Часть 3 - Чертово наследство (Окончание)
Утро у Смитта и Исы выдалось не самым приятным. Звонки на работу с объяснением причин отсутствия, быстрый завтрак и поездка в округ, и всё это в сопровождении отчаянья Ганса.
- Ты просто объясни, ну как ты умудрился? – спрашивал его Марисон, когда они сидели в черном автомобиле Смитта. Азиат невозмутимо вел Кадиллак по трассе.
- Мы ехали на юг, к морю, - оправдывался тот. – Анна говорила, что всегда хотела побывать там, где тепло и много фруктов. И на одной из остановок автобуса, она пошла на заправку в туалет. А потом налетело торнадо, просто так, посреди ясного дня, и… И её…
- Понятно… И почему ты решил, что надо ехать в Ньюхейвен? – Иса переключился на китайца.
- Круг должен замкнуться. Началось всё оттуда. Там же и должен начаться конец.
- Ты как обычно говоришь путано.
- Ну что ты, до тебя мне в этом вопросе как до царствия небесного.
И вот трое мужчин стояли на главной площади Ньюхейвена. С безоблачного неба светило, но не грело, осеннее солнце. Был полдень, из-за чего тени, отбрасываемые мужчинами, путались у них под ногами. Площадь Ньюхейвена относилась к стандартным площадям городов Среднего Запада: покрыта брусчаткой, сориентирована строго по сторонам света. Центральным зданием, объединявшим её композицию, являлся Капитолий: очередная точная копия столичного, по уверению всех туристических справочников. По правую руку здание окружного суда, по левую – центральный банк. Чуть дальше сквер с инжиром и чугунной низенькой оградой, перед которым на лужайке стоял облюбованный голубями памятник отцу-основателю города. Дальше, по периметру, располагались административные здания по мере убывания важности.
- Что ты тут хочешь найти? – допытывался иудей. Смитт стоял, глядя перед собой на здание Капитолия. Потом начал медленно поворачиваться вокруг себя.
- Эй, ты чего? – не унимался Иса. Ганс просто молча смотрел и не понимал лицом. Китаец обвел рукой пейзаж, окружавший город:
- Смотри… Ньюхейвен построен в котловине. Вокруг него горы, а он словно в чаше. Поэтому здесь такой мягкий климат и хорошие условия для земледелия. Не зря первые переселенцы назвали его новым раем.
- И что ты этим хочешь сказать?
- Меня всё время беспокоила одна мысль, которую постоянно твердила ведьма. Древо. Дерево… Новый рай… Ни на какие мысли не наводит? И присмотрись…
Джон показал на герб Ньюхейвена на торце Капитолия. Иса вгляделся:
-Да ну нафиг… Это же плод смоковницы, и фоном – её же лист.
- Вот именно. Помнится, именно этими плодами Ева кормила Адама, что слегка расстроило твоего прародителя. Ты помнишь, что случилось потом?
- Просто напоминаю, что я тогда еще слегка не родился.
- Хорошо, хорошо… - усмехнулся китаец. – Как ты НЕ помнишь, после поедания плодов с древа познания, которое европейцы зачем-то смешали со своим родимым древом жизни и обозвали яблоней, Адама с Евой поперли из Рая жить на землю. Выгнать то их выгнали, но кое-что они унесли с собой.
- Хочешь сказать, что они унесли с собой семена райского древа, которое Отец охранял пуще глаза?
- В широком смысле унесли, да… - Джон попытался сделать серьезное лицо, но в уголках его раскосых глаз лучился смех. – Видишь ли, мой плохо образованный друг. У инжира до чертиков много семян, все они мелкие, и все они попадают в желудок того, кто этот самый инжир ест. И, как тебе не известно то, что учат школьники на уроках биологии, то, что в организм попадает с одной стороны и не переваривается этим самым организмом, обязано быть из него исторгнуто в виде отходов. Посему семена древа познания были вынесены из Рая самым естественным путем. И потом, таким же естественным путем, эти семена из них вышли… Ну и, упав на благодатную почву, эти самые семена проросли. Люциферу тогда знатно досталось за его шалость, скандал получился вселенских масштабов.
- То есть… Здесь, в нашем бренном мире, прям колосятся рощи райских деревьев? – Иса был шокирован. Смитт усмехнулся
- Ко всеобщему счастью, это не так. Семена, хоть и происходили от древа познания, сами уже не имели его свойств, и были значительно слабее, хотя кое-какими специфическими качествами всё же обладали, причем у разных деревьев они были разными. Также они несли весьма мощный энергетический заряд, то есть становились ценным трофеем для магов, духов и прочих интересных личностей. Люцифер после скандала заслал своих демонов по всему миру, искать и истреблять ростки на корню, так что к сегодняшнему дню по всем отчетам ростков дерева познания оставаться не должно было. Но, судя по всему, какое-то все же выжило…
- А что за разговоры о зельях и жертвах?
- Могу только предположить, что кто-то взял под опеку дерево. Этот кто-то проводил ритуалы по поддержанию существования дерева, а то в ответ давало силы тем, кто о нем заботился.
- То есть когда мы найдем дерево, мы найдем и Марту? А также тех, кто стоял за убийствами?
Китаец хотел что-то сказать, но осекся на полуслове, его лицо уткнулась в ладонь:
- Я идиот.
- Согласен, - не стал спорить Марисон.
- Нет, ты не понял! Я действительно абсолютный идиот!
- И с чего столько самобичевания?
- Потому что я пошел длинным путем. А можно было сделать значительно проще!
- Например? Ты просвяти тех, кто не такой умный.
- Помнишь шар, который мы забрали у ведьмака?
- В который они собирали кровь убитых в гостинице?
- Именно! Как я мог вот взять, и не использовать этот старый как мир прием?!
- Ты о чем? – иудей не понимал всё больше. Азиат посмотрел на сына Марии как на младенца из песочницы.
- Ну да… Как я мог забыть, что тебе в детстве эти истории не рассказывали… Конечно, было бы удобнее использовать клубок, но шар тоже подойдет…
Он пошел к машине, из багажника достал сверток с шаром. Пошел в сквер, выбрал самую старый, на его взгляд, инжир, и вытрусил к его корням шар из свертка. Присел к шару:
- Катись, катись, каталочка, найди своего братика, за леса, за моря, за горы, через косогоры, до краю света дойди, меня к цели приведи… - слова, произнесенные на мертвом языке, привели шар в движение. Он качнулся в разные стороны, а потом покатился по дорожке. Джон молча зашагал за ним. Иса подтолкнул Ганса в спину:
- Пошли. Он найдет твою Анну.
- Точно? – Ганс с волнением посмотрел на иудея.
- Он знает своё дело, и если взял след, то уже с него не сойдет.
А Джон шагал вперед, спеша за путеводным шаром. Его меньше всего волновало, успевают за ним его спутники или нет, важна была цель, а те, кто отставал, только мешают её достижению.
***
Трое мужчин шли, ведомые катящимся вперед шаром. В какой-то момент безоблачное небо затянули тяжелые тучи, скрывая солнечный свет. Джон беспокойно взглянул на часы.
- Сколько времени? – спросил иудей
- Почти два пополудни.
- А темень, как в полночь.
- Значит, это кому-нибудь нужно…
Они миновали окраины Ньюхейвена и шли в сторону гор. Когда последние постройки скрылись за поворотом, их взору предстали ворота, состоящие из двух вертикальных бревен, на которых на ржавых петлях были закреплены грубо сколоченные створки из тонких досок. Над воротами на растяжке висела выгоревшая вывеска: Сады Ньюхейвена. Забор при этом отсутствовал как класс.
- Я в какой-то степени восхищаюсь тем ублюдком, который это выдумал… - покачал головой Джон. – Где умный человек прячет камень?
- На берегу.
- Где умный человек спрячет лист?
- В лесу… - отозвался Иса. – И умный человек спрятал дерево в саду. В кои то веки я разделяю твою оценку.
- Как это мило с твоей стороны…
Меж тем шар докатился до створок и принялся крутиться на одном месте. Ганс удивлено смотрел на него.
- Предполагаю некий магический барьер, - пожал плечами Джон, достал часы, сверился со стрелками и пошел вперед. Отодвинул одну из дверок и зашагал дальше. Иса развел руками:
- Позер, - и пошел за ним. Ганс попытался пройти в ворота, но он натолкнулся на что-то, что держало его, подобно кирпичной стене.
- Эй, а как же я?
Его крик проигнорировали. Иса в это время внимательно осматривался по сторонам, а Джон просто целенаправленно вдвигался к тому месту, на которое ему указывали часы.
Семь фигур стояли вокруг корявого ствола огромного раскидистого дерева, к которому была привязана восьмая фигура. Шестеро сложили руки на груди крест-накрест и шептали слова заклинания. Они были обнажены по пояс, на груди кровью черного козла, чья туша догорала на костре у корней дерева, были нанесены сложные символы. С сумрачного неба начал медленно падать снег, покрывая застывших людей. Седьмой, мужчина средних лет, крепкий, с серыми, неряшливыми волосами и квадратным подбородком, выдававшим в нем твердый характер, воздел вверх руки, в которых он сжимал старый солдатский штык времен Гражданской войны:
- Ты, кто дает нам силы. Пришло время обновления. Прими же кровь, и плоть, и возродись вновь. Дай нам благодарность, и силы, чтобы служить тебе!
Он сделал шаг к девушке, распятой на стволе дерева. Приподнял её подбородок, оттянул кофту, просунул под воротник штык и быстрым движением разрезал блузку от шеи до пупка. Девушка дернулась, но он провел перед глазами рукой, и она обмякла, уронив голову на грудь.
- Время собирать урожай… - прошептал он, занося руку для финального удара. Рука с остро отточенным штыком неотвратимо опускалась вниз.
Завершить движение мужчине не удалось. Щелкнула крышка часов, останавливая время. Всё замерло, даже снег, что падал сверху крупными хлопьями. Из темноты, из-за завесы снега, вышли двое. Один светился внутренним сиянием, второй был чернее окружившей их ночи. Увидев девушку, первый бросился к ней и принялся рвать веревки, связывавшие её руки. Второй подошел к мужчине со штыком, заглянул в его застывшие глаза.
- Поведай мне свою историю…. – приказал черный человек. В его мозгу замелькали образы
, постепенно сливаясь в единую картину.
***
Ночь, сквозь которую бредет мужчина в шинели. В руках он сжимает винтовку, но к ней нет зарядов. Только штык, надежно закрепленный на стволе, служил надежным другом и товарищем. Остальные товарищи пали, кто от вражеской пули, кто от пули мужчины, когда пытались помешать ему убежать подальше от ужасов бессмысленных сражений и картечи южан. Со штыка капает кровь, на землю, на белый снег, делая его грязным. Этот дом с поселенцами, зачем он попался ему по дороге? В нем были старуха, сопливая девчонка и эта сука, что удрала, пока он заканчивал со старой каргой в то время, как малолетка со вспоротым животом остывала в сторонке. Но он знал, что успел пырнуть ту тварь, а значит, далеко она не уйдет.
Дерево. Это дерево застилало собой небо. Раненая сучка, она прижималась к его коре, обнимала окровавленными руками. Он наступил ей на спину, стараясь отбросить в сторону.
- Нет! – завопила она. – Ты не можешь! Так нельзя! Мы хранители! Хранители этого священного дерева! Мы дадим тебе всё, что ты пожелаешь, только пощади! Иначе, иначе может случиться непоправимое! Если древо не кормить должным образом, весь мир будет в опасности!
Она умоляюще сложила руки, но он рассмеялся. Короткое движение, и хрупкая фигура дергается, пригвожденная штыком к стволу дерева. Мужчина хохочет, глядя на кровь, льющуюся к корням, впитывающуюся в застывающую землю. Он хохочет и продолжает хохотать, когда дерево зашумело ветвями, вызывая ветер, спустившийся вихрем к мужчине и окутавшим его фигуру.
- Не может быть… Оно оставило меня… - шепчет из последних сил женщина и затихает навсегда. А мужчина стоит, широко раскинув руки, впитывая каждой клеточкой своего тела новую силу, данную ему напоенным кровью деревом.
***
Джон тряхнул головой, отгоняя видение. За его спиной Иса уже отвязал Анну и сейчас оттаскивал её в сторону.
- Так значит он нашел записи хранительниц, и по ним восстанавливал ритуалы… А он не такой идиот, каким казался. Хотя, может это не он сам такой умный, а это дерево за него постаралось…
Он сделал шаг в сторону и щелкнул крышкой часов. Мужчина продолжил неоконченное движение и вонзил штык глубоко в ствол дерева. Оно задрожало, словно оно почувствовало укол. Корни вырвались из земли, ветви заколебались из стороны в сторону, будто на дерево налетело торнадо.
- ЧТО?! – возопил мужчина. Он оглянулся по сторонам. Взбесившиеся корни щупальцами носились из стороны в сторону. Шестеро участвовавших в ритуале ведьм, всё, что осталось от ковена, принялись громко вопить, когда корни настигали их и пронзали, впитывая жизненную силу и соки жертв, оставляя от ведьм лишь прах, который черной пылью опадал на земь, смешиваясь с белым снегом.
- Вот к чему приводит ненасытность… - прошептал черный человек на ухо мужчине. Тот отшатнулся.
- Я кормил дерево! Оно моё! Последняя хранительницы должна сдохнуть! Я что, зря подложил её мамашу под продавшего душу Сатане?
- Ты же убил всех хранительниц… - начал Джон, и осекся. Он увидел глазами ведьмака колыбель в доме, в котором сосал палец младенец. Черный человек вздохнул, - Иногда и я ошибаюсь… Теперь понятна твоя забота о матери будущей жертвы… И такое удобное предсказание, в котором дочь контрактника нечистого должна была стать залогом будущего процветания.
Джон покачал головой. В это время мужчина вырвал штык из смоковницы и бросился на китайца:
- Пока и тебя ему хватит для еды! А потом, потом я возьму девку и закончу начатое!
Черный человек легко ушел с линии удара. Мужчина бросался и бросался вперед, а Смитт уклонялся, играя с противником.
- Поставили заслон от проникновения? Умно, - говорил он в перерывах между атаками.
- Мы поняли, что её дружок тот самый ловец ведьм, вечный бродяга, который отправил на тот свет множество наших братьев и сестер! А ты кто? Его приспешник? Тогда ты сдохнешь первым!
- Увы… В этой истории ошибались все. Ну а вы… - Черный человек отбросил свою небрежность. Его черты заострились, он перестал уклоняться, сократив расстояние за одно короткое движение. Один удар в грудь, ломающий кости. Его рука прошла сквозь тело, извлекая из него душу, которая полусгнившей тушей обмякла, сжатая рукой азиата. Мужчина разинул рот, сделал последний шаг и уткнулся лицом в холодную землю.
- Ну вот и всё… - Джон брезгливо смотрел на душу ведьмака. Он достал из кармана часы, и хотел уже открыть их, но его остановил иудей:
- Он посмел оскорбить лично меня, напав на храм божий.
- А ты сентиментален, - съязвил китаец, но сын Марии пропустил колкость мимо ушей. Он поднял открытую ладонь вверх, и с неба прямо к нему в руку упала звезда, превратившись в сияющий клинок. Иса взмахнул мечом. Его пылающее лезвие пронзило гнилую душу, отбросило её на корчащееся дерево. От дерева в стороны пошла ударная волна, сбившая Джона с ног. Иса присел, но удержался, сделал один шаг к дереву, потом второй, преодолевая сопротивление.
- Сдохни! – закричал он. Меч засиял ярче, Марисон взмахнул им, перерубая толстый ствол. Смаковница издала вопль, ломаясь пополам, пышная крона рухнула вниз. Как только ветви касались земли, они скручивались, усыхали, распадались. Дерево съеживалось на глазах, уменьшалось, и когда процесс сжатия достиг величественного пня, оно взорвалось вспышкой пламени. Джон пригнулся, закрывая глаза. Когда он их открыл, вокруг сиял день, словно ничего не бывало. Ствол гигантской смоковницы догорал, а внутри него рубином сияло огромное семя, размером с кокосовый орех. Иса осторожно рассматривал семя, а Джон присел к Анне и принялся осматривать её. У девушки был шок, но в остальном никаких проблем со здоровьем он не обнаружил. Смитт поднял Анну на руки, и в это время от ворот послышался топот.
- Могу поспорить, это наш вечный приятель.
- Похоже да, барьер спал, - Иса еще раз взглянул на семя и протянул к нему руку.
- Братец, это слегка не твоё, - прозвучал знакомый голос, заставивший Ису вздрогнуть.
- Привет, Люци. А я всё думал, как же такой бардак, и без тебя… - спокойно произнес Джон.
- Мне тебя, пожалуй, стоит поблагодарить за обнаружение очередного древа, но… Я передумал. Благодарить за выполненную работу как-то глупо. Ты же всего лишь выполнял свой долг?
- Изыди! – Иса взмахнул мечом. Люцифер покачал головой:
- Ну и откуда он такой нервный? Пока, пока, еще увидимся.
Он подхватил семя и исчез в клубах серы и гари. Иса закашлялся, Джон закатил глаза:
- Вот же кто-то любит дешевые эффекты. На, держи свою малышку, - он передал с рук на руки Гансу безвольно лежащую Анну. Иса разжал кулак, и меч в его руках растаял, словно его и не было.
- Такое чувство, что Люцифер это изначально запланировал, чтобы отыскать потерянный росток древа познания…
- Не исключено, - пожал плечами Джон. – Домой поехали?
- Угу… - мрачно пробурчал иудей. – Хотя… Я хоть что-то сделаю для девочки…
Он подошел к Анне, коснулся её лба рукой. Черты лица девушки расслабились, она ровно задышала, словно уснула:
- Я избавил её от плохих воспоминаний. Береги её, - напутствовал Иса Ганса. Джон подумал, вытащил наличность из кошелька, и всунул купюры в карман Ганса.
- Это вам точно пригодится.
- Мы поедем на юг, - твердо ответил тот, прижимая к себе Анну. – И мы там будем счастливы.
- Ну если ты в это так веришь…
За спинами уходящих мужчин догорало некогда величественное дерево. Они оставляли за собой пожарище и разрушения, а еще немного надежды и веры в светлое будущее, которое могло не наступить.
