тут.

Труп нашелся в кладовой. Девушка лежала на столе, прямо на карте, по которой должна была ловить патогенные всплески. Из сердца торчал ржавый железный кол.
Хорошенько выругавшись я рванул к ней. Действовать нужно быстро. Этот кол приглашение на обед для низшего. И раз Чертило панически дезертировал, значит низший уже тут и скорее всего терзает бедную душу. А такого мало какой предатель заслуживает. Хорошо, что я все ношу с собой. Первым делом закрыл датчик дыма пакетом, вторым, пустил в ход ЛЗК-ШДУМ. Моя любимая штука. Красиво, вкусно, эффективно. Низших разгоняет сразу. Это концентрат из лаванды, зверобоя и крапивы в компактном корпусе шашки дымовой универсальной модернизированной. Творчество ещё советских демонологов. Пока работает, так заигрывающе булькает, как когда водочку наливаешь.

Комната моментально заполнилась дымом. На ощупь добрался к окну, открыл, и сразу на выход. Надо подождать. Пусть демон точно отсосестся и свалит. А я сам пока прокашляюсь. Это мне кара. Так гордился, что не забыл заверить датчик дыма, что забыл что нахожусь в маленькой комнатке.

* * *
Шашка отработала положенные три минуты, как раз хватило откашляться и промыть лицо водой из бутылочки. Сенсору ведь теперь она не нужна.

Приятный запах чистоты успокаивал. Но солью круг я очертил, мало ли. Кол вынул, рану залил святой водой, и туда тоже солью.
Помимо кола в сердце, у девушки была кровь на лице.

— Сука! Ублюдок. Да чтоб его, — сдерживаться уже не было сил.

Этот гад вырезал ей язык. И теперь, даже если удастся призвать ее душу, она ничего не скажет. Дело осложнялось с каждой деталью. Но тут я уже все. Нужно звать зачистку. Больше ничем не помогу. Прихватив вещички сенсора, двинулся дальше. Надо бежать, пока следы не остыли, иначе этот ублюдок точно уйдет.

* * *
Я заглянул в соседний офис. Все помещение забито коврами. На полу, на стенах, на стеллаж, в рулонах, валом и обрезками. И всего два менеджера ютились по разные стороны одного стола, на половину занятого стопкой ковровых обрезков.

— Не подскажите? — начал разговор я, выцепив ближайшего менеджера, как только тот положил трубку.

— Конечно подскажу, — воодушевился паренёк.

— Соседи ваши вообще работают? А то я и звонил и стучал, ничего.

— Боюсь не подскажу, — грустно ответил сотрудник. Видимо, если речь не о ковре, то ему и не интересно. — Может покурить вышли, или ещё куда. Подождите ещё пару минут.

— Там что один человек работает? Я не понимаю. Утро ещё. До обеда как до луны.

— Слушайте, не знаю. Их там двое вроде. Парень то уходит, то приходит. А девушка наверное писать пошла. Ну потерпите.

— Бардак…

Отыгрывать мерзких дядек у меня в крови. На лице написано, так сказать. Но главное я узнал. Демон тут частый гость.

Охранник без проблем показал записи, стоило предъявить корочку и приврать чутка. Но камер тут... На входе и по одной в лестничном проёме на этаже. Однако двое подозреваемых нашлось. Это либо тип, скрывающий лицо под кепкой и капюшоном, либо мужик с пузом и в шлепках, который уехал на газели.

Что ж, блиц проигран. По горячим уже не возьму. Значит надо в офис...
Захватив в автомате кофе пошел к машине. Устал. Так бегать спозаранку.

— Эй, ссыкунчик, ты где? — позвал я своего демонюгу.

Скуля и дрожа, чудо показало голову из-под машины. Озираясь по сторонам он гавкнул в мою сторону и снова скрылся. Значит низший ещё тут ползает.

— Чертилыч, вылезай, давай, поехали.

* * *
Наконец добравшись до кабинета получилось выдохнуть. Телефон девушки отдал спецам, дело и отчёты запросил, все что остаётся это ждать. Заварил себе чашечку чая, с медком. И бублик с маслом.
Дима в отпуске, Лиза в командировке, с кладбищем разбирается. Знал бы что так попаду, сам бы туда поехал, шеф же мне сначала предлагал. Ну, хоть весь кабинет мой, тишина.

Счастье длилось ненадолго. Не съел я ещё и половины бублика, как дверь открылась.

— Здравствуйте Олег Федорович, — кивнул я шефу.

Нельзя вспоминать про начальство, оно начинает искать и думать о подчинённых. А нам оно не надо.

— Доброклюв, — просипел шеф и медленно направился к столу, опираясь на трость.

Чертило втянул когти как только мог и медленно направился под Лизин стол, пытаясь не издать ни звука. Олега он боялся до усрачки. Старый жилистый колдун одной волей давил слабых низших. И не каждый высший мог говорить с ним на равных. В былые годы Кривного боялись все. И свои и чужие. Да и сейчас боятся, но ноги у него уже не те…

— Чем обязан?

— А ты будто не знаешь?

Он стоял надо мной опираясь на трость. Слегка косо, но от этого ещё более зловеще. Будто стервятник на кривой ветке.

— Знаю…

— Тогда чего глаза прячешь, рассказывай.
А я на него не смотрел не потому, что мне стыдно, а потому, что один глаз у него стеклянный и не вертится с другим. И невозможно не пялиться...

— На перекрестке и правда был алтарь. И не абы какой, а по всем правилам. Сенсор явно в сговоре... Была... Пропустить такое просто невозможно. Я взял у нее телефон. Сейчас техник мне его взломает и принесет вместе с распечаткой звонков. Попробую пробить по контактам и по базе, может удасться кого по горячим следам найти.

— Ладно, Евген, работай, — похвалил старикан.

— Мне бы людей. Сенсора, экзорциста, бригаду ОПРпП, на изготовку. А то в одного такое не вытянуть.

— Нет. Можешь только Антона взять.

И как, Кривной думает, я все это разрулю? У меня способностей то нет. Я не колдун, не экзорцист. Так, полевой, но его это видимо не волновала. Пришел — ушел. А чего приходил, спрашивается?

— Это не потому, что я не понимаю всю серьезность, Евген,— уже в дверях вдруг остановился старик. Видимо учуял мое негодование. — Просто нельзя, чуть что, гоношиться. Это слабость. И если эти ублюдки почуют... — Кривной взял паузу, видимо ожидая, что я продолжу.

— Сожрут нас живём.

— Именно. Но можешь запросить "001". Я согласую.

— Понял.

"001", или "первый приказ", это по своей сути разрешение на устранение. Будь то демон, ведьма, одержимый, уже не важно. Устранить без суда и следствия, как особо опасную цель.

Я одновременно люблю и ненавижу это приказ. С одной стороны он прост, понятен и необходим. С другой, такое "устранение" тоже своего рода слабость. И пусть под приказные уже и не люди. Но я то человек. Мне то больно...

* * *
Было уже за полночь, когда гнетущую тишину нарушил скрип двери. Пришел Тоха, с пакетом пирожков и чайником кофе.

— А вы не ждали нас, а мы приперлися, — вошёл он радостно приплясывая.

— Ты чего тут?

— Кривной сказал, я у тебя на побегушках.
— А чего радостный?

— Он сказал, если ты справишься, три отгула даст.

— Понятно. А такие богатства как достал?

— А это уже Нина Павловна, золотой души человек, оставила мне ключик от кухни. С тебя триста рублей, кстати.

С этими словами Антон плюхнулся на стул и положил между нами пакет.

— За вчерашние пирожки?

— За вчерашние пирожки.

— Сдается мне, Нина Павловна, человек золотого кошелька. Вместо того чтобы выкидывать, тебе продала.

— Зная ее, — усмехнулся товарищ, — она их и послезавтра как свежак продаст.
Но запах уже дошел. Сопротивляться бесполезно. Руки сами потянулись. Я и не замечал насколько на самом деле оголодал.

— Ну, как у нас дела?

— Плохо, Тох, плохо. Мы имеем мертвую девушку двадцати пяти лет. Устроившуюся к нам четыре месяца назад, считай стажерку. Ее взяли, быстренько показали как пользоваться кристаллом с картой, и посадили в подставной офис отслеживать патогены и аномалии.

— А кто у нее куратор?

— Зажилина.

— Ну, собственно, как всегда. Наберет молодых ведуний и вперёд. А мы гоняй туда-сюда от каждого чиха.

— Кстати у девочки даже неплохо получалось. Все присланные ею точки оказались правильные, поэтому все было хорошо, и ею были довольны. Подозрений она не вызывала. Вот только предательницей оказалась. Отправляла не все адреса. Часть скрывала. Бригада, которая поехала к ней домой нашла второй журнал и вторую карту. И там точек двадцать патогенов.

— Ух, сука... Не видать мне отгулов.

— Но ни это самое страшное. Тот, на кого она работала, был частым гостем в офисе. А значит видел ноутбук, и что в нем. У сенсора доступов не много, но, как минимум база оперативников, точки, карта, динамические графики аномалий.

— А Кривной в курсе?

— Я ему не говорил, но уже наверное догадался. Потому, что система лежит.

— Кому-то сильно влетит, — Антон запрокинул голову и уставился в потолок, переваривая информацию и пирожок. — Слушай, а душу пробовали вызвать? Пока свежак, то.

— Не тот случай. Ей вырвали язык при жизни и натравили низшего, причем не абы какого. Чертило так труханул, что из-под машины не вылазил.

Лежащий у двери пес поднял голову и недовольно глянул на нас. Понял, что его обвинили в трусости, и зевнув во все рычало, развернулся мордой в противоположную от нас сторону.

— М-да... И этот демон работает на нас.

— Ну, ладно тебе, он полезен.

— Да и хрен с ним. Делать то что? У тебя тут бумаг весь кабинет оклеить хватит. Неужели нет зацепок?

— Неа. Голяк.

— Евген…

— Телефон я посмотрел. Там фотки счётчиков, ценников, какой-то выставки. В соцсетях пусто, переписка с парой подруг и все. В почтах один спам. В банках крупных переводов не было.

— Жопа, чё, — Тоха взял со стола телефон жертвы. — А это что за хмырь на заставке?

— Какой хмырь? Там котики.

— Этот.

Антон показал на заставку, где девушку обнимал молодой человек. Они вполне были счастливы, катались на колесе обозрения и все такое.

— Включи снова, — попросил я, когда экран погас, но на заставке опять были котики. — Дай сюда.

Я судорожно начал включать и выключать экран, пытаясь снова вызвать нужную фотку.

— Чего там?

— Котики. — Ткнул Антону экраном. — Что за хрень?

— Это живые обои. Слышал о таком? — Ехидничал товарищ.

— На, ищи эту фотку, — вернул я ему телефон, а сам снова полез в ее социальные сети через ноутбук.

Муж, брат, сват? Надо выяснить кто это.

— Нашел!

— И я нашел. Дмитрий Иванов. И она кстати Иванова.

— Муж что ли? А что в паспорте написано? — начал играть в сыщика начальник бригады ОПРпПшников.

— Хрень в паспорте написана. Отдел кадров только рожу и прописку дал. Клуши, блин... Так, на страничке семейного положения нет. Последняя переписка больше полугода назад. Сердечки, смайлики, поцелуйчики. Так... Короче. Они поженились и планировали поездку на Алтай. И все. Тишина. На этом обрывается.

— В смысле обрывается? Уехала с мужем, приехала одна? — Антон на секунду замолчал, а потом как разразился: — Слушай! А может с Алтая не она приехала? Демон!

— То-очно. Прошла к нам через все барьеры, умылась святой водой, крестик нацепила и пошла работать... Ну чушь то не неси. И вообще, минуту помолчи. Дай подумать.

А подумать теперь было над чем. Голова аж загудела, взгляд поплыл. Столько мелких черных буковок на белом фоне уже просмотрено. И я был точно уверен, что ответ был. Но какой...

— Евген? — Не выдержал Тоха и пяти минут.

Хотя пять минут иногда мучительно много.

— М?

— Есть прорыв?

— Неа…

— Тогда может кофейку?

— Точно! — это был, мать его, план. Я схватился за кофейник, хорошенько взболтал остатки и вылил в чашку. — Заклинаю гущу, хочу чтоб было пуще. С меня вопрос, с тебя ответ. В былом вся правда или нет? — нашептал я, выпил все, что смог и перевернул чашку с остатками. — Заклинаю гущу, хочу чтоб было пуще. С меня вопрос, с тебя ответ. В былом вся правда или нет?

— Евген, ты же не колдун.

— Тут шесть этажей ведуний, ведьмаков, демонологов и прочих, работают уже лет семьдесят. У любого сработает. Что ты видишь? — показал я Антону дно чашки.

— Ну, на подпись похоже. И что?

— Подпись, подпись, подпись... — Ответ уже был на кончике языка, но не хватало нужного слова, чтобы начать.

— Ну-у?

— Сделка. Ну конечно. Сделка с демоном. Классика. В деле сказано, что она обрела дар после аварии. Авария была на Алтае.

— И зачем ей заключать сделку?

— Из-за мужа. Скорее всего из-за мужа. Нужно его найти. Давай, садись за комп и ищем.

Продолжение: Дело ведёт Доброклюв 2/2

Девушки нерешительно топтались босыми ногами на пороге единственной комнатушки. Хозяин квартиры, высокий худощавый старик в серой рубашке и строгом жилете, молча указал посетительницам в ближайший угол. Одна из них, худенькая и черноволосая, вздрогнув, опустила глаза, готовая принять наказание. Вторая фыркнула, сдерживая смех. Ткнула сестру локтем в бок:

– Там тапки.

Обувшись в мягкие махровые шлёпанцы, девушки заметно успокоились. Младшая села на предложенный стул, похожий на старинную резную мебель из дворянского дома. Она по-прежнему молчала, спрятав лицо под длинными тёмными прядями. Но уже не кусала губы, не сжимала до белизны изящные кулачки. Простая чёрная футболка и синие джинсы резко контрастировали с цветастым сарафаном и яркой бижутерией сестры. Хотя возрастом они отличались не так уж сильно, можно было подумать, что дородная мать семейства привезла из провинции симпатичную дочурку куда-нибудь поступать. Старик опустился по другую сторону круглого стола, накрытого белой скатертью, на обычный облезлый табурет. Он попытался разговорить молчунью, попутно разливая из старого чайника в скромные голубоватые чашки. Вторая гостья ходила вдоль стен и рассматривала. Фотографии разных лет, небольшие картины, тарелочки с росписью, полки с множеством книг и мелочей. Всё выдавало в обитателе квартиры коллекционера или антиквара. Девушку осенило, что, кроме этих полок, стола и трёх стульев, в комнате нет никакой мебели.

– А спите вы на кухне? – спросила она вдруг, не утруждая себя тактичностью.

Её взгляд тут же наткнулся на очередную полку, заставленную глиняными фигурками, прямо за спиной старика. Улыбка умиления расцвела на полном веснушчатом лице.

– Нравятся? – подмигнул хозяин. – Леплю на досуге. Садись-ка с нами чай пить.

Поскольку младшая сестра не шла на контакт, проблему пришлось обрисовать старшей. Банальная история совпадений. Первый парень девочки разбился на мотоцикле. Второго в драке порезали ножом. Третий – уже, практически, жених – просто пропал. Может, лежит где-нибудь мёртвый. А может, решил начать новую жизнь. В общем, девчонка поверила, что она «чёрная вдова».

– А я Наташке говорю – глупости всё! Какое, нахрен, проклятие?! Ой… Извините… Какое, говорю, проклятие? Тебе лет-то сколько? Ухажёрам твоим – не больше. Какая вам любовь, какая ответственность? Ветер в голове! Я в ваши годы об учёбе только думала…

Наташка, поджав губы, недобро зыркнула из-под угольной чёлки. Тяжело вздохнула и снова уставилась в остывающий чай.

– Думаешь, совпадения? – задумчиво спросил старик, вглядываясь в голубые глаза разговорчивой девушки.

– Чистая случайность! – уверенно отмахнулась та. – Но выглядит, конечно, жутковато… Особенно, когда Олег пьяный с моста нырнул… Ой. Я про него не упоминала, да? Ещё один был. Правда, они не успели… Она хотела, а он нет…

– Вер, я же просила! – неожиданно прошипела сквозь зубы Наташка.

Старшая обняла сестру за плечи:

– Прости, прости, Наташ! Я подумала… Аристарх Аронович всё должен знать! А то как он тебе поможет?

– Всё, что нужно, узнал, – кивнул старик.

Поднявшись из-за стола, он ушёл на кухню. Послышались скрипы и хлопанья дверцы, шуршания и перемешивания. Через пару минут хозяин квартиры вернулся в комнату. Поставил на стол чёрную кружку, словно вылепленную неумелыми детскими руками. Рядом положил на скатерть красивую алую розу.

– А ну-ка ещё чайку! – бодро провозгласил он, заливая кипятком непонятное месиво.

Комната наполнилась приятным травяным ароматом. Молча подождали, пока черноволосая выпьет отвар. Старик сделался вдруг суровым и резким. Строго глянул на старшую сестру:

– Жди в прихожей. Дверь закрой!

Оставшись наедине с испуганной гостьей, Аристарх Аронович взял её левую руку, развернул кисть, вложил стебель розы в тонкую ладонь.

– Сжимай!

Наташка посмотрела на большие острые шипы, замотала головой.

– Жми, говорю! Без крови проклятия не снимают!

Девушка зажмурилась и сжала кулак.

– Сильнее!

По белым щекам потекли слёзы вперемешку с чёрной тушью. Голос манипулятора становился жёстче и настойчивее:

– Разозлись на них! На всех! Кто бросил! Кто по глупости шею свернул! Кто смотрит на тебя искоса! Кто за спиной наговаривает! На соседку-кликушу! На подружек-дурёх!

Наташка засопела и зажмурилась крепче. Рука, сжимающая розу, дрожала.

– На сестру свою… – зловеще прошептал голос в самое ухо.

Девушка скривила лицо, стиснула зубы, из её кулака на белую скатерть упала первая алая капля.

– Стой!

В тонких морщинистых пальцах появился шершавый голубой листок. Последний раз Наташка видела такой в раннем детстве, в сохранившихся маминых тетрадях. Промокашка легла на стол перед посетительницей. Старик мягко разжал её кулак, забрал розу, приложил израненную ладонь к бумаге. Накрыл сверху тёплой сухой рукой, успокаивая и согревая. Виновато улыбнулся:

– Так надо было, понимаешь?

Наташка понимала. Её бледное лицо впервые тронула милая искренняя улыбка. Посидели молча некоторое время. Потом хозяин квартиры предложил перекись водорода и бинт.

– Не надо, я дома сама, – снова улыбнулась девушка. – Подумаешь, пара царапинок.

– И то верно, – кивнул собеседник, разглядывая получившийся кровавый рисунок. – Ну-ка, на что похоже?

Наташка пожала плечами:

– На созвездие?

– Именно! Вот под такими звёздами любовь свою найдёшь. Которая навсегда. Розу высуши и храни. Оберег от новых проклятий. А теперь прощай.

– Спасибо вам.

Девушка спрятала в задний карман сложенную бумагу. Осторожно взяла со скатерти цветок с изломанным стеблем.

– Вера! – позвал старик.

Из прихожей прибежала вторая девушка, испуганно разглядывая младшую сестру:

– Ты как?

Наташка молча подняла большой палец и пошла на выход.

– А ты присядь-ка, – хозяин квартиры устало указал на один из резных стульев. – Долго будешь сестрёнку мучить?

– Чего?

Глаза Веры стали круглыми, как две голубые монетки. Она покраснела, тяжело и возмущённо плюхнулась на сиденье.

– Того! – сурово ответил Аристарх Аронович. – Завистью от тебя за версту несёт! Сестра помоложе, поинтереснее. От парней отбоя нет. Небось, у родителей любимица. Но её ли в том вина?

Губы девушки задрожали, брови поползли вверх, по дряблым щекам готовы были покатиться слёзы. Она опустила лицо и покачала головой. Старик продолжал:

– Не свезло девке пару раз, а ты и рада ей недобрых мыслей подкинуть? Совсем в тоску загнала. А если бы в петлю? Вот тебе и «проклятие». Разве ж это по-родственному?

На белую скатерть, рядом с подсохшими багровыми точками, закапало прозрачным. Вера, шмыгая носом, попыталась оправдываться:

– Ничего я не завидую! Зависть, между прочим, страшный грех. А я православная. В церковь даже хожу…

– До или после колдунов-то? – засмеялся старик.

Девушка подняла заплаканное лицо, открыла рот, но не придумала, что ответить. Снова потупилась:

– Я же не думала… Всё поняла. Я ведь люблю её… Завидовать больше не буду!

– Верю, – мягко ответил колдун.

Он поднялся из-за стола, выбрал с полки одну из глиняных свистулек, протянул гостье.

– Держи. На память. А о нашем с тобой разговоре – молчок!

Через пару минут, наблюдая в окно, как Вера обнимает у подъезда младшую сестру и хвастается подарком, Аристарх Аронович прошептал:

– Больше не будешь.

Окна квартиры выходили на запад, вечернее летнее солнце приятно согревало очень старые кости. За спиной скрипнули половицы. В комнату вошёл молодой человек в длинном кожаном плаще. Уселся без приглашения на резной стул, вытер платком вспотевшее лицо.

– Не по сезону оделись, – усмехнулся хозяин. – Чайку?

– Нет, спасибо. Пока на кухне ждал, молока из холодильника выпил. Извините, что без спросу.

– И как вам?

– В смысле?

– Грудное молоко не всякому по душе.

Посетитель побледнел и сглотнул. Хозяин квартиры засмеялся, демонстрируя на удивление крепкие зубы.

– Шучу, – успокоил он, усаживаясь на свой табурет. – Обычное, из «Пятёрочки». Как и прочие продукты. А вы что там надеялись обнаружить?

Гость насупился. Он встал из-за стола, начал расхаживать вдоль стены, рассматривая фотографии и изображая максимально важного человека.

– Вы бы посерьёзнее, Аристарх Аронович. Мне про вас отчёт писать, между прочим. Да, привлекать вас пока не за что. Но это с точки зрения нашего ведомства.

– Живём покуда, – усмехнулся подозреваемый. – Как вас, простите? «Новая инквизиция»?

– Зря иронизируете, – прищурился молодой человек. – Пока мы лишь малый отдел при МВД. Но в будущем… Кстати, само МВД вы тоже можете заинтересовать.

– А разве я преступник? – колдун, сложив на груди худощавые руки, внимательно разглядывал человека «из органов». – Люди от меня довольные уходят. Получают ровно то, за чем пришли. Если случай клинический, я к специалистам отправляю. Духи, мол, сказали – к такому-то доктору обратиться. Верят, идут и лечатся. По-другому их в больницу не загнать. Выходит, я никого не угробил. Даже денег не прошу. Сами иногда благодарят. Я не то, что все эти мошенники из объявлений.

– Знаю, – серьёзно ответил инквизитор. – Всё знаю. Давно вашим делом занимаюсь. Вы тонкий и зоркий психолог, многим помогли. Но некоторые приёмы… Слишком уж настоящим оккультизмом отдают. Хотя для ареста конкретных причин пока нет.

– Да какой оккультизм? – старик двинул по скатерти чёрную кружку с остатками отвара. – Сами на кухне видели, как я ромашку аптечную насыпал.

– А роза?

Аристарх Аронович постучал пальцем по лбу:

– Многие проблемы – вот тут. И духовные, и физические. Но одними словами этого не доказать. Говоришь человеку: «Нет на тебе порчи, ты ипохондрик!» Не верит. А склянку чернил с каплей его крови разобьёшь – другое дело. Думает, из него чернота утекла. Понимаете, о чём я? Разум просит костылей. Визуализации. Вот и девочка эта думает, что с кровью проклятие вышло. А на деле – с внутренней боли на боль от шипов переключилась. Заодно, вместо того, чтоб на прошлом циклиться, станет думать о будущем да звёздами любоваться. И сестра её больше подначивать не будет. Вот и вся магия.

Инквизитор остановился у окна. Солнце уже совсем склонилось к закату, окрашивая небо в алый. Похоже, там, наверху, кто-то сжимал ладонями целую охапку роз, пытаясь отвлечься от более страшных терзаний. Молодой человек сейчас выглядел искренним и задумчивым.

– Знаете, почему я вашим делом заинтересовался? Однажды болтал со старой подругой по телефону. Она пожаловалась на зубную боль. А на меня прямо озорное вдохновение нашло. Возьми, говорю, стакан воды, скажи над ним тридцать раз слово «серебро», прополощи рот, остальное выпей. Через час пишет мне СМС: «Спасибо, помогло!» А я даже не удивился. Уверен был, что подействует. Холодная вода боль снимет, или эффект плацебо сработает. Я тогда примерно так же думал – про костыли для мозга. Может, и я смог бы людям помогать?

Лирику воспоминаний прервал тихий стук в дверь. Хозяин квартиры, казалось, ничего не заметил. Он собрал посуду со стола и отнёс на кухню. Когда вернулся в комнату, стук повторился.

– Наверное, стоит открыть? – поинтересовался гость.

Аристарх Аронович удивлённо уставился на него, затем повернулся в сторону прихожей:

– Ах да, конечно.

Он потоптался на месте, словно что-то потерял, вышел из комнаты, не забыв прикрыть за собой дверь. Всем своим видом он сейчас напоминал рассеянного, глуповатого дедушку. Но посетитель, не купившись на этот театр, прислушался. Щёлкнул замок, скрипнули петли и… тишина. Инквизитор украдкой подошёл к двери из комнаты, выглянул в щель. Прихожую скрывал полумрак, который предусмотрительно или случайно не стали развеивать электричеством. Никаких движений, никаких разговоров. За полуоткрытой входной дверью явно кто-то стоял, но разглядеть подробности не получалось. А где, интересно, сам колдун? Вместо ответа перед глазами промелькнул серый рукав. Старик возвращался с кухни, прижимая к груди стеклянную банку. В темноте показалось, что внутри болтается странная угольно-чёрная жидкость. Вот это любопытно! Молодой человек осмелился приоткрыть дверь и высунуть голову в коридорчик. Он же представитель власти, в конце концов! Успел увидеть лишь, как хозяин квартиры поворачивает ключ и идёт в его сторону. Естественно, банки в руках уже не было.

Вернувшись в комнату, Аристарх Аронович снова приобрёл бодрый, немного ироничный вид. От рассеянности не осталось и следа.

– Смородина, – сказал он, не дожидаясь вопроса.

– Смородина? – переспросил инквизитор.

– В банке, – улыбнулся колдун. – Компот из чёрной смородины. У меня на даче её полно, вот и угощаю соседей.

Молодой человек готов был поклясться, что никакой банки с компотом в холодильнике не видел. Он подозрительно прищурился:

– А почему постучали? Звонок же есть.

Аристарх Аронович развёл руками:

– Дети. Не достают пока.

***

Поезд миновал очередной городок и начал набирать ход по бескрайним полям. Следующая станция по маршруту ожидалась через три часа, и Вадима, как пассажира плацкарта, это радовало. Будет меньше хождений в проходе, меньше света в окно. Правда, колёса на скорости стучали погромче, но музыка из наушников – в помощь. Можно постараться уснуть до новой вагонной суеты.

Липовый инквизитор свернул кожаный плащ, сунул под худосочную подушку. Одежда действительно не по сезону, приходилось поддерживать образ. В полный рост на верхней боковушке он не умещался, согнутые в коленях ноги быстро начинали неметь. Это всё мелочи. Главное – добытая информация!

Вставив в уши беспроводные «капельки», Вадим оживил смартфон. Блондинка с очень выразительными глазами улыбалась ему с домашнего экрана. Весело подмигнув супруге в ответ, парень закопался в меню. Папка с диктофонными записями за эту командировку основательно распухла. Эх, к ним бы ещё видео… Погоняв длинный список файлов вверх-вниз, палец ткнул в случайную строчку. Наушники наполнил неприятный поток цифрового шуршания и скрежета. С лица молодого человека стёрло довольную ухмылку. Одну за другой он открывал записи, сделанные в квартире мнимого колдуна. Везде то же самое. Ничего, кроме помех. Уронив смартфон экраном на грудь, Вадим поднял глаза к потолку вагона, зарылся руками в короткие тёмные волосы. Шумно выдохнул. Потом нервно засмеялся и покачал головой. Колдун или нет, однако старик его перехитрил. Не ясно, как ему удалось. Глушилка? Вирус? Или всё-таки колдовство?

Что-то давно упиралось в бедро, но только сейчас парень обратил на это внимание. Протянув руку, он извлёк из кармана глиняную свистульку в форме барашка. Напоминало поделки русских народных промыслов. Правда, цвета подобрали странные. На редкость не сочетались друг с другом, вызывая ощутимый дискомфорт. Как говорится, с паршивой овцы – хоть шерсти клок. Пассажир сунул игрушку в рот, мелодично свистнул, вызвав живой интерес у детей с соседних полок и косые взгляды их родителей. Он закрыл глаза и начал задрёмывать. Нарастающий стук колёс не мешал, даже убаюкивал. Скоро мысли вышли из-под контроля, затеяв собственную игру.

И вот Вадим уже стоит посреди бескрайнего дощатого помоста, а грохот издают копыта огромного зверя. То ли баран, то ли бык, то ли некое подобие носорога несётся прямо на него, выставив уродливые рога. Но страха почему-то нет. Это ведь сон! Здесь всё будет по его правилам! Вот сейчас он посильнее напряжёт мышцы, и эта тварь расшибёт себе лоб. Или просто пронесётся сквозь человека. Или застрянет в нём навсегда… Ишь, как топает, зараза! Какие большие, абсолютно пустые глаза… Хорошо, что Вадим не бросился бежать. Убегать во сне – провальная затея. А догонять? Подчиняясь фантазии сновидца, рогатая тварь буксует на ровном месте, бестолково выбивая копытами щепки.

– Вадик!

Знакомый шёпот каким-то образом перекрывает несмолкающий грохот и отзывается в каждом нерве, заставляя вздрогнуть. Парень поворачивает голову и видит Её. Ту, ради которой он всегда старается и побеждает. В его любимом розовом платье. С его любимой глуповатой улыбкой на кукольно-красивом личике. Вадим едва ли может назвать любимой саму девушку. Она – яркий драгоценный трофей. Чтобы любоваться, с гордостью показывать окружающим. Его мотивация для новых побед. Раз уж он завоевал такую, значит, ему вообще всё по плечу!

Грохот усиливается. Чудовище, вырвавшись из невидимого капкана, несётся в сторону девушки. Ну уж нет! Это – моё!!!

Мужчина бросается наперерез и получает сильнейший удар в грудную клетку…

Пассажир едва не разбил голову о потолок вагона, пытаясь резко вскочить с постели. Бешено дробившее сердце на пару секунд провалилось. Вадим закашлялся, с трудом подавив дикое желание срочно куда-то бежать. Не хватало ещё панической атаки прямо сейчас! Он сделал несколько глубоких вдохов и почувствовал, что успокаивается. Просто усталость. Бешеный ритм последних дней берёт своё. Надо всё-таки дойти до туалета, умыться, тогда станет совсем хорошо.

Не открывая глаз, парень пошарил левой рукой. Вместо откидного бортика плацкартной полки нащупал твёрдый комочек, запутавшийся в одеяле. В ладонь скользнула знакомая игрушка-свистулька. Керамика показалась на ощупь неожиданно ледяной.

И снова человек стоит в центре гигантского деревянного поля. Неподалёку происходит нечто ужасное, непоправимое. Огромная туша с уродливой рогатой головой нависает над его женщиной. Но в отчаянной борьбе нет места боли, крови, страданию. Чудовище, ставшее на удивление антропоморфным, заставляет жену Вадима стонать, извиваясь от наслаждения. Грёбаный Минотавр! Даже доски вокруг складываются в рисунок, напоминающий лабиринт. Тот, в котором победитель давно потерял свой трофей. Теперь награда достаётся другому. Этот другой уже похож на обычного мужчину с обычной человеческой головой. Стриженый потный затылок даже кажется смутно знакомым… Вадим чувствует, что непонятным рогатым монстром является он сам. И он этого так не оставит!

– Сраная потаскуха!!!

Копыта сами несут огромное уродливое тело на розовое пятно. Залитые яростью глаза не замечают, что морок исчез, девушка стоит одна в лёгком платье, мило и глуповато улыбаясь, прежде чем рассыпаться на куски от яростного удара… Зато теперь её муж спокоен. Он снова победитель! Его трофей никому не забрать! Вот если бы ещё не дуло так сильно в разбитое окно…

Пассажир открыл глаза и повернул голову, морщась от грохота колёс, ставшего совсем оглушительным. Металлическая рама скалилась острыми остатками стекла, а целая куча мелких осколков засыпала одеяло. Ледяной ветер продувал до костей, в тусклом ночном освещении вагона почудились залетающие снежинки. Когда это случилось? В таком шуме попробуй, пойми.

Вадим свернул одеяло в узел, стараясь не просыпать, сунул в угол постели и спрыгнул на пол. Под ногами захрустело, босые ступни пронзила острая боль. Весь пол оказался усеян битым стеклом, а ледяной ветер продувал со всех сторон. Лампы на потолке потухли. Парень в ужасе нашарил на полке смартфон. Фонарик вспышки заметался в руке, выхватывая из темноты вагон, где, похоже, не осталось ни одного целого окна. Сквозняки бешено трепали занавески, сдували простыни с матрасов, мелкие вещи со столиков. Но сильнее всего пугали пассажиры. Они молча сидели и лежали на своих местах, никак не реагируя на происходящее. Может, Вадим проспал страшную катастрофу, в которой он единственный выживший? Может, нестерпимый грохот неспроста, а поезд несётся на всех парах в преисподнюю?

Напротив его боковушки ехала семья. Вадим нерешительно поднял фонарик. Дети спали на верхних полках, не замечая ни шума, ни сквозняков. Их лица были бледны и покрыты инеем, а дыхание из посиневших губ превращалось в едва заметный пар. По крайней мере, кто-то ещё в окружающем безумии жив… Родители неподвижно сидели внизу, за столиком, вглядываясь сквозь пустой проём в едва различимые ночные пейзажи. Синюшное лицо матери ощетинилось торчащими осколками стекла. Никакой крови, никакой реакции. Казалось, живыми и подвижными оставались только глаза. Женщина продолжала наблюдать что-то за окном. Периодически моргала, демонстрируя один из осколков, впившийся в верхнее веко и чудом не повредивший зрение. Муж сидел, подпирая кулаком голову, которую ветер полностью обмотал занавеской.

– Что с вами такоооеее?!! – заорал Вадим, пытаясь перекричать нестерпимый грохот. – Что происходит?!!

Он дёрнул замотанного мужчину за локоть. Рука отломилась по самое плечо, словно керамическая. Упала на пол, добавляя к осколкам стёкол новые, цвéта мороженого мяса. Лишённая опоры голова сорвалась с шеи, рухнула на столик и осталась кататься туда-сюда в занавесочном мешке. Как капуста в матерчатой сумке бабки, вернувшейся с рынка…

Луч фонарика описал резкую дугу и погас, когда смартфон выпал из рук. Вадим почувствовал, как паника липкой горячей жижей заполняет все возможные пустоты его черепа.

Без царя в голове (часть 2)