Философия

Есть понятие "объективность". Но оно - принципиально доподлино не достижимо и является лишь инструментом математического моделирования. А в остальном - мы не сомневаемся в объективности собственного восприятия и считаем цифры - объективными и фундаментальным свойством природы. Но это лишь отражение чувственного восприятия призмы нашего мышления. Каков мир на самом деле, если исключить призму восприятия - знать невозможно, даже - гипотетически. Лишь - бесконечно прилижаться.

Даже то, что мир не исчезает после того, как мы засыпаем - лишь свойство нашего восприятия. Но ничто не мешает миру прекращать свое существование каждое мгновение и создавать бесконечные новые версии себя - поэтому "многомировая интерпретация вселенной" - возможна и непротиворечива, научна. Вполне может использоваться как рабочая мат. модель.

Как и стохастические величины в физике - которые лишь отражают нашу невозможность понять причинно-следственные связи. Т.е. с умным видом сказать "я не знаю", но при этом - продолжать использовать эту мат. модель.

Я бы еще Пещеру Платона приплел - но там он чисто лизанием собственных яиц занимался, какие мол философы - умные. Но в целом - мы видим лишь тени. И то не факт - что видим, а не являемся сном розового единорога или шизой с раздвоением личности бога Шивы. Но это - не важно, пока оно никак не соприкасается с восприятием. А даже возможность представить себя сном единорога - это уже пересечение с восприятием.

Но есть бесконечная бесконечность тех вариантов, которые представить невозможно. И их куда больше, чем тех - что мы представить можем. Т.е. даже чисто математически - вероятность "реальности" в нашем представлении - ниже вероятности ее нереальности. Но это - не важно, ибо - похуй. Ведь реальность и определяется восприятием.

Однако, при построении моделей - мы часто не учитываем этот фактор. Отчего, корректность наших научных моделей - страдает. Тем не менее - во многих областях этого исключать - уже невозможно. Например, плацебо-эффект в медицине; научная доказательность в медицине; квантовая механика; теоретическая физика (ОТО).

Возможно, нужно пояснить, что я имею ввиду под переменами. У каждого человека, есть какой-то план на свою жизнь: на день, на месяц, на год. Даже если у него нет осознаного "ПЛАНа", у него всё равно есть "план сурка": прожить этот день не хуже чем вчера. И переменами я называю, когда этот план ломается.

Перемены, это когда новый день не похож на вчерашний, и так же с месяцем и с годом. И чем больше отличий, тем больше перемен. Понятно, что перемены есть прогнозируемые, внешние, рукотворные и т.д.

Я не знаю, есть ли научное обозначение такого процесса, когда человек устав от дня сурка в своей жизни вырывает себя из обыденной атмосферы. Не на отпуск 2 недели, не на новогодние праздники, а так, по взрослому нажимает "New game". Меняет город, меняет профессию, меняет круг знакомых и т.д. Мне нравится этот процесс, но он единичен в нашей жизни, и кажется неестественнен для человека.

Это была присказка, а теперь сама сказка. Как вы определяете границу перемен, которые вы можете себе позволить? Разумеется, чтобы приблизиться к реализации новогодних желаний.

Это ведет неизбежно к монополии государственного работодательства и создает полную и бесповоротную зависимость всех трудящихся от касты партийных чиновников. Знаменитый французский социолог Густав Лебон был прав, предсказывая этот ход развития. Чтобы осуществить государственно-централизованный хозяйственный план, эта каста вынуждена силою вещей овладеть всею хозяйственной деятельностью страны, а потом и политической, и культурной жизнью народа и ввести тоталитарный строй. В тоталитарном же строе – нет ни свободы, ни равенства, ни братства, ни справедливости. Мы видели в жизни – и левый, и правый тоталитаризм. С нас достаточно. Пустые мечты и политические сказки предоставим детям и агитаторам.

Почему русская интеллигенция тянула прежде к социализму? Потому что она, почти утратив христианскую веру (под влиянием западного рассудочного «просвещения»), удержала христианскую мораль и хотела социального строя, т. е. свободы, справедливости и братства (к коим она, по недоразумению, пристегивала и равенство). Ей внушали и она воображала, будто социализм есть единственный путь к социальному строю. Ныне наступает новая эпоха, которая положит в основание другое воззрение, а именно: социализм – антисоциален; искать социальности надо в ином, новом, несоциалистическом строе.

Социализм антисоциален потому, что он убивает свободу и Творческую инициативу; уравнивает всех в нищете и зависимости. Чтобы создать новую привилегированную касту партийных чиновников-угнетателей; проповедует классовую ненависть вместо братства; правит террором, создает рабство и выдает его за справедливый строй. Именно потому истинную социальность (свободу, справедливость и братство) надо искать в несоциалистическом строе. Это не будет «буржуазный строй», а строй правовой свободы и творческой социальности.

Мы не сомневаемся: пройдут года, прежде чем это воззрение станет господствующим в человечестве. Ибо пропаганда социализма велась слишком долго; из социализма сделали какой-то суррогат религии; социалистические партии и теперь еще выдают свой строй за единственный путь к счастью и демагогируют рабочих; а коммунисты стали партией ожесточившегося безумия, мирового разложения и завоевания. Все это надо изжить, во всем этом надо разочароваться, от всего этого надо отречься. Однако те социалисты, которые ныне одумались, – предпочитают сохранять название своей программы и потихоньку вложить в нее другое, более приемлемое и не столь тоталитарное содержание. У них нет мужества для отказа, пересмотра и вступления на новый путь.

Силою вещей наша многострадальная Россия идет в этом изживании, разочаровании и передумывании впереди всех. Если бы русский народ был сейчас свободен и услыхал вновь проповедь социализма (т. е. левого тоталитаризма), то ответ его был бы, наверное, недвусмыслен и стихиен.

Мы, русские христиане, по-прежнему будем искать в России социального строя. Однако на основах частной инициативы и частной собственности, требуя от частноинициативного хозяйства, чтобы оно блюло русские национальные интересы и действительно вело к изобилию и щедрости, а от частных собственников – справедливого и братского хозяйствования.

Знаем, что для этого необходимы предпринимательский и организационный талант, живое чувство справедливости и органическая христианская доброта сердца. Талантом нельзя снабжать людей, однако возможно создать такие правовые и экономические условия, при которых бездарный предприниматель будет сам выключаться из хозяйства. Чувство справедливости нельзя ввести законом, но его должно воспитывать и контрольно карать всякую явную несправедливость (введение особой социальной ответственности, слабые начатки которой мы видели в фабричной инспекции). И доброту нельзя предписать, но ее надо укреплять и воспитанием и организацией общественного мнения.

/Иван Ильин/