CreepyStory

3 место  7500  рублей от канала  ПРИЗРАЧНЫЙ АВТОБУС и сайта КНИГА В УХЕ - @KatrinAp В надёжных руках. Часть 1

4 место 6500  рублей от канала  ПРИЗРАЧНЫЙ АВТОБУС и сайта КНИГА В УХЕ - @Koroed69 Адай помещённый в бездну (часть первая из трёх)

5 место 5500 рублей от канала  ПРИЗРАЧНЫЙ АВТОБУС и сайта КНИГА В УХЕ - @ZippyMurrr Дождливый сезон

6 место 3500 рублей от канала  ПРИЗРАЧНЫЙ АВТОБУС и сайта КНИГА В УХЕ - @Skufasofsky Точка замерзания (Часть 1/4)

7 место, дополнительно, от Моран Джурич, 1000 рублей @HelenaCh Жертва на крови

Арт дизайнер Николай Геллер @nllrgt

https://t.me/gellermasterskya

сделает обложку или арт для истории @ZippyMurrr Дождливый сезон

Так же озвучку текстов на канале Призрачный автобус получают :

@NikkiToxic Заповедник счастья. Часть первая

@levstep Четвертый лишний или последняя исповедь. Часть 1

@Polar.fox Операция "Белая сова". Часть 1

@Aleksandr.T Жальник. Часть 1

@SenchurovaV Особые места 1 часть

@YaLynx Мать - волчица (1/3)

@Scary.stories Дом священника
Очень лесные байки

@Anita.K Белый волк. Часть 1

@Philauthor Рассказ «Матушка»
Рассказ «Осиновый Крест»

@lokans995 Конкурс крипистори. Автор lokans995

@Erase.t Фольклорные зоологи. Первая экспедиция. Часть 1

@botw Зона кошмаров (Часть 1)

@DTK.35 ПЕРЕСМЕШНИК

@user11245104 Архив «Янтарь» (часть первая)

@SugizoEdogava Элеватор (1 часть)
@NiceViole Хозяин

@Oralcle Тихий бор (1/2)

@Nelloy Растерянный ч.1

@Skufasofsky Голодный мыс (Часть 1)
М р а з ь (Часть 1/2)

@VampiRUS Проводник

@YourFearExists Исследователь аномальных мест

Гул бездны

@elkin1988 Вычислительный центр (часть 1)

@mve83 Бренное время. (1/2)

Если кто-то из авторов отредактировал свой текст, хочет чтобы на канале озвучки дали ссылки на ваши ресурсы, указали ваше настоящее имя , а не ник на Пикабу, пожалуйста, по ссылке ниже, добавьте ссылку на свой гугл док с текстом, или файл ворд и напишите - имя автора и куда давать ссылки ( На АТ, ЛИТрес, Пикабу и проч.)

Этот гугл док открыт для всех.
https://docs.google.com/document/d/1Kem25qWHbIXEnQmtudKbSxKZ...

Выбор для меня был не легким, учитывалось все. Подача, яркость, запоминаемость образов, сюжет, креативность, грамотность, умение донести до читателя образы и характеры персонажей, так описать атмосферу, место действия, чтобы каждый там, в этом месте, себя ощутил. Насколько сюжет зацепит. И много других нюансов, так как текст идет для озвучки.

В который раз убеждаюсь, что авторы Крипистори - это практически профессиональные , сложившиеся писатели, лучше чем у нас, контента на конкурсы нет, а опыт в вычитке конкурсных работ на других ресурсах у меня есть. Вы - интересно, грамотно пишущие, создающие сложные миры. Люди, радующие своих читателей годнотой. Люблю вас. Вы- лучшие!

Большое спасибо подписчикам Крипистори, админам Пикабу за поддержку наших авторов и нашего конкурса. Надеюсь, это вас немного развлекло. Кто еще не прочел наших финалистов - добро пожаловать по ссылкам!)

Саша почувствовал укол беспокойства, и быстро дойдя до прачечной, рванул дверь на себя. На него уставились пять пар глаз, один из мужиков лежал на матрасе, двое пили чай с какими-то своими рахат-лукумами. Сзади вырос Раджим:

- Чего хочешь, начальник? Что-то помочь?

- Да нет, - смутился Сашка. – Я просто…

- Алексан, ты говори, что не так. Друзья говорят, ты новая бригада ищешь, теперь тут смотришь, прячешься.

- Нет, нет, все в порядке. - Сашка вдруг подумал, что и правда перегибает. Ну вроде нормально все идет, он сам проверяет, зачем коней на переправе менять? Пожалуй, не стоит и пытаться с кем-то еще договариваться.

- Раджимчик, миленький, - заискивающе вдруг протянул Пашка. – А ты когда наши души заберешь?

Парень ехидно изогнул бровь, подмигнул Сашке:

- А вот как достроим, сразу и заберу.

Сашка фыркнул, Паша побледнел как оштукатуренная стена за его спиной.

- Раджимчик, а может, можно договориться? Откупиться как-то?

Таджик поманил парня пальцем, доверительно приобнял за плечо, и сказал, склонившись кудрявой головой к его уху:

- Могу забрать душа первый, кто войдет дом, как мы уйдем. Не обязательно твоя.

Паша сглотнул, не смея поднять взгляд. Саша закатил глаза, показывая всем видом, что шутка туповата. Раджим скалил белые зубы и откровенно глумился над Пашкой. Но обстановка разрядилась, и больше приятель  не возвращался к предложению перекрестить щелочку. Сашка посоветовал другу сходить к психологу, или хотя бы завязать с выпивкой, но тот только отмахнулся.

Однако, как выяснилось позже, свою идею-фикс он не оставил. Через пару дней, когда друзья вместе приехали на стройку, перед выходом из джипа Пашка сунул в карман баночку, в которой плескалась подозрительная жидкость.

- Что там? - Полюбопытствовал Саша.

- Узнаешь. - мрачно процедил друг.

Раджим встретил начальство у ворот, вдохновенно распинаясь о проделанной работе. Короткий замах, и Пашка вскрикнул от боли, жидкость из банки пролилась в грязь под ногами, а Раджим попытался взглядом выжечь в парне дыру.

- Павел, чего делаешь? - голос мужчины звучал необычно низко и походил на рычание. Сашке даже показалось, что эхо задвоило его голос, и снова потянуло костром с соседских участков.

- П..п...простите, я случайно. - Паша некрасиво кривил лицо, пытаясь вырвать руку из железной хватки.

- Смотри, Павел. - Раджим прищурил глаза, продолжая выкручивать запястье. - Ты с Геной поссорился, не заплатил, со мной поссориться хочешь? Мне-то заплатить придется. Я тебе пока на встреча иду, потом и передумать могу.

Саша только удивленно хлопал глазами. Когда таджик ушел, он спросил у друга, с поникшими плечами севшего прямо в лужу возле машины:

- И какая муха тебя укусила? Что это было вообще?

Паша медленно поднял на приятеля печальные глаза:

- Ты же мне все равно не поверишь. Святая вода это была.

- Ой, блин. Ты совсем поехал с этой темой. Хуже деревенской бабки. Прекращай давай, а то реально с последней бригадой рассоримся.

- А может, бабки правду знают? Моя вот всем соседям вещи утерянные искала,

Саше хотелось наорать на друга от злости, события последних недель и ему порядком расшатали нервную систему, но он сдержался. Пашка сидел, низко повесив свою стриженную голову, потом снова вцепился в Сашкино пальто:

- Санечка, мне так страшно. Никогда так не было. Я же ещё не пожил совсем, и ты тоже. Давай в церковь пойдем, богу молиться станем.. ай!

Сашка не выдержал, влепив приятелю затрещину. Тот вскочил, сжимая кулаки, они смотрели несколько минут глаза в глаза, потом Пашка кивнул, видимо, приняв какое-то решение:

- Ладно. Ладно. Я решу вопрос. Я же всегда твой зад спасаю, ты с Альбиной ссоришься - Пашка разрулит. Ты экзамен заваливаешь, из-за того, что профессору нагрубил - Пашка договорится. Ты, блин, хрен знает с кем по рукам ударил - Пашка тебя из дерьма вытащит. Счастливо оставаться, я поехал решать вопрос.

С этими словами он вскочил в машину, и рванул с места, направляясь прочь в сторону города. Сашка оторопело смотрел ему вслед, потом плюнул, злобно крикнул:

- Баклан, это ж ты с Геной поцапался! Из-за тебя все!

И пошел дальше разбираться с авторским надзором.

Больше приятели почти не общались. Пашка не появлялся на стройке, Саня изредка ему звонил. Он не знал, что так проехалось по психике парня, сделав одержимым безумной идеей о демонах, но очень надеялся, что тот не ходит по экстрасенсам и церквям. Возможно, тяжелое расставание с Натой также усугубило психическое состояние приятеля, но в целом, парень всегда отличался склонностью к суевериям, кричал в окно "Халява, приди!", клал в ботинок монетку и плевал через левое плечо, встречая черную кошку. Правда, на этот раз все зашло слишком далеко. Оставалось надеяться, что когда объект будет сдан, и они получат оплату, странная мания у Пашки пройдет. Ну или Сашка сам его отведет к психиатру.

Пока же ему хватало и других проблем. На душе было неспокойно. Срок сдачи объекта приближался, а заказчик еще ни разу не ответил на исправно отправляемые каждую неделю письма с отчетом.

А самое страшное, что здание приобретало законченный вид, но почему-то автор проекта не чувствовал гордость. Наоборот, в душе поднималось отвращение по отношению к своему творению архитектурной мысли. Особняк получался объективно красивым, даже лучше, чем в проекте, но ему стало казаться, что все вокруг - лишь раскрашенные декорации. Фонарь в столовой давил на психику, Сашка под ним ощущал себя тараканом, пойманным в салатницу. Каменные панно на входе в гостиную нависали неустойчивой громадой.

Саша начал плохо спать, в кошмарах Самвел Альбертович гонялся за ним по коридорам, инкрустированным мозаикой, с разделочным ножом, Альбина оборачивалась суккубом и раздирала когтями лицо, а Пашка раздувался огромным слизнем и поглощал его тело.

Но хуже всего был безобидный  на первый взгляд сон, который всегда начинался с женского визга и звона разбитого стекла в темноте. Потом он оказывался с Раджимом, одетым в камзол и парик на балконе итальянского палаццо и тот его потчевал красным мясом, подозрительно напоминающее человеческое сердце. Все было мирно и празднично, но душу выворачивало потусторонним ужасом, и в момент, когда Раджим салютовал ему бокалом и на чистейшем итальянском произносил:

- Но зато вы сдали проект вовремя, Александр!

Сашка всегда с диким криком просыпался, и не мог заснуть уже до утра, пугаясь каждой тени в углу.

Страдая от паранойи, парень начал приходить на объект поздно вечером, когда рабочие уже покидали строительный участок, уходя на ночлег куда-то в поселке, и пытался разломать, опрокинуть казавшиеся столь ненадежными конструкции. Один раз он даже забрался на крышу, и прыгал по витражу, обмирая от страха, что тот провалится под ним. Но все стояло намертво, как заговоренное. После таких истерических выходок становилось ненадолго легче, но потом накатывало снова, и он чувствовал, что понемногу сходит с ума и уже не столь осуждающе думал про Пашу.

Самвел позвонил и обрадовал, что прилетает в субботу. Пробасил угрожающе:

- Надеюсь, Александр, я останусь доволен?

Саша заверил его, что все будет в лучшем виде и пошел в кафе рядом с офисом, снимать стресс чашкой кофе. Пока он медитировал за столиком, на пороге внезапно появился Пашка. Он выглядел так, будто не спал и не ел все эти дни, с красными от усталости глазами и глубокими мешками, заросший по брови светлой щетиной. И без того не страдавший от аккуратности в одежде, он, казалось, совсем махнул на себя рукой, на светлой куртке расплывались пятна неизвестного происхождения. Паша упал рядом с Саней:

- Вот ты где, я тебя везде ищу!

- Ты мог позвонить, и искать бы не пришлось.Как ты? Ты спишь вообще?

Пашка хрипло засмеялся:

- Я в полном порядке. Вчера гнал по КАДу, и вдруг подумал, а не впилиться ли мне в отбойник? И сразу так легко на душе от этой мысли стало!

Сашка тревожно схватил друга за плечо:

- Паш, не шути с этим, обратись за помощью! Пожалуйста!

- Да ладно, это все фигня, - отмахнулся Пашка, потом пугливо оглянулся, и втиснувшись почти в самое ухо горячо зашептал:

- Главное, я все придумал! Я тут вычитал, что когда так же, как мы, договаривались с демонами при строительстве мостов и соборов, там первым заводили козла. Чтобы эта тварь забрала его душу, а не человеческую!

Сашка, не выдержал, истерически заржал:

- И как ты себе это представляешь? Подождите, Самвел Альбертович, мы сейчас козла запустим?

За их спинами негромко добавили:

- И все равно ведь не сработает.

Пашка подскочил на полметра, сзади ухмылялся с недобрым прищуром неизвестно каким образом оказавшийся тут Раджим. Впрочем, кафе было популярным, почему бы сюда и не зайти праздному посетителю. Было странно видеть его не в привычной спецовке, а в кожаной косухе, с наглой девицей в объятьях. Девица жевала жвачку, и непотребно прижималась к спутнику, таджик презрительно оглядел парней и продолжил:

- У животных нет души, легенды врут. Ты бы еще рыжую женщину привел.

Паша, испуганно потея, раскрыл рот, потом посветлел лицом, словно его осенило спасительной мыслью. Раджим снова усмехнулся:

- Нет, это тоже не годится. Ваш заказчик в нашем ведомстве по другому договору проходит. Нельзя. Нормальную душу надо.

И мужчина снова подмигнул Саше. Пашка в панике промямлил, что забыл в машине телефон, и убежал. Саня напустился на строителя:

- Вот зачем вы его дразните! Он так с ума сойдет, он же впечатлительный. Лучше бы не творили фигни, вам объект в пятницу сдавать, а вы тут над Павлом стебетесь!

Раджим посерьезнел, сдвинул густые брови, запустил руки в карманы узких джинсов и покаянно опустил голову. Потом хитро исподлобья метнул взгляд в работодателя:

- Обещаю, все будет готово. А если с вашим денежным мешком возникнут проблемы, я лично все возьму на себя. Раз уж вы, Александр, такой здравомыслящий и спокойный.

Потом уже без шутеек они проговорили последние оставшиеся работы, и, немного успокоенный, Сашка с ним распрощался.

Однако, когда накануне приезда заказчика Саша приехал на стройку принять дела и закрыть договор, он с изумлением не обнаружил ни одного человека, только Пашка сидел на крыльце, щурясь на ласковое солнышко, протянув длинные ноги.

- Что происходит? Где люди Раджима?

Друг сидел спокойно, с жутким равнодушным выражением лица, словно принял какое-то тяжелое решение.

- Ну во-первых, это не… Ладно, я понимаю, ты не веришь. Но ситуация от твоего скептицизма не меняется. Тут никого нет, все идеально закончено, и мне только что позвонил заказчик, что он приехал на день раньше и едет с проверкой.

- Как с проверкой? – Сашка кинулся к дверям, и Пашка сначала промедлил несколько секунд, провожая его волчьим выжидающим взглядом, но в последний момент, когда рука друга уже почти схватилась за ручку, вскочил и перехватил, требовательно заглядывая в глаза:

- Сань, я тебя очень прошу, не ходи пока туда. Считай меня придурком, психом, поехавшим, но не ходи, хорошо?

Саша и сам начинал чувствовать странный сворачивающийся клубком змей холод в желудке, поэтому заторможено кивнул, и аккуратно отцепил руки друга с отворотов своего пальто. Сглотнув, он тихо пробормотал:

- Я пойду, посмотрю домик для прислуги. Все ли там готово.

Пашка кивнул, почти ласково потрепав по плечу:

- А я за нас грех на душу возьму.

Сашка не понял, что он там задумал, но выяснять не стал. Хватало скользкого, как осьминог, страха, протягивающего свои щупальца, кажется, к каждой клеточке Сашкиного тела. Он пошел на негнущихся ногах по участку, отмечая идеальную кромку бордюра, уже принявшуюся газонную траву, белоснежные бока мраморных ваз на постаментах. Разум отказывался верить, но сердце колотилось учащенно – невозможно было провернуть такой объем за месяц. Либо это какой-то обман, и тогда его убьет Самвел Альбертович, либо это… Либо это… Ладно. Сначала надо посмотреть, все ли в порядке. Он зашел на крыльцо гостевого домика, мимоходом отметил чистоту входной двери, отсутствие всех защитных пленок. Прошел по комнатам, поднялся на второй этаж, и услышал, как шумят по гравию подъезжающие на участок джипы с хозяином и его охраной.

Выходить не хотелось. Все подозрения в том, что работы были проведены некачественно, с внезапным побегом строителей снова ожили в душе. Собрав остатки гордости и храбрости в кулак, Сашка все же собрался к выходу, но тут со стороны крыльца через приоткрытое окно как в кошмаре донесся женский визг, а следом грохот и звон стекла. Сердце смяло ужасом. Почему-то перед глазами моментально возникла картина, как рассыпается на тысячи блестящих осколков стеклянный фонарь в столовой. И как мрачнеет лицо Самвела...

Не вполне сознавая, что делает, лишь желая убежать от нахлынувшего и затопившего душу страха, Саша шагнул в сторону ванной комнаты. Сжался в уголке. Хотелось, как в детстве, спрятаться под одеяло, и ждать, что монстры уберутся прочь.

Снова вспомнилось суровое лицо заказчика. Со стороны особняка послышались истеричные вопли Альбины, она крыла кого-то матом. Потом пробежала охрана, Сашка окончательно нырнул в убежище, отделанное плиткой, и закрыл дверь. Повернуть щеколду не хватило духа, и он просто пристроился на кромке ванной, зажмурив глаза, ощущая, как стекает по щекам соленая влага.

Он думал о купленной в ипотеку крошечной квартирке в новостройке, думал о маме, которой требовалась операция по зрению. Думал о том, будут ли его пытать, или сразу прикончат. Когда страх перед будущим окончательно встал перед внутренним оком сверкающим цунами, он открыл глаза. Под потолком в стену был вмонтирован уголок для крепления водонагревателя, но сам водонагреватель еще не присоединили. Саша дерганно, как робот, выдернул ремень из пояса джинсов, закрепил конец на импровизированном крюке. Встал на борт ванной, накинул петлю на шею. Перед глазами возникло последнее воспоминание – скалящий зубы Раджим. Сашка вздохнул, и приготовился сделать шаг.

В этот момент дверь распахнулась, врезавшись в стену и в помещение ураганом ворвался Пашка. Взъерошенные волосы торчали во все стороны, глаза маниакально блестели, и он был весь перемазан кровью, но при этом страшно улыбался.

- Сашка, я успел! Сашка, дебил, ты чего творишь? Слезь, придурок.

Друг подскочил и перехватил за талию неудавшегося самоубийцу, не позволяя сделать шаг:

- Отставить умирать, сам же меня стебал!

- Там потолок упал, я не пойду туда!

Пашка рыдал и смеялся одновременно:

- Да какой потолок, придурок? Это я втолкнул в последний момент в дом первой секретаршу Альбертовича, она врезалась в зеркало, и опрокинула тумбочку для обуви. Там кровищи было, ей сейчас скорую вызывают, а я за тобой пошел. Альбертыч даже не понял, что это я виноват, он на нее орал, что неуклюжая.

Ошарашенный Сашка спустился, снял ремень, и с помощью друга поковылял к двери. Там уже восхищался пришедший в себя после неприятного эпизода Самвел Альбертович, суля золотые горы и мировую известность талантливым архитекторам. И молодой человек почувствовал, как терзавшая все эти дни тревога отпускает, сменяясь опустошающим облегчением.

***

Спустя двадцать лет в своем уютном кабинете, выходящим окнами на Москва-реку, главы всемирно известной архитектурной фирмы «Конев и Цыпочкин Стройтрест» вполуха слушали с ютуба репортаж о приемке в эксплуатацию новейшего медцентра. Блоггер восхищался качеством работ и рассказывал о необычном бонусе от авторов проекта – перед сдачей объекта там была проведена экскурсия для дома престарелых, двадцать дедушек и бабушек провели по этажам, а потом устроили им небольшой фуршет.

- А потом двое-трое из этих двадцати сгорят, не прожив и суток. – вздохнул Александр Конев, самый талантливый российский архитектор по версии многих профессиональных изданий, небрежно зачесывая набок буйные кудри.

- Может, церковь построим? – задумчиво спросил Павел Цыпочкин, успешный менеджер и управленец, почесывая стриженый затылок.

- А толку, строить-то все равно Раджим будет. Главное, чтобы никто никогда не сопоставил загадочные смерти сразу после сдачи объектов с нами.

- Уж поверь мне, дружище, даже если сопоставят, ничего нам не будет. Мы единственная архитектурная фирма, которая держит сроки.

Следовало признать, что повод для беспокойства у парней был очень даже весомый. Когда они полгода назад открыли собственную проектную фирму, никто даже и подумать не мог, какой вкусный заказ им обломится. Загородный особняк на пятьсот квадратов, хозяин - армянин, владелец сети шавермочных в Петербурге. Район строительства престижный, заказчик решил, что пора ему войти в приличное общество и громко заявить о себе. Деньги лились рекой, идеи принимались любые.

Да, скоро выяснилось, что хозяин хочет себе филиал Эрмитажа, Сашке пришлось пострадать, расставаясь с мечтами о проектировании суперсовременного коттеджа, достойного попасть на зарубежные конкурсы. Но он был из породы архитекторов, которые считают, что красиво можно сделать в любом стиле, и дальше ловко лавировал между своими идеалами и вкусами заказчика и его шумной жены. Пашка, как всегда, чесал языком, сглаживая углы между нервным творцом и требовательными хозяевами, и в целом дело шло.

Их команда сложилась еще в универе. Сашка был архитектор, творец с байронической эффектной внешностью, пафосный сноб, считающий своим долгом перевернуть мировую архитектуру. Признавался всеми преподавателями начинающим талантом и обладал сумасшедшей работоспособностью, ради идеи готовый не спать и не есть сутками. Пашка был с факультета ПГС, строитель, с лицом простым как картошка. Тот еще жучара, любящий покутить, поесть да поспать, не слишком надежный. Зато способный договориться с самим чертом, и обладающий способностью делать деньги буквально из воздуха. Сдружились парни крепко, друг за друга стояли горой. И тандем получился эффективный. Пашка осаживал задаваку, обязательный Сашка приводил к ответственности легкомысленного друга. Они решили открыть свое дело. Саня требовал эффектного названия, Цыпочкин наотрез отказался именоваться иначе как собственным именем. Комбинация «Имхотеп и Цыпочкин» показалась вполне солидной Пашке и достаточно метаироничной Сашке. И видимо, чем-то зацепила и их первого заказчика, Самвела Альбертовича, выдавшего ребятам невероятный кредит доверия.

Концепции чертил Сашка, потом они за копейки наняли девочек-однокурсниц и сделали рабочие чертежи. Конструктив посчитали друзья с кафедры железобетонных конструкций, инженерку отдали фирме, которая потом обещала и монтаж. По основным строительным работам Паша договорился с Геннадием, одутловатым серьезным мужиком с собственной бригадой, и стройка началась. Быстро залили фундамент, до холодов возвели коробку, почти уложившись в срок.

С началом отделочных работ всё пошло наперекосяк. Альбина, жена заказчика, никак не могла выбрать материалы, бесконечно отменяла уже найденные решения, ломала все графики и при этом непостижимым образом ей всегда удавалось выставить виноватым Сашку. И однажды Самвел на очередной встрече сделал ему пугающее предупреждение:

- Правильно Альбинка говорит - когда с вами по-хорошему, вы борзеете и хамите. Молчи, нечем тебе оправдаться, все сроки сорваны. Видит бог, я терпеливый человек, но ты вывел меня из себя. Значит, будет по-плохому: или вы к декабрю сдаёте всё, что обещали мне сдать к началу августа, или, - тут он неприятно улыбнулся, -  тобой займутся мастера из моего разделочного цеха, прямо по своему профилю. Ты, похоже, не понимаешь, с какими людьми имеешь дело.

Белый как мел, Саша пошел на подгибающихся ногах жаловаться другу. Положение тогда спас Пашка, выложивший весь свой словарный запас, чтобы обольстить армянина и обаять его супругу. Закончилось все довольно благополучно, они вместе выпили коньяку,  хозяин перевел все в шутку, Альбина прониклась сочувствием к бедному напуганному мальчику, и дело начало двигаться. Инженеры быстро смонтировали основные системы, ребята выполнили заказ у продавцов по мебели, свету, плитке. Потом Самвел Альбертович уехал с женой в путешествие на четыре месяца, наказав закончить все к его возвращению. Было немного страшновато, что капризной женщине может не понравиться результат, но зато казалось, они успеют все сделать в срок. Ну, немного опоздают. Недели на две. Месяц, максимум.

Сашка держался и не сильно нервничал даже когда начались проблемы с поставками. Или когда им привезли остатки плитки вместо полного заказанного объема. Но тут Паша затеял выгадать побольше, так как на аванс успел прикупить себе машину, и спускал тонну средств на нее и новую пассию, появившуюся, как парень уверял, исключительно благодаря этой тачке. Он пустился во все тяжкие, стремясь закупить материалы подешевле и договориться об откатах. На это страшно обиделся Геннадий, предпочитающий вести закупки и стричь с этого купоны самостоятельно. Мужчины разругались в хлам, и за месяц до сдачи объекта Геннадий со своей бригадой покинул стройку. Паша отказался оплатить остаток работ, сославшись на неустойку, и вот теперь вынужден был признаться другу в том, что произошла катастрофа.

- Сань, ну не нервничай ты так, может там не все так страшно!

- Да как не все так страшно? Ты сам сказал, он обещал уничтожить все, что они выполнили и за что не получили денег. А там уже отделка была почти закончена! У нас месяц остался, нет ни денег, ни людей! Он меня убьёт, точно убьёт!

- Все, уймись. Поехали, посмотрим, что там творится. Я только Нату завезу к маме, и сразу туда. Ты со мной?

- О нет, я на такси доберусь. Мне еще жизнь дорога.

Саша быстро доехал до коттеджного поселка. Напрямую получилось быстрее, хотя и с Пашей вышло б не сильно дольше – тот гонял как сумасшедший, а на новой тачке и вовсе меньше 180 не делал, Саня потому и прекратил с ним ездить.

На улице уже потеплело, снег сошел, поэтому до вчерашнего дня вовсю велись работы на территории, однако сегодня ветер рвал полы короткого модного пальто, обдавая бодрящим холодом. Особняк красовался среди соседских домов, хорошенький, как резная шкатулочка. Но, подойдя ближе, Саша с горечью обнаружил, что даже уже выложенная неделю назад подъездная дорожка была безжалостно раскурочена, и поколотая плитка высилась неопрятным холмом.

Внутри тоже царила разруха, незаконченный фонарь в столовой зиял уродливой дырой, через которую заметала снежная крупа, обои были содраны, лепнина снята и сложена в углу. Сашка прошел по опустевшим затянутым строительной пленкой комнатам. В воздухе тянуло гарью. Гена вывез все оборудование, но оставил шмотье рабочих, бой кирпича, упаковки из-под стройматериалов, и особняк сейчас напоминал заброшку, в которой готовятся снимать охоту за привидениями.

- Вот же сука! - не сдержался парень, увидев, что даже установленные месяц назад розетки с мясом выбраны из стен.

В ответ его возгласу, эхом раскатившимся по пустому зданию, из прачечной, которую строители использовали как бытовку, раздался бодрый джингл. Сашка заглянул туда, и встретился взглядом с молодым таджиком, нагло развалившимся на драном матрасе и листающим в телефоне что-то веселенькое.

У парня была необычайно эффектная, почти демонически красивая внешность, встреть его Саня на развороте журнала мод, ничуть бы не удивился. Даже занюханные рабочие шмотки сидели на нем как коллекция хоумлесс шик от дольче с габанной. Он тряхнул смоляной гривой, весело подмигнул Саше, вскинув густую бровь, и оскалился в улыбке. Искрой свернула золотая фикса.

- Ты кто? - насторожился Сашка.

- Раджим.

- А я думал, Геннадий всех ваших вывез.

- Алексан, я тут остаться. Работать нада, Раджим в помощь.

От входа раздался шум, и гневный вскрик. Это Пашка доехал, и тоже был впечатлен последствиями ссоры с Геннадием.

- Паш, иди сюда! Тут еще рабочие остались!

Таджик согласно кивнул:

- Раджим за тысяча сойдет.

Пашка появился в проеме, на его русых волосах и джинсовой куртке пеплом осела строительная пыль.

- А, здорово! Ты что же, не поддержал начальника? Молодец! Напрямую от нас всю сумму получишь, особенно если еще бригаду приведешь помочь.

- Мне кажется, он по-русски не очень. - с сомнением протянул Саня.

- Саш, нам тут выделываться не приходиться.

- Паш, нам есть еще куда все портить! Ты уверен, что стоит рисковать, договариваясь непонятно с кем?

- Да я сейчас хоть с чертом договорюсь!

- Да я тоже душу бессмертную заложу, лишь бы в срок сделали, но, блин, риски!

Раджим подскочил, положил парням руки на плечи:

- Алексан, Раджим выручить, у Раджима есть брат, еще брат, отец, он русский хорошо знать. Вы давать неделю, если мы справиться, дальше все будет. По рукам?

Пашка толкнул Саню локтем. Саня задумчиво хмыкнул:

- Ну, неделю испытательного дать можно.

- Да, за неделю шестьдесят тысяч, вам же норм? - Жук Пашка обкосил на тридцать процентов договоренность с Геной.

-Да, начальник, договорились на шестьдесят! - Раджим протянул руку, и перед самым пожатием быстро резюмировал: - Шестьдесят тыщ и бессмертная душа.

Пашка пожал руку, усмехнувшись шутке. Опуская ее, задел арматуру, торчащую из стены, поранился. Сашка было хотел помочь ему, достав салфетки, но Раджим перехватил его движение, протягивая руку для двойного закрепления договоренности.

- Да, да, шестьдесят тыщ и душу, я понял, по рукам. - небрежно отмахнулся Сашка. Протянул салфетки, сам в процессе тоже умудрился ободраться. В здании усилился запах гари, и встревоженные парни отправились искать источник. Раджим незаметно исчез, наверное, пошел договариваться со своими родичами. Причину запаха так и не нашли, видимо, тянуло от соседних участков.

На следующее утро приехавшие на объект ребята застыли в немом шоке. По лесам, из здание в здание, по территории вокруг как муравьи сновали угрюмые мужики в спецовках. Веселый и бодрый Раджим наблюдал за этой вакханалией, сидя на штабеле тротуарной плитки:

- Алексан, Павел! Работа идет! Смотрите, уже розетки чинить.

Парни бросились в дом. По сравнению со вчерашним днем здесь тоже произошли кардинальные изменения. Розетки стояли на местах, провода были аккуратно проложены в штробах, и старательный рабочий восстанавливал отделку. Другой уже приступили к выполнению мозаики в ванной, набрав три нижних ряда, и она сверкала лазурным стеклом.

Сзади бесшумно вырос Раджим, и Саня с Пашей повернулись к нему в изумлении:

- Господи, откуда вас столько? И во сколько эта толпа нам обойдется? Мы так не договаривались! Почему ты не пришел обсудить! Как ты вообще без ключей сюда попал? - Вопросы сыпались наперебой, оба друга не скрывали беспокойства.

- Алексан, слишком быстро, не понимаешь. Я ключи у Гена взял. Люди мои, договориться. Шестьдесят тысяч каждый. - таджик хищно подмигнул Сашке, и когда тот возмущенно задохнулся, расхохотался:

- Да нет, шутка, не брать больше. Мы, как это, реклама делаешь. Потом нас везде позовешь. А хозяин тут богатый, много кто потом с Раджимом работать.

Он похлопал Пашку по плечу:

- Ты в беду попадаешь, мы не звери. Не брать больше.

Друзья немного успокоились, поблагодарили парня. Прошлись по дому, убедились, что работы ведутся профессионально, инструмент у строителей есть. Пашка сиял, радуясь экономии и удачному стечению обстоятельств. У Сашки тоже отлегло, казнь руками заказчика явно откладывалась.

Да и в целом с приходом бригады Раджима к компаньонам фортуна наконец повернулась своим лицом. Застрявший на таможне на полгода столовый гарнитур пришел за пару дней, еще и компенсацию перевели. К плитке в гардеробной, которую купили меньше, чем было необходимо, и вот уже пару месяцев не могли дозаказать, потому что марка была снята с производства, удалось найти изумительно подходящий вариант из другой коллекции. Таджики продолжали сновать, как муравьи, все спорилось, как на дрожжах. Раджим сыпал прибаутками, сверкал золотым зубом.

Но, несмотря на кажущийся позитив, ребят не отпускала странная тревога, словно что-то шло не так. Они периодически обсуждали между собой это непонятное чувство, но первым его смог, казалось, объяснить Пашка.

Сашка  немного по-снобски относился к строителям, считая их низшей рабочей кастой и разговаривая свысока, поэтому Паша чаще своего друга ездил на объекты, чтобы конфликтов было поменьше. В этот раз все шло по стандартному сценарию, но вот буквально через пару дней компаньон, вернувшись со стройки, уже настороженно хмурился. Саша, зависающий в их крошечной конурке, арендованной в бизнес-центре, отвлекся от компьютера:

- Привет, чего такой мрачный? Там все ок?

- Понимаешь… - Паша задумчиво чесал гладковыбритый подбородок. - Там все вроде нормально… Но… Ты же знаешь, я люблю поговорить, пошутить там. И всегда люди вроде реагируют. А тут ржет только Раджим, а остальные молча мимо идут, глаз не поднимают. Как зомби, блин.

- Скажите пожалуйста, нашего стендап-комика расстроило отсутствие оваций в его честь? – Сашка иронически поднял бровь. – По-моему это хорошо, что они работают, а не отвлекаются. Раджим молодец.

Пашка крутил пуговицу на куртке, и несогласно морщил нос:

- Ты не ржи, я потом внимательней присмотрелся- они как загипнотизированные. Как, знаешь, эти дети из клипа Пинк Флойд про учителя. Или как будто они такой рой с единым сознанием.

Сашке стало не по себе, даже больше не от бреда, который нес Пашка, а от его тихого монотонного голоса, и он намеренно громко, кривляясь, заговорил:

- О, да, конечно, нашу стройку захватила инопланетная цивилизация с маткой-таджиком во главе!

Приятель моргнул, и тоже засмеялся:

- Ну да, ты прав. Наверное, показалось. Просто непривычно, что они ни перекуров не устраивают, ни в телефон не тупят. Да блин, они у меня даже по чертежам ничего еще ни разу не спросили, и при этом ничего еще не напутали, когда такое было?

Саня поднялся с кресла, одернул полы вельветового пиджака, и направился в сторону выхода, собираясь в кафе:

- Ладно, пошли обедать. Хорошо, что мы наконец-то работаем с нормальной бригадой. Мне кажется, так и должно быть, если руководитель знает свое дело.

Пашка пожал плечами, и отправился следом.

В следующий приезд на участок Саня специально отвел друга посмотреть, как рабочие отдыхают в комнатушке, и оттуда слышится веселый смех и нерусский говор. А уж когда те начали что-то готовить на заднем дворе, чадя запахом разогретого масла, ощущение фантасмагоричности происходящего окончательно отпустило. Пашке пришлось признать, что слаженность работы зависит от личности прораба, правда, кажется, легкое недоверие в глазах осталось.

Следующим тревогу забил уже Сашка. Его стали беспокоить аномально быстрые сроки работ. Никакого иного рационального объяснения не могло быть, кроме нарушения технологии со стороны строителей. И на первый взгляд, так оно и было. В очередной приезд на стройку, наблюдая за рабочим, Сашке показалось, что клеевой раствор под плитку наносится почти сухим инструментом. Саня вызвал Раджима и устроил ему настоящую истерику, орал и плевался, требуя нормального выполнения работ. Он сам не ожидал от себя такой бурной реакции, видимо, не находящая выхода тревога, получив, наконец подходящее объяснение, срывала крышу.

Пашка сначала пытался успокоить напарника:

- Сань, ну ты чего разошелся? Сам же говорил, наконец мы работаем с нормальной бригадой. Может, так и должно быть?

- Ага, так и должно быть! Ты двоечник, нихрена не знаешь про длительность строительных процессов, будешь меня еще учить! А вы, Раджим, еще ответите, если будет что-то не так! Если плитка отвалится, или, вон, фонарь у вас в столовой! Что там за каркас? Вообще как паутина тонкий!

Раджим неожиданно разозлился:

- Алексан, какие проблема? Не нравится - бери молоток, бей плитка! Если сломаешь, Раджим деньги вернет!

Мужчина на полном серьезе сунул парню инструмент в руку, и подтолкнул его к стене. Саня несколько раз сильно ударил, ожидая фонтана разноцветных обломков, но никакого эффекта не было. Он порядком вспотел, но даже через десять минут усилий плитка даже не шелохнулась. Парню пришлось признать, что какой бы странной не казалась технология бригады, она себя оправдывает, и смущенно извиниться. Пашка в этот момент, как ни удивительно, уже не поддержал бригадира, и только молча и мрачно смотрел исподлобья на реакцию Раджима.

Когда они вышли на крыльцо, Паша немного задержался, ругаясь по телефону со своей несравненной Натой. Саня поднял воротник пальто и угрюмо окинул взглядом придомовой участок. Тут тоже было сделано уже нереально много. Ровные ряды пихт вытянулись вдоль забора, мощеная плиточка радовала четкостью линий и тонкостью швов. Они договаривались с Самвелом Альбертовичем только на внутреннюю отделку, но, похоже, смогут порадовать и полной сдачей объекта. Он хмыкнул, и, повернувшись к Пашке решительно сказал:

- Я все равно вызову другую бригаду. Пусть проверят. И, если что, сменим команду. Я должен быть уверен.

Реакция Пашки была очень уж эмоциональной. Вцепившись в руку Санька, он горячо закивал и забормотал:

- Точно, точно, Санечка, какой ты умный! Конечно, мы просто наймем другую бригаду. И все будет хорошо!

Саня списал взволнованное состояние друга на эффект от разговора с девушкой, и лишь согласно кивнул.

Ребята подняли все возможные связи, и начали обзвон предполагаемых строителей. Первая небольшая странность произошла уже на этой стадии – оказалось, такая простая работа не пользуется популярностью. Большинство собеседников, лишь заслышав, куда планируется выезд, отказывались. Кто ссылался на занятость, кто просто недружелюбно вешал трубку. Тут еще грешили на возможное влияние Гены, например. Но в итоге удалось договориться с тремя прорабами, которые согласились приехать и провести ревизию работ на участке.

Теперь уж началась откровенная мистика – машины мужчин не заводились, встречи срывались по семейным и прочим непреодолимым обстоятельствам. В конце концов, один сломал ногу, другого задержали менты из-за проблем с налогами.

Когда последний прораб позвонил за полчаса до встречи, и сказал, что у него умерла теща, поэтому он не приедет, Саша уже и не удивился. Он остался на объекте и меланхолично рассматривал искусный узор, выложенный мастером в душевой, с горечью признавая, что предлагаемый рисунок отличается от его задумки в несоизмеримо лучшую сторону. Тут к нему тихонько подкрался Пашка.

Подрядчик (часть 2)

В итоге, в 1976 году там выпустили первый Камаз-5320 (доработанный Зил-170), а «ЗИЛ» продолжал выпускать морально устаревшее старье.

В 2016 году завод «ЗИЛ» окончательно прекратил свое существование.

Книги всякие умные обычно описывают периоды роста всяких экономик. А что делать в кризис, так этого хрен найдешь там.

Пересидеть? Подождать, пока конкуренты обанкротятся и занять их место?

А как ты это сделаешь, если привычные принципы больше не работают, цены скачут в разы… А по капитализму у нас «каждый сам за себя».

Важнейшее предприятие может сдохнуть первым, похоронив всю отрасль, которую она обеспечивала…

***

Ну да ладно, вернемся к основному повествованию.

Шел третий неурожайный год.

Судя по прогнозу погоды – сентябрь говно. Старались до дождей вспахать побольше полей. Как там по классике агрономии – в неубранной соломе зараза всякая водится. Плесневые грибы обычно. И это. Получили зарплату. Ура, товарищи!

Может и прав был бывший председатель. Он массовое сокращение персонала начал еще в прошлом году. Но не успел. Земля ему пухом. Новый председатель начал созывать людей обратно.

Морозы, ударившие в прошлую зиму, перекрыли нам доступ к денежному потоку. Мы жили за счет молока. Коровы же, аномально низкие температуры не любили. Удои понизились.

Очередное собрание в офисе. Цыплят по осени считаем.

Алексей Иваныч, высокий и худой мужик, взял слово. На правах председателя.

- Так, граждане колхозники. Ситуация у нас такая. Мы уже давно работаем в убыток.

Народ, сидящий где попало, загудел. Тут были и видавшие жизнь трактористы-механизаторы, и мрачные работники фермы. Плюсом бухгалтера, закупщики…

- Итак, - когда гул стих, Алексей Иваныч продолжил – Нам не удалось найти закупщиков на наше мясо. Кроме того, мы не получили выплату по нескольким тендерам на поставку молока. Ферма работает в убыток. Далее, по количеству собранных запасов на зиму.

Алексей Иваныч стал сосредоточенным и начал ходить по комнате.

- Смотрите. Зерна у нас собрано - четверть от довулканических времен. Тогда было в среднем 2 тонны 200 килограмм с гектара площади. Садили при этом 4000 гектар. Теперь – собрано примерно по 1000 кг с гектара. И засадили всего половину от тех площадей. Естественно, налоги с нас никто не снимал, бесплатно нам ничего не давал. Свет, солярка, детали, это все должны оплачивать мы сами.

Председатель продолжать ходить по комнате, пока остальные внимательно на него смотрели. Я в том числе. Лицо у него все такое же сухое, с жестким, колючим взглядом. Морщин прибавилось. И седины в волосах.

- Кроме того, на нас висят кредиты за технику. И за зарплату.

Коллектив снова загудел. Вроде работаем а денег нет.

- Из недавних новостей, - продолжал он рассказывать, - Соседние колхозы начинают процесс банкротства. Будут избавляться от лишних активов.

А это и неудивительно. Ситуация один в один, как наша. Как продать то, чего нет? Растения – удивительные создания. Ловят и преобразуют солнечную энергию. Да так, как не одна солнечная батарея не умеет. Вот только, зерно и сено нихрена не растет уже 3 года.

- Мы долго выживали, - вздохнул Алексей Иваныч, вернув меня из задумчивости.

Я посмотрел на председателя. Тот остановился у стены, чтобы его все видели.

- Нам тоже придется сократить число коров и сельхозтехники. Вырученные средства пойдут на оплату труда.

Вот он – одобрительный гул. Деньги это хорошо. Только я общую эйфорию не поймал. Посмотрел на своего друга Витю. Тот лишь усмехнулся в ответ. А глаза то грустные. Через пару секунд я понял причину.

- Кроме этого, - Алексей Иваныч дождался, когда гул стих, - Нам придется сократить количество рабочий мест. В прошлом году такие меры уже предпринимались покойным председателем…

- Ага, и он потом умер после этого… - раздалось с задних рядов, где сидели трактористы, - Смотри Иваныч, сам не помри. Примета нехорошая.

- Да если бы они работали! – раздался голос другого тракториста, - Погода хрен пойми какая стала, никакая примета теперь срабатывает.

Пошло рабочее обсуждение. Больше всех конечно людей волновало то, кто пойдет под сокращение. Работников фермы решено было сохранить. Под раздачу попадают в основном, механизаторы. И часть руководящего состава. Но это пока не окончательное решение.

Совещание окончилось и коллектив повалил на улицу. Я сел в «гранту» Вити. Пока сухо, ездим до работы на его машине. Мою «Ниву» заводим когда нет нормальной дороги.

- А вообще, правильно – грохнулся Витя на водительское сидение.

- Чего правильно? – спросил я, смотря как народ растекается по сторонам.

- Я увольняюсь, - буднично произнес он, заводя машину.

Сразу смотрю на него. Сидит, спокойно сунул первую передачу и поехал. Потом заметил мой пристальный взгляд.

- Чего? Тебе первому говорю это.

- Нихуя себешеньки! – воскликнул я, - Спасибо блять! Поехали в магазин за водкой.

Мда, и до Вити добралось! Чего унывать, осталось недолго же перетерпеть. Зима будет теплой, не замерзнем. Следующий год будет лучше этого. Все это я ему и высказал позже. Витя немного подумал и ответил:

- Понимаешь, я заебался. Что бы мы не предпринимали. Ничего не выходит!

- Врешь, ферму сохранили, - я был с ним не согласен.

- Зато полей нет. Смысл что-то пытаться вырастить, если это бесполезно? Три года одного и того же. Зерно вымерзло, пиздец. На второй год вообще ничего не посадили. Этой весной начали умничать, придумывать. И опять результата нет. Костя, честно, заебало.

Витя просто устал. Скучно стало, запал пропал. Все равно нет волшебной технологии. А рвать жопу, чтобы хватало лишь на пропитание…  И я его понимал в каком то смысле.

- Ты, Костя, пытаешься верить в светлое будущее. Где мы всех спасем. Не замечая, реального положения вещей…

По мнению Вити, колхоз терпит бедствие. Поэтому, нужно отсюда уезжать. В живые островки цивилизации. Он надумал ехать в ближайший город миллионник. Считая, раз кормил население, то пусть теперь  оно кормит его. Видел, что зерно не удалось. Прекрасно понимал бедственное положение, решение Алексей Иваныча об сокращении стало приятной для него неожиданностью. Там три оклада сверху, хорошее подспорье.

Я даже не видел смысла его отговаривать. Раз уже все решил. Меня с собой позвал. Его одногруппник где-то на строительных объектах работает, к нему.

Я отказался. Была у меня мечта? Была. Сохранить тут цивилизацию. Не скатиться в «Мародера», как в книге Беркема Аль Атоми. С колхозом плотно связаны тысячи людей. Это ведь не только мы, человек 200 работающих. А еще и те кто на переработке молока. Кто мясом занимается. И так далее. Мы фундамент нескольких важных социальных процессов. И не хотелось терять все это.

- У нас заготовка дороже себестоимости зерна, - продолжил он, - Тут делать уже нехуй, экономике конец. А крупные города нужны государству, оно их прокормит. Поэтому надо туда ехать. Нужно смотреть на вещи реально, Костя.

- Я остаюсь. – пришлось помотать головой в ответ, - Сколько протянем, столько и протянем.

- Ну и дурак.

Говорят, большие города можно сравнить с большими космическими объектами. Солнце? Большая планета, типа Юпитера? А может что-то более огромное?

Время около больших городов течет быстрее. И сильно их влияние на другие объекты, меньшие по размеру, но которые находятся рядом.

Не секрет,  что большие города пылесосят ресурсы, манят к себе сильных и активных людей. Новые идеи, перспективы – все это находится там. Добавьте сюда удачное расположение – по центру всех людских, ресурсных и транспортных потоков.

Так что Витю я прекрасно понимал. Жизнь России сейчас строится вокруг больших мегаполисов.

***

Урал растянулся по обе стороны одноименных гор. Испокон веков тут жили многие народы, которых просто называли зырянами. Не разбираясь, кто там есть кто. Добывали пушнину и соль.

Славяне жили западнее. Даже в европе. Помните сказку Пушкина «Мимо острова Буяна?».  Ну, говорят это нынешний немецкий остров Рюген.

Жили около него всякие Ободриты, короче славяне, по аналогии с уральскими зырянами. Климат менялся, где-то теплело, где-то холодало. С холодных мест народ переселялся в более благополучные районы. Короче, выгнали предков славян из европы на восток. Кто хотел – ассимилировался, принимал христианство. Кто не хотел – шли к родственным племенам на восток.

Один фиг, не помогло, все равно всех по итогу крестили. Правда, не католики , а византийцы. В 15 веке христианство пришло на Урал. Поэтому тут сохранилось больше местных обычаев. По крайней мере, у нас есть такие праздники, которые западнее не отмечают.

Нафига я вообще это вообще рассказываю? 

Потом началось освоение лесов под поля. Деревья стали жечь и выкорчевывать. Выгоняя оттуда местную чудь – леших, чертей, бабу ягу… На её рожу посмотришь по картинам, дак сразу видно – лет 300 этой бабке. Нос и подбородок растут всю жизнь. А у нее они огроменные, сами посмотрите в интернете.

Ну то всё лирика. Пострадала местную фауна. Лесные звери. Зато сельское хозяйство принесло с собой мышей и грызунов. Ух, как они дохли в первый год после извержения!

- Мяу! Мяу! Мяу!

Кошка притащила грызуна.

Надо бы их снова проглистогонить … И к ветеринару на прививки. Теперь то мы научены. Влага и сырость заставляет грызунов самих бежать в лапы хищников. А чем они там заражены, хер его не знает.

В телевизоре обеспокоены произошедшим в Испании. (Кто съел всю еду 11).

Город Мадрид стал родоначальником нового штамма Ковид19. Причем, достаточно необычного. Он мутировал в какой-то больной кошке, зараженной другим вирусом. Предварительный виновник – вирусный перитонит. Родственник Ковида19, тоже коронавирус.

Больную кошку от здоровой внешне не отличишь.

Они так же бегают, прыгают, тыгыдыкают. А потом включается фонтан поноса. Кошка теряет вес, потом, в зависимости от места заражения, происходит либо отек легких, либо слепота или глухота с последующим поражением мозга.

Два вируса, встретившись в клетке тела, скомбинировались в новую вариацию Ковида19. Он стал смесью быстро заражающего Омикрона и сильно прокачанной смертоносной Беты. Причем, в первую неделю болезнь протекает все так же бессимптомно.

Потом почти всегда сильная диарея, аутоиммунная реакция на пораженный орган и дальнейшее его воспаление. За счет чего это достигается? Ковиду похуй где расти. Попадет в нос – ебанет легкие. Попадет в глаз – сможет и нейроны мозга поразить.

И летальность достаточно высокая…

Россия тем временем закрылась нахрен от Европы. От греха подальше. Там хуйня какая то происходить начала. Отвалились мы от них, отваливается Африка. США готовится к противостоянию с Китаем, поэтому тоже отвалились. Поначалу слабо верилось, что Европа, такая сильная, вдруг начала терять свои позиции. А тут еще и вирус этот.

Я даже не сомневался, что новая зараза прокатится по всему миру.

***

Сентябрь, время начала зимней спячки. Березы красно-желтые, ночи темные, вот это всё.

Самым трудным было первое время после извержения вулкана. Экосистема рухнула и мир сошел с ума. К третьему году как-то пообвыклись что ли.

Спрашивают теперь - где экшен? Сначала было интересно,  а сейчас хуйня какая-то!

Да потому что страх пропал, осталась монотонная апатия. Помню, какой фурор произвела плесень по началу. Съела у нас зерно, рис в Китае уничтожила. США заявили о внедрении нового сорта кукурузы. Прошлую у них уничтожил грибок. Работа шла по всем направлениям. Слишком мы высокотехнологичные, чтоб просто сдохнуть от голода.

Да и старые конспекты помогают. В магазинах теперь не встретишь хлеб без целлофановой упаковки. Оно и до вулкана таким было в основном. Но теперь туда в массовом порядке начали добавлять спирт. Мало, совсем мало, не опьянеешь. Зато это оказалось отличной защитой от плесневых грибов. Хлеб перестал зеленеть.

Прекратили заигрывать с полудикими домашними питомцами. Два года происходил массовый отстрел собак. Эти голодные твари много крови попортили.

Ввели, наконец, нормальные и дешевые  мультивитаминные комплексы. Шла агитация за здоровое питание. Народу прямо рассказывали четкие инструкции. Проблема авитаминоза (гиповитаминоза, если точнее) коснулась большую часть страны. И конца с краем пока не видно. 

Что то получается. А вот мы обосрались.

***

Холодное, мрачное утро сентября. Ветер противный, на тучи смотришь – летят, мощно, низко.

- Видать к дождю, ага? – усмехнулся Витя, незаметно подойдя ко мне.

Я стоял, курил. Он стрельнул сигарету.

- Тьфу ты блин, бумага, - затянувшись, прошипел Витя, - Нормальных сигарет вообще  походу не осталось.

Это да. Тонкие, как будто бумагой вместо табака наполненные. Напичканные красителями с какими то химическими заменителями. Уже месяца полтора такое.

Коллективно решили ехать на «Ниве» до работы. Тучи страшные, ливанет скорее всего.

- Вечером буду переобуваться на зиму.

- Ага, я тоже, - кивнул Витя, - Я вот что думаю. Алексей Иваныч тебя тоже уволит. Ты как и я, молодой, бездетный, хули тебя. Ничего же тут не держит?

Опять двадцать пять. Дежавю какое-то. Меня когда прошлый председатель увольнял, примерно то же самое говорил. Типа вот кто там с семьей да все такое.

- Кошаки у меня, - усмехнулся я в ответ.

Нива проехала асфальтированную дорогу и вышла на ферму. Впереди виднелись трактора и коровы. А около горизонта стремительно надвигался белый туман.

- Аэрозоль, от которой люди в зомби превращаются, - показал я рукой на надвигающийся ливень.

- Та не скажи, дожди нынче нужны, - хмыкнул он в ответ.

Лето было сухое. Холодное. Речки обмелели, краевые власти предупреждали об начале обмеления скважин. Я раньше с колодца своего полив устраивал, хватало на минут 25 работы. Теперь только на 10 и насос начинал «хватать воздух».  То есть, запас грунтовых вод действительно слабый. Коровам тоже еле-еле хватает, не дай Бог опять пожарников вызывать будем с цистернами.

Только приехали, нас сразу Алексей Иваныч позвал к себе.

- Ну что мужики, кота за хвост тянуть не буду. Вам нужно уезжать отсюда, - посмотрел он на нас серьезно, - Сами видите, что вокруг происходит.

- Да я Косте то же самое говорю, - кивнул Витя.

- Я твой трактор решил на торги выставить. – продолжил Иваныч, смотря на меня.

Дрогнуло что то в душе. Вот он – конец. Теперь уже окончательно. Сперва усмехнулся, потом вздохнул. И после покачал головой.

- Не расстраивайся, - продолжал Алексей Иваныч,- Жизнь не кончается на этом. Ты еще молодой, у тебя вся она впереди еще.

- И сколько нам еще работать? – спросил я, - 2 недели?

- Сократим вас после реализации зерна и некоторых тракторов. В конце сентября. Что бы по хорошему расстаться. Постараемся премии выплатить и выходное пособие. Плюс, вы в отпусках не были. Тысяч по 100 думаю будет. 150 край.  

В «Ниве» играет грустная музыка. Сидим в салоне с Витей, курим. Хозяйство, в котором мы отработали по лет 6, катилось к своему закату. Основанный в 1960 году, он пережил развал Союза, смог выйти в плюс после этого. Стоил новые склады, закупал новую технику. . . И теперь вот так тупо умирает.

- Ёбаный вулкан…

- И не говори… Пошел я к своему трактору.

Вот он, красавец МТЗ. 2013 года выпуска. Залез в кабину, выжал сцепление и покатился. Завел да поехал. Мимо Вити, мимо фермы, дальше на поля.  

Слева вспахано, это то, навозное поле, на который у нас были особые надежды. Хуй! Микробы чудесные, навозы прелестные, поливы редкие… Ничего не помогло. Если только огорождать их по периметру да крыть пленкой. Тогда да, выросло бы… Чудес не бывает.

Девятая повышенная передача. Трактор едет дальше. А вот уже поле без навоза. Агроном что-то удобрял, да опять без толку. Поле даже не вспахали, просто солому собрали да сожгли, чтобы плесень не развилась.

Сокращают у нас около 40% штата. Сократят и посевные площади. Хотя, казалось бы – и так половину не использовали в последний год. А налоги платить надо.

… Куда я вообще еду?

Занятый своими мыслями, очнулся уже у деревни, где у нас сено заготовлено. Вон там, ферма еще  одна наша.  

Поехал я дальше круг почёта делать. Проехал деревню, выехал на сенокосное поле. Идеально чистое, растянутое на десятки гектар вперед. А вон там что-то рыжее бежит. Лиса. Заметила меня, подняла острую мордашку. Да в лес рядом стоящий побежала. А я развернул свой трактор.

Поставил обратно на пригорке. Вылез из кабины. Обошел свой трактор. Потрогал рукой каждое колесо.

- Сколько мы прошли с тобой… Настоящий трактор, не то что эти неженки, полей не видавшие…

По главной дороге в это время вредя ехал трактор из ЖКХ.

Положил руку на капот. Сами собой в памяти появились слова песни из моей молодости. Не хотел, ведь, но пропел вслух.

Прощай братан, не свидимся теперь,

Тебе служить, а мне уже домооой.

Я на Урал, а ты, потом в Сибирь…

Дай Бог, чтоб ты остался там живой…

Ко мне подошел ржущий Витя:

- Накатался? Бля, чувак, это просто железо, че так расчувствовался то?

- Да хуй его знает.- произнес я задумчиво, - Жалко всё равно. Че он, лям цена ему всего, копейки для колхоза.

- Которые на зарплаты народу уйдут… Смирись, они дальше без нас. Дождь идет, пошли в салон…

***

Технику потихоньку начали выставлять на торги. Тут уже Алексей Иваныч голову свою ломал. Нужно было соблюсти баланс. И на зерно производство оставить и заготовку кормов чтоб провести…

Избавлялся он от молодежи осознанно. Оставлял семейных и тех, кто тут живет десятки лет. Они уже обзавелись своим багажом, куда им теперь?

Для него было жаль, что за все эти годы, государство так и не обеспечило молодых достойным уровнем жизни. Именно в селе. Деревни умирают, сельское хозяйство теперь отличается от Советского.

Невозможность удержать специалистов – школы, больницы, а теперь и колхоз, везде работают старики. А клубы и центры досуга вообще почти все позакрывали. Молодые сюда не едут. Это все лежит на поверхности, решение он видел. Но кто конкретное решение увидит сверху? Оттуда вся Россия одинаковая, нет там ни различий местности, ни уровней потребностей.

Что будет после «почти развала» колхоза, Алексей Иваныч знал точно – теперь уже точно молодежь тут ничего не удержит.

Они должны ехать в город. Как можно раньше. Потому что много времени потратят на обустройство  своей жизни там. Нужно ехать. Хотя многим и не хочется…

***

В прошлый частях – Зерно, рис и гречку съела плесень, жрать нечего. Кто съел всю еду?

Собаки с кошками травились отравленными грызунами, трактористы волков да озверевших собак топтали Кто съел всю еду? часть 2

Народ начал травиться заплесневелыми продуктами питания, сделанными из зерна. Кто съел всю еду? часть 3

И так далее и тому подобное. Лютые морозы на второй год, и холодное сухое лето на третий.

Кто съел всю еду? Продолжение следует.

— «Пилюля», как вы знаете, разрабатывалась, в качестве оружия, способного устранить кого угодно и где угодно. Вы её ещё перепутали с ядом как-то раз... Но, хочу заметить, не без оснований. Ведь жертва должна принять её внутрь. А для этого есть масса способов. Её можно растворить в пище или даже выстрелить в жертву. Но выстрел, сами понимаете, будет заметнее – это же, как минимум больно.

В капсуле «Пилюли» ждут своей активации биологические нано-механизмы. Их задачей является изучение страхов жертвы, посредством контакта с мозгом и нервной системой. А затем, дальнейшая ликвидация человека путем воплощения этих страхов в реальность. Теперь, я считаю, стоит уделить внимание тому, как это работает и как это вообще реально, — Скляр самодовольно хихикнул. — Суть в том...

— Тихо! — рявкнул полковник и достал из кобуры пистолет. — Мы не одни!

Марк сидел в крайне неудобной позе, будучи зажатым между большой холодильной камерой и столом с инструментом.

В этой огромной лаборатории было всего три человека и два из них, словно ведомые злым роком, не нашли лучшего места для разговора, чем точка в метре от Марка.

Марку обещали хорошо, нет, даже шикарно заплатить, если он сможет пробраться в эту лабораторию и узнать, что является объектом здешних разработок. И вот как раз сейчас, борясь с затекшими конечностями, он записывал на диктофон смартфона разговор полковника с профессором.

Но, видимо, все тот же злой рок заставил полковника отвлечься от лица профессора во время его доклада и посмотреть на шкаф с лабораторной «посудой». Разглядывая её, полковник увидел отражение перепуганного Марка в стеклянной дверце этого шкафа.

— Ты кто такой? — взревел полковник, в два шага оказавшись перед Марком и направив на него пистолет.

Марк молчал. Уставшие ноги дрожали от страха, даря новые и бесполезные ощущения хозяину тела.

— Это шпион? — осторожно спросил Скляр.

— Кто ты такой? — полковник медленно повторил свой вопрос, выделяя каждое слово.

— Я... Я... Я-я... Мне обещали хорошо заплатить, если я... Если я узнаю, над чем тут работают, — быстро дыша, начал отвечать Марк. Он понял, что живым уже не выйдет, но продолжал тешить себя глупой надеждой на чудо.

— Кто обещал? — буквально прорычал полковник.

— Я его не знаю. Я занимаюсь п-п-проверкой предприятий н-на п-предмет безопасности. Е-е-если бы я добыл, допустим, инфу-у о том, что здесь разрабатывают, то... То я бы потом должен был бы рассказать заказчику, ка-как я это сделал.

— Вы ищете уязвимые места охраняемых объектов и помогаете их устранять? — участливо спросил Скляр.

— Верно...

— Я не мог такое организовать! И без моего ведома тоже нельзя! — словно оправдываясь, сказал полковник. — А значит...

«Значит, я не жилец...» — перепуганный до смерти парень закончил у себя в голове мысль военного.

Марк очнулся лёжа на крыльце неизвестного ему здания. На улице шёл дождь. Жутко болела голова. Не сразу, спустя несколько попыток, он сумел сесть. Затем посмотрел по сторонам, пытаясь понять, как он тут оказался и почему. Рядом с ним лежал его рюкзак и зонт. А в руке он крепко сжимал свой смартфон.

— Запись... Лаборатория... — тихо прошептал Марк, глядя на экран смартфона.

Реальна ли была та сцена в лаборатории или это плод его фантазии? Марк открыл меню смартфона и попытался найти запись разговора полковника и профессора. Широко раскрыв глаза от удивления, искомый файл был обнаружен. Однако возможности отправить его не было. Значок в верхнем левом углу экрана говорил о полном отсутствии, как интернета, так и связи в целом.

Ещё раз оглядевшись, Марк окончательно пришёл в себя и встал на ноги. Хорошо сидеть на крыльце под крышей, когда идёт дождь. Но ещё лучше попасть поскорее домой. Парень накинул рюкзак на спину и, раскрыв зонт, выдвинулся в путь.

Едва сделав дюжину шагов, он остановился от дикой боли в голове. Черепная коробка словно раскалывалась на части. Взгляд помутнел и вокруг все поплыло.

Марк ощутил лёгкую вибрацию в зонте. Он поднял взгляд на его купол и увидел, как тот медленно преображается, словно визуализационный эффект в музыкальном проигрывателе.

Спицы зонта удлинялись и становились толще. Треть зонта спереди начала надуваться, образуя шарообразную продолговатую фигуру. Зонт напоминал паука, насаженного на металлический прут.

Намочив свободную руку под дождём, Марк поднёс её к лицу и протёр глаза, пытаясь развидеть происходящее. Как только он снова открыл глаза и посмотрел на паука, ручка зонта обмякла, и чудовище свалилось на Марка.

Арахнид быстро обхватил свою жертву. Он стоял на четырёх лапах, а четырьмя другими спешно окутывал горе шпиона паутиной. Едва Марк попытался выбраться, как паук схватил его голову своими жвалами и словно страстно целуя, выпустил ему в рот порцию яда.

Из припаркованного в пятидесяти метрах автомобиля, за действием наблюдали безымянный полковник и профессор Скляр. Полковник, сжав дверную ручку до белизны в пальцах, смотрел, как быстро набухает тело шпиона от яда, уже закатанное в паутину.

— И что теперь? — чуть слышно спросил он.

Но ответ дал сам паук своими действиями. Уложив кокон на асфальт, он словно из пакета сока, высосал внутренности Марка.

— Вот так и действует «Пилюля»! — восторженно сжав кулаки, громко сказал Скляр.

— Она превращается в огромного паука?!

— Нет-нет-нет! Она превращается в био-кибернетическую копию чудовища, которого больше всего боится жертва. В данном случае в паука, да.

— Но как?! — не скрыв своего испуга, спросил полковник.

— Про мозг и нервную систему я уже говорил. Так же нано-роботам нужен предмет, который будет соприкасаться с жертвой, чтобы из него и построить так называемое чудовище. Метаболизм у полученной твари ускоренный. Поэтому, — профессор вытянул шею, вглядываясь в остатки Марка, — поэтому все происходит очень быстро.

— Ладно... А что потом? Куда этот паук денется? Не будет же он бродить по улице?!

— Конечно, нет! Что вы?! Вот, — Скляр протянул полковнику небольшой пульт. — Выходите из машины и нажмите большую кнопку, а затем кнопку под ней и эта тварь подойдёт к вам и деактивирует себя.

— Я? А она меня...

— Нет! «Пилюля» была введена не вам. Этот паук вообще был опасен только для этого парнишки. Не бойтесь!

— Я и не боюсь! — буркнул полковник и вышел из машины, крепко сжимая пульт.

Паук уже с минуту бездвижно стоял над остатками Марка, едва различимыми под слоем паутины.

— Через минуту он превратится в случайный предмет из окружения и перейдет спящий режим. Это если ему никто не помешает. Однако, пока он продолжает находится в режиме боевой готовности.

— Охеренно...

— Товарищ полковник, жмите кнопку!

Полковник направил пульт в сторону замершего паука и нажал кнопку. Паук резко повернулся в его сторону и, забавно семеня конечностями, начал стремительно приближаться к источнику сигнала.

— А когда нажимать вторую кнопку? — испуганно вжавшись в дверь автомобиля, прокричал военный.

Паук мчался к пульту, словно увидев новую цель для ликвидации.

— Жмите сейчас! — скомандовал Скляр.

Ни секунды не колеблясь, полковник нажал кнопку. Паук остановился прямо перед пультом, буквально дыша в лицо его обладателю. Затем, поджав лапы под брюхо, улегся на землю и начал таять, напоминая бесформенную восковую фигуру.

В конце преобразования «Пилюли», полковник наблюдал перед собой темно-серый брусок размером с небольшую собаку, залитый странной дрянью, сильно напоминающую рвоту.

— Не хотел бы я такую пилюлю... — потирая лоб, выдохнул полковник.

— Никто не хотел бы! — ехидно усмехнулся профессор Скляр, глядя из окна машины на обмочившего штаны начальника.

Прошло много лет. Мальчик стал мужчиной и встретил спутницу жизни, которую по-настоящему полюбил. Бенедикт стал отцом четырех сыновей и одной дочери. Маленькой Элизабет, которую все звали Лили, было семь лет, но никто никогда не слышал от неё ни слова.

Она очень любила своих родителей и старших братьев, и чувствовала, что эта любовь взаимна. У Элизабет был секрет. Она называла его про себя тайной темного леса. Ей нравилось, что лишь она владеет ей. Даже самые близкие ей люди, такие взрослые и умные, не знали того, что знала она.

В тот вечер семья по традиции собралась вместе за ужином. Если бы читатель сидел вместе с ними, он бы обязательно заметил встревоженное лицо жены Бенедикта. Она не могла выбросить из головы

события прошедшего дня. Словно отражение ее страхов, за окном бушевала страшная гроза. Небо, такое чистое и прекрасное в этих местах, еще с утра затянулось пугающими тучами. Стены дома дрожали от раскатов грома, но дети не тревожились. Ведь с ними был отец. Глава семьи, Бенедикт Берроуз, был олицетворением спокойствия, силы и мужества. Каждое его движение было наполнено уверенностью и любовью к жизни. Отпив глоток чистой и прохладной воды, он сказал с улыбкой на лице:

– Не бойтесь, дети. Эта погода – лишь одно из проявлений бесконечного могущества Творца. Порой мы должны ощущать силу природы, чтобы понять нашу ничтожность в сравнении с Тем, кто ее создал. Но! – Тут улыбка сошла с лица отца. Он стал серьезным. – Подчеркиваю – ничтожность только в сравнении с Создателем! Никому и никогда мы не подчинимся. Ни перед кем из людей не склоняйте головы, даже если вам грозит смерть. Ведь тот, кто встал на колени перед кем- то, кроме Бога, не достоин жить.

После этих слов он посмотрел на жену. Бунтарский дух Бенедикта, за который она его и полюбила, теперь, когда она была матерью, был главной причиной ее беспокойства. В ту ночь Анна боялась слов мужа. Она не могла выбросить из головы его дневной разговор с представителем очень опасного и влиятельного человека.

– Мистер Берроуз, – говорил молодой хорошо одетый мужчина, обращаясь к хозяину дома. – Мой визит – проявление огромного уважения к вам и вашей семье. Простите, если мои слова чем-то оскорбили вас. Но мистеру Келли нужна земля, на которой построен ваш дом. Вы отказываете ему, несмотря на то, что он предлагает сумму, втрое большую, чем стоит ваше жилище. При всем уважении, мы оба с вами понимаем, что он воспримет ваш отказ, как желание затеять с ним ссору, или, что еще хуже, продолжить старую войну, начатую еще вашими родителями.

Бенедикт пристально посмотрел на своего гостя. Его борода, украшавшая красивое лицо, была отражением внутренней силы, сразу бросавшейся в глаза. Он колол дрова во дворе своего дома. Не бросая свое занятие, он ответил:

– Я никогда не скрывал своего отношения к мистеру Келли. Он знает, что в моем сердце давно посеяна обида, вызванная действиями его отца. И тут, приходите вы, такой хорошо одетый и чистенький, и своими вежливыми речами хотите склонить меня к тому, чтобы я продал свой дом этому человеку. Много лет назад его отец пытался выжить моего отца с этих мест. Но, как это не удалось старшему Келли, так не удастся и сыну. Никто не заставит меня пойти на это.

Кстати, я абсолютно уверен, что ваш хозяин знал, что я откажу вам. Он хотел, чтобы мой ответ и ваше предложение услышали жители деревни. Что бы он ни задумал, я рад, что у меня есть повод поссориться с ним. Так ему и передайте. Доволен я и тем, что вы проделали такой нелегкий путь только для того, чтобы услышать мой отказ. Еще большее удовольствие мне приносит то, что вам еще скакать столько же обратно. Советую поторопиться. Судя по небу, надвигается гроза, и она не сулит вам ничего хорошего.

После этих слов Бенедикт угрожающе ударил топором по дереву. Гость понял, что ему пора уходить. Представитель мистера Келли был не из пугливых, но ему хватило ума, чтобы осознать бессмысленность продолжения разговора.

Ночью за ужином Анна Берроуз вспоминала каждое слово из этого разговора. Много причин, как увеличивающаяся раковая опухоль, переплетаясь одна с другой, закладывали фундамент ее тревоги.

Главные их них были следующие:

Во-первых, она слышала о том, какой силой и жестокостью обладал Говард Келли. Отказ ему не предвещал ничего хорошего. Во-вторых, она знала, что Бенедикт подозревает отца мистера Келли в исчезновении своего отца. В-третьих, тот факт, что этот человек предложил такую большую сумму при большом количестве свидетелей, говорил только об одном – он во что бы то ни стало хочет заполучить их дом, а, значит, война неизбежна.

– Я думала, ваша вражда давно похоронена, – сказала она мужу.

– Время не может похоронить кровную обиду. На это способна лишь смерть, – ответил Бенедикт, смотря в окно.

Туда же смотрела и маленькая Лили. Она вглядывалась в ночную тьму, думая о своей тайне. Раздался стук в дверь.

Подпишись, чтобы не пропустить продолжение