"Питер Пэн" Джеймса Барри - это книга, в которой автор больше умалчивает, чем говорит.
Я уже обращал на это внимание в главе про странности самого Питера Пэна.
И это не я придумал. Большой друг автора по имени Уильям Хэнли, известный поэт и прототип пирата Джона Сильвера, чья дочь подарила имя Венди, советовал всем «внимательно читать эту книгу, чтобы уловить ее истинную и довольно мрачную сторону».
Как правило, больше всего всех волнует загадка острова Неверленд, страны "Нетинебудет". Все пытаются понять - что же это за странное место такое?
Самая популярная версия - что потерянные дети на самом деле мертвые дети, а странности Питера Пэна объясняются тем, что он равнодушный к людям инфернальный проводник между миром мертвых и миром живых.
Секрет популярности версии в том, что в сказке содержатся несколько намеков на это, причем весьма прозрачных.
Помните самое начало книги, когда Венди расспрашивает маму про Питера Пэна?
Миссис Дарлинг его не знала, но, задумавшись о своём детстве, припомнила какого-то Питера Пэна, который, по слухам, жил в Кенсингтонских садах у фей. О нём рассказывали всякие чудеса: будто, когда дети умирают, он летит с ними часть пути, чтобы им не было страшно. В детстве она в него верила, но теперь, когда она вышла замуж и стала благоразумной, она усомнилась в его существовании.
И еще один примечательный диалог состоялся чуть позже - когда в квартире появился уже сам Питер.
"Они уселись вдвоём в кресло, и Венди снова засыпала его вопросами:
— Значит, ты больше не живёшь в Кенсингтонских садах?
— А чаще где же ты живёшь?
— С пропавшими мальчишками.
— Это мальчики, которые выпали из колясок, когда няньки смотрели в другую сторону. Если никто не потребует их обратно через неделю, их отсылают на остров Нигдешний, чтобы не было лишних расходов. Я у них капитан".
Думается, никому не надо объяснять, что произойдет с потерявшимся грудным ребенком через неделю?
Из-за этих и некоторых других намеков автора остров Нигдешный, где по словам самого автора «время убито и похоронено», часто объявляют метафорой загробного мира, эдаким посмертным лимбом, где души безгрешных детей вольны делать все, что угодно.
И все бы хорошо, но книга Барри не только намекает на потусторонность обитателей Неверленда, но и... прямо отрицает ее.
Ведь Венди с братьями не были покойниками, они даже не болели, и улетели на остров живёхонькими. Да и другие "потерянные дети" оказались вполне нормальными - в конце книги они вернулись в Лондон, были усыновлены, выросли и вполне успешно вписались в общество. "Вечным ребенком" остался только Питер.
Наконец, сам автор всегда настаивал, что Неверленд - это не остров мертвых, а «остров фантазии, который есть в каждом ребёнке».
Определенная двойственность книги, которая одновременно и дает намеки, и опровергает их, объясняется тем, что Барри очень долго не мог определиться с общей концепцией книги. Уже в процессе написания сказки он все никак не мог решиться - по какому же пути пустить развитие сюжета? Как утверждают литературоведы, Барри долго колебался между двумя финалами романа, один из которых должен был стать грустным.
Поэтому намеки в начале повести - скорее всего, недовычищенные остатки отклоненной в итоге версии сказки.
Хорошо - скажете вы. - Тогда какая версия в итоге победила, если отклонена была грустная?
Но веселая - не значит глупая или приторная. Книга Барри интересна прежде всего своей многослойностью.
Оптимистичный месседж у Барри не отменил, к примеру, неоднозначности образа Питера Пэна, который, как и всякая нежить, в общем-то равнодушен к людям. Он не злой и не добрый, веселый и пугающий, классный и опасный одновременно.
В чем же многослойность книги?
С одной стороны, Барри полностью согласен с популярным в викторианскую эпоху тезисом об опасности игры. Что? В чем состоит опасность?
В том, что можно заиграться, разумеется.
Долгая игра разрушает человеческую личность. Вспомните Пиноккио, о котором мы недавно говорили. Помните самый жуткий эпизод про Страну Развлечений, где все играющие нон-стоп мальчики рано или поздно превращаются в ослов, и пророческие слова несчастного ослика?
Имей в виду, болван! Мальчики, бросившие учение и отвернувшиеся от книг, школ, учителей, чтобы удовольствоваться только игрой и развлечениями, плохо кончают… Я это знаю по собственному опыту… и могу тебе это сказать. В один прекрасный день ты тоже будешь плакать, как я теперь плачу… но тогда будет слишком поздно.
Позже проблему "вечного праздника" поднимали в своих сказках многие хорошие детские писатели, как за рубежом, так и в родных осинах. Можно, к примеру, вспомнить повесть "В стране вечных каникул" Анатолия Алексина с ее ежедневным новогодним утренником, сказку "Шел по городу волшебник" Юрия Томина с островом развлечений во Вчерашнем Дне или гениальный Дурацкий остров в романе Николая Носова "Незнайка на Луне".
Сказка Барри "Венди и Питер" - в общем-то, из этого же ряда.
В Неверленде «время убито и похоронено» не потому, что его обитатели - мертвые, а потому, что там, по большому счету, ничего не происходит. Там каждый день - как День Сурка: мальчики дерутся с пиратами, крокодил преследует Крюка, индейцы выслеживают всех подряд, и завтра будет то же самое.
Венди потому и является главной героиней сказки, что она (а вслед за ней и другие дети) выбирает жизнь, семью и реальность, а не вечную безответственную игру где-то за гранью, на Той Стороне.
Этот ее выбор - кульминация книги, и не случайно автор в письме к актрисе, игравшей в спектакле Венди, настойчиво ей советовал: «Покажите, как она разрывается между желанием летать и долгом».
Новаторство сказки Барри было в том, что автор, честно рассказав читателю про опасность игры, все-таки рискнул заступиться за нее.
Во многом это связано с личностью самого автора, который, как и его герой, в определенной степени так и не вырос, оставшись взрослым ребенком - отсюда его бесконечные игры с детьми. Вот он в образе капитана Крюка играет со своими воспитанниками.
Как вспоминал сам Барри в автобиографическом романе «Маргарет Огилви»: «Когда я был мальчиком, я с ужасом осознавал, что настанет день, когда мне придется оставить игры, и я не знал, как это сделать. Я чувствовал, что продолжу играть, но в секрете».
В век, когда все были убеждены, что детская литература может быть только полезной, дидактичной и назидательной, Барри рискнул заявить во всеуслышание, что веселая беззаботная игра является необходимым этапом в жизни ребенка, в котором нет ничего плохого - если, конечно, он вовремя заканчивается.
И именно поэтому сказка заканчивается тем, что выросшая Венди разрешает Питеру Пэну забрать ее дочку Джейн.
— Прощай, — сказал Питер Венди и поднялся в воздух, а бесстыдница Джейн полетела за ним следом.
Ей уже казалось, что летать гораздо легче, чем ходить. Венди бросилась к окну.
— Нет, нет! — закричала она.
— Только на весеннюю уборку, — сказала Джейн. — Он хочет, чтобы я всегда делала у него весеннюю уборку.
— Если б только я могла полететь с тобой! — вздохнула Венди.
— Ты же не умеешь летать, — сказала Джейн.
Конечно, в конце концов, Венди разрешила им улететь. Взгляни на неё хорошенько в последний раз. Вон она стоит у окна и смотрит им вслед, а они тают в небе, словно звёзды на рассвете.
И пока мы смотрим на Венди, волосы её белеют, а сама она всё уменьшается, ибо всё это случилось очень давно. Теперь уже и Джейн взрослая, как все, и у неё растёт дочка по имени Маргарет; и каждую весну, кроме тех, когда он забывает, Питер прилетает за Маргарет и берёт её с собой на Нигдешний остров, где она рассказывает ему сказки про него же самого, а он слушает и восхищается. Когда же Маргарет вырастет, у неё тоже будет дочка, и она тоже будет улетать к Питеру Пэну, и так будет продолжаться, пока дети веселы, бесхитростны и бессердечны".
Последняя фраза в оригинале звучит так: "And thus it will go on as long as children are gay and innocent and heartless" и хочется заметить, что Демурова не совсем точно перевела innocent - скорее всего просто по неопытности, все-таки "Питер и Венди" это первая переведенная ею книга, проба пера, если хотите.
Здесь innocent - это не "бесхитростны", а "невинны" - невинны в смысле отсутствия знаний, жизненного опыта. Их жестокость - от незания, от непонимания, они бессердечны в силу возраста.
А когда растут - учатся состраданию. Или проснувшееся сострадание делает их взрослее.
Так или иначе - это значит, что им уже пора покидать Нигдешный остров. Здесь всплывает много отсылок: многие знания – многие печали, плоды познания и потерянный рай и т.п., но сейчас не об этом.
Сейчас о том, что повзрослев – придется покидать.
Покидать - но не забывать о нем. Это важно. Как заметил Барри в речи 1922 года: «Каждый уносит из детства свой Неверленд — остров, который мы покидаем, даже не успев нанести на карту».
Книга Барри о мальчике, который не хотел взрослеть, на самом деле - одна из лучших сказок о взрослении.
Ее сила - в ее двойственности, амбивалентности, если хотите, придающей сказке глубину. Она продвигает сразу два тезиса. История про Питера Пэна одновременно учит нас тому, что взросление не должно убивать мечту, но и грезы не должны стать побегом от реальности.
Другой усатый англичанин сформулировал короче: "Умей мечтать, не став рабом мечтаний".
_______________________________________
Моя группа во ВКонтакте - https://vk.com/grgame
