Сообщество фантастов

Всем привет :)

Буду краток. Очень рад, что так оперативно образовалось сообщество начписов. В связи с тем, что форма постов в этом сообществе будет иметь вид текстов (а также для того, чтобы не нарушать правила сообщества), предлагаю вашему вниманию пару удобных онлайн-сервисов для хранения текстов. Было бы здорово, если бы админ (если есть такая возможность) закрепил этот пост. Если нет - то добавил бы ссылки в правила сообщества. Итак:

http://pastebin.ru - довольно удобный онлайн сервис, хотя и используется в основном, насколько я знаю, для хранения кодов. Можно настроить параметры хранения - приватность, сроки и т.д. Из минусов - не очень приятный шрифт (субъективно), зато не нужно регистрироваться.

http://www.docme.ru - так сказать, усложнённая версия. Можно хранить документы в различных форматах, такие как pdf, doc, и прочие популярные и не очень форматы. Из минусов - для комфортного пользования необходима регистрация.

UPD.

http://online.orfo.ru, http://text.ru/spelling - сервисы онлайн проверки орфографии. Простенькие, понятно как пользоваться, кому-то, возможно пригодится (возможно, и этому посту тоже:))

UPD2.

http://www.adme.ru/zhizn-nauka/24-poleznyh-servisa-dlya-pish...

Больше (24) различных сервисов, много полезных, и не только для художественной литературы. Смысла перепечатывать всё сюда не вижу, итак всё собрано в одном месте.

Предлагаю следующую форму постинга - пикабушник (ца) выкладывает отрывок из своего опуса, а сам опус заливает на вышеуказанные сайты и даёт ссылки. Так посты будут выглядеть прилично, не будет "стен текста".

Собственно, наверное всё. Если есть, что добавить - пишите в комментах.

P.S. Надеюсь, я правильно понял систему сообществ:)

Приветули, тому кто это читает, знай мне приятно, что ты это заметил, ну или же заметила.

Так вот хочу попросить совет помощь, называйте это как хотите... Так вот, я хочу стать художником в интернете, на которого люди подписываются пишут коментарии, но не знаю как. Моя подруга смогла, хоть она и рисует лучше меня... Но как продвинулась не знает.  Те 50 людей, что я собрала за почти 2 года, начали уходить.

Что мне делать с этим? Что я делаю не так? Как мне пиарится?

Вот парочка моих артов, что бы хотя бы кто то сказал умею ли я рисовать вообще ಥ‿ಥ

Плак

За те две недели, что Ник просидел в холодной, мрачной камере погибло семнадцать участников турнира. Жестокий мир поглощал одного игрока за другим, и Бродяга мог стать его следующей жертвой. Кристалл на двери стал мертвой точкой в развитии, которая отбирала тот ничтожный опыт, что по одной единице пребывал каждую ночь. Пользуясь принципом, «под лежачий камень вода не течет», Ник в образе Нибора решил сделать свой ход, и когда жрец вновь спустился, чтобы пытать заключенного, обратился к нему.

– Хотите узнать, где Торгос спрятал ключ? А точнее имя того, кому он отдал его на сохранение, – донесся голос из камеры Нибора.

Жреца заинтриговали эти слова, но он тут же учуял подвох.

– Решил одурманить и мой рассудок, чародей? – сквозь дверь обратился к Нибору служитель света. – Кстати, а что он вообще делает на этом уровне? За какие преступления его понизили до первого уровня? – поинтересовался он у стражника.

– Эм, – прибывая в неведение, почесал затылок стражник. – Вроде он покушался на кого-то из королевской семьи, или пытался проникнуть в их сокровищницу.

– Не совсем так, – поправил его Нибор. – Меня заточили здесь из-за королевской семьи, но не потому, что я совершил, что-то омерзительное, а потому, что видел то, чего не должен был. Скажем так, у каждого из нас есть грязные секреты, и королевская семья не исключение. Но речь сейчас не об этом, вас ведь интересует ключ.

– И откуда тебе собаке знать, где он находится?

– Торгос мне рассказал. Вы ведь забрали у него всё, кроме языка и ушей. Когда я заявил, что он самозванец, ведь настоящий Торгос ни за что не проиграл бы кучке авантюристов, он начал доказывать мне обратное. Поведал о своих темных подвигах, среди которых была история про ключ. Зачем он ему не сказал, зато упомянул имя того, у кого он хранится.

– Ну! И чего ты заткнулся?

– А разве не ясно? У каждой информации есть своя цена, это моё ремесло, мой хлеб, хранить или выдавать секреты. Ради этого ключа вы четвертовали живого человека, значит, он стоит того, чтобы меня отпустить. Дайте мне в дорогу еды и коня, и обещаю, больше вы о мне не услышите.

– Предложение действительно заманчивое, но ты заключенный, а не гость. Торговаться с тобой не имеет смысла. Ты скажешь мне то, что я хочу знать, иначе тебя постигнет та же участь что и Торгоса.

– Не, – не раздумывая, дал ответ Нибор. – Это мне не интересно. Что толку от ног, которые не могут ступать по земле, что толку от рук, что не могут обнять женщину, какой смысл в глазах, что не наблюдают заката? Вы уже использовали пытки, и как видите, они малоэффективны против таких заключенных как мы.

– Шепчешь подобно коварному змею из бездны. Почем мне знать, что ты говоришь правду. Торгос спокойнее некуда, значит, ты мне лжешь.

– Он так ловко водит вас за нос, – с насмешкой протянул Нибор. – Лучшая тактика сокрытие правды, это никак не реагировать, когда тебя раскрыли.

– В таком случае, с сегодняшнего дня мы будем пытать вас обоих. И начнем мы с тебя.

Жрец повернул ключ и отворил тяжелые двери, а через секунду потерял зрение. Слизкая каша, что припрятал Нибор, тяжелым комом влетела ему в лицо. По расчетам Ника, именно заклинатель являлся самым неблагоприятным фактором для побега. Стражник махнул мечом, но лишь добавил дыру на рубахе беглеца. Для Нибора хоть атаки стражника 25-того уровня и представляли смертельную угрозу, были слишком медлительны и предсказуемы. Отступив назад всего на десять сантиметров, Нибор вновь ушел от смертельной атаки и попытался толкнуть противника на остальных стражей. Однако показателя силы для выполнения данного действия не хватило. Стражник не сдвинулся с места, а лишь отмахнулся стальным, круглым щитом с гербом королевства в виде пылающего молота. Нику пришлось плашмя завалиться на спину, чтобы не пасть жертвой этого удара. Подскочив рывком на ноги, он подобно ассасину пробежал по каменной стене и, обогнув других стражей, направился в сторону выхода.

«Стремительный рывок», прозвучал озлобленный голос стражника и через секунду он оказался за спиной Нибора. «Правосудие защитника», с этими словами страж ударил Нибора щитом. Атака не нанесла урона, но оглушила Ника, лишив его способности двигаться на пару секунд. Один удар мечом в спину, повалил беглеца на землю, и заставил его индикатор здоровья опуститься до 5%.

«Вы при смерти. Теперь ваша жизнь зависит от действий победителя. Следующая его атака может искалечить или убить вас», всплыло неприятное системное сообщение, и над головой Нибора возник красный мигающий череп.

Стражники оттащили Нибора обратно в камеру, но избивать не стали, вместо этого разложили на кровати заключенного орудия пыток. Ник понимал, что вероятность сбежать была очень мала, но всё равно решил рискнуть. Пытаться и превозмогать это куда интереснее, чем донатить.

– Ты совершил большую глупость, – вытирая мерзкую кашу с лица, проронил жрец. – Но я тебя не осуждаю, каждый поступил бы так на твоём месте. Ведь свобода так сладка, даже тот прохладный ветерок, что приходит сюда со сквозняком, пахнет свободой. Сегодня начнем с глаз.

– Нет, постойте! Я скажу вам у кого ключ, – Нибор вжался в стену. – Прошу, только не глаза.

Он понимал, что если лишится зрения, утратит преимущество в реакции и тогда уж точно не выберется из крепости, а уж тем более не доберется до Знати и не отомстит им за смерть лучшего друга и невинных детей.

– Я готов вам служить, поверьте, я могу быть полезен.

– Поздно, – жрец продолжал стряхивать кашу с лица. – Сначала мы вырвем тебе глаза, затем сломаем ноги и руки, а уж потом спросим где ключ. Приступайте.

Стены крепости содрогнулись несколько раз подряд. Стража и жрец вскинули головы к потолку и притихли, снаружи доносились звон мечей и крики солдат.

«Наконец началось», с облегчением на сердце подумал Ник. «Я перепробовал все возможные варианты, и остался лишь один – игровое событие. Сюжет, который вызволит меня из этой западни».

На нижний уровень, гремя доспехами, словно кастрюлями, впопыхах спустился стражник. Он только открыл рот, чтобы предупредить о надвигающейся угрозе, как его тело пронзило копьё. Уровень здоровья стражника моментально опустился до 5% и тот рухнул на колени. Второй удар покрытого кровью копья пробил бедолаге череп. Нападавшим была молодая, красивая женщина в откровенном красном платье. Глубокое декольте, разрез на платье чуть ниже таза, крылья летучей мыши и тонкий хвост делали её похожей на суккуба. Из длинных, рыжих волос торчали украшения в виде белых опереньев. На изящных руках красовались золотые наручи, а на босых ногах браслеты. Женщина потянулась ладонью к телу мертвого стражника и впитала в себя часть его опыта.

– Так мало, – разочарованно произнесла она, не обращая внимания на остальных.

Узрев её 60-тый уровень, жрец впопыхах запер камеру Нибора и приготовился к бою. Амелия так звали ту, что беспощадно убивала стражей крепости, являлась одним из грехов Торгоса. В преступном мире её прозвали Похоть. Женщина перевела взгляд на служителей короля и подмигнула одному из них. Стражник отступил назад, а через секунду ударил союзника в спину. Похоть исчезла и волшебным образом появилась меж врагов. Схватила жреца за шиворот и подарила ему незабываемый, страстный поцелуй. Священнослужитель не стал её пленником, но потерял дар речи, а вместе с ним и способность творить волшебство. Бой длился всего несколько секунд, отважные стражники попытались зарубить женщину спец приёмами, но их атаки совсем не сократили её полоску здоровья. В ответ Похоть сладко улыбнулась и применила «Рассекающие удары».

«А вот это уже интересно», подумал Ник, наблюдая за происходящим через щель. «Она шестидесятого уровня, и как я понимаю, это не придел. Двигается куда быстрее остальных, примерно со 100%-тной скоростью от доступной человеку, но когда использует способности, ускоряется ещё на 75%-тов. Если прокачаюсь в скорость, то у меня точно появится шанс победить в этом турнире».

Атака Похоти три раза рассекла тела и броню стражей, вынудив тех упасть на колени. Жрец обрел дар речи и поспешил исцелить товарищей, но урон превысил лечение, что привело к неминуемой гибели солдат. Осознав своё невыгодное положение, стражник, что бился с предателем, бросился к выходу, но путь ему преградил темнокожий здоровяк 62-го уровня. Этот человек был больше похож на медведя в человеческом обличии, такой же большой, сильный и покрытый густой растительностью. На его грубом лице присутствовала гримаса безразличия и в тоже время искра некого безумия. Он замахнулся своим огромным кулаком, отчего потерял 6%-нтов здоровья, а после нанес сокрушительный удар. Кулак здоровяка покрылся стальными наручами, в виде медвежьей, когтистой лапы и впечатал бедолагу в стену, а второй оставил на ней кровавое пятно. Громилу звали Август, он тоже был грехом Торгоса и носил имя Обжорство. Август поднял изуродованное тело стражника, и сожрал его вместе с железными доспехами, после чего полностью восстановил своё здоровье. Предатель прижал меч к горлу жреца и велел бросить посох. Жрец нехотя разжал руку, ему было нечего противопоставить Грехам Торгоса.

Обжорство неспешно преодолел коридор и остановился у двери с красным кристаллом. Предатель собирался дать ему ключи, но тот проломил стальные двери спец приёмом «Сокрушение».

«Сколько же у этого парня силы?», поражался Ник. «Главное, чтобы этот здоровяк не решил избавиться от свидетелей в моём лице».

Похоть вошла в камеру и копьём рассекла цепи, на которых висело истерзанное тело заключенного. Она провела пальцами по наручам и откуда не возьмись появился свиток.

– «Источник древней жизни», – использовала она свиток на Торгосе и того объяло зеленое свечение.

Однако для того, чтобы исцелить его увечия одного свитка оказалось мало, и Похоть достала таким же способом большой флакон с фиолетовой жидкостью. Она откупорила крышку и вылила содержимое Торгосу в рот. Камеру озарил яркий свет, и за считанные секунды Король воров исцелился. Руки, ноги, и глаза вновь оказались при нем.

– А-а-а-а! – воинственно прокричал Торгос.

Смахнув длинные волосы с лица, он осмотрелся.

– А я уж думал вы не придете, – улыбнулся он женщине.

– Простите за задержку мой повелитель, – преклонила перед ним колено Похоть. – Ложных информаторов было очень много, королевская семья знатно постаралась, чтобы скрывать вас в этой глуши.

– Что со стражей крепости?

– Мертвы. В живых мы оставили только служителя света. Уверена, вам будет приятно самому оборвать его жизнь. Вот, – Похоть протянула своему господину продолговатую колбу с желтой, светящейся жидкостью. – Мы принесли вам несколько зелий опыта, высшего качества. Они вернут вам половину ваших сил, остальное придется наверстать самому.

– Чуть позже Амелия, – поднялся на ноги и вышел из камеры Торгос. – Сейчас я хочу поговорить со святошей.

Освобожденный и исцеленный Торгос своим внешним видом излучал силу и величие. По неясным Нику причинам, он ощущал исходящую от Торгоса угрозу. Словно тот лев, а он маленькая мышка, что прячется под камнем. Это с учетом того, что у них одинаковый уровень.

– Говорил я тебе святоша, что выберусь из клетки, – обратился к жрецу Король воров.

– Грязное животное, ты не понимаешь что творишь. Без артефакта, к которому ведет ключ, человечество снова проиграет. Ты не можешь присвоить его себе!

– Признаться, я удивлен. Думал ты будешь молить о пощаде, просить быстрой смерти, а вместо этого ты бранишь меня? Видимо для тебя ключ важнее жизни. В знак уважения я дам тебе возможность его заполучить. Одолей меня один на один, и я отдам ключ.

Торгос протянул руку, и Похоть незамедлительно передала ему белый как говлит ключ.

– Смеешься?! Ты же первого уровня, – не поверил словам Таргоса жрец. – Как только я шелохнусь, Грехи тут же порубят меня в капусту.

Страж, что предал жреца, убрал меч и отошел в сторону.

– Бери посох и начинай читать заклинания, – приказал Торгос. – Другого такого шанса я тебе не дам.

Жрец неспешно, не сводя взгляда с Похоти и Обжорства поднял свой посох и стал в боевую стойку. «Божественный щит», произнес он, и вокруг него завихрился тусклый свет. «Наказание болью», из посоха в Торгоса вылетел темный, похожий на тень сгусток. Торгос в ответ кровожадно улыбнулся и еле слышно шепнул, «Падение Короля». Его тело вмиг покрылось темно-фиолетовыми чешуйками, а по руке пошли разряды темных молний. Он сжал кулак, совершил стремительный рывок и ударил жреца в грудь с такой силой, что тот отлетел на десяток метров, и лишь каменная стена заставила его остановиться. Священнослужитель харкнул кровью, забрызгав пол, и покосился. Его здоровее упало до 5%-тов, а над головой возник мигающий череп.

– Как?! Ты же первого уровня, – в ужасе произнес он.

– Глупец. Есть легендарные навыки, которые нельзя отобрать понижением уровня. Во время спец приёма «Падение Короля», я не уязвим для магических атак и наношу 4200 урона сложенного с моей атакой. Я первого уровня, так что за один такой удар, я нанес тебе 4203 урона, что на 151 единиц больше твоего максимального запаса здоровья и «Божественного щита». А теперь, я задам тебе тот же вопрос, что ты задал мне. Какого это оказаться в шаге от смерти? Ощутить её дыхание за своей спиной?

– Нет, погоди! Не убивай меня, – осознал свою беспомощность и ощутил прикосновение смерти жрец.

Торгос залпом осушил три колбы опыта, после чего его уровень возрос до 44-того. Король воров кинул на врага высокомерный взгляд, схватил его за руки и упершись ногой ему в грудь, рывком оторвал их. Крови было так много, как в фильме ужасов, крик жреца резал уши до тех пор, пока Торгос не превратил его череп ударом ноги в требуху.

«Вот это я понимаю фаталити», Ник представил себе, как также измывается над Знатью. «Вот почему здоровье персонажей не падает ниже 5%-тов. Инстрис создал игру так, чтобы оппонента можно было пощадить или напротив, подвергнуть страшным мукам».

Покончив со жрецом Торгос принялся надевать доспех, что выдал ему Обжорство. Амуниция Короля воров состояла из плотно прилегающих, как костюм железных пластин, оплавленных, словно от жара дракона. Шлема, что полностью скрывал лицо и шипами напоминал корону. Наручей и перчаток покрытыми магическими рунами. Наплечников из черепов неведомых рогатых тварей. Поясом служили скрепленные черными гвоздями руки демонов, а оружием серповидные мечи, каждый из которых переливался темной аурой. По внешнему виду Торгоса его запросто можно было спутать с чудовищем из подземелья, оно и не удивительно, раз он внушал страх всему преступному миру. Высосав из останков жреца немного опыта, Торгос направился к выходу.

– А как же я? – через щель в двери крикнул ему Нибор. – Меня не освободишь?

– С какой это стати? – обернулся Торгос.

– Как ты заметил, я заточен за такой же дверью с подавителем опыта, а значит, я достаточно опасен и силен, чтобы тебе пригодится.

– Хочешь сказать, ты сильнее меня?

– Нет, что ты. Я хочу сказать, что в долгу не останусь, когда наберусь сил. К примеру помогу отомстить тем авантюристам, что заточили тебя здесь.

– Ах-ха-ха – засмеялся Торгос и Грехи, даже молчаливый Обжорство не смог сдержать свой громкий хохот.

– А ты забавный, раз думаешь, что можешь справиться с героями готовыми к вознесению. Хорошо, я освобожу тебе, а взамен ты беспрекословно выполнишь мою просьбу, чтобы я не пожелал.

– Одну выполнить точно не смогу. Самоубийство не мой конек.

– Значит, мы договорились. Авгус открой дверь, – приказал Торгос и продолжил свой неспешный путь к свободе.

Нибор отскочил от двери, чтобы его не зашибло ударом. Железная дверь проскулив согнулась и влетела внутрь камеры. Подарив свободу Нибору Обжорство поспешил вслед за хозяином.

___

Прочитать книгу с самого начала можно тут (ссылка ведёт сразу на первую главу. Там произведение выложено полностью): https://author.today/reader/96478/761803

Глава 28

Мое по праву. Часть 1/2

- Континенталь.

Змей остановился напротив высокого здания, облицованного серым камнем. Отбросив в сторону недоеденный кусок дешевого чебурека с мясом, он осмотрелся вокруг. Вокруг здания шел забор трехметровой высоты, увенчанный двумя рядами шипов. Он знал это место. Континенталь принадлежал к сети отелей расположенных в самых крупных городах мира. У них была собственная система телепортов между отелями, чародеи обслуживающие эти телепорты и высококлассная охрана. Вход только по приглашениям, проход через два кордона - рамки техномантов, реагирующие на металл и пост чародеев ищущих наличие артефактов. В такой отель мог бы зайти учитель Змея, но, по слухам, Леон погиб лет десять назад, унеся с собой жизни целого наркокартеля.

Змей сжал в руке кинжал.

Энтропия. Связи.

Слепое пятно. Отель невозможно было просветить Связями. То есть кто-то внутри поддерживал барьер. Канализацию они наверняка тоже перекрыли. Впрочем, оно и понятно. Континенталь был построен в старом районе города, наверняка они не меняли дислокацию с момента основания. Вокруг них стояли высокие, но ветхие здания. Облупившаяся штукатурка, покосившиеся стены с трещинами, на полу валялись куски черепицы упавшей с крыш. Многочисленные крысы кишели в подвалах.

Жизнь, Материя.

Шипы на заборе были чем-то смазаны. Вряд ли это было масло. Континенталь серьезно относился к безопасности своих посетителей.

Обойдя отель по кругу, Змей нахмурился. Слухи оказались правдивы. Никакого черного входа. Прислуга, по всей видимости, не выходит отсюда месяцами, а поставки фуража ведутся централизованно во все отели через все ту же систему порталов.

Он закрыл глаза и представил план.

Вытащить все оружие, избавиться от него. Зайти в близлежащий магазин музыкальных инструментов и магазин посуды, купить пару вещей на те деньги что нашлись в притороченном к поясу кошельке. С помощью Энтропии и Материи найти приглашение. Зайти внутрь, пройти мимо охраны. Найти священника. Фарфоровые ножи, сделанные из тарелок с помощью Материи будут резать не хуже стали, хотя и не так долговечны. Струна из рояля тоже не обнаруживается детектором металла, а чтобы не порезать руки можно обмотать их салфетками. Убить… как потом выходить не понятно.

Змей открыл глаза и осмотрел здание еще раз. Была бы Таня, она превратила бы канцелярский клей в превосходную версию цианоакрилата чтобы можно было склеить вместе простыни и сделать импровизированный парашют. Изменить свойства обычного клея мог бы и сам Змей с помощью Материи, однако ритуалы чародеев, пусть и узконаправленные, имели лучший эффект. В любом случае, этот план был нежизнеспособен. Слишком много «но». Охрана священника, возможные свидетели, незнание плана здания, скорость с которой охрана поймет, что в здании кто-то был убит, в конце концов. С таким же успехом можно было кидать в отель камни и надеяться, что один из ни убьет этого Андерсона.

«Исцеление безумия»

Фраза всплыла в сознании. Эль Вечный говорил об этом священнике еще тогда. И вот второй раз, заказ на него же.

- Это знак.

Второй заказ от Эфтанатос. Змей чувствовал мягкое вмешательство руки Судьбы направляемой самой Энтропией. Все жизненные коллизии лишь приближали его к обреченной цели. Любое де

Он хмыкнул и направился напрямую к входу в Континенталь. Что бы он ни сделал – цель будет еще на один шаг ближе к нему.

- Имя?

- Меня зовут Алексей.

- Имя. – повторил страж, держащий в руке однозарядный пистоль. Оружие не дальнобойное, но с совершенно невменяемым калибром и убийственной силой.

- Старинов Алексей, также известный как наемный убийца Змей. – Змей равнодушно смотрел на стражника. – Я здесь чтобы увидеть мистера Андерсона, священника из Кастили. Увидеть и убить его. Однако в здание проникнуть я не могу. Поэтому прошу его выйти наружу. Передайте ему мои слова.

Охрана Континенталя не делала лишних движений. Змея под прицелом держали как минимум пятеро сотрудников службы безопасности. Двое с оружием техномантов и трое с жезлами и амулетами чародеев. Мужчина невозмутимо смотрел как воробьи клюют брошенный им кусок чебурека.

- На что ты рассчитываешь? – спросил кто-то.

- На то что вы передадите ему мои слова. А вы передадите их, потому что как гость отеля он имеет полное право знать, что происходит.

Змей был прав. Андерсон не мог не получить известие о визитере, стоящем на проходной, уж слишком ситуация была необычной.

- Мистер Андерсон, вы…

За воротами послышался удивленный голос кого-то из администрации Континенталя.

- С божьей книгой в одной руке и клинком в другой, мы вразумляем безумцев. – ответил громовой рык.

Легкий толчок рукой распахнул тяжелые ворота настежь.

- Узри же, грешник, свое спасение и свою погибель. Александр Андерсон!

Не так Змей представлял себе священника с Истинной Верой. Двухметровый мужчина с коротко стриженными светлыми, почти белыми волосами и трехдневной щетиной смотрел на Змея сверху вниз сквозь круглые стекла очков.

- Это ты собирался убить меня? – поинтересовался священник.

Змей кивнул. В следующий момент он нырнул вниз, уклоняясь от взмаха массивного клинка непонятным образом оказавшегося в руке у Андерсона.

«Кость. Костяной кинжал. Он его прятал в рукаве? Нет, судя по углу - оно выросло прямо из предплечья.»

- Стой смирно пока принимаешь покаяние. – прорычал Андерсон бросаясь вперед, не обращая внимания на стоящих вокруг солдат.

Мысль о том, чтобы запутать противника и сократить дистанцию Змей отбросил сразу же. Перед ним был мастер боя холодным оружием, двигающийся ничуть не медленнее самого Змея, но при этом обладавший более длинными руками и значительно более длинным оружием. Парируя один удар за другим, Змей пятился назад, отступая все дальше и дальше. Боковым зрением он отметил как воробей схватил последний кусочек жареного теста и взлетел с ним наверх, чтобы поесть где-нибудь в одиночестве.

- Ты ведь хотел убить меня, так чего ты ждешь?!

Змей сделал прыжок в сторону. Еще десяток шагов до этого переулка. Пять. Два.

Энтропия, Материя.

Сокол заметил того воробья еще когда тот был на земле. Сложив крылья, хищник камнем упал вниз, вытягивая вперед лапы со смертоносными когтями. У воробья не было ни единого шанса – удар был такой силы, что обе птицы врезались в крышу, сталкивая вниз остатки черепицы.

С высоты пятого этажа на Андерсона обрушился каменный град. Даже одного трехкилограммового куска хватило бы чтобы расколоть взрослому человеку череп как пустой орех. Александр упал как подкошенный.

Змей подошел к священнику.

Жизнь.

Священник был жив. Жив и быстро регенерировал. Все три сердца бились как бешенные, перекачивая кровь в жилах нелюдя.

У Змея не было времени удивляться. Присев на корточки, он нанес три быстрых удара. Каждый удар заканчивался глухим стуком.

- Не думаю, что это принесет результат.

В переулке был третий и несмотря на постоянное отслеживание Связей и Жизни, Змей его не почувствовал.

- Его сердца заключены в костяные клетки закрепленные в скелете, так что их трудно поразить. Кроме того, его кровеносная система является полусамостоятельным организмом, так что даже вы перережете артерии, они сами соединятся. Инстинктивно.

Говорящий мужчина тоже носил сутану священника. Удлиненное, благородное лицо, небрежная борода и усы, длинные волосы.

- Кроме того, я полагаю, что вам был нужен я.

- Андерсон? – уточнил Змей.

- У меня было много имен. Джон, Константин… Томас Андерсон одно из них.

Жизнь.

Магия не видел этого парня. Змей прыгнул вперед, распрямившись как пружина. Томас перехватил вытянутую вперед руку с ножом и отклонил в сторону, заставив убийцу покатиться по грязной мостовой.

- Александр мой охранник, но он лишь формальность. – пояснил Томас. – Я умею защищать себя от… себе подобных.

Змей перехватил кинжал лезвием к себе и вновь бросился вперед. Томас встретил его ударом тыльной части ладони и Змей вновь отступил, тряся головой и пытаясь избавиться от звона в ушах. Тем не менее, дело было сделано.

Связи. Жизнь.

Воздух загудел от бесчисленных крыльев. Мухи, комары, гнус… насекомые бросали свои помойки и летели туда, туда, еда… она там.

Томас посмотрел на облака насекомых, затем оглядел свою сутану. На правом рукаве темнело кровавое пятно, оставленное Змеем во время последней атаки.

- Сам себя порезал и меня пометил как наводку для вот их всех? Изобретательно.

Насекомые искали еду. Они чуяли запах, но не видели ее. Не было ничего, ничего похожего на еду, даже отдаленно.

Змей смотрел на мириады насекомых игнорирующих и Томаса и его телохранителя. Он не понимал. Этот священник казался… его не брала магия, даже чтобы попытаться ударить его Змею приходилось делать над собой усилие. Он был иным, он нарушал все законы мироздания. Он был ненормальным.

- Я вижу что тебе нужна помощь. – промолвил Томас. – Именно поэтому я и решил прийти сюда. Думал спасать тебя от Александра, который решил устранить угрозу в твоем лице, но, как мне кажется, в твоем случае еще не все потеряно. Доверься мне, открой сердце тому, кто истинно хочет помочь. Я верю в тебя. Я хочу помочь.

Такова была сила Истинной Веры. Нивелирование всего что не было свойственно тому, что философы древности называли «Сверх Я» и катализ всего что было ему родственно. Чем дальше существо или процесс были от того что высокие моральные установки человека представляли себе естественным, правильным и благим, тем сильнее на них отражалось влияние Истинной Веры. Горение пороха не являлось естественным, а течение реки таковым было. Болезни, даже естественные, не были благими, а ложь и агрессия не были правильными. Проклятые существа вроде вампиров вспоминали о той человечности что они потеряли и преисполнялись стыда и боли за все свои грехи, оборотни возвращались в свою изначальную форму, а призраки просто рассеивались в чистую Квинтэссенцию. Лишь редчайшие люди что искренне любили человечество и обладали невероятной силой воли были способны развить Истинную Веру. Считанные единицы могли достичь уровня Истинной Веры достаточного для того чтобы при полном высвобождении в радиусе нескольких десятков километров прекращали свое вращение колеса, а самые сильные маги не могли зажечь свечу. В данный момент таких было лишь трое и все они жили в Водачче – Крестоносец Мария неспособная ходить после перенесенной в детстве болезни, Крестоносец Франциск, худой старик с горящими глазами фанатика и Крестоносец Пьетро, юноша что вселял надежду. Их присутствие в регионе повышало урожаи, улучшало погоду, прогоняло паразитов и уменьшало количество болезней. Наложением рук они исцеляли любые болезни, в их присутствии невозможно было лгать или хитрить. Воплощение любви к человечеству и воли способной воплотить эту любовь в реальность, они заявляли, что все эти силы даны им Создателем, а сами они не более чем проводники Его воли.

***

Крытая стеклом оранжерея поместья ОБрайенов занимала несколько гектар плодородной земли, и ухаживал за ней лишь один человек – Эмилия ОБрайен. Чародейка, как и все кто принадлежал к роду ОБрайен, она избрала для себя Зеленый Путь, так что в оранжерее не было больных или слабых растений. Деревья одновременно цвели и плодоносили, а выращенные цветы обладали уникальными свойствами. Оранжерея распространяла свои дивные запахи на полкилометра вокруг, при этом, не вызывая чувства удушливости или приступа аллергии. По крайней мере, пока того не желала Эмилия.

- Мама… ты ведь понимаешь… я не могу остаться тут.

Дилан медленно шел меж густых зеленых насаждений. Эмилия стояла неподалеку, ласково гладя зеленую лозу, изгибающуюся под ее руками как змея. Она не смотрела на сына. Дилан понимал, что ей не хочется говорить об этом, она не хочет и не собирается свыкнуться с мыслью, что сын, вернувшийся после фактической смерти, вновь уйдет из дома.

- Почему? Отец? Он не будет тебе мешать. Ты будешь волен делать все что хочешь.

- Мама… ты же знаешь, что случится. И я это знаю. Дело не в компании, мне не нужны эти деньги. Нет, деньги — это конечно хорошо, но… мы оба помним о том что происходит с мужчинами ОБрайен.

Эмилия промолчала.

Дилан посмотрел на Патрика, шныряющего меж растений. Паук, несмотря на свой почтенный возраст, был активен. Одно из преимуществ жизни фамильяра – энергия, темперамент и мировоззрение хозяина подпитывают тебя не давая впасть в скуку.

- Эмилия, радость моя, у тебя нет тут каких-нибудь… ну, не знаю, мышей упитанных?

- Увы, Патрик, здесь их нет. Но я уже попросила Виктора чтобы он купил для тебя цыплят и мышей. Он должен вернуться к трем часам.

Паук шумно «вздохнул». Поскольку легких пригодных для разговора, да и для вздоха у него не наблюдалось, то вздохнул он точно так же, как и разговаривал – телепатически транслируя звуки в разумы окружающих.

- Я видел мужа Джулии. – продолжил Дилан. – Он и раньше был мудаком, но теперь. Джулия смотрит на него этими щенячьими глазами, а он словно ее не видит.

- Он уважает ее. – проронила Эмилия.

- Уважает. И тебя отец уважает. Но не любит. С тех самых пор как он женился на тебе и взял фамилию ОБрайен, ты сама говорила, он изменился. Он перестал… знаешь, если бы не твои слова о том что он изменился после свадьбы, если бы не слова бабушки о том каким был до свадьбы дедушка, если бы не все эти истории о предках, я бы никогда не поверил в то, что отец когда-то был способен чувствовать.

Женщина закрыла глаза, чтобы сдержать слезы. Серж… галантный, интересный, романтичный Серж. Как блестели его глаза когда он смотрел на нее. Какие слова он шептал ей на ухо во время их прогулок под луной. Это было давно, красиво и нереально, как сон. Кошмар, в котором любимый человек после свадьбы за несколько недель превращается в холодного, отстраненного незнакомца. Его объятья были не более чем вынужденным исполнением супружеского долга, а прикосновения носили подчеркнуто официальный характер. У него не было любовницы, как не было любовниц у всех предыдущих мужчин рода ОБрайен. Это было… их проклятье, если можно так сказать. Любой мужчина, будь он из рода ОБрайен, или пришлый, что женился на девушке из их рода и брал их фамилию, любой, каким бы любящим и искренним он ни был. Получив статус мужа, он терял все чувства, всю эмпатию, словно жена и дети были для него чужими людьми. Оставаясь преданным семье, он заботился в первую очередь о Салем Индастрис – семейной компании, и лишь на втором месте… впрочем, в его сердце не оставалось больше места.

- Я не собираюсь становиться… таким как он, как дедушка, как все они. Я не останусь здесь. Мы уже говорили об этом.

- Эмилия. Просто чтобы ты знала. – подал голос Патрик. – Я вот считаю твоего сына балбесом. Да, я сам виноват и все такое, я тоже принимал участие в его воспитании. Но… знаешь, я в нашей семье самый старый член. И я знаю какого это – когда внутри тебя постепенно замирает та искра, которая делала тебя человеком. Я проходил через это больше раз чем ты можешь себе представить. С каждым главой семьи. Один за другим. У фамильяров нет выбора, мы привязаны к хозяину душой. А у Дилана этот выбор есть.

Паук сидел на плече парня, переливаясь серо-желтым и серо-черным.

- Патрик… - женщина едва сдерживала слезы. – И ты туда же. Вы не понимаете, оба, вы меня не понимаете! Он ушел, Дилан! Ты ушел, а потом… а потом у меня даже тела твоего не было чтобы похоронить.

Она не выдержала и вновь разрыдалась, закрывая лицо ладонями. Дилан дрогнул, но не двинулся с места. Он любил мать, но ему нельзя было поддаваться ее слезам. Стоять на своем, до конца. Патрик же соскочил с плеча парня и мгновенно вскарабкался на руки женщины. Паук птицеед аккуратно гладил лицо женщины передними лапами.

- Эмилия… ну… я тебя понимаю, я тебя так понимаю. Я тоже сердцем прикипел к этому мелкому засранцу. Но я не хочу чтобы с ним было то же самое что и с Гидеоном и остальными.

Гидеон был отцом Эмилии. Она не помнила его улыбки или ласки. Отец навеки остался для нее фигурой из мрамора – безупречной, но холодной.

- И я вернулся. И я вновь уйду. И вновь вернусь, но лишь затем, чтобы уйти. Я не останусь тут, даже если ты вновь вышлешь за мной Виктора. Мое место не тут. Я не стану таким же манекеном как и мужчины. Все что во мне есть это моя страсть, мои эмоции, мои чувства к тебе, к Джулии к самому себе в конце концов! Я не собираюсь этого лишаться. Лучше лишиться семьи чем самого себя. Неужели ты предпочла бы увидеть рядом с собой… еще одного отца, только с моим именем?!

Эмилия опустила голову. Последний аргумент был решающим.

- Я… понимаю.

Оранжерея теряла цвета… зеленые листья увядали и серели, деревья осыпались. Жизнь реагировала на состояние чародейки.

- Мама… мааам, я же не собираюсь просто уйти и все… - сын робко коснулся рукава матери. – это всего лишь… ну не знаю, командировка. И на этот раз, я буду регулярно тебя проведывать. И не умру.

- Куда ты собираешься ехать?

- Пока не решил.

- Настоящий loco. – отозвался Патрик. – За это и любим.

/безумец, псих, с придурью/

Дилан выдохнул. Мать, как бы больно и грустно ей ни было, все же приняла его правоту. Она должна отпустить его чтобы он остался самим собой.

- И вот что… мама, мне нужно новое тело.

Эмилия посмотрела на сына.

- Что ты имеешь в виду?

- Это тело, когда оно родилось, внутри него был разум. Он самостоятельно жил и развивался пока я не занял тело. Заняв его, я решил не уничтожать личность что была тут до меня, а убрать его далеко в подсознание. На поддержание этого разума уходит огромное количество сил, да и само тело случайного скифарского подростка не приспособлено под силы псионика. Нервная система не выдерживает напряжения, неокортекс сильно недоразвит. Вернее, он стандартный, как и у всех людей, но по меркам псионика он недоразвит.

- И ты хочешь новое тело? – отозвалась чародейка.

- Да. Тогда у человека по имени Максим появится будущее, а у меня – красивое и приспособленное к жизни псионика тело.

- Я обожаю эти запросы. – кивнул Патрик. – Новое тело. Как будто его можно купить на развес в магазине. «Мне пожалуйста пол кило груш, два кило апельсинов и семьдесят кило вот того инишского задохлика.»

- Я не задохлик. – возразил Дилан. – Я жилистый. А с новым телом буду каким угодно.

- А я принцесса Айзенская.

- И как ты себе это представляешь? – уточнила Эмилия. – И… это действительно странно, что ты спросил.

- Ты же можешь вырастить новое тело? Это не помидоры, конечно, но ты ведь и целитель и с растениями умеешь обращаться. Вырастишь эдакое чучелко, а я в него перекину свой разум. Псионики так могут. Не все, но я умею.

Эмилия задумалась. Затем, жестом показала Дилану чтобы тот следовал за ней вглубь оранжереи, к древней роще из дубов, тисов и ясеней. Роща передавалась семьей ОБрайен из поколения в поколение и, согласно летописям, три первых дерева появились тут еще в эпоху Второго Царства.

- А… мне туда точно можно?

Дилан вспомнил свою последнюю попытку проникнуть в ту рощу в возрасте пятнадцати лет. Несмотря на то что он был внуком хозяйки рощи, он провел пять или шесть унизительных часов, связанный ветками ольхи, но так и не увидел что было внутри.

- Я разрешаю.

- Ну ты то ладно, разрешаешь. А бабушка?

- После того… ты же знаешь, что ты был ее любимым внуком, так что тогда… она решила, что уже не может владеть рощей и передала ее на мое попечение.

Они вплотную подошли к густым зарослям ольхи и орешника за которыми возвышались стародавние деревья.

- Llwin ysbrydion!

Кусты расступились, давая ей проход.

- То есть все это время паролем для прохода в рощу было… название рощи!? Достаточно было сказать «Луин Эсбредьон» и я бы мог пройти?!

- Важно не только что говорить, но и кто и даже как говорит. – отозвалась Эмилия. – Лишь тот, кто чувствует себя полновластным хозяином сможет произнести фразу достаточно уверенно чтобы пройти.

- Пф. Да я всегда считал себя тут хозяином.

- Именно поэтому тебе и не говорили пароль. Ты слишком самоуверен. – подсказал Патрик.

Раскидистые кроны были сплетены между собой так плотно, что внизу царила вечная полутьма. Ни единый росток не выжил бы в таких условиях, так что вместо травы под ногами стелился седой мох, поглощавший звуки шагов. Древние толстенные стволы негромко скрипели, несмотря на полное безветрие. Складки коры на деревьях образовывали причудливые узоры напоминающие искаженные, чудовищные гримасы, растянутые в вечном крике.

- Жутковато…

- Все не так плохо, как кажется. – заверил его Патрик – Ты же в секретной роще твоего рода которому сильно больше двух тысяч лет.

- Все намного хуже?

Если бы Патрик мог умильно зажмуриться, именно это он и сделал бы.

- Все намного хуже.

Чем дальше они шли, тем темнее становилось вокруг. В самом центре рощи была поляна в виде правильного круга, в которой деревья не росли. Лишь в самом центре возвышался массивный пень, вокруг которого могли бы встать шестеро людей взявшись за руки. Тьма же была почти непроглядной. Наверху, вместо привычной стеклянной крыши оранжереи угадывались низкие, тяжелые черные облака. Роща простиралась не только в нашем измерении – ее центр находился в ином пространстве.

- Свет. – негромко приказала Эмилия.

Разом на поляне загорелись тысячи летающих огоньков.

- Святлячки. В промышленных количествах. – восхитился Дилан.

Он глянул на Патрика. Обычно многословный, Патрик молчал, и псионику передавалась его легкая грусть.

- Это тоже не простые светлячки?

- Не простые. Но дело не в них. – Патрик вытянул лапку по направлению к пню.

Дилан глянул туда, куда указывал фамильяр и почувствовал что к горлу подкатывает неприятный комок, а в груди спирает дыхание и становится трудно выдохнуть.

Там, на пне, в хрустальном гробу лежал он сам. Дилан Серж ОБрайен. Ему было на вид лет пятнадцать. Те же тонкие, правильные черты лица, субтильная фигура одетая в костюм любимого глубокого синего цвета, ухоженные кисти рук.

- Это… я?

- Знаешь, я удивлен. – Патрик уже пришел в себя после первого шока. – Ты все еще не подбежал к гробу и не поцеловал принцессу чтобы пробудить ее от вечного сна.

- Мам… как? Почему?

Дилан глянул на мать, и несмотря на то, что она не произнесла ни слова, он все понял. Его тело было полностью уничтожено тогда. Обезумевшая от горя мать, потерявшая любимого первенца, использовала все свои ресурсы и умения чтобы воссоздать его тело и похоронить. Создала, но не нашла в себе силы вновь расстаться с сыном.

- Какой…

- Извини, сынок. Я…

Эмилия старалась не смотреть на Дилана.

- Не извиняйся. Прошу тебя, не извиняйся.

Он подошел к матери и обнял ее.

- Я сделал тебе больно. Не извиняйся, я все понимаю. Это ты извини меня.

- Я сейчас в этом сиропе утону просто. – проскрипел Патрик. – Ну серьезно, вы же сильные люди, сколько можно извиняться и плакать?! Не хватает только попкорна чтобы превратить происходящее в сопливую мелодраму, поставленную во второсортном театре.

- Сволочь ты, Патрик.

- Фамильяр заимствует большую часть своей личности у хозяина. – парировал паук. – Ну и теперь, раз уж все так удачно сложилось, давайте, делайте то что надо. Кстати, а почему ему пятнадцать на вид?

- Он ушел пятнадцать лет назад. Копии не создаются сразу взрослыми. Они выращиваются, также, как и люди. Я растила своего сына. Следила за тем чтобы его тело развивалось так как надо. Рост мышц, пролежни, естественные отправления, болезни – я все предусмотрела.

- Эмилия, ты меня пугаешь иногда. – признался Патрик. – И я это говорю посреди Луин Эсбредьон.

***

- Пожалуйста. – голос женщины дрожал. – Мне нужна ваша помощь. Сумма не имеет значения, мне важен только результат. И конфиденциальность.

Эдик Купетман переводил взгляд с имени на визитке на человека.

- Дамочка, я не то чтобы против, но вы уверены, что вам нужны именно мы? Я имею в виду, с вашими деньгами и связями вы можете нанять Круг Мастеров из Вербен или Бюро Сынов Эфира.

Эмилия ОБрайен собрала всю свою волю в кулак чтобы не начать кричать.

- Да, я уверена. Мне нужны независимые наемники, причем техноманты. И абсолютная конфиденциальность.

- Эмилия-сан, мы польщены вашим выбором. Уверяю вас, мы умеем хранить секреты.

Ацуко коротко поклонилась, сохраняя совершенно бесстрастное выражение лица.

- Мы слушаем вас, Эмилия-сан.

Богдан сидел в углу, запоминая каждое слово. Первое его дело.

- Моему роду принадлежит священная кельтская роща, называемая «Луин Эсбредьон». Этот мощнейший Узел находился в нашем владении со Второго Царства.

- В базах данных Стальных Драконов ничего не известно о подобном Узле, Эмилия-сан. Я только что дважды проверила в базах данных. Вы уверены в том, что это именно Узел?

- Уверена. – кивнула Эмилия. – Моя семья была его хранителем многие поколения. Однако изначально Узел был создан двумя Традициями – Вербенами и Говорящими с Грезами в процессе битвы с Нефанди.

- Служителями Темных Властелинов? – уточнил Эдик.

- Ими самыми. Вернее, создали его именно Нефанди в качестве прорыва Барьера между Теллурианом и Ямой. Говорящие с Грезами сумели закрыть прорыв, трансформировав его в Узел а Вербены… они произнесли массовое заклинание, что обратило все что вылезло из портала в деревья.

Богдан с первых курсов Академии знал что Земля называется Теллурианом, а вот что такое Яма ему рассказал уже отчим – Костя. Ямой называли измерения в которых находилось то, что люди Земли называли Адом.

- И с тех пор Узел так и остался тюрьмой для демонов? – уточнил Эдик. – Там же вокруг должны быть массовый ужас и непотребство Ну, пятирогие козы, двухголовые телята, замена мостовой каждые полгода и адские цены на жилье.

- Говорящие с Грезами очищали рощу много поколений, Вербены рассеивали отрицательную энергию проводя ритуалы сродства с растениями. Однако, со временем, между Традициями начало нарастать напряжение из-за жажды безраздельного обладания уникальным источником Квинтэссенции. Чтобы не рассорится окончательно, они приняли решение о назначении третьей стороны хранителями рощи. Во время Второго Царства они устроили некий эксперимент по селекции наиболее подходящих личностей. В результате эксперимента, проведенного в Салеме, выжила лишь одна единственная девочка по имени Дороти Гуд, выйдя замуж она стала прародительницей рода ОБрайен. Мы заботимся о роще и взамен получаем определенные блага.

- И в какой-то момент что-то пошло не так?

- Сегодня утром. Я решила высвободить часть силы рощи для завершения некоего ритуала. В результате, я высвободила… духов. Это уже не демоны, но и не духи природы. Я не имею над ними власти, моя дочь Джулия не боец. На данный момент защитные барьеры вокруг рощи еще действуют, но они ослабевают с каждой минутой.

- Понимаем. – кивнул Эдик.

- Не понимаете. – Эмилия сжимала руки с такой силой, что из-под ее ногтей на пол начала капать кровь. – Если об моем промахе узнают Вербены или Говорящие с Грезами, то мы все потеряем! Абсолютно все – и наши жизни будут только началом.

- А почему техноманты? - уточнил Эдик.

- Техноманты меньше подвержены влиянию мистических сил духов. Кроме того, техноманты не выносят мистические Традиции и потому меньше шанс на то что вы будете сотрудничать с Вербенами или Говорящими с Грезами.

- Мы сделаем все что в наших силах, Эмилия-сан. – поклонилась Ацуко. – Мы выдвигаемся немедленно.