Сообщество фантастов

Всем привет :)

Буду краток. Очень рад, что так оперативно образовалось сообщество начписов. В связи с тем, что форма постов в этом сообществе будет иметь вид текстов (а также для того, чтобы не нарушать правила сообщества), предлагаю вашему вниманию пару удобных онлайн-сервисов для хранения текстов. Было бы здорово, если бы админ (если есть такая возможность) закрепил этот пост. Если нет - то добавил бы ссылки в правила сообщества. Итак:

http://pastebin.ru - довольно удобный онлайн сервис, хотя и используется в основном, насколько я знаю, для хранения кодов. Можно настроить параметры хранения - приватность, сроки и т.д. Из минусов - не очень приятный шрифт (субъективно), зато не нужно регистрироваться.

http://www.docme.ru - так сказать, усложнённая версия. Можно хранить документы в различных форматах, такие как pdf, doc, и прочие популярные и не очень форматы. Из минусов - для комфортного пользования необходима регистрация.

UPD.

http://online.orfo.ru, http://text.ru/spelling - сервисы онлайн проверки орфографии. Простенькие, понятно как пользоваться, кому-то, возможно пригодится (возможно, и этому посту тоже:))

UPD2.

http://www.adme.ru/zhizn-nauka/24-poleznyh-servisa-dlya-pish...

Больше (24) различных сервисов, много полезных, и не только для художественной литературы. Смысла перепечатывать всё сюда не вижу, итак всё собрано в одном месте.

Предлагаю следующую форму постинга - пикабушник (ца) выкладывает отрывок из своего опуса, а сам опус заливает на вышеуказанные сайты и даёт ссылки. Так посты будут выглядеть прилично, не будет "стен текста".

Собственно, наверное всё. Если есть, что добавить - пишите в комментах.

P.S. Надеюсь, я правильно понял систему сообществ:)

Участвую в конкурсе по миру Стикса, который придуман Артёмом Каменистым. Первая глава здесь. Можно читать на author.today

Вспоминая потом этот момент Максим понял, что именно тогда он окончательно поверил в реальность Стикса. Именно тогда, когда это огромное существо посмотрела на них, будто бы заглядывая в самую душу. Никогда ни до ни после Максим не сталкивался с таким ощущением собственной беспомощности и огромного всепоглощающего чувства страха. Скорее всего, эта конкретная особь обладала многими дарами, которые были присущи высокоуровневым зараженным в не меньшей степени чем людям. Ну сами подумайте, как они могли не видеть это существо до того момента, пока не подошли к этому сооружению на несколько десятков метров ? Наверное, Элита обладала ещё дополнительным воздействием на людей, вызывая у тех чувство страха.

Элита смотрела на них, а они стояли, стараясь не шевелиться и даже не дышать. К счастью, осталось неизвестным, кто бы выиграл в тот момент - дар Кикиморы, который должен был защищать их от обнаружения зараженными или сверхспособности Элиты. Все решилось за них. Внезапно какая-то маленькая черная точка с огромной скоростью выскочила из полуразрушенного сооружения и бросилась в сторону от дороги, пытаясь укрыться в поле. Практически мгновенно элита бросилась за ней. Скорость, с которой это гигантское существо смогло повернуться и метнуться в погоню, впечатлило Максима не меньше всего остального. Он видел разных зверей и вживую, и в зоопарке, и по стерео. Но такую скорость движения у огромного существа он даже представить себе не мог. Погоня закончилась быстро, несколько секунд Элита металась по полю, потом остановилась, зажав что-то в огромной лапе. Постояв так еще мгновение, она с большой скоростью побежала прочь от города, по полю и уже через полминуты скрылась из глаз. Какое то время они могли еще видеть её путь через кукурузу, но потом всё стало слишком далеко даже для отлично тренированных глаз Максима.

Они ещё какое-то время стояли,

внимательно наблюдая за тем, не вернется ли этот страшный враг людей, не

двигаясь и не разговаривая. Макс чувствовал, как постепенно уходит из него страх, который буквально затопил его

тело после взгляда Элиты. Посмотрев на

своего спутника, он понял, что тот похоже испытывает схожие ощущения.

- Мир славному котику, спасшему нас,

- сказал Кикимора с грустью в голосе. – Ты, наверно, не знаешь, в брошюрах такого не пишут. Но зараженные почему то просто обожают котов. Они готовы бросить даже самую лакомую добычу

ради того, чтобы добраться до тех и сожрать. Эта тварь, похоже, сидела под маскировкой и караулила кота, который спрятался в этом здании. Но потом ей это надоело и она решила его

вытащить. Тут мы её и увидели. Видеть она нас, похоже, всё-таки точно не видела, но что-то почувствовала. Если бы подошли ближе, то больше не ходить

нам по Стиксу, не помог бы и мой дар – услышала бы и нашла. Никогда не видел такой огромной.

Я свой Дар получил по скрыту почти сразу, как попал в Стикс. Бежал с толпой, ничего не понимая и вдруг чудовище, похожее на какую-то огромную обезьяну, но с огромной пастью, кинулось на

нас. Оно схватило одного человека и просто разорвала его. Стала его жрать. А потом посмотрела на меня. И мне захотелось, очень сильно захотелось, чтобы оно меня не заметило, не увидело.

Дар проявляется в моменты экстремальной опасности почти всегда. Вот так я и спасся тогда.

Кикимора помолчал еще и, непонятно, в шутку или всерьёз, добавил: - Свечку надо

кошачьему богу поставить, выручил. И запомни, новичок, никогда кошачьих не обижай.

Новая информация была настолько ошеломляющей и непонятной, что Макс даже не нашёлся, что ответить. Огромные существа, размером превышающие любого слона, двигаются со скоростью гоночного автомобиля и к тому же любят кошачье мясо. Это было настолько странно, что как это всё увязать вместе, он не понимал.

- Зато теперь мы пойдём через город спокойно. Скорее всего, уже тут никого нет, ни иммунных, ни заражённых. После визита такой твари редко кто-то остаётся, другие заражённые боятся элиту, а людям еще веселей.

Макс вспомнил брошюру и спросил: - В инструкции о свите написано, что зараженных высокого уровня часто сопровождают более низкого ранга и они вместе охотятся.

- Бывает и со свитой ходят. Но сам же понимаешь, часто никого не останется, чтобы рассказать, что да как.

Дальше они уже шли молча, видимо, даже на словоохотливого Кикимору встреча произвела сильное впечатление. Вскоре они были уже в самом городе, который, как с удивлением увидел Макс, был отделён от окружающей местности дорогой. Которая в том месте, где они входили, ныряла в туннель, который сейчас был перекрыть скопившимися там автомобилями. Видимо, ехавшие по дороге горожане стали превращаться в существ и там произошло перекрытие движения. А может быть, вот такое существо прыгнула туда, чтобы ей легче было ловить добычу.

В самом городе Максим стал очень внимательно разглядывал окружающий пейзаж произошедшего апокалипсиса. Разбитые стёкла домов, выломанные двери сооружений, назначение которых для него было не до конца понятным, автомобили, стоящие прямо на дороге или свалившиеся в кювет, некоторые были разломаны неведомой силой. То есть ведомой – вспоминая увиденное, Максим понимал, что разорвать металлический корпус у такого существа не сложнее, чем разорвать лист бумаги.

Тут его спутник остановился: - Надо живчиком подкрепиться, после такого то. Да и использование дара всегда требует больше этой гадости.

С этими словами Кикимора вытащил откуда то из своего костюма фляжку и, отвернув крышку, сделал несколько хороших глотков.

- Ах, забористая штука, - откомментировал он напиток и тут же предложил Максиму, - давай, Макс, выпей нашего фирменного, такой только я делаю для всех.

Макс уже понимал, что он, скорее всего, не нуждается в таком способе защиты, но отказываться или показывать свою особенность не рискнул. Поэтому он благодарно кивнул и, взяв фляжку, сделал вид, что активно глотает напиток, на самом деле только слегка пригубив его. Но даже это вызвало у него очень странные ощущения. Впрочем, алкоголь, а напиток должен был его содержать немалое количество, никогда не нравился Максу.

- Спасибо, действительно, очень вкусно, - вежливо поблагодарил он спутника, чем вызвал закономерный смех.

- Нет, ты мне явно нравишься, парень, - утирая выступившие от смеха слёзы, сказал Кикимора. – Это же надо – очень вкусно! Да самый приятный отзыв на мой живун был «ты туда что, дерма добавил для крепости?»

Он с улыбкой посмотрел на Макса и с удовольствием добавил: - Даже пока не хочу спрашивать, из какого ты мира такой. Но вот то, как ты стоял и смотрел на элиту … - не каждый смог бы не наложить в штаны или не побежать, куда глаза глядят. Непростой ты парень. Но мне ты нравишься.

И хлопнув Макса по плечу, сказал: - Давай зайдём в одно место здесь. Хотя город уже давно перегрузился, есть тут одна нычка, только я знаю.

Идти пришлось не очень долго. Сначала они свернули с широкой улицы, по которой вошли в город, потом прошли до поворота к дорожке, которая вела к большим многоэтажным домам. Немного не доходя до арки, ведущей во двор, который образовывали жилые дома, Кикимора остановился у небольшого домика, полностью окружённого проволочным забором. В нём была дверь, полностью сделанная из металла. В одном углу забора проволока была разорвана, как будто кто-то пытался выбраться наружу. На самом здании была надпись – «Внимание, охраняемый объект, опасно для жизни» Что это такое, Максим совершенно не понимал, может быть, это какой-то пункт по управлению энергией?

Удивительно, но он оказался прав. Уверенным движением Кикимора открыл дверь, использовал для этого какой-то ключ и сказал: - Это трансформаторная подстанция, электричество для домом этих передает. Знаешь, что интересно? То, что после перезагрузки это здание всегда здесь стоит. Даже если дома немного другие. Но вот нычка моя то есть, а то и нет. Сейчас проверим, как на этот раз.

Кикимора открыл дверцу, которая была на стене этого сооружения и была украшена не менее пугающими предупреждениями, чем само здание. «Не влезай, убьёт» и «Попытка проникновения карается» - с удивлением прочитал Макс на ней.

Его спутник что-то там повернул и переключил, судя по металлическим звукам, а потом, подойдя к краю здания, наклонился и что-то сделал. Тотчас там открылся ход, который вел в низ. Получается, что нычкой оказалась очень необычно спрятанное подземное сооружение, на которое, если не знать, как его искать, очень трудно наткнутся.

Прочитав уже ставшими привычными надписи с угрозами спутники по небольшим ступеням спустились вниз и остановились у очередной двери. На ней было написано, что «пункт эвакуации номер 1323». Кикимора в очередной раз вытащив из своего бездонного костюма какой-то цилиндр и приложил его к двери. Внезапно весь металл на ней как будто бы пошел волнами и медленно стёк вниз, открывая гладкую поверхность с цифрами. Кикимора быстро набрал несколько цифр и замер. Но ничего не произошло.

- Вот код иногда меняется, хотя и редко, - недовольно сказал он и набрал новую комбинацию. На этот раз цифры засветились, и дверь медленно уползла вбок, открывая им вход в узкий коридор.

- Здесь шлюз устроен, - не очень понятно пояснил Максу его проводник и они прошли вперёд. Дверь за ними тут же закрылась и в коридоре загорелся свет. «Происходит вентиляция» - сказал механический голос. Что-то зашумело и Макс почувствовал, как меняется давление воздуха в коридоре. Шум вентиляторов усилился, несколько минут оставался на одном уровне и потом исчез, будто выключился. Хотя почему будто? Тот же голос произнёс: - «Вентиляция завершена, проход открыт» И тут произошло сразу несколько событий – дверь, ведущая внутрь, резко открылась, уходя вбок и на них бросилось уже знакомое Максиму по его попаданию в Стикс человекоподобное существо. «Бегун» - успел подумать Максим, прежде чем непонятно как оказавшимся в его руке инструментом Кикимора ударил бегущего в голову. Бегун упал и замер.

- Бывает и такое иногда. Перенос пришёлся на очередную проверку, там два-три человека и кто-то из них оказался быстрее и сожрал остальных. Вот вам и бегун.

Прокомментировав так это рядовое, судя по его голосу, событие, Кикимора наклонился над лежащим, но потом резко выпрямился и повернулся к Максу.

- Ну что, пора тебе научится делать то, что каждому вольному рейдеру надо уметь. Иди сюда и смотри.

С этими словами спутник Макса опять наклонился над убитым им заражённым, немного повернул его в сторону и, комментируя свои действия, начал процедуру.

- Вот, смотри, вырост на затылке. Такой есть у всех в Стиксе. Только у нас он почти не заметен, а заражённых начинает сразу разрастаться. И чем дольше тот в Стиксе, чем больше ест, тем больше по размеру становится и этот вырост.

Он аккуратно разрезал ножом нарост и вытащил оттуда небольшой серый шарик размером с крупную горошину. – Это споран, та хрень, из которых мы живчик делаем. Заодно это универсальная валюта здесь. Потому что без них мы жить не можем. Ну, ты же читал наверно в этой брошюре.

Макс конечно же читал. Но о также понимал, что сейчас точно не тот момент, когда стоит рассказать Кикиморе, что ему, похоже, не нужно всё это. Потому что он по прежнему не испытывал никаких ощущений, описываемых в инструкции.

Кикимора в очередной раз внимательно посмотрел на Макса и добавил: - Всё таки ты, правда, очень странный новичок. Я встречал всяких, но все без исключения хотя бы морщились, наблюдая первый раз за тем, как спораны добывают. А ты будто видел это уже. Или тебе пофиг.

Что ответить, Макс не знал, хотя и мог бы рассказать о различных психологических тренингах, которые появились в группе свободного поиска особенно после событий на Арканаре. Поэтому он промолчал, а потом всё-таки сказал: - Спасибо большое, вы мне очень и очень помогаете адаптироваться в этом мире.

- Нет, ну что за слог, - в очередной раз восхитился собеседник, - я таких новичков точно не встречал. – Ладно, пошли, надо посмотреть, что в этот раз здесь появилось. Много, конечно, не утащим, но ты вон лось здоровый, будешь работать вьючной лошадью.

Подбодрив таким образом Макса, Кикимора пошел вперед, а тот за ним.

Помещение оказалось большим, с низким потолком, на котором горели яркие осветительные приборы. Большую часть его занимали установленные двухярусные койки, а вдоль стен располагались стеллажи, на которых находилось различное оборудование, одежда и оружие.

Именно к оружию Кикимора сразу и направился.

- Вот за что люблю этот мир, так это за его удобство в плане оружия. Вместо того, чтобы вешать всякие плакатики, просто образец выкладывают, значит в этом месте такой и ищи, - начал комментировать свои действия кикимора. - Вот смотри, видишь, это автомат АШ18, просто офигительно полезная штука к в нашем мире. Заражённых до топтунов включительно валит, бывает с одного выстрела, и стоит дорого. Как раз нам пригодится, чтобы зря из города не идти. Конечно, хорошо бы транспорт какой подогнать, но после той встречи как-то страшновато мне это делать. Не хочется шуметь. Поэтому возьмём всего понемногу, дойдём до стаба и если там разбживёмся каким-нибудь тихим транспортом, вернёмся. Если нет, значит до следующего раза оставим. Кстати, а ты знаешь что в Стиксе не умирают от старости? - сказал вдруг вроде бы совершенно некстати Кикимора и внимательно посмотрел на Максима.

- Нет, - ответил Максим, абсолютно увереный, что в брошюре ничего подобного не было написано.

- Ну так знай, что тот паразит, который нам так вредит, заодно и награждает. Даже старики, попавшие в Стикс, молодеют. Поэтому крепко-накрепко запомни, парень, если вдруг сейчас чего не успеешь, не надо суеты, всё время мира твоё. А то некоторые начинают суетиться, а потом бах и им уже ничего не нужно.

Очередная порция необычной информации обрушилась на Максима. Как всё это понимать и что из этого следует, он всё ещё не мог понять. Но картина окружающего мира опять сильно изменилась. Вдруг он вспомнил, о таком направлении как нанотехнология. Когда-то в прошлом считалось, что эти технология решает множество задач. Что какие-нибудь маленькие механизмы будут внедряться в человеческое тело и помогать ему быть здоровым и бодрым всегда. Постоянно устраняя неполадки и улучшая. Может быть, в этом мире это удалось реализовать? Но только что-то пошло не так ? Отсюда все эти ужасные заражённые, сверхспособности людей и существ. Ах, какже хотелось Максиму добраться до какого-нибудь источника информации, где можно было бы получить ответы на такие вопросы.

По всей видимости, его бурая мысленная деятельность отразилось на лице, потому что Кикимора тут же сказал: - Слушай, Макс, не бери в голову. Относись ко всему проще. В Стиксе дожить до старости уже подвиг. Нет, там за Пеклом, я слышал есть стабы, где их владетели живут в Стиксе уже не один десяток лет. Но у нас здесь таких почти нет. Ну разве что Великий Знахарь.

Опять немного запутав своими объяснениями Максима, Кикимора замолчал и стал очень быстро доставать из ящиков автоматы, которые он так хвалил. - Значит так, ты вот эти четыре штуки берёшь и к ним патроны. Я остальные к себе засуну. Всё, что ты несёшь, твоё будет. Если нормально продадим, тебе на несколько недель в стабе хватит прожить.

Максим вдруг осознал, что эти вещи действительно могут помочь ему прожить, но также у него возникло сомнение. Поэтому он решил сразу всё выяснить. Скажите:- спросил он своего напарника, - это место, как я понимаю, является вашим секретом. Но вы меня сюда привели? Мне совсем не хочется никому о нём рассказывать. Но.. - тут Макс запнулся и не знал, как продолжать.

- Вот попался новичок,- опять непонятно почему развеселился Кикимора. – Он, оказывается, ещё и щепетильный. Да не боись ты, это место не так просто найти, как кажется. Не говоря уже о том, чтобы попасть внутрь. Тут снаружи очень хитрая защита стоит, всё я тебе рассказывать не буду, уж не обессудь. Вообще, этот мир, откуда город, очень и очень необычный. Всё не так как в других, и те немногие, которые к нам отсюда иногда попадают, просто повернуты на войне. Вот эти схроны у них предназначены на случай партизанских действий. Зато у них, представляешь, до сих пор атомной бомбы ни у кого нет. Вот и воюют там все против всех. Ну ладно, я опять не по делу. Берем и выходим.

Максим даже не заметил, что его спутник уже упаковал причитающиеся Максу автоматы и патроны в аккуратный мешок с лямками для переноски. А вот куда исчезло оружие, предназначенное самому его Кикиморе, Максим не увидел. Такое впечатление, что этот костюм, который был одет нём, мог вместить в себя значительно больше, чем можно было представить, глядя на его внешний вид. Достал же откуда-то он тот ударный инструмент, которым убил бегуна.

Последовал обратный проход через шлюз, дверь точно также закрылась и механический голос опять предупредил о процедуре вентиляции. Пройдя открывшуюся внешнюю дверь, спутники попали наружу. Здесь Кикимора не стал сразу подниматься наверх. Он аккуратно сделал два шага по ступенькам замер и стал прислушиваться. Тоже самое решил сделать и Максим, он вдруг понял, что его способности ощущать биополя и настраивать слух очень полезны для выживания в Стиксе. Поэтому он тоже остановился и начал старательно слушал окружающий мир, но никаких подозрительных звуков не услышал.

- Вроде всё тихо,- сказал Кикимора, - тогда двигаемся.

Поднявшись наверх, они вышли за ограду, но перед этим Кикимора что-то опять сделал за дверью, судя по звучным щелчкам, он орудовал какими-то переключателями. И когда Максим посмотрел на то место, где только что был спуск вниз, он уже там ничего не увидел.

- Я тебе говорю, это место не так-то просто найти, - опять похвастался Кикимора и добавил, - но и болтать лишний раз о нём тоже не надо. Будут спрашивать, где автомата взяли, скажи, где надо, там взяли. Вообще, в Стиксе такие вопросы задавать не принято.

В этот момент Максим понял, что начинает испытывать очень сильную симпатию к своему спутнику, который так ему помогает, при этом совершенно не выказывая вроде бы обязательно присущей такому миру корысти. При всей непохожести Кикимора напомнил Максу его Учителя в интернате. Какой-то основательностью, уверенностью в действиях и заботе о нём.

И прямо в это момент, будто бы услышав мысли Максима, Кикимора сказал: - Знаешь, мне в Стиксе было поначалу очень трудо. И не потому даже, что все эти чудовища и прочее. Нет, сами отношения между людьми казались странными и неправильными. Но потом привык. Пришлось. Кикимора не стала продолжать свою мысль, а Максим не рискнул спрашивать. Они молча дошли до поворота на главную дорогу и повернув направо, пошли через оставшуюся часть города по направлению к стабу. На улице заметно потемнело.

- Конечно, по-хорошему надо было бы заночевать в бункере, но уж больно там стрёмно оказаться в момент перезагрузки. Кисляк пойдёт, а ты его даже не почувствуешь в бункере. Поэтому выйдем из города, там где-нибудь в лесочке и заночуем.

По контекста Максим догадался, что кисляк это тот кислый запах, которое предшествует перезагрузки кластера. Об этом писали в брошюре.

Как они не ускоряли шаг, но из города они вышли, когда почти стемнело. Правда, ни Кикиморе, ни Максу это особых неудобств не составила. Максим вполне нормально видел и в полумраке, а судя по всему, способности его спутника не ограничивались только маскировкой от заражённых.

Поэтому, пройдя еще примерно полчаса до видневшегося невдалеке лесного массива, они спокойно продолжали идти уже по самому лесу.

-Лес обычно самое безопасное место в Стиксе, - заметил Кикимора, обычно заражённая сюда не ходят – еды здесь нет. Конечно, бывает и исключение, но, в основном в лесу можно спокойно переночевать. Я тут одно место знаю, как раз до границы кластера будет недалеко если вдруг перегрузка начнётся.

Место оказалась небольшой, окруженной со всех сторон кустарником, полянкой.

- Вот здесь давай заночуем, - сказал Кикимора.

Странно, но Максим только в этот момент почему-то подумал, что надо было бы поискать в том бункере какие-нибудь принадлежности для ночёвки в лесу, например, палатку или спальный мешок.

Но этот Кикимора очередной раз продемонстрировал свои особые способности и извлек из своего одеяния плотно свернутый небольшой мешок. Который, развернувшись по небольшому движению его руки, превратился в маленькую двухместную палатку.

- Отличная штука, - прокомментировал Кикимора свои действия. Даже подкладывать ничего не надо, сейчас у неё дно воздухом наполнится и будем спать как на перине.

Но сначала надо бы покушать. Тебе как, живца нужно?

- Да почему-то не хочется, - сказал Максим, придавая своему голосу недоумения.

- Тогда ладно, у новичков по-разному бывает. А я хлебну перед едой.

Не успел Максим опомниться, как перед палаткой оказался небольшой столик ,на котором расположились несколько банок консервов , а рядом стоял прибор, на котором сверху находился маленький чайник. Когда в него успели налить воды, Максим так и не заметил.

Наверное, ещё никогда Максим не ел с таким удовольствием. Только сейчас он понял, что действительно просто умирает с голоду.

Поэтому любезно предложенную ему банку с мясными консервами Максим съел буквально за пару минут. А потом, получив банку с какими-то неизвестными ему овощами, съел и её содержимое. Наконец, почувствовав приятною сытость, он налил из чайника в небольшую раскладывающуюся кружку горячий напиток, приятно пахнущее травами и почувствовал, что безумное напряжение этого дня становится меньше. Почти отпускает его.

- Ну что, пора и спать, сказал Кикимора. Но потом, как бы противореча своим словам,

добавил: - Слушай, новичок, хотя это особо и не принято спрашивать, но из какого ты мира? Ты же уже знаешь, что здесь даже за одного города люди могут из разных миров быть. У одних была война, других не было, есть мир, где вообще до сих пор с каменными топорами бегают. Но это редко бывает. А времени в основном у всех XXI век на Земле, но в том месте, где ты рейдеров встретил, кластер загружается из будущего, из 22 века вроде. Так ты откуда?

Максим понял, что отмалчиваться будет неправильно. Какими бы соображениями ни руководствовался его спутник, он очень и очень помог Максиму, практически спас ему жизнь. Потому что если бы он пошёл в город один, то существо убило бы его. Решившись, он спокойно сказал: - Я из того мира, из 22 века Земли.

Snailmaster

Космические улитки любят жрать гречневую кашу, поэтому мой звездолет нагружен несколькими тысячами тонн гречки. Раньше это был один из флагманских кораблей, предназначенный для исследования самых дальних закоулков вселенной, а я - перспективным ученым, жаждущим великих открытий. Но с течением времени мне все надоело, исследования закрыли, я присвоил этот корабль себе и отправился бродяжничать по галактикам, слушая пение и мычание космических улиток. Совсем недавно – буквально несколько сотен лет назад космических улиток использовали как бесплатное и доступное топливо для межгалактического флота, но вскоре среди множества бесполезных организаций Земли возникло общество защиты прав космических моллюсков и звездолеты вновь перешли на ядерное топливо и другие виды энергии. Однако настороженное отношение у улиток к людям осталось и по сей день.

Несмотря на свое добродушие, лень и неподвижность некоторые улитки таят для меня опасность. Это касается самых древних, выросших до размеров средних планет, ровесниц космоса, выщипывающих себе брови, каждый волосок из которых способен разнести мой корабль в щепки. Никто всерьез не занимался изучением этих жительниц вселенной, однако мне кажется, что они достаточно смышлёны и каким-то образом обмениваются информацией, несмотря на множество световых лет между собой. Наиболее дружелюбные из них, извещенные о моем скором появлении, разливают по банкам какой-то тягучий кисель кислотного цвета, а затем пытаются угостить меня, приветливо махая своими рожками, но мне немного страшно это пробовать.

Я стараюсь записывать все песни улиток. Если искусственный интеллект корабля замечает их на каком-то расстоянии, то я ставлю им, что то из земной классики, и если мой звездолет улавливает звуки в ответ, то он автоматически записывает их, и мы меняем курс в сторону добродушной поющей слизистой твари. Меня интересуют только поющие особи, наверное, потому что в них есть жизнь, которая закончилась во мне. Вместе с ними я иногда переслушиваю джаз и свинг, от звуков которого некоторые начинают проявлять совершенно несвойственную им активность, похожую на земные танцы и обрызгивать жижей мой корабль.

Иногда, если у меня бывает хорошее и озорное настроение, я таскаю у них будильники. Улитки продолжают спать, а собрав значительное количество будильников я завожу их на одно и тоже время на какой-то самой удаленной планете и затем наблюдаю, как ошалевшие от продолжительного сна эти громадные моллюски торопятся со всех окраин космоса, что бы выключить трезвонящие часики и забрать их себе обратно.

Бывшая гордость конструкторов межпланетного альянса, превратившаяся в видавший виды зачуханный грузовик, набитый гречкой, уже давно лишилась своих привилегий при движении в космосе и утратила свое прежнее бравое имя. Теперь корабль называется «Snailmaster» - повелитель улиток, на нем работает только 30% от всех систем, так как мне их лень чинить. Несколько недель назад мой звездный рыдван с замершими двигателями лег в дрейф в какой то дремучей провинции галактики NS 784/35B, название которой высвечено на карте полета. Глядя на отражение своей небритой рожи, и думая, что долетел до финиша, я чувствую ощутимый толчок, словно при запуске всех реакторов. Корабль начинает двигаться, несмотря на отсутствие энергии. Подняв огромные экраны с обзорной капитанской площадки, я вижу, что мой уставший звездолет тащат космические улитки. Облепив его со всех сторон, они пыхтят и хором мычат мою любимую песню. Мы набираем скорость, гречки нам хватит еще надолго.

Дело #28: Пламя памяти

Старые привязанности рассыпались как карточный домик, открывая дверь в неизведанное новое, свободное от них, и оттого пугающее.

Голова Райви легла на плечо. Она ощущалась деревянной, как и тело, пропитанное алькалиновым раствором. Зай завернул Райви в простыню, он не хотел оставлять ее среди трупов. Не отпускала мысль, что было бы, не испугайся он тогда. Наверное, она бы не умерла. И Виктория. И, быть может, остальные.

В опустившихся сумерках собор помрачнел. Зай нес Райви, не чувствуя усталости и боли. Они пропали, стоило схватиться за меч. Мир теперь виделся чище и яснее, чем раньше. Зай поднимался все выше по покатому полу, пока дорога не привела на крышу. Вдалеке, скрипя суставами, крутилось колесо обозрения, ворочала качелями карусель. По промерзшей парковой запруде шагали люди, из центра собора на них открывался отличный вид. Кругом крыши расположились навесные мосты до башен. Здесь смога не существовало. Среди белых цветов под прозрачными колпаками стояла большая чаша на паучьих ногах. В нее отправилось тело Райви.

Угольная пыль осела на руки черными мушками. Пальцы скользнули к нагрудному карману за зажигалкой, вспомнив об отсутствии кожаной куртки лишь после. Знакомые вещи исчезали, растворялись в забвении вместе с отказом от них. Старые привязанности рассыпались как карточный домик, открывая дверь в неизведанное новое, свободное от них, и оттого пугающее.

У стен нашлись канистры с маслом, а в чугунном держателе — закрепленный в воске фитиль и пара зажигалок. Взяв все, Зай залил Райви маслом. Он действовал быстро и умело, будто всю жизнь только этим и занимался, и ничуть не сомневался в предназначении вещей.

Чирк — фитиль дрогнул на ветру, а угли занялись огнем. Он облобызал запястья, раскалил лодыжки, подплавил золотые трубки. Жар дыхнул в лицо, вынудив отойти. Дым восходил неровно, не сразу. Набухая, он лопался серыми шарами, извиваясь в дикой пляске. Зай до последнего смотрел на Райви и то как слезала кожа, оголяя мышцы. Как топился жир и топорщились желтоватые кости, как чернел металл. Зрелища хуже не было, но Райви не умирала, она уже не была жива. Она возносилась — и в этом была своя, особая красота.

Зай отвернулся лишь тогда, когда слезящиеся глаза перестали видеть. Он утер веки и отошел к краю крыши. Фонари прорезали ночь подобно заблудившимся мотылькам. Лунный город не трогали перемены. Время в нем застыло, покорное воле часов на башне Депо. Бесконечная махина нагроможденных шестерней, постоянно менявших свое положение, виднелась из любого сектора, но ее верхушка терялась в облаках.

Отросшая челка упала на глаза. Зай вернулся к чаше, дернул за кольцо — остатки тела и механические пластины отправились по желобу в темноту. Они громыхали, скатываясь по очереди, гул ледяного ветра не перебивал жуткий звук. Кажется, такое здесь проделывали не раз. Вспыхнуло ярким росчерком видение: Зай лежал на спине в такой же чаше, а кругом шли садовники. Они пели протяжно и заунывно, голоса сливались в унисон и возносились к небу. Зай не мог говорить, только смотрел вверх, а огонь пожирал его плоть, отвоевывал кусок за куском. Пошатнувшись, Зай схватился за голову и побрел к подъемнику. Нужно было уйти отсюда как можно скорее, это место не давало дышать.

Он не запомнил, как спустился к кладовке. Стоило вытащить кляп, и садовник бессвязно забормотал о пощаде. Зай приставил к его горлу меч.

— Что ты такое?

Бинты на лице садовника покрылись морщинами. Он сгорбился и подтянул колени к связанным запястьям. Как и его собратья, он не сопротивлялся, только клонился вбок, избегая пореза.

— Говори.

Лезвие надавило, на бинтах проступило пятно. По плечам садовника пробежала судорога, однако голос прозвучал ровно и спокойно.

— Я садовник.

Он ответил так, будто это все объясняло. Меч с лязгом упал. Зай с металлической руки ударил садовника наотмашь. Тот отвалился к стене тюфяком с рисом, надсадно всхлипнув.

— Я спрошу еще раз. Что. Ты. Такое.

— Садовник.

Тон не изменился. Зай пнул садовника под дых, потом еще раз и еще, дав выплеснуться ярости. Она лилась через край, разрисовывала пространство ало-черной ненавистью, липшей на стены и ботинки — не разобрать, где игры разума, а где кровь. Закончив, Зай подхватил садовника за грудки и встряхнул. Плохо различимые из-под бинтов глаза печально посмотрели на него темными провалами глазниц.

— Что?!

Он почти сорвался на крик. Голова садовника дернулась, рот приоткрылся, выпустив с угла черную каплю.

— Са…

Зай разжал пальцы. Садовник осел грудой бинтов. Кругом него рассыпались разбитые банки с бесцветными жидкостями, слетевшие с полок.

— Спрошу по-другому. Ты сомбра?

Присев на корточки, Зай потянул за намертво приклеенный бинт. Садовник негромко заскулил, из открытой раны полилась чернота. Под ней было ничего не разобрать, перевязки слились с кожей.

— Я садовник, как и мои братья. Мы храним, выращиваем и обеспечиваем. Сомбры не могут принять знание, как и ты. Сколько вопросов ни задавай, ты не способен принять. Ты глуп и отчаян, твоя дорога уводит в смерть.

Зай ударил опять. Садовник приложился о стену с тупым стуком. Его тело колыхнулось, а сам он приподнялся.

— Что вы делаете с кристаллами?

— Их энергия нужна в производстве.

— Их ведь используют только для кукол, разве нет?

Садовник расправил плечи. Казалось, он принимает судьбу, что выводило из себя. Зай чуть не треснул ему вновь, но побоялся, что тот потеряет сознание.

— Сходи в парники, увидишь.

Ответы отличались лаконичностью. Сообщая все, он при этом не говорил ничего. От волнения захотелось пить, губы пересохли.

— Ты бесполезен.

Меч лег в ладонь. Приговор был вынесен, Зай не сомневался в его правильности. Перед ним был не человек, не кукла и даже не сомбра. Возможно, нечто гораздо худшее. Оно старательно запутывало и пыталось сбить со следа. Паразит в бинтах.

— Что вы собирались сделать с Музой? Ее тело разыгрывали на торгах сегодня.

Перевязки у рта шевельнулись, сложившись ужасающей улыбкой. Садовник хрипло и булькающе рассмеялся. Больше Зай терпеть не мог, потому снес голову садовника с плеч одним махом. Она рухнула на скрещенные руки, обнажив черный срез. Избавившись от испачканной одежды и накинув куртку, Зай вытер меч и вернул его в ножны.

Обход собора мог бы занять много времени, но внизу, где трупы, Зай уже был. И вверху, где сгорела Райви, тоже. Парники располагались на первом этаже.

В главном зале каждый шаг отдавался эхом. Белый цветок покачивался на толстом стебле, освещенный слабо мерцавшими в нишах лампами. Зай прошел к едва заметной двери, за которой скрывался прямой коридор. Он вел к цеху с паровыми машинами. Они работали без остановки, с гулом раздувая меха и раскручивая восьмиугольные колеса. Из одной стены в другую полз конвейер, деливший цех на две части. С одной стороны машины, с другой — плодовые деревья и другие культуры.

Стены бисером унизали трубки. Из них вылезали механизмы-струны и опускались к машинам или растениями. Медленно двигаясь по рядам, они касались всего, изредка замирая. Время от времени струны вырывали корнеплоды или срывали фрукты с деревьев и кидали их на конвейер. Если выдирали с корнем, то на открытое место вскоре устраивался новый саженец, скрывая едва поблескивающий кристалл в земле. Стоило им прижиться, как они тут же начинали расти. К машинам усы почти не прикасались. Иногда они заменяли проржавевшие части или вытаскивали тусклые кристаллы из медных боков, вставляя на освободившееся место новые. Работа не замирала ни на секунду.

Зай с полчаса наблюдал за процессом, не смея вмешаться. Он мог бы простоять так дольше, но в конце залы загорелась желтая лампочка. С гудком открылись двери на улицу. На крыльце появился шарообразный кукла в красно-черной кепке и с кучей конечностей. Они паучьи сновали по пригнанной следом вагонетке, к которой куклу пристегивали ремешки. Рельсовый путь уводил в арочный проход.

— Уведомление: доставка кристаллов; сообщение: необходимость сверки с учетной книгой; выражение сомнения: человек не похож на садовника.

Церемониться Зай не стал. Он схватил куклу левой рукой за шею и придавил к стене, вызвав металлический звон.

— Что ты знаешь об этом месте?

— Сообщение: это собор; дополнение: за полной информацией обратитесь к куратору.

Свидетели были не нужны. Кукла видел его лицо, значит, смог бы опознать. Зай приставил меч к грудине — туда, где под толстым слоем металла находились кристаллы души. Их разрушение для куклы значило смерть.

— Что они делают с людьми? Отвечай!

— Ошибка номер двадцать три: доступ запрещен; решение номер сорок пять: информация заблокирована; ошибка: действие прекращено; ошибка: действие будет прервано…

Желтые глаза опасно замигали оранжевым. Зай отступил. Кукла задергался рваными комичными позами, его тень нарисовала на стене ветвистые и неестественно согнутые руки. Решетка ротового отверстия, лязгнув, открылась, из нее попадали шестеренки. Кукла трепыхнулся еще пару раз, после чего конечности повисли вдоль туловища, а глаза потухли. Он затих.

Зай выждал минуту, кукла не подал признаков жизни. Тогда Зай подошел к вагонетке с толстыми коробками. Их перебивали ремни и замки, а на боках красовались разноцветные марки. Он потянулся за коробкой, когда за спиной заскрежетало. Обернувшись, Зай колющим ударом пробил механическое сердце. Алькалиновое лезвие прошило металл насквозь, хрустнули кристаллы. Сморщившись, Зай достал меч, стряхнув капли масла.

Обрубив замок, Зай вскрыл коробку. В ней лежали десять аккуратно упакованных кристаллов, обложенных мешочками. Внутри них мягко переливался свет. Зай отвел взгляд и захлопнул крышку. Потом отстегнул ремни, удерживающие куклу, и забрался в вагонетку, подвинув поклажу. Сняв ручной тормоз, он дернул за рычаг — и тележка задребезжала по рельсам.

Труба вычихнула пар, жужжаще повернулись колеса. Покатилась не вагонетка, это рельсы повлекли ее в сырость арочного прохода. Такие железные пути использовались для транспортировки больных и трупов, но, в отличие от них, этот уводил под землю.

Темно было только поначалу, когда проплыл над головой обитый металлом потолок, а в лицо ударил запах грязи и ржавчины. Постепенно тоннель расширился и посветлел. В него влились новые колеи, пока их не стало семь. Некоторые казались старыми и заброшенными, другие были отполированы до блеска. К концу стало теплее.

Когда вагонетка сбавила ход, Зай сжался в комок на самом дне. После остановки он выждал еще пять минут, но ничего не произошло. Тогда он осмотрелся: в маленькое депо выходило две двери: служебная и для грузов, перекрытая железной сеткой. Прорваться за нее бы не вышло, значит, выбора не оставалось.

Накинув капюшон и спрятав металлическую ладонь в карман, Зай подошел к служебной двери. У нее он ненадолго замялся, но после решительно ухватился за ручку. К удивлению, дверь поддалась. Задержав дыхание, Зай шагнул в серый коридор, и назойливый шум, тут же проникший в уши, подхватил его сознание, вернув в привычную охотничью среду. Пока он жив, он — охотник. И неважно, что теперь он не работает на Аркус. Он обязан доводить дела до конца, в этом его призвание. И он обязательно со всем разберется.

Список глав и ссылки на них в комментарии.

Черная пелена сменилась красной, затем и она стала помаленьку таять. Вахтер ощутил, что сидит на холодном полу, приникнув спиной к столь же холодной стене.

Он открыл глаза и осмотрелся. В небольшом трясущемся помещении царил сумрак. Вахтер находился в помещении величиной с кузов небольшого грузовичка. И болтало также, словно этот грузовик мчался по горному серпантину. Один раз особо сильно тряхнуло, Вахтер едва не напоролся на собственный меч, который, как ни странно, остался при нем вместе с сумкой, обильно залитой кровью.

— Очнулся? — пробормотал похититель, проходя мимо по коридору и бегло заглянув в камеру с пленником. 

— Дай воды, в горле как будто кошки порезвились, — вместо ответа потребовал Вахтер. Особого пиетета он к похитителю не испытывал. Раз уж тот сразу не прирезал, значит, посчитал нужным сохранить жизнь. Так пусть тогда старается по полной и бережет его, потакая разным капризам.

— Перетопчешься, — брезгливо бросил гуманоид.

— Вот урод, я припомню еще, — пригрозил Вахтер и ослаблено опрокинулся спиною на стену. — Ладно, какие там у нас планы на ближайший уик-энд?

Кричать, как принято в сериалах для домохозяек «что вы от меня хотите, подлый похититель»? он не стал, но вопрос был на ту же тему.

Инопланетная тварь проигнорировала вопрос, скрывшись за невидимым проемом.

Вахтер, кряхтя, поднялся, намереваясь отправиться следом за похитителем. Но едва он приблизился к выходу из камеры в коридор, как раздался предупреждающий окрик.

— Стой, дурень, пока тебя охранник не порвал! 

— Охранник? — тупо переспросил Вахтер.

Прямо перед его носом показалась знакомая призрачная физиономия Рики-тоника. Старый приятель улыбнулся, демонстрируя огромные клыки.

Подопытный шимп узнал своего старого знакомца и оскалился еще больше. А затем, старательно выговаривая, произнес.

— Чааа-виии!

Вахтер отскочил от неожиданности, выругался.

— Ох ты же, мать твою обезьянью. Рики-тоник! Ты теперь и разговаривать что ли умеешь?

— Чааа-виии! — гордо повторил Рики-тоник.

— Рики-тоник! — в тон ему ответил Вахтер и даже руками развел, мол, рад бы обнять, но стоит ли.

Из проема с любопытством выглянул похититель.

— Сдается мне, что твоя охрана куплена, — хмыкнул Вахтер и протянул руку по привычке к загривку Рики-тоника. Когда тот был еще, так сказать, в мясном исполнении, уборщик временами чесал загривок, от чего зверь просто балдел. На этот раз он сумел быстро отдернуть руку прочь, опомнившись, что перед ним отнюдь не зверюшка из крови и плоти. Пусть призрачная плоть и не казалась опасной, но береженого бог бережет.

— Ты считаешь, бракованный огрызок неудачного опыта — это и есть охрана твоей камеры? Я тебя разочарую. Сиди и не рыпайся. Скоро будем на месте, я тебя сдам кому следует и больше никогда не увижу твоей унылой рожи.

— А я тебя ножиком пырну, — для вида огрызнулся Вахтер.

— Наличие ножика позволит тебе дышать угарным газом? — слегка удивился заказчик. — Сиди тихо, а то перекрою подачу кислорода в этот отсек до минимума. Проведешь все время пути овощем.

Инопланетянин коротко булькнул и повинуясь этому звуку Рики-тоник поспешил к нему. Человеку же хозяин жестом велел отойти от выхода внутрь камеры и не возникать.

Вахтер нехотя послушался, отошел к дальней стене комнаты и стал задумчиво ковыряться в ране на виске сложенным бинтом. Пару раз попадал по нервам, с шипением одергивая руку.

Но после долгого кропотливой обработки, наконец очистил рану от затвердевшей крови и принялся обрабатывать мазью из портативной аптечки, что всегда носил с собой как раз для подобных случаев. Среди полезного барахла еще была емкость с коньяком, прихваченная в лаборатории. Но ее он решил пока не трогать.

Едва Вахтер наклонил голову, чтобы положить обратно тюбик с мазью, как сверху напротив лица почти в метре от него с потолка опустилась тонкая, почти паутинная нить. На ее конце находилось существо размером и формой напоминающее большого таракана или жука.

От неожиданности Вахтер отпрыгнул прочь, хватаясь за меч.

— Тссс, землянин, — прошипела тварь, шевеля своими усиками. Как понял Вахтер, обращалась она к нему, транслируя свою информацию напрямую в мозг. Насекомое говорило на удивление мелодичным мальчишеским голоском, складно строя свою речь. — Не надо резких движений и нервных натяжений. Все хорошо, я не причиню вреда.

— Я тоже не причиню вреда, — хмыкнул Вахтер. — По крайней мере, пока не найду тапок. Запустил кошкообразный шкет свою кандейку, ох запустил... Ладно, говори, что там у тебя.

А сам в это время стал изучать на тюбике целебной мази состав, пытаясь отыскать вещества, способные вызывать такие шикарные галлюцинации в виде тараканов-телепатов.

Таракан по-хозяйски вспорхнул на его плечо, деловито сматывая нить, на которой до этого свешивался с потолка. Первым желанием было смахнуть его прочь, но человек пересилил себя.

В потолке, к слову, Вахтер заметил небольшое отверстие. Видать, умное насекомое проделало дыру для проникновения внутрь камеры. Или же воспользовалось специально устроенными для него ходами сообщения.

— Сабрамм, та зверюга, что притащила тебя в Космическую обитель. Ловкая тварь такая. Ты же не будешь против, если мы сбежим от нее? Я даже знаю куда. Там будет прекрасно!

— Я буду только за. Но может ее для начала замочить?

— Шутишь, — хрюкнул таракан. — Сабрамм штука мощная. Трудно такую детину завалить. Хотя... Есть вариант! Ты же аграи. Ударь его Цепью! Умеешь бить Цепью?

— Велосипедной, что ль? — нахмурился Вахтер. — Умею. Но я настаиваю, чтобы пырнуть!

— Чем? — спросил таракан, нагнувшись и глянув на сумку с оружием, что лежала под ногами человека. — Этим? Этим не пойдет. Сабрамм не боится щекотки.

— Да ты остряк, — поднял бровь Вахтер, демонстрируя ленивое изумление способностям своего тараканообразного однокамерника.

— Дубина, я просто использую твой же речевой аппарат и весь твой лексикон, — фыркнул в голове человека голос таракана. — И голос взял тот, который ты лучше всего помнишь — твой собственный, детский... Шухер!

Таракан ринулся в карман, чтобы не попасться на глаза входящему похитителю. Но тот его сразу же увидел и опознал. Глаза вошедшего загорелись хищным огнем, и он протянул к Вахтеру свою раскрытую руку с острыми когтями.

— Немедленно отдай мне ЭТО!

А затем обратился к насекомому:

— Еще раз повторяю, я не собираюсь менять курс и добираться до твоей закрытой системы, тем более из-за каких-то слабых предчувствий, что им грозит беда. У нас задание и...

— Вперед! — рявкнул таракан. Видимо, сабрамм его не слышал. — Кидай в него Цепь!

— У меня нет Цепи! И я не умею ее кидать, — буркнул с сожалением Вахтер. Сабрамм криво усмехнулся своими тонкими желтоватыми губами.

— Разумеется, ты же не аграи куп пеле. У тебя вообще нет оружия против меня. Не глупи. Медленно открой карман, достань Синоптика и брось его ко мне. Это мерзкое насекомое. Его надо держать отдельно от разумных существ.

Вахтер запустил руку в карман и нащупал теплое тельце таракана, которого сабрамм окрестил Синоптиком. Медленно взял его и вытащил из убежища, раскрыл ладонь, показывая насекомое тюремщику.

— Бро, — спокойно произнес таракан, шевеля усиками. Он почти по-человечески сел на задницу на ладони Вахтера и смотрел на него огромными черными фасеточными глазами, наклоняя голову то в одну, то в другую сторону. — Можно интимный вопрос. Ты давно зубы чистил?

— Это очень интимный вопрос, — кивнул Вахтер. — Давно. Все, понимаешь ли, времени не было. То бой, то война, то поединки. А чего ты сейчас-то о них вспомнил?

— Тогда... укуси его.

— Что? — хмыкнул Вахтер. — Ты серьезно?

— Я серьезен, как сто тысяч бабок у твоего подъезда! — рявкнул таракан. — Я его отвлеку, а ты кусай!

Сабрамм подозрительно прищурился. Видимо, он не слышал, какие планы строит таракан.

— Если вы что-то задумали...

В этот момент таракан подскочил высоко в воздух и оттуда спикировал злобным шмелем прямо в глаза сабрамму .

Тот с рыком сцапал того, на миг потеряв из вида человека. Как раз этого мгновения оказалось достаточным, чтобы Вахтер, прыгнув вперед, поймал своими руками лапищу сабрамма и с силой вонзил в нее зубы.

Боже, что я делаю, подумал он печально, все еще сомневаясь, стоило ли вестись на бредни телепатического таракана. Может, стоило опять попытаться пырнуть клинком.

Последний раз он кусался в детском садике, когда Данилка из соседней группы решил отобрать его совок. Он до сих пор помнил его гнусную физиономию, которая вмиг перекосилась болью, едва острые зубы вонзились в локоть. Вот и сейчас, кусая сабрамма, Вахтер, чтобы не испортить аппетит, представил, будто вернулся в детство и цапнул неприятного мальчишку в детсаде.

Его клыки с хрустом вошли в плоть сабрамма. Неожиданно легко удалось прокусить кожу, которая с виду казалась по твердости не уступающей слоновьей.

— Уй, бляааа, — внезапно выругался басом сабрамм, стряхивая обезумевшего по его мнению человека с руки. Смотрел на Вахтера инопланетянин совершенно обалдело вытаращив глаза.

— Ты что, совсем крышей поехал?!

Он отступил на пару шагов, его ноги разъехались, словно у боксера, пропустившего апперкот. Он рухнул на колени, затем вовсе навзничь, держась за укушенное место и что-то неразборчиво шипя от боли.

Пользуясь замятней, тараканчик выскользнул из его лапы и вновь запрыгнул на плечо Вахтера. Там картинно замер, с удовольствием глядя на скорчившегося на полу сабрамма.

— Чего с ним?

— Ты же человек, — пояснил таракан, как само собой разумеющееся. — Одна из самых ядовитых тварей Вселенной. У тебя во рту целая фабрика болезнетворных микробов. Один укус и сабрамму хана. Ишь как хрипит. Кранты кошкообразному задроту! Хы хы.

— Какой у тебя мерзкий смех, — скривился Вахтер, запоздало вспомнив, что смех этот его собственный из детских лет. — Нужно котику помочь, видишь, как мучается.

— Сссука, — в это время простонал «котик». — Ты что, урод, с детства зубы не чистил, обезьяна саблезубая... ааа....

Вахтер без всяких лишних угрызений совести с оттяжкой влупил сабрамму с пятки в брюхо.

Отчего тот только крякнул.

— Попрошу без выражений, — пояснил свой удар человек. — Мы все же в приличном обществе находимся. Если ты сдыхаешь, то делай это как-то более уважительно к окружающим. Ляг там в уголке и окочурься тихонько, без лишних звуков, как подобает цивилизованной зверушке.

— Человек, лучше стукни его еще раз ногой! — предложил таракан. — Он так смешно кряхтит, когда его бьют! Будет знать, как меня не слушать!

— Человек, дай антидот, пока я не умер, — просипел сабрамм. Потом немного помялся и через силу скорбно протянул: — Пожалуйста...

— Не за что, — зевнул Вахтер. Затем вспомнил, как сабрамм уложил его в лаборатории мощным ударом лапы и в отместку еще раз треснул пяткой по инопланетному негодяю. С разворота, хорошенько вложившись. Сабрамм тихо мяукнул, отлетая к стене. Там нащупал опору и слегка присел, осоловело глядя на своего отравителя. Спросил печально:

— Хорошо, что ты хочешь?

Вахтер как раз ждал этого вопроса и радостно отозвался:

— Ну наконец начался деловой разговор! А что ты можешь предложить?— потом живо повернул голову к насекомому за консультацией. — Что он может предложить, таракан-тараканище?

— Синоптик, — поправил его таракан. — Я Синоптик. Умею угадывать оптимальный курс на космических трассах. Так зови.

— Тогда ты штурман, а не синоптик.

— Там в Космосе многое зависит от температур и галактической погоды, — терпеливо пояснил Синоптик. — Потому я именно Синоптик. Хорошее же имя, чего морщишься. Ты лучше по этому задохлику вопрос реши, пока он не сдох. У них есть понятие вассалитета. Меняй антидот на его подчинение.

Вахтер, опомнившись, присел рядом с телом укушенного сабрамма и неспешно продолжил.

— Итак, на чем мы остановились? Ах, да. Ты должен перейти в мое подчинение, тогда я дам тебе антидот или что там у тебя в заначке. Понятно?

— Хррр...

— Понятно? — прикрикнул Вахтер, привстав и делая вид, что хочет еще раз пнуть сабрамма. Тот сразу же отозвался хриплым голосом, совсем нечеловеческим, что, впрочем, было логично.

— Понятно! Я готов стать твоим вассалом. Мать твою... прекрасную женщину я истово и рьяно... уважал во все...ххх обличиях, м... ой дорогой человек...

— Ведь может же культурно изъясняться, когда захочет, — удовлетворенно отозвался Вахтер. Потом кивнул Синоптику, что притих на его плече. — Дружок, метнись резвым кабанчиком, принеси, что он просит. А то я в ваших аптечках валидол от пургена не отличу.

Таракан согласно кивнул своими усиками и поспешил из помещения.

Первая глава здесь. Предыдущая глава тут.

Тетет висела в космическом пространстве, наблюдая перед собою сеть из искусственных, но от этого не менее горячих карликовых звезд. Мимо подобных даже по Лучу не пролететь — затянет гравитационное поле и мгновенно уничтожит температура в миллионы градусов.

Но живой мозг Тейлитэ, доставшийся Тетет, подсказал быстрое решение данной проблемы. Одержимая подняла кресекан. Сколько в него было вброшено силы, страшно представить. И результаты этого выброса оказались величайшие.

Пред самой сетью рукотворных звезд внезапно разверзлась Ширь и показалась туша космического существа.

Из недр Космоса был выдернут огромная тварь, существо под названием Пожиратель Звезд.

Личинка Пожирателя Звезд при пробуждении из семени не превышала размером с человека. Обычно она попадала на какую-нибудь планету неподалеку от светила. Затем прогрызала себе путь внутрь, к горячей мантии, стремительно набирая массу и пожирая нутро пораженной планеты. После сбрасывала с себя верхний слой, остатки изъеденной коры и отправлялась к звезде системы. Уже окрепшая и готовая взяться за более крупную добычу.

От звезды к звезде росла масса твари, в свой пиковый рост она уже заполняла пространство, равное Солнечной системе. Насытившись, существо утрачивало желание куда-то двигаться и что-то пожирать, впадало в сон, и могло пребывать там сотни тысяч, если не миллионы лет, пока энергия поглощенного светила питала ее нутро. Далее тварь, существенно сбавив в массе и размерах, вновь отправлялась на охоту за звездами.

Были среди них такие, что охотились на звезды определенного размера и спектра, были и те, что жрали все без разбору, вместе с сопутствующими планетами.

Каким образом сумела Тетет отыскать и вырвать из локации Пожирателя Звезд — оставалось тайной. Не имелось среди умений аграи куп пеле подобного. Видимо, одержимая смогла виртуозно соединить не один десяток умений в свою собственную композицию, благодаря чему и получился этот ход ферзем.

Пожиратель был голоден, молод и активен. Он сразу же заметил перед собою добычу и направился к звездам. А те, как и закладывала в них программа охраны сферы властвования нелюдимов, бросились на пришельца, намереваясь поглотить.

Огромная мешкообразная туша Пожирателя Звезд растянула нечто вроде пасти, впуская в свое нутро смелую, но глупую добычу. После того как в ловушке оказалось несколько ближайших сторожей, остальные стали притормаживать самоубийственную атаку, но поздно — Пожиратель Звезд, размалывая в своем нутре огромные туши светил, умел играть с гравитацией. И теперь втягивал в себя попавшие в зону его видимости звезды. Сил вырваться из гравитационной ловушки у искусственных охранников не оказалось. Одна за другой исчезали они в пасти космического хищника. Поглотив последнюю, тот раздулся, медленно поплыл прочь, сытый и утративший интерес к окружающей его Вселенной.

Арагмы, ранее благоразумно отступившие с места развернувшейся пред ними грандиозной космической трагедии, сразу направились в прорыв.

Туземцы не имели бы ранг суперцивилизации, если бы сумели выставить против них лишь сеть из ручных звезд. Нет, далее их встретило смещение времени и пространства, благодаря чему атакующие выпадали из реальности в пролет между бытием и небытием, оставаясь там навсегда. Словно мухи в янтаре.

Но Тетет благоразумно пустила перед своим отрядом Пыль Безмолвия, что позволяла по своим изменениям в полете информировать пославшего о возможных ловушках на пути. Пыль коснулась границы ловушки, обволокла ее, сжала, заставляя схлопываться самой в себе. И вот уже огромная чаша невидимых сил стала утончаться, сжиматься и наконец превратилась в совершенно безопасную по размерам.

— Хватайте одно из существ. Мне нужен образец, — приказала Тетет своим спутникам. Арагмы рванули к ближайшей планете. Искать долго не пришлось: представитель туземцев как раз направлялся прямо на них, видимо, решив самолично посмотреть на дерзких пришельцев.

Его скрутили не сразу, одна из кошмарных теней попала под пламя оружия, свойством напоминающее Абсолютный Прожигатель баллотов. И хоть убойный заряд не погубил ее начисто, видимо, временно подпортил функциональность. В дальнейшем захвате пленного она участия не принимала. Но хватило и остальных существ.

Они разом набросились на туземца, кутая его в белесые нити, точно пауки. Первую пелену грозный противник играючи откинул, но пока он возился с ней, арагмы объединились в круг и послали ему код-сигнал, как ранее решившей сопротивляться Тейлитэ. Туземец замер, парализованный.

Тетет подплыла к нему, беспомощно проворачивающемуся вокруг своей оси. Притяжение ближайшей планеты еще не действовало на них.

Она с интересом воззрилась на пленника. В своем полном боевом облачении туземец имел почти четырехметровую высоту и длинные конечности с огромными пальцами-когтями . Тетет без особых усилий пронзила его броню своим новым кресеканом из позвоночника Баркорму.

До нее долетел вопль раненного существа. Затем и его речь, без труда расшифрованная Пониманием:

— Ничтожества! Мои соплеменники уже собрались с силами. Скоро они будут здесь, и вас ждет такая кара, которую вы не можете себе даже представить вашими ограниченными мыслительными способностями!

Тетет не обращала внимания на его угрозы, наблюдая за каплями синеватой жидкости, которым покрылся ее кресекан в части, что ударила по телу туземца. Она считывала Речь Жизни существа.

В открытой схватке слегка насытившимся тнете кромов против армады нелюдимов ничего не светило. Но они и не собирались принимать честный бой. Именно для этого им и пригодилась Тетет, ставшая хозяйкой Тейлитэ.

В свое время Тейлитэ сумела остановить и уничтожить Песней скорби народов сравнительно небольшую стаю летающих тварей. Перед Тетет задача стояла намного труднее. Целая плеяда планет, населенная сильнейшими существами Вселенной. Впрочем, одержимая знала на что шла, была уверена в своих силах и потому с легкой улыбкой наблюдала за сосредоточением грозных сил на другом конце системы планет. Когда противник изготовился для боя, Тетет подняла пред собою кресекан и начала петь гибельную песню.

В Космосе не слышны звуки, но этой песне звучать не требовалось. Она шла другим способом. Это оружие аграи куп пеле называли песней, поскольку иного обозначения не придумали.

Атакующие разворачивались в боевой порядок. Все правильно, по отточенным до идеала правилам военного искусства. Вот только новый противник отвечал на сицилианскую защиту хуком справа.

Осмотритесь. Вокруг тщета. Вы — пыль череды перерождений...

С первых ее слов стало ясно, что силы умения выросли даже не в разы, в тысячи раз. Казалось, само космическое пространство задрожало от мощи Великой песни скорби народов, что неслась быстрее скорости света от Тетет к могущественной армии нелюдимов.

Миллионы лет позади, миллионы лет впереди, вы исчезнете, как и появились, так зачем же вам появляться? К чему длить скорбь? Все что привнесете в явь — позабудется. Вас нет! Нет причины, нет следствия. Нет желания. Ничего. Умирайте...

Песня коснулась первых противников, и те замерли, а затем стали один за другим отставать от основной группы, все еще двигающейся огромной лавой на врага. Сначала замедлялись единицы, затем десятки, потом и сотни...

Поняв, что попали под удар неизвестного доселе оружия, туземцы стали заворачивать армаду, тормозить, где-то даже особо осторожные вскрывали Ширь для бегства с поля боя.

Но Тетет безжалостно вогнала в пение одним усилием воли такую мощь, что вражеская эскадра разом замерла, мертвая, полностью уничтоженная. Спастись не удалось никому — и кто пытался бежать, и кто до последнего направлялся в атаку. Сколько их там было, в этом несметном облаке, чуть ли не затмевавшем светило? Миллиарды? Может, и миллиарды.

И наступила тишина — лишь скрипели обезумевшие от лицезрения такого количества добычи арагмы. Да вопил единственный оставшийся в живых нелюдим — пленник.

Когда Тетет обратилась к памяти Тейлитэ для исполнения Великой песни скорби народов, пленница в собственном теле сумела мельком рассмотреть второго узника и даже успела изумиться. По форме и строению тот являлся практически точной копией Баркорму, только намного моложе и чуть меньше ростом. Выходит, здесь, в этом мире жили не просто какие-то разумные твари. Представить только, целая цивилизация богоподобных существ типа Баркорму!

Большего она не сумела сделать, только изумиться, затем вновь сознание Тейлитэ накрыла пелена небытия.

Тетет указала кресеканом на поверженную армаду.

— Спешите насладиться тнете, пока они умирают!