Лига психотерапии

С рождения сына она знала, что с ребёнком у неё что-то не так. Старший был ближе к сердцу, роднее, хоть и ершистый; младшая была ласковая, болтушка и проказница. А со средним она знала - не складывается.

Свою тонну книг по воспитанию детей она перечитала ещё в молодости. Сыну, казалось, ничего от них не надо: ни подарков, ни объятий. С детьми во дворе особо не играл, сторонился. К отцу тянулся, ездил с ним на рыбалку. Остальное было ему не интересно.

У неё попросил однажды набор инструмента для резьбы по дереву. Это было в его седьмом классе. Она удивилась, стала узнавать, что лучше купить. Никаких денег было не жалко, билась одна мысль - хоть так дать то, что не додала, не вложила, не долюбила. Поиски свели её с мастером резьбы по дереву, у него сын и перенял основы ремесла.

В школе учился сам, хорошо. После школы сын уехал из их маленького города в большой, поступил. Домой не приезжал, - начал подрабатывать. В гости не приглашал, а они показаться дома и не уговаривали - знали, что давить бессмысленно. Пообещает под нажимом, чтобы отвязались, а в последнюю минуту всё переиграет так, чтобы вырулить по-своему.

Когда её мальчику было десять, она разговаривала с психологом о том, в чём её вина, что она сделала не так, что он таким вырос.

Где совершила ошибку?

Психолог задавала пугающие её вопросы - страшным было то, что психолог как будто сына знала, предчувствовала то, как он поступит в разных ситуациях. Потом говорила с ней про то, что ошибки никакой нет, что между людьми бывают разные отношения, и у её мальчика - такой вот тип привязанности, избегающий.

Она шла домой, повторяя про себя слова про то, что он таким уродился и она в этом не виновата. Чувствовать себя недоматерью она перестала только в его шестнадцать, когда он, волнуясь, подарил ей собственноручно вырезанную липовую шкатулку.

Она обомлела, а сын показывал кто где: на крышке скульптурно изображены были и отец, и брат с сестрой, и она с ним у костра, все вместе на рыбалке. Всю композицию он придумал и сделал сам.

После вуза сын приехал один раз повидаться и сказать им, что на Родину не вернётся.

Работать устроился вахтами, чтобы скопить на квартиру в большом городе. Не пил, не курил. С тем, что он проживёт всю жизнь один, она не могла и не хотела смириться.

Раз в неделю она ему звонила, ненадолго. Денег он накопил, квартиру купил, зарабатывал сначала на ремонт, потом на хорошую кухню. Всё сам, без женской руки, - когда речь зашла о кухне, она твёрдо сказала, что после выходных приедут с отцом на новоселье.

Спрашивала, что привезти, что подарить. "Не надо ничего везти, у меня все есть", - как же ранил её раньше этот ответ! Сейчас она ответила спокойно, мол, поняла.

В выходные на базаре столкнулась с учителем по резьбе. Он сильно сдал. Спрашивал, как у сына дела, рассказывал о своих многолетних хворях. Уговорил их с мужем поехать к нему прямо с базара.

В подарок сыну повезли от него тяжёлый мешок грушевых чурбачков. На словах просил передать, что высушена древесина на совесть, сушил для себя.

Дверь по адресу сына им открыла пухлая белокурая девушка. Отец только крякнул.

- Спустись к машине, гостинцы поможешь поднять. Тебе там мешок кой-чего передали, - попросил сына.

Всю дорогу домой она проплакала.

Соседки завидовали, какой он у неё ответственный, разумный и самостоятельный, а ей не хватало его ребячьей открытости, желания прильнуть к маме, того, что было в отношениях с другими детьми - души, тепла. Так и вырос, в своём дому хозяин и при хозяйке теперь. Навсегда взрослый.

- Не угодишь тебе! То один он - плачешь, то женат он - плачешь, - не мог взять в толк, отчего у неё льются слёзы, муж.

Она плакала не о нём, а о себе. О третьем ребёнке, которого у неё не было.

Младшая дочь взяла дело в свои руки, навела мосты, подружилась в Фейсбуке с невесткой. Приходила, показывала ей на компьютере фотографии, которые та выставляла.

Сын тоже там в Фейсбуке был, вёл страницу. Лица его там не было, только на снимках - вырезанные из дерева фигурки. Непостижимо живые.

Она заходила на его страницу каждый день. Научилась лайкать его посты.

Написал он на своей странице только один раз.

На смерть мастера, у которого учился.

Про то, как много этот человек ему дал. Про то, как важно ему было встретить человека, который чувствовал сокровенные движения его души, даже когда словами он не мог их сказать. Про то, что в жизни таких людей у него было только двое - мастер и мама, которая подарила ему первые инструменты, поддержала в учении, всегда верила в него.

Что она не похожа на других мам - она не любит пустые разговоры. А однажды привезла ему тяжеленный мешок дров в подарок, а не занавески и кастрюли на обзаведение хозяйством. Но это был самый желанный подарок на свете, потому что древесину сушил далеко в другом городе его учитель, и это его наследство. Это его дух делает такими чудесными его скульптурки.

В комментариях к посту чужие люди восхищались ею и пели осанну её материнству.

Она молча легла пластом и не могла сдвинуться с места два дня. О том, что она передумала внутри себя, она никому никогда не рассказала.

Источник

Я совсем еще новичок здесь, но надеюсь, что мой пост не отхватит много минусов. Хотелось бы элементарного совета от мужской половины (а в чем-то, может, и от женской)

Дело в том, что в последнее время в моих отношениях царит настоящий ад. Вместе я со своим парнем уже довольно долго - около двух лет. Но сейчас все перетекло в такое русло, когда любой разговор заканчивается скандалом. Причем аргумент всегда, увы, один - "прекрати выносить мне мозг - из-за этого все проблемы".

Да, я абсолютно хорошо знаю о том, что мужчины не любят всех этих разговоров наподобие "куда мы движемся". Но порой, как мне кажется, от них никуда не деться - особенно в те моменты, когда все словно застывает на месте. Мой мужчина перестал как-либо действовать - даже в плане встреч, к сожалению. Вытянуть его из дома все тяжелее. Аргументирует тем, что из-за наших ссор он не хочет ничего делать. Меняйся, мол, сама, прекрати компостировать мозг - тогда все будет. Окей. Пытались. Снова ничего не движется. И вновь аргумент - ну че ты думаешь, все так сразу что ли? А я пытаюсь объяснить, что сидеть и ждать чем немного трудно, что как только начнешь делать ты - я перестану выносить мозг.

Все сошлось на том, что каждый из нас хочет, чтобы второй изменился первым. Я не против уступить, но боюсь, что отдачи не получится.

Бросать не буду, слишком это просто для меня, хочу все повернуть в правильную сторону.

Собственно, нужен совет. Какой, по-вашему, девушка должна быть в отношениях? Кто должен меняться первым? Безынициативность мужчины при постоянных скандалах - норма или нет? И вообще - может действительно я себя как дура веду?

Буду благодарна за ответы. Писала сумбурно.

Приобретённой беспомощностью называют психическое состояние, при котором индивид не делает абсолютно ничего для того, чтобы как-то улучшить своё положение, даже имея такую возможность. Это состояние появляется, в основном, после нескольких безуспешных попыток повлиять на негативные воздействия среды. В итоге, человек отказывается от любых действий по перемене или избеганию пагубной среды; теряется ощущение свободы и вера в собственные силы; появляется депрессия и апатия.

Впервые этот феномен был открыт в 1966 году двумя психологами: Майклом Селигманом и Стивом Майером. Ими был проведён опыт на собаках. Собак разделили на три группы. Собаки из первой группы немного посидели в клетках и были отпущены. Собак из второй группы подвергали небольшим ударам тока, но давали возможность отключать электричество, нажав лапами на рычаг. Третью группу подвергали тем же ударам тока, но без возможности его отключения. Через некоторое время собак из третьей группы поместили в специальный вольер, откуда можно было легко выбраться, просто перепрыгнув стенку. В этом вольере собак так же подвергли ударам тока, но они продолжали оставаться на месте. Это сказало учёным о том, что у собак выработалась «приобретённая беспомощность» - они стали уверенны в том, что беспомощны перед воздействием внешнего мира. После учёными был сделан вывод, что человеческая психика ведёт себя подобным образом после нескольких неудач. Но стоило ли подвергать мучениям собак для того чтобы узнать то, что, в принципе, мы все и так давно знаем?

Наверное, многие из нас могут вспомнить примеры подтверждения того, что доказали учёные в вышеупомянутом эксперименте. У каждого человека в жизни может быть полоса неудач, когда кажется, что всё и все настроены против тебя. Это такие моменты, когда опускаются руки, хочется всё бросить, перестать желать чего-то лучшего для себя и своих близких. Здесь нужно быть сильным, проявлять стойкость характера и силу духа. Именно эти моменты закаляют нас и делают сильнее. Некоторые люди говорят, что так жизнь проверяет на прочность. И если это испытание пройти стойко и с гордо поднятой головой, то удача станет благосклонна. Но даже если вы не верите в такие вещи, просто помните о том, что не бывает всегда хорошо или всегда плохо, т.к. одно всегда сменяет другое. Никогда не опускайте головы и не предавайте свои мечты - они, как говорится, вам этого не простят. В трудные моменты жизни помните, что выход есть из любой ситуации и всегда можно «перепрыгнуть стенку вольера», а самый тёмный час - перед рассветом.

Из "Самые известные психологические эксперименты"

Наиболее глубокое переживание горя мы испытываем при утрате близких, любимых, значимых людей. И именно на этом примере я хочу сегодня разобрать ситуации переживания горя детьми, хотя к нему (горю) могут быть и другие, несколько менее драматичные причины.

Есть два основных типа эмоциональных реакций и поведения сопровождающего переживание горя у детей (в основном это касается дошколят, но может относиться и к младшим школьникам) – условно можно сказать переживание горя по взрослому и по детскому типу. Есть дети, которые демонстрируют нам реакции на горе очень сходные с нашими, взрослыми реакциями: плач, депрессивность, гнев, смена настроений, подавленность, отказ - пять стадий переживания горя в правильной последовательности или без оной. Это реакция по взрослому типу. И есть дети, которые демонстрируют нулевую реакцию – как будто вообще не заметили беду и не поняли, что случилось, или спонтанную минимальную реакцию, которую взрослым в окружении ребенка трудно увязать со случившимся в семье несчастьем, особенно на фоне отсутствия ожидаемых крупных реакций на утрату. Всё это - переживания по детскому типу.

Если ребенок переживает острые эмоции «по детскому типу» взрослые как правило воспринимают это с большим облегчением – в семье утрата, горе у всех, и, конечно, взрослые боятся, как это скажется на малыше, но он слава богу ещё маленький и ничего не понял. Такой малыш может петь весёлую песенку в катафалке, играть на «клумбах» соседних могил на кладбище, сразу после приезда из больницы, в которой умер близкий, попросить мультики и как ни в чём не бывало ими насладиться; игнорируя информацию о безвозвратном уходе близкого, говорить о нём как о присутствующем в жизни или, наоборот, очень быстро и бесследно забыть о его существовании, вычеркнув из своих разговоров, игр, планов. Обычно взрослые поддерживают ребенка в этом и испытывают облегчение, что любимому малышу, в силу его детского восприятия не приходится переживать те же страдания, что переживают они, взрослые.

И это очень опасная ситуация. Вы уже, наверное, поняли, почему? Когда ребенок переживает горе по взрослому типу – взрослым понятно и видно его состояние, они могут оказать поддержку ребенку и помочь, сознательно или нет, правильно и грамотно или с ошибками, но помочь ему пережить горе, хотя бы самые острые его фазы. Когда ребенок переживает горе по детскому типу, он полностью лишен помощи взрослых, он со своей первой, самой острой фазой горя оказывается в изоляции и в силу собственного, закрытого, способа переживания и в силу игнорирования этих переживаний со стороны взрослого. В большинстве случаев это приводит к капсуляции переживаний – они закрываются в своеобразную «капсулу времени», такими какими были без возможности измениться, переработаться, быть пережитыми и интегрированными в опыт. И с этими переживаниями, ребенок, переживший утрату, живёт годами, уже даже будучи взрослым человеком. Порой всю жизнь, если каким-то образом эта капсула не окажется открытой. Хорошо, если в процессе психотерапии или целенаправленной работы над собой в подходящей благоприятной жизненной ситуации. Но чаще такие «капсулы» вскрываются случайно в момент довольно неподходящий – в кризисной, низкоресурсной ситуации, когда человеку понадобились бы все его возможности.

Быть носителем такого не пережитого, не то что не пережитого - даже не высказанного горя значит иметь заблокированную часть себя внутри которой острая боль первого дня «у меня умерла мама», «у меня погиб брат»,...

Всегда, каждый день эта заблокированная часть живёт в том первом дне. Это колоссальный отток энергии и сил! Только представьте, какая это нагрузка - каждый день часть твоей души болит, как в тот первый день. Даже если сознательно человек эту боль не ощущает, не идентифицирует, это огромная нагрузка. Как при травме тела, когда дают обезболивание, но несмотря на то, что мы не ощущаем боли на уровне сознания, наш организм тратит массу сил, на заботу о больном участке тела. А мы ощущаем только последствия этого оттока ресурса, не ощущая причины.

Взрослые с «закапсулрованной» не пережитой травмой обычно описывают своё состояние как невозможность наполнится, дыру или решето, сквозь которое постоянно утекает энергия, необходимость постоянно накачивать в себя силы и не возможность их удержать. Терапия таких случаев довольно успешна и, без отягчающих обстоятельств, быстра. Но загвоздка в том, что сами носители «капсулы времени» на сознательном уровне не знают о её существовании – на оболочке этой капсулы не написано «в детстве я потерял близкого, но легко это пережил». Это взрослые из тогдашнего окружения ребенка написали своими рассказами о событиях тех дней. Многократно повторенный рассказ о нашем детстве подчас не отличить от собственных воспоминаний, особенно если толком воспоминаний нет – они закапсулированы подальше от сознательной памяти. В такой ситуации получается, что человек просто не видит связи между неким фактом своей далёкой биографии и текущим состоянием внутреннего энергобаланса. Поэтому не может самостоятельно взяться за решение проблемы или обратиться за помощью.

Но вернёмся к детям. Взрослым в окружении ребенка стоит понимать – как бы ребенок не реагировал, что бы он не делал, как бы внешне себя не вёл, если он уже способен на формирование полноценной привязанности*, то он испытывает то же самое глубокое и сильное горе, которое испытывает любой человек потерявший близкого. Даже если его поведение вам не сообщает об этом напрямую.

* Разные исследования по-разному определяют тот возраст с которого ребенок способен на таке привязанности, от нескольких месяцев до трёх лет. Я придерживаюсь представления о том, что гуманистическая, морально-этическая привязанность и любовь в привычной нам форме становится возможной только при осознании и признании собственного Я и Я окружающих людей. Это происходит в около-трёхлетнем возрасте. Однако до этого существует привязанность другого рода, которая предшествует этой и является основой для её формирования – связь с главным взрослым и другими важными людьми, связь которая образуется практически с рождения и является чрезвычайно важной, архиважной. Поэтому к переживаниям малыша ясельного возраста я предложила бы относиться не менее серьёзно, особенно если он уже обладает широким спектром эмоций и способами их выражения.

Если говорить о конкретных рекомендациях (которые я, конечно, надеюсь никому из нас не пригодятся), то давайте структурируем. Сначала всё таки скажу об общих моментах, независимо от того, по какому типу идёт реакция, о тех моментах, которые кажутся мне важными и не всегда имеют отражения в других подобных списках с рекомендациями. Но более подробно эта тема раскрыта многократно в материалах на эту тему, которые вы можете найти в изобилии.

Взрослым из окружения ребенка, пережившего потерю, следует:

- Как можно раньше начать уделять индивидуальное внимание ребенку. Если вы не ближайший в окружении ребенка человек, но видите что ближайшие не в состоянии заняться ребенком прямо сейчас, помогите в этой ситуации. Или взрослым приобрести сил на контакт со своим ребенком, или помогите непосредственно общением со знакомым вам малышом. Ребенку очень важно как можно раньше оказаться в поле адресного внимания и заботы.

- Очень вредное влияние с современной культуре на ребенка оказывает архаичное (и раньше действенное) нарочитое «жаление сиротки», причитания, чрезмерно сочувственное заглядывание в глаза, «малышковое» отношение. Избегайте этого и по возможности пресекайте у других

- Важное значение имеет наблюдение за ребенком и следование за ним на пол шага сзади. Фигурально выражаясь. Особенно в последующие после первой острой стадии времена. Это тонкий момент – не внушить ребенку лишних переживаний, не задавив его истинные переживания своей интерпретацией того как и что он в этот момент должен чувствовать, но и не оставив его в изоляции со своими чувствами.

- И конечно один из наиболее значимых моментов это откровенность. На всех стадиях, начиная от первого сообщения ребенку дурных вестей взрослым необходимо быть максимально откровенными, настолько насколько они, взрослые способны. Однозначного вранья (про больницы, командировки, санатории, шпионскую работу и проч.) не должно быть вовсе. В остальном – чем больше искренности вы можете себе позволить, тем лучше для ребенка.

- Важно сделать правильный переход к нормальной жизни после известия о смерти и активной экстренной деятельности в первые дни. Правильный переход в данном случае плавное возвращение к нормальной жизни. Обычно в бытовых вопросах жизнь возвращается в привычное русло в первые же дни после похорон. Для ребенка это может быть стрессом – видеть что жизнь идёт так же как и шла без папы\мамы\братика\дедушки. Если для взрослых это подчас лекарство, то для ребенка напротив – повторная боль. Любимый исчез, а мир вокруг этого не заметил! Поэтому переход должен быть плавным. Если в бытовом плане все складывается благополучно и семья не переживает сама по себе бытовых перемен, следует уделить специально внимание тому, чтобы переход к нормальной жизни занял плавно и поэтапно несколько недель.

- Предоставляйте возможность ребенку говорить о своих переживаниях – персона умершего близкого и упоминания о нём не должны стать табуированными в семье. Если ребенок заговаривает о болезненной теме или как-то иначе проявляет своё переживание, никогда не отвлекайте его, не переключайте его внимание. Это годится в случае ушибленной коленки или упавшего в лужу мороженого и совершенно неприемлемо в случае утраты любимого человека. Не прерывайте разговор, когда ребенок входит в комнату, можете плавно перевести и закруглить тему, но не осекайтесь на полуслове, как будто он застал вас за чем-то неправильным или своим появлением нарушил ваше пространство.

- Категорически ни при каких вариантах не перекладывать эмоциональную роль умершего на ребенка («Теперь ты один у меня остался», «Я теперь только ради тебя живу» и т.п.) Взрослому нужно очень внимательно следить за собой т.к. такое перекладывание зачастую происходит не в словах, которые отловить не трудно, а в собственно эмоциональном отношении. Вот это заметить у себя и сдержать намного сложнее.

- Адаптация к потере и перевод острых переживаний у ребенка может занять до полугода и более. В зависимости от того, насколько значим был ушедший близкий человек. Поэтому взрослым надо сохранять бдительность в течении длительного времени и соотносить изменения в поведении ребенка с возможным продолжением реагирования на утрату. Например, сон может нарушиться спустя несколько месяцев, когда сознательно во время бодрствования ребенок, казалось бы, уже на завершающих стадиях или вовсе пережил потерю. Это типичный пример.

Если речь идёт о ребенке реагирующем «по детскому типу» взрослым отдельно, плюс к вышесказанному следует:

- Отнестись к малышу так же внимательно и бережно, как к ребенку, который демонстрирует горестные эмоции. Иногда для этого приходится делать сознательное усилие.

- Сделать паузу в обучении и новых, не усвоенных ещё ребенком, дисциплинарных моментах, но не сильно сбавлять активность в привычном ребенку досуге. При этом крайне важно не увеличивать его интенсивность – не задабривать ребенка приятностями и развлечениями. Баланс, во всём важен баланс.

- Отслеживать по возможности стадии прохождения ребенком горя, о них много где написано, не будем подробнее останавливаться на этом.

- Инициировать разговоры об умершем от своего лица, делясь своими впечатлениями и переживаниями (тут очень важно – делимся как старший с младшим, рассказывая своим примером о том, какие могут быть чувства и что все эти чувства нормальны, а не как равный с равным в поисках поддержки), задавать ребенку открытые вопросы. Именно открытые, это сложно, но важно. Открытый вопрос «что ты чувствуешь?» наводящий «тебе грустно, да?». Если требуется привести пример, чтоб ребенок вас понял, то в вопросе должно звучать как можно более разностороннее перечисление с открытым концом: «Что ты чувствуешь? Люди бывают злятся, или грустят, или устают, или непонятно от чего веселятся и может даже пугаются, или вину чувствуют, или им скучно, или ещё что-то другое, что угодно.»

- Очень важно не бояться горевать при ребенке или что-то при нём обсуждать, вовлекать его в ритуальные или просто памятные мероприятия. Взрослые часто специально избегают этого – он ничего не понял, вот и хорошо, не будем его расстраивать. Но как мы оговорили выше – он всё понял и уже расстроен, просто внешне реагирует нетипично на взрослый взгляд. Такой тактикой замалчивания переживания ребенка, который и так в значительной степени внутренне дистанцирован от них, закрываются ещё больше.

Но на самом деле, самый лучший вариант в ситуации с переживаниями ребенка по детскому типу (я не часто говорю так однозначно, но тут по-другому не могу), самый лучший вариант это как можно скорее обратиться к специалисту. Не с ребенком, конечно, а самим взрослым, чтобы специалист помог им помогать своему ребенку. Помог определить границы, где помощь нужна, как проходят стадии переживания, как правильно говорить именно с этим ребенком и именно на том или этом этапе и т.п. Потому что это и без того сложные темы, а взрослые в этот момент обычно тоже переживают то же самое горе, что только усложняет для них задачу помощи ребенку.

Ну и напоследок хочется ещё отметить, что дети испытывают разную глубину привязанности к разным членам семьи и с теми, с кем ребенок проживает совместно она значительно глубже, чем с отдельно проживающими родными. У детей территориальная привязанность намного сильнее, чем у взрослых. И второй момент – дети обычно чувствуют нормальное течение жизни, т.е. на уход стареньких бабушек и дедушек, даже при горячей привязанности ребенок скорее отреагирует нормально и быстрее перейдёт к последней стадии, стадии принятия, обычно вовсе минуя фазу вины. И напротив, при потере молодого любимого человека вероятнее всего ребенок на заметное время застрянет в отрицании, гневе или той же вине. Поэтому, оценивая состояние ребенка после утраты, определяя, находится ли он в ситуации реагирования по детскому типу или нет, учитывайте и этот фактор. Например, потеряв любимую старенькую прабабушку, ребенок уже через неделю может оказаться на стадии принятия, со светлой грустью, хорошими воспоминаниями, иногда с печальными переживаниями нехватки этого человека рядом. И это не будет переживанием по детскому типу.

Вот пожалуй и всё. А теперь – всем здоровья, хороших тормозов на машинах, безопасных подъездов, не скользких полов в ванной, безвредных продуктов и прочих благ. Не болеть и жить долго-долго вам и вашим близким!

Источник http://tehhi-karamir.livejournal.com/308721.html

Пока ребенок растет, он учится преодолевать различные страхи: страх разлуки, страх телесного повреждения, страх не быть любимым и страх не соответствовать чьим-то ожиданиям. Когда происходит тяжелая утрата, она преломляется в детской психике, становясь драмой развития.

Разговоры о смерти табуированы обществом, об этом сложно говорить и даже думать. Но необходимо порой, очень.

Большинство скорбящих не нуждается в профессиональной помощи, чтобы совладать с горем, и фактически не прибегает к ней. В основном люди просто нуждаются в поддержке окружающих и в такой социальной среде, где бы они чувствовали себя свободно, выражая любые эмоции. Как правило, человеку приносит облегчение знание того, что чувства вины и гнева, а также быстро сменяющиеся реакции отрицания, расщепления и уговоров являются типичными в данной ситуации. Успокаивает и понимание, что переживаение горя — это период сильного душевного волнения, фрустрации, что обычное горе порой бывает весьма причудливо.

Общество может помочь переживающим горе, сняв табу с разговоров о смерти.

Работа с людьми, потерявшими родителей в подростковом возрасте, показала , что подростков, переживающих горе, не следует «щадить», но следует побуждать их выражать свое горе и участвовать в похоронной церемонии. Те, кто достиг подросткового возраста, способны горевать, как взрослые.

Реакция детей на смерть зависит от возраста. Однако даже маленькому ребенку нужно знать, что горе — это переживание, у которого есть начало и конец. Важно, чтобы ребенок видел, что взрослые погружаются в горе и оставляют его позади.

В следующем посте я собираюсь выложить особенности переживания смерти в детском возрасте и способах поддержки такого ребёнка.

http://pikabu.ru/story/perezhivanie_smerti_blizkikh_detmi_45...

Осторожно, много, очень много букв! Пост не несёт никакого смысла!

Всем привет! Меня зовут Ааз и я одинокий алкоголик! Возможно, что по имени не понятно, но сразу оговорюсь - я парень.

И да, я знаю, что шучу фигово, но простите, не знаю, как иначе начать. Я обожаю людей и очень хочу с ними общаться, но... не получается. Вот хоть ты тресни. Я постоянно стараюсь знакомиться с людьми, наработать опыт, узнать что-то новое. И вроде сначала всё идёт хорошо, всем весело (надеюсь) и интересно(ооочень надеюсь), но потом... Они исчезают. Мы просто перестаём общаться.

Мне кажется, что в такой штуке, как общение, нужно начинать с детства. Воспоминания мои начались с переезда в Москву после развода родителей (я не знаю и не помню, сразу это было или спустя какое-то время). В садик пошёл года в 4 и, не знаю как, но сложилось, что дружил я лишь с двумя парнями. Ну как дружил: в один день общался с одним и ссорился с другим, в другой наоборот. При том они по очереди меня защищали друг от друга. Вот не знаю, как это получилосьХД Что я о них помню? Один постоянно говорил "сиськи" (Кстати, я его встретил спустя лет... 7 или 10... Боюсь соврать. Но суть в том, что он это продолжал считать смешным) и над этим ржал, а второй постоянно... хулиганил? Нет, это слово слишком громкое для него, скорее пакостил.

Кажется, что со мной всё пошло не так с детского сада...

И вот, мне 6 лет и я пошёл в школу. Я абсолютно никого не знал и уж тем более был без понятия, как знакомиться. Из 1 и 2 класса я лишь помню, что у нас была хорошая молодая учительница. После она куда-то перевелась и сначала мы были сами по себе (относительно), а после, в 3 классе, нас распределили.

Я помню уже начиная с того момента, как стал изгоем. Скорее всего я вёл себя как мудак и получил закономерный итог. Мне было на всё плевать. Я постоянно дрался, но драться так и не научился. Даже смешно немного. И дабы не получать заслуженных люлей постоянно засиживался в библиотеке. Я читал энциклопедии и разные краткие содержания классиков. Наверное из-за этого учителя думали, что я одарённый мальчик, просто ленивый. Но это было не так. Мне было просто плевать. Мне нанимали репетиторов и я выходил на 4.

Ещё в этот период я продолжал общаться с пакостником из детского сада. Помню, что он для меня был что-то вроде... Не авторитете, но... Человека повыше что ли. В общем, вместо того, чтобы общаться с нормальными людьми, я связался с... Этим.

И ещё одна важная деталь. Я постоянно врал. Вот совсем и по любой мелочи. Просто так легче было жить. Конечно, меня постоянно ловили, но от этого я лишь совершенствовался. Я до сих пор не могу избавиться от этой привычки, просто придумываю себе новую легенду.

И так я закончил среднюю школу. Дабы оградить меня от всего этого звиздеца и заставить меня учиться меня перевели в частную школу. Там ничего не изменилось. Абсолютно ничего, ведь я не изменился. Так прошло класса до 7, пока я не начал осознавать, что не может быть неправ весь мир и причина должна быть во мне. Я просто пытался измениться слушая других людей и на до мной прекратились издевательства. Вот только до сих пор я не могу понять - это другие просто выросли и стали не обращать на меня внимание или я изменился?

Всё это время я сидел дома в компьютере. Лишь в 14 лет я попытался что-то изменить и начал ходить по заброшкам. Там я познакомился со своей первой девушкой. Всё закончилось как нельзя прозаичнее - мама увидела у меня на шее засос и посадила под домашний арест на 2 месяца. И, конечно, всё сошло на нет.

Ещё тогда же я хотел заняться страйкболом и эндуро. Я нашёл все клубы, всю инфу, но было одно НО. "Ты что, сыночка, это же опасно! А мотоцикл вообще через мой труп!" Она пыталась защитить и оградить меня от всего. Жду не дождусь, как она увидит меня этим летом на мотоцикле (￣ω￣)

Так было до 9 класса, пока я не начал собирать себе компьютер. Так я познакомился с нашим сисадмином и понял одно - я хочу работать с компами. До этого я даже не знал, кем хочу быть.

И вот, я первокурсник. Я ждал этого момента. Думал, что появятся друзья, начнутся пьянки-гулянки. То есть то самое золотое время, о котором так все вспоминают. Хуй. Ничего не изменилось. Сейчас я забиваю своё время не играми или мангой, а девушками. Их у меня 2 и ещё одна в процессе. И нет, они для меня не безликие тени или боты. В каждой я вижу что-то своё и в каждой мне что-то нравится. Правда одно но - я с ними вижусь раз в неделю, если не реже.

Подведём итог. Человек, который не умеет общаться, почти ничего не чувствует к другим и обладающей такой ленью, что даже ленивцы позавидуют,хочет стать нормальным человеком. И конечно денег на психотерапевта у него нет. Вот он и просит вашей помощи: что делать? Куда двигаться? Как?

Как Вы относитесь к разделению на "свой" и "чужой", "мой" и "не мой" и прочие вариации?

Нейробиологи выделяю очень полезный нейромедиатор, который имеет эпитеты "гормон счастья", "гормон любви" и даже "гормон альтруизма". Но оказывается у него есть "побочка" о которой напишу ниже... :)

Нейропептид окситоцин играет важную роль в регуляции социального поведения у животных, включая человека. Ранее было показано, что под действием окситоцина люди становятся добрее, доверчивее, внимательнее к другим. Эти исследования, однако, не учитывали того обстоятельства, что альтруизм у людей с древнейших времен был парохиальным, то есть направленным только на «своих». Новые эксперименты, проведенные голландскими психологами, показали, что положительные эффекты окситоцина распространяются на тех, кого человек считает «своими», но не на членов конкурирующих групп. Окситоцин усиливает желание защищать своих и может стимулировать нанесение «упреждающих ударов» по чужакам с целью защиты от возможной агрессии с их стороны.

Межгрупповая конкуренция была важным стимулом развития альтруизма у многих общественных животных, в том числе, по-видимому, и у наших предков (см.:Межгрупповые войны — причина альтруизма?, «Элементы», 05.06.2009; Альтруизм у детей связан со стремлением к равенству, «Элементы», 04.09.2008). Предполагают, что альтруизм у людей изначально был направлен только на членов своей группы и развивался в едином комплексе с враждебностью к чужакам (Choi J. K., Bowles S. The coevolution of parochial altruism and war // Science. 2007. V. 318. P. 636–640). Такой альтруизм называют «парохиальным», то есть местническим, узким, направленным исключительно на своих. Если индивид может выжить и размножиться только будучи членом успешной группы (а именно так обстоит дело у многих общественных животных — от насекомых до приматов), то естественный отбор будет способствовать развитию внутригруппового парохиального альтруизма даже при низком уровне генетического родства между членами группы (см.: Межгрупповая конкуренция способствует внутригрупповой кооперации, «Элементы», 28.05.2007; Эволюция кооперации и альтруизма).

Парохиальный альтруизм и сегодня остается весьма характерной особенностью человеческой психики и поведения. Многие люди готовы пожертвовать своими интересами (то есть совершить альтруистический поступок) ради своих. При этом они часто с не меньшей готовностью идут на жертвы и ради того, чтобы причинить ущерб представителям враждебных групп. Военные подвиги и действия террористов-самоубийц — типичные примеры такого поведения (см.: Может ли эволюционная психология объяснить феномен террористов-самоубийц?, «Элементы», 27.01.2009). При острой межгрупповой вражде помощь своим и агрессия по отношению к чужим в равной мере идут на пользу группе. В человеческих обществах альтруистические действия обоих типов, как правило, высоко ценятся, считаются «высокоморальными», «героическими», «патриотическими» и т. п. Положительная связь между репутацией и репродуктивным успехом особей могла дополнительно подстегивать развитие парохиального альтруизма у наших предков (это явление называют «непрямой реципрокностью», см.: indirect reciprocity).