Глава 22 "Мыльная суспензия"
Дегтярное мыло, гадская штука, от которой в своё время тошнило Михаила при умывании лица, оказалась прекрасным защитным средством от всякой заражённой пакости, пытающей разорвать кадык и испробовать человечью требуху. Вот как оказывается выглядит настоящий читер-код в жизни – несуразно, глупо и вонюче...
– Какой пиз…ц, – всхлипнул Подкорытов, натягивая новые штаны, последнюю свежую майку, а на ноги обувая кроссовки, старая «обмоченная» одежонка валялась в углу комнаты. Прошёл почти час после панического бегства «банды» носителя сморчка, а сердце Миши до сих пор ухало после пережитого. Руки трясло в «треморе», он даже не смог с первого раза попасть ногой в штанину, и вообще, когда молитва (мыло) произвела фурор среди голодного электората, парень просто тупо с полчаса сидел в ванной на корточках, не веря в спасение. Квартира провоняла дерьмом и мочой, замазанная этой «драгоценностью» везде: на полу, на стенах, на мебели. Убирать и мыть за ублюдками Михаил не собирался, да и воды оставалось совсем немного, не считая с десяток бутылок с тёплым пивом. Поэтому он решил покинуть свой дом, в надежде на силу чудодейственного средства от прыщей. Куда идти, парень не знал, но и больше находиться тут, он не мог.
– Ну за Дёготь! – на одном дыхании Подкорытов выпил противное пиво из бутылки и выдохнул, искривившись от отвращения. – Какая же гадость…
Мозг прояснился моментально, и теперь уже не так всё показалось и плохо. Главное – он живой! Но сперва, прежде чем выходить на улицу, надо было продумать как пользоваться новым защитным средством. Растопить мыло до состояния жидкости и обмазаться, не идти же с мыльным куском, держа его перед собой, словно инок в церкви с иконкой. А чем растопить? Газа или электричества нет. Приговорив ещё одну бутылочку пива, на Мишу снизошло озарение и какое-то дикое веселье, одновременно.
– Ехоууу! – с задорным воплем Подкорытов с размахом, во всю молодецкую удаль, на кухне, вдарил деревянной табуреткой об стол. Дрова были подготовлены. Можно было развести костёр в квартире, но всё же он решил это сделать на балконе. Соорудив импровизированный мангал из старого, валявшегося в кладовке, корпуса компьютера, Михаил установил кастрюлю и выложил внутрь пять кусков дегтярного мыла. Под балконом «генерал»-сморчок очень медленно, почти за целый час, дошёл до угла и там остановился, видимо теряя силы то ли после попадания из ружья в нарост, то ли из-за гигантского веса этого самого «нароста», как будто и вправду созревая, словно гриб. После Ксюшиных слов про «сморчок», почему-то Михаил теперь не сомневался в истине её предположения. – Эй, поганка, я скоро доберусь до тебя! – выкрикнул захмелевший парень, поджигая под кастрюлей дрова и, засунутые между ними, бумагу. – Посмотрим, что там у тебя созрело в тупой башке!
Минут через пятнадцать мыло растопилось, и, справедливо рассудив, что оно потом после остывания затвердеет, он добавил в жижу последние остатки воды. Получился вполне вязкий и тягучий крем с устойчивым запахом дёгтя, от которого подступала тошнота даже у человека. Густо обмазав лицо, руки, ноги, остатки суспензии Михаил перелил в пластиковую полуторалитровую соску. Пора было выдвигаться в путь. Забросив с десяток упаковок доширака в старый, запыленный рюкзак, парнишка со скрипом открыл входную дверь и осторожно выглянул в подъезд. На него смотрел один из заражённых, Мише даже показалось на его лице появилось удивление.
– БУГагашеньки! – выкрикнул Михаил, пересилив желание закрыть дверь. В ту же секунду до монстра дошёл дегтярный аромат. Он рванул в панике вниз по лестнице, и между этажом, не сворачивая, феерично въехал в окно, вылетая со звоном наружу. – Вот дурень, – выдохнул Подкорытов вдогонку, – ты куда родимый? А поговорить?
В подъезде больше никого не было, насвистывая, осмелевший Михаил спустился и вышел на свежий воздух, пожалуй, впервые за последние две недели. Он и до всей этой заварухи то особо не любил появляться «живьём» на улице, предпочитая заказывать товары и продукты на дом, но теперь возникла необходимость. Солнце заходило за дома, и день близился к концу, а куда идти Подкорытов так и не определился. Эпидемия началась со стороны моря, а значит логично путь держать в противоположном направлении, на север, но сперва надо было рассчитаться кое с кем за Ксюшу.
Девушка лежала на том же самом месте, рядом ружьё и несколько целых патронов, выпавших из коробки с подоконника. Её окровавленное и растерзанное тело цветной кляксой краснело на тротуаре, даже не верилось, что совсем недавно она была живей многих других, в том числе и самого аморфного Подкорытова.
– Ксюша, прости, что так получилось, – Михаил нагнулся, пытаясь не смотреть на неё, и поднял ружьё с патронами. – Ты крутая девчонка была и сильная! Я постараюсь за тебя отомстить!
Неумело, чисто по наитию, парень взвёл курок и отвернулся от погибшей. У угла дома стоял, точней уже лежал, носитель «опухоли». В зоне видимости заражённых человек не наблюдал, то ли они прятались от него, то ли игнорировали. Странно, вроде те должны были своего «Босса» защищать, как тогда, когда девушка стреляла в этого ублюдка второй раз.
– Ну что «сморчок», я иду к тебе! – сплюнул Миша, как заправский герой из американского боевика. Подойдя наконец к военному и рассмотрев его внимательно через свои очки, геройствовать перехотелось. – Боже мой…
Бывший некогда солдат представлял жалкую картину. Он очень был похож на мумию, как будто его изнутри высасывали. Нарост на голове за последний час ещё на порядок подрос и теперь эта гадость пульсировала. Михаил предположил, что, когда Ксюша прострелила этот сморчок, она непроизвольно запустила какой-то защитный механизм или рефлекс. Гадость росла почти на глазах. Предполагать можно было ещё много чего, но он чувствовал, что время было ограничено.
– Сука! Это за неё! – Михаил нажал на курок, всаживая патрон в центр нароста. Парень рухнул на спину от ужасающей отдачи, в компьютерных играх такого не наблюдалось. Грудь заболела от неожиданного удара прикладом. – Ни фига себе… Эй, эй, – быстро вскочил на ноги парень и поправляя съехавшие очки на переносице, глянул на «сморчка». – Нда…
Он не верил своим глазам, нарост оставался целым, ни одной зарубины или царапины. Вокруг безмолвно стояли «защитники» Босса, невесть как тут оказавшиеся, и прожигающие его своими взглядами, полными ненависти. Стало до жути страшно от такой зловещей тишины…
– Что уставились? Прожигаете тут меня своими глазками? – в первую минуту Миша хотел рвануть отсюда куда подальше, но после того, как он понял, что заражённые никаких попыток нападения не делают, парнишка осмелел. Они просто тупо молча стояли, сохраняя дистанцию метров в пять. На всякий случай он ещё пару раз выстрелил в этот пульсирующий нарост, разряжая вставной короб обоймы, и убедившись в бессмысленности, оставил это дело. Начинало темнеть и надо было уже подыскивать место для ночлега. Но и оставить этого Босса Михаил не мог, хотя теперь всё изменилось, и от военного практически ничего не осталось, не считая обтянутый кожей скелет, в отвисшей одежде. Этот гигантский сморчок «высосал» практически всю влагу из своего же носителя. Подкорытов задумался, – интересно, что же ты такое!
В Пустоши, когда Michaelskil, то бишь Миша, делал набеги с кланом в свободные зоны за «фрагами», «лутом» и прокачивая боевые навыки, они регулярно уничтожали мутированных Боссов. И каждый раз эти монстры были самые разнообразные, и просто силой не всегда можно было победить тех. А может всё очень просто решалось? Не даром же эти твари как огня боятся дегтярного мыла!
– А как тебе мой эликсир? – Михаил вытащил из рюкзака свою вонючую бутылку, отвинтил крышку и выдавил коричневую жижу на «гриб». Парень отпрыгнул инстинктивно взад, мало ли, вдруг эта гадость начнёт шипеть и брызгать какой-нибудь кислотой, или ещё чем. Увы, никакого эффекта не произвела дегтярная масса, видимо она пугала только «рабов» сморчка. – Нда… – разочаровался парнишка, засовывая обратно, за плечи своё мыльное оружие. И тут в уже тёмном небе взвилась ракета, освещая чёрные крыши пустых домов. Кто-то из нормальных людей подал знак и, судя по всему, этот кто-то, находился совсем недалеко, в районе Мартеновского Массива. – О боже, я не один!
Парень встрепенулся, и пробежал несколько метров в направлении сигнала, но через мгновение вспомнил про Ксюшу и неуверенно остановился, разворачиваясь обратно к «грибу». Заражённые расступались в сторону, пропуская человека и закрывая своими телами своего «господина».
– Что вы там затеяли? А ну брысь! – стал возвращаться Михаил, монстры стояли до последнего, но всё же отступили в сторону. – Ох же чёрт… Какого?..
От увиденного закружилась голова и начались рвотные спазмы, хмель от выпитого пива моментально пропала. Трое заражённых прилегли рядом со сморчком, приложив свои головы на слизкую плоть. Из ушей и ноздрей лежащих, вились шевелящиеся белые нитки, соединяющиеся с «грибом». «Босс» высасывал «сок» со своих подопечных, происходило что-то очень странное и необычное, даже сумасшедшие креативщики-выдумщики компьютерных игр не могли бы додуматься до такого. Заражённые, поедающие всё живое, в свою очередь, жертвенно отдавали свои тела на откорм растущего не по дням, а по часам, слизня-монстра.
– Какая жесть… – не выдержал Подкорытов, почему-то испытывая жалость к «жертвам» и отворачиваясь. Всё это отвратительное действие не поддавалось человеческой логике, тут явно было что-то древнее, и из другого мира, чуждого земной биологической эволюции. Разгадывать сей ребус Михаил не хотел, да и не было желания, хотелось свалить отсюда как можно дальше и не видеть этого абсурда. Возможно, где-то там, у Мартеновского Массива, кто-то из выживших людей ждал хоть какой-то помощи, и пора было принести Человечеству хоть какую-то… мыльную помощь!
А тем временем солнце зашло, и темнота накрыла уставший город, так же, как и близ прилегающие посёлки и хутора. В некогда населённых многострадальных объектах правили балом другие хищники, набивающие свои утробы всем бегающим, летающим или прыгающим. На землю вернулся другой биологический вид, возможно пару миллиардов назад правящий миром и разбуженный хомо сапиенсом.
Она вся в слезах прошла в палату и молча села на свою кровать. Бледное лицо, трясущиеся руки, майор чувствовал, что-то произошло страшное.
– Настя, что случилось? – Сергей Владимирович, облокотившись о матрас, приподнялся на подушке. По отречённому взгляду девушки он понимал, что та его не слышала, словно новобранец первый раз увидевший результат артудара. – Малышка, – тихо, но настойчиво заговорил мужчина, выждав минутную паузу, – не молчи! Ты должна рассказать, что произошло!
– Хм… я его убила, – так же тихо ответила девушка, вытирая слёзы, – я не хотела этого, но я убийца…
– Боже… – перехватило дыхание у майора от жуткой догадки, – он к тебе стал приставать?.. Уф-ф-ф, иногда мужчины совершают глупые ошибки… как ты его убила?
– А? Что? – пришла в себя Настя, слёзы моментально просохли, она с удивлением посмотрела на офицера, – фу-у-у, дядя Серёжа, какая гадость! Я не про дядю Олега, там на футбольном поле был заражённый, его то и убила!..
– Фу-у-у, – настал черёд облегчённо выдохнуть Сергею Владимировичу, – я уж подумал чёрт знает что… Девочка моя, да, мы сейчас, можно сказать, на войне. Нам троим надо выжить любой ценой, а врагов на войне иногда убивают! Я понимаю, что он когда-то был таким же человеком, но теперь всё по-другому! Кстати, а как ты смогла его убить? Это же настоящий подвиг так-то, за такое дают медали. Ты просто молодец!..
– Нет… нет… – затрясла головой Настя, – всё не так! Я гоняла по полю этих долбанутых…
– Не выражайся! – строго сдвинул брови майор.
– Да, простите меня… они бежали от меня и один из них наткнулся в заборе на железяку. И ни туда, ни сюда, пригвоздился, словно муха… вертится, пытается вырваться, да не может. Дядя Олег подошёл, мы стали думать, что с ним сделать… Тогда я предложила на него полить эту вашу мазь вонючую…
– И он сдох от мази! – стало доходить до Сергея Владимировича, а вот теперь становилось очень даже интересно, не даром же «бешенные» так боялись аромата этой мази.
– И да, и нет, одновременно…
– Сначала он вылечился от этого вируса, или что это, не понятно, у него из ноздри выползла мерзкая букашка с белыми волосиками… – поёжила плечи от отвращения, Алиса, вспоминая ту тварь, – дядя Олег его раздавил, словно таракана… И тот заражённый заговорил голосом, он снова стал человеком…
– Бог ты мой, – майор явственно представил эту картину, а ещё понял, что случилось настоящее чудо, – Настя, вы с Олегом молодцы…
– И он умер на этой железяке… так много крови было…
– Нет, ты не виновата! Никто не виноват в этом, милая! Настя, ты что? Вы нашли лекарство которое может спасти тысячи людей, неужели ты этого не понимаешь?! – в порыве от переполняющих чувств, майор практически полностью сел, но боль предательски пронзило израненное тело, – м-м-м… у-ф-ф-ф…
– Дядя Серёжа, вам нельзя! – резво вскочила девочка на помощь к офицеру и стала чуть ли не силой того укладывать обратно в спальное место, – у вас швы на груди, ещё не хватало, чтоб вам стало плохо!
– Спасибо… милая… – через сжатые зубы заговорил майор, принимая помощь девочки и устраиваясь на свои опостылевшие матрас и подушку, – да, тот человек умер, но ведь вы не знали, что их можно вылечить… м-м-м… В жизни иногда так бывает, девочка моя, что наши ошибки приближают к правильному шагу в будущем…
– Вы взрослые всегда ищете оправдания убийствам, – Настя накрыла Сергея Владимировича одеялом и отошла от кровати, – но я знаю, что должна сделать! – такая взрослая уверенность не понравилась майору. Настюша прошла к столу, взяла полуторалитровую бутылку воды с полотенцем, и стала с лица и рук смывать мазь. – Там моя мама, я должна её найти!
– Нет, малышка, не вздумай! – мужчина понял задумку девочки, – только не сейчас, на ночь глядя! Так нельзя, надо всё обдумать. Сейчас Олег подойдёт, и мы решим, как поступить! Отставить! Слышишь меня, Настя, я приказываю…
– Я не военнообязанная! – дерзко ответила девочка, сдувая зелёный локон волос, нависший над бровью, – и вообще, я ненавижу войну вашу, она забрала моего отца! Там моя мамочка, а у меня больше никого кроме неё нет!
– Пожалуйста, – майор смягчил тон, понимая, что немного не прав со своими «приказами», он умоляюще посмотрел на девочку, – Настюша, не делай этого сейчас… Давай переждём ночь, а утром с Олегом вы поищете её… Я умоляю тебя!
– Утром? – задумалась на пару секунд девочка, смешно почёсывая кончик носа, – утром может быть поздно… мне сердце подсказывает, что нельзя медлить. Со мной ничего не случиться, – она помахала тюбиком и засунула его в задний карман джинсов, – я не дура, дядя Серёжа, они не доберутся до меня!
– Блин… Настя… – выдохнул майор, сдаваясь, – прихвати ещё несколько тюбиков и где-то в тумбе у Олега есть фонарик. Может всё же сержанта дождёмся, вместе с ним пойдёшь?..
– Нет! Это моя мама, и я, если что, сама и отвечу, если ошиблась… – она нашла фонарь, проверила его, включив и снова выключив, и глянув на беспокойного майора, улыбнулась, – я обманула на счёт того, что у меня никого больше не осталось, кроме мамы… Теперь вы с дядей Олегом тоже моя семья, и я вернусь! Я сильная!
– Да, ты сильная, – ответил майор, печально улыбаясь. Давно, очень давно, так не кололо сердечко от уже забытого человечьего чувства нежности к кому-то другому. Кто знает, как бы сложилась жизнь, если бы бывшая жена тогда, после «чеченской», родила бы ему сына, а лучше девочку, экспериментирующую со цветами волос…
Девушка шла в полнейшей темноте, освещая себе дорогу фонарём. Уже за воротами школы, Настя стала сомневаться в своём поступке, но в случае возвращения, майор бы смотрел на неё многозначительным взглядом и в воздухе бы висели слова: «я же говорил».
– Нет, я не глупая! – вслух зло выговорила девочка и сильней сжав фонарик ладонью, продолжила путь, – там моя мамочка! Просто сейчас в неё вселился небольшой демон…
За спиной в небо взвилась осветительная ракета в районе лазарета, наверно Олег выстрелил, чтоб показать обратный путь для неё. Девочка, наоборот, ускорилась, нервно выворачивая луч света то в право, то в лево улицы. Странно, но пройдя почти с километр она так и не встретила ни одного заражённого, как будто те передумали питаться человечьей плотью. Настя шла одна одинёшеньки по проспекту, в полнейшей темноте и звенящей тишине. Возле магазина «МОД» девочка остановилась и припала к панорамному окну, светя себе внутрь – мало ли, а вдруг по ночам они прячутся в помещениях. Нет, кроме разбросанных манекенов там не было ни одной живой, и неживой, души. Среди валявшейся одежды на пластиковом плече висела стильная кожаная куртка и металлическими цепочками, змейкой ползучими по рукавам, как у любимой рок-исполнительницы Аврил Лавин.
– Красота! – замерла в восхищении девочка. А почему бы нет? Чем она хуже? Это не мародёрство, потом, если всё наладится, она заплатит за неё всю сумму, сама себе пообещала Настя, проходя через открытые двери в магазин. И вообще, зелёные волосы пора тоже поменять, она теперь себя представляла только блондинкой. – 32 тысячи, ого, – присвистнула девочка, сдирая ценник, – но я отдам!
Заверив пустой, тёмный зал магазина, она сбросила с себя больничный халат и натянула кожаную «красоту».
– Кулл! – зеркала в салоне были все разбиты, но девочка всем телом чувствовала, что обнова сидела на ней, как влитая. Уж теперь то она точно могла свернуть горы, только б найти «стадо». И тут Настя услышала грохот, чертыханье и затихающий звон перестающей вертеться какой-то крышки.
Так, военный теперь превратился в мумию. Эта неубиваемая штука на голове живёт в своё удовольствие без «носителя», и, судя по всему, заражённые продолжают исполнять приказы её. Что же за напасть такая, мерзопакостная? И какая конечная у неё цель? И вообще, есть ли цель? – куча вопросов вертелось в голове Миши, пока он шёл в сторону Мартеновского массива по проспекту Бойка. Удивительно, но теперь совершенно не встречались «адепты» сморчка, видимо они получили указания о защите и теперь охраняют его и кормят собой... Сюрреализм в чистом виде.
– Вот чёрт! – Михаил больно споткнулся ногой об что-то железное и на асфальте зашумела крышка от уроненного небольшого мусорного бака. Мысли об грибе растворились, парень присел, потирая ушибленную коленку, рядом валялось упавшее ружьё Ксюши, – кругом происходит кирдык человечеству, а кто-то вытащил на середину дороги мусор?
– Больно? – раздался неожиданно детский голос и в глаза Миши ударил сноп света, ослепляя чуть ли не до боли.
– Эй, там… хоре! – закрыл ладонью глаза Михаил, продолжая сидеть на асфальте. Страха не было, теперь настала пора бояться других, а никак не говорящего человека. – Привет, кто бы ты ни был! Я пришёл тебя спасти, если конечно же ещё не ослеп до конца жизни.
– Ой, извини! – свет немного сместился в сторону, на опрокинутый бак, – меня зовут Настя, «спаситель», хм… – немного с издёвкой хмыкнула девочка, судя по очертанию, та была совсем ещё ребёнком.
– Михаил! – важно представился парень, чуть добавляя баса, для солидности. – Ты пальнула осветительной ракетой?
– Неее, мои друзья! – тоже заважничала девчонка, немного вальяжно отвечая, – у нас в госпитале защитная база для людей, тоже спасаем и лечим ушибы, и не только! Ну так больно?
– Ерунда, – молодой человек махнул рукой, резво вскакивая на ноги и успевая подхватить за ремень огнестрельное оружие, – а тебе сколько лет девочка? Почему ты не со своими и ходишь одна в потёках?
– Так надо! Любопытной Варваре нос на базаре оторвали…
– Ой, какие мы ядовитые, – улыбнулся Михаил, устраивая за плечо ружьё, рядом с рюкзаком, – дерзкая!? Хватит тут агриться, без агрессии, плиз! Идём к твоим, я вам всем такой бафф покажу, закачаетесь, ни один заражённый вас не тронет!
– Это? – девочка вытащила из заднего кармана джинсов тюбик и посветила на него.
– Э-э-э, нет… – немного задумался парнишка, читая надпись, важность пропала, – мазь Вишневского? Интересно… Ну ка дай, понюхаю… фу-у-у, дёготь, ей богу, дёготь!
– А мы знаем об этом давно, – заулыбалась Настя, – а ещё, эта мерзость червяков из головы заражённых выгоняет, и они становятся нормальными!
– Что? – Миша вытаращил в удивлении глаза. Как же он не додумался попробовать облить кого-нибудь из «бешенных». – Серьёзно? Червячок? Ты не путаешь? Может какой-нибудь сморчок? И что? Прямо обратно, людьми становятся?
– Ещё как становятся! Ладно, знаешь где четвёртая школа за Иличевским рынком на Заозерной улице?
– Вот иди туда, там мои друзья, а у меня дела, – да, новая куртка однозначно придавала храбрости, Настя аж чувствовала, что и в правду стала сильней, – не встречал там этих, «червивых»?
– Встречал, – ответил Михаил, усмехаясь, – но ты одна вряд ли всех вылечишь, там их с десяток тысяч, или даже больше…
– С десяток тысяч? – ноги девочки подкосились и запал немного притух. Она представила гигантскую толпу рыкающих нелюдей, готовых тебя проглотить в любой момент.
