Философия

Я во многом признателен женщинам и многим им обязан. Как минимум, - тем, что я, в принципе, родился и кое-как живу. Все женщины, однако, с которыми мне доводилось взаимодействовать, больше всего остального влияли на моё мироощущение и чаще всего не лучшим образом. Тем не менее, никогда я не мог избавиться от влечения к ним. Со временем первородное влечение трансформировалось в неподдельный интерес и я, отойдя от плоти, вдохновлялся в большей степени их обнажёнными душами, нежели телом. Дошло до того, что мне стало намного интереснее заставить проститутку усомниться в её жизненном выборе, либо наоборот, позволить ей убедить меня в праведности этого пути.

Такое развлечение в итоге обошлось мне разочарованием, если не назвать это иначе. С перва я обнаружил у себя отсутствие способности любить женщину в том идеальном смысле, в котором мне бы хотелось; после я понял, что и меня никто не может полюбить так, как я этого хочу. Я стал наблюдать за другими и, к сожалению, я не увидел любви и у других. Если отойти от биохимического восприятия любви, против которого я протестую и возразить самому себе тем, что любовь иррациональна и не подлежит рациональному осмыслению, тогда я скажу следующее. Если десять разных человек не сходятся в показаниях о произошедшем явлении, то вероятно они его выдумали? Поверив в эту свою мысль, я решил, что и я раньше выдумал себе любовь, а потом раздумал её. Однако биомеханика никуда не девается и бабочки в животе, таки, у кого-то летают и летали раньше у меня. Обыкновенное половое влечение, скажу я. Уберите романтику из массовой культуры и погрузите подростка в социальный вакуум, тогда тот никогда не станет писать валентинки, или кокетничать, если она девочка, тогда люди просто начнут трахаться. Однако в таком мире, где люди просто трахаются – мне бы тоже жить не хотелось. Как быть? Вопрос риторический.

Ту же логику я могу приложить к дружбе. Теперь, когда в моей картине мира нет ни любви, ни дружбы? Какие чувственные ориентиры предложите иметь? Как стремиться к высокому, чем питать дух?

Я выбрал искусство для удовлетворения своих потребностей. «Девушка с креветками» вызывает намного больше эмоций, чем любая порно-звезда, описание запаха смерти у Хемингуэя приятнее самого дорогого парфюма, что мне приходилось нюхать. Катарсис гораздо приятней оргазма.

К тому же в искусстве я хотя бы немного могу взглянуть на ту любовь, которой нигде не встретил в жизни. Тогда я решил, что чтоб в полной мере ощутить нужные мне эмоции, я должен их написать. Поэтому уже год я пишу роман «Декольте», жизненную драму молодого человека, родившегося во Франции, а умершего в вечном поиске. Если вам интересно посмотреть на чувства, которые поджигают что-нибудь во мне, то рекомендую к прочтению, три части уже в моей одноимённой серии. Также в серии с незамысловатым названием «Сборник стихов Ширяева Л» вы сможете познакомиться с поэтично оформленными чувствами.

p.s. я буду рад любым вашим отзывам к любым моим сочинениям, не скупитесь.

ещё я буду рад рекомендациям, что послушать из классики, что почитать, что посмотреть(будь то живопись или кинематограф).

Духовный эгоизм — это когда человек увлекается своим духовным развитием, но делает это не ради самопознания или помощи другим, а для того, чтобы почувствовать себя лучше или возвыситься над окружающими. Вроде бы всё выглядит благородно: человек медитирует, читает священные тексты, занимается йогой. Но в глубине души цель может быть совсем иной — показать свою «духовную продвинутость» или доказать своё превосходство.

Например, кто-то может заниматься медитацией не для того, чтобы найти внутренний покой или прийти к осознанию, а чтобы похвастаться перед другими тем, что он медитирует «по несколько часов в день». Или человек, соблюдающий пост, может говорить об этом с чувством превосходства, намекая, что те, кто не постится, духовно «ниже».

Важно помнить, что истинное духовное развитие — это не соревнование. Если начинаешь считать себя лучше других только потому, что практикуешь духовные техники, это может быть сигналом, что путь ведёт не туда. Всё это — ловушка эго, которое пытается использовать даже духовные практики для самовозвышения.

Настоящая цель духовного пути — стать более добрым, понимающим и терпеливым. Духовность — это не о том, чтобы быть выше кого-то, а о том, чтобы глубже понимать себя и других.

На одной лишь метафоре Достоевский настолько ярко смог провести параллель с человеческой моралью, что у меня ненароком слёзки начали наворачиваться. Всë же человеческая суть может быть не столь возвышенной и гениальной, как мы сами о себе думаем. Где проходит грань между человеком и животным в нашей моральной реальности? Существует ли она? Даже без ответа на этот вопрос очень печально осозновать, что те моральные идеалы, которые мы так высоко ставим, на самом деле очень хрупки и уязвимы перед обстоятельствами, которые могут подтолкнуть человека к самым невообразимым действиям. Пока внутри нас идёт вечная борьба между животными инстинктами и высокими моральными идеями, мы никогда не узнаем, что такое истинная человечность